Неясные звуки смолкли. Гевин прислушался, затаил дыхание, но вокруг была только тишина.
- Эй, здесь есть кто-нибудь? - крикнул он громче, делая несколько шагов в ту сторону, откуда совсем недавно доносился шорох.
И снова ничего.
Гевин зажмурил глаза, пытаясь сосредоточится. Неужели ему показалось? Или может быть это крысы? Но ведь он же слышал! И это было не похоже на крыс... хотя что он в них понимает.
Еще минуту назад он уже почти смирился с одиночеством, а теперь, когда появилась надежда, одиночество казалось самым страшным испытанием. Один он здесь не выдержит.
С другой стороны, наверно, жестоко желать кому-то еще оказаться в этой ловушке. Может пусть лучше никого здесь больше не будет...
Но тогда, впервые услышав эти звуки, он чуть не закричал от радости.
Гэвин неподвижно стоял и ждал, стараясь уловить хоть какое-то движение. Ничего. Совсем ничего. Только стук собственного сердца. Раньше, до того как попал сюда, Гевин никогда не слышал такой тишины, всегда было что-то еще - обычный городской шум, соседи, ветер за окном... а здесь не было ничего.
Гевин долго не решался ни вздохнуть, ни пошевелиться.
- Э-эй, - крикнул еще раз, уже не надеясь получить ответ.
- Я здесь! - вдруг услышал он молодой женский голос. Сердце подпрыгнуло до самого горла и заколотилось как бешенное. Он не один! Никогда в жизни ему еще не доводилось испытывать подобной радости.
- Я иду! - Гевин рванулся вперед и тут же налетел на стену.
Не может быть!
Гевин кричал и изо всех сил колотил о стену, пока сильная боль не отбросила его в сторону. Руки были ободраны, по лбу струилась кровь. Только лежа на полу он понял, что голос за стеной уже давно зовет его.
- Кто там? Что вы делаете?
Она не кричала, не звала на помощь, ее голос звучал требовательно и твердо. Это заставило Гевина окончательно прийти в себя. Он глубоко вздохнул и сел, прислонившись спиной к стене.
- Меня зовут Гевин, - произнес он, стараясь что бы голос звучал как можно спокойнее.
Она была совсем рядом, какие-то несколько сантиметров бетона разделяли их. Все будет хорошо.
- А меня Дана, - мягко, почти успокаивающе сказала она, - Вы тоже попали в эту ловушку?
- Да.
- Не бойтесь, нас скоро найдут.
- Я не... - он хотел сказать что не боится но понял, что это звучало бы глупо, - я знаю.
Гевин закрыл лицо руками и с силой потер лоб. Ему было стыдно за свой страх. Здоровый сильный мужик, а ведет себя как ребенок. Да, он боится темноты, с самого детства... Только Гевин думал, что это давно прошло, в повседневной жизни он был абсолютно нормальным человеком. Но как только ловушка захлопнулась и он оказался в темноте кошмары снова вернулись.
- Нам нужно попытаться встретится, - сказал он, - так будет проще. Если вы стоите лицом к стене, то начинайте двигаться в лево. Я пойду в ту же сторону. Возможно здесь есть какой-то проход.
- Хорошо, - согласилась она, и Гевин вздохнул с облегчением.
Осторожно, внимательно ощупывая поверхность Гевин начал продвигаться вдоль стены. По шороху было понятно, что девушка за стеной делает то же самое. Это нехитрое общее дело придавало уверенности. Встретиться с ней сейчас казалось необычайно важно, чуть ли не важнее, чем выбраться отсюда. Это был первый шаг к спасению.
И тут Гевин натолкнулся плечом на что-то твердое. Он повернулся и провел по стене рукой.
- Стоп. У меня справа стена.
- У меня кажется нет. Что будем делать? Пойдем дальше или вернемся назад?
- Попробуем вернуться, - неуверенно предложил Гевин, - Пока есть возможность надо держаться ближе друг к другу.
