Фао Александр Александрович : другие произведения.

Доминат. Главы 1-3

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Для новых читателей и удобства старым. Выкладываю по мере переписывания черновика новые версии глав. (Осторожно много букв).

ДОМИНАТ

Предисловие.

  
   Девять столетий назад первый некромант Александр Кротус приобрел сотни тысяч сторонников благодаря своей добродетели, отправляемой в государствах людей. Однако у медали две стороны и если простая челядь боготворила Александра, то знать и богословы завидели в столь успешном юноше главного конкурента своей власти. В устранении новой, быстрорастущей политической силы, напуганной знати помогла Церкви Света. Оберегая заблудшие души простолюдинов, она всецело встала на сторону знатнородных и объявила последователей Кротуса еретиками, некромантию - опасной сектой, а их лидер был наречен детищем темных сил.
   Вспыхнула война. Ее пламя сожгло много стран, а дым от пожарищ удушил бесчисленно число судеб. Поздно спохватившись, объединившиеся правители бросили все силы на разросшийся культ и под возгласы начала священной войны объявили настоящую охоту на приспешников некромантов. Начавшаяся, как заурядное подавление восстания простолюдинов, сражение за сражением война с непокорной челядью переросла в двадцатилетнее побоище, не оставившее в стороне никого и навсегда изменившее облик человеческого мира.
   Первыми пали страны, на территории которых расположились многочисленные коммуны нежити и их живых родных, которые даже в посмертии не отступились от своих детей, отцов и матерей. Несмотря на большую поддержку среди простолюдинов, физическое превосходство армии нежити над простыми воинствами, а также непоколебимости воли и решительностьи некромантов, Александр Кротус проиграл.
   Прошедшая через сотни битв армия Кротуса не могла вечно сражаться против всего мира. Она не смогла выстоять против военного союза государств под предводительством закаленной в горниле противостояния с нечистью Церковью. Ведя генеральное сражение, Кротус был сильно ранен и попал в плен к вражеским жрецам. Они не упустили возможности поглумится над еретиками и устроили над оставшимися в живых пленными показательную расправу, распяв их на главной площади ближайшего города.
   Даже в последние мгновения своей странной жизни Александр думал о спасении своих людей. Этим сражением он сковал основные силы противника и самопожертвованием смог обеспечить исход своих последователей, тем самым защитив их от праведного гнева окрыленных победой людей Церкви, жаждущих добить врагов рода человеческого.
   Без флага и родины, сломленные поражением сторонники Кротуса, сплотились вокруг оставшихся в живых некромантов. Чтобы выжить и избежать уничтожения, маги смерти повели людей из родных краев в дикие, слабоизученные земли. После года пути беженцы пересекли окраину цивилизованных земель и, взобравшись на высокое плато, основали на нем первые поселения.
   Ранее на этой, окруженной с севера и юга горами возвышенной равнине, проживали лишь малочисленные племена дикарей, только - только познавших огонь. Сама судьба занесла сторонников Кротуса в этот богом забытый людьми край, чтобы спасти и даровать им возможность жить по своим законам.
   Уставшие от лишений многомесячного перехода, страдая от голода и непогоды, беженцы бросили все свои скудные силы на возведение первого в этих диких краях оборонительного сооружения - замка Надежды. Все, от мала до велика, участвовали в бурном строительстве. Люди понимали, что это их последний рубеж, что вскоре на вершине плато свершиться их судьба. Сотни километров болот, окружавших воздвигаемую твердыню, даровали её защитникам великолепное стратегическое преимущество, перед нападавшими, что позволило им победить в решающем бою против церковных карателей. Сдюжив под напором врага и отбросив священное воинство с плато, некроманты начали строительство своей мечты - нового государства свободных людей. Свободных в своей вере, убеждениях и деяниях.
   После очищения собственных земель от остатков культа смерти лидеры человеческих государств не сразу смогли смириться с поражением на плато священного воинства. Дважды, собранное Церковью воинство света, не смогло дойти до занятых некромантами земель, то умирая от постигшего их мора, то погрязнув в междоусобных распрях.
   Память победителей оказалась скоротечной, с изгнанием общего врага союз людей практически в одночасье развалился. Сотни тысяч обученных воинов, сражавшихся с нежитью почти всю свою жизнь стали ненужными. Молодая Церковь в попытках укрепить свою власть лишь раззадоривала окрыленных победой правителей в их исключительности, даруя им всестороннюю поддержку и одобряя ведение соседями новых, праведных войн руками неприкаянных воинов в обмен на сердца челяди.
   Постепенно для остального мира некроманты стали детской страшилкой, а для погрязших в мирской жизни Церковных попов унылой догмой. Люди забыли о том, что некроманты живы и существуют где-то на окраине изведанных территорий.
   Однако, расчет властителей, что маги смерти упадут в пучину дикарства и варварства, сгинув от голода и болезней в диких землях, не оправдался. За девять столетий своего существования государственное устройство страны некромантов Некротии претерпело множественно изменений. Основанная гонимыми голодом и войной изгоями, что почитали малочисленных магов смерти, молодая страна не только выстояла перед лицом внешних завоевателей, но и не сгорела в горниле последовавших за переделом власти двух ужасных гражданских войн.
   Братоубийственные войны привели к раздробленности и сейчас, некогда единая и основанная на принципах свободолюбия страна отцов представляла собой конфедеративный союз восьми крепостных княжеств, управляемых узурпировавшими власть князьями. Каждый из князей, безусловно, считал свой род самым старым и отсчитывал его древность от первого некроманта - Александра Кротуса.
   К сожалению летописцев - правдорубов, река истории столь бурная, что иной раз, настигая искусную ложь своими волнами, вместо того, чтобы выкинуть ее на берег для всеобщего обозрения и посмешища, она лишь глубже зарывает ее в ил забвения. Почти никто не может доподлинно ответить, кому в действительности принадлежит статус самого древнего рода, ведь с каждой сожженной библиотекой, с каждым убитым ученым мужем любой самозванец закреплял в умах своих приспешников хитрую ложь.
   Лишь немногие наблюдательные люди знали истинное положение вещей. Представители семи княжеств уж точно не могли иметь кровных уз с первым некромантом. Ведь вместе со смертью Александра Кротуса мертвая магия безвозвратно потеряла самый главный свой институт - таинство передачи любому человеку способности воскрешать мертвых, тем самым создавая новых магов смерти. Ни один ныне живущий некромант не способен на подобное, как бы он не обманывал окружающих о своей причастности к Кротусу.
   До настоящего времени секрет данного магического института так и не был раскрыт. Александр при своей жизни самостоятельно определял достойных своего дара среди своих сторонников, тем самым делясь с другими частичкой собственной магии смерти.
   Столетия интриг, предательств, гражданских войн и восстаний сильно подкосили численность "чистокровной" некромантской знати. Повелевавшие смертью маги с большей вероятностью наследовали магические способности, родившись от представителей древних княжеских родов некромантов, предков которых девять веков назад наделил своей силой Кротус.
   Ученые некрологи до сих пор теряются в догадках, по какой причине значительно реже, вопреки учению о чистоте крови появлялись на свет некроманты и в семьях простой челяди, чьи предки не были причастны к Александру. Явно проигрывая в своих социальных возможностях детям, рожденных от представителей потомственных некромантов, отпрыски простолюдинов заняли отведенную им нишу мелкой знати. Потолком социального лифта подобных магов был титул барона и то при особой удаче, а до тех пор они являлись доверенными лицами и мелкими клерками, расширяя своим присутствием придворную свиту маркизов, графов и герцогов. Несмотря на подобного рода условности, любой человек, родившись в этом краю некромантом, мог рассчитывать на достаток и крупицу дозволенной власти.
   Вместе с тем, приближение к себе новых магов смерти из числа челяди не пошло чистоте крови княжеских родов на пользу, с веками они лишь ослабляли их первозданную мощь. Некромантия как направление магии научно мельчала, а маги вырождались.

Книга I.

Глава I. Замок Надежда.

   Где-то на границе Цитории.
   Некротия. Замок Надежда.
   913 год со дня прихода некроманта.
   Последний день года осени...
  
   Лошадь медленно взбиралась на мелкий пригорок. Жухлая осенняя трава, сминалась под тяжестью её копыт. Одинокий наездник придерживал мертвую кобылицу за поводья, задавая нужное направление.
   - Б-р-р-р... Стой! - скомандовал путник.
   Не посмев ослушаться хозяина, потоптавшись на месте, она остановилась на вершине невысокой сопки.
   Две недели утомительной дороги занял их путь до цели. Путешественник специально отклонился от своего маршрута к этому холму, чтобы взобрался сюда и соблюсти еще в детстве заведенную традицию. При удобном случае он всегда любовался с высоты пригорка на утопающий в зеленой растительности старый замок. Именно с этого места открывался, пожалуй, самый захватывающий вид на просторы его родины.
   Солнце заходило за облака, постепенно отбрасывая тень на округу. Она, словно пуховое одеяло, с невероятной скоростью окутывало мраком землю. Порывы ветра принесли с собой влажность и хорошо узнаваемый запах болот. Поднявшийся ветерок, развивал длинный, ниспадающий на круп лошади походный плащ наездника.
   За спиной путника остался неглубокий смешанный лес, пораженный буйством осенних красок. Лесной массив протянулся на десятки миль вдоль бурной реки, что выступала естественной границей двух княжеств, пропуская через себя единственную дорогу. Припорошенный пожелтевшей листвой тракт, покидая объятия старого леса, плавно огибал пригорок и уходил дальше к своей конечной точке маршрута - к замку.
   Перед ликом странника, расстилались уходившие за горизонт, пожелтевшие луга. Будучи уже зрелым мужчиной, повидавшим многие края, искушенный путник при каждом посещении этой вершины, с нетерпением и трепетом ожидал возвращения почти забытого детского восторга. Того самого чувства, что впервые овладело им, когда он наперекор воле сопровождавшего его отца, будучи мальчишкой, сошел с тракта и взобрался на этот холм. Былого не вернуть и как бы ему не хотелось, он больше никогда не сможет вновь пережить давно забытые детские эмоции, испытать их вновь с той же силой.
   Теперь, как в далекой юности, он не верил своим глазам, и не поддавался обману природы. Он знал, что перед ним не покрытая травой бескрайняя равнина, а многие мили заросших болот. Трясина, где давно утонуло последнее дерево, и только древние своды замка одиноко стояли на единственном в округе куске суши.
   Путешественник отвел свой задумчивый взор от природных красот и перевел свой взгляд на огибающий возвышенность тракт. Он наблюдал за тем, как в крепостные ворота заходили бесчисленные процессии простолюдинов, торговцев и представителей знатных родов восьми княжеств Некротии.
   С высоты сопки виднелась длинная колонна самого западного и плодородного княжества, а по совместительству хозяев этих краев - воинов Славии. В то время, как основная часть воинства растянулась, словно огромная змея, что аккуратно петляла, повторяя изгибы древнего тракта, авангард входил в крепостные ворота, окруженного болотами замка.
   В руках славийских знаменосцев, развивались по ветру, поднятые к небу изумрудные знамена. Со столь дальнего расстояния геральдика неразличима, но странник помнил, что на этих знаменах красовались пошитые золотой нитью колосья пшена с тремя зияющими над ними тонкими линиями, обозначающими лучи летнего солнца.
   Стараясь обогнать медленное парадное воинство Славии другие гости, обступали их по обочине тракта, утопая по колено в осенней распутице. В своем стремлении успеть в узкий проход, опередив медлительный строй солдат, подданные разных княжеств нещадно пачкали жирной грязью пеструю геральдику, что так старательно выводили шелковыми нитями портнихи.
   Осенние расцветки растительности меркли перед буйством красок разноцветных флагов и штандартов более мелких отрядов. На этой импровизированной ярмарке тщеславия каждый старался подчеркнуть ключевые особенности собственных баронств, графств и княжеств, древность и силу своих родов. Каждый уважающий себя крупный землевладелец, не скупясь, всегда щедро подкреплял богатую фантазию гербоведов златом, обеспечивая их работой. Более скромно представителям знати вторили в след плащи и нагрудные накидки богатых торговцев и вольного люда.
   Путник глубоко вздохнул и выгнал окутавшее его думы из головы. Войска Славии полностью скрылись в чертогах замка, и теперь, создавая новый затор, по дороге тянулась нескончаемая вереница телег, принадлежащих богатеям всех мастей. Они с комфортом расположились в своих паланкинах и каретах. По краям их ложе обступили стройные ряды чеканящих шаг охранников, которые отсекали от своих хозяев босоногую челядь и плетущийся за ней скот.
   В отсутствии внешнего врага содержать подобную крепость являлось непозволительной роскошью. Каменный гигант требовал постоянного обновления кладки, ремонта многочисленных арок и сводов, замены рухнувших перекрытий, крыш и полов в сотнях залах и комнат. Указанное обстоятельство отрывало от хозяйства местных баронов десятки умных голов зодчих и сотни простых работящих рук. Если бы не проведение традиционного торжества - Великого Собора то, к сожалению, устаревший замок давно бы оставили на съедение дождям и ветру.
   Только раз в три года крепость раскрывала свои объятия для церемониального торжества, праздника в честь победы над воинством Церкви Света, принимая не только дипломатические делегации всех княжеств Некротии, но и всех желающих.
   Поскольку после последней гражданской войны часть территории Славии перешла Цитории, то содержание крепости в надлежащем виде, а также подготовка к пышному мероприятию также отошла к циторцам. Кстати именно этим фактом объясняется многочисленность и воинственность делегации Славии, что до сих пор не признавала утраты права на эти земли, считая циторскую аннексию части своей родины непростительным актом агрессии. Но на переходящее из десятилетия в десятилетие пустое бряцанье латами уже никто не обращал внимания, а не заставшее войны поколения молодых людей вообще считали, это своеобразной традицией славийских воинов-землепашцев. Другие князья отряжали для его проведения декораторов, музыкантов, поваров, и строителей. Более богатые княжества откупали своих людей от трудовой повинности звонкой монетой.
   - Ладно... Пора в путь. Но! - скомандовал лошади путник, немного сдавив свои колени, тем самым подгоняя её.
   Не знавшая усталости бравая лошадка медленно зашагала по спуску с холма. Через несколько минут она нагло вклинила хозяина в шагающий по тракту поток людей.
   Смиренно оглядывая жирную дорожную грязь, странник очередной раз на протяжении своего путешествия отметил про себя, что не прогадал, когда не послушал своего конюха и оседлал живую лошадь. В противном случае, он остался бы пешим еще неделю назад.
   Некроманты имели власть не только над душами людей, но и над душами любых животных, возвращая их после смерти в собственное безжизненное тело. Неутомимые, не нуждающиеся в еде и питье, не требующие дополнительного ухода, а также не знавшие страха и боли, восставшие домашние животные, имели безусловное преимущество над своими живыми собратьями, став серьезным подспорьем в хозяйстве каждого жителя Некротии. Но все в этом мире имеет цену. Плюсы бессмертия души и длительной сохранности тела нивелировались уязвимостью к воде. В подобной местности с высокой влажностью, реакция нежити сильно затормаживалась и чем больше влаги, тем хуже физическое состояние восставших. В период осенней непогоды и зимних дождей разумные представители нежити полностью выбывали из обывательской жизни, пережидая пагубное влияние непогоды в склепах и дома, либо приходили к уловкам и мастерству портных скупая дорогие костюмы.
   Смиренно топающая копытами кобылка, взбивала жирную грязь из обочины дороги. Несколько лет назад князь Цитории принял решение разобрать вымощенный гладким морским камнем древний тракт, что соединял крепость с остальными землями, поскольку его содержание в надлежащем виде обходилось казне слишком дорого, а сам путь не пользовался постоянным спросом. Старожилы утверждают, что камни с этой дороги до сих пор верно служат ногам горожан, живущих в городах предприимчивого князя.
   Неизвестно чего в этой дороге было больше, навоза вьючных животных, что везли ударившихся в дальнюю дорогу крестьян или грязи от тысяч ног, что сбивали в пену влажную землю. Явно затянувшееся путешествие хотелось прекратить как можно быстрее, однако остальные спутники не спешили попасть внутрь каменного великана, и путешественнику пришлось ехать со скоростью общего людского потока.
   Скрипели плохо смазанные колеса повозок, мычали коровы и быки, блеяли козы, кричали, отдавая приказы, командиры отрядов. Кто-то заходился в безудержном кашле, ругань и смех раздавались со всех сторон. Гул сотен смиренно болтавших путников складывался в один разноголосый хор и первое время немного сбивали с толку привыкшего за время длинной дороги к тишине путешественника. Запах окруживших странника животных и грязных людских тел, что неделями не знали в дороге мыла, вызывал естественное отвращение. Такой живой, такой настоящий людской поток, казалось, выступал единым большим организмом.
   Ворота замка встречали гостей пустыми бойницами, завораживая чернотой своих провалов. На булыжниках, которые являлись основой каменной кладки, имелись многочисленные сколы, а затвердевший строительный раствор из песка, извести и каменной пыли был усеян многочисленными трещинами.
   Отсыревшие старые факелы тянулись на всю глубину арочного входа, отсчитывая ровно двадцать шагов темноты. Подъемные механизмы врат давно разобрали, а дорогие металлические цепи переплавили. Складывалось ощущение, что входишь в широко раскрытый беззубый рот каменного монстра.
   Пройдя ворота и оставив за своей спиной темную арку входа, путник достиг конца своего путешествия, с ходу очутившись в бурлящем людском муравейнике. Хотя, если судить по всей гамме доходящих до него ароматов, он сильно сомневался, что очутился не в свинарнике.
   В центре древней твердыни возвышалась цитадель. Она была окружена высохшим рвом и служила древним защитникам при осаде крепости последним рубежом обороны. Как брошенный в воду камень волновал водную гладь, поднимая вокруг места падения волны, так от цитадели расходились кольцами улицы. Вдоль вытоптанных улиц были построены одноэтажные деревянные срубы и бараки, которые служили временным пристанищем для рабочих и слуг, что обслуживали замок. При каждом проведении Великого Собора этих построек явно не хватало, чтобы разместить всех гостей.
   С нуждой во временном пристанище гости справлялись бесчисленным множеством разноцветных палаток, шатров и навесов, занимавших все свободное жизненное пространство внутри укрепления. Они выступали пристанищем воинов и служек, сопровождавших в пути знать, являлись убежищем от непогоды для крестьян, вывезших для развлечения своих домочадцев.
   Для ушлых купцов, решивших по случаю представить свой незамысловатый товар, главным зодчим твердыни были расчищены площадки, а жонглеры, шпагоглотатели, фокусники, гадалки и иные шарлатаны выступали на грубо сколоченных помостах. Таким образом, дворовая территория замка представляла собой гремучую смесь ярмарки, цирка и постоялого двора под открытым небом, ставших основным местом развлечения слетевшихся со всей страны людей.
   Столь сочное празднество не могли обойти стороной и лихие люди. Каждое утро в темных закутках крепости, в сливных канавах и колодцах находили мертвые тела ведущих праздный образ жизни людей. Безжалостные грабители, старались не оставлять следов совершения своего преступления, по возможности убивая своих жертв. Они повреждали им голову, чтобы душа убитого не смогла вернуться в собственное тело. В таком случае некромант не сможет воскресить жертву и у гвардии не получится провести дознание, дабы придать преступников суду. Самонадеянно рассчитывая в случае беды на помощь патруля, опьяненные чувством праздника гости неосмотрительно сорили деньгами. Оставляя без внимания, обращенные на их кошельки хищные взгляды, они сами становились жертвами воров и разбойников.
   Стоит отдать должное циторским стражникам, ведь при столь малочисленных собственных силах, они ухитрялись обеспечивать правопорядок хотя бы в дневное время. Наглядным свидетельством неотвратимости наказания являлись встречающие гостей возле ворот позорные столбы с закрепленными к ним стальными клетями. Содержащиеся в них изнеможенные преступники были лишены воды и еды. Они медленно погибали под ударами жары, жажды и голода. После смерти их воскресят и продадут в шахты предгорных Дау или Лукки. Того же, кто посмеет воспротивиться каторжному труду ждет худшее на свете наказание - забвение. К сожалению, благодать длительной жизнь воскресших можно превратить для них в невыносимую муку, используя сенсорную депривацию. Хорошее назидание молодым людям, раздумывающим встать на кривой жизненный путь.
   В то время как основная часть гостей ютилась где не попадя, представители благородных кровей расположились в выполненных из камня, капитальных трехэтажных домах, примыкающих задним фасадом к внутренней стороне твердыни. Стоявшие практически вплотную друг к другу дома, протянулись по широкому кругу вдоль всей стены крепости. Перед лицевым фасадом зданий проходила единственная вымощенная для удобства знатных ног гладкими булыжниками узкая дорога. Крыши каменных сооружений были покрыты выполненной из черной глины дешевой черепицей, а небольшие окна закрыты двухстворчатыми деревянными ставнями. Через каждые три дома, древними строителями закрадывались крутые лестницы, которые изначально служили для повышения мобильности защитников при обороне. Теперь же они позволяли любопытным посетителям взобраться на стену и насладиться прекрасным видом болот.
   Пришедшая на Великий Собор знать, перед его началом, как могла развлекала себя и прихваченную с собой свиту. Некоторые, пользуясь тем, что на празднество прибыли представители мелкой знати даже из самых захолустных краев Некротии, устраивали смотрины для своих золотых деток, предвкушая выгодный союз. Другие же в поисках плотских утех и романтических приключений посещали многочисленные баллы. Третьи участвовали в рыцарских турнирах и дуэлях, играли в азартные игры или искали радость в вине.
   После того, как путнику удалось вырваться из образовавшегося возле ворот людского затора, он сразу повернул свою кобылу на мощеную улицу, устремив ее к нужному каменному дому. Мертвая лошадка размерено вышагивала по забирающей вправо дороге, растянувшейся между прилегающими знатными домами и разбитого табора ожидающих их слуг, а также пристанища других гостей.
   Возведенные девять веков назад фронтоны, протянувшихся вдоль крепостной стены домов, путешественник считал абсолютно безвкусными. Лепнина и барельефы без должного ухода были слабо различимы, а арочные своды дверных проемов выглядели слишком массивно. Если бы он был хозяином этого места, то давно бы уже приказал снести эту ужасную старину. После архитектурного величия родного Небограда любой город воспринимался странником жалкой темной пещерой дикарей.
   Интересней всего, как всегда, жилось напротив господских хором - у черни. Крики, брань, запах жареного мяса и немытых тел. Застоявшиеся лужицы мочи и втоптанные в кашицу грязи фекалии. Практически возле каждой из сотен палаток стояли чадящие котелки, которых никогда не касалась щётка.
   Возле чанов корпели женщины. Они то и дело подбрасывали в варево новые продукты и, опустив большие поварешки внутрь, смиренно помешивали свою стряпню. Возле них сновали босоногие детишки, в то время, как мужи пили дешевое вино, и под брань развлекались костями и картами. Десятки танцоров и музыкантов развлекали народ на небольших, деревянных помостах, разбросанных посреди палаточного городка. Конкурсы, вкусные угощения, азартные игры и бои, приправлялись дешевым алкоголем и жевательной коноплей с красной пылью. Именно так, раз в три года тысячи людей, собравшись в одном месте со всех уголков страны, отмечали победу над воинством Света.
   После сбора урожая каждый крестьянин мог прийти на празднество и получить возможность не только отдохнуть, но и сменить неугодного ему хозяина. Возможность уйти под правление другого господина, даровалась простолюдину с того момента как только он войдет внутрь замка. Дальше он был волен вернуться назад или же уйти в новые земли. На посещение Великого Собора простолюдинам отводился всего лишь один месяц, в то время как представители знатных родов могли покинуть замок, когда им заблагорассудится.
   Если по прошествии месяца холопа не бросили в сточную канаву с полученной в пьяной драке раной, то вернувшийся живым и здоровым к мелкому барону подданный изрядно тешил его самолюбие. Ведь раб-крепостной не покинул его, значит, он уважает и дорожит своим хозяином.
   Но, как правило, крестьянин редко использовал свое право на уход к другим землевладельцам, ведь все они практически одинаковые. Бароны, графы, маркизы и князья были едино безучастны в его жизни. Так какая для простого люда разница, под какими знаменами пахать землю и умирать от голода, отдав сборщикам подати почти весь собранный урожай? Обойдет ли крепостного цинга, если герб хозяина бобер, а не колосья под солнцем как у соседа? Вряд ли...
   Уже завтра ожидалось первое заседание Великого Собора. Циторские слуги не ждали гостя, но продолжали, для вида, устало протапливать комнаты и ежедневно готовить новые яства.
   Еще ни разу путешественник не был доволен организацией празднества, а он прибывает сюда не первый раз. Чистоплотному жителю Небограда претило творящееся здесь безобразие. В его родном княжестве больше порядка, люди добрее, а города чище. По мнению путника в замке собралась слишком разная и исключительно праздная публика, а не убежденные горожане, дорожащие чистотой своего дома. За месяц отведенного праздника они попортят всех девиц и даже зазевавшихся парней, перебьют в округе всю живность, вырубят остатки жалких болотных деревьев, а их кони и скот сожрут и вытопчут всю траву. Пришли они явно не давать, а брать. После таких гостей останется только разруха и помои.
   Наконец лошадь привела своего хозяина к нужному дому. Наездник натянул поводья и остановил кобылку возле лестничного марша парадной. Не ждавшего гостя молодого служку сморил сон, и парень задремал, неуклюже оперевшись боком о холодную каменную кладку.
   - Приветствую тебя дитя Цитории. - с иронией поприветствовал задремавшего юношу гость. - Я так понимаю, меня ты не ждешь?
   Мальчишка встрепенулся. Испуганные глаза забегали с путника на его лошадь и обратно. Поскольку дремал он стоя, прильнув головой к стене, то волосы на левой части головы комично примялись к верху. Парень быстро совладал с собой и решительно затараторил:
   - Семь князей Великого Собора торжественно приветствуют Вас, князь Домината! Прошу Вас пройти за мной, я провожу Вас в Ваши покои. Все готово для отдыха после долгого путешествия. - сказало светловолосое чудо лет шестнадцати от роду, одетое в красный сюртук с белым гербом змеи на груди.
   - Проследи, чтобы кобылу не украли, - устало ответил мальчишке князь. - Мне нужна горячая ванна и обед.
   - Будет исполнено! - поклонившись, участливо ответил мальчик.
   Стремглав взобравшись по лестнице, паренек проводил новоявленного гостя на третий этаж. Именно там в подобных домах отводилось место для личных покоев знатных гостей. На первом этаже располагались комнаты слуг и подсобные помещения, а на втором - приемный зал. Кроме слуги и скрипа, крытых деревянными досками полов, путешественника больше никто не встречал.
   Уже на пороге временных покоев к путнику вновь осмелился обратиться юноша-слуга:
   - Позвольте узнать, где находятся Ваши войны и слуги? Мы могли бы их встретить и помочь с поклажей. Они за стеной или уже прошли ворота? Сейчас я прикажу страже, и они быстро расчистят место под лагерь по соседству с Вашим домом. Мы вмиг разгоним чернь...
   - Я один. Ничего не нужно. - спокойным голосом перебил слугу гость.
   Не теряя времени, путешественник зашел в знакомую по предыдущим посещениям праздника комнату и бросил походную сумку посередине помещения. Нагнувшись над ней, он стал поочередно выкладывать её содержимое на стоящую поблизости кровать. Слуга в свою очередь немного замешкался. Он так и остался стоять возле входа, в нерешительности переминаясь с ноги на ногу. Он не знал, как ему поступить, ведь он никогда не сталкивался со столь странным поведением господ. Вспомнив про то, что единственными требованиями гостя были подать обед и горячую ванну, он все-таки решил не донимать новоявленного хозяина своими услугами.
   - Я могу идти господин? - взволнованно спросил слуга. Не дожидаясь ответа, мальчишка рывком вынул из-за пазухи желтый конверт, и беспощадно сминая его, впопыхах послание поверх разбросанных князем вещей. Судя по тому, как спешно мальчишка покинул комнату, он сам не ожидал от себя подобной наглости.
   Князь невозмутимо отложил в сторону скомканное письмо. Он аккуратно расстелил на белой простынке большой двуспальной кровати сменные рубаху и штаны, чтобы облачится в чистое сразу после ванны.
   Практически сразу четверо слуг, все как один одетых в цвет Цитории, аккуратно втащили в его покои полную горячей воды ванну. Не разлив ни капли, по жесту хозяина комнаты, холуи поставили её перед камином и тихо удалились. Вслед за слугами в его покои зашли три служанки с подносами яств. Они исподлобья поглядывали на князя, когда расставляли блюда на стоящем возле большого окна небольшом столике.
   Вода, как и обед недолго будут оставаться горячими. Наскоро перекусив легкой рыбной похлёбкой, заев её вареными яйцами, хозяин комнаты разделся догола и подошел кровати. Открыв не запечатанный сургучом конверт, он достал из него исписанный тонкими линиями чернил листок. Перейдя к камину, он бросил в пламя ненужный конверт и немедля ни секунды, распластался в ванне, погрузился в чтение.
   Быстро пробежав взглядом по мелким готическим строчкам, он смял послание и бросил его вслед конверту. Меткое попадание не оставило шанса тонкому листу, красное пламя мгновенно принялось за новую пищу.
   Это было послание от его поверенного лица, что уже две недели, как ожидал своего хозяина в замке. Все ложные отряды, с которыми сюда должен был следовать князь, разбиты неизвестными наемниками. Водный же караван был атакован юронскими татями. Только в замке Надежда за последнюю неделю пребывания княжеского поверенного убили семь человек, что должны были отравить еду, поджечь покои или же пустить отравленную стрелу в сердце некроманта.
   "Решение идти одному, уже не кажется таким глупым..." - подумал князь, с улыбкой вспоминая решительные дебаты с начальником княжеской гвардии - "Главное сегодня, что я жив, а завтрашний день даст ответ, что со мной будет дальше".
   Приятная теплая нега окутала его тело, а добавленный в воду вкусно пахнущий цитрусовый аромат помог отвлечься от долгой дороги. Некромант не заметил, как медленно погрузился в сон. Но спал он не долго. Уже через два часа Лирий Доминатус с трудом поднялся из давно остывшей ванны. Холодная вода была настолько противна, что князь незамедлительно покинул железную лоханку. В это же мгновение по всему телу мужчины разошлись волны мурашек, достигая своего апогея в области затекшей поясницы.
   Насухо обтерпевшись грубыми полотенцами, он одел предусмотрительно приготовленное нательное белье и лег досыпать на большую двуспальную кровать.

