Ендальцев Егор Евгеньевич : другие произведения.

Несказка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мрачный лес, верхушки деревьев которого затянули небосклон сводом своих веток. Мистическим белый туман сулит наживу, приключение и опасность. Пятеро вошли в эту чащу, каждый - по собственным причинам. Сколько из них сможет вновь увидеть небо над головой?
  Мелкий задумчиво смотрел на языки пламени.
   - А может, здесь и эльфы водятся...
   - Да ну тебя, Мелкий, - отмахнулся Филлип - Не хватало, чтобы ты начал верить в собственные сказки.
   - Так я же и в призраков не верил, и в магию, пока к вам не записался, да в этот лес не попал. Я раньше думал что мертвяки, упыри, вампиры всякие - это все миф, сказка. А как встретились мы с остатками мертвого легиона, так сразу и поверил. Вот и думаю, а вдруг здесь и эльфы есть, и кентавры, и драконы. Лес то никто не исследовал...
   - Не было здесь леса еще сорок лет назад. И трупов не было - сказал молчавший до этого Жак.
   - А что было?
   - Замок был, поля, три деревеньки вокруг озера, да речка. А потом эта ведьма где-то откопала старый фолиант с заклинаниями и повылазила нечисть из могил. Народ в испуге разбежался, кто куда. Потом полез этот проклятый лес. Очень быстро полез, за год все заросло.
   - Брешешь! Не могла одна ведьма столько дров наломать! - Филипп усмехнулся и отпил воды из старой потрёпанной фляги - Да и не может того быть, что лес за год всего вырос! Как трава сорная!
   - Не мог, а, хрен знает как, взял и вырос.
   - Ну и кто тебе эту байку стравил?
   - Никто. Мне двадцать шесть было, когда к нам в деревню из этого леса призраки приходить стали. А после и мертвяки повадились народ жрать.
   - Хм... - Филипп недоверчиво посмотрел на Жака и снова прильнул к фляжке.
  
  Мелкий зевнул, поглубже завернулся в плащ и лег около уже вовсю храпевшего Крыса.
   - А было бы здорово, если бы здесь были эльфы...
   - Чего здорового? Нам и с нежитью проблем хватает - пробурчал Филипп.
   - Не прав ты - возмутился Мелкий - Эльфы добрые все!
   - Ага. Только им об этом сказать забыли - раздался голос Саймона, вернувшегося от ручья.- И хватит байки травить. Не видите, что ли, что туман опять пополз. Спать не получится. Буди Крыса и будьте все наготове, а то передушат как котят.
  
  Как бы в ответ на его слова из тумана выросли две крупные фигуры, закованные в ржавые доспехи. Еще не полностью проснувшийся Крыс вскочил, выхватил из ножен меч и ринулся на них, крича "Убью мразей!", но запнулся и расстелился у самых ног пришельцев. Мелкий было ринулся ему на помощь, но был остановлен Саймоном.
   - Спокойно, это лишь призраки, духи бесплотные. Они не опасны. Пугают только. Да спрячь ты меч, Филипп! Иди лучше помоги Крысу подняться.
  Филипп опасливо приблизился к призракам, ткнул их мечем, для верности, ощутив вместо податливой плоти лишь пустоту. Крыс, барахтаясь на земле, отчаянно матерился, проклиная духов, Мелкого, который разбудил его, Саймона, приказавшего Мелкому его разбудить, и Филиппа, который пытался его поднять.
   - Вашу мать! - выругался Мелкий - Ну и уроды. Страх какой-то. И столько шума...
   - Тихо! Духи сами по себе от могил не отходят. Тут что-то не так.
  
  Тихий шелест, похожий на свист ветра, пронесся по маленькой поляне. От него волосы становились дыбом и мороз пробегал по коже.
   - Саймон, тебе наставник не рассказывал, как духов обратно в гробы упокаивать. А то как-то не по себе в обществе этих хреновых рыцарей...
   - Заткнись! Они пытаются что-то сказать. А твои стоны, Крыс, мешают расслышать...
  
  Тут шелест прекратился и один из призраков кинул под ноги Саймону маленький красный сверток. Вся братия, с криками "Ложись!", отскочила с поляны в лес и cхватилась за мечи. Но ни призраков, ни мрачного, кладбищенского тумана уже не было. Была лишь темень, лес да тишина. Выждав немного, все постепенно стали возвращаться на поляну. В тишине Саймон подобрал сверток, предварительно пнув для проверки на пакости, сел поближе к костру и стал изучать нежданный подарок.
   - Ну что? Что там?
   - Наставник веселиться, вот что. На бумажке указания, куда дальше идти. Еще нитки какие-то...
   - Наставник... Не знал, что он так умеет. А что нежить тебе нашептала?
   - А я ничего и не расслышал. Меньше шуметь надо было!
   - Я бы посмотрел на тебя, Саймон, если бы перед твоей заспанной рожей возникла такая хренотень...
   - Я, Крыс, в этом лесу второй раз и видел то, чего ты и представить себе не сможешь. Мы тогда до самой башни дошли...
   - Ха-ха-ха... А я-то голову ломал, какого хрена вы так быстро бежали из леса...
   - Смейся, смейся. Ладно, нам надо идти дальше, а то мы засиделись здесь. Вот-вот недобитая нежить припрется и смеяться будет поздно. Да и нечем...
  
