|
|
||
От редколлегии газеты
Редакционная коллегия рассмотрела невероятное.
И в повестку-то этот пункт попал мистическим образом: никто из нас не припомнит, чтобы вписывал его. Впрочем, возражений против пункта не высказано, и члены коллегии, уйдя от формализма, приступили к обсуждению. А именно: делать ли брошюру, где будет помещено то, что осталось от сильно пострадавшего архива номеров. Да, на бумаге это сохранилось бы надёжнее, ведь зловредная файложорка, что прошлась по нашему и другим интернет-изданиям, может вернуться и совсем истребить материалы в цифре. Но смутило нас, что в архиве газеты уцелели, по прихоти вредительницы, только материалы автора, который взял себе птичий псевдоним, время от времени его видоизменяет, а пишет в странноватой манере, причём делает акцент на негативном в жизни, порою ставит руководство редакции в сложное положение и даже дурацкое. И вот идти нам в историю с этим?..
Высказаны следующие мнения: пустое место в истории ещё хуже, а в этих материалах можно найти достоинства; да, имеются дух новаторства и нацеленность на проблемы, интересные рассуждения и предложения, что заслуживает внимания исследователей и практиков журналистики; есть примеры того, как не надо писать, рассусоливать и предлагать, что будет значимо для исследователей и практиков журналистики; с этими публикациями вправе ознакомиться новые читатели, которые в состоянии понять, интересно им или нет. Наметился консенсус.
Вдруг обнаружено то, что как-то незамеченным оставалось, пока материалы были разбросаны по номерам: автор всё время повествует вроде бы о нашем мире, но указывает то одни, то другие различия. В связи с этим высказаны следующие соображения: автор или безумен, или издевается, а работающие с его материалами сотрудники недостаточно внимательны; но мир действительно довольно быстро изменяется, порою погрузишься в какой-нибудь сериал, а вынырнешь куда-то не туда; редакция каким-то образом прыгает по параллельным мирам; никто никуда не прыгает, после серии эпидемий и прочих бедствий не только газета стала виртуальна, но и мы, а закручивает всё высшая сила как ей придёт в голову или что там у неё; не высшая сила, а средней силы искусственный интеллект, который был в редакции на подхвате, но в новой ситуации взял бразды правления в свои... чего там у него.
Редколлегия решила: всё может быть. В том числе эта брошюра.
Обещали потрясти
Прикольно, да? И круто! Я в общем-то знал, как редакция выполнит обещанное вам - потрясти, - а всё же вздрогнул при тряске сетегазеты. А гулкий взрыв её заглавия! А рёв потока огня! Мелькнула мысль: комп развалится или сгорит... Вглядитесь в имя газеты: подскочившие от взрыва буквы опустились иначе, две поменялись местами, стало "Космомолец"... Ещё не всё! Сейчас газетные визуальщики что-то сделают вот с этим, что я пишу на стекающей от заглавия лаве... О-о-о! Прямо-таки кулинары: сочная зелень слов, ложась на горячее золото, скворчит аппетитно, даёт шоколадного тона строки. Ну, это тоже, чтобы зацепить вас. Главное впереди: улётный буквосмысл. И потому не отключайтесь, поняв, что вместо привычной подписульки при картинке вам подсунули пухлый текст, причём не упрощённый новояз.
Виртуальная зелень поведает, что у меня тут в реале. Я качу по городской автостраде на полном автомате, глаза и руки свободны. Клава на моих коленях попискивает под шустрыми пальцами.
Редвып. Что позволяют себе на работе:)
Ага, редактор выпуска истребляет не все перлы, чтобы вам интереснее было. Для того же открыты переговоры о репортаже. Вина за нарушение редакционных правил на мне: с таким условием я соглашался выдать сенсации, которые нарыл, а ведь сенсации - наше всё. Заодно удалось протолкнуть идеи о начальном потрясном и о нестандартном языке. Итак, тюкаю по клавиатуре, поглядывая на экран бортового компа и на город, который сейчас особенно сильно засерен.
Редвып. И как реагировать на твоё хулиганство? Слово образовал правильно, и всё же... Ладно, хоть не такое, что точно нельзя, а сходу трудно заменить, надо запикать, чтобы газету не прикрыли:)
Дорвался журналюга до живого письма! Обыкновенного такого чуда. Хочу поиграть, почудить:) Хорошо, не доведу до того, чтобы пикала:) В общем, город серее, чем обычно. Ох, этот смог... Тем ярче покажутся сенсации!
Редвып. На связи пользователи газеты. Мол, их зацепили, но почему не продолжаем изображение и звук, мучаем буквами.
В ответ первая сенсация. Эта эпидемия, что мешает человеку читать и писать, вызвана не вирусом или бактерией, не излучением или химией. Группа специалистов пыталась своевременно разъяснить, в чём дело, получила отлуп в нескольких СМИ (из-за противодействия влиятельных рекламодателей), отпечатала книжку за свой счёт и отдала библиотекам, посчитав их важными бастионами. Время было упущено, город уже решил закрыть библиотеки, переведя что-то в цифровой архив, а книжка спецов туда не попала. Один экземпляр макулатурой не стал! Его умыкнуло (тут напущу туману) лицо книжной ориентации. Недавно угостило этой хищёнкой меня.
Вот суть того, что пишут спецы. Видеоряд легко западает в голову, а текст нет, но с лихвой компенсирует это. Мозг, разгадывая буквоплетение, использует свои обширные зоны, связывает несчётные нейроны и преподносит нам информацию высшей пробы, показывая даже невидимое, даруя много ассоциаций, фантазии, в то же время критичности, всё накапливается, особенно при чтении художественой литературы. Обыкновенное такое чудо. И картинка должна не заменить его, а дополнить. Что и было, пока её не стали выпячивать некие тайные силы. Зачем? Так легче обман и подчинение одних для выгоды других. Последние поддержат свой мозготонус, применяя недоступные простому люду средства, да и втихаря... почитывая. Всё - под зомбирующую информацию о загадочной эпидемии, воздействие которой требует уменьшать и упрощать тексты.
В конце книжки весёленьким шрифтом даны литвыдержки для настроек ума, этакое меню, даже как обед: "Вино из одуванчиков", "Золотой телёнок" и "Шоколад". Может, шутейно, но почему бы вам не попробовать. Надо попросить у того лица, а просьба будет весомее, если вы проявите интерес. Далее могли бы перейти к целым произведениям. Ясно, для этого надо вернуться к былому языку. К чему мы с вами и приступили. К счастью, наш завхоз приберёг три клавы с полным алфавитом, две из них сейчас в деле. Я и редвып, упражняясь, довольно быстро избавились от языковой инвалидности.
Поворачиваю у светового знака, который пока слепой, упираюсь в глухие ворота, на гудок - ничего. Нетронуто-серый снег, а ведь ещё вчера сновали грузовики. Разведка доложила точно, тут созрела новая сенсация! Вот, идёт вразвалочку страж, в камуфляже, будто надутый насосом.
- Что-о за-а хре-ень? - тянет и дозёвывает мне: - До-олго до откры-ытия.
Даже не достаю журкарточку, уже знаю, тут на неё чих. Показываю "вездеходку", которую выбил для меня главред. Увидев серьёзную подпись, амбал сдувается, быстро распахивает ворота. Проскочив его, вижу в зеркало: выхватил мобилу. Ну, какое-то время у меня есть.
Открывшийся туннель винтит под землю. Девятый виток распахнулся солнечным ущельем! Еду по стриженой траве, а ей хоть бы хны. По сторонам ковры цветов, экзотические деревья. Пение птиц. На склонах домики, словно игрушки, возле каждого мини-садик. Повсюду веселье водяных фейерверков. Поперёк ущелья радуга, на которой читается "новaе пaкaление вибирает".
