Ерофеев Александр : другие произведения.

Паутина чужих желаний

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  
   1. "Гагарин"
  
   "Да, на микроволновку тоже походит", - думал Игорь Жилин, рассматривая гигантских размеров куб, возвышающийся перед ним. Судя по едким комментариям коллег журналистов, стоящих рядом, многие из них мыслили также.
   Огромный, выполненный из серого пластика, короб, вокруг которого сгрудились сейчас акулы пера, действительно напоминал СВЧ-печь - электроприбор, с самой, пожалуй, неоднозначной репутацией. Сходство усиливал толстый пучок проводов, растущий из его задней стенки и полупрозрачная, забранная снаружи мелкоячеистой сеткой, распашная дверь. Аппарат басовито, по-деловому гудел, изредка тревожно вздрагивая всем телом. На лицевой панели, рядом с дверцей перемигивались цветными огоньками веселые светодиоды. И еще от него исходило тепло - это чувствовалось даже на расстоянии.
   "Нет, пожалуй, на шкаф все-таки больше", - Игорь закрыл сначала один глаз, потом другой, меняя перспективу. Сделал шаг в сторону - в нескольких метрах от куба стоял точно такой же второй - внимательно рассмотрел его. "Да, на шкаф больше!" - подытожил он, ставя тем самым точку в мысленном споре с самим собой.
   Рядом с первым шкафом суетились двое в белых халатах. Один - высокий очкарик с глубокими залысинами и толстой тетрадью в руках - глубокомысленно наблюдал за игрой лампочек на панели. Изредка он вдруг довольно хмыкал и близоруко нырял в тетрадь, чтобы сделать там очередную запись. "Наверняка кроссворд разгадывает", - пришло в голову Игорю, ничуть не впечатленному подобными манипуляциями.
   Второй - маленький, круглый и весь какой-то неуловимо-подвижный, словно шарик ртути - не только успевал следить за своим компаньоном, но и контролировал, чтобы никто из журналистов не приближался к работающему механизму ближе, чем на два шага. Одновременно с этим он (Ртутыш, как обозначил его для себя Игорь) нудным голосом рассказывал о технологии транспортного луча (1). Выглядело это так, будто не особо заинтересованный в результате профессор читает лекцию не очень одаренным студентам. Нет, отдельные слова были даже понятны, но в целом материал явно не усваивался. Однако Игорь по этому поводу не переживал, он просто терпеливо ждал. Ждал того момента, ради которого отказался от удовольствия лишний час поваляться в постели, ради которого пропустил обязательную чашку кофе, а потом еще нервничал в утренних пробках, боясь опоздать. Слава Богу, момент этот, судя по всему, был близок. На сцене уже показалось главное действующее лицо сегодняшнего дня. Открытое, с правильными чертами оно являло собой яркий пример мужественности. Да, его слегка портило упрямство, сквозившее во взгляде серо-голубых глаз и чересчур тяжелый подбородок, но это на вкус Игоря. Скорее всего, многие бы с ним не согласились.
   Испытатель не мог похвастать высоким ростом, зато обладал подчеркнуто атлетичной фигурой, скрытой сейчас под спортивным хлопковым костюмом. Аккуратная стрижка, ровный загар и обезоруживающая, в тридцать два зуба улыбка завершали образ, рисуя картину абсолютно здорового, уверенного в собственных силах человека. "Ну, что же, - журналист по достоинству оценил увиденное, - других в Испытатели и не берут".
   Как только Испытатель появился в зале, Ртутыш быстро свернул лекцию и подкатился к своему высокому коллеге. Они о чем-то тихо посовещались, затем лектор вернулся и объявил: - Господа, мне подсказывают, что все готово к проведению эксперимента!
   Толпа (хотя в данном случае правильнее будет сказать - стая) одобрительно заерзала. Защелкали кнопки диктофонов и включаемых камер, кто-то расчехлил фотоаппарат, другие зашуршали ноутбуками. Хищники готовились поймать сенсацию. А Ртутыш уже скользил дальше: - Господа, как вы знаете, мы с вами собрались здесь с единственной целью. Через несколько мгновений мы станем свидетелями грандиозного, нет, не так, - оратор пожевал губами, подбирая другое слово, - Величайшего события в истории человечества! События, которое станет, не побоюсь этого слова, переломным моментом! Которое изменит нашу с вами жизнь! События, значимость которого я могу сравнить разве что с первым полетом человека в космос!
   Зарево фотовспышек осветило лицо Ртутыша, заставив его сбиться и замолчать. На несколько секунд в зале воцарилась тишина, разбавленная сердитым гудением работающей аппаратуры. Игорю вдруг почудились нотки недовольства в этом звуке. Как будто зверь, скрывающийся в недрах электронного шкафа, злился - предназначенная ему жертва была уже совсем близко, но все еще вне пределов досягаемости.
   Наконец Ртутыш поборол приступ внезапной немоты и торжественно продолжил:
- Господа, позвольте представить вам Испытателя. Человека, решившего рискнуть собой, своей жизнью, а возможно и чем-то большим ради всего человечества.
   Лектор перетек в положение - боком к журналистам, левая рука вытянута в сторону мужчины в спортивном костюме: - Прошу любить и жаловать - Юрий!
   Услышав свое имя, Испытатель вскинул голову и вновь улыбнулся. Да, такой улыбке мог бы позавидовать любой голливудский актер. Снова защелкали затворы фотоаппаратов, стрекот камер на время заглушил голос голодного зверя в шкафу. Юрий же, дождавшись пока угаснут сверхновые фотовспышек, шагнул к аппарату. К нему тут же подскочил Очкарик, в руках которого как бы сама собой появилась рамка металлоискателя.
   Пока он кружил вокруг Испытателя, его компаньон давал необходимые пояснения: оказывается, запрещалось заходить в камеру, имея при себе металлические предметы. Физика процесса не была до конца изучена, но проведенные ранее опыты давали четкое понимание - железу в кабине перемещений не место.
   Конечно, пляски с детектором были чистейшей воды показухой, спектаклем, разыгранным специально для них - журналистов. Игорь прекрасно понимал, что на Испытателе нет и быть не может ничего запрещенного. Скорее всего, последние полгода он даже ел деревянными приборами с одноразовой посуды, а яблоки видел только на картинках. Во избежание, так сказать. Однако таковы уж были правила игры.
   Пауза затягивалась и чтобы убить время, а главное унять волнение, Игорь достал из кармана жвачку и закинул в рот сразу пару подушечек. Привычный ягодный вкус отвлек, успокоил.
   Наконец Очкарик закончил свои манипуляции. Испытатель, все с той же широкой улыбкой на лице, медленно зашел в шкаф. Дверь захлопнулась. Через полупрозрачное стекло было видно, как он стоит там, внутри: лицом к зрителям, голова гордо вскинута, плечи расправлены, руки по швам. "Как на параде, - мелькнула у Игоря мысль и тут же умчалась, уступив место другой: - Интересно о чем он сейчас думает? Боится ли? Живой все-таки человек". Хотя, если честно, иногда журналист в этом (человек?!) сомневался, настолько бесстрашными были Испытатели.
   Нет, конечно, это был не первый опыт по телепортации. Уже проводились серии испытаний, сначала с предметами, потом с животными. Удалось даже добиться определенной стабильности. В большинстве случаев объекты не только исчезали в неизвестном направлении, но и возвращались обратно, однако. Ох уж это "однако". Животные и уж тем более неодушевленные предметы мало что могли рассказать о самом процессе переноса, а значит, требовалось переходить на новый уровень. И переход этот был сделан, вернее он происходил прямо сейчас, на глазах Игоря и еще десятка приглашенных журналистов, представляющих все крупные СМИ страны.
   В практически полной тишине Очкарик медленно и очень торжественно набрал на лицевой панели кабины некую комбинацию цифр. Сверху вниз, слева направо, как будто крестом осенил.
   "Давай, Юра, с Богом!" - до Игоря долетел жаркий шепот стоящего рядом коллеги. Он неосознанно подхватил молитву: "Давай, Юра, давай!".
   Очкарик утопил большую красную кнопку.
   Не было спецэффектов. Никаких искр, дыма. Не было взмахов руки и бодрого "Поехали!". Просто силуэт за стеклом задернутым сеткой в мелкую ячейку вдруг потерял четкость, расплылся, а потом и вовсе исчез. Наверное, провалился прямиком в Нарнию.
   Какое-то время ничего не происходило. Игорь еще успел поразмышлять над тем, куда можно исчезнуть из закрытого шкафа, а потом шквал аплодисментов уничтожил начавшую было сгущаться тишину. Сорняки страхов и сомнений тут же завяли, так и не успев набрать силу - дверца приемной камеры телепорта открылась и все увидели Испытателя. Юру! Вполне себе живого и невредимого. Все в том же костюме из хлопка и с неизменной улыбкой на губах. Его тут же обступили: каждый хотел дотронуться до героя, прикоснуться, похлопать по спине, пожать руку. Посыпались поздравления, вопросы.
   А молодой журналист Игорь Жилин уже вовсю работал. Его мозг генерировал слова, увязывал их в предложения, склеивал в абзацы; пальцы сами собой находили нужные клавиши на ноутбуке. У него было не так уж много времени. Менее чем через час весь мир узнает, что мы, русские, наши ученые, наша страна, наконец, снова лучшие, снова первые. И будет лучше, считал Игорь, если эту новость мир узнает именно от него. Во все времена гонцу, принесшему хорошую весть, полагались приличные дивиденды. Упускать их он не собирался.
  
