Личный дневник

     Сегодня был большой праздник - начало лета, время цветения. Всю долгую ночь будут литься песни и зажигаться огни, и среди высоких деревьев будут мелькать светлые одежды, и смех будет звенеть, разрывая темноту мелодичными вспышками.

     Все ее ровесницы предвкушали и будущее веселье, и наслаждения. Вот только Саэрэй Кайо, младшая дочь дома Таннаар сегодня была задумчива.

     Ее семья, как и многие другие, приехала в дом Повелителя на праздник. И отец долго отсутствовал, разговаривая с древним эльфом. И вернулся с новостями, которые уже начали менять жизнь Саэрэй.

     Она никогда не походила на радостных и беззаботных сверстниц. Возможно, все дело было в том, что ее семья исполняла особый долг, и даже детей чуть ли не с рождения готовили к тому, что личные интересы и планы не имеют никакого значения, и не могут определять ни поступки, ни слова. Только то, что должно. Только то, чего требует общая цель.

     Вот и сегодняшний день не стал исключением. И перед Саэрэй раскрылись новые грани необходимости.

     Девушка едва заметно нахмурила красиво очерченные брови и неспешно открыла богато переплетенный дневник, перебирая пальцами исписанные страницы. Она так привыкла - излагать на бумаге то, от чего тяжело становилось внутри и невозможно было порой дышать. Вот и теперь вычурная эльфийская вязь легко ложилась на белый пергамент.

     Саэрэй предстояло стать властью. Что бы это не значило. Ее брат уже расплачивался за неизбежность отцовских решений. Теперь пришел и ее черед. И эльфийка так отчетливо осознавала, все чем это, в конце концов, обернется для нее лично.

     Но не сейчас, когда ей придется, сжав всю волю в кулак, быть холодной и расчетливой, и жестокой, как последняя клятва.

     'Но ведь власть, на первый взгляд, так сладка!' - И слова мягко впечатываются в бумагу.

     И даже если неискушенному и неподготовленному наблюдателю не видно, кто дергает за ниточки, заставляя ничего не подозревающих мужчин и женщин исполнять чужие желания, как же приятно осознавать, что это так!

     Или, возможно, наслаждение находить следует в том, насколько совершенно простроена многоходовая игра, когда легчайший намек, невзначай брошенное слово или даже молчание могут привести к тому, что кто-то покорно будет лежать у твоих ног, как о самой драгоценной милости мечтая о мимолетном взгляде.

     Или, может быть, власть - это удовлетворение от того, что все, как послушные куклы, танцуют под созданную тобой мелодию?

     И есть ли во власти место дружбе и любви? Хотя, что они такое, когда впереди видишь вожделенную цель?

     Но когда ты сам становишься для других пусть и нежеланной, но опорой, следует ли это понимать, как большую ответственность, когда ты знаешь, что за твоей спиной стоят те, кто нуждается в тебе и зависит от тебя?..

     А что, если твоя сила и твоя мощь вне зависимости от стремлений и намерений становятся болью для тех, кто дороже всего, и ты знаешь, что по-другому не можешь поступить, не попирая то, что есть честь и долг?

     И чем, в конце концов, придется заплатить за эту пьянящую тьму, что так легко зовется властью?..

     - Саэрэй, пора! - Заглядывает в отведенные ей покои отец.

     И тогда она неспешно встает и захлопывает тяжелую книгу, уже не глядя ни на вычурную вязь слов, ни на роскошь выбеленных страниц, ведь теперь все будет иначе.

     - Уже иду, - шепчет она едва слышно. - Уже иду...

     

     Телохранители

     Аэлинн методично ковырялась вилкой в тарелке. Есть вообще не хотелось. Точнее нет, хотелось, но в такой компании кусок в горло не лез. И зачем ее только притащили на этот, тьма его побери, прием?

     Мать слегка ткнула дочь в бок, словно намекая на то, что такое поведение просто непозволительно. Но Аэлинн только тихонько зашипела в ответ.

     - Ты ведешь себя неподобающим образом! Это честь для нас - присутствовать на праздновании дня совета в доме лорда Мара. - Слегка наклонившись к уху дочери, прошептала леди Дэйан, понимая, что одного тычка было явно недостаточно.

     Аэлинн скривила лицо в кислой гримасе.

