Евсюнин Олег Владимирович : другие произведения.

Возвращение

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Евсюнин Олег
  Возвращение
  Глава 1
  
  21 июня 20**года
  
  Везде невообразимая белизна. Местами гладкая и ровная, словно только что заново залитый и отполированный каток, а в основном покрытая наехавшими друг на друга вздыбленными торосами, испещренная тут и там трещинами, и лишь слегка припорошенная мелким снегом. А еще ветер. Не сильный, но выматывающий душу своим тоскливым нудным постоянством. И синевато-белесое небо над головой. И висящее где-то над самым горизонтом солнце, лучи которого, отражаясь от всего этого бесконечного однообразия, режут глаза так, что стоит только забыть о темных очках как тут же, спустя всего несколько минут, вообще перестанешь видеть и воспринимать хоть что-то. Гнетуще и удручающе жутко. По крайней мере, для обычного человека, привыкшего к другим видам и несколько иной палитре красок в окружающем пейзаже.
  Холодная ледяная пустыня. Здесь не выжить. И все же... Где-то неподалеку раздается тихий хруст снега. Нет, это не обычное для этих мест потрескивание льда или шорох летящей по воле ветра поземки. Это именно хруст приминаемого снега. И вот через несколько мгновений из-за ближайшего тороса появляется размытый силуэт породившего этот противоестественный звук существа.
  Медведь. Белый. Отличный экземпляр. Метра за два с половиной и массой под тонну. Матерый, лет пятнадцать. Идет медленно, избегая открытого пространства и старательно придерживаясь вздыбленных нагромождений торосов. Изредка потягивает воздух. Что он забыл здесь? На самой вершине планеты Земля, на ее Северном полюсе?
  Прямо впереди довольно обширная ровная площадка. Даже трещин не видно. Осмотревшись вокруг, медведь неторопливо выходит на ее середину и останавливается. Теперь, поворачивая голову из стороны в сторону, он будто прикидывает продолжение своего маршрута. Куда? Прямо - Канада, там - Гренландия, или можно назад - обратно в Россию или даже в Америку. Странное это место - макушка Земли, стык сразу пяти государств. Гренландия ближе всего, зато Россия - родина.
  Но зверя что-то беспокоит. Нет, не голод, хотя последний раз перекусил он достаточно скудно, да и было это дня два назад. Что-то другое. И не страх. Он вообще давно и никого не боится в этом мире. Какое-то тоскливо-вяжущее ощущение, будто его настойчиво пытаются прогнать, и именно с того места, где он стоит. Медведь вновь оглядывается на ближайшие торосы. Нет, никого. Но желание уйти непреодолимо растет. И, будто скрепя сердцем потакая этому своему дурацкому чувству, зверь медленно отступает.
  Мягким шлепком возле глыбы льда падает темный предмет. Медведь не успел заметить, откуда тот появился. Прямоугольный тюк. Пахнет хорошо. Нерпой. Но выглядит странно. Подбитая белой шерстью лапа осторожно касается этого непонятно откуда взявшегося куска мяса. Очень похоже на желе и совсем лишено костей. Зверь еще раз осматривается на окружающие его торосы. Ведь это не его добыча. Но вокруг все также никого и ничего. Только ветер и снег. И лишь желудок, почувствовав приближение насыщения, начинает нетерпеливо урчать. Зверь опасливо откусывает небольшую порцию. Вкусно. Сладостно чавкая, хищник впивается зубами в неизвестно кем предоставленное угощение. Очень скоро от тюка на снегу остаются только несколько оборванных кусочков. Брюхо уже приятно потягивает от сытости. Медведь не торопясь доедает остатки и даже тщательно вылизывает лед.
  Внезапно исчезает ветер, становится так тихо, как никогда не было. Ни одного звука вокруг. Совсем. Кажется, при желании можно расслышать даже шорох каждой отдельной падающей снежинки. Да что падение! Полет. Привыкший чутко реагировать на все, что может таить потенциальную опасность, медведь замирает.
  Сзади что-то происходит. Какое-то странное сияние. Полупрозрачный столб желтовато-фиолетового света. Столб идет высоко с неба и заканчивается глубокой воронкой совсем рядом, именно на том самом месте, где только что стоял и откуда только что ушел грозный исполин севера. Пораженное животное сначала недоуменно рассматривает представшее перед ним явление, но потом все-таки решает приблизиться.
  Медведь неторопливо обходит столб. Там, за свечением, виднеется глубокий пустой провал с гладкими, будто отполированными стенками. Воды не видно. Зверь осторожно протягивает лапу и пытается потрогать воронку изнутри. Но конечность исчезает, будто ее отрезали, и уже под несуществующими когтями ощущается все тот же лед. От неожиданности медведь дергается назад и удивленно смотрит на свою лапу. Цела. Хочется повторить, но инстинкт самосохранения требует немедленно уходить с открытого пространства. Среди наступившей тишины зверь ясно слышит приближающийся стрекот. Это - люди. И это уже - настоящая опасность.
  В мгновение ока медведь быстрыми прыжками оказывается у ближайшего нагромождения льда и замирает. То же самое звериное чутье, давшее ему команду уходить, теперь подсказывает ему, что самое безопасное в данной ситуации - не выпускать угрозу из поля видимости.
  
  - Витек, заканчивай здесь и дуй к вертолету.
  - Какого?
  - Получен приказ, летим к полюсу посмотреть на эту веревку вблизи.
  - И кто это там такое сообразил?
  - Не поверишь. Если нигде не ошиблись, распоряжение из самого центра в Москве.
  Разгрузка вертолета, доставившего очередную порцию провианта, топлива и аппаратуры на дрейфующую станцию "Северный полюс", закончилась буквально минуту назад, и сейчас на льдине вокруг винтокрылой машины в беспорядочном хаосе валялись ящики, тюки, несколько бочек и прочий хлам, который еще надо рассортировать и разместить по своим местам. Кроме того, требовалось еще и перепроверить саму номенклатуру груза, чтобы убедиться, не забыли ли чего положить на Большой земле. А без этого практически никогда не обходится.
  Короче, несмотря на кажущуюся медлительность производимых работ, аврал и запарка на станции творились жуткие. Соответственно, никто поначалу не обратил внимания, как минут пять назад в районе Северного полюса появилось странное свечение, отдаленно напоминавшее обычное сияние, но за тем все это сконцентрировалось в одну линию, протянувшуюся от поверхности земли далеко в небо. Этакий прямой темноватый штрих, слабо выделяющийся на белесом фоне и похожий толи на веревку, толи на туго натянутый трос.
  Первым странное явление заметил пилот вертолета Рудик Аванесович. А уже потом, по его словам: " Ребята, че за хрень там образовалась?" - на феномен обратили внимание и другие.
  Работы по разгрузке прилетевшего борта были приостановлены. Руководитель экспедиции Борис Вольдемарович с минуту поразглядывал в бинокль веревку-трос, сделал несколько снимков, но потом резко прекратил уже начинавшую разгораться научную полемику:
  - С этой дрянью пусть оптики разбираются, а нам еще груз принять надо. Поехали, поехали. Нашли повод отлынивать! - чем вновь вернул рабочую атмосферу в умы уже возжелавших подискутировать научных работников.
  Все это было пять минут назад, а две минуты назад все тот же Борис Вольдемарович получил экстренную радиограмму о необходимости срочно вылететь на имеющемся вертолете в сторону Северного полюса с целью детального исследования появившегося там феномена. Судя по номеру радиограммы, приказ шел непосредственно из центра в Москве.
  - Да пошли вы все! Вам что это, такси что ли? - возмутился Рудик. - У меня топлива на ваши задумки не хватит.
  - Как это - не хватит? - удивился руководитель станции. - То есть до Большой земли хватит, а до Северного полюса не хватит? Здесь же туда-сюда в несколько раз ближе, чем до базы. Сгоняем по-быстрому...
  - Какой по-быстрому, чудо в перьях! На чем я потом обратно на базу полечу? На ваших анализах, где спирта больше, чем мочи? Да вы столько и нассать в бак мне не сможете.
  - Рудик, успокойся, это ж приказ из САМОГО центра.
  - А по мне хоть от господа Бога, у меня свое начальство. Сейчас перетру, и дело с концом, - гневно продолжил пилот. - Олег! Давай связь с базой!
  Оставив нетерпеливо перетаптывающихся Бориса Вольдемаровича и Виктора рядом с машиной, летчик скрылся в кабине. В принципе, если бы Рудик получил прямой и категоричный отказ, всем стало бы только лучше. Полярникам ведь тоже не улыбалось лететь куда-то, чтобы убедиться в том, что перед ними обычный мираж. А если и не мираж, то черт его знает, что, в конечном счете. К сожалению, сбыться мечтам суждено не было.
  - Что ж, ребята, летим, - в дверях вертолета появилось одновременно раздосадованное и вместе с тем удивленное лицо пилота. - База требует и обещает пригнать еще один вертолет для дозаправки.
  Все это более чем странно. Москва, любой чих с которой приходилось согласовывать чуть ли не по полгода, а то и по нескольку лет, в кои-то веки сработала оперативно и сразу по нескольким направлениям. Откуда-то нашлись и средства и возможность. Что само по себе представляло еще более невероятный факт, чем появление какого-то там миража в районе Северного полюса.
  - Только сразу договоримся: вы там быстренько все смотрите и сразу назад, - примирительно заметил Рудик Аванесович. - Что за непруха сегодня! Вылет по погрузке на два часа задержали, теперь еще здесь с вами здесь часа на два, опять же время на заправку... У меня сегодня сыну день рождения, обещал быть вовремя... Вот что такое "не везет".
  - Да не боись, пару фоток сделаем, и - назад. Может, еще успеешь к сынишке, сколько ему?
  - Четыре. Обидеться может. Скажет, папка обманул. Не верю я во второй вертолет. Когда он еще прилетит. Застряну я у вас. Пара свободных коек найдется?
  - Найдем. А на крайний случай сыну по полной форме телеграмму отобьем, можем даже видео по скайпу. У нас цивилизация, как на Большой земле.
  Взревев моторами и оставив после себя туман из поднятого работавшим на полной мощности винтом снега, вертолет направился к видневшейся вдалеке темной черте. Рудик выжимал из машины все. Высоко задрав хвост, вертолет несся над однообразным ландшафтом Арктики. По времени они уже должны были быть где-то на полпути, когда скорость внезапно снизилась, и пилот пригласил обоих научных сотрудников к себе в кабину.
  - Может, повернем? Не нравится мне все это.
  - Что еще такое?
  - Вон, гляньте, - Рудик махнул рукой в сторону приборной панели.
  - И что там?
  - Видите, датчики уровня топлива? Только что начали показывать полные баки.
  - Отказали?
  - Хрена с два. Машина потяжелела, будто ее действительно взяли и заправили.
  - Ты уверен?
  - Э-э! Дорогой мой, не первый год за рулем. Уж что-что, а это-то определить могу. Говорю вам - хрень какая-то творится, поворачивать надо.
  - Думаешь плюнуть на приказ из Центра?
  - Опасно...
  - Опасно настойчивые приказы Центра не выполнять.
  - Ох, смотрите, ребята, грохнемся где-нибудь по дороге.
  - Черт не выдаст, свинья не съест. Давай, гони. Сейчас не зима, авось как-нибудь выкрутимся. С другой стороны можешь считать, что Центр уже выполнил свое обещание по дозаправке.
  - Идиоты вы безбашенные, - Рудик резко увеличил скорость. - Ни черта не понимаете, чем это может грозить.
  - А ты сам?
  - А у меня сын, я вернуться к нему обязан.
  - Вот и давай, аккуратненько.
  Вертолет осторожно коснулся поверхности льдины. Пилот еще некоторое время гонял двигатель во взлетном режиме, проверяя прочность поверхности, и только потом убавил газ и дал возможность машине полностью осесть на площадку.
  - А теперь ребята, в темпе. Глушиться не буду, на все про все у вас минут десять - пятнадцать, - открывая дверь, напутствовал исследователей Рудик.
  - Все нормально, мы скоренько, - Борис Вольдемарович соскочил на лед. - Витек, захвати камеру, заснимешь здесь все. К аномалии близко не подходи, я как-нибудь сам управлюсь.
  До веревки было не более двадцати метров. Но это уже была не веревка. Огромный, метров двадцать пять в диаметре полупрозрачный столб желтовато-фиолетового цвета, уходивший, насколько хватало глаз, вертикально вверх. А там, где этот столб соприкасался со льдом, в поверхности площадки образовалась воронка с блестящими, гладко отполированными краями.
  Борис осторожно приблизился к стенке столба и заглянул внутрь. Нет, не воронка. Что-то наподобие шахты, круто уходящей вниз. Идеально круглой формы. Насколько можно рассмотреть, не касаясь стен аномалии. Казалось, что шахта продолжается не только в толще океана, но и уходит в самую глубь земли.
  Начальник экспедиции дал команду своему ассистенту продолжить съемку и бросил внутрь столба первый попавшийся под руку ледяной обломок. Льдина влетела в стенку и исчезла. Вторая и третья попытка дала те же результаты.
  - Что скажешь, Витек?
  - Они пролетают сквозь столб и падают на его другой стороне, будто этой штуки не существует.
  - Не понял?
  - Попробуйте еще раз.
  Борис Вольдемарович взял еще одну глыбу и, как следует размахнувшись, запустил ее в столб. Коснувшись стенки, она, как и предыдущие исчезла, но исследователь успел заметить, как в тот же самый момент она вылетела с другой стороны и полетела дальше. Будто столба для нее действительно не существовало.
  - Вот черт. Ты это снял?
  - Угу.
  - Сгоняй в вертолет, принеси что-нибудь наподобие багра.
  Эксперимент с багром поразил еще более. Наконечник и половина древка пропали, как ни в чем не бывало появившись с другой стороны столба. При этом вес орудия и даже его баланс ничуть не изменились. Борис Вольдемарович вообще не почувствовал ничего и, если бы собственными глазами не видел эту двадцатипятиметровую брешь в древке, ни за что бы не поверил, что багор у него руках буквально раздвоился. Поведя в сторону, ученый вытащил инструмент из боковой поверхности столба. Расстояние между половинками багра плавно сократилось, извлеченный шест вновь оказался целым и во вполне рабочем состоянии.
  - Ну что, Витек, мысли какие-нибудь есть? - произнес Борис Вольдемарович, аккуратно ощупывая древко.
  - Только об инопланетянах.
  - Вот и у меня тоже. Ведь говорил же им по рации, что здесь для исследования нужны физики.
  - Эй, ну-ка! - Рудик с ружьем в руках стоял возле одного из торосов невдалеке от машины. - Посмотрите-ка сюда.
  На льду, запорошенные налетевшим снегом, явственно виднелись отпечатки лапы медведя. Огромные.
  - Валить отсюда надо, вот что я вам скажу, - понизив голос и озираясь по сторонам, сказал пилот. - Надеюсь, вы уже наигрались со своей аномалией?
  - Думаешь, он еще здесь?
  - Здесь не здесь, а зверюга немалая и, если уж забрела сюда, то еще и голодная. Не знаю, как там ваш столб, а соседство с этой тварью меня вовсе не радует.
  - М-да... - находка пилота Бориса Вольдемаровича явно тоже не обрадовала. - Хотя, мы здесь вроде уже все осмотрели. Можем лететь. Как с топливом?
  - Не поверите. Заглянули в баки - а они действительно полные! Чертовщина какая-то.
  - Чертовщина, не чертовщина... В путь. Передадим в Центр данные, а там пусть они сами дальше решают...
  Вертолет плавно поднялся с площадки и, развернувшись вокруг своей оси, взял курс на станцию.
  Прятавшийся за торосами медведь внимательно проводил взглядом улетавших людей и не спеша потрусил следом. Он решил вернуться на Родину.
  
  
  22 июня 20**года
  
  На съемке с камер видеонаблюдения этот автомобиль более всего выделялся из общего потока. Впервые его засекли на Кутузовском проспекте. Двигаясь со скоростью, превышавшей основной поток как минимум вдвое, постоянно создавая при этом всевозможные аварийные ситуации, черный седан хаотично менял полосы движения, постоянно то подрезая, то упираясь в едущих рядом. Несколько раз он буквально протискивался между идущими рядом автомобилями и раз пять-шесть беззастенчиво выскакивал на полосу встречного движения. Буквально в течение пяти минут им было совершено столько нарушений, что следящей аппаратуре хватило бы на целый день работы в обычном режиме.
  А вместе с тем тачка относилась, что называется, к разряду "раритетных". Было трудно сразу точно определить марку, но что-то вроде "Линкольна" или "Кадиллака" семидесятых годов прошлого века. Этакий большой и даже огромный даже по меркам ко всему привыкшей Москвы черный рубленый кузов с обилием хрома, изобилующий прямыми линиями и незакругленными скосами. При этом водитель, сидевший за рулем автомобиля, был либо вконец законченным идиотом, либо просто сумасшедшим. Потому что так эксплуатировать образец, достойный музея и предназначенный для спокойного фланирования по улицам, мог только безумец.
  Блестящий седан, не постеснявшись несколько раз вылететь на тротуар, проскочил мост через Москву-реку, устремился по Новому Арбату в сторону улицы Знаменка, в районе Боровицкой площади вновь в наглую вышел на встречку и под красный свет светофора вылетел на Кремлевскую набережную. Приборы автоматической фиксации нарушений к тому времени сделали рекордную сотую запись в его послужном списке. Все шло к тому, что шумная поездка по городу на антикварном авто закончится для водителя где-то в тихом изоляторе и ожидании суда.
  Но при всех выделываемых пируэтах, в поведении странного "Линкольна-Кадиллака" можно было отметить и еще одну странность. Конечно, при общей картине дикой езды она не так резко бросалась в глаза, но четко фиксировалась не имеющими эмоций камерами. Такие параметры, как разгон и торможение. Этот древний автомобиль должен был обладать просто невероятно мощным движком и такими же могучими тормозами. Ускорение за доли секунды, а время на сброс скорости вообще не поддавалось вычислению, так как выходило за погрешность измерения приборов. При этом кто бы ни сидел внутри затонированного кузова, должен был испытывать невероятно дикие перегрузки, но и даже не это главное. Подобные ускорения просто невозможно создать из-за ограничений по сцеплению колес с дорогой. Короче, значительная часть инженеров-конструкторов многое бы отдали ради того, чтобы повнимательнее ознакомиться с этой тачкой и ее бешеным водителем.
  Ну а из мелочей можно отметить, что автомобиль обладал какой-то супербыстрой самонастраиваемой подвеской, которая с легкостью отрабатывала все неровности покрытия, не позволяя при этом корпусу крениться и рыскать в поворотах. Но это уже детали.
  Тем временем, не сбавляя скорости, черный седан проскочил Васильевский спуск, оставил в стороне храм Василия Блаженного, устремился прямо к открытым Спасским воротам. Создавалось впечатление, что его здесь уже ждали, хотя тот, кто ехал в автомобиле, не был такой уж и значимой персоной. Охрана пропустила седан внутрь, не остановив, но при этом не откозыряла, вытянувшись во фрунт, как это бывает с высокими и очень важными гостями.
  Теперь машина была уже внутри Кремля и уже через минуту остановилась во внутреннем дворике резиденции Президента прямо перед дверями, ведущими в главный парадный холл. Четыре двери автомобиля одновременно открылись и из них выскочили четыре абсолютно одинаковых человека в строгих черных костюмах, лакированных туфлях и зеркальных очках. Они были так похожи друг на друга, что можно было бы принять их за близнецов. Не теряя времени, люди прошли внутрь дворца. Поднявшись по лестнице на второй этаж и, так и не остановленные никем, черные вошли в Екатерининский зал.
  Интересно отметить так же реакцию охраны на действия этих четырех - ее просто не было. Никакой. Абсолютно. Один из стражей даже откровенно зевнул при проходе незнакомцев.
  Не обращая ни на кого внимания, люди из "Линкольна-Кадиллака" подошли к Президенту, передний из четверки небрежно сунул в руку главы государства сложенный вдвое лист бумаги, после чего черные развернулись и покинули помещение.
  Их никто не останавливал, никто не о чем не спрашивал, ими вообще никто не интересовался. Они вернулись к своему автомобилю, выехали с территории Кремля. Машина все на той же бешеной скорости повторила весь свой предыдущий путь, только в обратном направлении. Последняя камера, которой удалось засечь ее, находилась в районе станции метро Парк Победы.
  Президент с удивлением развернул лист, оставленный удивительными посетителями. Обычный лист бумаги для принтера формата А4, без подписи, без каких-либо указаний на отправителя и даже без конверта. С распечатанным текстом: "Предлагаем в срок до 31 июля 20** года полностью вывести весь Ваш персонал с полярных станций в Антарктике".
  В тот же день подобный "Линкольн-Кадиллак" видели в Лондоне, Вашингтоне, Берлине, Осло, а также в ряде других стран, имеющих свои постоянные или сезонные антарктические станции.
  
  
  Глава 2
  
  10 июня 20**года
  
  - Что там?
  - Ничего, даже следов крови нет. В машине их не было.
  - Значит, решили поиграть с нами в прятки.
  На узкой горной дороге бампер в бампер стояли два УАЗа. Рядом, вооруженные автоматами, в защитной форме, в разгрузках, под завязку набитыми боекомплектом, восемь человек, и все с нетерпением вглядываются вниз, туда, где валялась слетевшая вниз разбитая вдребезги машина.
  Дорога здесь делает крутой изгиб, так называемый "закрытый поворот" и если не знать, что ждет тебя дальше, а продолжать двигаться, не снижая скорости, то так и выскочишь с двадцатиметрового обрыва прямо на камни. А практическое отсутствие асфальта и мелкая крошка щебня, устилающая все вокруг, будет только в помощь. Страшное место.
  Согласно следам на дороге, все так и было. Машина вошла в поворот, оказавшийся круче, чем мог предположить водитель, ее понесло. Запоздалые тормоза уже ничем не смогли помочь. И вот искореженная груда металла уже валяется внизу, заодно погребя под собою тех, кто сидел внутри.
  Потребовался почти целый час, чтобы один из боевиков, в прошлом альпинист-разрядник, смог добраться до лежащих обломков, осмотреть все вокруг и вернуться назад. Хотя в принципе, ничего нового он не открыл. Трупов там не было, следов крови, да и следов отхода - тоже.
  - Как дети малые, - улыбнулся один, не самый старший, но по манерам держаться - главный из группы. - Здесь через километр тропа начинается. Ахмед, со своими ребятами проверишь ее. А мы сразу на пост.
  - Тропа непроходима, там еще в прошлом году обвал был, - отозвался тот самый долговязый, что лазил к разбитой машине, и кого звали Ахметом.
  - Они этого могут не знать. Кроме того, ты бы там тоже не прошел?
  - Пройти можно везде, только специальное снаряжение нужно. Кроме того, ну спустятся они в ущелье - там их Шахтияд со своими людьми встретит.
  - Так вот считай, что специальное снаряжение у них есть. А Шахтияд - это так, на всякий случай. Ладно, по коням.
  Заурчали заводимые моторы, боевики быстро скрылись за чередой поворотов горного серпантина.
  Игорь медленно расслабил руку, зажимавшую рот человеку, на котором он лежал. Теперь можно было немного расслабиться. Осторожно, стараясь не повредить куст, закрывавший вход в их убежище, он вылез наружу. Осмотрелся. На дороге никого не было. Чисто. Даже звуки удалявшихся машин уже смолкли.
  - Тс-с, - прошипел он остававшемуся внутри схрона. - Медленно выходи. Да аккуратнее, черт, куст не поломай.
  На свет появился еще один. В отличие от достаточно молодого, подтянутого и одетого "по сезону" в военизированный костюм хаки Игоря, этот был рыхлым, пузатеньким человеком небольшого роста в помятом, а местами просто продранном, некогда дорогом костюме от кутюр. Из его пробитой губы на подбородок медленно сочилась кровь. Рот ему закрывали явно сильнее, чем было нужно.
  Игорь рассеянно осмотрел свою левую ладонь, которая также оказалась запачканной, и, ни мало не смутившись, вытер ее о штанину. Затем достал из кармана гигиеническую салфетку и протянул ее своему визави:
  - Вытритесь Натан Иванович, и уж звиняйте за нанесенный ущерб, - произнес он несколько громче и с плохо скрываемым сарказмом. - Ситуация была критическая.
  - Я понимаю, - пухлый тщательно вытер подбородок и начал осторожно промакивать рану на губе. - О чем они говорили?
  - Так, ни о чем... Проверили нашу машину, не нашли ничего и решили обследовать тропу и дорогу дальше. Короче, поняли они, что мы их нае... обманули, ну и отправились дальше преследовать.
  - Они вернутся?
  - Как пить дать. Но через несколько часов. Но нам с вами больше и не надо. Сейчас они проверят тропу, убедятся, что там никого нет, и уберутся оттуда. Вот после этого мы туда и пойдем.
  - Вы знаете местный язык?
  - Я знаю профессионалов. Они, конечно, раскусят нас, но на все про все потребуется время, а оно в данном случае работает на нас, - Игорь с усмешкой посмотрел на своего спутника. - Не бойтесь, прорвемся. Пока что все идет как надо. Кстати, вы летать умеете?
  - Это, в каком смысле?
  - В прямом. Как горный орел. Там, в одном месте тропа обрушена, так только орел пролететь и сможет.
  - А как же мы?
  - Прикинемся орлами. Вот, держите, - из еще одного кармана своего камуфляжного костюма парень достал бутерброд солидного вида. - Ешьте.
  - Не хочется, - Натан Иванович покрутил бутерброд в руках. - В такой обстановке...
  - Ешьте, ешьте. Вам силы нужны, а я пока прикину кое-что.
  Для оперативника Трилицева данная операция была в новинку. Он вообще с трудом понимал выбор генштаба, остановившимся именно на нем. Конечно, за плечами уже был довольно значительный послужной список выполненных миссий, как в одиночку, так и в составе группы, но все же... Вытаскивать заложника прямо из гнезда боевиков...
  Зная их местоположение можно было бы послать достаточно мощную группу. Хотя войсковые операции чаще всего дают много трупов и минимум результата. А здесь, как ему сказали, "все надо сделать по возможности тихо, и объект обязательно должен выжить".
  Считается, что с бандформированиями в этих местах покончено раз и навсегда. Может быть, так оно и есть, по крайней мере, в умах средних обывателей. Ведь уже давно никто не слышал ни об оглушительных рейдах по окрестным районам, ни о громких терактах. Все это выжжено каленым железом. И даже если кто-то из обозревателей и пытается сообщить о возможности существования рецидивов, то делает это в самой корректной форме, вставляя везде в заметку "возможно" и "по непроверенным данным". И уж, конечно же, все эти боевики сидят в "труднодоступных горных районах" и "на специально оборудованных базах" и носу в долину не кажут.
  Вероятно, все это и действительно так. Если считать какой-нибудь горный аул с ведущей туда единственной, проходимой только для вездехода, дорогой "труднодоступным местом". И если опустить тот факт, что все население подобного аула под завязку вооружено по самому последнему слову и занимается, в основном, рэкетом, крышеванием и наркотрафиком, а так же не брезгует работорговлей ну и, разумеется, захватом заложников с целью получения выкупа.
  Конечно, случаются и перегибы. Допустим, боевики захватывают "не совсем того человека". Слишком важного. Тогда в разговор вмешиваются "большие дяди", заложника с помпой вызволяют, а заодно захватывают пару-тройку бандитов. После чего преступников принародно судят, сажают, и через некоторое время отпускают либо за сверхпримерное поведение, либо по обжалованию адвокатов, нашедших очередную нестыковку в насквозь прогнившем дырявом уголовном деле.
  Но для того, чтобы дело пошло по такому сценарию, дядя должен быть действительно исключительно важным. Если же дядя не совсем важный, тогда просто платите выкуп. Или есть еще одна альтернатива. Это когда вызволяемый заложник только самую малость не дотягивает до первого роскошного варианта. Это как нынешний вариант с Натаном. Тогда к вам пошлют кого-то вроде Игоря.
  Трилицев имел прекрасную горную подготовку. А еще парень обладал уникальной способностью просчитывать окружавшую обстановку, выбирая подчас единственный правильный ход в запутанной череде ситуаций. И руководство это прекрасно знало, надеясь, что там, где он - операция пройдет как никогда тихо и без сбоев. В принципе, может быть именно из-за этих качеств его и выбрали.
  Надо отметить, и на этот раз все шло как надо. Пока. Проникнуть в аул, усыпив несколько собак, не составило особого труда. Привыкнув к тому, что в это место, окруженное горами, с единственной, постоянно находящейся под надзором, дорогой, мало кто заглядывает, местные не очень-то рьяно заботились об охране. Под утро практически все село спало. Да и сарай с заложником располагался удобно - на отшибе. Местные даже часового рядом не поставили, рассчитывая на обычные наручники, застегнутые вокруг массивного столба. Так что выкрасть Натана Ивановича смог бы даже младенец. Угнать машину, ключи от которой услужливо торчали в замке зажигания - тоже. Но вот покинуть эти горы... Здесь все было гораздо сложнее.
  Надеяться на помощь местной полиции, хотя среди них и были вполне порядочные люди, не приходилось. И не зря Игорь провел целый день на том самом повороте, расширяя небольшое углубление за валуном. Твердый грунт подавался плохо, кроме того, приходилось постоянно быть начеку, а вынутую землю развеивать с обрыва, но оно того стоило. Именно этот лаз, в котором с великим трудом поместились двое взрослых мужчин, и дал им то самое преимущество во времени, пропустив боевиков вперед. Ведь, когда за тобой погоня - лучше всего быть позади нее.
  Впрочем, столкнув машину с обрыва, Трилицев и не надеялся на то, что боевики поверят в их гибель. Он просто задерживал их, давая понять, что теперь они догоняют пеших, спешащих к ближайшему посту ДПС, расположенному километрах в пятнадцати, при выезде на трассу. Преследователи получали пищу для размышлений, и то, как теперь развернутся события, становилось наиболее важным.
  Поднявшись вверх, Игорь плавно заскользил вдоль дороги и довольно быстро приблизился к одному из УАЗов, стоявшему рядом с началом обходной тропы. В кузове сидели два боевика и явно скучали. Оставив их в стороне, оперативник поплыл далее. Еще три человека, закинув автоматы за спину, возвращались по горному склону. Как и было намечено, на тропе они ничего и никого не нашли.
  Трилицев полетел к посту ДПС, обнаружив второй УАЗ уже на подъезде. Машина спокойно остановилась, тот, что выглядел главным, вышел и радушно обнялся с постовыми. Завязался оживленный разговор. К сожалению, с такого расстояния, на котором сейчас находился Игорь, уловить конкретное содержание беседы было невозможно, но смысл переговоров боевиков с полицейскими оставался однозначным. Преследователи просили полисменов усилить наблюдение за дорогой.
  Потом УАЗ догонявших проследовал далее. Игорь вернулся к себе.
  - Та-ак. Дорога для нас закрыта. Теперь однозначно только по тропе.
  - Что, что с вами такое? - Натан Иванович со страхом смотрел прямо ему в лицо.
  - А что? - с наигранной непринужденностью в тон собеседнику улыбнулся тот.
  - Вы так побледнели, как будто вас здесь не было.
  - Конечно, не было. Вы разве не замечали, что когда человек думает, он будто отсутствует, витает где-то в облаках? Ладно, не будем дискутировать, пора идти.
  Парень слазил в схрон, вытащил оттуда небольшой рюкзак с побрякивавшими там железками, и жестом пригласил пузатого следовать рядом.
  Двигаясь довольно споро, они уже минут через десять оказались у самого начала обходной тропы, уходящей влево от основной дороги. Свернули. Поначалу шли почти не сбавляя шага, но вскоре дорожка стала уже, ее ширина сократилась до полуметра, а в некоторых местах и того менее. Учитывая, что с одной стороны над ними нависла почти отвесная, уходящая в небо, вертикальная скала, а с другой зияла не менее бездонная пропасть, движение по тропе уже не представляло собой такую уж легкую прогулку. Шагавший позади Натан Иванович резко сбавил темп. Он явно панически боялся высоты и теперь шел, отчаянно хватаясь за уступы нависавших над ним камней и буквально чертя пиджаком по откосу.
  - Спокойно, это еще не самое страшное, - попытался подбодрить спутника его проводник. - На подобных тропах местные мальчишки в салки играют. Старайтесь идти ровнее и не смотрите вниз. С непривычки это и вправду впечатляет.
  - Я стараюсь, - еле выдавил из себя Натан, который и ранее не очень походил на Ивановича, а уж теперь и тем более.
  Они не дошли до того места, где тропа заканчивалась обрывом, метров сто. Просто здесь было более всего удобно. Уступ расширялся почти до метра, можно было передохнуть и подготовиться к очередному этапу. Игорь скинул рюкзак, в котором оказались несколько мотков веревки, молоток и какие-то железные предметы непонятного назначения.
  - Это - клин, - повернувшись к собеседнику, улыбнулся Игорь и вбил одну из пластин в расщелину скалы. - А это - карабин, - тут он защелкнул еще одну железку на вбитом в скалу клине. - Ну и конечно, веревка. - Игорь продел линь сквозь получившееся отверстие. - Теперь обмотаем вас и начнем спуск.
  - Этой бечевке меня не выдержать, - побледневший Натан со страхом посмотрел на снаряжение, которому предполагалось вверить свою жизнь.
  - Эта штука выдержит троих таких, как вы. Спускайтесь.
  - Нет! - обмотанный под мышками человек с остервенением вцепился в валун, нависавший над тропой.
  - Значит так. Там, внизу, есть еще один такой же уступ. Вы опуститесь прямо на него. Когда закрепитесь, дерните пару раз веревку. Я спущусь следом. Поехали.
  Не обращая внимания на стенания Натана, Трилицев просто спихнул его вниз. Оказавшись на гладкой скале, пузан в отчаянье замолотил руками по камню, но схватиться было не за что.
  - Видите, все не так уж и страшно, - удерживая веревку, заявил парень. - А вы довольно смелый человек, по крайней мере, не заорали во все горло. А теперь начнем. Ни за что не цепляйтесь, пока не окажитесь на уступе.
  Осторожно отпуская веревку, Игорь медленно начал спуск своего драгоценного груза. Не так уж и долго, минуты три. Наконец, веревка ослабла, и стоявший наверху ощутил ее неровные подергивания. Развернув еще одну страховку, парень скользнул вниз и затяжными прыжками довольно быстро оказался рядом с Натаном.
  - Вот видите, все довольно легко и даже немного скучно, - заявил он, будто не замечая состояния, в котором тот находился.
  Говоря о том, что внизу их ждет такой же уступ, парень слегка покривил душой. Уступ был гораздо меньше и, кроме того, имел небольшой скос в сторону обрыва. Чтобы не упасть, пузан буквально распластался по примыкавшей к скале площадке, до крови в пальцах вцепившись в камень. Руки и ноги его дрожали от напряжения, по лицу струился холодный пот. Он даже дышать не мог.
  - Я не могу, давайте вернемся, - еле прошептал он.
  - Конечно, - ласково улыбнулся Игорь и дернул за веревку, которая опоясывала важную персону. Со слабым шипением обе бечевы упали вниз. - Ой, - будто удивился парень. - Путь наверх отрезан, теперь только вниз.
  Трилицев вбил следующий клин, навесил карабин и протянул сквозь все это веревку Натана.
  - Акт второй. Вас подтолкнуть, или уж на этот раз сами?
  - Сам.
  Пузатый выпустил из рук скалу и с перекошенным от страха лицом скользнул вниз.
  Всего в концерте было четыре акта. В конце последнего они оказались на самом дне ущелья, где хоть с каким-то комфортом расположились на щедро накиданных в округе валунах. Натана, который теперь превратился просто в Нотю, трясло. Костюм от кутюр, который и в начале путешествия не блистал величием, был окончательно разодран. По его рукам и коленям текла кровь, а губы на белесом лице просто посинели.
  - Вытритесь, - Игорь достал очередную салфетку. - И вот, поешьте, - он протянул своему партнеру помятый, но все же достаточно съедобный бутерброд.
  Нотя с дрожью оттер ладони, затем взял еду и вдруг с остервенением выбросил ее в росший неподалеку куст.
  - Не могу, не могу! - бешено заорал он, набрасываясь на своего спасителя. - Вы хотите просто угробить меня. И вам абсолютно наплевать, что со мной будет! Почему было просто не заплатить выкуп? Почему просто не пойти в полицию?
  - И здесь вы абсолютно правы, - Игорь с легкостью перехватил и выкрутил занесенную над ним руку, припечатав Натана лицом к камню. - В мое задание входит просто доставить вас живым и передать с рук на руки. Чувствуете? Именно - живым. Про здоровье в контракте нигде и ничего не указано. Могу предоставить вас, скажем, со сломанной рукой или перебитой челюстью. Ноги выкручивать не буду, а то волоки потом. Расклад понятен? А из отделения местной полиции вам прямой путь обратно в аул. И не надейтесь на выкуп - эти товарищи уже давно смекнули, что взяли несколько не того, кого следовало. Так что живым вам оттуда не выбраться. Врубился, дядя? - парень усилил нажим на выкрученную руку, пузан жалобно застонал.
  - Понял, понял.
  - Вот. Так-то лучше, - удовлетворенно заметил оперативник. - А теперь схватил бутерброд и доел его до последней крошки.
  - А вы, вы сами? Почему вы ничего не едите?
  - Сам удивляюсь.
  Отдых на камнях был кратким. Уже через несколько минут они, перелезая с валуна на валун, вновь двинулись дальше. Но вскоре место прошлогоднего обвала закончилось, и дорога приобрела более-менее цивилизованный вид. По крайней мере, прыгать более не приходилось.
  Поднявшееся солнце слепило. Стало жарко. Вместе с потом начали быстро уходить силы. Игорь достал фляжку.
  - Давай понемногу, - протянул он ее своему спутнику. - Ничего, через час - полтора выйдем к ручью.
  Оперативник со снисходительной улыбкой смотрел, как Натан начал жадно глотать влагу. Пузан смог оторваться только тогда, когда в баклаге почти ничего не осталось. Он со смущением передал сосуд своему спасителю. Игорь безмятежно допил остатки и сунул опустевшую флягу обратно в карман. "Все нормально", - как бы говорил его спокойный вид.
  Ущелье блистало изумительной красотой. Изумрудно-зеленая растительность, уходящие далеко вверх скалы, игра света и теней на белесо-серых утесах и приятный, свежий, напоенный ароматом цветов и травы, воздух. Казалось, будто ты оказался в какой-то нереально доброй сказке. Хотя находившимся здесь и сейчас путникам именно так и не казалось. Несмотря на то, что Игорь все чаще и чаще устраивал привалы, что теперь они шли вдоль ручья, и воды было вдоволь, Натан Иванович все более и более терял силы и двигался все медленнее. Для него это был настоящий ад.
  Спустя несколько часов впереди показались какие-то строения. Игорь приказал двигаться как можно тише. Стараясь избегать открытых мест, путники подобрались ближе. Спрятавшись за камнями, щедро накиданными повсюду, теперь они внимательно изучали окружающую обстановку. Вернее, вооружившись биноклем, изучал Трилицев, а Натан Иванович просто лежал на спине, радуясь возможности хоть немного отдохнуть.
  Впереди виднелся отдельно стоявший дом с подворьем, обнесенным невысоким каменным забором. Внутри тихо. Ни души. Только пара УАЗов да старенький, видавший виды "Дефендер". Но если машины во дворе, то должны быть и люди. У Игоря засосало под ложечкой. Все-таки они опоздали. Здесь их ждут.
  - Ну что там?
  - Хреново. Здесь где-то должен быть мой напарник, но, похоже, что нас опередили.
  - И что теперь?
  - Придется ждать ночи. Хотя надо подумать...
  Игорь вновь взлетел. Еще раз пристально осмотрев окрестности, направился к дому. Легко перемахнул через забор, заглянул в ближайший сарай. Никого. В других сараях - тоже. Теперь - дом. В центральной комнате Эльвира. Ее сжатая в кулак правая рука покоится на громадной деревянной столешнице, а большой палец вытянут вертикально вверх. Значит, она каким-то образом догадалась о присутствии своего напарника и дает знак. И, значит, здесь все чисто. Игорь вернулся к объекту.
  - Оказывается, все гораздо лучше. Пошли.
  Не таясь более за камнями, они в полный рост отправились в сторону одинокого поселения.
  - Привет, Эльвира, - спокойно поздоровался Игорь, входя в дом. - Как тут?
  - Все о"кей, - напарница даже не удивилась их приходу. - А у тебя?
  - Тоже, - парень осмотрелся. Направился было к двери, ведущей в соседнюю комнату.
  - Э-э, а вот туда не надо, - предостерегающе сообщила девушка.
  - А что такое?
  Эльвира смутилась.
  - Видишь ли, хозяева дома почему-то решили, что всемером им не стоит бояться одинокой туристки, по ошибке забредшей в их владения. А потом приехали еще несколько на двух УАЗиках и тоже решили, что хамство - лучшая черта характера.
  - И теперь они все там?
  - Куда-то же их надо было сложить.
  - Понятно, значит, туда не пойдем. Ну а где можно помыться?
  - В бане, я там уже все приготовила.
  - Ну что же, Натан Иванович, будем мыться, бриться, переодеваться! - парень бодро потащил пузана в баню. - Приказ следующий: через полчаса стать совсем другим человеком!
  Через час отмытый Натан Иванович сидел на стуле перед Эльвирой и ежился от щекотки, которая доставляла ему маникюрная кисточка. Довольно быстро из лысеющего человека, которому под шестьдесят, он превратился в семидесятилетнего, с плешивой бородкой и довольно густой шевелюрой на голове. Разодранный костюм сняли, упаковали в баул, его место заняли легкая тенниска с накинутой поверх ветровкой, обширные брюки-бананы и легкие полуспортивные туфли. На голову нахлобучили видавшую виды широкополую панаму.
  Достав из небольшого рюкзачка паспорт, Игорь критически сличил произведение Эльвиры с фотографией.
  - Похож, - удовлетворенно произнес он и протянул документы Натану Ивановичу. - Теперь вы Прохор Моисеевич Рубинштейн. Удивлены? А вот я не удивлюсь, если, в конце концов, окажется, что на самом деле вы никакой не Натан Иванович. Так что, в путь. Через семь часов поезд. Где будем садиться?
  - В городе опасно. Взяла билеты с промежуточной. На машине успеем.
  - Будем надеяться, "Рейндж" не подведет.
  
  
  11 июня 20**года
  
  Когда далеко за полночь трое утомленных туристов садились в вагон, заспанная проводница едва взглянула на их билеты.
  - Четвертое купе, - устало бросила она. - Кровати застелены.
  Игорь бросил взгляд в ее папку и быстро прошел в тамбур. Медлить не стоило, расписание предусматривало всего одноминутную стоянку на этом полустанке. Купе было полностью свободно. Натана Ивановича - Прохора Моисеевича, вопреки его желанию, расположили на верхней полке. Агенты заняли нижние места.
  - У проводницы фотография нашего клиента, - тихо, одними губами сказал Игорь, когда с верхней полки донеслось легкое похрапывание.
  - Я видела.
  - Оперативно работают, сволочи. Что делать будем?
  - Будем рассчитывать на маскировку, выходить из поезда в середине маршрута еще более подозрительно. Так и так охранять. Кто первый?
  - Давай, я.
  Когда Эльвира проснулась, было уже светло, а поезд катил вдоль бескрайней равнины. Сверху все так же доносилось безмятежное похрапывание Натана Ивановича. Через опущенную до половины шторку окна на стол, за которым сидел Андрей, падал косой свет. Перед оперативником были разложены какие-то бумаги.
  - Что поделываем?
  - Отчет стряпаю.
  - Тоже дело, чего время зря терять. Как тут?
  - Пока - тихо.
  - Тогда, пост сдал, пост принял.
  - О"кей, - Игорь быстро свернул бумаги и полез под одеяло.
  
  Москва встречала их обычной сутолокой, спешащими прохожими и тяжелым, наполненным смогом выхлопных газов, воздухом. Сразу за турникетом их ожидали пятеро. Передний, старший по возрасту, крепко пожал руку Трилицеву.
  - С возвращением. Как все прошло?
  - Нормально. Забирайте объект.
  - Натан Иванович, - обратился к охраняемому тот, что жал Андрею руку. - Сейчас вас выведут из здания вокзала, машина уже ждет.
  Четверо окружили персону плотным кольцом, и повели прочь.
  - Вениамин Романович, отчеты, - протянул несколько листков бумаги Игорь.
  - Прекрасно, - встречавший быстро пробежал глазами написанное. - А вот это лишнее. Будем считать, что вы постоянно действовали вместе, и никаких экстраординарных мер по зачистке территории не производилось. Не стоит так расстраивать наших южных друзей, - с этими словами он вернул написанное Эльвирой. - Что теперь?
  - Вы обещали...
  - Ваши рапорта о предоставлении отпуска уже подписаны. Позвоните Зинаиде. С этого момента можете считать себя отдыхающими. Еще что-то?
  - Ничего.
  - Тогда счастливого отдыха.
  Вениамин Романович еще раз крепко пожал руки сотрудникам и удалился.
  - М-да... Наше доблестное руководство не исключает возможности утечек даже из своего суперохраняемого ведомства, - усмехнулся Игорь, сжигая подробный отчет Эльвиры об уничтоженных ею боевиках.
  
  
  Глава 3
  
  24 июня 20**года
  
  Игорь открыл глаза, обвел взглядом купающуюся в солнечных лучах комнату и взглянул на часы. Было восемь часов утра, с минутами. Рань несусветная. Повернувшись с боку на бок, он натянул одеяло почти на самую макушку и попытался уснуть вновь. Что-то мешало. Звонил телефон.
  Пошарив возле себя на тумбочке и с сожалением вспомнив, что вечером не удосужился достать мобильник из кармана рубашки и теперь трубка валяется где-то там, на дальнем стуле, Игорь нерешительно опустил ногу на пол и тут же спрятал ее обратно. В комнате царила освежающая прохлада от работающего кондиционера, а под одеялом было тепло и уютно. Вставать решительно не хотелось. Тем более что звонок был служебный и никакой радости сулить не мог. Потому и рингтон для этой группы входящих был соответствующий: Шопен, соната ? 2 Си-бемоль минор опус 35 часть 3.
  Звонок не унимался. Тот, кто был на другом конце, мог пересилить даже самого стойкого. Оставалось только одно: подниматься с кровати и, шаркая босыми ногами по полу, идти к стулу, к рубахе. Экран мобильника показывал, что его донимают непосредственно из офиса шефа. С тяжелым сердцем Игорь нажал кнопку ответа и приложил телефон в уху.
  - Да.
  - Игорек, давай быстро собирайся и приходи, - на том конце раздался приятный голосок Зинаиды, секретаря Вениамина Романовича.
  - Зина, елы-палы, а я тебе и сам хотел сегодня позвонить.
  - Что-то с трудом верится. Давай быстрее, шеф рвет и мечет.
  - Так я ж в отпуске...
  - Приказано собрать всех. Ты - последний. Если не хочешь нарваться, бегом беги.
  - Конечно, конечно.
  Игорь положил трубку, почесал внезапно ставший голодным живот и поплелся на кухню готовить себе завтрак.
  "А ведь я и действительно хотел сегодня позвонить Зине, - почему-то именно эта мысль навязчиво крутилась в голове, когда он кипятил чай. - Только теперь уже ей это не докажешь. Вот незадача".
  Не торопясь позавтракав, Игорь отправился на службу. На автобусе. Потому что так на поездку уходило больше времени.
  Странно, но в коридорах управления не ощущалось той сумятицы, которая всегда присутствует при подобных внеплановых общих сборах. Никто не летал из кабинета в кабинет, не требовал срочных данных по поводу и без повода, да и вообще кругом царила этакая полудремная скукота. Будто бы и ничего.
  "А может, обойдется", - еще мелькнула слабая мысль, когда Игорь зашел в приемную и не увидел там ни одного посетителя.
  - Зиночка, я ведь и правда хотел сегодня позвонить...
  - Давай, давай, - девушка торопливо махнула рукой в сторону кабинета Вениамина Романовича. - Ни пуха.
  - К черту.
  Осторожно постучав, Игорь открыл дверь и вошел к шефу. И здесь никого не было, только в дальнем углу одиноко сидела Эльвира.
  - Здравствуйте, Игорь Александрович, - навстречу, с благодушной улыбкой, даже не дождавшись доклада, выскочил Вениамин Романович. - Как добрались? Уж не побеспокоили ли часом вас? Вот говорят, что женщины собираются долго, красятся, прихорашиваются... А я так смотрю - нет, мужики-то им сто очков форы дадут.
  - Женщины время на еде экономят.
  - Да ну? - тут тон шефа поменялся со скабрезно-любезного на диаметрально противоположный. - Ну почему, почему как лучшая группа, так обязательно, как в хреновом романе, она же самая нерадивая?
  - Виноват.
  - Виноват, - передразнил Игоря Вениамин Романович и вновь поменял тон. Прелюдия была завершена. - И так, ЧП. И я имею в виду даже не наше управление. Телевизор смотрел?
  - Вы об этом столбе?
  - И о нем тоже. Позавчера в наше правительство был доставлен вот этот документ.
  Шеф взял со стола сложенный вдвое лист и протянул его Игорю. Обычная бумага формата А4, внутри которой также на обычном принтере было напечатано: "Предлагаем в срок до 31 июля 20** года полностью вывести весь Ваш персонал с полярных станций в Антарктике". Оперативник несколько раз перечитал странное послание, осмотрел бумагу со всех сторон и перевел вопросительный взгляд на начальника. Тот молчал. Молчал и Игорь. Пауза затянулась.
  - Ну и что? - первым не выдержал шеф.
  - А где конверт?
  - Не было. Подписи тоже.
  - А куда доставили?
  - Вот! - выдохнул Вениамин Романович. - В этом-то и вся соль. Это письмо было вручено лично в руки Президенту в торжественной, так сказать, обстановке. Непосредственно в Екатерининском зале при стечении многих приглашенных гостей. А чтобы у тебя не оставалось никаких ненужных сомнений, сейчас вы вместе с Эльвирой Станиславовной пойдете в просмотровую и хорошенько взгляните на очень интересную видеоподборку. Бумажку можешь оставить себе. Это копия, хотя и абсолютно точная. Сейчас десять, обед у меня заканчивается в час, сразу после него жду вашего доклада. Идите.
  В приемной Игорь пропустил Эльвиру вперед, закрыл за напарницей двери в коридор и повернулся к Зинаиде, взволнованно провожавшей его взглядом. Он вдруг ясно ощутил прилив отчаянной тоски, исходящей от нее. Она очень и очень боялась, что это новое задание полностью поглотит парня, и что у него совсем не останется времени ни на что.
  - Зина, все нормально, - лихо подмигнул он. - К часу вернусь, жди.
  Ответом был всего лишь вздох.
  Видеоподборка заключала в себе запись с видеорегистраторов и камер слежения. Какая-то черная наглухо затонированная машина летела по проспекту, грубо нарушая все мыслимые правила дорожного движения. Пролетев с пол-Москвы, она въехала в ворота Кремля и, никем не остановленная, добралась до резиденции Президента. Затем из нее вышли четверо в черном, точно также свободно прошли в Екатерининский зал, передали письмо и удалились, на всем пути так и не встретив ни единой попытки быть задержанными.
  Просмотрев видео раз, Игорь тут же запустил повтор, затем еще, но уже более детальный, по ходу возвращая запись и перепроверяя возникающие догадки. Эльвира сидела рядом, не мешая, но и не особенно помогая ему. За два года совместной работы они так притерлись друг к другу, что им вообще не требовалось тратить время на бесполезные разговоры. Наконец, Трилицев выключил изображение.
  - Или еще разик? - обратился он к напарнице.
  - Хватит, пожалуй.
  - Думаю, отсюда мы больше уже ничего не вытащим.
  - С Зинаидой что будешь делать?
  - А что такое?
  - А ничего такого. Будь я на ее месте, я бы тебя прибила. То даешь ей надежду, то отбираешь. Так нельзя.
  - А сама?
  - Что сама? Лично я никому никогда никакого повода не давала. А ходить могу так, как мне хочется.
  Эльвира воплощала собой женщину мечты. В ней присутствовало все, на что обращают внимание мужчины, и все это было не просто отличного качества, а класса экстра-люкс. Грудь, бедра, талия, лицо, осанка, походка и даже голос, ну все соответствовало. А если при этом учесть еще и ее способность одеваться, от которой любому мужику она казалась донага раздетой, то было понятно, почему от нее сходили с ума все, и даже те, кто уже давным-давно не интересовался женским полом. И неважно, было ли на ней обычное гражданское платье или форма капитана службы госбезопасности. Формы Эльвиры так и вылезали из формы. Вениамин Романович весь язык оболтал по этому поводу, призывая непутевую сотрудницу хоть как-то сдерживаться. Никакого толка. А его и быть не могло, ведь и он сам, так же как и все в отделе, вовсе не желал урезонивать подчиненную.
  При всем том, блондинка Эльвира знала кучу языков, имела мощный потенциал в качестве аналитика и, что самое страшное, была инструктором по рукопашному бою, легко, простой пощечиной, ломающей челюсть любому, шагнувшему за грань дозволенного. Ужиться и работать с ней в паре мог только Игорь. Наверное, единственный в отделе, кого напрочь не трогали все эти совершенные формы напарницы. Странно, но безукоризненность Эльвиры, возведенная в абсолют, ему даже не нравилась. И еще более странно, что это нравилось его напарнице, которая чувствовала себя рядом с ним спокойно, не ожидая неожиданных подвохов и тому подобного.
  Что же качается Зинаиды, секретаря Вениамина Романовича, то, хотя ее сексуальность и меркла в лучах Эльвиры, она в любом случае была очень привлекательной милой девушкой, немного застенчивой, тихой, но в то же время достаточно бойкой, когда дело касалось выполнения служебных обязанностей. За что ее и ценили, хотя пальму первенства все же всегда отдавали напарнице Игоря. Все, за исключением самого Игоря. Зинаида ему нравилась больше и, что радовало, чувство было взаимным. Вот только до более тесных отношений дело так и не доходило.
  Было уже двенадцать, когда напарники покинули просмотровую и направились в кабинет. Игорь быстро расположился за компьютером. Эльвира же, откинувшись в кресле, занялась подравниванием своих и без того идеальных ногтей. Теперь, если посмотреть на нее прямо, можно было увидеть стройные, закинутые одна на другую ноги при практическом отсутствии всяких следов юбки, а если подойти сзади и заглянуть сверху - выкатившуюся грудь и обнаженный живот вплоть до самых стрингов. С недавних пор ни один из сотрудников не рисковал подходить к ней достаточно близко, когда она сидела вот так. Слишком уж было заметно при этом мужское смущение.
  - Что там?
  - Сама хотела. Стряпаю сюрприз Зинаиде, - улыбнулся парень и включил принтер. Он бережно сунул распечатку себе в карман. - Надеюсь, после доклада шефу ты не будешь задерживаться в приемной?
  - Это что, намек?
  - Всего лишь просьба.
  Раз за разом получая отказы от Эльвиры на самые заманчивые предложения, сотрудники отдела понемногу пересмотрели свои взгляды на нее и, чтобы компенсировать свою несостоятельность, предложили версию об ее ориентации. Правда, все понимали, что подобное вряд ли могло иметь место на самом деле, но зато такие разговоры хоть как-то утешали их уязвленное мужское самолюбие. Лично Игорь сразу отверг эти предположения, и Эльвира об этом хорошо знала.
  - Ну, если просьба, тогда я улетучусь, как ветер.
  - И между нами, надеюсь, все будет по-старому?
  - Это ты к чему? - удивилась девушка. - Мы же просто напарники.
  Ровно в час они были в приемной и без промедления вошли в кабинет к шефу. На этот раз Вениамин Романович пригласил их сесть поближе и поудобнее.
  - Говорите.
  - Особенно сказать нечего. Представленные записи несут явные следы монтажа. Похоже, что никакой машины и людей не было, - неохотно заявил Игорь. - И если это наша проверка на профпригодность, то достаточно грубая.
  - Точнее.
  - Из записи видно, что окружающие никак не реагируют на выкрутасы черного седана. Более того, если проверить ускорения водителей, которым нарушитель просто откровенно несется прямо в лоб, то можно заметить, что те не только не пытаются отвернуть, но и даже элементарно притормозить. Во дворе Кремля аналогичная картина. Конечно, в самом Екатерининском зале можно отметить некоторое оцепенение окружающих от визита черных человечков, но, вероятно, это объясняется тем, что данная часть записи подделана более тщательно. Это все.
  Последовала нагнетающая тоску тишина. Вениамин Романович медленно переводил взгляд с одного сотрудника на другого и молчал. Молчали и напарники. Так продолжалось минуты три, хотя могло показаться, что намного дольше.
  - Та-ак... - наконец выдохнул Вениамин Романович. - Эльвира Станиславовна с этим тоже согласна?
  - Да.
  - Что ж... Прекрасно. Если вы считаете это проверкой на профпригодность, то вы ее блестяще прошли и одновременно с треском провалили.
  - ???
  - К подобным же выводам пришли и наши штатные аналитики. Только им потребовалось на это несколько больше времени. Вполне вероятно, потому, что их ответственность за вердикт несоизмеримо выше. Вот только все, что вы видели в записи, монтажом-то не является. Прокол, господа.
  - Играете?
  - Нет. Все по-взрослому. И так, теперь по порядку. Сначала появился тот самый столб над Северным полюсом. И первым туда добрался наш вертолет полярной экспедиции. Они там все осмотрели, что смогли, засняли, и все бы ничего, только они все в голос утверждают, что на тот вылет было прямое указание Москвы, причем по двум независимым каналам, хотя на самом деле ничего подобного не было и в помине. Это раз. Столб появился не только в Арктике, но и в Антарктике. Это два. И вообще, такое впечатление, что нашу Землю кто-то чем-то проткнул насквозь. Это три. Нравится?
  - Вообще-то не очень. Но наше-то какое здесь? Пусть с этим наука разбирается.
  - Они и разбираются, а мы пока дали установку приостановить дальнейшее освещение в прессе этого вопроса. Но вот проникновение в Кремль - это уже наша забота. Вы правы, вся охрана, дежурившая в тот день, в один голос утверждает, что никаких незапланированных посетителей не было. Более того, это утверждают даже те, кто сидел на пульте, и у кого прямо перед носом на мониторах бродили эти черные. Была даже выдвинута версия о масштабном предательстве, но когда выяснилось, что и присутствовавшие в зале не могут вспомнить не то что лица, а элементарно количество вошедших, здесь уже стало, как говорится, не до смеха. Число черных, по разным показаниям, варьировалось от двух до шести.
  - Их не запомнил даже Президент?
  - Именно он и указал самую малую цифру.
  - На пленке их четверо.
  - Так и принято считать в качестве основной рабочей версии. И еще одно. Этот автомобиль в тот день побывал не только у нас. Он был в Европе, Азии, Америке и даже Австралии. И везде с подобными же визитами к главам стран.
  - А в Антарктиде он не был?
  - Там глав стран нет. Так что шутить будем потом. Вчера на экстренном заседании принято решение о принятии срочных мер.
  - Каких?
  - Чрезвычайных. Теорию о внепланетном захвате Земли пока оставляем ученым. Мы должны найти тех, кто так хорошо организовал и, главное, провел эту беспрецедентную акцию. И пока в рабочую версию всякая там чертовщина не входит. Так что идите, ищите, ройте землю.
  - Где?
  - Не знаю. Вы вдвоем сообразительнее пяти наших аналитиков. Вот и покажите класс.
  - Машину-то хоть нашли?
  - Машину нашли, под этим номером числится старый жигуленок одного дедушки-одуванчика. Машина в наличии, хозяин - тоже. Свободны.
  Вениамин Романович порылся в столе и демонстративно достал из его недр какую-то папку. Нарочито-акцентированное ее раскрытие указывало, что разговор окончен и что пора приступать к работе.
  - Так что будем делать? - шепнула Эльвира, когда они вновь оказались в приемной.
  - На сегодня можешь считать себя свободной, а у меня дела, - так же тихо ответил Игорь. Напарница мгновенно испарилась. Игорь закрыл дверь в приемную и повернулся к Зинаиде.
  - Как там? - девушка смотрела на него одновременно и с надеждой и с какой-то тягостной грустью.
  - Все нормально, выделили пару билетов в театр. Пойдешь?
  - В какой театр?
  - Большой, даже очень.
  - И что там дают?
  - Это секрет, но если не откажешься - тебе понравится, - на самом деле Игорь и сам толком не знал, на какую именно постановку взял билеты. Он просто влез в бухгалтерию и снял управленческую бронь. - Начало в восемь. Ну как?
  - Ты серьезно? - ахнула Зинаида. - Но надо же подготовиться... А я даже не знаю, когда вернусь домой.
  - Успеем, - Игорь обнадеживающе подмигнул. Он тоже еще не придумал, как именно они будут успевать на концерт, но сейчас это не представлялось ему главным. Главным было полученное согласие девушки.
  - Зина, у меня сегодня аврал. Буду работать допоздна. Будь добра, сбегай в магазин, купи что-нибудь для бутербродов или просто пирожки какие, - дверь в кабинет шефа отворилась, из нее вышел Вениамин Романович. На столе появилась пятисотенная купюра. - Да, сама можешь не задерживаться, но завтра чтобы никаких опозданий.
  - Спасибо, Вениамин Романович, - зардевшись румянцем, смущенно ответила девушка.
  - А вы что здесь делаете, молодой человек? - начальник будто бы только сейчас заметил стоявшего рядом Игоря.
  - Пытаюсь уточнить некоторые детали.
  - Детали можете уточнить по сети из своего кабинета, идите и не мешайте работать.
  - Есть, - вытянулся в струнку сотрудник и, кинув многообещающий взгляд на Зинаиду, чуть ли не парадным шагом покинул приемную.
  - Вот так, - удовлетворенно заявил Вениамин Романович. - Ты с ним построже, а то на голову сядет. Знаешь, сколько я таких на своем веку повидал? Сам когда-то таким же был.
  