   2. Контакт
  
   Что отличает журналиста хорошего от просто журналиста? Если не лезть в высшие сферы, туда, где объективность гуляет рука об руку с беспристрастность, а этика и честность загорают на соседних лежаках, то различие найдется только одно. И характер у него будет чисто технический. Хороший журналист - это, прежде всего, информированный журналист, остальное от лукавого. Осведомленность - вот главное правило. Игорь вывел эту формулу еще в студенческие годы и с тех пор старался ей не изменять. В знак признательности она никогда его не подводила.
   Конечно, информацию еще нужно было добыть. Да, иногда это давалось легко, стоило лишь шире раскрыть глаза и уши. Однако куда чаще ее приходилось трудно, мучительно долго собирать, аккуратно выуживая и подгоняя кусочки пазла один к другому. И здесь решающую роль играло число источников информации. Желательно независимых, а еще важнее - достоверных. Но все же суть - многочисленных. Так бывает в жизни: количество определяет качество. Не удивительно поэтому, что записная книжка Игоря насчитывала около полутора тысяч записей - того требовала профессия.
   Пухлая книжица в коричневом переплете. Металлические уголки под золото. Потертый оттиск в центре обтянутой кожей обложки - "Alligator" - словно намек на бывшего владельца шкуры. И десятки страниц, исписанных твердым, уверенным почерком.
   Конечно, у Игоря был телефон. Современный сенсорный аппарат с втиснутой в него книгой для заметок и просторным списком контактов. При всем том заполнены они были едва ли на четверть. Элегантный смартфон служил лишь перевалочным пунктом. Основная часть вновь приобретенных знакомств тут же исчезала из электронной памяти, перекочевывая на страницы затянутой в кожу книжицы. Так было надежнее, весомее что-ли, ну и главное - привычнее. Телефону же оставались контакты из разряда "на каждый день".
   Сегодня журналисту требовалось нечто большее, чем просто позвонить в ЖЭК и узнать, куда опять делась горячая вода. Ему необходима была информация. Важная Информация, а значит, пришел черед записной книжки.
   Нужная запись обнаружилась быстро. Она шла четвертой сверху на странице, промаркированной литерой "В". Сразу после "Витек фундамент", "Валера стены" и "Володя крыша". Звучала по официальному сухо: "Виталий Дмитриевич". Только имя и отчество, никаких приписок, кличек или других вольностей. ФИО, номер телефона. Как раз то, что нужно.
   Трубку долго никто не брал и Игорь уже хотел отбиться, когда гудок вдруг утонул в омуте тишине. Журналист понял, что его слушают.
  
   - Алло?! Виталий Дмитриевич, здравствуйте. Это Игорь! Игорь Жилин, журналист, помните?
   - Да, - голос на той стороне был какой-то безжизненный, почти механический.
   - Алло, вы слышите меня?
   - Да. Вы что-то хотели? - никаких эмоций, как будто разговариваешь с роботом.
   - Виталий Дмитриевич, мы могли бы встретиться, переговорить?
   - На тему?
   - Мне нужна определенная информация, - Игорь не собирался темнить или выкручиваться, только не с этим человеком. - Думаю, что только вы, - здесь он сделал ударение, - сможете мне ее дать.
   - Конкретнее! - пустой, абсолютно бесцветный голос.
   - Меня интересуют ситуация с захватом журналистов в Йемене.
   Несколько долгих, бесконечных мгновений трубка молчала. За это время журналист успел мысленно казнить себя, затем воспрянуть, потом пожалеть о том, что вообще набрал этот номер и снова себя растерзать, а потом воскреснуть. В этот момент трубка, наконец, ожила: - Хорошо! Через час, возле Конторы. Я вас встречу. Надеюсь, адрес напоминать не нужно?
   - Нет, конечно, нет, - зачастил Игорь. - Спасибо, Виталий Дмитриевич, спасибо, - бросился благодарить он, но ответом ему были короткие гудки.
  
   3. Полковник
  
   По мнению Игоря Виталий Дмитриевич меньше всего походил на работника того ведомства, в котором состоял на службе. В чине полковника, кстати. Розовощекий гигант, с богатой шевелюрой и (страшно подумать!) такой же не бедной бородой никак не вязался с тем образом, что был намертво впаян в воображение журналиста. А еще правое запястье Виталия Дмитриевича, внутреннюю его сторону, украшала наколка. Три буквы: В, Д и снова В. Видимо инициалы, думал Игорь, бросая мимолетные взгляды на мощные руки собеседника. Нет, тот совсем не походил на работника спецслужб. Разве, что голос, бесцветный, напрочь лишенный интонаций и статусных признаков, тонко намекал на то, к какой организации имеет отношение его хозяин.
   Они встретились в маленькой кофейне, отвоевавшей первый этаж у здания, где обосновалась Контора. Поймав недоуменный взгляд Игоря, полковник только молча пожал плечами, что вероятно означало: что поделаешь, такие уж сейчас времена. Расположились за маленьким столиком напротив входа. "Здесь никто не потревожит", - весомо обронил Виталий Дмитриевич. Журналист возражать не стал, причин сомневаться в профессионализме своего визави у него не было. Заказали по чашке капучино. Пока кофе готовился, молча сидели, рассматривая заведение, его посетителей и друг друга. Потом полковник достал пачку дорогих сигарет, предложил. Игорь вежливо отказался, он привык убивать свой организм по-другому. Виталий Дмитриевич же закурил, расслабился. Спустя положенное время, когда на столе появились две дымящиеся ароматом чашки, они, наконец, начали разговор.
   - Итак?
   - Да, Виталий Дмитриевич, еще раз хотел вас поблагодарить...
   - После, молодой человек, после. Я еще ничего не сделал, за что меня можно было бы благодарить. Итак, что вы хотели узнать? - он в две затяжки вытянул остатки никотина из сигареты и впечатал окурок в пепельницу. - И давайте без предисловий, у меня мало времени.
   - Да-да, конечно, - Игорь заставил себя оторвать взгляд от расплющенных останков сигареты, встряхнулся. - Виталий Дмитриевич, я журналист.
   Заметив усмешку на лице собеседника, смутился, но, тем не менее, продолжил: - Не буду заниматься риторикой и уж тем более рвать рубаху на груди. Скажу честно - для меня главное - это дать новость. Объективно и честно. Рассказать живую историю, отделив зерна фактов от шелухи домыслов и мнений. И если уж совсем откровенно, - тут он запнулся, - то самое важное - дать ее первым. Конкуренция, сами понимаете. Как там?.. Здесь приходится бежать со всех ног, чтобы только остаться на том же месте!
   - Если же хочешь попасть в другое место, тогда нужно бежать по меньшей мере вдвое быстрее! (2) - продолжил Виталий Дмитриевич. Видимо он тоже был знаком с творчеством знаменитого английского математика. - Я понял. Ну, а теперь давайте ближе к сути.
   - К сути. Утром до меня дошла информация, что в Йемене взяты в плен десять журналистов. Среди них есть наши соотечественники.
   - И откуда у вас эти данные, позвольте спросить? - полковник прицелился взглядом точно в переносицу Игоря.
   - У каждого из нас свои источники, Виталий Дмитриевич. Разве мы имеем право их разглашать?
   Возможно, такой ответ устроил офицера, а может быть он и не ожидал ничего другого. В любом случае давление на лоб уменьшилось.
   - Хорошо, должен признать, что ваши источники, - он сделал ударение на последнем слове, - не ошиблись. Быть может, напутали с количеством заложников, но не ошиблись.
   - Ясно. И каковы требования сепаратистов?
   - Миллион долларов мелкими купюрами, трансферт до аэропорта и самолет с запасом горючки, - Виталий Дмитриевич откинулся в кресле, - в общем все как обычно, ничего нового.
   - Вы шутите?
   - Шучу.
   - А если серьезно?
   - Серьезно? - офицер достал новую сигарету, закурил. - Требуют свободы, конечно. Для своего народа и себя лично. И ради этого готовы пожертвовать чужой, - затянулся, выпустил колечко дыма.
   - И что дальше?
   - Дальше?
   - Ну да! Что вы намерены делать? Что-то же вы намерены?.. - Игорь осекся.
   Выпеченный из дыма бублик, плавно покачиваясь, плыл в сторону выхода. Виталий Дмитриевич пристально посмотрел на Игоря: - Бывал на передовой?
   Игорь, не ожидавший такого резкого поворота, едва не подавился кофе. От греха подальше поставил, отодвинул от себя кружку, собрался и как можно спокойнее сказал: - Да, доводилось!
   Получилось вполне правдоподобно.
   - Хорошо, - полковник прищурился. - Тогда еще вопрос: завтракал сегодня?
   - Что? - не понятно было шутит ли он опять или говорит серьезно.
   - Ел сегодня? Утром? Капучино не в счет. Так да или нет?
   - Эээ, нет. Но какое это имеет...
   - Значение? Имеет. С непривычки может и..., - он сделал жест, показывающий, как еда покидает организм. Причем покидает не вполне обычным путем.
   - Кажется, я не совсем понимаю, - Игорь даже не пытался скрыть растерянность.
   - Скоро поймешь, - Виталий Дмитриевич задавил очередной окурок в пепельнице и поднялся.
  
   4. Командировка
  
   Кабина телепорта была точно такой, какой Игорь ее запомнил. Серый пластиковый шкаф с тянущимся от него хвостом проводов. Полупрозрачная дверца, забранная сеткой в мелкую клетку. Лицевая панель с кнопками. И рык голодного зверя, спрятавшегося внутри. Все так же, как в день эксперимента месяц назад, только с одним маленьким отличием. Даже двумя. Во-первых, отсутствовала приемная кабина. Во-вторых, Испытателем сегодня был назначен Игорь Жилин. Все остальное совпадало до мелочей.
   Виталий Дмитриевич, заложив руки за спину, стоял рядом с кабиной. Целевой инструктаж был в самом разгаре.
   - Не паникуй. Запомни - у нас все под контролем. Глубокий вдох и вперед, как будто в воду прыгаешь. Плавать то умеешь?.. Ну вот. Когда вынырнешь, на той стороне значит, сразу в бой не рвись, отдышись сначала. Это снимет тошноту, успокоит.
   Полковник поморщился, будто вспомнил что-то неприятное.
   - Так, дальше. Приемная камера расположена в нашем посольстве в Сане (3). Тебя там встретят. Предупредим, не бойся. От посольства до объекта, где держат заложников, несколько кварталов. Не бойся, тебя проводят. Так, что еще?
   Вероятно, вопрос он адресовал самому себе, потому что единственное, что мозг Игоря сейчас мог сгенерировать так это: "Какого черта я здесь делаю?"
   - Операцию, само собой, проводят местные. Но, разумеется, под нашим чутким руководством. На всякий случай вот тебе спецпропуск, - он протянул журналисту корочки. - Смотри не потеряй. Это своего рода иммунитет. От пуль! По крайней мере, от своих. От чужих уж извини, закончились, - басовито хохотнул он. - Ну, это на крайний случай. Главное на рожон не лезь, тогда обойдется. Усвоил?
   Игорь кивнул, принимая пропуск. Пальцы мелко подрагивали.
   - Тогда все. Вопросы есть?
   Вопросы, конечно, были, но в основном из разряда: "Дяденька, а может не надо?" Игорь встряхнул головой, заставляя себя думать.
   - Есть. Как я пойму, что попал именно туда, куда надо?
   - Не бойся, не промажешь. Хотя, если вдруг увидишь чертей, с хвостами и копытами, можешь начинать нервничать, - Виталий Дмитриевич обладал своеобразным чувством юмора.
   Заметив, как вытянулось лицо Игоря, он все-таки счел нужным его успокоить: - Да не волнуйся ты так. Вот, смотри, - он ткнул пальцем в панель с кнопками, - у каждой камеры свой индивидуальный номер. Набираешь его, потом жмешь "Старт" и через секунду ты уже на месте.
   - А какой номер у той, в посольстве?
   - Три шестерки, - усмехнулся Виталий Дмитриевич. - Горячая, мать ее, точка, как-никак.
   - А у этой?
   - А вот это тебе знать без надобности, - отрезал полковник.
   - Почему? - Игорю эти слова не понравились. Совсем не понравились. Но Виталий Дмитриевич даже бровью не повел: - Потому что!
   Однако чуть погодя все же смилостивился и пояснил: - Та камера, в посольстве, она только на прием работает. Сам подумай, если бы двухсторонняя была, там через полчаса никого не осталось бы. Говорю же - горячая точка. Так что обратно самолетом полетишь, вместе с бывшими заложниками. В качестве одного из них. Оно и хорошо, кстати, таможню проходить не надо, - полковник снова хохотнул. Вот только Игорю почему то смешно не было.
   - А что если... - начал он, однако договорить ему не дали.
   - Что, не доверяешь машинке? - Виталий Дмитриевич похлопал по пластиковой кабине телепорта. - Не дрейфь! Нормально все будет, обещаю. Мы уже давно ею пользуемся. Пока без приключений. Час назад, вот, через нее куратора переправляли. В посольство как раз, в Сану. Она еще даже остыть не успела.
   - Куратора?
   - Ну да. Майора Свиридова. Он руководит операцией. А ты как хотел?.. Вот такой, кстати, парень, - полковник поднял вверх большой палец, - профессионал. Бог даст, свидитесь. В смысле... после того как все закончится. Хотя... может и нет. Он у нас парень занятой, нарасхват... да и некогда ему там будет рассиживаться. Н-да... Ладно. Еще вопросы?
   - Один. Вам-то это зачем надо, Виталий Дмитриевич?
   - Мне? Хм. Ты знаешь, Игорь, - голос полковника вдруг приобрел доверительные интонации (умеет ведь, когда надо), - есть у меня интерес. Нужен взгляд со стороны, понимаешь? Так сказать незаинтересованный, беспристрастный. Твой как раз подойдет. Вот посмотришь, как там все будет, а потом мне расскажешь. Расскажешь ведь, да?..
   Журналист посмотрел прямо в глаза Виталия Дмитриевича и молча кивнул, а что еще ему оставалось делать?
  