***

  
   Cлуга разбудил Лирия утром. Циторец несколько минут аккуратно кашлял подле его кровати, но заметив, что его корректные попытки пробудить князя были тщетны, он решил вопрос кардинально.
   Хитрый шельмец, вернулся в компании ветреных служанок и запустил в кровать к спящему князю одну голую девицу за другой. Проснувшись, Лирий ощутил, как легкие пальцы девушек, озорно скользили по покрытому ночной рубахой голому телу, намекая на возможность любовного продолжения после пробуждения господина.
   Приняв стойкое решение не плодить некромантов среди челяди, Лирий выставил всех за дверь. Наспех позавтракав, он оделся в выполненную из плотного черного шелка, приталенную рясу с высоким, закрывающим шею и часть подбородка, воротом. На правой груди белыми нитками был вышит герб рода Доминатусов - распятие.
   Как только Август Доминатус узнал о том, что войско Александра Кротуса разбито, а сам некромант распят и сожжен адептами Церкви Света, он решил навсегда оставить в памяти своего рода подвиг великого человека, пронеся его жертву сквозь века в семейной геральдике. Окропив себя дорогим одеколоном и обув высокие черные сапоги, Лирий спустился в прихожую первого этажа. Все слуги послушно выстроились в ряд, молча провожая непритязательного господина на Великий Собор. Две девчушки, что еще недавно с охотой прыгали в его кровать, озорно улыбались на прощание. Отказ господина от близости нисколько не смущал юных дурнушек.
   Покинув дом, Доминатус отказался от помощи юного конюха, что учтиво привел к хозяину мертвую кобылу. Сегодня он прогуляется пешком. Его путь пролегал по разбитым улочкам, тянувшимся между палаточным лагерем гостей прямо в сердце крепости.
   Лирий не придавал значения, пойманным на себе, заинтересованным взглядам. Он с детства привык, к вниманию, как со стороны женщин, так и мужчин. Только оценивали они его по-разному. Мужчинам этот стройный, подтянутый, черноволосый парень двадцати семи лет от роду казался очередным богатеньким сосунком. Острые черты лица, пронзительный взгляд высоко расположенных глаз, строгий вид аскетичной одежды и скромная жестикуляция, окружали молодого мужчину напускным ореолом загадочности. Большее внимание прохожих притягала необычная одежда путника. Населявшие Доминат люди редко покидали свои земли, нечасто их можно увидеть в дали от родных краев. Лишь купцы могли рассказать ту или иную весть из далекого южного княжества, что только усиливало сплетни.
   Страна полнилась слухами, что в Доминате жилось крестьянам в пример легче, чем в других княжествах, что люди там почти свободны и вольны делать все, чего захотят. Вместе с тем, природная глупость и невежество челяди служило злым языкам сплетников хорошую службу. Тихий шепот интриганов и недалеких сказочников разносился по рынкам, площадям и трактирам... Каждый из них был как минимум непосредственным свидетелем черных злодеяний князя Домината. Ведь именно Лирий, будучи потомком "ужасного" Доминатуса взял под свою опеку всех детей тьмы, превратив доминатцев в любителей вампов, колдунов и иной экстравагантной нечисти. Более того, князь даже отряжает вооруженные отряды в экспедиции за пределы плато, дабы заполучить в свою коллекцию очередное темное отродие.
   Среди же знатного люда подобного рода слухи вызывали лишь легкие усмешки, ведь в отличии от безродных крестьян они посещали Доминат и знали о жизни местного люда уже не по рассказам. Но даже высокий социальный статус и образованность никогда не выступят щитом перед простой завистью. Земли Домината совмещали в себе богатства остальных княжеств, даруя жителям самодостаточность. Сети их рыбаков полны рыб, а земля плодородна. Поля давали обильный урожай, а глубокие шахты старых гор предоставляли кузнецам возможность ковать превосходные металл.
   Но помимо изобилия природных ресурсов правителям Домината удалось сохранить и приумножить главное богатство своего края - людей. Еще сам Август считал ушедших за ним в дикое плато людей своей главной ценностью. Лирий разделял завет великого предка и также радел за своих поданных. Именно поэтому княжество по численности своего населения превосходило все остальные земли вместе взятые.
   За девять веков истории Некротии, в Доминате лишь несколько раз вспыхивали восстания, провоцируемые из вне соперниками Доминатусов. Предки Лирия, в отличии от других князей, не поддерживали повстанцев, не отряжали свои войска в помощь другим князьям и не участвовали ни в одной из гражданских войн. В их княжестве не знали междоусобицы между баронами, графами и маркизами.
   За охватившими его размышлениями Лирий не заметил, как достиг центра древней твердыни. Перед входом в старую цитадель циторские вельможи учтиво поклонились князю, как по команде отведя руки в направлении ведущей наверх крутой лестницы. Его пропускали в зал заседания не огульно, стража знала князя в лицо. Каждый слуга заблаговременно запомнил портреты всех членов Великого Собора и их приближенных сопровождающих. Никто не хотел дипломатического скандала и следует отдать должное, циторцы с успехом его избегали.
   Утратившая свою первоначальную цель цитадель была перестроена в угоду нужд Великого Собора. Многочисленные мелкие комнатушки, склады и коморки были объединены в единый приемный зал с несколькими подсобными помещениями. Снеся межэтажные перекрытия, безымянный архитектор разительно увеличил внутреннее пространство, придав залу величия.
   Лирий пришел последний. Как только нога некроманта переступила порог зала, аккуратно вступив на белоснежный мраморный пол, стоявшие на его пути красные гвардейцы со змеёй на груди пропустили князя, разомкнув перед ним скрещенные декоративные алебарды.
   Большой и ярко освещенный круглый зал мог сильно удивить неискушенного наблюдателя своим убранством. Вдоль стены были развешаны знамена восьми княжеств Некротии и, достигая высоты в пару десятков локтей, они уходили далеко вверх за люстры с осветительными кристаллами. Благодаря подобному приему создавалась зрительная иллюзия, что знамена выпадали прямо из облака света. Белый мраморный пол с идеально подогнанными и отполированными до блеска плитами, в сочетании с белоснежными стенами, вызывали у посетителей ощущение воздушности и чистоты. В центре столь величественного зала, обрамленного уходящими к потолку резными колоннами, находился аккуратный и совсем невесомый на вид, круглый стол.
   На обитых красным сукном стульях с высокой спинкой, в этот раз восседали не только семь князей. Сегодня за столом было теснее чем обычно. Помимо знакомых лиц, на новых местах сидела молодая пара. Длинноволосый светлый парень и очень похожая на него девушка. Они были примерно одного возраста, совпадали также цвет глаз и строение лица. "Наверное, они брат и сестра" - подумал Лирий, и в своих умозаключениях он был не так далек от истины.
   Последнее пустующее место ожидало опоздавшего князя Домината. С прибытием князя в зале стихли все разговоры, каждый взор был обращен на опоздавшего гостя. Лирий упивался вниманием, наслаждаясь моментом.
   В полнейшей тишине Лирий медленно, театрально переступал с пятки на носок в своих черных сапогах, опуская стопу на белый мрамор и оставляя на блестящей глади камня куски жирной грязи. Когда некромант занял пустующее за столом место, стихло последнее эхо его громких шагов.
   Представление начиналось...
  

Глава II. Великий Собор.

   Некротия. Княжество Цитория.
   Замок Надежды.
   Январь 914 года со дня прихода некроманта.
   Год зимы.
  
