Ерёмин Сергей Алексеевич : другие произведения.

Изделие "Любовь"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Приборчик, вызывающий любовь? То ли фантастика, то ли правда... как фантастика... Сам не знаю.

Изделие "Любовь"

Я не знаю, не помню, ведать не ведаю, где и когда я приобрёл, нашёл, получил этот приборчик. Невзрачный самопал, подделка под китайскую копию изделия солидной фирмы: дешёвый пластик, вытертое металлическое напыление - попытка имитации благородного, в патине серебра. Царапины, сколы, грязные пятна. Помутнение... Одним словом - дрянь, а не изделие.
Как знать, может быть, я сам его сделал, склепал в своей жизни когда-то давно на коленке души. И совсем забыл об этом. Зачем оно мне, это изделие - "Любовь одноразовая кратковременного действия"?
Как изделие действует? Я не знаю ни принципа, ни даже правильно применить не умею. Просто знаю, что если мне когда-нибудь понадобится женщина... ненадолго... всего лишь на одну встречу, на одну взрослую постельную сцену в фильме моей жизни... поплакаться на плече любимой... а мне обязательно захочется, чтобы меня любили... чтобы она любила меня хотя бы те несколько часов, которые мы проведём вместе. Я не хочу просто так, я готов выложить для честного взаимного обмена... обмана... свои чувства. Так вот, если мне когда-нибудь понадобиться женщина, тогда я активирую эту дешёвую имитацию, копеечный глючный гаджет из тех, которые грудами лежат на барахолке на раскладушках, где свалены гнущиеся ножи из паршивого железа, какие-то прищепки, никчёмные, якобы гелиевые ручки... прочий никому не нужный хлам... где стоит замызганная картонка с кривой надписью от руки "Всё по десять".
Я активирую эту пластико-электронную ерундовину... если она ещё сможет активироваться... и какая-то женщина, не думавшая, не гадавшая, не помышлявшая и не знавшая обо мне, пойдёт со мною. И будет меня любить, пока в изделие не кончится быстро исчезающий заряд давно прогнившей батарейки. А я буду думать, что я люблю её. И нам будет... быть может, нам даже будет хорошо... или мы сами попытаемся обмануться, думая, что это изделие помогает нам убить на время своё одиночество, свою нелюбовь любовью индуцированной, наведённой, придуманной какими-то неведомыми разработчиками.
Я даже не верю в этот бред, в эту околонаучную фантастику, но вот ношу на всякий случай в кармане, таскаю зачем-то вместе с таким же потрёпанным пакетиком с презервативом... я же сказал: на всякий случай. Хотя... какие ещё в моей затёртой до дыр, как и изделие, жизни могут быть случаи?.. Какие...
Я тогда возвращался с поминок... ну как с поминок... просто был день памяти очень дорогого мне человека... и я выпил... Но оказалось мало - не догнался... а хотелось. И я позвонил другу... "звонок другу" - авось поможет.
Друг был возбуждён, но не весел: чувствовалось, что тоже поддал, на взводе. Он с радостью принял моё предложение. Какое? Посидеть у него, пообщаться за "рюмкой пива".
Мы встретились на остановке. Павел оказался ещё более взбудораженным, чем я предполагал: только что разругался со своей подругой... да что там - с любимой. Ну, и уже выпил.
Мы взяли к моей водке ещё пива и пошли к нему.
По дороге Пашка рассказал, как эта... эта .... кинула его. И вообще ничего Ольгу, кроме его денег в нём не интересует. Что ж, он ей ещё покажет, он на Новый год вызовет... уже вызвал... другую подругу... тоже Ольгу. Оплатит ей дорогу в оба конца... подруга живёт далеко от нашего города. Но вот в пику той, первой... Нормально. А сейчас посидим, выпьем, пообщаемся. Сейчас кого-нибудь из баб пригласим, даже знаю, кто компанию составит, кто тут у нас "свой парень", с кем можно по-дружески поболтать, а с другой стороны облагородит наши мужские посиделки и не даст оскотиниться напрочь. Сейчас Люське позвоню... а, ты её не знаешь, живёт на нашей улице, она с этой моей... сучкой раньше дружила. О, кстати, вон она у магазина с девчонками стоит. И Паша заорал через улицу: "Люся!!! Эгей!"
