Я открыл глаза и замер. Над головой я увидел длинный, стальной клинок с изящной перламутровой ручкой, воткнутый в деревянную спинку. Я отвернул одеяло, проверив, не лежит ли рядом сгнивший скелет или отрубленная голова. Слава Богу, с этим обошлось. Я выполз из-под одеяла, вытащил фотокамеру, сделал пару снимков, и внимательно осмотрел смертоносное оружие. Тот, кто смог так глубоко воткнуть нож в резную спинку, явно был сильным человеком, скорее всего, взрослый мужчина. Значит, сын хозяев исключается. Глава дома? Он чрезвычайно неласково встретил меня вчера. Но как он смог незаметно войти в мою комнату? Я проверил замок, дверь заперта. Я крепко сплю, но я услышал, если кто-нибудь стал ночью открывать замок. Я обошел комнату, тихонько простукивая стены, нет ли там полости, откуда мог появиться злоумышленник. Но не нашел ничего подозрительного. Я услышал деликатный стук в дверь и голос хозяйки:
- Вы проснулись, Олег? С добрым утром. Через полчаса можете позавтракать с нами.
- Спасибо, Екатерина Павловна, - ответил я.
Какое к черту доброе утро? Мне явно дали понять, что я здесь лишний. Я спустился в уютную кухню, которая располагалась на первом этаже, за овальным столом восседал глава семейства, Сергей Владимирович, рядом двое детей. Старший - Вадим, молчаливый, основательный парень, выглядевший старше своих четырнадцати лет, с короткой стрижкой темных волос и карими глазами. И маленькая девочка, похожая на ангела, с небесно-голубыми, распахнутыми глазками, губками бантиком и светлыми волосами, заплетенными в косички. Хозяйка приготовила яичную запеканку с овощами и грибами, очень вкусную. Я уплетал за обе щеки, но не забывал краем глаза наблюдать за выражением лица хозяина. Огорчен он или нет тем фактом, что физиономия его гостя цела?
- Ничего подозрительного ночью не произошло? - спросил я.
- Нет, слава Богу, - ответила быстро Екатерина.
- Если вы не возражаете, я бы хотел после завтрака осмотреть дом, - осторожно начал я.
- Зачем? - хмуро проворчал Сергей, не поднимая глаз от тарелки.
- Хочу проверить, нет ли в стенах потайных мест, где может прятаться злоумышленник, - разъяснил я спокойно.
- Насмотрелись фильмов ужасов, - криво усмехнувшись, пробурчал глава семейства. - Это самый обычный дом. Построенный совсем недавно, лет десять назад.
- Извините, я бы все равно хотел, - настойчиво повторил я, изучая выражение лица Сергея.
- Смотрите. Все равно ничего не найдете. Только время потеряете. Честно скажу, я был против решения жены приглашать репортера к нам. Это наше личное дело.
- Я могу уехать, - проговорил я спокойно. - Если мое присутствие вам мешает...
- Ну что вы, Олег, - вмешалась Екатерина. - Не обижайтесь. Мы так намучились, нервы на пределе. Не обращайте внимания. Я вам советую прогуляться по городу, - быстро добавила она. - Посетите наш дендрарий. Я преподаю ботанику в лицее, вожу туда детей на экскурсии. Конечно, он уступает сочинскому. Но все равно производит сильное впечатление.
- Обязательно схожу. Спасибо. Я хотел также осмотреть ваш старинный маяк. Говорят, с ним связана легенда о призраках. Мне хотелось собрать информацию. Вы что-то знаете об этом? О погибших рыбаках?
Екатерина замешкалась, отвела глаза и через паузу пробормотала:
- Да, я слышала об этом. Правда, немного. И не уверена, что это правда. Вы можете посмотреть в архивах нашей библиотеки.
- В городской библиотеке есть материалы двухсотлетней давности? - изумился я.
- Да, в нашем городе проживал человек, который собирал материалы об истории этой местности. После его смерти все было передано в библиотеку.
- Но такие редкости вряд ли мне предоставят, - засомневался я.
- Сергей, ты не мог бы позвонить директору библиотеки и попросить? - сказала Екатерина. - Мой муж - директор лицея нашего города, - объяснила она.
Сергей поднял на нее тяжелый взгляд, и пробурчал хмуро:
- Хорошо, я постараюсь.