     - А обязательно ли, матушка, меня сюда было тянуть? А?! Мне здесь не нравится! Мне жутко скучно сидеть с этими старыми хрычами! Да тут каждый уже, как минимум, по тысяче разменял! Вон глянь на них! - И девушка бесцеремонно ткнула вилкой, на которой в ожидании томился кусок мяса, в демона с серебристыми прядями в волосах.

     - Аэлинн! - Это ее отдернул отец.

     - А, ну да!.. - Закатила глаза в приступе притворной покорности демонесса. - Должна, обязана!.. Ну, и далее по тексту!

     Она демонстративно отбросила вилку и облокотилась на высокую спинку стула.

     Демон преклонного возраста, тот, на которого и был недавно нацелен злосчастный столовый прибор, откашлялся и обратился к лорду Дэйан.

     - Почему же вы столько времени скрывали этот прекрасный цветок, который взрастили в своем саду? - И он пошловато улыбнулся в сторону Аэлинн.

     Девушка фыркнула и отвернулась.

     - Не было возможности представить дочь. Ей еще не исполнилось и тридцати, так что лишь через несколько лет она получит право появляться при дворе, а пока только узкий круг имеет возможность наслаждаться ее красотой. - Лорд Дэйан говорил ровно, периодически поглядывая на вышеупомянутый 'цветок', сидевший с брезгливым выражением на лице.

     - Я слышал, она не отличается кротким нравом. - Не унимался старик.

     - Ну, что вы, что вы! - Вступилась мать обсуждаемого чада. - Ничуть не больше, чем все остальные! Мы же не эльфы, право, чтобы прятать свои эмоции!.. И все в своей природе несовершенны. Она еще дитя и многого не понимает.

     - Что ж, ваша правда. - Наигранно рассмеялся оппонент.

     Аэлинн уже скрежетала зубами. А отец до боли сжал ее пальцы под столом, заставляя молчать.

     - Достопочтенный лорд Дэйан, как долго вы будете держать ваше сокровище подле себя? Она - ваша единственная дочь, к тому же, вам необходим наследник. - Демон хитро улыбнулся. - Из знатного рода и, возможно, не просто преемник, а тот, кто сможет умножить ваше состояние и упрочнить положение вашего дома. Мудрый и расчетливый лорд, который сможет укротить непослушное дитя.

     Мать демонессы поперхнулась. И не просто так, а потому что Аэлинн вскочила прямо посреди трапезы, резко отодвинув тарелку и чуть не пролив бокал с вином. И если бы не реакция отца, то платья обеих леди были бы вконец испорчены.

     - Дочь! - Отдернул ее лорд Дэйан.

     Но вулкан кипел, и это было только начало.

     Девушка растянула губы в презрительной улыбке. Затем мучительно медленно поднесла салфетку к губам. И все ради того, чтобы все сидящие за огромным столом (а это ни много, ни мало - все члены совета, их жены и несколько затесавшихся на собрание знатных отпрысков) обратили на бесовку внимание.

     Она бросила косой взгляд на мать, которая так и застыла в нелепой позе, словно перед казнью, когда понимают, что иного развития событий уже не миновать. Потом поглядела на отца. Вот он точно знал, что случится с Аэлинн далее, точнее уже дома, когда не будет ни лишних ушей, ни лишних глаз. Но это будет дома, а пока!..

     - Ну, и не вы ли тут мне в мужья набиваетесь, достопочтенный лорд ... э-э-э ... Мара? - Наиграно вопрошающе сказала Аэлинн.

     Не то, чтобы она не помнила, как его зовут. Имена всех присутствующих здесь были ей хорошо известны. Но как же без унижения?..

     Вышеупомянутый демон прокашлялся. Он не ожидал такого поворота событий, полагая, что юная особа должна быть учтива, тиха и покорна, но уж никак не позорить своим поведением семью.

     - Если вы знаете о моем дурном нраве, так зачем в женихи набиваетесь? - Задала прямой и резонный вопрос Аэлинн, но и этого ей было мало. - Я не пойду замуж ни за вас, ни за кого-либо другого! Много чести! - И девчонка блеснула глазами, откровенно наслаждаясь собой.

     - Но, дитя мое!.. - Попыталась воззвать к ее благоразумию мать.

     Однако на Аэлинн эти слабые попытки не действовали, и ее гневная речь набирала обороты.