   Это как падение. Словно делаешь шаг в пустоту и летишь, летишь, вниз. И ждешь, ждешь, когда земля больно ударит, сомнет, размажет. А она все никак не встречает, и ты падаешь, падаешь. Потом открываешь глаза и видишь собственные кроссовки (небрежный левый узел вот-вот распустится). Скользишь взглядом выше, по джинсам (давно пора купить новые, да все руки не доходят), по куртке (защитного цвета с россыпью карманов на фасаде). Ощупываешь себя, хлопаешь по бедрам. Медленно, очень медленно начинаешь вписываться в окружающее пространство. Живой. И тут вспышка - вдруг осознаешь, что находишься уже совсем в другом месте. Да, все еще внутри пластикового стакана, но не того, в который зашел минутой ранее. В этом и места поменьше, плечи скребут по стенкам, и пол не такой чистый. И, надо же, до тебя, наконец, доходит - телепортация прошла удачно, ты в Йемене.
  
   Как и обещал Виталий Дмитриевич, Игоря встретили. Проводили сначала в туалет, даже просить не пришлось, а затем и к выходу. Выделили проводника, смуглолицего маленького индийца, который показал дорогу и тут же исчез, растворился в густом подлеске городских джунглей. А дальше все закрутилось, замелькало, как в дешевом аттракционе.
   Хрип раций. Сухой лай команд. Черные маски. Бойницы глаз. Каски. Тяжесть брони. Быстрая молитва. Боже! Спаси! Сохрани! Ледяной комок страха в животе. Щелчки предохранителей. Запасной рожок оттопыривает карман. Топот ног. Лестничные пролеты. Двери, двери. Улица. Пошел, пошел! Не высовывайся! Гуськом, пригнувшись. Снова двери. Ступени, ступени. Комнаты. Выстрел. Глухие хлопки. Дым. Горечь на языке. Звон разбитого стекла. Надписи на стенах. Запах мочи. Высохшие пятна на полу. Раздробленная мебель. Мертвая одежда. Кровь. Красная. Надо же! Окно. Воздух. Яркое восходящее солнце. Новый день. Горы на горизонте. Голубое, бездонное небо. Слезы в глазах. Слезы. Слезы...
   А потом была зачистка и перекличка. Трупы террористов, выложенные в ряд прямо перед входом. Груда оружия разной степени свежести. И счастливые журналисты, парами (мальчик, девочка; мальчик, мальчик) покидающие свою недолгую тюрьму. Еще позже, уже практически на другой день, они сидели в душном чреве военного самолета. Стальная птица крупно дрожала, унося их в сторону родины, все дальше от разрушенного дома, от страха, от смерти. Именно тогда, на высоте в десять тысяч, Игоря отпустило. Он даже решил поработать: набросать на бумагу впечатления, пока они свежи. Для этого даже выменял на жвачку у одного из спасенных огрызок карандаша и пару чистых тетрадных листов. Попробовал писать, но мысли куда-то ускользали, строчки никак не хотели ложиться ровно, а буквы наезжали одна на другую. В конце концов, журналист перестал с ними бороться и капитулировал.
   Из аэропорта Игорь сразу поехал домой. Благо запасной комплект ключей хранился у соседей, и не было нужды заезжать к Виталию Дмитриевичу на работу. То, что он до сих пор там сомнений не вызывало. Уже оказавшись в квартире, Игорь заперся в ванной и долго-долго стоял под холодным душем. Поливал голову, шею, плечи. Закрыл воду только когда окончательно замерз. Тогда медленно вытерся, пошел в кухню, достал из холодильника водку. Плеснул в стакан... и выпил всю бутылку. Впервые в жизни напился. В одиночку. До беспамятства.
  
   5. Сон
  
   Сначала приходит звук. Тихий, едва различимый. Не звук даже, скорее его ощущение. Еле заметная вибрация воздуха, потревожившая органы чувств. Прислушиваюсь, и звук становится четче, обретает объем. Кажется я его зацепил. Теперь нужно осторожно подтянуть. Медленно, аккуратно. Воображаемая леска плотными витками ложится на барабан. Удилище сгибается, но держит. Тащу. Ближе. Еще. Остается только подсечь. И тут он срывается, уходит. Тьфу, зараза, почти получилось.
   Я открываю глаза. Незнакомая, ярко освещенная комната. Чужая мебель расставлена по периметру. Зашторенное окно. Темный прямоугольник двери. На полу валяется одежда, листы бумаги, какие-то осколки. Бардак.
   Делаю шаг к выходу. Открываю дверь и перешагиваю порог. Что-то не дает идти дальше, держит. Оборачиваюсь, чтобы посмотреть. Ремень автомата зацепился за ручку. Скидываю петлю и одновременно перебрасываю "Вал" (4) на другое плечо. Выхожу. Передо мной залитый светом коридор. Длинный, узкий туннель. Горизонтальный колодец. Оттиски дверей, отпечатанные на стенах. Задраенные люки.
   И снова этот звук. Теперь он чище, мощнее. Я даже могу разобрать, что это смех. Женский смех. Он влечет меня, зовет за собой. Струйки пота текут по спине. Между лопаток, по пояснице. Бронежилет, словно пудовая гиря. Кровавые мозоли на плечах горят огнем. Приклад автомата при каждом шаге бьет в ребра. Еще немного и проделает во мне дыру. Я устал, смертельно устал. Но этот звук. Крик манка. Делаю шаг. Потом второй. Третий.
   Ближайшая ко мне дверь сдается сразу, хватает одного удара. Бум! Бросок внутрь. Перекат. Как учили. Замберланы (5) скользят по полу. Торможу коленом. Приклад в плечо. Осматриваюсь. Шарю глушителем по стенам. Никого. Пустая комната. Точно такая же, как та, из которой только что вышел. Смех становится глуше, удаляется, ускользает. Выскакиваю в коридор и подбегаю к следующей двери. Бум! Никого. К следующей. Бум! Опять осечка.
   Перемещаюсь от двери к двери. Лузгаю их, как семечки. Одну за другой. Каждую. В порядке живой очереди. За каждой одна и та же картина. Когда остается всего две - смех становится оглушающим. Еще немного и он сделает меня глухим.
   Предпоследняя преграда не выдерживает натиска. За ней привычная уже комната. Одинокая кровать посредине. Смятое белье. Разорванные подушки. Белые хлопья пуха на полу. Опрокинутая пепельница. Пустые бутылки. И шум в ушах от неожиданной тишины.
   Я осторожно пячусь назад. Не могу заставить себя повернуться спиной к... кровати. Меня колотит от страха. Нервы на пределе. Вываливаюсь в коридор и снова слышу. Нет, не смех. Как будто кто-то плачет. Тихо, с надрывом. Всхлипывает. Это уже выше моих сил. Разбегаюсь и всем телом обрушиваюсь на последнюю дверь. В облаке щепок влетаю в помещение.
   Маленькая комнатушка-клетка заполнена женщинами. Они стоят, привалившись к стенам, сидят, ходят. Красивые. Чем то неуловимо схожие. Возможно цветом волос. Шатенки. Или неестественной бледностью. Глаза. Десятки глаз, нацеленных на меня. Лица, обращенные в мою сторону. Плач обрывается.
   И сразу, как по команде, они начинают на меня надвигаться. Встают, отлепляются от стен и идут. Я рефлекторно вскидываю автомат. Палец сам жмет на курок. Шипящая очередь. "Вал" конвульсивно дергается, рассылая повестки на тот свет. Пули разрывают тела женщин, отбрасывают их назад, но не могут остановить. Они идут. Ближе, еще ближе. Я кричу от ужаса и... просыпаюсь.
   В окно заглядывала ночь. Часы показывали три часа до будильника. Еще бы спать, да спать, но Игорь знал, что сегодня заснуть уже не сможет. Так же, как вчера, и позавчера. Всю последнюю неделю.
   Он откинул мокрое от пота одеяло, встал и поплелся в кухню варить кофе.
  