На высоком крылечке магазина стояла небольшая компания местных жителей, выскочивших вечером выходного дня из своих домов "на минутку" прикупить необходимое, выпить по бутылочке пива с соседями и соседками, перекурить- потрепаться по хорошей погоде. Одна из девушек обернулась и помахала рукой. На вид лет так тридцати: светлые волосы до плеч, джинсы, куртяшка, короткая футболка, оставляющая талию голой. Что ж, наш нынешний севастопольский декабрь многое позволяет женщинам своей тёплой погодой.
Пашка подошёл и кратко с ней переговорил.
"Нет, не придёт, с подругами треплется. Да ещё и на меня наехала из-за моих женщин. Сказала, что я поступаю непорядочно по отношению ко второй Ольге. Подумаешь, зато пусть первая прочувствует!"
Вот эти Ольги и стали лейтмотивом нашего разговора за первой бутылкой водки. Когда перешли на пиво, Паша, выходивший периодически во двор посмотреть, что там его Ольга Љ1 - череззаборная соседка - делает, совсем пригорюнился и даже слегка рассвирепел: к его зазнобе кто-то приехал. Паша позвонил ей... эра мобильников, чтоб его, этот технический прогресс в быту!.. и выяснил, что к любимой женщине припёрся её бывший любовник, которого уже не выставить, ибо возник непреодолимый довод против в виде "а он с мамой поругался, не выгонять же его, беднягу, теперь!". Паша кипел и возмущался: почему нельзя выгнать на ... этого... маменькиного сынка! Он же теперь ночевать останется! Они же теперь, вот буквально через забор, там трахаются, а я тут... Ну, сука, я тебе... Вот приедет ещё одна Ольга... и никаких тебе больше денег.
Я не очень разделял Пашино негодование, регулярно, под каждый новый наполненный пивом бокал выдавая ему один и тот же совет: плюнь и разотри, ей... им обеим нужны только твои деньги. Паша растереть не смог и всё кипел и кипел, как позабытый на плите старый чайник. Наконец Паша не выдержал и начал опять кому-то названивать. "Сейчас, сейчас я позвоню Люське, пусть приходит, она немного меня успокоит, я с ней всегда разговариваю, когда вот такая хрень, Люся - хороший друг, она меня понимает, даже когда ругается"
"Люся!" - полупьяно заорал он в трубку, - "Приходи. Мы тут пиво пьём, у меня домашнее вино есть, ты же знаешь. Тут у меня друг в гостях... ну ты его видела, мы с ним вместе ко мне шли... Давай, жду!" "Скажи, чтобы подругу какую-нибудь захватила" - вставил я. "Да, захвати кого-нибудь из девчонок, нас тут двое" - радостно проорал в трубку Павел.
Не успели мы выпить ещё по бокалу пива, как скрипнула калитка в заборе.
...скрипнула калитка, послышались шаги, открылась дверь и в Пашину хибарку вошла женщина.
- Павел Владимирович, ну как тебе не стыдно! Совсем распустился... Здрасьте!
- Люсь, познакомься, это мой друг...
Знакомство, тост за знакомство, за встречу, какие-то вопросы на тему: а вы кем будете, а где работаете, а...?
Нет, с возрастом я сослепу тогда, на улице ошибся, конечно, ей больше... как было отвечено на прямой и бестактный вопрос: всего-то на пару лет моложе меня... Но молодец, выглядит нормально... нормально, да - угу, эпитет, выражающий высшую степень мужского восхищения чем-либо... а ведёт себя... видно по её самоощущению - девчонка тридцатилетняя.
Обругала Павла за глупость и дурость - с жаром и возмущением... за пьянку - несильно. Паша, не будь дурак, перевёл стрелки на меня: вот зато какой у меня друг есть. И давай мне промоуш делать: да это же... это ж такой... это ж писатель-блоггер, фантаст-рыбак, да мы вместе с ним во-о-о-от такую - руки на всю ширину кухоньки - рыбу ловили... Точно, брехуны-рыболовы, подтверждаю всю невольную ложь, сказанную Павлом.
- Сколько лет мы с тобой, Павел Владимирович, знакомы, а я и не знала, что у тебя такие друзья есть.
- Да я редко у Павла бываю, так... раз в полгода.
Трёп шёл дальше... выпивали-зубоскалили-шутили... в два голоса лечили Пашину душевную боль: Люся со своей, женской позиции, я со своей, мужской колокольни.
Вечер уже давно вступил в свои права. Люся выходила во двор покурить, Павел "падал ей на хвост", впустую переводя от расстройства чувств длинные дамские сигареты. Чужие, на халяву-то...