     - Да с таким, как вы, я с ума сойду от скуки! Я тут уже пять часов сижу и что?!. Тоска! Леди в одном углу обсуждают своих кавалеров, без конца выясняя, кто в чем пришел, и чей мужик лучше в постели! А вы тоже хороши! - Она обратила взор в сторону высокородных демонов. - За своими бы дамами следили, а не за соседскими украдкой!

     Девушка, наслаждаясь повисшей в комнате тишиной, взяла со стола бокал, отрешенно разглядывая рубиновый нектар, вдохнула аромат дорогого вина, но пить не стала, неспешно вернув изящный сосуд назад.

     - Я думала, что хоть что-то нужное почерпну здесь! Политика домов, интриги, да хоть сплетни какие, в конце концов! Но нет!.. - Юность всегда была слишком импульсивна и прямолинейна. А уж младшей леди Дэйан, прекрасно знавшей себе цену, это касалось вдвойне.

     - Аэлинн! Сядь немедленно. - Прошипел сквозь зубы отец.

     - Насиделась! - Голос холодный, отстраненный. - Я ухожу. - Она с шумом отодвинула стул и направилась к выходу.

     Демон хотел, было, догнать бесцеремонную девчонку, но леди Дэйан остановила мужа.

     - Пусть идет. Ты ведь знаешь, если вернуть ее - будет только хуже...

     А тем временем Аэлинн вышла на улицу, намереваясь сама получить то, что ей было нужно теперь. Начинало смеркаться. Их экипаж подали слуги принимающего дома, как только увидели ее спускающуюся по крутым ступеням.

     - Я еду одна! - Бросила она к конюху.

     Он непонимающе застыл, но так и не произнес ни слова.

     - Ждите здесь! - Воскликнула девчонка и уже через несколько минут появилась перед ошарашенным демоном со сбруей в руках. Упряжка их экипажа состояла из пяти лошадей, так что одну она с чистым сердцем могла умыкнуть. Демон-конюх за всем этим наблюдал с открытым ртом, так и не смея пошевелиться. Он никогда не видел, чтобы леди сама так ладно управлялась с лошадью и тем, что к ней прилагалось.

     Седло было мужским, а платье для приемов узким, так что Аэлинн, наплевав и на дорогую ткань, и та то, как она будет выглядеть в глазах удивленных слуг, быстро провела когтем по обеим сторонам бедер, делая высокие разрезы, а затем молниеносно вскочила на коня.

     - Чего ждешь? - Рявкнула она. - Открывай ворота!

     Ошарашенный конюх подчинился, и девушка вылетела на свободу.

     Немного покатавшись по окрестностям, Аэлинн все же решила, что неплохо было бы поесть, а то эти старикашки действовали на аппетит угнетающе, зато вот на свежем воздухе все было совсем наоборот. И, наконец, заприметив небольшой постоялый двор, девушка скрылась в его недрах.

     В обеденном зале было темновато. Но это полностью устраивало демонессу. Она прошествовала вглубь комнаты и заняла уединенный столик у дальней стены. Молодой демон, видимо сын хозяина сего заведения, принес ей меню и чах над ней до тех пор, пока она не определилась с заказом.

     Ждать долго не пришлось, и сочный кусок мяса и тушеные овощи вскоре уже стояли у нее на столе.

     Аэлинн ткнула вилкой в мясо и задумчиво покрутила ее перед собой, а затем решила, что сегодня с нее хватит приличий и, сдернув с зубцов аппетитный ломтик, отправила его прямиком в рот. Потом вилка была просто оставлена за ненадобностью - демонесса с успехом пользовалась острыми когтями, не слишком утруждая себя мыслями о том, как это выглядит со стороны. Главное, что ей было удобно!

     Она с наслаждением предавалась трапезе, но это не помешало ей заметить двух новых посетителей. Да и как без этого, ведь оба они так шумно ввалились в трактир.

     Тэймир и Лейран весело смеялись, прямо на ходу распорядившись насчет выпивки и закуски, а затем, бегло осмотрев помещение, заняли стол напротив юной демонессы, решив, что и такое развлечение им тоже не помешает. Они еще несколько раз повторяли заказ, и уже потом, утолив жажду и голод, мужчины опять покосились в сторону незнакомки и заговорщицки переглянулись. Тэймир перевязал густые красные волосы кожаным ремешком, и в глазах его засветилась хитрая искорка.