- Хорошо.
Они вернулись, и Гевин снова уперся в стену.
Простого пути встретиться не было.
Тогда они решили, что Дана останется на месте, а Гевин попытается изучить все стены вокруг и поискать выход. Он точно помнил, что прежде чем услышать шорох долго бродил в темноте.
Что бы не потерять друг друга, они решили разговаривать.
Сначала они рассказали как попали сюда, потом Дана начала говорить о своей семье - родителях, брате и каких-то дальних родственниках, потом еще что-то... Гевин слушал не особенно вдаваясь в подробности, но от звука ее голоса становилось спокойнее и легче.
Он методично ощупывал стены, метр за метром, изучая каждый выступ, каждый поворот. Голос Даны становился все тише и он понимал, что уходит куда-то в сторону. Было немного страшно, так как не было уверенность даже в том, что он сможет вернуться назад, не говоря уж о том, что бы встретится с ней.
На какое-то время Гевину показалось что выхода нет и надежды на спасение тоже нет, но потом он еще повернул и голос Даны стал немного ближе. Потом еще...
Сколько времени прошло, сложно сказать... Может быть несколько минут, часов, а может быть целый день.
- Гевин, ты здесь?
Он вдруг понял что она совсем рядом. Надо сделать только несколько шагов, и нет больше никаких стен.
Дана оказалась невысокой стройной девушкой с длинными вьющимися волосами. Он не видел ее, но мог дотронуться, обнять. И это делало их ближе друг другу.
- Мне было очень страшно одной.
- Мне тоже, - признался Гевин.
Она засмеялась и еще крепче прижалась к его груди.
Вместе было хорошо и темнота не казалась такой уж бесконечной.
Они решили никуда не уходить. Когда их будут искать, то будут искать здесь, а не в том месте, куда они могут забрести. Гевин даже не представлял себе размеров этого заполненного темнотой пространства. Возможно оно совсем маленькое, а возможно бесконечно большое. Когда их будут искать... если их будут искать...
Оказалось что почти никто в мире не знает, что два человека затерялись в темноте. Дана не говорила никому из близких куда направляется, а у Гевина никого не было.
Конечно есть еще местные жители, которые могут заподозрить неладное и вызвать помощь.
Но их найдут, обязательно найдут. Пока они вместе надежды казалось в два раза больше.
Они лежали на полу, взявшись за руки и говорили. Тогда тишина и одиночество отступали и казалось что они дома и что все хорошо. Теперь уже сложно было представить, что еще совсем недавно они были абсолютно чужими людьми.
Гевин осознал что Дана вдруг стала для него тем единственным человеком, которого у него никогда не было. Так уж сложилось, что Гевин рано лишился семьи, а в личной жизни все как-то не складывалось. Конечно у него были романы, но ничего по-настоящему серьезного к тридцати четырем годам с не случилось. Несмотря на то, что несчастной его жизнь назвать было никак нельзя, но и счастливой она тоже не была. Не хватало чего-то, и пожалуй очень важного.
Сейчас этим чем-то стала Дана. Сильная но хрупкая девушка, которая прижималась щекой к его плечу. Она спасла его от темноты и одиночества, она доверяет ему и все понимает.
Они могли часами разговаривать обо всем на свете, не боясь доверять друг другу самое сокровенное. Они могли молча лежать, совершенно не смущаясь тишины, понимая все без слов, как могут только очень близкие люди.
Проснувшись Гевин почувствовал, что Даны нет рядом. Он понимал, что она не уйдет далеко, но все равно проснуться одному было странно и неприятно.
- Дана, - позвал он.
- Я здесь.
Она откликнулась не сразу, уже после того, как Гевин услышал ее осторожные приближающиеся шаги.
- Там стена мокрая, - сказала она так, словно оправдываясь.
Гевин не понял.
- Я очень хочу пить, - тихо объяснила она.