После завтрака я отправился осматривать дом, несмотря на косые взгляды, которые бросал на меня глава семейства. Он таскался за мной следом, как тень. Я все время натыкался на него, а он делал вид, что оказался совершенно случайно в том самом же месте. Дом состоял из двух этажей, погреба и чердака. На нижнем уровне располагалась кухня, спальня хозяев, комнаты для детей, и широкая терраса. На верхнем этаже находились комнаты для гостей, в одной из которых меня и поселили. В коридоре, куда выходили двери комнат, имелся выход на балкон, откуда открывался прекрасный вид на город. Я попытался простучать открытые пространства стен, которые еще не были заставлены мебелью, но, несмотря на то, что их толщина вызывала во мне подозрительность, все равно не смог найти ничего, что свидетельствовало бы о том, что там есть потайной ход. Я спустился в подвал, весь пол был завален ржавыми железяками, генераторами, аккумуляторами, инструментами, кусками проволоки. К одной из стен примыкал стеллаж, на полках которого тоже валялась куча барахла. За ним я обнаружил металлическую дверь. Плотно закрытую. Просить и так настроенного ко мне враждебно Сергея открыть эту дверь, я не стал. Он бы все равно отказался. Впрочем, скорее всего этой дверью никто не пользовался. Отодвигать стеллаж каждый раз было бы затруднительно. На чердаке я обнаружил массу антикварной мебели: сервант, секретер на гнутых ножках с резными, декоративными вставками. Из порванной в нескольких местах обивки кресла из светло-серого, блестящего шелка в розочках торчали пружины и набивка. Почему хозяева не выкинули этот хлам, я понять не мог. Может быть, хранят, как память о дяде. Слуховое окно выходило на глухой двор с сараем, ворота которого закрывала массивная, стальная балка с огромным амбарным замком. Я спустился вниз и попытался заглянуть в маленькие окошки.
- И что вы здесь-то рыщете? - услышал я грубый голос.
Глава семьи стоял за моей спиной, его лицо выражало нескрываемое раздражение.
- Я уже сказал, хочу все осмотреть, - как можно любезнее объяснил я.
- И что вы здесь собираетесь найти? Подземный ход в Китай? - издевательски спросил он. - Не суйте нос не в свое дело. Так будет лучше для вас, - ядовито добавил он.
- Если бы я не совал нос, никогда не смог бы найти интересный материал, - возразил я.
- Вот в этом и все дело! - взвился он. - Для вас главное - найти сенсационный материал! Устроить скандал! Вот за что, я ненавижу журналистов, - прошипел он мне прямо в лицо.
- Думаю, вы не одиноки в своих чувствах. Но в истории, которую рассказала ваша жена, не было ничего сенсационного для меня. Я слышал рассказы и похлеще. Меня подкупила искренность и обеспокоенность вашей жены за семью. Именно поэтому я приехал. Чтобы помочь. У меня большой опыт борьбы с этой чертовщиной.
- Мы сами прекрасно справимся, - прорычал он. - И будет гораздо лучше, если вы соберете ваши манатки и уберетесь отсюда, как можно быстрее!
- Это приказ или предложение? - уточнил я спокойно.
- Пока предложение. Вы знаете, как называется это место? - спросил он заносчиво.
- Знаю. Бухта мертвецов.
- Вот именно! И если вы не уберетесь отсюда, как можно скорее, то вскоре пополните их ряды, - злобно сузив глаза, предупредил он.
- Если я уеду после таких красочных запугиваний, то буду последним идиотом, - проронил я саркастически. - Теперь я просто обязан выяснить, что же мне так сильно угрожает.
Сергей презрительно хмыкнул и удалился. Я вернулся в дом, зашел на кухню и увидел Екатерину, которая что-то готовила на плите.
- Что-нибудь нашли? - поинтересовалась она, помешивая деревянной ложкой в кастрюле, из которой восхитительно пахло.
- Нет, - ответил я, сел за стол и начал задумчиво крутить в руках солонку. - Скажите, Екатерина Павловна, может мне уехать? Или снять комнату в городе? Ваш муж очень не доволен, что я живу у вас.
Она резко обернулась и нахмурилась.
- Олег, этот дом принадлежит мне, - жестко сказала она. - Я получила его в наследство от дяди. И позвала вас сюда я, а не мой муж.
- Тогда... Может быть, никаких приведений-то и нет? - вдруг сказал я, изучая пристально лицо собеседницы.