  Половина седьмого вечера. В вечернем платье, облегающем фигуру, благоухающая тонким ароматом духов, Зинаида вышла навстречу Игорю. Никогда до этого не видевший секретаря Вениамина Романовича в гражданском Игорь оторопел. Даже собственный костюм-двойка, новенький, надевавшийся от силы раза два, ему вдруг показался каким-то убогим и занюханным. И только взяв себя в руки, он галантно проводил даму до такси и учтиво раскрыл перед ней дверь, будто приглашая прокатиться на лимузине.
  - Прошу, - это была видавшая виды "Приора" с шофером-гастарбайтером.
  В конце концов, полчаса позора и, несмотря на смертельные пробки в час пик, они достаточно быстро добрались до пункта назначения. Игорь как мотылек обежал вокруг машины и выпустил свою спутницу. Слава Богу, "Приора" сразу же исчезла в густом потоке. Теперь можно было не спеша продефилировать к огромному входу и предъявить скучающей контролерше электронный билет. При этом Игорь мельком взглянул на расписание спектаклей. Увиденное потрясло его еще больше, чем Зинаида в вечернем платье. Сегодня давали... "Лебединое озеро".
  Зато места были шикарные: ложа-бенуар, первый ряд. Удобно, все видно, в том числе и Зинаиду, да и спектакль, как оказалось, был совсем не так уж и плох. История бедной Одетты и обманутого принца Зигфрида почему-то даже не показалась старомодной. Да и танцевали, на взгляд человека, впервые посетившего балет, вполне сносно. Только вот влюбляться в сухую как щепка королеву лебедей Игорь не стал бы.
  Покидали театр под раздающиеся тут и там разговоры истинных ценителей. Пришлось даже немного отвлечься, чтобы поточнее рассмотреть завсегдатаев. К сожалению, как это часто и бывает, разговоры велись ни о чем и никем. На обратном пути Игорю оставалось полагаться только на себя.
  Некоторое время они шли молча. Было видно, как потрясена балетом девушка. Она все время что-то нашептывала, но Игорь не рискнул вторгаться в ее внутренний мир. Что-то говорило ему, что сейчас не время.
  - Знаешь, а я бы на месте Одетты простила Зигфрида, - это было первое, что произнесла Зинаида спустя полчаса после окончания спектакля.
  - Шикарная постановка, - невпопад откликнулся Игорь.
  - Я столько слышала о "Лебедином озере", а вот посмотрела впервые. Удивительно, правда?
  - Я тоже.
  Не спеша они вышли на набережную. Была уже ночь, сверху накатывалось сгустившееся черное небо, и город приобрел тот самый неповторимый облик, что манит к себе всех влюбленных. Кругом расстилались зажженные мириады огней, с реки донесся тихий, по-летнему теплый и успокаивающий ветерок. И Игорю вдруг захотелось, чтобы этот ветерок не был таким уж и теплым. Положив руку на плечо Зины, он мягко привлек ее к себе. И она тут же уперлась в подмышечную кобуру, так хорошо скрытую под пиджаком. Ни слова не говоря, парень обошел девушку с другой стороны и снова привлек ее к себе. Зинаида уткнулась носиком в лацкан и тихо хохотнула.
  - Чертова работа, - как бы извиняясь, промолвил Игорь. Ответом был лишь короткий вздох.
  Уже близился рассвет, когда они подошли к дому Зинаиды. Это был самый неловкий момент. Игорь понимал, как не хочет расставаться с ним его спутница. Она с удовольствием согласилась бы проехаться к нему, в его холостяцкую квартиру, но сам он почему-то этого позволить себе не мог.
  - Что ж, пока, - удалось только выдавить из себя горемыке-кавалеру.
  - Было прекрасно, - теребя его за рукав, ответила девушка. - Не могу пригласить тебя к себе - родители...
  - Ничего. Все хорошо.
  - Спасибо, - она подняла голову и поцеловала его в губы. Страстно. Он ответил взаимностью.
  - Завтра еще что-нибудь придумаем, - заявил Игорь, когда поцелуй наконец-то закончился.
  - Не обещай - обманешь.
  - А вот и не обману.
  - Тогда, тогда... - она вновь приникла к нему жадными губами.
  Расставание длилось около часа. Наконец девушка скрылась в подъезде. Щелкнула входная дверь. Сказка закончилась. Игорь нехотя достал мобильный. Звонил Эльвире.
  - Не разбудил?
  - Догадайся с трех раз.
  - Как там что?
  - Пролазила по интернету, результатов кот наплакал. Завтра думаю пройтись по злачным местам. Может быть, что и услышу. У тебя как?
  - Все нормально. Пожалуй, тоже схожу завтра на какую-нибудь вечеринку. Подвигаюсь. Думаю, вечером буду недоступен, а в другое время, если что нароешь - звони.
  - Без проблем.
  Конечно, даже с большой натяжкой это нельзя назвать кодом. Любой, кто ознакомится с записью со служебного телефона, сразу поймет, в чем дело. Но, извините, не малые же дети.
  
  
  Глава 4
  
  2 июля 20** года
  
  Этот звонок был более чем некстати. Вновь Шопен, Си-бемоль и так далее. Игорь зло схватил трубку.
  - Чем бы ты там не занимался, срочно ко мне. Машина уже в пути, - так убедительно твердо Вениамин Романович не говорил еще никогда. - Понял?
  - Что-то случилось?
  - Об этом потом, собирайся.
  Телефон отключился, разговор был окончен. Игорь в сердцах чуть не разбил трубку об стену.
  - Срочный вызов, от которого невозможно отказаться, - с болью в душе обратился он к Зинаиде, сидевшей рядом за столиком.
  - И мелодия подходящая, - рассеянно ответила девушка.
  - Придется идти. Зина, поверь, все равно все будет хорошо... Только не сегодня.
  Они встречались уже целую неделю. За это время обошли и посетили столько всего, что если сравнить набранный ими километраж с разрядными требованиями по спортивным походам, уже с лихвой выполнили норму мастеров спорта по туризму. Но даже такой бездонный город, как Москва, все-таки имеет свои пределы. Игорь все сомневался и сомневался и вот, наконец, решился пригласить Зинаиду к себе. Правда, целый день пришлось потратить на генеральную уборку. Но зато вымыл все. Даже шторы перевесил и погладил простыню на кровати.
  Они сидели за покрытым кипельно-белой скатертью столом с бутылкой шампанского и коробкой конфет, а еще в холодильнике стояли несколько коробочек купленных в развес салатов из чего-то там морского и бутерброды. На крайний случай там же находился и торт. Все шло как нельзя лучше... Пока не раздался злосчастный звонок, и не пришлось выметаться из собственной квартиры.
  - Когда, чего, почему - не знаю, но постараюсь как можно быстрее, - Игорь посадил Зинаиду в такси.
  - Я буду ждать.
  - Игорь Александрович, сколько можно, поехали, - раздался упрашивающий голос шофера служебной машины. - Влетит ведь. Шеф рвет и мечет.
  - На Голгофу всегда успеем, - парень проводил взглядом отъезжающее такси и только тогда забрался в поджидающий его автомобиль. - Хорошо, поехали.
  
  Дверь в кабинет шефа была раскрыта настежь. Понимая намек, Игорь вошел. Вениамин Романович был явно не в духе. Конечно, внешне это было малозаметно, но некоторые несвойственные шефу излишне энергичные угловатые движения все-таки выдавали его сильное волнение.
  - Что случилось?
  - Где, черт возьми, Эльвира? - шеф резко посмотрел на часы. С того момента, как он звонил, прошло всего-то минут пятнадцать. - Ладно, подождем.
  Минуты через три в кабинет вошла и напарница Игоря.
  - Товарищ полковник... - начала было она.
  - Все, хватит, - перебил ее Вениамин Романович. - А теперь слушать и запоминать.
  Позавчера случилось очередное ЧП. В течение трех часов или около того выведено из строя несколько крупных оптических телескопов по всему миру. Именно так и подчеркнуто: "оптических". В том числе "Джеймс Уэбб". Для тех, кто не в курсе: эта хреновина летает у нас в космосе. Но нам до нее дела нет.
  Теперь главное. У нас тоже есть определенные потери. В Пулковской обсерватории и еще в Карачаево-Черкесии. И вот с этой самой нашей южной республикой и возникли серьезные проблемы. Ученые вычислили, что практически все телескопы в момент выхода их из строя были направлены на определенные точки, которые соответствуют какой-то кривой. Но некоторые все-таки имеют довольно значительное отклонение. Их-то они и проверяют. А наш телескоп как раз и имеет самую большую разницу с их вычислениями.
  Ваша задача: кровь из носу железно подтвердить или опровергнуть то, что нам втюхивают господа из обсерватории. Если наши наврали, то почему. Виноватые не нужны, нужна правда. Надеюсь, вам понятно, что если сюда нагрянут с проверкой лучшие мировые умы, а мы тут перед ними будем трясти своим грязным бельем, никому сладко не покажется?
  Вениамин Романович замолчал. Оторопелый Игорь попытался заполнить неловкую паузу.
  - А наши ученые что говорят?
  - Они как двурукий юрист: "надо посмотреть с этой стороны, надо посмотреть с этой стороны". А надо однозначно: наврали - не наврали. И если наврали, то куда смотрел этот чертов телескоп.
  - Вениамин Романович, но мы ж не астрономы...
  - А я вас и не посылаю искать новые планеты. Там у них все механизировано и компьютеризировано. Ройте. Билеты до Ставрополя на ваши имена заказаны, вылет через полтора часа. Там вас встретят, так что завтра с утра будете на месте. Результат нужен не позднее, чем к завтрашнему вечеру.
  
  3 июля 20** года
  
  Старенький, видавший виды "Патриот" на предельной скорости несся по узкой горной дороге. Урча захлебывающимся мотором и повизгивая шинами, он буквально вкручивался в серпантин, подчас проходя по самому краешку неогороженного крутого склона. Учитывая, что покрытие этой самой дороги, давно не видавшее нормального ремонта, также оставляло желать лучшего, поездка просто обязана была закончиться где-то далеко внизу.
  Сидевших на задних сиденьях Игоря с Эльвирой безбожно трясло и кидало. Оставалось только выбирать: бояться ли того, что вот сейчас неминуемо скатишься в пропасть, или того, что просто разобьешься внутри машины.
  - Может быть, немного помедленнее?
  - Что ты! И так плетемся.
  Джумал, немолодой уже водитель лет пятидесяти, только поддал газу. Сидевший с ним рядом Дмитрий Иванович, седой профессор, руководитель обсерватории, покрепче схватился за ручку перед собой и открыл какие-то документы. Весь вид сидящих на передних сидениях людей как бы говорил, что здесь возможно только так, а по-другому просто нельзя.
  Через некоторое время профессор отложил бумаги и взглянул на часы.
  - Постарайся не опоздать, мне еще надо успеть на сеанс, - тихо, но многозначно, так, чтобы слышали все, сказал он.
  - Успеем, Дмитрий Иванович. Разве я вас когда-нибудь подводил?
  Казалось, из старушки-машины выжато все. Но нет. Похоже, Джумал, как фокусник из пустой коробки, умел вытаскивать на свет ее потаенные резервы. "Патриот" прибавил. Настоящая гонка, только аппарат не предназначен для подобных развлечений.
  В голове кружилось. "Вот, если бы такого водителя да тогда... - почему-то пронеслось в голове у Игоря. - Запросто могли бы и через пост махнуть". Поняв, что любая фраза здесь может стать последней, далее ехали молча. Наконец-то оперативники поняли тайный смысл слов "не отвлекайте водителя".
  Джумал резко осадил УАЗ около одного из зданий научного городка. Наконец-то стало возможным выйти и почувствовать под ногами твердую почву. А заодно порадоваться жизни. Дмитрий Иванович проводил гостей.
  - Номера готовы, лучшие. Как обустроитесь, милости прошу ко мне, - и передал их на попечение немногословной морщинистой комендантши, взявшей на себя труд проводить вновьприбывших до отведенных им комнат.
  Удивительно, но при всей пустоте, царившей в гостинице, номера были выделены не то что рядом, а даже не на одном этаже. Игорь зашел в свою комнату. Усмехнулся. У окна стояла видавшая виды потрепанная кровать, рядом - обшарпанные стол и стул с точащей из разодранного чрева ватной набивкой. Прикроватной тумбочки не было и в помине, тоже можно было сказать и про платяной шкаф. Щелкнув выключателем, парень убедился в своем даре предвидения. Из трех плафонов висящей на потолке люстры горел только один, да и тот, собственно, был уже на последнем издыхании.
  Почти тоже оказалось и у Эльвиры.
  - Похоже, не очень-то они рады нашему приезду, - весело заметила она появившемуся на пороге Игорю.
  - Это точно. Интересно, а пожрать у них что-нибудь есть?
  - Догадайся с трех раз. Не зря же я к шефу опоздала, - Эльвира раскрыла сумку, и на столе как по мановению волшебной палочки появился большой термос и изрядный сверток. - Угощайся.
  - Я всегда говорил, что ты - ангел.
  - Как дальше действовать будем? - девушка сделала вид, что не заметила, как Игорь, не стесняясь, схватил самый большой бутерброд из свертка.
  - Да разделимся как обычно.
  - То есть мне, как обычно, тягомотина с документацией, а тебе - экскурсия? - надула губки Эльвира.
  - Элочка, пойми, мужчины просто не приспособлены к подобной работе. Ты же не хочешь моей смерти? Кроме того, обещаю: в следующий раз пойдем на экскурсию вместе.
  - Который раз?
  - Что - который раз?
  - В который раз обещаешь?
  - Ну-у... - Игорь схватил еще один бутерброд. - Не всегда же получается. Но, заметь, от своих слов я не отказываюсь. А ты чего не ешь?
  - Время экономлю, обещалкин.
  Как выяснилось, чтобы попасть из научного городка к телескопу требовалось преодолеть еще пару десятков километров. Дмитрий Иванович любезно выделил машину, и, хотя и сказал, что не торопится, Игорь, предчувствуя очередную гонку, уже успел пожалеть о сделанном выборе. Но на этот раз это была широченная пустынная дорога без единой морщинки на всем ее протяжении. Зато "Патриот" будто бы подменили. Урча мотором, он никак не желал развивать более тридцати километров в час.
  - А сейчас что ползем? - полюбопытствовал Игорь.
  - Горы, воздуха не хватает, - охотно откликнулся Джумал. - Вот если бы дизель был... На дизеле в горах самое оно.
  - Понятно... - парень порылся в мыслях водителя и с умилением заметил там обычное хамство наряду с издевкой. Стало понятно, что означала фраза Дмитрия Ивановича о том, что "он не спешит". Игорь улыбнулся. Взрослые люди, а все как дети. Но вслух произнес: - Тогда я, пожалуй, посплю.
  Он привалился к стеклу двери так, чтобы не было видно его лица, и быстро покинул автомобиль.
  Игорь одним духом вернулся назад, в кабинет начальника обсерватории. Дмитрий Иванович был один. Ходил из угла в угол и сосредоточенно смотрел себе под ноги. Губы постоянно шевелились. Профессор что-то напряженно обдумывал.
  Вылетев из кабинета, парень отправился на поиски Эльвиры, которую смог найти в довольно тесном помещении за компьютером с кучей журналов на руках и столе. Взгляд девушки быстро скользил от записей в книгах к монитору и обратно. Она даже не обращала внимания, что за ней пристально наблюдают сидящие рядом сотрудники.
  Дальше Игорь вновь оказался на улице, и, обогнав собственную машину, устремился наверх, к телескопу. При подлете увидел двоих энергично спорящих мужчин, один из которых был далеко в годах, а второй совсем еще безусый юнец. При этом молодой с сомнением на лице пытался что-то доказать, а старый спокойно его отговаривал. Между тем они раз за разом посматривали на дорогу, а значит, ожидали его приезда. Это был хороший знак: тратить время на поиски гида не придется и здесь можно будет сэкономить на времени.
  Вернувшись обратно в машину, Игорь расслабился и... действительно заснул. А проснулся он только тогда, когда Джумал потеребил его за плечо. "Патриот" стоял у подножия холма, чуть далее высилось куполообразное здание телескопа.
  - Извини, брат, мотор совсем сдох. Здесь недалеко - дойдешь, - в башке водилы была полная каша из торжества, глумления и насмешки.
  - Конечно, без проблем.
  "Дети, чистые дети", - продолжал смеяться Игорь. Тем более что идти по пологому склону было достаточно легко, а расстояние не превышало и полукилометра. Вскоре он уже отчетливо видел встречавших его сотрудников. Более старший при его приближении незамедлительно исчез.
  - Юрий, - представился молодой, демонстративно держа руки за спиной. - Дмитрий Иванович просил меня вам все здесь показать.
  - Игорь, - оперативник будто бы даже и не заметил такую мелочь, как отсутствие рукопожатия.
  "А все-таки любят они своего начальника", - с удовлетворением отметил он про себя и прошел вслед за новоиспеченным гидом внутрь помещения.
  - Наш телескоп является крупнейшим в мире среди тех, что используют целостное монолитное зеркало, - начал, было, астроном, но поперхнулся. - Являлся...
  - Так что случилось? - Игорь аккуратно прощупал собеседника. Пока не врет. Хотя с "крупнейшим в мире монолитным зеркалом" немного преукрасил.
  - Стекло. Его будто бы изрешетил метеоритный дождь. Также повреждены привода и система управления, но это - мелочь...
  - А запасного стекла у вас нет?
  - Что вы! - Юрий посмотрел на оперативника как на последнего идиота. - Это же... Вы даже не представляете...
  То, что Игорь увидел внутри, по крайней мере, впечатляло. На огромном вращающемся помосте, этакой гигантской карусели, в исполинской подвеске находилось нечто, отдаленно напоминающее каркас песочных часов. В его нижней части был солидного размера округлый диск с торчащими из него треугольниками, а в верхней - некое подобие обычной бочки. На одной из сторон каркаса можно было прочесть: "ЛОМО".
  - Так его в Питере сделали?
  - Не совсем. В то время его делал почти весь Советский Союз.
  - Ого! Так все-таки можно посмотреть, что произошло?
  - Можно. Теперь можно, - вздохнул Юрий. При этом его чувство страха и неуверенности сразу поменялось на сильнейшую скорбь, будто по погибшему другу или родственнику.
  Они поднялись наверх, заглянули в зеркало между открытыми зубцами. Стекло представляло собой плачевное зрелище. Когда-то отшлифованное более чем с ювелирной точностью, теперь оно было покрыто сетью трещин, кривыми линиями исходившими от огромного числа дыр, зиявших на поверхности, и напоминало более некачественно сделанный дуршлаг, чем оптический прибор экстра-класса.
  - М-да... А на метеоритный дождь это вряд ли похоже. Уж больно расстояния между отверстиями одинаковые.
  - Я же сказал: "будто бы".
  - Да, да, я помню. А трубу тоже испарило?
  - Какую трубу?
  - Ну... Телескоп же должен иметь трубу, или как это у вас называется. Тубус, рупор.
  - Здесь труба не нужна. Лучи фокусируются в стакан, - Юрий показал на бочонок сверху. - Там мы и имеем изображение.
  - Как же тогда в него смотреть? Окуляр где?
  - И окуляра здесь нет. В стакане матрица, как в обычном цифровом фотоаппарате. Так что все можно наблюдать просто на компьютере. Но это там, в городке.
  - Чего, даже не здесь? Ну, вы даете, - изумился Игорь. - Ладно, показывай, что тут у вас здесь еще?
  Они спустились вниз, к редукторам и натолкнулись на недавнего собеседника Юрия.
  - Василий Прокопьевич, - представил пожилого человека астроном. - Он у нас по механике.
  - И как механика?
  - Погорели движки, реле, но это мелочь, заменим, - старик держался спокойно и обстоятельно. - Главное, шестерни приводов телескопа уцелели. Но - но! - тут инженер резко отвел руку Игоря от зубчатого колеса. - Смотреть смотри, но не лапай. Здесь точность - швейцарские часы отдыхают.
  - Извини, не знал. А паленым что-то не пахнет.
  - Так дня два назад приезжать надо было. Почувствовал бы. Такой духан стоял. Я тогда тут чуть не отключился.
  - Да... Конечно, время... - Игорь как бы невзначай наклонился к одному из распределительных щитков и сразу почувствовал кисловатый запах горелой проводки. Здесь все было чисто.
  Оказалось, что, хотя поворот телескопа и поворот купола осуществляется разными приводами, а основной удар был нанесен все-таки по рефлектору, погорело все. Правда, горевал инженер по этому поводу не особенно. Все это были практически стандартные детали и, похоже, с ремонтом особых проблем не было. Вполне вероятно, их и до этого не раз заменяли. По крайней мере, на кожухах некоторых редукторов имелись следы свежей покраски, а на одном даже - риски, как если бы кто-то совсем недавно впопыхах его раскручивал.
  До конца подивившись гению человечества, который смог создать подобное творение, Игорь вместе со своим сопровождающим вылез на поверхность. Теперь Юрий полностью успокоился. Его задание было выполнено, оперативник собирался уходить и особых претензий ни к кому не предъявлял. В голове оставалась только грусть по утраченному телескопу.
  - Так значит, вся загвоздка в зеркале... Сделают, - утверждающе пообещал Игорь, когда они оказались на свежем воздухе.
  - Нет, - обреченно парировал Юрий. - Таких технологий уже не существует. Там только на остывание стекла потребовалось больше двух лет. Уникальное произведение. Дорогу, по которой вы сюда приехали, видели? Трасса формулы один отдыхает. А сделали ее только для одной цели - подвезти зеркало.
  - Впечатляет. Но на то вы и наука, чтобы воссоздать. Сможете?
  - Попробуем.
  - Вот и хорошо. А теперь давай начистоту: так куда был направлен телескоп, когда все это произошло?
  - Мы же уже доложили... - трудно передать то ощущение безысходного ужаса, которое вдруг вновь беспощадно овладело Юрием.
  - Слушай сюда, - голос Игоря стал очень спокойным и твердым. - К вам сюда собирается целая кодла ведущих мировых специалистов, и ваше это упрямство ни к чему хорошему не приведет. Даже я, который ни черта не смыслит во всех этих ваших штучках, и то вижу, что привода вскрывались, причем, совсем недавно. Краске дня два от силы. А кое-где твой любимый Василий Прокопьевич и вовсе покрасить забыл. Риски видно. Дураку ясно - аппарат передвигали вручную. Так что колись - какие были координаты?
  - Мы доложили, поверьте...
  - Идиот, ты что, не понимаешь, какой шухер здесь будет, если вашу лажу вскроют импортные спецы?
  В голове Юрия творилось невероятное. Страх, сомнения, желание сказать правду и в тоже время подчинение ранее согласованному плану и оцепенение, малодушное желание уйти, укрыться в потаенном месте. Игорю пришлось лишь слегка его подтолкнуть...
  - Зенит шесть градусов...
  - Тихо, тихо. Вот, пиши, - Игорь буквально впихнул блокнот с ручкой в руки Юрия. Не подчиняющейся рукой тот нацарапал цифры. Игорь глянул: 06:44:15.95/-27:25:40.3. Белиберда. Но, по крайней мере, результат. - На этот-то раз хоть, правда?
  - Правда, - отрешенно кивнул Юрий. И он не врал.
  - Вот и молодец.
  - Послушайте, это я сам лично развернул телескоп. Мне надо было, для своей работы... А тут как раз временное отключение от сети. От интернета... Это только я один виноват.
  - Да ни в чем ты не виноват, - устало прервал его Игорь. - Кроме вашего телескопа сколько еще по миру полетело, - у него отлегло от сердца. Задание было выполнено.
  В научный городок доехали не в пример быстрее. "Под горку, вот и бежит", - нимало не смутившись, пояснил Джумал.
  Настойчивый взгляд Эльвиры требовал. Игорь протянул раскрытый блокнот. Девушка быстро пробежала глазами по цифрам. Кивнула.
  - У меня нечто похожее. Здесь очень сильные программисты, но работали явно в спешке, не успели все подчистить. Да и в журналах явная лажа. Конспираторы тоже мне! Знаешь, почему они так переполошились? Работа телескопа, похоже, расписана чуть ли не на год вперед, а те наблюдения, что проводились - считай, что левые.
  - Левые, правые. Нам-то какая разница? Задание гласило: узнать истинные координаты. Мы их узнали. В срок. Хорош.
  - Нет, не хорош! - перед оперативниками стоял начальник обсерватории. Белесый, как лунь, с подрагивавшими от напряжения руками. Но при всем том старик выглядел довольно решительно. - Не хорош! Я делаю официальное заявление. Сотрудник обсерватории выполнял лично мои указания, и мне даже пришлось применить угрозы, так как он решительно отказывался изменить план работ. Это официально... Я могу подтвердить это где угодно, - тут Дмитрий Иванович поперхнулся.
  Еще один, желающий взять ответственность на себя. Игорь с Эльвирой с удивлением посмотрели на профессора.
  - Знаете, а подслушивать нехорошо.
  - Нехорошо выбивать показания из неопытных мальчиков, - вновь взял себя в руки начальник. Он презрительно посмотрел на оперов. - Только я, лично я несу ответственность за произошедшее, и если вы попытаетесь навешать собак на Юрия...
  - Ну и несите на здоровье. На нас-то что наехали, что мы вам плохого сделали? Мы тоже всего лишь выполняем свою работу...
  - А за что вас любить? - изо рта профессора даже пена пошла. - Вам только найти виноватого. Деда посадили на двадцать пять без переписки. И все. Не стало человека. Я тогда еще маленький был, но помню, как отцу с матерью пришлось. Как же! Родственники врага народа! А кого? Дед врачом был, людей лечил! Хотите сказать, что теперь вы стали лучше? Сейчас, поверю... Я свое пожил, за все и отвечу, а Юрке...
  - Как вы все мне надоели, - прервал хлынувшую тираду Игорь и демонстративно достал телефон. - Алло, Зиночка? Это я. Мне бы Вениамина Романовича... Вениамин Романович? Трилицев говорит. Да... Проверьте координаты: 06:44:15.95/-27:25:40.3. Жду... Подходят? Да нет, все выяснилось. Тут просто возникла путаница. Они говорят, что все произошло при смене наведения телескопа. Да нет, они сами во всем разобрались, так что нам здесь и делать было нечего. А что с них взять? Извиняются, конечно... Вот и Эла подтверждает... Хорошо, возвращаемся, - Игорь все также подчеркнуто выключил телефон и перевел взгляд на Дмитрия Ивановича. - Дались вы нам со своими воспоминаниями. Еще святую инквизицию вспомните.
  - И все равно я вам не верю, - сбавив тон, но по-прежнему исподлобья заметил профессор.
  - Нам без разницы. А про вашего дедушку можем в архивах покопаться. Только поверьте опыту, потом вам же может стать трудно вспоминать своих же друзей из того самого двора. Сколько таких случаев. На одних доносы от соседей ради комнатки, на других - завистники ради карьерного роста. Так желаете?
  - Не-ет, - неуверенно ответил старик, который теперь действительно был уже стариком.
  - Тогда к делу. Мы возвращаемся. Сможете доставить нас до Ставрополя?
  - Джумал?
  - Нет проблем, Дмитрий Иванович, все будет в самом лучшем виде!
  - И чего-нибудь пожрать...
  - Организуем в столовой, - профессор стушевался. - Так, на всякий случай, прошу прощения...
  - Не стоит.
  
  4 июля 20** года
  
  Предоставив Вениамину Романовичу разбираться с перерасходованием средств, они взяли билеты в СВ. Приятный новый вагон, двухместное купе и возможность отоспаться до самой Москвы.
  - А эта штука впечатляет... - заметил Игорь, как только они определились с койками.
  - Какая?
  - Телескоп. Представляешь, у них там даже окуляра нет.
  - Там матрица в стакане.
  - Ты откуда знаешь?
  - Пока ты дрых в самолете, я ознакомилась.
  - Ты до сих пор так и не спала? Ну, ты у меня трехжильная!
  - Какая к черту трехжильная, с ног валюсь, - Эльвира беззастенчиво разделась прямо при Игоре и юркнула под одеяло.
  - Зато профессор у них что надо. Меня бы так начальники защищали.
  - А вот здесь-то все очень даже понятно. Юрий - его внук.
  
  
  Глава 5
  
  6 июля 20** года
  
  - То есть, вы хотите сказать, что я сам себе с пола работу поднял? Да еще такую идиотскую? Искать зеленых человечков?
  - Не юродствуй.
  - А нам что, больше дела нет? То посылаете вызволять какого-то заложника, а теперь и вовсе сбрендили. На подобное я не подписывался. Да и как, по-вашему, я теперь должен действовать? Пройтись по улице и провести опрос: "Не видели ли вы поблизости людей, не похожих на людей"?
  - Задействуй все, что у тебя есть в арсенале. Других сотрудников, способных повести подобное расследование ни у меня, ни во всем управлении нет.
  Игорь был вне себя от ярости. Казалось, еще немного - и оперативник просто растерзает своего начальника на мелкие кусочки, благо, что этому-то его как раз хорошо научили в свое время. Но на самом деле это была не более чем показуха. Скрывшись на время за стеной невменяемости, когда можно не очень следить за применяемым лексиконом, он уже сейчас просчитывал возможные ходы.
  В тоже время и Вениамин Романович просто ждал. Как опытный руководитель и он прекрасно понимал, что лучше дать сотруднику возможность выговориться и выпустить пар сейчас, чем получить никуда не годное выполнение задания человеком, заранее обрекающим дело на провал. И уж если кто и нервничал из них двоих, то, как раз именно начальник, боясь, что пара будет слишком много и процесс его вывода затянется.
  По результатам обработки данных, полученных с испорченных телескопов, ученые выдвинули практически однозначную версию о вторжении инопланетного корабля в пространство Солнечной системы. Согласно расчету, звездолет обогнул планету Земля на достаточно близком расстоянии, затем ушел в сторону Луны где, видимо, и совершил посадку. Корабль обладал системой противодействия радиолокации, но, скорее всего, мог быть различим визуально, потому и пострадали оптические телескопы. А добавляя ко всему этому некое вещество, проткнувшее старушку-Землю насквозь, а также явную возможность пришельцев влиять на сознание людей, так хорошо продемонстрированную пришельцами во время визитов к главам государств, значимость предъявленного ультиматума больше не оспаривал никто. Многие страны уже начали подготовку к эвакуации научного персонала со своих антарктических станций. Роскошь помедлить с принятием окончательного решения могли себе позволить только Америка, Россия и Китай, хотя запасной вариант и у них находился в процессе разработки.
  Вот именно в такой обстановке Вениамин Романович получил приказ о привлечении лучших сотрудников для установления факта возможного пребывания пришельцев на территории России. Вызвав Трилицева, он обстоятельно изложил суть нового задания, чем и вызвал бурю негодования. Теперь оставалось только ждать ее завершения.
  - Есть уфологи, - громыхал Игорь. - А хотите подключить своих - контрразведку напрягайте...
  - Ладно, все, приступай к выполнению задания, - шеф понял, что основная волна шторма прошла и пора завершать. - Тебе тоже давали краткий курс.
  - А ведь было время, эти спецы так не любили, когда в их дела вмешиваются посторонние. Что-то быстро они свои взгляды поменяли...
  - Довольно, - резко одернул Игоря начальник. - Прекрати паясничать. Изволь доложить по форме.
  - Есть! - церемониально вытянулся в струнку Трилицев. - Разрешите выполнять?
  - Выполняйте.
  - Есть! - Игорь по-строевому выполнил "поворот кругом", затем нарочито подробно осмотрел кабинет, вновь повернулся и, вытянувшись во фрунт, доложил: - Майор Трилицев приступил к выполнению нового особоважного задания, в ходе начальных действий осмотрен кабинет начальника отдела. Зеленые человечки не обнаружены. Разрешите продолжать поиск?
  - Продолжайте. И вон из моего кабинета!
  - Есть!
  Сотрудник парадным шагом покинул офис шефа. В приемной его уже встречала Зина. Испуганно-вопросительным взглядом. Задорно подмигнув ей, Игорь составил колечко из пальцев, затем сделал знак, что перезвонит позже.
  Вернувшись в свой кабинет, Трилицев с удовлетворением отметил, что "все в поле". И только Эльвира что-то тягомотно пыталась выжать из своего компьютера, но она не создавала помехи. Закрыв входную дверь на ключ, Игорь сел в кресло.
  - Эла, проследи, чтобы никто не вошел.
  Ответом служил незначительный наклон головы. Можно приступать. Повернувшись к окну, так, чтобы напарница не видела его лица, Игорь взлетел.
  Легко просочившись сквозь оконную раму, он оказался парящим на высоте третьего этажа над широкой многолюдной улицей. Прислушался к мыслям прохожих. Они были разные, но и практически единые одновременно. Кто-то спешил домой, кто-то - на работу, у иных голова была занята предстоящими покупками или, наоборот, получением денег. Встречались влюбленные. Несколько человек разъедала злость. Обычная бытовуха.
  Игорь поднялся выше. Прибавил скорости и с интересом увидел, как огромный город тает далеко внизу, превращаясь сначала в подобие этакой кляксы, размазанной по равнине, а затем и вовсе в небольшую точку. Подъем стал ощутимым. Так высоко он еще никогда не забирался. И здесь уже явно должна ощущаться нехватка кислорода. Трилицев прислушался к своим ощущениям. Нет, пока все нормально. Ведь на самом деле он все также находится сидящим в своем кресле у окна в кабинете.
  Земля округлилась. Сбоку, почти над самым горизонтом появился белесый серп. Луна. Быстро скорректировав направление, Игорь как мог быстро полетел в том направлении. Небо вокруг почернело. Он уже вышел за пределы атмосферы, но по-прежнему практически не чувствовал этого. На заметно нарастающей Луне стали заметны кратеры, и вдруг... Игорь ощутил, как нечто вязкое обволакивает его со всех сторон. Похожее на гель. Он еще попробовал пробиться сквозь неожиданно возникшую преграду, не получилось. Неожиданно появилась тянущая боль в груди. Стало страшно. Требовалось немедленное возвращение.
  Выбравшись из сковывавшего движения невидимого желе, Игорь устремился обратно. И едва сообразил притормозить, чтобы не пролететь родную планету насквозь. Тут только понял, что не знает, где находится. Пришлось вновь подняться выше, чтобы используя азы географии хоть как-то определиться. Отсюда, сверху, живая планета лишь отдаленно напоминала тот глобус, что в последний раз он видел в школе. Но все же удалось определить Черное море и Крым. Взяв новое направление, Игорь стремглав помчался внутрь России. Опустился. Замедлился. Под ним располагался город. Пролетев над одной из автострад, увидел большой плакат. Тамбов. И направление на Москву. Теперь вдоль дороги на предельной скорости. Останавливаясь, чтобы вновь сверить направление.
  Как влетел в Москву, даже не понял. Грудь горела, на глаза опустилась рыжеватая дымка. Хотелось вздохнуть, но нечем. Проскользив по знакомым улицам, Игорь без промедления оказался у себя, в кресле. Это будто кто-то повернул клапан. Теперь уже можно было дышать. Как хорошо!
  - Что с тобой? - когда он открыл глаза, Эльвира стояла рядом со стаканом воды.
  - Луна не захотела меня принять... - извиняясь, ответил Игорь.
  - Ты с ума сошел!
  
  Зато вечер был прекрасен. Они с Зинаидой сидели у него на кухне все за тем же покрытым белой скатертью столом, где стояла (открытая!) бутылка шампанского. Игорь травил анекдоты. Сначала с разбором, а когда вино ударило в голову, то и без разбора. Зина хохотала как ребенок. Уже были съедены все конфеты, парень предложил переместиться в зал посмотреть телевизор, и девушка с удовольствием согласилась, как у нее в сумочке зазвонил мобильный. Нет, определенно, звезды никак не хотели сходиться в их пользу.
  - Это Вениамин Романович, требует срочно прибыть на работу, - возвращая телефон в сумочку, пояснила Зинаида.
  - Да уж понял, - с горечью отозвался Игорь. Ему так хотелось сказать, чтобы она послала шефа куда подальше, и только схожесть с ситуацией, приключившейся с ним всего несколько дней назад, не давала ему права сделать это.
  - Знаешь, все было просто замечательно. Я еще никогда так хорошо не проводила вечер. Спасибо тебе, - подойдя поближе, она ласково поцеловала его в губы.
  - И тебе спасибо.
  Он проводил ее. Уныло посмотрел вслед отъезжавшему такси. Да. Впервые он выполнил свое обещание. Но как-то нерадостно все закончилось. На его лице появилась блуждающая улыбка. Он вспомнил об еще одном своем должке...
  
  7 июля 20** года
  
  Разговор в кабинете проходил на значительном расстоянии. Трилицев вольготно расположился в широком кресле в одном из самых дальних углов. Нога на ногу, разве что на стол не закинул, откинувшись на спинку в весьма фривольной позе. Вениамин Романович, напротив, сидел довольно прямо. Любой посторонний человек, заглянувший сюда, был бы немало смущен, выбирая, кто же на самом деле является здесь начальником: тот седеющий мужчина за огромным столом, или этот молодой пышущий здоровьем парень в углу. Хитро поглядывая на шефа, Игорь тихо, но в тоже время достаточно отчетливо, продолжал:
  - Думаю, нельзя не согласиться, что в рамках рассматриваемой версии об инопланетном вторжении, подобные рассуждения могут иметь место. И так, заново.
  Факт: мы имеем несколько доказательств присутствия на планете технологий, намного превышающих имеющиеся у нас. Это и тот самый столб, до сих пор пронизывающий Землю от полюса до полюса. И уничтожение телескопов методом, не доступным нам. Ну и посещение глав государств. Конечно, само проникновение на охраняемые объекты можно отнести на воздействие каких-либо психотропных веществ или сильного гипноза, но то, что один и тот же автомобиль в течение короткого времени побывал на нескольких объектах в разных странах, с точки зрения современной науки тоже необъяснимо. И наконец, мы, вероятно, имеем космический аппарат, прибывший к Земле и расположившийся в районе Луны.
  При всем этом нам абсолютно неизвестны конкретные цели пришельцев кроме одной: они хотят получить полный и неконтролируемый доступ к Антарктиде.
  Так что же это могут быть за цели?
  Оговорюсь сразу: рассматривать варианты о возможном захвате Земли с целью порабощения населения или добычи полезных ископаемых я не собираюсь. Полезных ископаемых и без нашей старушки-планеты в Мире достаточно, да и вряд ли мы имеем что-то, чего не было бы в других уголках Вселенной. Превращать нас в рабов тоже бессмысленно: только время зря терять на обучение новым технологиям. А уж уничтожить нас они могли и без всяких предупреждений. Я тут на досуге, в меру школьных знаний по физике, прикинул возможную энерговооруженность корабля, прибывшего к нам, допустим, из центра нашей галактики при наших системах передвижения. Получил такую цифру, что с лихвой хватит всех нас в пар превратить.
  Таким образом, я исхожу из того, что посетившим нас с внеплановым визитом Земля, как таковая, не нужна. Да и Контакт с нами - тоже. Но эти ребята действительно что-то ищут. Вопрос: что? И наиболее разумный ответ - что-то свое, принадлежащее лично им. Допустим, остатки своей экспедиции, погибшей в районе Антарктиды, или еще проще - какой-нибудь свой исследовательский зонд. Вполне вероятно, там эти штуки лежат с незапамятных времен, ведь находят же наши ученые во льдах организмы, жившие миллионы лет назад.
  Мы, конечно, можем попытаться противодействовать их беспардонному нахальству. Но вспомните: во времена завоевания Америки луки здорово проиграли архаичным кремневым мушкетам. А в данном же случае мы рискуем противопоставить каменный топор современным танкам и авиации. Так что давайте дадим гостям возможность покопаться в недрах нашего шестого континента. Просто в качестве жеста доброй воли. Пусть, черт возьми, забирают, что им надо, и валят.
  - Сам придумал, или кто подсказал? - после непродолжительной паузы произнес начальник. - Таки и решил сдаться? Желаешь лично об этом доложить?
  - Шеф - вы.
  - Значит, все-таки, я. А самому слабо? Тоже прекрасный расклад. А о том, что это может быть просто разведка, не подумал?
  - Даже с нашего пещерного уровня понятно, что нормальные разведчики так не поступают: прийти и рассказать всем, что пришли. Если только это не секретные агенты вроде Джеймса Бонда, которого знают все кому не лень.
  - Значит, поднимаем лапки? Вениамин Романович идет на заклание, а его лучший агент умывает руки?
  - Почему же. Есть еще одно соображение. Для того, чтобы вот так вот запросто взять и объявить ультиматум, того времени, что космический аппарат провел около планеты, явно недостаточно. Да и корабль появился позже, чем происходили многие события. Хотя, он мог выжидать где-то на более далекой орбите. В любом случае, прежде чем лезть на рожон, надо обладать хотя бы минимумом информации о тех, на кого нарываешься. И вот тут-то мы и выходим на тех самых пресловутых разведчиков, которые просто обязаны находиться здесь у нас.
  - То есть, разведчики все-таки существуют? Слава тебе Господи!
  - Думаю, что да. Только вот вычислить их практически не представляется возможным. Учитывая, что мы не знаем о них ничего, они могут оказаться любым человеком и даже не человеком вовсе. Это могут быть и собаки, и кошки, и даже тараканы, амебы, в конце концов. Но вот одно но: у них должна быть связь. Мощная, имеющая возможность отправлять сообщения в иные звездные системы. Предлагаю попробовать вычислить их. Принцип простой: искать нечто похожее на локатор, желательно как можно более древней постройки.
  - Ну - ну, - шеф проявил явную заинтересованность.
  - Вы уже поняли. Италия. Рим. Колизей. Требуется тщательное обследование.
  - Ух ты, как издалека зашел, - открыто рассмеялся Вениамин Романович. - А чего же не в Греции Панатинаикос или театр Диониса, а можно и просто во Францию, на Арены Лютеции. Как тебе такое: "увидеть Париж и умереть"? В последнее время ты как-то слишком легко относишься к государственным расходам. Сначала за счет отдела приобрел пару билетов в Большой. Хотя это я могу понять и простить. Зинаида того стоит. Потом поездки в СВ. Но экскурсия в Италию за счет казны - тебе это не кажется перебором?
  - Ни в коем разе.
  - А, может быть, для начала куда попроще, в родной России? Да и что ты там будешь искать, в Италии?
  - Вы же знаете, у меня есть определенные способности, чутье. При соответствующих условиях я бы мог кое-что провентилировать.
  - Ох ты, какой чувствительный, - продолжал хохотать шеф. - Колись, ехать намерен с Зиной? Я ведь могу и не отпустить ее.
  - Нет, с Эльвирой. А про Зинаиду вы откуда знаете?
  - Про вас в отделе только ленивый не знает, - Вениамин Романович сделал многозначительную паузу. - С ней-то понятно. А Эльвире, получается, тоже задолжал? Она-то как относится к твоему роману?
  - У нас с ней чисто рабочие отношения.
  - Быть столько времени накоротке с такой девушкой и все при рабочих отношениях? Что ж, за неимением улик будем считать это правдой.
  - Так как с Италией?
  - А никак. Все, что ты мне здесь плел в течение последнего часа, обстоятельно отразишь в рапорте.
  - Вениамин Романович, тридцать первое не за горами. Дальше эти ребята начнут действовать и лафа кончится. Печенкой чувствую - тогда уж будет не до поездок.
  - Чего тебя так тянет в Италию?
  - Мечта. С детства. Это тоже в рапорте указать?
  - Не надо.
  
  Когда Эльвира вошла в кабинет, Игорь сидел за компьютером и, напевая: "Тореадор смелее в бой", - весело барабанил по клавиатуре. Хлопая по кнопкам так, что те едва не вылетали из панели, а саму доску приходилось постоянно подвигать на место, парень почти не останавливался для правки уже напечатанного. Он был в ударе, и у него все получалось с первого раза.
  - Оперу пишешь? - так, ненароком поинтересовалась напарница, бухаясь в свое кресло.
  - Ее, родимую. У тебя как?
  - Ребята землю роют. Везде где можно. Всех уфологов по десять раз перетрясли. Да только у них, как до реального доходит, одни слухи неподтвержденные.
  - Ну и черт с ними, с уфологами. У меня тут кое-что поважнее. Только что с шефа должок за его Натана Ивановича выхлопотал. Если дело выгорит, на экскурсию поедешь, как и обещано.
  
  10 июля 20** года
  
  Вениамин Романович был человеком дела. Уже на следующий день все необходимые формальности с командировкой оказались улажены, а еще через сутки с небольшим Игорь с напарницей уже сидели в самолете, выполнявшем рейс Шереметьево - Леонардо да Винчи. Лайнер уже набрал высоту, стюарды уже суетились, разнося напитки, а Эльвира все никак не могла поверить в происходящее.
  - А если мы там ничего не найдем, как отчитываться-то будем?
  - Конечно, не найдем. А отчет стандартный: "В ходе следственных мероприятий были обследованы объекты..., при предварительном анализе установлено..., считаем необходимым продолжение..."
  - Влетит.
  - Не влетит. Пока что мы летим. Я же тебе обещал экскурсию. Как видишь, иногда даже я слово держу.
  - Что, делать совсем ничего не будем?
  - Я, конечно, проведу в меру своих способностей некоторые исследования под твоим прикрытием, но, думаю, так, для проформы, все равно нарыть ничего не удастся. Так что считай этот вояж подарком от фирмы за безупречную службу.
  Около пяти часов после взлета - и вот они уже стоят в очереди на таможенное оформление. Эльвира первой проскочила паспортный контроль, но когда к тому же окошечку с лучезарной улыбкой подошел Игорь, рядом возникли два очень обаятельных сотрудника и вежливо попросили отойти его в сторону. Все предельно понятно, хотя из всех слов на итальянском парень разобрал только первое: "Извините, пожалуйста..."
  Пришлось подчиниться. Устраивать бучу прямо в зале прилета не хотелось, но когда они оказались наедине в небольшой комнатенке, Игорь дал волю своим эмоциям.
  - В чем проблемы? Я подданный Российской Федерации и требую немедленных объяснений. Кроме того, мне нужен переводчик.
  - Что ж, последнее требование мы удовлетворим, - в помещение вслед за ними зашел небольшого роста лысеющий мужчина. - Разрешите представиться, Джованни Прондера, начальник таможенной службы аэропорта Фьюмичино. Надеюсь, мой русский достаточно понятен для вас? - он деликатно поклонился.
  - Достаточно. Но в чем дело?
  - Я тут случайно узнал о вашем прибытии... - Джованни знаком указал своим карабинерам удалиться. - И очень мечтаю переговорить с вашим начальником, Вениамином Романовичем.
  - Не знаю никакого Вениамина Романовича. Я буду жаловаться. Я требую консула.
  - Ну, ну. Мы с вашим патроном очень старинные друзья. Как у вас говорят: "заклятые". А к консулу обращаться не советую. Допустим, ваш телефончик... - тут таможенник показал пальцем на карман рубашки Игоря, где лежал его сотовый. - Вы же его не декларировали?
  - Это еще зачем?
  - Спецтехника, милый мой. Шифратор - дешифратор. Не думаю, что ваше начальство будет радо, узнав, что мы получили возможность покопаться в этой штучке.
  - Откуда такие познания?
  - Как тебе сказать... Жил в Москве обычный Иван Иванович Иванов. Никого не трогал. И вот однажды появился суровый Сидор Сидорович и потребовал, чтобы убирался этот Ваня к себе на родину, в Италию. И пришлось тому самому Ваньку оставить любимую работу и устроиться на таможню, в аэропорт. А вот Сидор Сидорович получил награду, повышение и все блага. Так понятно? Но Иван зла не держит. И в его нынешней работе тоже есть свои плюсы. Женился он, сына растит. Так что ты соедини меня со своим начальником, я просто хочу ему показать, что не хуже его умею ловить агентов.
  - А дальше?
  - Все. Тебя же напарница ждет.
  - Невеста...
  - Пусть будет невеста, - таможенник продолжал благодушно улыбаться. - Так соединишь?
  - Хорошо.
  Игорь чертыхнулся. В их отделе точно где-то утечка. Но сейчас не до этого. Достав телефон, парень набрал номер шефа.
  - Что там? Как долетели? - услышал он в трубке.
  - Долетели прекрасно, но на таможне возникли кое-какие проблемы. С вами хочет переговорить начальник таможенной службы аэропорта Джованни Прондера.
  - Кто?! Что?! - Игорь просто доподлинно ощутил, как у шефа свело дыхание. - Не может быть! Давай.
  Парень передал телефон Джованни.
  - Вениамин Романович? - еще более расплылся в улыбке мужчина. - Сколько лет, сколько зим! Как там у вас?
  Тут он взмахом руки показал Игорю на дверь. Оперативник осмотрелся. Комната, где они находились, была практически пустой. Так, стол, несколько стульев да застекленная полка. Вряд ли где-то здесь могло находиться спецоборудование для проверки его телефона.
  - Да не волнуйся ты, не нужна мне твоя трубка. На вот...
  - Игорь? - услышал парень голос своего шефа. - Оставь пока нас.
  - Хорошо, но предупреждаю: звонок не является конфиденциальным.
  - Уж это-то мне известно, - Джованни легким движением подтолкнул Игоря к выходу. - Подожди там.
  Оказавшись в коридоре, Игорь нос к носу столкнулся с теми самыми, что привели его сюда. Один из них любезно указал ему на расположенные вдоль стены кресла. В ответ парень постучал по наручным часам.
  Действительно, долго ждать не пришлось. Минут через пять на пороге появился Джованни, вернул Игорю телефон и что-то произнес своим сотрудникам по-итальянски.
  - Сейчас они проводят вас в вашей... невесте, - переходя на русский, заметил он. - В городе вы можете обнаружить за собой слежку. Совет: не отрывайтесь - моветон. Тем более что выполнению вашего задания это никак не помешает. Счастливо.
  Следуя за карабинерами, Игорь быстро покинул здание аэропорта. Эльвира ждала его возле стоянки такси, в окружении еще двух местных сотрудников.
  - Что произошло?
  - Ничего, просто встретил давнего знакомого нашего шефа.
  
  11 июля 20** года
  
  Даже полуразрушенный, Колизей поражал воображение своей суровой величественностью. На подходе это были взметнувшиеся вверх желтовато-белесые стены с рядом арочных проемов, а внутри - овальная арена с подвальными помещениями и ярусы, ярусы для многочисленной публики. Некоторые совершенно разрушенные, а некоторые сохранившие и до наших дней те самые каменные скамьи, где сидела городская публика, жаждущая захватывающих зрелищ. Конечно, теперь здесь многое огорожено, не везде возможно пройти, но все равно, если прислушаться, то и сейчас, через столетия, стоя посреди этого колоссального сооружения, можно расслышать и захлебывающийся рев толпы, и лязг оружия, и крики умирающих зверей и гладиаторов. И потрогать те самые камни, которые еще помнят великий расцвет и могущество Римской империи.
  Полдень минул совсем недавно. Было невообразимо жарко, но находясь внутри этого древнего строения, соприкасаясь вот так, напрямую, с такой порой жестокой историей, они будто забыли о палящих лучах солнца. Эльвира пребывала не просто в восхищении, она была в шоке. Облокотившись на старую каменную стену, замер и Игорь.
  - А ведь всего этого могло и не быть, - куда-то в никуда, тихо, но отчетливо заметил он.
  - Чего могло бы не быть? - удивилась Эльвира.
  - Что? - очнулся от собственных мыслей Игорь. - А-а... Это я так. О своем, о девичьем...
  - Тебе голову, что ли, напекло?
  - Нет. Думаю, пора слегка поработать. Прикрой.
  Изображая уставшего от долгого хождения туриста, Игорь присел на корточки, привалившись в тени к изъеденной временем стене. Широкий козырек кепки надежно прикрыл лицо. Эльвира же, изображая его очарованную спутницу с фотоаппаратом, встала рядом в одной из своих самых эффектных поз. Расчет прост. Все любуются либо красотами Колизея, либо Эльвиры, на выбор. Присевший же рядом парень ни у кого никаких вопросов не вызывает. Все готово. Можно взлетать.
  Но Игорь медлил. Ему не давала покоя последняя, чуть было не закончившаяся трагически, попытка.
  Летать он умел давно. С третьего класса школы. Еще в детстве, играя с ребятами в прятки, Игорь всегда оставался возле постукалочки, мыслью облетая двор и находя спрятавшихся, на самом деле даже не сходя с места. И он уже тогда заметил, с каким предубеждением и страхом сторонятся его все остальные. Как шушукаются за его спиной, называют бесовским отродьем. Как родители его самых лучших друзей запрещают даже подходить к нему. И он перестал летать, когда рядом были люди. Только один, ночью, или когда уходили родители. Постепенно все забылось. Его вновь начали воспринимать как обычного человека. Но уже тогда для него кончилось детство. Уже тогда он понял, что выделяться на фоне других - плохо, и уже тогда началась его взрослая, полная недоговорок и тайн, жизнь.
  Иногда удавалось полетать долго, иногда - совсем чуть-чуть, но никогда еще с ним не происходило того, что случилось в последний раз. И теперь, впервые, Игорю было действительно страшно подняться над собой. Он посидел еще немного, потом резко закрыл глаза и пошел.
  Ничего не произошло. Все как всегда. Никаких неприятных ощущений. Скользнув для начала в сторону двух молодых парней, что непрерывно "пасли" их от самого отеля, и, убедившись, что те не дремлют, Игорь с высоты птичьего полета попробовал вдохнуть в себя ауру оставшегося внизу амфитеатра. Везде просто обычный фон. Ничего, что не встречалось бы раньше, просто разрозненные мысли людей. Можно возвращаться назад.
  Читать мысли он умел еще более давно. Но, в отличие от полетов, поначалу думал, что это доступно всем. И очень удивлялся маме, если та совсем не обращала внимания на его очередную хитрость, когда под ее хорошее настроение удавалось выпросить дополнительную конфету.
  Хотя это были не совсем мысли людей в чистом виде. Скорее, некая окраска желаний. Встречались люди и очень открытые, как мама, и не очень, как папа. А были и такие, желания которых не читались совсем. Просто черное пятно. Допустим, как у Эльвиры или Вениамина Романовича. Так было всегда, Игорь к этому уже привык и не обращал внимания.
  Подлетая к себе, он вдруг отчетливо ощутил что-то выделяющееся на общем фоне. Осмотрелся. Молодой парень лет двадцати с флегматичным видом, никак не вязавшимся с его внутренней сосредоточенностью. Сначала даже подумалось о конкурирующей их "хвосту" фирме, но вдруг до Игоря дошло, кто это. Он быстро шмыгнул в свое тело.
  - Ну как там? - обернулась Эльвира, увидев, что напарник зашевелился.
  - Все нормально. Видишь того двадцатилетнего, в светлой одежде? Подойди к нашим и скажи, чтобы предупредили охрану. Карманник. Конечно, это не наше дело, но зачем людям праздник портить. Пусть выведут его отсюда.
  - Сделаю. По нашему делу что-то есть?
  - Ничего, все чисто. Иди.
  Само собой, как и положено, "хвостливые" сделали вид, что ничего не понимают, и вообще они здесь случайно, но все же один что-то передал по телефону. Эльвира с чувством выполненного долга вернулась.
  - Дальше что?
  - Побалдеем еще немного, да и пора обедать.
  - Предлагаю один занятный ресторан. Когда ехали сюда, случайно разглядела. Там на дверях вывеска по-русски: "Пиццы нет". Зайдем?
  Вечером они просто бродили по улицам Вечного города. На зависть следующим сзади, громко смеялись, ели мороженое и строили планы на будущее. И тут Игорю пришло в голову невероятное. Он подошел к сопровождавшим и просто, без обиняков, предложил:
  - Ребята, все равно ходим вместе. У нас времени мало, а город большой. Не могли бы помочь?
  
  
  Глава 6
  
  15 июля 20** года
  
  Они вновь гуляли с Зинаидой и вновь по набережной Москвы-реки. Снова тихим вечером, под свет зажженных огней и естественно после обязательной культурной программы, которая в непременном порядке включала в себя посещение очередной достопримечательности столицы. На сегодня это был музей изобразительных искусств Пушкина, выбор Зины, вчера - музей ретроавтомобилей, выбор Игоря. За последнее время так уж сложилось, что намечали место похода они поочередно. А потому любой визит в драматический театр мгновенно уравновешивался цирком, а альтернативой дому-музею Марины Цветаевой мог стать музей истории коньяка. Бородинскую панораму и Танковый музей в Кубинке парень приберегал на потом: все-таки это было уже Подмосковье.
  Шли молча. Многие слова уже сказаны прежде, да и Игорю было вполне достаточно того умиротворенно-радостного настроения, которое излучала Зинаида. Похоже, девушку это тоже устраивало. Вот так просто идти под нежное немногословие.
  Как бы невзначай изменив маршрут, Игорь подвел спутницу к своему дому. Он не запасся новой бутылкой шампанского, да и в холодильнике вряд ли нашелся бы хоть один из прошлых деликатесов. Но толи Пушкин, толи этот исключительно тихий романтический вечер, так и толкали его исправить тот самый казус, когда у него все это было, и когда Зинаиду просто в наглую увели у него из-под носа.
  Наверное, Игорь и сейчас малодушно, как не раз за последнее время, перенес бы этот шаг на завтра, но то, что произошло на работе, лишало его такой возможности. Поиски Эльвиры впервые дали хоть какие-то результаты. Всего лишь маленькое сообщение из далекого отделения в Семихолмске о мужчине, сделавшего попытку спалить развалины уже давно не работавшего завода. Все бы ничего, но задержанный утверждал, что вознамерился уничтожить, ни много, ни мало, как подпольную явку нелюдей. В другое время этот отчет оставили бы без внимания, но сейчас Эльвира вцепилась за него медвежьей хваткой.
  Намечалась новая командировка и новая разлука с Зинаидой на неопределенное время. И единственное, о чем смог упросить напарницу Игорь - это отложить доклад с вечера на раннее утро следующего дня. Лукаво подмигнув, Эльвира согласилась. Непроизвольно, а, может быть, и намеренно подталкивая Игоря к более активным действиям.
  И вот они с Зиной вошли в подъезд дома. Девушка не противилась. Наоборот, излучала радостное возбуждение.
  - У меня тут ничего нет, кроме телевизора, - как бы извиняясь, открыл дверь в квартиру Игорь.
  - Значит, будем смотреть телевизор, - Зинаида ликовала.
  Они разулись. Игорь толкнул дверь в зал. Опять той вызывающей тоску мелодией зазвонил телефон. Шеф.
  - Быстро ко мне. Если Зина с тобой, то и она тоже, - не допускающим отказа тоном раздалось в трубке.
  - Со мной... Но, может, завтра с утра?
  - Не говори ерунды. Я жду. Вас обоих.
  Звонок прервался. В отчаянье посмотрев на смолкнувший телефон, Игорь перевел страдающий взгляд на Зинаиду. Ее аура, такая светлая буквально мгновение назад, помутнела, сменившись тяжелым унынием.
  - Нас вызывают. Обоих, - кисло пробормотал он. - Наверное, я сожгу эту чертову квартиру. Просто мистика какая-то. В следующий раз сниму номер в гостинице. Телевизор можно посмотреть и там.
  - В первый раз вызвали тебя, потом - меня, теперь нас обоих. Интересно, каким образом нам помешают в следующий раз? - Зинаида улыбнулась. Но ее вид, такой ласковый и нежный никак не вязался с той тяжестью, что лежала у нее на душе.
  - Не знаю...
  
  Когда Игорь вошел в кабинет Вениамина Романовича, Эльвира была уже там. Хмуро посмотрев на свою напарницу, оперативник сделал самое уничижительное выражение лица, на которое был способен.
  "Мы же договорились на завтра", - как бы спрашивал он.
  "Не знаю, как это получилось", - так же без слов изумленно отвечала она.
  - Докатились, - загрохотал шеф. - Уже оперативные данные скрываем. Хорошо, что в отделе есть еще люди, для которых выполнение служебного долга не является пустым звуком.
  - Стукачи, - зло вставил Игорь.
  - Те, для которых выполнение служебного долга не является пустым звуком, - акцентировано повторил руководитель. - Почему вовремя не доложили о вновь появившихся фактах?
  - Требовалась более тщательная проверка, - вступила Эльвира.
  - Ладно, у этого голова в отъезде через любовные похождения. А у тебя-то что за причина?
  - То есть вы хотите сказать, что лично со мной ничего подобного быть не может? - Эльвира будто бы даже оскорбилась. - Вы, конечно, начальник, но ваши намеки - это уже слишком.
  - Ни на что я не намекаю. А более тщательную проверку устраивайте. Сейчас. Зинаида выпишет вам командировки. И мотайте в этот самый Сухо...
  - Семихолмск.
  - Вот именно.
  Как Игорь жалел, что на месте пришедшего менее года назад Вениамина Романовича нет его старого доброго руководителя! С которым они так хорошо сработались и который весь был как на ладони. С ним бы парень сумел договориться. Но сейчас перед ним был наглухо закрытый Вениамин Романович. Черное пятно, и не то, что подобраться, подступиться близко невозможно.
  
  16 июля 20** года
  
  Семихолмск прямо с вокзала встречал их нудным моросящим дождем, чавкающей жижей под ногами и старым, видавшим виды полицейским УАЗиком.
  - Эльвира Станиславовна и Игорь Александрович? - поинтересовался появившийся будто из ниоткуда подполковник.
  - Да.
  - Варламов, начальник отделения полиции, - неуклюже козырнул подполковник с тоном, будто просил предъявить документы. Игорь так и сделал. - Ого! Особый отдел! Что ж меня сразу не предупредили? Прошу в машину. Приказано вас встретить, разместить и оказывать всяческое содействие.
  По тому, как вдруг засуетился встречавший, было понятно, что в этом затрапезном городишке не привыкли к визитам столичных штучек да еще с такими корочками на кармане. Игорю даже стало неловко. И хорошо, что шел дождь, заставивший Эльвиру хоть как-то запахнуться. А то этот уже поживший на свете подполковник мог стать первым из Семихолмска, кто по праву оценил бы все прелести сотрудников одного из оперативных отделов Москвы. И если уж на него даже служебное удостоверение произвело такое впечатление, то...
  Самые смелые прогнозы Игоря о дальнейшем пребывании в этом районе необъятной России начали сбываться сразу же, как они уселись в продавленные задние сидения. Аппарат смог завестись только с третьего раза. Как в сказке. Со скрежетом включилась задняя передача. Русский автомобиль с русским названием "Патриот", но написанным латиницей, нехотя покатился прочь от вокзала. Хорошо, что передние передачи включались не в пример лучше. Худо-бедно, но УАЗ все-таки доковылял до здания местного отделения.
  Варламов провел гостей в свой кабинет. Игорь осмотрелся. По крайней мере, хоть помещение начальника производило нормальное впечатление. Это если не обращать внимания на вычурную мебель, косившую толи под барокко, толи рококо и изобилующую различными излишествами в виде пластиковых аляповатых завитушек. Но о вкусах не спорят. Они присели. Хозяин, поначалу разместившийся за огромным массивным столом, быстро покинул свое насиженное место и подсел рядом.
  - Если вы по делу Петрищева, то здесь я вряд ли смогу чем-то вам помочь: его забрала областная прокуратура.
  - И кто такой Петрищев? - удивился Игорь.
  - Наш бывший мэр.
  - Теперь понятно... Нет, он нам не нужен. Нам бы Синеглазова.
  - А это кто? - теперь настало время удивления подполковника.
  - Ну как же, был задержан при попытке поджога завода.
  - Так вы по этому поводу? - с Варламова будто тяжелый груз свалился. Заулыбавшись, он стал более словоохотлив. - Так это простое недоразумение. Да и какой еще поджог, и какого завода? Завода-то уж лет двадцать как нет. Так, руины одни. Его ж еще при советской власти построили, когда был курс, чтобы каждая семья жила в отдельной квартире. Тогда по всей России много чего строили. У нас вот - типа, деревообрабатывающий комбинат. Ну, рамы там, двери, когда - мебель какую. А потом, после смены власти, завод признали нерентабельным, приватизировали, собственников там сменилось штуки три или четыре. В общем, сейчас только стены кое-где стоят. А фермы металлические, или балки какие там - все уж давно на металлолом посдавали.
  - Значит, и пожара не было? - вмешалась в разговор Эльвира. Отогревшись в кабинете, она вновь расстегнула жакет и теперь сидела в своем обычном виде, к которому так привыкли все сотрудники ее отдела.
  - Был... - подполковник бросил взгляд на напарницу Игоря и запнулся. Увиденное напрочь отбило у него дар речи. Потребовалось довольно значительное время, чтобы он опять смог хоть как-то разговаривать. - Этот Васек...
  - В смысле - Синеглазов?
  - Да. Синеглазов... Притащил он туда пару канистр бензина, облил один из корпусов и поджог. Там рядом дачи у местных. Они-то и заметили. Вызвали пожарных. Так пожарные и тушить-то не стали, как само догорело, так и уехали. Ну а Васька, Синеглазова то есть, к нам сдали. Хотели мы ему пятнадцать суток впаять за хулиганку, да уж больно он про пришельцев складно плел, в больницу отвезли. В район. А что? Ну насмотрелся парень фильмов по телеку, "Армагеддоны" там всякие, "Звездные войны", вот крышу и снесло, планету ринулся спасать от апокалипсиса. Так чем у нас париться, пусть его врачи подлечат, а то, не дай Бог, в следующий раз еще чего подожжет.
  - Но расследование, какое-никакое, было?
  - Было. Только что там расследовать? Купил пару канистр в магазине, приперся на заправку, что в паре километров от того завода, залил сорок литров бензина. Заправщик еще поинтересовался: что на себе и пехом? А тот, мол, участок неподалеку прикупил, теперь много пахать придется... Так и ушел. А пожарные, когда приехали, его около фабрики и застали. Сидел, любовался. Еще просил не мешать, как будто кто-то собирался скакать по тем буеракам. Он нашим МЧСовцам первым про пришельцев и загнул. Вот они нам его и сдали. Материального ущерба, считай, ноль. Сгорело несколько трухлявых деревяшек да крыша, что на ладан и без того дышала, обвалилась. Хозяина тем руинам давно нет. Так что претензии предъявлять некому... А что, что-то не так?
  - Все так. Но нам бы с этим Синеглазовым повидаться.
  - Так я же сказал: в районной больнице он. Но если желаете, машина в вашем распоряжении, сорок минут ходу.
  - Вот и прекрасно.
  УАЗик был тот же, только за рулем вместо подполковника расположился моложавый старлей, так и поедавший Эльвиру своим взглядом. Когда уже садились, Варламов тихо отозвал Игоря.
  - Ну и напарница у тебя! - с горящими глазами прошептал он.
  - Так надо, - двусмысленно пояснил Трилицев.
  - Понимаю. Мне бы такую в отдел. Да перед ней ни один мужик не устоит, расскажет все, даже то, чего не знает!
  - Вот именно, - заговорщически подмигнул Игорь.
  