   Лирий подвинул стул поближе к столу и, скрестив на животе руки, решил осмотреть собравшихся гостей.
   Переведя взгляд на сидящего по левую от него руку Герона Славия, Доминатус подметил, что за прошедшие три года старик сильно сдал. Он был князем, самого западного княжества. Вот уже много веков славицы были верными союзниками своего восточного соседа - Цитории. Только недавний конфликт, по результатам которого замок Надежда и часть южных территории Славии отошли циторцам омрачал их содружество.
   Герону улыбнулась удача править самыми плодородными землями. Казалось, что достаточно кинуть в чернозем его края деревянную ложку и она прорастет и начнет плодоносить. Славий был абсолютно безразличен к власти, но невероятно самовлюблен. Поскольку его княжество снабжало остальные зерном и иными сельскохозяйственными культурами, то Герон считал, что все они были обязаны ему, как минимум за не знавшую голода сытую жизнь. То, что зерно он продавал, а не дарил, его совершенно не смущало. Одет он был, как всегда, в невзрачный изумрудный камзол и такого же цвета широкие штаны.
   "Князь свиней и пшена" - мысленно пошутил Лирий.
   Лирий перевел взгляд на следующего представителя Собора - Дока Лукка. Дока был самым молодым из присутствующих князей. Короткая черная бородка и конских хвостик волос двадцатилетнего юноши, а также лукавый взгляд маленьких карих глаз делали из него больше пройдоху с ярмарки, чем властителя. Носил он обрамленный золотой нитью неизменный рыжий камзол, фасон которого недавно стал очень популярным в Некротии. Во что был одет Дока ниже пояса, Лирию разглядеть не удалось, поскольку мешал стол. Однако, как он подозревал, никто из собравшихся князей, не позабыл надеть штаны и обувь.
   Род Лукка правил одним из пяти центральных княжеств. Их земля протянулась вдоль северных гор, с запада гранича со Славией, на юге с Циторией, а на востоке со своими вечными врагами и главными конкурентами - княжеством Дау. Северное княжество Лукка входит в тройственный союз со Славией и Циторией.
   Витиеватые оленьи рога - герб рода Лукка. Княжество Дока Лукки славится прекрасной охотой, холодным климатом, вековыми лесами и быстрыми горными реками. Де-юре Лукка независимое княжество, но де-факто является вассалом Цитории. Дока троюродный племянник нашего следующего представителя Собора - Октавиана Цитория.
   Лирий считал его самым опасным противником. Худощавый, подтянутый, сорокалетний мужчина со строгими чертами лица и длинным носом нагло носил на своей голове золотой лавровый венок. Словно невесомый он лежал на его длинных, светлых волосах. Тонкие губы Октавиана казалось, прикрывали хищный оскал. Цитории считали себя единственными, кто имеет право повелевать судьбами населяющих Некротию людей.
   В отличии от болот Славии и гор Лукки, Цитория была расположена на равнине. Защищенное с запада и севера союзниками, княжество граничило с востока с тремя княжествами сразу. С севера на юг протянулась граница с Дау, Флорией и Яреем соответственно. На юге Доминат от Цитории отделяла река.
   Цитория славиться своими ремесленниками, которые практически задаром получали необходимые ресурсы от зависимых Славии и Лукки. Могучие разномастные цеха, а также сильные торговые гильдии монополизировав торговлю, отстроили на главных купеческих путях свои многочисленные города. Практически все производство и капитал принадлежали многочисленным жадным родственникам Октавиана. Для сохранения производственных сил и армии, циторцы первыми стали возводить вблизи своих городов глубокие склепы, что служили на время непогоды главным пристанищем для миллионов нежити.
   Довольно символично, что красный - цвет не только крови, но и атрибут геральдики Цитории. Нескончаемые попытки возродить великокняжеский престол привели к тому, что циторцы выступали зачинщиками практически всех конфликтов с другими княжествами. Именно они дважды утопили Некротию в крови гражданских войн. В их низменных позывах всегда поддерживали трусливые славийцы и хамоватые луккиане.
   О коварстве циторцев Лирий знал не понаслышке. Именно предок Октавиана предал Александра Кротуса в его последнем бою, сбежав с поля брани со своим засадным воинством. В последующем он смог не только оправдаться от своего постыдного поступка, но и с помощью угроз и подкупа абсолютного большинства некромантов, подлецу удалось перевести все обвинения на Августа Доминатуса.
   Сразу же после победы над армией Церкви Света циторцы и их сторонники начали активно подминать под себя власть над простым людом и нежитью. Закончилась эта история наречением первого циторца на великокняжеский престол, его ужасным правлением и последующей первой гражданской войной, разделившей единую Некротию на восемь княжеств. С тех пор Октавиан продолжает дело предков по возрождению титула великого князя, но уже в своем лице.
   И надо отметить, что он преуспел в этом нелегком деле. В последней гражданской войне красные змеи победили восточные княжества Флорию, Дау, Ярей и Юрон. Лидерами восточного союза выступали Флорийцы. За семнадцать лет бойни, столицы княжеств с переменным успехом меняли хозяев, а границы земель переходили из рук в руки. Союзы распадались и заключались вновь, бароны выходили из под власти своих графов, стараясь воспользоваться моментом и успеть урвать, как можно больше. Уйти из стана, раздираемого на части вражескими войсками, неудачника.
   Уже через пять лет после начала второй гражданской войны смута охватила все земли некромантов. Вторые захотели стать первыми. Среди знати перестало быть зазорным ударить ножом в спину соседа, чтобы занять его место. Бароны и герцоги, графы и маркизы в попытках продать себя подороже, торжественно присягали на верность новым князьям. В результате войны Некротия была практически опустошена.
   Флорийцы с треском проиграли гражданскую войну. Они были вынуждены, согласится с требованиями победителей о выплате огромных репараций и передачи половины своих земель Цитории. Кроме того, им пришлось насильно породниться с циторцами, отдав замуж за наследника змей свою маленькую княжну.
   Стройная, незнакомая девушка с огромными синими глазами и болезненно белым цветом кожи, что седела по левую руку от Октавиана, по-видимому, и была военным трофеем той войны, а не сестрой молодого паренька, как поначалу подумал Лирий. Доминатус полностью не видел рук прекрасной особы, но подметил, что левая рука девушки была немного отстранена от своего тела в сторону сидящего рядом с ней светловолосого парня - сына Октавиана.
   Князь Домината мысленно усмехнулся. Действительно, как он мог забыть кто бледнолицые дети? Не нужно обладать большим чутьем, чтобы понять, что этот парень приходится старшим сыном, а по совместительству является наследником Октавиана Цитория. Похожие черты лица, та же осанка и тот же надменный взгляд. Для полного сходства ему не хватало золотого веночка на голове, тогда бы он стал точной копией отца. Мальчик с детства привык к золотому горшку. Безусловно, если бы Доминатус лично участвовал в многочисленных светских мероприятиях, которые без конца устраивали другие князья, то познакомился бы с молодыми людьми ранее.
   Оставив сладкую парочку, Лирий перевел свой взгляд к другому гостю.
   Зий Флорий Второй носил маленькие усики. Крепкий, поджарый Зий смотрел прямо в глаза Лирию. Этот коротко стриженый шатен, с большим сломанным носом, как и все флорийцы, был хорошим бойцом. Зий сидел в белой хлопковой рубахе, с вышитым витиеватым золотистым узором. Рубленый шрам, протянувшийся от мочки уха до кадыка, украшал лицо война. Странная рана, наверное, кто-то пытался срезать кожу с его лица.
   Он присутствовал вместо своего, пораженного детской болезнью отца - Зия Первого. Он уже много лет не узнает родных домочадцев и нуждается в постоянном стороннем уходе. Его место, как и подобает в таких случаях традициям, занял старший сын.
   Доминатус глубоко сожалел, что у него так и не получилось, переманить флорийцев на свою сторону в противоборстве со змеями. Флорийцы в отличие от циторцев не умели идти по чужим головам для достижения своих целей. Гордые и прямолинейные, они считали войну благородным делом и придерживались своих кодексов чести. Однако война оказалась делом грязным. В этот раз рыцарские принципы дали слабину перед вражеским коварством.
   Слепота Зиев перед дворцовыми заговорами обернулась предательством их западных маркизов. Циторцы потратили десятилетия на то, чтобы в нужный момент половина княжества в одночасье предала своего князя. Ситуацию усугубили посредственные дипломаты, которые в начале войны не смогли скоординировать действия трусливых союзников. Слабая поддержка собственной знати и народа и плохая логистика, также сыграли на руку циторцам.
   Почти ровесник Лирия Зий Второй продолжал буравить его взглядом. Нервно сглатывая слюну, он молча смотрел на князя Домината. По-видимому, он что-то хотел сказать Доминутусу, но не мог набраться для этого решимости. Зий резко отвел взгляд и судорожно сорвал белый платок, что частично закрывал его обезображенное шрамом горло. Бывшая до этого момента ко всему безучастной сестра Зия с испугом посмотрела на своего брата. Циторцы же по-своему расценили эмоциональный жест Флория, лишь увеличив оскал своих хищных улыбок.
   "Нервный какой. Если это было бы что-то серьезное, то он бы предупредил меня заранее, а если хочет сказать в присутствии остальных, то тогда это сущий пустяк - рассудил Лирий - "Но он так и не решился заговорить. Не зря их герб бутон розы. Ох, не зря... Их князь и есть настоящий цветочек, хоть и со шрамами".
   Далее за столом сидел сорокалетний горец Кир Дау. Черные короткие волосы сильно кудрявились у него на голове. Жители его края отличались не только повышенной волосатостью, но и горбатостью носов. Коренастые дау заняли северные предгорные территории сразу же после освоения предками плато. Их земли были богаты месторождениями металлосодержащих руд, световых кристаллов и каменного угля.
   Малое количество пахотных земель подтолкнуло горцев занять нишу шахтеров и металлургов, ведя активную торговлю с южными соседями. Вступив в союз с южанами флорийцами, дау рассчитывали устранить с их помощью своих давних конкурентов - западного соседа Лукка. Издревле лукиняне ходили в набеги на дау, через многочисленные перевалы что соединяли два горных княжества.
   Хоть горцы и были малочисленными, но их стойкие и прекрасно вооруженные воины под защитой перекрывающих горные перевалы стен замков могли справиться с любым врагом. Золото и алмазы, огромные месторождения известняка и мрамора, стали основой богатства предгорного княжества. Они считались первоклассными зодчими, чьими услугами пользовалась вся Некротия. Практически все дау проживали в высокогорных, выполненных из камня городах, заложенных возле крупных месторождений того или иного полезного металла.
   Белый молот украшал рукава синего камзола Кира Дау. Он, по старой привычке, крутил в руках золотую монетку. Род Дау был держателем монетного двора Некротии, обеспечивая хождение в стране единой валюты. Золотые, серебряные и медные некры выходили из нутра прессов монофактур, принадлежащих именно горной знати.
   Лирий подметил, как Кир немного сторонился своей соседки княжны Агаты Юрон, подсев поближе к Зию Флорию.
   Агата Юрон была, возможно, самой неординарной личностью. Если коротко, то её не любили абсолютно все. Начиная от других князей, что было вполне объяснимо, заканчивая своими подданными.
   Даже сейчас она копалась пальцами во рту, пыталась, по-видимому, выловить и доесть остатки своего завтрака. Юрона надела на Собор опоясанное незатянутым коричневым корсетом, розовое платье непомерных размеров. Над толстым, больше похожем на свиное рыло, прыщавым лицом, возвышалось непонятное сооружение из копны рыжих волос и полевых цветов. Смело можно заявить, что флорист свил на её голове гнездо и решил спрятаться в нем от толстой хозяйки. Тот факт, что Агата правила самым нищим приморским княжеством не останавливало её от безудержных трат. Где-то в глубинах её декольте утонул рубин размером с кулак, повисший на золотой цепочке толщиною в большой палец.
   Хабальная, истеричная правительница просто обожала пышные балы, праздники и лошадиные скачки. Она была невероятно любвеобильной, окружив себя десятками придворных фаворитов.
   Но больше всего она любила деньги, за них она была готова продать всю себя без остатка. Чтобы получить доступ к казне и взойти на престол она убила своих братьев, и подделала завещание отца, изменив порядок престолонаследия княжества.
   Ей достались отсталые, не знавшие плуга земли, что населяли лишь рыбаки и разбойники. Юрон - самое восточное княжество Некротии, единственное, имеющее выход к Светлому океану. Земли Агаты протянулись с севера на юг тонкой полосой скал и пляжа. Всё население проживало в маленьких селах и поселках, расположенных на берегу лазурного побережья. Западная граница соприкасалась с территориями княжеств Дау, Флории, Ярей и Домината. Герб Юрона - якорь обвитый канатом.
   Практически единственной статьей дохода княжества были выловленные рыбаками из Светлого океана морепродукты. Соленные, вяленные и копченные, всех видов и размеров. Любой юронец знал тысячу рецептов готовки рыбы. Торговцы других княжеств, не любили посещать, наполненный лихим людом и бандитами-рыцарями Юрон. Самые отважные купцы отправлялись лишь в столицу княжества. Это рискованное путешествие можно было осилить только большим и хорошо вооруженным караваном. Их целью был превосходный жемчуг, что выращивали на своих подводных фермах предприимчивые местные жители.
   Ну и наконец, последний член Собора - высокий, голубоглазый и с широким добрым лицом Слав Ярей. Он был одет в такую же рясу, как и Лирий, только лилового цвета, а на его груди вместо белого распятия, находился треугольный щит с двумя скрещенными мечами.
   Несмотря на довольно воинственную геральдику, ярейцы не отличались агрессией. Благодаря отличному месторасположению княжества, его активно торгующий народ, вел размеренный и сытый образ жизни. Населял земли Слава преимущественно мобильный и предприимчивый торговый люд. Сильные позиции также занимали мастеровые и ремесленники. До сих пор в Ярее шло противостояние торговых гильдий и ремесленных цехов.
   Столицей княжества выступал стоящий на слиянии трех великих рек Царьград. Центральная река Яна, восточная река Бурная и западная Тихая, образовывали близи города четвертую реку Трехводницу. Она заполняла своими водами древний каньон и растекалась на запад и восток Некротии. Именно Трехводница отделяла Доминат от соседних княжеств.
   Царьград был самым большим городом некромантов, в нем проживало почти два миллиона жителей. И это только те, кого удалось поймать, чтобы подсчитать. Своему расцвету, он был обязан меркантильным торговцам, имеющим обширные деловые связи с контрабандистами и нужными представителями знати других земель, а множество удобных гаваней и пирсов лишь укрепило торговое могущество города. Благодаря толерантной торговой политики Ярея, остальные княжества имели возможность вести свободную торговлю через его купцов, не смотря на внутренние распри.
   Так, груженные низкие баржи с рудой из Дау, разгружались в Царьграде, чтобы потом попасть через сухопутные караваны в плавильные печи оружейников Цитории. Заклятые враги тайно торговали круглый год, день и ночь.
   В последней гражданской войне ярейцы, страшась растущего могущества Цитории, выступили на стороне флорийцев, помогая им своими отрядами наемников, золотом и провизией. Взамен Октавиан Циторий отомстил им довольно оригинально. После подписания мирного договора он не освободил захваченную правобережную часть Царьграда, и теперь почти половина города находилась под оккупацией циторцев. Их боевые галеры курсировали по омывающей город Трехводнице, досматривая каждый торговый шлюп. Ярейские купцы безуспешно пытались заново наладить независимую торговлю хотя бы с восточными княжествами.
   Лирий предвкушал, что сегодняшнее заседание Собора будет очень интересным. Между участниками накопилось слишком много неразрешенных конфликтов. Восточные княжества тяжело переносили поражение в войне, а западные не добились окончательной победы.
   В легкой нерешительности с поднятыми над бумагой перьями, застыли два неприметных писаря. Они сидели на деревянных лавках, скрывшись за колоннами зала. В ожидании начала Собора они тихо шуршали бумагой, стараясь не пропустить вступительную речь председателя заседания.
   - Я приветствую всех собравшихся гостей моего княжества! - начал вступительную речь председатель собрания Октавиан. - Отрадно осознавать, что ни смотря, ни на что, мы свято чтим волю общих наших предков и уже девятое столетие продолжаем славную традицию Великого Собора. Исходя из ваших рекомендаций, мы составили список вопросов, вынесенных на сегодняшнее обсуждение. К сожалению, Доминат, как всегда, проигнорировал просьбу председательствующего и не представил на повестку дня волнующие его темы, для решения которых необходимо наше коллегиальное участие.
   Лирий проигнорировал легкий выпад циторца. Он мог ответить, что в отличии от некоторых является самодостаточным правителем и привык разрешать свои проблемы самостоятельно. Лирия удерживала в этом месте не воля предков, а исключительная возможность лично увидеть актуальную расстановку сил.
   - Прежде чем перейти к рассмотрению значащихся первыми в нашем списке финансовых вопросов, позвольте мне нарушить регламент и поведать всем собравшимся о замечательной новости. - в ожидании колкого ответа от Лирия немного промедлил Октавиан. - Наши общие с флорийцами чада ждут первенца!
   После таких слов председателя, почти все взоры обрушились на молодую девушку. Все кроме взгляда Зия Флория. Его глаза смотрели на Лирия. Удивленно хрюкнула Агата, Дока Лукка лениво облокотился на стол, а Герон Славий сонно зевнул. Презентация самой важной в жизни Октавиана новости оказалась успешной. Аплодисментов не было.
   - Тем самым еще не рожденное дитя уже сумело соединить все наши роды некромантов в одну большую семью. Их первенец будет первым, в ком течет кровь всех восьми князей Некротии! - не унимался Октавиан, пытаясь зажечь интерес у публики - Ребенок - это мост спасительного братства, ведущий из нескончаемых междоусобных войн к единству и процветанию нашей нации.
   Октавиан не слукавил, сказав, что малыш будет первым в своем роде. Все присутствующие состояли в той или иной степени родства. Например, омерзительная Агата была четвеюродной сестрой Октавиана, Лукка племянником Цитория, а Слав Ярей двоюродным дядей Зия Второго.
   Однако циторец слукавил. В его внуке не было крови Доминатуса. Ни единой капли. Но князь Домината вновь тактично молчал. Путь будет восемь княжеств. Он был невероятно сильно зол на свою службу тайной канцелярии. Князь не получал от них доклада о предстоящем рождении наследника. Лирию пришлось ждать кульминации представления.
   - Как это замечательно!
   - Поздравляем!
   - Я так и думал...
   - Это будет лучше для всех!
   Члены совета загалдели наперебой, выражая напускную взволнованность столь неожиданной новостью.
   - Учитывая, каким трудом мы шли к этому знаменательному дню объединения, я желал бы поставить перед участниками Великого Собора самый главный за последние девять столетий вопрос. - расцвел Октавиан - Готовы ли мы к возвращению великого князя на престол? Склоним ли мы свои головы перед законным царем?
   Вопрос прогремел на весь зал. Харизматичный циторец был неплохим оратором. Его последний возглас внушительно прогремел в тишине зала. Либо он часами репетировал, привыкая к странной акустике помещения, либо это вышло у него случайно. Как бы то ни было, правды не узнает уже никто. Но получилось эффектно.
   Каждый гость на свой лад изобразил удивление. Конечно все это представление - фарс. Все голоса распределены купленным златом и угрозами. Вопрос в том, чего хочет Октавиан от Лирия? Склонит ли он голову перед еще не рожденным царем?
   - Правильно ли я понимаю, что Вы хотите восстановить институт абсолютной монархии, избрав на сегодняшнем заседании нового великого князя Некротии? - первым нарушил тишину Слав Ярей. - Мы согласны с Вами и понимаем, как долог был путь к объединению. Однако я считаю, что Вы поспешили и нам следует перед тем как решить судьбу Некротии закрыть другие проблемные вопросы.
   - В таком случае прошу Вас их озвучить. - сквозь зубы дозволил Октавиан.
   - Благодарю! Во-первых, расскажите собравшимся здесь благородным мужам... и дамам. - вспомнив про Агату, поправил себя Слав. - ... в каком статусе они будут находиться перед великим князем? Какой полнотой власти будет обладать... э-э-э... Ваш наследник? Ведь от этого зависит очень многое. Во-вторых, есть ли план образования государственных органов? Какие будут у нас гарантии, что князь не сотрет нас с лица земли? Что будет с армией? А точнее с нашими армиями? Сохраняться ли они у каждого землевладельца или будет одна общая? Как будет формироваться государственная казна, и кто будет её держатель?
   Ярейцы больше купцы, чем войны. В первую очередь их волновало, как скажется на их экономике объединение земель под единым флагом. Они, безусловно, поддерживали воссоединение, поскольку отмена княжеских пошлин, а также возможное объединение усилий в борьбе с юронскими пиратами, позволит значительно увеличить прибыль и сделать внутренние воды страны более безопасными для купцов.
   - Одна армия, один народ, один князь! - выкрикнул Дока Лукка - Больше не будем делить Некротию на своих и чужих, пора покончить с распрями! Вы займете место подле великого князя, помогая ему привести страну к благоденствию и процветанию. Великий Собор переродится в придворный совет с тем же составом, что и сейчас.
   - Да, да, да... Всё это конечно хорошо, но оставь свои пламенные речи для черни! Всё твои слова в пользу бедных! Что будет с армией и казной? Сколько ты готов отобрать медных некр у голодных детей юронских крестьян, чтобы строить с Циторием свои белокаменные дворцы на другом конце света? - выразила сомнение Агата.
   - Закрой свою пасть шавка! - выкрикнул Дока Лукка - Никому не сдались твои нищие морские крысы! После объединения горцы Дау очистят твою помойку от грабительского гнилья. Ведь ты сама не в силах этого сделать! А моя армия ему с радостью поможет - оскалился Дока.
   У Агаты перехватило дух от подобного наглого вызова, но ответить ей помешал вмешавшийся в перепалку князь торгашей:
   - Ах, вот как вы заговорили! А что вы ещё вместе сделаете? Может быть, ваши солдаты выбьют циторцев и вернут мне половину Царьграда? Мы же станем одной семьей!
   - Да, как же ты уже всех достал своей речной деревней! - подал голос старик Герон Славий - На каждом соборе ты ноешь, что циторцы теперь плавают в твоем лягушатнике! Между прочим, ты сам отдал половину города, спасая собственную задницу. Так что перестань ныть!
   - Драный огородник! Только попробуй теперь продать свое зерно! Корми им своих навозников, а кукурузу свою засунь себе в... - разбушевался Слав Ярей - Да если бы не циторцы ты бы давно продавал только коровье дерьмо!
   Перепалка между членами Собора разгоралась. Вспомнились старые обиды и ссоры. Но все это было не важно, ведь решение давно принято. Многие годы Октавиан после победы в гражданской войне, вел тайную переписку с князьями. Его дипломаты провели огромную работу, посещая многочисленные светские мероприятия. Долгие десятилетия они тайно согласовывали нюансы предстоящей коронации его внука. Кого-то подкупая, а кого-то запугивая...
   И все это время Лирий про это не знал. В стане его министров есть предатель. И вычислить его не составит труда. Остается открытым вопрос, зачем он скрывал от своего князя такой простой путь объединения Некротии? Непонятно...
   Сейчас идет первый открытый торг за будущее благосостояние. Идет передел мира. После трех часов совместных перепалок, члены Собора пришли к следующим итогам:
   Изменяется административно-территориальное деление страны. Княжества упраздняются и в их старых границах образуются края. Вплоть до самой смерти князи сохраняют свой титул, но повсеместно отменяется порядок его наследования. До совершеннолетия Великого князя страной будет править регентский совет. Все армии переходят под его единое командование. От внутренних войн необходимо переходить к внешней экспансии. В ближайший год будет запланирован тренировочный поход за великую стену в земли Зонге.
   Самые важные государственные административные здания будут расположены в циторском городе Курион, который станет столицей будущей единой Некротии. Именно оттуда будет осуществляться единое централизованное управление страной.
   Ярейским купцам на сорок лет достанется монополия на беспошлинную торговлю во всех четырех мирных реках страны. Для купцов остальных краев устанавливается единая десятина торгового сбора на любой вид товара при перемещении из одного края в другой. Теперь ярейские лагеря контрабандистов в одночасье превратятся в купеческие представительства.
   Дау разделят металлургический рынок с Лукка. Одни будут изготавливать монеты, и торговать драгоценностями, продолжая богатеть на страстях знати, другим же достанется продажа низкокачественной стали, позволяющая наполнить свои кошельки на заказах будущей армии Великого князя. В состав монетного двора отныне будут входить представители всех краев. Для государственного финансирования при Великом князе будет создан новый орган - казначейство.
   Славия подомнет под себя весь аграрный рынок. В этом году в северной части княжества планируется завершить строительство новой системы оросительных каналов, что позволит удвоить урожайность земель.
   Княжество Флория прекратит свое существование, как самостоятельная территориальная единица и будет разделено между тремя соседними княжествами. Цитории достанется западная половина края, а восточную поделят между собой Дау и Ярей. Таким образом, можно сделать вывод, что постепенно аннексированных флорийцев, окончательно отстранят от управления государством.
   Для крестьян отменяется барщина и оброк, но устанавливается единый налог за пользование землей. В зависимости от размера используемой челядью плодородной почвы в денежном эквиваленте изменяется и размер её платы. Ожидается всеобщая перепись и составление единого реестра родов некромантов. Инициация борьбы за чистоту магической крови позволит по новой перераспределить земли, убрав с политической арены неугодных феодалов.
   Всеми князьями ожидается всецелая поддержка простым населением воссоединения княжеств. Перед Доминатусом не были раскрыты все карты, но стоит отметить, что приходя к такому выводу, князья действительно не слукавили.
   Люди устали от непрекращающихся мелких войн. Последняя война, унесла жизни практически в каждой крестьянской семье. Новый правитель - это начало жизни с чистого листа. Каждый простолюдин вложит в него свои надежды, наполнит его пустой авторитет своими домыслами и ожиданиями. Пройдут долгие десятилетия, прежде чем люди разберутся, кто же на самом деле ими правит.
   Последние полтора года приспешники Цитория разносили среди жителей Некротии слухи о восхождении нового великого князя на престол. Агенты тайной канцелярии Домината в свою очередь, не имея полных и достоверных сведений, не правильно проанализировали ситуацию. Все доклады подразумевали подготовку к захвату власти Октавианом, но никак ни его потомками. Циторцам удалось скрыть своё главное оружие - общего с флорийцами ребенка.
   Слухи подготовили благодатную почву к приходу великого князя, ведь в умах людей он освободит их от многочисленных баронских налогов, введя единую подать. Что он будет скупать весь урожай и построит новые склепы для нежити или расширит старые. Он отменит оседлость и даст возможность крестьянам самим выбирать хозяина. Если верить всем увещеваниям циторских прихлебателей, то из утробы бледной флорийки вылезет, по крайней мере, не меньше чем новый мессия. К своему сожалению, люди Лирия были не в силах помешать распространению подобных слухов.
   На этом заседании собора Доминатус воочию наблюдал за своим политическим поражением. Он не смог противостоять тонкой политической игре Октавиана, сговору остальных правящих родов, увещеваниям внушаемого народа, и в конечном итоге он не смог помещать рождению будущего нового князя - жуткого плода евгеники, позволившего объединить в себе кровь некромантов семи княжеств.
   В этом дитя не было лишь крови Доминатусов, которые принципиально не заключали политических союзов через насильственные браки, отдавая своих отпрысков в руки других князей. Они уважали своих детей и дозволяли им сделать выбор своей второй половинки самостоятельно, не взирая на её происхождение.
   В этом новом, красивом мире не было места только Доминату. Именно сейчас Октавиан хотел это место для него найти или определить. Все зависело только от Лирия. Его мнения пока никто не спрашивал. Всё заседание проходило без его участия, насущие вопросы объединения воспринимались, как само собой разумеющийся факт.
   Бессмысленную ругань и споры внезапно прервал Октавиан, взяв себе слово, он поднял правую руку. Он смотрел на Лирия, ведь только он все это время терпеливо сохранял молчание. Началось...
   - Перед непосредственным голосованием я хотел бы предоставить слово Лирию. По-видимому, он находится в легком смятении от столь неожиданной новости. С Вашего позволения я расскажу Вам, какое место займет Доминат в новой Некротии...
   - Спасибо не стоит себя этим утруждать. - перебил Октавиана Лирий - Нет нужды передо мной распинаться. Мне безразлично как Вы в конечном итоге сожрете моё княжество, и какое место Вы отвели мне в вашей новой выгребной яме.
   Установилась гробовая тишина. Все, вплоть до писарей, замерли в ожидании продолжения.
   - Доминат не поддержит власть Великого князя. Я заявляю, что начиная с сегодняшнего дня, Доминат, является независимым, суверенным государством. Вашим подданным отводится полгода, чтобы покинуть территорию моей страны. В случае невыполнения этого требования, всё их имущество будет конфисковано, и обращено в пользу государственной казны. Сами же нарушители будут отправлены в рудники. Для ведения торговли, пересечения границы или иного сношения с подданными Домината гражданам Некротии отныне необходимо получить дозволения в тайной канцелярии.
   Я не объявляю вам войны, вы сами уничтожите друг друга. Если мои граждане будут подвержены гонениям, то я прекращу миролюбивую риторику. Мои войска готовы к немедленному броску к циторскому Крину. Надеюсь это позволит Вам воздержаться от опрометчивых актов агрессии.
   Присутствующие понимали, что Доминатус проиграл в противостоянии за престол Некротии и ожидали от него лишь аналогичного торга за место под княжеским солнцем. Ведь это самоубийство воевать со всеми княжествами разом. Никто и не думал о том, что объявив Доминат независимым, он фактически заморозил конфликт, встав на пути у объединения страны.
   Лирий посмотрел на Агату и легким кивком головы подал ей еле заметный знак. Представление продолжалось...
   - Да мне тоже наплевать на вашего щенка! Мои люди не будут целовать в задницу циторцев! - круто начала Агата - Я тоже объявляю о независимости Юрона и провозглашаю себя царицей! А тебе Дау - переведя осоловелый взгляд на Кира, брызжа слюной, продолжила Агата - Я клянусь, что запихаю всю твою горную братию в самую глубокую шахту и затоплю её, чтобы вы все там сдохли, как крысы. Ждите войска Юрона возле своих нор!
   - Да ты сошла сума!
   - Тупая курица!
   - Боже, что ты наделала!?!
   Невпопад загомонили члены Собора. Подобным выпадом Юрона обрекла себя на ведение самоубийственной войны. Дау ни за что не простят ей подобное оскорбление. Другие князья не упустят шанса разорвать Юрон и с радостью поддержат горного князя.
   - Ну что же, спасибо вам за столь теплые слова, я думаю, что ваша позиция ясна членам Собора. Как председательствующий, я объявляю о том, что присутствие сторонних делегатов из стран Домината и Юрона не предусмотрено регламентом нашего Великого Собора. Я попрошу вас удалиться из зала заседания, чтобы мы смогли продолжить решать государственные вопросы. Хочу лично вас предупредить, что пока Великий князь не родился, от его имени будет управлять государством регентский совет. По вопросам внешних сношений вашим дипломатам стоит обращаться напрямую в великокняжескую канцелярию Цитории. - не дал разгореться новой перепалке Октавиан - Стража! Попрошу выпроводить из зала иностранцев и сопроводить их до границ Некротии.
   Лирий и Агата одновременно поднялись со своих мест и проследовали к выходу за двумя подошедшими к ним гвардейцами. Перед самым порогом Лирий обернулся, чтобы посмотреть на хранившего все это время молчание Зия Флория. В его глазах Доминатус увидел огонек надежды. Зий ещё не знал, какую роль ему отвел Лирий в только что созданном новом мире.
  

