Чайник уже вскипел. Он натужно дул паром в старый, привинченный к носику свисток, старательно вытягивая фальшивую ноту "ля". Даша, прихватив рукавичку, сняла его с огня.

- Садись, чай попьём. 
- Не хочу, мам. Значит, я могу на дискотеку пойти?
- Конечно.
- До часу ночи?
- Да.
- А... может... я у подружки переночую?
- Хорошо.
- Круто! Почаще бы к тебе мужики ходили!
- Что ты болтаешь? Дядя Валера хороший. Поди лучше тетю Машу позови, чай пить будем.

Светка пожала плечами, выглянула за дверь в коридор и крикнула:

- Тёть Маш! Мама зовет.

Хм. Тетя Маша. Ну, на десяток лет старше Светки. Светка её и зовет тётей с натягом, лишь потому, что мама так велит. Между прочим, у Светки парень почти ровесник этой тёти. Маша в кухню зашла растрепанная, раскрасневшаяся после принятой ванны,  в халатике с оторванным рукавом, с единственной пуговицей на животе. Почему не выбросить? Удобный очень.

- Чего?
- Чай идём пить. И давайте, вымётывайтесь с квартиры, скоро Валера придет.
- А познакомить? Сколько лет-то?
- Сорок пять. Мой начальник цеха.
- Уже небось и предложение сделал? - заметила Маша с некоторой завистью.
- Ты что? - испугалась Даша. - Как можно так сразу?

Повезло бабе. Один мужичонка на весь цех, неженатый, кажется - разведенный, кажется - дважды. Ну и что? Свободный же! А баб в цехе тридцать пять штук, и все как звери голодные, мужика надобно. 

- Ага. Вспомни, полтора года назад, Колю. Надо было сначала штамп потребовать в паспорт, а потом ноги раздвигать.

 Даша покраснела. Светка прыснула. Не тётя у нее, а линейное отделение милиции.

- Что ты! Что ты. Как не стыдно при Светке?
- А что? Кобыла здоровая, самой пора уже давать...

Да. Да. Да. Так Светка им всё и выложила!  Вадик давно уже просит, вот сегодня она это и сделает. Случай вполне подходящий.

- Мам, а можно, я в воскресенье вернусь домой? В школу всё равно не идти.
- Нет, завтра утром чтоб была дома, я волноваться буду.
- Ахха, - вздохнула Светка, - я в ванну пошла.

Чай с вишневым вареньем - это хорошо. С булочкой. С маслом. И косточки выплевывать в блюдечко с золоченой полоской по краю. Они так звонко стучат о блюдечко. Раздался звонок. Даша испуганно метнула взгляд на часы, встроенные в кухонный сервант. Почему так рано? Пришел, а сестра с дочерью еще не ушли. Она даже ванну не успела принять. Заволновалась, стушевалась, посмотрела на Машу.

- Откроешь?
- Открою. А ты?
- А я толком не приготовилась. Волнуюсь.
- Ути-путеньки. С мужиками так разве надо? 

Валера стоял перед дверью на лестничной площадке, переминался с ноги на ногу. С букетом цветов. Бутылка водки и пучок первой редиски в авоське.  Да, с цветами он выглядел довольно-таки по-идиотски. Сам понимал. Озирался и прислушивался: вдруг кто-нибудь из соседей надумает мусор выносить? Занес было палец над кнопкой звонка, чтобы позвонить еще раз. Дверь резко распахнулась. Ошибся дверью? Девушка в драном халате, очень красивая, с чуть пухлыми, выразительными губами. Валера провел взглядом от губ по подбородку, изящной шее, вдоль чуть приоткрытых створок халата до единственной пуговицы, застегнутой на пупке. Зацепился взглядом за впадину между  грудей. Ниже пуговицы смотреть не решился.

- Э-э-э-э-э. Здравствуйте. Э-э-э-э-э.
- Валерий?
- Да.
- Ну заходи, дорогой, - Маша пропустила его мимо себя. Душно пахнуло дешевым одеколоном. Наверняка "Шипр". Ужас! Закрыла дверь. - Там... тебя уже заждались.

Он неловко протянул Маше цветы. 

- Надо полагать, цветы не мне?
- Да, то есть нет. Цветы Даше, или вам, или поставь их куда-нибудь. - Валера не знал, как себя держать, он вообще не ожидал здесь увидеть эту девушку, так развязно себя ведущую с ним. Может, правда перейти сразу на "ты", чтобы себя свободней чувствовать?  Она ведь и повод дает. Выпить бы, тогда бы он по-другому показался. Кретин. Нужно было хлобыстнуть для храбрости. Снял фуражку, пригладив пучок волос на лысине, глянул в зеркало в прихожей. Оказия! Плохо выбрил подбородок, вон островок седой щетины торчит. Плохо, очень плохо.

