Тьма, заполняющая всё до куда способен дотянуться взгляд, дрогнула. Рябь, искажения, неестественность появилась в ней. От этого стало неуютно, десятки голосов стали звучать отовсюду, они молили, проклинали, спрашивали, отрицали, восхваляли, умоляли и всё это одновременно, каждый голос говорил своё и таких десятки, а может быть и сотни. В какой-то момент это стало невыносимо, они всё говорили и говорили, не переставая, сколько уже они так говорят, минуту? Час? День? Месяц? А может уже целый год? Я не знаю, я ничего не знаю!
- Прекратите! ЗамОЛКНИТЕ!! ЗАТКНИТЕСЬ!!!
И вот всё прекратилось.Тишина. Наконец-то, настала тишина.
Тьма снова дрогнула, но голоса не появились, тишина не нарушилась, просто она исчезла. Тьма, рассеялась.
- Что? Где я? - мой голос гулким эхом прошёлся по залу.
Тёмный зал, без единого источника света. Груды костей у моих ног, а по сторонам роскошно украшенные стены. Нет, это саркофаги и они открыты? Как же красиво они украшены.
Я смотрю на свои руки. Костлявые пальцы лежат на подлокотнике странного кресла, черного, кресла. Я аккуратно встаю и внимательно рассматриваю его.
Всё-таки я ошибся, это не кресло, это трон. Кристальный трон. Из кого-то непроглядно чёрного минерала, наверное. И стоило мне о нём подумать, как всё потемнело, а перед глазами стали мелькать сотни и тысячи образов. Истории десятков людей, а в конце моя. То, как я жил, искал, создавал и как всё было уничтожено, а я умер.
- Значит, я, умер? - и снова ответом мне стало лишь моё собственное эхо.
Я снова посмотрел на свои руки. Просто кости, белые и немного в пыли, но это лишь кости, человеческие кости. И тут я заметил, что я голый, ну если отсутствие одежды на костях можно считать таковым. Где мой балахон? Где тот черный балахон, в котором я так долго пробыл? Неужели после смерти я и его лишился? Досадно, а он мне даже нравился.
Ладно, даже если я умер, я всё равно где-то нахожусь, а значит надо узнать где именно. Нет смысла просто стоять тут и упиваться воспоминаниями о прошлом.
С этими мыслями я направился к воротам, что вели из зала. На моё удивление, не смотря на их размеры и кажущиеся неподъёмный вес, они открылись легко, не издав ни звука. Открыв их, я направился по коридору вперёд, миновал пару лестниц и упёрся в другие ворота, но размерами чуть меньше предыдущих. Они так же, не издав ни звука, плавно открылись, освобождая путь в просторный зал со статуями. Это место было очень сильно похоже на мой дом, но какой-то пустой, оно не ощущалось домом.
Пройдя весь зал и поднявшись, по не крутой лестнице, я остановился от изумления. Если предположить, что это место сделано на основе моего дома, то проход на второй этаж должен быть закрыт скрытой дверью. И пройдя ещё пару метров, я упёрся в стену. Нажав нужную комбинацию рун на стене, дверь, с лёгким щелчком открылась. А за ней был коридор, развилки, комнаты, и иссохшие тела, вперемешку с костями прошлых обитателей этого подземелья.
- Не может быть!
Иссохшие тела были облачены в одеяния паладинов. В те самые, что я помнил. Неужели это и вправду мой дом. Но тогда почему? Что случилось?
Не обращая внимания на десятки и сотни тел на своём пути, я направился к выходу из подземелья. Я должен убедиться, что это и в правду моё подземелье.
Весь путь до выхода, я думал лишь об одном. Что произошло, как я оказался на троне, на третьем этаже моего дома, что произошло с высшими, почему я больше никого не чувствую ни в подземелье, ни в городе над ним.
И вот я наконец дошёл. Миновав ворота, я зашёл в комнату из которой вела лестница наверх. А у самой лестницы лежала груда камней, смутно напоминающая части тел кого-то существа. Каждый осколок был исписан, как минимум с одной стороны. Некоторое время я смотрел на эту груду камней. А потом в памяти стали всплывать образы бушующего пламени, страха и нестерпимого жара.