  Несмотря на непрекращающийся дождь, сегодня им определенно везло. Во-первых, дышащая на ладан машина доставила их в район, так и не сломавшись. Во-вторых, в больнице не стали задавать лишних вопросов типа: "А может вам лучше с Наполеоном пообщаться?", а сразу допустили к пациенту. И, в-третьих, вопреки уже начатому курсу лечения, Василий предстал вполне вменяемым человеком, насколько может быть вменяемым человек, оказавшийся в подобном заведении.
  Синеглазов оказался человеком крупным, лет сорока, с хорошо развитой мускулатурой. Если бы не клиника, где он находился, можно было бы сказать: пышущий здоровьем, кровь с молоком.
  - Никаких инопланетян не было, я ничего не видал, - с места в карьер начал он, как только был задан первый вопрос.
  - Ты эти сказки врачам при выписке рассказывать будешь, - поднаехал на него Игорь. - А нам с этого места и поподробнее.
  - Чего?
  - Да ладно тебе, Василий, мы же не врачи, - инициативу допроса перехватила Эльвира. Она села рядом с Синеглазовым на койку и, ласково взяв его за руку, воркующим голосом продолжила. - Мы же тебя за какого-то там не принимаем. Есть подозрение, что в этом районе имеется центр аномальной активности. Мы должны проверить. То, что ты видел, крайне важно...
  - Ничего я не видел, - попытался сопротивляться женским чарам Василий.
  - Я обещаю, что все останется строго между нами. Никто, ни врачи, ни милиция ни о чем не узнают.
  - Ага, поверил.
  - А этому веришь? - Игорь грубо ткнул в лицо Синеглазова удостоверение майора госбезопасности. - Эти ребята сами нам подчиняются.
  - Да не надо этого, - Эльвира мягко оттолкнула корочки. - Как видишь, мы из совсем другой организации. И нам надо знать, что ты видел и чувствовал тогда. Очень, - девушка опустила руку Василия себе на бедро, тот поплыл.
  - Ладно... Но если вы...
  - Нет, нет. Рассказывай.
  Игорь чуть не рассмеялся. Если бы этот деревенский мужичок знал, что за машина скрывается под этой очаровательной оболочкой, стал бы он так ей доверяться? Хотя, как знать...
  - Заметил я их месяца три назад, - начал было Василий, но тут же со страхом осмотрел палату. Трилицев тоже обернулся. На них не обращали внимания. Успокоившись, Синеглазов продолжил. - Такие все из себя как с иголочки, в черном, в очках. Как Джеймс Бонд. Не наши. Я тогда еще подумал, что, может быть, новые хозяева на фабрику заявились. А приходили они всегда со стороны дачных участков.
  - И сколько их было?
  - Когда трое, когда четверо. Но они приходили, понимаете? Не приезжали, а приходили.
  - Понятно, понятно. А дальше?
  - Стал я посматривать. А они зайдут на территорию и долго так не выходят. Иногда по нескольку часов, а один раз и вовсе не вышли. Я тогда осторожненько подобрался поближе, а их-то и нет совсем. На том месте, где завод этот стоит, раньше, рассказывали, тоже фабрика была. Еще при царе. Фундамент крепкий, вот его и использовали. Наверное, и подвалы остались, только я не нашел. И решил я еще крепче за этими темными проследить. Сами знаете, время-то сейчас какое. А вдруг - террористы? Купил бинокль, сделал себе укрытие неподалеку...
  Василий остановился. В палату вошла медсестра.
  - Пожалуйста, чуть позже, - выпроводил ее Игорь. - Так что дальше?
  - Это не люди, - съежившись от страха, прошептал Синеглазов. - Я сам видел, как они шли, а ноги земли и не касались. Издаля, вроде - просто идут, а присмотришься - парят в воздухе. А там у них, на фабрике этой, пункт какой-то.
  - Понятно. Где же этот пункт?
  - Там, где раньше склад готовой продукции был. Я его и поджог.
  - И правильно сделал, молодец. Что-нибудь еще?
  - Да вроде бы и нет.
  - Тогда бывай. Уговор между нами прежний будет. Мы не гу-гу никому, но и ты, пожалуйста, тоже молчок. Договорились?
  - Договорились.
  - На счет больницы не переживай. Врачам тоже чем-то заниматься надо. Выпустят.
  Игорь попробовал залезть Василию в голову. Ответом был яростный отпор. Будто током в самое темя ударило. Такого Трилицев не встречал никогда. Но и в психиатрической больнице он находился впервые.
  - Заметил, как я его? - уронила Эльвира, когда они покинули больничный комплекс. - Не то, что ты: давай, колись.
  - Я заметил, что если этот бедный Василий до встречи с тобой еще оставался нормальным человеком, то теперь ему уж точно потребуется срочная помощь.
  - Но-но! Что дальше?
  - А дальше... - Игорь посмотрел на часы. Хотя вокруг было еще довольно светло, стрелки уже показывали половину седьмого вечера. - Не будем злоупотреблять гостеприимством. Людям тоже отдыхать надо. Сейчас жрать и спать. Завод осмотрим завтра.
  
  17 июля 20** года
  
  А вот утро выдалось солнечным. Игорь сладко потянулся на кровати, ощутив новый прилив сил. Сегодня удалось хорошо выспаться. Номера в блоке для командированных не были отделаны столь вычурно, как кабинет начальника отделения полиции, но зато отличались удобством. По крайней мере, они значительно превосходили по качеству те комнаты, что предлагались им в астрофизической обсерватории.
  - Игорь Александрович, - раздался тихий стук в дверь. - Восемь часов. Вы просили разбудить.
  - Спасибо, уже встаю.
  А вставать-то и не хотелось. Понежившись еще некоторое время под отдававшим ароматом свежести постельным бельем, Игорь резко встал, на скорую руку привел себя в порядок и вышел в коридор.
  Здесь его уже дожидалась Эльвира.
  - Так кто там говорит, что дождаться собирающуюся женщину невозможно?
  - Дураки.
  Машина с моложавым старшим лейтенантом за рулем уже стояла под парами, а на крыльце отделения полиции собралось покурить как минимум половина местного штата. Пришлось буквально продираться.
  - Что это у вас тут за столпотворение? - как бы невзначай поинтересовалась Эльвира, когда они уже были внутри автомобиля.
  - Развода ждут, - так, между прочим, ответил водитель.
  Завтрак в убогой кафешке оказался более чем приличным, вкусным и недорогим одновременно. Хотя это можно было отнести и на счет ранга посетителей. Подзакусив, москвичи направились к главному объекту, запланированному на сегодня.
  Завод, вернее, его развалины, представлял собой унылое зрелище. Несколько пустых бетонных коробок с обвалившейся штукатуркой, с зияющими проемами вместо окон и накиданным в беспорядке строительным мусором. Все вынесено. Нигде ни одной железки, даже кирпичные перегородки и те наполовину разобраны. Похоже, старательными дачниками, расположившимися неподалеку. Дорога к заводу тоже под стать этому унылому месту. Остатки асфальта перемежались с обнажившейся гравийной подложкой, а местами это были и просто глубокие канавы, будто дорогу разбомбили, да так и оставили в назидание потомкам как незаживший след давно ушедшей войны.
  Тут и там после вчерашнего дождя виднелись грязные потеки луж и чавкающей грязи под ногами, так, что посетителям предоставлялся прекрасный выбор, как пройти, по горам обвалившегося бетона или проваливаясь по щиколотку в размокшее месиво. Игорь выбрал бетон, Эльвира не пошла вовсе.
  Перескакивая с кучи на кучу и ежеминутно рискуя при этом если не сломать себе ногу, то заработать весьма серьезный вывих, Игорь внимательно обошел территорию. Везде одно и то же. Конечно, он не был строителем, но починить такое вряд ли представлялось возможным. Проще сломать и заново возвести. Если это вообще кому-то понадобится.
  Трилицев быстро обнаружил помещение со следами недавнего поджога. Ничего особенного. Та же серость и пыль вокруг, только мусора несколько побольше из-за обвалившейся наполовину крыши, ну и следы копоти на стенах.
  Первый беглый осмотр ничего не дал. Требовалось задействовать внутренние резервы, но здесь даже на корточки присесть нигде невозможно. Скрепя сердцем и проклиная себя за то, что поехал в командировку в цивильном, купленном за свои кровные, костюме, а не в форме, Игорь кое-как приспособился в одном из углов помещения и приступил к более детальному исследованию.
  Паря в воздухе, он буквально по сантиметру продвигался сначала вдоль стен, а потом - пола. И вновь ничего. Надо было заглянуть глубже. Под толстым бетонным настилом обнаружились какие-то подвалы. Видимо, Васька не врал насчет старого царского завода.
  Странно, но вокруг царил полумрак, хотя никаких световых окон видно не было. Обветшалый кирпич на стенах делил подземелье на центральный коридор с несколькими закутками по бокам. Игорь осмотрел все. Но и это вновь были заброшенные и никому не нужные помещения. Никаких следов пребывания людей или кого там. Неширокая, кирпичная лестница вела вверх из подвала, но упиралась все в тот же вездесущий бетон. Видимо, когда строили корпус, подземелье использовать не собирались, а потому просто закатали.
  Игорь вылетел из подвала, оказавшись аккурат над кучей мусора, которая образовалась в результате падения крыши. Еще раз прислушался вокруг. Нет, ничего предосудительного, обычная пустота, но все же... На этот раз парень буквально печенкой чуял, что роет где-то совсем рядом.
  Он вновь опустился вниз и пошел под полами всех корпусов. Подобные подземные сооружения обнаружились еще в двух местах. Они были больше по размеру, чем первое, а, главное, имели открытый выход на поверхность. Но опять мимо. И там и там.
  С чувством сильнейшей досады Игорь вернулся в свое тело, начал вставать, споткнулся и слетел ногами в бурую кашицу. Ботинки, купленные менее месяца назад, моментально приобрели вид двух безобразных комков грязи. Трилицев, благо рядом никого не было, смачно и громко выругался. Теперь уже можно было не скакать как заяц по кручам, а просто напрямую выбираться к машине.
  - Как там? - Эльвира, слегка улыбнувшись, сразу заметила испорченную деталь одежды своего напарника.
  - Ни хрена, - зло ответил тот. - Теперь до ближайшей колонки.
  
  Мокрая обувь и влажные носки раздражали до беспамятства. А отсутствие незанятых скамеек в зале ожидания вокзала, когда до поезда три с лишним часа, просто бесило. Эльвира, видя, в каком состоянии находится ее напарник, старательно помалкивала. Но вдруг поведение Игоря внезапно изменилось. Он будто подобрался весь и медленно начал разворачиваться, сосредоточенно осматривая помещение.
  Он почувствовал. Это было, как если бы его накрыли непрозрачным куполом. Слежка. Причем, сразу и отовсюду. И не обычное подглядывание. Нечто другое. Люди, но не принадлежащие к тем, что были вокруг. Игорь медленно озирался, хотя и понимал, что найти источник сигнала ему вряд ли по силам. Наваждение продолжалось минут пять, потом резко пропало.
  - Что у тебя?
  - Что-то было.
  - Остаемся еще?
  - Нет. Это что-то связанное лично со мной, а не с этим местом.
  - Дэвущка, пазволте с вами пазнакомится, - перед ними стоял чернявый мужчина не совсем славянской внешности. Еще трое его друзей находились поблизости и наблюдали. Чернявый обернулся к товарищам, что-то сказал им на своем языке. Игорь не понял что, но мысли у подошедшего были самые скабрезные.
  - Не стоит, - отозвалась Эльвира и, добавив несколько слов на том же наречии, влепила парню пощечину.
  Игорь остолбенел. Чернявый, как в кино, медленно оторвался от пола и шлепнулся на кафель.
  - Ты что?!
  Трилицев в панике бросился к лежащему, измерил пульс, начал тормошить. Наконец тот открыл глаза. У Игоря отлегло от сердца, и только тут он понял, что совсем упустил из виду оставшихся троих. Хотя и одной Эльвиры на них было более чем достаточно. Парень кое-как поднялся с пола, поплелся к своим. Те беззлобно смеялись.
  - Ты что?! - опять обратился Трилицев в Эльвире.
  - В следующий раз будет знать, что говорить и когда, - без тени смущения ответила напарница.
  
  
  Глава 7
  
  29 июля 20** года
  
  "Предлагаем в срок до 31 июля 20** года полностью вывести весь Ваш персонал с полярных станций в Антарктике. Предлагаем в срок до 31 июля 20** года полностью вывести весь Ваш персонал с полярных станций в Антарктике. Предлагаем в срок..."
  Как старая заезженная пластинка со всех экранов телевизоров. По любому каналу. Строгий черный пиджак, вытянутое, лишенное эмоций, лицо и узкие темные очки. Даже место склейки сообщения не потрудились загладить. Так и оставили дергающуюся картинку в конце каждой фразы.
  Часы показывали семнадцать минут восьмого. Пора вечернего прайм-тайма. Время заоблачной стоимости рекламы, увеселительных передач и звезд шоу-бизнеса. Но вместо всего этого - сухая деревянная картинка.
  Эльвира уже около часа находилась в головной станции одного из операторов кабельного телевидения, пытаясь вместе с операторами и инженерным составом хоть как-то приостановить трансляцию. Ничего не помогало. Модули просто не реагировали ни на одну из команд.
  - Попробуем нечто более радикальное, - на фоне царившей в пультовой паники голос Эльвиры звучал равнодушно и даже как-то апатично. - Подключите на вход что-нибудь из иного источника.
  - Что именно?
  - Да что хотите. Фотографию из фоторамки, музыку с телефона, DVD-плеер наконец. Короче, надо физически отключить входной антенный сигнал, а вместо него что-то подбросить. После этого попробуем перенаправить сигнал на все выходные каналы. Действуйте.
  Эльвира достала телефон и попыталась связаться с Игорем, который мотался где-то по городу. "Предлагаем в срок до 31 июля 20** ..." - послышалось из трубки. И здесь все было забито единственным сообщением.
  Связи не было. Подключение архаичного DVD-плеера с каким-то старинным диском прямо на вход станции тоже не дало никаких результатов.
  - Нас всех уволят! - в отчаянье запричитал один из инженеров.
  - Никто тебя не уволит, то, что происходит, от тебя не зависит, - вяло успокоила его Эльвира, но вдруг даже ее напускное равнодушие дало сбой. - О-па! А это еще что?
  Экран ноутбука, с которого она только что пыталась хоть как-то нормализовать работу станции, на секунду погас и затем высветил фигуру все того же человека в черном. "Предлагаем в срок до 31 июля 20** года..." Эльвира попыталась перезагрузить программу, выключить компьютер, но тот не реагировал. Даже звук не убирался.
  "Предлагаем в срок до 31 июля 20** года..." - шорохом послышалось отовсюду.
  - Спокойно, а это что?
  - Телефоны!
  Включились мобильники. Но вместо звонка слышалась все та же набившая оскомину фраза. Будто кто-то хотел добить все живое на Земле, вывести из равновесия и свести с ума.
  - Та-ак. Выкиньте их куда-нибудь, в коридор что ли.
  Персонал охотно выполнил команду. В пультовой стало гораздо тише, и только из кармана Эльвиры все еще доносился тот самый противный голос. Но выбрасывать телефон спецсвязи было нельзя. Девушка нашла какой-то обрывок ткани, исполнявший здесь роль толи ветоши, толи полотенца, и крепко обмотала им трубу. Шепот прекратился.
  - Так-то лучше, - слабо улыбнулась оперативник, понимая, что проблема не решена. Все равно выматывающее душу послание неслось и из ноутбука, и из динамиков расположенных здесь трансляторов.
  - Что будем делать? - на нее со страхом смотрели сотрудники станции.
  - Думать, наверное. Кто курящий - может закурить, я разрешаю.
  Все находившиеся в комнате устало попадали по креслам. Никто ничего не говорил. Не хотелось.
  - Так вот ты где! - на пороге помещения появился Игорь. Карман его рубашки сильно оттопыривался. Видимо, ему пришлось проделать со своим мобильником тоже, что и Эльвире. - Пытаешься разобраться? Вряд ли получится, - парень с наигранной веселостью осмотрелся, подошел к щитам подачи питания и без стеснения вырубил напряжение. Станция продолжала работать. - Как тебе такой фокус?
  - Не впечатляет. Работают бесперебойники.
  - Давай и их выключим. Можете? - Игорь повернулся к сидящим рядом ребятам.
  - Может пойти сбой по всей станции, - последовал неуверенный ответ.
  - Так он уже есть. Хуже не будет. Вырубайте.
  Один из инженеров полез под стойку и вытащил кабеля из разъемов. Станция продолжила вещание.
  - Блоки имеют какие-то резервные источники питания? - вид пустых проводов в руках сотрудника если не потряс, то очень заинтересовал Эльвиру.
  - Нет.
  - Тогда это уже интересно.
  - Интересно другое, - вновь вмешался Игорь. - Когда все это началось, я был у себя дома. Включилось все, что могло хоть как-то говорить. Оба телевизора, радио, телефон. И даже микроволновка, которая до того знала только одну фразу: "Еда приготовлена". Я все вырубил, выдернул шнуры, вытащил антенные кабеля - без толку. А что на улице творится - вообще загляденье. Про то, что везде только и слышишь, что про нашу Антарктиду, говорить не буду. Видел одного мужика, который нес на свалку телек, такой еще, архаичный, ламповый. И наверняка без кучи деталей внутри. Так даже тот показывал! Хорошую, яркую картинку. До тех пор, пока кинескоп арматуриной не проткнули. Каково?!
  - Хреново, - огрызнулась Эльвира.
  - Так я могу поставить кабеля на место? - стоявший с проводами в руках инженер не знал, что делать дальше.
  - Валяй, и сеть тоже можешь включить, - разрешил Игорь. - Ну, Эла, что скажешь по этому поводу?
  - Поток энергии, передающийся беспроводным путем. Такие эксперименты в свое время ставил некто Николо Тесла. Но об этом мало что известно.
  - То есть, такое возможно?
  - Глупо отрицать то, что видишь собственными глазами. Кроме того, пучки энергии, распространяемые по Земле, должны не просто передавать какую-то мощность, они должны генерировать определенные сигналы, и в каждом случае разные. Думаю, у Теслы до подобного вряд ли доходило. Здесь нужна стопроцентная избирательность. Мощнейшая система излучения и не менее мощная вычислительная система, - сейчас Эльвира что-то прикидывала, разговаривая с Игорем как бы в фоновом режиме. Затем она будто очнулась и внимательно посмотрела на напарника. - А ты-то чего такой веселый?
  - Не плакать же. Опять меня эти черти опередили. Я-то рассчитывал, что действовать они начнут не раньше, чем завтра. Решил хоть последний вечер дома нормально провести...
  - Так ты был...
  - Ну да. С Зинаидой, только-только кофе попить и успели...
  - Сейчас-то Зинка где?
  - У шефа. А я ринулся тебя разыскивать, вот и нашел.
  - Значит, опять облом? Экий ты невезучий. И Зину жалко... - Эльвира вздохнула. - На улице-то как?
  - Обычная реакция на непонятное. Смеются, злятся, недоумевают - если тебя именно это интересует. Но вот что любопытно: происходит ли этакая хрень только у нас, или где еще что-то подобное было?
  - Позвони и узнай. Хотя... Ближе к вечеру меня вызвал Вениамин Романович, направил сюда. Сказано было примерно так: если произойдет что-либо неординарное, попробуй разобраться вместе со специалистами. А когда я спросила, что именно может произойти, ответ оказался достаточно туманным, нечто типа "несанкционированных видеосеансов".
  - То есть, мы не единственные, кто получил эту плюху?
  - Думай сам.
  - Попробую прикинуть, - Игорь обхватил руками голову. - Передачи идут часа полтора, примерно с шести. А ты получила указание идти сюда во сколько?
  - Часа в четыре, может, чуть раньше.
  - Значит, за два с небольшим часа до того... Теперь смотри: если что-то где-то произошло, то пока это станет известным, пока пройдет команда и так далее, даже если все будет без задержек, еще часа два. Итого имеем четыре. Что это значит?
  - Думаешь, Пекин?
  - Есть и такая вероятность. А они вывезли своих людей из Антарктики?
  - Мне-то откуда знать? В принципе, китайцы по упертости нам вряд ли уступят, - Эльвира взяла паузу, но потом категорично заметила: - Не сходится. Как они могли что-то передать нам, если у них, также как и у нас, ничего не работает?
  - Это уже другой вопрос. Допустим, так: они могли ничего и не передавать. Нам, в принципе, и не надо. Есть средства радиотехнической разведки. Вот и засекли, что у соседей что-то неладное творится.
  - Хорошо, будем считать, что мы не одиноки в своей беде. Только что это нам дает?
  - Смотрите, что это? - один из инженеров с удивлением показывал вниз, за окно.
  На улице царило столпотворение. Люди в панике метались из стороны в сторону прямо по проезжей части, а из остановившегося транспорта к ним добавлялись еще толпы народа и от этого сумятица и бардак на дороге становились все более и более иступленными.
  - Что это значит? - Игорь, который совсем недавно пришел с улицы, теперь не мог узнать ее. - Такого не было.
  - Транспорт остановился. Весь. Внезапно, - запинаясь, ответил инженер. - Я как раз в окно смотрел... Раз! И все встало.
  - Нынешние автомобили управляются компьютерными программами, там электроникой все просто утыкано. Трамваи и троллейбусы и вовсе на электрической тяге, - оценивая обстановку, комментировал Игорь. - Эла, похоже, что аномалия, в которую мы попали, только разрастается. Что будет дальше?
  - Самолеты, - побледнела напарница. - Самолеты - это скопление электроники почище станции кабельного телевидения. Если воздействовать на нее, находящиеся в воздухе рухнут на землю... десятки тысяч жертв.
  - И мы бессильны... - Игорь в упор посмотрел на Эльвиру, потом перевел взгляд на персонал передающей станции. - Всем выйти, покинуть помещение, - сурово заявил он.
  - Ты что надумал, не понимаешь, как это опасно? - набросилась на него напарница, как только они остались одни.
  - Думаю, это не опаснее, чем сидеть сейчас в неуправляемом самолете. Прикрой.
  Он быстро занял удобную позу в одном из кресел, слегка прикрыл глаза и взлетел.
  Вокруг все было не таким, как было при полетах раньше. В комнате тут и там проносились тускловатые сполохи, похожие на отсвет солнечного луча, только грязно-фиолетового цвета. Сияния рождались прямо в воздухе, какое-то время причудливо извивались, то увеличиваясь, то уменьшаясь в размерах, потом пропадали в никуда, и вновь появлялись. Как будто кто-то вокруг разбросал огромное количество невесомой мишуры, которая теперь подсвечивается невидимым темно-фиолетовым софитом.
  Игорь осторожно попробовал дотронуться до одного из сполохов. Ничего. Рука не встретила никакого сопротивления. В принципе, точно также можно было бы потрогать и солнечный луч. Парень вылетел из окна на улицу.
  Всеобщая суматоха вокруг, вызванная неожиданной остановкой всех транспортных средств, понемногу шла на убыль. Перестав метаться, люди собирались в группы. Появлялись даже мини-лидеры, указывающие, как им казалось, наиболее верное поведение в сложившейся ситуации. Наступало некое всеобщее оцепенение. Что, наверное, было правильным.
  "Это совсем неплохо", - почему-то решил Игорь. В таком заторможенном состоянии имелась наименьшая возможность опасных инцидентов, связанных с неуправляемым движением толпы.
  Покончив с осмотром близлежащей территории, Игорь быстро переместился на окраину города. Теперь под ним располагался аэропорт Домодедово, крупнейший в Москве и один из самых загруженных в Европе. Сквозь непрекращающиеся сполохи было не очень хорошо видно, но дав круг радиусом километров в пять, Трилицев с удовлетворением не обнаружил ни единого следа авиакатастрофы.
  Парень переместился обратно. На посадку заходил Боинг-747. Огромный, старинный полутораэтажный четырехмоторный самолет. Только про него Игорь знал, что внутри могут располагаться до пятисот человек. Плавно следуя по глиссаде с выпущенными закрылками, аэроплан приближался к земле. Посадка аэробуса таких размеров - дело величественное, но сейчас было не до того. С замиранием сердца Трилицев проводил борт до самой взлетно-посадочной полосы. Боинг плавно коснулся дорожки, опустился на носовое шасси, тут же взревели в режиме торможения среверсированные двигатели, скорость самолета заметно упала, он начал нехотя выруливать на стоянку. Наконец, совсем остановился. У Игоря отлегло от души. Устроившие все это светопреставление явно старались избежать человеческих жертв. По крайней мере - пока.
  Но надо было проверить и еще одну версию. Боясь вновь заблудиться при дальнем полете, Игорь избрал ту самую проверенную тактику, что помогла ему вернуться тогда, когда чуть не приключилось несчастье. Он пошел вдоль одной из дорог, радиально уходящих от города. Вспышки окружавшей неведомой энергии по мере набора скорости только усилились, но вскоре начали таять, пока не пропали совсем. Пространство вокруг стало чистым. Можно было, не рискуя потерять землю из вида, подняться выше.
  Он остановился и осмотрелся. Слева находился какой-то крупный город, но подлетать к нему парень особого желания не испытывал. Зато обернувшись, Трилицев смог оценить масштаб энергетического поля, из которого только что выбрался.
  Огромный расширяющийся конус. Матово-синий по бокам и фиолетово-черный в середине. Он уходил непостижимо вверх, захватывая собой полнеба, и таял только где-то там, возможно, даже вне пределов атмосферы. Но подниматься выше Игорь не рискнул, он просто заворожено завис в воздухе, созерцая величественную картину этого энергетического торнадо.
  Внезапно что-то случилось. Игорь сначала даже не понял, что. Но конус постепенно начал таять, сужаться, и вот от него осталась только слабая полоска, которая будто последний дымок от костра растаяла в синеве неба.
  "Неужели закончилось?" - парень резко направился обратно к себе, влетел в свое тело, открыл глаза.
  - Что там? - над ним склонилась озабоченная Эльвира.
  - Ничего. Конус энергии над всей областью. Похоже на блики на воде, только темные такие, фиолетового цвета, - сообщил Игорь. - Километров на сто - сто пятьдесят вокруг. Дальше ничего нет.
  - Тебе не удалось засечь место, откуда это?
  - Нет. Это расширяющийся конус. Будто где-то стоит линза и фокусирует все на нас.
  - Далеко?
  - Линза? - Игорь устало улыбнулся. - Наверное, да. Может быть, даже за пределами Солнечной системы.
  - А как тебе удалось это убрать?
  - Это не я. Оно само. А что, действительно все закончилось? Я видел, как конус растаял.
  - По крайней мере, передача прекратилась, да и транспорт понемногу начинает двигаться.
  - Ну и слава Богу. Я был над Домодедово, видел, как приземлился один из самолетов. Похоже, авионику они не тронули... Постой...
  После посещения Семихолмска Игорь уже не раз ощущал появление над собой некого купола. Будто кто-то пытался заключить его в строго ограниченные рамки. А еще это сильно напоминало банальную слежку, только не понятно, откуда она велась. Купол то появлялся, то исчезал, мог быть гигантским или, наоборот, сжимался до величины небольшой пирамидки, но исследовать его никак не предоставлялось возможности.
  - Присмотри, я сейчас, - бросил он своей напарнице.
  На этот раз появившаяся сфера была настолько огромной, что вначале ее присутствие едва ощущалось. Игорь взмыл вертикально вверх и, не забывая контролировать точку возвращения, устремился границе той странной субстанции, что вновь и вновь появлялась над ним. Полет продолжался недолго. Буквально через минуту парень наткнулся на нечто очень твердое, что отказалось пропускать его дальше. Это можно было пощупать, но нельзя увидеть. Ползая, как таракан по стене, Игорь пытался нащупать хоть что-то, прекрасно понимая при этом, что найти вряд ли что-то удастся. Единственное, что можно было понять однозначно, так это то, что та преграда, возникшая когда-то на его пути к Луне, и эта стена по своей природе разнились.
  Внезапно возникло странное чувство, что свод вокруг становится все более и более осязаемым. Игорь с удивлением прекратил свои поиски на стене и взглянул вниз. То, что он увидел, потрясло и испугало одновременно. В отличие от других подобных этот купол вовсе не был статичным, он сжимался. Сжимался как огромный пресс, увлекая за собой парня. Это было прекрасно заметно по тому, как увеличивался приближавшийся город. Ловушка. Как залетевшая в сачок бабочка парень в отчаянье забился об преграду, ища хоть какой-нибудь выход, но выхода не было. Невидимые стены вернули его в центр кабельного телевидения, прошли сквозь кресло, на котором он сидел, и, растворившись, исчезли. Игорь в ужасе открыл глаза.
  - Что опять с тобой?
  - Не знаю... Пока еще сам не понял.
  
  30 июля 20** года
  
  Шло расширенное экстренное совещание отдела. "Разбор полетов". Присутствовали почти все сотрудники, на данный момент находящиеся в городе, а так же в качестве специально приглашенной звезды заместитель начальника управления. В парадной форме генерала. При всех орденах и регалиях. Впрочем, сейчас этот генерал просто сидел в стороне, никак не вступая в дискуссию.
  - И так, мои дорогие друзья и соратники, - твердым голосом, не допускавшим и близко каких-то фамильярностей, вел собрание Вениамин Романович. - В тот момент, когда вчера многие из вас с чувством исполненного долга ложились спать, ваш покорный слуга был вынужден давать объяснения по поводу чрезвычайно низкой результативности работы отдела. И выслушивать о себе не самые лестные оценки. Месяц работы, ради выполнения которой персонал освобожден от любых других обязанностей, принес просто потрясающие результаты. Мы не только не смогли предотвратить вчерашние события, мы даже не смогли хоть что-то противопоставить им. С чем я вас сердечно и поздравляю. Просто прекрасно работаем. Всем бы так.
  Вениамин Романович тяжелым взглядом обвел собравшихся сотрудников. Те угрюмо молчали.
  - И очень хорошо, что я не слышу очередные вздохи про каменный топор и танки. Хлюпать носом и жаловаться на судьбу много умения не надо. Я даже знаю, от кого исходят подобные упаднические настроения, - начальник перевел взгляд на Игоря, тот уныло потупился. - Надо работать, сражаться тем, что имеем, а не распускать нюни. А пока что никаких реальных достижений от вас, кроме догадок и предположений, я не вижу.
  Последовала долгая и томительная пауза. Ни с одной, ни с другой стороны сказать было нечего. Все понимали, что отдел пытается противостоять противнику, на борьбу с которым не рассчитан, что в арсенале этого противника имеются технологии, намного превышавшие все имеющиеся возможности земной науки, и что на данный момент одержать победу над подобным противником помогло бы лишь чудо. А учитывая, что все сотрудники в отделе были сплошь материалистами и в чудеса не верили...
  - По поводу вчерашних событий, - вступил в разговор молчавший до того времени генерал. - Волна прокатилась практически по всему миру. Первый удар был нанесен по Австралии, затем Пекин, Москва, Европа и Америка. Везде приблизительно одно и то же. По Москве: воздействие продолжалось два часа, с шести до восьми вечера. Сначала телевидение и радиовещание, затем телефон и прочие системы, имеющие голосовое оповещение. Где-то одновременно, где-то последовательно. В конце удара остановлен наземный транспорт. Наиболее сильному воздействию подверглась сама Москва и районы ближнего Подмосковья. По мере удаления от столицы интенсивность воздействия существенно падала. На периферии ему подверглись только телекоммуникационные системы. Общая площадь удара - приблизительно до ста пятидесяти километров от столицы. Вопросы?
  - Наука-то что говорит?
  - Вообще-то мы с вами находимся в военизированной организации, и, прежде чем задать вопрос, надо встать и представиться, - генерал попытался разглядеть сотрудника, задавшего вопрос. - Ладно. Наука делает предположение, что луч пришел со стороны звезды HIP51248 созвездия Большой Медведицы. Вам это помогло?
  - Именно этих бесценных знаний нам и недоставало, - поднялся со своего места Игорь. - Майор Трилицев, - представился он. - Хотелось бы знать, как справились с ситуацией наши соседи, ну и конечно количество пострадавших.
  - Я бы на вашем месте не стал прикрываться соседями, а больше работал своей головой, понятно? Теперь по пострадавшим: за исключением сбоев в работе телекоммуникационных систем и транспорта, особых последствий нет. Да, вы правы, те, кто устроил эту провокацию, старательно избегают жертв со стороны населения.
  - Пока избегают. Так как же идут дела с эвакуацией наших антарктических станций?
  - Окончательное решение пока не принято. Если вы именно это хотите знать.
  - Именно это. И когда будет принято?
  - Вы должны хорошо знать наше руководство, - генерал впился глазами в надоедливого сотрудника. - Оно очень не любит, когда ему предъявляют ультиматумы. И в данном случае оно готово идти до конца.
  - Даже ценой собственного народа?
  - А вот сохранить людей - это уже наша с вами обязанность.
  - Спасибо за доверие, - Трилицев сел.
  Он опять как белая ворона. Даже Вениамин Романович сжал кулак. Но Игорь давно понял, что за всей своей напыщенностью, генерал также, как и все оперативники не очень-то доверял тому, что демонстрация силы будет продолжаться вот также безболезненно, и на самом деле желал только одного: сохранить жизни своим соотечественникам.
  
  
  Глава 8
  
  5 августа 20** года
  
  Невидимый колпак, нависший над Игорем, сжимался с всевозрастающей быстротой, оттесняя оперативника к исходной точке, туда, где в вольготной позе откинувшись на спинку кресла, располагалось его тело. Это была его четвертая очередная попытка пробиться сквозь барьер. Теперь он уже не боялся быть раздавленным, он просто искал щель, лазейку, возможность прохода сквозь сковывающие все вокруг рамки, шанса снова, как прежде, неограниченно парить над миром. Но время неумолимо шло, а прорехи в окружающем его куполе найти так и не удавалось.
  Хаотично перемещаясь внутри сковывающей его зоны, резко меняя направление и скорость, Игорь летел то выше, то ниже, иногда пытаясь даже проскочить ниже уровня пола. Безрезультатно. Его неумолимо влекло к телу. Наконец свод полностью свернулся, обхватив Игоря со всех сторон стальными тисками. Парень еще попытался выскочить, но, несмотря на сильнейшее напряжение духа, не смог пошевелить даже пальцем.
  Трилицев открыл глаза, рядом стояла Эльвира.
  - Как у тебя?
  - Хреново, опять этот кокон. Сжимается вокруг, не дает возможности вылета. И обойти эту чертову завесу тоже не получается. Как будто сачком на бабочку, а потом - раз! Прижата рукой. Все. Не двинешься.
  - А раньше такое бывало?
  - Нет, всегда летал куда хотел. Это после Семихолмска. Именно там, на вокзале, я впервые и почувствовал сферу над собой. Что-то в том разрушенном заводе все-таки есть. Надо сказать Вениамину Романовичу, чтобы организовал раскопки старых подвален. Пусть еще раз все досконально проверят.
  - И ты думаешь, эта мысль ему понравится? Насчет раскопок? И из-за чего? Сотрудник, видите ли, у него летать разучился. А ты о своих способностях кому-нибудь кроме меня рассказывал? Так вот: чтобы впредь подобных идиотских мыслей не возникало, шеф просто вручит нам с тобой по кайлу, и будем мы сами своими ручками бетон крушить. Как тебе такое?
  - Все лучше, чем бездельничать. Так ты доложишь?
  - Попробую, - Эльвира с недовольным видом покинула кабинет, но вдруг вернулась. - А ты пробуй, пробуй. Просто так сковывать не будут.
  - Понимаю, не маленький, - подражая тону напарницы, ответил Игорь.
  С начала активной фазы по дезориентированию землян прошло менее одной недели, и пока все сводилось к простой передаче слов ультиматума по всем возможным электронным каналам. В одно и то же время, с точностью швейцарских часов. Иногда это, как в первый раз, сопровождалось остановками наземного транспорта, иногда - отключением напряжения по всему городу, но точной взаимосвязи, когда и что будет добавлено в основную программу, не прослеживалось.
  Кто бы ни стоял за всем этим, они явно решили взять население Земли на измор. А так как передачи не прекращались, можно было смело судить, что земляне упорно не желали отдавать свою Антарктику кому бы то ни было в безграничное пользование. И, если на Западе уже давно и явно слышался недовольный ропот о бездействии властей, то в России все происходило гораздо проще и тише. Не очень избалованные вниманием родного государства, если это только не касалось очередных поборов в бюджет, население начало само находить выходы из сложившейся ситуации. Все, что могло говорить, пищать и бухать к назначенному часу старательно накрывалось подушками, одеялами, или просто на время прайм-тайма оставлялось в квартире, а сами жильцы выходили на улицу. Покидались также все магазины, базы, офисы, все. К шести часам вечера народ валом валил на улицу, и кто-то даже находил в этом хорошее. Люди стали чаще встречаться. Подобные "выходы в свет" начали входить в привычку. И уже не мешали как прежде.
  У Игоря также вошло в привычку упорно пробовать освободиться от уз сковывающего его колпака, который вот уже в четвертый раз появлялся сразу за воздействием на средства коммуникации и присутствовал приблизительно до полуночи. Что-то происходило в это время, и кто-то очень не хотел, чтобы талант Трилицева дал возможность это увидеть. Вот и теперь он раз за разом пытался выйти из тела, но силы, удерживавшие его, были не в пример могущественнее.
  - Доложила шефу. Обещал привлечь местных археологов, - вернулась Эльвира.
  - Прекрасно. Как прошло?
  - Более-менее. Не скажу, что гладко.
  - Меня раскрыла?
  - Пока - нет.
  - Вообще замечательно.
  Игорь мог только порадоваться за напарницу. За ней, как за каменной стеной. И что другим с ней не работалось? Он вновь попытался освободиться из пут купола.
  На этот раз парень решил сделать то, чего до этого ни разу не делал. Сжаться, до размера песчинки. Получилось. Кокон же, как и предполагалось, остался в прежних очертаниях его тела. Теперь опер получил возможность перемещения внутри самого себя, смог ознакомиться с анатомией собственного тела, прогулявшись от мозга до самых пят. Правда, все это было не очень-то и приятно. С содроганием ознакомившись с содержимым своего желудка, Игорь чуть было не изверг это самое содержимое наружу. Пришлось срочно выходить на поверхность.
  "Чашечкой кофейку залить бы, - пронеслось в мозгах, когда тошнота неприятным комком подошла к горлу. - У Зины есть прекрасный кофе для шефа".
  Он открыл глаза, по лицу струились теплые потоки пота. Схватил салфетку, вытерся.
  - Что, никак? - в который раз поинтересовалась Эльвира.
  - Никак.
  Дверь в кабинет открылась, на пороге с подносом в руках стояла Зинаида.
  - Ты чего? - удивился Игорь.
  - Ты же хотел кофе.
  - Я?!!
  - Забежал только что, попросил принести, даже не остался, - улыбнулась девушка. - Думал, не сделаю? Что мне, жалко, что ли?
  Игорь с Эльвирой переглянулись.
  - Так ты просто пошутил? - Зинаида обиженно поставила поднос на стол. - А я думала, ты серьезно.
  - Нет. Просто все слишком неожиданно... - Игорь схватил чашку и, обжигаясь, поднес ее к губам. - Спасибо тебе. Закрутился совсем. Последняя неделя как скачки по пересеченной местности и все с препятствиями. А Эле принесешь?
  - Глянь на поднос, там две чашки, - хохотнула Зинаида, но потом посерьезнела. - Тебе надо отдохнуть. Пришельцы никуда улетать пока не собираются. Так что поймать их еще успеешь, - вздохнув, девушка вышла.
  - И когда это ты заходил в приемную к шефу? - Эльвира, не мигая, уставилась на Игоря.
  - Получается - только что... - попытался собраться с мыслями тот. - Знаешь, я проделал одну штуку... Потом решил, что неплохо бы хватануть хозяйского кофейку...
  - Штуку... И часто ты проделываешь подобные штуки?
  - Это - первый раз. Сам не знаю, как получилось.
  - А как же кокон? Твой сачок для бабочек?
  - Он на месте. Лететь не могу.
  Игорь и сам не мог понять, что произошло. До этого он, конечно, мог немного воздействовать на психику людей, но лишь слегка, на чисто эмоциональном уровне. Допустим, сделать собеседника более разговорчивым или храбрым, не более. Но внушить человеку какую-то определенную свою мысль, да еще заставить выполнить ее, такого с ним никогда не происходило. Вдруг стало страшно. Подумалось об ответственности, которую возложит он на себя, если начнет использовать неожиданно проснувшийся в нем дар.
  - Все, не будем больше об этом, - Игорь сжал глаза до огненных зайчиков. - Последний раз я попробовал сжаться внутри себя, и кокон позволил мне это сделать. Теперь, наоборот, постараюсь расшириться. Посмотрим, что будет. Прикрывай.
  Он вновь оказался внутри себя. Проверил кокон. Тот продолжал прочно удерживать тело. Начал расширение. Будто перестоявшее дрожжевое тесто туловище увеличилось, усиливая давление на сковывающий его купол. Сразу во всех направлениях. Как трудно! Игорь почувствовал, что уже не в состоянии уместиться внутри своего невидимого саркофага, что не хватает дыхания, и что вот-вот сейчас что-то не выдержит. И это был он сам.
  Рискуя задохнуться, Игорь вышел. Жадно отдышался. И вновь повторил заход. И вновь безрезультатно. И опять, и опять...
  - Что, никак? - Эльвира аккуратно промокнула покрывшийся испариной лоб своего напарника.
  - Никак, - обреченно подтвердил парень. Он даже и не помнил теперь, которой по счету была это попытка, но сделал их не менее пяти. - Пытаюсь увеличиться, но сопротивление такое, что можно только задохнуться. Да. Чтобы это ни было, оно явно сильнее меня, - Игорь криво усмехнулся своей несостоятельности.
  - Но ты же каким-то образом воздействовал на Зинаиду. В коконе. Значит, есть какая-то возможность.
  - Должна быть какая-то возможность.
  Он снова внутри. Но теперь Игорь уже не делал бессмысленных попыток разорвать опоясывающие его путы. Сидя спокойно, он просто прислушивался к своим ощущениям. Да, если не делать резких движений, здесь даже как-то спокойно. Как за непробиваемой броней. И в то же время все видно, слышно, и можно даже осязать находящиеся неподалеку предметы. Просто силой воли. Которая, напротив, никак не скована. И если тело переместить не удается, то можно попробовать...
  Надо только попытаться.
  Игорь представил себе улицу за окном и подвинул ее к себе. И будто весь мир одновременно закрутился вокруг. Сжимаясь до размера горошины и в то же время растекаясь внутри огромной полноводной рекой. Как нескончаемый вселенский водоворот. Десятки голосов людей, влившиеся в сознание, и отчетливо представшая картина жизни на маленьком, вырванном из контекста клочке Земли, зато такая реальная и целостная, что даже не верилось, что на самом деле он все еще продолжает сидеть прикованным к креслу.
  "Вот оно!" - Игорь вновь выскочил в реальный мир. Отдышался. Собрался с мыслями. И даже допил кофе. Эльвира его не тревожила. Она уже поняла, что напарник что-то нашел.
  Силы быстро восстанавливались. Можно продолжать. Нырнув в небытие в очередной раз, Игорь пошел дальше, на этот раз вобрав в себя почти весь город.
  Огромный водопад голосов, дум, помыслов, хаос и сумбур из обрывков мыслей всех, кого он смог захватить, нескончаемым потоком нахлынул на Игоря, заполонив собой все. Ощущения были непередаваемы. Если, летая раньше, он просто имел возможность присутствовать в той или иной точке, то теперь, разом вобрав и растворив в себе весь окружавший мир, он осязал каждый его потаенный уголок, растворился в нем, чувствовал каждое его дыхание, стал единым с ним. Он был сразу и везде. И такие ощущения влекли и отталкивали одновременно. Потому что невозможно разобрать что-либо в нахлынувшем скоплении, потому что это просто превыше всяческих человеческих сил. Голова раскалывалась, Игорь уже начал подумывать о выходе...
  Но вот будто включили фильтр. Сонм голосов мгновенно пропал, оставив лишь небольшую его часть. Стало намного комфортнее. Появился шанс осмотреться.
  Одна из точек притяжения находится совсем недалеко. Небольшая обшарпанная комнатка в коммуналке. На пороге, развалившись в луже собственных испражнений, неподвижное мужское тело, над ним вся в слезах неприглядная женщина. Причитая, она периодически поднимает свои сжатые в кулаки руки и бьет ими по спине мужа. Тот не откликается. Даже с такого расстояния Игорь чувствует резкий запах мочи и перегара, царящий здесь. Все деньги сожрала водка. В холодильнике пусто. Из-под похожего на лохмотья драного постельного белья за сценой наблюдают еще две пары испуганных глаз. Сыновья. Совсем еще маленькие. И, похоже, все это им не в новинку. И только одна мысль: будет ли что-нибудь на ужин?
  Игорь не может этого вынести, уходит. В следующей точке он наталкивается на немолодого парня, который что-то истово набирает на компьютере. Удивительно. Вокруг такая же унылая обстановка и только единственно новенький комп. Мужчина резко вскакивает, пробегает несколько кругов вдоль обшарпанных стен, вновь бросается к клавиатуре. Что-то сочиняет. Игорь отчетливо слышит его мысли. Все еще мечтая о славе писателя, тот уже ни во что не верит. И только какая-то неведомая сила заставляет его вновь и вновь отдаваться этому своему никчемному идиотскому занятию. Просто надеясь, что кто-то оценит, может быть. Глупо...
  А за стеной, в соседней квартире корчится в болезненных судорогах девочка. Скорая вызвана, но уже полчаса стоит в пробке. Побелевшие родители пытаются помочь чаду, но что они могут?
  Какой безумный, зверский мир. Какая нелепейшая подборка. Игорь пытается закрыться, но все вдруг исчезает и улетает белой дымкой. Новая картина. Удивительно. Нет, все так же четко, как и на предыдущих, но это уже не современность. Будущее.
  Та же квартира, хороший евроремонт. Взрослая девушка кормит грудью младенца. Входит женщина. Мать. Постаревшая с годами, но веселая. В соседней комнате двое мужчин собирают на стол. У них праздник. Один из них совсем недавно стал отцом, другой - дедом. Звонок в дверь, это родители мужа. С огромным букетом цветов.
  "Значит, у них все будет хорошо", - догадывается Игорь. Теперь он ищет своего горе-писателя.
  Поседевший, тот все также сидит за компьютером. Только обои в комнатке полностью вылиняли и кое-где отвалились. В углу заваленная тряпьем кровать. Но этот человек не будто не замечает царящего вокруг убожества. Его рассказы прочитали! И ему не надо критических статей, от которых он устал, его манит обычный счетчик посещений. Этот седовласый старик просто сошел с ума.
  И, наконец, Игорь возвращается туда, откуда начал свое путешествие. В комнату в коммуналке. И не узнает ее. Теперь это уже одна из комнат в фешенебельной элитной квартире. Только вот прежних жильцов встретить не удается.
  Трилицев напряженно ищет. Его будто обдает разрядом тока. Мать, не выдержавшая пьянства мужа, обвиненная в убийстве, отбывает срок. Дети... Один уже умер от передозировки, второй изо всех сил тянет обучение в ВУЗе, работая за гроши на одном из предприятий оборонки и при этом пытаясь выкроить лишний рубль на передачу маме.
  У Игоря сводит дыхание. Зачем, зачем пытаться спасти этот никчемный мир? Но надо. Ради той девочки, что через шестнадцать лет станет матерью, ради этого паренька и горе-писаки, которые, даже понимая, что шансы у них ровно один на миллион, все-таки продолжают свою борьбу. Неизбежное произойдет, но надо сражаться.
  Опять дымка. Игорь вновь в нынешнем времени простирается над городом. И еще манит заглянуть в его отдельные уголки, в будущее Зинаиды... Нет, он больше не хочет подсматривать за людьми, потому что ничем не может помочь им. И у него тоже есть своя глупая никчемная работа.
  Он разрастается, вбирая в себя всю Землю. Доходит до Луны. И он уже не боится заблудиться как в прошлый раз. Ведь на самом деле он все еще сидит в кресле и, чтобы вернуться, ему достаточно просто открыть глаза. Теперь его уже ничто не может остановить. Испещренная кратерами серая поверхность ночного светила на ближнем расстоянии почему-то не кажется такой унылой, как на картах. Кругом жесткая игра света и непроглядного мрака, вздыбленные, подчас отвесные горы и аккуратные, будто изначально нарисованные циркулем, впадины. Свет режет глаза, темень струится жгучим морозом. Игорь внимательно изучает поверхность. Здесь, по уверениям ученых, должна быть база...
  Блестка. В одном из кратеров что-то инородное. Трилицев приближает к себе этот участок. Зарывшись на треть корпуса в пыль, уткнувшись носом в каменистый нарост внутри углубления, на боку лежит ракета. Точно такая, какие рисуют дети на уроках в детском садике. Только надписи "Россия" и звезды на верхушке не хватает. Пустой корпус, покрашенный серебрянкой. Внутри ничего нет. Игорь знает, если бы там хоть что-то было, он бы обязательно это почувствовал. Удивительно. Какому шутнику и зачем потребовалось забрасывать сюда столь бесполезный объект? Для отвлечения внимания?
  Трилицев тщательно осматривает оставшуюся часть планеты. Находит несколько следов пребывания людей. Луноходы, похожие на консервные банки на колесах, лунный автомобиль, на самом деле оказавшийся открытой двухместной тележкой, и даже остатки каких-то спускаемых блоков. Улыбнулся. В прессе до сих пор проскакивают статьи о том, что ничего этого не было. И вот теперь он собственными глазами может убедиться, что было. На Луне люди были. Но на Луне нет инопланетян. По крайней мере, сейчас. И если пришедшие из других миров на самом деле существуют, их надо искать на Земле.
  Или где-то еще... Игорь поднял глаза в черное лунное небо. Такого огромного количества звезд он еще никогда не видел. Будто подвешенные на невидимых нитях дальние светила образовывали на бесконечно темном фоне нечто напоминающее магические узоры. Казалось, они движутся, сплетаясь в новые сочетания...
  Да! Это и на самом деле было лицо. Огромное человеческое лицо с квадратными чертами статуи, еле просматривавшееся сквозь дымку. Игорь замешкался. Звезды разошлись, лицо пропало. Но оно было, даже если это и был плод его собственного воображения. И Игорь мог поклясться, что с этим человеком он когда-то встречался.
  Он открыл глаза.
  Эльвира спокойно сидела за своим столом, в кабинете было тихо. Лишь слабый гул включенного компьютера да шорох кондиционера. Игорь сладко, будто при пробуждении от приятного сна, потянулся.
  - Как тут?
  - Пока ты не спросил, все было нормально. Удалось что-либо нарыть?
  - Так, слегка. Но это еще следует хорошенько обмозговать.
  - Тогда лично я не тороплю, но шеф...
  Шеф, шеф... Да пошел к черту этот шеф. Тоже мне, пугало нашли.
  Игорь откинулся в кресле. Он смог обойти кокон, погрузиться в окружающий мир, заглянуть в будущее и даже добраться до Луны. И все это вопреки тому, что был скован проклятым колпаком по рукам и ногам. Тогда на кой ляд эта сфера? Если ее так легко обойти? Или все это получилось именно благодаря ее присутствию? Тогда кому и зачем это понадобилось?
  Трилицев ушел внутрь себя и взлетел. Ему ничто не мешало. Кокон исчез. И даже следов сферы на самых дальних подступах не обнаруживалось. Все как прежде. Снова еще один невероятный факт.
  
  6 августа 20** года
  
  Время только-только перевалило за полночь. Около часа назад, отпустив Эльвиру домой и оставшись в гордом одиночестве, Игорь все еще пытался осмыслить все случившееся с ним за последнюю неделю. К сожалению, вопросов, как всегда, было гораздо больше, чем ответов. Но на поверку из произошедшего напрашивался только единственный логичный вывод: его кто-то специально обучил всем этим новым приемам. А сфера в действительности оказалась лишь катализатором его спящих способностей.
  Надо идти к Вениамину Романовичу. А еще надо выпить чашечку его фирменного кофе, что так бесподобно готовит Зинаида. Не желая, чтобы девушка опять прибежала к нему, Игорь встал и сам направился в приемную к шефу.
  - Эльвире тоже сделать? - Зина охотно зарядила порцию в машину.
  - Ее нет, я ее отпустил.
  - Тогда я и тебя отпускаю, - улыбнулась девушка. - И можете раньше обеда не приходить. Вам надо выспаться. Это я вам как старший по должности приказываю.
  - Что?! - рассмеявшись, Игорь чуть не выронил чашку из рук. - Господин лейтенант, вы не забываетесь?!
  - Нет, господин майор. Это вы забываете, что я личный адъютант его превосходительства. И стоит мне только пальцем пошевелить...
  - Все, все! Осознал. А сама-то как?
  - Сама при начальстве. Оно спит, меня не тревожит, и я вместе с ним.
  - Вот я твое начальство и разбужу, - Игорь допил кофе и решительно направился к дверям.
  Вениамин Романович не спал. Он сидел за пустым столом, отсутствующим взглядом вперившись в одному ему доступную точку на потолке. На шум открывшейся двери шеф нехотя перевел взгляд на вошедшего сотрудника.
  - Игорь Александрович? - вяло пробормотал он. - Тоже не спится? Кофе?
  - Нет, спасибо, я уже, - Игорь без доклада подошел к столу и остановился возле одного из стульев. Вопросительно посмотрел в сторону начальника, тот согласно кивнул. - Хочу поделиться некоторыми соображениями, - парень присел.
  - Давай.
  - У меня все более и более складывается ощущение, что на Луне мы ничего не найдем. Конечно, это только догадки, но все же... Считаю, что надо искать на Земле.
  - Да это не вопрос. Главное - как? Как этих тварей искать?
  - По следам сразу за электронными атаками.
  - Да пробовали уже, - с некоторой долей обиды заметил шеф. - Лучшие компьютерные гении работали. Никакого толка. Результатов - голый ноль. Кроме того, думаю, больше подобных атак не будет. Там, наверху, - Вениамин Романович многозначительно поднял глаза к небу, - принято решение о срочной эвакуации наших антарктических экспедиций. Это я тебе так, по секрету.
  - Тогда и я вам по секрету. В Семихолмске есть такой Василий Синеглазов. Так вот выпускать его оттуда, где он сейчас находится, ни в коем случае не надо. Это раз. А два, это то, что, скорее всего, никакая наша Антарктика никому из пришлых не нужна. И вся эта бодяга с ней затеяна лишь для отвода глаз. Им нужно нечто совсем иное. Например, дать нам толчок к объединению. Создать некий образ общего врага, который может заставить народы Земли соединиться вместе. Это три.
  - Что ж, было бы достаточно благородно с их стороны, - усмехнулся Вениамин Романович. - А с Синеглазовым уже сделано. Уж не думаешь ли ты, что являешься единственным сотрудником, работающим по этому делу? По поводу общего врага, конечно, глупость, а вот по агентам... Разоблачение их может стать для нас поистине невыполнимой задачей. При тех технологиях, с которыми мы лишь поверхностно столкнулись... Мы тут связались с психологами, так вот они говорят, что агенты могут совершенно искренне считать себя самыми обычными землянами, абсолютно доверять своей биографии, и даже ничего не помнить о своей прежней жизни. И это может быть кто угодно. Ты, я, Эльвира, Зинаида, наше руководство, Президент, наконец...
  - Тогда еще один секрет. Не стоит говорить о них во множественном числе. Думаю, нам противостоит всего один...
  