     Но Аэлинн лишь хмыкнула себе под нос и продолжала наслаждаться едой. Она сразу приметила этих двоих. Оба были неплохо сложены, вот только красноволосый юноша немного превосходил ростом своего синеволосого друга, который, судя по всему, еще и уступал ему возрасте, хотя и не намного. Незнакомцы, видимо, путешествовали или откуда-то возвращалась после долгой поездки: их одежда была немаркой и удобной, не смотря на то, что оба подошли к делу со вкусом. Красноволосый, похоже, любивший все яркое, надел рыжий жилет и такие же рыжие, облегающие стройные ноги, штаны. Высокие ботфорты дополняли образ. А вот его друг был весь в черном, и только серебряная оторочка ворота нижней рубашки хоть как-то разбавляла картину.

     Внезапно красноволосый демон громко шикнул, и Аэлинн машинально подняла глаза, чтобы тут же наткнуться на его внимательный взгляд, хотя в глубине зеленых омутов все же плясали чертики. Нахал улыбнулся ей, слегка оголив клыки, а затем перевел взгляд на друга. Тот сидел спиной к демонессе, и поэтому Аэлинн не могла видеть его лица, однако могла поклясться: оба что-то замышляют. Кажись, день переставал быть скучным!

     И ее ожидания тут же оправдались, когда синеволосый медленно поднял руку и стянул серебряный зажим, едва сдерживавший его густые и длинные волосы. Голубой водопад накрыл его плечи и спину.

     И вот уже леди Дэйан с улыбкой, полной предвкушения, глядит, как демон медленно поднимается и с грацией пантеры приближается к своему другу, неспешно заходя ему за спину. Выпущенные когти синеволосого юноши вспарывают тонкий кожаный ремешок, сдерживающий пламя волос того, что сидит напротив Аэлинн и бесстыже соблазняет ее глазами.

     И тогда демонесса оставляет в покое мясо и кладет подбородок на руки, готовясь наслаждаться представлением, устроенным в ее честь.

     А незнакомец, затянутый в черное, медленно запускает когти в густые волосы своего приятеля и методично перебирает пряди, струящиеся сквозь его пальцы, как непокорное пламя. Рыжий в наслаждении прикрывает глаза. Острый коготь его мучителя скользит по вискам, щеке и шее. А он ловит руку и слегка прикусывает ладонь синеволосого. Тот в свою очередь, мягко забирая пальцы, отводит густые волосы сидящего демона за спину, открывая загорелую шею не столько своему взору, сколько для демонессы напротив.

     Аэлинн прикусывает губу. Игра двух мальчиков ее откровенно забавляет и заводит.

     Синеволосый склоняется к пульсирующей жилке и слегка оттягивает кожу, мучительно долго зажимая ее клыками. И его друг приоткрывает губы правильной, идеальной формы, слегка припухшие и уже немного искусанные им самим. Но синеволосый и не думает прекращать. Его зубы все еще терзают шею демона, пока руки неспешно справляются со всеми застежками на жилете и рубахе жертвы. И теперь длинные, тонкие пальцы с острыми изогнутыми когтями оставляют отметины на груди подопечного.

     Красноволосый выгибается, но рука его мучителя не дает ему шанса, с силой возвращая на стул. Демон открывает глаза, полные похоти, наслаждения и призыва, и тонет в малахитовом сиянии глаз Аэлинн. Но демонесса не отворачивается, а лишь хищно улыбается в ответ.

     - Хм! Мальчики хотят поиграть? - И ее голос становится похож на мурлыкание кошки. - Что ж, мне нравится представление!

     Синеволосый аккуратно, мучительно медленно, опускает левую руку ближе к паху друга. Слегка прикусив ему ухо, властным жестом разводит ноги.

     И тогда Аэлин запрокидывает голову, и ее раскатистый смех заливает полупустой зал таверны.

     Однако, когда ее глаза опять с жадностью устремляются на двух готовых на все демонов, она не находит их.

     Девушка слегка закусывает губу, пытаясь понять, где они сейчас. Демонесса кожей ощущает их приближение, ведь все чувства обострены до предела. Волны наслаждения заставляют ее испытывать сладострастную истому, но Аэлинн не поддастся на эту явную провокацию. Она заставляет себя расслабить тело, чтобы быть готовой ко всему. И только поэтому не вздрагивает, когда ощущает острые лезвия когтей, запущенные в ее волосы.