  Они все глубже и глубже уходили в лес, мрачный, темный лес белых деревьев, на которых не было листвы. Не было тут и троп, ни людских, ни звериных. Похоже, что в этом проклятом месте ориентировалась только нежить, невесть откуда вылизавшая и после пропадавшая бесследно, да Саймон, следующий по известным только ему приметам. И, в отличие от мертвецов, следы от него были приметные.
  
   Сколько они не шли, лес не менялся. Частокол из мертвых деревьев, иногда прерываемый полянами, где деревья смыкали свои ветки над головами людей. Неба не было видно вообще. Не пробивалось сюда и солнце, но не останавливали ветви мертвый лунный свет. Никаких признаков жизни, даже поваленных деревьев нет.
  
  Но, как ни странно, воздух был чистый, свежий и пронизывающе холодный, как и вода в медленно текущих ручьях, изредка пересекавших путь странникам. Все было спокойно, мертво и однообразно, пока не появлялся плотный, осязаемый, невозможно белый и сухой туман. Он возникал внезапно и сочился отовсюду. А из него лезла нежить. Один - два оживших трупа не представляли особой опасности для пятерых воинов, но если их вылезало больше, а так оно обычно и было, то начиналась жестокая борьба за жизни людей.
  
   - Далеко еще?
   - До чего, Мелкий? До смерти или до победы? До смерти и идти не надо, садись на землю и жди тумана.
   - А до победы?
   - А до победы еще идти и идти. Привал сделаем как только дойдем до сваленного дуба.
   - Ха. Его еще найти надо. Ориентироваться здесь невозможно...
   - Его сложнее не найти, он один на весь лес! В прошлый раз нашли, и в этот найдем.
   - Ага. Только я вот никакого пути не вижу. Кажется, что кругами ходим...
   - Когда кажется креститься надо, Крыс. Не вой.
  
  Крыс тяжело вздохнул. Нахрена он ввязался в это, он уже не знал. Всю жизнь гонявшийся за легкой монетой, он впервые взялся за по-настоящему серьезное дело. А как было не взяться, если награды хватит на счастливую жизнь, если не надо потеть в шахтах по нескольку лет, а можно быстро, хотя и рискованно, заработать огромную кучу золота. Разве так сложно найти в лесу ведьму и предать её огню праведному. Оказывается сложно. Это только в сказаниях герои кладут мертвецов легионами без особых усилий. В жизни не так. Крыс это понял почти сразу, при встрече с шестью трупами из павшего легиона. Тогда и погиб герцог, а его многочисленная охрана в ужасе разбежалась. Куда? Кругом лес, однообразный, мертвый лес. А в лесу туман, а в тумане нежить. А нежить, хоть и не укрывается от ударов, не парирует, лезет на лезвие, все равно умирает с трудом. Чтобы надежно упокоить мертвеца им всем приходиться в течение двух минут усердно рубить его на мелкие кусочки. Трупу все равно, что ты ему проткнул, руку ли, ногу ли, сердце, голову. Пока эта часть тела хоть как-то держится, она представляет опасность. Даже почка. Воняет она нестерпимо. Как, впрочем, и весь труп.
  
  А кругом лес. От однообразия мысли текут все медленней и вскоре совсем останавливаются. Остаются только рефлексы, на них и надеемся.
  
  В голове Крыса постепенно заканчивала свое существование последняя мысль: "Нахрена?!" Что "нахрена" он уже не помнил. И правильно. Он воин, а воину лучше совсем не думать. Мысли отвлекают.
  
  Хорошо быть мечтателем, таким как Мелкий. Он даже в этом лесу умудряется находить романтику... Ха, эльфы. Ха... Выдумал тоже. Хотя... Крыс так же смеялся над глашатаем призывавшем на войну с нежитью и с ведьмой. Ха, мертвецы. Ха, ведьма. Ха... Знал бы он... Всё равно бы пошел. Ладно, нечего об этом думать.
  Вдруг глаза Филиппа загорелись.
   - Я вижу его! Вот он! Дуб!
  Радостно крича, он бросился бежать в сторону проглядывающего из-за деревьев темного силуэта.
   - Стой! Стой!!! Там... Блядь! К бою! Все за мной!
  
  Вся группа побежала за потерявшемся из виду Филиппом. По земле полз белый туман...
  
  К дубу они подоспели вовремя. Меч Филиппа торчал из земли на краю поляны. Сам Филипп лежал на спине около поваленного дуба и отчаянно пытался сбросить сидевшего у него на груди, истекающего гнилой слюной, упыря. Саймон ногой скинул нечисть на землю и вся стоявшая на ногах братия принялась яростно растаскивать мечами мертвеца на небольшие клочки. Упырь попался живучий. Он жил, когда его разрубили пополам. Истекая гнилью и дерьмом, около века пролежавшем в мертвых кишках, он продолжал кусаться, пинаться и царапаться, когда ему оторвали руки и ноги. И только когда на его голову, предварительно отсеченную от тела, обрушился удар небольшого, но увесистого боевого молота, он успокоился и постепенно провалился под землю.
  
