Предыдущие страницы дневника я вырвал, так как они тут ни к чему. Многое поменялось. Неизвестный вирус распространился через насекомых. Меня вылечили. Пишу всё, что помню, погружаюсь в воспоминания. Я был дома, работал над историей болезни одной маленькой девочки. Бедняга уже несколько месяцев мучается после операции на почке. Крик с улицы заставил меня отвлечься от бумаг. Я начал подходить к окну, и меня что-то укололо в локте. Я сразу же заметил комара и прихлопнул его. Но это был странный укус.
***
Первое, что я почувствовал - это боль. Я потом пойму, что с ней я не расстанусь еще очень много времени. После простого комариного укуса в моем организме начали происходить болезненные процессы. В моей голове пронеслось очень много воспоминаний, порой очень странных. И все это - за очень короткий промежуток времени. Воспоминания детства, семья, мои друзья-однокурсники с медицинского факультета. Мой мозг стал работать по-другому, я чувствовал это. К тому же, обострилось зрение, слух, обоняние. Поток информации, в различных ее вариациях, проникал мне в голову.
Единственное, что мне не нравилось, помимо боли - это то, что я понемногу терял контроль над своим телом. Я с трудом доковылял до зеркала. То, что я там увидел, навсегда "впечаталось" мне в голову. Мое лицо изменилось практически до неузнаваемости. Темные вены выступали сквозь кожу, которая, в свою очередь, приобрела бледно-синий оттенок. Даже кровь в венах будто поменяла свой оттенок на черный. Глаза тоже очень изменились. Кроме того, что полопались сосуды, ореол вокруг зрачка тоже изменился, он стал бледно-коричневым, учитывая, что "цвет моих глаз уступал по насыщенности лишь самому океану". Так говорила мне в детстве мама. Создавалось ощущение, что меня настигла катаракта. Тогда откуда было острейшее зрение? Что происходит со мной???
В этот момент боль стала невыносимой. Невыносимой, чтобы двигаться. Хотелось упасть на пол, вообще, провалиться под землю. Но... я не мог. Я потерял контроль. Окончательно.
Ученые во всем мире рассматривали бы такой случай, как весьма экстраординарный. Во времена моей учебы мне вкратце описывали некий синдром "чужой руки". Насколько мне объяснял доктор С., эта "болезнь" распространяется только на одну конечность, руку или ногу. Однако, в его молодости, им рассказывали случай, когда человека перестала слушаться половина его тела.
Синдром чужой руки - сложное психоневрологическое расстройство, при котором одна или обе руки действуют сами по себе, вне зависимости от желания хозяина. Иногда сопровождается приступами эпилепсии. Синдром чужой руки в подавляющем числе случаев появляется у пациентов, получивших травму головного мозга. Влияет на людей очень странным образом. Их руки внезапно начинают жить собственной жизнью, порой пытаясь атаковать своего хозяина и отказываясь выполнять приказы, подаваемые головным мозгом. Человек, страдающий этим мистическим заболеванием, вынужден очень часто привязывать свою руку, чтобы не стать ее случайной жертвой.
Теперь вы понимаете экстраординарность моего случая. Я мог соображать, анализировать то, что я видел или слышал, но у меня не получалось дать команды моему телу.
Вообще, я, как фанат Ромеровского зомби-хоррора, не очень долго думал, в кого я превратился. С другой стороны, это казалось мне более чем невероятным.
Вдруг я осознал, что двигаюсь. Да, я по-прежнему не управлял своими движениями. Движения были довольно странными, но они были в какой-то степени осознанными. Я двигался по направлению к двери. Видимо, это было на уровне подсознания, или, если я уже не был человеком, на уровне инстинктов.
Я, как единая личность, перестал существовать. Часть меня продолжала разумно мыслить, но оставалась запертой внутри, без возможности управлять второй половиной и телом в целом. Та вторая половина, "он", двигался только на уровне животных инстинктов.
Я вышел на улицу. Вышел, как хищник на охоту. Мое обоняние не могло упустить резкий запах крови. Казалось, что он был повсюду.
О, тогда я увидел своих соседей. Вирус, к сожалению, не обошел и их дом.
Узнавала ли моя вторая часть себе подобных? Вдобавок я не знал, остались ли еще живые люди в нашем районе. В городе. Остались ли они вообще?
Вирус распространялся через кровососущих насекомых. Возможно, это была какая-то новая разновидность животного бешенства, мутировавшая из-за относительно недавней катастрофы на местной атомной станции. Авария была небольшая, правительство ненадолго эвакуировало население, но вскоре заверило, что все будет хорошо, и волноваться незачем. Что ж, видимо, они ошибались.
Я уже бежал. Бежал, видимо, на запах. Меня обгоняли зомби. Да, я принял тот факт, как должное. Я стал зомби.
Не знаю, какое расстояние я тогда преодолел. Я чувствовал усталость, он - нет.
***
Я до сих пор помню вкус крови той женщины. Господи, если бы я мог тогда что-то с собой поделать...