- Что же всё-таки произошло? - перешагивая части големов, что лежали на моём пути, я направился к выходу. Подъём занял не меньше двух минут и вот я встал на каменный пол, усеянный каменной крошкой и чем-то непривычно белым.
Повернув голову в направлении выхода из храма я замер от изумления. Весь пол храма был белым, а свет, из разрушенной крыши, прямыми лучами освещал эту удивительную картину. Из под белого покрывала торчали обугленные кончики от балок и чего-то ещё.
Я медленно ступил на это покрывало и издав мягкий хрустящий звук, моя нога погрузилась в него, не встречая практически никакого сопротивления. Шаг за шагом я шёл по этой поляне к выходу, а лучи солнца освещали мой путь. И вот я прошёл через проём, где должны быть ворота. Тогда предомной открылась картина обугленных руин, серых кустов и белого снега. Точно, это снег. Он был везде, на земле, на обгоревших руинах, на кустах.
Я направился в сторону Дворца Лорда, а снег под моими ногами мелодично похрустывал. Улицы были пусты, ни живые, ни мёртвые больше не властвовали над этим местом, только снег, солнце и тишина.
Проходя мимо того места, где должна была быть моя мастерская по созданию големов, я увидел лишь обрушившиеся развалины, горы глины и чёрных углей, а в центре всего этого дерево. Небольшое, но уверенно растущее дерево.
Снег лежал везде до куда доставал взгляд, а я всё так же уверенно шёл ко дворцу, к месту, что я восстановил, которым дорожил, как своим домом.
И вот я дошёл. Обрушившееся стена, оплавленные ворота, абсолютно выгоревший сад и глубокая яма вместо пруда, а на месте дворца, груда оплавленных камней припорошенных снегом и чёрным древесным углём.
Поднявшись по лестнице на то место, где должен был находиться парадный зал, я пошёл по направлению к библиотеке. По памяти, я шёл по коридорам, что должны были быть во дворце, снег хрустел, а ветер развевал остатки некогда величественного строения, и вот я остановился. Куча камней и обугленные кожаные переплёты книг лежали в белом снегу. Я поднял книгу, но из-за огня, всё что было там написано перестало быть разборчивым, а обугленная кожа пергамента либо сгнила, либо сгорела, превратившись в нечто на подобии сухарей.
Это всё что осталось от дома. Снег и уголь. В конце своего пути, несмотря на полное разрушение, это место всё равно смогло остаться прекрасным и даже красивым. Все те долгие месяцы, что я изучал каждую книгу в этом зале, те эксперименты по лакированию мебели, силы потраченные на создание фонтана и на восстановление сада. Даже сейчас, это место хранит те воспоминания.
Положив книгу на тоже место, откуда я её поднял, я развернулся и направился обратно к храму. Больше меня здесь ничего не держало, ни гробница, ни высшие, ни исследования, ни даже снег, что я так рьяно хотел увидеть. Лишь спокойствие и грусть, наполняли меня пока я шёл по развалинам некогда великого города, и лишь белоснежный снег прикрывал чёрные шрамы оставленные мной на нём.
Чистое небо, яркое солнце и разрушенный город, что опустился в вечную тишину, вот и всё, что окружало меня. Дойдя до храма и спустившись на первый этаж подземелья, я не раздумывая снял с нескольких паладинов самые уцелевшие вещи и вытащил их на улицу.
С помощью глины, я придал своему телу очертания человеческого. И нанёс магические цепи, для большей подвижности, после обмотал это всё белой тканью, а поверх одел снятые с паладинов вещи. Для полной уверенности я одел маску, что нашел на первом этаже и накинув капюшон на голову, направился к выходу из города.
Когда я дошёл до городских ворот, стены которых всё также неприступной преградой стояли на пути к городу, я направился туда, где по воспоминаниям Кальцева, первого человека которого я смог схватить и которого так глупо убил, находится деревня. И стоило мне покинуть город, как пошёл снег, тот самый, падение которого я так давно мечтал увидеть.
Лёгкие, как будто невесомые, снежинки завораживающе кружились в воздухе. И с каждым шагом их становилось всё больше и больше, как будто, показывая это невероятное представление в последний раз, они провожали меня и падали на землю замирая навсегда, а я всё дальше уходил от места, что когда-то называл домом, как и они, не помышляя вернуться назад.