***

   - Я выполнила часть нашей сделки, хотя могла и кинуть тебя. - обратилась к Лирию Агата, после того, как они покинули цитадель. - Надеюсь, ты готов к тому, что затеял?
   - Через три дня твои головорезы должны сжечь восточные шахты Дау. Война ожидается затяжной и мы не можем позволить им успеть к ней подготовиться. - убедившись в отсутствии посторонних ушей, сказал Лирий. - Отправь голубя своим пиратам, пусть выдвигаются вниз по Бурной. Нам нужно разрушить все переправы и захватить все корабли. Если они не сожгут галеры и баржи ярейцев, то уже к концу года в Юрон высадятся войска Некротии. Рваный фронт не позволит нам выстоять. Мы должны сдержать их в пределах своих княжеств, развивая наступление через Дау.
   - А когда выступят твои солдаты? - поинтересовалась Агата - Или они так и останутся у меня в княжест... эм... в стране?
   - Не волнуйся, обо всем позаботится генерал Торий. Он превосходный полководец и знает свое дело. Твоя задача просто не мешать. Пока ты плевалась слюной в бедное дитя гор, мои засадные полки выдвинулись из своих лесных лагерей. Они успеют захватить север Ярея и юг Дау до того, как твои пираты встретят первую торговую шхуну в Царьграде.
   - У меня не хватит кораблей для вашей высадки. Или ты просто перебросишь их без поддержки флота? Но тогда без моих барж они не смогут отступить! Ты погубишь свое войско! - взвизгнула Агата.
   Её манера переходить в ходе разговора с крика на тонкий визг изрядно насаждала Лирию. Однако он не смел бороться с данным недостатком своей оппонентки, ведь в настоящее время Доминат был невероятно заинтересован в подобном союзнике. Если он проиграет, то первым в этой партии сгорит Юрон. Уничтожение слабого союзника отсрочит настоящую войну в худшем случаи на год, что в свою очередь предоставит Лирию возможность подготовить страну к бойне. Ставки слишком высоки ведь именно сегодня началась открытая борьба за судьбы жителей и будущее Некротии. Ему не дадут возможность, какую представили Флорию, что сдаться, откупившись своим княжеством, титулом и честью. Доминатусов ждала смерть. Окончательная...
   - Не здесь женщина, тут слишком много ушей, чтобы ты спокойно кричала об атаке на Дау. - шикнул на неё Лирий - Просто доверься Торию. После того, как ты доказала мне свою преданность, выполнив часть нашего уговора, он сможет посвятить тебя в оставшиеся детали плана уже в Юроне.
   - А как он узнает, что я его выполнила? - спросила Агата.
   - То, что ты вернёшься домой живой и будет являться для него знаком.
- резко прекратил разговор Лирий, свернув на улицу ведущую к его дому.
   Никто не обратил внимания на быстро шагающего Лирия. Черни было безразлично собрание знати, каждого заботило только его собственное дело. Однако палаточный лагерь немного преобразился, буквально за несколько часов в нем образовалось множество пустых мест, что еще недавно были заняты гостями.
   Подойдя к своему временному убежищу, Лирий довольно проводил взглядом две сотни воинов Домината. Каждый из солдат был облачен в тяжелые доспехи, выполненные из черного металла южных гор. Над головой колонны гордо реяло знамя их страны. В течении месяца воины тайно стекались сюда по одиночке и малыми группами, стараясь не привлекать к себе внимания. Переодевшись крестьянами, купцами и вольными наемниками, они ожидали в замке князя, но дождались государя.
   Уловка Лирия с показной беззащитностью удалась. Обернувшись, Лирий заметил, как небольшая, шайка грязных попрошаек, что преследовала его и Агату еще от самого входа в цитадель, в нерешительности замерла, наблюдая за разворачивающимся строем черной конницы.
   - Ваше величество! - ударив себя в панцирь правой рукой, обратился с приветствием к Лирию капитан. - Колонна готова к маршу, позвольте подать Вам коня?
   Лирий ответил на приветствие подошедшего строевым шагом офицера легким кивком, дав тем самым свое согласие на обратный путь. В это же мгновение к нему подвели облаченного в кольчугу жеребца.
   - Конь живой, господин. - пояснил офицер. - Поскольку половина пути придется на зимние дожди. Непогода застигнет нас в дороге, когда мы будем сплавляться на баржах по Трехводнице. Через сто миль в Змеелесье нас ждут сменные лошади. Навстречу нам движется третий батальон усиления.
   Лирий протянул немолодому офицеру руку для приветствия. Капитан, оторвав от своего сердца сжатый кулак, быстро поприветствовал в ответ своего господина. Столь фамильярное поведение князя вызвано необходимостью получения важной депеши. При рукопожатии воин передал маленький кусочек желтого пергамента, скрывающего тайны Домината.
   - Командуйте, капитан. - отдал приказ князь, седлая коня.
   - Есть! - вновь ударив себя по груди, ответил офицер - Батальон! Рысью! Марш!
   Застучали боевые барабаны, передавая команду капитана для всей колонны. Строй солдат аккуратно обступил Доминатуса со всех сторон, чтобы в случае нападения защитить его от неприятеля.
   Теперь они в стане врага, на чужой земле. Лирий сомневался, в том, что их столь скорое выдвижение долго останется незамеченным и их путь пройдет мирно и спокойно. На всякий случай, помимо настоящих двух сотен воинов, в замке инкогнито присутствовали три сотни верных гвардейцев тайной канцелярии, которые всегда наготове устроить маленькую бойню.
   Поелозив в седле, пытаясь поудобнее в нем расположиться перед дальней дорогой, Лирий развернул скомканный клочок бумаги и углубился в его чтение.
   "Пламя вошло в мертвые земли. Оно беспрепятственно проследует в воду. Свет догонит небосвод зимой. Пламя даст жар лишь при наличии Света, иного шанса нет". - прочитал Лирий послание своих подчиненных.
   "Есть вещи важнее мышиной возни за престол" - подумал князь. - "Наслаждайся циторец величием великокняжеского седла. Наслаждайся, пока есть чем...".
   С такими мыслями, новоиспеченный государь направил стройные ряды всадников в ворота древнего замка, чтобы больше никогда в него не вернуться.
  

Глава III. Знакомство с Доминатом.

  
   Доминат. Маркизат Фьеж.
   Окрестности пос. Приозерный
   Июнь 914 года... Год зимы.
   Полгода спустя...
  

За это время...

   ...уже полгода Доминат, после провозглашения независимости, находится с Некротией в состоянии необъявленной войны. Пока никто из соперников не сделал первый шаг к полноценной конфронтации. По Доминату ползут слухи, что князь Лирий выжидает подходящего момента для нанесения удара. Регулярная армия увеличена в пять раз и стянута к границам молодого государства.
   Полгода назад, когда только начался зимний сезон дождей, прошли первые в истории сборы ополченцев. Почти пятьдесят тысяч крестьян встали на защиту пограничных рубежей. Для их обеспечения государь приказал увеличить своей знати оброк, и теперь бароны и графы отбирали у крестьян в два раза больше провизии. Все броды Трехводницы были перекрыты, а на соединяющих разные берега мостах усилена охрана. В стратегически важных местах новой страны были спешно возведены временные деревянные форды, а приграничные поселения обнесены частоколом.
   Однако, опасения жителей были напрасны. Некротия так и не напала на Доминат. Против неё развязала, казалось бы, самоубийственную войну империя Юрон. За новым, громким названием скрывались мало обученные крестьяне, разобщенные шайки разбойников и пиратов, которые были бы сметены в первый же месяц войны, если бы не тайное предводительство полководцев Домината. Все знали, что Доминат негласно поддерживал Юрон, заблаговременно перебросив для ведения будущей войны пятидесятитысячный корпус первой армии генерала Тория и несколько десятков военных советников. Именно они возглавили командование, укрепив тем самым слабую армию Юрона.
   На территории приграничной Славии, Цитории и Флории тайно действовали группы разведчиков. Буквально недавно диверсантами Домината была проведены многочисленные диверсии, ужаснувшие жителей всей Некротии.
   Еще до начала года зимы, исчисляемая миллионами нежить, как обычно, направилась в склепы. Только в них они могли спокойно впасть в спячку и переждать долгое ненастье, не страшась падающей с неба, губительной для них воды.
   Планируя грядущую весеннюю военную компанию против Юрона, военачальники Некротии также успели стянуть основные ударные силы легионов нежити в восточные склепы Флории, забив их под завязку.
   Тогда никто не мог предугадать, какая судьба будет уготована несокрушимой армии, ожидавшей наступления. Выверенная серпантинная форма склепов, в этот раз, сыграла над новыми гостями злую шутку, практически лишив их возможности на спасение. После того, как вся нежить Некротии разместилась по ближайшим к Юронской империи склепам, диверсионные отряды Домината захватили и сожгли двенадцать временных пристанищ врага. Подобным кощунственным шагом, Доминат практически уничтожил основные ударные силы армии новорожденного великого князя ещё до начала войны. Легионы нежити во все времена были основными силами в любом вооружённом конфликте некромантов, ведь как живой человек может сравниться с не знающими боли и усталости, закованными в броню мертвецами?
   Юрон был фактически спасен от весеннего вторжения западных полчищ нежити, хотя ещё недавно все считали, что дни молодой империи сочтены. Обладающее меньшей военной мощью командование Домината, не питало иллюзий победить противника в открытом, честном бою. Лирий понимал, что сражаясь за Юрон сейчас, он дарует своей стране дополнительные мирные дни.
   Его генералы не вели войну как раньше. Не было открытых противостояний только в благоприятное для наступления года. Никакого выкупа знатных пленных и договорных генеральных сражений. Чтобы победить большого и сильного зверя нужно бить его с хитростью, что и продемонстрировал миру Доминат.
   Одновременно с гениально спланированной операцией по выводу из войны основных ударных сил противника, юронский флот, сплавившись по реке Бурной, дошел до самого Царьграда, уничтожая на своем пути все принадлежащие Некротии корабли. Тонуло всё, от рыбацких шхун до боевых галер. Ярейская часть города, расположенная на западном берегу была разграблена и сожжена. Циторская так и не сдалась, отбив две высадки морского десанта пиратов. Фактор неожиданности не смог помочь юронцам, ведь недавно полученный циторцами берег столицы Ярея просто кишел солдатами. В самом крупном в истории морском сражении благодаря героической смерти тысячи моряков и жертвы двух сотен с боевых галер, речное господство установилось за Юроном.
   Тем временем, возглавляемые доминатскими полководцами объединенные войска Юрона нанесли быстрый и решительный удар по не ожидающим столь стремительной атаки соседям - горцам. В короткие сроки удалось захватить восточные, предгорные земли, открывавшие путь к наступлению в центральные провинции Дау. Встретив ожесточенное сопротивление Некротской армии, когорты Домината отчаянно пытались захватить, принадлежащие Дау равнинные земли, чтобы отрезать тем самым густонаселенные горный север княжества от основной территории Некротии. Уже месяц четыре легиона Домината безуспешно пытаются заблокировать княжество Дау, сдерживая натиск сил Некротии, наступавших через Лукку. Медленно, но верно когорты Тория продвигаются на запад. Командование Некротии ожидает катастрофы, ведь в горах и городах еда не растет...
   В это время, благодаря достигнутому в первые дни войны морскому превосходству, войска империи Юрон готовятся к высадке в восточные провинции Флории через пограничную реку Бурная.
  

