Я лежал под днищем какого-то внедорожника, чувствуя, что куртка промокла насквозь, и думал о том, какой же я дурак. Мог бы спрятаться в любом магазине, уйти через подсобки или закрыться в примерочной кабинке. Мог бы найти администратора любого заведения и наврать про интервью. Но нет - я лежал под автомобилем, в луже, и гадал, как скоро меня найдут.
Когда милиционеры вытащат меня из нехитрого укрытия, я ведь не смогу ничего объяснить. Мне лучше вообще не отвечать на вопросы. Но еще лучше - выбраться отсюда.
Я достал мобильный, новый чужой мобильный, в который не успел забить ни одного номера, и смог вспомнить лишь домашний телефон родителей и рабочий номер редакции. Выбора не было.
Телефон в редакции долго не брали, я уже совсем отчаялся. Подождал минуты три и набрал снова, надеясь, что кто-нибудь пришел на работу раньше обычного. Трубку подняла Кара.
- Журнал "Микс". Здравствуйте, - доброжелательно сказала она.
- Здравствуй, Кара, - негромко сказал я.
- Привет, - еще раз поздоровалась она.
- Не бросай, пожалуйста, трубку, - говорить приходилось тихо, и я даже обрадовался, что еще утро, и в пустой редакции никто не будет шуметь. - Наверно, сейчас не время, но для меня это очень важно. Именно сейчас.
Я перевел дыхание, прислушался и различил среди уличного шума и обрывков разговоров брошенную фразу: "...оцепить район..." Значит, милиционеры не собираются уходить.
- Я подумал... я был неправ. Прости меня, пожалуйста.
Она молчала, и я продолжил:
- Даже если я попал тогда в передрягу, не должен был тебя впутывать. Тем более не должен был подставлять перед Сандагом. Надо было поговорить с тобой, только с тобой и в крайнем случае ...ты меня слушаешь?
- Слушаю.
Тренькнула сигнализация - близко, я не разобрал, какой машины. Переполошился. Услышал стремительные шаги, хлопнула дверца, и я выдохнул - это пришел водитель не того авто, под которым прятался я, а рядом стоящего. Вскоре завелся двигатель, машина тронулась с места, я проводил взглядом колеса.
Вспомнил о Каре:
- Что-то со связью, не бросай трубку. Кара?
- Да-да.
- Той ночью, из отделения, я позвонил не потому что ты - моя помощница. Я ведь думал - не только помощница. Всегда на что-то надеялся. Я бы от любого другого принял твои слова - ну, что ты адвоката найдешь - от любого, но не от тебя. И это меня задело. Прости.
Никогда еще не приходилось объясняться в любви девушке, глядя на заляпанный грязью задний мост внедорожника.
- Макс, - вздохнула она. - Два года назад, когда я только пришла в редакцию, прочитала одну твою статью. Ты, наверно, забыл уже.
Свободное место на стоянке тут же заняла другая машина, снова открывались и закрывались дверцы, из салона выходили люди, что-то доставали с заднего сиденья, снова забирались на переднее, искали очки и перчатки, переговаривались, смеялись, - и я лежал молча, боялся выдать себя. И слушал Кару.
- Она называлась "Обмани и останься". Наверняка ты забыл, и это меня ничуть не удивит. Ты писал о том, что женщине надо врать. Ты писал талантливо и едко. О том, что, мол, научишь делать это правильно и безопасно. О том, что женщина сама расскажет, на какую приманку клюет. Переживает о карьере - врать, что хочешь познакомиться с влиятельными людьми. Беспокоится о деньгах - врать, что обсуждаешь с кем-то бизнес-планы. Мечтает о большом доме - врать, что подбираешь варианты. И в это самое свободное время - заниматься тем, чего душа желает, хоть бильярдом, хоть выжиганием по дереву. Главное, чтобы она не знала, что ты всласть бездельничаешь. Чтоб, наоборот, думала, будто с ног сбиваешься. Потому что - вывел ты в конце - женщину коробит, если мужчине хорошо и без нее.
Наконец-то рядом все стихло, и я смог сказать:
- Это была просто статья.
- Просто статья, - согласилась она. - Но мысли в ней - твои, не чужие. Мерзкие мысли. Если б ты так не думал - не написал бы.
Я растерялся.
Извинился ведь. Практически признался ей в любви! Под пулями! А она мне - лекцию о какой-то древней статье прочитала? И как же у нее помощи просить?
Потом я понял и усмехнулся:
- А говорила - тебе неинтересно, о чем я пишу. Целых два года.
Она опять промолчала.
- Кара, - совсем тихо сказал я, - это не телефонный разговор. Я сейчас приеду в офис... ах, нет, там же толпа народа...
Осторожно высунулся из-под авто, осмотрелся и продолжил:
- Ты за рулем? Можешь приехать? Прямо сейчас. В кафе "Элегия". Это на проспекте...
- Я знаю, где.
- Приезжай, пожалуйста. Буду очень ждать.
Переключив телефон в беззвучный режим, я положил его себе на грудь и приготовился ждать. Нужно было придумать, как объясняться с Карой.