- Есть. Вы их увидите, - она горько усмехнулась моему недоверию. - Когда это началось, то походило на детские шалости. Мы думали, Вадик балуется. Но Сергей почему-то очень испугался. Стал уговаривать меня уехать из этого дома, даже из города. Я хочу понять, что его так напугало. Если понадобится, я заплачу вас за расследование. Все, что в моих силах.
- Екатерина Павловна, в этом не никакой необходимости. Я сам заинтересован. Просто обязан раскрыть эту тайну. Вы пытались узнать у мужа, чем он так встревожен?
- Да, пару раз заводила разговор об этом, но он всегда уклонялся от ответа. Объяснял, что просто боится за нас.
Я вздохнул, копаться в прошлом главы семейства мне бы сильно не хотелось. Но, видимо, разгадка этой тайны кралась именно в этом.
- Екатерина Павловна, вы не возражаете, я съезжу в город? Хочу посмотреть маяк, дендрарий.
- Вы вернетесь к обеду? Будет жаркое из свинины и борщ.
- Вряд ли успею, - сказал я с искренним сожалением. - Пообедаю в городе. Скажите, на каком транспорте я могу добраться до берега?
- Лучше всего на трамвае "Т", это круговой маршрут, по всему городу. Можете увидеть все достопримечательности и попадете как раз к заливу. Десять минут ходьбы от остановки.
Я поднялся к себе в комнату, сложил в кофр фотокамеру, пару объективов, вспышку и через десять минут уже стоял на трамвайной остановке. Великолепная погода, ясное, нежаркое утро, чистый, прозрачный воздух делал предметы удивительно четкими и резкими. Разносились волны ароматов цветущих каштанов и лип. Я услышал издалека перезвон и через пару минут рядом остановился голубой трамвайчик. В салоне затерялось всего несколько пассажиров, несмотря на курортный сезон, туристов действительно было очень мало. Я уселся у окна и стал рассматривать пейзаж за окном, домики, стройные ряды кипарисов, столбы с объявлениями. Люди входили и выходили. Краем глаза я заметил нового пассажира, который явно выделялся своей оригинальностью - широкоплечий, коренастый, бледное лицо, окладистая борода и растрепанные волосы цвета воронового крыла, пронзительные, близко посаженные глаза под кустистыми бровями, черная рубаха, сверху кожаный жилет. Он вошел в салон, огляделся и тут же направился ко мне. Устроился напротив и произнес:
- Не боишься?
- Кого? Тебя что ли? - насмешливо поинтересовался я.
- Меня? Меня зачем бояться-то? Судьбы! - с пафосом произнес он. - Знаешь, что тебя ждет впереди? Тебе предстоят страшные испытания. Ты должен сделать правильный выбор, чтобы остаться в живых!
- Тебя Колесников послал? - спросил я.
- Кто? - нахмурился он.
- Сергей Колесников. Директор школы... тьфу, то есть лицея.
- Не знаю никакого Колесникова, - бросил он. - Ты летишь в пропасть, - продолжил он.
- Ясновидец, - протянул я саркастически. - Ладно, я лечу в пропасть, а ты вылетаешь на следующей остановке. Этого хватит на бутылку? - вытаскивая из кармана две сотни, проронил я.
Он криво усмехнулся и взглянул в окно. Потом вновь повернулся, мурашки побежали по коже, когда я увидел его безумный, пристальный взгляд, просвечивающий меня насквозь.
- Каждый человек в какой-то момент своей жизни оказывается на распутье. И выбирает свой дальнейший путь. И от того, что он выберет, зависит не только, как пойдет его жизнь дальше. Он может выбрать путь, в конце которого его будет поджидать смерть, прямо за поворотом.
Мне надоело слушать этот бред. Везет мне на сумасшедших. Может лицо у меня такое? Я встал и решил выйти на остановке, чтобы сесть на другой трамвай. Юродивый оказался рядом, с укоризной посмотрел на меня.
- Зря не веришь. Сам убедишься, - пробурчал он и отошел в конец салона.
Я вернулся к окну и вновь стал наблюдать пробегающие мимо домики. Этот разговор оставил неприятный осадок. Возможно, Сергей нанял этого мужика, чтобы попугать меня. Может быть, просто местный юродивый.