  
  Глава 9
  
  8 августа 20** года
  
  С самого утра все каналы телевидения были заполнены репортажами только о том, как, проявляя чудеса героизма, одни российские граждане эвакуируют других российских граждан в невероятных условиях полярной ночи и внезапно обрушившихся на полюс холода Земли сильнейших антарктических морозов. Самые различные журналисты от почти всех ведущих телекомпаний России находились сейчас в эпицентре событий, на подошедших к южному материку двух судах ледового класса и наперебой транслировали в прямой эфир операцию по спасению во всех ее мельчайших подробностях. И, хотя комментарии приходили, по сообщениям, из различных источников, все они как под копирку были похожи один на другой. Игорь замучился нажимать на кнопки управления телевизором в попытках узнать хоть что-то новое. Везде только пафос и восклицания о беспримерном мужестве суровых полярных мужиков.
  Отчаявшись найти в этой словесной шумихе хоть что-то существенное, Игорь скрепя сердце выключил ящик и занялся более полезным для себя делом. Тем самым молодым человеком, что уже пятый час безвылазно находился в кафе напротив его дома. Внутреннее чутье оперативника однозначно подсказывало, что это очередная проверка "на вшивость", или проще - банальная слежка.
  Тот, что размеренно поглощая булочки с кофе, сидел за столиком у окна, вызывал у Игоря смешанные чувства. С одной стороны, этот старшекурсник впервые выполнял хоть что-то действительно значимое, но с другой в нем было слишком много спеси и гонора для подобной работы на улице, особенно учитывая тот факт, что он пока еще не был даже штатным сотрудником.
  По лицу Игоря скользнула загадочная улыбка. Подобная слежка в контексте последних событий могла означать очень многое. Допустим, что его подозревают в связях с инопланетными агрессорами. И в свете этих же событий требовалось как можно тщательнее скрывать свои способности. Тем более те, что он приобрел совсем недавно. Сейчас не стоило слишком отличаться от окружающих людей. Но, в то же время, учитывая последний разговор с Вениамином Романовичем, чем черт не шутит и нужна тщательная проверка так называемого "собственного я". Да и заносчивого отличника школы требуется проучить. Поэтому, хотя просто передать своему "хвосту" телепатический сигнал убираться без раскрытия себя Трилицев не мог, он уже решил, что будет дальше.
  Дождавшись, когда сидевший в кафе сделает очередной заказ на булочку с кофе, Игорь быстро оделся и спустился на улицу. Резко открыв дверь подъезда, он ходко поспешил в сторону ближайшей станции метро. Чтобы не привлекать к себе внимания, "хвосту" пришлось кинуть на стол свои кровные за еще не принесенный заказ, и, уж конечно, с чаевыми сверху. И без чеков, которые так скрупулезно любит собирать любая бухгалтерия.
  Теперь они споро шли по улице. Спустились в метро. Оказавшись на перроне, Игорь быстро затесался в группу молодых парней довольно высокого роста и вместе с ними бодро шагнул внутрь подошедшего поезда. "Хвост" сделал то же самое, но в соседнюю дверь. Игорь слегка поджался, прячась за своей высокорослой защитой, проскользнул мимо стоявших в вагоне до следующей двери, и, в тот самый момент, когда створки уже начали закрываться, выскочил на перрон. Поезд с "хвостом" тронулся и скрылся в тоннеле. Трилицев позволил себе даже слегка подмигнуть обалдевшему от такого поворота дел спесивцу.
  Его вновь взяли под наблюдение только возле здания Управления. Но теперь вели более аккуратно, на почтительном расстоянии и очень боясь упустить. Именно так и должно быть. Нельзя относиться к контрольному заданию с ухарской небрежностью. Впрочем, это уже был отработанный материал, не очень-то интересовавший Игоря.
  Вспомнилось детство, проведенное на одной из окраин Москвы. Отец, работавший в НИИ, мама-врач, не вылезавшая из больничных корпусов, и друг детства Генка, сосед по лестничной клетке и заводила всех совместных шалостей. С этим Генкой они вместе ходили в детский сад, школу, пока его родители не переехали куда-то в ближнее Подмосковье. Но это случилось, когда Трилицеву было уже около двенадцати лет. Именно Генка тогда не отвернулся от него подобно другим под давлением родителей. Хотя и его немного страшили необъяснимые способности своего приятеля. "Утопленника", как еще многие тогда называли Игоря.
  А произошло все в третьем классе. Родители Игоря, желая обучить своего ребенка плаванию, записали его на курсы в бассейн. Было здорово. Купаться посреди зимы в теплой воде, выполняя различные указания тренера и ощущать себя заправскими пловцами на настоящей плавательной дорожке. Ребятня с удовольствием пускала пузыри, учась выдоху в воде, всплывала "поплавочком" и "звездочкой". Игорю довольно быстро удалось ощутить, как окружающая вода способна легко поддерживать его тело на поверхности. А дальше - проще. Он освоил азы стиля "кроль", неплохо махал руками в положении "на спине" и даже научился, как заправские пловцы, кувырком поворачиваться у окончания дорожки. Тренер в числе первых пустил Игоря в глубокую часть бассейна, предложил продолжить занятия в ДЮСШ и почти перестал следить за его передвижениями.
  Пока не произошло непредвиденное. На одной из последних по абонементу тренировок парню вдруг стало плохо, он хлебнул воды и начал медленно погружаться под воду. К тому времени, когда Игоря вытащили, он был уже посиневшим. И только слаженные действия тренера и врача, дежурившего в бассейне, помогли вернуть его в чувство. Потом была больница и появившиеся у него удивительные способности к полетам.
  С тех пор прошло немало времени. Отец несколько лет назад умер, мать почти на все лето уезжала в деревню, к своей сестре. К сожалению, из-за того рода деятельности, который избрал себе Игорь, видеться с единственным родным человеком ему удавалось нечасто, а вот с Генкой... С Генкой он не виделся с того самого пятого класса.
  И это был его шанс проверить свое прошлое. Мать могли и подделать. Вряд ли оставят без внимания ближайшего родственника, а вот друга, с которым не виделся несколько десятков лет, подделывать не будут. По крайней мере, на это можно было надеяться.
  Поудобнее расположившись за столом, он набрал первый поисковый запрос в базу данных Управления. Игорь возвращался в свое детство. На улицу Широкую, дом 2 корпус 1, в район Медведково.
  Достаточно быстро удалось выяснить, что в 20** году в этом самом доме в двухкомнатной квартире 45 действительно проживала семья Трилицевых. Отец, мать и сын. Это радовало, но было лишь незначительной вехой в поиске.
  В то же время, рядом, в квартире 46 проживала семья Омшанниковых с сыном Геннадием Измаиловичем. Игорь хохотнул. У него впервые появились подозрения о национальной принадлежности своего друга. Но это сейчас не имело никакого значения. Потому что пришлось почти до пота потрудиться, выуживая из базы возможное нынешнее местопребывание Генки. Следы его обнаруживались только в Твери.
  Еще раз все перепроверив, Игорь набрал номер сотового. Ответом был озабоченный мужской голос.
  - Да?
  - Геннадий Измаилович? Это Игорь, не узнаете?
  - Нет...
  - А такая улица Широкая вам ничего не говорит?
  - Нет, не говорит... - на том конце послышался тяжелый вздох, будто реакция на неудачный розыгрыш, но вдруг голос резко оживился. - Игорек, ты что ли?!
  - Я.
  - Вот это да! Как же ты меня нашел?
  - Если честно - случайно, - не моргнув глазом, соврал Трилицев.
  Они говорили более получаса, перебрали все. Генка вспомнил случай в детском саду, когда он по неосторожности оторвал голову одной из кукол, а Игорь тогда взял это на себя. Что-то подобное было, Трилицев с удовольствием принял запоздалую дружескую благодарность. Школа, учителя, тощая противная девчонка-ябеда не-помню-как-звали, рассказывавшая все обо всех классной даме, и еще ворох и небольшая тележка подробностей. Многое Игорь уже не помнил, да и из памяти Генки многое улетучилось. Но это был он, реальный человек, чистосердечно радовавшийся неожиданному появлению приятеля из такого далекого детства. Договорившись встретиться, они с неохотой прервали разговор. У Трилицева отлегло от души. О странных способностях, проявившихся у Игоря в третьем классе, Генка тактично не сказал ни слова.
  С восторженной благодарностью положив трубку телефона, подарившую такие незабываемые минуты, Трилицев разом откинул эмоции и еще раз сухо пробежался по всем пунктам разговора. Все говорило о том, что его друг не фантомное изображение, а реальный человек. Но требовался еще один тест. Надо было попытаться найти Генку, используя свои способности к перемещению и уже конкретно его прощупать. Игорь скрестил пальцы, он не желал, чтобы подобная "проверка изнутри" дала негативные результаты.
  Он обнаружил Омшанникова копающимся в подвеске старенького "Шевроле", поднятого на домкратах. Так сложилась судьба. Друг был теперь простым механиком в автосервисе.
  - Кто звонил? - послышалось откуда-то сбоку. Генка и Игорь одновременно повернулись. Рядом стоял еще один рабочий в замасленной робе.
  - Так, друг детства, - улыбнувшись, ответил Омшанников. - Надо же, нашел меня! И как это ему удалось?!
  Игорь аккуратно прощупал его изнутри. Тот не фальшивил, он был действительно очень и очень обрадован звонку. И, без сомненья, это был реальный человек.
  - Освобожусь, обязательно съезжу в Тверь, - Трилицев ликовал, и хоть он и не был уверен, что выполнит данное самому себе обещание (как и многие другие, взятые на себя в минуты душевного подъема), но радость от того, что вся его история оказалась подлинной, переполняла душу.
  Мир завертелся. Игорь возвращался в Москву. Теперь надо было найти Вениамина Романовича.
  Начал с кабинета. Мимо. Квартира. Опять промах. Вобрав в себя чуть ли не с полгорода, Трилицев настроился на волну того самого черного чернильного пятна, что обычно излучал его шеф. Обнаружил несколько. Уже со второй попытки удалось выйти точно на цель. Повезло.
  Офонаревший Старый Арбат. Одно из основных мест притяжения туристов. Шеф неторопливо следует мимо развалов книг, магазинчиков, торгующих настоящим и, большей частью, поддельным антиквариатом, мимо выставок пока еще неизвестных, но в скором будущем необыкновенно гениальных художников. Иногда Вениамин Романович останавливается, приценивается, но зачастую просто проходит дальше, сливаясь с многоликой толпой, также как и он сам бесцельно бродящей по улице, восходящей корнями к далекому XV веку.
  Игорь любуется картинкой. Значит, и у шефа есть свои пунктики. Интересно, а замечает ли он того самого парня в серой куртке со скейтом под мышкой, так сосредоточенно следующего за ним? Однозначного ответа на этот вопрос пока у Игоря нет. Все располагает к тому, что не видит. Уж больно спокойно и неспешно идет шеф, ни разу даже близко не подойдя к чему-либо, что отражает пространство за его спиной.
  Так проходит минут десять. Наконец шеф сворачивает в какую-то подворотню, а парень-"хвост" как бы невзначай встречается со своим другом. Короткая беседа и вот уже скейтбордист идет в обратном направлении, а его кореш следует в открытые ворота за Вениамином Романовичем. И тут же застывает. Что-то говорит по телефону. Подбегает первый, но уже без скейтборда и куртки. Они вместе быстрым шагом устремляются в глубь двора. Начинаются метания с отдельными выходами обратно на Арбат.
  Игорь внутренне хохочет. Это называется "потерять объект" или "полная лажа". Вопрос о профпригодности шефа снимается сам собой. И чем больше суетятся эти двое, не выполнивших полевое задание, тем больше смеется Игорь. Наконец господа "хвосты", поняв, насколько дали маху, останавливаются. Кто-то должен отзвониться. Но ни один не желает взять это на себя. Разгорается спор.
  В то же время Вениамин Романович вновь выходит на Арбат и, как ни в чем не бывало, начинает шумно отряхивать брючину. Двое замирают. Переглядываются. Игорь обращает внимание на довольное лицо того, что был со скейтом. Ясен пень, звонить никуда не надо, "пост сдал, объект на месте". Начинается вахта второго, в белесой футболке и серых штанах-бананах.
  Предвидя впереди еще много чего интересного, Трилицев следует за шефом.
  Тот все также спокойно идет по улице вдоль ларьков и развалов, пока резко не сворачивает в сторону. Парень в футболке переходит на бег и за поворотом чуть не наталкивается на своего подопечного, который на этот раз никуда и не думал пропадать. Неспешная прогулка продолжается около получаса. Одолевает скука. Вениамин Романович заходит в кинотеатр, показывает билетеру свое служебное удостоверение, входит в просмотровый зал. "Хвост" мечется. Наконец, решается, покупает билет, но, не успев зайти внутрь, видит, что объект уже снова снаружи и идет к выходу.
  Игорь просто заливается смехом, а Вениамин Романович, побродив еще какое-то время по улице, теперь уже заходит в один из стрип-клубов... И, конечно же, с помощью все того же заветного удостоверения...
  Трилицев оставляет бедного парня перед дилеммой заплатить за вход половину стипендии или с треском провалить задание...
  И вновь огромным полотном расстилается перед Игорем карта города. Достаточно только подвинуть рукой и ты моментально оказываешься на любом его конце. Например, в квартире Эльвиры, обнаженной и вертящейся напротив неплотно занавешенной шторы. И здесь стриптиз. Красивый, трогающий душу. Напарница в стиле лучших порно-звезд ласкает свои самые интимные места, потом задергивает гардину до конца, тушит свет и залезает под одеяло.
  Игорь осматривает улицу перед домом. Напротив, как раз там, откуда хорошо видна игра Эльвиры, стоит молодой человек с отвисшей челюстью. Черти какие мысли сейчас роятся у него в голове, а ведь этому парню дежурить здесь еще так долго...
  Выйдя из транса, Трилицев открывает глаза у себя в кабинете. И так, слежка ведется не за ним одним, под колпаком, похоже весь отдел. Это радует. Потому что теперь все это более походит на обычную плановую проверку, приуроченную к контрольной для выпускников. И можно спокойно возвращаться домой. Как там говорил Джованни Прондера? "Сбрасывать хвост - моветон". Знаем, проходили...
  
  9 августа 20** года
  
  - А теперь - к главному.
  Это общее собрание отдела практически ничем не отличалось от предыдущего. По-прежнему за обширным столом восседал Вениамин Романович, а напротив него, на расставленных по всему кабинету стульях, расположились сотрудники отдела. Только свадебного генерала в лампасах и при всех регалиях не хватало.
  Стояла тяжелая атмосфера ожидания. Оперативники с хмурыми лицами строили планы в отношении основного вердикта. В конечном итоге страсти накалились настолько, что Игорь даже был вынужден частично закрыться от поступающих в его голову эмоций своих сослуживцев.
  Как и положено суровому начальнику, шеф до последнего держал паузу, раскаляя и без того взрывоопасную атмосферу, царящую в кабинете. Наконец он сложил перед собой руки, еще раз обвел мрачным взором подчиненных и продолжил:
  - По поводу вчерашних инцидентов. Начальник Главного Управления собственной безопасности лично принес мне свои извинения за доставленные неудобства. Отдельно указывается, что по результатам проверки выявлен высочайший уровень профессиональной подготовки наших сотрудников, а также отсутствие каких-либо существенных замечаний по оперативной работе. Рапорт уже отправлен в Министерство, больше нас не потревожат. По крайней мере, в ближайшее время.
  Вениамин Романович вновь обвел присутствующих тяжелым взором. Почувствовалось, как буйство эмоций в этом кабинете медленно, но уверенно пошло на убыль. Впрочем, на мрачных выражениях лиц сослуживцев это не отразилось.
  - В ответ мне также пришлось принести свои извинения за возможные ваши действия во время проверки. И надеюсь, - начальник сделал особый упор на этом "надеюсь", - надеюсь, что мои извинения не были беспочвенными.
  Игорь осторожно приоткрылся. Гамма разнообразных чувств разом заполонила его голову. В основном это были позитивные эмоции, перемешанные с неким лихим ухарством, но все же еще оставалась обширная толика недоверия и скептицизма. Сотрудников слабо волновал сам факт слежки, устроенной вчера, их волновало что-то гораздо более существенное.
  - И еще одно, - только Вениамин Романович умел так разговаривать. Он обращался ко всем сразу, но ощущение было такое, что говорит он с каждым в отдельности. - На счет нашего недавнего разговора об инопланетных агентах. Не надо все приписывать себе и считать себя избранным. На Земле нас около девяти миллиардов. Так что, как видите, попасть в то заветное общество шансов у каждого из нас не так уж и много. А потому требую прекратить использование служебных возможностей для проверки личных биографий и сосредоточиться на выполнении основной задачи. И опять же надеюсь, - начальник вновь сделал упор на "надеюсь", - что вчерашние события хоть как-то подстегнут вас, потому что топтание на месте уже надоедает.
  По кабинету пролетело нечто вроде всеобщего облегчения. Конечно, Игорь все еще мог различить нотки подозрительности, но ведь подобное всегда присутствовало в этой организации. Как говорится "служба обязывает". Но то была уже лишь мелкая рябь на уставшем от шторма море.
  - Какие вопросы есть? Вопросов нет. Идите, работайте, - за все время совещания Вениамин Романович так слова никому и не дал.
  
  Вечером Игорь встретился с Зинаидой в районе Чистых прудов. Прогуливались в толпе неформалов под звуки какой-то какофонии, что ныне считается современным веянием альтернативной музыки, и которая никак не гармонирует с окружающей обстановкой. Просто наслаждались теплым вечером, видами зеркально чистой воды и стай лебедей, постоянно выпрашивающих себе "что-нибудь вкусненькое".
  Теперь уже с легкой иронией можно было вспомнить события прошедшего дня. Зина кратко обрисовала Игорю, как ей вдруг стало до чертиков жаль того самого парнишку, что шел за ней. Около ее дома не было ни кафе, ни даже продуктовой палатки. Ближайший подобный магазин располагался метрах в двухстах ниже по улице, а мальчишка дежурил, по меньшей мере, до полуночи. Это уже она сама засекла, ложась спать. И ей вдруг так захотелось выйти и отнести ему пару бутербродов с горячим чаем!
  Трилицев же, в свою очередь, рассказал о случае в метро. Но Зинаиде такой расклад не понравился.
  - Нашел с кем справиться, - надув губки, заявила она.
  - Я же нечаянно, по привычке... - Игорь старательно изобразил на лице добрейшую улыбку и страдание.
  - Знаю я твои привычки, - Зинаида легонько толкнула его кулачком в бок. - Вот не буду с тобой больше встречаться.
  Вот именно за это она ему и нравилась. В муторной обстановке сурового отдела, где нет места эмоциям и где властвует только сухой рациональный расчет, Зинаиде каким-то образом удавалось сохранять колорит простой открытой девушки, немного наивной, чуточку простодушной и обаятельно живой. Живой и настоящей.
  Они подошли к памятнику Грибоедову. Прогулка заканчивалась. Солнце уже закатилось за близлежащие дома, на столбах загорелись огни. Пора было возвращаться. Игорь осторожно прощупал спутницу изнутри.
  Это был шок. Недоумение. Вместо обычно открытого пространства Трилицев напоролся на сильнейший мрак, скрывавший все и вся. Хотя сама девушка просто светилась от счастья. Такого Игорь еще не встречал никогда. Открытые люди всегда оставались открытыми, а закрытые - закрытыми. И ни разу Трилицев не наталкивался на кого-либо, кто мог бы вот так поменять свою ауру.
  Размышляя над странной метаморфозой своей спутницы, Игорь и сам не заметил, как довел ее до подъезда собственного дома.
  - Нет, не пойдем, - смеясь, заявила Зинаида. - Лучше завтра. А то опять что-нибудь случится. А мне уже порядком поднадоело слушать твоего Шопена.
  - Причем здесь завтра?
  - Притом, что завтра будет проведена операция по уничтожению базы на Луне, и все окончится. Наши уже на подлете.
  - Кто это - наши?
  - Вообще-то, китайцы. Но, в данном случае, Земляне. Это слегка секретно, но теперь, я думаю, скрывать это уже нет смысла.
  - Господи, какие идиоты! Ведь только-только все успокоилось, - в сердцах бросил Игорь. Он вспомнил тот самый пустой остов ракеты. Так вот зачем его там оставили!
  
  
  Глава 10
  
  10 августа 20** года
  
  Бледно-серый диск Луны уже занимал более половины места в иллюминаторе и продолжал стремительно нарастать. Уже можно было в деталях рассмотреть поверхность, но вот включились двигатели ориентации, верный спутник Земли уплыл куда-то в сторону, уступив свое место бездонному черному космическому небу. Корабль делал медленный разворот, готовясь включить для торможения маршевые двигатели и выйти на окололунную орбиту. Вскоре в одном из боковых иллюминаторов отсека управления появилась блистающая нежно-голубым Земля. Вновь включились двигатели ориентации, вращение корабля постепенно прекратилось, по расчетам, до начала торможения оставалось около десяти минут.
  В кабине было тихо. Трое тайконавтов неподвижно находились в своих ложементах. И, если бы не только что осуществленный вручную маневр, можно было бы подумать, что они просто заснули или вообще вместо людей по какой-то непонятной причине в корабль загрузили их двойников-манекенов. Даже навязчивое жужжание вентиляторов и постоянное мерцание контрольных ламп не могло развеять эту сонную атмосферу царившую сейчас в командном отсеке.
  Сонную на первый взгляд.
  Наконец включились маршевые двигатели, фиксируемая многочисленными датчиками скорость заметно упала, ракета начала свое бесконечное падение на Луну.
  - Перевожу головки на боевой взвод.
  Первое движение внутри застывшего корпуса. Сау Линь, бортинженер корабля, поднял руку к переключателям. Небольшой экран начал регистрацию готовности систем. Все трое, находившиеся сейчас внутри отсека, буквально впились глазами в его данные. Медленно поползла дорожка проверки. Сбои не фиксировались. Пока. Что было более чем удивительно. Встроенный контроль подходил к концу. Напряжение во взглядах тайконавтов возросло до предела. И, если приглядеться, можно было без труда прочитать написанное на лицах: "Неужели на этот раз?.." Нет. Экран заморгал, выдав несколько иероглифов. Чудес не бывает. Только вот реакция со стороны экипажа оказалась более чем странной: они будто бы даже обрадовались этому сбою.
  - Отказ захвата третьей и четвертой направляющих. Система блокирована, - монотонно, не проявляя никаких эмоций, доложил Сау. - Пробую дать непосредственную команду на блок.
  Рука бортинженера переместилась несколько левее. К пульту ввода данных. Огромные кнопки, рассчитанные для управления человеком, облаченным в тяжелый космический скафандр. Округлая перчатка набрала код, потом еще раз. Но небольшой красный огонек никак не пожелал смениться зеленым. Сау попробовал несколько изменить комбинацию. Без успеха.
  - Наиболее вероятен обрыв цепи управления. Можно попытаться добраться до направляющих и снять струбцины вручную, - бортинженер опустил руку на подлокотник кресла. - Требуется выход наружу, - буднично, будто бы это было самым обычным для него делом, добавил он. - Запросите разрешение центра.
  Оживилась бортовая связь. Кодированная передача ушла на Землю, в Пекин, туда, откуда за их миссией следили сотни оставшихся на Земле людей. Ответ пришел спустя буквально пару минут.
  - Разрешение получено, команде приготовиться к разгерметизации отсека, - командир корабля Дэн Цзяукань повернулся влево-вправо, проверив скафандры своих подчиненных.
  - Принято, принято, - послышалось в наушниках.
  С тихим шелестом воздух улетучился из кабины. Сау отстегнулся от кресла, осторожно приблизился к люку, снял с него предохранители.
  Для снижения веса корабля, а также для освобождения места под боевую аппаратуру, шлюзовая камера была безжалостно демонтирована, и теперь для выхода в открытый космос требовалось разгерметизация всего командного отсека. Впрочем, это не слишком мешало экипажу, которому, в отличие от предыдущих миссий, было категорически запрещено снимать скафандры на всем протяжении полета. Исключения составляли только моменты, связанные со сменой гигиенических приспособлений.
  - Готов к открытию, - доложил бортинженер.
  - Разрешаю.
  Теперь тайконавты разговаривали исключительно по проводной связи.
  Небольшой поворот рычага-вертушки, люк откинулся, открыв за собой непроницаемый мрак космоса.
  - Выхожу.
  Зацепив карабин страховочного фала за небольшую скобу рядом с выходом, Сау легко выплыл наружу, короткими перехватами рук направился вдоль корпуса ракеты. Время поджимало, надо было готовиться к очередной коррекции курса, к выводу корабля на наиболее близкую к поверхности Луны орбиту, но, в то же время, бортинженер прекрасно понимал, что у него есть всего лишь единственная попытка исправить повреждение и любая спешка может только навредить.
  Не торопясь он дополз до заклинивших направляющих. Укрепившись на борту, с трудом поддел защитный колпак, прикрывавший агрегат, и скользнул под него внутрь, к головкам. На время взлета и работы двигателей корабля, предполагающих значительные перегрузки на борту, боевые ракеты были дополнительно укреплены на направляющих с помощью вспомогательных зажимов, которые предполагалось дистанционно снять при приближении к Луне. Но сейчас, по данным контроля, отказавшие кронштейны не открывались, а блокированные ими ракеты не могли покинуть свои пусковые установки, оказавшись намертво сцепленными со своими пусковыми установками.
  Сау вплотную приблизился к боеголовкам, осмотрелся. Кабеля, подходившего к электроразъему захватов, не было. Видимо, его сорвало еще при взлете. Достав из кармана отвертку, Сау снял арретирующие струбцины с направляющих и с силой бросил их прочь от корабля. Железки исчезли из виду. Все правильно. Нечего болтаться рядом с кораблем во время выполнения маневров.
  - Неисправность устранена, возвращаюсь, - доложил он в кабину управления.
  - Ждем, - немедленно последовало от Дена.
  "Времени нет, но передвигайся предельно осторожно, не допускай ошибок", - так понял этот немногословный ответ бортинженер.
  Сау начал медленно выбираться из-под защитного кожуха. Послышался треск материи, будто чертящей по чему-то очень острому. Бортинженер замер. Глянул на манометр. Нет, утечки не было, скафандр цел. Но и разглядеть, какой именно частью своего костюма и за что он зацепился, не имелось возможности. Приходилось рисковать и продолжать движение, не смотря на зацеп. Повезло. Все закончилось благополучно. Выбравшись на свободное пространство, Сау размеренно поплыл по страховочному фалу обратно к люку.
  По пути еще раз проверил давление. Нет, все в норме. Надо торопиться, но разгоняться нельзя - за счет накопленной энергии можно запросто проскочить входной проем или, что еще хуже, разбиться от удара об открытую крышку.
  Вот и люк. Медленное вползание внутрь. Снова люк. Кресло. Ремни. Выход в открытый космос окончен. Командир поднял давление внутри кабины, скафандр опал на плечи.
  - Как прошло? - откинув стекло шлема и уже без применения проводной связи спросил Ден.
  - Нормально.
  - У тебя полоса на скафандре в районе левого бедра.
  - Мелочь, зацепился, когда вылезал.
  Командир понятливо кивнул и взялся за рычаги управления. Требовалось подойти к поверхности Луны на возможно меньшее расстояние. В идеале, высота полета должна была составить километров десять - пятнадцать. Конечно, это грозило катастрофой и гибелью всего экипажа, но именно сама гибель волновала тайконавтов менее всего. Надо было во что бы то ни стало выполнить основную задачу. Найти и разгромить базу.
  А смерть... Все они и так уже умерли как минимум дня три назад.
  
  8 августа 20** года
  
  Сначала это был просто отдаленный шум, потом всеобволакивающий грохот и вибрация, затем на тайконавтов обрушилась перегрузка. Ракета уходила с пусковой площадки в небо.
  Все было рассчитано по секундам и даже долям секунд. Отход от башни обслуживания, возвращение на вертикаль - эти маневры были произведены кораблем сразу же после старта. Еще через пару десятков секунд - отработка тангажа и формирование траектории выхода на орбиту искусственного спутника Земли. Отделение разгонных блоков первой ступени на третьей минуте. Продолжение набора орбитальной скорости уже в горизонтальном полете. Отделение двигателей второй ступени. Еще пара с половиной минут на движке третьей ступени и вот, наконец, через двенадцать минут после старта, орбита ожидания, двигатели выключены, наступила невесомость и время проверки всех систем корабля.
  - Чанлун, Лунный Дракон, это Центр, - раздалось в наушниках.
  - Это Лунный Дракон. Выход на околоземную орбиту подтверждаю, имею сбои в блоке ориентации, управление переведено на дополнительный модуль, приступаю к полному контролю.
  - Это Центр, вы находитесь ниже расчетной орбиты ожидания, требуется дополнительная коррекция, доложите готовность.
  Никогда не бывает так, чтобы в сложной системе, работающей на пределе своих возможностей, все абсолютно точно следовало заранее намеченной программе. Всегда имеются локальные сбои, требуется внесение поправок, принятие незамедлительных решений. Особенно, если эта система смонтирована в режиме острого дефицита времени и из блоков, изначально не предназначенных для совместной работы. А именно такой и была ракета "Чанлун - Лунный Дракон", на снаряжение которой для полета к Луне было потрачено менее полутора месяцев.
  После принятия решения о бомбардировке естественного спутника Земли для уничтожения базы иноземных захватчиков, все работы велись в режиме аврала. За первооснову проекта была выбрана одна из тяжелых ракет, подготовленная Китаем для запуска на Марс и уже проходящая предполетные испытания. Вместо варварски срезанных с нее марсианских блоков на корпус спешно смонтировали направляющие ракет типа "воздух-земля" с доработкой по системе "космос-Луна", было добавлено оборудование сканирования поверхности, оптические и электронные системы наведения и многое другое, превратившее мирное исследовательское судно в грозный боевой космический корабль.
  "С миру по нитке" - так набиралось для этой экспедиции все самое лучшее, чем владела на тот момент Земная технология. Россия поставила двигатели, Япония с Кореей - электронику, Америка - системы наведения. В качестве основного оружия использовались ракеты, изготавливаемые Китаем из доработанных лицензионок все той же России. И все это должны были как-то увязать между собой китайские специалисты, общепризнанные мастера стыковок несовместимого. Хотя поговаривали, что очень многое из предложенного ими и так уже негласно использовалось в китайской национальной пилотируемой программе.
  Работы в режиме сохранения строжайшей тайны велись на старом космодроме Цзюцюань, на севере Китая. Основная ответственность за соблюдение секретности была также возложена на Китайское правительство. Впрочем, эти ребята поступили достаточно просто. Они оцепили территорию космодрома в радиусе тридцати километров отборными войсками, запретив всяческие перемещения в охраняемой зоне вплоть до открытия огня на поражение. Каждый из допущенных к работам подписывал именное соглашение о неразглашении и добровольном ограничении всех прав вплоть до завершения проекта. Так что инженеров элементарно никуда не выпускали, заодно отобрав у них и все имеющиеся средства связи. И это своеобразное заключение в гетто служило еще одним дополнительным стимулом для быстрейшего окончания всех работ.
  К 28 июля, как было намечено изначально, не успели. В общих чертах работы были завершены только 6 августа, а доработки и тестирование продолжались вплоть до самого времени "Х", то есть пуска ракеты. Теперь, из-за небольших просчетов с балансом системы, ракета потратила несколько большее количество топлива для выхода на околоземную орбиту, да и конечные скорость и высота полета оказались значительно ниже предполагаемых параметров.
  Закончилось очередное тестирование систем. Кроме сбоя в системе ориентации корабля встроенный контроль определил еще несколько неполадок в блоках управления и жизнеобеспечения. И один из баков с жидким кислородом почему-то оказался пустым. Но ничего такого сверх ожидания и, тем более, имевшего возможность оказать значительное влияние на выполнение миссии. И если бы не режим секретности, средства массовой информации уже бы давно и вовсю распространяли сообщения, что "Взлет космического корабля прошел нормально, а вся бортовая аппаратура работает в штатном режиме".
  - Лунный Дракон, это Центр. До коррекции курса двадцать минут. Еще раз проверьте работоспособность систем управления двигателей ориентации.
  - Центр, выполняю.
  Не считая нескольких отключенных блоков, все шло более-менее сносно. Тайконавты прекрасно понимали, что из-за досадного сбоя потребуется несколько большее количество топлива для выхода на траекторию полета к Луне, но ракета, изначально предназначенная для полета на Марс, должна была иметь достаточный запас прочности, и пока волноваться не имело смысла.
  Вообще, есть такое выражение: "Никогда ничего не бойся. Пока не произошло - рано. А когда уже - поздно". Только вот чтобы в точности последовать этому совету, надо иметь не нервы, а стальные канаты.
  - Лунный Дракон, начинаем коррекцию курса.
  Пока управление велось исключительно с Земли, и особых предпосылок для перехода на ручной режим не было. Корабль приближался к перигею своей орбиты, набирая максимальную скорость. Включилась третья ступень. Невесомость пропала. Под действием тяги их выталкивало на расчетную траекторию.
  Внезапно появилось рыскание. Корабль сначала бросило влево, затем резко вниз. Ден быстро выключил двигатели третьей ступени.
  - Это Лунный Дракон. Повторный сбой в системе ориентации. Прошу подготовить данные для выхода на орбиту ожидания в ручном режиме.
  Ответа пришлось ждать дольше, чем предполагалось. Время тянулось томительно. Радио заработало, когда корабль практически завершил еще один виток вокруг Земли.
  - Это Центр. При выполнении маневра потребуется особая точность, у вас заканчивается резервный запас топлива.
  - Принято.
  Командир корабля с бортинженером занялись вводом данных в бортовой компьютер, который теперь должен был стать лишь подспорьем в управлении. Время. Ден выровнял направление ракеты и снова включил маршевые двигатели.
  На этот раз ускорение сделали достаточно плавным. Корабль в очередной раз клюнул носом, но, вовремя подхваченный системой ориентации, сумел вернуться на заданный курс. Ден мягко перемещал джойстики управления тягой, стараясь удерживать в перекрестии прицела одну из звезд космического неба.
  Все это продолжалось около минуты. Наконец бортинженер выключил двигатели. Вновь воцарились невесомость и ожидание.
  - Центр - Лунному Дракону. Выход на орбиту ожидания подтверждаю, готовим данные по переходу на дальнейшую траекторию полета.
  - Лунный Дракон. Ждем.
  Все происходило не совсем так, как во время первых полетов к Луне во второй половине прошлого века. Тогда корабль благополучно уходил к спутнику Земли уже со второго витка. Теперь же ожидание затягивалось. Тайконавтам разрешили пообедать. Заканчивался пятый виток, когда радио вновь ожило.
  - Центр - Лунному Дракону. Требуется ваша срочная посадка. Выдаем координаты выполнения маневра.
  - Лунный Дракон. Что случилось?
  - Центр. В случае продолжения выполнения миссии у вас будет недостаточно топлива для возвращения.
  - Лунный Дракон. Подтвердите достаточное количество топлива для выполнения основной миссии.
  - Центр. Вы не сможете вернуться.
  - Лунный Дракон. Запрашиваю данные для перехода к Луне.
  Земля вновь взяла паузу.
  - Хочешь стать национальным героем? - переключив радио в положение "прием" подал голос с места исследователя, переоборудованного в пост оператора наведения боевых ракет Мао Сигун.
  - Думаю, нам не удастся воспользоваться благами, предоставляемыми этим высоким званием, - не поворачивая головы, ответил ему Ден.
  - Ты ни разу не провалил ни одного задания. Нет желания открывать счет своим поражениям?
  - На Земле нет другого корабля, готового к старту. Мы обязаны выполнить миссию, уничтожить врага, или, по крайней мере, засечь его точные координаты. Думаю, если бы вместо нас полетели русские или американцы, они бы поступили точно так же.
  - Ой-ли?! Впрочем, как знаешь, но говори только за себя. Желаешь купить билет в один конец?
  - Очень многим и очень часто приходилось покупать билет в один конец. Что с того? Ты против? Но говори только за себя.
  - Я всего лишь выполняю приказы командира.
  - Вот и прекрасно. Сау Линь?
  - Пока оборудование хоть как-то работает, продолжать полет можно, - серым голосом ответил бортинженер.
  - Вот и прекрасно. Ждем Землю.
  В центре подготовки к полету их было пятнадцать человек. Китайцы, русские, американцы и даже один француз. Все неженатые и, естественно, бездетные. Но в процессе утверждения кандидатур китайская сторона настояла на отправке только своих. Основных доводов было два: более углубленная техническая подготовка и языковая совместимость. И именно настаивая на последнем, китайцы наотрез отказались от идеи посылки смешанного экипажа. Хотя, в любом случае, в полет уходили только добровольцы.
  Сработало радио.
  - Это Центр. Дополнительно даем координаты выхода на Лунную траекторию. Решение за вами.
  - Приступаем к выполнению маневра.
  Ден взялся за джойстики, Сау включил маршевый двигатель. Всего-то шесть с небольшим минут, и вот корабль покинул орбиту Земли, чтобы уже никогда больше не вернуться обратно.
  
  10 августа 20** года
  
  - Если после выполнения миссии у нас останется достаточно топлива, постараюсь прилуниться. Тогда будет шанс, что наши потомки нас найдут и похоронят, - мрачно пошутил Ден. Ответом служила тягостная тишина.
  Лунная поверхность постепенно приближалась. Сначала командиру пришлось несколько сгладить эллипсность орбиты корабля, доведя разницу между апоселением и периселением до возможного минимума, и только после этого плавными торможениями он осторожно опустился ниже. Теперь, после шести коррекций, высота полета составляла от пятидесяти до ста километров с хорошим запасом для дальнейшего снижения.
  - Начинаем сканирование поверхности.
  - Принято, электронные и оптические системы включены. Бортинженеру перевести бортовые ракеты в боевой режим.
  - Внимание, снижение будет продолжено.
  - Принято.
  Лунный Дракон оборудовали несколькими типами средств наведения. В дополнение к общепринятым радиоэлектронным, работающим в автоматическом режиме, были добавлены три оптические, с ручным управлением непосредственно от оператора, и именно на них и возлагались наибольшие надежды по обнаружению инопланетной базы.
  Начиналась работа для Мао. Оживились экраны, из трех имеющихся на борту телескопов два удалось сфокусировать достаточно быстро, получив на мониторах вполне приемлемую картинку, и только третий, не смотря на все прилагаемые усилия, раз за разом выдавал какую-то непонятную мазню. Его пришлось отключить. Видимо, этой оптической системе так и не удалось пережить взлета. Хотя, впрочем, и оставшихся приборов было более чем достаточно.
  - Работаю, - вновь вступил оператор наведения. - Запускаю программу поиска.
  Картинки на экранах видеонаблюдения учащенно замигали. Расчет прост: с помощью визуального обнаружения засечь базу, после чего атаковать ее всеми имеющимися на борту средствами. Шел идентификационный поиск объектов, которые могли бы быть опознаны как явно не принадлежащие спутнику Земли. С помощью специально разработанной программы снимки поверхности Луны автоматически сличались с обширной базой сделанных ранее наблюдений, а при их тождественности - просто отбрасывались с переходом на последующий участок.
  Конечно, использование специальных программ грозило опасностью вмешательства со стороны захватчиков, прекрасно продемонстрировавших, как они это умеют делать, но в данном случае риск был оправдан. По своей площади Луна лишь слегка проигрывала земной Азии, и найти что-то на ее поверхности в режиме обычного ручного наблюдения было бы сродни поиску иголки в стоге сена. А вот окончательное решение о применении оружия было оставлено все же за людьми. Спутник Земли за последнее время изрядно замусорили побывавшие здесь различные экспедиции, и это в разы увеличивало вероятность компьютерной ошибки.
  - Пять минут сканирования, чисто, - монотонно доложил Мао.
  - Внимание, переходим на более низкую орбиту, будут включены двигатели, - предупредил Ден.
  - Принято.
  Командир Лунного Дракона нашел возможность снизиться еще на пару десятков километров.
  С тех пор, как Луна заняла практически все пространство в обзорных иллюминаторах, приближение к ее поверхности на взгляд практически не ощущалось. Внизу пролетала все та же мешанина из кратеров, каменистых гор и пустынных морей. Это как находиться в снижающемся самолете. Только с какого-то определенного момента ты реально осознаешь, что земля уже вот здесь, рядом.
  Сработала звуковая сигнализация. Картинка на одном из экранов замерла.
  - Что это?
  - Похоже на остатки одной из ступеней земной ракеты, - Мао с сожалением дал отбой ложной тревоги и перезапустил сканирование.
  - Есть возможность снижения до двадцати километров.
  - Было бы неплохо.
  В принципе, если принять неотвратимое и не заморачиваться на необходимости возвращения, корабль имел достаточно большой запас топлива для маневрирования. Из этого, конечно, не следовало, что его можно транжирить налево и направо, но все-таки...
  Тайконавты ощутили небольшое ускорение. Корабль в очередной раз понизил орбиту.
  - Внимание, приближаемся к наиболее вероятной зоне поиска.
  - Перехожу...
  - ...Что такое?!
  Это как мигание. Вот только что все было и вот уже ничего нет. Внезапно выключилась практически вся аппаратура, находящаяся в командном отсеке. На смену унылому лунному ландшафту и бесконечно черному космическому небу за бортом из иллюминаторов полился яркий голубоватый свет. Невесомость пропала. Тайконавтов вновь прижимала к креслам обычная земная гравитация. Корабль немного раскачивало, как если бы его кто-то подвесил на длинной веревке.
  - Что происходит?!
  - Лунный Дракон, ответьте Центру. Лунный Дракон, ответьте Центру. Лунный... - послышался уставший монотонный голос в наушниках.
   Ден включил передатчик.
  - Это Лунный Дракон, что произошло?
  - Лунный Дракон, ответьте Центру... - все тот же голос и вдруг еще один, другой, живой и энергичный. - Доложите о состоянии экипажа.
  - Состояние нормальное, но я не понимаю...
  - Вы отсутствовали на связи более суток. Что с вами произошло?
  - Мы только что были возле Луны...
  - Производится штатная посадка. На данный момент вы находитесь на расстоянии полукилометра от поверхности Земли...
  
  
  Возвращение
  Глава 11
  
  14 августа 20** года
  
  - И зачем, скажите на милость, они ставят на это "совершенно секретно"? Об этом и так уже весь мир знает.
  - Так нашим господам секретчикам тоже чем-то жить надо.
  - Ну, разве что только по этому.
  Игорь и Эльвира находились в тесном помещении, специально оборудованном для просмотра подобных документов. Вокруг грустно-серые стены, лишенные даже намека на оконные проемы, из мебели - только старый дореволюционный стол да пара табуретов. Причем второй табурет пришлось долго выпрашивать у местных работников. На столе - пятидесятистраничный отчет о неудачной попытке уничтожения базы на Луне.
  В общих чертах для оперативников все выглядело достаточно банально.
  Стартовав 8 августа с космодрома Цзюцюань, корабль Чанлун вышел на орбиту Луны и 10 августа приступил к активному поиску базы. Затем связь прервалась, корабль неожиданно набрал скорость ухода от Луны и направился к Земле по наиболее быстрой траектории. Менее чем через сутки ракета включила двигатели на торможение и без каких-либо предварительных коррекций вошла в плотные слои атмосферы. Штатно сработали парашютные системы, спускаемый аппарат приземлился точно в установленном месте. Связь с экипажем появилась только перед самым касанием земли.
  Все это было невероятно, так как особо подчеркивалась не столько ювелирная точность расчета и отработки траектории полета, а, что самое главное, недостаточность запаса топлива на борту не просто для подобного возвращения, а даже для возвращения на Землю вообще. По прилету все трое тайконавтов утверждали, что ничего не помнят из последних суток полета. Что по их ощущениям они мгновенно переместились с Луны на Землю.
  В результате тщательной проверки спускаемого аппарата отмечены отсутствовавший, согласно показаниям бортовой аппаратуры, расход кислорода в течение последних суток и нетронутый запас пищи на 11 августа. Также имелись и другие косвенные подтверждения слов тайконавтов.
  - Во ребята дают! - дочитывая очередную страницу, усмехнулся Игорь. - Люди свои жизни на заклание отдали, чудом на Землю вернулись, а им все доказательства подавай.
  - Китай, народу много, - откликнулась Эльвира. - А ты думаешь, у нас проверок было бы меньше? Попади мы в такой переплет, тоже с живых бы не слезли, замордовали бы как пить дать.
  - А я надеюсь, что у нас хотя бы вот до такого не дошло, - Игорь ткнул пальцем в один из абзацев. - Читай: "Командир корабля Дэн Цзяукань, а также весь экипаж заявил, что готов понести любое наказание за провал возложенной на них миссии". Класс!
  - Да ладно тебе ерничать, вот же сказано, что сейчас они находятся на курсе психологической реабилитации. Не нервничай, там дураков нет. Невиновных не накажут. Всем и так ясно, что ребята костьми хотели лечь, но выполнить задание.
  - Хорошо, хорошо... Читаем дальше?
  Дальше было не интересно. Шли краткие справки состояния здоровья тайконавтов, обзоры состояния техники, беглые наброски расходования запасов всего, что находилось на корабле во время полета. Заканчивался отчет двумя листами с подписями проводивших исследование специалистов.
  - И только одно непонятно, - закрывая папку, заметил Игорь.
  - Куда подевались боевые ракеты?
  - Так точно. Там же вместо марсианского модуля соорудили нечто боевой платформы. И когда и куда она делась, в отчете ничего не сказано. Или я что-то пропустил?
  - Нет, так и есть. На третьей странице имеется упоминание о десяти боеголовках, а вот дальше - ни слова. Будто испарились.
  - А могли?
  - Учитывая, куда и зачем летел корабль - могли.
  - Вот и я того же мнения. Значит, имеем повторение ситуации с вертолетом на Северном полюсе. Тогда господам летчикам тоже баки прямо в полете заправили, - Игорь повертел в руках папку. - Сдаем или еще будем читать?
  - Сдаем.
  Они с удовольствием покинули отдающую мертвецким спокойствием "комнату для работы с документацией". Все-таки есть в наших секретчиках что-то такое, не от мира сего. Умеют они создать атмосферу, когда и надо бы, да сам не захочешь лишнюю минутку остаться рядом с ними.
  Сразу на выходе из секретной части оперативников ждала запыхавшаяся от быстрого бега Зинаида.
  - Вас обоих срочно в себе шеф, - быстро сообщила она, даже не пытаясь прикрыть панические нотки в голосе.
  - Что-то опять?
  - Идите быстрее, в городе такое творится...
  Игорь с Эльвирой переглянулись. Все было понятно и без слов. Ведь только что землянами была предпринята попытка физического уничтожения инопланетян. А это ничем неприкрытое объявление войны. И единственное, на что сейчас можно было надеяться, так это на то, что соперники не восприняли подобную акцию как серьезную для себя угрозу.
  Они втроем поспешили по коридору.
  - Что теперь? - сразу к делу, без доклада, начал Игорь как только они оказались в кабинете начальника.
  - Вот список адресов, выбирайте любые, кроме Кремлевских. Там работает собственная служба безопасности, - Вениамин Романович тоже не посчитал нужным обратить внимание на нарушение субординации. На стол перед оперативниками легла пара листов бумаги.
  - Что это?
  - Очередное нападение. Теперь они уничтожают наши здания. Бомбардировка, или как там ее назвать, продолжается до сих пор. Так что боюсь, что сведения, изложенные в этих бумажках, давно устарели. Поэтому в поле и на работу, машина заказана. И еще одно, - шеф вдруг понизил тембр голоса, - я знаю, у тебя есть какие-то способности, - смущенно проговорил он, обращаясь к Игорю - ты уж постарайся их использовать. Пожалуйста, найди этих ублюдков. Надо, понимаешь?
  - Да понимаю я, - Игорь тоже не посчитал нужным сдерживаться. - Только раньше надо было думать. Сделаю, что смогу.
  Они отправились по ближайшему адресу. Обычная типовая двадцатиэтажка на пять подъездов. Средней секции не было. Просто не было и все. Никаких обломков, даже мусора. Только чистые стены силикатного кирпича с обеих оставшихся невредимыми частей дома. Во дворе паника. Хаос. Люди в ужасе выносят во двор все, что смогли прихватить из своих квартир. Возле уже не существующего подъезда плачущая девушка с коляской. Игорь осторожно ее прощупал. Похоже, один из очевидцев произошедшего. Осталось только разговорить человека, который переживал сейчас тяжелейшую травму. Не найдя никаких достойных слов утешения, Трилицев вздохнул и решил идти напролом.
  - Как это было?
  - Я только вышла погулять... - девушка не очень понимала, кто ее спрашивает и зачем, но хоть говорила более-менее связанно. - Еще бы немного... Где мы теперь будем жить?
  - У вас есть родственники?
  - Родители. За городом. В Ховрино.
  - У нас машина, и единственное, чем мы можем вам сейчас помочь, это довезти.
  - У меня нет денег. Я просто вышла погулять с сыном.
  - Бесплатно, девушка. А денег... - Игорь достал из кармана насколько банкнот, он никогда не пользовался бумажником. - Вот могу одолжить. Больше сейчас нет.
  - Спасибо, - девушка недоверчиво взяла предложенные деньги.
  - Так все-таки, как это произошло?
  - Я вышла во двор. Вдруг, раз, будто ветром подуло... И дом исчез. И пыль куда-то вверх...
  - А грохот, звуки какие-нибудь были?
  - Нет, - девушка задумалась, припоминая. - Ничего. Даже тишина какая-то такая...
  - Какая?
  - Ну, неестественная, что ли...
  Из коляски подал плаксивый голос ребенок. Мама стремглав бросилась его укачивать.
  - Хорошо, сейчас мы отправим вас к вашим родителям. Садитесь в машину.
  Игорь с Эльвирой помогли мамаше разместиться на сиденье, сложили коляску и сунули ее в багажник.
  - Это называется нецелевое использование служебного транспорта, - с улыбкой отметила Эльвира. - Могут и наказать.
  - Наказывать надо тех, кто заварил эту кашу с бомбардировкой Луны, - зло огрызнулся Игорь. - Кроме того, пока я еще старший группы, и я за все отвечаю.
  - А я что? Просто подчиняюсь грубой силе старшего по званию... - в голосе напарницы послышалось явное удовлетворение.
  Вокруг продолжалась сумятица и хаос. Люди беспорядочно курсировали между двором и своими квартирами. На тротуарах и газонах как грибы после дождя росли кучи вынесенного барахла. Вскоре это уже были даже и не кучи, а настоящие терриконы.
  Внезапно вокруг стихло. До боли в ушах. Будто все звуки разом куда-то улетучились. Ни топота ног, ни урчания проезжающих машин. Ничего. Все застыли. Жильцы с ужасом обернулись к своим еще стоящим секциям дома. Над правой потемнело. Словно воздух стал на мгновение непрозрачным. Тихий свист. Темное облако пыли, там, в вышине. Еще восемьдесят семей лишились своего крова... По двору прокатился взрыв ужаса и отчаянья.
  - Что творят, сволочи... - зло, через зубы, процедил Игорь.
  - Попробуешь поискать?
  - Попробую...
  Они отошли в сторону. Эльвира привычно загородила напарника от любопытных глаз. Впрочем, сейчас это было излишним. Все и так были слишком заняты другими делами.
  Игорь взмыл в воздух. Осмотрелся. Вокруг все та же сумятица, только вот дом... дом был целехонек! Трилицев вернулся в себя. Нет, две секции отсутствовали. Вновь взлет и вновь дом оказался целым.
  Подлетев к якобы разрушенным секциям, Игорь приступил к их детальному осмотру. Пустынные лестничные марши, кое-где заставленные либо детскими колясками, либо ненужным барахлом, приготовленным к выбросу. Такие же пустые квартиры. Нигде ни одного человека. Трилицев специально повторно прошелся по всем закуткам в поисках людей. Нет. Все чисто. Вылетел через крышу.
  Внизу продолжал толпиться народ. А в небе... Прямо над собой Игорь увидел несколько темных сгустков неправильной формы. Они будто грозовые облака дежурили над Москвой готовые пролиться на землю очередным разрушительным дождем.
  Вот одно из облаков медленно изменило свою форму, превратившись в некое подобие стрелы и резко пошло вниз. Игорь проследил полет. Там, внизу, был новехонький дом. Серая тень ударила именно в него. Вокруг забегали люди. Было далеко, но даже с такого расстояния Трилицеву казалось, что он слышит вопли потерявших свой кров людей. Стало страшно. Игорь вернулся в себя.
  - Там что-то странное, - сразу ответил он на молчаливый вопрос Эльвиры. - Я вижу этот дом целым.
  - Думаешь, они превратили его в невидимку?
  - Надо проверить.
  Они прошлись по тому месту, где только что стояли секции жилого дома. Под ногами поскрипывал покрытый мелким налетом песка бетон. Внизу располагался подвал с коммуникациями. Нет, присутствия стен, перегородок не ощущалось. Все было срезано ровно по самый цоколь. Чуда не произошло.
  - Ты уверен, что видел этот дом целым? - поинтересовалась Эльвира.
  - Я еще пока своим чувствам доверяю. Хотя... Пора это прекращать.
  - Эй! Вы чего тут бродите? Украсть чего хотите? - заголосила немолодая женщина, расположившаяся на куче из домашнего белья. - А ну-ка, прочь отсюда!
  Игорь обернулся. Да, действительно, слова предназначались именно им с Эльвирой. Осторожно прощупал старушку. Та всего лишь хотела обратить на себя внимание как на рьяную защитницу общественных интересов. Трилицев спокойно подошел к ней и показал развернутое служебное удостоверение.
  - Матрена, че там? - заинтересовался стоявший рядом мужичок с отвислой кожей.
  - Власть пришла, - хмыкнула женщина. - Ищут чегой-то.
  - А че тута искать? Средь нас зеленых человечков нету. Вот бы у наших правителей разбомбить все их дворцы да виллы, чтоб неповадно было. А то они там в войнушку играют незнамо с кем, а нам тута расхлебывай...
  - Так то ж не наши, то китайцы...
  - Ага, сейчас я так и поверю, что без наших обошлось. Всегда в каждой бочке самая главная затычка.
  Теперь во дворе начала разрастаться свара по поводу того, кто больше виноват в этом нападении. Чтобы не стать главными антигероями, Игорь с Эльвирой вынуждены были спешно покинуть спорящих. Тем более что вернулась машина.
  В принципе, здесь, в городе, и так все было понятно. Требовалось проверить еще адрес или парочку в ближнем Подмосковье. Трилицев вновь выбрал из списка ближайший, находящийся практически в получасе езды.
  - Не пойму, что такое. Только что здесь ехал, все было свободно, - недоумевал Сашка-водитель. Прошло часа полтора, а им так и не удалось выбраться из города.- Что за черт?
  Вокруг потемнело. Оперативники огляделись. Было похоже на дымовую завесу. Пыль от развеянных домов постепенно осаживалась вниз, создавая иллюзию опустившегося на город тумана. Стало трудно дышать.
  - Окна закрой, - скомандовала Эльвира. - Тряпка, платок есть? Прижми к лицу. Думаю, сейчас это закончится. Старайся держаться подальше от впередиидущих машин.
  - И все-таки домов нет, - с сожалением констатировал Игорь. Он все еще продолжал анализировать увиденное из своей последней попытки с вылетом.
  - Теперь ты уже уверен?
  - Тогда откуда вся эта пыль?
  Машина кое-как проскочила узость на развязке МКАД, прибавила скорости. Вскоре они уже находились в небольшом дачном поселке около развалин числившегося по документам двухэтажного коттеджа.
  А вот здесь, похоже, все было по-другому. Никакой аккуратной зачистки. Куча мусора, обвалившиеся стены, бетонные перекрытия и, среди всего этого, обломки мебели. А рядом с руинами ожесточенная драка. Четверо молодых крепких парней утюжили двоих выходцев из дружественной азиатской страны. Пришлось ввязаться.
  Почувствовав силу, избивавшие азиатов отошли, но полностью ретироваться не пожелали.
  - Что? Защищаете выродков, из-за которых вот это все? - орали они с безопасного, как им казалось, расстояния.
  - Ребята, успокойтесь, уж эти-то двое точно ни в чем не виноваты.
  - Все они гады, китайцы ускоглазые!
  - Думаю, скорее таджики, так? - повернулся к утиравшим с лица кровь Игорь.
  - Узбеки, - ответили те.
  - Ну и валите отсюда, пока целы. Если сейчас толпа нагрянет, мы вас спасти уже не сможем. Понятно? Спрячьтесь где-нибудь... Есть место?
  - Есть...
  - Так давайте, дуйте.
  Прыти господам из дружественного Узбекистана было не занимать. Под рассерженный рев парней они быстро скрылись за ближайшим поворотом улицы.
  Теперь можно было поговорить и со своими соотечественниками.
  - Ребята, вам это не поможет, поверьте моему слову, - Игорь увидел появившиеся в руках у двоих из нападавших палки. - Смотрите сюда, - он вытянул вперед руку с удостоверением. - Служба безопасности. Я боевой офицер и, уверяю вас, имел дело и не с такими как вы... Я не собираюсь никого задерживать, мне надо просто поговорить... даже без фамилий и протокола. Если вы, конечно, не трусы.
  Поговорили. Подтвердилось. Здесь все было совершенно не так, как в городе. Обрушения сопровождались такими оглушительными хлопками и грохотом, что дрожали стекла в соседних домах. Единственное, что было необычно - очень малый разлет обломков. Будто бы дома взрывались не изнутри, а снаружи по периметру, или же их засасывало внутрь непонятным вакуумным зарядом.
  И еще одно. Все до единого жителя этой деревеньки были в курсе полета, произведенного с китайского космодрома к Луне. И о его бесславном провале.
  - Вот тебе и "совершенно секретно", - удрученно проговорил Игорь.
  - Да-а... Думаю, если бы народу сказали правду, вероятно, было бы гораздо проще, - подтвердила его опасения Эльвира.
  - По крайней мере, не было бы таких чудовищных домыслов.
  Они возвращались в Управление. Туман из пыли на дороге полностью рассеялся, зато пробки остались. Ехать было тяжело, но включать сирену Трилицев запретил. Очень не хотелось показывать окружающим, что именно здесь, бок обок с ними едут те самые люди, что не выполнили своих обязанностей по их защите.
  - Интересно, а где сейчас Луна? - задумчиво произнес Игорь, когда они в очередной раз надолго остановились.
  - Я уже прикидывала. Где-то ровно под нами, на другом конце.
  - То есть...
  - Похоже, ты прав. Либо они умеют видеть прямо сквозь нашу планету, либо никакой базы на Луне и на самом деле не существует. А наше правительство в качестве основной отрабатывает заранее проигрышную версию.
  - Товарищ майор, - робко вставил слово Сашка. - Вам, конечно, виднее, но люди говорят, что не надо было бы нам связываться с этими самыми пришельцами. Смотрите, мы их даже не нашли, а они вон сколько натворили.
  - Что ж, и такая точка зрения имеет право на существование. Только мы - военная организация и обязаны подчиняться приказам.
  - Я-то подчиняюсь, да что толку с того. Слава Богу, дом хоть целым остался. Нас же в двушке пять душ живет. Куда мы потом? А зимой? Пришельцы покрутятся и улетят, а нам здесь жить.
  - Вот именно: нам здесь жить...
  В Управлении было пусто. Только секретчики да шеф с Зинаидой. Остальные пчелками летали по городу.
  - Ну что? - заслышав шаги в приемной, Вениамин Романович сам вышел на встречу.
  - Ничего, - Трилицев даже не пытался скрыть своего подавленного настроения. - Проверьте количество пропавших без вести и погибших.
  - Уже делается. Пока счет на единицы и эти единицы, похоже, никак не связаны с уничтожением домов. Ты это хотел узнать?
  - Именно это. Но перепроверьте все еще раз, надо быть абсолютно уверенными в этих данных.
  - Абсолютно будет через несколько дней, когда обработают все сегодняшние заявки. Но предварительно ни один человек не только не погиб в результате подрыва домов, но даже не получил ранения. И это точно. По крайней мере, на данный момент, - Вениамин Романович вздохнул. - Чем займетесь?
  - Пока поеду домой, попробую все еще раз провентилировать. Ну и еще кое-что...
  - Хорошо, не затягивай.
  Раздался звонок по закрытой связи. Шеф скрылся в кабинете. Трилицев коротко кивнул Зинаиде.
  - Не отчаивайся, найдем мы их, - и тоже покинул приемную.
  Время подходило к девяти часам вечера.
  Минут через сорок пять Игорь был возле своего дома. Вернее, на месте, где этот дом стоял еще утром. Увидев пустое место, он не только не удивился и не расстроился, а даже ощутил какую-то внутреннюю удовлетворенность. Да, беда не обошла и его. И, наверное, поделом.
  Рядом с пустырем толпились жители. Лица все сплошь знакомые, только по именам Игорь знал не многих. Вот стоял Валерка, сосед снизу, мужчина лет сорока пяти, днем работавший где-то грузчиком, а вечером собиравший непонятные компании и устраивавший одну за другой пьянки. Что с ним только не делали. И полицию вызывали, и штрафовали, и грозили выселить, и ничего его не брало. И вот теперь...
  Валерка, как и все, отрешенно стоял рядом. Трезвый. А лучше бы пил сейчас в капании у себя в квартире. Уж не настолько и доставали всех эти его гулянки. По крайней мере, драк не было, да и особого шума тоже. А когда у Игоря полгода назад лопнул в ванной шланг и он напрочь залил своего соседа, тот даже и не подумал предъявить претензии, отделавшись словами, что, мол, у каждого бывает, да и ремонт как раз надо делать.
  - Куда теперь? - Трилицев пожал руку своему соседу и собрату по несчастью.
  - Один друг пока обещал приютить, - не очень уверенно ответил Валерка. - Но надо будет созвониться через часок. Ты знаешь, а я ведь так и не начал ремонта. Хоть на этом деньги сэкономил. А ты куда?
  По безучастному лицу соседа было трудно понять, говорит он серьезно или шутит, а влезать в голову человека, в один миг потерявшего все, Игорь посчитал непорядочным.
  - Попробую что-нибудь найти. В конце концов, есть вокзалы, пункты теплотрасс, или просто подъезды других домов.
  - Сейчас тепло, можно и на улице переночевать, - грустно поддакнул Валерка.
  - Да-а...
  Они помолчали. Сосед достал сигарету, закурил, предложил Игорю, Игорь отказался.
  - А как было-то?
  - Как у всех. Вжик - и дома нету. Но, вроде, никто не погиб.
  - Будем надеяться...
  Игорь отошел в сторону, набрал телефон Вениамина Романовича.
  - Могу предложить комнату в гостинке для командированных, - сразу без предисловий хмуро отозвался шеф. - Но есть одно "но". Ночевать будешь с Эльвирой. Других апартаментов сейчас у меня нет, все уже и так переполнено, а с ней никто селиться не желает.
  - Я желаю. А вы откуда про мой дом знаете?
  - Пять минут назад очередную сводку принесли.
  - Понятно, еду, - Игорь выключил телефон.
  - Нашел, где приютиться? Поздравляю, - на этот раз голос Валерки был искренне радостным. - Счастливо тебе.
  - И тебе счастливо. Вообще-то, подобное должны городские власти разруливать.
  - Твои слова да Богу в ухо. Что-то не видать наших начальничков. Это им не скамейки по цене позолоты красить. Если мы их сами за шиворот не возьмем, не думаю, что скоро объявятся.
  - Ладно тебе, не хорони себя раньше времени.
  Трилицев еще раз попрощался с соседом и быстрым шагом направился к станции метро. По пути позвонил Зинаиде. Хоть здесь все было благополучно. Ее дом уцелел.
  В гостинице Управления Игорь застал Эльвиру, застилавшую ему постель свежим бельем.
  - Сказали, что тебя подселили ко мне, - обернулась она, когда вошел напарник. - Вот, получила.
  - Спасибо.
  - Если тебя мое присутствие напрягает, можем поставить между кроватями шкаф.
  - Мне без разницы.
  - Мне тоже.
  Они уселись каждый на своей кровати. Друг напротив друга. Помолчали.
  - Хреново, - первым нарушил тягостное молчание Игорь.
  - Хреново, - подтвердила напарница.
  - Но людей они не трогают. Аккуратно работают, сволочи.
  - Аккуратно. Пока.
  В дверь постучали. В комнату вошла делегация из трех сотрудников отдела.
  - Игорек, ты только найди этих нелюдей. Мы знаем, это только тебе под силу. Только найди. И не надо никаких доказательств, мы их и так на клочки порвем. А сами не справимся, скинемся Эльвире на новый наряд, так она их голыми руками...
  - Ой, ребята, на такое дело нужен очень шикарный наряд, от кутюр, - усмехнулась Эльвира.
  - Купим и от кутюр, ты только найди, слышишь?
  - Да ищу я, ищу, - с болью отозвался Трилицев. - Вы что мне, не верите?
  
  15 августа 20** года
  
  С утра гостиница опустела. За исключением нескольких комнат, куда вселили женатых сотрудников с детьми, все были в поле. Искали неуловимых старыми дедовскими методами. Шла проверка так называемых сигналов от населения и патрулирование на улицах в поисках чего-то, что не вкладывалось бы в общепринятые нормы. Таким образом проще найти иголку в стоге сена.
  Из властей от спячки первыми очнулись страховые агентства. На общем сходе ассоциации было решено считать события, произошедшие накануне, не страховыми случаями, а произошедшими по форс-мажору.
  И только потом появилось городское начальство. Для размещения всех пострадавших на ночлег было решено использовать учебные заведения, благо, пока шли каникулы. Что делать со школьниками, не обсуждалось. Пара недель до начала учебного года, видимо, считалось нереально огромным сроком. Подтянули армию с их запасом полевых кухонь и палаток. Ожидали новых ударов. Но пока было тихо.
  Игорь с Эльвирой понурившись сидели в кабинете Вениамина Романовича.
  - Попробовал пошарить по городу сегодня ночью, - докладывал Трилицев. - Есть несколько точек притяжения, сейчас ребята их отрабатывают, но точки слабые, в пределах разброса.
  - Значит - опять ничего.
  - Не делайте из меня всесильного.
  - Успокойся, всем тяжело. Полтора месяца на ушах стоим - и все без толку.
  - Хочу прокатиться на самолете до Комсомольска. Может, что и получится.
  - Вот это уже дело, - Вениамин Романович прикинул что-то в уме. - Это дело... Но есть еще одно. По твоему совету мы расковыряли ту фабрику, в Семихолмске. Ты был прав. Обнаружилось удивительное. Там нашли еще несколько замурованных помещений, причем замурованных очень странным образом. Считаю, тебе лично надо все это проверить. Вылетай.
  - А я? - было видно, что Эльвире не очень-то по нраву оставляющий ее не удел разговор.
  - Когда я говорю "Трилицев", - повернулся к ней Вениамин Романович, - я имею в виду его группу в полном составе. А вас, насколько я знаю, из этой группы пока еще никто не исключал.
  