Она приедет, надеясь выслушать мои извинения и, может быть, снисходительно меня простить - а я, грязный и мокрый, доберусь ползком до ее авто и ввалюсь в салон. Она тут же поймет, что я ее обманул и вовсе не собираюсь каяться. Мало ли что и когда я писал. За что платили - то и писал, работа у меня такая. А что Кара сама выбирает темы для своей колонки - не ее заслуга, главреду просто все равно, каким будет "Женский взгляд". Любые недочеты можно списать на то, что женский.
Противопоставление.
Вот вам, читатели-мужчины, саркастичные статьи от авторов-мужчин, а для сравнения почитайте, какой нежный бред в это самое время царит в женских головах. Почитайте, улыбнитесь и переверните страничку - вас ждут новости спорта, обзоры автомобилей и полуголые красотки. И если рядом с красотками будут статьи о том, что неплохо бы хранить верность одной женщине и вообще вести себя по отношению к ней пылко, романтично, а на этих самых красоток не смотреть, не мечтать о них и не трогать - никто такой странный журнал покупать не будет. Мужской развлекательный журнал - не трибуна для проповедей о безгрешной жизни.
Не трибуна. Развлечение. Как телешоу - посмотрел и забыл. Тогда почему из-за чужого шоу я валяюсь в луже под машиной?
Еще одна машина, показалось, остановилась чуть не у самого уха - прямо за багажником "моей", перекрыв выезд. Водители за такие фокусы друг друга ненавидят.
Либо такси, подумал я, либо просто нужно высадить пассажира и не нужно ждать. Следом мелькнула мысль, что это за мной, но деваться было некуда. Открылась дверца, кто-то вышел из машины.
- Эй, парень, - сказали негромко и дружелюбно. - Помощь нужна? Я обзор перекрыл, никто тебя не видит. Прыгай давай на заднее сиденье, пока не замели. Не бесплатно, конечно, сотня с тебя.
Думать было некогда. Лучше потерять сотню, чем время и нервы в милиции, не говоря уж о симпатии Кары.
Я вылез из-под внедорожника и юркнул на заднее сиденье в авто моего нежданного спасителя.
Марк
- Ну, вот, - сказал Богдан, убрав телефон. - Бойцов я отозвал, сейчас они уйдут красиво и шумно, с криками, что, мол, сворачивают операцию. И твой журналист может хоть загорать дальше, хоть дожидаться свою даму сердца. А вообще ловкий клиент, ишь как выкрутился! "Это не телефонный разговор, прилетай срочно, моя птичка, и лучше на своих колесах". Вот говорил я тебе - мутный он. Кстати, где у тебя умыться можно?
Можно было бы поручить подполковника заботам Марины, но она, едва увидев его в майке, сбежала. Наверно, чтобы не смущать. Поэтому пришлось возвращаться в мой кабинет, ждать, пока Богдан оденется.
В комнате отдыха пахло свежезаваренным кофе и выпечкой, я с сожалением вспомнил, как чуть раньше, услышав выстрелы, уронил круассан и, кажется, наступил на него.
Видимо, Марина тоже об этом помнила, потому что едва не насильно усадила меня за стол и придвинула корзинку со сластями. Богдану Петровичу досталась пара булочек на отдельной тарелке.
Через пару минут на работу пришла Танечка, заглянула к нам, поздоровалась.
Богдан проводил ее взглядом, понаблюдал, как заботливая Марина поставила перед нами еще по чашечке кофе и задумчиво вздохнул:
- И как ты все это терпишь?
Мы с Мариной посмотрели на него оба - не поняли, кому задан вопрос. Если ей - то я готов был обидеться. Если мне - то наверняка обиделась бы она.
- У тебя работают целых две красивые женщины - а ты все никак не женишься, - уточнил Богдан, и мы с Мариной расслабились.
- Наверно, - сказала она, - Марк никак не может решить, кому из нас разбить сердце. Потому что если женится на одной - второй останется лишь вне очереди обратиться в нашу же фирму.
- Вроде того, - улыбнулся я.
- А может быть, на самом деле ты боишься потерять ценного работника? - продолжила она, собирая салфеточкой крошки со стола. - Потому что после такого краха всех надежд я, например, не смогу здесь работать.
- Нет - нет, - запротестовал я. - Дела сердечные важней служебных!
- Ах, так значит, ты не боишься потерять ценного работника? - ужаснулась Марина и тут же развернулась к Богдану. - Вот так всегда, копнешь поглубже - страшно становится. Пусть уж лучше все останутся живы, при работе и с нетронутыми сердечными мышцами.
Богдан любовался Мариной и с удовольствием слушал наши фривольные разговоры.
- И почему мой зам, майор Карпенко, не заботится о своем начальстве так же нежно, как о тебе весь твой штат? - вздохнул он и тут же спохватился. - Хотя нет, это неправильно поймут. И вообще, вы меня заболтали и сбили с толку, психологи доморощенные. Кроме тебя, Марина... И, конечно, кроме тебя, Марк.
