Который день лайбу кидало по волнам. Шторм будто не хотел отступать и каждый раз с новой яростью набрасывался на корабль. Экипаж с бледными лицами валился с ног от усталости, а волны продолжали бить в борта и перекатываться через палубу.
Мильда с отстраненной тоской смотрела через иллюминатор на грозные волны, что пытались потопить небольшое судно отца.
Вышла на палубу и придерживаясь за фальшборт направилась на бак. Ей уже порядком осточертело сидеть в каюте в обнимку с горшком. Мимо, еле освещаемые масляными светильниками, проносились, иногда запинаясь от усталости, бледные матросы. И какого черта ее понесло в это путешествие? - злилась Мильда на своё упрямство. Решила испытать на своей шкуре приключения, про которые так красиво рассказывали моряки. Вот ей и приключения, вся каюта уже пропиталась запахом желчи, один ее запах вызывал новые позывы. Одно небольшое облегчение, это выйти на палубу и вдохнуть свежего воздуха.
- Рифы! - Закричал носовой и добавил. - Рифы! Дракон, впереди по курсу рифы! - Кричал носовой, пытаясь перекричать шум ветра.
- Мехи, полный назад. Рулевой, лево на борт. - В ответ крикнул дракон.
Но команда запоздала, раздался скрежет в районе днища и корабль замер. Пропала качка, будто Лайба села на мель.
Вот в правый борт ударила очередная волна и смыла корабль с рифа. Судно покачнулось в свободной воде и стало быстро погружаться под воду. Спустя пару минут, на палубу выскочил капитан.
- Мильда, Мильда, где ты девочка моя. - Звал капитан, пока не заметил ее, держащуюся за фальшборт. - Мильда, прыгай в шлюпку и греби подальше от Фиеры, иначе, она затянет тебя с собой.
- Отец, я никуда не пойду без тебя. - В ответ закричала она.
- Слушайся отца. - Сказал капитан, схватил и с легкостью, будто ей не больше года, закинул в шлюпку. - Держись дочка. - Крикнул капитан и саблей перерубил шлюпочные тали. Шлюпка упала на воду.
Мильда взялась за весла и начала усердно отгребать от лайбы, наблюдая как та погружается под воду. Вот одна и вторая шлюпки упали на воду. Спрыгнули матросы и начали отгребать, как лайба резко пошла на дно и на поверхность рванули остатки воздуха. Плотность воды упала и шлюпки одна за другой скрылись под поверхностью.
Мильда направилась обратно, в надежде подобрать выживших, но быстро потеряла ориентиры. Как Мильда не старалась найти выживших, у нее ничего не вышло. Видимо Фиера всех забрала с собой. Девушка в печали прилегла на дно шлюпки и от усталости задремала.
Утром проснулась от яркого света. День, новый день. Осмотрелась, никого вокруг, только спокойная морская гладь, как будто и не было никакого шторма.
До полудня Мильда гребла на восток, ориентируясь по светилу, пока не выбилась из сил. К полудню, когда светило поднялось в зенит, то и вовсе потеряла направление. Поплакала и уснула. Проснулась ближе к закату и снова легла на весла. Гребла сколько хватило сил, но долгожданный, любой из островов их архипелага так и не появлялся. Жутко хотелось пить, поэтому девушка пила воду со дна шлюпки. Она тоже была соленой, но хоть немного разбавленной дождевой водой. Она прекрасно понимала, что ей дано только три дня. По истечении которых у нее откажут почки. У Мильды только три дня, чтобы добраться до островов. Поймать медузу тринки, она даже не надеялась, у нее не было никакого инструмента с собой. Но сколько она не пыталась добраться до островов, она не знала, что ее шлюпку сносит сильным течением на запад, к материку.
Уру возвращался с рыбалки довольный, сегодня он не будет голодать. Ракра уже висела у самого горизонта, поэтому стоило поспешить. Он уже почти подошел к берегу, когда увидел у берега странную лодку, разбитую волнами о камни, но чудом держащуюся на прибрежных волнах.
Спрыгнул в воду и оттащил лодку на берег. Только затем заглянул в вытащенную лодку и с интересом начал ее разглядывать.
- Добротная лодка была. - Негромко сказал Уру. - Вся из дерева, крепкая, на такой и в море далеко ходить не страшно. - Продолжая рассматривать обломки шлюпки.
Осматривая очередной обломок, Уру заметил в нескольких шагах лежащую бес сознания девушку. Недолго думая, он поспешил ей на помощь.
Перевернул ее на спину.
- Слава Вирату ты жива. - Сказал Уру и посмотрел в вечернее небо, где из-за горизонта поднимался Вирата. - Какая на тебе странная одежда и сама ты странная. - Удивился Уру. - Таких голу я еще не видел. Может за морем голу другие? Я был бы рад, если и наши женщины были также хороши.