   6. Доктор
  
   Игрушка была что надо. Пять металлических шариков, висящих на тонких, практически незаметных, стальных нитях. Пять друзей, пять союзников. Бок обок, рука к руке. Однако стоило одного из них поднять, а потом отпустить, картина сразу же менялась. Маленький снаряд с размаху врезался в бывших товарищей (клик!), заставляя их вздрогнуть. Эстафета испуга быстро переходила от одного к другому, пока не докатывалась до крайнего. Ему, как обычно, доставалось больше всех. Он подлетал вверх (ффу!). Но здесь, в наивысшей точке, его страх вдруг переплавлялся в злость и он устремлялся вниз, чтобы отомстить (уфф, клак!). И снова: ффу, уфф, клик, ффу, уфф, клак. Так продолжалось до тех пор, пока силы противников не истощались полностью и тогда они снова замирали, ожидая нового повода для ссоры.
   - Нравится?
   - Что?
   - Спрашиваю - нравится? Игрушка?
   - Да, ничего так.
   - Занятная вещица. Знаете, как называется?
   - Нет.
   - Колыбель Ньютона. Поэтично, не правда ли?
   - Наверное.
   - Вот-вот, и мне так кажется. Хотя встречаются и другие названия, например: Шары Ньютона. Занятно, правда? Думаю, Исаак обиделся бы, узнай подобное, а? Как считаете?
   - Я... не знаю... вам виднее.
   - Ну да, ну да! Конечно! Замечательно! Ладно, что это мы все о названиях. Суть не в них, верно? Главное ведь что? Вот смотришь на обычную, казалось бы, игрушку и... успокаиваешься. Такой вот поразительный эффект. Раздражение уходит, волнение, неуверенность. Чувствуете?..
   - Хм... пожалуй.
   - А я о чем? Тревога, страх, все отсеивается, исчезает. Их место занимают спокойствие, умиротворение. А?.. Ощущаете?..
   - Да... кажется...
   - Вот видите! Замечательно! Тело наполняется воздушной легкостью. Мысли обретают четкость и порядок. Вы больше никуда не торопитесь. Вы спокойны... совершенно спокойны... дыхание ровное и спокойное... равномерное... легкое и спокойное... каждый вдох наполняет вас спокойствием и отдыхом... вы расслаблены и спокойны... совершенно спокойны... Хорошо! Еще один глубокий вдох... выдох. И еще раз: вдох... выдох. Очень хорошо! Ну а теперь можно и поговорить, правда? С чем пожаловали, молодой человек?
   Игорь с трудом оторвался от маятника и перевел взгляд на доктора. Голова слегка кружилась, словно он только что залпом выпил кружку пива. Кроме того, и это было необычно, внутреннее напряжение, натянутой струной звеневшее внутри все последние дни, испарилось, исчезло. Нет, все-таки не пиво. При всем к нему уважении, так быстро оно не действовало.
   Психотерапевт, благообразный старичок с шапкой седых волос и узкими, маленькими ладонями, сидел в своем рабочем кресле. От Игоря его отделял стол, на котором лежали несколько папок, блокнот и стояла та самая игрушка - Шары Ньютона.
   - Так на что жалуетесь, молодой человек? - повторил свой вопрос врач.
   - Кошмары! - Игорь поморщился, сглатывая остатки головокружения. - Ночные!
   - Так-так, занятно - покивал доктор, взял карандаш и сделал какую-то пометку в блокноте, - нарушения сна, значит. И давно?
   - Пару недель уже.
   - Великолепно, - улыбнулся психотерапевт, - замечательно!
   - В смысле? - опешил Игорь.
   - Что? А!.. Не обращайте внимания, молодой человек, не обращайте внимания. Это так, профессиональное. Так сколько говорите? Две недели?
   - Где-то так.
   - Ага. А позвольте еще вопросик: каждую ночь?
   Журналист кивнул.
   - Снится что-то определенное?
   - Да!
   - Одно и то же? - вопросы посыпались один за другим.
   - Да!
   - И что именно?
   Игорь внимательно посмотрел на психотерапевта. Хипштейн Борис Маркович. Его рекомендовали, как хорошего специалиста. Сказали, что обязательно поможет. И все же Игорь сомневался в том, что можно рассказывать, а о чем лучше умолчать. Поэтому начал аккуратно: - мне кажется, я вижу, как гибнут люди.
   - Кажется, или действительно гибнут?
   - Нет... я не уверен. Как бы сказать... перед самым... в последний момент я просыпаюсь.
   - То есть, сам процесс вы не видите?
   - Не совсем, доктор.
   - Не понимаю. Так да или нет?
   - Я в нем в определенной мере участвую.
   - Даже так?! Занятно, занятно, - врач потер ладони одна о другую, как будто намылил. - А в качестве кого? Жертвы? Охотника? Стороннего наблюдателя?
   Игорь глубоко вздохнул. Ну что же, сказал А, надо говорить и Б.
   - Можно? - он потянулся к Колыбели Ньютона.
   - Пожалуйста, - Борис Маркович одобрительно кивнул.
   Журналист приподнял крайний шарик, отпустил. Маятник снова пришел в движение. Клик, клак! Клик, клак! Одновременно с этим Игорь начал свой рассказ. Клик, клак! Клик, клак! Закончили они почти одновременно.
   Какое-то время психотерапевт молча крутил карандаш в пальцах, потом сделал несколько отметок в блокноте. Спросил: - Значит только женщины?
   - Да.
   - Вы их знаете?
   - Нет.
   - Никогда прежде не видели?
   - Нет.
   - Занятно! Крайне занятно, - доктор отложил карандаш и снова намылил руки. - И вы говорите, что никаких стрессов в последнее время не испытывали? На работе? Дома?
   Игорь отрицательно мотнул головой. Упоминать о недавней командировке в Сану он не стал.
   - Ну что же, - Борис Маркович довольно улыбнулся, - мне все ясно.
   - Правда? И что со мной, доктор?
   - С вами, молодой человек, все нормально. А если судить по возрасту, то и вовсе замечательно.
   - А кошмары?
   - Вещь временная, уверяю вас. Если разобраться то, что такое сон? - врач выпрямился в кресле и вскинул вверх руки, точно дирижер, начинающий партию. - Сон, молодой человек - это, прежде всего, разговор. Беседа с собственным подсознанием. Мы, не всегда осознанно, но задаем ему вопросы, а оно отвечает. Не прямо, чаще иносказательно, но отвечает.
   - И что говорит мое подсознание?.. - Игорь зачарованно следил за пассами Бориса Марковича. Его движения завораживали лучше любых Шаров.
   - Оно говорит, что вам необходим отдых. Это, во-первых. Во-вторых, твердый, постоянный режим. Побольше свежего воздуха. Занятия физкультурой тоже не будут лишними. Длительные пешие прогулки перед сном. Диета: минимум жирного и жареного. Никакого алкоголя. Зеленый свет овощам и фруктам. И будет тогда вам счастье, а точнее здоровый, крепкий сон.
   - И все? Доктор, но если все так просто...
   - Голубчик мой, - психотерапевт круговым движением кисти закончил партию, - в вашем возрасте все и бывает просто. Это мне уже приходится выдумывать, усложнять, - откинулся он на спинку кресла.
   - Но сон настолько реален, словно все происходит на самом деле. Только как будто не со мной... и со мной одновременно.
   - Молодой человек, у вас просто очень богатое воображение. Вы же журналист?.. Вот видите, как замечательно. Надо полагать это профессиональное. Для начала вам надо успокоиться, выполнить мои рекомендации, отдохнуть и тогда все пройдет. Я вас уверяю!
   Игорь удрученно молчал. Идя сюда, он надеялся получить более весомую помощь, чем просто рекомендацию - отдохнуть. Видимо его смятение не укрылось от зоркого взгляда Бориса Марковича.
   - Хорошо, - сказал он и, вырвав чистую страницу из блокнота, что-то быстро набросал на ней. - Если в ближайшее время не будет улучшений, купите вот это успокоительное, - он протянул листок Игорю. - Продается в любой аптеке без рецепта. И, - доктор улыбнулся, подсказывая Игорю, что на сегодня прием закончен, - жду вас через неделю, в следующий четверг. Расскажете, какие видите сны.
  