- Проходите в зал, сейчас Даша выйдет.  

Ну вот. Сам виноват, своим поведением поставил официальный тон. Теперь девушка его на "ты" не называет. Он прошел вглубь зала, сел в кресло. Взгромоздил на колено авоську с водкой и редиской, отчего стал похож на короля со скипетром и державой. Маша с букетом фиалок исчезла на кухне.

- И как он тебе? - шепотом спросила Даша.
- Пресненький, без лоска - в общем, на графа не тянет. И староват. Он же на девять лет тебя старше.
- Знаешь, какая у него зарплата? Пятнадцать тысяч с хвостиком! 
- Пошла я собираться и вымётываться с квартиры.
- Погоди ты! Посиди с ним, пока я не приведу себя в порядок.
- Дура, что ли? Иди, выйди к нему, а то сейчас он там прокиснет от комплексов.
- А как я не умытая и не причесанная? Светка, зараза, долго сидит в ванной...
- Пусть любят нас такими, какие мы есть, - самоуверенно произнесла Маша, поправляя халат на груди, - иди уж. 

Поджав губы, Даша вышла из кухни и нерешительно отправилась в зал.

- Здравствуйте, Валерий Павлович!
- Привет, Дашенька. Вроде виделись сегодня. А почему так официально?
- Ну как же... А? Почему официально? Ничего не официально...

Она скромно присела в другое кресло напротив, то и дело поправляя выцветшее домашнее короткое платье; плотно сжала голые колени. Говорить не о чем. Затягивается неловкая пауза. Валера вынул пачку сигарет, зажигалку, сотовый телефон и выложил все это на журнальный столик.

- Можно, я закурю?
- Да.
- Дашенька, а давайте выпьем? Я тут принес...
- Да. Я сейчас, - сказала Даша и, приняв авоську из рук Валерия, крикнула: - Маша! Неси рюмки.

Сейчас они выпьют, и станет не так напряженно. Как все неловко! И дочка еще в ванной засела, не выкуришь. Не успела Даша приготовиться как следует, и в квартире полно народу. 

Маша молча вошла, забрала авоську и вернулась на кухню, через некоторое время застучал нож по разделочной доске. Салатик будет. Тягостное молчание продолжалось, и напряжение достигло предельной точки, когда терпеть уже нет сил.

- Я сейчас, - сказала Даша и метнулась на кухню.

- Сестрёнка! - горячо зашептала она Маше. - Тебе всё равно ведь некуда идти, останься с нами. Я забыла, как вести себя с мужиками.
- А я тут при чем? Твой ведь мужик, - так же шепотом ответила Маша, - кстати, где такого жлобину откопала?
- Да не мой он. Еще ничего не известно. А я понятия не имею, о чем с ним говорить! Ты можешь как-то с ними обращаться. Давай выпьем вместе?
- Ты же знаешь, когда выпью хоть чуть-чуть, я такая дура!
- Ну и что?  Помоги мне!
- Ладно, пойдем, - решительно сказала Маша и одним махом загребла в серванте три рюмочки, - бери салат и колбасу. Но помни, я тебя предупреждала.

- Та-да-а-а! - воскликнула Маша, появившись в зале; держала на изящно вытянутых руках рюмки и бутылку водки. Сегодня она за дежурного клоуна, будет веселить больших деток. - А вот и мы! Валера, как единственный мужчина на нашем девичнике, назначается виночерпием. 
- Эт мы могём! - обрадовался Валера наконец наступившей разрядке. - Эт мы запросто! Садитесь, девочки.

Он взял бутылку, мельком глянув на распахнувшийся было халат Маши; откупорил дрожащими руками, разлил по рюмкам, проливая немного на журнальный столик. Он спешил наконец осмелеть.

- Выпьем?
- За что?
- Неважно, за что-нибудь и выпьем, - усмехнулась Маша, усевшись в кресло. Халатик честно, изо всех сил пытался прикрывать ее тело.

Выпили. Поморщились. Помолчали.

- Выпьем?
- Выпьем.

Выпили еще. Потом Валера налил снова.  Побыстрее бы развязался язык, а то он совсем лососем себя чувствует. Только разглядывает коленки Даши, переводит взгляд на приоткрывшийся халатик Маши, где предполагается крепкая и молодая грудь. Девочки обе хороши. Одна - возможно, мягкая и женственная, с раздавшимися бедрами,  с ногами, за которые так и хочется схватить,  что он и сделал сегодня до обеда, когда Даша поднималась на стеллаж, приставленный к станку. А потом напросился в гости, весь обеденный перерыв обдумывая детали разговора. Вторая - молодая и, похоже, не рожавшая. Сидит несколько развязно, в домашнем халате откровенного смысла. Интересно, какие у нее соски? Наверное, приятные на ощупь горошины. Тьфу. Дурные мысли...