***

  
   - Ура! Получилось! - радостно закричали двое мальчишек.
   Это была уже пятая попытка запустить водяное колесо и только сейчас, ребятам удалось вывести его на стабильную работу. Многих усилий стоила им именно отладка работы механизма. Три недели они строили из ужасного качества бревен и досок водяную мельницу. Если с постройкой самого колеса, а также с изготовлением остальных деталей не было особых проблем, то для полноценного функционирования мельницы требовалось добиться почти ювелирной точности в их подгонке друг к другу.
   Место рождения своего детища они выбрали на окруженном со всех сторон соснами, редко посещаемом пригорке, поскольку именно из его вершины били сильные, холодные ключи. Протекая по низинам, вода впадала в большое озеро.
   Сама идея создать подобное устройство принадлежала Алексу Фао, одному из трех мальчишек, что возвели здесь первую в истории Некротии водяную мельницу.
   Чтобы одной семье получить запас муки, необходимой для приготовления хлеба и лепешек на весь день, хозяйке требовалось ежедневно два часа молоть зерна в ручной мельнице, используя неудобные малые деревянные жёрнова. По подсчетам Алекса, только одна их водяная мельница, могла освободить от этого ужасного каждодневного труда четыре сотни человек.
   Идея посетила Алекса, когда он помогал своему другу Квинту взобраться в Небоград. Фао впервые увидел вблизи механический кран одной из воздушных гавань города, что поднимали поклажу с понтонов на воздушный остров. Разглядев все детали не очень сложного механизма, он придумал убрать из него самое слабое звено - человека, и заменить мускульную силу на силу быстрого и неустанного водного потока.
   Раньше на этом пригорке ребята играли, запуская в путешествие примитивные кораблики. Ради данной забавы они даже сделали неглубокую запруду, которая в дальнейшем послужила хорошим подспорьем в воплощении планов Алекса. Своим желанием создать мельницу Фао поделился со своими лучшими друзьями, Квинтом Хитрово и Толием Касси. Недолго посовещавшись, ребята решили незамедлительно воплотить затею друга в жизнь.
   Квинт в силу живости своего характера нашел практически все необходимые материалы для будущей махины. У него получилось выторговать несколько сотен бревен, пообещав лесорубам полгода бесплатного пользования мельницей. Сырые и бракованные доски он получил от них в довесок забесплатно.
   Толий, как сын лучшего в поселке кузнеца, обратился за помощью к своему отцу, чтобы получить железо для металлических деталей конструкции и найти подходящий камень для будущих жерновов.
   В качестве камня, наиболее подходящего для их изготовления, обычно служил пористый, но при этом прочный песчаник, либо окремнённый известняк. Через знакомых каменщиков удалось найти только один двухсот-килограммовый известняк и песчаник весом в сто килограмм.
   Будущее инженерное чудо решили строить на запруде, что ранее служила для мальчишеских игр и забав. Ребята её расширили, укрепив края вязанками ивы и мелким щебнем. Запруда должна была послужить резервуаром, позволяющим накопить достаточное количество необходимой для работы мельницы воды. От устья искусственного водоема мальчишки отрыли идущий под углом неглубокий канал. Он достигал двадцати метров в длину, ширину в один локоть, а глубиной уходил по колено. Выход воды из запруды в канал перекрывался деревянным водоводом. Для его подъема, как рычаг, использовали длинную палку.
   Алекс много ночей просидел за расчётом верного угла наклона канала. Хотя бы одна маленькая ошибка и мельница не будет работать. Слишком большой напор воды разрушит колесо, а силы слабого будет недостаточно для вращения махины. Зима, также внесла свои коррективы в постройку. Это время года приносило в Некротию длительные, практически непрекращающиеся дожди.
   Поскольку еще осенью крестьяне собрали последний урожай, подрабатывающий в поле Алекс смог теперь полностью посвятить себя новому увлечению. Квинт, чувствуя небывалую выгоду, затевавшейся стройкой просто жил. Хитрово был беспризорником и поскольку считал, что его руки больше предназначены для счета звонких монет, чем рукоятки серпа всецело отдался строительству махины.
   От рассвета и до самой темноты мальчишки рыли, таскали, рубили и пилили. Толий присоединялся к ним ближе к вечеру, так как весь день помогал отцу в кузне. Все железные детали их механизма были нагло присвоены из производства кузнеца именно Толием.
   Через неделю, когда запруда и канал были готовы, ребята поняли, что окончательно выдохнулись, от накопившейся усталости их темп работы заметно снизился. Для решения этой проблемы Квинт привел откуда-то десяток неприятных на вид чумазых мужиков. Их стойкий перегар не внушал в сердца Алекса и Толия оптимизма. Складывалось ощущение, что этих батраков неделю обливали вином. Пояснив прибытие нежданных помощников массовой уплатой карточного долга, Квинт распределил между новоявленными работниками дальнейший фронт работ.
   Строительство резко ускорилось. За один день они затолкали на пригорок жёрнова. За последующие два возвели деревянный навес с желобом для поддержки будущего колеса, постелили простенькую крышу. Через пять -подвесили само колесо, вставив его в ложе, тем самым присоединив к остальному механизму. С учетом сопутствующих работ постройка мельницы была завершена спустя три недели.
   Настал момент истины. Заработает ли агрегат? При пробном запуске Толий следил за колесом, дабы напор воды не сломал его лопасти, и чтобы не было проблем с механизмом. Квинт, по команде Алекса, поднял водовод палкой-рычагом, и мощный водный поток заструился по рукотворному каналу. Колесо закрутилось, агрегат заработал. Только не так, как хотелось бы предприимчивым парням.
   Вода, достигая лопастей трехметрового водяного колеса, медленно раскручивала его. Вращающееся колесо поворачивало ось, раскручивая маховик. В свою очередь зубья маховика передавали энергию напора воды на целочное колесо, проворачивающее шпиндель, который вращал жёрнова. Нижний камень жернов был закреплен намертво, а верхний бегунок вращался со скоростью чуть меньшей, чем скорость потока воды, перемалывая зерна, поступающие из расположенного над камнями желоба.
   Однако вышеназванного прекрасного результата у ребят получилось достичь лишь по прошествии череды сотен мелких неудач, проб и ошибок. Почти два месяца у них ушло на притирку и подгонку многочисленных деревянных деталей. Они были просты в изготовлении, но тяжелы в эксплуатации. Секрет работы мельницы заключался в точной подгонке деталей и их обильной смазки. Только победив очень сильное трение, густо смазав свиным жиром доведенные до ума детали, машина заработала во всю свою мощь.
   И вот, спустя шесть недель после первого запуска, Алекс и Толий, стоя по колено в холодной воде источника с закатанными штанинами и стуча зубами от холода, выкрикивали сквозь синие губы слова радости.
   - Невероятно, мы это сделали! - надрывал голос Толий, стараясь перекричать звук сильного потока воды и скрип многочисленных деревянных шестеренок.
   Мальчишки вышли из воды на сушу и взяв специально заготовленные дрова развели костер, чтобы согреться. В год зимы, когда постоянно накрапывает маленький дождь, в лесу невозможно найти сухих веток, листвы или мха для розжига костра и поддержания пламени. Для этих целей ребята специально соорудили небольшую поленницу, где складировали деревянные обломки и опилки, оставшиеся от обработки бревен и подгонки досок. Чего-чего, а этого добра на их стройке было с избытком.
   Обогревшись у разведенного под сосной небольшого костерка, двое радостных ребят собрали дорогостоящие инструменты и выдвинулись в сторону своего поселка Приозерного. Уже наученные на собственных ошибках парни, перед своим уходом не стали полностью опускать водовод, а оставили место для прохода воды по каналу. Когда зима только началась и пошли первые дожди, парни не учли того, что перекрыв водовод, они лишили запруду возможности вывода излишней воды. Когда на следующий день они пришли к водяной мельнице, то стали свидетелями маленького, рукотворного потопа. Вся стройка была затоплена и превращена в болото. Много тогда ценного материала было безвозвратно загублено.
   Еще вчера они унесли все основные инструменты, а сейчас прихватили лишь два припрятанных рубанка и дорогой напильник, что они спрятали в лесу для завершения подгонки деталей. Поскольку основные работы закончились, Квинт отпустил и своих батраков.
   Примерно за час они добрались по раскисшей от дождя дороге до Приозерного. Окрыленные своей победой мальчишки, даже не заметили усталости и промокших ног. Уж очень они были собой довольны.
   Их рабочий поселок находился на северо-восточной части побережья большого пресного озера. Он, как и другие села, расположенные у его кромки, был основан рабочим людом, что помогали каменщикам и плотникам возводить гордость маркизата Фьеж, а по совместительству жемчужину Домината - Небоград. По указу старого князя Доминатуса, почти сорок лет возводился самый удивительный город на земле.
   Сотни величественных башен уходили высоко в небо, возвышаясь на десятки метров над большим воздушным островом, который своей громадой навсегда застыл над водной гладью озера. С незапамятных времен воздушная скала считалась настоящим чудом света и теперь, благодаря воли князя, остров украшали белокаменные здания и сооружения, а также тысячи соединенных между собой виадуками и галереями высокие изящные башни. Небоград был местом знаний и учености. Он был населен академиками, и многочисленными студентами первого государственного института Домината. Для этих целей были построены и оборудованы десятки лаборатории, библиотек и аудитории. Город стал пристанищем знатных людей, богатых купцов, важный подданных и придворных князя. Ученые и писатели, артисты и аристократы поселились в самом живописном на свете месте. Но, несмотря на кажущуюся атмосферу старомодной, чинной доброжелательности, Небоград бурлил, исполненный соперничеством, заговорами и интригами.
   Подобные воздушные острова, не были редкостью. Они россыпью разлетелись по всему небу, навсегда застыв над плато некромантов и другими землями людей. Расположенные на разной высоте, такие загадочные и недосягаемые каменные махины украшали небесные просторы, отправляя мальчишек и девчонок в края мечтаний о дальних и необычных путешествиях. Отличие Небограда от других состояло в его доступности людям. Только он парил в непосредственной близости от поверхности земли.
   К сожалению, тайна левитации воздушного острова до сих пор не была раскрыта. Ученые умы утверждают, что познавший его секрет откроет перед человечеством долгожданную эпоху воздухоплавания.
   Орды рабочих под управлением лучших зодчих начали создавать шедевр с постройки воздушных пристань в северной и южной части острова. Для удобства в обслуживании и транспортировки гавани выступали на десятки метров за пределы небесной скалы. Сотни лебедок, кабестанов, а также приводимая в движение работниками ступальных колес система больших и малых кранов, прочно связали осваиваемый остров с цивилизацией.
   Под самим островом, на водной глади озера, были стянуты единой сцепкой огромные деревянные понтоны, служившие перевалочным пунктом для переброски наверх грузов и людей. В свое время для освоения прилегающих территорий, прокладки строительных и торговых маршрутов, а также обеспечения строительства города со всего княжества привлекались сотни тысяч простолюдинов. Поначалу поселенцы размещались вдоль озера в наспех сколоченных временных бараках и пытались возделывать пустующие земли. Только после прихода, собранных со всех уголков Некротии ремесленников, и их объединения в постоянно действующие цеха, у насильно пригнанных в этот край крестьян появилась надежда на длительное и стабильное развитие региона.
   Цеха, заручившись всецелой поддержкой князя и разделив сферы влияния, внимательно следили за тем, чтобы никто другой не вторгался в их область производства, тем самым стремясь избежать губительной конкуренции. Мастера, почуяв небывалую выгоду, устремились к Небограду, практически перестав производить товары для бедных деревень, ведь число дорогих заказов было ограниченно даже на столь огромной стройке. Цеха тем временем следили за тем, чтобы ни один мастер не работал дольше обычного, не имел больше чем другие подмастерьев и не покупал большего количества сырья, чем было разрешено уставом цеха. Качество произведенного товара и его цена соответствовали единожды установленному стандарту. По завершению масштабной стройки цеха не покинули насиженных мест, став костяком образования новых поселений.
   Постепенно, для постройки нового города потребовались и иные мастеровые люди - столяры и слесари, декораторы и садовники, конюхи и водоносы. Шаг за шагом возводимый город и окружающие его рабочие поселки разрастались, приобретая все больше новых жителей. Выплата щедрых вознаграждений, даже насильно привлеченным к строительству крестьянам, огромные заказы на необходимые материалы, а также зарождающееся местное сельское хозяйство, которое первоначально не удовлетворяло всех потребностей в провианте, притянуло к озеру предприимчивый торговый люд. Вереницы караванов потянулись со всех уголков Некротии, чтобы поставить в срок все необходимые материалы и продукты. Так стихийно возникали новые торговые пути, для защиты которых также приходилось возводить новые заставы и форты, а для обслуживания постоялые дворы, таверны и конюшни. Так, например, из-за создания северного торгового тракта, протянувшегося от доминатского Оза до ярейского Царьграда возникло два десятка небольших населённых пунктов. Именно интенсивное движение способствовало тому, что вдоль тракта появлялись новые жилища, что давало толчок развитию городов. Таким образом, на долгие сорок лет стройки для сотен тысяч людей этот край стал местом воплощения мечты. Мечты князя.
   Часть северного побережья озера, что была ближе всего расположена к воздушному каменному исполину, стала основным местом жительства для большинства работников. Именно там и был основан Оз - город-спутник Небограда, который по сей день, связывает небесный город с остальным миром благодаря множеству удобных причалов и сотен транспортных судов. Он был гораздо меньше своего большого соседа и заметно беднее в убранстве зданий и сооружений. Практически все его население зарабатывало на транзите и обслуживании чудесного града.
   Дойдя до окраины Приозерного, ребята встретили старого друга Квинта, с ног до головы увешанного разбухшими бурдюками. Под тяжестью ноши парень еле-еле волочил ноги, но упрямо шел вперед, хлюпая осенней грязью.
   - Здорово, бандиты! - поприветствовал их Квинт. - Какие новости? Добили махину?
   - Привет, Квинт! - поздоровался в ответ Алекс. - Порадуйся за нас. Пока тебя не было, мы наладили мельницу. Теперь она может перемолоть тонну зерна в сутки.
   - Это у тебя что? Опять контрабанда? - спросил Толий.
   - Какая контрабанда? Это чистое славийское вино, ох... Ребят помогите мне донести все это до таверны Арама, а то я сейчас сдохну. - попросил Квинт, сбрасывая на землю часть бурдюков.
   - Вот теперь сам неси это добро. - недовольно забурчал Толий, брезгливо подняв за ремень один из бурдюков. - Ты зачем спрашивается, их в грязюку кинул?
   - А ты попробуй, пронеси их тридцать километров! - рявкнул в ответ Квинт. - Это тебе не у батька железяки тырить! Я всю ночь так протопал под дождем.
   - А откуда такое богатство? - поинтересовался Алекс, поднимая кожаные фляги с земли. - Ты ведь всего на три дня уходил. Вокруг виноградников нет, да и до Славии далеко.
   - Места знать надо. Там где было - больше нет. Я выгреб все под чистую за четверть от настоящей цены. - ответил Хитрово. - Подождите, дайте хоть отдышаться.
   - Когда-нибудь ты умрешь от своей жадности Квинт. - укорил друга Толий.
   - Если я умру от жадности, то вы умрете от нищеты. - парировал парень. - Между прочим, вы как никто заинтересованы в том, чтобы я дотащил винцо до торгаша. Наш десяток бичей, которых я притащил махать на нашей стройке топорами, неделю кормился за счет его таверны. И все это благодаря моему вескому слову и обещанию всё сполна за них оплатить. Тем более, если я этого не сделаю, то добрые люди сожгут кузницу семейства Касси.
   - Ты врешь Квинт! Зачем им это делать? - возмутился Толий. - Я их даже не знаю, я никак с ними не связан! Все ты делал!
   - Может вру, а может и нет. - с ухмылкой сказал Квинт. - Вот теперь неси поило и думай об этом.
   - Подонок. - буркнул под нос Толий, развешивая на плечи грязные мешки с вином.
   Больше никто не возмущался. Мальчишки угрюмо подобрали заботливо брошенные в грязь бурдюки и потопали в поселок по размытой зимним дождем проселочной дороге. Молодые люди повстречали Квинта практически у начала поселения. Ему оставалось всего пятнадцать минут доковылять черепахой, чтобы расплатиться с долгом, однако ребята не могли отказать ему в помощи и разделили с ним его ношу. Таверна Арама расположилась в самом центре их села и обслуживала преимущественно рабочих с пирсов.
   От усталости ни у кого не осталось сил разговаривать и ребята топтали жирную грязь сохраняя тишину. Пока они шли к месту своего назначения, Алекс Фао невольно задумался, вспоминая, как изменилась их жизнь за последние полгода.
  