Насколько я мог анализировать этот хаос, я сделал для себя вывод - в городе практически не осталось людей. Тех, единиц, которых попадались нам на пути, мы мгновенно убивали. Некоторые, если не умирали, становились нам подобными.
***
День 2.
Я не помню, как я спал. И спал ли я тогда? Видимо, избыток информации, получаемый в течение дня, негативно сказывался на мне. Чувствовалась дикая усталость, но "он", наверное, не сделал ни одной остановки. Куда "он" шел и что искал?
Орда зомби двигалась в неизвестном направлении. К полудню я понял, что мы пришли в Р., а это значит, что мы преодолели более пятидесяти километров. Ноги были давно стоптаны в мясо, но эта боль не шла ни в какое сравнение с болью, которая была внутри.
В Р. не было ни души. Пусто. Были видны следы массовой эвакуации. Значит, есть выжившие? Куда их увезли? Где лагерь, где спасение? Масса вопросов мучала меня тогда. Я не знаю, происходило ли такое в голове у моих "приятелей".
В этой толпе я давно разглядел свою школьную учительницу, соседей, пару давних пациенток. Все они были словно из ночных кошмаров. Кошмарнее было даже то, что они наверняка были так же заперты в своем теле.
Ужасно осознавать, что ты - квалифицированный врач, но ты никому не можешь помочь. Даже себе. Ты толком не знаешь свой диагноз.
Многие из них были без одежды. Может, она сорвалась с их тел во время пути. Или вирус настиг их ночью.
Большинство из нас питалось трупами. Я не знаю, почему "он" не делал этого. Сытость не чувствовалась. Или это просто сказывалось мое изменившееся отношение к мертвым людям, после многолетней работы врачом? Я понял, что, порой, цена врачебной ошибки - чья-то жизнь.
***
Я заметил, что в темноте вижу лучше.
***
Когда хотелось в туалет, терпеть не получалось, как и не получалось делать что-то другое. Я не управлял ни одной мышцей на теле. Да, это было ужасно - ходить под себя. Да и терпеть не было смысла - "он" не будет делать остановок.
***
"Homo Z". Название этого вида я придумал сам, когда планировал делать эти записи. Хотя, подобное название уже существовало и ходило в узких медицинских кругах того времени. Homo Z стоял на вершине пирамиды, на вершине всех пищевых цепей.
***
Эту ночь я очень запомнил. Тогда мы еще были в Р. Наша орда двинулась в супермаркет. Во всех знакомых мне фильмах супермаркет - это наилучшее убежище. Например, на его крыше. А раз в неделю можно совершать вылазки вниз, за продуктами. Но у них был супер-слух и супер-обоняние. От них не могла ускользнуть ни одна живая душа.
Там было около двенадцати человек. Слава Богу, что только взрослые. Тогда они дали нам серьезный отпор. Они поняли - нам нужно сносить голову с плеч.
Я тогда почти не пострадал. Те незначительные травмы, которые мне нанесли люди, быстро заживали - еще одна особенность Homo Z. Способность к быстрой регенерации.
Почти вся группа людей погибла. Некоторые - от моих рук.
И почему я тогда остался жив? Почему моя голова не легла на тот окровавленный пол? Ведь впереди мне только предстояло увидеть настоящий ужас, от которого порой не уснуть.
"Анна, Анна, спасайся!" - кричал тот мужчина, чье тело я практически разрывал на части... Она кричала в ответ, что не бросит его. Это был ее отец.
Быть может, она умерла даже раньше его. Столь молниеносным был бросок зомби. Я видел это собственными глазами.
Она была красива. Цвет ее волос немного отличался от волос моей любимой. У нее были бы прекрасные дети, семья. У нее могло быть будущее.
Пишу это и плачу. Плачу практически от каждого воспоминания, которое приходит в голову. Так много людей лишилось будущего...
***
Эпидемия наступила столь внезапно, что никакой возможности спастись уже не было.
Да, возможно, над вакциной уже работают. Доктор Т. очень разбирался в этом. Это наш местный инфекционист. Врач с большой буквы. В крупных городах наверняка больше таких людей. Но проблема в том, что я не знаю масштабы эпидемии. Пересекла ли она за два дня океан? Вышла ли она вообще за пределы нашего района? Нигде ни намека на свежие новости. Вещают ли СМИ? Кроме листовок на рекламных и газетных стендах, я не встречал больше ничего. Их содержание было схожим: "Ищем помощь", "Потерялся..." и т.д.
Наверняка есть радиостанции. Радиовещание всегда спасает в ЧС. У многих в подвалах или гаражах завалялся старый радиоприемник.
Как много вопросов я задавал самому себе. Никто тогда не мог на них ответить, включая меня.
***
День 3.
Я понял, что могу спать. Я научился спать, в то время как он бодрствовал. Это как сон с открытыми глазами. Сон на ходу.
Зомби перешли на медленный шаг. Они шли, натыкаясь друг на друга. В этот день мы вернулись в наш город П. Последующее время мы не выходили из него, только скитались по его улицам.