Щелкнул замок в ванной. 

- Ну, наконец-то! - выпалила Даша радостно. - Знаешь ли, ты там час уже бултыхалась!

Затем сконфуженно помолчала и виноватым тоном добавила:

- Дочка моя.

Светка впорхнула в зал распаренная, завернутая в огромное банное полотенце, на голове чалма из полотенца поменьше.

- Ой! Простите. Дядя уже пришел! - затараторила сорокой и бочком, бочком пробежала мимо  в свою комнату, оглядываясь. А дяденька-то ублюдок, глазки как шаловливо заиграли:

Ух! Деваха. И задом сверкнула, едва прикрытым полотенцем. У Валеры остро заломило в паху. Надо бы присмотреться к этой семейке внимательней. Валера приятно удивлен. Цветник. А не пойти ли сюда садовником? А, собственно, зачем он сюда пришел? Три тридцатиграммовые рюмки уже сделали свое дело. Он стал превращаться в того, кем всегда мечтал быть. Еще бы парочку, и тогда он наконец станет Пирсом Броснаном. Эх, мало водки купил! Бутылочки бы три, и порядок. Он стал внимательнее разглядывать женщин, сидящих напротив. Маша несомненно хороша, сбитая и с фигурой девушки, ни живота, ни даже лишнего жирка, а самое главное - она смелая, не прочь мужчину поиметь... Такого, как он, например! Даша... Влюблена в него по уши. А как же! Вон как краснеет и плотнее сжимает свои красивые ноги под его взглядом. Он же её начальник - почти бог. Что начальник скажет, то и хорошо будет. Замечательно! Он думал это, слушая оживленный трёп Маши. Вдруг заметил: рюмка Маши полная. Она так за три круга ни разу и не выпила. Непорядок! 

- Халтуришь, Машенька!
- Что?
- Мы с Дашенькой уже по три выпили.
- А я не пью, мне и так неплохо.
- Нет! Ты непременно выпей!
- Да не буду я пить.
- Выпей, Маш, - сказала подобревшая  Даша, - веселее же!
- Не буду!
- А давай я тебе ликёр принесу, лимонный? Он слабенький, всего двадцать градусов.
- Я за неё выпью! - раздался над ними возглас.

Светка. Она уже переоделась и подкралась незаметно к компании, увлеченной уговорами. Подхватила рюмку и опрокинула её в рот. Маша с Дашей от неожиданной выходки обомлели. Валера обомлел по другому поводу. Черные в обтяжку лосины, топ-маечка,  закрывающая лишь грудь, зелёный зеркальный шарик в пупке.  Глаз ласкают правильные изгибы тела, практически ничем не скрадывающиеся. Лобок! Он так туго обтянут черным трико, что его низ раздваивается на две половинки, выдавая половые губы, а ниже... Валера судорожно глотнул воздух. Провел взглядом по идеальному паху на совершенно плоский живот, пупок с пирсингом, выше, выше. Грудь под маечкой без лифчика. Малолетке лифчик-то зачем?  Еще, еще выше. Губы, крашенные малиновой помадой. И глаза. Светка смотрела насмешливо и дерзко ему прямо в лицо, она поняла, что творится сейчас с Валерой.  И сделала губками: "Муа!" Взгляд Валеры заметался, как у вора, только что пойманного с поличным.

- Ты что? - вспыхнула Даша, отойдя от десятисекундного шока. - Ты что сейчас сделала?
- Как что? Выпила. Что мне, на дискотеку всухую идти, что ли?
- Никуда ты не пойдешь! Ты же сейчас пьяная!
- Ой-ёй-ёй. От махонькой рюмочки. Нет, я пойду. У вас тут оргия намечается, а мне что делать, книжку читать?
- Ну-ка пойдем на кухню, сейчас же. А то перед Валерием Павловичем неудобно.

Драть, драть, драть! Дрянную девчонку. Совсем от рук отбилась! Ага, вот сейчас мама пеной изойдет. А чего это она такого ублюдка привела в дом? 

- Ты соображаешь, что делаешь? - зашипела  Даша, предварительно прикрыв дверь, на кухне.
- Соображаю, мама, - Светка стала в позу: руки в бока, глаза мечут гнев. - А ты понимаешь, что этот Валет Палкович - козел?!
- Тшшшшш! - Даша испугалась громкого голоса Светки. - Не смей про него так говорить. Знаешь, какая у него зарплата и машина?
- А что? Зарплата из козла делает мужчину? По мне, пусть мальчик на велосипеде, но не козел. А этот - старый, обрюзгший, лысый, вонючий козел!