Многим из вас пришло загадочное приглашение: посмотреть клёвое. И радужная фраза. А в городе гуляет слух: будет местечко, где не надо ждать всю жизнь райскую жизнь... Собирая сегодня любопытных, автобусы повезут под указатель, который будет сиять: "Падземний рай он". После трущобок - такое. Самим чего-то выбирать... Ну, и от меня выбор: не читайте дальше, сохраняя девственное восприятие; посмотрите моими глазами, подумайте, чтобы не попали впросак (может, и своих стариков послушаете, вдруг на мысль наведут, а решение всё равно, по новому закону, за вами).
Общее впечатление очень, но детали не прячут ли дьявола. Извечный вопрос, актуальный для нас... Глаза мои разбегаются, находят очень привлекающую ромашку. Привлекает, шевеля лепестком, будто манит пальчиком. Поймала взгляд, быстро растёт и показывает на себе, словно на экране, меня. Тамошний я, глотая какое-то зелье, становлюсь как огурчик. Тутошний - вылупился на ромашку, а та подмигивает рыжим зрачком, поощряя внимание.
Редвып. Э-э-э:(
Ух, реклама забористей, чем наверху! Совсем немного времени оставалось до оформления заказа пристальным взглядом. Да, надо смотреть инфокружок. Где он? Обязан быть! Ага, притаился у подножия ромашки. Вглядываюсь, он отвечает текстом, во всех отношениях тусклым, - хорошо, что краткий. Преподносит обязательные сведения тоже как выгодно торговле, но всё-таки не зомбирует. Вот ключевое: экспертиза этого зелья фиксирует 60-процентный успех, фирма будет улучшать. Хм, пока близко к фифти-фифти. Погожу заказывать. Бросается в глаза летящий павлин. Угадываю в приятном пении популярный брэнд ювелиров. На распускающемся хвосте-веере... Сбивает меня с толку. Кыш! Мне важно жильё показать.
Вот уютный домик из бежевого кирпича. Белые карнизы, барельефы и пилястры с капителью. Ищу инфокружок, он застенчиво выглядывает из-за дымовой трубы, смущённо признаётся: приукрасили бетон... На двери нечётные номера от 21 до 29 - то есть, указаны и домики выше. Во все пять - через дверь нижнего? Ничего другого не видно. Как-то там внутри склона... Выхожу из машины, на шее широкая лента, концы раздвоены и держат клаву за углы. Вот какой апгрейд я сделал! А связь её с компом наладил спец.
После входа в дом - дверь налево, дверь направо, лестница наверх. Слева механический гул, и закрыто. Правая дверь, на которой номер 21, подалась. Там Подземный Герой! А в потолке, полу, стенах - Ходы к приключениям.
- О, мой верный френд! - ликует ПГ, преувеличив мой интерес к нему. - Вот где будем много контачить. Не помеха предки липучие, заморочки быта скучные. Тут всё включено на хэ. Халявные хата, хавка, хэлпа всякая, наши Ходы. Игра в Ходах на халяву месяц, но после легко добывать игрики. Вот, смотри. Клёво, да?
По стене ползёт лента с железяками, на которые ПГ прикручивает, орудуя джойстиком, какие-то фиговины.
- Тебя повторит у реального конвейера робот. Если надо, поправит. Займёшься не по чьей-то команде, а когда самому нужно. И сколько нужно. Оплата классная, за малую крутню дадут на большую игру. Можешь накрутить и для прочего, чтобы было больше, чем халявного. Вот и выйдет, в основном играешь, а город со всем уважением, ведь ты в деле.
Выхожу с лёгким головокружением... Поднимаясь по лестнице, звоню спецу: что за ерунда с делом. Отвечает (желая быть анонимным):
- Возможны три финансовых потока, что совсем не ерунда для причастных к ним. От города - на социальную адаптацию, которую обеспечит ощущение полезности. Городу - отчисления от возникающей зарплаты, каковая не положена роботу, и от покупок.
За дверью ?23 опять сияющий Подземный Герой и тёмные Ходы.
- О, красивый лик! - опять преувеличивает ПГ. - Да, будешь выглядывать отсюда под такой аватаркой. И никто не будет дразнить, что толстая.
Толстая? В одном слове две ошибки. Сейчас докажу... Вот, я взлетел по лестнице!
- О, знаменитая геймеропара! - встречает ПГ в номере 25 (до меня дошло, обращения к получившим приглашения). - Да, напрягает, если спать в комнате, где предки. А здесь хоть сломайте кровать, гы-гы. Играть можете и вдвоём, и по отдельности. Вот, кликаю на стены разное. Голову в шлем, и отключка! Не разведётесь из-за этого, гы-гы. Когда один уйдёт из реала совсем, другому не надо ехать хоронить, потом навещать. Заберут, а назад в симпатичной на хэ. Видите, на полочке хоронилка? Приготовлена уже. Снова будете рядом, хотя и в отключке.
Вдруг ПГ замирает, вроде прислушивается. По длинному тонкому телу волнами дрожь. Набычился. Накаляет на башке крушительную пару штырей-вибраторов. Тянется ко мне когтистыми разрывателями. Топочет массивными трамбователями. Не хочет ли раньше времени в горшочек кого-то из нас... тьфу, меня? Кстати, мне надо ещё раз на домики снаружи... Вот, по пути вниз отмечаю, что с вертикалью тут что-то...
Я на улице. Да, одноэтажные домики поднимаются террасами, так что помещения, куда попадаешь с лестницы, должны быть, как и сама лестница, со сдвигом, а этого нет. Извините, надо почесаться... Ещё здесь... Если что, будете свидетелями. По причине аллергии на видеорекламу я получил, не без труда, специальные очки, которые блокируют корыстную картинку. Надеваю сейчас. Боже!.. Террасы пропали. Как и вообще рай. Вижу горизонтальную норищу, на бетонных её стенках - понизу заплатки дверей, выше дырки для света и воздуха. Ну, спасибо, очочки... Отдыхайте. Мне же надо вернуться в картинку.
Лучше от этой красивой двери отъе... Ой, опять атака павлина! Как захватывает... На хвосте-веере мне, украшенному синтетическими каменьями, выказывают внимание дамы. Спокойно, редактор, ситуация под контролем! Читаю обязательную скукотищу. О, сто процентов успеха! Хм, примечание: реакция на драгоценных мужчин замерена в заведении для воровок... Восставший во мне критик отмечает и неряшливость образа. Павлин если поднимется когда в воздух, то перья не топорщит, а голос у него противный. Не буду вообще верить этой фирме. Кстати, для кого дорожная реклама? Ну, само собой, для проезжающего, здесь будет и Подземная транспортная хорда. Но если обитатель рая, накопивший на что-то сверх минимума, захочет не в дешёвом интермаркете купить? Снизойдут ли до игриков придорожные приставучки, которые наверху берут серьёзную валюту?
Отъеду от красивой двери, за которой не гид, а гад. В инфокружке должно быть о застройщике... Ага. Редакция, прошу пробить по базе: где живёт верхушка компании "Крот". И хозяева персонажа Подземный Герой.
Пятнышко на солнце раскрывает небесную тайну. Лазоревому куполу суждено брызнуть, но не живительно. Смесь городских отходов породила новую, особо настырную гадость, а сдерживать её дорого. Но это, мол, ничего. Когда хорошо закапает, попадать будет в основном на проезжающие машины, которые и наверху сильно пачкаются. Если же местный геймер выберется на улицу, то раскроет зонт-ароматизатор... Без комментариев!
Редвып. По базе пробито. Все построились недавно за городом, на Грошовке.
Ну, подвижники! Вам определили райскую жизнь, а сами двинули в грошoвую.
Дорожный знак: ехать очень медленно. Как раз тут мужик под баобабом, в сомбреро и набедренной повязке, завлекает голливудской улыбкой и танцем папуаса.
- Гони! - не выдерживаю.
Колёса чиркают оранжевую полосу. Из неё выскакивает окровавленный полицейский и бросает гранату. Та взрывается на экране бортового компа штрафом и надписью: "Ешо нарушиш рас - тибе я вирву глас!". Знаю, это сочинил, за хорошие деньги, знакомый поэт, отощавший после краха литературы. Преследует меня и творчество подбаобабника, который оказался политиком. Динамик выдаёт его частушки под барабан. Обещание поддать экзотики не только здесь - во всём городе. Большие планы требуют немного моих деньжат, за которые политик будет улыбаться и в доме моём адекватно взносу.