     Сильная рука заводит голову демонессы назад - до боли, такой сладкой и такой желанной, зажимая темные пряди в кулаке, а зубы красноволосого незнакомца уже терзают уголок ее рта, вымаливая хоть каплю крови. Синеволосый демон застывает у ног девушки, и, встав на колени, рисует изогнутым когтем узоры на ее так удачно оголенном бедре.

     Аэлинн пока позволяет играть с собой.

     И вот уже высокий ворот дорогого платья бесцеремонно разорван зубами, губы и язык рыжего демона терзают ее шею. Она поднимает руки, и, заводя их назад, запускает когти в огненные пряди, дотрагиваясь до беззащитного теперь затылка юноши, словно так призывает не останавливаться. Боль, граничащая с наслаждением, вырывает из уст девушки скупой стон. Она улыбается сама себе.

     Синеволосый аккуратно поднимает демонессу и усаживает ее к себе на колени так, что ноги Аэлинн смыкаются за его спиной.

     Его друг продолжает нависать над всем этим безобразием, медленно пытаясь разрезать платье со спины, чтобы оно не мешало, все еще не отпуская пульсирующей вены на шее мнимой жертвы, свободной рукой оставляя отметины на ее подбородке.

     - Оно слишком дорогое. - Ровным тоном говорит дочь дома Дэйан, когда понимает, что платью сейчас придет конец.

     - Вы и так его испортили, моя леди. - Не отвлекаясь, отвечает красноволосый томным, убаюкивающим голосом.

     - Достаточно! - Голос становится тверже, все еще позволяя мужчинам самим принять правильное решение и остановиться.

     - Тебе плохо с нами, милая? - Шепчет ей на ухо синеволосый.

     - Не помню, чтобы мы переходили на ты. - Голос Аэлинн становится холоднее, но все еще звучит ровно.

     И хотя демонесса находится в руках двух захватчиков, она уже не испытывает ни наслаждения, ни истомы, потому что оба они смели перечить ей. Она бы позволила им довести игру до конца, но только так, как сказала бы сама. Но эти двое уже упустили свой шанс.

     - А разве уже не все равно. - Синеволосый запускает руки в разрезы платья, так ничего и не поняв.

     - Довольно! - И слова, холодные и отдающие северным ветром, слова, похожие на сталь, заставляют наглецов замереть.

     Аэлинн окидывает взглядом обоих и медленно поднимается. Позволяет разодранной юбке упасть ей на ноги. Она регенерирует с поразительной быстротой, заставляя затягиваться порезы и синяки от сладострастных ласк.

     - Ну что ты, милая? Что ты так разозлилась? Или с тобой тут кто-то до нас обходился ласковей? - Синеволосый, не понимая опасности, переходит в наступление.

     - Что, простите? - Язвительно и даже с толикой отвращения бросает она.

     Красноволосый слишком поздно замечает подвох и не успевает перехватить руку друга, тянущуюся к девушке. Это не они играли с ней, им просто позволили показать представление. Но только сейчас актеры поняли, что спектакль окончен!

     Узкий и длинный фамильный клинок, совершенный настолько, что кажется - его ковали сами боги, материализуется в руке юной особы, и мгновением позже алый цветок на щеке наглеца раскрывает свои нежные лепестки.

     - Теперь моя очередь, мальчик! - И слова Аэлинн отдают брезгливостью, будто оба они для нее ничто, не противники даже.

     И тогда синеволосый, так и не уразумев, что происходит, достает свой меч и делает выпад. Девчонка бросила вызов, и ему уже глубоко плевать на все! Да будь она хоть самой дочерью Владыки, он проучит бесовку!

     А вот красноволосый не вмешивается, и сейчас ему остается только ждать, пока незнакомка наиграется с его другом, чтобы принести извинения.

     Выпад, подсечка, свист раскаленного боем метала. А на девчонке ни царапинки! Уворачивается, словно кошка! Да и бьет, будто дикий зверь! Руки его друга изрезаны, брюки в клочья. Но ни одной смертельной или глубокой раны. Царапины, но как искусно сделаны! Она водит его за нос, играет с ним, дразнит!..