Наконец, показался залив, и башня маяка, горделиво возвышавшаяся на фоне лазоревого полотна неба. Я вылез из трамвая и направился к берегу. Передо мной раскинулось синее зеркало в обрамлении высоких гор, восхищающих суровой красотой. Где-то на горизонте я заметил большое судно. Двадцатикратного увеличения объектива фотокамеры мне хватило, чтобы хорошенько рассмотреть объект, представлявший собой роскошную трехпалубную яхту, может и похуже, чем у Абрамовича, но все равно поражавшую воображение. Я прошелся по каменистому пляжу, заваленному большими валунами, заросшему стройными, корабельными соснами. Отдыхающих было совсем мало. Никто не обращал на меня внимания. Сделав несколько панорамных снимков, я направился к горе, в самой высокой точке которой виднелся маяк. Казалось, он был совсем рядом, рукой подать, но впечатление оказалось обманчивым. Я безумно устал, пока взобрался по каменистой тропке на вершину. Подошел к двери, потянул ручку и о, радость, она со скрипом отворилась. Я оказался в основании маяка. Прилепившись к стене, испещренной грязными потоками воды, вверх шла очень узкая лестница, с крутыми, истертыми от времени ступеньками. Я начал осторожно подниматься, стараясь не глядеть вниз, у лестницы не было перил, только небольшой бортик. Спланировать вниз носом можно было очень легко. Я добрался почти до вершины и обнаружил вход на балкон. Дикий порыв ветра чуть не сбил с ног, когда я оказался наружу. Я уцепился за ограждение, идущее вокруг бетонной площадки. Отсюда открывался живописный вид, у меня дух захватило. Внизу плескалось море, совсем другое, чем видно с земли, иссиня-черное. Установив камеру на штатив, я сделал несколько снимков города, моря, густого леса, высоких пиков гор. Спустя час, я уже собирался покинуть это место, как услышал чей-то голос по рации, идущий из помещения маяка:
- "Крепость", "Крепость", я - "Ракета". Даете добро? У меня тушки остывают.
- Я - "Крепость", даю добро. Приземляйтесь. Давно ждем. Сколько у вас там?
- Двадцать семь голов! Как с куста! - ответил голос и коротко рассмеялся.
- Неплохо.
Донесся быстро нарастающий гул мотора. Над горизонтом появилась точка, которая быстро увеличивалась в размерах, превратившись в массивный темно-зеленый вертолет. Он летел довольно медленно, на тросе к нему был прикреплен большой контейнер, выкрашенный красно-коричневой краской. Я сделал пару снимков, когда он приблизился, через видоискатель камеры мне удалось даже разглядеть лицо пилота в кабине. Зависнув над горной грядой, вертолет начал медленно спускаться и исчез из виду. Через минут десять он вновь поднялся, но уже без контейнера. Теперь ему ничего не мешало, стремительно набрав высоту, он быстро превратился в точку над горизонтом и растворился в небесной голубизне.
- Ну ладно, - услышал я голос. - Пойдем пожрем что ли.
- Да, пойдем, - ответил лениво второй, громко зевнув. - Торчать на этой хрени из-за десяти минут, просто уродство.
Я упал на бетонный пол, вжавшись в угол, опасаясь, что меня заметят. Вдруг им захочется избавиться от свидетеля? Спихнут вниз, и поминай, как звали, только мокрое место останется. Я услышал тяжелые, шаркающие шаги, потом все стихло. Выбравшись с балкона, я решил подняться в служебное помещение и все там осмотреть. Лестница закончилась узким лазом в каменном полу, который вел в круглую комнату. По стенам шли экраны, на которых быстро менялось изображение. Полукругом располагался громоздкий пульт управления, выкрашенный серой краской с множеством кнопочек, ручек, тумблеров. Рядом с ним стояла два стула. На стене я обнаружил круглые часы с циферблатом, расчерченным цветными секторами с надписью: "Сделано в СССР", и отливающий тусклой медью обтекаемой формы ящик с длинной цепью, грузиком и деревянной ручкой. К потолку был прикреплен причудливый механизм из несколько блестящих линз, круга с резьбой и прожектора. Часть стеклянных панелей были зашторены, часть - открыта. Маяк-то оказался действующим.