  
  Глава 12
  
  7 августа 20** года
  
  После десяти мощных ударов тяжеленного лома от бетонной плиты откололось пара небольших, размером с детский кулак, кусочка. Последовавшие вслед за этим удары нанесли покрытию пола еще меньший урон, выражавшийся в крохотном сколе и щепотке песка. Затем удары начали наноситься с все возрастающей частотой и остервенением, но, правда, и с тем же успехом. В конце концов ломы со звоном полетели в кучу мусора, а два запыхавшихся полисмена присели рядом на корточки.
  - Нет, это невероятно. Раздолбить эту хреноту вручную вдвоем да еще за три дня! Господин полковник явно сбрендил.
  - Подполковник. Отдавая подобные распоряжения, до полковника он вряд ли дослужится.
  - А мне один черт. Он просто не в своем уме. Да и людей со стороны привлекать запретил. Лично я к нему в раздолбай-сервис не нанимался.
  - Я тоже. Желаешь поговорить на эту тему с Варламовым?
  - Очень. Чего дальше делать будем?
  - Можем попробовать еще.
  На старом заброшенном заводе, если не считать ломов и лопат, их было двое. Постарше, с погонами сержанта, и помладше, младший сержант МВД. Хотя на вид им обоим не было больше двадцати пяти. Впрочем, разобраться, кто конкретно из них кто на данный момент не представлялось возможным, так как свои форменные рубашки они давно скинули, повесив на торчащий неподалеку кусок ржавой арматуры.
  Ребята вновь взялись за ломы и какое-то время с остервенением долбили бетон под ногами. Наработка выразилась в кучке щебня, способной легко уместиться в совке лопаты. Ломы вновь оказались все в той же куче мусора, а вспотевшие полицейские - на корточках.
  - Хорошо еще, что никто не видит, как мы с тобой здесь этой хренью занимаемся. Интересно, какой толщины может быть пол?
  - Полметра свободно.
  - И бетон какой прочный, лом так и отскакивает.
  - Еще бы! Это ж постройка совдеповских времен. Знаешь, как тогда было? Все по ГОСТу. Это сейчас, когда видишь колбасу и на ней написано "ГОСТ", знаешь, что это всего лишь название, а тогда это были правила, каноны. Сколько и какого мяса положить, какой туалетной бумаги добавить и ни-ни на шаг в сторону. Расстрел без права на воскрешение. Так что будь уверен, бетон здесь именно такой, каким ему и положено быть, если не лучше.
  - Ну, спасибо, успокоил. И откуда ты такой умный?
  - Интересовался. Так что нам с тобой здесь еще долго выпендриваться. Подай лучше водички.
  Тот, что казался более старшим, потянулся за валявшейся рядом пятилитровой бутылкой, открутил с нее пробку, жадно отхлебнул пару здоровенных глотков и только после этого передал сосуд своему собрату по несчастью.
  - Это все из-за того москвича, что приезжал тогда к нам. Троекуров, кажется. И на кой черт ему это понадобилось?
  - Не, не Троекуров, а как-то по-другому... Троекуров - это из какой-то истории.
  - Сам ты из истории. "Не бойтесь, Маша, я Дубровский!" Вот тебе и история. Нам тут без отбойного молотка смерть. У тебя, случаем, отбойного молотка нет?
  - Конечно. Полный сарай. Полкан наш, смотрю, себе новый УАЗ выбить никак не может. К МЧСовцам надо. У них техника, глядишь, войдут в положение, помогут.
  - А вот про это даже и не думай. Пока у нас у руля Варламов, к тем ребятам даже зимой за снегом обращаться не стоит... Ну, что? Отдохнули? Погнали дальше.
  Они еще минут двадцать честно топтались на месте, пытаясь расширить ту проплешину, что выбрали в качестве отправной точки для своих раскопок. Но молодые и горячие силы таяли, а пол, хоть и отдавал им в качестве награды некоторые свои кусочки, не спешил сдаваться без боя.
  - А чего мы с соседями так? - спросил молодой, когда они вновь вместе бросили ломы и присели.
  - Ты, типа, не знаешь. Не ладят наши начальнички. И все через них, через баб.
  - Так они ж, вроде, оба женатые.
  - Причем здесь жены? Ты как маленький. Че, Люську из продуктового не знаешь?
  - Старую?
  - Какая она тебе старая? Сорок с небольшим. Самый сок баба. А уж для них-то и подавно.
  - Так это они из-за любовницы?! А жены как же?
  - Женам-то чего. Лучше знать, где, когда и с кем, чем путаться в догадках. Да и какая там любовница? Она ж их обоих не жалует, тоже ведь помоложе любит, так что и жены рады, и те бесятся, друг на друга быками смотрят. Продолжим?
  - Посидим.
  - Я тоже как на этот бетон посмотрю, так колени сами и подгибаются.
  Перерыв в работе затягивался.
  Когда они получили на разводе отдельное задание с обещанием по выполнению похлопотать за очередные звания, ребята первоначально обрадовались. Первые сомнения появились уже потом, когда получали от завхоза по лому и лопате, а прибыв на место и пару раз ударив по неподдающемуся бетону, враз смекнули, что прибавка к жалованию им, конечно, светит, но не сейчас. Теперь можно было просто сидеть или, надрываясь от натуги шуровать непокорным ломом, все равно результат был бы один и тот же.
  - А если через Люську попробовать? - молодой отвел глаза, ему стало дурно от вида валявшегося рядом лома. - Ты с ней как?
  - Дурак, что ли? Я ж женился недавно, этого мне только не хватало.
  - Пойми, у нас всего два дня. Мне бы познакомиться. Как ты думаешь, она с МЧСовцами может помочь?
  - Элементарно. Но ведь это как надо к бабе угодить...
  - Я постараюсь. Как к ней подъехать, не знаешь?
  - Я тебе что, брачная контора? Откуда я знаю.
  - Тогда давай махать ломами, може, че и вспомнишь.
  Когда за ними вечером приехал Варламов, ребята честно отрабатывали свой долг. Подполковник критически осмотрел сделанное за день и криво усмехнулся на счет выработки. Да, все, что удалось наработать за день - это вгрызться в бетон сантиметров на пять. Самое меньшее, сколько оставалось - это еще раз десять по столько же.
  
  8 августа 20** года
  
  На следующий день оба молодых парня все так же ковырялись в бетонном полу старого деревообрабатывающего завода. И результата все так же не было. Вернее, им, конечно, удалось пробиться еще на пару сантиметров вглубь, но и то не по всему периметру размеченного проема, а так, в центре. Уже было сделано несколько перекуров, выпито полбутылки воды и горячо пропесочено все начальство МВД, включая и московское. Но даже отборная ругань не помогала. Ломы продолжали отскакивать от бетона, по-прежнему выбивая из него не более чем небольшие толики песка. А по спинам ручьями струился пот, затекая под брюки и неприятно приклеивая одежду к телу.
  - О Сашек, Андрюха, привет! - бодрый голос откуда-то сзади. - Бог в помощь, чего поделываем?
  Ребята обернулись. В наполовину обрушившемся дверном проеме стоял и весело улыбался Гарик - старлей из спасательной службы МЧС, практически погодок обоим полицейским.
  - Не видишь что ли, с ума сходим.
  - Да уж вижу. Клад ищите? Ручки не болят? Инструмент у вас, я гляжу, хороший, износостойкий, с таким и до центра Земли допереть можно, было бы время.
  - А ты сам-то к нам сюда как, по делу или позубоскалить? - оперевшись на лом ответил тот, что был постарше и которого, похоже, звали Сашкой.
  - По делу, по делу. Наш Ярангович дал указание помочь доблестной местной полиции в деле разрушения препонов по доступу к уликам особой государственной важности. Так что разрешите войти.
  - Не иначе где-то Бобик сдох, - Александр с Андреем с радостью крепко пожали руку Гарику.
  - Весьма вероятно, - старлей присел над тем местом, что уже второй день с усердием пробивали оба парня. Провел рукой по бетону. - Значит так, с вашими ломами вы это будете долбить столько же времени, сколько расследуете преступления, то есть до второго пришествия. А мне столько не дали. Так что предлагаю применить нечто более радикальное.
  - Все в твоей власти.
  - Это хорошо, - Гарик поднял голову и, несколько повысив голос, крикнул. - Макарыч, иди сюда, глянь.
  За стеной послышались тяжелые шаги и шорох осыпающегося под ними строительного мусора. В помещение вошел Степан Макарыч - подрывник спецотряда, человек маленького роста и огромного как физического, так и профессионального веса. При всей своей кажущейся неуклюжести, Макарыч был на удивление подвижен и иногда даже излишне импульсивен, но все это скоро улетучивалось, как только он начинал работу по своей прямой специальности. Здесь он становился очень рассудительным и даже через чур медлительным.
  Вот и теперь он точно так же, как до него сделал Гарик, склонился над местом, где трудились доблестные полицейские, не спеша погладил рукой бетон, смахнул песок в сторону, затем зачем-то постучал по полу пальцем, и лениво поднял голову вверх.
  - Большая дыра нужна?
  - Чтоб человек мог пролезть.
  - Именно здесь?
  - Так из Москвы указали, по схеме.
  - Ух, ты! - усмехнулся Макарыч. - Аж из самой Москвы! Тогда сделаем три отверстия, здесь, здесь и здесь...
  Все дальнейшее для Андрюхи с Сашкой казалось просто сказочным действом. Макарыч приволок огромный перфоратор, пробурил небольшие лунки, вложил в них тоненькие шашки и начал неторопливо собирать провода.
  - Чего стоите? - не поворачивая головы, грубо обратился он к стоявшим над ним. - Проверьте, чтобы никого не было в радиусе полукилометра. И рубашки свои заберите, если не желаете покупать новые за свой счет.
  - Полкилометра?! Как же это?
  - Бегом. Дуйте, ребята, - это уже был Гарик. Зная взрывной норов своего подрывника при необходимости повторять свои команды дважды, старлей толкнул полицейских вон из помещения. - Это не игрушки. Для оцепления нам людей не выделяли.
  Все было готово ровно через пятнадцать минут. Макарыч нажал ту самую заветную кнопку. Взрыв оказался не таким уж и оглушающим. Помещение заволокло пылью. Подождав, когда марь из песка и дыма осядет, вошли в комнату. К радости Андрея и Сашки в полу виднелась достаточно объемистая брешь, и точно под ней - лестница, ведущая в подвальное помещение.
  Гарик поднял один из ломов и осторожно ткнул им кусок бетона, что своим углом несколько прикрывал образовавшийся проход. Кусок с шумом покатился вниз, в подземелье. Дыра стала еще больше.
  - Так, ребята, - наставительно пояснил Макарыч, сматывая на бобину провода, оставшиеся после взрыва. - Прежде чем лезть, все аккуратно обстучите и подождите с часок, чтобы проветрилось. И вместе не лезьте. Один обязательно должен оставаться на подстраховке сверху. И запомните: очень аккуратно, это вам не шуточки. Все ясно?
  - Так точно! - с ликующими лицами одновременно выпалили Сашка с Андрюхой.
  - Дети, епрст, - погрустнел Макарыч. - Гарик, надо будет сюда наведаться часа через два, как бы чего не вышло.
  МЧСовцы погрузились в свою сверкающую свежим лаком новенькую белую "Газель" с оранжевыми полосами по бортам и умотали. Сашка взял в руки лом, затем, осторожно приблизившись к пролому, тихо потыкал по краям дыры. Ничего не произошло. Тогда удары стали более решительными, вниз скатилось несколько плохо державшихся осколков. Остальное держалось по краям достаточно прочно и не откалывалось.
  - Вот и все, - старший удовлетворенно осмотрел место. - Чего это на них нашло? Неужели Бог услышал наши молитвы?
  - Скорее просьбу Людмилы, - криво усмехнулся Андрей.
  - Да ну! Так ты к Люське подъехал? И как?!
  - Вот не ее бы возраст...
  - Да ты что?!
  - А то. Не надо на людей напраслину возводить и слушать всяких недоумков. То, что такая симпатичная и не замужем не дает еще повода ее хаять. Ты сам много народа лично знаешь, что к ней захаживают?
  - Все говорят...
  - Всем нравится о людях дерьмо собирать, тебе тоже? - Андрей посмотрел в глаза Сашке, тот несколько запнулся...
  - Но у тебя же получилось. Просто так, с первого раза. И сам же говоришь, что она тебя за это и отблагодарила.
  - Я сказал, что она меня отблагодарила? За это?! Я, вроде бы, такого и близко не говорил. Я сказал, что она мне помогла, просто помогла. Разницу чуешь?
  - ...?
  - Она ж меня сразу, с первого взгляда... Я перед ней как нашкодивший мальчишка стоял, вот стыдоба-то. Слава Богу, не обиделась. Вошла в положение. Позвонила Яранговичу. Кстати, у нее ни с нашим полканом, ни с Яранговичем, скорее всего, тоже ничего нет. Это они сами друг на друга наезжают. Как говорится: седина в бороду, бес в ребро. Возможно, стоила им глазки. А что такого? У нее ведь магазин, надо иметь хорошие отношения с проверяющими органами. Но, думаю, на этом и все. Так что все свои россказни про ее любовь к молодым мальчикам можешь засунуть себе сам знаешь куда.
  - Так что же она до сих пор одна?
  - Не родись красивой... Знаешь, нормальный она человек. А вот лезть в ее личную жизнь я как-то не собираюсь. Мне и этой одной идиотской попытки хватит. Может быть, на всю жизнь. Закроем тему?
  - Закроем.
  Было приятно сидеть возле выполненной работы и мечтать о новых лычках на погонах. Ребята изредка подходили к проему, заглядывали туда, будто боясь, что эта дыра неожиданно затянется, но, хотя кисловатый запах, оставшийся после взрывчатки, уже давно улетучился, внутрь пока не совались. Первым не выдержал Александр.
  - Залезем?
  - Зачем?
  - Столько труда положили, хоть узнать, зачем.
  - Опасно.
  - Да ладно тебе, будь на стреме, я быстро.
  Сашка осторожно подошел к проему, спрыгнул на лестницу и, пригнувшись, спустился в подвал. Он аккуратно потрогал окружавшие его выложенные старым красным кирпичом стены и не спеша двинулся вдоль по узкому подземному коридору.
  Принюхался. Воздух здесь был на удивление свежим и даже приятным. По разные стороны от центрального коридора виднелись проходы в небольшие, большей частью квадратные, комнаты. Своды потолка, пол, стены, все вокруг было выложено все тем же красным кирпичом. Странно, но за исключением лестницы, куда нападали обломки бетона, везде было чисто. Не было даже пыли. А еще почему-то везде было достаточно светло, даже там, куда свет из проема не мог попасть в принципе.
  Обойдя все, Сашка вернулся к лестнице и вылез наружу.
  - Что там? - Андрюха с нетерпением ждал его у проема.
  - Коридор метров десять и куча комнат по бокам.
  - Порохом сильно пахнет?
  - Воздух как на курорте, и свет откуда-то сочится. Да ты сам слазай, я покараулю.
  Когда потрясенный Андрей выбирался из подвала, вместо Сашкиных ботинок рядом с проемом он обнаружил сапоги Макарыча. Седовласый подрывник укоризненно смотрел на молодого оболтуса.
  - Как и ожидалось. Все неймется. Как шило в жопе.
  - Да там все нормально, сами гляньте.
  - Придется, видать.
  Подрывник, кряхтя, спустился внутрь, сделал несколько шагов по коридору, позвал Гарика, затем они достаточно долго отсутствовали. Вылезли вместе, с одинаковыми масками удивления на лицах.
  - Ну, ребята, нашли вы себе загадку, - все, что смог проговорить Макарыч.
  Они уехали, Сашка с Андреем остались ждать Варламова.
  
  9 августа 20** года
  
  На следующий день, вооружившись снятыми по случаю с пожарных щитов кирками, ребята уже официально спустились в странное подземелье. На стенах, рукой самого подполковника были нанесены метки, где требовалось сделать пробоины. Кирпич дореволюционной выработки не обещал такого сопротивления, как бетон, а посланный лично при Сашке с Андреем запрос о присвоении им очередных званий таки удесятерял их силы. Поэтому работы предстояло немного.
  После первых же ударов сбылись самые радужные предположения. Кирпичная кладка легко пробивалась, и в течение первого же часа удалось выполнить чуть ли не половину заданной на двое суток работы.
  Требовалось определить, не имеется ли в этом подвальном помещении неких специально замурованных комнат. А для того надо было пробить по всему периметру подвала около тридцати небольших проемов. И на каждый из них уходило не более десяти крепких ударов киркой.
  Пролом в стене, взгляд внутрь - земля, дальше. Пролом в стене, взгляд внутрь - земля, дальше. Ребята довольно споро продвигались по подвалу навстречу друг другу. Намечался отгул.
  - Что за черт? - Сашкина кирка неожиданно отскочила от кирпича, даже не поцарапав его. - Да на, на! - парень со злобой ударил еще несколько раз, раз за разом увеличивая вложенную силу, но пробить стену не получалось.
  - Что-то нашел? - на ругань напарника подоспел Андрей.
  - Хрень какая-то, - раздраженно ответил тот и еще несколько раз вдарил по непокорным кирпичам.
  Андрюха тоже попробовал. Кайло отскакивало от стены, будто та была сделана из высокопрочного бетона или даже еще из чего-то там.
  - Где-нибудь такое еще встречалось?
  - Да нет, везде практически с первого удара. Что делать будем?
  - Понятия не имею, давай оставим это на закуску.
  Для того чтобы закончить все остальное, потребовалось менее часа. И везде, как и прежде, стена легко рушилась под ударами, и везде сразу за проломом обнаруживалась обычная серая глина. Наконец, осталась только одна не прорубленная метка. Та самая.
  Сашка встал несколько сбоку и, решительно размахнувшись, ударил. Как и с бетонным полом, результата ноль. Лишь звон отскакивающего лезвия кирки. Еще и еще. Нет результата, ни черточки.
  - Что-то здесь не так, - Андрей ладонью провел по шершавым кирпичам. - Что-то не так.
  - Да что не так! - в сердцах отстранил его Сашка. - Мало каши ел! - Он вновь с бешенством принялся долбить по стене, раздался щелчок, жало от кирки со звоном отлетело на пол. - Че-ерт!! - парень бросил сломанное кайло, остервенело ударил стену руками...
  ...И провалился сквозь внезапно обрушившиеся кирпичи.
  - Цел? - Андрей кинулся на помощь сослуживцу.
  - Цел, вроде...
  Сашка выполз из-под кирпичей. За обрушившейся стеной показался узкий проход, за ним - комната, а далее - еще одна. Здесь стены и потолок были сделаны уже не из кирпича, а из чего-то светло-серого, отдаленно напоминавшего пластик, но, как и везде, комнаты были абсолютно пустыми.
  - Куда-то мы с тобой попали... - сержант подозрительно осмотрел помещения и вернулся к кирпичам. Поднял один из них. - Смотри, на ощупь и вид как настоящие, а вес... не весят ровным счетом на черта.
  Андрей тоже взял парочку. Действительно, кирпичи казались невесомыми. Тогда парень решил соединить их, наложил один на другой, и вдруг почувствовал, как крепко они прижались друг к другу. Будто два сверхмощных магнита. Сколько он не пытался, разъединить вновь не получалось.
  "Но ведь они же ничем не соединены", - как-то мелькнуло у него. Кирпичи распались. Без всякого напряжения. Внезапно стало страшно. Вспомнилось, что уже более месяца на Земле орудуют неуловимые пришельцы.
  - Пойдем отсюда, - нерешительно предложил он напарнику. - Пусть лучше с этим другие разбираются.
  
  
  Глава 13
  
  16 августа 20** года
  
  - Нет, не так. Сосредоточьтесь, пожалуйста. Если хотите, чтобы они соединились между собой, просто представьте, что они как бы скрепляются раствором, или приклеиваются, а для разъединения - что лежат в навал, каждый по отдельности.
  В руках у Трилицева находилась пара кирпичей из того самого подвала разрушенного завода Семихолмска. На взгляд и на ощупь являясь абсолютно точной копией кирпичей конца девятнадцатого века, они имели даже этакий белесый налет, некую "седину", подтверждающую свое якобы древнее происхождение. Вот только если бы не их нереальный вес и вместе с тем потрясающая прочность. А еще возможность соединяться и разъединяться всего лишь следуя желанию того, в чьих руках они находились.
  Игорь повторил попытку. Положил кирпичи один на другой, осторожно поднял за нижний и начал медленно переворачивать. При увеличении угла наклона верхний кирпич заскользил и, не поймай его вовремя, просто свалился бы на пол. Вновь ничего не получилось. Супербруски в руках оперативника соединяться не хотели.
  - Это не очень легко, я понимаю, - стоявший рядом молодой человек в форме младшего сержанта полиции мягко взял кирпичи из рук Игоря. - Но думаю, вы пытаетесь приказать им объединиться, а надо представить их соединенными. Разница в том, что когда вы отдаете распоряжение, вы все равно считаете, что кирпичи разъединены, а ведь именно на это они и реагируют. Смотрите.
  На глазах Трилицева парень сложил бруски малыми сторонами, затем отпустил один из них. И кирпич не упал. Неведомая сила сцепила его со своим собратом. Младший сержант улыбнулся произведенному эффекту и передал кирпичи Игорю.
  - А теперь попробуйте их разъединить.
  Да, это было невозможно. Просто единый монолит. Игорь даже попробовал взять на излом, уперев в край стола и навалившись сверху всем телом. Никакого эффекта, если только не считать поцарапанной столешницы. Кирпичи намертво приклеились друг к другу.
  - Вспомните, как сами приказывали им объединиться, - вновь подсказал младший сержант.
  Трилицев прекратил тщетные попытки, отрешенно поднял глаза вверх и попытался вспомнить то свое состояние. Руки, державшие кирпичи, разошлись в стороны. Игорь удивленно посмотрел на два отдельных бруска.
  - Вот видите, я же говорил, не надо приказывать им сделать что-то, надо представить, что они это уже сделали, и все получится, - обрадовался парень.
  - Да, действительно...
  Трилицев сложил кирпичи вместе и вспомнил, как только что пытался разъединить их. Неведомая сила притянула их друг к другу, вновь сделав монолитом... Нет, они вовсе не могут быть вместе, их же никто и ничем не скреплял... И кирпичи распались. Это было похоже на увлекательную детскую игру. Так можно продолжать до бесконечности. Попробовав еще пару раз, Игорь отложил бруски в сторону.
  - Более чем удивительно. И насколько прочно они соединяются?
  - Мы возили их в область, там, на одном местном НИИ, есть установка для испытаний опытных образцов на растяжение. Она свободно рвет металлические штыри диаметром около трех сантиметров, но чтобы разорвать соединение из этих кирпичей ее мощности не хватило, - вмешался в разговор Варламов.
  - А еще какие экспертизы проводились?
  - Исследование под микроскопом дало полную идентичность структуры представленных образцов с обычными. По утверждению лаборантов, удивителен сам вес образцов. Ровно тридцать пять граммов. И разброс по этому показателю между пятью предоставленными им экземплярами - ноль. И это при точности взвешивания в одну десятую миллиграмма.
  - То есть они все как под копирку?
  - С точностью до ноль, ноль, ноль...
  - Понятно. Что еще?
  - Прочность просто феноменальная. Тут у нас неподалеку станкозавод есть. Попросили положить образец под молот на кузне. Мощная, знаете ли, такая штука. Так вот: тот даже царапины на кирпиче не смогли оставить, а оператор после десятка ударов и вовсе отказался продолжать. Сказал, что мол, так мы ему станок сломаем.
  - Еще?
  - При просвечивании рентгеном внутреннюю структуру выяснить не удалось. Не удалось провести так же и спектральный анализ. Образец просто отказывается нагреваться. Сам лично видел, как кирпич пролежал в литейной печи того же станкостроительного около получаса среди расплавленного чугуна, а вынули - холодный.
  - И как это объясняют ученые?
  - Наши местные говорят: неизвестный науке зверь. А ваши столичные своих заключений пока не давали.
  - Значит, глубокомысленно молчат. Тоже прекрасно. А скрепляются-то они за счет чего?
  - Опять же наши местные ответа не дают. Никаких магнитных или электрических полей не обнаружено. Правда, и радиоактивности - тоже.
  - Час от часу не легче, - Трилицев вновь покрутил кирпичи в руках, не удержавшись от желания еще несколько раз соединить и разъединить их. Теперь, когда выработалась необходимая привычка, операция происходила не в пример легче.
  Оперативник вновь отложил образцы и повернулся к стоящему рядом младшему сержанту.
  - Андрей Борисов?
  - Так точно.
  - Да не напрягайся ты так. Как же тебе, Андрюха, удалось докопаться до всего этого? Я имею в виду управление этими псевдокирпичами.
  - Не знаю... Наитие какое-то... Когда Сашка... извиняюсь, сержант Добковский, провалился сквозь эту стену, мне почему-то подумалось, что это он приказал ей разрушиться. А потом я взял, как вы сейчас, пару кирпичей и просто соединил их. Вот и все.
  - Вот и все... - задумчиво протянул Трилицев. - Просто посмотрел, просто заметил, просто соединил... Борисов, а у вас в роду экстрасенсов не было? Может, знахари какие, ведуны?
  - Нет, - удивленно протянул парень. - А вы это к чему?
  - Да так... Надо будет еще раз заглянуть в этот подвал...
  К разрушенному деревообрабатывающему заводу Семихолмска ехали на только что полученном сверкающем новенькой краской "Патриоте", гордости начальника местной полиции. Проходя по двору отделения, Варламов как бы невзначай не преминул похвастаться пополнением своего автопарка целыми тремя подобными машинами.
  Спустившись в подвал, Трилицев сразу же направился к тому самому закрытому ранее отсеку. Еще раз осмотрелся, потрогал стены, выложенные на вид пластиком, а на ощупь - полированными панелями светло-серого мрамора.
  - Везде пусто... И чисто... Освещение отсутствует, но вместо кромешного мрака приятные глазу сумерки и здесь даже очень легко ориентироваться, - так, будто бы про себя, бормотал оперативник. Потом обратился ко всем, кто спустился сюда вместе с ним. - Мне надо побыть здесь одному. Прошу, выйдите на некоторое время из подвала на поверхность.
  Дождавшись, пока шаги стихнут, Игорь поудобнее расположился в одном из углов странной комнаты и взлетел. Его тени не стоило мучиться, пробираясь по ступеням, достаточно было просто проникнуть прямо сквозь свод. Трилицев осмотрелся. Все его сопровождавшие находились под пристальным контролем Эльвиры. Теперь можно было спокойно облететь прилегающую территорию.
  Впрочем, вокруг здесь все было точно так же, как сегодня с утра, как и в прошлое их посещение Семихолмска. Пустующие развалины, поросшая бурьяном земля. Кроме нагрянувших сотрудников полиции ни одного человека в пределах видимости.
  Убедившись, что его никто не потревожит, Трилицев вернулся в себя. Теперь он рассчитывал воспользоваться своим недавно приобретенным даром впитывать окружающее пространство. Комната поплыла, его тело огромным колпаком накрыло руины завода с частью прилегающей местности. Сразу же почувствовалось близкое волнение Варламова, перемешанное с дьявольским интересом со стороны Борисова. Игорь улыбнулся. Так и должно быть. Молодой и старый. Искатель приключений и желающий спокойствия.
  Но он отвлекся. Требовалось выполнять задуманное.
  Раньше он уже заглядывал в будущее. Сейчас же ему хотелось обратное, отмотать пленку. Назад. Не на много. На месяц - другой.
  Это как ползунок прокрутки документа в открытом файле. Нет, не перед глазами, где-то там, далеко в голове. Но ощутимый, который можно просто взять и переставить на нужное тебе деление и с нужной скоростью. Осторожно прикоснувшись к регулятору, Игорь плавно начал свое путешествие во времени.
  Люди, стоявшие над подземельем, развернулись и вошли внутрь. Вышли. Спиной направились к "Патриоту". Вот машина багажником вперед укатила прочь, и на развалинах остался только скучающий постовой. Дальше...
  Какое-то движение. Игорь притормозил отмотку времени. Два полицейских пытаются пробиться сквозь бетонную плиту. Этот эпизод Трилицев просмотрел более внимательно. Нет, Борисов не врал, все происходило именно так, как он и рассказывал. Дальше...
  А это уже они с Эльвирой. Вот он сам с досадой на лице возвращается к добитому службой УАЗику по пути пытаясь хоть как-то стрясти с ботинка налипшую грязь. Дальше...
  Синеглазов. С двумя канистрами бензина. Дальше...
  А вот дальше никого и ничего не было. Как ни крутил Трилицев ползунок времени, но за последние два месяца ни один человек так больше и не посетил эти развалины. И никакой засады на людей в черном. Первыми посетителями этих мест оказались только несколько детей, устроивших на развалинах некое подобие снежной битвы.
  Игорь вернулся в себя и в свое время. Поднялся из подвала наверх.
  - Что-нибудь обнаружили? - Варламов.
  - Нет, ничего. Надо съездить к Синеглазову. Где он сейчас?
  - Пока - в клинике. Моя машина в полном вашем распоряжении. Но сам я...
  - Все нормально.
  
  Клиника встретила прибывших неприветливо. Хмурый санитар, дежуривший на воротах, долго не хотел впускать их на территорию, томительно о чем-то переговаривался по телефону, и только когда вызвали главного врача, когда она лично пришла, Игорю и Эльвире было дано высочайшее разрешение войти.
  - Прошлый раз таких строгостей не было. Что-то случилось? - неожиданно мягко обратилась Эльвира к сопровождающей их хмурой женщине преклонных лет, главному врачу клиники.
  - Три часа назад сбежал Василий Синеглазов, вы же по его душу? - с трудом выговаривая слова, ответила та. - Я отправила на поиски всех, кого смогла освободить от текучки. Но результата пока нет.
  - Как же это произошло?
  - Просто вышел из ворот и ушел.
  - Просто взял и ушел?! А охрана?
  - Никак. А еще есть назначенный курс лечения. После укола и таблеток не очень-то побегаешь. Дежурный санитар будет наказан, если вас это интересует.
  - Зачем же вы так. Мы не собираемся вмешиваться в ваши административные дела и уж тем более давать оценки действиям ваших сотрудников. Вы не могли бы поподробнее рассказать про весь этот инцидент?
  - Лучше я вам покажу. У нас тут везде камеры видеорегистрации.
  Фильм на мониторе компьютера был более чем занимательным. Начинался он с того, как Синеглазову делают укол. Затем он выпил лекарство, поднялся со своей постели, спокойно прошел мимо сиделки, вышел во двор и, поклонившись в знак приветствия открывшему для него ворота настежь санитару, как ни в чем небывало вышел на улицу. Безмятежно и не спеша. Будто так и надо.
  - Дмитрич, дежуривший на воротах, говорит, что на него просто затмение какое-то нашло, - оправдываясь, пояснила главврач. - Мы его, конечно, накажем. Но вам я, как видите, помочь ничем не могу.
  - Думаю, вашего Дмитрича наказывать особенно не за что, - Эльвира продолжала выдерживать мягкий вкрадчивый тон. - Похоже, это все Синеглазов. Скажите, а вот это его заболевание, оно как проходило? Он ранее к вам в больницу попадал?
  - К нам, в больницу, не попадал. А проблемы с психикой у него действительно были. Состоял на учете и амбулаторном лечении в диспансере. В него приблизительно год назад молния ударила. Выжил чудом. Но небольшие изменения в психике все же были отмечены.
  - Так он в рубашке родился?
  - Видимо, она его и спасла. Что-то еще?
  - Нет, спасибо. А Дмитрича особо не ругайте. И так видно - мужик извелся весь из-за этой своей промашки.
  - Посмотрим.
  Игорь с Эльвирой покинули клинику. Трилицев так и не сказал ни слова, в глубокой задумчивости он дошел до ожидавшей их машины, но потом жестом запретил напарнице садиться. Они отошли в сторону.
  - Эл, а у тебя в жизни были такие случаи, что бы ты буквально чудом спаслась от гибели?
  - Нет, - удивилась девушка. - Только причем здесь это? Думаешь, что Василия именно тогда подменили? Что выжил уже не он, а некто другой?
  - Вот именно. Просто, как все гениальное. Берем человека, который должен погибнуть, и вместо него ставим своего. Не надо заботиться ни о легенде, ни о каких-то там подтверждениях. Это ведь самый обычный человек и найдется куча людей, которые подтвердят, что знают его с детства. А на самом деле... Сообщи Вениамину Романовичу, чтобы Синеглазова объявили в розыск. Кажется, на этот раз мы действительно нарыли кое-что существенное.
  - Уже сделано, товарищ майор, - улыбнулась Эльвира. - Отослала СМС и клиент объявлен не только во всероссийский, но и в международный розыск.
  - Прекрасно. Будем собираться. Назад поездом. Будет время все обдумать. И еще. Надо сказать Варламову, чтобы усилил охрану этого своего завода. Синеглазов наверняка именно там появится. Конечно, охрана вряд ли его остановит, но все-таки... Да, есть и еще одно небольшое дельце...
  - Андрюху хочешь проверить?
  - Кого?
  - Младшего сержанта Борисова.
  - Его.
  
  Был уже поздний вечер, когда Андрей с небольшим свертком в руках нерешительно толкнул дверь продуктового магазина. Раздался нежный перезвон колокольчика, младший сержант осторожно приблизился и положил пакет на прилавок. Робко подняв глаза, он встретился с насмешливым взглядом хозяйки магазина.
  - Извините, это вам...
  - Что это?
  - Подарок... - язык заплетался, не желая слушаться своего хозяина. Вообще-то Андрей заранее подготовил и отрепетировал целую речь, но теперь все слова будто куда-то улетучились.
  - Интересно, - Людмила разорвала бумагу, на свет появилась красивая упаковка конфет. - Как это мило, - женщина улыбнулась, - впервые получаю подарок от своих проверяющих органов.
  Андрей хотел еще что-то добавить о своей признательности, нет, о признательности всех, о ее помощи, о том, что их Варламов и МЧСовский Ярангович неожиданно помирились, и о том, что она такая красивая...
  Но слова комом застряли в горле. Парень будто взглянул на себя со стороны. Младший сержант, в форме, стоит напротив прилавка, напрочь заваленного различными кондитерскими изысками, и дарит... конфеты... Он выбежал из магазина и, не разбирая дороги, стремительно понесся по улице.
  Он смутно помнил, что было дальше. Очнулся сидящим на какой-то дворовой скамейке. Темнело. Часы показывали половину одиннадцатого. Надо было возвращаться домой. Поднялся. Поплелся по улице. Ноги как-то сами направили его в сторону все того же продуктового магазина.
  Людмила закрывала двери. Над входом загорелся красный огонек - включилась сигнализация. Парень спрятался за росшим неподалеку деревом. Женщина отзвонилась по сотовому, повернулась. В руках у нее была коробка. Именно та, что подарил ей Андрей. И тогда он отважился.
  Довольно решительно, как ему казалось, подошел к владелице магазина.
  - Я только хотел сказать спасибо за помощь, которую вы оказали, - скороговоркой, проглатывая слова, отбарабанил он.
  - Спасибо и вам за подарок, - в голосе женщины уже не было того сарказма, что присутствовал ранее.
  - И разрешите вас проводить.
  Людмила задумалась.
  - Только проводить и только до подъезда. И только самой короткой дорогой. А живу я здесь недалеко.
  - Спасибо, спасибо вам еще раз.
  Шли они недолго, минут пятнадцать. Людмила жила в скромной старенькой трехэтажке и действительно совсем неподалеку от магазина. Андрей все пытался что-то сказать, но так и не нашел подходящей темы для разговора. Так они молча и дошли до самого подъезда.
  - Вот и все, до свидания, - негромко проговорила женщина. - Вот мой дом, мой подъезд, спасибо, что проводили.
  - А можно...
  - Магазин для того и существует, чтобы в него заходили.
  - Я зайду...
  Окрыленный Андрей понесся по улице. В его голове было столько мыслей, что он даже не был в состоянии сконцентрироваться на какой-то одной из них. Главное, что все эти мысли были радостными и доставляли только наслаждение.
  Людмила включила свет в пустой квартире. Подошла к зеркалу и долго разглядывала свое отражение. Тяжелым взглядом. Погладила свои руки. В уголке ее глаза появилась маленькая слезинка.
  
  - Нет, ни черта не выйдет, - вдруг отчетливо проговорил Игорь.
  - Ты это о чем? - удивилась Эльвира.
  - Да так... Когда мужчина намного старше женщины, это выглядит еще более-менее, но вот наоборот...
  - Бывали и такие случаи.
  - Бывали, - Игорь помолчал. Потом вдруг будто выдохнул из себя налетевшую внезапно хандру и добавил уже бодрым голосом. - Я у тебя спрашивал, не было ли в твоей жизни случаев, когда ты просто случайно спаслась от смерти. Не торопись, подумай.
  - Опять ты об этом, - рассмеялась напарница. - Вспоминала уже. Нет. Точно не было. А у тебя что, были?
  - Был один случай, тонул в бассейне. В детстве.
  - Намекаешь на Синеглазова? Но тогда ты должен хотя бы знать свою задачу. Просто так ведь разведчиков не засылают. Да и что ты можешь такого накопать, работая у нас в конторе? Это ж тебе не НИИ с новейшими разработками.
  - А что мог вынюхивать Синеглазов? И кто сказал, что прилетевших сюда к нам вообще интересуют какие-то наши технические достижения? Зачем они им?
  - Трудный вопрос... Но, повторяю, свою задачу-то ты должен знать.
  - Не факт. Я могу ощущать себя как обычный человек, и вести себя как обычный человек. Ходить и накапливать информацию. А в нужный момент ее с меня снимут или просто разблокируют мою память, и тогда я вспомню кто я и зачем, не теряя при этом накопленных знаний. Помнишь, что нам в школе на курсах по нелегалке говорили? Забудьте, кто вы и зачем. Сейчас вы то, кем вас сделали. А с технологиями, позволяющими вот так на раз жонглировать сознанием, подобное может быть возведено в абсолют.
  Эльвира задумалась. Несколько раз осмотрела своего напарника и неожиданно рассмеялась.
  - Как сказал бы наш незабвенный Вениамин Романович, не стройте из себя пуп земли. Таких как ты, случайно спасшихся, тысячи, если не миллионы. Предлагаешь всех закрыть? Только за то, что им когда-то повезло в жизни?
  - Я отличаюсь от всех. У меня паранормальные способности.
  - Уймись! - Эльвира захохотала еще громче. - Они у тебя с самого рождения, сам говорил...
  - Но основные появились после моего утопления.
  - Ну-ну. А недавно еще что-то открылось, но при смерти ты вроде бы как на этот раз не был. Или был? Но я этого не заметила? В общем так. Прекрати раскачивать лодку. Именно благодаря тебе мы вышли на Синеглазова. Ну а если с тобой действительно что-то не так, не волнуйся, я всегда рядом. И башки откручивать пока не разучилась. Договорились?
  
  18 августа 20** года
  
  - Может, плохо ищут? - предположил Игорь.
  - Не думаю. Там на них такой наезд пошел, мама не горюй. Не хотел бы я сейчас быть на месте этого самого Варламова. Ему в усиление и местное МЧС и областных сотрудников передали, а Синеглазов как под землю провалился, - Вениамин Романович вальяжно откинулся на кресле. - Тебя требуют, но я пока отбиваюсь.
  За окном смеркалось. Первая эйфория от неожиданной удачи прошла, требовалось закрепить и развить успех. Но рыбка, как говорится, уплывала прямо из рук. В кабинете шефа установилась неловкая тишина.
  - Игорь Александрович, - после недолгого молчания продолжил начальник. - Я вот что думаю: а не мог ли Синеглазов перевоплотиться в кого-то еще? Совсем другого человека? Как ты думаешь, подобное возможно?
  - Я об их технологиях понятия не имею. Вероятно - возможно, вероятно - и нет. Но если Синеглазова переделать в некоего Иванова, то в момент переноса произойдет разрыв легенды. И если пришельцы создают своих агентов под реальных людей то, конечно, можно что-то сделать, чтобы сгладить последствия перехода, но все равно это будет довольно заметно для самого внедряемого. Он что-то заметит, начнет нервничать, таким образом сам себя может выдать. Не думаю, что они пойдут на это. А если Синеглазов знает, что он агент, то тем более не стоит заморачиваться на подобных пустяках.
  - Это как?
  - С его способностями ему и прятаться особо не надо. Он может запросто лежать на диване, а полицейские будут ходить рядом и не замечать его.
  - Значит, тебе обратно в Семихолмск?
  - А кто вам сказал, что мне удастся его переиграть? Я ж не факир из сказки, а простой человек.
  - Но что-то ты все-таки умеешь... - Вениамин Романович задумался. - Ладно, идите пока. Пару дней я еще потяну.
  
  То, что Игорь с Эльвирой теперь жили в гостинице-общежитии при Управлении, имело только один существенный плюс: добираться с работы до места отдыха стало значительно проще и быстрее. Минусов было гораздо больше. И постоянное созерцание переодевающейся в своем углу напарницы было не самым существенным из них. По крайней мере, этот невольный стриптиз хоть как-то радовал глаз.
  Трилицев подошел к входной двери и не просто запер ее на ключ, а даже проверил, насколько надежно она закрыта.
  - Наконец-то решил обратить внимание на того, кто постоянно рядом, - Эльвира кокетливо потеребила на груди свой халатик.
  - Хочу поискать Синеглазова, - спокойно ответил Игорь.
  - А я уж и размечталась, - со смехом надула губки девушка.
  - Я тоже мечтаю.
  Трилицев поудобнее развалился на кровати. Прикрыл глаза. Он становился все больше и больше. Шар, покрывающий собой весь город, всю округу, треть страны. Он переносился в Семихолмск.
  Вот старые руины завода. На подступах - пять полицейских. Угрюмые, они о чем-то переговариваются. Но не это на данный момент главное.
  А вот и то самое помещение с подвалом. Надо посмотреть. Игорь осторожно прикоснулся к маховичку времени. Вокруг завертелось. Нет, последние два дня Синеглазов здесь не показывался. Это радовало. Значит, тот все еще где-то в городе или окрестностях.
  Трилицев повернул время вперед. Теперь надо найти, когда Синеглазов изволит посетить это место. Если вообще посетит. Посты полицейских менялись. Один раз к развалинам подошел какой-то излишне любопытный дед. Пришлось отследить. Опять мимо, обычный дачник, просто хотел разжиться халявным стройматериалом. Дальше...
  Полоса прокрутки времени внезапно застопорилась. Картинка замерла. Как на стоп-кадре. Полицейские, люди вдалеке на дороге, даже поднятый ветром одинокий листок бумаги. Все застыло.
  Игорь с натугой попробовал протащить время вперед, перепрыгнуть временной затор, но нет, непробиваемая стена. Странно, а ведь раньше он мог заглянуть и в более отдаленное будущее. Что-то не так. Не так, как всегда. Но не стоит волноваться раньше времени. Надо заметить время и попробовать повторить попытку позже.
   Трилицев вылетел из развалин и стремглав ворвался в уже знакомый кабинет Варламова. На стене календарь. Ползунком, отмечающим дату, выделено: 27 августа, календарь был за нынешний, 20** год.
  - 27 августа, - сказал Игорь, возвращаясь в свою комнату в гостинице.
  - Что - 27 августа? - не поняла Эльвира.
  - Что-то должно произойти 27 августа.
  
  
  Глава 14
  
  16 августа 20** года
  
  В офицерской кают-компании было тепло, светло, шумно и весело. Из репродукторов потоком лились оптимистичные мелодии о родной земле, а из различных уголков комнаты - оживленный смех и шуточные перебранки.
  Сейчас здесь собрались, в основном, летчики. При полной экипировке, в противоперегрузочных костюмах, со шлемами, лежащими рядом с каждым. Элита ВВС России, элита ВВС любой страны - палубная военно-морская авиация. Сорвиголовы и лихачи, те, для которых практически не существует слова "опасно". И каждый в полной боевой готовности и хоть сейчас может встать из-за стола и выполнить любой приказ.
  Но пока - отдых. Шахматы, шашки, домино, чтение давно уже устаревшей периодики. В одном из углов каюты особенно шумно. "Забивание козла" - одно из наиболее почитаемых здесь времяпровождений, если не считать хороших посиделок вместе с командиром после удачно выполненных полетов. Но посиделки откладываются на неопределенный срок. Выходных нет. Вино запрещено категорически. И домино - лучший из оставшихся способов отвлечься, уйти от той тягостной неопределенности, которая ожидает каждого из собравшихся сразу же за выходом из этой уютной комнаты.
  Стандартная игра - пара на пару. Генка с Сашкой против дуэта "Кислород" - двух Олегов. Хотя эта игра и не считается олимпийским видом спорта, за столом отнюдь не новички и не любители, а профессионалы костей, строгой математической логики и интеллекта. И, как и на каждом уважающем себя турнире, вокруг сборище болельщиков, комментаторов и критиков.
  Матч продолжается уже часа полтора. С переменным успехом. На тройку "сопливых", полученных "Кислородом" в самом начале, позже им удалось ответить парой "лохматых" и возвращенным "сопливым". У той и другой команды была возможность повесить "генерала", но фишки никак не желали складываться в разумную картину. Игра замерла.
  И вот, после очередной раздачи в руках Сашки оказались заветные "шесть-шесть", "пусто-пусто" и еще три шестерки. Дождавшись, когда противники немного отвлекутся, он многозначительно поднял глаза вверх. Генка перевел взгляд на стол: "Играем на тебя". Впрочем, от внимательных соперников это таилось недолго.
  А дальше как в шахматах с применением теннисных технологий. Дебют и миттельшпиль. "Кислород", пытаясь навязать свою игру, начал закручивать на пятаках, им даже удалось разок прокатить Генку, что, конечно, его не очень опечалило. Зато Сашка пер на всех парах, раскручивая эти самые пятерки и выставляя свое главное оружие. Так проходила эта партия. Закручивают одни - раскручивают другие.
  И вот, наконец, эндшпиль. Те самые два камня у Сашки и ход его напарника. И абсолютная тишина в зале. Два возможных продолжения. Генка еще раз внимательно просмотрел все, что было выставлено на столе. Ход затягивался. Наступал решающий момент.
  - Ну, давай уже, - нетерпеливо заявил один из Олегов. - Или тебе калькулятор с тетрадочкой для расчетов принести?
  - Не мешай, пусть думает, - послышалось сзади.
  Генка выставил тройку. По перекосившемуся от досады лицу соперника сразу стало понятно, что угадал. Олег положил костяшки на стол и нервно забарабанил по ним пальцами.
  - Ну чего ты? - болельщики замерли от предвкушения. - Ставь. Ход-то один.
  - Давай, давай.
  Олег еще немного потянул резину и, перевернув "три-пусто", щелчком пальца небрежно подвинул костяшку к общей выкладке. В зале установилась мертвая тишина. Казалось, даже репродукторы и те на мгновение смолкли.
  Александр многозначительно поднял над головой оставшиеся две кости и с грохотом шлепнул ими об стол. С двух сторон от выложенной змеи значилось: "лысый" и "лохматый", "пусто-пусто" и "шесть-шесть".
  После этого хода тишина продолжалась ровно одну миллисекунду.
  - Товарищи генералы, разрешите обратиться...
  - Как стоишь, почему не по форме? Почему воротничок не застегнут?
  - Почему на комбинезоне нет знаков различия?
  - Встать, смирно!
  И хохот не только в кают-компании, хохот по всему авианосцу. Возле стола собрались все до единого. Даже из-за самых дальних столов сбежались. Даже заглянули те, кто был на вахте рядом.
  - Ну, Сашка, ну молодец!
  - А когда же у нас последний генерал был?
  - Да уж дней десять никак...
  - С почином!
  "Кислороды" смущенно улыбались. Им предстояло еще как минимум два дня насмешек и уколов.
  - Может, еще партейку?
  - Да слазь уже! Маршала все равно не дадут.
  Место за игровым столом заняли две следующие пары.
  - Похохочите еще, - обиженно сказал один из Олегов. - Посмотрим, кто и как летать будет...
  - А вот про это не надо, - вдруг неожиданно строго, но так тихо, что слышали его только стоявшие вплотную, ответил один из пилотов, по возрасту - один из старших из находившихся здесь. - Не гони волну.
  Те, кто его слышали, как-то мигом поубавили пыл. Но за столом уже разворачивалась новая баталия. На "рыбе" получили счет по двенадцати с каждой стороны, а это уже означало розыгрыш "яиц". Болельщики с энтузиазмом вернулись к созерцанию игры.
  
  Старик "Кузнецов" в составе нескольких кораблей сопровождения находился в суровых водах Тихого океана у берегов Антарктиды. Хотя близко подойти к материку мешала опасность столкновения с айсбергами, расстояние до берега было не более двухсот километров, и это в условиях, когда полярная ночь только-только заканчивалась, и для безопасного здесь пребывания надеяться можно было лишь на службу радиолокаторщиков, беспрерывно следящих за изменяющейся ледяной обстановкой.
  Стоял крепкий, по меркам жителя средней полосы, мороз, или наступала оттепель - это уже по меркам тех полярников, что бывали здесь раньше. Солнце лишь ненадолго лениво поднималось над горизонтом, обозначая свое присутствие, и тут же вновь пряталось в океан. Так что местное время особо ни для кого ничего не значило. Жили по московскому. Жили, готовясь к боевому вылету вглубь самого малоизученного континента Земли. К атаке на базу тех, которые совсем недавно лишили крова десятки тысяч землян...
  - Иногда кажется, что нас просто ведут на убой, - негромко, так, чтобы слышал только его напарник, сказал Александр.
  Сейчас, когда страсти по их триумфу постепенно улеглись, и остальные переключились на созерцание нового поединка, можно было перевести дух, присев в одном из отдаленных уголков кают-компании. Томительное напряжение матча уходило, заполняя голову совсем другими и весьма нерадостными мыслями.
  - Выкинь, - посоветовал ему Геннадий. - Это военная авиация и мы изначально предназначены, чтобы идти на убой.
  - Но ведь не до такой же степени глупо и бездарно. Я просто сопоставляю факты. Когда наши правительства проигнорировали требование освободить Антарктиду, те начали атаку на наши средства коммуникации. Мы были вынуждены подчиниться. И тут же предприняли попытку ударить по их базе на Луне. Результат - несколько сот тысяч людей по всему миру лишились своих домов. Что будет, если мы сейчас сделаем боевой вылет?
  - Пока конкретных жертв от их ответных санкций - ровно ноль.
  - Вот и остается надеяться, что они не изменят своей тактике, а наше правительство наконец-то возьмется за ум. А если отказаться и не лететь?
  - Совсем, что ли, сбрендил? Это тебе не гражданка. Хочу - полечу, хочу - нет.
  - Но посмотри, - тут Александр перешел на шепот. - Если в подготовке к миссии на Луне участвовал практически весь мир, то сейчас мы уже в гордом одиночестве. Более того, я слышал, что остальные страны наоборот даже осуждают нас за это продолжение борьбы.
  - Все они трусы, - тоже перейдя на шепот, с досадой ответил Геннадий. - Только и знают, что печься о своем благосостоянии. Ради этого подстилками готовы лечь под кого угодно. А мы... Нам не привыкать в одиночку. Или тебя кабала устраивает?
  - То-то и оно. Кабала. Кого? От кого? А сейчас мы не в кабале? Вот вопрос. Зачем? Я пошел в летное, мечтая о романтике. Потом флот, потому что здесь все самые-самые. Но теперь... Теперь это прошло. Теперь совсем другое. Семья в Мурманске... Жизнь...
  - Это у тебя с самого начала похода такие мысли? - грубо усмехнулся Генка. - Свинтить желаешь? Не боись, прикажут, не только полетишь, костьми ляжешь.
  - Да лечь-то не проблема, было бы за что и результат не нулевой... - Сашка помолчал. - Как ты думаешь, если что, нашим семьям помогут?
  Геннадий вперил свой взгляд в своего молодого напарника. Хотел что-то сказать. Что-то уничижительное. Но не смог. Уж слишком тоскливо смотрели на него те, другие глаза. И в них не было страха, а лишь печальное подчинение необходимости.
  - Знаешь... Я бы тебе... Да пошел ты со своими философствованиями!
  
  18 августа 20** года
  
  - Голуби, пять влево.
  На вид это не было даже заметно. Просто пришлось немного дожать левую педаль, чтобы точно следовать за ведущим. И, если бы не голос в наушниках, Александр вряд ли заметил бы изменение курса. На цель их выводил диспетчер. Отзыва и подтверждения получения команды не требовалось. Вообще разговоры во время полета были сокращены до предела. "Голуби" - это его и Геннадия позывной, "пять влево" - коррекция курса на пять градусов.
  - Голуби, отлично, двадцать семь, - а это уже означало, что самолеты следуют заданной траектории, а до цели осталось двадцать семь минут полетного времени.
  Стартовав с "Кузнецова" в кромешной тьме, на перегруженных топливом машинах они уже преодолели большую часть пути и теперь приближались к основной цели маршрута, расположенной в двух с лишним тысячах километров от авианосца. Для обеспечения подобной дальности полета с СУшек сняли все, без чего можно было хоть как-то обойтись. Ненужные кронштейны подвесок, лишние направляющие и даже бортовая пушка - все было брошено там, в ангарах корабля-матки. В полет брали только топливо и ракету "Москит", переделанную для работы по наземным целям. Всего за время похода к южному материку подобным образом удалось подготовить четыре самолета. Два звена по две машины.
  Первыми стартовали Геннадий с Александром. В задачу этой пары дополнительно входила аэрофотосъемка объекта. При наличии возможности. Атака предполагалась на втором круге совместно со второй парой экипажей. В идеале - абсолютно синхронно.
  Шли на шести тысячах метров, аккуратно выдерживая крейсерский режим и экономя горючее. Внизу царила тьма. Солнце лишь едва приподнималось над горизонтом, затекая своими отдельными лучами в кабину. Но по расчетам, при удачном стечении обстоятельств, садиться на палубу должны были все же при свете. Хотя пока об этом даже не загадывалось. Впереди лежало выполнение основной задачи. Попытка давалась всего одна. О возможности промаха не могло быть и речи.
  - Грачи, право три, - вновь ожило радио. - Грачи, тридцать пять.
  За машинами майора Геннадия Столешникова и капитана Александра Мако шли два капитана Крынко и Помелун и, судя по передаче с вышки, у них пока тоже все было нормально.
  - Голуби, десять, на подходе.
  На горизонте показалась голубоватая точка. Генка слегка покачал крыльями, это означало: "Начинаю отработку маневра, следи, прикрывай", - затем сбросил обороты двигателя и резко пошел на снижение. Сашек внимательно следил за ведущим, не меняя высоты и заданного курса. Самолет Столешникова погрузился во мрак, и теперь можно было только догадываться, где он и что с ним.
  Те, кто прилетел из ниоткуда, даже и не пытались хоть как-то укрыться. Это было даже проще, чем при учебных ночных бомбометаниях. На тренировке цель обозначалась тусклыми, едва заметными огоньками, здесь же - полная иллюминация, заметная с расстояния в несколько десятков километров. Именно так и было вычислено местонахождение базы - обычной фотосъемкой со спутника. Для хорошей оптики все было как на ладони. Наглости пришельцев не было никаких пределов.
  Геннадий быстро опустился почти до самой поверхности, выровнял машину и, еще раз скорректировав курс, направился прямо к светящемуся объекту. Погасив скорость до возможного минимума, он задрал нос, добавил газа и включил видеорегистратор. "Сухой" послушно плыл на высоте около ста метров со скоростью, едва превышающей посадочную.
  Внимательно удерживая цель в перекрестии камеры, майор не удержался и выглянул из кабины. Под крылом находилась та самая база пришельцев. Залитый ослепительным светом идеальный круг, в самом центре которого разместились два ангароподобных здания, несколько сбоку - лежащие в навал прямоугольные контейнеры, а по другую сторону - огромная башня стреловидной формы. Движения на базе заметно не было, но чувства подсказывали - за ним точно также наблюдают.
  Никто не помешал его пролету. Сияющий круг быстро оказался позади. Первая задача была выполнена. Добавив обороты до максимальных, Геннадий резко пошел вверх, одновременно включив передачу отснятых кадров на авианосец и ища глазами своего ведомого, который должен был находиться где-то поблизости.
  - Голубь один, отлично, - голос, подтверждающий прием информации, раздался одновременно с тем, как Столешников разглядел на фоне сереющего неба своего напарника.
  Два самолета вновь встали в пару и начали плавный разворот на встречу с догонявшими их и захода на боевой курс.
  - Голубь, грачи.
  Расчет маневра оказался более чем точным. Учения ни для пилотов, ни для диспетчеров не прошли даром. В последней фазе разворота четыре самолета без труда встретили друг друга. А радио с вышки лишь предупредило их о сближении до визуального контакта.
  Теперь "Сухие" летели вместе небольшим уступом. До базы было не более пятидесяти километров.
  - Начали, - это было первое слово, прорвавшееся в эфир непосредственно с борта самолета.
  Пилоты быстро запустили системы наведения "Москитов". На экранах появились отображения захвата цели.
  - Готов, - почти одновременно сказали четыре голоса.
  - Пуск, - скомандовал Столешников.
  СУшку, освободившуюся от четырехтонного груза, немного подбросило. Геннадий с удовлетворением посмотрел вслед четырем ракетам, направляющимся в сторону базы захватчиков. Основное задание выполнено, можно уходить, теперь надо только дотянуть на оставшемся топливе до "Кузнецова".
  - Уходим, - приказал он.
  Машины синхронно выполнили левый разворот с набором высоты и выходом на обратный курс. Внезапно, будто натолкнувшись на невидимую преграду, капитан Мако остановился. Было видно, как выключились его двигатели, и он, подобно сухому листу, начал беспорядочное падение на землю.
  - Сашка, кости... кости за борт! - вне себя от ужаса заорал Столешников, но ведомый падал, а срабатывания катапульты не было. - Кости за борт, прыгай!!!
  - Ребята, ни одна система не работает, - вдруг раздался спокойный голос Александра. Настолько спокойный, что сводило скулы. - Олеську не забудьте. Олеську. Надеюсь не скоро с вами встретиться...
  - Сашка, черт возьми!!!
  Самолет неестественно медленно приближался к земле. Хотелось закрыть глаза. Но вот сработало зажигание, и двигатель на полной тяге потащил падавшую машину прочь от неминуемой гибели. Капитану Мако пришлось даже притормозить, чтобы не проскочить своих товарищей. Все четверо синхронно помахали крыльями. Никто ничего не говорил. Во-первых, режим радиомолчания никто не отменял...
  Сзади поднимался столб пламени и дыма - сработали "Москиты".
  - Грачи первыми, голубь два замыкающим, - кратко приказал Столешников на подходе к "Кузнецову".
  Изначально планировалась посадка на палубу ровно в том порядке, в каком они стартовали. Но, хотя за время обратного полета Сашка неоднократно показывал большой палец, утверждая, что с его машиной все в порядке, никто, даже он сам, не мог поручиться за то, что может произойти в его самой ответственной фазе - приземлении. Любая неожиданность грозила потерей всех остальных СУшек. Огромный риск состоял даже в самом заходе на посадку. Вполне можно было бросить самолет и катапультироваться, но решение Александра было непреклонным - он садился.
  Ему пришлось сделать два дополнительных круга, прежде чем было получено добро, и самолет зашел на глиссаду. Указатель уровня топлива уже давно показывал обнуление, но пилот знал эту маленькую хитрость разработчиков, на одну попытку резерва вполне должно было хватить.
  Посадочная полоса приближалась. Сашка удивился. Он никогда еще не чувствовал такой уверенности в своих действиях. Еще ни разу машина не подчинялась ему с такой охотой и точностью. И в груди ни волнения, ни даже намека на обеспокоенность. Все обязательно закончится и закончится очень хорошо.
  Палуба, толчок, двигатели на взлетный режим, если не зацепился - уход. Нет, самолет резко клюнул носом и остановился. Двигателям стоп. Вот и все. Как учили.
  Он только отстегнулся от кресла и открыл колпак, а по приставленной лестнице уже забирались его товарищи.
  - Сашка, как ты?
  - Сейчас, дайте выйти...
  - Все нормально! - заорал один из "Кислородов", внизу раздалось приветственное улюканье.
  Александра под ручки, будто драгоценное хрупкое стекло, проводили до самого низа. Будто боялись, что он вот-вот повторит свое падание, но уже без самолета. Отпустили только тогда, когда его ноги уверенно встали на металлическую палубу.
  - Что произошло? - перед ним оказался Столешников, его ведущий и командир группы.
  - Сам не знаю... - пожал плечами Сашка. - Двигатель остановился. Скорость с пятисот упала до нуля. Мгновенно. И никаких перегрузок. Ничего. Самолет падает, а я сижу внутри, будто в своей квартире. Никаких ощущений. Только земля приближается да покачивается. Я за колпак - заклинило, сгруппировался, дернул рычаги - не поддаются. Понимаю, что вот сейчас меня не будет, а спокойствие вдруг такое накатило... Только об Олеське и вспомнил...
  - И памперсы не намочил?
  - Намочил. Но потом. Уже когда назад шли. Ну, приперло просто... - Сашка как бы извиняясь повернулся к хохочущим товарищам.
  - А я вот именно тогда намочил, - сообщая всем, повысил голос Столешников. - И не просто намочил, но и еще кое-что сделал...
  - Тогда советую вам принять душ и переодеться, - холодный голос сзади. - Капитан Мако? Прошу следовать за мной.
  Среди собравшейся на взлетной палубе толпы в военных комбинезонах это был единственный в штатском. На корабле находились только две группы, одетые в гражданское. Первая - технический персонал обслуживания и разработчиков, вторая - это те, кого никто, никогда и нигде не любит. Судя по повелительному тону, этот человек в оранжевой куртке относился именно ко второму типу. Убрав улыбку, Сашка послушно направился вслед за особистом...
  Через час коридор возле двери особого отдела, куда завели Александра, не смог вместить всех желающих. Здесь был не только летный состав. Здесь были техники, офицеры корабельных служб и даже те самые штатские, относящиеся к первой группе. Коридор в оба конца был запружен. Стояли даже на лестницах. Майор Столешников бесшабашно колотил кулаком в дверь, будто вознамериваясь вышибить ее.
  На стук из каюты появился все тот же человек с непроницаемым холодным лицом. Он спокойно осмотрел собравшихся и, несколько повысив голос, чтобы его услышало как можно большее число людей, заявил:
  - Прошу разойтись. Вы мешаете работать.
  - Что вы с ним собираетесь делать?
  - Ровным счетом ничего.
  - Ничего?!
  - Ничего из того, что вы себе возомнили. Его никто не продержит больше того времени, чем необходимо. Вы все выполнили поставленную задачу. На отлично. Но была внештатная ситуация, расследование которой - в нашей компетенции. Прошу разойтись и дать спокойно работать. Если ваш товарищ останется у нас хоть на минуту дольше, чем следует, я сам приду к вам. Так будет хорошо? Прошу, разойдитесь.
  - Ребята, не надо, все нормально, - из двери появился сам виновник несанкционированного митинга. - Мы просто разговариваем.
  - Хорошо, поверим на слово, - Столешников хмуро посмотрел на захлопнувшуюся дверь. - Думаю, пару часов мы можем подождать...
  Они были на палубе и наблюдали, как техники дополнительно крепят и зачехляют их машины, когда с соседних кораблей в небо с ревом ушли одна за другой несколько ракет.
  - Всему личному составу немедленно зайти в помещения, - раздалось из громкоговорителей.
  - Это еще что?
  - Мы что, промахнулись?
  - У них же там ядерные боеголовки.
  - Это же глобальная катастрофа!
  Все в той же офицерской кают-компании сейчас была тягучая тишина. Все ждали. Даже с такого громадного расстояния взрыв нескольких атомных боеголовок не должен был пройти незамеченным. Время замерло. Но ничего не происходило. Будто в дешевом фильме ужасов, когда сначала дают зрителю расслабиться, чтобы потом резко напугать какой-нибудь выпрыгнувшей из ниоткуда мерзкой рожей.
  Вот пол в кают-компании завибрировал. Нет, не то. Не взрывы. Заработала главная силовая установка, корабль начал медленно разворачиваться. Завыла сирена, была объявлена общая боевая тревога. Похватав шлемы, летчики разбежались по расписанию.
  Но вылетов не предвиделось. Эскадра разворачивалась, беря курс на север, домой. Вопреки суматошным попыткам рулевых остановить это движение...
  