   - Удивительна эта невероятная воля к жизни у мертвеца! - Изрек вспотевший, запыхавшийся, измазанный гнилью Жак.
   - И правда. Вроде уже лет сто как сдох, а живуч до невозможности.
  Саймон рывком поднял Филиппа на ноги.
   - Ты, тупорылая скотина, свинорожденный ублюдок, еще раз бросишься бежать без моего приказа я тебя сам сожру! Из-за тебя, дерьмо, весь отряд мог погибнуть! Хорошо еще что не все здесь такие как ты! Какого хрена ты побежал в лес?!
   - Потому, что крыша поехала! Мы третий день идем по этому сраному лесу, кругом только белый частокол с перерывами на сон, жратву и близкое знакомство со смертью! Здесь любой умом тронется! Когда я этот дуб увидал, то так захотелось от этого однообразия убраться, что прям сил нет. Откуда же мне было знать, что тут этот упырь обосновался.
  
  Саймон несколько раз беззвучно открыл и закрыл рот, затем отпустил Филиппа и махнул рукой.
   - Черт с тобой. Но в следующий раз я и пальцем не пошевелю ради спасения твоей шкуры. - Он обвел взглядом всю компанию. - Привал. Жак, разведи костер. Мелкий, за мной. Остальные на часах. Мы за водой.
  
  Несколько позже Мелкий сидел у костра и задумчиво наблюдал за танцем языков пламени. Он с детства верил в сказания и легенды, которые рассказывала ему мама. Именно из-за этого его и прозвали Мелким. Он всегда мечтал оказаться в сказке. И вот, его мечта сбылась. Только сказка уж слишком страшная получалась. Да и до плохого финала не далеко. Вот если бы эльфы...
  
   - А эльфы...
   - Ох, Мелкий, ты нам уже все уши прожужжал этими эльфами! Как только увидел этот лес, так сразу и заладил: "Эльфы, эльфы"". Запомни: нет никаких эльфов! Есть только ведьмы и то, что они натворят.
  
  Мелкий не обижался. Трудно обижаться на того, кто на три головы ниже тебя. А при росте в восемь футов вообще смотришь на мир по-другому. Мелкий поплотнее закутался в плащ и с улыбкой взглянул на Жака.
  
  - А что им мешает натворить эльфов?
  - Совесть! Хотя... какая у ведьмы совесть?! - вмешался в спор Крыс - Ладно, Жак. Не круши хрустальные замки нашего Мелкого. Филипп, ты как?
  - В порядке. Только поседел слегка. Как только закрою глаза, так сразу перед глазами встает рожа этого упыря.
  - Спите давайте. - сказал Саймон и подкинул пару веток в костер - Я на часах. Крыс следом. Часа через два я тебя подыму.
  
  Все разлеглись вокруг весело трещащего костра. Саймон, вытащив меч из ножен, сел лицом к лесу. Судя по наличию лунного света, пробивавшегося сквозь кроны деревьев, во внешнем мире наступила ночь. Филипп любил лунные ночи, любил лежать на траве и глядеть в звездное небо. Он следил за падением звезд, в тайне надеясь, что однажды одна упадет ему под ноги. Он стал бы, наверное, предсказателем погоды, возможно даже освоил искусство магии, если бы не любил драться. Он приходил в щенячий восторг от пьяных драк в придорожных пивнушках, он обожал запах свежей крови на лезвии пера, коленях и костяшках пальцев. Он не раз обращал в бегство превосходящего противника... Но мертвецам некуда было бежать, да и не от кого. Они были уже мертвы. Их кровь давно скисла в их жилах. После них оставалась лишь усталость и пустота. Никакого удовлетворения. И еще этот проклятый лес закрывал все небо и не было видно звезд. Если раньше Филиппа не интересовала цель, с которой он лез в драку, то сейчас он не ощущал её вообще. Ничего. Только лес и туман... Туман?!
  
  - К оружию!
  Крик Саймона прервал дремоту Филиппа, и он был готов загрызть Саймона за это! Если бы не было тумана. Туман был густой и стоял так высоко, как ни разу еще не стоял. В ночной тишине раздавался какой-то дробный стук, такой знакомый, но почти забытый в лесу.
   - ВСАДНИКИ!!! Бежим! Быстро! За мной!
  
  И они побежали. Еще не полностью проснувшиеся они с трудом понимали что происходит. Но был дан приказ бежать и они пробежали. Стук копыт не приближался, но и не отдалялся и доносился отовсюду.
  
  КЛАЦ - КЛАЦ - КЛАЦ
  
  Да так гулко, что казалось, будто не земля под ногами, а каменная дорога. Постепенно все приходили в себя, и вместе с сознанием проявлялся страх.
   - Ты... ты хоть знаешь... куда бежать?
   - Зна... Знаю! К башне... Там отобьемся...
  
  Сердце билось в груде быстрее и быстрее. Оно поравнялось с гулкой дробью копыт, а после забилось еще быстрее. Вскоре на каждый "КЛАЦ" приходилось по три удара сердца. А кругом лес, обманчиво спокойный и неизменный, да стук копыт.
  
  Вдруг бежавший впереди Крыс с размаху налетел на каменную стену, ударился и сполз, оглушенный, на землю.
   - Стоять! Кругом! К оружию! Молиться!
  
  Остановился Жак. Остановились Филипп и Мелкий. Медленно поднялся Крыс. Все встали спиной к стене и обнажили мечи. Клацанье стало приближаться.
  
  Если во время бега сердца колотились так яростно, что готовы были выпрыгнуть из груди, то теперь они замедляли свой ход. Они бились все медленнее и медленнее, и готовы были совсем остановиться. Мгновенно вспотели ладони и ослабли ноги. Но каждый знал что отступать некуда, кругом лес.
  