     И красноволосый, зачарованный ее умением, тоже вступает в игру. Возможно, вдвоем они сумеют поймать девчонку?

     Аэлинн вскакивает на стол и громко хохочет.

     - Вам что, мало? Хотите еще?!

     - Да уж. Пожалуй! - Шипит синеволосый. - И не думай, что отделаешься так легко!

     Но Аэлинн уже надоела эта игра, и огненная сфера тут же накрывает обоих демонов с головой. Это должно было остановить двух неразумных, но они, помянув тьму и поднимаясь с пола, опять идут в наступление.

     А вот теперь уже волнуется хозяин таверны: стены закопчены, пол обожжен. И он, пытаясь сберечь хоть остатки своего имущества, вместе с сыном бросается, чтобы разнять враждующие стороны.

     Но демонесса не хочет причинять им вред, и одним выверенным ударом убирает глупцов с дороги, а затем раскрывает крылья и взмывает к потолку, намереваясь сама завершить все это безобразие. Рыжий падает с глубокой раной в плече, синеволосый даже не успевает взлететь. Точный удар ногой - и он собирает собой несколько столов и все что на них. Аэлинн спускается. Крылья сложены. Иронично вздернутая бровь.

     - Спасибо, мальчики. Повеселили. - А затем, медленно покачивая бедрами, идет к выходу.

     - Леди Дэйан! - Жалобный голос хозяина погорелого тетра заставляет ее замереть. Но лишь на мгновение, всего для того, чтобы бросить несколько золотых монет, которые с лихвой покроют еще таких три погрома.

     

     ***

     - Аэлинн, милая, к тебе гости! Ума не приложу, откуда эти юноши тебя знают! - Мать наказанной демонессы вошла в ее спальню.

     Хотя наказанной ее тяжело было назвать. После того происшествия в доме лорда Мара отец запер ее в комнате, и вот уже два дня она должна была сидеть под замком. Но бесовка каждый раз умудрялась улизнуть. Вот и сейчас мать застала ее у окна, практически на 'месте преступления'.

     - Аэлинн! - Возмущенно отчеканила старшая леди Дэйан.

     - Я посмотрю со двора! - Крикнула девушка, не собираясь останавливаться на полпути, и, вцепившись в плющ, оплетающий, дом стала спускаться вниз.

     А вскоре заприметила обоих визитеров. Оба демона - красноволосый и синеволосый - стояли у центрального входа и о чем-то спорили с дворецким, даже не догадываясь, кто стоит у них за спиной.

     - Вы ко мне? - С напускной стыдливостью спросила она, наслаждаясь разыгрываемым спектаклем.

     Парочка обернулась и замерла в удивлении. В облегающих брюках и мужской рубашке, с высоким хвостом, наголову разбившая их девушка казалась совсем еще юной. Да ей не было и тридцати лет, хотя им самим уже перевалило за первые пять десятков. И как они могли не заметить этого несколько дней назад? Тогда, в полутемной таверне, глядя на ее откровенную одежду, друзья приняли демонессу за весьма взрослую особу, жаждущую любовных приключений. А она оказалась леди из дома Дэйан!

     Единственная дочь искусного мастера меча во всех смыслах этого слова, потому что лорд Дэйан был не только опытным воином и довольно опасным противником, но и сам создавал благородное оружие.

     И сейчас Тэймир и Лейран просто не могли поверить в то, что эта малышка поколотила их.

     Возможно, у нее есть старшая сестра? Или, может, хозяин таверны ошибся, ссылаясь на тот герб на клинке, что вроде бы успел разглядеть?

     - Вы... Вы нас помните? - Запинаясь, поинтересовался синеволосый демон, все еще не веря, что перед ними стоит их таинственная незнакомка.

     Девушка медленно подошла к нему и протянула изящную ручку, затянутую в перчатку для тренировок, дотронулась до свежего шрама на его щеке, и едва затянувшаяся рана отозвалась болью.

     - Я - нет. - Ухмыльнулась она. - А вот этот милый порез помнит. - А затем отвернулась и собралась было идти, но тут в разговор вступил красноволосый.

     - Госпожа, позвольте нам искупить вину! - Он опустился на одно колено, протянув перед собой меч, а затем то же самое повторил и его друг.

     Аэлинн откровенно рассмеялась.