Я осторожно спустился вниз, выскользнул из двери. Кажется, меня никто не заметил. Вернувшись на пляж, я решил пройти в обратную сторону от маяка, дошел до входа в грот, и решил его обследовать. Потолок нависал почти над моей головой, пару раз я чуть не стукнулся о торчащий камень. Внутри валялись банки, осколки бутылок, засохшие водоросли, и мерзко воняло. Я сделал пару снимков со вспышкой и вдруг обнаружил в углу большой куль с тряпьем. Осветив это место фонариком, я увидел человека, он лежал на боку, поджав ноги. Присев рядом, я попытался нащупать пульс. Мужчина, темные волосы, глаза плотно зажмурены, казалось, он безмятежно спал, умер видно совсем недавно. У меня есть кое-какой опыт в этом. Я посещал курсы криминалистики, изучал основы. Я вышел наружу и позвонил: "02". Никто не хотел брать трубку так долго, что я начал терять терпение. Вдруг что-то щелкнуло, послышался ленивый голос:
- Сержант Коваленков слушает.
- Я труп нашел. В гроте на берегу, - сказал я.
- Ах, как интересно, - сказал дежурный с ехидцей. - И чей труп?
- Мужской, - ответил я коротко.
- И давно он там лежит?
- Откуда я знаю?! - разозлился я.
Дежурному явно было нечего делать, он просто развлекался со мной.
- Как зовут?
- Кого? Труп?!
- Вначале вас, - проронил дежурный насмешливым тоном.
- Верстовский, Олег Янович.
- Ну, а как наш труп зовут? - игриво поинтересовался он, будто знакомился с юной барышней.
Я хотел выругаться, но все равно вернулся в грот, обыскал одежду мужчины, нашел корочку и прочитал дежурному:
- Северцев Григорий Афанасьевич.
На том конце провода возникла очень долгая пауза. Казалось, дежурный переваривает эту информацию.
- Хорошо. Сейчас приедет наряд, - сказал он уже совсем другим, строго официальным тоном. - Олег Янович, подождите нашу группу. И ничего не трогайте!
Я вышел наружу, сел на берегу, ощутив, как безумно вымотался. Ссора с Колесниковым, мужик этот сумасшедший в трамвае, маяк, вертолет с "тушками", да еще труп. Замечательно. Я вернулся в грот, все тщательно сфотографировал. Хрен его знает, будут ли менты вообще расследовать это убийство или нет. А то, что мужчина умер не своей смертью, я не сомневался. Рядом с трупом что-то тускло блеснуло, я поднял предмет - запонка, дорогая, видимо, из платины, отделанная блестящими камешками, сильно погнулась, кто-то наступил на нее. Я автоматически сунул ее в карман, хотя вещдоки с места преступления я не имел права брать. Я просидел еще полчаса на берегу, кидая в море голыши. Настроение совершенно испортилось, я потерял всякий интерес к красотам природы. Наконец, я заметил с облегчением троих ментов, направлявшихся в мою сторону.
- Майор Палецкий, - представился пожилой, коренастый мужчина с круглым лицом, мелкими глазками, утопавшими в толстых щеках, и выступающим подбородком с ямкой. - Это вы тело нашли? Ваши документы.
Я достал паспорт, без которого никогда не выхожу, после нескольких неприятных историй. Майор полистал, увидел мою регистрацию и поднял глаза на меня, в которых светилась явная подозрительность.
- Где проживаете? - спросил он.
- Озерная, дом пять. У Колесниковых. Приехал к ним погостить, - объяснил я.
- Давно приехали?
- Вчера, - коротко ответил я.
На лице майора отразилось явное разочарование. Наверно, он очень сожалел, что не может меня посадить в кутузку за то, что я не зарегистрировался по месту временного проживания. Как в приснопамятные советские времена.
- А что здесь делали? - поинтересовался он.
- Живописные красоты фотографировал, - пояснил я, про маяк с вертолетом, конечно, рассказывать я не собирался.
- А в пещеру-то залезли почему? - не отставал майор, явно не довольный, что я прибавил ему работы.
Я тяжело вздохнул, подумав, что наши граждане жутко не хотят иметь дело с милицией из-за подобных идиотских расспросов. По выражению лица майора я понял, он безумно хотел бы избавиться от меня, как от свидетеля и засунуть свежий труп куда-нибудь подальше.
- Люблю пещеры исследовать. Зашел поглядеть, может там сундук с золотом найду, - ответил я нахально.
Он смерил меня злобным взглядом, будто обдумывая, стоит ли меня волочить в ментовку за наглое поведение и выбивать признания в убийстве ударами по почкам или нет.
- Вы можете нам понадобиться, - сказал он, наконец, отдавая паспорт. - Дадите показания.