   7. Тату салон
  
   Игорь никогда не считал себя любителем поздних прогулок. Предпочитал утренний, просыпающийся город. Спешащий на работу и вечно на нее опаздывающий. Он находил в нем что-то бодрящее, свежее, сродни стакану апельсинового фреша. Вечерний же мегаполис напоминал ему алкогольный коктейль. Ингредиенты: соблазн и непредсказуемость. Игорь боялся подобных смесей, поэтому всегда старался их избегать. По крайней мере, до недавнего времени.
   Он медленно шел, мерил шагами маленькую улицу на окраине полиса. Один из тех рукотворных ручейков, что питают собой центр города. Зачем сюда приехал, он и сам не смог бы сказать. Просто наступил вечер, а вместе с ним пришло ощущение давящей тесноты. Такое чувство должно быть испытывает хищник запертый в клетке. Игорь, правда, хищником себя не считал, однако с радостью обменял оковы бетонных стен на свежий воздух. На улице дышалось легко и свободно.
   Журналист не спеша двигался, положившись в выборе направления на интуицию. Сворачивал, где придется, нырял в темные норы подворотен, пересекал дороги. Делал это не задумываясь, бесцельно, влекомый одним лишь инстинктом. Очнулся только, когда внутренний проводник неожиданно толкнул в грудь, заставляя остановиться. Огляделся. Место казалось незнакомым. Бледные лица многоэтажек, растворяющиеся в сгущающихся сумерках. Квадраты освещенных окон - маяки вялотекущей жизни. Плотные ряды тополей, из последних сил процеживающие городской смог. Щедро рассыпанные автомобили. Ленивые стайки людей: кто-то прогуливается, кто-то прикормился возле редких скамеек и на детской площадке. Типичный спальный район. И, как нечто космическое, не из этого мира - неоновая вспышка вывески прямо над головой Игоря. Крупный курсив: "ТатуМания".
   "Может зайдем?" - совсем некстати проснулось любопытство. "Сюда? Зачем?" - не понял Игорь. "Просто посмотрим!" - "Посмотрим?" - "Да! Поглядим и все! И еще дорогу спросим до метро. Ты ведь хочешь попасть домой сегодня?" Довод был железобетонный. Не найдя что возразить журналист не стал дальше спорить, а просто подошел и открыл входную дверь.
   Раньше ему не доводилось бывать в подобных заведениях. Его вообще никогда не тянуло проводить эксперименты над своим телом. Пирсинг, татуировка, шрамирование оставались для него не более чем словами. Он не испытывал желания или нужды в бодимодификациях. Не видел в этом смысла. В криминальных группировках и религиозных сообществах не состоял, поэтому вопроса идентификации не возникало. А собственную индивидуальность всегда можно было подчеркнуть правильной одеждой. Или прической. На крайний случай нестандартным поведением. Но портить единожды данное природой - нет уж, увольте. Игорь предпочитал нэчурал стайл. Ну, быть может слегка подправленный фитнесом.
   Тату салон встретил его ярким светом, музыкой ветра и ароматом земляники. Девушка ресепшионист нехотя оторвалась от кружки с чаем и попыталась изобразить улыбку на усталом лице. Получилось не очень. Игорь уже хотел пожалеть девчонку и уйти, но разыгравшееся любопытство тут же напомнило: "Про станцию метро не забудь!". Журналист в нерешительности остановился.
   - Мы скоро закрываемся! - попыталась помочь ему с выбором администратор. Однако он уже передумал сдаваться: - Я ненадолго, девушка. Только посмотрю.
   - Прайс там, - кивнула она в сторону стеклянного столика. - Каталог эскизов тоже. Можете смотреть. Только имейте в виду, что через полчаса мастер уходит.
   - Ничего, я успею! Спасибо, - Игорь прищурился на бейджик, - Марина!
   Администраторша никак не отреагировала, снова погрузившись в дегустацию напитка. Конечно, любезности с ее стороны могло быть и побольше, но видимо чай был уж очень вкусным. Да, наверное, чай. В любом случае Игорь решил по этому поводу не заморачиваться, а провести отмеренное время с пользой. Он расположился на стуле, который шел в комплекте с указанным столиком, и принялся рассматривать эскизы татуировок.
   Каталог был удобно разделен на тематические разделы, каждый из которых носил собственное имя. Сначала шли простые: портреты; символы; надписи; природа; животные; авто; музыка. Потом чуть сложнее: религия; винтаж; этнос. Заканчивалось все совсем уж непонятными: трайбл; old school; cartoon; кибер. В каждом разделе десятки, сотни фотографий. Руки, ноги, шеи, поясницы и (даже!) пятки с нарисованными на них розами, тиграми и драконами. По толщине данный рекламный проспект вплотную приближался к большому медицинскому справочнику (том первый, издание пятое, переработанное).
   Поняв, что осилить все не удастся, Игорь открыл первую попавшуюся страницу... и чуть не выронил альбом на пол. На него скалилась жуткая волчья морда. Глаза навыкате, с клыков падают клочья пены. Бррр. Кто может такое носить? Но дальше было еще интереснее. Следующие несколько листков были сплошь усеяны черепами. Крутолобыми, зубастыми. Коллекция весна-лето. Огненный нимб и зарево пожара в глазницах - писк сезона.
   Дальше шли пресмыкающиеся. Змеи, ящерицы. Они постепенно росли в размерах, переплетались все более изощренно, пока, наконец, не превращались в драконов. Крылатых бестий, рыгающих пламенем. Игорь чертыхнулся.
   - Что-то случилось? - тут же встрепенулась администраторша.
   - Неужели это кому-то нравится? - спросил журналист, захлопывая и возвращая каталог на место.
   - Что вы, - девушка закончила чаевничать и теперь, видимо, готова была поговорить, - очень многим. От клиентов отбоя нет.
   - Правда? - не поверил Игорь.
   - Честное слово. Не смотрите, что сейчас никого. Просто поздно уже, а так вообще у нас очередь. А что вы хотите: цены разумные, мастера хорошие. Профессионалы, не царапальщики (6) какие-нибудь. Качество на уровне. Да что я вам рассказываю, вы же каталог смотрели, там все работы - наши.
   - И что, большая очередь?
   - Приличная. А вы уже, значит, определились, что набивать будете?
   - Как? - не понял Игорь.
   - Ну, какой рисунок делать будете? Набивать?
   - А! Да я как-то еще... не уверен, что ли...- смутился он.
   - Это ничего, - девушка улыбнулась. - Поначалу у всех так. Сначала сомневаются, боятся даже, это ведь к тому же довольно болезненная процедура. А потом - не остановишь.
   - В самом деле?
   - А то! - Марина энергично тряхнула головой, отчего волосы рассыпались по плечам. Она подхватила их, увела назад, обнажив при этом часть шеи. Игорь с удивлением обнаружил, что прямо под аккуратно очерченным ухом парит маленькая птичка. Ласточка кажется.
   - Давайте я вас к мастеру отведу? - администраторша вопросительно посмотрела на журналиста. - Время еще есть, он как раз успеет экскурсию провести. Все покажет, расскажет. Обсудите с ним варианты.
   Игорь все еще сомневался. В нем боролись противоположные чувства: с одной стороны он по-прежнему был против неестественных узоров на теле. С другой... его ведь никто не заставлял решать все здесь и сейчас.
   - Идем? - девушка поднялась со своего места.
   - Идем! - решительно кивнул он.
  
   8. Татуировка
  
   - Как ваши дела, молодой человек? Как прошла неделя? - лицо Бориса Марковича лучилось заботой. - Надеюсь замечательно?
   - Да! Я бы даже сказал занятно, - сыронизировал Игорь.
   - Ха-ха-ха! - психотерапевт рассмеялся. - Занятно?! Ха-ха-ха! Занятно! - веселился он. - Нет, это просто замечательно! Чудесно!
   Игорь только пожал плечами: ничего особенного, бывает и лучше.
   - Спасибо, порадовали, - доктор достал носовой платок, промокнул выступившие слезы. - Ох уж эти мне слова-паразиты, никак не могу от них избавиться.
   Журналист кивнул: - Бывает.
   - Да-да, вы правы, - Борис Маркович, наконец, успокоился. Убрал платок, поправил прическу, возвращаясь к строгому образу врача: - Итак, я вижу, вы в порядке?! Кошмары больше не мучают?
   - Нет, доктор, - по инерции продолжил шутить Игорь, - только они и радуют!
   Но психотерапевт уже проглотил пилюлю от смеха.
   - Хорошо, очень хорошо. Юмор - добрый знак. Вот видите, что значит отдых. Как я и предполагал, ваши кошмары были следствием переутомления. Стоило немного изменить ритм жизни... вы ведь следовали моим рекомендациям? Прогулки, занятия спортом, диета?
   Игорь неопределенно мотнул головой: - Более или менее.
   - Алкоголь?
   - Нет!
   - Замечательно. Отдых и самоконтроль творят чудеса, еще неделя такого режи...
   - Доктор, - Игорь резко прервал врача, - я еще не все вам рассказал.
   - Да? И что же? - Борис Маркович удивленно вздернул брови.
   - Мне кажется... я чувствую... со мной что-то происходит!
   - Что именно?
   - Не знаю, как объяснить... мысли стали какие-то... чужие что-ли... даже нет, не мысли... желания. Да, точно, желания!
   - С чего вы это взяли? - Борис Маркович раскрыл уже знакомый Игорю блокнот. - Можете описать конкретно, что чувствуете?
   - Ну, - журналист замялся, не зная с чего начать, - на днях поругался со своей девушкой.
   - Ну, с кем не бывает? Поссорились, помирились - дело обычное.
   - Нет, доктор, вы не понимаете! Мы разошлись. Пять лет нормально жили и вдруг... ни с того, ни с сего.
   - А из-за чего повздорили?
   - Не поверите, но... я не помню. Просто вдруг накатило. Наговорил ей кучу всего, она мне. Как-то так.
   - Занятно, - психотерапевт начертил в блокноте какую-то фигуру, зачеркнул, нарисовал новую, - очень занятно. Что-то еще?
   - Да, - Игорь потупился, - не знаю даже, как сказать.
   - Говорите, как есть, - Борис Маркович подбодрил журналиста, - я же врач, мне можно.
   Игорь поднял голову: - Давайте я лучше покажу.
   Не дожидаясь разрешения, встал, расстегнул рубашку. Повернулся к психотерапевту левым боком, поднял руку. Чуть ниже подмышечной впадины, в том месте, где большая грудная тянется навстречу широчайшей мышце спины, воспаленной кожей горела...
   - Звезда? - Борис Маркович подался вперед, чтобы лучше рассмотреть свежую татуировку, затянутую коркой подживающей дермы. - Занятно!
   - Чешется ужасно, - поморщился Игорь.
   - А что это в ней? Написано что-то? - прищурился врач.
   - Буква А, - журналист опустил руку, накинул на плечи рубашку.
   - И что это означает?
   - Если бы я знал.
   Борис Маркович удивленно вскинул брови: - То есть вы не знаете?
   Игорь устало кивнул.
   - Я же говорил, доктор, что некоторые желания... они, как бы, не мои. Никогда не хотел раскрашивать собственное тело. А тут как затмение нашло. Шел мимо салона тату. Зашел чисто из любопытства, посмотреть, и... Теперь вот подмышкой зудит.
   - Замечательно, - психотерапевт взял карандаш, покрутил его, положил, снова взял. - За-нят-но! А почему все-таки звезда? Да еще на таком необычном месте?
   - Я думал - вы мне скажете! - Игорь застегнул последнюю пуговицу, поправил воротничок.
   - Я? - доктор вонзил заточенный грифель в белоснежное тело блокнотного листа. - Ну что ж, давайте попробуем... от вас только что ушла девушка, так?
   - Так!
   Карандаш медленно пополз по бумаге, вырисовывая цифру один.
   - Потом вы сделали татуировку, так?
   - Да!
   Рядом с единицей встала двойка.
   - А звали ее? Девушку, то есть?
   - Настя!
   - Хм, - Борис Маркович смутился, - не подходит. Ладно, попробуем подойти с другой стороны.
   Он зачеркнул цифры. Еще и еще раз, как будто они были в чем-то виноваты.
   - Хотя позвольте. Настя - это же Анастасия, верно?
   - Верно, - Игорь, кажется, понял к чему клонит психотерапевт.
   - Тогда все сходится, - Борис Маркович обвел зачеркнутые цифры в кружок, рядом нарисовал жирный восклицательный знак, - Анастасия - это А, и наоборот: А - это Анастасия, - он торжественно припечатал карандаш к столу.
   - Так просто?
   - Конечно.
   - Ладно, а звезда?
   - Звезда?! Звезда! Ну, здесь возможны варианты.
   - Какие?
   - Например, такой: вы ведь любили свою девушку?
   - Конечно! И сейчас тоже.
   - Вот! Значит, для вас она всегда была звездой. Прекрасной, неповторимой звездочкой!
   - А почему тогда я раньше тату не сделал? - возразил Игорь.
   Психотерапевт ничуть не смутился: - Ладно, поймали. Тогда другой вариант: вы расстались, но продолжаете ее любить, как далекую, недосягаемую теперь звезду. Манящую и недоступную одновременно, а? - он победно взглянул на журналиста.
   Тот сидел понурясь: - Да, возможно вы правы доктор.
   - Молодой человек, - Борис Маркович встал, взял еще один стул, подсел к Игорю, - не расстраивайтесь так, все образуется. Жизнь, она штука занятная: полоса черная, полоса белая. Одну напасть мы с вами уже победили, справимся и с остальными. Главное продолжайте выполнять мои рекомендации. Помните их? Диета, пешие прогулки!.. И вот вам еще одно задание, - он похлопал Игоря по плечу, хитро подмигнул: - помиритесь с Настей! А через неделю мы еще раз встретимся, и вы расскажете, как вам это удалось, хорошо?..
  