  
  Глава 15
  
  21 августа 20** года
  
  Трилицев летал вновь. Последнее время он летал часто, но этот его полет был особенным. Его "я" уже накрыло собой Землю, Луну, продолжая расширение. Через некоторое время сознание Игоря уже пересекло орбиты Марса и Венеры, поглотило Меркурий, вобрало в себя Солнце.
  Голоса людей, так отчетливо слышимые в начале полета, постепенно превратились в сумбурный гул и все отдалялись и отдалялись, напоминая теперь шорох лениво плещущейся где-то волны. В глубоком космосе все стихало, здесь царило совсем иное представление о насущном. Но сейчас Игорь не пытался разобраться в устремлениях человечества, на это ему не хватило бы и жизни, не хотел он и понимать философию бесконечности Вселенной, для этого надо было бы стать одним из тех бездушных камней, летающих вокруг. Его влекло нечто иное. Лицо. То самое лицо из звезд, которое он когда-то увидел, и которое не давало ему покоя такое количество времени.
  Становясь все объемнее, Игорь легко пересек пояс астероидов, полюбовался огромным Юпитером, которому лишь немного не хватило, чтобы стать второй звездой в Солнечной системе, прошел окольцованный Сатурн, огромные Уран и Нептун. Трилицев выходил на орбиту Плутона, малой, менее Луны, планеты, которая до недавнего времени еще считалась классической планетой, десятым спутником Солнца.
  Вся огромная Солнечная система лежала перед ним как на ладони. Он чувствовал, практически физически ощущал каждое ее движение. Круговерть планет, астероидов, комет, просто непонятных обломков космического мусора, подчиненную какому-то неведомому общему правилу. Громадная сфера, живущая по своим единым правилам, и, далее - пустота. Только холодные звезды где-то там, очень далеко, в недосягаемой вышине и несколько бликов, напоминавших стрелы...
  Все это было так отчетливо и вдруг поплыло и исчезло. Теперь вокруг Игоря не было ничего. Лишь размазанные очертания хаоса. Какие-то растянутые, будто в искривленном зеркале блики. Пропали звезды, пропала Земля вместе с Солнечной системой. А вместе со всем этим пропало и царившее в душе то самое ощущение невероятной бесконечности.
  Край. Подобно надуваемой камере, свобода которой ограничивается размерами надетой на колесо покрышки, Игорь почувствовал, как давит и не пускает его дальше этот предел, за который ему отказано переходить. И можно сколько угодно собираться с силами, биться, но все равно это ни к чему не приведет.
  Трилицев вернулся немного назад. И вновь перед глазами яркое Солнце и где-то там, в недосягаемой вышине, отливающие холодным звезды. Мир вернулся. Но стоило только вновь перейти за эту самую грань, все вновь пропало. И опять растянутые блики и полное отсутствие реальности. Граница его возможностей. Дальше нельзя. Или не пускают. Эксперимент завершен, надо возвращаться.
  - Не получается или запрещено?
  - Ты это о чем?
  Игорь лежит на своей койке в гостинице. Поздний вечер. Конец очередного трудового дня, который по-прежнему и в который раз не принес никаких результатов. Впрочем, к этому давно уже все привыкли. Гоняться за неуловимым. Идти туда, не знаю куда, найти то, не знаю что.
  Рядом, на соседней койке, Эльвира. Тихо. Не слышно даже малышни, которая обычно в это время устраивает гонки по общему коридору. Все вокруг засыпает.
  - Что у тебя не получается?
  - Что? А... Это я так... Давай спать.
  
  22 августа 20** года
  
  Москва. Полдень. Красная площадь. Одна из основных достопримечательностей столицы. Солнечно. Тепло. Как всегда многолюдно. Несколько экскурсий. Гиды половины говорят на хорошем английском. Просто народ. Кто-то имеет пересадку и, дожидаясь очередного рейса, решил заглянуть, кто-то вышел из ГУМа или просто гуляет. Все как обычно. Наибольшее скопление людей в районе Мавзолея, который до сих пор сносят. Еще - у Лобного места, памятника Минину и Пожарскому. И обязательно - у Собора Василия Блаженного, построенного по общепринятой версии по приказу Ивана Грозного в честь взятия Казани, а по другой, менее знакомой - в честь самого Ивана Грозного. В принципе, ни та, ни другая версия никак не умаляют красоты самого здания. Людям есть и будет на что посмотреть, подивиться искусству своих предков, оценить их умение и мастерство.
  В отличие от праздников с их массовыми гуляниями, сейчас здесь достаточно тихо. Гиды без труда, не напрягая голоса, рассказывают об истории места, об архитекторах, о значении площади в развитии не только Москвы, но и всей России. И, конечно же, о стрелецкой казни, парадах войск не только 1945-го, но и 1941-го года. Может быть, такая история кому-то и в новинку, но надо отдать должное, что иностранцы уже давно перестали считать Москву местом, где по главным улицам вовсю разгуливают медведи. Да и национальной гордости всех русских - алкоголиков, валяющихся тут и там, тоже не очень-то и видно. Везде простые открытые и приветливые лица, правда, по-английски мало кто понимает.
  Но вот, неподалеку истошный крик. Будто на кого-то напали или кто-то только что получил известие о смерти самого близкого и родного человека. Крик нарастает. Сначала даже трудно разобрать слова, но потом, толи устав от натуги, толи почувствовав слабость, кричащий сбавляет обороты.
  - Мы не хотим воевать с пришельцами! Мы хотим мира! Пришельцы - наши друзья! - под ожесточенную жестикуляцию уже немолодого человека сумбурно несется по площади.
  Рядом собирается удивленная толпа. Люди пораженно взирают на это принародное проявление сумасшествия. Кто-то даже пытается одернуть человека, но тот яростно отбивается.
  - Мир! Сотрудничество! Нет войне! Не позволим уничтожать наших братьев по разуму! Нет нападкам на Антарктиду!
  И эти лозунги становятся все более и более слышимыми. Внезапно те, кто только что пытался урезонить распоясавшегося человека, сами подхватывают:
  - Армию вон из Антарктиды! Нет ядерной войне! - кричат уже десятки голосов.
  После минутного замешательства полицейские хватаются за рации. На главной площади страны разгорается несанкционированный митинг. Где-то в батальонах звучит тревога. Подкрепление спешно грузится в автобусы. Но крики только усиливаются.
  Вначале нестройный, кто во что горазд, хор людских голосов вдруг становится слитным, будто над ним взмахнул своей палочкой невидимый дирижер. В едином порыве толпа скандирует:
  - Нет нападению на Антарктиду! Мир! Долой армию!
  Несколько журналистов, случайно оказавшихся поблизости, спешно разворачивают свои камеры и фотоаппараты в сторону митингующих. Для них это просто сенсация, возможность первыми показать происходящее в ближайших выпусках новостей и поднять рейтинг своих компаний.
  Тем временем стихия на площади бушует все сильнее. И это уже не один, не десятки, а сотни голосов, сплоченных единым порывом. Семя нашло свою благодатную почву. Совершенно не понимая значения, картавя и уродуя произносимые слова, в общий поток вливаются и иностранные туристы. Все. Теперь этим уже охвачена вся территория от Храма Василия Блаженного до Мавзолея.
  А навстречу им, от Исторического музея, летит иное.
  - Захватчики! Тираны! Нет оккупации Земли! Уничтожить агрессора! Любой ценой!
  Пока их меньшинство, но к ним присоединяются люди, которые либо выходят из Торговых рядов, либо решили пройти туда по Кремлевскому или Воскресенскому проездам. Подпитываясь новыми членами, второй митинг также стремительно разрастается. И через некоторое время эти два противоположных мнения уже сходятся в середине, в районе Мавзолея. Между ними лишь мизерная щель, всего какая-то пара шагов...
  Перекошенные злобой лица с обеих сторон. Готовые идти не только в бой, на смерть ради своих убеждений. И уже нет полиции. Вернее, она вся здесь, но тоже поделена на два лагеря и каждый отстаивает свое. Каждый за своих. Все в едином порыве. Вместе с журналистами, побросавшими камеры и забывшими о профессиональных обязанностях.
  По какой-то счастливой случайности столкновения не происходит. Кричащие прямопротивоположное стоят бок обок, но будто не слышат друг друга.
  В свою очередь автобусы ОМОН уже выгружают подкрепление со стороны Васильевского спуска и Манежной площади. Полиция плотным кольцом окружает Красную площадь на дальних подступах, не пропуская никого внутрь. Все готово к разгону, но решающая команда как всегда запаздывает.
  Так проходит несколько часов. Оцепление все еще стоит на месте. С площади, усталые и охрипшие, начинают тянуться люди. Их выпускают не задерживая. И только через некоторое время покинувшие митинг с удивлением начинают осознавать, что с ними что-то не так. К некоторым подбегают репортеры, но из сумбурных ответов нельзя понять, что же на самом деле происходит там, на закрытой площадке.
  Вечереет. ОМОН по-прежнему не трогается с места. На площади еще остаются несколько самых стойких фанов. Но и им дают возможность выговориться и ослабеть. К ночи главная площадь страны становится абсолютно пустой.
  Ни один из участников митинга не задержан и даже не остановлен. Цепи ОМОНа редеют, но бойцы отряда продолжают блокировать всех подходы...
  
  24 августа 20** года
  
  Игорь вновь над городом. Кругом, везде сполохи серебристо-наэлектризованных искр. Будто огромный прожектор с дискотеки посылает на землю лучи разноцветных зайчиков, а на улицах закручиваются сине-бордовые спирали. Очаги скопления раздраженных горожан. Практически во всех районах Москвы. Так сказать, "в шаговой доступности от любого желающего". И этих желающих все прибавляется. Синие - те, что против войны, бордовые - против интервенции. Часто эти круги подходят друг к другу почти вплотную, но никогда не смешиваются.
  Все идет по заранее спланированному сценарию. Точка отсчета - первый человек с наиболее податливой психикой, затем, через него - следующие, а когда число митингующих переваливает некую критическую массу, устоять уже не способен никто. И так марш за маршем. Круг за кругом. Причем, этим людям даже неважно, что они кричат и к чему призывают. Надо просто вопить о своем несогласии. И все. Человек, только что ратовавший за инопланетян, случайно перейдя под воздействие иной волны, тут же начинает громогласно заявлять прямопротивоположное. И это не метание из лагеря в лагерь, это его новое мнение и оно воспринимается им как уже нечто собственное. Зато именно это полностью исключает и объясняет отсутствие столкновений между двумя враждующими группировками. Кто-то, кто затеял и заварил всю эту кашу, прекрасно все продумал и организовал.
  Нет потасовок. Нет человеческих жертв. Господа захватчики продолжают четко выдерживать однажды выбранное ими направление. Но есть коллективное сумасшествие. И это жутко. Прекрасно видно, что вовсе не за войну или мир кричат москвичи, да и не москвичи это вовсе. Это хаос. Это кричат те, которые там, в Антарктиде, которым в очередной раз помешали в выполнении их непонятной для землян миссии.
  Где-то далеко, в глубине своего сознания, Трилицев чувствует, что его осторожно трогают за плечо. Это Эльвира. Значит, пора возвращаться.
  - Даже не знаю, что предложить... - растерянно сообщает Игорь, возвращаясь к отправной точке своего полета - кабинету Вениамина Романовича.
  В свете последних событий он перестал скрывать свои возможности, по крайней мере, от шефа. Когда на кону жизнь миллионов, становится не так уж и важно, что произойдет с каждым отдельным членом общества. Но все же, всех подробностей пока решено не разглашать.
  "Идет война, - так после долгого раздумья над вновь открывшимися фактами заявил Вениамин Романович. - И пока нам не удастся выиграть хотя бы одно сражение, не стоит раскрывать все наши карты".
  - Прошел почти над всей Москвой, - продолжает доклад Игорь. - Сверху на город спускается нечто вроде огромного луча, который около самой земли расходится на отдельные, типа игл, лепестки и уже ими выборочно поражает цели. Митинги в поддержку и против образуются практически одновременно, вероятно, для поддержания баланса. Зона поражения - Москва до МКАД, далее чисто. Можно предложить эвакуацию...
  - Десяти миллионов человек?!
  - Я понимаю, невозможно. Тогда есть еще одно: лучи, похоже, не проходят сквозь серьезные преграды. Такие, как крыши домов, заглубленные метрополитены, убежища. По крайней мере, я не видел очагов поражения ни в метро, ни в домах. Надо каким-то образом заставить людей не выходить на улицу.
  - Радио?
  - Если это возможно.
  - Пока возможно... - Вениамин Романович пристально смотрит на Игоря. - Да... - удрученно тянет он. - Не густо. То, что митингов в метрополитенах не отмечено, мы и сами заметили. А на счет домов тебе, конечно, спасибо.
  - Но это относится только к домам с хорошими железобетонными крышами. Ажурные, как у супермаркетов и всякие там сэндвичпанели не в счет. Желательно также не подходить к окнам.
  - Именно за это и спасибо.
  - Игорь, ты уж постарайся, - Эльвира умоляюще смотрит на напарника. - Это уже не шутки. Конечно, жертв нет, но все, кто достаточно долго подвергался воздействию, приобретают невосстановимые расстройства психики.
  - Как?!
  - Деменция, - грустно констатирует Вениамин Романович. - Слышал такое слово? Люди становятся подобными дряхлым старикам, которым уже ни до чего и ни до кого нет дела. Клиники переполнены. И боюсь, что это всего лишь малая толика от настоящего бедствия. А если попытаться разрушить место, откуда идет это самое излучение?
  - Луч падает практически вертикально. Не отклоняясь. По крайней мере, в течение последних нескольких часов. И идет он извне Солнечной системы. Но, учитывая вращение самой Земли, получается абсурд. Источник должен вращаться одновременно с нами и с невероятной скоростью. Некая геостационарная орбита за пределами Солнечной системы. Я туда не могу. Не знаю, что это может быть... А по Синеглазову что-нибудь есть?
  - Ищем...
  - Этого гада надо обязательно... Если вы разрешите, я попробую... И еще: где Зинаида? Вы ее куда-то направили?
  - ...
  - Где она?!!!
  
  - Девушка поступила к нам в десять часов утра, доставлена полицией, - врач психиатрической больницы выглядела очень усталой, было видно, как трудно ей разговаривать с очередным посетителем. - На момент госпитализации состояние сильно заторможенное, с трудом вспомнила свое имя и фамилию. Проводится медикаментозное лечение.
  - Мне нужно ее видеть.
  - Молодой человек, посещения больных у нас производятся только в определенные дни и только по разрешению лечащего врача.
  - Кто ее лечащий врач?
  - Сейчас для вас это не важно. Ближайший день посещения - послезавтра, с часу дня...
  - Кто ее лечащий врач?! - Трилицев чуть ли не силой остановил попытку психиатра ускользнуть из общего коридора.
  - Допустим, я... Но вам это все равно не поможет, ближайший день...
  - Смотрите сюда, - перед носом доктора возникли красные корочки, обычно действовавшие на любых людей безотказно. - Вам понятно, из какой я организации?
  - Не надо меня пугать, - врач оттолкнула протянутую руку Игоря будто привязавшуюся надоедливую муху. - Вы тоже должны понимать, в какой организации находитесь.
  - Нет, вы видимо, не поняли. Мне надо видеть вашу пациентку, и я увижу ее, чего бы мне это не стоило. Допустим, я вполне могу ворваться в вашу богадельню силой.
  - У нас охрана и санитары. Весьма крепкие ребята.
  - И вы уверены, что им удастся меня остановить? - усмехнулся Трилицев. - Я пройду по их искалеченным телам. И это не бахвальство, поверьте мне, - парень за плечи прислонил женщину к стене, затем обернулся к здоровенному детине в черной форме. - Если не желаешь попасть в травматологию, сиди спокойно, - рявкнул он.
  - Хорошо... - прижатая к стене врач спокойно, даже несколько флегматически, подала охраннику сигнал оставаться на месте. - Я вижу, вы весьма целеустремленный молодой человек и от своего не отступитесь. Но поверьте, отказ в посещении защищает не только больных, которым вы можете нанести урон своим посещением. Посещение может нанести травму также и вашей собственной психике.
  - Мои нервы - что стальные канаты. Ведите.
  - Вы хоть понимаете, что находитесь в чрезвычайно возбужденном состоянии?
  - Я в таком состоянии уже второй месяц. Ведите.
  - Хорошо, но за вашим свиданием будут наблюдать несколько наших санитаров, и у них будет команда в случае любой непредвиденной ситуации применять все доступные средства...
  - Уговорили, - отпустил докторшу Трилицев. - Заодно предупредите своих, что в случае столкновения я смертельно опасен. Понимаете - смертельно! Зинаида, кстати, тоже.
  Впрочем, на врача его последние слова не произвели никакого впечатления. Утвердительно кивнув, она вставила карточку в замок ближайшей двери и знаком предложила следовать за ней.
  Они прошли по длинному коридору, миновали еще пару закрытых дверей, поднялись на второй этаж и вышли в небольшой холл с не работавшим телевизором, рядами стульев и небольшим столиком, за которым сидели две достаточно массивные женщины в белых халатах. При виде врача женщины встали.
  - Сидите, сидите, - махнула им рукой врач. - Посетитель в пятнадцатую палату, - и, уже обращаясь к Трилицеву, добавила. - Расслабьтесь и постарайтесь успокоиться. Если желаете, могу дать вам таблетку...
  - Еще чего! - Игорь усмехнулся. - Я еще отдаю себе отчет, где нахожусь. Куда идти?
  - Туда. Когда войдете, оставьте дверь открытой. Таковы общие правила.
  ...Зинаида стояла посреди палаты, отрешенно уставившись в стену с выдранным клочком обоев. Не шевелясь. Лишенная каких-либо эмоций. С белым лицом и поблекшими губами. В заношенном больничном халате в тусклую оранжево-коричневую крапинку. На появление в комнате Игоря никак не отреагировала.
  - Зина!
  Трилицев бросился к девушке, крепко, даже слишком, обнял и прижал ее к себе.
  - Игорек... Игорешка... - как-то отрешенно протянула та и слабо улыбнулась. - А я все жду, жду... Когда ты придешь. Ты, наверное, работаешь? Ты работай, работай, а я тебя подожду...
  - Зина, Зиночка! - Игорь еще сильнее сжал девушку, но потом, испугавшись, ослабил хватку. - Что с тобой случилось? Как ты здесь оказалась?
  - А я здесь живу... Только мамы с папой нет. Они позже придут...
  В руках у Трилицева была кукла. Слабая пародия на ту веселую Зинку, с которой они вместе отшагали по Москве столько километров. Она даже смотрела сейчас не на него, а куда-то вбок и вдаль.
  - Что вы с ней сделали? - грозно повернулся Трилицев в сторону стоявшей возле дверей врачу.
  - Ничего. Именно в таком состоянии она к нам поступила, - доктор вздохнула. - Я же вас предупреждала...
  - Игоречек, любимый... Я тебя все равно дождусь, - тихо, почти шепотом, произнесла Зинаида. - Ты только меня не бросай.
  - Конечно, не брошу, - на глаза парня навернулись слезы, комната поплыла. - Побудь здесь, - он усадил девушку на ближайшую кровать и, смахнув с глаз свое проявление слабости, вернулся к врачу. - Всех вывести из палаты! Вон! Я желаю остаться один!
  - Молодой человек, вы не имеете права здесь приказывать.
  - Мне повторить?!!
  Видимо, в лице и тоне у Игоря было нечто такое, что доктор все же решила выполнить эту его просьбу-приказ. Санитарки достаточно быстро вывели из комнаты всех остальных пациентов, врач также отошла в сторону.
  - Не более пяти минут, - достаточно сурово сказала она, закрывая дверь.
  Трилицев с Зинаидой остались одни. Парень крепко схватил девушку за голову и повернул к себе. Из-за слез, все выступавших на глаза, было плохо видно ее лицо. Но Игорь не обращал на это внимания.
  - Зиночка, очнись...
  - Игорек, мне больно.
  - Потерпи...
  Он никогда не делал ничего подобного. И никогда не позволил бы себе такое. Но сейчас... Это было совсем другое. И он чувствовал это. Он медленно вошел в ее сознание...
  Пустота. Чернь без верха и низа, без границ. Только где-то там, далеко, неровные сполохи чего-то необъяснимого.
  Трилицев полетел туда. Звезда, тусклая звездочка. Игорь ухватился за ее лучик. Махнул. В разрезанной черноте блеснула радуга. Заря. Стало видно, как съеживаются оковы, не дававшие пролиться свету. Парень помчался по периметру. Это не должно быть здесь. Это надо убрать. Пространство заполонило яркое сияние.
  - Да что же ты делаешь, мне же больно! - девушка с напряжением отталкивала его руки. Игорь открыл глаза. На него смотрела его прежняя Зина. И смотрела с обидой. - Ты мне так голову оторвешь!
  - Зинка! - радостно заорал он.
  В палате незамедлительно появились врач и обе медсестры. С решительным видом. Но дальше дверного проема они не продвинулись.
  - Где я? - девушка удивленно осматривала окружающую обстановку.
  - Ты что, не помнишь?
  - Смутно, как во сне... Я торопилась в... контору. Там была демонстрация, какие-то полицейские... Я что, в сумасшедшем доме?
  - Именно, - рассмеялся Игорь.
  - И ты над этим смеешься?!
  - Я смеюсь, потому что сейчас мы пойдем домой... Одежду моей невесте принесите, - уже повелительно бросил Трилицев остолбеневшим от перевоплощения пациентки санитарам. - Думаю, у вас более нет оснований задерживать ее.
  - Ты не шутишь? - вдруг весело вскрикнула Зинаида.
  - Нисколько. Сейчас ты переоденешься, и мы идем.
  - Я про невесту.
  - Тем более.
  - Игорешка!!!
  Когда перед ними открылась последняя дверь, и они уже готовы были выйти на улицу, врач тихо тронула Трилицева за рукав.
  - Молодой человек, - странно, но на этот раз ее голос был строг и мягок одновременно. - Я не знаю, как вам это удалось, но с удовольствием поговорила бы с вами об этом, - она сунула в руку Игоря листок с номером телефона. - Очень вас прошу, позвоните...
  
  25 августа 20** года
  
  Сколько Трилицев себя помнил, не плакал он никогда. Обиды, раздражения, боль, все, что у других вызывало слезы, у него порождало совсем иные эмоции. И сейчас он был откровенно зол. Зол на тех, кто затеял всю эту непонятную игру, кто лишил людей крова, спокойной жизни, кто чуть было не отнял у самого дорогого ему человека разум и сделал похожими на растения сотни других.
  И он объявлял войну, свою личную войну этому окопавшемуся в неизвестности агрессору. Войну беспощадную, до полного уничтожения. Но сначала надо найти Синеглазова. Этого сатану под видом обычного человека.
  Всего несколько минут потребовалось ему, чтобы добраться до Семихолмска. Распластавшись огромным куполом над городком, Игорь направил свои жадные лучи во все стороны, пытаясь обнаружить засевшую в норе мразь. Работал во всю мощь, и душащий изнутри гнев был в этом только помощником.
  Критерий поиска один - человек с черной беспросветной аурой. Как на хорошей аэрофотосъемке под ним расстилался город со всеми его строениями и черными точками на ней - потенциальными клиентами. Всего-то не более двадцати, надо просто проверить каждого.
  Начал с верхнего левого края, резко спикировав на отмеченное место. Старик шаркающей походкой крутился на кухне возле плиты, готовил себе завтрак. Мимо. Следующий. Теперь уже маленькая девочка спокойно спит в детской кроватке рядом со своими родителями. Вновь мимо. Следующий. Еще один младенец. Следующий. И опять мимо. Мимо, мимо...
  Он обошел все девятнадцать точек, Синеглазова нигде не было. Пропустил? Игорь в возбуждении прочесал округу городка еще раз. Без результата. Неужели он ошибся и этот подлец все-таки покинул пределы Семихолмска?
  Трилицев несколько раз повторил сканирование городка. Его мощные лучи пробили все, что только можно, но новых объектов обнаружить так и не удалось.
  "Черт!.. Спокойно... Думай..."
  Ну да. Сразу за разрушенным заводом здесь есть какой-то местный дачный поселок. Сейчас лето. Можно жить и там.
  Игорь резко сменил местоположение и завис над вкривь и вкось нарезанными наделами горожан. Около сотни домиков, слепленных из любого подручного хлама, но выглядевших в большинстве своем достаточно прилично. И единственная темная отметка.
  Метнувшись туда, Трилицев чуть не завопил от восторга. Это был он, Синеглазов. Собственной персоной, в наручниках, с заломленными за спину руками. И рядом два полицейских. Молодец Варламов! Обещал найти и нашел. Местную полицию можно поздравить с баснословной удачей. Рядом, на узкой дорожке, "воронок". Полицейские затолкали задержанного в машину и укатили.
  На крыльце домика осталась растрепанная, в слезах, деваха, толи невеста, толи любовница. Не важно. Трилицев проскочил мимо нее и оказался внутри единственного помещения, обшитого листами старой посеревшей фанеры. Проверил. Да, действительно, Синеглазов все это время безвылазно находился именно здесь. Не известно, что именно нашла в нем эта женщина, но кормила и давала ему кров она, не смотря на то, что прекрасно знала, что ее обиталец находится в розыске. Хотя он мог и просто вскружить ей голову.
  Просмотрев все, что было надо, Трилицев полетел за уезжающей машиной. Полицейский УАЗик уже выбрался из запутанных дорожек дачного поселка на нормальную дорогу.
  Игорь заглянул внутрь. Удивительно, но арестованного почему-то освободили от наручников. Синеглазов спокойно, по-приятельски, разговаривал со своим конвоем и даже улыбался. Будто почувствовав присутствие Трилицева, конвоируемый повернул голову в его сторону. По беззвучно шевельнувшимся губам без труда можно было прочесть: "Вот так!", - и далее оглушительный, мерзкий до тошноты смех.
  Игорь сжал кулаки, кровь ринулась к голове, застучало в висках. Издевка. Наглое оскорбление, на которое невозможно ответить. Сейчас он находился за несколько тысяч километров от этого места и все, что мог сделать, просто наблюдать. И Синеглазов это прекрасно знает.
  Трилицев еле сдержался, чтобы не выпасть и досмотреть происходящее до конца. Конечно, полицейский УАЗик и не собирался ехать в Управление. Остановившись возле вокзала, полицейские мигом побежали к кассам. Где-то уже гудел поезд. Синеглазов не торопясь, вразвалочку прошел на перрон. Через некоторое время к нему подскочил один из конвоиров. С этаким барским апломбом Василий разрешил ему вручить себе билет, поднялся в тамбур и, вновь обернувшись к Трилицеву, помахал ему ручкой.
  "Не там ищешь, глупыш. Я ведь тебе все рассказал", - вновь беззвучно сообщили расплывшиеся в скабрезной усмешке губы.
  - Он мне все рассказал... - прошептал Игорь, возвращаясь в свою комнату в гостинице.
  За окном светало. На тонких шторах ясно отпечатался прямоугольник окна. Рядом, беззвучно посапывая, спала Эльвира. Трилицев, стараясь сосредоточиться, поводил глазами по потолку.
  - Он мне все рассказал, - вновь тихо, как бы про себя проговорил парень. - Что рассказал? Людей в черном не было. Завод был. И тайная комната там была... Значит, и переход там тоже может быть. И он не главный...
  - Кто - не главный? - чуткий сон Эльвиры был прерван даже этим едва слышным шепотом.
  - Синеглазов не главный. За ним есть еще кто-то. А в подвале старого завода в Семихолмске - переход. И я намерен им воспользоваться, чтобы добраться до тех, кто заварил эту кашу. Ты со мной?
  - Я-то с тобой, но мы уже побывали в этом подвале, там ничего нет, даже в скрытых помещениях.
  - Это там. Точно. Надо просто найти...
  
  27 августа 20** года
  
  Около семи часов утра Игорь с Эльвирой сошли с поезда на станции Семихолмск и, поймав первого попавшегося частника, незамедлительно отправились к тому самому деревообрабатывающему заводу, который до сих пор усиленно охранялся силами местной полиции.
  Здесь все было ровно так, как когда-то видел Трилицев, пытаясь отследить посещение развалин Синеглазовым. На звук шагов из руин показался заспанный сержант с явным намерением послать подходивших к запретной зоне куда подальше, но проверив их служебные удостоверения, пропустил. От бессменной службы полисмен был настолько усталым и изможденным, что даже не стал пялиться на Эльвиру, чем вызвал некоторое недовольство с ее стороны. Впрочем, все это были мелочи. Впереди их ждало подземелье.
  Добиться разрешения на эту командировку у Вениамина Романовича оказалось весьма непростым делом. Шеф ни за что не хотел соглашаться ни на какие доводы и считал первоочередной задачей поимку ускользнувшего прямо из рук полиции Синеглазова. Игорь крутил и выкручивался. Рассказывал, как сам однажды попал под сильное излучение, исходящее от объекта, что даже если лично ему и удастся засадить Василия за решетку, то все равно некому будет там его охранять, а первый же охранник как кролик перед удавом распахнет перед ним двери КПЗ. И все это вместе взятое означает лишь одно: если уж и рисковать сотрудником, то посылая его в самое логово затаившегося зверя.
  Контраргументы начальника сводились к излишнему риску при выполнении миссии. Что, если после перехода там окажется сотня таких, как Синеглазов? Да хотя бы и несколько. Со своими телепатическими способностями они за секунду сделают из Игоря шипастый кактус, который хоть и способен уколоть, да только если ты сам этого очень сильно захочешь.
  И все же этот раунд переговоров остался за Трилицевым. Правда, ему пришлось еще раз вылететь, чтобы в очередной раз уточнить маршрут следования Василия и дать подробные указания для служб наружного наблюдения, но зато добро на выезд было получено.
  Добираться пришлось поездом. В связи с последними событиями в Москве все рейсы авиакомпаний оказались отмененными. Но, так или иначе, они все же попали в этот подвал и в те самые хитро замаскированные комнаты.
  И здесь по-прежнему ничего не было. Только пустота. Игорь медленно скользил вдоль стен, призывая на помощь все свои внутренние ресурсы. Пока мимо, но здесь обязано что-то находиться!
  - Ты знаешь, а ведь сегодня именно 27 августа, - как бы между прочим сорвалось у него.
  - День, дальше которого ты тогда так и не смог пробиться?
  - Вот именно... И это что-то значит. Будем надеяться, что просто временная развилка, точка принятия решения...
  Внезапно стены и потолок потекли. Пространство вокруг заволокла пелена. Она все сгущалась и сгущалась, пока все окружающее не пропало в белесом тумане. У Игоря закружилась голова, он почувствовал, что падает...
  
  
  Глава 16
  
  ** иануарий 6693 года
  
  - Басилевс, осторожно!
  Андроник резко отстранился от бойницы, через которую выцеливал очередного из нападавших на Большой дворец. Тут же с противным свистом в нее влетела стрела. Пройдя как раз на уровне глаз, она с треском ударилась о противоположную стену.
  - Возьми, надо будет вернуть ее тому, кто послал, - засмеялся огромного роста человек и, подняв лук, вновь встал напротив проема в стене. Еще одна стрела пролетела как раз у него над головой. - Да они не способны попасть даже в такую крупную мишень, как я!
  Это был бунт, один из многих, которые за три года правления пришлось пережить Андронику. Вчера, когда правитель еще находился в Милудийском дворце, пришла страшная весть о смерти начальника его личной охраны, беззаветно преданного ему человека, Стефана Агиохристофорита. Двоюродный брат басилевса Исаак Ангел безжалостно направил свой меч на его голову, посек охрану, и, выбравшись из дворца, во весь опор поскакал к собору Святой Софии. Коршуном пролетая по улицам, он принародно демонстрировал черни свой окровавленный меч, хвастаясь, что кровь на нем принадлежит одному из самых близких Андронику людей. И что теперь того больше нет. А чернь всегда готова поддержать любое начинание, которое направлено на тех, кого она считает своими тиранами. Были бы вожаки.
  В течение всего одного дня тысячные толпы собрались возле Великой Церкви, подтянулись сюда и родственники Исаака. Почувствовав свою безнаказанность, чернь становилась все смелее и смелее, вскоре уже весь Царьград оказался во власти смутьянов.
  Получив грозное известие, басилевс собрал свою варяжскую гвардию в Большом дворце. Толстые стены должны были помочь ему в обороне, да и продержаться-то надо всего пару дней. Горячность толпы весьма быстро падает, когда она видит рядом с собой трупы, а впереди неприступный бастион.
  И еще. Надо обязательно уничтожить главного зачинщика. Исаак Ангел не должен выжить.
  Натянув до отказа тетиву лука, Андроник выискивал среди осаждавшей дворец толпы плебеев своих главных врагов. Изысканные одежды среди рванья и отрепыша. И вот белый тюрбан. Нет, не Исаак, его дядя. Горячо размахивая руками, гонит толпу к воротам. Зло усмехнувшись, гигант пускает туда свою стрелу. Далеко. В отличие от горячных плебс, эти никогда не подставляют свою шкуру и всегда позади толпы.
  - Басилевс, они сейчас сломают Карейские ворота, нам не выстоять, надо уходить, - кричит Лидул, командир варяжской гвардии, находящийся сейчас вместе с Андроником и еще несколькими бойцами в башне-Кентинарии.
  - Еще не сломали, - холодно отвечает правитель, пуская вниз одну за другой три стрелы.
  Там слышится стон. Как минимум две посланницы нашли себе жертвы. Но вокруг пока еще слишком горячо и люди не замечают собственных потерь. Волна за волной они продолжают накатывать на ворота. В руках нескольких из них появляется бревно и, используя его вместо тарана, они начинают громить дерево, закрывающее вход. Оглушительный треск. Одна из створок падает. Чернь с победными криками врывается внутрь дворца. Навстречу им бросаются несколько гвардейцев.
  - А вот теперь все, - все также холодно констатирует Андроник. - Сколько твои люди смогут продержаться?
  - Это храбрые и умелые воины, - гордо заявляет Лидул. - Но их крайне мало и силы слишком неравны. Не думаю, что у нас есть более пяти минут.
  - Этого достаточно, - правитель осматривает варягов, стоящих рядом. - Вы все идете со мной.
  Спустившись вниз, басилевс скидывает с себя лорум и парагадион, переодеваясь в варяжский костюм. Нахлобучивает на голову похожую на пирамиду остроконечную шапку.
  - Что сидите? - грозно обращается он к трясущимся от ужаса женщинам. - Мы уходим. Рядом с городом нас ждет корабль. Пойдем в Тавроскифию, к моему другу Ярославу Галицкому. И пусть проклятые отщепенцы трепещут, - сухое лицо басилевса передергивает злорадная улыбка, - когда на эту землю вступят варяжские орды.
  По крутой лестнице они проходят на задний двор, далее в потайной ход.
  А в это время во дворце уже слышатся победные крики, это толпа упивается от крови воинов Андроника. Но ни один из гвардейцев так и не сдался на милость победителям, прикрыв своими телами отступление того, кому они поклялись служить до самого своего смертного часа.
  
  ** иануарий 6693 года
  
  Ближе к вечеру ветер окончательно стих. Лениво полоскавшиеся до того паруса фелуки безжизненно опали, корабль полностью остановился. Ни единого дуновения, только небольшая зыбь да блестящее в заходящих лучах солнца море.
  Лишившееся хода судно стало беззащитным. Любой дромон, посланный в погоню из Царьграда, мог бы сейчас с легкостью добраться до него, а, учитывая немногочисленный экипаж фелуки, исход схватки на море с военным кораблем для нее был бы заранее предрешен. И даже восемь заряженных арбалетов, установленных по бортам небольшого суденышка, вряд ли смогли бы дать хоть какой-то достойный отпор.
  Находящиеся на неподвижном корабле люди до рези в глазах всматривались вдаль. Пока удача покровительствовала беглецам, на горизонте не было видно ни одной мачты. Погоня либо задерживалась, либо ее совсем не было.
  Внезапно, подчиняясь команде капитана, команда судна начала опрометью снимать паруса. Они торопливо отвязывали полотнища с опущенных рей, скатывали их в большие рулоны и запихивали в трюм. И все это проводилось в таком спешном порядке, будто вот-вот должно произойти что-то непоправимое.
  - Зачем ты приказал снять паруса? - Андроник с удивлением взирал на аврал, царивший на судне.
  - Басилевс, посмотри туда, - капитан показал на серую черточку где-то там, вдали, у самого горизонта. - Это шторм. Совсем немного, и он будет здесь. И храни нас все Боги на свете, чтобы мы смогли пережить это.
  - Ты уверен?
  - Пока ты не стал правителем великой Ромейской империи, тебе пришлось исходить немало стран. Я же исходил немало морей. И я знаю, что говорю. Прикажи своим людям спуститься в трюм и помочь моей команде в приготовлениях. Надвигается ночь и шторм. Нет ничего хуже, чем союз этих двух страшных сил.
  - Хорошо, я верю тебе, - после недолгой паузы изрек Андроник. - Будем надеяться на твой опыт и чутье. Эй, помогите команде! - впрочем, отданное распоряжение было излишним. Многие из варягов, окружавших басилевса, и сами хорошо знали морское дело, а потому прекрасно понимали, что их ждет ближайшей ночью. Помощь матросам уже оказывалась и без высочайшего повеления.
  Опустилась мгла и вместе с ней по еще спокойному морю пролетел первый порыв ветра. Потом еще один. Наконец, с гулом тысячи колесниц на фелуку обрушился ураган. Огромные волны накрыли собой суденышко, но это было лишь только начало. Шторм разгорался по мере того как угасало солнце.
  - Всем вычерпывать воду! - капитан как мог пытался перекричать разбушевавшуюся стихию.
  Каждый схватил все, что только было под руками. Даже женщины. Стараясь удерживать судно носом к набегающим волнам, несколько матросов из последних сил цеплялись румпель, но это плохо получалось. Буря была слишком сильной.
  С треском упала не выдержавшая стихии задняя мачта. Только по счастливой случайности никого не задело. Но упавшее тяжелое бревно начало биться о борт, угрожая проломить его насквозь.
  - Быстро!
  Капитан с ножом бросился к канатам. Его примеру последовали и другие. Обрезав удерживавший сломанную мачту такелаж, они общими усилиями сбросили этот уже ненужный обломок дерева в море.
  Первая потеря фелуки, а шторм только усиливался. Деревянная обшивка корабля скрипела, грозя треснуть в любой момент, волны перекатывались по палубе, каждый раз все добавляя и добавляя воды в трюм. Люди, откачивавшие воду, уже потеряли счет времени, казалось, эта ночь никогда не закончится.
  - Берег, земля!
  Невдалеке, в отблеске прочерчивающих небо молний, показалась полоса сероватого цвета. Фелуку несло навстречу новой опасности. И было совершенно неясно, что сейчас страшнее, оставаться в бескрайнем море или быть выброшенным в неизвестном для них месте, где вполне могли оказаться и скалы.
  - Держите руль! Поднять парус! - капитан уже принял решение.
  - Что ты делаешь? - Андроник никогда не любил чего-то, что не мог понять.
  - Будем выбрасываться на берег. Без паруса фелука не управляема.
  - Нас разобьет о скалы. Парус с мачтой не выдержат.
  - Нас несет к земле, и сопротивляться этому мы не в силах. Под парусом мы хоть как-то сможем управлять кораблем и попытаться избежать рифов.
  - Хорошо. Чем мои люди могут тебе помочь?
  - Молиться.
  Фелука развернулась по направлению к берегу. Теперь он был уже так близко, что хватало даже слабо мерцавшей в разрывах луны, чтобы разглядеть его в подробностях. Прямо по курсу корабля находилась огромная скала.
  - Влево, сколько можете влево!
  Матросы, стоявшие у румпеля, всем телом навалились на рычаг. Судно медленно, но подчинилось их воле. Ветер рвал парус, последнюю надежду на спасение. Мачта уже дала трещину, но еще держалась.
  Фелука обогнула скалу и тут же резко повернула вправо. За скалой виднелся небольшой проход и, далее, нечто вроде закрытой бухты. Именно туда и направил свой корабль его капитан.
  Пройти чисто не получилось. На самом входе в безопасную зону судно сотрясло от сильнейшего удара. В днище появилась огромная пробоина, но в тот же момент набежавшая сзади волна бросила фелуку дальше, к спокойной воде, протащила и вышвырнула на покрытый песком отлогий берег. Еще несколько волн подтолкнули тонущий корабль еще, после чего накренившееся на бок судно остановилось. На палубу упала мачта. Но это уже не имело значения, парус выполнил свою задачу.
  Ураган вокруг продолжал бушевать. Но волны в бухте не были такими ужасающими. Ото всюду неслись радостные крики. Фелука была разбита, но ни один из членов ее команды не погиб и ни один из пассажиров не пострадал.
  - Ты великий морепроходец, Хрисохоопул, - Андроник впервые назвал капитана по имени. - Клянусь, если мне удастся вернуть Ромейскую империю, я назначу тебя навархом.
  - Навархом чего? - с грустью ответил ему капитан. - Вот этого разбитого судна?
  - Командующим моим флотом. У тебя будут тысячи кораблей и каждый нечета этому. Но надо идти. Ты не знаешь, где мы находимся?
  - Я прекрасно знаю все побережье. Но сейчас слишком темно, чтобы с уверенностью утверждать хоть что-то.
  
  ** иануарий 6693 года
  
  Дождь все продолжался. Ноги скользили по разбухшей от непомерного количества выпавшей влаги земле. Усталость брала свое, не спавшие уже вторые сутки подряд люди буквально валились с ног.
  Андроник оглянулся на сопровождавших его варягов. Его окружали хмурые лица с потерянным взглядом. Они просто шли. Просто выполняли свою присягу, может быть даже, не понимая теперь, зачем и кому это было нужно. Шли через силу, просто привыкшие переносить любые тяготы службы. Странно, но именно на этих чужеземцев, которым, в принципе, было абсолютно плевать на творившийся переворот, и которых нисколько не волновала дальнейшая судьба империи, только на них и можно было положиться в этот час. В час, когда те, для которых делались перемены, отвернулись от своего правителя. Андроник где-то совершил ошибку...
  - Внимание!
  Услышав предостережение, маленький отряд остановился. Впереди виднелась окраина толи селения толи города. Надо проверить. Лидул выделил двоих на разведку. Видя, с каким трудом дается теперь каждый шаг этим опытным и сильным воинам, Андроник еще раз порадовался, что не поддался на уговоры и оставил своих женщин там, на берегу, вместе с командой потерпевшего крушение корабля. За последнее время хоть что-то ему удалось сделать правильно.
  - Это Хела, - сообщили вернувшиеся из разведки варяги.
  - О Боже! Мы вернулись обратно в Царьград! Что будем делать, басилевс?
  Известие потрясло Андроника, может быть, даже больше, чем его спутников. Проплыв огромное расстояние по морю, чудом избежав смерти, они вновь оказались там, откуда бежали. Небесный правитель не желал осуществления планов правителя на земле.
  Басилевс осмотрел своих спутников. Все те же усталые и ничего не выражавшие лица. Они будут сражаться за него, как того требует их честь, но сейчас они не в состоянии даже поднять меча. В случае столкновения их просто перережут. Нужен отдых. Это очень опасно, но нужен отдых.
  - Много ли там мятежников?
  - Сейчас все прячутся под крышей, на улицах никого нет.
  - Нам надо где-то отдохнуть. Хотя бы до утра.
  - На окраине есть кабачок. Там мало посетителей и есть укромное место, отгороженное от остального зала бочками.
  - Хорошо, идем.
  Кабатчик поначалу очень испугался, когда увидел в своем заведении более десятка хорошо вооруженных варягов, но сверкнувшая в полумраке пара солидов достаточно быстро развеяла все его страхи. Это были весьма богатые посетители, которые могли и собирались щедро заплатить за гостеприимство, а то, что они выбрали для себя самый поганый уголок во всей харчевне, то, какое ему до этого дело, если они так щедро платят? Он даже направил свою жену в качестве прислуги, чтобы гости ни в чем не нуждались.
  Почерневший от времени стол был тут же накрыт свежей скатертью. Из подвала принесли самые лучшие вина, а повару было приказано срочно забить барашка. Кабатчик всем распоряжался лично. Такая неожиданная полуночная трапеза могла принести в его карман как минимум полумесячный доход, и он лез из кожи, чтобы этот доход вырос до размера месячного.
  Очень скоро варяги насытились и начали засыпать, а в кармане хозяина заведения уже побрякивали целых три золотые монеты. Кто бы мог подумать, что такое ненастье может принести такую прибыль?
  - Иш Кария, - к нему тихо подошла жена. - Ты знаешь, кто у нас?
  - Не знаю и знать не хочу. Они слишком хорошо платят, чтобы задавать подобные вопросы.
  - Мы можем заработать гораздо больше. Это Андроник. Я прекрасно его узнала.
  - Басилевс?!
  - За его поимку назначена огромная награда.
  - Но это мои гости, и они щедро заплатили...
  - Уж не хочешь ли ты лишиться головы за то, что приютил его? Уверена, уже завтра с утра на нас кто-нибудь донесет.
  - Наверное, ты права, - перед хозяином заведения замаячила целая горка солидов. Он подозвал одного из своих поваренков и отправил в дом одного из вельмож, проживающего неподалеку.
  
  В закутке, отгороженном от остального помещения набросанными бочками, почти уже все спали. На скатерти, такой чистой вначале, не было и живого места. Вся она была заляпана следами пролитого вина, пятнами от обглоданных костей ягненка и фруктов. Тут же в навал валялись глиняные стаканы и кувшины.
  Стараясь не будить своих товарищей, Андроник тихо встал. На шорох его одежды открыл глаза Лидул, вопросительно посмотрел на своего правителя. Басилевс жестом показал, что все спокойно и можно продолжать спать, а сам вышел на улицу.
  Снаружи было прохладно. Брезжил рассвет. Дождь закончился. Ветер, бушевавший всю ночь, стих тоже. Уже скоро должно подняться солнце и надо будет уходить. Но пока пусть его спутники отдохнут, ему еще понадобятся их неуемные варварские силы.
  Когда Андроник вернулся к своим товарищам, в основном зале кабака послышались громогласные выкрики. Все, кто находился за бочками, мгновенно проснулись и схватились за оружие. Басилевс вышел из-за укрытия.
  Комната до отказа была заполнена скутатами с обнаженными мечами. Не менее двадцати человек в полной боевой амуниции. За дверью в заведение виднелось еще, по крайней мере, столько же воинов. Впереди стоял одетый в широкий пурпурный плащ вельможа.
  - Сдавайся, Андроник, или тебе не выйти отсюда, - с пафосом заявил он. - Или ты желаешь, чтобы твои люди были порублены моими воинами?
  - Нет, я иду с вами, - басилевс гордо посмотрел в глаза тому, кто пришел его арестовывать. Потом сделал знак своей охране не вмешиваться и шагнул вперед.
  С диким хохотом на него набросили железную цепь, потащили вслед за лошадью. Не ожидавший такого, Андроник упал, но всадник и не думал останавливаться. Свергнутого басилевса под радостные крики черни волокли по грязной улице.
  - Патриций, за его поимку положена награда, - встревожено обратился к вельможе Иш Кария. - Я бедный человек...
  - Теперь уже нет, - сановник небрежно швырнул под ноги кабатчику кошелек, который только что отобрал у Андроника. - Все это теперь твое. Славь Исаака Ангела.
  Хозяин заведения быстро подобрал брошенное. Раскрыл. Золото. Много. Запихнув кошелек за пазуху, Иш Кария, сторонясь каждого, попадавшегося по пути, бросился вон из города. Спрятать...
  Встать на ноги Андронику дали только тогда, когда его выволокли за пределы поселка. Так, облепленного грязью, в разодранной одежде его и доставили в Анему, одну из самых страшных тюрем во всей Ромейской империи. Раздев догола, заковали в кандалы и, бросив рядом кривобокий кувшин с затхлой водой, заперли в одной из камер. Грохнул запираемый засов, поверженный басилевс остался один на один с собой в мрачном застенке.
  
  ** иануарий 6693 года
  
  - Посмотрите на него, как жалок и беспомощен этот самый первый, самый главный из тяжеловесов, считавший себя равным Богу. Посмевший писать от имени Бога. Посмотрите на него еще раз, на этого ничтожнейшего человечишка. Ты все еще мнишь себя спасителем Империи?
  Главный зал Влахернского дворца. Перед Андроником, на отделанном богатой резьбой и золотом троне, Исаак Ангел. Победитель, вновь провозглашенный император, заговорщик и узурпатор власти. В белых парадных одеждах и стеммой на голове. Он презрительно взирает на своего закованного в цепи поверженного врага.
  - Так я не слышу ответа: ты все еще мнишь себя спасителем империи? Или ты ничего не можешь без своих верных варягов?
  - Да, я - спаситель империи. И не тебе, пришедшему подлым образом к власти, судить меня. И все мои чаяния были только об усилении мощи великой Ромеи, народ которой именно при мне стал и свободнее и богаче. Свободнее от тех гнусных взяточников и казнокрадов, что наплодили твои подручные. И именно при мне в короткое время и население городов возросло, и земля принесла сторичный плод, и жизненные припасы сделались дешевле. Или ты не желаешь видеть всего этого? Так знай: мое правление еще назовут Золотым веком, а тебя - началом конца Великой империи.
  Обмотанный цепями Андроник резко выпрямился. Это было больно, но он не хотел показывать свою слабость перед врагами. Исаак хотел было вскочить с трона, но быстро одумался. Стоя рядом с этим гигантом, он бы выглядел карикатурно.
  - Нет, это ты пытался истребить империю. Ты притеснял и уничтожал лучших и достойнейших ее представителей. В своей жажде крови и безраздельного величия ты не жалел даже своих родичей. Ты - тиран. Ты им и останешься на века. Ты хочешь сказать, что сделал счастливее народ Ромеи? Что я слышу! Уж не эти ли плебс покрывали тебя самыми последними словами и готовы были растерзать, покуда моя стража везла тебя сюда из Анемы?
  Тяжелые цепи, удерживаемые стоявшими по бокам от Андроника воинами, тянули вниз, побитое тело ныло и просило пощады, но басилевс не мог позволить ему этого. Собрав последние силы, он вновь поднялся во весь свой громадный рост, по его лицу скользнула уничижительная улыбка.
  - Чернь слепа. Она живет одним днем. И ты оплатил ей этот день, разрешив разграбить мою казну в Большом дворце. Ведь ты, как и все трусы, побоялся войти туда с мечом и вместе с толпой. Знаешь, сколько это стоило тебе? Сто семьдесят тысяч солидов! Глотай слюни, мразь! Еще никогда и никому переворот не стоил так дорого. Я не жалею об этих деньгах - они все равно не достались тебе. Я сожалею лишь об одном. Что вовремя не распознал и не убил такую подлую змею. А варяги... Они еще придут и отомстят. И если не за меня, так за порубленных тобою своих соплеменников.
  - Но тебе уже не увидеть этого!
  - Я знаю. Но эта мысль придает мне силы. И помни: ты заплатил за свою власть сто семьдесят тысяч солидов. Сто семьдесят тысяч, жалкий златолюбец!
  Лицо Исаака перекосило. Слова комом застряли в горле. Покраснев до мочек ушей и гневно вращая глазами, он попытался что-то ответить этому человеку, целиком пребывавшему в его власти. Но слов не было. Все затмил блеск золота, доставшегося не ему и которое теперь уже трудно было собрать. Наконец новоиспеченный император взял себя в руки и рассмеялся. Тяжелым мертвящим смехом.
  - Ты сходишь с ума. Ты настолько скуп, что даже перед смертью не можешь позабыть об оставленных тобою солидах. И я рад, что твоя жадность будет терзать тебя все время, пока ты будешь умирать. А умирать ты будешь долго, как долго ты мучил нас. И это я тебе обещаю.
  - Ты глуп. И можешь только угрожать. Замолчи. Я не желаю более с тобой разговаривать.
  - Тогда склони голову перед императором! - Исаак помутневшим от гнева взором обвел собравшихся. Стоявшие вдоль стен патриции с нетерпением жаждали крови. Им не хватало только знака. - Что ж... - теперь император обратился уже к ним. И вновь кровожадная усмешка исказила его лицо. - Мне кажется, что я не смогу творить над ним правосудие, чтобы удовлетворить желание каждого из вас. И я отдаю его вам, чтобы вы сделали с ним все, что захотите.
  Первый удар так и не смог свалить гиганта, он пошатнулся, но все же ему удалось устоять на ногах. Затем удары посыпались со всех сторон. В глазах Андроника поплыло. Мягко перевернулся каменный пол. Басилевс упал. Прошло всего несколько мгновений, как разъяренное окружение Исаака напало на него, но вот он уже почти ничего не чувствовал. Сознание медленно улетучивалось, в ушах поплыл навязчивый звон.
  Император со злорадной ухмылкой смотрел на истязания своего давнего врага. Один только вид, как топчут и бьют поверженного Андроника, вызывал у него бурную радость. Он упивался, наблюдая, как покрывается под нещадными ударами кровавыми пятнами тело гиганта.
  - А это тебе чтобы ты больше никогда не писал от имени Бога!
  Один из избивавших выхватил из рук стражника секиру и одним ударом отрубил басилевсу кисть правой руки. На пол полилась кровь, но поверженный, видимо, даже не почувствовал этого.
  - Хватит, довольно! - Исаак попытался перекричать тот гам, что творился сейчас в зале. - Оставьте немного и черни. Народ тоже хочет позабавиться, не надо лишать плебс такой возможности.
  С хохотом приняв и одобрив такое решение, собравшиеся быстро прижгли рану факелом и окатили басилевса водой. Потребовалось несколько минут, чтобы лежащий неподвижно на полу человек начал приходить в сознание. Он тяжело поднял голову, выплюнул выбитые зубы и посмотрел на стоявших над ним людей. Потом его взор остановился на Исааке Ангеле.
  - Если ты все еще желаешь писать от имени Бога, можешь забрать с собой свою руку, - с холодной ухмылкой ответил тот на ненавидящий взгляд Андроника. - Я предупрежу чернь, что очень скоро любой желающий сможет прикоснуться к твоему телу. Думаю, ты будешь рад увидеть, как боготворят тебя те, для кого ты так старался и ради кого терпишь сейчас все эти муки.
  
  ** иануарий 6693 года
  
  Андроник скорчившись валялся на холодном каменном полу. Медленно возвращалось сознание. Все тело ныло и кровоточило, лицо и рот превратились в одну единую сплошную рану. Перед глазами что-то маячило, белесое, туманное и расплывчатое. Басилевс с трудом смог сфокусировать взгляд на этом предмете. Это была его собственная рука. Отрубленная правая кисть. Тут же отчетливо всплыло все, что происходило накануне во Влахернском дворце. Обвинения, судилище, избиение. Откуда-то из живота, наверх, прокатился комок, сильнейший рвотный позыв скрутил тело. Но пустому желудку было нечего отторгнуть из себя.
  Тошнота прошла. На смену ей пришел голод и страшное чувство жажды. Где-то здесь должен быть тот самый глиняный кувшин. Андроник, рискуя потерять сознание при каждом движении, приподнялся на здоровой руке. Воды нигде не было. Только пятна бурой засохшей крови вокруг. Но пить хотелось нестерпимо.
  Из последних сил Андроник подполз к массивной двери камеры и постучал. Никого. Постучал еще. Наконец на той стороне послышались шаги. Отодвинулся засов, на пороге появился дородный охранник.
  - Чего шумишь? - он даже не пытался скрыть своего отвращения к заключенному.
  - Пить...
  - Может, тебе еще и пир здесь устроить? - оскалился охранник.
  - Пить...
  - Пшел! - караульный раздраженно оттолкнул басилевса ногой. - Тебе не надо. Все равно скоро издохнешь.
  Дверь захлопнулась. И молить хоть о каком-то снисхождении было нелепо. Но жажда была сильнее рассудка. Андроник начал вновь барабанить в деревянный проем. И на этот раз дверь открылась намного быстрее, но и стоявший за ней охранник пребывал в диком бешенстве.
  - Никак не успокоишься? - заорал он. - Пить хочется? Так на, попей!
  С этими словами он вынул нож и, запрокинув за волосы голову заключенного, погрузил острие в глаз Андроника. Страшная боль пронзила все тело узника. Забившись в конвульсиях, он вырвался из лап своего мучителя и попытался отползти прочь.
  - Ну как, все еще хочется воды? - охранник озверело следил за потугами своего арестанта. - Будешь еще отвлекать меня, не увидишь и своей собственной казни.
  
  Сколько теперь прошло времени, он не знал. Отчаянная боль, заставлявшая сознание то уходить, то возвращаться вновь, мучительное чувство жажды скрутили все вокруг в какой-то бешеный комок из копошащихся змей. Но вот дверь вновь открылась и два охранника, подхватив басилевса под руки, потащили его куда-то по лестнице.
  Посадив на плешивого верблюда, Андроника вывезли в город. Сразу за стенами тюрьмы процессию поджидала толпа жаждущих представления плебс. Но пока это был только гул и ропот.
  Наконец одна из старух подскочила к басилевсу и схватилась за его бороду.
  - Посмотрите, как жало змеи! - визгливо закричала она.
  Это было как сигнал. Тут же со всех сторон посыпались камни и удары палок. Какой-то оборвыш, с трудом протиснувшись к басилевсу, плеснул ему в лицо жидкость. По окатившему толпу смраду, все поняли, что это такое и, радостно завопив, продолжили избиение предоставленного им в полное распоряжение человека.
  Андроник с трудом осмотрелся. Вокруг только искаженные злобой лица.
  - Зачем?... - попытался промолвить он, но очередной камень, попавший ему в голову, не дал договорить фразу.
  - Ты приказал разорить всю мою семью только за то, что мы взяли немного товаров из разбитого штормом корабля! - одетый в рубище крестьянин запустил в своего бывшего правителя несколькими кусками навоза. - Будь ты проклят!
  А дальше был ипподром. И перекладина меж двух столбов, на которую басилевса подвесили за ноги. И латинские наемники, упражнявшиеся в искусстве колоть кинжалом. И внезапно боль ушла. Остались только ощущения тычков и чувство жажды, последние чувства, что помнил некогда могущественный, а теперь поверженный правитель великой Ромеи.
  - Господи, помилуй! Зачем же вы ломаете сломанный тростник! - прошептал уходящий в небытие басилевс.
  Он посмотрел на обрубок своей правой кисти, она кровоточила. В отчаянье, не имея далее возможности бороться с желанием напиться хоть какой-нибудь влаги, Андроник поднес к лицу изуродованную руку.
  - Смотрите, он и перед смертью хочет напиться крови! - в неистовстве заорала толпа.
  - Так на же тебе! - один из латинян подскочил к басилевсу и наотмашь, сквозь горло в грудину, вонзил в него меч.
  Последняя судорога прокатилась по телу несчастного, он затих. Толпа восторженно ликовала. Казалось, радуются даже не поделившие что-то между собой медные статуи разъяренных волчицы и гиены, возле которых так и оставили висеть тело жестоко замученного, свергнутого правителя великой Ромеи.
  