  И тут появился всадник. Сердца на мгновение замерли и забились вновь. Он был один. В ржавых доспехах, с огромным топором и на коне, тоже закованном в ржавый металл. Оба были настолько прогнившими, что плоть кусками отваливалась от их костей при каждом движении. Удар каждого копыта отзывался многократным эхом, и казалось, будто здесь не один всадник, а сотня. Он остановился шагах в пятидесяти и стоял минуты две. Воздух звенел от напряжения, и никто не мог пошевелиться. Смачно щелкнув челюстями и, замахнувшись топором, послал коня галопом в атаку.
  
  Саймон вскинул руку в жесте отрицания и быстро-быстро зашептал что-то. Расстояние между отрядом и всадником быстро сокращалось.
  
  Отступать было некуда, маневр никто сделать не успевал. Оставалось лишь столкнуться лоб в лоб... или пропустить...
   - Пропустить! Надо пропустить! - вопил Мелкий откуда-то с боку, где-то там, Жак не видел где, но крик вывел его сознание из глубин страха. Будто бы не было панического ужаса, лишь холодный расчет. "Двадцать шагов, шестнадцать... разогнался то как... двенадцать... стоим... стоим. Пусть еще разгонится, еще подойдет. Восемь... шесть... пора!"
  
  Резко прыгнув вперед и вбок, пропустив всадника мимо, проскользнув под топором, ловко перекувыркнувшись, Жак вскочил на ноги и развернулся для атаки.
  
  Не успев среагировать, всадник на всем ходу со смачным хрустом впечатался в стену. Дохлый жеребец от столкновения сломал шею, пробил череп, и, поднимаясь с колен, разбрызгивал скудное содержимое своей головы. Живучие твари... Топор на половину вошел в стену, и всадник обломал топорище, пытаясь выдернуть его.
  
   - Бей!!!
  
  Извернувшись ужом, Мелкий поднырнул под еще не поднявшегося коня и перерубил ему задние ноги. Подпрыгнув, Филипп снес всаднику череп, и тот, с гулким стуком отскочив от стены, покатился по черной земле. "Как пустой котел" успел подумать Филипп.
  
  Дорубая и растаскивая останки всадника и его верного коня Жак воспрял духом, оправился от страха.
  
  - Уф... Ну и дрянь. Шуму на целый полк, а толку меньше чем с самого мелкого упыря.
   - Угу. Страху натерпелись, ноги стерли, а толком и не подрались.
   - Вот и радуйся. Это тебе не городскую стражу лупить, Филипп. - Саймон ожесточенно оттирал свой меч - Не будь стены, он бы нас сначала загонял бы по лесу до обморока, а потом спокойно копытами передавил. Или вообще загнал на кладбище, а там и без него жадных до жизни нашей найдется.
  
   - А что это вообще за постройка? - Мелкий, присев на землю, разглядывал серую, изрубленную сотнями выбоин, древнюю каменную кладку. Она уходила высоко вверх и терялась в вершинах деревьев.
   - А это и есть, собственно, цель нашего похода. Башня. Раньше это была ратуша, и стояла она в центре большого города. Потом город исчез, а башня так и стоит.
  Разговоры сразу стихли. Всем было не по себе от такого соседства.
  
  "Вот она, цель..." думал Жак. Он всю жизнь искал смысл, цель своего существования, но никак не находил. Он был слишком настойчив, удачлив, и всегда добивался желаемого. Но достижение цели несло с собой разочарование, потерю смысла. Богатство, любовь, слава... Слава... Именно она стала причиной, сподвигшей его на вступление в этот отряд. Слава героя, спасителя родины, рыцарский титул, аудиенция императора... пройдя через десятки битв за годы службы он добился должной известности, но... Он желал большего.
  
  И вот она перед ним. Башня... Ещё чуть-чуть и он исполнит то, зачем пришел.
  
  Но Жак не чувствовал ни возбуждения, ни удовлетворения. Что-то было не так. Слишком легко. Весь этот путь, этот проклятый лес, стычки с мертвецами. Все это пугало и будоражило лишь первые часы. Сейчас же было лишь противно, но не более. Уже не чувствовалось смертельной опасности. Всё стало похоже на страшную сказку со счастливым и заранее известным концом. Не взаправду... Как представление, что устраивали скоморохи на городских площадях.
  
   - Ладно. Хватит глазеть, - скомандовал Саймон - надо еще вход найти.
  
  Он посмотрел в право, потом перевел взгляд на лево... Стена была везде одинакова. Она, плавно загибая, уходила в лес. Саймон пожал плечами и достал из кармана монетку - золотой кругляш, достоинством в один империал.
  
  - Император - налево, феникс - направо, - сказал Крыс, быстро смекнув, что же такое собрался делать их проводник. Саймон усмехнулся и щелчком подбросил монету. Все как завороженные смотрели на её стремительный полет. Совершив десяток переворотов, пару раз отскочив от утоптанной земли империал явил всем изображение феникса, раскинувшего крылья в вечном полете.
   - Значит направо - хмыкнул Крыс.
  Жак хлопнул его по плечу и уставным голосом произнес:
   - Мы всюду следуем за императором. Даже налево.
  Саймон коротко хохотнул и махнул рукой на лево. Весь отряд, включая пожавшего плечами Крыса, двинулся за ним.
  