Мильда проснулась на рассвете от затекшего тела. Она лежала на жесткой плетеной циновке на земле прикрытая шкурой. Тело было наго, рядом кто-то громко сопел.
Она пошевелилась и сопение пропало. Затем незнакомец что-то спросил. Мильда ничего не поняла.
- Я тебя не понимаю. - Ответила она.
- Ты говоришь на языке коричневых? Я на нем плохо говорю, это язык коричневых и жрецов, а я простой голу. - Сказал Улу и подошел к девушке.
При слабом свете лун, пробивающихся через дверной проем, Мильда разглядела силуэт мужчины аборигена.
- Как я здесь оказалась?
- Я нашел тебя на берегу моря и принес в свое жилище. - Ответил он.
- Я не помню, как оказалась на берегу. Я много времени провела в море и потеряла много сил от голода и от жажды.
- Выпей немного воды, тебе нужно восстановить здоровье.
Мильда не стала отказываться и с жадностью начала пить принесенную воду. Когда она утолила свою жажду она спросила.
- Как твое имя?
- Меня звать Улу, я рыбак.
- Ясно, а меня Мильда. Скажи, почему я лежу нагая? - Требовательно спросила Мильда.
- Твоя одежда была мокрая и мне пришлось тебя раздеть, чтобы ты смогла согреться. - заметно смутившись ответил Улу.
Мильда недоверчиво посмотрела на Улу, но промолчала.
- Тебе сейчас тепло, ты согрелась? - Поинтересовался Улу.
- Благодарю за заботу, мне тепло. Только мне бы хотелось получить обратно свою одежду.
- Да, конечно, она, наверное, уже просохла. - Сказал Улу и вышел на улицу.
Когда утром Мильда вышла на улицу, то не увидела рядом других хижин.
- Улу, ты живешь здесь один? Где остальные? - Спросила Мильда.
Улу поморщился от вопроса и негромко ответил.
- Я ублюдок Мильда, вот и живу один.
- В смысле ублюдок, я не поняла?
- Сын второй жены.
- Не поняла, какая тут связь?
- Мой отец взял мою мать второй женой. Ее муж пропал, не вернулся с охоты. Отец полюбил ее и взял второй женой. А когда родился я и стал взрослым он позвал меня к себе. Мы всю ночь ели кислые фрукты и пели грустные песни расставания. А когда проснулись утром, он прогнал меня из селения. Я не захотел идти в другое и решил попробовать жить одному.
- И ты живешь один?
- Да.
- А зачем он тебя прогнал?
- Всех ублюдков прогоняют из дома отца, когда он становится мужчиной.
- Почему?
- Потому что я грязный сын, у моей матери уже был до него мужчина. Поэтому я сам должен найти свою судьбу и я ему благодарен, за то, что он позволил мне есть его еду, пока я не повзрослел.
- Странно и непонятно, почему отец изгоняет своего сына.
Улу с Мильдой прожили в хижине до сезона дождей, когда отношения перешли на новый уровень.
- Мильда, ты можешь предложить мне стать твоим мужем. - Как-то предложил ей Улу.
- И как мне это сделать? - С улыбкой спросила Мильда.
- Тебе нужно сделать брачное ожерелье и одеть его мне на шею.
- Первый раз слышу, про ожерелье.
- Тебя должна была научить плести мать, но раз ее нет, то я научу тебя.
Мильда быстро сплела ожерелье, с помощью подсказок Улу. Она поражала своими навыками будущего мужа. За эти несколько месяцев, что они прожили рядом, она сшила ему удобную одежду, множество удобных сумок и рюкзаков. Навела в хижине порядок и научила Улу пользоваться ложкой. Он сначала возмущался, но потом ему понравилось, теперь не нужно было облизывать пальцы, они оставались чистыми после еды. Теперь, когда Улу входил в хижину, то на него находила радость от чистоты и порядка. А как вкусно она готовила, только за это Улу готов был носить ее на руках.
Вечером Мильда приготовила ужин. Настало время ритуала, поэтому она села на циновку в дальнем конце хижины и стала дожидаться будущего мужа. Улу вошел в хижину и присел у очага. Взял чашку с похлебкой и посмотрел на Мильду.
- Идем есть, ты что не хочешь? - Спросил ее Улу.
- Я поем то, что останется после моего хозяина. - Ответила она.
Улу наелся и направился спать.
- Можешь поесть, я сыт. - Невозмутимо сказал он, будто они первый день знакомы.
Мильда встала и направилась к керамическому котелку.
Утром Улу проснулся и нащупал на своей шее ожерелье Мильды, ритуал был закончен. Он обнял спящую жену и снова уснул.
Давно закончился сезон дождей и Мильда принесла Улу сына. Крепкого парня, звонким криком известившего мир о своём рождении. Улу принял роды, обтер мягкой шкурой своего первенца и отдал матери. Мильда улыбалась, любуясь сыном и временами морщилась от боли.