   9. Кольщик
  
   - Снова к нам? - администратор Марина обворожительно улыбнулась. Волшебный аромат шоколада с карамельным оттенком, встретивший Игоря еще у порога, подсказал, что сегодня в ее кружке гостит кофе. И судя по блаженству, написанному на лице девушки, не иначе, как сам "Копи Лювак" (7).
   - Да уж! - Игорь скроил любезную физиономию. - Можно?
   - Конечно! - ответила администратор и с видом знатока авторитетно добавила: - Я же говорила, что вы еще вернетесь.
   - Откуда вам было знать? - возразил журналист.
   - Все возвращаются! - девушка пожала плечами с таким видом, словно это было настолько очевидно, что не требовало пояснений. - Только вот мастера вашего нету. Выходной у него сегодня.
   - Да?.. Вот черт!.. - такая простая мысль, что кольщики тоже люди и у них могут быть выходные, а так же праздники, больничные и отпуска, в голову Игорю не пришла. Он почувствовал себя обманутым, как человек, пришедший в магазин покупать продукты и наткнувшийся на табличку "Учет".
   Марина, видя разочарование на его лице, попыталась исправить положение: - Подождите, я попробую что-нибудь сделать. Может, кто-то из ребят уже освободился.
   - Спасибо!
   - Пока не за что, - девушка кокетливо заправила за ушко выбившийся локон и величаво уплыла в ту часть помещения, где работали татуировщики.
   Отсутствовала она недолго, а вернувшись, сразу огорчила: - Нет, вы знаете, свободных мастеров нет, увы!
   - И что, ничего нельзя сделать?.. Если надо я готов подождать. Столько сколько нужно.
   - К сожалению, не получится, - администратор развела руками, - сегодня только крупные заказы, значит, парни до конца дня провозятся. Давайте лучше я запишу вас на конкретное время? На завтра, например?
   Она села за свое рабочее место, пощелкала клавишами компьютера: - Нет, завтра тоже не получится. И в среду. И в четверг тоже. Ближайшая свободная запись в пятницу. Вам в какой половине дня удобнее?
   - Мне удобнее сегодня, - Игорь кисло улыбнулся.
   - Сегодня никак, - повторила Марина, - хотя...
   - Что?
   - Есть один вариант, - девушка заговорщицки понизила голос.
   - Какой?
   - Ну, - Марина убавила громкость практически до нуля, - я вообще-то не имею права...
   - Мариночка, - Игорь наклонился к девушке, заглянул ей в глаза, - такая красивая девушка как вы имеет право на многое, если не на все, уж поверьте мне.
   Он накрыл ее ладонь своей: - Так что там насчет варианта?..
   Марина, неожиданно разрумянившаяся, и, кажется даже слегка взволнованная, жарко зашептала: - У нас раньше парнишка один работал. Сергей. Недолго совсем, несколько месяцев, потом ушел. Что-то у них там с начальством не заладилось, терки какие-то, я точно не знаю. Но татуировщик был - от бога. Это он мне, кстати, птичку, - она коснулась шеи, - его работа. Ну, в общем, сейчас он на вольных хлебах. На дому принимает. Правда, берет дорого.
   - Мариша, золотце, деньги не проблема, - Игорь чуть-чуть сжал ее руку. - Так это можно организовать?
   Девушка тихо хихикнула: - Ой, да конечно! Он сейчас как раз должен быть свободен, могу позвонить, договориться, только руку отдайте.
   Игорь разжал пальцы и одновременно подумал: "Интересно, сколько же ты с этого имеешь? Двадцать процентов, тридцать?" Но вслух произнес совсем другое: - Марин, вам кто-нибудь говорил, что вы замечательная, или я буду первым?
   Девушка в ответ залилась смехом.
  
   Сергей на деле оказался высоченным амбалом в трещащей по швам майке-безрукавке с надписью "It's My Life" (8), коротких спортивных трусах и тапочках на босу ногу. Обильная растительность на лице и цветные, в узорах руки дополняли колоритный образ. Для полноты картины не хватало только бутылки пива с откушенным горлышком, но и без нее парнишка (эх, Марина!) производил сильное впечатление. А его раскатистое "Че надо?" заставило вздрогнуть не только стекла в подъезде, но и диафрагму журналиста. Однако Игорь заставил себя принять независимый вид и, облизав губы непослушным языком, выдавил: - Я от Марины!
   - Заходи, - пророкотала звезда байк-слетов и посторонилась, пропуская гостя. Игорь протиснулся в квартиру, разулся и вопросительно посмотрел на Сергея (куда?). Тот неопределенно махнул рукой куда-то в глубину коридора (давай туда!), а сам скрылся в ванной. Зашуршал водой.
   Журналист быстро осмотрелся. Двухкомнатная хрущевка отнюдь не поражала размерами, зато в ней было вполне уютно и что еще важнее - чисто. Игорь прошел по коридору, заглянул сначала в одну комнату (спальня?!), потом в другую. Здесь обнаружились два мягких кресла и два же стола - маленький и побольше. На первом из них лежала всякая всячина: бумажные полотенца в рулонах, упаковки с влажными салфетками, одноразовые бритвенные станки, деревянные шпатели и колпачки для краски, упакованные в полиэтилен, брикеты одноразовых перчаток, аптечка, что-то еще, что Игорь не смог идентифицировать. И над всем этим великолепием гордо возвышалась башня автоклава (9). Да, Игорь сразу узнал цилиндрическое тело стерилизатора. Второй же стол оставался девственно чистым, а его поверхность стеклянно отсвечивала, затянутая в пластиковую броню пленки.
   Журналист так увлекся разглядыванием рабочего места татуировщика, что едва не подпрыгнул от неожиданности, когда за спиной раздалось звучное: - Проходи, не стесняйся!
   Свои слова Сергей сопроводил легким тычком в спину. Таким легким, что Игорь чуть было, не свел более близкое знакомство с полом. От падения его удержало лишь удачно подвернувшееся под руку кресло. Оно приняло на себя инерцию тела журналиста, а заодно и его вес.
   А гостеприимный хозяин уже вовсю рылся в вещах, разложенных на маленьком столике: что-то доставал, отматывал, разрывал упаковку. Его массивные плечи то вздымались, то опадали, грозя вот-вот разорвать майку. Игорь видел, что держится она из последних сил. Еще немного и пропасть между "сейчас" и "никогда" станет просто непреодолимой. Сзади на майке было написано: "It's now or never" (10). Наконец Сергей закончил разбирать вещи и снова обратил внимание на гостя.
   - В первый раз? - спросил он, подходя и усаживаясь напротив. В правой руке у него была зажата пара одноразовых перчаток.
   - Нет, - ответил Игорь.
   - Боль как переносишь, нормально?
   - Не жалуюсь.
   - Вид крови не пугает?
   Игорь отрицательно мотнул головой.
   - Хорошо! - удовлетворенно кивнул татуировщик. - С рисунком уже определился?
   - Да!
   - Окей! Где будем бить?
   - Здесь! - журналист прикоснулся к левому боку.
   - Так! Да, кстати, сразу предупреждаю - всякой ерундой типа бабочек, божьих коровок и прочей крылатой нечисти не занимаюсь!
   - И не придется, - Игорь успокаивающе поднял руки. - Все проще. У меня уже есть татуировка, надо сделать еще одну, такую же. Рядом.
   - Хм, - вздернул брови Сергей, - такую же?
   - Ну, практически.
   - Ладно, давай посмотрим, - мастер натянул перчатки и улыбнулся, отчего лицо его сразу приняло добродушное выражение: - Раздевайтесь, больной!
   Игорь не заставил себя упрашивать: быстро стянул футболку и аккуратно повесил ее на ручку кресла. Поднял левую руку, придвинулся ближе к татуировщику, давая тому возможность лучше рассмотреть свою звезду.
   - Надо вот здесь, чуть ниже, - он указал точное место, - набить такую же. Только с другой буквой внутри. Буква пусть будет, - журналист на секунду задумался, перевел взгляд на кольщика и... обомлел.
   На Сергее не было лица. Он буквально посерел, весь как-то съежился. В глазах плескался страх.
   - Что-то не так? - испугался Игорь.
   Татуировщик издал звук, что-то среднее между всхлипыванием и храпом загнанной лошади.
   - Эй, послушай, - журналист вытянул вперед обе руки ладонями вперед, - все нормально, слышишь? Все нормально.
   - Кто ты такой? - сдавленно промычал мастер.
   - Я от Марины, помнишь? Татуировка...
   - Кто ты на самом деле?
   - Я?.. - Игорь не понимал что происходит. - Журналист. Могу корочки показать.
   - Давай, - кажется, Сергей немного оправился от шока. Он сдернул перчатки, а потом практически выхватил удостоверение из рук Игоря и принялся его изучать. Крутил под разными углами, долго сверял фото с оригиналом и даже, кажется, понюхал. Наконец, удовлетворившись, отдал хозяину.
   - А это, - он ткнул пальцем в татуировку, - откуда?
   - Недавно сделал. В "ТатуМании".
   - Это что у вас игра такая?
   - В смысле?.. Какая игра? Я не понимаю.
   - Не понимаешь?
   Игорь энергично замотал головой.
   - Так... допустим, - согласился Сергей. - И какую букву ты там хотел?
   - Да какая разница?.. - журналист не понимал уже решительно ничего.
   - Букву, - требовательно повторил татуировщик.
   - Ну С!
   - С!.. - эхом повторил Сергей, а потом резко рубанул: - Уходи!
   - Что?
   - Проваливай! - заорал мастер. - И другу своему передай, что с меня хватит! Все!
   - Какому другу? - опешил Игорь. - О чем ты?..
   Но его искреннее недоумение сгорело в приступе ярости татуировщика: - Передай ему - тот раз был последним. Пусть ищет себе другого идиота! Я больше не буду... и деньги его мне не нужны, понял... передай!..
   И тут журналист не выдержал. Нужно было прервать этот поток и он сделал первое, что пришло в голову: вытянул руки, приблизив их почти к самому лицу Сергея, а затем что есть сил хлопнул в ладоши. Эффект получился потрясающий. Кольщик смолк на полуслове и весь как-то сник, сдулся, сразу став на пару размеров меньше (зато теперь за его майку можно было не беспокоиться).
   Игорь же не спеша оделся, достал из кармана брюк жвачку, закинул пару подушечек в рот, разжевал. И только после этого задал свой первый вопрос.
   - Итак, о каком друге ты мне тут толкуешь?
   Кольщик угостил гостя взглядом исподлобья: - О том, что носит подмышкой половину алфавита.
   - А, значит, ты кому-то делал такую же татуировку? - догадался Игорь.
   - Бинго! - мрачно подтвердил татуировщик.
   - И кому?
   - Откуда я знаю? Думал вы из одной секты.
   - Нет, я ничего об этом не знаю... И что, давно он... этот... к тебе ходит?
   - Да уже с полгода как.
   - Ух! И часто?
   - Почти каждую неделю, - Сергей сглотнул, а потом слова просто полились из него. - Платит по-царски и работы то - на двадцать минут. Только не могу я так больше, понимаешь? Не могу! Звезды эти проклятые и буквы в них! Всегда разные, не повторяются. Точно метки какие-нибудь. Не знаю, может он убивает кого, а потом себе звезду рисует с инициалом жертвы, не знаю! Только вижу: глаза у него не простые. Не человеческие глаза то. Убийцы!
   - Ясно, - Игорь задумчиво почесал затылок. Ему требовалось время, чтобы осмыслить услышанное. - А какой он из себя? Описать сможешь? - задал он еще один вопрос.
   - Описать? - татуировщик замялся. - Ну, молодой еще, не больше сорока. Рослый. Волосы светлые. Короткая такая стрижка, на солдатский манер. Сам подтянутый, крепкий. Мышцы хорошие, развитые. Такие, знаешь, функциональные. Вообще он весь, как... сжатый кулак что-ли. Да, точно, готовый ударить кулак. Но не спортсмен, нет. Скорее военный. Ну, там разведка или спецназ, что-то в этом роде.
   - Откуда знаешь? - удивился Игорь.
   Кольщик только пожал плечами, типа: видно же.
   - Ладно, а особые приметы?.. Шрамы там, ожоги, родинки?.. Может, имя называл или кличку?
   - Как зовут, нет, не говорил. Да я и не спрашивал. Мне клиенты не представляются, а я и не пытаю. А шрамы?.. Нет, не заметил. Глаза вот только. Холодные такие, страшные! - снова заладил татуировщик, но Игорь его уже не слушал. В мозгу лихорадочно крутилась одна мысль. Невероятная, сумасшедшая.
   - А когда он последний раз приходил?
   - Позавчера.
   - И снова звезду наколол?
   - Да!
   - И букву?
   - Само собой!
   - Какую?
   - А то сам не знаешь? - огрызнулся татуировщик.
   - Откуда я могу?.. - начал Игорь и осекся. В голове вдруг что-то щелкнуло. - С?
   Кольщик кивнул.
  