  Лес даже у башни оставался неизменным. Все те же белесые стволы смыкали свои кроны высоко над головами отряда и начисто закрывали небо от истосковавшихся глаз. Голые ветки оплетали башню на высоте около двенадцати футов и не давали определить высоту этого рокового строения.
  
  Башня казалось бесконечной. Отряд мерил мертвую землю бодрым строевым шагом. В мертвом лесу время замирало, и невозможно было сказать, как долго они уже идут. Мелкому стало казаться, что они наматывают круги вокруг этого мрачного строения, где каждый последующий камень кладки похож на предыдущий. Он уже собрался поделиться своими мыслями с Саймоном, когда они неожиданно вышли к воротам.
  
  Ворота были здоровые, на манер городских, где могли спокойно разминуться три груженые телеги. Здоровые створки из потемневшего от старости дерева были обиты железными полосами, с фигурной ковкой по всей длине. Такие ворота без тарана не возьмешь. Нигде не было ни следа замка или запора. Видимо, открыть сиё можно было только изнутри, из башни.
  
  Но это не волновало воинов. Их волновало совершенно другое. Отряд здесь ждали. Пять темных фигур молча стояли перед воротами и с одного взгляда на них все сразу поняли, что передними стоит настоящее зло. Никому не удавалось разглядеть каких либо четких деталей, фигуры были подернуты иссиня-черной дымкой. Были видны лишь глаза. Пять пар горящих глаз. Горящих от всепоглощающей жажды убийства.
  
   - Вот теперь будет настоящая драка, - тихо произнес Саймон, шагая вперед и вытаскивая из ножен меч. Ему на встречу двинулась одна из фигур. Она ступала неслышно, как, впрочем, и Саймон. Тишину нарушал лишь шелест стали, покидающей ножны.
   - Значится, танцевать парами будем, - процедил сквозь зубы Жак, ложа руку на эфес своего клинка.
  
  Саймон остановился в пяти шагах от своего противника, и тот тоже замер. Потянулись тяжелые, будто свинцовые капли, мгновения ожидания. Все были напряжены и готовы к прыжку. Ждали только команды.
  
  Саймон резко вскинул левую руку вверх, сжимая кулак в известном всем прошедшим военную школу сигнале "В атаку!", и, почти одновременно с ним, это движение повторил его противник. Отряды сшиблись в смертоносном танце.
  
  Противники попались достойные. Это были уже не мертвяки, сами лезущие на клинок. Это были опытные войны, ловко парирующие удары стальных мечей своими, черными клинками. Сражаться с ними, после утомительных схваток с упырями, было тяжело.
  
  Первым не выдержал Филипп. С пронзительным криком "Иииии" он распластался над землей в длинном и стремительном выпаде. Его противник не успел парировать удар, но успел ударить по незащищенной в такой атаке голове парня. Оба упали замертво.
  
  Вторым допустил ошибку Крыс. Его противник оказался очень умелым фехтовальщиком и, проведя ложный выпад, всадил бедняге меч в брюхо. Крыс нечленораздельно булькнул и стал медленно оседать на землю. Мрачная тварь спихнула его с меча пинком ноги и повернулась, что бы помочь своим. Зря. Короткий острый стилет, любимое оружие уличных грабителей и убийц, со смачным хрустом вонзился в основание черепа. Крыс повернул свое, спрятанное от чужих глаз до поры, оружие и, харкнув кровью, медленно завалился вместе с мгновенно умершим противником. И, прежде чем окончательно уйти в мир иной, он тихо произнес: "Паскуда, от меня не уходят".
  
  Жак держался крепко. Удачливый ветеран проворно отбивался от орудующей боевым молотом твари. Силы у порождения тьмы было достаточно. Хватало и мастерства. Немолодое уже тело Жака стонало от нагрузки, сердце рвалось из груди при каждом сложном финте. Ветеран бился на приделе, сжигая себя. От напряжения из его носа и ушей текла кровь. Воздух обжигал пересохшую глотку при каждом вздохе. Голова начинала кружиться, перед глазами плавали алые пятна. Жак понимал, что долго так не протянет, и потому, когда его противник на секунду открылся, ветеран, что было сил, рванулся в атаку, лишь бы дотянуться. И дотянулся. Тварь с всхлипом втянула воздух, выронила молот и упала, цепляясь руками за пробивший грудь клинок. Так и издохла.
  
  Жак опустился на колени рядом с противником, судорожно вдыхая воздух и хватаясь за грудь, где пронзительно, словно распоротое, болело сердце, теряя ритм своего жизненно необходимого движения. И через мгновение оно остановилось. Жак лежал на поверженной твари и удивленно ощущал, как медленно, но неотвратимо гаснет его сознание.
  
  Мелкий взревел, словно сотня разъяренных медведей. Он видел, как падают его друзья, товарищи, к которым он успел прижиться, с которыми бился плечом к плечу, и взбесился. Его противник, недавно ловко уворачивающийся от ударов великана и успешно атакую, был просто смят бешеным натиском. Смят и разорван на несколько частей.
  