- Не то! - кричу. Ему по барабану, далёк отселе, видеодурилку прислал. Живёт, конечно, среди наших деревьев, которые настоящие, на своей Грошовке.
Звоню другому спецу (тоже хочет остаться в тени): почему инфа лёгкого потребления здесь такая агрессивная?
- Подземная ситуация ошарашивает даже взрослого, а незрелого тем более, превращая в лёгкую добычу. Что-то из тамошних наработок может быть позже применено наверху.
- Ага, превращая многих в деток малых... Ну а само переселение из трущобок ведь необходимость?
- Вопрос куда. Есть идея: покидать зажатый элитпосёлками мегаполис, чтобы возрождать одичавшие просторы, где реально чисто и красиво. Город об этом ни гугу, не хочет лишаться глотателей рекламы, отрыгателей налога.
Редакция, как там счётчик посетителей?
Редвып. Больше, чем пользователей!
Ого! Ну, наша газета начала - в итоге, смотришь, подтянется новая литература... Но вернёмся с небес под землю. Меня, неторопливого, догоняют и обходят появившиеся почему-то машины. Видимо, магистраль наверху забита, поток уже направили сюда, в объезд. Обныр. Обнор! Посмотрю, что в этом домике. Оп, тяжело перестроиться! Всё, уже никуда... Попавшие и тут в пробку западают на местных соблазняшек или же погружены в гаджеты. Тешу себя мыслью, что кто-то читает этот репортаж. Но что такое? Выскакивают из машин, показывают на меня, кидаются чем попало. Надо спасаться! Сзади тоже подпёрт. Очки! Ага, начало затора виртуальное. Но туда не добраться. Вот, поблизости круглая крышка на дороге. Даю команду. Режим "папарацци", срочный вариант без смазки. Кресло раскладывает меня, надвигаются потолок и боковины. Авточервяк поддевает крышку, извивается сам и мною, шершаво влезает в люк. Я оказался в спасительной канализации.
Бух. Аказалса в глубокай пик! Люди хатйат тавара и зрелиш, а пражект вазражденийа пасилают на пик. Мы патерйаем даход ат багатих картинак, пик пик пик:(((
Редвып. Я запикалась запикивать эту пикню! Зачем пасовать перед первыми сложностями, надо разобраться. Чем они недовольны? Может, хотя бы часть пользователей одумается?
Главред. А как там коробчонка?
Ты же на высокой тусовке в Загляденьево... Почему полнояз... А, третья клава... Ну, отвечу на вопрос. Шифрованный, потому что не о машине, как можно подумать. Отвечу открыто, потому что нужное схвачено. Здесь действовал агент под прикрытием меня. Он, скажем так, из некой конторы, не поделившей нечто с устроителями "рая". Скажете, газета работает на спецслужбу? Ну, во-первых, я же не написал "спецслужба". Во-вторых (и в главных), мы работаем на вас, а прочие - возможные партнёры, часто временные, в деловых игрищах. Знаете, ребята, было у меня: обжёгся в жизни, накололся, синяков наполучал и решил уйти в нереальные игры. Но вовремя заметил: если в жизни не игрок, то игрушка... Мы заподозрили, что подземная таинственность - чтобы ошеломить, обдурить и всучить. Полезно не только выявить продуманные каверзы, но и спровоцировать какую-нибудь поспешную.
Спецагент, будучи в своей конторе, анализировал репортаж и сигналы коробчонки, которую мне дали. Уже сообщил: помимо хитростей на грани, которые я сам уловил, использован старый недобрый "25-й кадр". Это уже криминал! Вообще-то сам дополнительный кинокадр, давший имя методу, не оправдал ожиданий, но его поганое дело живёт. В Подземном коварное изображение держится дольше, однако на заднем плане, выглядывая из-за чего-то или просвечивая сквозь что-то. А зритель - в ситуации, когда восприятие обострено. Это может и мешать, если, скажем, остросюжетный фильм тайно "толкает" стиральный порошок (тут скучная химия окажется так глубоко в подсознании, что только гипнозом вытянешь), но в нашем случае скрытное изображение соотнесено с темой и потому не отправляется в долгий ящик. Например, внимание ко мне женщин (реклама каменьев) очень естественно развила дама, неспокойно сидевшая в отдалении без трусиков. До кружочка ли со скучной инфой... А спровоцированная репортёром экстренная каверза (взбесившаяся пробка) зиждется на контрасте. Многие водители смотрели там завлекаловку о красивых машинах. На периферии зрения мельтешила моя. Сам я, высунувшись из окна, разбиваю, гад, окна соседей и вампирю. Народ, увы, приучили видеть чушь.
Главред. Попались, редиски! Мозги насилуют в извращённой форме. Теперь за коварные иллюзии получат реально по чём положено.
Юр. Судебна судба самнителна, пакравители атишутса. Вапрос не тока абичнава тавара...
;Главред. И наверху есть ребята, которые начали понимать: управлять легче баранами, но результаты соответственные. Газета, раскручивая благую идею, скандал и рейтинг, имеет хорошие шансы на успех. Этим ушлым, что внимают мне, конечно, сейчас, я бы рекомендовал: учесть, что наворотили уже, и далее быть аккуратнее с нами... Всё, отключаюсь, у меня тут клюёт.
И это двусмысленность, однако... Между тем, я приблизился к люку в тихом месте, где можно вылезти, а люди от этого не брякнутся. Уважаемые пользователи газеты! Свободное от репортажа место сейчас опять займут картинки. Удастся ли в дальнейшем их потеснить, зависит от вас... О, звонок того лица!
- Ловите литменю, я спустило в унитаз... Читать ради ума? От этого много печали. Надо больше для души, а уму достанется. Книжку без меню спрячу там, где вы увидели меня, где загорелись идеей возрождения письма и чтения.
Ну что же, дорогие пользова... Нет, читатели! Надеюсь, вы будете. Даже без публикации завлекательных меню. Вместе будем поднимать обыкновенное такое чудо.
Вёл репортаж Феникс.
День открытых зверей
Многое для него достали из-под земли. Дело вот какое. Решив, что зоопарк в золотой Москве невыгоден и вообще фу, - отправили животных за Кольцевую, во времянки, разбирали родные стены, чтобы везти туда же, но шарахнул Кризис, и звери затерялись в зарослях обнаглевшего борщевика, стены попали в Большой пруд зоопарка, где были засыпаны. И вот - идёт по центру нервическая эпидемия, поэтому нужен зоо.
Я у ворот а-ля замковых: башенки, флюгеры в виде неведомых ныне зверей, барельеф кота. Первые клиенты, пришедшие поправить нервы, психуют у только что открытой кассы, а мне можно мимо, поскольку нашей газете дано место в первой же группе, у которой гид - сам Сидоров, зоопапа. Вот он: седой ёжик, морщины как шрамы, камуфляж, берцы, на левом бедре пушка, на правом пульт, однако имидж несколько подпортили намалёванный красный пуп и суконные тапки в руках. Берёт ещё троих, командует 'За мной!' и топает по лестнице под землю, подрагивая обнаружившимся тонким хвостом. Я пытаю спутников: кто да что. Ответы без имён и скупы, это понятно: паренёк - дежурная жертва пацаньей стаи; учительницу достаёт переполненный класс; охраннику максимаркета трудно сопротивляться хитрым воришкам. Учтём, что я пишу под псевдонимом. Группа анонимных зооголиков!