   10. Друг
  
   Клик-клак! Сталкивались шарики. Клик-клак! Бились один о другой. Клик-клак!
   Сегодня этот металлический стук раздражал Игоря. Он протянул руку и перехватил стальной мячик. В кабинете сразу стало тихо.
   - Вы рано, молодой человек. Мы же планировали встречу на четверг, а сегодня только вторник. Что-то случилось? - теплый тембр Бориса Марковича согревал, точно лисья шуба в мороз.
   - Все в порядке, доктор. Просто в четверг не получится, я уезжаю в командировку. Вот решил заскочить пораньше.
   - Ясно-ясно. Ну что же, - врач раскрыл свой всегдашний блокнот, - давайте начнем?.. Как наши дела? Вы выполнили мои задания? С девушкой помирились?
   - С Настей? Еще нет, но я планирую...
   - Замечательно! А кошмары?.. Не беспокоят?
   - Нет, доктор.
   - Славно. Ну что можно сказать - мне кажется, что этот поединок мы выиграли! - психотерапевт улыбнулся. - Но надо обязательно закрепить полученные результаты, как считаете?.. Поэтому проведем, пожалуй, еще несколько сеансов. Когда вы возвращаетесь из командировки?
   - Трудно сказать, - Игорь наморщил лоб, - возможно в этот раз придется задержаться.
   - Обстоятельства?.. Понимаю! Не все зависит от нас, верно?
   - Вроде того, - журналист кивнул.
   - Как же нам поступить? - спросил Борис Маркович и сам тут же ответил: - Давайте так... у вас ведь есть моя визитка?.. Замечательно. Как только вернетесь, сразу меня наберите, договорились?
   - Борис Маркыч, - Игорь впервые обратился к врачу по имени отчеству, - я наберу, да! Обязательно наберу, когда вернусь. Только вот...
   - Что? - психотерапевт внимательно посмотрел на журналиста.
   - Хотел задать вопрос.
   - А! Хорошее дело, - прищурился врач.
   - Не вопрос даже, - смутился Игорь, - скорее хотел узнать ваше мнение.
   - Слушаю.
   - Такое дело, даже не знаю с чего начать... вы что-нибудь слышали про телепортацию?
   - Имеете в виду этот новый метод перемещения в пространстве?
   - Да, его.
   - Ну, - доктор потер мочку уха, - кое-что слышал, конечно. Кричат-то на каждом углу, только глухой не услышит.
   - И что вы об этом думаете?
   - А что я должен думать? Прогресс, как говорится, не остановишь. Когда-то давно придумали колесо, потом автомобиль и самолет, теперь вот телепортацию. Скоро, наверное, изобретут машину времени или еще что-то, столь же полезное, - психотерапевт усмехнулся. - Жаль только все эти штуки не делают людей лучше.
   - Да, жаль! - согласился Игорь и замолчал.
   С минуту в кабинете царила полная тишина, потом Борис Маркович, наконец, не выдержал: - Это и есть ваш вопрос, молодой человек? - немного раздраженно спросил он.
   Журналист вздрогнул, видимо погружение в собственные мысли было слишком глубоким.
   - А?! Да... то есть, нет. Нет, Борис Маркыч, я хотел еще о другом спросить.
   - Давайте-давайте, смелее, - подбодрил его доктор.
   - Да, хорошо. Вы знаете... такое дело... у меня есть друг. И у него не так давно возникли... эээ... как бы сказать... определенные проблемы. Началось все после того, как ему пришлось воспользоваться этой самой телепортацией.
   - Занятно, не знал, что эта технология уже доступна простым смертным, - вклинился психотерапевт.
   - Не всем, конечно, нет. Но тут особый случай. Можно сказать, что моему другу просто повезло, - Игорь невесело усмехнулся. - Так вот, после того случая с ним начали происходить странные вещи. Нет, он не стал превращаться в муху (11), ничего такого, однако... что-то поменялось. В нем самом, вернее в его голове. Изменились вкусы, желания, даже мысли стали чужими, как будто навязанными.
   - И вы... вернее он связывает это с телепортацией? - предположил врач.
   - Да!
   - Почему?
   - Это очень сложно объяснить словами, доктор, - замялся Игорь.
   - А вы все-же попробуйте, - психотерапевт весь подобрался и сейчас был похож на взявшую след гончую.
   - Ладно, попробую. Давайте так: представьте, что у вас есть конструктор Lego. Гора маленьких разноцветных деталек. Хрупкая твердая пластмасса. Крошечные кусочки. Кровельная дранка, ставни на окна, панели для стен. Крошечные ступеньки, колонны и оконные рамы. Из него можно собрать дом или больницу, а можно фабрику или тюрьму. Но чтобы вы не ошиблись, к горе прилагается подробная инструкция. На крайний случай коробка с картинкой. Эту деталь прикрепить туда, эту сюда. Порядок. А теперь вообразите, что часть деталек потерялась. Такое часто бывает. И что тогда делать с конструктором?
   - Что?
   - Ну, можно его кому-нибудь подарить. Или просто выкинуть. Или выкинуть и купить другой. А если дарить и выбрасывать жалко, а на такой же, только новый денег не хватает, тогда... тогда можно пойти и купить более дешевый. И взять из него недостающие детали... Я еще не запутал вас, доктор?
   - Нет-нет, что вы, продолжайте, пожалуйста! Это очень любопытно! - лицо Бориса Марковича светилось неподдельным интересом.
   - Окей! Так о чем это я?.. Ах, да! Теперь у вас полный комплект деталей. Даже с запасом. Все отлично! И какая разница, что некоторые из них - другие. Да это и незаметно совсем. Ну, почти незаметно. Можете собирать свой домик или больницу, а может фабрику. Добро пожаловать на стройку!..
   - Игорь, я правильно понял: вы считаете, что в вашем друге после телепортации оказались чужие, эээ... как бы это... детали?
   - Мысли, доктор! Мысли!
   - Но как это возможно?
   - Если бы я знал. Но - не знаю. Я все-таки журналист, а не ученый, не физик.
   Игорь немного помолчал, потом продолжил: - Быть может, мысли - это не просто электрические импульсы, бегущие по нейронным проводам, а нечто большее?! Что-то, что машина не в силах воссоздать?!
   - Вполне возможно, - согласился психотерапевт. - И вы считаете, что они, эти мысли, и есть потерянные детали? Я правильно понимаю?
   Игорь кивнул.
   - Но тогда где же тот магазин, в котором машина покупает новый конструктор?
   - Магазин - это она сама и есть!
   - В смысле?
   - Телепорт! Он и есть магазин, понимаете?! Прилавок с товаром! Привезли новую партию и ссыпали на него. Но там еще оставались нераспроданные вещи. Все перемешалось.
   - Вы хотите сказать, что машина берет недостающие детали у предыдущего... пассажира? - Борис Маркович возбужденно схватил карандаш, бросил. Потянулся к своим любимым шарикам, но передумал и снова схватился за карандаш. Что-то быстро нарисовал в блокноте: - Это невероятно, просто невероятно!
   Журналист только пожал плечами.
   - То есть получается, что машина фактически копирует в человека фрагменты другой личности? Невероятно! Невозможно!
   - Мой друг, доктор, - напомнил Игорь.
   - Да-да, конечно. Ваш друг! Просто это так... так невероятно! То, что с ва... с ним случилось. В голове не укладывается.
   - Да уж, - Игорь горько усмехнулся, - не укладывается.
   - Невероятно! Просто невероятно! - снова повторил Борис Маркович. - А вы уже кому-нибудь рассказывали об этом?
   - Нет, ни кому.
   - Отлично! - обрадовался психотерапевт. - И не надо, не надо рассказывать. Мой вам совет. А другу, другу своему передайте, что ему надо прийти ко мне на прием. Обязательно надо прийти. Я буду ждать его в любое время. Запомните - в любое.
   - Хорошо, доктор, я передам, - Игорь устало кивнул. - Передам, только скажите мне... ведь я так и не задал свой вопрос...
   - Да-да, конечно, - Борис Маркович засуетился, - извините. Так что вы хотели спросить?
   - Доктор, я хотел узнать: если бы вы чувствовали... нет... если бы вы точно знали, что превращаетесь во что-то страшное, в монстра... и что процесс этот необратим, что бы вы тогда сделали?
   - Я? - врач явно не ожидал такого вопроса, но сумел быстро взять себя в руки: - Я бы нашел хорошего психиатра и все ему рассказал. А дальше - изоляция, наблюдение и терапия. Для начала курс нейролептиков (12), возможно тиапридал, или флюанксол. В обязательном порядке гипноз. Но главное, слышите Игорь, главное: изоляция и наблюдение специалиста! Возможно до конца жизни! Вы поняли меня?
   - Да, Борис Маркыч, я понял!..
  