  Мелкий озирался в поисках противника. Он был ранен, и не раз, но не замечал этого. Рядом шла последняя схватка. Саймон и его противник медленно кружили, словно в танце, проводя короткие стремительные атаки и парируя вражеские выпады. Мелкий зарычал, схватил валяющийся на окровавленной земле боевой молот и пошел в атаку, бросив Саймону: "Прикрой!". Молот со свистом рассекал воздух, нарезая круги, и последняя живая тварь стала пятиться от такого напора. Мелкий победно взревел и... получил тяжелый удар латной рукавицей по затылку. И, прежде чем потерять сознание, он с удивлением понял, что тумана нет, и не было все время этой короткой схватки.
  
  Саймон еще раз ударил Мелкого по голове, для надежности. Кто знает, на такого гиганта одного удара могло и не хватить. Темная тварь подошла к поверженному и замахнулась мечем, что бы добить, но Саймон остановил её.
  
   - Он нужен ей живым.
  
  Тварь убрала меч в ножны и стала делать пасы руками. Саймон, в свою очередь, тоже стал снимать наложенные на свою группу еще при столкновении с всадником заклятия морока и слепоты. Не прошло и минуты, как мрачные порождения зла превратились в обычных солдат. Перед Саймоном стоял воин средних лет, такой же проводник, как и он сам. Они пожали друг другу руки.
  
   - Зачем он ей? - спросил воин, ткнув носком оббитого железом сапога бесчувственного Мелкого.
  Саймон пожал плечами. Он наклонился и приподнял великана. Воин помог ему, и они вдвоем потащили Мелкого к двери, которая перестала быть неприступными воротами. Морок спал. И сама башня перестала быть такой уж необъятной и бесконечной.
  
  Дверь была не заперта. За ней начинала свой подъем узкая винтовая лестница, только-только одному развернуться. А двоим, да еще с восьмифутовым мужиком на плечах и вовсе тяжко.
  
   - Нахрена ты такого откормил? - прорычал воин, прислоняясь к стене для короткой передышки.
   - Я его не откармливал, - огрызнулся Саймон - сам он такой вымахал. Тащи, давай. Недалеко осталось. До стража дойдем, там легче будет. Слова заветные-то не забыл?
  
   - Не забыл.
  
  Они, крякнув от натуги, приподняли бесчувственного Мелкого и боком продолжили подниматься.
  
   - А ты, я вижу, не первый раз группу водишь, - продолжил разговор воин, когда они снова приостановились чтобы отдышаться.
   - Второй, - угрюмо ответил Саймон.
   - А я первый, - сказал воин и протянул руку - Меня, кстати, Пьер зовут.
   - Саймон.
  Они обменялись рукопожатиями и вновь принялись взбираться по лестнице. И вскоре вышли на небольшую площадку. Саймон опустил тело Мелкого на пол и жестом попросил сделать тоже и воина.
  
   - И чего ждем? - спросил Пьер, через минуту бездействия.
  
  Саймон лишь усмехнулся и в тот же миг кто-то невидимый в поглотившей площадку темноте пророкотал громовым голосом: "Только тот, кто знает, может пройти!".
   - Мы знаем, - сказал Саймон в темноту.
   - Ну... - пророкотал голос в некотором замешательстве - Тогда проходите.
  Впереди, в темноте началось какое-то движение, будто кто-то очень крупный убирался с дороги.
   - Все так просто? - удивился Пьер.
  
  Саймон недоуменно помотал головой. Потом хмыкнул и вновь взвалил Мелкого себе на плече.
   - Видимо у этой скотины совсем мозги сгнили.
  
  Пьер коротко хохотнул и взялся за бесчувственное тело с другой стороны. Они продолжили свой путь, благо лестница вскоре привела их к двери, сбитой из палисандра, дорогущей древесины, встретить которую можно лишь в императорском саду. И эта дверь была открыта. За ней находилась огромная зала. На мраморном полу в множестве валялись ковры, у стен стояли стеллажи с книгами. Один угол зала был явно предназначен для работы по живому: стоял разделочный стол с кандалами, на стойках около стены расположились инструменты, о предназначении которых не хотелось задумываться. В противоположном углу расположилась кухня.
  
  В дальнем, от двери, конце комнаты находился кабинет, он же лаборатория. Письменный стол, удобное кресло и комод, в котором разместились разного рода колбочки, ступочки и прочая алхимическая бижутерия. В стене, над письменным столом было окно, широченное, шагов шесть в ширину. Единственное во всей башне.
  
  Под потолком висело несколько огромных люстр, всевозможных видов, в которых горели свечи, прекрасно освещая все вокруг. В самом центре залы стоял малахитовый постамент, вырезанный в форме дуба, а на нем лежал, ярко сияя зеленым светом, шар, величиной с голову ребенка.
  
   - Кладите его на стол. Да пристегнуть не забудьте, - раздался звонкий девичий голосок, когда Саймон и Пьер ввалились в залу. Пришлось им тащить Мелкого к разделочному столу, взваливать на изрубленную поверхность и прикручивать к кандалам. Кое-как справившись с этим, они, утирая пот со лба, направились к центру зала. Пьер с интересом рассматривал окружающие диковины и прищелкивал языком при виде чего-нибудь особо ценного.
  
  Хозяйка башни сидела в кресле около письменного стола и с наслаждением потягивала подогретое вино с пряностями. Выглядела она лет на двадцать пять, стройные ножки дерзко выглядывали из под довольно короткого платья, яркой раскраски, с глубоким вырезом на груди. Саймон коротко хохотнул, а Пьер просто вытаращился, отвалив челюсть. Ведьма понимающе усмехнулась ему и встала с кресла.
  