     - Все нормально, вы и так для меня постарались, мальчики. Не так ли? - И демонесса, достав из ножен свой безупречный клинок, хлопнула говорившего юношу по бедрам, прямо там, где несколько дней назад его касались руки друга.

     Тэймир нервно сглотнул, но все же продолжил.

     - Вы единственная дочь дома Дэйан. Мы очень уважаем вашего отца, и будем считать честью служить вам, леди. Мы уже известили наши семьи. И пока мы не искупим то, что натворили... - А затем демон замялся, увидев лорда и леди Дэйан, которые шли им навстречу, с удивлением взирая на происходящее. Он не хотел, чтобы у стоящей перед ним девушки были неприятности из-за его слов. Но после короткого раздумья все же продолжил. - Мы готовы служить вам, леди, в качестве телохранителей, чтобы такого не повторилось вновь. Как только вы решите, что наша вина искуплена, мы покинем вас по первому же вашему слову!

     - От самих себя, что ли, будете охранять? - Искренне веселясь, продолжила потешаться над двумя друзьями Аэлинн, но тут в разговор вмешалась ее мать.

     - Я не знаю, что там натворила моя дочь, но рациональное зерно в вашем предложении, милые юноши, имеется. И, пожалуй, я поддержу ваше решение.

     Аэлинн улыбнулась самой обезоруживающей улыбкой, демонстрируя при этом немалые клыки. Ну, если хотя бы один из родителей не против, то и она не будет возражать. Демонесса уже предвкушала все то, что можно будет натворить с этими красавчиками! А уж как славно она потреплет нервы папуле!

     - А, тьма с вами! - Махнула она рукой. - Вы мои! Поднимайтесь оба и марш на тренировку. Кто выиграет - уложит госпожу спать! - Игриво заключила она и бодро двинулась по направлению к саду.

     А парочка новоиспеченных телохранителей только сейчас начала понимать, в какие неприятности они ввязались по собственной воле. Оба демона медленно поднялись и, поклонившись хозяевам дома, невесело двинулись вслед за взбалмошной девчонкой.

     - Мне все это не нравится. - Холодно сказал жене лорд Дэйан.

     - Но ты ведь понимаешь, дорогой, что мальчики сами решили так. - Ответила она, задумчиво глядя вслед удаляющимся фигурам. - Даже ты не смог бы помешать этому. И потом, так за Аэлинн хотя бы кто-то будет присматривать. Два демона, умеющие держать меч в руках, куда лучше, чем ничего. А по своей воле наша дочь бы на такое не согласилась ни за что в жизни.

     - Ну, насчет их умений я бы серьезно поспорил. - Вдруг хмыкнул хозяин дома, понимая, что жена в чем-то права. - Аэлинн еще покажет им, на что способна. - И, довольный этими выводами, увел леди Дэйан обратно в дом, словно так позволяя молодежи развлекаться в свое удовольствие.

     

     Совершенный клинок

     Губы искривлены в насмешливой улыбке, чуть презрительный взгляд скользит поверх голов присутствующих. Фривольное и слишком открытое платье для верховой езды не скрывает стройных ног, затянутых в высокие сапоги-ботфорты, ведь укороченная пышная юбка дает прекрасный обзор. А вот темно-фиолетовый хвост-шлейф наряда мягко стелется по гранитному полу.

     И всего в паре шагов от своей госпожи шествуют ее телохранители с непроницаемым выражением на лицах, будто для них вошло в привычку вот так нагло врываться на совет, напрочь игнорируя все мыслимые и немыслимые каноны и правила.

     Впрочем, это же мальчики, принадлежащие Аэлинн - единственной дочери дома Дэйан. Кто знает, что они повидали с ней? Возможно, им и такое нипочем!

     Глава совета, лорд Мара, во все глаза смотрит на хладнокровную и расчетливую демонессу, которую уже вряд ли можно назвать ребенком. Слишком уж острый язык! Слишком много презрения! Вот только все ее слова или действия никогда не были пусты. И если уж Аэлинн говорила или вытворяла что-то, можно было не сомневаться - она имеет на это достаточно силы и власти.

     Да еще и эти ее телохранители! И непонятно было, как ей удалось привязать к себе эту парочку, без которой она и шагу никуда не ступала. Два вышколенных и сильных демона! А погляди - следуют за девчонкой, словно тени, никогда не оставляя ее одну. Всегда рядом, всегда подле нее...