   11. Свиридов
  
   Писем было две штуки. Каждое в белом прямоугольном конверте. Чистая лицевая сторона (ни прямого адреса, ни обратного) подразумевала - лично в руки. Первое довольно объемное: внутри несколько сложенных пополам листов. Второе совсем тонкое, на одну страницу. Если посмотреть на свет, то сквозь плотную обложку конверта можно различить рисунок: выведенная синей тушью звезда с буквой "С" внутри. И надпись под ней: "Я все знаю! Сегодня в полдень, посольство в Сане!". Странно? Возможно! Но если Игорь не ошибся, то адресат должен был все понять и придти! Если только не ошибся...
   Он заклеил оба конверта и сунул их во внутренний карман пиджака. Взглянул на часы - время еще было. Встал, подошел к окну.
   Утро воскресенья выдалось неважным. Красное, не выспавшееся солнце едва проглядывало сквозь плотную пелену облаков. Низкие облака тяжело опирались на крыши домов. Моросил мелкий, противный дождь. Ветер играл верхушками деревьев, срывал и разбрасывал листья. Мокрые качели жалобно скрипели, звук проникал даже сквозь толстый стеклопакет, жаловались на жизнь.
   Выходить на улицу не хотелось совершенно, но выбора как обычно не было. Игорь снова посмотрел на часы - пора. Живот вдруг предательски заурчал. Журналист приложил к нему руку: "Держись, приятель, держись!". Обулся, взял зонтик и вышел из квартиры.
   Через час он, вымокший и замерзший, уже сидел в том же самом кафе, за тем же самым столиком и в той же самой компании, что и несколькими неделями раньше. С той лишь разницей, что на этот раз кофе был обжигающе вкусным, а Виталий Дмитриевич выглядел еще более раздраженным.
   - Ты хочешь снова оказаться в Йемене? В посольстве? Сегодня?.. Зачем? - переспросил он.
   - У меня осталось там одно незаконченное дело.
   - Что за дело?!
   - Я должен кое в чем убедиться.
   - Жилин, - Виталий Дмитриевич повысил голос, - хватит говорить загадками. Или ты мне сейчас все рассказываешь или иди ты знаешь куда... домой.
   - Виталий Дмитриевич, - Игорь постарался говорить как можно убедительнее, - мне нужно проверить одну теорию. Вот здесь, - он достал из внутреннего кармана пиджака пухлый конверт, - все выкладки.
   Полковник требовательно протянул руку.
   - Нет, - журналист убрал конверт обратно, - не сейчас. Сначала вы мне поможете.
   Виталий Дмитриевич заиграл желваками.
   - Жилин, - процедил он, - какую игру ты затеял?
   - Никакой игры, - Игорь сделал невинное лицо, - просто хочу кое в чем удостовериться. Если окажусь прав - сможете примерить штаны с лампасами, если нет - просто примем все это за недоразумение и забудем. Ну как, идет? Вы в любом случае ничего не теряете.
   Полковник еще какое-то время сверлил журналиста взглядом, потом достал сигарету, закурил.
   - Так что, по рукам?
   - Хорошо! - Виталий Дмитриевич мстительно выдохнул табачный дым в лицо журналиста. - Я закину тебя в Сану. А после, когда вернешься, получу объяснения. И постарайся, чтобы они были убедительными.
   - Будут! - Игорь кивнул. - Но это еще не все.
   - Не все? - Виталий Дмитриевич чуть не подавился сигаретой.
   - Вот это письмо вы должны передать тому майору, что командовал операцией в Йемене, помните?
   - Свиридову?
   - Да. Ему, лично в руки.
   - Что за бред? - полковник гневно задавил окурок в пепельнице.
   - Не бред! Поверьте мне, так надо... для дела. Да, и еще одно.
   - Жилин, а ты не перегибаешь?
   - Еще одно, - с нажимом повторил Игорь, - если он попросит у вас разрешения переместиться в Сану, прошу - не препятствуйте ему!
   - Господи, - офицер откинулся на спинку стула и закатил глаза, - сумасшествие какое-то!
   - Нет, Виталий Дмитриевич, пока еще нет! - Игорь печально улыбнулся. - Так вы выполните мою просьбу?
   - Да. Только, скажи мне ради всего святого, что ты будешь делать в посольстве? Там ведь даже нет никого?
   - Воровать местные тайны, - сострил Игорь, но заметив, как нахмурился полковник, тут же поправился, - шучу, конечно!
   - Так что ты будешь там делать? - зашел на второй круг офицер.
   - Виталий Дмитриевич, - Игорь похлопал по пиджаку, - все здесь, в конверте. Но сначала моя просьба. Вы обещали!
   - Обещал, обещал, - проворчал полковник. - А как я вас потом оттуда доставать буду, а?
   - Не знаю! - честно признался Игорь. - Надеюсь, вы что-нибудь придумаете.
  
   И снова было падение. Уже знакомые: шаг в пустоту и полет. Секунды дезориентации и грязный пол приемной кабины. Той, что в Сане.
   На выходе из телепортационной камеры Игоря встретила темнота. Полковник не обманул: посол и его свита отсутствовали. Наверное, разъехались по садам, огородам поливать милые душе огурцы, помидоры. А чем еще тут в Йемене можно заняться русскому человеку в выходной день? С другой стороны журналисту это было только на руку.
   Он не спеша прошелся по коридорам посольства, разминая ноги. Заглянул в туалет. Дернул наугад несколько ручек, но двери оказались заперты. Спустился на первый этаж, в холл. Часы над входом показывали 10:00. "Значит на родине сейчас одиннадцать", - подумал Игорь. Времени у него оставалось не так уж много, нужно было спешить, поэтому он не стал долго задерживаться внизу, а обогнув несколько пальм в кадках, продолжил исследовать здание.
   Вскоре его поиски увенчались успехом - одна из дверей поддалась. Помещение за ней оказалось типовым офисным аквариумом. Стеклянные перегородки, дешевая мебель, крутящиеся стулья, черные форточки мониторов. Игорь прошелся между столами, внимательно оглядывая каждый. На одном из них его ждала удача. Сегодня она приняла вид китайской денежной жабы, держащей во рту монетку. Журналист с некоторым усилием отобрал монету у земноводного. Рассмотрел. Ровный металлический кружок, украшенный иероглифами. Красный (драгоценный?!) камешек в середине. "То, что надо!" - решил он. "Спасибо! - погладил жабу по голове. - Надеюсь, ты принесешь мне удачу!".
   Спрятав монетку в карман, пошел обратно к телепорту. По дороге вытащил упаковку жевательной резинки, разжевал привычные пару подушечек. Шагнув внутрь камеры, достал позаимствованный у денежного талисмана металлический кружок, выплюнул на него жвачку. Чуть придавил податливую субстанцию и... прилепил кругляш к потолку кабины. Очень кстати вспомнились слова Ртутыша, руководившего экспериментом по телепортации человека (как, оказывается, давно это было): "Металлические вещи в работающей камере телепорта запрещены!".
   Игорь еще сильнее надавил на монету, намертво впечатывая ее в пластик. После этого вышел и плотно закрыл за собой дверь приемной кабины, приведя ее тем самым в рабочее состояние.
   "Ну что ж, полковник, дело за тобой, - думал Игорь, спускаясь в холл. - Не подведи!". Часы показывали 10:45.
  
  
  
   Примечания:
  
   1. Транспортный луч - технология телепортации, при которой для переноса объекта сквозь пространство проводится его сканирование вплоть до положения атомов, затем оригинал уничтожается, а информация отсылается электромагнитной передачей (или какой-либо иной) в другую точно такую же машину, которая собирает объект на месте заново.
  
   2. "Алиса в Зазеркалье", Льюис Кэрролл.
  
   3. Сана - столица Йемена с 1990 года.
  
   4. "Вал" - автомат, состоящий на вооружении войск специального назначения.
  
   5. Замберлан - марка обуви.
  
   6. Царапальщик (скретчер) - человек, не имеющий профессиональных навыков татуирования и управления профессиональным оборудованием.
  
   7. "Копи Лювак" - разновидность кофе, известного, прежде всего, благодаря специфическому способу обработки. Слово "копи" на индонезийском диалекте малайского языка означает "кофе", а слово "лювак" - местное название мусанги, или азиатской пальмовой циветты (Paradoxurus hermaphroditus) - небольшого зверька семейства виверровых. Процесс производства зёрен кофе "Копи Лювак" состоит в том, что пальмовые циветты поедают спелые плоды кофейного дерева (кофейные вишни), переваривают окружающую кофейные зёрна мякоть и в ходе дефекации экскретируют зёрнышки кофе, которые затем собираются людьми, моются и сушатся на солнце. Особая яркость вкуса кофе "Копи Лювак" объясняется свойствами желудочного сока циветт, в состав которого входит цибетин. Кофе "Копи Лювак" характеризуется сбалансированным вкусом с деликатной горчинкой, отчётливым оттенком сливочного масла, оттенками нуги и мёда, а также долгим, устойчивым приятным послевкусием.
  
   8. It's My Life (англ.) - это моя жизнь.
  
   9. Автоклав - прибор, используемый в медицинской и стоматологической практике для стерилизации инструментов. Стерилизация в автоклаве производится за счет длительной высокотемпературной обработки под давлением.
  
   10. It's now or never (англ.) - сейчас или никогда.
  
   11. Имеется в виду история, экранизированная режиссёром Дэвидом Кроненбергом, вышедшая на экраны в 1986 году.
  
   12. Нейролептики (психолептики) - антипсихотические седативные препараты, которые предназначены в основном для лечения психотических расстройств, таких как раздвоение личности и т.п.

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"