Аннотация: Маленькая девочка под землей и тварь на земле. Какой страх их объединяет?
Только не уходи...
Тьма бесконечная, тягучая, болезненная. Тьма, поглощающая и уничтожающая. Лика зажмурилась, когда на нее сверху посыпалась то ли пыль, то ли земля, и постаралась не дышать. Если сейчас стены лаза не выдержат, девочка будет отрезана от небольшого пространства, которое осталось от удобного и светлого дома.
Неважно, что на самом деле произошло: может быть, все дело в сейсмически активной территории, или в чрезмерной любви к опасностям, к которым так привыкли родители, или... Лика заплакала, потому что, наверняка, ее мама и папа сейчас лежат под обломками. Потому что никто не придет спасать... Потому что только теперь девочка ощутила, что такое желание выжить.
Раньше она не обращала особого внимания на окружающий мир, принимала новые дома в совершенно новых колониях на необитаемых планетах с полным равнодушием. Не замечала, как обоз семьи обрастает диковинными штуками, покорными зверушками и иномирными рабами.
Лика считала, что эти существа изначально обязаны людям существованием - и делала это точно также, как и родители, как и другие колонисты-исследователи. Девочка никогда не использовала слуг, так как была слишком мала, а за нее приятную миссию приказов исполняли взрослые. Девочка никогда не спрашивала, чем отличается один вид разумных от другого, потому что была уверена, венец творения - человек.
Господи, она еще не доросла до подобных вопросов. Радовалась жизни, наряжала кукол, скакала в брызгах оросительных фонтанов в саду, купалась в лучах звезд, собирала цветы и плела венки...
Пока они с семьей не переехали в новый мир и в новый дом. Впрочем, и тогда ничто не предвещало печальной развязки.
Увлеченные новыми исследованиями, люди доверили многочисленным рабам разбирать вещи, а Лика уселась на подоконник второго этажа их сборно-разборного дома и принялась разглядывать розово-оранжевый горизонт незнакомой планеты. Она видела, как участок обрастает забором, как появляется дорожка и выкладываются клумбы, как распаковываются кадки с деревьями и подвесные газоны, как налаживается водоснабжение, а из горла фонтана начинает бить довольно приличная струя - этакий микроклимат для людей, с непроницаемым прозрачным куполом.
Суетливый раб-садовник, который всегда держался в стороне от остальных слуг, не исчезал из поля зрения Лики: этот экземпляр, с длинным телом и щупальцами ногами и руками, всегда был в центре ее внимания, потому что умел менять окраску на совершенно необыкновенную - радужную. А еще он разводил оранжереи чудесных цветов, а еще умел делать из воды скакалку, и девочка летними вечерами прыгала через нее.
Отец говорил, что их приобретение - бывший преступник, который продавался разорившимся правительством Малой Дуги, но теперь мерзавец совершенно безвреден из-за энергетической уздечки. Уздечка - это такое устройство. Оно заставляет страдать, оно впивается в мягкое небо и нажимает на кость, если садовник перестает подчиняться приказам... А еще оно бьет током.
Неважно, что подобные устройства есть у всех слуг. Новейший - достался преступнику, который слишком своеволен.
Лика, погребенная под собственным домом скользнула куда-то вниз по черному лазу и оказалась в довольно обширном пространстве, когда-то служившем ванной. Огрызок трубы сочился грязной водой, но жажда, которая мучила выжившую девочку, была куда сильнее. Напиться скорее, прислониться к холодной плите, держащей, как титан, хрупкий потолок.
Движение смерти близко, прошептали тьма и тишина. А капля за каплей грохотом отдались в ушах. Вчера, еще вчера они получили разрешение на проведение исследований, еще вчера радовались тому, как разбогатеют, если найдут источник энергии, если планета не окажется пустой.
Вчера отец навьючил рабов и погнал их в красную пустыню. Он шел налегке: в белой широкополой шляпе, белом солнцезащитном, с температурным режимом, костюме. Он нес с собой лишь дорогущие инструменты, которые пробуравят почву, если датчики обнаружат что-нибудь интересное.
Глаза Лики закрылись. Почему мать всегда понукала садовником? Почему другие слуги избегали его? Почему отец в тот вечер избил несчастного и использовал злополучный прибор?
- Преступник должен понести наказание, - так объяснил отец. - Он разбил вазон, который стоит целых сто донтров!
Лика согласно кивнула, а когда понурый преступник остался один, прокралась к нему и принесла свою новую куклу. Вот, это тебе, не расстраивайся! Девочка протянула щупальцам игрушку в мерцающем платье и постаралась улыбнуться. Вазон - такая глупость, когда слышишь чьи-то крики.
Ночью Лика наслаждалась журчанием инопланетной песни и представляла, как садовник играет с ее подарком. Что, возможно, сейчас, когда с ним маленькая куколка, боль не такая страшная.
А потом, потом она уснула, чтобы очнуться от грохота, страха и пустоты.
Девочка вздохнула. Погоня за счастьем закончилась для родителей быстрой смертью. Красная земля погребет остатки дома из чужих миров, а освобожденные рабы захватят корабль и превратятся в шайку пиратов. Чудесная сказка для детей и небольшие неприятности для исследовательских и тороговых транспортников.
- Малыш...
Лика пошевелилась, не веря своим ушам. Какой красивый голос!
- Малыш...
Тьма приблизилась, и только теперь стало ясно, насколько здесь душно.