***

  
   Шестнадцатилетняя троица знала друг друга с детства. Квинт Хитрово был худощавым блондином и гордо носил стрижку под "горшок". Его лицо было абсолютно неприметным и только серые глаза отличали молодого человека от других представителей Некротии. Однако этот отличительный признак был слабо заметен, чему также потворствовало полное отсутствие загара.
   Квинт не знал своего отца. Его было невозможно установить. Мать Хитрово много лет проработала в борделе барона Оза. В двенадцать лет она погибла при пожаре. Мальчишка даже не смог её похоронить, поскольку сгорели все останки. Отсутствие тела также не позволило воскресить единственного родного человека. Да и признаться честно Хитрово не горел желанием вернуть её душу обратно в мир. Она была достаточно посредственной матерью и практически все время парень был предоставлен самому себе. Не обремененный моралью беспризорник по своему характеру больше всего походил на проказника лиса, так и жаждущего что-либо ухватить и урвать.
   После смерти матери Квинт покинул Оз и переехал в Приозерный, где и познакомился со новыми друзьями. Вот уже два года, как погорелец жил в одиночестве возле выработанного песчаного карьера в собственноручно построенной хижине на прибрежной окраине поселка. Его логово стало хорошим убежищем для молодых людей. Именно тут они совместно обдумывали и воплощали в жизнь свои замыслы.
   Например, до строительства мельницы, Квинт задался целью попасть в Небоград. Этот пройдоха, заверил друзей, что стоит ему, хотя бы одной ногой ступить на летающую скалу, как они станут невероятно богатыми.
   Следует отметить, что впускали на остров не всех. Каждый посетитель проходил строгую тройную проверку. Вначале их досматривали на пирсах прибрежных поселков, с которых планировал отправиться гость, затем на понтонах под самим островом и уже после подъема наверх и выхода из пассажирской клети, на одной из двух воздушных пристаней Небограда. Казалось, это был самый безопасный город из всех существующих и попасть туда постороннему было практически невозможно. Однако благодаря уму Алекса и мастерству Толия, ребятам удалось отправить Квинта поближе к небесам.
   Второй из компании был среднего телосложения, коротко стриженый брюнет Алекс Фао. Несмотря на свой довольно внушительный для своих лет рост, Алекс не выделялся выдающимися физическими способностями. Превосходный ум - вот отличительная черта мальчика.
   Он не пропускал ни одной книги, что попадала в руки местных букинистов или завалялась в поклаже проходящих мимо поселка купцов. Он читал все подряд, от трактатов по обработке камня до основ оккультизма древних племен. Книги влетали в него как в топку. Квинт шутил, что сожжет всю его макулатуру, если Алекс не построит по соседству библиотеку и не освободит от груды книг свободные углы дома Хитрово.
   Мать воспитывала Алекса одна и считала, что пытливый ум и находчивость, передались ему от отца. Отец Фао служил в тайной канцелярии Домината, и когда мальчишке было семь лет, он оставил семью и покинул Некротию. Он обосновался в одном из государств людей, возглавив там разведывательную сеть Домината. За незримые подвиги отца мать Алекса получала из княжеской казны столь щедрое жалование, что позволяло ей содержать не только прекрасный дом и оплачивать услуги вольнонаемных слуг, но и потакать столь дорогому увлечению сына. Она никогда не работала, и вся ее жизнь заключалась в бесконечных посиделках с многочисленными подругами таких же жен государевых мужей. Мать с нескрываемым презрением относилась к сезонным работам своего сына, считая, что образованному мужу не пристало горбатиться наравне с крестьянами. Тем не менее, она списала странное увлечение сына на пагубное влияние его друзей сверстников, которое со временем пройдет.
   Самому юноше очень не хватало отца. Он хотел быть достойным его, и возможно, также самозабвенно посвятить себя служению Доминату. Но как бы сильно он желал вступить в ряды тайной канцелярии, у юноши нечего не получалось. Отбор производили с четырнадцати лет, и парень в этом году уже во второй раз провалил вступительные экзамены. Физическая подготовка, фехтование и борьба стали камнем преткновения для молодого талантливого человека.
   В этом году Алекс с трудом принял свое поражение. Он осознал, что ему никогда повторить карьеры отца. Юноша решил не унывать и пойти другим путем, найдя себя в развитии прирожденного таланта изобретательства.
   Толий, в отличие от других ребят, был крепким и поджарым молодым человеком. Длинные локоны его черных волос были практически всегда завязаны в пучок на затылке и редко развивались по ветру, ведь он всегда был занят кузнечным делом, а красота в таком случае выступает только помехой. Будучи сыном кузнеца, он не знал бедности и голода, хоть и жил он в большой семье с множеством ртов. Толий, как и Квинт относились к сословию вольных людей. И если Кассий обязан своей свободе важной профессии отца, то Квинта просто никто не поймал. Хитрово никогда не попадал в официальные, ежегодно обновляемые администрацией поселения, списки княжеских душ. Поскольку жил он в заброшенной хибаре, на границе поселка и никогда не учувствовал в сборе урожая, то и землевладельцы не знали о его существовании. Да и признаться честно, в отличии от других княжеств, переход из сословия крестьян в вольные люди был практически свободным. Доминатцам не было необходимости участвовать в Великом Соборе для смены хозяина. Все что требовалось - это явиться в администрацию ближайшего поселения и заявить о своем желании местным клеркам, без учета воли землевладельца. Единственным обязательством, которое ложилось на плечи подобных крестьян, была обязательная выплата назначенных бывшим хозяином налогов. Если человек не мог выплатить их в денежном эквиваленте, то отрабатывал натурой при сборе ближайшего урожая в год лета. Поскольку свободных денег, как правило, у крестьян не было, иногда им приходилось ждать сменных хозяина от одного до трех лет, пока не будет собран последний урожай для выплаты долга. Подобная система позволяла избежать роста социальной напряженности среди крестьян из-за пагубных действий дворян-самодуров, а также возлагала на представителей знати ответственность за комфортное существование своих подданных. Кроме того, челядь была освобождена от бессмысленной традиции перемещения через всю страну для посещения замка Надежды.
   Возвращаясь к жизни Толия можно в первую очередь отметить его мастеровитость. Парень увлекался плотничеством, гончарным делом, резьбой по камню, а страсть к металлу передалась ему от отца. Пускай он не смог достичь совершенства в других областях кроме ковки металла, но его общие знания ремесел очень сильно помогали ребятам в их затеях. Только благодаря Толию у молодых людей был доступ к дорогому металлу, за кражу которого, мальчик всегда получал нагоняй от своего отца.
   Когда Квинт узнал, что цены в Небограде даже на самые доступные товары были невероятно высоки, у него тут же возник план по перепродаже крестьянских продуктов втридорога. Так, из-за ограниченности жилого пространства, жителям воздушного города запрещалось иметь собственные огороды и подворья, что например, позволяло купеческим гильдиям в десять раз дороже продавать такой простой и повсеместно распространенный продукт, как молоко. На худой конец, юноша считал, что если он не будет иметь возможности там расторговаться, то он возьмет своё из карманов богатеев с помощью своих ловких рук. К сожалению, Хитрово не знал схемы города, местные порядки и не имел представления как там все в действительности устроено. Однако он не унывал, рассчитывая на свою природную смекалку.
   - Тебя стражники поймают и подвесят за яйца над озером. - приободрил своего друга Толий, когда тот впервые поделился с ними своей затеей.
   - Ты лучше скажи, сколько готов будет отвалить твой папаша некров, когда я свисну оттуда какой-нибудь меч графа? - не унимался Квинт.
   После долгих обсуждений они пришли к выводу, что вначале нужно найти подходящую лодку. Она должна быть средних размеров и способна перевозить не только троих ребят, но и добытое из города добро. Решение же вопроса, о том каким образом взобраться Квинту на остров, как всегда было поручено Алексу.
   Мальчишка не спасовал перед трудностями и взял за основу зарисовки из старой книги отца, повествующую о битвах, что проходили девять веков назад между армиями некромантов и священников. На изображении, отраженная неизвестным художником армия, состояла преимущественно из пехотинцев.
   В то время на полях битв не было большого количества конницы. Тактика быстрого удара, закованной в броню тяжёлой кавалерии появится еще не скоро и для обороны в боях активно использовалось такое смертоносное оружие, как скорпион. Он представлял собой примитивный большой и мощный арбалет, который крепился к тяжелой станине. Стреляли же из него стрелами примерно полутораметровой длины.
   Для изготовления длинной тетивы Квинт откуда-то достал сухожилия огромных лосей из предгорий Дау, отдав за них целых двадцать серебряных некр. Когда еще не были введены пошлины и объявлено Доминату эмбарго, на эти деньги можно было купить десяток коров. Не меньшие траты ушли на подходящие для изготовления скорпиона деревянные доски и металлические части. После двух недель трудов мальчишки восстановили смертоносный агрегат и поставили его на старое рыбацкое судно, что было также арендовано Квинтом у спившегося рыбака за сущие гроши.
   Однако, следовало также учитывать, что из-за ведения необъявленной войны, тайная канцелярия увеличила количество патрулей, курсирующих между озерными населенными пунктами и Небоградом. На понтонах и баржах выставили дополнительные наблюдательные посты, следящие за водной гладью озера. Данные обстоятельства лишь осложнили выполнение затеи ребят, значительно уменьшив их шансы остаться незамеченными.
   Когда все приготовления были окончены, молодые люди, дождавшись ближайшей пасмурной ночи, выплыли на своей лодочке к Небограду. На носу судна они закрепили скорпион, снаряженный полутораметровой альпинистской кошкой. Еще несколько запасных снарядов, как и веревок, спрятали в трюме арендованной рыбацкой шхуны.
   План ребят был прост. Воспользовавшись небольшими габаритами корабля, что невысоко возвышался над водной гладью, незаметно подплыть, скрываясь в покрове ночи под восточную, малолюдную часть острова. Чтобы не допустить эрозии почвы, края воздушной скалы были специально укреплены строителями, высаженными аллеями деревьев. Благодаря этому снаряду было, за что зацепиться наверху.
   - Что мы будем делать, если нас поймают? - спросил перед отплытием Толий.
   - Не знаю кого и кто поймает, но если я увижу, что к нам подплывает гвардейский баркас, то я сразу прыгну в воду и поплыву к берегу. - ответил Квинт. - Чего и вам всем желаю!
   - Опять авантюра какая-то... - пробубнил Кассий.
   Несмотря на разумные опасения Толия, ребят так никто и не поймал. Коша уверенно зацепилась наверху, только с седьмой попытки, тем самым соединив судно и край острова тонким конопляным канатом.
   Проверив натяжение веревки, Квинт, улыбнувшись на прощанье мальчишкам, полез в небеса к своей мечте. К его поясу со спины был привязан плотный кулек дорогой, сменной одежды, которая позволила бы ему слиться с толпой вольных горожан Небограда. Примерно через двадцать минут заброшенная кошка упала сверху, с грохотом бултыхнувшись в воду в нескольких метрах от лодки. Так Квинт добрался до острова.
   К себе в хижину Хитрово вернулся только спустя две недели. Ребята уже думали, что его поймали стражники или забили до смерти слуги знати, однако мальчик встретил друзей лучезарной улыбкой и громогласно объявил:
   - Мы станем богатыми! - с этими словами Квинт вывалил из-за своего поясного кошелька на стол целую кучу серебряных и медных некров. - С ротозеев получилось мало собрать, я вел себя предельно осмотрительно и больше присматривался к городу и ценам. Ребята, Вы не представляете какая там красотища! Я просто влюбился в этот остров. Там все улицы мощеные, там ночью повсюду горят кристаллы, а все дерьмо течет по закрытым каналам! Вокруг одни высокие башни, но есть и широкие торговые площади. Некоторые дома на высоте десятков метров соединяются балконами и тонкими арочными мостами. А люди! Какие там люди! Они одеты богато, вкусно пахнут, вежливые и ухоженные. - восхищенно рассказывал Квинт.
   - У тебя получилось вернуться как мы и планировали? Или ты прошел через воздушную гавань? - спросил Алекс.
   - В гавани я не попал, там стражи как тараканов, а твой первоначальный план прыгать с острова с камнем - полное дерьмо. Я сразу отбросил эту идею, когда с свесившись с края, оценил высоту и представил, как привязанный к ногам булыжник утаскивает меня под воду. - возмутился Квинт. - Я возможно бы выжил, а вот Толий бы точно не справился и утонул.
   - Хорош заливать! - ответил Кассий. - Рассказывай нормально как слез.
   - Я просто купил два каната, привязал их к разным деревьям в саду и спустился по одному из них.
   - А два зачем? - недоумевал Толий.
   - Второй - страховочный. - пояснил за друга Алекс.
   - Слушай умного человека недокузнец. - смочив горло из фляги, продолжил рассказ Хитрово. - Наверху я нашел мальца-беспризорника и когда я спустился он втянул за мною веревки.
   - Так, часть денег я забираю, а часть нужно оставить на мельницу. - загребая со стола половину монет, деловито сказал Толий. - Мне нужно заказать у отца необходимые материалы, чтобы сделать детали по лекалам Фао.
   - Да подождите вы со своей мельницей, я там такое видел... - не унимался Квинт.
   Возбужденный, он до самой поздней ночи рассказывал об увиденном мальчишкам, пока все они не разошлись по домам.
  