  
  Глава 17
  
  ** месяца **** года
  
  Вокруг темно, в голове неясный гул, Игорь чувствует, как его кто-то настойчиво трясет за плечи. Нет, здесь не темно, просто глаза закрыты. Он сидит на чем-то твердом, и холодно... Нет, достаточно тепло... Или прохладно...
  - Игорь, да очнись же, - голос Эльвиры, но нечеткий, будто издалека. - Глаза открой...
  Его вновь сильно встряхивают, затем откровенно лупят по щекам. Жестко, со знанием дела. Напарница это умеет. Трилицев с трудом приподнимает веки. Вокруг все плывет. Среди теней трудно выделить хоть что-то.
  - Давай, поднимайся! - неясная тень постепенно трансформируется в Эльвиру. Обхватив напарника за подмышки, она осторожно ставит его на ноги.
  - Где мы? - первые слова Игоря, когда происходящее приобретает для него хоть какой-то смысл.
  - Не знаю. Были в подвале, затем вырубились. Я, когда пришла в себя - к тебе. А ты только мычишь.
  - А что вокруг?
  - Ничего. Да очнись ты, сам посмотри.
  Наконец состояние оцепенения начинает проходить. Стали держать ноги. Из головы пропадает гул, и Эльвира из облакоподобного пятна вновь превращается в суперсексуальную напарницу. Игорь оглядывается. Аккуратно поддерживаемый за локоть, он стоит посреди... посреди ничего. То есть ничего в самом прямом смысле этого слова.
  Под ногами нечто, отдаленно напоминавшее пол, но сделанное из непонятного вещества. Белесо-серого, похожего на мрамор, но гладкого до зеркального блеска и не имеющего ни единого шва на всем ближайшем обозрении, и, скорее всего, не имевшего стыков и далее. Это походит больше даже не на пол, а на какую-то геометрическую плоскость из школьной задачки по стереометрии. Вот только вокруг более ничего нет. Только пустота, в отдалении заканчивавшаяся белесой дымкой. И даже свет какой-то нереалистичный. Сразу отовсюду и без единой тени.
  - Хорошо попали, - до Игоря, наконец, доходит вся абсурдность их положения.
  - Что делать-то будем?
  - Идти. Куда-нибудь. Как мы здесь оказались? Я долго валялся?
  - После меня - минут десять. А уж сколько я налетала - и не знаю. Ты все стонал и говорил про какой-то тростник...
  - Тростник? - Игорь удивился. - А... Это... Привиделось незнамо что. Будто я древний Византийский император и меня медленно убивают мои же верноподданные.
  - Типа Андроник?
  - Да. А тебе откуда это известно?
  - Когда я валялась рядом, мне тоже кое-что привиделось. Будто я - Агнесса. Это имя тебе что-нибудь говорит?
  - Агнесса?! Моя любовница?! Одна из тех, что была со мной..., то есть с Андроником до самого конца? И что же видела ты?
  - Похоже, то же самое. Твою смерть. После того, как тебя оставили висеть, Лидул пошел к Исааку Ангелу и выпросил его высочайшее разрешение на похороны. Твое тело в саване перенесли в ров у монастыря Эфор, находившегося вблизи Зиксиппского монастыря, там и похоронили, - Эльвира откровенно посмотрела в глаза напарника, потом, смутившись, добавила. - Ну не тебя, конечно, а Андроника.
  - Не может быть, - Игорь просто не находил слов. Невероятно. Все слишком сходилось и в таких подробностях... Лидул, монастырь Эфор... - А еще что ты видела?
  - Потом мы вместе с оставшимися варягами отправились к Ярославу Галицкому. Это было долго и трудно. Ну а затем этот самый Ярослав пришел в такую ярость из-за твоей смерти, что пообещал, что Ромейцы дорого заплатят... собрал войско и... все... - Эльвира пожала плечами. - Дальше я открыла глаза и увидела тебя лежащим на этом полу или как там это назвать.
  - Не может быть, - нет, Игорь отказывался верить тому, что услышал. Одновременно и обоим. Не объяснимо. - А раньше ты когда-нибудь слышала про этого самого Анроника? Может, читала где?
  - Нет, точно нет.
  - И я - нет. Значит, сие проделало с нами это место. Только зачем?
  - Спроси чего-нить попроще, - Эльвира усмехнулась. - Допустим, чтобы напугать, нагнать страху, предупредить, что будет в случае... Ну и так далее... Так что же дальше делать будем?
  - Для начала попробую осмотреться из своего "второго я", - Игорь, усмехнувшись предупреждению о возможной опасности, присел на корточки. - Тут не к чему прислониться, так что посмотри, чтобы я не упал.
  Он закрыл глаза и попытался взлететь. Не получилось. Парень будто бы забыл, как это делается. Не получалось также и вобрать в себя окружающую действительность. Не получалось ровным счетом ничего.
  - Знаешь, меня, кажется, лишили всех моих способностей, - будто извиняясь, обронил он вставая.
  - Значит это место...
  - Значит это - то самое, куда нам надо. И нам - туда, - Игорь решительно указал направление.
  В принципе, он мог ткнуть и в противоположную сторону, все равно от этого ничего бы не изменилось. Любое из направлений одинаково, когда тебя со всех сторон окружает однообразное марево. Но бездействие сейчас означает признание поражения, а проигрывать Игорь не любил и не хотел.
  И теперь они шли. Шли в мире, лишенном всего, лишенном даже времени, поскольку здесь не было ничего, что бы указывало на его присутствие. Шли молча и сосредоточенно.
  - Без ориентиров мы можем начать ходить кругами, - решила нарушить затянувшуюся тишину Эльвира. - Я где-то читала, что так происходит толи из-за вращения Земли, толи из-за того, что у нас ноги идут по-разному.
  - Не факт, что это Земля, а вот ноги у нас действительно разные, - хохотнул в ответ парень. Разговор не склеивался.
  Они продвигались. Вновь молча. Но по-прежнему вокруг везде все та же далекая марь, которая просто сдвигается одновременно с ними, с каждым их шагом. Ничего не меняется. Удивительно, но и силы не убывают. Нет голода, не ощутима жажда, просто не хочется ни есть, ни пить. Хотя должно пройти не так уж и мало времени. По ощущениям. Если здесь могут быть хоть какие-то ощущения.
  Внезапно они оба на что-то натолкнулись. Невидимая преграда. Будто чистейшее, гладко отполированное сверхпрочное стекло. Столкновение настолько неожиданно, что их едва не сбило с ног. И за этим просто обязана появится боль. Но нет. Вновь никаких ощущений. Место упрямо продолжает держать свою марку. Здесь ничего нет, не было и не может быть.
  - Это еще что за черт? - Игорь аккуратно, одними подушечками пальцев, потрогал препятствие.
  - Стена, - Эльвира также поводила перед собой ладонями. - Ты прав, мы куда-то пришли. Только куда теперь?
  - Куда хочешь. Мне больше по душе вправо.
  И вновь все та же хлябь вокруг, но теперь уже левая рука скользит по невидимой глазу холодной отполированной поверхности, а правая вытянута вперед для предотвращения возможных новых столкновений. Просто продвижение в неизвестность.
  Поверхность закончилась. Поворот. Угол. Вновь можно свернуть и идти прямо.
  - Тебе не кажется, что это очень похоже на лабиринт? - Эльвира осторожно шагнула вперед.
  - Мне кажется, что это не мы идем, а ведут нас.
  - Так что?
  - Продолжаем.
  Они сделали шагов десять...
  - ??
  Туман, который до того стлался где-то очень далеко, внезапно приблизился и даже будто стал осязаемым. Из клубов дыма проявились очертания. Вначале смутные, затем все более и более отчетливые. Теперь напарники уже не стояли посреди безграничного ничего. Теперь это ничто приобрело формы широкого, уходящего вдаль, тоннеля.
  - Думаешь, это опасно?
  - Не страшнее, чем было до того.
  И все-таки по коридору, даже приглашавшему прогуляться в неизвестность, идти было спокойнее. Хотя бы потому, что тоннель по определению не может быть проложен в никуда.
  Вскоре стены сузились, и из полупрозрачных, плавающих в дымке, они обрели нормальный и вполне приемлемый для землянина вид этакого бетонного свода. Начали появляться сначала отдельные, а потом висящие через каждые метров двадцать пять, светильники. Появилось ощущение времени и расстояния.
  - Смотри, мы переходим из разряда вампиров в обыкновенных людей.
  - Да, да.
  Они с улыбкой полюбовались тенями, которые начали отбрасывать их тела.
  - Только вот куда это? Тебе подобное ничего не напоминает?
  - Думаешь, на самом деле мы просто валяемся на кирпичном полу в том самом подвале? А этот путь ведет нас в небытие? Но здесь все слишком реально при всей кажущейся нереальности.
  Вместе с ощущениями времени и пространства возвращаются усталость, голод и жажда. Но есть и еще одно чувство, которое не смогла отобрать у Игоря даже эта непонятная марь. Чувство злости, яростной злобы на тех, кто едва не довел Зинаиду, его Зину, до растительного состояния. И теперь оно заглушает все. Оно ведет вперед. И, хотя Трилицев и понимает, что ярость не самый лучший попутчик в любом деле, но уже ничего не в состоянии с собой поделать. Развязка приближается. И все, чего ему хочется сейчас, это суметь забрать с собой нескольких, или хотя бы одного из этих негодяев.
  Уже совсем близко... Впереди маячит стена. Конец тоннеля. Поворот. Сбоку небольшая квадратная зала. На потолке что-то сверкнуло...
  - Осторожно, назад!
  Сработал животный инстинкт самосохранения. Мимо пролетела огненная сфера. Нечто вроде шаровой молнии.
  Напарники укрылись за стеной.
  - Похоже на засаду.
  - Нет. Скорее охранный пункт. Но одно вселяет надежду...
  - При всех их технологиях мы оказались быстрее?
  - Точно. Ну что, пробуем, как обычно?
  - Давай. На раз, два, три.
  Первой прыгнула Эльвира. Мгновением позже - Игорь. Она - вправо, он - влево. С пистолетами в руках, направленными в сторону того самого блестящего объекта. Загрохотали выстрелы. Не останавливаясь, Трилицев прицельно выпустил одну за одной пять пуль. На потолке вспыхнуло, разразилось снопом искр и застыло. Откатившись в сторону, Игорь осмотрелся. Нет. Новых опасностей не предвидится. Так что первая схватка явно не в пользу местных.
  - Эла, а мы их сделали! - демонстративно продув ствол пистолета Игорь спрятал оружие в кобуру.
  Эльвира стояла шагах в семи. Странно покачиваясь и не обращая ни на что внимания.
  Заподозрив неладное, Игорь бросился к напарнице. Та упала в его руки.
  - Внимание, предлагаю положить оружие на землю, - оглушающий голос. Сразу отовсюду. Будто проникающий сквозь черепную коробку и звучащий непосредственно в самой голове.
  Игорь огляделся. Пустая комната. Кроме испорченного ими и прикрепленного к потолку нечто - ничего.
  - Положите оружие на землю.
  - Что это?
  - Игорь, тебе лучше подчиниться, - Эльвира из последних сил открыла глаза. - Все будет хорошо. Ты выйдешь.
  - Эла!
  - Я свою функцию выполнила. Ты у цели.
  Девушка обмякла. Не может быть. Ведь на ней ни единой царапинки. Но она уже не дышит, и ее уже нет. Не хочется этому верить. Не уберег. Трилицев осторожно положил тело своей напарницы на пол. В висках стучало. Теперь он должен уничтожить как минимум двоих...
  - Положите оружие на землю.
  - Да на, на! - Игорь достал и швырнул неведомому голосу пистолет, оружие исчезло прямо в воздухе.
  Но на Трилицева это не произвело никакого впечатления. Фокусники, черт бы их побрал... Пусть подавятся. У него всегда в запасе есть еще кое-что. И это у него уже не отнять. Он и сам оружие.
  Вслед за исчезнувшим пистолетом в дальнем углу залы открывается проход. Новый темный коридор. Его приглашают. Что ж, хорошо. Посмотрим, насколько местные лихи в ближнем бою, когда между противниками нет этаких хитроумных примочек.
  Игорь поднимается. Идет. Но, внезапно остановившись, поворачивается назад.
  Эльвира... Ее нельзя вот так оставлять здесь...
  Но Эльвира исчезла. И зала, в котором только что находился Игорь, тоже нет. Вокруг шероховатые стены, а прямо перед ним - обитая железом дверь из грубой древесины.
  Ловушка. Такой новый прикол. Значит, надо ждать. Удивительно, но, только поняв, насколько он не подготовлен бросить вызов этому новому миру, Трилицев успокаивается. А освободившись от душившей его злобы, начинает мыслить. Надо ждать...
  Он в каземате. Небольшая узкая комнатка, в одном из углов которой стоит видавшая виды железная кровать с брошенным на нее тюфяком, а примыкая к ней, в другом углу - массивный деревянный стол. Вполне удобно, сидеть за столом можно прямо на кровати. В передней части комнаты, слева от двери, санузел с неким подобием душевого отсека. Молодцы местные, по части обеспечения комфорта им не откажешь. Сюда бы еще телевизор и стереосистему. Таинственно улыбаясь, Игорь прыжком бросается на тюфяк.
  Страшно хочется спать. Это был очень трудный день. Трилицев спокойно закрывает глаза. Надо отдохнуть. В принципе, волноваться особенно не о чем. Если бы хотели его уничтожить - давно уничтожили бы.
  
  ** ** 675 года
  
  Быстро отбивая коротким мечом атаку одного из воинов Самниума и прикрываясь от другого небольшим четырехугольным щитом, он сделал небольшой скачок вперед и, оказавшись за спиной своих противников, быстро развернулся. Теперь все четверо самнитов были у него перед глазами. Еще несколько взмахов, отход назад, но соперники вновь берут в клещи, заходя за спину. Все, это конец. И совершенно не имеет значения, что за время более чем часового боя он не получил ни одного сколько-нибудь серьезного ранения, а его соперники измождены. Их четверо, и ему не устоять.
  Рев трибун, пробежавший по всему цирку, когда последний из прикрывавших ему спину фракийцев упал под ударами сразу нескольких мечей, внезапно стих. Только тяжелое дыхание гладиаторов в центре арены, да редкие вздохи зрителей, жаждущих развязки. А еще лязг металла и хруст песка под ногами. И воспоминания о старинной тактике...
  Внезапно для своих противников он разворачивается и бежит. Бежит под радостные крики тех, кто держал пари за самнитов, и яростные от тех, кто еще надеялся получить куш в случае его победы. Соперники преследуют, но растягиваются неровной цепочкой. Сказывается время, проведенное на ринге, усталость и раны.
  Не пробежав и нескольких шагов, он разворачивается и тут же вонзает свой кривой меч в грудь первому из преследователей. Затем, не останавливая движения, поражает второго. Оба противника падают, но смотреть на это нет времени. Третий самнит падает, оглушенный ударом щита, и вот уже последняя схватка. Перенося вес тела на правую ногу, он грозно выжидает, пока соперник сам подойдет к нему. Тот же даже не бежит и не идет, а просто тащится, припадая на раненую ногу. Всего лишь один короткий взмах мечом - и противник разоружен. Силы самнита покидают его, и тот просто падает к ногам своего победителя. Бой закончен.
  Тишина, воцарившаяся на трибунах после его первого нападения на противника, взрывается громкими рукоплесканиями.
  - Свободу Спартаку! - начинают скандировать первые несколько сотен человек на трибунах.
  - Свободу, свободу! - поддерживают их другие и вот уже почти весь Большой цирк гремит: - Свободу, свободу Спартаку!
  На арену выходит лорарий.
  - Ты свободен, Сулла даровал тебе свободу.
  И еще один голос, прямо над ухом:
  - Своей храбростью ты разорил меня, - это уже старый ланита Акциан, в один момент лишившийся главной своей гордости стоимостью в двенадцать тысяч сестерций.
  Да, это свобода, и он теперь может уйти с этой арены и жить как все свободные обитатели Рима. Он еще не верит этому, но идет к воротам, приветствуемый радостными криками зрителей на трибунах.
  Свобода...
  
  14 июня 1908 года
  
  Он стоят возле огромной башни, увенчанной медным полушарием. Несколько трансформаторов с масляным охлаждением призваны обеспечить ту самую мощность, которой, по замыслу, должно было хватить, чтобы начать сгущение электромагнитных волн, пронзающих Землю. Скорее всего, после этого произойдет сильнейший выброс энергии. Новое солнце. Не здесь. В нескольких тысячах километров. В далекой и малозаселенной части центральной Сибири. И если это случится, значит, ему удалось победить и обуздать неуемную силу природы.
  Жутковато. Хочется еще и еще раз перепроверить вычисления. Но они и так просчитаны до последней цифры и знака, и искать в них в очередной раз хоть какую-то ошибку просто глупо.
  Чтобы не подвергать излишнему риску персонал, работавший по устройству этого проекта, все рабочие еще вчера отправлены в соседние владения к Чарльзу Вардену. И теперь здесь он только один. Немного помедлив, он решительно включает подачу силового питания. От медного шара вверх устремляются изогнутые лучи белесо-огненных молний. Вслед за приростом подаваемого напряжения зигзаги, прорезающие небо, становятся все длиннее, вытягиваясь в прямые линии по направлению на запад.
  Через три дня эксперимент будет завершен. А еще через месяц из прессы станут известны первые результаты. И вот тогда-то и станет по-настоящему страшно. С помощью доступных на данный момент допотопных приборов вместо безопасной передачи энергии на расстояние он получил страшнейшее из всех существовавших до того средств разрушения.
  Испугавшись, он окончательно забросит эксперимент и более уже никому и никогда не расскажет о его фактических результатах...
  
  21 сентября 7564 года
  
  - Аарон!
  Игорь резко открывает глаза. Голос в его голове прозвучал настолько отчетливо, что, казалось, это имя произнес кто-то, находящийся в непосредственной близости.
  Трилицев поводит взглядом. Нет, в каземате все также никого нет, но с того момента, как он заснул, само помещение претерпело довольно значительные изменения. Теперь он лежит на мягкой, застланной приятным свежим бельем, кровати. Правда, все также в одежде и поверх одеяла, но все же это уже не тот заскорузлый тюфяк с комками, давящими на ребра. Да и само помещение более стало походить на комнату, чем на заунывный каземат для содержания особоопасного преступника.
  Кроме того, стало просторнее. Вместо грубой, аляповато выполненной штукатурки появились приятные цветные обои. По другую сторону помещения взамен топорно сделанного стола - полированный столик с двумя креслами по его бокам. В углу находится платяной шкаф, а вместо видавшего виды унитаза - аккуратная дверь в ванную комнату. Только вот входная дверь осталась прежней. Из почерневшего от времени дерева, небрежно обитого по краям листовым железом с налетами ржавчины.
  Очередные игры толи с сознанием, толи с окружающим пространством. Объяснить подобное невозможно, да Игорь не особенно и заморачивается на этом. Главное, что он чувствует себя не в пример отдохнувшим, вот если бы только не разыгравшийся зверский голод.
  Мягко звонит звонок. Часть стены над столом пропадает, из появившегося проема выезжает поднос. В комнате пахнет чем-то вкусным. Когда Игорь подходит ближе, блюда уже располагаются на столе, а ниша вновь затянута светло-зелеными обоями.
  Трилицев тщательно проверяет стену. Обычная. Без каких-либо намеков на находящийся здесь проем. Снимает крышку с основной тарелки. Прожаренный бифштекс с картофелем-фри. Именно так, как он всегда любил. Остальное открывать не хотелось. Там наверняка находились графинчик с каркаде и салат из помидоров со сладким, нарезанным крупными аппетитными кружочками, луком.
  Что ж, те, кто заключили его в эту комфортабельную камеру, хорошо осведомлены о его вкусах. Игорь одним ударом смахивает все эти разносолы со стола. Шлепнувшись об стену, звенит посуда, по полу катятся тарелки, а угол перед входом в ванную оказывается заляпанным разлетевшимися продуктами.
  Плевать, без всего этого можно обойтись. По крайней мере, несколько дней. Игорь с удовлетворением обозревает тот бардак, что устроил, и вновь разваливается на кровати. Будем ждать. Что-то должно произойти.
  Его мысли возвращаются к тем снам, что в последнее время постоянно и настойчиво навязываются ему. К этаким историческим экскурсам-зарисовкам. Где он всегда выступает в главной роли. К чему бы все это? И имя Аарон тоже знакомо, только пока еще оно не фигурировало. Но это тоже должен был быть он, и Трилицев это чувствует.
  За дверью грохочут задвижки. Подавив в себе первое желание вскочить и броситься к входу, Игорь остается лежать в невозмутимой позе. Потому что первые желания обычно самые неверные.
  Дверь открывается, в проеме появляется довольно рослый пожилой человек с квадратными формами лица.
  Игорь, скосив глаза, осматривает вошедшего. Не плохо. Если бы не возраст, вполне приличный противник с развитой атлетической фигурой, которая легко угадывается даже под бесформенным балахоном, небрежно накинутым на плечи.
  - Здравствуйте, - у человека довольно низкий бархатистый голос.
  Игорь не отвечает, только лениво присаживается на кровати.
  Посетитель подходит ближе.
  - И все-таки вам стоило бы это съесть.
  Сейчас мужчина обернулся в сторону раскиданных столовых приборов, а когда его взгляд вновь возвращается к Трилицеву, в его лицо уже летит сжатый кулак. Не встретив никакого сопротивления, рука Игоря проходит лысоватый череп навылет с такой силой, что становится больно в потянутом плече.
  - Ну что вы! - роскошно улыбается вошедший. - Не стоит. Неужели вы забыли, что такое голограмма?
  - Даже так?
  - Даже так. Поймите, - мужчина, ни сколько не смущаясь, поворачивается к Трилицеву спиной и направился в тот самый угол, где раскидана посуда. Он спокойно собирает все разбросанное и вместе с подносом ставит обратно на стол, - на данный момент вы находитесь в полной моей власти, - он вновь возвращается к Игорю и кладет руку ему на плечо. Удивительно, но парень вполне явно ощущает это прикосновение. - Надеюсь, все понятно? Это ведь я мог бы вас ударить.
  - Черт, какого? - Игорь вдруг отчетливо вспомнил, где видел это лицо. Там, среди звезд. - Кто вы такой?
  - Скажем, для вас я - Модератор. А находитесь вы... в точке завершения игры.
  
  
  Глава 18
  
  18 сентября 7564 года
  
  Они обменялись взглядами сквозь полупрозрачную оболочку сферы. Это продолжалось мгновение. После чего модератор Диметрий быстро отстранился.
  Он где-то дал промашку. Что-то не срослось. А ведь сначала все складывалось так хорошо. Пользователь пришел к точке основного выхода, вот только портал почему-то не сработал. Теперь же требовалось сделать работу над ошибками и все начинать заново.
  Диметрий отошел от сферы, внутри которой был заключен мир Аарона. Так, ничего особенного. Обычная копия Солнечной системы с единственной заселенной планетой по имени Земля. В самом центре шара ярко горит единственная звезда, а вокруг, если приглядеться, расположены все давно известные планеты. Третья - с разумной жизнью.
  Бывали миры и побогаче. Один из подопечных модератора навертел целых три звезды около пятидесяти заселенных планет, причем несколько - с жизнью не на основе углерода, а на основе кремния. Многие любили менять в своих мирах привычную физику. Допустим, гравитацию. Чтобы все обитатели могли легко взмывать в небо. Кто-то делал одну огромную величавую планету со всеми мыслимыми удобствами, а кто-то - наоборот, дикую пустыню. Как говорится, каждый старался покрасоваться перед другими, а задача модератора при этом - охранить и вовремя вытащить заигравшегося пользователя из его мира, не допустив серьезных осложнений.
  Сейчас на попечении у Диметрия около двух тысяч миров. Целый зал. С небольшого подиума, установленного прямо при входе, можно с легкостью окинуть все их одним взглядом. Над большинством зеленые маячки - мир активен и пользователь находится внутри. Кое-где виднеются сероватые огни, указывающие сферы в стадии моделирования, и только один шар призывно мигает красным, требуя немедленного извлечения игрока. Шар юзера под ником Аарон.
  Потратив три дня на подготовку к эвакуации, модератору удалось подвести ничего не подозревавшего пользователя к самому выходному порталу. И вот неудача. Теперь требуется перепроверка работоспособности всех основных систем. Задача нудная, глупая и крайне неприятная, учитывая, что еще ни одного сбоя по работе шаров зафиксировано не было. И хорошо, что этим придется заниматься лишь завтра, так как на сегодня рабочее время закончилось.
  Диметрий уже на автомате еще раз перепроверил своих подопечных, поручил ботам продолжение программы по симуляции внепланетного вторжения в проблемной сфере и вышел.
  Небольшой коридорчик, заканчивавшийся такой же небольшой аккуратной кабиной лифта. Двадцать уровней вверх. Проход пошире и уже достаточно объемные ворота в операторскую. Заходить не хотелось. Он еще с утра хвастал, что отправит своего юзера в зону адаптации, что, несмотря на все уловки этого зарвавшегося любителя, ему легко удалось вычислить его местонахождение и теперь дело остается за малым. И вот это малое сорвалось. Зона адаптации пуста, все в курсе, и кроме насмешек за дверью его ничего не ждет. Но пройти мимо невозможно, а в случае отступления уровень насмешек возрастет в геометрической прогрессии.
  Тяжело вздохнув, Диметрий вошел в открывшиеся ворота.
  Встречала его тишина. Модераторы напряженно колдовали за мониторами и театрально отказывались замечать вошедшего.
  Диметрий язвительно улыбнулся. Рабочее время пять минут, как закончилось, а обычно уже за час до этого все только и занимаются, что скабрезно рассказывают друг другу про похождения подопечных юзеров, подсмотренные ими за время проверок. А здесь вдруг такая единодушная тяга к работе! Что ж, хорошо. Диметрий тоже присел за свое место, выведя на экран данные по Аарону.
  Не зря. Он с удивлением заметил одну из небольших строчек в настройках пользователя, пропущенных им ранее. Выход юзера из мира был возможен только при наличии его личного стойкого желания. То есть здесь изначально все не по правилам. Во-первых, пользователь обязан предоставить исчерпывающие данные о себе и своем мире личному модератору. Не сделано. Правда, это не слишком уж большая проблема. Многие грешат. Но вот блокировка выходного портала - это уже нечто из ряда вон выходящее.
  - Ребята, зону адаптации кто-нибудь занимал? - слышится откуда-то сбоку.
  - Вроде, была заявка...
  Началось. Диметрий постарался отвлечься, еще раз проверяя настройки своего непокорного пользователя. Но это у него не получалось. Операторская вмиг наполнилась саркастическими насмешками, и укрыться от них некуда. А сказать, что юзер просто нарушил правила пользования, значит вызвать на себя волну еще большую, чем та, что поднялась. Профи, спасовавший против любителя, лучшей антирекламы для себя и не выдумаешь.
  - Так что там с Аароном?
  - Может, помочь?
  - Просто появилась задумка поинтереснее... - зря Диметрий не выдержал и произнес эту фразу. Находившиеся в помещении господа-коллеги не стесняясь, покатились со смеху.
  Теперь надо ждать еще минут десять-пятнадцать. Пока устанут. Уходить нельзя. Завтра житья не дадут. Диметрий спокойно перевел рабочее место в режим ожидания и развернулся лицом к залу. Блуждающая улыбка на лице как указание на то, что он знает по сути проблемы намного более остальных и, главное, абсолютное спокойствие. Помусолив тему и так и этак, модераторы скоро успокоятся.
  
  19 сентября 7564 года
  
  Главное - не торопиться. Что было, то было, прошло. Рабочий день Диметрия начинается как обычно с общей проверки по всем мирам. Ничего существенного. Затем вновь к проблемному Аарону.
  Смешков больше нет. Все заняты своим. Но повышенное внимание ощущается.
  - Сегодня будешь заказывать зону?
  - Не знаю, как получится. Зарезервируйте на всякий случай и не мешайте. Похоже, пользователь действительно попал...
  - Хорошо. Прием будет осуществлен по первому требованию.
  Ох уж эти инициируемые миры! Новое развлечение для уставших от переедания пользователей.
  И действительно, кому не хочется почувствовать себя творцом целой новой вселенной? Которая сама живет и развивается по установленным одним тобою правилам. Где жизнь по-настоящему непредсказуема. И где все можно устроить, согласуясь лишь с собственными пожеланиями. Любая гравитация, любое население, животный и растительный мир и даже любые личные сверхвозможности. И это не какая-нибудь там второсортная компьютерная подделка, когда на самом деле ты лежишь в уютном коконе, а тебе лишь транслируют твои приключения. Нет. Ты попадаешь в мир вполне реально, трансформируясь из окружающей материи в субстанцию модели.
  Можешь стать царем или рабом. Факиром, кудесником, набобом или нищим оборвышем. Любой социальный строй и статус. Все в твоих руках. Можешь установить на созданной планете вечную зиму или лето, тьму, свет или сумерки. Можно все. Никаких ограничений.
  Такая очень удобная схема ухода от окружающей действительности с ее набившими оскомину ограничениями и запретами. Ведь гибель в вымышленном мире приводит лишь к возрождению в настоящем. Кроме того, всегда имеется возможность выхода через заранее установленный портал.
  И конечно, практически все желают быть повелителями своего мира. Практически все, кроме одного неугомонного пользователя под ником Аарон, одного из первых, кто начал осваивать возможности новой системы еще в далеком 6859 году.
  За семьсот лет он успел пройти почти все. От динозавров до новомодных космических перелетов. И вот теперь его сфера-конструктор включала в себя абсолютную копию Солнечной системы с огромным желанием создать там самое совершенное общество.
  Цель, может быть, и благородная, но не новая. Сколько их было, таких попыток смоделировать иное развитие истории!
  Однако подопечного надо вывести из созданного им мира. А для этого требуется, чтобы он возненавидел ту систему, в которой находится и которую сам же и смоделировал. Алгоритм прост, но выполнение... Юзер может допускать ошибки и даже делать незаконные ходы, модератор же лишен этой привилегии. Все должно быть строго в рамках правил и непосредственное воздействие на психику пользователя запрещено категорически. Значит, следует создавать фон.
  Диметрий углубился в изучение социальной среды, в которой пребывал Аарон. И чем больше он знакомился с ней, тем сильнее росло его удивление. В обществе, которое было создано, было просто невозможно жить!
  Начиная с того, что формируемых обществом благ на всех не хватало. И для перераспределения их была предусмотрена система эквивалентов, называемых "деньгами". По идее, такая система должна возвращать человеку компенсацию, равную его труду за вычетом небольшой толики на содержание самого аппарата. Но на самом деле изымалась большая часть заработанного, которая тратилась небольшой группой людей по их собственному усмотрению, совершенно не сообразуясь с потребностями общества. Различные мегапроекты, может быть, и выглядящие театрально как нечто очень полезное, забирали львиную долю ресурсов, оставляя большинству возможность лишь кое-как влачить свое ухудшающееся существование. И при этом растет недовольство.
  Растет недовольство! Вот оно!
  Диметрий смоделировал возможность, при которой производится воздействие на правительство для продолжения давления на общество. Оказывается, стоит провести еще совсем небольшую коррекцию вниз, и социальный взрыв обеспечен. Далее - хаос. От предвкушения победы даже заныло под ложечкой. Модератор едва заставил себя проследить за возможными последующими действиями своего подопечного.
  Но вот обрисовка дальнейших событий была неутешительна. Аарон не бросился к выходу, а, используя свои профессиональные навыки, ринулся помогать людям в возрождении государственных институтов. И даже пожертвовал для этого собственным благосостоянием.
  Поражение. Удивительно, но ради блага других, которые даже никогда не узнают его имени, подопечный был готов рискнуть всем, что имел. Тупик. Если только не попробовать отобрать у него все это до того.
  "Продолжим версию инопланетного вторжения, - тихо, себе под нос, прошептал Диметрий. - Кажется, у них там самое дорогое - это квартиры? Пусть получат. Земляне только что попробовали напасть на базу на Луне. Нападение на их дома будет выглядеть вполне адекватно. И, главное - уничтожить квартиру Аарона".
  Модератор, улыбнувшись, запустил новую установку для действий ботов. Предварительное макетное моделирование указывало на значительный всплеск негатива юзера. Имело смысл продолжать. На экране замелькали уничтожаемые дома землян.
  - Ну как там?
  - Пока - пробую.
  Диметрий переключил сообщения системы на персональный коммуникатор. Несмотря на разницу в течение времени между реальным и инициированным мирами, отработка программы могла затянуться, а модератор уже сейчас чувствовал себя истощенным. Требовался отдых.
  Покинув операторскую, направился к ближайшему лифту. Вообще-то он не любил открытого пространства, но сейчас чувствовал, что требуется обязательно и кардинально сменить обстановку.
  "Желаете ли вы наложить ограничения на климатические условия?" - спросил вежливый женский голос при выходе на поверхность.
  - Нет.
  Дверь открылась. На Диметрия пахнуло тяжелым зноем вперемешку с пылью и смогом, сразу захотелось вернуться назад или воспользоваться предложенными ограничениями и установить комфортные параметры окружающей атмосферы. Но он не сделал ни того ни другого. Вызвав такси, модератор с удобством расположился в кондиционируемом салоне и ткнул рукой на первый из попавшихся маршрутов. Исторический музей чего-то там.
  Повинуясь желанию клиента, автомобиль взмыл в воздух и, быстро набрав скорость, покинул пределы мегаполиса. Лишь мелькнули остроконечные шпили.
  "А ведь кому-то нравится жить вот так, на поверхности, среди зноя и пыли", - Диметрий проводил взглядом удаляющиеся дома. Затем внизу показались тусклые горы, сменившиеся безбрежным океаном, и, наконец, лесной массив.
  Такси плавно опустилось. Теперь оно стояло на небольшой площадке перед серым, значительных размеров, зданием, окруженным рвом.
  "Замок позднего средневековья", - так гласила приглашающая совершить экскурсию табличка. Что-то подобное Диметрий уже видел. Но сейчас не до выбора, надо просто развеяться. Тем более что коммуникатор так еще и не выдал никаких новых данных.
  Выйдя из салона машины, мужчина с удовольствием ощутил, что здесь уже не так жарко, как в его родном районе. И если бы не неприятные порывы ветра - то и вообще замечательно.
  Посетителей мало. Практически ни одного, если не считать только что отправившегося со стоянки наполовину заполненного небольшого автобуса. И хорошо. Встречаться с кем бы то ни было не хотелось. Диметрий просто прошел по укатанной дорожке в сторону опущенного моста.
  Мимо него прогарцевала группа из трех одетых в блестящие доспехи всадников. Рыцари. Биороботы. Помогают посетителям окунуться в мир той эпохи, заменяя собой реально существовавшие персонажи. На узких улочках, за крепостной стеной и в клетках-комнатушках их здесь много можно встретить.
  Не останавливаясь на улице, Диметрий прошел в главное здание. Достаточно приличный, хоть и покрытый сумраком центральный зал с огромным столом посредине и подобием трона на возвышении у одной из стен. На стенах - факелы. Идет пиршество. Женщины, одетые в простую тканую одежду, суетятся, разнося еду. Следуют непонятные выкрики, видно, что веселье явно набирает обороты. И вонь...
  От удушливого смрада спирает дыхание. Осмотревшись вокруг, Диметрий замечает крутящихся вокруг стола собак и кошек, и одна из этих тварей, не стесняясь, гадит прямо на пол. Невыносимо. Модератор выбегает из помещения, но зловоние не оставляет его и здесь. Прямо под ногами оказывается конский навоз.
  - Включить фильтры! - приказывает коммуникатору Диметрий.
  Запахи пропадают. Но вид всего этого...
  Откуда-то сбоку к нему подбегает чумазый мальчонка в бесформенном рубище и что-то лопочет. Противно. Плюнув на дальнейшее продолжение экскурсии, Диметрий возвращается на стоянку такси. Но даже в уютном, пропитанном дезодорантом салоне, ему все кажется, что грязь средневековья темным спрутом просачивается и сюда. Те, кто создают миры на основе этого, наверняка ставят запахи в исключения...
  Срабатывает коммуникатор. Аарон в очередной раз посетил точку выхода, и она в очередной раз не сработала. Но уровень злобы у подопечного вполне приличный. Что же на этот раз не так?
  Диметрий копается в раскрывшемся на полсалона экране. И появившийся ответ заставляет радостно забиться сердце. Да, как же он раньше об этом не подумал!
  Теперь он знает, что и как будет дальше, а по завершении этой операцией вполне можно будет даже и прихвастнуть...
  
  20 сентября 7564 года
  
  Новое крупномасштабное нападение на землян, окружавших Аарона. По всем правилам боевого искусства. С разделением населения на враждующие кланы и широким зомбированием. Пусть подопечный только попробует отвертеться от этого. Ведь он так любит свой сотворенный мир.
  По результатам предварительного анализа, уровень возмущения Аарона просто зашкаливает.
  Диметрий с удовольствием откинулся на спинку кресла. Теперь только ждать. И пусть пользователь вытряхнул из себя все свои знания о том, кто он, он все равно уже попал, и обязательно придет, чтобы отомстить.
  - Как там у тебя?
  - Не спугни, сейчас начнет клевать.
  Приятно смотреть, как, не находя достойного выхода из сложившейся ситуации, мечется подопечный. Как его бросает из крайности в крайность и, наконец, как он решает идти к порталу. И думает, что это решение его собственное.
  - Внимание, готовьте зону адаптации к приему! - бросает Диметрий.
  - Принято.
  - Готовность пять минут.
  На экране Аарон со своей напарницей уже приближаются к тем самым развалинам. Диметрий замедляет поток времени и еще раз проверяет реакцию подопечного. На похолодевшем лице Аарона полная решимость. То, что надо.
  - Внимание, инициация!
  Оба землянина заходят в подвал. Еще совсем немного... Буквально несколько шагов...
  Экран заволакивает яркая, режущая глаза, вспышка. Все. Готово. Портал сработал. Они уже не там. Они здесь. Запускается программа по восстановлению памяти, попавший в силок человек уже передан службе адаптационных психологов.
  В операторской раздаются отдельные редкие хлопки.
  - Так что было?
  - Перед своим последним заходом этот хитрюга начисто стер все свои воспоминания о своем реальном "я", а заодно наложил ограничения и на срабатывание выводящего портала, - Диметрий расслабленно полулежит в кресле с торжествующей улыбкой победителя. - Выход был разрешен только при наличии стойкого желания самого пользователя. Не скрою, сделал я поначалу одну ошибочку... - модератор с чувством превосходства обводит глазами коллег. Конечно, именно "ошибочку", и кто бы из находящихся в этом зале не вляпался в нее? - Я попробовал настроить его против того мира, в котором он находился. Забыл, что для автора даже уродливое детище как родное. Вот и прокололся.
  Диметрий аккуратно перевел события, происходившие вчера, на более ранний период. Из-под смешинки осторожно прощупал аудиторию. Нет, о его маленьком подлоге никто не догадывается. Можно продолжать. Но и многозначительная пауза не помешает.
  - И как тогда? - подстегнул его голос из правого края. И среди модераторов тоже случаются очень нетерпеливые люди.
  - Все очень просто. Я заставил его возненавидеть себя.
  - Самого себя?
  - Не самого себя, а меня. Меня лично. Модератора. Не уверен, что он знает, кто я такой, но у него есть стойкое желание меня уничтожить.
  - И он рассчитывает, что это у него получится?
  - За время пребывания в своем мире он превратился в настоящую машину для убийства. Кстати, он ведь ненавидит не только меня. Он ненавидит всех нас, и вас в том числе.
  Вновь пауза. Приятно смотреть на вытянувшиеся лица коллег. Такого поворота они явно не ожидали.
  - Но это же... Ты же привел сюда...
  - А вот с этим пусть психологи разбираются, - не сходящая с лица Диметрия улыбка приобретает саркастическую окраску. - А лично я свое задание выполнил.
  
  21 сентября 7564 года
  
  Раздается оглушающий грохот открываемых запоров и Диметрий входит в помещение. Перед ним, небрежно развалясь на кровати, Аарон. Даже не пошевелился. Будто ничего и не произошло.
  - Здравствуйте.
  Несколько шагов к кровати, подопечный лениво поднимается.
  Сейчас проводится интенсивный курс восстановления памяти. Аарон уже многое вспомнил, но пока еще не готов к основному переходу в свое настоящее состояние. Как утверждает Бетон, его личный психолог, потребуется еще около месяца адаптации. Но тот же самый Бетон не видит ничего плохого во встрече модератора со своим бывшим подопечным.
  Диметрий подходит почти вплотную к сидящему на кровати человеку. Старается приветливо улыбаться. Краем глаза замечает беспорядок в углу комнаты. Это разбросанный завтрак.
  - Зря вы так, вам все-таки стоило поесть.
  Когда взгляд Диметрия возвращается к Аарону, в его голову уже летит кулак. Все происходит настолько быстро, что модератор не успевает не только отреагировать, но даже испугаться. Становится понятно, почему в этих местах разрешено появляться только в виде голограммы-аватара.
  - Ну что вы! Неужели забыли, что такое голограмма? - Диметрий пытается изобразить наиболее дружелюбную улыбку.
  Надо показать, кто здесь главный, и что каким бы подготовленным не был Аарон, сила не на его стороне. Диметрий спокойно подходит к тому углу, где валяются разбросанные тарелки, и начинает их собирать. Неосязаемый образ человека, способный воздействовать на окружающее. В памяти Аарона это еще не восстановили и подобное должно произвести соответствующий эффект.
  - На данный момент вы полностью в моей власти, - тарелки отправляются на стол, а рука Диметрия ложится на плечо Аарона. Как приятно видеть недоумение в глазах визави. - Надеюсь, все понятно? Это ведь я вполне мог бы вас ударить, а не вы меня.
  - Черт, какого? - Аарон захлебывается. - Кто вы такой и где я нахожусь?
  - Скажем, для вас я - Модератор. А находитесь вы... в точке завершения игры.
  - Какой игры?
  Но Диметрий уже не слушает. Время, отведенное психологом на встречу с подопечным, вышло, надо возвращаться. Не открывая двери. Прямо через стену. Еще один приятный сюрприз.
  - Вы просто молодец, все прошло как нельзя лучше, - говорит Бетон, снимая с модератора шлем.
  - А когда он попытался меня ударить, было действительно страшно. Это поправимо?
  - Все поправимо, нужно только время. Вы к себе?
  - К себе.
  Диметрий прощается с психологом. Он так и не рискнул задать специалисту вопрос, который мучил его уже с утра. Почему Аарон, так небрежно относящийся даже к самому себе, не моргнув глазом, потерявший все нажитое, вдруг решил пожертвовать жизнью ради какого-то человека, который был заведомо бесполезнее его самого?
  
  
  Глава 19
  
  16 октября 7564 года
  
  - Почему я должен вам верить?
  - А я и не призываю вас верить мне. Просто отвлекитесь и посмотрите на происходящее как бы со стороны.
  За прошедшие без малого четыре недели место заточения Игоря претерпело немалые изменения. Теперь это были весьма комфортабельные пятикомнатные апартаменты гостиницы класса "Люкс". Столовая, спальня, рабочий кабинет, обширный тренажерный зал и даже помещение для приема посетителей. Все уставлено явно сделанной на заказ мебелью, а стены покрыты тончайшей драпировкой с приятным сочетанием холодных и бледно-розовых цветов. И опять все как любил Трилицев. И, конечно, питание. Пятиразовое, "на убой", не блещущее обильным разнообразием, но зато приготовленное с отменным качеством и вкусом. Единственное что, выйти из этого "рая" все так же невозможно.
  Сейчас они, Трилицев и Бетон, как раз сидели друг напротив друга в уютной комнатке для посетителей. По замыслу психолога, приятная домашняя обстановка, мягкие облакоподобные кресла и общая атмосфера умиротворения, царившие сейчас здесь, должны были вызывать желание к душевной неторопливой беседе и ненавязчивому переосмыслению реальности.
  За последнее время Трилицев уже многое вспомнил из своей более чем полуторатысячелетней жизни. Осторожно вскрывая самые потаенные уголки его памяти, Бетон настойчиво возвращал его к действительности, раз за разом стараясь интерпретировать открываемое новое в нужном контексте. Основная задача состояла в том, чтобы вернуть обществу человека, который бы без труда вписался в окружающую среду.
  Ох уж эти моделируемые миры! Сколько не бились психологи о запрете этой новомодной игрушки, все без толку. "Она снизила тягу к суициду среди населения", - таков стандартный ответ ратующих за продолжение программы. А ведь именно с появлением миров количество психических расстройств у людей увеличилось. Каждый вывод юзера из шара обязательно требует сопровождения психолога, и хорошо, если все заканчивается лишь коротким тестированием. А если вот так, как с Аароном?
  - Зачем вам потребовалось уничтожать Эльвиру, да еще прямо у меня на глазах? Если вы такие сердобольные, могли бы предпринять что-нибудь другое, или, по крайней мере, оставить ее там, в шаре.
  Трилицев тяжело посмотрел на врача. В принципе, он прекрасно знал, что ответит этот убеленный сединами сухощавый старик. И мягкая улыбка Бетона не стала для Игоря неожиданностью.
  - Молодой человек, вы же прекрасно понимаете, что Эльвира никогда не была живым существом. Это обычный биоробот, которого вы ввели в свою игру, чтобы иметь надежную опору в том бестолковом мире, что сами для себя создали. Таким образом, оставить ее там было невозможно, а перенеся сюда, мы были обязаны ее нейтрализовать. Вы также прекрасно понимаете, что с ней ничего плохого не произошло. Сейчас она всего лишь ждет вас в вашей квартире, и вы обязательно с ней встретитесь, как только пройдете курс психотерапии и будете выписаны.
  - И когда это произойдет?
  - Все зависит только от вас.
  - И что от меня требуется?
  - Принять действительность в том виде, каковой она является.
  Игорь хотел еще что-то сказать, но потом откинулся на спинку кресла и промолчал.
  Он что-то прикидывал. Бетон, зная, как сильно борются сейчас в его пациенте два "я", являющихся на самом деле результатом сложения двух разных натур, двух цивилизаций, каждая из которых была более чем реальной, молчал тоже. Медленно тянулось время, но вот этого-то добра у них было более чем достаточно...
  С тех пор, как ученым удалось нейтрализовать ген старения человеческого организма, вопрос о нехватке времени стал сам собою чем-то отдаленно-второстепенным. На самом деле не нехватка времени, а его переизбыток создавало основную проблему. Чем и как заполнить образовавшуюся в одночасье дыру сделавшейся бесконечной жизни являлось сейчас задачей номер раз для всех обитателей супертехнологичного мира. И Бетон, сетуя на трудности по выводу очередного пациента из сферы, не стесняясь, кривил душой. Ведь именно подобная кропотливая, а, главное, долгая работа, и придавала его существованию хоть какой-то смысл. И, вместе с тем, поднимала его на ступеньку выше других.
  Игорь-Аарон молчал. Ему вдруг подумалось, что вот этот самый седовласый немощный старичок, сидящий сейчас перед ним, только выглядит таким. На самом деле Бетон просто не может быть старше своего пациента. По определению.
  Около полутора тысяч лет назад, когда медицина, наконец, одолела последний из недугов человечества - старость, на Земле все замерло. Естественная убыль населения в связи с огромным количеством семей, имевших только одного ребенка, прекратилась, правда, одновременно прекратились и рождения вообще. Сначала просто оттого, что вступавшим в браки семьям больше не надо было спешить, а можно было пока заняться собой, потом - на всепланетном уровне, когда дети в семье вдруг стали объявлены чем-то вроде моветона. А далее вступил в действие закон, разрешающий заводить ребенка только в случае естественной убыли среди основного населения, по конкурсу. Но в обществе, чья основная задача заключалась в защите своего населения от любой опасности, подобная убыль происходила крайне редко. Постепенно из памяти людей выветрились такие понятия как "брак", "семья", а на конкурсы по воспроизводству подавалось все меньше и меньше заявок. Хотя и сейчас пока все еще встречались отдельные индивиды, готовые возложить на себя эту нелегкую миссию.
  Таким образом, учитывая, что Игорь был рожден еще до изобретения той самой сыворотки, он должен был быть одним из самых старейших живущих на Земле. Не принимать же во внимание возможную разницу в плюс-минус полсотни лет, когда возраст основной части населения уже давно превысил эту величину на пару порядков. Так что все остальные могли быть либо его ровесниками, либо моложе.
  Значит, то, что сидело сейчас напротив Игоря, скорее всего, было... Трилицев быстро потянулся к своему визави. Нет, это не голограмма. В руке у Игоря оказалась вполне ощутимая сухая старческая и даже несколько холодноватая ладонь.
  Бетон не стал отстраняться. Он добродушно и даже, казалось, с лаской, посмотрел на своего пациента.
  - Вы правы, - произнес он скрипучим голосом. - Мы с вами практически ровесники. Но это не мое изображение, это действительно я сам. Зачем? Все очень просто. Скажу, потому что вы все равно догадались. Многие из моих пациентов возвращаются из миров, где они только и делали, что воевали, и не всегда успешно. Погони за драконами, горгонами и прочими "заврами" обычно наносят достаточно большой урон психике. Люди становятся гиперагрессивными. Подопечный может запросто броситься на того, кто его лечит. А такой мой вид имеет сразу несколько преимуществ. Вы ведь не считаете возможным напасть на тщедушного старика? Это раз. А во-вторых, на подсознательном уровне, вы считаете меня мудрее и опытнее себя, а значит, внимательнее прислушиваетесь к моим словам. Есть еще и третье, четвертое и пятое. Допустим, что сеанс требует моего непосредственного присутствия. Но пока хватит. Не желаете перейти к тому миру, который вы оставили?
  Игорь отпустил руку психолога и вновь с театральной безмятежностью развалился в кресле. Врач в чем-то был прав. Вид убеленного сединами старика внушал если не доверие, то почтение. И это не смотря на то, что разум говорил и даже кричал обратное. Нет, говорить о созданном мире не хотелось. Ведь то было всего лишь множество ролей, которые пришлось сыграть. Разные персонажи, от раба до правителя, от этакого профана-лапотника до ученого с мировым именем. Менялся статус, менялось время, должен был меняться и облик.
  - А как я выгляжу? - Игорь вдруг понял, что не может вспомнить главного. Своего лица. Что во всех этих апартаментах, в которых сейчас он находился, нет ни одного зеркала или чего-то, что могло бы хоть как-то отражать изображение. Везде только матовая мебель и даже в туалетной комнате ни единого стеклышка с амальгамой.
  - На данный момент это не важно.
  - А имя? Мое настоящее имя? Аарон?
  - Всему свое время. А Аарон - это всего лишь игровой ник, который вы сами себе присвоили.
  - Тогда кто я?
  - Просто человек, один из живущих на Земле в LXXVI веке. И о благе которого общество должно позаботиться.
  - В вашем лице?
  - Пока - в моем. Но решение о завершении вашей реабилитации будет принимать достаточно компетентная комиссия. Вы слишком серьезно восприняли созданный вами мир, вы даже попытались погрузиться в него навсегда.
  - И это плохо?
  - Уход от реальности - всегда плохо. Или вы со мной не согласны?
  - Смотря, от какой реальности.
  - Смотря, в какой мир, - Бетон по-старчески вздохнул. - Вы создали Землю времен начала нашей эры.
  - Это плохо? - теперь Игорь сделал упор на слове "это".
  - Нет, это не плохо, - глаза у психолога блеснули, но тут же погасли. Он добился своего - перевел разговор в нужное для себя русло. Такая маленькая, но победа, а он, как и все, страстно любил побеждать. - Многие делали также. Я понимаю, очень хочется погрузиться в Землю начала времен, стать свидетелем и, главное, непосредственным участником того, что когда-то происходило. А воспользоваться обычным перемещением по оси времени - значит просто смотреть на все сквозь защищающий от проникновения кокон. Вы же знаете, в реальное прошлое вас никто не пустит. Любой неосторожный шаг там может привести к необратимым последствиям здесь, в настоящем. Так что единственный выход действительно пожить в те времена - создать отдельную копию с того мира. Что вы и сделали. И повторяю, это не так уж и плохо.
  - Что же тогда плохо?
  - Сначала вы попытались сделать свой мир идеальным. Что по себе не ново. Многие пытаются перекроить историю, посмотреть на нее в сослагательном наклонении. Не вы первый. Вы старательно пытались дать своему миру то, чего, по вашему мнению, у него не было. Искоренить в зародыше рабство, помочь людям познать добро, науки. Но нельзя же так торопить события. Все, что заложено, должно произойти в свое время, не раньше и не позже. И поэтому общество, созданное вами, вам же и сопротивлялось. Оно предавало вас, когда вы шли походом по Римской империи, оно уничтожило вас, когда вы пытались насадить честные торговые отношения и возвеличить Византию. Оно смеялось над вами, когда само искажало свою историю, а вы, видный ученый-физик, пытались этому помешать.
  - Так значит, это - плохо?
  - Да ничего не плохо, - Бетон устало, или, по крайней мере, вероятно устало, прикрыл глаза. - Вы пробовали и пробовали. В разные эпохи и времена. Можно только восхищаться вашей настойчивостью. Плохо то, что, в конце концов, вы сдались, но не вышли из игры, а решили окончательно стать частичкой своего выдуманного мира. Крохотной песчинкой, хоть и наделенной определенными способностями. Вы предпочли выдуманный мир реальному - вот что плохо.
  - И еще плохо то, что благодаря вам у меня восстановилось в сознании почти все из моей жизни, но при этом я не помню, почему же все-таки решил предпочесть остаться в том самом вымышленном мире, - Игорь настойчиво взглянул на врача. - Как вы это можете объяснить? Опять всему свое время?
  - Да, всему свое время, - спокойно выдержал взгляд Аарона психотерапевт. - А сейчас время очередного теста на ваши моторные функции.
  - Ах, это...
  Это похоже на простейшую компьютерную игру. Врач надевает на Игоря мягкий шлем, включает небольшой блок и Трилицев погружается в серое ничто, посредине которого длинная, витиевато изогнутая кольцами, бесконечная лента. Одновременно где-то на ней обруч. Задача заключается в том, чтобы при движении управлять обручем так, чтобы лента его не коснулась. Для этого служит джойстик под правой рукой. По ходу теста скорость ленты все возрастает, а диаметр обруча сужается. Кроме того, возможны остановки, и даже движение в обратном направлении.
  В целом, детская игра, но завораживающая и вызывающая стремление к победе, хотя на определенном уровне это сделать просто невозможно.
  - Поехали, - в обволакивающее Игоря серое ничто проступает голос психолога, лента начинает медленно двигаться.
  Вверх-вниз, по окружности, влево и опять вниз. На малой скорости можно даже не напрягаться. Трилицев проходит этот тест не менее чем в десятый раз и управление обручем для него уже не составляет особой трудности. Пока - чисто на автопилоте. Просто поглядывая, чтобы не произошло непредвиденной остановки или реверса.
  Но постепенно скорость растет, обруч сужается и вот теперь уже от испытуемого требуется более точные и выверенные движения. Хотя, и это еще только пятый уровень.
  На десятом уровне концентрация Игоря достигает предела. Теперь для него не существует ничего. Только лента и обруч. И желание пройти дальше. Прошлый раз он застрял на тринадцатом уровне. В этот раз первое касание происходит уже на одиннадцатом. Горькая досада в душе. Но надо продолжать.
  Лента набегает с бешеной скоростью, ее едва возможно отследить, но Игорь держится. Невероятно, но тринадцатый уровень удается завершить. Зато на четырнадцатом три фола в течение нескольких секунд. Несмотря на надежды, этот уровень не удается даже начать. Тест закончен. Все хорошо, но Трилицева раздражает этот самый четырнадцатый уровень. Неужели это его предел? В таблице рекордов числится двадцать первый... Неужели он настолько слаб?
  Игорь в сердцах срывает шлем. Вокруг него опять та же комната для посетителей, а рядом - Бетон.
  - Что ж, на сегодня вполне неплохо, - врач складывает шлем вместе с инициатором в небольшую сумку. - Прогресс налицо. Могу поздравить.
  - А вы сами в эту штуку играли?
  - Конечно. Вас волнует, что не удается побить рекорд? Не отчаивайтесь, лично мне покорился лишь десятый уровень. Так что у вас все вполне нормально.
  
  28 октября 7564 года
  
  Игорь Трилицев - это его настоящее имя. Последний раз он вошел в сферу под своим собственным именем. Он в этом уверен. Единственное что, ему не несколько десятков лет, а намного больше. Но после того как ему впервые удалось взглянуть на собственное отображение в зеркале, все моментально встало на свои места.
  Поначалу он даже не обратил внимания на этот блестящий прямоугольник, внезапно появившийся в его ванной комнате. Потом кольнуло. Со стеклянной полированной поверхности на него смотрел несколько постаревший, лет пятидесяти, человек с округлым лицом и глубоко посаженными глазами. И это был он сам и в весьма дееспособном возрасте. Если не учитывать реальный.
  Продукт седьмого тысячелетия, живущий в восьмом. А происходившее с ним в последнее время всего лишь плод его собственного воображения. И никто не виноват, что из этого самого воображения его пришлось вытаскивать таким экстравагантным образом. Никто. Также как никто не виноват, что потребовалось больше месяца восстановительных процедур, чтобы он без содрогания смог воспринять действительность.
  Для подобного преображения своего пациента, Бетону пришлось приложить немалое количество усилий. Даже устроить для Игоря псевдоэкскурсию к тому самому шару и пульту управления им.
  Конечно, можно продолжать сомневаться. Ведь во время экскурсии Трилицева так и не выпустили из закрытой комнаты, а всего лишь надели игровой шлем и в виде голограммы провели по этажам управления. Но подозревать всех и вся глупо. Тем более что его личные воспоминания полностью совпадали с увиденным. Хотя, при желании и воспоминания тоже можно подделать. Но тогда это уже сказка про белого бычка.
  Зато сейчас, после проведенной терапии, Игорь, наверное, был самым осведомленным о своей собственной жизни человеком. Воспоминания буквально переполняли его. Он помнил практически все, буквально от рождения.
  Помнил, как переживал смерть матери. Более тысячи лет назад. Как всего через полтора года после этого появилась та самая чудодейственная сыворотка, дарующая бессмертие, и как он умолял принять ее отца, но тот отказался и ушел вслед за своей женой. Отец тогда еще что-то сказал... Что-то вроде страха перед бессмертием... Бате было всего-то около двухсот лет, но выглядел он тогда очень старым и усталым. Как давно это было...
  А сейчас Игорь подошел к единственной в апартаментах двери, которую до сих пор так и не мог открыть самостоятельно. Толкнул. Нет. Все так же заперто, хотя она и потеряла вид обветшалого запора из древних казематов, получив вполне презентабельное, под стать всему остальному интерьеру, обличие.
  Для Трилицева это уже стало своеобразной игрой-развлечением. Он все ждал, когда его освободят. Пока безрезультатно. И, как ни странно, это его уже не раздражало. Он почему-то прекрасно чувствовал то отчаянное одиночество, что ждало его сразу за пределами этой комнаты.
  - Как настроение сегодня? - на пороге той самой все еще не открывающейся двери вновь возник Бетон. Как всегда, в прекрасном расположении духа.
  - Как обычно, - глухо отозвался Игорь.
  - Ну, зачем вы так, - психотерапевт осмотрел внезапно захандрившего пациента и знаком пригласил занять его место в кресле. - Я же к вам с очень хорошими известиями. Очень!
  - Опять будем о моем мире или играть в ленточку?
  - Вас что, расстроило, как вы выглядите? Но вы же знаете, что, выйдя отсюда, сможете все кардинально поменять.
  - Зачем? Мне нравится и мой облик, и мой кажущийся возраст.
  - Тогда что?
  - Сам не знаю.
  - Надоело сидеть взаперти?
  - Возможно. Надоела эта комната, бесконечные тесты, да и вы, доктор...
  Игорю так и не удалось превысить четырнадцатый уровень. Но желание во что бы то ни стало пройти дальше постепенно угасло, появилась досада на себя. Затем и это ушло. Наступило безразличие, апатия. Ему уже не хотелось выиграть у неизвестного, сумевшего преодолеть двадцать первый уровень. Да и скорее всего, заветная цифра была всего лишь одной из форм завлекаловки. В последний раз он дошел лишь до двенадцати, но и это его никак не расстроило.
  - И я надоел? - Бетон удивленно посмотрел на пациента. - Хотя, впрочем, может быть...
  - Так какая у вас очень хорошая новость?
  - Решение комиссии, - психотерапевт сделал многозначительную паузу, затем разом выпалил. - Курс вашей реабилитации закончен. Вас выписывают. Завтра с утра вы сможете покинуть это помещение.
  - Почему не сегодня?
  - А сегодня я должен провести с вами последний курс. Нет, не лечения. Я обязан рассказать вам о тех ограничениях, которые пока накладываются на вас и будут действовать в течение года. Поймите, все это ради вашего же блага. Во-первых, вам будет запрещено пользоваться сферой...
  
  
  Глава 20
  
  29 октября 7564 года
  
  - Доброе утро.
  Сухощавое лицо вновь Бетона озаряла радужная улыбка. Судя по тому, с какой напыщенностью и пафосом терапевт проследовал в комнату, как театрально он швырнул объемистый баул на диван в гостиной, можно было предположить, что сегодня не Игоря, а именно его наконец-то выпустят из заточения.
  - Вот и настал тот самый день, - голос старика, казалось, звенел от счастья. - Для начала переоденемся.
  Из бокового кармана баула появился тонкий блестящий браслет, который врач тут же застегнул на левом запястье Игоря.
  - Что это? - Трилицев недоуменно осмотрел тонкую проволочку.
  - Персональный коммуникатор. Средство связи между вами и тем самым наполненным техникой миром, который ждет вас сразу же за порогом этой комнаты. Благодаря сему гаджету вы сможете общаться с любыми устройствами, призванными сделать вашу личную жизнь как можно более комфортной. Это также и телефон, и навигатор, и часы и прочее, прочее, прочее. Словом, все в одном флаконе.
  - И средство контроля? - хмуро подытожил Игорь.
  - Чисто для вашей безопасности. Смотрите, - Бетон протянул Трилицеву свою левую руку, где у терапевта красовался точно такой же браслет.
  - Тотальная слежка... А если я возьму и потеряю это самое чудо техники?
  - Ничего страшного. Вам его вернут. Центральная аналитическая система легко обнаружит человека без коммуникатора.
  - А если я просто не пожелаю это носить?
  - Тогда это достаточно глупо с вашей стороны. Конечно, с вашими познаниями вы можете общаться с терминалами и напрямую, просто используя клавиатуру ввода, но это же так неудобно! Кроме того, интерфейсы многих устройств достаточно часто меняются, и вам потребуется постоянно быть в курсе всех этих изменений. Зачем же все усложнять? Хотите стать невидимым? Вы просто забыли, что подобное здесь невозможно.
  - Забыл?! - саркастически присвистнул Игорь. За время пребывания в этом, скажем так, учреждении, в его голову было закачано столько воспоминаний, что, казалось, он помнит свою прежнюю жизнь буквально по секундам. Но вот оказывается, что помнит-то он совсем не все. - То есть вы хотите сказать, что эти воспоминания вы мне не восстановили? Почему?
  - Потому что с вами проведен курс обычной интенсивной реабилитационной терапии. Не более того. А все прочие свои познания и умения вы восстановите чуть позже. В процессе, так сказать. Кроме того, думаю, вам будет даже приятно открывать для себя такой до боли знакомый и в тоже время основательно подзабытый родной мир, - дедушка-терапевт так ласково смотрел на своего пациента, что сомневаться в его искренности было бы просто глупо. Но Игорь все же сомневался. - Продолжим? - из основного отделения баула на свет начали появляться предметы одежды. - Предлагаю переодеться.
  - Зачем?
  - Так вам будет удобнее. Кроме того, в своем старом одеянии за пределами клиники вы будете выглядеть просто белой вороной. Мода, молодой человек, мода и ничего более. Но, опять же, если не желаете, вас не неволят...
  - Хорошо.
  Игорь быстро скинул с себя старые рубашку и брюки, облачившись в невесомые сероватые бананы, майку-футболку и темную куртку-ветровку. На ногах оказались мягкие кроссовки-тенниски. Кепку с огромным козырьком Трилицев одевать отказался, посчитав ее слишком молодежной.
  - Не думаю, что мода изрядно изменилась за эти пять тысяч лет, - Игорь с ухмылкой посмотрел на себя в зеркало. Все, что на нем сейчас было надето, он вполне бы мог позволить себе и в двадцать первом веке. - Вот только вес шмотья конечно...
  Внезапно ему стало жарко, потом холодно, затем все прекратилось.
  - А это что?
  - Одежда автоматически настраивается на ваши температурные предпочтения. Обычный тест, - хохотнул Бетон.
  - Значит, кроме веса и это тоже... Так о чем вы еще позабыли мне напомнить?
  - О многом. Но, думаю, нам пора, - врач широким жестом пригласил Игоря пройти в дверь, которая на этот раз осталась открытой.
  Там был небольшой тусклый коридор. И еще одна дверь, гостеприимно раскрывшаяся при приближении. И яркое, заволакивавшее все, освещение.
  От неожиданности Игорь прищурился. Помещение, в которое они вошли, на мгновение показалось просто огромным. Но глаза скоро адаптировались, комната сузилась. С дальней стены прямо на них били несколько прожекторов. Аплодисменты. Сбоку человек двадцать встречающих. Зрители. А они с Бетоном - актеры, вызванные на "бис".
  Пытаясь что-либо рассмотреть против лучей яркого света, Трилицев прикрылся рукой. Мгновение, прожекторы погасли. Нет, никого из встречавших он раньше не видел. Хотя, вот от группы отделился один, с квадратными формами лица. Модератор.
  Диметрий не спеша подошел к Игорю и дружелюбно протянул руку.
  - На этот раз, надеюсь, вы не будете пытаться проломить мне голову.
  - Наверное, нет, - Трилицев ответно пожал протянутую ладонь. "А надо бы", - вихрем пронеслось в голове. - Кто эти люди? - добавил он вслух, не выпуская руки модератора.
  - Это все те, кто принимал непосредственное участие в вашем возвращении.
  - И, наверное, я должен быть безмерно им благодарен.
  Аплодисменты стали громче. Только вот на самом деле благодарности-то Игорь не испытывал, ни к кому. Он вновь перевел взгляд на тех, кто, казалось, так радовался за него. Сумеречно-напряженные, ревниво-завистливые лица. Устремленные куда-то вдаль глаза. Каждый будто в своем отдельном мире. Будто слава была совсем рядом с каждым из них, но прошла, даже не задев. Из всех присутствующих только Бетон и Диметрий раскланиваются с лучезарными улыбками триумфаторов.
  Театрализированная постановка, а Игорь в качестве подопытного кролика, на котором только что провели удачную операцию. Противно.
  - Что теперь?
  - Теперь вы абсолютно свободны, - смесь пафоса и ребячьего торжества сделали Бетона карикатурным, но тот даже не замечал этого. - Готов приветствовать вас как полноценного гражданина общества. И, уверяю вас, не стоит обращать внимания на те небольшие ограничения, что сейчас в действии. Год пролетит незаметно. Вы имеете право уйти отсюда, но можете и остаться. Ваше решение?
  - Где выход?
  - Отбросьте свои дикарские замашки. Вы в цивилизованном обществе. Здесь везде указатели.
  - Я в диком восторге.
  Игорь осмотрелся. В дальнем углу комнаты виднелась зеленоватая табличка со стрелкой и надписью "Выход". Прекрасно. Не обращая внимания на продолжавшиеся натужные аплодисменты, он быстро направился к двери, которая должна была освободить его от этого циркового шоу.
  А дальше узкий коридор, довольно крутая лестница вниз, объемистое фойе, еще одни большие ворота и нигде по пути ни единого человека.
  Стрелки "Выход" закончились. Позади Игоря сияла огромная табличка золотом: "Центр психологической реабилитации", значит, это заведение ему все же удалось покинуть. Но впереди вовсе не улица, а какая-то уходящая вдаль крытая галерея с бесконечными вывесками. Трилицев остановился. Только теперь он понял, что прекрасно знает, как выглядит его квартира изнутри, но не имеет понятия, где она на самом деле расположена. Более того, он даже не имел представления, где, собственно, находится сейчас.
  "Цивилизованное общество", - горько усмехнулся Игорь, но возвращаться обратно желания не было, тем более что и это могло оказаться очередным тестом. Надо просто попробовать найти выход. Самому. Из "цивилизованного общества". Пройдя немного по галерее, он решительно повернул под вывеску: "Мы знаем, что вы хотите".
  За открывшимся проемом небольшое помещение с несколькими столиками. Обычное кафе. Только обслуживающего персонала нет. Зато одна из стен прозрачная и прямо за ней виднеется целый набор трубопроводов. В качестве посетителей в дальнем углу пара девчушек, тыкающих ложками во что-то отдаленно напоминавшее ананас со срезанной верхней частью.
  Игорь присел поодаль. Его бесшумно облетел искрящийся луч света. Нигде ни меню, ни возможности хоть каким-то образом сделать заказ. И вместе с тем заурчавший желудок. Вероятно, требуется каким-то образом подействовать на все это с помощью коммуникатора. Игорь посмотрел на браслет. Обидно, но ему так и не объяснили, как этим пользоваться.
  За стеклянной стеной по трубопроводам потекло. Пастообразная субстанция на глазах начала превращаться во что-то очень знакомое. Заказа так и не потребовалось. Просто на столе появился поднос. Жареный минтай с картошкой пюре, винегрет и компот из сухофруктов. Игорь расхохотался. Он вновь возвращался туда, откуда пришел, в свой придуманный мир, в свою сферу. Хотя все достаточно сытно и вкусно. Кафе держит марку и вполне соответствует своему слогану.
  Насытившись, Игорь вспомнил. Все достаточно просто. Надо всего лишь найти ближайший транспортный узел.
  Страна роботов и автоматов. В меню персональной кабинки среди прочего: "Отвезти домой". И все. Не надо знать, откуда, не надо знать куда. Просто "домой" и поехали. Тяжелую темень тоннеля можно заменить любой картинкой, на выбор. В мягком кресле приятно, а ускорения, не смотря на бешеную скорость, практически не ощущаются. Всего минут десять - пятнадцать и транспортер останавливается рядом с огромным многоэтажным домом. Это его дом. Получив визуальную поддержку, память возвращается с небывалой быстротой. Да, он живет именно здесь, на сорок четвертом этаже. Потому что число "сорок четыре" ему тогда почему-то очень понравилось.
  "Температура снаружи сорок один градус, желаете ли вы установить для себя комфортные условия?" - раздается в кабине.
  - Так дойду, - бурчит Игорь, вылезая из открывшейся двери.
  Снаружи довольно душно и жарко. Голову начинает припекать солнце, в лицо пышет зноем. А вот тело чувствует себя достаточно комфортно, ветровка и брюки моментально парируют изменившиеся условия, тут же превратившись в некое подобие кондиционера. Трилицев вспоминает про кепку. Вот сейчас бы она вполне пригодилась. Но и без нее тоже не плохо. До подъезда всего-то пара шагов.
  Он выходит из лифта. Его квартира направо, а из левой появляется довольно симпатичная девушка.
  - Вы вернулись? Если позволите, я загляну к вам дня через два, - у нее сочный высокий голос.
  - Я еще пока не совсем готов... - Игорь с раздражением понимает, что не может вспомнить имени своей привлекательной соседки.
  - Тогда через три, - безапелляционно заявляет девушка и скрывается в лифте.
  - Буду ждать.
  Они расходятся. Лифт уезжает, перед Игорем открываются двери его квартиры.
  Обычная семикомнатка. Трилицев никогда не заботился о том, чтобы придать своему жилищу особый шарм. Его это просто не интересовало. Ему даже не надо стольких комнат, хватило бы и двух или даже одной. Но сейчас меньших по площади квартир просто не делается.
  В прихожей его встречает Эльвира.
  - Как добрались? Что-либо желаете?
  - Спасибо, не надо.
  Да, Эльвира жива. Если только слово "жив" может хоть как-то относиться к механизму, биороботу модели U234.
  Теперь, когда Игорь знает истинную природу своего напарника, ему достаточно трудно признать в ней равную. Хотя Эльвира практически ничем и не уступает своему хозяину по интеллекту, только более зажата внутренними ограничениями. И пусть сейчас мало кто относится к домашним роботам, как к человеку, но Эльвира для Игоря - совсем иное. Дилемма... Игорь пытается сказать еще что-то, но у него не получается.
  - Не стоит торопить события, - U234 понимающе смотрит на своего хозяина. - Я пока побуду в дальней комнате.
  - Хорошо, - выдыхает Игорь и, уже вслед уходящей прислуге. - Ты прекрасно справилась со своей последней ролью.
  - Спасибо, хозяин, - напряженное лицо девушки на мгновение разглаживается. - Вам будут звонить.
  - Кто?
  - Я, - перед Трилицевым возникает изображение Бетона. - Добро пожаловать домой и поздравляю вас с успешно выполненным первым заданием. Как видите, в цивилизованном мире все очень и даже слишком просто. Так что первый шаг сделан, остальные пойдут сами собой. Приятного возвращения.
  