Подземелье серое, слева ячейки для вещей, справа шкаф, между ними кабинки со шторками спереди и сзади, они открыты, видны далее ковролин, приборы, зелёный шкаф. Гид, обременив тапками правую руку, левой пультирует серому шкафу наши размеры, тот выдаёт пакеты, в которых трико. Облачаюсь, иду на ковёр, а там уже в центре внимания училка. Гид, застывший слева, на дорожке линолеума, очнулся, сунул наши вещи в ячейки, закодировал, и в тапках - к нам, берцы в руках. Пультом оживляет приборы, те щупают нас лучами, перемигиваются со вторым шкафом, он гудит и выдаёт пакеты, где подходящий камуфляж и пушка. Эти комбинезоны без хвоста, но с бечёвкой на вороте. Одеваем, гид связывает бечёвки со своим хвостом. Втыкает нам в пупы наконечники поддува, комбинезоны вспухают, причём так, что мы зависаем лицами вниз. Гид идёт по линолеуму и держит перед собой тапки, сзади болтаемся мы, четыре пузыря. Раскликивает заднюю дверь, а там как бы окоп, но по фронту окошко в воду. Поясняет: из Большого пруда вынули сваленное туда и приоткрыли подземную трубу, где течёт Пресня. Гид, ухватив спустившуюся в окоп бечёвку, привязывает её к тесёмке у себя на вороте. А с помощью возникшего сверху шланга надувается. Заметив наши взгляды на тапки в правой руке, говорит, что при нём целее будут.
Вылетаем из окопа, видим не Большой пруд, а прудик: в периметр Большого, который только и отдан городом, втиснули весь зоо. Проходов нет, и работники с вёдрами, совками, экскурсантами движутся на подвеске, которая замирает то тут, то там на какое-то время, по клику подтягивает бечёвку или отпускает.
Под нами островок, жёлтый домик и странная парочка. Утка грудью к селезню, голову вывернула назад, кого-то ругает. Супруг клюёт этого невидимку.
- Поощрим! - гид палит, пули качаются на воде, парочка ими лакомится, и мы тоже стреляем.
Сидоров узрел чудиков на охоте, задал поиск 'утка натравливание', полученную инфу понял так: эти утки сбрасывают возникающие при близости психошлаки, не клюя друг друга, и вот она видит его героем, он согласен на союз. Охотник взял их живьём как Мюнхаузен, определил в новинку-зоо для иллюстрации метода, снимающего стресс от нашего муравейника. Из вариаций утиного приёма лучшая - агрессия на зримых, но не горожан. Мы можем орать, а можем и как он, гид. Вот, целит спящему льву в нос.
- Разве гума...
- А разве гуманно жрать их? - осёк училку гид. - Даны человеку в услужение. Ну, можем есть химию, а за жизнь пусть платят нервом вместо нас. В награду лев соберёт вкусные пули. Кстати, что бы с нами сделал?
Гид снизился (с нами), сказал 'гав'. Пасть! Малец и училка жгут языком. Страж палит. А гид, шустро перебирая лапами, взлетел по бечёвке (к счастью, с нами). Пуляет в нос. Царь зверей укрылся в пещере. Но та раздвинулась перед царём природы, продлевая шоу.
Нас тащит к палатке, где, поясняет гид, опыт для армии: девушка в погонах распаляет солдата и даёт, и вот, он выбегает с этими данными под лозунг 'Наша армия всех ужасней' и лупит нужное чучело. Мы орём в смысле дай ему. Гид уточняет: удары без контакта. Инвентарь целее. И для военного искусства: утка в голове, подрезать корабль противника, мелькнуть у самолёта на дистанции плевка, сохраняя миру мир. И гордость народа, мелочи жизни меньше, Родину легче любить. Искусству нужна свежая кровь (гид зыркает на пацана).
- Армия! - шлёп себя по лбу страж. - Там и видел тебя. Не гид, а гад, издевался на плацу, нас называл сидоровы козлы.
- Не служил по здоровью, - заявляет алиби гад... гид Сидоров.
Внизу главный горилл при капусте и золотых луковках, а другие тянутся и отшатываются, ждут своей доли.
- Загребуй! - обзывает училка и добавляет в рифму.
Пацан у-укает. Гид ведёт пульками пунктир по лоснящейся шкуре. Рёв, прыжок в убежище, но раздвигается крыша. Гид изворачивается, чтобы ловчее попасть. Подвеска ожила, тащит его меж сучьев, один обломился, другие держат, бечёвка отрывается с мясом. Гид сдулся, упал, стал на карачки, трясёт башкой. Мы при нём! Обезьяна бросается к палке со всех лап, хватает и смотрит на гида. Затем на мальца, который опять крайний. Страж ринулся, перебирая руками свою бечёвку. Рубит ладонью! Рассёк камуфляжный хвост. Обезьяна, встав на ноги, делает шаг к человеку. Сцену закрывает занавес, ползущий снизу вверх. Это стена зоо, за которую уносит нас, клиентов.
Вёл репортаж O. Феникс.
Смеженный мир
Вот оно! Светло как днём и тихо как никогда. Хочу назвать загадочное явление, вас не гневя. Одни верят: прохудилось межмирье. По этой версии, я отключён во сне от нашего мира, ощущаю смежный, пойду туда лунатиком, но скрытно, на тонком уровне (так сказать, лёжа пойду). Другие считают: это массовое самовнушение сна, связавшего надежды на светлое будущее с рассказами о клинической смерти, которая наплывает белым экраном и благостью. Даёшь компромисс! В обеих версиях новый мир виден при смежённых веках. Удлиню "смежный", не ставя точки над "е", до "смеженный". Читай как хошь!
Выхожу из квартиры. Вот, излагаю по порядку, а то вспоминают тасованные обрывки. Помогло, что пальцы мои, чувствуя клавиши, могут писать, и когда я в отключке. Поджидая смеженный, залегаю, надев поясной гибкий сетеграф и связав его с графоскопом в редакции - автоматом, который выловит интересное в потоке текстов, причешет, оценит факты. Много передал, а всё не то, и было такое, что боязно думать: кто мог увидеть... Наконец-то! Надеюсь, не только связно скажу о смеженном, но и пойму, по какому он варианту.
У дома - клумбы вместо вонючек на колёсах. Иду, как обычно, к остановке, вкушая необычный воздух. Да, инфомат, его вспоминают. А подкатывает... Судя по эмблеме, "Москвич". О, какой! Двухместный, с откинутым верхом, обтекаемый, бесшумный, цвета бордо. Шашечек нет, а дверцу мне распахивает чернявый водитель в костюме и галстуке. Ага, свободен сейчас от персоны, решил подработать. Хм, скользит по мне суровым взглядом. Шорты, майка? Но я же вольно вышел в тепло (и мог оставить сетеграф как есть, печатаю через майку). Вежливо приветствует, однако. И говорит мобильнику:
- Встретил.
Спросить, что это значит? А не будет глупо при такой встрече? Ну, сажусь... Быстрый, но тихий поток меж зелёных берегов, где сливаются шелесты шин и листьев, где будто плывут большие лепестки, разноцветно бликуя под солнышком, хотя на небе лишь звёзды, да и те не все видны при сиянии города. Перекрёстки не стопорят, везде развязки. Множество старых зданий, однако нет ветхих - как, впрочем, и просто грязных. Тем не менее город узнаваем. Ясно, путь к центру. Куда именно? Нет ли связи с...
Минувшим утром я подходил к остановке. Автобус уже всосал очередь и, довольный, заурчал. А набежала девчонка, руку просительно вытянув. Зажало руку дверью! "Отпусти дуру", - донеслось от кучки, которая потягивала пивко из бутылок. Водитель не слышал в дорожном шуме, смотрел уже в левое зеркало. Пигалица засеменила с ускорением. Как я так быстро рядом? И створку отжал? Рука свободна! Перепутались наши ноги... Когда почти по глазам проехало чёрное колесо, испугался, но тайно, поскольку лежавшая рядом птаха в апельсинoвом сарафанчике обернулась маленькой женщиной средних лет.
Минимум одежды - и видна игра природы: дама худенькая, но сделаны исключения для округлого личика с ямочкой на подбородке и для больших полушарий пониже. Поставленная мною на ноги, таращила карие глаза. Те начали мягко мне светить, а смуглое лицо, в обрамлении коротких прядей цвета каштана, оживилось. Она молода! Симпатична!