Потом Богдан понял, что, кроме него, в комнате отдыха только мы с Мариной, и рассмеялся.
- Тьфу на вас! Пойду я уже, займусь какими-нибудь должностными обязанностями. Поймаю парочку бандитов. Да хватит переглядываться! Я не про ту парочку, про которую вы подумали!
Мы с Мариной, не сговариваясь, развели руками, и подполковник вскочил из-за стола, и даже его круглое лицо отчетливо порозовело.
- Давай еще раз глянем на планшетку - и поедешь, - предложил я, отодвинув чашечку и дав понять, что веселье закончилось. - Марин, я провожу Богдана Петровича, а ты скажи ребятам, что через пятнадцать минут я хочу услышать отчеты. Мы и так свернули все, что только можно, а надо контролировать.
Она кивнула без тени улыбки.
Мы с Богданом прошли в технический блок.
Бросив один-единственный взгляд на планшетку, я заволновался - мерцающая точка довольно быстро передвигалась по карте. А Кара никак не могла успеть приехать за журналистом. Значит, его планы изменились. Или что-то в них вторглось.
Макс.
Оказавшись в машине, я первым делом оглядел улицу - охранников правопорядка нигде видно не было. Откинулся на сиденье и полез в карманы, убедиться в том, что у меня есть обещанная сотня. Автомобиль тем временем влился в поток машин.
Меня немного трясло от холода и нервов - даже волосы успели намокнуть и слипнуться от грязи, и убирать с лица их было так же отвратительно, как и трогать шерсть издохшего зверя, и за ворот до сих пор медленно, будто слюна, тянулись капли. Я поерзал, пытаясь вытереть затылок о воротник куртки, обвел лицо ладонью. Жидкая грязь текла по пальцам, и привести себя в порядок не было никакой возможности.
Водитель, глянув на меня в зеркало заднего вида - я различил серый прищуренный глаз в сетке тонких морщин - спросил тем же тоном, каким разговаривают люди, только что совершившие доброе дело:
- Ну и что ты натворил?
- Ничего, - улыбнулся я серому глазу.
Тот, впрочем, прищурился еще сильней.
- Думаю, не мало ли с тебя запросил. Вдруг ты украл что-то ценное - а я, дурак, только сотню и получу.
- Нет. Я журналист, не преступник. Просто похож на кого-то в розыске, вот и достают. А мне надоело объясняться, да и некогда.
- Только из-за этого под машинами прятался?
- Лучше полчаса под машиной, чем ночь в отделении.
- Ну да. Куда тебя везти?
Я назвал домашний адрес: нужно было переодеться. Решил, что быстро скину мокрое, перезвоню Каре и приглашу ее в наше любимое кафе в центре. А пока - стянул куртку и, как сумел, вытер волосы, затылок, руки и грязные разводы на черной коже сиденья, местами потертой и вообще косо натянутой. Получилось плохо, но угрызений совести я не чувствовал. Сам вытрет. За сотню-то. Я б тоже за сотню грязь убирал. Ну, не каждый день, но время от времени - почему нет? Выдраить всю эту подержанную машинку и снаружи и внутри на автомойке двадцатку стоит, так что все равно я переплатил.
Так что совесть моя была чиста, в отличие от куртки. И вообще - я счастливчик. Любой таксист, если бы мне удалось его вызвать из-под днища той машины - любой таксист воротил бы нос и взвинчивал цену. И пока мы бы торговались, меня могли бы заметить. Но я не раз и не два убеждался, что мне везет. Особенно если я не думаю, а делаю.
На радостях я даже подмигнул серому глазу моего спасителя, когда в очередной раз встретил его в зеркале заднего вида. Сотни мне не жалко, я на этом материале вдесятеро больше заработаю.
- А не страшно было под колесами лежать? - Спросил водитель. - Задавить же могли.
- Нет. Меня - не могли.
Я потихоньку начал согреваться - в салоне было хоть и непритязательно, но тепло. Из динамиков негромко мурлыкало что-то танцевальное, латиноамериканское, такое расхлябанное и легкомысленное. Музыка, будто созданная для осеннего утра. Парень, будто созданный для того, чтобы вытащить меня из неприятностей.
- Тебе бы выпить сейчас не мешало. А потом с девушкой расслабиться.
- Так и сделаю. Девушка меня как раз ждет, - вспомнил я и полез за телефоном.
Нужно предупредить, вдруг она уже выехала. Хотя я знаю Кару - она обязательно сначала минут десять будет наводить красоту и только потом бросится спасать кого бы то ни было.
- Да-а-а? А какая девушка? - заинтересовался водитель, и его серый правый глаз снова уставился на меня, а правая рука трижды дернулась, переключая скорость.
Что-то меня напрягло в этом жесте. Как будто коробка передач барахлила. Или водителю было непривычно управляться с рычагом. Как будто он сел в эту машину в первый раз и еще не освоился.
А потом я увидел часы на его запястье. Они стоили примерно с этот седанчик.
- Какая девушка? - снова спросил он. - Не та ли блондиночка, за которой ты следишь? Катей зовут. Клиентка фирмы "Умри достойно".