Людей не было. Ужасно то, что я чувствовал голод. Но не хотелось чего-то другого, кроме человеческого мяса. Животного не хотелось. Хотя постоянно попадались лающие на нас собаки, которые при нашем приближении с визгом убегали и прятались. Инстинкт самосохранения брал верх. Или просто страх. Они больше не видели в нас своих хозяев.
Как потом выяснилось, вирус влиял на млекопитающих с вероятностью 50%. Никто до сих пор не понял, с чем это связано. Насекомые же являлись только носителями.
***
Так прошли несколько дней. Единственное, на что я обращу внимание, это то, что изо рта многих стала выплескиваться кровавая слизь...
Вскоре и я столкнулся с этим. В тот момент стало невыносимо больно. Видимо, это был результат внутренних мутаций. Создавалось впечатление, что меня тошнило внутренними органами. Кровавая масса вываливалась около минуты. Тогда от боли я потерял сознание. Но мое временное отсутствие не помешало "ему" продолжить свое движение.
***
День 7.
Скоро пройдет неделя. Первая неделя в зомби-мире.
Я тогда впервые задумался, а смогу ли я стать опять человеком? Мы больше ни разу не видели лагерей выживших, помимо тех людей в супермаркете. Ни разу пока не видели солдат, которые должны стоять на каких-нибудь блокпостах.
Армия! Армия играет очень важную роль в зомби-апокалипсисе. Они могут дать кров, пищу, воду, а, главное, защиту.
Но наша встреча с армией предвещала бы только нашу смерть, не иначе.
В этот день, по иронии судьбы, мы достигли блокпоста. Город теперь был окружен военной техникой со всех сторон. Я тогда почуял запах боеприпасов. Запах людей. Не только я. Орда зомби кинулась бежать прямо в ловушку...
Вот тогда случилось невероятное. Мне удалось заставить себя остановиться. Я встал, наблюдая, как остальные бегут вперед. Вскоре я услышал сирену, выстрелы. Почуял обостренный запах крови.
Я весь дрожал. Я чувствовал, что если я ослаблю силу воли, "он" ринется туда же. Больше всего я хотел не терять сознание. Ведь тогда я погибну! Я не смогу стать вновь человеком! Нужно идти назад!
Я смогу направить "его" назад, на запах крови неподалеку. Смог направить "его" в центр города, в безопасное для себя место.
С этого момента, затрачивая массу усилий, я мог немного контролировать свои действия. Это был большой шаг для сохранения своей жизни.
***
День 8.
Вчера я уснул на заброшенном рынке, в самой его глубине. Самое интересное, что, когда я проснулся, я заметил, что не сдвинулся с места. Даже во сне я мог контролировать ноги.
Однако из-за этого я чувствовал огромную усталость. Умственную. О физической усталости я уже и не говорю. Поэтому я отдался своей второй половине. Он сразу же двинулся в неизвестном направлении.
***
Я думаю, что пора немного рассказать о своей семье. Они не выходили из моей головы все время. Просто не хотелось упоминать о них в паре предложений.
В то время как началась эпидемия, моя жена Диана и сын Michael были в санатории. Я же остался дома, работал.
Я не знал, что с ними случилось. Это уже после мне сообщили, что они погибли. В том районе тоже было заражение.
Я познакомился с женой, когда был студентом. Она училась на психиатра, в то время как я на хирурга. Это было невероятное время. Мы сходили с ума, жили в съемной квартире и спали на матрасе, на полу. Мы жили для себя, путешествовали.
Вскоре после окончания университета у нас родился сын. С самого детства он увлекался конструированием разных моделей: танков, самолетов и зданий. Он даже побеждал на некоторых конкурсах.
На момент эпидемии ему было всего одиннадцать. В этом году он бы пошел в пятый класс.
И зачем нам выдали эту дурацкую путевку?? Почему я отпустил их? Ну, конечно, я не мог знать, что случится что-то подобное. Никто не подозревал.
The Beatles - Let It Be. Наша с ней любимая песня. Кажется, под эту песню мы танцевали на выпускном вечере.
Очень, очень скучаю по ним. Я никогда не оправлюсь после их смерти. Буду вот так сидеть и писать, обложившись их фотографиями...
***
Я остался один. Да, я, конечно, натыкался на зомби-одиночек, но "он" не нуждался в ком-то еще. Мне больше не получалось взять контроль над движениями. Видимо, это может быть только при сильном эмоциональном всплеске.
"Он" инстинктивно не выходил за пределы центральной части города. Здесь, наверное, не осталось никого. Город был такой пустой. Небольшие разрушения, перевернутые автомобили и пятна крови на земле еще больше придавали ему заброшенности. Когда-то, наверняка, любой мечтал побродить по пустому городу. Или чтобы все люди исчезли, чтобы поворовать в магазинах или погонять на автомобилях, оставшихся без присмотра... Я оказался в подобной ситуации. Но имелось очень огромное "НО" - я был зомби J.