- Кто здесь? - девочка сжала маленькие кулачки и качнулась.
- Я не здесь, я говорю через трубу. Через водосток. Ты меня слышишь?
- Да, - ухо приникло к источнику голоса. - Где же вы?
- На поверхности. Ты ранена?
- Нет. Кто вы?
- Я Ваоль... Я услышал дыхание и приник к земле, чтобы понять, где ты.
- Мои родители...
- Их раздавило балкой.
Лика резко выдохнула и упала на плиту с приглушенным плачем. Всхлипы лились ручьем на бездушный мрамор. А голос наверху тоже замолк.
Истерика: длилась ли она час или несколько минут, но ребенок вновь прильнул к трубе:
- Ты еще не ушел, Ваоль?
- Нет, я здесь.
- Не уходи, не бросай меня. Мне так страшно!
- Я здесь!
- Ваоль, сколько сейчас времени?
- Я не умею считать, но уже довольно жарко. Я буду разбирать стену с краю и постараюсь добраться до тебя. Обещай никуда не уходить.
- Обещаю, - девочка всхлипнула. - Вы ведь меня не бросите? Вы не уйдете?
- Только чтобы расчистить завал... Я обещаю.
Тишина. Тьма. Тоска. Иногда они хуже жизни. Иногда образы ярче, когда ничего другого уже нет. Рабы знают, как велико унижение. Рабы много раз подвергались пыткам и бесчинствам. Но разве это осознает маленькая девочка? Разве понимает она, что самую милосердную в мире расу люди превратили в изгоев, а потом поработили. Люди - это ужасные чудовища. Они использовали как орудие и равных себе, и беззащитных животных. Они уничтожали и продолжат уничтожать во все века.
Ваоль поднялся от земли и посмотрел на завалы. Сейчас ты еще можешь улететь с другими рабами подальше от проклятого дома, бросить хозяйского отпрыска, который вырастет и нарожает много тварей, которые продолжат цепь уничтожения и боли над другими мыслящими существами.
Но ты не уходишь, потому что веришь в милосердие.
- Ваоль, давай же! - Золотистый повар из системы Руб появился в проеме катера. - Брось ее... Брось дрянь! Она такая же, как и все люди! Она принесет тебе несчастье!
Ваоль шевельнул щупальцами:
- Нет, друзья! Летите без меня... Только одна просьба - сообщите властям, как только сможете, что здесь произошло. - он шевельнулся и заскользил к разрушенному дому. Ребенок. Там его ждал малыш, который боится, который плачет в темноте.
Сильные бесчисленные руки разгребали плиты и землю, когда позади взвилось пламя, и корабль раскрыл четыре крылатых отростка-ускорителя. Тысячи глаз сосредоточились на балках, когда звезда исчезла в небе.
Я обещал не уходить, и я исполню просьбу.
- Ты еще здесь, - слуховая раковина Ваоля прижалась к земле. Тоненький, едва уловимый голос Лики долетел до него точас:
- Вы не ушли! Вы не бросили! Спасибо... Спасибо вам! - Горькие слезы обжигали каждым звуком. - Мне почти нечем дышать... Мне приходится дышать через водопроводный ход. Я, наверное, скоро умру!
- Не смей так говорить, я вытащу тебя! Слышишь! Я уже скоро нащупаю вход. Потерпи.
- Вы хороший, Ваоль! Я не знаю, кто вы, но я вам благодарна. Вы не должны себя винить, если не сможете. Это всего лишь дом - он упал!
Ваоль вздрогнул, точно его пронзила молния и испустил звук, похожий на свист. Так он выражал отчаяние и тоску.
- Почему вы молчите, Ваоль? Вы ушли, Ваоль? - Испуганно завопила труба.
- Я здесь! Не бойся... Я сейчас буду снова работать. Я всю ночь буду работать... Слышишь!
Третьи сутки он разбирал плиты и доски. Третий день он разговаривал с Ликой и слушал ее слабеющий голос. Третий день свисты вырывались из его тела. И смесь боли и отчаяния все сильнее единили недавнего раба и девочку.
Но на четвертый день под завалами обнаружилась сплошная стена, и надежда на спасение испарилась, как и вода в трубе.
- Я здесь, - Ваоль слушал дыхание почвы. - Малыш, ты жива?
- Вы копаете?
Шепот - не голос.
- Я копаю!
- Вы не уходите!
- Не ухожу...
- Тогда уходите! Уходите... И забудьте обо мне. - Девочка стала как будто громче.
- Я не оставлю тебя...
- Уходите! Я приказываю! Вы сгорите здесь вместе со мной! Уходите немедленно... - Крик разрезал тишину. А Ваоль щупальцем погладил основание трубы и наполнился решимостью:
- Сегодня я спасу тебя! Я смогу! Только не умирай.
***
- База! База! Мы прибыли на место первой колонии. Дом разрушен практически до основания.
- Вас понял. Живые остались?
- Обнаружен домашний раб и девочка! Как слышите? Пришлось резать стену. Но ребята успели вовремя. Сейчас она в Центре, проходит процедуры после обезвоживания организма. Раб взят под стражу. Опасная особь, скажу я вам! Помните тех тварей на Далойне? Они разрывали наших на части... Наверное, хотела добраться до ребенка и сожрать его.
- Вас понял! Уздечка действует?
- Активирована по прибытии. Остальных беглецов не удалось задержать. До связи, шеф!