Даша бессильно опустилась на стул. С изумлением смотрела на дочь. Светка не понимает! Она же для неё старается. Мужик в доме нужен, чтобы жизнь наладилась...

- Мама, ты же его не любишь. И он тебя не любит. Зачем он нам нужен? Прогони его. - Светка расплылась в наивной и невинной улыбке. - Ма, дай сто рублей.
- Хорошо, доча... Пойдем в зал, я тебе дам деньги. Только не делай так больше, ладно?

Не делай так больше? Да Светка сейчас покажет этим двум кудахтающим клушкам, чего стоит этот Валет Палкович!

Светка пошла вслед за матерью, улыбаясь так загадочно, что будь поблизости Леонардо да Винчи, то он тут же бросился ее писать. Ну как не увековечить такую прелесть?

- Что? Досталось? - хохотнула Маша.
- Ничуть! Я же у мамы единственная и любимая.
- Ну, ну, невозможный ребенок, давай музыку нам заведи, без музыки беда. Что посоветуешь?
- Янку. Сейчас поставлю сидюшник.
- Нет, нет! - ввязался в разговор Валера. - Алла Пугачёва есть?
- Фу-у-у-у-у! Как пошло, Валер Палыч! Попсой балуетесь?
- Я? Нет! - смутился Валера, он не знал, что такое попса, да и из артистов знал только Аллу Пугачеву.
- О! - воскликнула Светка, увидев сотовый телефон Валеры. - Мобильник! Жээсэмка? Можно, я потрачу пару ваших копеек? Мессагу нужно отправить.
-  Конечно, конечно, девочка моя! - с радостью согласился  Валера и поиграл бровями игриво. - У меня там целый час на карточке, можешь тратить все!
-  Вы такой щедрый! - выдохнула Светка в благоговении. И глаза, и глаза заволокло такой нежностью. И застывшее движение - порыв благодарности.

Валере показалось: будь они в комнате одни, то она непременно села бы ему на колени... чёрт! Положительно ему нравится эта семья. Он вольется сюда добрым хозяином... М-да. Будет пасти этих породистых лошадок. Козлище! Глаза не сломай. То ли ещё будет. Светка ставила диск в музыкальный центр и при этом лихорадочно набирала текст для Вадика на телефоне: "Тебя люблю. Сегодня или никогда!" Заиграла бодренькая танцевальная музыка. Янку Светка пожалела. Не доросли еще предки до Янки, пусть попсой давятся.

- На тебе сто рублей, - сказала Даша, уже мечтая, чтобы Светка быстрее убиралась на свою дискотеку. Не дай бог, еще что-нибудь выкинет. 
- Вот спасибочки! А может, мне и дядя Валер Палыч подбросит еще двести? Он такой добрый и щедрый!
-  Господи! - простонала Даша. - Светлана, уйди с глаз долой!
- Почему же, Дашенька? Я, конечно, дам ребенку двести рублей. Детей нужно баловать иногда. - Валера лихорадочно стал рыться по карманам. Дрожащей рукой достал кошелек и отсчитал нужную сумму.
- Да что вы, Валерий Павлович? Она ведь просто пошутила!
- Ничего я не шутила! С чего мне шутить? Деньги пригодятся всегда.
- Исчезни! Нет, стой! - Даша наконец решила быть твердой. - Это что за наряд такой? Ты же в нем проституткой смотришься!
- Подумаешь! Могу и снять! Все равно из моды давным-давно вышло, - обиженно воскликнула Светка и, ухватив обеими руками за край  маечки, сдернула ее через голову. Грудь вырвалась на свободу, упруго завибрировала. Два полушария, похожих на большие груши, с припухлыми сосками, как у годовалой не раздоенной козочки. Валера чуть не задохнулся от неожиданности и выронил деньги на журнальный столик. Светка схватилась за края лосин в намерении снять и их.
- Взбесилась, что ли? Что за демонстрации здесь? - не выдержала Маша. - Постыдись Валерия Павловича!
- Незачем мне стыдиться, - сказала Светка мягким воркующим голосом и смотрела прямо в глаза Валере, медленно, медленно, по миллиметру продолжала снимать лосины. - Он сисек не видел, что ли? Он же вроде моим папой собирается быть? Так чего же папы стыдиться? 

Слово "папа" прозвучало из уст Светки не то чтобы кощунственно, а страшным надругательством вообще над всем институтом брака и семьи.