***

   - Эй! Лунатик! - размахивая перед Алексом руками, сказал Квинт - Мы пришли, вернись на землю. Нет, Толий мы его потеряли навсегда, он опять задумался о прекрасном. - сказал Хитрово, открывая с ноги дверь таверны.
   - Да тут я, тут. - пробубнил мечтатель.
   Внутри таверны было темно и безлюдно. Низкие засаленные от кухонных печей потолки только усиливали впечатление, что ребята попали в какую-то нору. Обходя грубо выполненные лавочки и скамейки, хрустя под ногами старой соломой, Квинт уверенно повел парней на кухню. Смело зайдя в расположенную в конце общего зала дверь, ребята застали незнакомого мужчину в тот самый момент, когда он взял в руки большой мясницкий нож. Подвешенная к потолку свиная туша ждала своей участи. Толстый седовласый мужик, одетый в невероятно грязный фартук отвернулся от болтающейся на крюке свинки и вопросительно уставился на ребят.
   - Я так понимаю этот груз для меня? - вместо приветствия произнес Арам.
   - Здорово мертвый мясоед! Давай сразу к делу. - сказал Квинт. - У нас сорок литров твоего славийского вина, а у тебя ровно один наш золотой некр.
   - Вот именно что у меня. - ответил хозяин таверны, отложив нож, вытирая руки о свой грязный фартук. - Давай я попробую твоё-своё вино.
   Только вблизи Алекс и Толий подробнее рассмотрели хозяина таверны. Как оказалось он был уже довольно старой нежитью и по-видимому от ненастья он прятался в своем заведении. Что же, наверное, это довольно удобно. Так, он не оставит на целый год таверну уйдя в склеп, а проводит свободное время на кухне и в зале. О древности его нахождения в мире отчетливо говорили маленькие черные точки, раскинувшиеся россыпью по его телу. Это были трупные пятна, которые появлялись у нежити после пятидесяти лет со дня воскрешения. Судя по их размерам Араму было не меньше сотни лет.
   О давности воскрешения мужчины также говорил поразивший обе его щеки некроз, а также мелкие, но уже не способные зажить ранки и порезы. У нежити не бывает синяков, но любой порез навсегда оставляет неизгладимый след на теле. Из-за того, что Арам увлекался кулинарией, у него особенно сильно были посечены кисти рук. Однако, наблюдательный Алекс смог подметить, что тонкие кольчужные перчатки висели на прибитом к стене крючке и хозяин ими не пользовался.
   Отвернувшись от ребят, Арам достал с верхней полки простую деревянную кружку и пару раз с силой в неё дунув, бухнулся своим грузным телом на плетеное кресло, что стояло у столика возле печи. Довольно странный интерьер кухни был явно неудобен для приготовления пищи, но хозяина это совсем не смущало.
   В это время, по кивку Квинта, парни просто сбросили поклажу прямо там, где стояли - на пол. Молча выставив перед собой держащую пустую кружку руку, Арам выразительно посмотрел на Квинта. Хитрово в недовольстве закатил глаза и нарочито медленно наполнил его чарку вином до самых краев. Причмокивая Арам вкушал представленное мальчишками вино. Ребятам он сесть не предложил.
   - Пока вино падает в мой желудок, я хочу у вас спросить... - держа в одной руке кружку с вином, начал разговор толстяк. - Как работает ваша мельница? Какой у неё оборот муки в день?
   - А откуда Вы про неё знаете? - спросил Алекс.
   Арам внимательно посмотрел на незнакомого мальчика. Не успевший первым ответить Квинт, больно пихнул товарища локтем в бок, чтобы он больше не тупил и помалкивал.
   - Ровно одна тонна муки в день. - ответил Алекс, потирая бок.
   - Я предлагаю вам продать мне мельницу. Сколько вы собирались брать за помол килограмма муки? - начал торговаться Арам.
   - Два медных некра. - тут же оживился Квинт. - И того в день двадцать серебряных некров.
   - Хорошо. А за сколько вы готовый её продать? - продолжал настаивать на своем толстяк.
   - Строили мы для себя и с учетом долгосрочной аренды крестьян. Нашу гениальную идею и совместные усилия по постройке мы оцениваем в тридцать золотых. - бойко ответил Хитрово.
   Толий и Алекс, не сговариваясь, повернулись к Квинту и удивленно на него уставились. Они даже не успели возмутиться торгом Квинта. У обоих захватило дух от свалившегося богатства и от наглости друга. А Квинт всё не унимался.
   - Плюс трехгодовая плата за аренду в качестве покрытия упущенной выгоды и того выходит двести пятьдесят золотых некров. - с ухмылкой закончил торговаться Квинт - Торг - не уместен. Мы и так идем тебе на большие поблажки, как хорошему другу. Доход с контрабанды нынче не велик и опасен Арам, пора тебе переходить на стабильный и законный заработок.
   - Я сам знаю, чем мне заниматься щенок. Или ты хочешь повисеть вместо этой свиньи? Ладно, я прощу тебе твой длинный язык. По рукам! - сказал, не торгуясь, хозяин таверны.
   Поражен был даже Квинт. Остальные ребята так и стояли ошарашенными торгом друга. Двести пятьдесят золотых это огромное состояние. За всю свою жизнь простой крестьянин дай бог пропустит через свои руки десяток золотых, а тут целых две с половиной сотни.
   - Деньги берем сейчас, пока у тебя нет возможности смухлевать. Завтра в ратуше оформляем купчую. Патента у тебя нет и не будет, так что можешь даже не смотреть на механизм. Обслуживание и ремонт ещё пять золотых в год, материалы в случае поломки - твои. - до конца довел условия сделки мальчик.
   - Подходит. Я даже больше скажу, молодые люди я готов оказать вам невероятную поддержку и купить тридцать таких же мельниц за ту же цену и на тех же условиях. Только их необходимо построить в Славии, на земле моих родных! - не переставал удивлять мальчишек Арам. - Только срок строительства два месяца.
   - А денег у тебя хватит? - с недоверием спросил Квинт. - И к чему такая спешка?
   - Не волнуйся пацан, не в деньгах сейчас счастье. - уклончиво ответил Арам. - Надо же! Тонна в день! Я обязательно проверю перед покупкой, если хоть на кило обманули, то я отрублю вам руки!
   - А он умеет уговаривать. - промямлил под нос Толий.
   - Вы подумайте над моим предложением, обсудим его завтра в ратуше, когда сделку оформим. - сказал Арам и отвернувшись от удивленных ребят, достал из под печи сундук, открыл большой замок и отсчитал двести пятьдесят золотых некров. Сложив их в глубокий мешочек, Арам затянул на нем завязки и передал его Квинту.
   - Долг уплачен. - сказал вместо прощания богатый толстяк. - А над моим предложением вы подумайте ребята, очень хорошо подумайте. Кто бы из вас не согласился, я договорюсь на тех же условиях с каждым.
   Друзья, пораженные свалившимся богатством, впопыхах покинули таверну. Немного постояв под козырьком возле выхода, привыкая к зябкой погоде, мальчишки почти одновременно загалдели.
   - Что это было? Как? Я не понимаю! Как он купил у нас мельницу? Это же помойка! Она сделана их гнилых досок и не факт, что выдержит сезон. Да она вообще работать не будет, если не следить за каналом и запрудой! - возбужденно заговорил Алекс.
   - Тихо ты дурак! - прикрикнул на него Квинт и уже шепотом добавил. - Ты хочешь его образумить или стать богатым? Так что молчи в тряпочку.
   - Мне кажется, деньгами мы не воспользуемся. Нас убьют или похитят. Не бывает такого, чтобы так просто дать каким-то босякам целую кучу золота, да ещё и пообещать взамен больших богатств. - скептически оценил ситуацию Толий.
   - Да откуда он вообще узнал про мельницу? - не унимался Фао - Квинт, зачем ты ему разболтал?
   - Подождите, господа. Не всё так просто на первый взгляд! - осадил друзей Квинт - Да, мы босяки, но умные босяки. Арам тоже не дурак, и в любом случае пока кормил наших батраков расспросил их о том, что они такое строят. Потом сам сходил и посмотрел, потрогал, может даже попробовал запустить. Мы же нечего там не охраняли. Убедившись в сносных результатах, он решил её выкупить, поскольку это даст ему большой, а главное легальный заработок. Кормить мельницу не надо, чинить нужно редко, просто требуется грамотное обслуживание. Сам он построить не сможет, по крайней мере не нашел пока и поэтому обратился именно к нам. Скорее всего он кинет нас после строительства парочки мельниц, когда его люди научатся их делать сами. Вот тогда наши раздутые трупы всплывут в какой-нибудь юронской деревушке.
   - О каких результатах речь, если она только сегодня нормально заработала? - не унимался Фао.
   - Мы полдня в ледяной воде провели. - поддержал друга Толий.
   - А ты много видел мастеров по мельницам? - спросил Хитрово. - Конструкция хоть и не простая, но и не такая сложная, как ты думаешь. Арам открыл канал и увидел, как кружится колесо, затем посмотрел, как сами по себе трутся друг об друга жернова и обо всем смекнул. Он торгаш со стажем и видит выгоду во всем. Он, в отличии от тебя, по-другому смотрит на вещи.
   - И что ты предлагаешь? Ехать в Славию я не хочу. - пробурчал Толий.
   - Нам нужно прямо сейчас бежать в ратушу и регистрировать патент, чтобы хотя бы в Доминате он не смог их построить.
   - Я все равно не понимаю, как он мог удовлетвориться результатом, если мы только два часа назад довели её до ума? - спросил Толий. - И зачем он отдал нам деньги именно сейчас, если сделка завтра?
   - Ну, значит, ему и так махина понравилась, ведь главное для нас это деньги. Кроме того, я думаю, что дав нам некры он таким образом привязал нас к себе. Я знаю этот народ, если мы откажемся, то он начнет действовать через своих головорезов, обвиняя нас в сорвавшихся договоренностях и понесенных убытках и несуществующими партнерами. Мы в ловушке ребята, надо соглашаться и строить. Главное быстро спустить все деньги. Он захочет от нас избавиться, а денег у нас и не осталось. А пока я предлагаю протрубить о свалившемся на нас богатстве и о заключенной сделке на весь поселок, чтобы простые граждане знали, что у нас есть деньги Арама. Воров у нас нет, так что если он и надумает нас поубивать, то побоится огласки и тайной канцелярии.
   - А почему он нас не убьет сейчас? Или почему не убил вчера? Раз он знает, где находится мельница и как она работает. Мы для него ненужные посредники, устранив которых, он спокойно бы присвоил все лавры себе. - засомневался Алекс.
   - Да иди и спроси у него! Я откуда знаю? Мы для него курица, несущая золотые яйца! - сказал Квинт. - К тому же он подозревает, что я нелегально бывал в Небограде и ему ну никак нельзя терять возможный источник нового дохода. Как я знаю, он как-то связан с контрабандой Небограда.
   - Да ты ему ещё и про наш баркас со скорпионом растрепал что ли?!? - возмутился Толий. - Я теперь сильно удивлен, что мы ушили оттуда живыми, а не остались в его подсобке по частям.
   - А я предлагаю уйти отсюда, да побыстрее. Поговорим обо всем этом в ратуше. - предложил Алекс.
   Ребята согласились со своим другом. Они пробежали насквозь всю деревню и остановились только на пороге деревянного трехэтажного здания.
   - Ты так и бежал с этим мешком в руке? - не отдышавшись, возмутился Толий, глядя то, как Хитрово прижимал к груди кисет.
   - А куда я тебе его засуну умник? - злобно ответил Квинт. - Тут почти три сотни, которые по карманам я не распихаю!
   - Тихо вы! - цыкнул на друзей Фао. - Главное что дошли невредимыми, а там придумаем что-нибудь.
   Неказистые окна здания были грубо вырублены в фасаде и закрыты деревянными, двухстворчатыми ставнями. В этом строении, помимо необходимого ребятам юриста, также находилась администрация поселения и комендатура гвардии тайной канцелярии. Именно она осуществляла охрану прибрежной полосы и отвечала за обеспечение сохранности грузов. На небольшом отдалении от ратуши в самом конце пирса, был разбит лагерь гвардейцев. Так что жители поселка были уверены в своей безопасности, ведь от всякой опасности их охраняла полноценная центурия.
   Хоть Приозерный и был одним из шести крупных поселений, расположенных на берегу небоградского озера, он не располагал большими пирсами и причалами, как Оз. И был удобен для использования не всеми торговцами. Из-за этого его обходили стороной крупные торговцы и большие деньги. При условии единого размера пошлины на ввозимые в Небоград товары, ушлые жители Приозерного могли заманить в свои предпринимательские сети сторонних купцов, лишь предложив более льготные условия хранения их товара.
   Вокруг ребят, как в муравейнике, торговцы везли свой товар на причал, чтобы предложить его перекупщикам Небограда. Десятки повозок и телег ежеминутно въезжали в поселок и останавливались в маленькой гавани. Те купцы, что не нуждались в услугах спекулянтов, спешно заходили в здание администрации, чтобы справить документы на поставленный товар. Трудно представить, что творилось в более крупных поселениях.
   Зайдя в здание ратуши, мальчишки в растерянности остановились в прохладном холле. Никто из них не знал, где находится интересующий их чиновник. Квинт предложил дойти до ближайшей открытой двери, где нет очереди из торговцев и спросить первого попавшегося писаря. В длинном коридоре в половину помещений стояла очередь, а остальные были заперты.
   - Замочки то хлипенькие совсем. - заметил Хитрово, подергав одну из дверей за круглую ручку. - Можем разжиться бумагой и чернилами...
   - У тебя за пазухой хватит денег на то, чтобы купить все это здание, а ты хочешь попасть на виселицу из-за кулька бумаги? - спросил Толий.
   - Зануда. Нет в тебе врожденного чувства авантюризма.
   - Зато я всё еще жив.
   Мальчишки замолчали, в тот момент, когда открылась одна из дверей, которую толкнул Алекс. Свет озарил темную часть коридора, где столпились ребята. Они в нерешительности остановились у входа в кабинет. Тысячи маленьких пылинок закружились от сквозняка на свету в своем бешеном танце.
   В центре ярко освещенного помещения находился стол, который был заставлен стопками бумаги практически до самого потолка. Возле него стоял широкоплечий, двухметровый детина. Он явно не производил впечатления бумажного червя. Однако, великан увлеченно вчитывался в какие-то записи, которые одной рукой держал на весу, а пальцами второй аккуратно перелистывал намокшую бумагу. На вид мужчине было около тридцати лет. Из-за длинных, распущенных рыжих волос и большой бороды он был больше похож на лохматую дворнягу.
   В комнате явственно чувствовалась сырость. Дальний угол стены сгнил, и протек. Вода струилась по бревнам сруба, затапливая пол. Сейчас высота воды была маленькой, но по следам потопа было видно, что еще недавно она достигала щиколотки. С другой стороны стола валялось большое деревянное ведро и черпак.
   Мохнатый гигант в пол оборота повернулся в сторону замерших у входа ребят и сказал:
   - Если вас послал Полидаксис, то вы опоздали. Почти всю воду я уже вычерпал сам. Идите за смолой и инструментом, надо заделать щели в стене. Только не спалите мне тут всё.
   - Нам нужен юрист. Вы случайно не знаете, как его найти? - спросил Толий.
   - Я то знаю где его найти. А вы зачем его ищите? - пробасил великан.
   - Мы бы хотели оформить патент. - заявил Алекс.
   - Патент? Вы? - удивленно протянул мужчина, развернувшись к мальчишкам.
   - Деньги есть, так что принимай клиентов дядя. - перенял инициативу Квинт.
   - Я тебе сейчас уши надеру и будет тебе патент. - грозно ответил Хитрово незнакомец. - А ну марш отсюда голодранцы!
   Квинт не стал с ним спорить. Оторвав от груди тяжелый кисет, он запустил туда руку и не глядя, достал оттуда пригоршню золотых, протянув их незнакомцу на раскрытой ладони.
   - Обслужишь голодранцев? - ухмыльнулся юноша. - Или нам ехать к твоему коллеге в Соленый?
   - Ну, раз так, то присаживайтесь. - указав на расположенную напротив него скамейку, пробасил великан - Я прошу вас извинить меня за столь захламленный кабинет. На столе у меня конечно полный бардак, но это из-за сильного ливня. За ночь угол моей стены окончательно отсырел и осыпался. Бревна походу полые были от старости, вот и натекло воды. Когда я пришел утром на службу, то увидел, что ветром снесло оконные створки и важные бумаги плавают на полу. Что смог я спас, разложив сушиться на столе...
   - А я думал, ты извинишься, что обозвали нас голодранцами. - не унимался Квинт.
   - Публика тут разная ошивается. - хмуро ответил рыжий. - По вашим обноскам не скажешь, что вы богаты как барон.
   - Очень рады, что Вы вовремя спохватились, но у нас мало времени. - перебил бородатого Толий - Нам бы хотелось оформить патент. Сколько это будет стоить и как много займет времени?
   - Хм... А есть ли вам шестнадцать и на кого из троих оформляем? - перешел к делу юрист.
   - На него. - указал пальцем в Алекса Квинт. - Он у нас гений, пусть все лавры будут его.
   - Ребята, я конечно хочу вам помочь, но если Вы украли эти деньги, то лучше сразу уходите. Я сделаю вид, что вас не видел. Мне проблемы не нужны - сказал юрист.
   - Это наши деньги, мы их заработали своими руками. - ответил Толий.
   - Мне есть шестнадцать и у нас есть деньги. - подтвердил Фао.
   - Цена вопроса два золотых. Сюда входят мои дивиденды, оплата государственной пошлины и работа патентного бюро при государственном институте Домината. Кроме того, мне будут нужны ваши чертежи, черновики, а также мне необходимо будет осмотреть и описать готовое изобретение. И как я понимаю, нечего этого у вас с собой нет? - ухмыляясь, спросил здоровяк у Алекса. - Все это займет примерно два месяца.
   - А нельзя ли ускорить решение этого вопроса? И почему так дорого? - спросил Квинт.
   - Быстрее - никак. Задумайтесь, зачем вам нужен патент? Что вы хотите запатентовать? Как доить козу? Патент оформляется на изобретение. Он закрепляет за человеком его право как создателя чего-нибудь столь полезного, без чего не смогут обойтись люди. Именно поэтому такая у него высокая цена. Если вы пришли сюда запатентовать ерунду, то вам тоже лучше уйти.
   - Он нас всё куда-то спроваживает. Что за человек такой? Ему деньги что ли не нужны? - спросил у ребят Квинт.
   - Мы готовы заплатить указанную Вами сумму. - сказал Алекс - И хотели бы, что Вы всё-таки предоставили нам свои услуги.
   - Ох... Хорошо, давайте рассказывайте, чего вы там такого придумали, что решили самих же себя ободрать до нитки? - уступил клерк.
   На рассказ о своем детище у ребят ушло много времени. Юрист расспрашивал в подробностях обо всем. И то, как они придумали детали и собирали мельницу и как уже успели продать её держателю местной таверны. В это время Алекс на оставшейся сухой бумаге старался по памяти отразить чертежи мельницы.
   Вышли они из ратуши только под вечер. Уставшие, с чугунной головой, они договорились с юристом о встрече на завтра. Оставив аванс в размере одного золотого, ребята покинули его кабинет. Если в самом начале клерк относился к идеи ребят довольно скептически, то после их рассказа он стал предельно заинтересован в результате.
   - Не знаю как вы, а я ужасно устал и хочу есть. - сказал Квинт своим друзьям, вышедшим вместе с ним из здания ратуши.
   - Да, я тоже валюсь с ног. - согласился Алекс.
   - Квинт, отдай оставшиеся деньги Алексу и давайте расходится уже по домам. Меня наверное родня уже потеряла. - сказал Толий.
   Квинт не стал спорить, почему деньги должны храниться именно у Фао. У него просто не было сил что-либо доказывать, хотя финансовый вопрос всегда вызывал у него нездоровый интерес. Но только не в этот раз. Хитрово доверял Фао и знал, что если Арам захочет вернуть свои деньги, то спалит в первую очередь хибару Квинта.
   - Подождите! - не унимался Квинт. - Я мигом!
   Мальчишка отбежал от ребят к небольшой группе торговцев, что столпилась возле своих телег в ожидании погрузки товара на корабль. Они не видели, о чем с ними разговаривал Квинт, но по его активной жестикуляции было понятно, что юнец что-то усердно им доказывает.
   От купцов Квинт возвращался в сопровождении двух десятков бывших охранников. Он безумно доволен собой.
   - Теперь Алекс дойдет до дома в полной безопасности! - заявил Хитрово.
   - Ты решил нас разорить? - удивился Толий.
   - Если ты жмотишь один золотой, чтобы сохранить две сотни, то мне не о чем с тобой разговаривать! - парировал в ответ Квинт. Мальчик спокойно передал тугой кошелек Алексу, и пожав друг другу руки, они разошлись по своим домам.
   Тем временем юрист, дождавшись пока юноши покинут здание, закрыл свой кабинет и поднялся на третий этаж в гвардейскую комендатуру. Ему предстоял очень интересный разговор с комендантом.
  