Во дворе, наплевав на время года и на предстоящие холода-морозы, цвёл могучий куст орешника. Его многочисленные зеленовато-жёлтые серёжки струились неподвижными подвесками с каждого побега, с каждой веточки... Было тихо и тепло. В моей зимней душе что-то шевельнулось, страшно захотелось весны... Захотелось прислониться к кому-то близкому... родному... поделиться кусочком души: частью печали, запасом нежности, невысказанными словами... поговорить о забытых чувствах. Захотелось самого простого, что можно придумать: любить и быть любимым. Самого сложного из возможного... из невозможного здесь и сейчас.
Бродивший в голове хмель вдруг отступил и я вспомнил, что во внутреннем кармане куртки лежит старое кустарное изделие "любовь одноразовая кратковременного действия". Да и хрен с ней, пусть будет одноразовая, пусть хоть какая! Главное - чтобы сейчас...
Когда Люся в следующий раз вышла покурить, я взял куртку и вышел вслед за ней. Набросил ей куртку на плечи: холодно уже, девочка, зимняя ночь, не простудись. Приобнял её за плечи... так, по дружески, согревая... и активировал изделие своим касанием.
Вот вы скажете, что я поступил подло? Что я ничем не лучше моего друга Павла, который в пику любимой женщине тут же "выписывает" ей на смену другую? Которая, возможно, искренне любит этого... немолодого донжуана.
А я и не собираюсь оправдываться! И не буду: да, я просто хотел попользоваться женщиной, которую знал всего лишь час, и к которой у меня не было и не могло быть никаких чувств... ну, может быть лёгкая симпатия... как к человеку своего круга, как к женщине, неравнодушной к проблемам нашего общего друга, как...
С моих ладоней, с самых серединок сорвались две яркие, но никому не видимые искорки и исчезли в Люсе. Сработало? Она молча курила, прислонившись спиной к моей груди, ко мне, пытающемуся чуть-чуть согреть её своим теплом.
Мы сидели у Павла: пили вино купленное... да сбегал я, сбегал за "вторыми" бутылками... и вино домашнее, трепались о Пашке и его проблемах, о себе и друг о друге, всё больше скатываясь к диалогу... Диалогу обо всём: о жизни прошлой и нынешней, о её детях и бывших мужьях и о моих жёнах, тоже бывших... о её трёх работах (Мне завтра... уже сегодня вставать в полпятого утра - Во сколько?! Да ты что!!! - Ага...) и моей одной, но насмерть надоевшей... о поворотах моей блеклой биографии... Гораздо интереснее было потихоньку вытаскивать её на откровенность. Да она и не очень отгораживалась, рассказывая... перескакивая с темы на тему: то о любимой и талантливой дочке-инвалиде, то о двухметровом богатыре-сыне... Рассказывая о горьких предательствах, о качелях её жизни: о взятых вершинах, о суме и о тюрьме, совсем не фигурально выражаясь... многое было в её судьбе: диапазон её знания действительности оказался гораздо больше моего... Достаточно привести как пример её шикарную спортивную машину, на которую глазел весь город, потерю всего и... многолетние передачи осужденному мужу. О "розочке" - бутылочном горлышке, зажатом в побелевшей от страха и бешенстве руке и порезанной морде наглеца.
А ведь, глядя на неё сегодняшнюю, и не скажешь.
Или я всё это узнал от неё уже потом?
Да и не это волновало меня в тот момент. Искорки, те самые искорки, которые всё чаще срывались с моих ладоней и впивались в её плечи, которые я обнимал, когда она... мы выходили покурить. Я потихоньку зарывался лицом в её волосы, тянулся губами к шее... Нет-нет, я не вампир! Просто... просто её запах волновал меня, кружил голову, дурманил... и не только меня - изделие действовало на нас обоих. Вот уже она прижалась головой к моей груди и я глажу эту головку, провожу рукой по волосам. Вот уже осмелился провести губами по её подставленной щеке, вот уже наши губы, как бы шутя и дурачась, нашли друг друга. Нет, это ещё не страстные поцелуи, это... чмоки.
И искорки... Они всё сыпались и сыпались, сливаясь потихоньку в слабенький ток... который...
Изделие работало и останавливаться не собиралась.
Павел всё мрачнел и мрачнел, на глазах потихоньку напиваясь вином... упиваясь своей бедой.
Было уже далеко за полночь, глубокая ночь, когда мы втроём вышли от Павла, чтобы проводить Люсю до её дома... тут недалеко, вниз по улице. Я шёл, не думая ни о чём... был уверен, что изделие не подведёт. И когда Павел, разразившись очередной гневной тирадой в адрес всех Оль, вместе взятых, всё-таки решил повернуть к притягивающему его как магнит дому соседки, я просто сказал женщине:
- Ко мне?