- Стоп! - крикнула Даша. - Достаточно. Просто уйди тихо. Ясно?
- Ясно, - кивнула Светка и, напялив маечку обратно, сгребла деньги со столика. Честно заработала. - Всем чао! Приятно было познакомиться с вами, Валер Палыч.

И она выпорхнула из квартиры, оставив взрослых в замешательстве.

- Да-а-а-а! - хрипло протянул Валера. - Растут детки.

Он, конечно, не имел в виду то, о чем думал, но Даша расценила это по-своему, как укор ей за плохое воспитание.

- Простите её, Валерий Павлович... Простите меня...
- Что ты, Дашенька! Ни к чему извинения. Просто я сказал, что дети растут, а мы считаем их детьми. Давайте лучше выпьем?
- Давайте! - подхватила Даша. - Маш, так я тебе ликёр принесу?

Даша не стала дожидаться протестов, убежала на кухню, где в холодильнике который год стояла початая бутылка ликёра. Там еще было полбутылки перцовки. Когда Светка болела, Даша растирала ее. Прихватила на всякий случай и перцовку. Жгла обида на дочь. Эгоистка чертова! Вот завтра она сделает ей промывание мозгов. Ишь что устроила, мужчина ей не понравился. Назло выйти замуж за Валеру, что ли? Пусть принимает такого отца, которого выберет мать. Да, да. Так она и сделает.

- Валерий Павлович, а вам, как мужчине, покрепче! - сказала она, расставляя бутылки на столике.

Валера налил Маше ликёра с особенным азартом. Вот сейчас он их подпоит, а потом будет делать с ними что захочет. Себе перцовки. Настоящий напиток - для настоящих мужчин! Даше водки. На глазок прикинул, ей как раз хватит. Жаль, что дочка ушла, ей бы он намешал до дури. Перед глазами так и маячила грудь резиновыми мячиками, с сосками, пухло топорщившимися в разные стороны. Двести рублей жалко... Но будем считать, что он оплатил себе будущее. Надо, ох как надо расположить к себе девочку. И, похоже, это ему удалось. Как она смотрела! Ладно, это позже, а сейчас пьянка. И как там девочка говорила? "У вас тут оргия намечается". Еще как намечается!

- Выпьем, - сказал он.

Даша залпом вылила рюмку в рот. Скорее напиться, чтобы не испытывать стыда за недавние выходки Светки! Наверное, полегчает от выпитого, и тогда она немного осмелеет, и тогда Валера сделает ей предложение. Маша долго нюхала ликёр, не решаясь пригубить. Пахнет здорово... лимоном... Завтра сильно будет болеть голова. Ради сестры. И как только Дашка расслабится - сразу же уйдет, оставит их вдвоем: пусть договариваются. Надо же бабе счастье тоже иметь, хоть плохонькое. Эх, не тот мужик, не тот. Приложила губы к рюмке.

- Пей до дна! Пей до дна! Пей до дна! - скандировал Валера,  Даша с восторгом присоединилась: - Пей до дна!
- О-о-о-о-о-о! - в один голос воскликнули Даша с Валерой, когда Маша таки выпила. Ну наконец-то! Налаживается веселье и доброе расположение духа. Надо бы побыстрее забыть инцидент. Музыку сделать погромче - станет еще уютнее.

- Давайте еще? - Валера разлил каждому свой напиток. Он же виночерпий сегодня, а это всё равно что Дионис. Он тут оргией руководит.

Маша вторую рюмку выпила смелее и уже без уговоров. Стало вдруг так тепло вот тут в груди: Слегка закружилась голова. Она оценивающе посмотрела на этих несмелых будущих любовников. Так. Еще пару рюмочек, и они будут готовы слиться. Тогда она и уберется тихонечко. Надо их встряхнуть немножко. Музыка играет, а они сидят, как кол проглотили. Почему бы им не потанцевать вдвоем? Танцы сближают. Конечно!

- Эй, народ! - воскликнула Маша. - Почему не танцуем? А ну живо всем танцевать!
- Не-е-ет, - смутилась Даша, - не хочется что-то.
- Почему, Дашенька? Пойдем потанцуем? Живо, живо! - продолжала свою роль Маша и сама первая подала пример, поднялась с кресла, отчего халатик взмахнул полами, как крыльями, обнажив белые трусики. Подошла к проигрывателю, увеличила громкость и сделала несколько танцевальных движений. Возбужденно замахала руками, приглашая всех: "Ну же! Смелее! Видите, я уже танцую?"
- Дашенька! Пойдем, - Валера поднялся, протянув ей руку.
- Ой. Не знаю, право. Так неловко себя чувствую. Вы идите, а я присоединюсь чуть позже.