***
Боль... Опять рвет... Ужасно. Хочу умереть. Хочу, чтобы все прекратилось. В бреду снятся люди. Или это не сон? Да, "он" бежит на какого-то мужчину.
Удар.
Темнота.
***
День 11.
Два дня без сознания. Очнулся в каком-то помещении, связанный. "Он" рвется наружу, пытается порвать веревки. Из моего рта вырывается душераздирающий рев. Животный.
Я увидел людей. Трое мужчин прибежали на мой рев. Они без оружия. Зачем я им? Хотят ли они проводить надо мной опыты? Почему не убили сразу?
Ко мне подошел человек. Я узнал в нем давнего знакомого. Он во мне тоже. Вот почему не убил. Тоже имеется надежда на возвращение к человеческой жизни.
"Да, это точно он" - сказал Д.
"Он - зомби!" - ответил один из незнакомых мне людей.
"Александр, ты меня понимаешь?" - спросил Д.
Я не мог подавить рык, я не мог пошевелить не одним мускулом сам, как я мог подать сигнал?
"Вот видишь" - сказал после небольшой заминки второй незнакомец.
"Я все равно не могу его убить".
"Потому что у нас до сих пор нет оружия?" - ответил первый.
"Нет, потому что он - мой друг".
Хорошо, меня не убили. Главное, чтобы "он" не порвал веревки. Если у них нет оружия, то и возможности спастись - практически тоже.
***
День 12.
Д. навещал меня несколько раз в день. Проверял веревки и подходил близко, несмотря на то, что "он" норовил отхватить от Д. кусок мяса.
Один раз, как мне показалось, я смог произнести его имя, но он не понял этого.
Насколько я понял, они хотят транспортировать меня в медицинский лагерь. На окраине города. Там работают над вакциной. Но они боялись идти через весь город. Боялись идти на блокпост, так как там уже отстреливали всех подряд, считая, что выживших уже не осталось.
Ужасно! У этих людей не было шансов на спасение.
Их одежда была очень плотной, несмотря на жару. Это чтобы хоть немного обезопасить себя от насекомых, которые наверняка продолжали летать вокруг.
***
Ночью веревки не выдержали. Все были мертвы. Я был как в бреду. Я до сих пор не понимаю, как это случилось. Не хочу здесь это описывать.
***
Я примерно знал, где медицинский лагерь. Осталось преодолеть границу города. Это казалось невероятным.
***
А вдруг я мутировал уже настолько, что не поможет никакая вакцина? Хотя, разработки ведутся не просто так. Люди наверняка обдумали весь процесс мутации. У них есть такой же пленный зомби, каким я был последние пару дней, и они проводят над ним опыты. Если один умирает, его заменяют другим. Исследование такого серьезного вируса не может ограничиться исследованием на крысах. Тут нужен определенный вид. Вид Homo Z.
Если доктор Т. жив, то за вакцину беспокоиться не стоит. Он со своей командой разберется с этим. Быть может, если бы я попал к нему на стол, он бы тоже узнал меня. Если он в граничном медицинском лагере, то мне надо попасть туда.
Я решил выйти из города с северной стороны, так как с нее не идет ни одной трассы, та часть города больше похожа на деревню. Граница ее изрыта канавами. Вряд ли пустырь будет усиленно охраняться.
Это были мои мысли. Желание попасть туда было столь сильным, что я мог заставить "его" идти туда. Несмотря ни на что. Мною управляло желание жить. А я управлял зомби.
***
День 13.
Опишу вкратце свой внешний вид. Во-первых, Д. и те два незнакомца сняли с меня остатки одежды, те, что были на мне. Я был сейчас одет в серую жилетку и штаны военной окраски. Они прорезали мне сзади дырку для "справления нужды". Это, наверное, выглядело смешно, но я был им очень благодарен.
Это ведь очень важный пункт для представления происходящего... Вы раньше наверняка задумывались о том, как зомби спят, как ходят в туалет. Мое повествование поможет вам это понять.
***
Я не спал ту ночь. Теперь я боялся, что что-то помешает моему плану. Конечно, я понимал, что, добравшись до границы, мне нужно будет пройти путь вокруг города в поисках лагеря, ведь в разговоре Д. и его напарников не упоминалось его точное местоположение.
Меня также посетила дикая мысль. А что если лагерь - выдумка? О, это было бы ужасно. Но желание стать обратно человеком затмило во мне все подозрения об истинности этой информации. Знаете, мне было уже все равно. Да, это так. Либо найду лагерь, либо умру. Существование в таком виде мне уже надоело. Ну, или пусть меня держат в качестве подопытного. Ведь вакцину могут искать год!