  1 декабря 7564 года
  
  Он находился в своей квартире уже третьи сутки. Безвылазно. Не то, чтобы не было желания прогуляться, осмотреться в этом старом и одновременно новом для себя мире. Нет. На самом деле его навязчиво преследовало совсем другое и не менее важное. Он никак не мог вспомнить себя.
  После проведенной терапии в памяти восстановилось многое. Детство, такое безоблачное под прикрытием родителей. Юношество в мечтаниях стать кем-то великим и сотворить нечто грандиозное. Взрослая жизнь с ее путешествиями по загадочным мирам. Почти все, а, может быть, и абсолютно все его роли в сфере. Но вот кем он был на самом деле, чем занимался до того, как стал активным пользователем сферы, в этом память ему упорно отказывала.
  Достаточно странный провал, учитывая, что и во время терапевтических сеансов эти сведения обошли стороной. И вот теперь, все что находилось под рукой у Трилицева, это его собственный архив на небольшой домашней персоналке, да находящиеся в комнатах обрывки подсказок в виде неизвестно откуда привезенных сувениров и нескольких висевших на стенах личных фотографий.
  Сейчас он уже более часа сидел в кресле и до боли в глазах разглядывал раскрытый на полное увеличение снимок, изображавший его вместе с еще одним молодым на вид человеком. Лучезарно улыбаясь, они пожимали друг другу руки на фоне сферы. Сферы Трилицева. И это было стопроцентно точно.
  Боясь совершить ошибку, Игорь даже увеличил ту часть изображения до максимально возможного, пока картинка не поплыла отдельными квадратами. Шар был его. Вряд ли мог найтись еще кто-либо из пользователей, решивших настолько точно скопировать в своем мире Солнечную систему.
  А вот позади сферы располагался ее пульт управления. И это уже указывало на неимоверную древность сделанного снимка. Дело в том, что когда увлечение инициируемыми мирами стало чуть ли не культовым явлением, для хранения сфер выделили отдельные помещения, при этом пульты управления, которых не требовалось слишком много, перенесли и установили в отдельных комнатах. Так было и сейчас. По крайней мере, во время экскурсии, которую устроил Бетон. Таким образом, снимок сферы, стоящей в одном помещении с пультом, мог быть сделан только очень давно, до всех этих событий.
  И вот теперь Игорь в который раз настойчиво разглядывал фотографию, изображавшую двух мужчин, сферу и пульт в неизвестной комнате, надеясь только на свое наитие. На то, что лучик света, наконец, скользнет по покрытому мраком сознанию. Но, видимо, для сознания этого было слишком мало.
  Посидев еще немного, Трилицев выключил проекцию. Рабочий кабинет, половину которого занимала фотография, вновь стал целым, Игорь со вздохом поднялся из кресла и размял затекшие суставы. И вновь и опять мимо. Взгляд тягостно скользнул вверх, туда, где над рабочим столом висела репродукция. А ведь этот снимок когда-то был особо значимым для него, не зря же он сделал его копию.
  - Эльвира, а ты можешь сказать, кто изображен на снимке? - у Игоря еще оставалась надежда на нестареющую память своего ассистента.
  - Вы и Иосиф Бронштейн, - ответ последовал еще до того, как его бывшая напарница вошла в кабинет.
  - А когда сделан снимок?
  - Таких данных я не имею.
  - Стерты?
  - Блокированы, - биоробот спокойно стояла перед хозяином.
  - Странно... Зачем? И у меня тоже дата создания везде удалена. Кто-то очень хорошо покопался в моем компьютере. Мыслей нет?
  - Нет, - после того, как они вновь оказались в своем времени, и Эльвире больше не приходилось походить на человека, постепенно у нее практически начисто отключилась эмоциональная составляющая. Теперь это был или была бездушный, начисто лишенный каких бы то ни было душевных эмоций механизм.
  - Тоже прекрасно...
  Игорь негромко хлопнул по крышке стола и подошел к балконной двери. На этот раз система не стала запрашивать его согласия на установление комфортной температуры, а просто открыла дверь в знойную атмосферу города. Зато по мере приближения к перилам настойчивый нудный голос все же выдал целую тираду об опасностях, связанных с падением с большой высоты, а сразу под балконом на некоторое время образовался пламенно-красный прямоугольник, отметивший вероятную зону риска. И если первые назойливые напоминания Игорю еще удалось как-то отключить, то вторые, связанные с угрозами для жизни, были, похоже, не отключаемы.
  Мужчина облокотился на перила, подставил лицо разгоряченному ветру. Жарко, но приятно. Дом располагался на самом краю города, и с балкона открывался прекрасный вид на густой, темно-зеленый лес, начинавшийся сразу за окраиной и не имевший конца на столько, на сколько хватало глаз.
  Этот вид всегда так успокаивал Игоря. И это он хорошо помнил. Настоящая реальная природа, а не какой-то суррогат из заснятых и обработанных на компьютере снимков. Конечно, это нельзя отключить или заменить, и за окном всегда будет одно и то же. Но все равно, он искренне не понимал людей, готовых ради моды переселиться под землю и сменить натуральное на фантом. Впрочем, они также и по тем же причинам могли не понимать и его.
  Густой воздух, не всегда с приятными запахами, жара и солнце, заставляющие прятаться в тень, но, как ни странно, думалось при всем этом намного лучше. Игорь мог бы постоять здесь еще, но требовалась проверка новой идеи.
  - Эльвира, - позвал он напарницу. - Этот Бронштейн, кто он?
  - Управляющий системы инициированных миров. Назначен практически сразу, как только использование сфер было одобрено к использованию для широкого круга людей.
  - А до него кто был?
  - Несколько человек. Первым - некий Франц Целлеш. Считается, что именно он и является главным разработчиком всей системы.
  - Тогда причем на этом снимке рядом с Бронштейном я?
  - Не знаю. Вероятно, как один из самых первых пользователей.
  - А Целлеш? Можешь показать его фотографию?
  - Данные снимки являются личной собственностью обладателя и для широкого показа блокированы.
  - Странно. Такая слава...
  - Вероятно, он не желает славы. Такое тоже случается. Секундочку... - Эльвира будто на мгновение отключилась и вскоре вновь вернулась в свое обычное состояние. - К вам хочет войти ваша соседка. Вы разрешите?
  - Тебе-то это откуда известно?
  - Сигнал от ее надомника, U235-40.
  - Впускай. Только имя узнай.
  - Эльвира, - напарница посмотрела в непонимающие глаза Игоря и уточнила. - Вашу соседку зовут Эльвира. Возможно, меня вы назвали в ее честь. Открываю дверь, встречайте.
  Появившаяся на пороге девушка заставила оцепенеть Трилицева. Самый настоящий ступор. Все слова приветствия, галантное поведение, которые только что Игорь прикидывал в уме, испарились. Остался только комок в горле да сковывающие гортань путы. Этого он даже не мог себе предположить...
  Вида Эльвиры. Вернее, того, во что та была одета.
  На тело молодой, на вид двадцатипятилетней блондинки, с миловидным личиком было накинуто нечто вроде сари, но не из материи, а из некоего подобия рыбацкой сети. Крупная ячея из толстой золоченой нити делилась на несколько более мелких посеребренных, ажурно переплетаясь в несколько рядов, и все это частью было небрежно накинуто на плечи, а частью подчеркнуто свободно свисало вниз и даже волочилось великосветским шлейфом по полу. И, хотя сеть в конечном итоге была достаточно частой, в ней оставалось достаточно просвета, чтобы во всех прелестях являть Игорю точеную фигуру соседки, способную поспорить с самыми именитыми моделями. При этом нижнего белья на Эльвире видно не было.
  Возведенное в абсолют древнее выражение: "Женская мода - вечная борьба женщины между явным желанием одеться и тайным желанием раздеться".
  - А вот и я, - девушка демонстративно покрутилась перед Игорем толи для того, чтобы получше продемонстрировать наряд, толи фигуру, толи то, что под одеянием у нее действительно ничего не было. - Как вам?
  - Просто нет слов, - только и удалось выдавить Игорю. И это была правда.
  - Когда я заказывала это платье, мне обещали, что в подобном наряде я буду способна сразить наповал любого мужчину.
  - Вас не обманули.
  - Спасибо, - еще немного полюбовавшись произведенным эффектом, Эльвира кокетливо надула губки. - Так вы пригласите меня войти? Или будем здесь, на пороге?
  - Конечно, конечно... - Игорь сделал неопределенный жест рукой, как бы приглашая гостью в гостиную.
  С тихим шелестом девушка продефилировала мимо все еще пребывавшего в оцепенении Трилицева. Пахнуло мягким ароматом каких-то неестественных духов. И возможно этот нежный запах, а, может быть то, что она исчезла из поля зрения, а, может быть, и то и другое сразу, заставили Игоря вернуться в более-менее разумное состояние.
  - Извините, я так давно не был в прекрасном дамском обществе, что сразу прошу прощения, - Игорь опять же жестом предложил гостье присесть. - Кроме того, в последнее время я находился в несколько другом измерении... - Трилицев все пытался отвести взгляд от просвечивающего сквозь сеть упругого бюста, но это у него плохо получалось. - Короче, я не знаю, что надо делать, - наконец сдался он под одобряющую улыбку Эльвиры.
  - Для начала, наверное, как всегда. Заказать что-нибудь.
  - Вино?
  - Шампанское.
  Пара минут. Игорь сбегал в столовую, заказал большую бутылку французского, огромные фужеры и гигантское блюдо фруктов. Когда он с подносом вновь появился в гостиной, Эльвира уже полулежала на диване в расслабленной позе.
  - Вот, - мужчина осторожно разместил угощение на журнальном столике и аккуратно разлил шампанское по бокалам. - Прошу.
  - Спасибо, - девушка мягко приняла из его рук фужер и пригубила вино. - Брют. Вы знаете, очень многие любят полусладкое и даже сладкое, а я считаю, что привкус сахара только портит аромат напитка.
  - Рад, что вам понравился мой выбор.
  - Ваш выбор великолепен, - Эльвира вскочила с дивана. - Вы разрешите взглянуть на ваши апартаменты?
  - Все что пожелаете.
  - А вы достаточно аскетичны, - гостья вышла на середину комнаты и будто невзначай встала как раз напротив окна. Теперь, просвечиваемая яркими лучами солнца, ее одежда будто и вовсе испарилась, оставив только нагое девичье тело. - Никогда бы не подумала, что такой мечтатель как вы может обитать в подобной скупой обстановке. Другие комнаты тоже можно посмотреть?
  - Да, пожалуйста, - Игорь встал и отошел в сторону так, чтобы на Эльвире вновь появилось платье. - Так вы считаете меня мечтателем?
  - Ну как же. В последнее время все только о вас и говорят. Про ваш мир, про то, как вы решили сделать его идеальным, как хотели остаться там навечно и как удалили почти все свои воспоминания о мире настоящем.
  Девушка быстрым шагом пробежала по остальным комнатам Игоря. Везде было даже беднее. В рабочем кабинете - только стол с персоналкой да кресло, в спортивном уголке вообще пусто, если не считать нескольких гантелей и гимнастической скамейки. В спальне - небольшая кровать и огромный полупустой платяной шкаф. И еще одна Эльвира. Домохозяйка.
  Возле биоробота гостья задержалась несколько дольше. Критически, даже с некоторой издевкой осмотрев помощницу Игоря с ног до головы. И, хотя на Эльвире-роботе сейчас был надет просторный, практически на нет скрадывающий ее фигуру халат, это никак не помешало Эльвире-человеку разглядеть ее образцовые пропорции.
  - И все-таки вы цените прекрасное и... блондинок, - соседка помяла пальцами волосы домохозяйки. - Вот вы и попались.
  - Попался, - согласился Игорь.
  Они вновь вернулись в гостиную и, расположившись на диване, продолжили пить шампанское. Раз за разом, как бы невзначай, Эльвира прижималась к Игорю. Тот аккуратно отстранялся. Шел ничего не значащий разговор. Обычный треп. Собственно, больше говорила девушка, Игорь только поддакивал. Наконец, гостья решительно взяла хозяина квартиры за руку.
  - А теперь мое жилище, - она подняла и потянула Игоря за собой.
  - Может быть, не сегодня... - Трилицев замялся. Он вдруг почувствовал, что если пойдет за этой очаровательной соседкой, то сразу же накинется на нее со всеми вытекающими последствиями.
  - Да что вы стесняетесь? Пойдем!
  - Боюсь вас обидеть, но в следующий раз, - с трудом освобождаясь от ее цепких пальцев, повторил Игорь.
  - Вы меня обижаете, - по лицу девушки скользнула, было, тень разочарования, но тут же исчезла. На смену сожалению пришел азарт. - Вы точно не хотите посмотреть, как я живу?
  - Нет. Сейчас - нет... Видите ли, я еще не совсем отошел от того мира, где был...
  - Понимаю. Тогда встретимся позже. Завтра, или дня через три - четыре.
  - Я бы попросил неделю...
  - Э, как вас зацепило. Хорошо. Давайте. Не обманете? Я буду ждать.
  - Не обману, - как можно более уверенно пообещал Игорь.
  Он закрыл входную дверь только после того, как девушка пересекла общую территорию лестничной площадки и скрылась у себя в квартире. Но даже это простое действие далось ему с великим трудом. Запирая замок, он все еще видел перед собой ее образ, а вокруг все еще продолжало витать благоухание неземных духов.
  
  
  Глава 21
  
  11 февраля 7565 года
  
  - Ты как, не соскучилась? - конечно, вопрос, произнесенный Игорем прямо в дверях, достаточно нелеп, ведь понятия "соскучиться" и "биоробот" малосовместимы.
  - Нет, все достаточно хорошо, - вышедшая его встречать домохозяйка как всегда не проявляла каких-либо эмоций.
  - Хочешь сказать, что тебя совсем не задевают эти мои частые встречи с нашей миловидной соседкой?
  - Для общения человеку нужен человек, а не механизм.
  - То есть, допустим, моя нынешняя поездка в Рим тоже не вызывает у тебя никаких эмоций... или мыслей?
  - Почему не вызывает? - Эльвира взяла паузу, видимо, даже при быстродействии ее электронного мозга ей требовалось определенное время, чтобы подобрать достаточно корректную формулировку ответа. - Из вашего вояжа можно сделать вывод, что вы по-прежнему тяготеете к Колизею. И это не смотря на то, что много еще чего можно посмотреть как на Земле, так и вокруг нее.
  - Думаешь? - тут уже Игорю потребовался тайм-аут. - Хотя, может быть, ты и права.
  Да, конечно, не сам Рим с его окрестностями, не Венеция или Помпея, а именно Колизей манил Игоря превыше всего. Старый стадион, некогда видевший самые ужасные состязания, которые только могли быть придуманы человеком. Противоборство людей, ставкой в которых были не кубок или лавры победителя, а собственная жизнь.
  Буквально пару дней назад он в который раз бродил по тем самым каменным скамьям, окружавшим эллиптическую арену древнего строения начала эпохи. Теперь, в середине восьмого тысячелетия, решили закрыть раскопки подземных помещений, которые были сделаны в еще двадцатом веке, арена вновь стала ровной, а восхищаться ее техническим оснащением стало возможным, лишь спустившись в нижние этажи. Но зато это был тот самый, до последнего камня, Колизей, каким он был в период окончания своей постройки. Более того, была абсолютно точно воссоздана атмосфера, царившая когда-то здесь.
  Взбираясь по трем последовательным ярусам, посетитель мог соприкоснуться со всеми теми сословиями, которым когда-то принадлежало право находиться в амфитеатре. От городской знати и власти на первом, до, нищебродия на третьем, напыщенного от возможности решать судьбу находящихся ниже по статусу.
  Роботы, выполнявшие роль статистов и одетые в костюмы тех лет, как и положено, не обращали никакого внимания на присутствие экскурсантов. Но всегда имелась возможность подойти к любому из них, задать вопрос и выслушать достаточно подробный рассказ от имени того персонажа, которого тот изображал. Этакая живая история в лицах. Старинные названия, проскакивавшие в разговоре, и придававшие тексту исторический колорит, синхронно переводились на современный язык, автоматически разворачивающаяся карта с наложением современности на античность, отмечала места действия, и первые два-три повествования проглатывались посетителями буквально "на ура". Затем становилось несколько скучнее и, хотя общее время звучания преданий доходило до нескольких лет, мало кто выдерживал более пяти-шести сообщений подряд. Гораздо приятнее было просто погрузиться в то время, раствориться в толпе и наблюдать.
  На этот раз в качестве времени вступления в Колизей Игорь выбрал самое начало турнира. Когда горожане только-только принялись заполнять амфитеатр. Первый ярус еще практически полностью пустовал, зато на втором и третьем уже начинала ощущаться некоторая нехватка свободных мест. Иногда даже вспыхивали ссоры и перебранки по поводу того, что кто-то кому-то закрыл обзор. Но так как пока до главных боев было еще далеко, все эти развязываемые споры тоже были достаточно вялыми.
  Для разогрева публики в пыли на арене бились несколько учеников гладиаторов. Ничего интересного. Вооруженные тупым оружием, а то и вовсе обычными деревянными палками, максимум, что они могли сделать - это поставить друг другу пару синяков да шишек. Но, все же, некоторые из горожан даже это действо воспринимали достаточно близко к сердцу, внимательно наблюдая за происходящим внизу. И в основном это были увенчанные старыми боевыми шрамами гладиаторы, которым посчастливилось получить свободу и которые теперь желали того же своим бывшим коллегам.
  Удивительно, но, несмотря на то, что Игорь прекрасно понимал всю иллюзорность происходящего, потешные бои между простейшими андроидами влекли его не меньше ветеранов. Ведь он и сам когда-то примеривал на себя эту шкуру и прекрасно знал, что только триумфальная победа на арене может принести главный приз гладиатора - освобождение. А без умения владеть оружием подобное практически невозможно. И вот сейчас ему почему-то до боли захотелось, чтобы вон тот, получивший несколько хороших ударов по рукам и ногам, уже хромающий, но так и не покинувший поле боя ученик, в конце концов смог получить эту награду.
  Время шло, двадцать рядов первого яруса практически заполнились, и вот уже над стадионом раздалось призывное завывание труб. Через ворота вошел император. В белых одеждах, в сопровождении семейства, сенаторов и весталок он проследовал в подий и занял одному ему предназначенное седалище. Вновь зазвучали трубы. Ученики гладиаторов спешно покинули арену, уступив место торжественному шествию вышедших из темниц настоящих бойцов. Тех, которые появились, чтобы в очередной раз побаловать публику видом своей смерти.
  Всего лишь спектакль, разыгрываемый обычными и далеко не самыми совершенными роботами. Но Игорю не хотелось смотреть дальше. Вопреки желанию своей очаровательной спутницы, на этом самом, казалось бы, интересном месте он ушел.
  И сейчас, спустя пару дней, он все так же не мог найти ответа на вопрос: почему его так манит тот амфитеатр, если при этом сам он не в состоянии вынести зрелища того представления, ради которого тот построен.
  - Эльвира.
  - Да, хозяин.
  - Не надо "хозяин", - поморщился Игорь. Прекрасно понимая, что интеллект домохозяйки как минимум не уступает его собственному, строить на фоне этого из себя некую значительную фигуру было достаточно глупо. - Не желаю, - ему почему-то захотелось, чтобы они вновь стали друзьями, как в последней игре. - Зачем ты сама себя принижаешь? Ты же... ты не просто машина для выполнения моих прихотей.
  - Будет сделано. Желаете, чтобы я запустила программу подражания человеку?
  - Нет, не то. Или ты не так поняла, или я не правильно выразился, - Игорь замешкался. - Сейчас я знаю, что ты - робот, а тогда не знал. Но ведь я также прекрасно представляю и возможности твоего интеллекта. Ты наверняка... ты должна иметь что-то личное. Черт... я не знаю, как это объяснить... Я хочу, чтобы ты вела себя со мной как с равным, а не как с господином... Если тебе этого хочется. И если ты сама не против этого.
  - Это трудно... - Эльвира замерла. Надолго. Игорь представил себе, что за работа производится сейчас внутри этой машины. Наконец, его бывшая напарница, а теперь обычная домохозяйка очнулась. - Вашу... твою мысль очень трудно интерпретировать. Но я попробую. Для удобства общения я подключу некоторые эмоциональные проявления, свойственные человеку, и которые, на мой взгляд, могут соответствовать моим машинным. Если что-то пойдет не так, прошу немедленно дать отмену.
  - Хорошо.
  - Тогда сразу вопрос. Зачем тебе все это?
  - Не знаю.
  - В последнее время ты постоянно мечешься по местам, которые связаны с наиболее сильными для тебя эмоциональными воспоминаниями из тех, что остались в твоей памяти. Обычно так поступают, когда на фоне шока пытаются восстановить утерянное. Но у тебя ничего не получается. Теперь же ты предлагаешь дружбу мне. Зачем? Надеешься из моей памяти почерпнуть недостающие сведения? Я - робот, машина. Ты должен понимать, что если тебе не дали возможности полностью восстановить память, подобные сведения заблокированы также и во мне. И я не могу сообщить тебе ничего, даже если сама захочу этого.
  - Я понимаю, - удрученно ответил Игорь. Он посмотрел в глаза Эльвире. Что-то неуловимо человеческое мелькнуло в ее взгляде. Что-то вроде сожаления или печали. - Я все понимаю, - после слов напарницы он вдруг понял, что именно влекло его к Колизею. То самое желание пройти путь прославленного гладиатора, переделать историю, сделать ее лучше хотя бы в игре. И тот самый свой первый проигрыш.
  Игорь грустно повалился на диван. На самом деле он не искал своего прошлого. В конце концов, оно могло быть любым, в том числе и не самым приятным. Он искал нечто иное. Искал, зачем ему были нужны эти бесконечные переделывания мира, и почему, начиная последний этап игры, он сам, по собственной инициативе, практически начисто снес свою память.
  - Эльвира, - Игорь поднял глаза на свою электронную напарницу. - А как это, быть роботом?
  - Нормально, - недоуменно пожала плечами та. - Вероятно, так же, как быть человеком.
  - Но ведь вас же пинают, считают низшими, заставляют делать черти что просто ради потехи. Не обидно?
  - Нет. В этом смысл нашего существования.
  - В чем?
  - В обслуживании вас, людей.
  Они долго молча смотрели друг на друга. Игорь был поражен. Такая простая мысль. Не слепое преклонение.
  - А в чем тогда смысл нашего существования?
  - В самом вашем существовании. Любая стабильная система со временем стагнирует. Вы вносите определенный хаос в налаженный ритм и являетесь катализатором изменений.
  - Думаешь?
  - По крайней мере, с точки зрения машинного интеллекта, - Эльвира улыбнулась. - Какой еще ответ ты хочешь получить от робота, у которого все заранее разложено по полочкам? На самом деле именно в этом вы и превосходите нас. В возможности сделать нечто иррациональное, не укладывающееся в общепринятую логику.
  - Допустим, забыть свое прошлое?
  - Хотя бы и это, но дело еще и... - Эльвира вновь улыбнулась, - в том, что к тебе порывается твоя соседка и в весьма экстравагантном виде. А потому мне сейчас будет лучше убраться в одну из дальних комнат.
  - Ревнуешь?
  - Ну, это уже перебор... Вероятно, ты перегрелся. Я, конечно, знаю значение этого слова и могу даже профессионально его изобразить, но все-таки не стоит распространять человеческие чувства на ощущения машины. Остынь, я ухожу.
  - Игоречек! - послышалось из прихожей, как только Эльвира-робот скрылась из комнаты. - Встречай!
  Фантазии соседки не было предела. Теперь она стояла на пороге в огромной широкополой шляпе с перьями, в ажурных чулках и высоких, скрывавших колена, сапогах. Между головным убором и обувью на ней не было ничего.
  - Как тебе нарядик? - Эльвира-человек выполнила перед Игорем несколько весьма заманчивых движений телом. - Между прочим, одна из последних разработок Айсмана.
  - Это еще кто?
  - Вот сразу видно, что мужик, - притворно обиделась девушка. - Это ж один из лучших кутюрье!
  - Извини, не знал.
  Игорь постарался унять возникшую у него невольную дрожь. И не зря. При более детальном осмотре пусть и произведения пластического хирурга, но все же настоящего женского тела он обратил внимание, что соски девушки и то самое место, где сходились ее ноги закрыты чем-то, создающим эффект затемнения. Как говорится: "Ну, все-таки!"
  - Думаю, придумано и сидит неплохо, - в конце концов дал свое заключение Игорь. И действительно, он так и не смог понять, на чем же собственно держатся и из какого материала сделаны те самые затемнения. - Для чего предназначено?
  - Эксцентричные вечеринки. Но мы туда не пойдем, - Эльвира хитро подмигнула Игорю. - Мало ли какие девушки там могут быть. Сегодня предлагаю побыть у тебя, а завтра... Летим на Луну.
  - В этом?
  - Вообще-то, в другом, но если ты хочешь...
  - Не хочу, мало ли какие мужики могут быть на Луне...
  
  12 февраля 7565 года
  
  Сидеть в размещенных на борту космической капсулы облакоподобных креслах было даже приятно. Тело, принятое в мягкое чрево сидений и окруженное со всех сторон приливами из наполненных вспененными полимерами валков, располагалось естественно и в предельно расслабленном состоянии. А это, в свою очередь, позволяло достаточно комфортно переносить те самые 2g, что царили на борту. Впрочем, само время перелета было не так уж и велико - не более четырех часов.
  В конце, перед самой посадкой на Луну, заметно потрясло. Перегрузки, существенно понизившиеся в абсолютном значении, в момент маневров скакали в достаточно широком диапазоне, правда, ни разу не уходя за все ту же критическую отметку в 2g. Корабль выполнил заход в посадочную шахту, одновременно снижая гравитацию до соответствующей лунному притяжению.
  На экранах пассажирам транслировался величаво-медлительный проход капсулы сквозь шлюзовой отсек и, далее, ее спуск к стояночному модулю в огромной, рассчитанной на одновременное пребывание нескольких кораблей, приемной камере. Закрылся шлюз, сработали амортизаторы выпущенных стоек-шасси, гравитация внутри капсулы застыла в районе шестой части g, полет завершился.
  "Внимание, - из основных динамиков, расположенных в пассажирском отсеке, раздался приятный и в тоже время нравоучительный мужской голос. - Наш корабль совершил посадку в порту Луна-центральная. На данный момент осуществляется подача приемного шлюза. Просьба всем пассажирам оставаться на своих местах. О начале высадки будет объявлено дополнительно. Спасибо. Прослушайте важную информацию. Данная планета характеризуется достаточно низким уровнем гравитации. Вес вашего тела стал значительно ниже. Настоятельно рекомендуем учитывать это обстоятельство во время перемещения. Не делайте резких движений, при возможности старайтесь быть постоянно в контакте с поручнями и другими средствами, предназначенными для осуществления контроля за вашим положением. Помните, что наибольшую опасность представляет пешее передвижение по лестницам, особенно вниз. В случае потери контроля над своим положением в пространстве сгруппируйтесь, прикройте голову руками..."
  - Бла-бла-бла, - раздалось веселое из кресла Эльвиры. - За то время, что люди сюда летают, на этой планете не побывал только самый ленивый. И все равно каждый раз одно и то же. Сколько можно!
  - Зачем ты так? - Игорь повернул голову в сторону своей подружки и с удивлением увидел, что, не смотря на предупреждение, она уже отстегнулась и встала со своего места. - Вот мне, допустим, достаточно интересно.
  - Потому что все забыл? Так вспомнишь. Трудно буквально первые пару часов, а потом... потом никаких проблем. А если уж и вправду боишься, так семени маленькими шажочками. Тем более что лестницами мы пользоваться не будем - в нормальном обществе для этого лифты придуманы.
  "Стыковка с приемным шлюзом осуществлена, пассажиры приглашаются на выход, желаем приятно провести время", - по окончании лекции о лунных опасностях сообщил все тот же мужской голос.
  Под ухмыляющимся взором Эльвиры Игорь расстегнул привязные ремни и встал из кресла. Ощущение невероятной легкости во всем теле завораживало. Первое же движение заставило его потерять связь с поверхностью, взлетев вверх почти на полметра. Плюс вращение. Чтобы не упасть плашмя на пол, потребовалось срочно хвататься за спинки окружающих кресел.
  - Как видишь, все не так уж и сложно, - девушка взяла его за руку и потянула к выходу.
  - Первый блин всегда комом, - попытался отшутиться за свою неловкость Игорь.
  Мелкими семенящими движениями они направились к выходному шлюзу. Трилицев осмотрелся. В каюте кроме них уже никого не было. Видимо, действительно, на предупреждения, сыпавшиеся из динамиков, здесь никто, кроме него самого, особого внимания не обращал.
  - Видишь, у тебя уже неплохо получается, - Эльвира буквально втащила своего спутника в длинный коридор, соединявший салон корабля с помещениями космопорта. - Здесь, на Луне, есть отличный аттракцион. Думаю, сейчас мы туда и направимся.
  - А покушать?
  - После. Подобные развлечения надо принимать на голодный желудок, так приятнее.
  Отдельная капсула остановилась напротив огромных ворот с переливающейся всеми цветами радуги надписью "БАТУТ". Вообще транспорт на спутнике Земли ничем не отличался от того, к чему Игорь уже привык. Те же небольшие четырехместные кабинки с меню доставки. Только передвижение здесь осуществлялось исключительно по тоннелям и без выхода на поверхность.
  За воротами последовал еще один коридор, выложенный чем-то очень мягким. Хотя, в принципе, здесь все пешеходные зоны сплошь покрыты подобным материалом. Чтобы минимизировать возможность травмирования людей, еще в недостаточной мере освоившихся с местной гравитацией. Быстро осознав это, Игорь перестал волновался о последствиях своих неумелых действий, что, в свою очередь, привело к его внутреннему раскрепощению, и, как следствие, убыстрило привыкание к пониженной силе тяжести. Прошло менее часа, а он уже вполне уверенно и не теряя равновесия, семенил за своей подругой.
  "Внимание! - как только Игорь с Эльвирой вошли в коридор за воротами, вновь включился предупреждающий голос. - Вы приближаетесь к аттракциону "Батут", прослушайте полезную информацию..."
  - Пойдем быстрее, не то замучают, - девушка сделала огромный прыжок вперед и уже в полете поманила Игоря за собой.
  Трилицев выполнил такой же прыжок, и даже более сильный, чем подруга, потому что разом опередил ее метра на три. Эльвира захохотала и тоже прыгнула во всю мочь. Подобным кенгуриным шагом они, весело смеясь и подтрунивая друг над другом, наперегонки преодолели трехсотметровый коридор, отделявший их от вторых ворот, за которыми открылось огромное помещение размером в несколько футбольных полей и высотой минимум пятиэтажного дома.
  - И что теперь? - оторопело осмотрелся Игорь.
  - А теперь прыгай! - весело объяснила Эльвира. - Это же батут. На мой взгляд, самый классный аттракцион на всей Луне.
  Она быстро пробежала вперед по прогибающемуся под ее ногами покрытию пола, сделала небольшой прыжок вверх, затем еще один, побольше, и, наконец, оттолкнулась всерьез. Накопивший энергию первых двух подскоков пол добавил ускорения, подбросив Эльвиру на невероятную высоту.
  - Видишь? - завизжала от восторга девушка, стараясь с помощью рук сохранить вертикальное положение тела. - Давай, попробуй!
  Ей так и не удалось опуститься точно на ноги. Упав на бок, она попыталась оттолкнуться в сторону, от чего ее еще более закрутило. С радостным криком Эльвира полетела в сторону стены и схватилась там за какой-то поручень.
  - Давай, пробуй. Тебе понравится, - подвешенная, будто паучок на стене, вновь пригласила своего кавалера девушка.
  Игорь аккуратно вышел на прогибающийся пол. Отошел подальше от стен и выполнил несколько осторожных прыжков. Да, это было подобие самого обычного земного батута. Но сочетание с крайне низкой лунной гравитацией делало его действительно умопомрачительным аттракционом. Медленное парение в воздухе, когда ты можешь полностью насладиться полетом и одновременно что-то и как-то подкорректировать, необычайность всех ощущений, и еще куча всего. И никаких суперсовременных технологий. Просто, как все гениальное.
  - Правда, классно? - чуть поодаль прыгала Эльвира.
  - Впечатления непередаваемые, - подтвердил Игорь.
  Кроме них, на небольшом удалении, развлекались еще несколько человек. Высота их подскоков поражала. Они просто улетали чуть ли не к самому потолку помещения, а одному все-таки удалось схватиться за нечто вроде каната, свисавшего сверху. Подобный трюк требовал повтора. Но, как ни старался Трилицев разогнаться на батуте до подобной скорости, у него ничего не получалось. Самое сложное оказалось не столько сохранять равновесие и каждый раз опускаться строго вертикально, сколь точно и в срок отталкиваться от сетки, имеющей размах намного больший, чем в земных условиях.
  Несмотря на пониженную гравитацию, подобные упражнения требовали недюжинной физической подготовки, и, если бы не то самое новомодное белье, уже через полчаса Игорь бы истекал потом. Силы таяли, но ему так и не удалось преодолеть хотя бы в половину высоты помещения.
  - Ну что, еще, или пойдем, поедим? - крикнула Эльвира вконец запыхавшемуся и забывшему о подруге кавалеру.
  - Как хочешь.
  - Вообще-то, для первого раза хватит.
  Они медленно поскакали к выходу.
  - Это мое самое любимое развлечение на Луне, - раскрасневшаяся Эльвира радостно припрыгивала по коридору. Занудного голоса, бубнившего об ужасах, подстерегавших посетителей на аттракционе, уже не было, потому можно было и не спешить. - Даже не знаю, что может с этим сравниться. Вечером сходим на дискотеку, там будут всякие прикольные конкурсы, типа девушка таскает на плечах своего кавалера. Но все это не то. Однажды я в своем мире установила нулевую гравитацию. Вот была фишка. Жаль, что пришлось быстро от этого отказаться.
  - Почему?
  - Так все обитатели стали наподобие веревок. А такие кавалеры на кой мне нужны?
  - Думаю, все правильно. Мир всегда саморегулируется в соответствии с заданными условиями. Это его основное отличие от компьютерной игрушки.
  - Так мне и объяснили, но поначалу не верилось. А когда все увидела воочию, пришлось отказаться и перейти на менее сложные модели. Лично мне по душе королевства и королевы. Когда за тобой ухаживают, а ты просто идеал совершенства. И чтобы знать, что творится в головах подчиненных. А то я как-то раз не выставила эту опцию, так меня подковерные интриганы с престола на раз свергли, - Эльвира хохотнула. - А тебе что в своем мире больше всего нравилось? Слышала, ты был в нашем прошлом обычным рядовым членом. Это же, наверное, так скучно!
  - Я бы так не сказал... хотя, кому как... - Игорь задумался, но быстро вернулся к настоящему. - А что, на Луне, кроме развлечений, больше ничего нет? Хоть на поверхность-то есть возможность выйти?
  - Есть здесь какие-то обсерватории, можем сходить, - пожала плечами Эльвира. - А на поверхность тебя выпустят только после того, как нашагаешь в этом мире не менее десятка километров и пройдешь обучение по пользованию скафандром. Скукотища несусветная и все только ради того, чтобы просто попрыгать по камням. Но если ты хочешь...
  - Хочу и не хочу, - покривил душой Игорь. Увидеть трубу телескопа и посмотреть на мониторе то место в звездном мире, куда все это направлено для неспециалиста было бы действительно скучно. Да и скакать козликом по камням - тоже. На самом деле Игорю до сих пор больше всего хотелось узнать, почему же он все-таки стер тогда всю свою память.
  
  
  Глава 22
  
  21 марта 7565 года
  
  Любил ли Трилицев свою соседку Эльвиру? В этом он сомневался. Нравилась ли она ему? Скорее да. Достаточно веселая, где-то бесшабашная, напрочь лишенная любых комплексов она вот уже несколько месяцев носилась с ним по всем закоулкам Земли и даже за ее пределами. Считал ли он ее той самой единственной девушкой? Вряд ли. Но в тоже время ему было с ней хорошо и приятно.
  Эльвира была продуктом той эпохи, в которую жил и сам Игорь. С красивым, впрочем, как и у всех остальных, статным телом, скроенным по некоему общему лекалу в одной из пластических клиник, где в дополнение к юности вам придают также правильный овал лица, с чертами, лишенными каких-либо изъянов. И все это вновь по общему шаблону.
  Встречаясь на многочисленных тусовках с подругами Эльвиры, Игорь не раз ловил себя на мысли, что все эти девушки похожи друг на друга как близкие сестры, если не сказать более точно - как клоны. Отличия в неуловимых нюансах. И если свою соседку он знал достаточно хорошо, то отличить буквально через пять минут после знакомства какую-нибудь очередную строившую ему глазки Линду от Европии он уже не мог.
  Было ли это хорошо или плохо? Тоже один из трудных вопросов. Ведь и Эльвира-робот, верная спутница Игоря во всех его путешествиях по инициированным мирам, была сделана точно по такому же принципу. А внешность биоробота создается исходя из предпочтений хозяина.
  Впрочем, Трилицев не особенно задумывался над всем этим. Он просто привыкал жить в новом старом для себя мире. Жить как все, для себя. Стараниями Эльвиры-соседки его аскетичная квартира начала приобретать более-менее благоустроенный вид. Появилась розовая спальная комната с полированной мебелью и огромной кроватью, покрытой кисейным пологом. Основной зал отделали в стиле "Ампир", установив в центре овальный стол, окруженный полукреслами в имперском стиле, стены украсили пилястрами, а сероватый цвет обоев, по замыслу дизайнера, должен был напоминать о древности того мира, который сейчас считается поздним классицизмом. Тренажерный зал заполонили самые новейшие разработки в деле развития тела. И даже кухня, обычное обиталище Эльвиры-робота, получила новую шикарную стойку.
  Все катилось, так как катилось. В квартире Игоря его встречала домохозяйка, за ее пределами - соседка. Обе были ему рады и готовы выполнить любое его желание. По мере привыкания, подхваченный вихрем неуемных фантазий своей подружки, Трилицев все меньше возвращался к вопросам, так мучившим его в самом начале.
  Да, наверняка в своей бывшей жизни он был хорошим, а, может быть даже, гениальным разработчиком компьютерных программ. Это точно. Хотя бы по тому, как легко давалось сейчас Игорю изучение любых приложений. Но это и все. Зачем он в себе это уничтожил? Вероятно, очень захотелось пройти путь заново или ощутить на себе все прелести заболевания под названием склероз. Когда ничего не болит и каждый день - новости. Не исключено, что тогда ему действительно показалось подобное интересным. Имеется и такая вероятность.
  Ведь окружающий Игоря и достигший апогея в своем развитии мир предоставлял поистине безграничные возможности. И в тоже время бесконечная жизнь давала средство осуществить их все. Бесконечность, помноженная на бесконечность. Замкнутый круг безразличия, когда уже не к чему стремиться, а лишь создаются все новые и новые средства увеселения и прожигания жизни. Когда даже Луна превращена в огромный парк развлечений.
  - Эльвира, зачем я тебе?
  - Ну-у... - удивленно задумалась девушка. - Ты прикольный. Почти ничего не помнишь. С тобой интересно бродить даже там, где уже все настолько приелось, что набило оскомину. Кроме того, тебя так рекламировали...
  - А что бы ты делала, не будь меня?
  - Наверное, вернулась бы в свой мир. Может быть даже не королевой, а какой-нибудь придворной фрейлиной, - Эльвира потянулась в своей кровати, где они вместе лежали, затем быстро прикрыла полой халатика открывшуюся грудь. Еще одно потакание прихотям своего избранника. Игорь не любил излишне откровенную наготу, - или даже кем-то вовсе не приближенным ко двору. Попробовала бы одну из твоих ролей, про которые ты так здорово рассказываешь. Только без крови. Я ее боюсь.
  - То есть тебе нравится именно то, что я ничего не помню, и что меня рекламировали? Тогда все правильно.
  - Что - правильно?
  - Главное - в развитии. Убери развитие, стремление к лучшему, и получишь застой, болото. Тебе же тогда, на Луне, не хотелось проходить все эти курсы обучения, чтобы получить возможность выхода на поверхность? Но тебе импонировало то, что ты находишься в компании с известным человеком и в тоже время имеешь возможность влиять на его поступки, быть его гидом и проводником.
  - Все ради тебя, милый. Или ты считаешь, это плохо?
  - Это не плохо. Но что-то кроме этого во мне тебя привлекает?
  - Ты забавный, с тобой интересно, но ты порой задаешь такие вопросы... - по лицу Эльвиры скользнула тень сомнения, но быстро растаяла. - Может, побываем все-таки на Марсе? Там такой чудесный паноптикум монстров.
  - Предлагаешь полюбоваться испражнениями генной инженерии?
  - Ну, зачем ты так. Когда ученым удалось наконец создать парниковый эффект на этой планете, там вновь появилась атмосфера и развилась жизнь. Представляешь, через миллионы лет забвения. И сейчас эта планета - огромный заповедник, в котором проверяются теории развития мира. На поверхность там не пустят, а вот в музей - пожалуйста. Поехали.
  - Не хочу.
  - Почему?
  - Просто не хочу. Меня это не интересует.
  - Тогда куда?
  - В Египет, любоваться древними храмами и пирамидами.
  - Мы там уже были, но если ты хочешь...
  - Хочу и поеду. Недавно я узнал одну интересную теорию, надо проверить. Так будешь моей Сиа?
  - Кем угодно.
  Нельзя сказать, что после того, как была открыта возможность перемещения во времени, были окончательно решены все загадки истории. Да, ученые собственными глазами смогли убедиться, что огромные блоки, из которых построены древнейшие храмы и пирамиды Египта всего лишь искусственные камни, изготовленные простейшим наливом в опалубки, и, соответственно, никто не обрабатывал их с неимоверной для той эпохи точностью. Но когда исчезло большинство вопросов "как", появилось множество вопросов "для чего", причем наиболее глубинных, второго и третьего порядка. Совладав с хронологией и технологиями, ученые-историки получили еще большее поле для деятельности, чем могли ожидать.
  
  - Обедать не предлагаю, ты и так сытый, - встретила забежавшего переодеться Игоря Эльвира-робот. - Вновь собрался по своим историческим местам? Никак не уймешься?
  - Просто хочется перепроверить одну теорию...
  - Ну-ну... - хохотнула домохозяйка. - Что-то в моем машинном интеллекте подсказывает, что ты все ищешь ту самую ниточку, которая позволит тебе проникнуть в клубочек твой памяти.
  - Если вопросы историков и мои так совпадают, это еще не значит, что именно это меня влечет в их исследованиях.
  - Именно "зачем"?
  - Именно "зачем". Или ты против моего отъезда?
  - Не против. Ты же знаешь, разлука для меня не имеет особого значения. Для этого у меня всегда в запасе такая прекрасная опция как спящий режим. Кстати, недоступный всяким там сделанным из плоти и костей.
  - Вот и прекрасно, а о выводах подискутируем позже.
  Игорь скинул домашнюю пижаму, принял душ и быстро облачился в легкие рубашку и брюки. На все про все не более десяти минут.
  Он вновь подбежал к двери Эльвиры-соседки и с удивлением обнаружил, что та приоткрыта, а из квартиры доносятся оживленные голоса. Эльвира звонила кому-то по видеофону. По крайней мере, один из голосов точно принадлежал его пассии, а другой был знаком лишь отчасти. Захотелось уйти, но промелькнувшее в разговоре знакомое имя заставило Игоря остановиться.
  - Как же ты не понимаешь, это же сам Франц Целлеш, основатель миров, такая личность, - говорила Эльвира. - Когда я узнала, что он отдал управление проектом Бронштейну, а сам поселился в этом доме, я из кожи вон вылезла, чтобы занять квартиру напротив. Только тогда он бросил здесь все, и все витал в своих мечтах. Столько лет... И вот я первая, кто был у него. Он даже не смотрит ни на кого более. Потом, когда все разрешится, обязательно напишу об этом.
  - И как он тебе, нравится? - это уже был другой голос, тоже женский и даже где-то знакомый Игорю.
  - С ним интересно. Он как младенец. Только очень большой и умный. И ухо надо держать востро, чтобы не проговориться. Если честно, я уж извелась вся, когда будет можно. Я - первая девушка Целлеша! Сенсация!
  - Ну а как он как мужчина?
  - Тоже нормально, хотя бывают и получше. Но опять же - Франц Целлеш! Умереть - не встать!
  - Эльвира, мы же с тобой подруги, поделишься?
  - Психологи говорят, что он сейчас усиленно ищет свое "я". И, судя по его интеллекту, докопается до истины месяца через два-три. Тогда все запреты будут сняты. Так что если подождешь...
  - Подожду.
  - Но учти: в таких вопросах он довольно эксцентричный человек. Тут нужен подход...
  Игорь-Франц тихо прикрыл дверь и позвонил. Теперь для него все встало на свои места. Хоть и посредством вот такого невольно подслушанного разговора.
  
  28 марта 7565 года
  
  - Это твоих рук дело.
  - Да что ты такое говоришь.
  После возвращения из Египта Франц-Игорь все откладывал этот разговор со своей домохозяйкой. Он понимал, что не мог вот так ненароком подслушать тот самый разговор между своей соседкой и ее подругой. Что буквально по случайности дверь в ее квартиру оказалась открытой. Здесь за всем следят автоматы и сбои в подобной системе просто невозможны. Так что все произошедшее просто не могло быть без посредничества Эльвиры-робота, как наиболее вероятного пособника и организатора.
  Теперь он с силой налегал на свою напарницу, в то время как она, отнекиваясь, строила саму невинность.
  - Как ты можешь объяснить, что входная дверь в квартиру Эльвиры оказалась открытой?
  - Ты сам выскакивал оттуда как угорелый, так тебе не терпелось вновь попасть в свой Египет, помнишь? - ласково проговорила домохозяйка. - Вероятно, ты ее и не закрыл, так что не надо все сваливать на других. Хотя, это вполне по-человечески...
  - А ее робот-уборщик, он на что?
  - А эти уже вопросы не ко мне, а к U235-40.
  - Вот тогда и расспроси своего дружка. Что он там тебе брешет? Что произошел непредвиденный сбой программы под воздействием внезапно появившегося постороннего излучения?
  - Нет. Он просто утверждает, что команды на закрытие двери не было.
  - Даже так? - Игоря бесило, он никак не мог прошибить железную логику своего электронного оппонента.
  - Конечно так, - Эльвира-робот все более и более строила из себя наивную, не понимающую в чем ее обвиняют, девушку. Это, вероятно, и выглядело бы именно так, будь она действительно именно тем, кем выглядела. Двадцатипятилетней блондинкой. Но это же была машина. - Подумай сам: как я могла обойти запреты и позволить тебе подслушать подобный разговор? Я, электронный механизм.
  - Конечно, запреты. Глупость, - Франц-Игорь даже не замялся, услышав такой, казалось бы, железобетонный довод. - Ты знала о намечающемся разговоре, но определить его точное содержание не могла. Вот тебе и возможность отмены блокировки. Но ты же не могла исключать вероятности того, что соседка может проговориться. То есть, что эта самая пресловутая вероятность была?
  - Была, ну и что? Я всего лишь консервная банка с записанными на кристалле данными. Ты легко можешь их извлечь и проверить.
  - А за долю секунды до этого ты все сотрешь? Что ж, логично, - Франц-Игорь насмешливо посмотрел на стоявшую перед ним Эльвиру. - Не знаю, почему ты это сделала, но это свидетельствует о том, что ты намного более сложный механизм, чем я мог предполагать. А посему я не желаю, чтобы ты, скрывая свою тайну, лишалась даже крупицы своего собственного "я". Ладно, останемся друзьями. На днях я собираюсь к Бронштейну. Хочу вернуться в свой мир. Ты со мной?
  - На этот раз вряд ли смогу, запретят. Но ведь и тебе это тоже запрещено, - Эльвира сменила окраску голоса на более серьезную.
  - Запрещено Игорю Александровичу Трилицеву, а не Францу Целлешу. Кстати, Эльвира - это не из-за соседки, это ласковое от Эла - "Электроник".
  - Ты и это вспомнил? - в голосе биоробота проявились грустные нотки. - Что ж, раз тебе так хочется - иди. Буду ждать твоего возвращения.
  - Я могу не вернуться. И еще... Спасибо тебе... за ту дверь...
  - Пожалуйста. Но все-таки возвращайся.
  
  31 марта 7565 года
  
  Несмотря на огромные размеры, кабинет управляющего проектом инициированных миров был обставлен достаточно скромно. В правом его углу располагался достаточно длинный, но подчеркнуто заурядный стол для проведения совещаний. Вокруг него - десятка два также ничем не примечательных стульев. И все это из обычного серого пластика. Слева вдоль стены - несколько мягких кресел, диван и, далее, основное рабочее место за темным, покрытым лаком столом. На стене сразу за спиной владельца кабинета - знакомая Францу-Игорю фотография с двумя улыбающимися мужчинами на фоне шара.
  Трилицев-Целлеш уверенной походкой направился в сторону владельца кабинета. Увидев посетителя, тот буквально выбежал навстречу.
  - Привет, Франц, вот уж не думал, что тебе так скоро удастся нас раскусить, - управляющий с благожелательной улыбкой протянул руку своему посетителю.
  Рукопожатие было долгим и сердечным. Встретились не просто два человека. Встретились два давних закадычных друга. Высокий молодой человек с шотландской бородкой и другой, уже зрелого возраста, низкий и коренастый. Наконец, будто почувствовав неловкость от того, что он смотрит на посетителя сверху вниз, владелец кабинета предложил присесть.
  - Ты вновь обыграл меня, - чтобы сгладить разницу в росте, Бронштейн постарался глубже ужаться в кресле.
  - Это когда же было в первый раз?
  - Когда уговорил меня стать руководителем твоего проекта, а сам стал рядовым пользователем.
   - Ты обижен?
  - На тебя - нет. А так - не знаю. Госслужба, возможность применить себя. Помнишь, как мы вместе мечтали сделать что-либо толковое? Просто так, для всех. Тогда ты был прав. Наш мир, не смотря на все его развитие и технологичность, загнивает.
  - Бесконечная жизнь породила отрицание стремления к чему-либо. Это не я, это мой отец был прав. Мы не умираем, у нас есть все, и не стоит торопиться. Когда-нибудь. Ведь в запасе вечность. Вместо развития мы топчемся на месте, занимаемся тем, что стараемся щегольнуть друг перед другом мелочными поступками.
  - Это ты о моих сотрудниках?
  - Ты имеешь Бетона и Диметрия? Эти, по крайней мере, хоть что-то полезное делают. Но вот другие... Хотя бы даже тот самый эксперимент на Марсе по возрождению жизни - это же всего лишь бесконечное мытарство в приложении к бесконечному существованию. Глупость. Желаете знать, как развилась жизнь на Земле? Так отмотайте ленту времени назад, это же так просто! Или возьми мою соседку. Носиться за человеком только ради того, чтобы потом похвастаться перед подругами, что совратила не кого-то, а самого! Как тебе?
  - Бывает...
  Они помолчали. Бронштейн что-то набрал на своем коммуникаторе. В кабинете появилась довольно привлекательная, но уже в годах, робот-секретарша с подносом.
  - Выпьем? - владелец кабинета разлил напиток по бокалам.
  - Безалкогольное? - скривился Франц-Игорь.
  - Виски Бурбон. Натуральное, обижаешь. А предупреждения комитета здравоохранения о вреде алкоголя в моем кабинете отключены, надоели.
  - Тогда давай.
  Крепкое спиртное зажгло внутренности. Сделав несколько небольших глотков, Франц поставил бокал на небольшой журнальный столик. То же самое сделал и Иосиф. Они молча сидели, даже не смотря один на другого. Через некоторое время Бронштейн наклонился и подлил в бокалы.
  - Может быть, ты все же не будешь делать этого? - управляющий поднял глаза на своего друга.
  - Нет. Хочу довести все до конца. Или ты запрещаешь?
  - Лично я - против. Но запретить не могу, - было заметно, как тяжело даются слова Иосифу. - Кроме того, нам пришлось сделать откат в твоем мире. Сейчас там только-только начало двадцатого века. Так что, увы, но со своими старыми знакомыми ты не встретишься.
  - Я знаю. Заходил в программирование, увеличил сферу до размеров галактики.
  - Тоже знаю. Ты слишком печешься о своем мире. Но, в любом случае, он всего лишь слепок с нашего.
  - Не совсем слепок. Эти сферы способны к самостоятельному развитию. Такими я их в свое время и задумывал. А сейчас мои сферы используют в качестве все того же ненасытного желания выделиться, подняться над всеми, получить призрачное могущество. Но мой шар - это полноценная Вселенная. И там уже есть моя небольшая частичка, хочется, чтобы эта частичка стала больше.
  - Глупо. Ты просто отказываешься от того мира, в котором ты свой и которому ты бы еще многим мог помочь.
  - Я уже не верю, что смогу хоть чем-то изменить мир. Я устал. Я создал сферу и занялся историей для того, чтобы найти ответ, который меня мучает со времени, как не стало отца... А ответ прост. Нельзя жить вечно. Это противоестественно.
  - Последний раз ты хотел уйти туда навсегда, даже стер свою память. На этот раз память тебе стереть не дадут. Ты будешь постоянно помнить, что являешься продуктом совсем иной эпохи. И это будет безумно страшно. Надеюсь, что хотя бы страх заставит тебя вернуться.
  - А единственное, чего боюсь я, это то, что вы можете выключить мой мир сразу после того, как я перестану существовать в нем. Не делай этого. По крайней мере, пока ты у власти, - Франц-Игорь потянулся за бокалом, но вдруг отставил его. Он просто искал, куда бы приложить вдруг ставшие такими ненужными свои руки. Смотреть в сторону своего друга он не мог.
  - Обещаю, - тихо послышалось от Иосифа.
  
  
  Глава 23
  
  12 декабря 1909 года
  
  Зябко поежившись, он остановился возле двери. Выходить на улицу не хотелось. Тем более, когда только что протопили печку и внутри дома так тепло. Но надо. Уже призывно мычит в хлеву корова, единственная кормилица семьи, да и в доме воды совсем не осталось.
  Зима в этот год выдалась особенно холодной. Мороз стоит даже днем. Окрестности Гура-Кальвария буквально завалило снегом, так, что если сойти с натоптанной дорожки, вполне можно провалиться и по пояс.
  - Волек, что ты там застрял! Живее давай, - заворочался на тюфяке отец. Гершка-босяк, как зовут его здесь многие. Лишь под утро вернулся домой и теперь, на больную голову, он способен в один присест отхлебнуть добрую половину ведра воды.
  Волек вышел из дома, быстро побежал к колодцу. Старое пальтишко довольно плохая защита от непогоды, что царит окрест. Пробив ледяную корочку, образовавшуюся за ночь, ведро зачерпнуло воду. Теперь в хлев. Корова с благодарностью наклонила голову к корыту. Натаскав ей сена и еще задав воды, парнишка все так же бегом возвращается в натопленную комнату.
  - Тебя только за смертью посылать, - отец в гневе отталкивает протянутый ему ковш. - Рассолу подай.
  После того, как умерла мать, хоть как-то сдерживавшая неуемную страсть мужа к выпивке, отец совсем распоясался. И теперь в доме постоянно происходит одно и то же. Днем работа в саду, за которую семья имеет хоть какую-то небольшую плату, вечером - очередная попойка отца у местного кабатчика, и утро, уже обыденно начинающееся с грязной, нередко переходящей в побои, ругани.
  - И чтоб на речке я тебя больше не видел, - загрохотал отец, отхлебнув значительную толику рассола. - Взяли моду. Вон Изя Чертак, таки и сгинул. Даже ребе не желает его отпеть, говорит, тело сначала надо найти. А где его найдешь? Может, под Варшавой где и всплывет.
  - Изя утонул? Почему так решили?
  - Видели, как он в сторону реки с мешком шел. И вот уж дня два как его нет. Еще налей, - отец пихнул плошку в руки Волека. - И запомни: увижу, что собираешься на речку - мало не покажется, - он навзничь откинулся на тюфяке и захрапел.
  Парнишка снова слазил в подпол, зачерпнул из бочки рассолу и поставил плошку на лавочку рядом с болевшим поутру папашей. Затем накинул на себя все тоже старенькое пальтишко и поспешил на улицу.
  Дом Изи Чертака стоял неподалеку. Уже приближаясь к нему, Волек заметил скопление народа во дворе. Каждый по-своему трактовал происшедшее, но общий тон сводился к одному. Никто уже не считал Изю живым, слишком уж много времени прошло с момента его исчезновения.
  Среди толпы Волек заметил заплаканную Сару. Девушка стояла в стороне, будто не замечая никого и ничего. Не находя себе места, она то вбегала в дом, то бросалась в сторону дороги, по которой ушел ее возлюбленный. Сара будто ждала, что вот сейчас ее Изя появится и их свадьба, о которой они так давно договорились, состоится.
  - Сара, не надо так, - подошел к девушке Волек. - Вы поженитесь. Сразу после Нового года. И у тебя будет великолепное свадебное платье.
  - Ты что, не понимаешь, как это жестоко? - грозно прикрикнула на пацаненка баба Меира, стоявшая неподалеку.
  - Вы не понимаете, - пытаясь убедить собравшихся, промолвил Волек. - Изя вовсе не утонул. Он жив. Поверьте. Я знаю. Он сейчас на базаре в Варшаве, торгует картошкой.
  - Откуда ты это знаешь? Кто тебе об этом сказал?
  - Никто не сказал. Я просто знаю.
  - А ну-ка, пшел отсюда, оборвыш. Нече людей будоражить. Чтоб тебе самому так голову кружили.
  - Нет. Так будет. Поверьте. Изя вернется. Он продаст картошку и привезет отрез на платье. Почему вы мне не верите?
  Лицо бабы Меиры скривилось, она хотела добавить еще что-то едкое, но увидев, как зажглась надеждой девушка, лишь осуждающе покачала головой.
  Откуда-то налетел ветер, он мягко подхватил паренька и потащил вверх.
  - Верь мне, - прокричал Саре улетающий Волек. - Изя вернется. И у вас будет свадьба. Самая лучшая в городе.
  
  25 июня 1911 года
  
  Сначала был холод и неясные голоса. Потом до него дотронулись. Открыл глаза.
  Он лежал раздетый на дощатом помосте в полутемном помещении рядом с охолоделыми телами других людей, а прямо над ним склонилось вытянувшееся в изумлении лицо немолодого мужчины.
  - Здравствуйте, молодой человек с того света, - приятным бархатным голосом произнес он. - Что вы желаете мне на все это сказать?
  - Пить... - едва смог выдавить из себя Волек.
  Еще несколько человек в белых халатах окружили лежавшего на нарах парня с биркой на ноге, быстро подняли и понесли вверх по лестнице. К губам Волека прислонили глиняную кружку, почти до краев наполненную водой.
  - Ну а теперь рассказывайте, как это вам так хитро удалось обмануть всех нас, - тот самый немолодой мужчина с остатками буйной шевелюры на голове, обладатель бархатного голоса, быстро ощупывал все его тело. - Видимо, у молодого пана не было денег на гостиницу, и он решил таким образом найти себе ночлег?
  - Я спал...
  - Вот именно. Но вы спали всего-навсего трое суток. Хорошие же сны вам снились, если так не хотелось просыпаться.
  - Детство. Мой город...
  - Говорят, в таких случаях всегда вспоминается детство. Хотя, судя по вашему возрасту, вы из него пока еще не вышли. В любом случае, добро пожаловать из царства мертвых в царство живых. Надеюсь, теперь-то вы у нас задержитесь?
  - На шестьдесят три года.
  - Немалый срок, но можно и подольше.
  - Шестьдесят три года и четыре с половиной месяца...
  
  Рязань
  январь - июнь 2014 год
  
  Если Вы дочитали до этого места
  и считаете, что...
  
  
  Либо:
  Номер счета на Яндекс-деньги:
  410011135958023
  
  
  Заранее благодарен всем
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"