Боль... Она накатывала волнами, становясь то громче, то тише, то сильнее, то слабее, но не прекращаясь ни на минуту. В закрытые глаза светил оранжево-жёлтый свет. Я отчаянно стискивала зубы, пытаясь не выпустить наружу рвущийся из горла стон. Временами я едва заметно подёргивала ногой или рукой - это приносило хоть какое-то облегчение. О, как мне хотелось вскочить и выбежать вон! Но нельзя, нельзя менять положения...
Наверное, я сильно походила на труп - такая же бледная, холодная и беспомощная. Чувствовала я себя немногим лучше, если трупы, конечно, могут хоть что-то чувствовать. Кровожадно склонившаяся надо мной женщина, в свою очередь, являла собой некую смесь некроманта и патологоанатома. Образ довершало железо в безжалостной руке.
Я не знаю, сколько времени я пролежала так. Наверное, несколько десятков минут... Мне показалось, что прошли годы. Годы непрерывной боли, отчаянного желания пошевелиться... Наконец, уши уловили слова:
- Что ж, я закончила... Ну как тебе, нравится? - ухмыльнулась женщина. Я открыла слезящиеся глаза и кое-как поднялась на дрожащие ноги. Не могу поверить, что эта пытка наконец кончилась!
- С... спасибо... - кое-как выдавила я из себя и вышла из этой страшной комнаты. Молча сунула другой полной женщине двести рублей, надела куртку и толкнула дверь. Когда я вышла на морозный воздух, я кое-как пришла в себя.
...Я была уверена, что больше никогда не пойду щипать брови.