- А правду говорят, что где-то далеко-далеко существуют драконы?

Я улыбнулся и, присев на поваленный ствол дерева, вытянул гудящие от долгой прогулки по лесной чаще ноги.

- Правда.

Она вновь опустила глаза на рисуемые на песке бережка небольшой речушки лишь ей понятные знаки, и пшеничного цвета челка упала на лицо, пряча в тени задумчиво сосредоточенное выражение.

- Расскажи о них. Ты их видел? На кого они похожи? Они злые или добрые? - И вновь внимательный взгляд из-под густых, цвета гречишного меда, ресниц. Я поднял газа к небу и проводил задумчивым взглядом бегущие по небу облака.

- Они невероятные. Непонятные. Тот кто видел их полет никогда не забудет этого мига, потому что именно в их танце со стихиями рождается магия мира. Мудрые, как самые древние старцы, и одновременно непосредственные и любознательные, как дети. Совершенные. - Я вновь улыбнулся, но теперь уже задумчиво.

Она зачарованно смотрела на меня, ловя каждое слово, и глаза ее сияли. Такая маленькая и серьезная.

- А правда, что они часто превращаются в людей и ходят среди нас, неузнанные?

Я отпустил взглядом небо, даря ему свободу от моего пристального внимания, и глянул в искрящиеся надеждой и застарелой болью детские глаза. Глаза, которые еще умели верить в чудо и видеть его.

- И это тоже права. Драконам нужна суета и торопливость людей. Им нужна их кипучая энергия, страсть, любовь к жизни, чтобы помнить, для чего они живут и творят магию. Любой устанет, если будет веками наблюдать за бегом реки времени, которая не касается тебя даже каплей.

Девочка подалась вперед и с затаенной жаждой чуда спросила.

- А правда, что они могут подарить крылья и забрать все печали души? - И замерла, боясь выдохнуть.

Я задумчиво смотрел на маленькую, искалеченную телесным уродством и сиротской долей, сидящую передо мной девочку, а видел искрящуюся внутри невинную и такую яркую душу.

- Нет. - Она вздрогнула и начала гаснуть на глазах. Угрюмо посмотрела на знаки на песке и резким росчерком палочки обсыпала песок на незаконченный рисунок. Встала, старательно отряхивая худые, выпирающие исцарапанные колени и, оперевшись на прислоненный к стоящему рядом пеньку костыль, встала. Повернулась ко мне спиной и медленно похромала в сторону города. Я мягко улыбнулся и позвал легкий теплый ветерок, который нежно растрепал лежащие грязными сосульками на худеньких плечах соломенные волосы и нежно коснулся обветренной огрубевшей раньше времени кожи.

- Нет, мы не умеем дарить крылья, но мы умеем лечить души и дарить им второй шанс. Ты хочешь, малышка?...

Она обернулась, удивленно и недоверчиво смотря на меня, а душа уже сияла, желая прикоснуться к чуду и не понимая, что она сама по себе маленькое волшебство. Я протянул ей ладонь и спросил, как когда-то спросили меня:

- Полетаешь со мной? - она недоверчиво шагнула и коснулась моей руки дрожащими маленькими пальчиками. Моя ладонь плотно обхватила ее ладошку и, улыбнувшись, я уронил на нас небо. Она так хотела верить... Счастливый смех невесомыми колокольцами разнесся окрест и небесная гладь приняла в свои ласковые ладони хрупкое грациозно гибкое тельце юного дракона.

- Танцуй, сестренка, танцуй! - Мой смех ласково коснулся искрящейся лазоревыми всполохами чешуи. - Танцуй, юная.