Я вернулся в город на трамвае, вышел на остановке, где располагался дендрарий, но ощутил, как у меня подвело живот от голода. Напротив арочного входа я увидел кафе с симпатичной вывеской, нашел свободное местечко и удобно там расположился с куском жареного мяса с гарниром и кружкой темного пива. Сбоку от меня сидело двоих мужчин, привлекавших внимание карикатурной непохожестью. Толстый, оплывший коротыш с абсолютно лысой головой, которая лежала на плечах, как арбуз на блюде, маленькими, близко посажеными глазками с мешками, слоновьими ушами, седыми, редкими усами, и носом, приплюснутым у переносицы и огромной блямбой, похожей на грушу, в конце. Второй был его полной противоположностью - поджарый, долговязый молодой человек, склонившийся над столом, как стрелка крана, с рыжеватой бородой, засаленными патлами, собранными в жидкий пучок, скрепленный аптекарской резинкой, голубыми, испуганными глазами и нервными руками, которые он не знал куда деть. Коротыш в ярости отчитывал молодого человека, колотя по столику волосатым пальцем, толстым, как сарделька.
- Лившиц, если ты не отыщешь мне этого говнюка, считай, что больше у меня не работаешь! Еще один день и мы вылетаем в трубу. Ты понял? - бушевал коротыш.
- Где я найду его? - пролепетал молодой человек.
- Господи... (дальше шел трехэтажный мат) да наверняка сидит в казино. Я же знаю его. Он игрок, астрономические суммы просаживает. Обойди все казино, выдерни его оттуда!
- Да нет в этом городишке казино, - оправдывался его собеседник. - Я уже проверял.
- Ну, в борделе! Твою мать, Лившиц, какого дьявола я взял тебя! Не можешь элементарных вещей сделать! Ты второй или хрен собачий?! Сколько раз я тебе говорил: ты должен контролировать работу всей группы! - по слогам отчеканил лысый толстяк. - Всей! Это твоя прямая обязанность!
- Ну что же мне, все бордели обыскивать? - воскликнул в отчаянье Лившиц.
- Боже, боже. Иисусе. Зачем я связался с этими ...удаками, тупым ублюдками, мерзавцами, - причитал его собеседник, покачиваясь из стороны в сторону, как китайский болванчик. - За что меня покарали боги. Лившиц, найди мне Северцева! Хоть из-под земли достань! Ты понял?! - остановив покачивания, завопил он.
- Может нам другого актера подыскать, Давид Григорьевич? Переснимем пару сцен, - пробормотал, заикаясь, Лифшиц.
- Я шестьдесят четыре года Давид Григорьевич! - завизжал коротыш. - Ты знаешь... (дальше опять шел семиэтажный мат) сколько будет стоить новый актер? Мне! Я что по-твоему бабки рожаю?! А во сколько мне обходятся эти пьянки-гулянки Северцева и всех остальных? Знаешь?!
- Я найду его. Обязательно, - почти шептал Лифшиц.
Я аккуратно доел бифштекс, посетовав, что пришлось давиться гадостью, а не лакомиться изумительной жареной свининой, которую приготовила на обед Екатерина Павловна, встал и театрально возник около столика, за которым сидело двое комичных персонажей.
- Вам не стоит искать Северцева, - произнес я спокойно. - Он умер. Я труп его нашел в пещере на берегу. Позвоните в местное отделение милиции.
И с удовольствием понаблюдал за реакцией обоих собеседников. Молодой человек замер, побледнел, и на его вытянувшимся лице отразился нескрываемый ужас. Коротыш набычился и, не поднимая головы, бросил искоса злобный взгляд на меня. Довольный произведенным эффектом я вышел из кафе и направился к входу в дендрарий. Но меня поджидал чудовищный облом.
- Кино снимають, - услышал я надтреснутый, старческий голос за спиной. - Почитай второй день уже. Вот и закрыто для посещения.
Я обернулся, обнаружив маленькую, худенькую старушку с лицом, похожим на печеное яблоко, в архаичном, совсем не по моде платье, кокетливой шляпкой с вуалью, и кружевным зонтиком от солнца.
- А кто снимает? - заинтересованно спросил я.
- Откуда ж мне знать-то? - удивилась старушенция.
- Я думал, вы тоже снимаетесь, - объяснил я.
- Да. В массовке, - игриво подтвердила она, поправляя шляпку. - По двести пятьдесят рублёв платют. Какая-никакая прибавка к пенсии.
Я лишь скрипнул зубами от досады. День прошел абсолютно впустую!