В темноте время течет по своим законам.
Только голод и жажда давали возможность хоть как-то оценить прошедшее время. И судя по всему прошли уже не одни сутки.
Все возрастающая слабость не давала вставать, да и вообще двигаться не хотелось. От надежды на спасение почти ничего не осталось.
Они с Даной почти уже почти не разговаривали, на это тоже не было сил. Но чувствовать ее тепло было приятно. Иногда казалось, что только ее тихое ровное дыхание и поддерживает его жизнь.
Гевин знал, что если случится чудо, и их все-таки найдут в этой темноте, то никогда больше он не расстанется с Даной.
Далекий глухой звук вывел Гевина из того состояния полусна-полузабытья в котором он уже давно находился. Он понял, что давно уже слышит этот звук, но раньше он был едва слышен.
- Дана, ты слышишь!? Проснись, Дана. Слышишь, - он тряс ее за плечи, но девушка не отвечала.
На секунду Гевину показалось что она умерла и тогда он решил, что тоже умрет от горя. Но приложив ухо к ее груди он услышал мерное биение сердца. Дана была жива, просто сознание никак не желало возвращаться в ее измученное и ослабшее тело.
Гевину хотелось бежать на встречу людям, но бросить Дану он не мог, как не мог и идти, взяв Дану на руки. Ему самому едва удалось подняться держась за стену.
Тогда он начал кричать пока силы не оставили его. Когда звуки стали ближе и можно было различить голоса Гевин начал кричать снова.
Последнее что он помнил - ослепительно яркий луч фонаря.
В больнице Гевин думал только о том, как там Дана, а встав с постели узнал что родственники забрали ее домой. Значит с Даной все хорошо.
А следующим утром он получил записку. Там был адрес и одно только слово - "приходи". Это был самый счастливый день в его жизни. Невероятно сложно было дождаться того момента, когда он наконец-то сможет ее увидеть. И пусть он никогда не видел Дану, она казалась ему самой красивой, самой необыкновенной девушкой. Как только его выпишут, он тут же пойдет к ней и они больше никогда не расстанутся.
У ворот больницы его встретили двое друзей, и ящик пива в машине. Надо было отметить его чудесное спасение.
Вечером следующего дня Гевин стоял у дверей Даны с большим букетом цветов. Только поднеся руку к звонку, он понял, как сильно волнуется. Ведь все может оказаться совсем не так, как он себе представлял. Интересно, какая она? Гевин подумал, что и он может оказаться совсем не таким, каким она его себе представляла. Возможно они оба разочаруются. Может быть лучше просто повернуться и уйти.
Гевин нажал на кнопку звонка.
Дана оказалась маленькой худенькой девушкой, с усыпанным веснушками лицом. Симпатичная, но совсем обычная такая. Она неуверенно пригласила его войти и познакомила с родителями. У нее был хороший уютный дом, занавески в цветочек и пушистый белый кот.
Гевин так и не смог посмотреть ей в глаза.
А потом они пили чай и молчали. Они были слишком разными людьми, чтобы найти общие темы.
Общее у них было только одно - темнота. Но о ней как раз совсем не хотелось говорить. Гевину стало вдруг неловко вспоминать, как он запаниковал, оказавшись запертым в темноте, как Дана его успокаивала, рассказывая много приятных, хороших вещей. Тогда она умела говорить, а сейчас сидела напротив, и кусая губы, размешивала в кружке сахар. Может и она тоже боялась что-то вспоминать.
Все те несколько дней казались теперь почти сном. А когда сон кончился, началась совсем другая жизнь, и в этой жизни они совсем другие люди.
- Ну, я пойду, - быстро произнес он, делая последний, большой глоток.
Дана кивнула, и немного постояла около двери, пока он одевал куртку. Она даже не попыталась его задержать.
Через год, случайно оказавшись в одном вагоне метро, они разошлись и сели в разных концах, опустив глаза.