***
К концу дня пошел дождь. Я подумал, что в такой ливень будет легче пробираться сквозь возможные блокпосты. Но я не мог "стоять на ногах", то есть, контролировать "его". Я зашел в первое попавшееся здание. Это был небольшой магазин часовщика Б. Раньше тут стоял постоянный шум. Сейчас здесь была разруха. Все разбито. Лишь пара часов, лежавших на полу, продолжала работать. На обоих было начало девятого. Я поднялся по лестнице на второй этаж и постарался забраться в самую глубь, где лежали коробки и прочий разбросанный хлам, боясь, что скоро не смогу поддерживать контроль над телом. Господи, я был так рад, когда пошевелил кончиками пальцев на руках! Пока я окончательно не отключился, я смог закрыть дверь на ключ и набросать наскоро несколько ящиков. Я знал, что когда усну и потеряю контроль, "он" не сможет выбраться.
***
День 14.
Я спал мертвецким сном. Не чувствовал боли. Не чувствовал множества ударов. Хорошо, что дверь была железная. "Он" бился о дверь головой, грудью. Если бы не быстрая регенерация, на голове не осталось бы живого места.
Я вновь попытался взять контроль над телом. Получилось контролировать ноги, но не руки. Я не мог открыть дверь, которую запер на ключ. Что делать? Ждать, пока я вновь смогу пошевелить руками, учитывая, что это получилось только один раз?
На улице до сих пор шел сильный дождь. Я видел это в окне. Да, я еще не говорил - то, что я мог видеть, ограничивалось тем, куда смотрел "он". Ведь я не мог управлять шеей тоже. Поэтому для того, чтобы посмотреть в окно, мне пришлось повернуться и подойти к нему.
Так как дорога шла немного под склон, с нее стекал большой поток воды. Дождь не прекращался, видимо, всю ночь.
Высота была не очень большой, всего лишь второй этаж. Это была единственная возможность покинуть это место.
Какой же глупой была эта идея! Я рассчитывал, что травмы, которые я могу получить при падении, быстро заживут! Рассчитывал на регенерацию!
Я разбежался и вылетел через окно. Нисколько не управляя своим телом, я чудом приземлился на бок. Это была невыносимая боль! Боль, хуже той, которая преследовала меня постоянно. Хуже той, которую я чувствовал, когда меня рвало. Открытый перелом руки и ноги. Вероятно, внутреннее кровотечение. Казалось, что лопнула почка. Впившиеся стекла казались такой мелочью. Я не мог ничего поделать. Мой контроль сразу же пропал.
Однако раны от порезов и внутренняя резкая боль быстро прошли. Но открытый перелом не мог залечиться самостоятельно.
"Он" полз по потоку воды, которая приобретала красноватый цвет. Полз, а впереди не было видно почти ничего - стена дождя.
Я думал, что я умру или потеряю сознание от боли. Я боялся этого. Я терпел. Вскоре быль от переломов немного перешла в привычку.
***
Даже не имея возможности идти, "он" все равно был постоянно в движении - он полз, полз вперед. Радовало то, что "он" полз в правильном направлении, что давало мне возможность умственно отдохнуть. Главное было - не отключиться.
***
Я уже на окраине города. Внешний вид домов здесь был больше похож на деревенский. Как я и предполагал, здесь нет охраны. "Ему" удалось выползти на открытое пространство. Теперь нужно было найти лагерь. Я знал, что это может занять несколько дней. Я не волновался за свою безопасность. Вряд ли меня, зомби-одиночку, будут убивать, когда я подойду к блокпосту. Со стороны полей могут быть расставлены ловушки. Если я попаду в нее, то меня просто доставят в лагерь. Вот такой был план.
***
День 15.
Дополз до восточной части города. Здесь блокпосты, но следов крупного лагеря нет. Взяв контроль, я стал ползти, укрывшись в близлежащем лесу. Из него открывался хороший вид на город, однако меня было сложно увидеть, учитывая одежду, одетую на мне. Военные штаны пришлись кстати.
Так прошел день. Постоянно мне приходилось держать контроль над телом.
***
День 16.
Я нашел его! Рано утром, когда еще даже не светало, я увидел скопление маленьких палаток, вагонов и сараев. Вокруг них было особенно сильное оцепление.
Я решил, что нужно ползти туда. Это был мой шанс. Потеряв контроль, "он" сразу же поменял траекторию и выполз из леса. Когда "он" полз к оцеплению, я смог хорошо разглядеть солдат. У них была плотная камуфляжная форма, перчатки и противогаз без бачка (вирус не распространялся воздушно-капельным путем).
"У нас тут один ползучий!" - крикнул солдат.
"Сетку!" - крикнул солдат, который, видимо, был на посту главный.
На меня накинули сеть и поволокли по земле двое солдат. "Он" рычал и пытался порвать сеть, однако я смог, на удивление, быстро овладеть телом. Видимо, один из солдат увидел это.
"Этот еще и из соображающих! С ним не все потеряно!"
Из соображающих? Как это - не все потеряно? Меня могут вылечить?
"Тогда сразу в лабораторию!"
Лаборатория находилась в железном вагоне. Толстые стены из крепкого металла служили хорошей защитой и превращали лабораторию в подобие бункера.
На столе лежал зомби. Я заметил, что на него была одета пластиковая маска, и конечности были закреплены с обеих сторон стола оковами. Но больше всего мне запомнилось лицо доктора Т. Да, он был там - живой и невредимый, вечно занятый в поисках вакцины.