Благодарность за спасение. Скромность героя. Взаимопомощь, для которой кстати в дамской сумочке щётка, влажные салфетки, бактерицидные пластыри. Слово за слово. Как-то мы очутились у новых русских горок - при том, что избегаю их. В детстве залез на дерево, глянул вниз, оцепенел. Теперь взирал на конус, который лежал, задравши зад выше деревьев. Да, лишь похоже на лёд, и всё же рядом зябко даже в жару. А ведь мы ещё под впечатлением от злого автобуса.
- Давай обманем жуть, - пропищала Соня. - Когда самые моменты, глаза закрыть. Я впереди, рассекать ужасы.
Улыбнулась тепло. Хитрюга, поняла, поддержала. Ну, лучше за дамой тихо, чем перед ней вопить... Медконтроль. Лифтом на старт. Взяли двухместные. Пристегнулись, и санки, щёлкнув зацепом, визжа ускорялкой, покатили по направляющей в один из прозрачных желобов, что в конусе. Круть у стенки! Далее по наклонной, до стенки напротив. Круть! И пошли такие ломаные, безумные витки вниз. Зажмурками не обошлось. Орал я, правда, весело. Прозрачный конус был полон солнца, сверкало много санок, и казалось, что мы в бокале, где золотистое игристое. А губ моих касались шоколадные пряди. Сладостно-жуткий полёт, волшебно растянутый во времени.
Наконец, тормознули. После вольного трепыхания волосы наши были призваны к порядку, для чего в сумочке тоже было. Соня сказала, смеясь, что наоралась, а сзади что-то не слышала. Скромно промолчал. Затем, ладно уж, раскрылся. Посмеялись. Ещё много над чем.
- Я брожу-гляжу в этом мире, - сказала Соня, - как предки мои. Но горки так интересны! Помогала делать. Протаскивала их через ушки верблюда. Хи-хи-хи!
Придя с письмом от немогучих строителей к чиновнику, который мурыжит и берёт, играла роль (легко, поскольку переняла у мамы артистичность). Богатый, хотя и деловой, прикид. Роняла: её называют Евросоня, деньги будут и оттуда. Хозяин делал стойку сидя. Интердевочка при лакомых бизнесменах? Сама - бизнесбаба со связями? Всё вместе? Ну, богатые ассоциации! Соня напоминала: давняя наша забава, часто искусная, стала у нас американской, когда те применили железо; в мире нередко русская. На санках вертеться внутри прозрачного пластика - похоже на катание по ледовому жёлобу с перепадами, поворотами, можно говорить о новорусских горках. Чиновник одобряюще кивал: подача благодатна. Ждал основного подката. Слышал: с самого начала выгода тем, кто причастен, oт рекламы и прочего. Сумочка открывалась, а стол отвечал ящиком для приёма купюр. Соня врубала магнетизм, дошедший от прабабки-цыганки. Мол, чиновник понравился, она не оставит здесь, наверное, меченую валюту, попортит запись, а тем козлам скажет, что наводка ложная. Ящик выдавал, сумочка получала. И нужное разрешение - сразу! Строители принимали анонимный дар, быстро раскручивали горки, благодарили Соньку Золотую Выручку.
Я не удивился, когда Соня приписала детищу чудесное. Она вызнала у меня по пути сюда, что смеженный не видел, и теперь объясняла, вынув из сумочки накидку воздушной вязки.
- Вот, смотри. Свободна, сжата. Разница! Санки, смотри, будто быстро захватывают и стягивают. Есть куда, много пустоты во всём, что в конусе. А если частицы запомнят обычную позицию и сжатую? Если быстро туда-сюда? Вот и другой мир, который увидишь, спя.
Гы-гы! Женская логика. Где одна материя, а где другая... Не обиделась, добавила свои хи-хи. Ещё мы высмеяли из себя испуг, который из-за Соньки Автобусной Ручки. Смехи перемежали с фруктовым мороженым и клюквенным морсом, они хорошо пошли в жару. Весело и вкусно. Но пора мне было по делам. Соня, опережая вопрос, выдала своё цыганистое: свидимся без договорённости...
И вот моя логика про физмистику. Я был потрясён, безумно верчен, нацелен Соней и самим именем её. Вот и попал, куда не мог. По какой версии, посмотрим. А место, думаю, - одна из горок. Чей-то водитель согласился доставить Соне такого-то, что идёт на такую-то остановку.
- Подъезжаем.
И въезжаем на Красную площадь! Соня тут устроила весёлые наши? Вместо печально-торжественного, что в духе дальнеземных мавзолеев, пирамид и зиккуратов, что переместили, возможно, вслед за кремлёвским музеем вождя революции, в Горки Ленинские. Но горок нет. А Мавзолей есть... Я не слишком закрутил словеса? Вот компенсация вам: едем под куранты! Горки в Кремле... Ну, можно тут усмотреть золочёные холмики, большего пока не вижу. Свернули направо.
Пеший шофёр рванул высокую дверь. Самые большие горки были при дворе, а если прямо во дворец вписали, то должны быть самые крутые... Изгибы красной дорожки, глаза разбегаются, вот удлинённое фойе, паркет отражает сияющие люстры в два ряда, между малахитовых колонн золотые медальонищи, там воинственного вида мужики, бородач в кольчуге тянет меч из-за щита, вперился в меня, беззащитного. Тормозим у двери "Президент"! Как-то не вписываются ни горки, ни Соня... Зато мы с вами прямо на верхний уровень! Хм, заперт. Водитель открывает своим ключом. За предбанником осторожно тянет вторую дверь. Жестом приглашает войти, а двустволкой взгляда простреливает. Чего он так?
Один шагаю на ковёр. Он большой, коричневатый, с орнаментом. Красное дерево, за рельефными стёклами шкафов - книги (похоже, настоящие). Напротив меня длинная стена с окнами, слева триколор, двуглавый орёл, коммуникатор (множество глазок горит готовностью передать куда надо что надо) и рабочий стол, на котором уживаются ноутбук (крышка светит клубникой), лампа под абажуром, колпак-фен (дела леденят мозг?) и бронзовая вертушка, где красуется туалетная бумага (годы мешают добежать?). Кресло пустует. За приставным столиком и за длинным на семерых - никого. А, кто-то стоит в дальнем углу, куда не дотянулась полоса заоконного света.
- Соня, ты что тут?!
- Очистила местечко для нас, а вообще я тут, - широкий взмах тряпкой, - президент.
Ну да, руководящий тряпкой.
- Почему взаперти?
- Мой помощник и защитник, отлучаясь, общую дверь запирает. Я не то, чтобы взаперти, могу открыть, если надо.
Присматриваюсь. Там на полу оргтехника - со столика, который для секретаря во время совещаний. У столика пара кресел. На Соне платье с глухим воротом, из бархата цвета бордо. В руке салфетка вышитая, снята с фарфорового чайника... Сели. Хозяйка берёт парящий чайник, вдруг застывает.
- Oткроюсь-ка сразу... Тут начиналось важное, ночей мне мало. Можно было остаться. Чтобы только тут... Решилась!.. Я и для той России важна, должна понимать. Мой предок, венгерский король, знал не только доклады. Переодевался, и своими глазами... Заказала аватарку.
Ну, попал! Здесь дама королевских кровей, президент, одета как надо, я же полугол и в пупырышках, поскольку прохладно... Знакомо-тёплая улыбка.
- Вот, - двигает ко мне баночку, которая пахнет яблочным вареньем и чем-то терпким. - Согреет, с имбирем.
Наливая душистый чай в расписные чашечки, говорит:
- Аватарка не просто похожа. По сути - я, без чинов. Это я смотрела на тебя, говорила с тобой, ощущала.
- М-м-м! Вкусная польза.
- Тогда признаюсь ещё. Сама делала. Вот и другие мои. Попробуй. Может, eщё понравится.
Ещё как пробую!
- Правильно поняла возле горок: сластёна, - и активно составляет компанию.
Всё-таки неловко налегать. Пишу одной левой. И надо же вам о смеженном. Надо, ну надо переключиться. Если сумею, - значит, реал.