- Ну да, - так же просто кивнула она, глядя мне в глаза... заглядывая в...
Не знаю, что она там видела в тот момент, но я не сомневался в изделии. Оно не должно было оставить меня, прекратить работу на полпути к моему дому... Пусть одноразовая, пусть подделка, пусть!
Потом было многое... всё, к чему я стремился и гораздо более того - то, что я и не чаял получить от жизни. Как выяснилось, и она тоже.
- Люсь, а ещё когда твои мужья будут тебе звонить, передай им от меня огромное спасибо.
- За что?
- За то, что бросили тебя... за то, что оставили тебя мне... дурачьё.
- А ещё её папа сказал нашей дочери по телефону, что всё в её семье наоборот: обычно мамы не спят и ждут загулявших допоздна дочек, а не мамы шляются чёрт его знает где, и даже не отвечают на телефонные звонки.
- Что мама не человек, что ли? Когда теперь ко мне придёшь, "девочка по вызову"?
- Позвонишь мне, когда захочешь меня увидеть. Да что такое: не успели от тебя выйти, а ты уже о "когда"...
- Уже соскучился по тебе.
Звонок в дверь. Открываю.
- Это я! Я сегодня не захотела быть девочкой по вызову и пришла сама!
- Заходи, я ждал тебя, Мой Подарок!
Проводы. Прогулка по ночной улице. Поцелуи у её калитки... вперемешку с моими рассудительными увещеваниями о том, что нельзя так часто встречаться, что ей надо как-то отдыхать от трёх работ, от ранних подъёмов, от недосыпания... Думать о себе и о дочери.
- Но ведь я с тобой отдыхаю. Ты мне звони.
- Обязательно... - и опять затяжной поцелуй... приоткрытая дверь калитки... - Ступай уже... Иди, иди...
Господи, как дети... сколько нам лет? Сколько?! Неужели так много?
Сегодня я вспомнил об изделии. Что ж, оно своё отработало честно, сыграло роль запала. Можно и выбросить эту никчёмную разрядившуюся игрушку. Да и не верю я в него - ну что там могло сработать? Какие неведомые современной науке поля могли родить несуществующие биотоки или того хуже - порывы мифической души? Бред, ерунда, фантастика. Если бы такое работающие изделие было бы возможно... Да его бы первым взяли на вооружение государства и армии. Оборонка выпускала бы супероружие массового любовного поражения армий вторжения... какая война, когда все войска по уши влюблены в население, а население растаскивает "захватчиков" по домам, не выпуская их из самого надёжного плена... из-под домашнего ареста? И какие-нибудь секретные физики-нейрофизиологи уже давно бы ходили в трижды лауреатах Нобелевских, Ленинских и Сталинских премий. Премий мира. И хиппи шестидесятых с полным правом, подтверждённым неопровержимыми фактами, а не абстрактными мечтаниями, утверждали бы своё "любовь - это мир".
Где же оно, где эта хрень из моих бредовых фантазий? Я вспомнил, что изделие так и осталось лежать во внутреннем кармане моей с тех пор ни разу ненадёванной куртки.
Сунул руку в карман... тяжёлый, массивный предмет живым теплом окутал мою руку и ласковым котёнком лизнул меня в ладонь своим мягким язычком-искоркой...
Оно лежит передо мною на столе - неведомо кем сделанное "Изделие Любовь". Оно - бред дизайнера, в нём намешаны противоречия и переходы несовместимых в теории линий терзают... радуют глаз. В нём непонятное свечение затенено абсолютной чернотой, бериллиевая бронза корпуса и микрочипы - явно добавки технаря-компьютерщика - дополнены вязью неяркой платиновой ленточки с вкраплениями созвездий мелких, но ярких своими мгновенными вспышками бриллиантиков - а это уже явно её работа... тепло... наверняка взаимное... и ласкающая тактильная мягкость бархата... что-то ещё неуловимое, неформулируемое... на грани, за гранью чувств.
Кто и когда переделал тебя, одноразовая подделка, в столь сложное и непонятное устройство? Неужели это мы вдвоём постарались? Вдвоём, конечно вдвоём - один бы я точно не смог.
Я бы не поверил, если бы мне о таком изделии рассказали бы. Я не поверил бы даже себе. Но вот же оно, вот - передо мною.
Грежу или правда, в которую так хочется поверить?
 
 

Ерёмин Сергей Алексеевич, Борода по-севастопольски.


 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"