Ближе к рассвету, Улу проснулся от странных звуков, доносящихся снаружи. Он взял копье и осторожно вышел на улицу. Вокруг хижины сновали хорты. По щекам Улу потекли слезы. Огромная радость для народа голу. Появление хортов у дома, означало, что на свет появился жрец Вирата. Это была радость за народ и горе для родителей. Теперь ему с Мильдой придется расстаться с сыном, их первенцем. Ведь только жрецы смогут вырастить из его сына жреца. Чтобы стать сильным жрецом, его должны обучать только жрецы. Только они могут научить сына лечить руками и управлять заклинаниями.
Прошло несколько дней, но кровотечение у жены не прекращалось. Жена Улу увядала на глазах. Улу не знал, что делать и очень переживал. Пойти позвать жреца он не мог, пока он отсутствует, истекающую кровью жену и его первенца могут разорвать шакалы, что крутились около хижины, они теряли остатки разума от запаха крови. Защитят ли хорты ее и сына, Улу не знал.
В один из дней, когда Мильде стало совсем плохо, Улу решился идти к жрецу. Раз она родила жреца, то они должны ей помочь. Ведь ей положен пожизненный знак Вирата, который дает право брать четвертую часть добычи, любого встреченного голу.
Улу обвязал бедра Мильды кислыми листьями, что отбивали запах крови. Напоил сына кровью Вирата, теперь он проспит около трех дней и не будет требовать еду в пути. Взвалил жену на правое плечо, в левую руку взял сына и раздвигая ветви плечом, скрылся в лесу. Лишь заинтересованные взгляды хортов провожали Улу с немым вопросом: "Куда ты понес нашего жреца?".
Улу пробивался через заросли слезящимися глазами, которые раздражали испарения раздавленных и смятых кислых листьев. Ему некогда было отвлекаться на такую ерунду, он спешил доставить жену на лечение к жрецу. Он был в пути уже довольно долго, когда заметил, что лес вокруг затих. Осторожно положил жену на землю осмотрелся. С разных сторон кто-то осторожно приближался, лишь шевеление травы выдавало хищников. Похоже кровь учуяли Воги, которых коричневые называли волками. Улу начал в панике крутить головой, пытаясь вычислить, откуда будет первая атака. Покрепче прижал к груди сына.
Вот из густого кустарника вылетел вог и ударил в грудь Улу, тот только и успел, в падении, полоснуть того по брюху, как тот скрылся в зарослях, окропив на прощание лицо Улу своей кровью. Улу быстро поднялся на ноги и не увидел рядом жену. Начал в панике искать ее, но тут услышал еле слышные рыки и осмотрелся в поисках укрытия.
Недалеко увидел толстый ствол дерева. Осторожно приблизился к нему и прижался спиной, выставив перед собой костяной нож с насаженными кусочками камня, приносящего смерть.
Вот одна тень метнулась к нему и на пол пути получила в бок удар полупрозрачного сгустка. Вог замертво упал на землю, не долетев несколько шагов до Улу. Молодой отец, прижимая к груди сына, посмотрел в сторону атаки и увидел стаю хортов.
С их груди вылетали еле видимые, прозрачные сгустки и устремлялись в направлении вогов. После попадания, воги затихали, а самые дальние из них решили отступить.
Хорты окружили Улу с сыном, охраняя их, только их длинные хвосты нервозно сбивали листву с травы и кустарников.
Улу в сопровождении хортов доставил до поселения сына и вошел в хижину к жрецу селения.
- Жрец Вирата, я принес тебе своего сына, молодого жреца. Весь путь сюда, меня оберегали хорты.
- Не слышал, чтобы нам приносили молодого жреца, обычно мы сами его забираем.
- Я нес еще его мать на лечение, она не смогла оправиться после родов, но на нас напали воги. Я ее потерял, видимо ее утащили, когда меня сбили с ног.
- Хорты говоришь довели вас? Это хороший знак, Вирата будет доволен, что новый жрец выжил. Я забираю его у тебя. Ты успел дать ему имя? - Спросил жрец.
- Да, его имя Урух.
- Хорошо, я не смею менять ему имя, данное родителями. Раз мать мертва, тогда тебе положен знак Вирата. - Сказал жрец, снял с шеи костяной медальон с изображением Вирата и протянул Улу.
- Он будет знать, кто его отец? - спросил Улу жреца.
- Конечно. Он все будет знать и если захочет, то навестит тебя, когда подрастет.
Спустя некоторое время, достаточное, для совершеннолетия голу, возле хижины рыбака появился высокий, плечистый голу. Он подошел к постаревшему рыбаку, чистившему рыбу и сел рядом. И заглянув в глаза, своим, не знающим отказа, подчиняющим взором, сказал:
- Ну здравствуй отец! Я к тебе с одним вопросом. - Кто была моя мать?...