- Спасибо! Хотел бы здешнее знать. И видеть.
- Да, предусмотрено для гостей.
- А почему вспоминают мало?
- Давай по порядку. Хотя он нарушен, хи-хи-хи. Ты же мимо инфомата, который распределяет. Грешна, использовала положение.
- Такое место заняла! Всех замагнетизировала?
- Выбирали те, кого не очень-то. Я президент Академии наук. Да, и такая наследственность. Мой предок, немецкий педант, приехал в Россию, усердно исследовал и стал академиком. Его сына избрали почётным. Я улучшила показатели рода, вот. Хи-хи-хи!
Смеётся как настоящая... Смеётся настоящая?
- Получилось правление знающих? Чем ещё Сократ соблазнял.
- Мы не правители, а направители.
- А, советники. Самые знающие. Самая-самая в кабинете правителя как у себя. Кстати, где сейчас президент страны?
- Такой не предусмотрен.
- Какая же исполнительная власть?
- А нет её. Исполнительная власть любит исполнять для своих. И вообще... Власть пьянеет от себя. У нас управление идёт от народа.
- Всё через депутатов? Или опять ехидство?
- Ага! Слуги народа служат ему властью.
- А власть... Понятно, см. выше... И как же?!
- Прямая демократия. Да, ей труднее в большем обществе. А для чего прогресс? Управится и кухарка, если заварит кашу в компе.
Смотрит на мои пальцы. Сказать о репортаже! А вдруг помнят мало, потому что информация на вынос ограничена? Хоть немного передам ещё для вас! Пробую отвлечь, нервно дёрнув плечо. Да! Слушаю дальше. На электронном вече решают обычно, что да как должно быть в своём секторе, но нередко и шире. Предлагают, обсуждают, научсовы затевают, если надо, пробы, говорят о плюсах-минусах вариантов, ищут компромиссы. И решение большинства.
Хитро улыбаюсь: совы подсунут обманки, хакер запустит змея-исказителя. Слышу, что для советников культ правды и пытка на детекторе лжи. Что каждый тут - Левша с лесковыми блохами. Множит и раздаёт запись-кроху, снабдив её как бы леской, на которую нанизываются блохи в развитие темы; ветвление тоже на леске. Всем ведает блохчан, он един во всех компах. Если чан заметит в каком-нибудь себе, что кто-то слевачил, то гулко возмутится, порочных блох уничтожат.
А при бедствии не накроется всё медным тазом, пока обсуждают? Беду предвидят-упреждают, на всякой случай определяют, что делать, если всё-таки будет. Война вообще невозможна, люди только в России.
- Боже мой! Как это получилось?
- Слушай меня, представляй!
Мы, испытатели, после верчения уснув прямо в носу, теперь не знаем, какой мир, поскольку конус закопан. Если открылась ужатость, то что вокруг ужималки? Ко всему готовы, всякое припасли, даже скафандры. Бур, нацеленный вниз, бурчит о жёстком. Хорошо, по-прежнему надёжная основа. Теперь перископ: что наверху. Ура, мы в новом мире! Волшебный нож прошёлся по белёсым камням, которыми прикрыт нос, и вырезал увеличенный его контур. Рядом зелёный ломоть холма, где вделана основная часть конуса. Над всем тёмно-синий свод, с наклоном и сужением, низкий, - приземлённое небо, которому оставлены в утешение первая звезда и последние лучи. Что за копошение возле плоского камня, где мы перекусили бутербродами? Местные ищут крошки. Шустрые пташки да мышки. Значит, воздух нормальный! Раздраиваю люк. Идут ароматы моря, которое за границей мира в нескольких шагах от нас. Оттуда и крики невидимых чаек.
- Не реал! - возник я, представляющий это. - Ужато малое пространство. Высь, что подсвечена солнцем из-за горизонта, не войдёт. Звезда тем более. Нет моря и чаек, а запах и крики есть. Ага, ещё улыбку Чеширского Кота... Земной кусок притянет слабо, не удержит воздух, пионеры тоже улетят на фиг.
- Граница не выпустит. А вот зависнут ли пионеры? Почему проявляется то, чего нет? Давай, уточняй!
Вылез - не взлетел. Подняв руку, касаюсь Венеры. Ох... Oна и граница мира - ни тверды, ни мягки, ни холодны, ни теплы... Но само пространство на контакт идёт охотно. Приборы переводят: оно сжато вместе с тяготением, волнами звука, лучами света, запахом. Поэтому вес обычный, а слышим, видим, обоняем - и то, чего нет. Однако свет, отражённый от моря и чаек, уже ослаб донельзя.
- Все сигналы о внешнем замрут, - печалюсь, - будет темно и скучно.
- Всё непросто. Смотри, что вскоре.
О, до неба не достать! Вошли тёмная вода и чайки. Это благодаря захватывающему, во всех смыслах, явлению на ультрамелком уровне... Как бы попроще перевести вам... У малюток, что попали на границу сжатого пространства, неудобство из-за оборванных связей. Вернувшись в основной мир и готовясь к новому прыжку, они соблазняют на это партнёров. Те - других. Захваты по цепочкам и слоям, со всем хозяйством...
Появился белёсый берег соседнего островка. Было пусто, теперь же скатёрка со снедью, дымок из-под чайника на камнях. Оживлённый разговор. А людей не видно! Так-так... Человек - особость, проявит себя сам, если был уже в ужималке. Одежда живёт с ним.
- Там же к чаю! - осенило меня. - Без конкурентов.
- Низя-a! - грoзит Соня пальчиком. - Частички, вспомни, туда-сюда. В основном мире тебя не увидят возле скатёрки, спишь в носу. Но увидят, что сладкое поднялось и распадается. С ума сойти!
Много надо было понять и учесть, а время торопило, Россию ждало такое, о чём сказано так. Оживление в обществе может ужиться с волной умерщвления.
- Покажу в общей памяти, - говорит Соня. - Символично вышло.
Ведёт к рабочему столу, убирает колпак-фен. Нет, надо мне голову в него. А там... Прощальный рассвет. Чёрное дуло мне смерть посылает. Нет, белый голубь воркует... Выскочив, слушаю Соню. Меж идейных выявляли тех, кто может бороться мирно. Завлекали на малые, потайные крутилки, блокировали память об этом. Блок исчезал, если в обычном мире человеку - гибель. Он успевал сделать переход, затем подсознательно удерживал частицы тела в отрыве от оставленного хладеющего. Мирно воевал.
Вторая жизнь тоже под угрозой... Колпак опять показывает: я на захваченной ужатием Ходынке. От леса (там аппарат) сужение к одной из Николаевских казарм. Она выдернута из каменного строя, дабы послужила мирной цели. План - подселить сюда наших. Риск везде, а тут солдаты часто не в казарме (как сейчас), верят в призраки задавленных на коронации, есть путь отхода. Испытаю.
Вяло порхает слева направо винтовка незримого часового. Мягко поспешаю к левой двери. Клацанье затвора! Я в дверь. А, меня выдала морось. Парень не жалует призраки? Его матюги близко. Зайду-ка позже, тем паче с непривычки запашок-с, надо платок надушить. Вылезаю в окно подсобки, крайнее фасадное, но часовой не страшен: сюда косо подлез нос другой ужатости, оставив зазор с первой. Иду в зону выставок, где дружественный павильон с тихим подвалом, на крыше крутилка, которая в основном мире якобы сепарирует ночной эфир, а днём точно спускает за умеренную плату небесное лакомство сефир. Сходит и такое после того, как были показаны электрочудеса и поразительный одеколонофонтан.
Казарма сгодится, хотя бы на время: можно спастись даже при маловероятном совпадении дождя и клацанья на призрака. Вообще-то разрыв ужатости - и большая морока. Да, слабоваты малые крутилки, захват угасает через пару вёрст, а разместить чаще - нужных мест не хватает. Хотя бы носом приткнуть очередную ужатость... Надо привыкать, что путь в соседний дом бывает окольным.