Валера присоединился к Маше и стал неуклюже копировать её движения. Да. Тазом он не может вот так шевелить, и ноги почему-то не слушаются. Невольно залюбовался Машей. Как танцует! И рукой поддержит волосы,  и эротично погладит себя по животу. И губы вытягивает в воображаемом поцелуе. И глаза при этом закрывает. Очень сексуальная женщина!  Фигура ничуть не хуже Дженнифер Лопез. Или какая там артистка есть? Дашенька тоже хороша, только слегка полновата.

- Валерий! От тебя так пахнет здорово! - сказала Маша, не прекращая движений. - "Шипр"?
- Нет. - У Валеры сперло дыхание от такого комплимента, плюс - наконец девушка стала называть его на "ты". Теперь остановка за Дашей. - Этот одеколон - мой тезка! Я всегда им пользуюсь.
- Очень хорошо! И как стильно! Принеси мне выпить прямо сюда?
- Конечно! - Валера дернулся как ужаленный и бросился исполнять каприз.
- Дашенька? Тебе водочки. Мне перцовочки. А Машеньке ликёрчика, - приговаривал он, колдуя с бутылками. - Пойдем танцевать?
- Я позже. Посмотрю лучше, как вы танцуете.

Даша выпила, восхищенно глядя на танцующих. Вот Машка! Умеет же завести... Ей бы так... наверное, не оставалась бы одна никогда. Показалось мало, налила себе еще, на этот раз ликёра. Выпила. Рука самовольно потянулась за следующей порцией. Вот ещё выпьет, и тогда тоже сможет танцевать не столь скованно. Поднялась, чтобы присоединиться к танцующим.

- У-у-у-у-у! Йес, йес, йес, - завизжала Маша в фальшивом восторге. - Леди анд джентльмены, явление великой артистки народу! Сейчас она покажет эротический танец живота! За это нужно выпить, Валерий!

Маша пошла в разнос. Теперь в горле стояла ненасытная жажда. Хотелось пить, пить и пить. Сколько она не пила уже? Лет пять? Да, да, именно с тех пор, как расстроила свадьбу своей лучшей подруги...

- Мне перцовки, пожалуйста! - предупредительно воскликнула Маша. - Хочу попробовать, что это такое. Небось гадость какая?
- Нет! Вполне приличная.
- Тогда налей, налей, и побольше.
- А тебе, Дашенька?
- А мне ликёра.

Валера принес три рюмки в круг. Маша выпила, продолжая бешено двигаться в ритме, конвульсивно трясла бедрами. Ближний Восток, не иначе! Халатик распахнулся, более не в силах сдерживать тяжелую грудь. Боже! Какое великолепие! Горошинки-соски, как и предполагалось. Валера инстинктивно посмотрел на свою ладонь. Сравнил. Как раз помещаться будет в ладошку. Идеальная грудь.

- Давай, давай, Дашка! Покажи танец пупка! Ты же умеешь это делать, вот так, - и она показала, как это делается, то и дело поправляя расползающийся халат.
- Ну тебя! Перехваливаешь. Не умею я танцевать.
- Почему, Дашенька? Ты танцуешь как... как... лебёдушка!
- Леблёдушка! - хохотнула Маша.

Трэк закончился и через секунду сменился плавной мелодией. Танец для двоих. Самое время бросить любовников в объятия друг друга.

- А ну-ка! Сейчас я посмотрю, как вы танцуете вместе!

Она решительно подтолкнула Дашу к Валере, а сама, тяжело дыша и на ходу поправляя халат, отошла к столику.

- Танцуйте! - воскликнула и пощелкала пальцами над бутылками, выбирая, что себе налить. Надо попробовать теперь водки.

Валера взял за талию Дашу. Мягкая! Не женщина - сама нежность. Чуть опустил руки ниже. Придавил ладонями. Мягкая! В штанах почувствовал давно забытое шевеление. Неужели? Ну, теперь все в порядке. Работает! Вот некогда всё, некогда, а жизнь проходит. Сейчас, разумеется, станет по-другому, он будет падишахом при трёх женах. Прекрасно... Даша млела. До нее так давно не дотрагивался мужчина! Даже ноги вдруг стали плохо слушаться, она едва ими передвигала. Маша наблюдала за танцующей парой, держала в руке рюмку с ликёром и потихоньку потягивала. Пригубит, проведет по губам языком, чтобы насладиться вкусом. А что? Вроде и неплохой мужик, вон как бережно Дашку поддерживает. Скромняга - это хорошо,  то, что жадина, - тоже. Для дома, для семьи стараться будет. Такой всё в дом тащит... Сейчас допьёт эту рюмку и исчезнет, пусть поворкуют. Сделала попытку подняться с кресла. Упс... Набралась. Как же? Теперь она не сможет уйти. А надо. А надо?