   - Что это за резкие изменения плана, посередь похода? - зло спросил Саймон, подойдя к хозяйке вплотную - Что, черт возьми, вытворяют твои мертвяки? И Нахрена тебе этот верзила?
  
  Ведьмочка очаровательно улыбнулась, закинула руки Саймону на шею и чмокнула в щеку.
  
   - Прости, братик, - промурлыкала она - я немножко поэкспериментировала. Удачно, между прочим. Мертвяки, конечно, самовольничали, я с этим еще разберусь. А на счет здоровяка... Страж мой совсем износился. Вот я и решила себе нового сделать.
  Саймон поморщился.
   - Твоя нежить большую часть отряда положила, только мы в лес вошли. Еле-еле отбились.
   - Дураки, сами виноваты, - пожала плечами хозяйка - не побежали бы, дошли бы до башни. Но, за то, они лес подкормили, и у вас особых проблем не было.
  Молчавший до этого Пьер, наконец, пришел в себя, оторвал взгляд от аппетитных форм ведьмы и запинаясь сказал:
   - Это... Оно конечно... Хорошо, но... рассчитаться надо бы. Я свою работу выполнил. Ребят через лес провел, у башни положил. Так что хочу денежку получить и... это... того... Домой охота...
   - Конечно, конечно, - ведьмочка всплеснула руками и засеменила к одному из стеллажей с книгами.
  
  Саймон подошел к окну и поманил за собой Пьера.
   - На это стоит взглянуть.
  Пьер встал рядом с ним и выглянул в окно. Да... на это стоило взглянуть. Весь лес был как на ладони. С верху он уже не казался таким однообразным и удручающим. Он был больше похож на вычурное кружево. Кроны белых деревьев вырисовывали причудливые узоры. То тут то там зажигались драгоценными огнями таинственные огоньки. Легкой серебристой паутинкой гуляли по кружеву облака белого тумана. От леса веяло спокойствием и тайной. Особенно интриговали эти самые огоньки. Пьер уже совсем было собрался спросить об этом Саймона, но тут холодная сталь кинжала скользнула по его горлу, вскрывая артерии, и незадачливый воин, перевалившись через подоконник, полетел на встречу черной земле.
  
  Саймон проводил его взглядом, криво усмехнулся и принялся платком вытирать кровь с кинжала. Вернувшаяся ведьма некоторое время задумчиво смотрела то на него, то на окно, потом вздохнула, положила на стол принесенный увесистый кошелек и обняла Саймона.
  
   - Ну, зачем ты так? Он мог нам пригодиться. Сейчас так сложно найти работника на такие дела...
   - Болтливый он был, очень. Проболтался бы. Да и не скоро еще найдутся дураки, желающие полезть в лес. После гибели двух отрядов...
  Ведьмочка хихикнула.
   - А может, ты просто заревновал? Он же вон как на меня уставился. Не знаю, как насквозь не пробуравил буркалами...
  
  Саймон опять криво усмехнулся. Ведьма заулыбалась, словно годовалый ребенок, которому на ярмарке купили большущую карамель.
  
   - Мне теперь в столицу нельзя возвращаться, - сказал Саймон после минутного молчания - Два отряда похоронил, а сам выжил. Вопросов возникнет... да и еще наставник решил умыть руки и постричься в монахи. Не станет теперь заступаться...
   - Старый хрыч! - фыркнула ведьмочка - Мало мы ему денег отваливали?
   - Совесть замучила, - усмехнулся Саймон.
  
  Ведьма заливисто захохотала.
   - Ну и пусть, - сказала она отсмеявшись - Нашлю бессилье полное на него. А тебе прямую дорогу на восток открою. Ты там, среди вольных племен, будешь как сыр в масле.
  
  Саймон задумчиво кивнул.
   - Тебе теперь сложно будет лес подкармливать, да камни башни кровью омывать. Сейчас сюда одной императорской наградой никого не заманишь.
  Ведьмочка смачно чмокнула его в нос и потянула за собой.
  
   - У меня теперь есть чем заманивать. Я же эксперимент провела. Помнишь, братик, что это за заклятье изначально было-то? Из-за которого лес полез-то?
  Саймон улыбнулся.
   - Помню. Заклятье, богатство призывающее.
   - Ага, ага, - ослепительно улыбаясь, подтвердила ведьма, подводя его к одной из стен, не заставленной стеллажами, - Только теперь нормально заработало. Зато как! - она коснулась рукой ничем не примечательного камня и кусок стены уехал в сторону. А за ним...
  
  А за ним была комната. Средняя такая комната, раз в шесть меньше центральной залы. И вся эта комната была завалена брильянтами всяких разных размеров, от небольших, с ноготь большого пальца, до огромных как кулак. Саймон от такого богатства даже дышать забыл. А ведьмочка, широким жестом обведя комнату, продолжала рассказывать.
   - За три минуты столько навалило! Я еле успела поток перекрыть да заклятье приморозить. Видимо за все годы неудачной работы накопилось. За такой добычей народ валом в лес повалит. Стоит только слух пустить, да пару камней показать. Так что за меня не волнуйся. Лес я прокормлю. А через год я смогу всю империю бриллиантами выложить! Не будет больше бедности! Как мы и мечтали!
  