- А ненужное из другого мира мешало недолго, - дополняет Соня. - Созданы фильтры. Больше трудятся наши входные. Чтобы не спускалось всякое... гм. Летальное, прежде всего. Хотя в роду моём военные чины, даже ведавший Московским арсеналом, я против оружия. Нахожу тут поддержку. Если будут ещё страны... Ну, если отпустим горки дальше. Без оружия! В наших силах.
- Мир без агрессии?
- Совсем не убрать, природная. Но рамки!
Соня кликает, и от стены - грозна стенка: люди в ушанках, скаля капы, изготовили кулаки в дутых рукавицах. Меня не вздуют? Прошли, где-то разрядятся по-народному.
А если надо сохранить, что в основном мире разрушают, или новое сделать? Это вопрос энергии для удержания частиц, её много, как вообще ресурсов, полностью идущих на мирные цели.
- Что Мавзолей?
- Общественное согласие: тело Ленина невыносимо. Хи-хи-хи!.. А серьёзно, так будем ещё голосовать. Я за взор из будущего. Знаково, думать побуждает. Здесь мощи того, кто потряс мир. А потрясную идею настойчиво воплощали в мираж.
И снова Соня о переброске для мирной битвы. Предлагает особый взгляд на бело-сине-красный флаг, который в предреволюцию стал оттеснять тогдашний государственный. Да, вижу: холодное высокопревосходительство; снизу горячая тяга к равенству; промеж - прохладный капитализм... Соня кликает, на стене пестрят эти цвета.
- А, понял, начальная дислокация тут.
- Нынешняя! Были и другие цвета, но вышло равнение на флаг.
На одном белом лоскуте проявляется фото чиновника, петлицы без звёзд. Он был титулярный советник, а на генеральскую дочь мог рассчитывать, как и на хорошую карьеру, поскольку из дворян. Видел в царе батюшку, нужного нашим, но сетовал, что уровень титулярного, конечный для незнатных, - плотина, которая копит недовольство. Предлагал пропускать усердных и верных. Шлёпнули красные за крепёж вражьего строя... Вот уже в белом мундире он, с перевязью-радугой, по три звезды на петлицах, монарх местечка. Державец подушных и поштучных списков. Допускает ко двору всех, кто хочет и может помочь в церемониях и канц-бух делах. Яркий пример приоритета личности! В смеженном допустимо, если не вредит окружающим, и нелепое. А тут - лепота в духе ретро, свобода простого люда от конторских забот, поэтому царя чтят.
Синий показывает крепыша в скромном сюртуке-сибирке. Буржуй говорил о пользе деловых людей, подкрепил своим примером. Шлёпнули красные как эксплуататора человеков... Теперь на нём футболка, джинсы и большое дело. Хозяин, а на зарплате, получаeт ненамного больше наёмных, и ничего, ему нужны интерес и значимость. Добиваeтся высокой эффективности (не потогонно, что запрещено). Наёмные довольны работой и свободой от проблем экономики.
Красный. Девушка с молотком и серпом. Затеяла коммуну на селе, за что чуть не шлёпнули нагрянувшие белые. Сумела спрятаться, но дошлёпнул кулак... Вот она землю пашет, время от времени кликая в сторону трактора, и пишет стихи. Хорошая техника позволяет без особого напряга выполнять и скучные работы, тем более по очереди с другими коммунарами. Да, эффективность меньше, чем с буржуем, зато полное равенство. Для уверенности в справедливости каждый может увидеть на своём экране, как пополняют общий котёл и как из него черпают.
А цветные вертикали отвергнуты: заведутся бюрократы и будут на себя гнуть. Заведутся во множестве, так как лоскуты одного цвета разнятся по быту (например, жить весёлой кучкой или разреженно, деревья на домах или дома на деревьях), и на всё ж учёт-управление. Хватило связей по горизонтали (ну, на общую науку чуть). Связи переменчивы. Можно сказать о стихии рынка, но... Рынок жесток, а если кары его упредить, то будет приятный планорынок. Что и случилось тут, где табуны компов и блохчан.
Не без конфликтов. На этом лоскуте гребут лопатой драгоценные камни, купаются в нефти, хотят отделиться, с таким - и науку сами. Для них расчёт, проверяемый: сами - себе дороже. Теперь голосуйте, ребята... А вот здесь приезжий узнаёт о местной аномалии. Если не дашь на лапу, рискуешь получить по башке. Общее вече решило: или аномалы будут нормалами, или не будем общаться.
Передать опыт обычному миру мешали россиетрясения. Но и без них нужна деликатность. Когда чужое, то даже хорошее выйдет боком, если не принято как своё. Новое для общества требует работы умов и душ, должно прижиться в них, нельзя наваливать и торопить. Поэтому отсюда туда - помалу, часто намёками. Не всегда получается прямиком к нужному. Бывает, путь к цели искривляется. Тамошние наши спецы были угнетены безденежьем, и блохчан уплыл, его имя исказили, как и назначение, заставили гнать деньги из воздуха. Для планорынка надо! И для вече, хотя с ним особо сложно. Возникло в смеженном опасение: там народ инертный стал. Решили для пробы завлекать взрослых, катая на больших крутилках, которые, кстати, прорехи заделают. Знакомство, тренировка вече. Память немного, чтобы крыша не поехала. В основном ощущение, что возможно лучшее. Гостям нравится, но многим хочется намёка, за что голосовать... Дадим-ка молодёжи пробно порулить! Э, у неё с тормозами не того. Предлагают даже превращать человека в совершенного робота, неудачных показывать в хомопарке... Придётся ещё подождать. Не пассивно. Как-то высветить в основной России детей, чтобы росли для жизни вольной, но человеческой.
Президент умолкает, смущённо смотрит. Ой, тянет туалетную... Нет, бумага плотная! Соня хватает ручку, испещряет полосу цифирью и знаками, что возвращает уверенность.
- У нас ведь... ввзаимная тяга?
Замираю. Киваю.
- Неважно, кто ты, что ты, мне важно, какой со мной. Сладкое тоже любишь. Ну, чуть нервный, поправим. А для тебя жизнь тут не та, где ты в это время спишь.
Предложение - не я? Ага, равенство... Ну, дело даже не в том, что сплю. Свободен... Может, с той закрутить? Как найти, а если точно управляема отсюда... Эта не слишком ли умна? Компенсация вареньем... Да, репортаж! Взгляд мой падает на овальный стол для совещаний. Кабинет президента. Овальный. Что-то было в истории. На весь мир. Тут на два?
- Этот, за дверью, - обретаю дар речи. - Похоже, неровно дышит.
- Мда... Ну, на сегодня тебе хватит. Не знаю ещё, как дальше.
- Один вопрос. Явь, сон? Магия?
- Магия? Хотела с тобой нормально, дура старая!
- Какая старая?!
- Дура не старая... ладно, не дёргайся, вот будет к слову, - надевает шапочку с контактами, соединяет с колпаком. - Уже не общая память.
Я в розовом платьице, длинный рукавчик прячет ножичек. Пырну палача свободы! Ну, хоть остреньким язычком... Сияю в свадебном! Фиктивный брак откроет Европу, в России высшее не светит... Солидный херр (надо звук отработать с придыханием, что добавит пикантности) говорит: Берлинский университет не хочет женщину. Круговая оборона мужиков, брать поодиночке! Да, профессор готов приватно вести смазливую, но смышлёную девчушку... Дежурю в госпитале. Всё новые коммунары. Оружие в Париже всё злее... По комнате бессонной ночью. Вот бы мирно решали, как жить! Где бы начать, чтобы суждения, пробы, блохчан? Не в этом мире. Бифуркацию оставлю для литопытов. Хм, развить моё о вращении! До ужатости. Пробный аппарат в Европе, много наших спецов, и местные товарищи помогут... Удивятся: зная тело, не победила простуду. Или решат: зная психику, хитро ушла из жизни, недовольная личной. А мне - совсем в ужатость, аврал! Слабенький аппарат в шхерах пусть поможет, сколько сможет, шведам, у них получится хотя бы немного. Я с другими россиянами-невозвращенцами пойду за восточным горизонтом. Тяжёлый путь. Надёжный бы Жак, но куда ему после уютных Европ. Наши и поверху поедут, ужимать нам дорогу до родной Москвы.