- Эй! А ну, поцеловались быстро! - Маша таки поднялась и сделала неловкий шаг, повалилась на пол рядом со столиком.
- Ой, сестренка! Как ты напилась! - запричитала Даша. - Пойдем, я отведу тебя в твою комнату.
- Не-е-е-ет! - Маша упрямо мотнула головой. - Мне нужно идти.
- Куда ж ты пойдешь в таком виде? Изнасилует еще кто-нибудь по дороге.
- Ха. Ха. Ха. Спасибо скажу.
- Нет, нет. Машеньке никуда не нужно идти. Давай отнесём ее в спальню.
- Не хочу я спать! - Маша изо всех сил оказывала сопротивление. - Я хочу танцевать. Быстрая музыка началась, это для меня. Вы думаете, я напилась? Напилась?

Она всё-таки поднялась, лицо ее кривилось в пьяной усмешке. Вышла на свободное место и стала танцевать, совсем уже не заботясь о распахивающемся халате; все время норовила упасть и, если бы не Валера, предупредительно подхватывающий ее, непременно расквасила бы себе нос. Вскоре совсем повисла на Валере, цепко держась за его шею. Даше ничего не оставалось делать, как отойти. Она подошла к столику. Ну и денек сегодня! Сначала Светка, теперь Машка. Налила в рюмку остатки водки, выпила, потом перцовки, потом ликёра...

- Я тебя хочу, - шепнул Валера Маше на ухо. Не было сил терпеть и чувствовать почти голое тело так близко. Он уже мял ее податливую грудь, когда поворачивался спиной к взгрустнувшей в одиночестве Даше.
- Меня? О. О... А что? Это идея! Ха-ха-ха. Ты-то хоть целоваться можешь?
- Могу.
- Не верю! С Дашкой не целовались. А ну покажи?

Валера ткнулся губами в ее губы.

- И всё? И это ты называешь "могу"?

 Она нижней губой быстро провела по его верхней губе. У Валеры от неожиданности отвисла челюсть. Маша языком потрогала его нёбо. У нее такой длинный язык!  Острый импульс потряс все внутренности. Чертовка! Как хороша! 

- Вот так нужно целоваться.

Валера в порыве захотел еще. 

- Еще!

Маша лизнула его от подбородка по всей щеке до самого уха. Чуть куснула ухо.

- Дашка! Мы изобрели новый способ целоваться - по-собачьи! Иди сюда, тебе Валерий сейчас покажет.

Даша видела всё. Приступ обиды и ревности перехватил дыхание. Машка! Что она делает? Боже, какой позор! Вот и нет у нее мужчины теперь. И как же в понедельник на работу? Хоть увольняйся с завода.

- Иди сюда, тебе говорят!

Даша поднялась и покорно подошла. Ненавижу! На глазах навернулись слезы. И она всхлипнула.

- Дура! Чего ревёшь? Для тебя стараюсь. А ну-ка поцеловались, сейчас же... А я спать пойду.  Целуйтесь, целуйтесь!

Валера притянул к себе упирающуюся Дашу и впился ей в губы. Губы мягкие и солоноватые от слез. Чуть горчит. Ну, это от алкоголя. Долго, долго держал ее так, пока она не расслабилась и не ответила слабым, едва похожим на поцелуй движением губами.

- Ну вот! - удовлетворенно сказала Маша и, покачнувшись, рухнула на пол, раскинув ноги.
- Давай, Дашенька, отнесем её в спальню. И она не будет нам мешать.
- Да.

Он подхватил Машу под мышки и, приподняв, привлек к себе. Рука удобно легла на оголенную грудь.

- Куда?
- Вот в эту дверь, там её спальня.

Машу бросили прямо на неразобранную кровать, ноги так и остались на полу. Ух, девушка! Валера еще вернется. Вышли из комнаты, Даша тихо притворила дверь. Сели на диван. Говорить стало не о чем.

- Дашенька.
- Что?
- Дашенька...
- Говорите, Валерий Павлович.
- Выходи за меня замуж?

Он положил свою руку на её колено, Даша напряглась и подалась вперед. Валера взял её за шею и притянул лицо к себе. Поцелуй. Еще робкий и с былой обидой. Даша  вздохнула вместе с тройным всхлипом, но приоткрыла рот, тем самым давая согласие. Рука пошла выше, задирая платье. Рука чувствует тело, такое мягкое и сдобное! Наверное, от ударов остаются ссадины. Даше нужно в ванну. Идея фикс с самого начала вечера. Она вся воняет. Как же сейчас сделать то, к чему клонит Валера? 

- Мне нужно пятнадцать минут.
- Зачем?
- В ванну... - она это сказала тихо и смутившись.
- Хорошо, Дашенька. Я подожду и выпью еще.

