Аннотация: Глаза вампирши - Цвета спелой вишни. В них мрачный вызов, Полный боли. Слышишь?
Глаза вампирши -
Цвета спелой вишни.
В них мрачный вызов,
Полный боли.
Слышишь?
В душе ее
Бушует пламя ада:
Тем предана,
Кого спасла когда-то!
В груди ее
Живое сердце бьется.
За что ж такая
Боль, скажи ей, Солнце?
Золотистые лучи восходящего солнца жгли кожу каленым железом. Боль обволакивала медленно, но неотвратимо гаснущее сознание кровавым туманом. Она кричала и билась в стальных объятиях своего мучителя, острыми как бритва когтями вспарывая тонкую ткань рубашки и оставляя глубокие раны на его спине. Она ничего этого не чувствовала. Только видела перед собой полные мрачной решимости глаза цвета грозового неба.
Предатель! ПРЕДАТЕЛЬ! - крик рвал легкие, но судорожно сжатые челюсти пропустили лишь нечеловеческий рык, полный ненависти и отчаяния.
А он все так же смотрел в ее вишневые глаза, словно ждал чего-то. Ждал, пока погаснет огонь, сжигавший ее душу. Ее ярость и ненависть сплелись в тесный клубок адского пламени, постепенно оплавлявшего сверкающий кристалл их любви, еще пару часов назад излучавший тот особенный, согревающий души, свет.
Он знал, что эта боль много сильнее той, что терзала ее тело, но ничего не мог сделать. Она должна справиться сама, как и он много лет назад...
Тогда она спасла его, сама не ведая, на какие муки обрекает.
Маленький мальчик лежал на спине на дне заброшенного, давно высохшего колодца. Он не чувствовал своего тела, не мог пошевелиться. Лишь широко распахнутые глаза видели крошечный кусочек голубого неба где-то далеко наверху.
Синева становилась все гуще, появились первые звезды, а он все лежал, не в силах даже позвать на помощь.
Когда в колодец заглянул месяц, высвечивая выбоины в кладке, над распростертым на камнях тельцем склонилась тень.
- Кто ты? - испуганный голос, эхом отражаясь от стенок, затерялся, не добравшись до верха колодца. Но это было уже не важно.
- Кто ты? - повторила девочка.
Он попытался пошевелить губами, но с них сорвался лишь слабый всхлип.
- Меня зовут Сильвия. Сейчас...
Она наклонилась еще ниже, щекоча волосами его лицо.
А потом что-то произошло.
По телу разлилась жаркая боль, мальчик забился в судорогах. Но Сильвия с недетской силой удерживала его, прижимая к земле. На миг придя в сознание, он шепнул:
- Том...
Следующие десять лет он не видел солнца.
Утром своего шестнадцатилетия Том решился. Несмотря на строжайший запрет главы вампирьего клана и рыдания Сильвии, он выбрался из катакомб за полчаса до рассвета и двинулся вдоль кромки высокого берега, прислушиваясь к рокоту волн внизу.
За спиной лязгнули ворота. Пути назад уже не было.
Первые лучи, ласково облизнув горизонт, потянулись к застывшему на вершине скалы человеку. Тот отпрянул от обрыва. Упал на колени. И закричал.
Захлебывающийся, нечеловеческий крик разносился далеко окрест, перекрывая грохот моря и истеричные вопли чаек.
Жажда крови толчками покидала его душу, выжигаемая неумолимыми лучами поднимавшегося над водой солнца.
В то утро его глаза снова стали голубыми.
Он вернулся в клан семь лет спустя за Сильвией.
В одном из монастырей Том нашел книгу. Полуистлевшая рукопись утверждала, что вампиризм - проклятие души, которое может излечить лишь солнечный свет.
Главное - выдержать пытку рассветом.
Первым рассветом в новой жизни.
Тело Сильвии обмякло в его руках, когда солнце было уже высоко. Она с усилием открыла глаза и перевела затуманенный болью взгляд на море, сверкавшее в золотых лучах ярко и радостно. Она улыбнулась Тому, блеснув клыками.
Он улыбнулся в ответ.
Глаза Сильвии, рожденной в клане, остались цвета спелой вишни...