"Александр! Алекс, это же ты? Он подает признаки человечности?" - спросил он у солдат.
"Да, вон какой спокойный. Успокоился в два счета. До сих пор держится. Хорошая сила воли. Или что там в этом случае используется?"
"Много чего! Алекс, моргни глазами, если понимаешь меня!"
Я никогда не пробовал, как мне казалось, моргать глазами. И не чувствовал потребности, так как глаза зомби не нуждались в смачивании слезной жидкостью. Но, да, у меня получилось моргнуть ему.
"Да, я так и думал! Александр, мы поставим тебя на ноги, друг мой!"
"Но ведь вакцина еще не готова, профессор! Появились ли какие-то продвижения после того случая с Тамарой?" - спросил солдат.
"Пока нет. Но мы что-нибудь придумаем. Сейчас я попрошу своих помощников поработать над его рукой и ногой, а то они выглядят весьма ужасно, даже учитывая, что он - зомби!"
Да... У него никогда не пропадает чувство юмора, даже во время зомби-апокалипсиса. Вообще, Т. немного напоминал Эйнштейна. Такие же седые волосы и усы. Это придавало как-то еще больше уверенности, что он говорит не пустые слова.
Меня положили на койку, вторую, рядом с тем зомби. Это, видимо, и была Тамара, о которой я услышал из разговора. Меня приковали к столу и я закрытием глаз показал, что понимаю необходимость этого. Тогда Т. предложил мне базовую систему ответов на вопросы. "Да" - одно закрытие глаз, "Нет" - два. Он задавал различные вопросы, в основном, о моем питании, состоянии мозга и внутреннем состоянии вообще. Видимо, мои ответы его устроили, так как он предложил мне вариант, который дал мне возможность сейчас писать все эти строки.
"Тот случай с Тамарой... Сдвинул нас с мертвой точки. Не знаю, кто она, но на ее браслете написано именно это имя".
Я не обратил на браслет внимания, но, рассмотрев ее, я понял, что выглядит она уже не совсем, как зомби. Сквозь маску было видно, что лицо приобретало человеческие оттенки. Но ноги пострадали от заражения крови, их необходимо было ампутировать. Вот такой ультиматум мне предложил Т.
"Вряд ли у нас получится что-то серьезней, чем эта вакцина. Она почти полностью искореняет последствия вируса, однако, из-за того, что у всех вас началось заражение крови, нам придется ампутировать пораженные конечности. Это единственный оптимальный выход. Это очень большой успех в искоренении инфекции. Следующий такой будет не скоро. И будет ли вообще? Твой выбор, Александр. Если нет, то мы просто лишим тебя мучений. Как и толпы других".
Меня мучало много вопросов, я так хотел присоединиться к этой команде, к этому лагерю, помочь людям вновь стать людьми! Я и сам хотел стать человеком! Ответ последовал незамедлительно, как и вакцинация.
***
День 63.
Я очнулся. Судя по всему, меня транспортировали в другое место. Это была больничная палата. Правда, на окне была решетка.
Лагерь переместился в здание больницы на востоке города. Двухэтажное здание было отлично защищено. На крышу соседнего супермаркета было проложено подобие канатной дороги, чтобы можно было запасаться какими-то оставшимися продуктами.
***
Эпилог. Спустя год.
Консервы будут храниться еще лет пять. Вода пока есть, но ее не рекомендуется хранить больше года, даже в закрытых пластиковых бутылках. Если мир и дальше будет существовать вот так, то придется полностью перейти на дождевую воду. Вода - жизнь, без нее никак.
Очень хочется свежих фруктов. Но в нашем районе они не растут.
Да, мы получили контроль над вирусом. Мы получили сыворотку от заражения самим вирусом непосредственно. Вся наша команда из двадцати трех человек имеет искусственно созданный иммунитет. Солдаты тоже имеют иммунитет. Но проблема в том, что связь с внешним миром почти потеряна. Мы знаем, что в соседних городах смогли практически добиться успеха. Мы не можем массово запустить выпуск сыворотки и вакцины. Некоторые люди, пожелавшие уехать в другое место, взяли с собой образцы.
Сто тридцать восемь человек вылечены нами и тоже получили иммунитет. Сорок пять из них не стали инвалидами. Доктор объяснил это тем, что заразились они позже, и заражение крови не успело очень пагубно сказаться на организме. Все заселены в близлежащие дома, и все они под хорошей защитой армии.
В течение того времени, когда я был инфицирован, я задавал себе вопросы, на которые не знал ответов на тот момент. Сейчас я могу полноценно на них ответить, чтобы ознакомить вас с некоторыми фактами по поводу заражения.
В: Откуда было острейшее зрение?
О: Острейшее зрение - одна из особенностей Homo Z. Вообще, усилились все органы чувств. Измененная структура глаза - просто процесс мутации.
В: Остались ли выжившие? Остались ли они в нашем городе, районе?