Она выскользнула из его объятий. Какая удача!!! Там, в спальне, его ждет Маша с раскинутыми ногами. Пятнадцати минут должно хватить. Из ванны послышался плеск наливающейся воды. Может, не надо? Как это не надо? Коротко глотнул содержимое рюмки, плавно поставил ее на столик и в страшном волнении, воровски отправился к вожделенной двери. Тихо отворил, неслышно проник в спальню. Двери оставил приоткрытыми. На всякий случай, чтобы контролировать ситуацию. Прислушался - вода шумит.

Маша лежала в том же положении, в каком ее оставили: ноги свисают с кровати. Почти не дышит. Может, она в обмороке?  Склонился над ней. Дыхание есть. Слабое. Все в порядке. Осторожно расстегнул пуговицу на халате. Нащупал твердый, пружинящий ободок трусов; очень тихо, напрягаясь от затаённого дыхания, стал снимать. Маша пошевелилась и сонно вздохнула. Сейчас лопнет сердце: глухо стучит и отдается толчками в горле, в висках. Дождался, когда она снова задышит ровно, продолжил, увлекшись процессом. Снял. В спальне света совсем немного от приоткрытой двери, но этого достаточно - отсвечивать наготу Маши на белом покрывале. Вот это приключение! Дальше-то что?

Расстегнул ширинку. Стоит-то как!   Мягко взял Машу за щиколотки ног, подтянул её  на край кровати: так удобнее. Раздвинуть вялые ноги совсем просто. Но как теперь войти? А вдруг проснется и поднимет скандал? Тогда... А, один раз живем! Девка в дупель пьяная, спит мертвецки, по ней бульдозер проедет - не заметит. Взялся за бедра, легко надавливая, вошел. Лобки встретились. Затаился, прислушиваясь к ощущениям и звукам из ванной. Маша снова зашевелилась, причмокнула губами. Отпрянул. Но, вкусив влажное тепло её лона, уже не смог сопротивляться соблазну. Хрен с ним! Хрен с ним! Хрен с ним! Он вспомнил недавние танцы, как она трясла своими грудями, как он мял их, как она целовала его языком. Теперь он не будет трусить. 

Раз, два, три плавных движения. Маша стала дышать громче. Затаился. Еще пара движений. Она, всхрапнув, чуть приподняла ноги и согнула в коленях. Что это значит? Проснулась? Разрешает ему?  Еще, еще, еще. Слабо стонет. Еще, еще, еще.  Валера схватил её за грудь и сильно сжал. Мечта его жизни исполняется! Он падишах! У него будет три жены. Еще, еще, еще! Близко склонился над ее лицом.

-  Ах! Ах! Ах!

Маша уже не притворяется спящей. Обвила руками его шею. Целует. Только она так может; язык глубоко в рот, до самого нёба. Она наслаждается им. Наслаждается! Тихо заскулила, задрожала, забилась в конвульсии, сильно сжимая бедра, и затихла, расслабилась. Всё. Дальше нельзя, иначе Даша... Нужно уходить, вода перестала шуметь.

Даша вышла из ванной. Ой, как стыдно! Она своим поступком явно дала понять, что сейчас будет. Валерий Павлович, наверное, станет её презирать за то, что так быстро сдалась. Простила Машкины поцелуи... Но ведь у Даши полтора года не было мужчины. Но Валерий Павлович сделал ей предложение. Значит? Она ему уже как жена? Хм. Жена... Как это? Дочку родила - и не знает. Да и родила почти случайно. Дима не в курсе, поди, что у него есть ребенок. И где тот Дима?   

Валера сидит в кресле в задумчивости, подперев щеку кулаком. Заскучал, бедненький. Стало опять неловко за свой поступок: заставила его ждать.

- Милая Дашенька!

Дверь в комнату Машки приоткрыта. Она же помнит - закрывала! Что такое? Страшное подозрение ударило больно в сердце. В удивлении посмотрела на Валеру. Он там был? Резво направилась к открытой двери, включила свет. Бог мой! Маша голая, с раздвинутыми ногами. Спит. Трусы лежат на полу.

- Уходите, Валерий Павлович!
- Что ты, Дашенька! Я тебя люблю.
- Уходите немедленно.

Валера сделал к ней твердый шаг, решительно привлек к себе, крепко сжал. Он же Пирс Броснан! Она тщетно пыталась вырваться, сопротивлялась, пока не растратила силы. Валера медленно приблизил губы к ее лицу и нежно тронул нос. Ниже, ниже, еще ниже. Накрыл ртом ее губы. Даша заплакала, но  губы дрогнули, открываясь для поцелуя.