***

   Доминат. Маркизат Фьеж.
   пос. Приозерный.
   Июнь 914 года... Год зимы.
   В ту же ночь...
   Уставшему Алексу выспаться не дали. В середине ночи в его комнату ворвалась мать и стала его судорожно расталкивать.
   - Вставай сынок, за тобой пришли гвардейцы! - сказала мать. - Что вы наделали?
   - Я не понимаю, какие ещё гвардейцы? - сонно произнес мальчик.
   - Молодой человек, мы пришли за Вами. Нам приказано сопроводить Вас в комендатуру. - раздался незнакомый голос из-за двери.
   Лейтенант гвардии стоял в проеме. Свет из коридора от раскрытого матерью осветительного кристалла падал неравномерно и освещал только половину его силуэта, но по черной броне мальчику было ясно, что он попал в крупные неприятности. Мать не успела одолеть сына расспросами, стоявший рядом офицер пресекал любые перешептывания. Женщина быстро помогла сыну одеться и передала его под опеку офицера. Мать даже не успела собрать в дорогу поклажу с едой.
   - Не переживайте! - пробасил офицер, когда матушка Алекса решила собрать его в дорогу. - Путь не долгий и его всем обеспечат.
   Семейство Фао жили в двухэтажном доме, расположенном в самом центре поселка. По меркам Некротии их хозяйство было очень неплохим, а соседи считали их довольно зажиточными, ведь они даже не вели подсобное хозяйство, что могли себе позволить лишь обеспеченные люди.
   Комната мальчика представляла собой, один сплошной испытательный кабинет. В углу лежали склянки с непонятными реактивами, на столе размещались полуразобранные грузовые часы, а возле входа были стопками сложены книги. Полный бардак не помешал лейтенанту внимательно разглядеть его комнату.
   - Пока мама, я не знаю когда вернусь. - понуро попрощался Алекс.
   - Ты не переживай! Перед тем как тебя разбудить мы с твоей мамой обстоятельно поговорили. Как я знаю, ты уже завтра вернёшься домой. Тебя ожидает важный человек, поэтому такая спешка. - попытался успокоить его офицер.
   Выйдя во двор, Алекс был сильно удивлен количеству солдат, предназначенных для его сопровождения. Они расположились в его дворе и на большей части улицы, нагло перекрыв все движение.
   Накрапывал небольшой дождик, возле ворот, мальчика ожидала большая карета, с запряженными шестью живыми лошадьми. Один из бойцов услужливо открыл и придержал дверь кареты, подошедшему лейтенанту и юноше.
   - Располагайся, ехать нам действительно не долго. Мне приказано доставить тебя в Небоград. - сказал воин. - Опережая твои вопросы, я расскажу план мероприятий. Вначале мы заедем в Оз, где тебя приведут в надлежащий вид перед встречей с высокопоставленным лицом. Потом с пирса мы отправимся на барже до понтонов, а оттуда нас поднимут в воздушную гавань Небограда.
   Алекс нечего не понимал. Неужели кто-то из приближенных государя так сильно заинтересовала его мельница? По-видимому мальчик сам того не подозревая, вступил во взрослые игры.
   Но ехать Фао предстояло не наедине с офицером. В попутчиках с ними была молодая особа. Её лица юноша не мог разглядеть, поскольку она созерцала округу сквозь небольшое смотровое окно, отвернувшись от двери кареты. Жирные капли, соединяясь друг с другом, быстро стекали по стеклу, оставляя за собой недолгий след. Только выпадающие из глубокого капюшона длинные белые локоны и широкая юбка выдавали в странном попутчике женскую особу. Она так и не повернулась к Алексу, ни когда он усаживался на лавку внутри кареты ни когда они тронулись в путь.
   Ненастье разыгралось не на шутку. Ночной ливень беспощадно стегал по черным латам молчаливых солдат, что держались поодаль от кареты. Извозчик в попытке укоротить противное путешествие нещадно стегал лошадей. Путь до Оза был бы в разы сложнее, если бы не мощенный тракт, что соединял два соседних населенных пункта.
   Ехали они действительно не долго. Процессия быстро достигла окраины Оза и практически сразу свернула с главной улицы на небольшую улочку с жилыми домами. Они въехали в престижный район, где проживали обеспеченные люди. Двух и трех этажные каменные усадьбы, украшенные красной черепицей с придворовыми садами и фонтанами, явственно свидетельствовали об этом. Как оказалось, их путь лежал именно к одному из таких домов.
   Не сбавляя скорости, колонна въехала в гостеприимно распахнутые стальные ворота. Широкий двор свободно разметил не только карету, но и сопровождавших Алекса всадников.
   Фао вместе с неизвестной девушкой их вывели из кареты в просторный и хорошо освещенный двор и сопроводили до входа в жилое здание. Небольшой сад из низких, аккуратно подстриженных кустарников, маленький пруд с беседкой и низкие хозяйственные строения, выполненные в едином стиле с особняком, ярко выражали своеобразное чувство вкуса хозяина. О его безразмерном кошельке больше всего говорили, выходящие во двор, огромные панорамные окна. От взгляда сторонних глаз на внутреннее убранство окна были закрыты плотным пологом.
   Пропустив вперед себя стеснительную девицу, офицер взобрался по широким каменным ступеням и с силой постучал своим большим кулаком в двухстворчатую деревянную дверь. Ему открыла заспанная старушка со сморщенной кожей. Она была настолько стара, что было невозможно определить её точный возраст. Наверное, Алекс впервые видел столь старого человека. Сильно щурясь, она внимательно и не спеша разглядывала гостей. Если бы не металлический козырек, что возвышался над крыльцом, ливень бы продолжал хлестать гостей, пока старуха боролась со своей мнительностью.После того, как она узнала молодого лейтенанта, она без лишних слов уступила дорогу, покорно освободив проход.
   Зайдя внутрь хорошо протопленного дома, лейтенант приказал:
   - Времени не много, принимай ванну и переодевайся в чистое. Лана! Покажи всё парню и помоги ему. Только нужно все сделать быстро! - командовал офицер. - Лиргиния! Сопроводите девушку на кухню и накормите её, пока она нас ожидает. Она продолжит путь с нами.
   - Пройдём со мной. - сказала молодая, миловидная девушка.
   Пока лейтенант кричал на всю парадную, Лана смиренно стояла в ближайшем из арочных проемов, что соединяли коридор с многочисленными комнатами дома. Приказав Фао проследовать за ней следом, она не придала значению, что он стоял от неё почти в десятке метров. Алексу пришлось ускорить шаг, чтобы поспеть за спешащей девушкой. По тому, как она была одета и как держала себя в присутствии посторонних, было заметно, что она относилась к слугам хозяина этого дома.
   Также как и старуха Лиргиния. Если Лана бесцеремонно удалилась, оставив Алекса в небольшом замешательстве, то Лиргиния услышав команду офицера, рьяно принялась ее исполнять. Она схватила за правое запястье незнакомку и практически волокла ее вслед удаляющейся молодой служанки.
   Женщины вырвались вперед и Фао с трудом за ними поспевал. Перед глазами юноши мелькали остальные жилые помещения. Он не успевал подробно рассмотреть убранство всех комнат, но пока они шли до кухни, Алекс успел разглядеть богато обставленную гостиную. Если гостю пройти широкую прихожую, то по правую руку он заметит высокую арку, разделявшую приемный зал от коридора. В центре зала стоял огромный стол, освещаемый светом слабого пламени из камина, а возле стен были разбросаны мягкие кожаные диваны. Над стоящим возле окна пианино, хозяин-охотник развесил головы диких животных. По левую руку все двери комнат были прикрыты. В самой прихожей пол застилал большой, красивый ковер со странными и сложными узорами. Путь в нужную комнату пролегал мимо зала и уходящей на второй этаж лестницы, что поднималась вверх в конце коридора.
   Открыв перед старухой и незнакомкой грубую деревянную дверь, молодая служанка впустила их в жаркую кухню. На застеленном соломой полу стояли три ванны, и от каждой из них тянулся вверх легкий пар.
   - Быстро разувайся и раздевайся. Мыло и полотенце лежат на табуретке. У тебя нет времени понежиться в воде. Главное смыть основную грязь. - начала приказывать Фао девчушка.
   Мягко говоря, Алекс был в замешательстве. Воспитание не позволяло ему раздеться догола в присутствии незнакомых дам. Более того, он не желал плескаться в каком-то корыте посреди убогой кухни.
   - Нас застеснялся, что ли малец? - пробурчала старая служанка. - Чего мы там не видели? Боишься нас размерами смутить или ты ждешь, что мы тебя омывать ринемся?
   - Я... Э-м... - замялся Алекс.
   - Хрю-му-у-у! - насмешливо протянула Лиргиния, передразнивая Фао. - Либо ты сам залазаешь в лоханку и моешься, либо тебя вымоют солдаты на конюшне под дождем. А ты чего встала немая? - переключила свое внимание на другую гостью старуха. - Отдельного приглашения ждешь? Садись на лавку, сейчас тебя накормят.
   Странная блондинка никак не отреагировала на довольно грубое обращение со стороны бабки. Она проследовала в указанный ей угол кухни, нарочито громко чеканя шаг набойками своих кожаных черных сапог. Даже не сняв с себя дождевика, прятавшего ее все это время от мира, девушка села на грубо сколоченную лавку и демонстративно отвернулась к очагу от застывшего в нерешительности Алекса.
   - Ишь! Какая Фифа! - сказала сквозь зубы Лиргиния. - Лада налей ей похлебки. Ну а ты что? Так и будешь невинность корчить?
   Деревенский напор и простота сломили тонкую душевную конструкцию Алекса. Стоило только молодому человеку раздеться и забраться в ванну, как в кухню ввели еще одного парня.
   - Какая встреча! Нас тут варить, что ли собрались? - сказала говорящая кучка земли, указывая на три лохани.
   Квинт был в грязи с ног до головы. Свободными от черной, засохшей земли были только белки его глаз. От высохшей грязи у юноши слиплись даже ресницы. Алекс никогда не видел его таким до безобразия грязным.
   Хитрово сопровождала полная дама, которую Фао раньше не видел в доме. Похоже, что она была очередной служанкой неизвестного богатого хозяина. Всем своим видом она показывала насколько ей неприятен Квинт. Того в свою очередь все это лишь забавляло.
   - Заставить тебя поганец за собой пол отмывать. - причитала толстушка. Действительно, каждое движение Квинта сопровождалось безудержным полетом очередного жирного куска земли. Вот кому действительно ливень пошел бы на пользу.
   Грязный Хитрово без промедления и спроса залез в одну из трех ванн, что стояли в центре кухни на месте убранного к стене разделочного стола. Сейчас стол был перевернут и приставлен к одной из свободных стен. Вдоль остальных тянулись грубо сбитые полки и кухонные шкафы, над которыми сушились многочисленные пучки различных трав и корений. В дальнем углу стояли три круглые печки. Из одной из них на все помещение разносился не только жар, но и приятный аромат неизвестного варева. К появлению Хитрово, неизвестная спутница Алекса также осталась холодна, неудосужив грязнулю даже взглядом. Она безучастно смотрела на огонь, что яркими рыжими лепестками бесновался в одной из печи.
   Убедившись, что Квинт залез в ванну, дородная баба куда-то ушла, чтобы через несколько мгновений принести жесткую мочалку.
   - На! Оттирайся беглец. - кинула в парня мочалку женщина.
   - Премного благодарен. А можно лучше та девчуля мне спинку потрет? - ничуть не смущаясь своей наготы, задрав правую ногу на край ванны и намыливая пах, спросил Квинт.
   - Лана! Меняй этому помоишному бесстыднику воду! - закричала Лиргиния.
   Хитрово с ухмылкой рассматривал сопровождавшую Алекса девушку, пока та подносила ведра с горячей водой в его ванну. Внешне она была непоколебима, проигнорировав наглое приглашение грязнули.
   На вид ей было лет двадцать. Её волосы были полностью спрятаны за белой косынкой, что не позволяло определить их цвет. Длинный темно-синий сарафан также подчеркивал в первую очередь обеспеченность своего хозяина.
   Её интересную красоту подчеркивала высокая грудь, прямая осанка и удивительные миндалевидные глаза. Их разрез не так уж и сильно разнился с глазами других жителей Домината, но тем не менее указывал на то, что была она явно не местной. Девушка понравилась Алексу, и он сильно смущался своей наготы, а посмотрев на мутную воду, которая осталась после его помывки, так еще больше сгорал со стыда. Успокаивало Алекса только вторая по счету грязная ванна, что осталась после Квинта.
   - Я так понимаю это все из-за нашей мельницы. - начал рассуждать вслух Квинт. Вновь встав в третью по счету ванну, уже не ожидая пока её наполнят. - Они долго не могли найти мою хибару. Всю улицу разбудили перед тем как выяснить, где я живу. Под такую суету я и успел сбежать. Нагнал меня десятник с пятеркой своих воинов-прихлебателей только на окраине села, да и то им пришлось меня поискать. Я даже в лужу нырнул пару раз, чтобы от них спрятаться, но как видишь, я стою тут с тобой такой одинокий и пытаюсь отмыться в пустой ванне. - последние слова мальчишка адресовал стоящей поодаль Лиргинии, сопровождая их выразительным взглядом. Женщина закатила глаза к потолку и принялась молча сняла со стены пустое деревянное ведро и открыв заслонку стоявшей в углу бочки, зачерпнула оттуда теплой воды.
   - Удобно. - проговорил Квинт. - А я до этого дурак, мылся только в ледяной воде нашего озера. Оказывается, чтобы благоухать, нужно купить свой дом и нанять десяток служанок.
   Тем временем молодая служанка поставила перед сидящей в стороне гостьей, наполненную душистым варевом деревянную миску и с силой положила на стол ложку.
   - О! А у нас еще есть зрители? - Только заметив девушку в дождевике, не замедлил отреагировать перевозбужденный Квинт.
   - Хватит лясы точит балабол! - не выдержала Лиргиния. - Будешь дальше людей подначивать, я на тебя быстро управу найду.
   Алекс уже вымылся и, обтерев себя грубым полотенцем, стал одевать предложенные ему Лиргинией вещи, параллельно продолжая разговор с Квинтом.
   - Я так понимаю, третья бадья для Толия? - спросил Алекс.
   - Ну а для кого же ещё? - спросил Хитрово. - Я удивлен, что его, домашнего мальчишку до сих пор не поймали. Или у них лошади закончились, и они ведут его пешком? Ха-ха-ха. Пока он дотопает, мы уже будем есть воздушных омаров в Небограде.
   - Меня на карете лейтенант вез.
   - Ты серьёзно? Тебя значит, офицеры в тепле привозят, а на меня спускают тупых десятников, чтобы за мною всю ночь по грязище бегали, а потом связанным на заднице лошади везли?
   - Я не знаю, почему меня так забрали. А если Толий им не нужен? - спросил Алекс.
   - Судя по тому, сколько дерьма я собрал пока в темноте прятался и убегал по подворьям, скорее им не нужен я. Но, тем не менее, я стою тут и надраиваю свои достоинства. - вновь оскалился Квинт, посмотрев на молодую служанку.
   - Свисток у тебя ещё не вырос малец, чтоб достоинством его величать! - сказав, захохотала следящая за Хитрово Лиргиния.
   - Стой да облизывайся молча. - парировал Квинт - Ты то много достоинств конюхов, да пьянчуг с пирса через себя пропустила. За столько-то лет есть, поди, с чем сравнить...
   - Ах ты мелкий ... - возмутилась в ответ старуха.
   Перепалка их продолжалась минут пять. За это время девушка успела доесть похлебку, а мальчишки обсохнуть и одеться в длинные черные рясы с высоким горлом - одеяние высшего дворянства Домината.
   В тот момент, когда женщины опрыскивали молодых людей цитрусовым одеколоном, в душную кухню завели Толия.
   - Здорово были! - улыбаясь, поприветствовал друга Квинт. - А мы тут уже чистенькие стоим, один ты вонький остался. Девоньки, а можно нас накормить как ту молчаливую, пока он мыться будет?
   - Рот свой закрой. Это все ты со своим патентом драным. - пробубнил Толий.
   Пока Кассий мылся, ребятам дали краюху хлеба, деревянную ложку и чашу с наваристой похлебкой из печки. Не сговариваясь, ребята уселись в другом конце лавки. Квинт долго ерзал в нетерпении и даже пару раз пытался заглянуть под накинутый на голову незнакомки капюшон. Однако, не достигнув должного результата, он умерил свое любопытство.
   - Толий, а ты чего так долго? - спросил с набитым ртом Квинт.
   - Вы спали, а я бате в кузне помогал. Часть гвардейцев в дом заявилась, а другая впотьмах половину кузни перерыла. Шум такой подняли, что разбудили всю мою родню. Они кинули клич, и ватага моих родственников выгнала всех взашей. - ответил Кассий, обтираясь полотенцем. - Потом были разборки, меня пытались спрятать и долго им не отдавали. Гвардейцы окружили наш двор и сказали, что все сожгут, если меня не выдадут.
   - Так тебя тупо сдали? Своя же родня? Я бы на твоем месте призадумался бы. А за мной они по всей деревне гонялись, - не унимался Хитрово. - но оказывается гораздо проще, когда табором живешь.
   - Гораздо проще, когда за тебя есть кому постоять.
   - Я так думаю, что было довольно опрометчиво идти к тому юристу, который сидит в одном здании с комендатурой. - перевел тему разговора Квинт. - Этот бородатый слил нас военным, присвоив наши некры.
   - Некры у меня дома остались. - ответил Алекс. - Их никто кроме меня не найдет.
   - Это ты зря рассказал. Если меня будут пытать, то я сдам тебя с потрохами. Как родные сдали Толия. - отшутился Квинт, макая кусок булочки в остатки похлебки. - У меня сердце слабое, пыток я не вынесу.
   - Про патент нам можно уже забыть. Я думаю, нас сейчас будут уговаривать подарить стране наше изобретение и посулят всякие блага.
   - Угу, а блага будут не материальными. - согласился Хитрово.
   - Вас взяли вместе со мною, чтобы я был посговорчивее и согласился с их предложением более охотливо. - продолжал размышлять вслух Алекс.
   - Какой ты у нас скромный. А может вы тут из-за меня? Из-за моих, скажем так, путешествий туда, куда не нельзя было путешествовать? Я повторюсь, но скажу, что если меня будут пытать, то я сдам всю вашу кодлу с потрохами. - улыбаясь, ответил Квинт.
   - Вот заладил пытать да пытать. Да кому ты сдался? - проговорил Толий и, потирая руками надетую рясу, сказал: - Мягонькая...
   - Квинт верно подметил, но мне кажется за проникновение в Небоград никто не моет преступников и не одевает их в дорогие наряды. - сказал Алекс.
   - Какой Небоград? - неподдельно удивился мальчик. - Я там никогда не бы и не понимаю про что ты. - как можно громче сказал Квинт, ударив под столом ногой Фао.
   - Скоро вы все узнаете сами, - сказал неожиданно вошедший на кухню лейтенант, тем самым прервав разговор мальчишек. - Помылись? Оделись? Даже перекусили? Держите плащи, мы выходим на улицу.
   Служанки расступились и, не сговариваясь, выстроились в ряд у выхода. Четверо молодых людей проследовали вслед за офицером. Возле входной двери, стояла толстая служанка, что привела Квинта и держала в своих пухлых руках плащи.
   - На улице разошелся ливень, так что разбирайте накидки и одевайте. - приказал офицер.
   Плащи были сделаны из неизвестной, водоотталкивающей ткани. Женщина стояла, не шелохнувшись, и ребятам пришлось самим забрать у неё накидки. Дождавшись, когда мальчишки облачаться в предложенные дождевики, офицер открыл дверь и вышел наружу, но неожиданно остановился и, развернувшись к ребятам, сказал:
   - Твою мать!
   Пока молодые люди стояли в растерянности у прохода, лейтенант затолкал их обратно в коридор и приказал толстушке принести сапоги.
   - М-да... - протянул Квинт, разглядывая из-за длинного подола свои облаченные в лапти ступни. - Действительно конфуз!
   - Примеряйте живее. - сказал офицер, пока служанка кидала перед мальчишками заготовленные, но забытые в спешке сапоги. - Других размеров нет, меняйтесь между собой. Если что, то разносите по ходу.
   Быстрее всех получилось переобуться у Алекса. В отличие от остальных ему была привычна ряса, поскольку столь необычное одеяние было старым атрибутом высшего света Домината. Стиль и чувство вкуса развивала в нем мать.
   - Настоящая кожа! - удивился Толий, решив понюхать сапог, перед тем как его одеть.
   - Сапоги, как сапоги. Но ты лучше их лизни, а то вдруг сандалиями окажутся. - пробубнил Квинт.
   - Не строй из себя знатока, сам только что лапти снял. - парировал друг.
   - Обулись? Выходим! - скомандовал воин.
   Лейтенант не соврал, и на улице действительно разыгралась ужасная непогода. Холодные порывы ветра бросали из стороны в сторону, скинувшие листья, голые деревья. В ожидании командира перед одиноко стоящей каретой выстроился десяток гвардейцев. Промокшие до нитки солдаты держались за последние крупицы комфорта, то и дело, вскидывая к накинутому на голову глубокому капюшону руки. Жалкие попытки его удержать под ударом стихии.
   Офицер жестом пригласил четверку занять места в карете и сам разместился в ней только после того, как отдал какую-то короткую команду своим подчиненным. Через несколько минут процессия из одной кареты и десятка всадников покинула неизвестный дом и отправилась в сторону городского причала. Там их ожидало транспортное судно и новые приключения...
  
   Магический институт - обособленная группа магических заклинаний, качественно однородно изменяющих объективную действительность, внутри одного вида магии или на их стыке.
   Передовой отряд воинства
   Уравнять, уничтожить
   Сенсорная депривация - в данном обществе превалирующий для нежити вид смертной казни, выражающийся в полном лишении органов чувств внешнего воздействия. Изолированные от звуков, запахов, визуальных образов или тактильных ощущений жертвы быстро сходили с ума.
   Тати - разбойники.
   Август Доминатус - единственный друг первого некроманта Александра Кротуса, главнокомандующий сражением при замке Надежда, основатель Домината и инициатор проведения Великого собора. Примечателен тот факт, что Август не был некромантом. Все усилия Кротуса по наделению Августа силой некромантии оказались тщетны. Вместе с тем, все последующие потомки Доминатуса успешно рождались с даром.
   Подземное сооружение, требующие от строителей больших затрат и множества инженерных решений. Как правило, представляет собой сеть катакомб со сложной системой воздуховодов и водоотведения. Главное предназначение - это защита обитающей в склепе нежити от смертельной для них влаги. Из-за особенностей климата сезон дождей длится в Некротии в течении всего года зимы и теряет свою силу лишь в первых месяцах весны.
   Одна из повинностей зависимых крестьян, заключающаяся в выплате дани дворянину продуктами или деньгами.
   Это были огромные, достигавшие глубины в сотни метров подземные сооружения. Как правило, их выкапывали на холмах, а хитрая водосточная система каналов предотвращала затопление и попадание влаги, оберегая сухие помещения.
   Отряды некроматского войска, состоящие из одной тысячи солдат и равные десятой части легиона.
   Из-за особенностей климата понятие времени года в Некротии - отсутствует. Сезоны длятся не три месяца, а полноценный год. Их смена происходит плавно и если годы зимы характеризуются проливными дождями, то летние года являются преимущественно солнечными и не пасмурными.
   Вал, имеющий разносторонние обороты вращения.
   Маркизат - это административно - территориальная единица Некротиии. Является личной вотчиной маркиза. Её принадлежность непосредственно зависит от титула. После первой гражданской войны, в период непродолжительного объединения княжеств под властью Великого князя, данная система титулов была позаимствована у представителей знати княжества Флории. В последующем, доказав свою простоту и жизнеспособность, данная система прижилась повсеместно. Вот уже девять веков дворянство Некротии состоит исключительно из некромантов и их родственников, в том числе лишенных дара к магии. Если первоначальная градация титулов напрямую зависела от силы волшбы некроманта, то спустя века, интриги извратили ее предназначение, превратив в политический институт. Флорийская, а в последующем Некротская знать разделялась по количеству достатка, прав и вольности на баронов, графов, маркизов, герцогов и князя.
   Цехами именовались союзы ремесленников, предназначенные для более равномерного распределения производственных сил мастеров одной профессии. Внутри цеха не было разделения труда, оно существовало только между цехами. Каждый мастер изготовлял определенный товар от самого начала и до конца.
  
   Тип недорогой гостиницы -- помещение для ночлега с двором для размещения лошадей и экипажей.
   Широкая, наезженная транспортная дорога.
   Кожаный мешок из цельной шкуры животного, предназначеный для хранения жидкостей.
   Опустившееся, нередко спившееся безработные и бездомные люди, перебивающиеся сезонными или случайными заработками на неквалифицированных и тяжёлых работах.
   Государевы люди - это третье, самостоятельное сословие Домината. В отличии от крестьян они обладают полной свободой передвижения, но не вольны в выборе профессии, ведь вся их жизнь состоит в служении княжеству. Их статус позволяет владеть не только небольшими земельными наделами, но также покупать у дворян для собственных нужд зависимых крестьян, а также нанимать в услужение вольных людей.
   Название волюты Некротии.
   Магия некромантов хоть и возвращала душу умершего обратно в его тело, сохраняя при этом разум, но все-таки была конечной. Как правило, посмертный жизненный цикл воскрешенного составлял две сотни лет. К этому времени магия выдыхалась настолько, что конечности становились непослушными, кожа, глазные яблоки и язык ссыхались и отваливались, а память резко покидала своего владельца.
   Военное подразделение армии некромантов. Состоит из одной сотни воинов.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"