  Саймон задумчиво улыбнулся и положил руку на шею сестре. Та зажмурилась от удовольствия.
   - Ты молодец, сестренка. Умница, - приговаривал он, лаская её шею - Молодчина.
  
  Его улыбка вмиг искривилась и сильная, опытная рука легко свернула тонкую шейку.
  
  Возможно, в душе Саймона что-то и дрогнуло в этот момент. Все-таки сестра была самым близким для него человеком. Он, будучи старше её на два года, он делил с ней ложе с двенадцати лет. Они были детьми разорившегося рыбака, и хлебнули лиха достаточно. Вот потому, когда сестра нашла старую черную книгу, полную тайных знаний и заклинаний, они, не раздумываясь, пустили её в ход. Заклинание должно было превратить простое дерево, росшее перед их лачугой, в гору драгоценностей. Но первый блин всегда комом. Ком получился знатный. Лес, разросшийся с невероятной скоростью, давал им всё, что нужно, просто захватывая поселение за поселением. Это было счастливо время, когда прошел первый страх они почувствовали себя богами. Но потом лес перестал расти. Скоро его стали обходить за милю, и лес стал требовать своей кровавой дани. Тогда то и пришлось Саймону уйти из башни и отправиться в столицу, подбивать народ на подвиги. Денег он с собой взял предостаточно и не в чем себе не отказывал. В столице он встретил наставника, который согласился, за определенную плату, прикрывать Саймона от зорких глаз императора и много еще кого.
  
  Первый раз прошел как по маслу. Лес получил пищу, Саймон пополнил запасы золота. Но, вернувшись в родную башню, он понял вдруг, насколько это убогая жизнь, по сравнению со столичной каруселью.
  
  И вот, судьба дала шанс все изменить, раз и навсегда. Саймон решил его не упускать. Завязать с кровавым ремеслом, получит титул и землю из рук самого императора. Слава наконец. И конечно богатство. Просто невероятное богатство. А сестра... Сестра как была так и осталась глупенькой девчонкой, прикрывая свои сорок лет колдовскими масками. Её не переубедишь. Да и не привлекала она больше Саймона. Теперь у него будет много молоденьких девчонок. Возможно - целый гарем.
  Еще раз кинув взгляд на гору алмазов, он понял что здесь хватит богатства на тысячи тысяч самых распутных жизней. И что ему не унести столько. Подумав, он неглубоко резанул себя по лбу, подождал, пока кровь зальет лицо, и принялся тормошить Мелкого.
  
  Мелкий пришел в себя довольно быстро, после третье затрещины.
   - С... Саймон? - прохрипел он.
   - Он самый, - усмехнулся Саймон и принялся развинчивать кандалы.
   - Что... Что произошло, Саймон?
   - Оглушили нас. Магией. Как удар по затылку. Ведьма колданула.
  
  При слове "ведьма" Мелкий принялся нервно осматриваться.
   - А где... Где она?
  Саймон криво усмехнулся и глянул в сторону женского трупа. После смерти ведьма больше не выглядела молодой. Проступили и морщины, и седина.
   - В мире ином, Мелкий. Не беспокойся.
  
  Саймону, наконец, удалось отвинтить кандалы и Мелкий сел и принялся вертеть головой.
   - Но как? - спросил он.
  Саймон ответил не задумываясь.
   - Эльфы помогли.
  Лицо Мелкого стало как у удивленного ребенка.
   - Эльфы? Эльфы! Где?!
  Саймон положил ему руку на плече.
   - Ушли. Убили ведьму, забрали свое и ушли.
   - Ушли? - жалобно потянул Мелкий.
   - Ага. Зато глянь, что нам оставил, - сказал Саймон, подводя Мелкого к комнате с бриллиантами.
  
  Мелкий, некоторое время, молча стоял и глазел на невиданное богатство, а потом, без лишних рассуждений, принялся нагребать камни в мешок, подсунутый Саймоном. Сам Саймон тем временем обыскал весь зал и вытащил из письменного стола толстенную черную книгу.
  
   - Наставнику, - ответил он на вопросительный взгляд Мелкого.
  
  Камней набрали столько, что даже здоровяк Мелкий крякнул, взваливая ношу себе на плечи. Они запалили все, что могло гореть в зале и стали спускаться по лестнице.
  
  Внезапно Мелкий остановился и посмотрел на Саймона.
   - А что с ребятами?
  
  Саймон скорбно покачал головой.
   - Надо похоронить, - произнес Мелкий после тоскливой паузы.
   - Боюсь, нечего уже хоронить. Мертвяки сожрали уже, - ответил Саймон.
  
  Мелкий грустно вздохнул и сказал: "Паскудная смерть". Саймон кивнул и они продолжили спуск.
   - Разделим камни поровну и отдадим причитающиеся доли семьям, - предложил Саймон через некоторое время. Он не был жадным. Все равно, того, что останется ему в жизнь не потратить.
  Мелкий кивнул и просветлел. Правда, через несколько минут он опять уставил озабоченные зенки на Саймона.
   - А как мы прорвемся мимо мертвяков с таким то грузом?
   - Будет не просто. Но сейчас нежить, лишившись руководства, будет жрать друг друга, так что проскочим. Не можем не проскочить. Иначе смерти ребят будут напрасными. Так и случилось. Нежить на двух путников почти не обращала внимания. А Мелкий, осмелев, совсем достал Саймона вопросами об эльфах.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"