О: Инфекция постепенно вышла за пределы окрестностей города П. в течение трех суток, погубив более 90% населения. В течение полугода она распространилась практически по всей планете, насколько нам известно.
В: Куда увезли выживших? Где лагерь? Где спасение?
О: Выживших из П., Р. И близлежащих городов увозили к границе П., где был разбит медицинский лагерь, и граничные высотки были приспособлены для безопасного проживания.
В: Почему я не питался трупами?
О: Мои догадки подтвердил доктор Т., сказав, что это выражалось на подсознательном уровне, и сказалась моя работа в больнице.
В: Вещают ли СМИ?
О: В нашем микрорайоне есть своя радиостанция, и нам удается наладить радиоконтакт с другими городами, но, насколько мы знаем, телевидения нет.
В: Смогу ли я стать опять человеком?
О: Я уже человек J.
В: Вдруг я мутировал уже настолько, что не поможет вакцина?
О: Вакцина помогает в любом случае. Единственное, что не всегда получится - сохранить конечности. Я лишился двух ног.
В: Что, если лагерь - выдумка?
О: Лагерь - не выдумка!
На этом я окончу свое повествование. Сейчас уже началась более спокойная жизнь. Все под контролем. Мне почти не мешает моя инвалидность.
Я до сих пор скучаю по семье. Я навещал тот лагерь и пытался найти их, но безуспешно. Там была зачистка. Очень надеюсь, что они не стали зомби. Потому что это самое ужасное - быть запертым в своем теле.
Александр Подольски.
АП
Дневник Z
Пролог
Предыдущие страницы дневника я вырвал, так как они тут ни к чему. Многое поменялось. Неизвестный вирус распространился через насекомых. Меня вылечили. Пишу всё, что помню, погружаюсь в воспоминания. Я был дома, работал над историей болезни одной маленькой девочки. Бедняга уже несколько месяцев мучается после операции на почке. Крик с улицы заставил меня отвлечься от бумаг. Я начал подходить к окну, и меня что-то укололо в локте. Я сразу же заметил комара и прихлопнул его. Но это был странный укус.
***
Первое, что я почувствовал - это боль. Я потом пойму, что с ней я не расстанусь еще очень много времени. После простого комариного укуса в моем организме начали происходить болезненные процессы. В моей голове пронеслось очень много воспоминаний, порой очень странных. И все это - за очень короткий промежуток времени. Воспоминания детства, семья, мои друзья-однокурсники с медицинского факультета. Мой мозг стал работать по-другому, я чувствовал это. К тому же, обострилось зрение, слух, обоняние. Поток информации, в различных ее вариациях, проникал мне в голову.
Единственное, что мне не нравилось, помимо боли - это то, что я понемногу терял контроль над своим телом. Я с трудом доковылял до зеркала. То, что я там увидел, навсегда "впечаталось" мне в голову. Мое лицо изменилось практически до неузнаваемости. Темные вены выступали сквозь кожу, которая, в свою очередь, приобрела бледно-синий оттенок. Даже кровь в венах будто поменяла свой оттенок на черный. Глаза тоже очень изменились. Кроме того, что полопались сосуды, ореол вокруг зрачка тоже изменился, он стал бледно-коричневым, учитывая, что "цвет моих глаз уступал по насыщенности лишь самому океану". Так говорила мне в детстве мама. Создавалось ощущение, что меня настигла катаракта. Тогда откуда было острейшее зрение? Что происходит со мной???
В этот момент боль стала невыносимой. Невыносимой, чтобы двигаться. Хотелось упасть на пол, вообще, провалиться под землю. Но... я не мог. Я потерял контроль. Окончательно.
Ученые во всем мире рассматривали бы такой случай, как весьма экстраординарный. Во времена моей учебы мне вкратце описывали некий синдром "чужой руки". Насколько мне объяснял доктор С., эта "болезнь" распространяется только на одну конечность, руку или ногу. Однако, в его молодости, им рассказывали случай, когда человека перестала слушаться половина его тела.
Синдром чужой руки - сложное психоневрологическое расстройство, при котором одна или обе руки действуют сами по себе, вне зависимости от желания хозяина. Иногда сопровождается приступами эпилепсии. Синдром чужой руки в подавляющем числе случаев появляется у пациентов, получивших травму головного мозга. Влияет на людей очень странным образом. Их руки внезапно начинают жить собственной жизнью, порой пытаясь атаковать своего хозяина и отказываясь выполнять приказы, подаваемые головным мозгом. Человек, страдающий этим мистическим заболеванием, вынужден очень часто привязывать свою руку, чтобы не стать ее случайной жертвой.
Теперь вы понимаете экстраординарность моего случая. Я мог соображать, анализировать то, что я видел или слышал, но у меня не получалось дать команды моему телу.
Вообще, я, как фанат Ромеровского зомби-хоррора, не очень долго думал, в кого я превратился. С другой стороны, это казалось мне более чем невероятным.
Вдруг я осознал, что двигаюсь. Да, я по-прежнему не управлял своими движениями. Движения были довольно странными, но они были в какой-то степени осознанными. Я двигался по направлению к двери. Видимо, это было на уровне подсознания, или, если я уже не был человеком, на уровне инстинктов.