- Жа-ак! По нулёвке, дальше видно будет!
Ушла в бумагу. Ворвался чернявый и первым делом, изверг, отнял баночку, которую я прижал, до лучшего момента, локтем к боку. Вывел, и вопрос:
- Kак показалась мадам?
- Впечатлила, но сколько же ей...
- Oставлю, - добреет, - кое-что.
В колпаке мигает "Вырубись! Помни лишь: Со
Просыпаюсь со странной мыслью: Соне много. Сетеграф опять, небось, не о смеженном. Надо подписать.
Ну, вёл репортаж О, Феникс.
Графоскоп. С именитой россиянкой не совпадает это: Евросоня, горки, блохчан. Оставлю! Софья была в Европе Соня, могли соединить. Ратовала за лучшее общество, способна подкрепить своим потенциалом, скрытность понятна.
Спуститься на Землю
Простите, уважаемые читатели сетегазеты, сначала мне надо чуть-чуть поныть. Я сейчас, ожидая героев, сижу в тесной капсуле, причём торчу здесь долго, всё затекло, в памперс натекло... Спасибо за внимание, к репортажу готов!
Мне сообщили: встреча, наконец, близка. До неё поясню о теме нынешнего репортажа то, что многие представляют себе туманно, и скажу вообще неизвестное вам.
Семь лет назад была создана экспериментальная группа космонавтов: молодые супруги с новорожденными младенцами. Спустя год эти тройки отправились в разные стороны космоса, чтобы познавать и его, и себя в нём. Возвращение увязано со школой. Позавчера встречали на космодроме первую семью - аплодисментами, перешедшими в недоумение, потому что Роговы, отвечая на вопросы, то и дело замирали, мычали.
На меня вышел космотаксист и заявил: покажет нечто тайное, что происходит на орбите прибытия. Ну да, таксисты такие, знают если не всё, то многое... Когда я увидел серую капсулу, то хотел было выказать недоумение, но во-время вспомнил встречно-ехидное про шашечки или ехать. Ладно, пусть не такси, зато могут быть полезными эти мощные дюзы. Водитель, стоявший рядом с капсулой, сделал приглашающий жест, я сел и тут заметил, что сиденье одно. Уж не задумал ли псевдо-таксист запустить меня навроде собачки? Он примостился рядом и прихватил нас одним ремнём. Ага, учёл заранее наши объёмы.
Серая капсула поднялась в тени орбитального ангара и прилепилась к нему. На экране внизу голубела Земля, над нею чернело, но и сияло мириадами алмазов. Сверху, косо вперёд, по роскоши мазнуло, и на орбите ожидания высветилась космическая ладья. Красиво шла. Янтарная, будто лакового дерева. Раскинула вёсла-солнцепанели, распустила сияющий парус.
Боковым зрением я видел, что сосед играл джойстиком. К лодке прыгнул робот-паучок, цапнул антенну, паутинкой связал ихнюю сеть и нашу. Повелитель паучка, выглянув через что-то там, вытянул картинку к нам. Предстала главная каюта, которую семья оформила так. На дощатых стенах два а-ля окна, в одном Земля-малютка замерла у безграничья, в другом волнуется большеблизкий луг. Много фото, которые вращаются вокруг ребёнка, и неумелых рисунков. Возле пульта резные лавки с ремнями безопасности.
На лавках лежали плечистый блондин в синем комбинезоне, хрупкая брюнетка в зелёном и русая девочка в жёлтом. Только что разбуженный капитан Лось (мне сказано, лавка покалывает) узрел на экране большую Землю и явно хотел радостно заорать, но экран выбросил красное "СТОП!". Далее чёрныe строки космоцентра: молчать, по лодке могли пальнуть жучком; не будить дам, а то молчания не будет; убрать парус и вёсла, в глухом ангаре все получат ЦУ доктора Дубина; секретность, за нарушение закрытый космос.
- Ё! - больно дёрнулся костлявый. - Ну, центр уже попался, можете строчить.
Пока я писал о былом (пальцами шевеля на поясном сетеграфе), из ангара высунулся красный поддон, и будто язык слизнул янтарное угощение с алмазного блюда. Пасть, закрываясь, зажевала паутинку, доведя картинку до чёрно-белой трясучки. Но ничего, можно понять.
Лавки стали креслами. Лоси видят, что доктор прописал: "Нет мату, нелепость которого влияет на дела! Вы в опыте по чистке языка. Ваша первая лодка, выйдя на связь, призналась: 'У наших все матом'. Что подтвердил голос малыша. Какой пример?! Но центр на нужной стороне. Отложил посадку ради карантина. Оберегая честь нашей космонавтики, замял. Вас почистим тихо, до плановой посадки. Недоспите на орбите ожидания, зато наработка для чистки всех лодочников. Затем всей страны. Будет она, улучшив слова, первой в делах! Итак, фиксируйте, на что автомат пикает, после хорошей длины приличной речи ангар откроется".
Значит, Роговы боялись ляпнуть. И секретность...
- Видишь ли, Юля, - отвечает мама большим глазам, обретя дар речи. - Есть особые слова. Их не надо. А Роговы да. Потому что из армии, где это ничего. Сказав о своих, думали как раз о военных. А люди подумали про всех лодочников... Ну, по случаю просветим дочку. Мы же хотели, Дима. Чтобы для ребят не с Луны свалилась.
- Да, Зоя, сделаем арест уроком жизни.
- Я видела слова! - сообщает Юля. - Были не плохие, почему-то испортились.
- Шустра! - изумляется Зоя. - Не только по нашему списку читала... Слова испортились, потому что ими выражали плохие эмоции. Жизнь была такая, что выражались часто. Привыкли говоритъ как слова-сорняки. Матерные сорняки самые стойкие, даже мутируют, когда их травят, и лезут. Конечно, надо бороться, неприятны многим.
- Знать, а то не всегда поймёшь родной язык, но избегать, - итожит папа. - Запрет? Уточнить бы. Кто-то уже не отвыкнет, и ничего, если вокруг терпимые. Кому-то в особом случае резерв. Легче собраться. Разрядка... Ладно, что прессе о нашей одиссее? Главное, конечно, прорыв. На многосемейном корабле вообще в дальний космос можно. Есть кому отправиться, и будет кому вернуться... А личное самое-самое? У меня тяжелее всего были роды. Но готов ещё принимать.
- Герой! - смеётся Зоя. - Я ещё родила ценную мысль. Говорят, во всём космосе рай возможен на Земле. Нет. Везде, куда придёт любовь.
- Я о мини-комете Юля! Как чинили очистку, я сходила в пакет, его за борт, а он бах. И куча цветных ледышек!.. Нет, о другом. Дети гордятся родителем-космонавтом. А я рада: вы были в космосе и со мной. И тут со мной будете, пока школа!
Карантин выплюнул их.
- Ну и встреча, - Юля потирает ушиб.
- Как кукол! - злится Зоя. - А не слетать ли поглядеть, как стали яблони цвести? И понять оттуда, что тут.
- Хм, - озадачен Дима. - Ну, туда сейчас удачен путь. Да, свободно узнать о здешнем. Секретно грабят казну, прикрываясь лодками? Могли же услышать нас, а не в загон под автомат. Или начинают с языка, потом на мозги?.. Ну, мы вольные пионеры. Договорную работу сделали. В лодку вложено наше и спонсоров. Космос могут закрыть только здесь. Пресса есть и там.
На экране суетятся слова начальника смены. Мол, не надо туда. Если кто перегнул тут, так это дельцы да политики, задурили нас тоже, деньжат обещая.
- По местам лежать! - капитан кликает вёсла, парус и Марс. - Надо доспать. Хм, что-то сон нейдёт. А ну-ка резервное в особом случае. - И выдаёт ядрёное.
Дима сказанул и уснул. Дамы следуют примеру. Вырубило связь.
Вёл репортаж О, Феникс!
|