Я, как единая личность, перестал существовать. Часть меня продолжала разумно мыслить, но оставалась запертой внутри, без возможности управлять второй половиной и телом в целом. Та вторая половина, "он", двигался только на уровне животных инстинктов.
Я вышел на улицу. Вышел, как хищник на охоту. Мое обоняние не могло упустить резкий запах крови. Казалось, что он был повсюду.
О, тогда я увидел своих соседей. Вирус, к сожалению, не обошел и их дом.
Узнавала ли моя вторая часть себе подобных? Вдобавок я не знал, остались ли еще живые люди в нашем районе. В городе. Остались ли они вообще?
Вирус распространялся через кровососущих насекомых. Возможно, это была какая-то новая разновидность животного бешенства, мутировавшая из-за относительно недавней катастрофы на местной атомной станции. Авария была небольшая, правительство ненадолго эвакуировало население, но вскоре заверило, что все будет хорошо, и волноваться незачем. Что ж, видимо, они ошибались.
Я уже бежал. Бежал, видимо, на запах. Меня обгоняли зомби. Да, я принял тот факт, как должное. Я стал зомби.
Не знаю, какое расстояние я тогда преодолел. Я чувствовал усталость, он - нет.
***
Я до сих пор помню вкус крови той женщины. Господи, если бы я мог тогда что-то с собой поделать...
Насколько я мог анализировать этот хаос, я сделал для себя вывод - в городе практически не осталось людей. Тех, единиц, которых попадались нам на пути, мы мгновенно убивали. Некоторые, если не умирали, становились нам подобными.
***
День 2.
Я не помню, как я спал. И спал ли я тогда? Видимо, избыток информации, получаемый в течение дня, негативно сказывался на мне. Чувствовалась дикая усталость, но "он", наверное, не сделал ни одной остановки. Куда "он" шел и что искал?
Орда зомби двигалась в неизвестном направлении. К полудню я понял, что мы пришли в Р., а это значит, что мы преодолели более пятидесяти километров. Ноги были давно стоптаны в мясо, но эта боль не шла ни в какое сравнение с болью, которая была внутри.
В Р. не было ни души. Пусто. Были видны следы массовой эвакуации. Значит, есть выжившие? Куда их увезли? Где лагерь, где спасение? Масса вопросов мучала меня тогда. Я не знаю, происходило ли такое в голове у моих "приятелей".
В этой толпе я давно разглядел свою школьную учительницу, соседей, пару давних пациенток. Все они были словно из ночных кошмаров. Кошмарнее было даже то, что они наверняка были так же заперты в своем теле.
Ужасно осознавать, что ты - квалифицированный врач, но ты никому не можешь помочь. Даже себе. Ты толком не знаешь свой диагноз.
Многие из них были без одежды. Может, она сорвалась с их тел во время пути. Или вирус настиг их ночью.
Большинство из нас питалось трупами. Я не знаю, почему "он" не делал этого. Сытость не чувствовалась. Или это просто сказывалось мое изменившееся отношение к мертвым людям, после многолетней работы врачом? Я понял, что, порой, цена врачебной ошибки - чья-то жизнь.
***
Я заметил, что в темноте вижу лучше.
***
Когда хотелось в туалет, терпеть не получалось, как и не получалось делать что-то другое. Я не управлял ни одной мышцей на теле. Да, это было ужасно - ходить под себя. Да и терпеть не было смысла - "он" не будет делать остановок.
***
"Homo Z". Название этого вида я придумал сам, когда планировал делать эти записи. Хотя, подобное название уже существовало и ходило в узких медицинских кругах того времени. Homo Z стоял на вершине пирамиды, на вершине всех пищевых цепей.
***
Эту ночь я очень запомнил. Тогда мы еще были в Р. Наша орда двинулась в супермаркет. Во всех знакомых мне фильмах супермаркет - это наилучшее убежище. Например, на его крыше. А раз в неделю можно совершать вылазки вниз, за продуктами. Но у них был супер-слух и супер-обоняние. От них не могла ускользнуть ни одна живая душа.
Там было около двенадцати человек. Слава Богу, что только взрослые. Тогда они дали нам серьезный отпор. Они поняли - нам нужно сносить голову с плеч.
Я тогда почти не пострадал. Те незначительные травмы, которые мне нанесли люди, быстро заживали - еще одна особенность Homo Z. Способность к быстрой регенерации.
Почти вся группа людей погибла. Некоторые - от моих рук.
И почему я тогда остался жив? Почему моя голова не легла на тот окровавленный пол? Ведь впереди мне только предстояло увидеть настоящий ужас, от которого порой не уснуть.
"Анна, Анна, спасайся!" - кричал тот мужчина, чье тело я практически разрывал на части... Она кричала в ответ, что не бросит его. Это был ее отец.
Быть может, она умерла даже раньше его. Столь молниеносным был бросок зомби. Я видел это собственными глазами.