     И лорд Мара отводит глаза, чтобы она не заподозрила неладное, ведь сегодня и он, и все собравшиеся здесь меньше всего ждали, что от дома Дэйан на совет явится именно она. Но и поделать ничего не могли: ее отец и мать были в отъезде, а их дочь уже достигла возраста, позволявшего ей вообще войти в этот зал.

     Аэлинн была в своем праве, даже если это кому-то это и было не по душе.

     А тем временем девушка подошла к резному стулу с высокой спинкой, увенчанному гербом ее семьи, но так и не произнесла положенных слов приветствия, чем вызвала яростные перешептывания за столом.

     Один из мальчишек оточенным жестом отодвинул для своей госпожи тяжелый стул, а вот второй, абсолютно не стесняясь присутствующих, подцепил когтями стелящийся по полу шлейф ее безумного платья. Видимо, чтобы нахалке было удобней присесть.

     Но вместо того, чтобы как следует наказать дурного демона, вздумавшего творить такое на совете, Аэлинн лишь чуть повернула голову, одарив наглеца хитрым взглядом.

     И только тогда синеволосый безумец резко разжал пальцы, позволяя ткани выскользнуть из рук, а затем хищно усмехнулся в ответ, оголяя клыки.

     Длинные, словно принадлежащие опасному хищнику, черные когти демонессы почти впились в подбородок телохранителя. Почти... Ведь рука девчонки замерла всего в нескольких миллиметрах от загорелой кожи провинившегося демона. Такой интимный жест, что сидящие за огромным столом лорды и леди едва сдерживают тяжкий вздох. А затем Аэлинн все же поддевает лицо мальчишки пальцами и мягко притягивает его к себе, клыкасто улыбаясь. Демон прикрывает глаза, ожидая волны наслаждения, но его ждет разочарование: ведь демонесса резко отталкивает глупца и, наконец, опускается на так любезно предложенный ей стул, а оба телохранителя остаются за ее спиной.

     И тогда Аэлинн из дома Дэйан все же решает уделить немного внимания этому нудному и неинтересному сборищу. Она поднимает глаза и открыто рассматривает всех присутствующих, ядовито ухмыляясь своим мыслям и заставляя едва ли не каждого отводить взгляд.

     Она - самая младшая из собравшихся здесь, но это не мешает ей быть достаточно осведомленной в таких делах, что многие сейчас чувствуют себя куда как хуже, чем были бы должны. И никто из них не говорит ни слова этой вальяжно расположившейся за столом девчонке, которая позволяет себе слишком много.

     Лорд Мара, наконец, словно выплывая из тяжкого кошмара, все же начинает свою вступительную речь, слегка откашлявшись, чтобы скрыть смущение. Он еще помнит, как эта, с позволения сказать, леди опозорила его при всех с этим его свадебным предложением.

     Но безумная демонесса не дает ему договорить, обрывая слова дряхлеющего лорда властным взмахом когтистой руки.

     - К чему эти условности, любезный лорд Мара? - Презрительный взгляд и ледяной тон. Истинная высокородная леди! - Мы теряем время! Только и всего. А ведь все присутствующие знают друг друга не одно столетие! И, как по мне, прекрасно понимают, чем закончится это собрание!

     - Я бы так не сказал, милая леди!.. - Все же пытается вмешаться Мара, но тут же жалеет о том, что вовремя не прикусил язык.

     - Да что вы! - С наглой ухмылкой вскидывает точеную бровь Аэлинн. - Ну, тогда могу сказать, и вряд ли ошибусь, что лично для вас вечер окончится очередной попойкой! Кучка дующих щеки лордов вон там, - и девушка делает неопределенный жест рукой, - отправится по любовницам. А их хорошенькие жены, уж поверьте, тоже найдут, чем себя занять! Вы превратили совет в удобный повод потакать своим слабостям, только и всего! Так не стоит ли вам собираться гораздо реже с целью повышения морального духа?

     - И что же, по-вашему, все-таки достойно нашего внимания? - Вскидывается один из лордов, намереваясь приструнить невоспитанную бестию.

     Аэлинн неспешно оборачивается на голос, заставляя смельчака вжать голову в плечи, таким презрением веет от ее лица.

     - Ну, посмотрим, что тут у нас? - Хмыкает она, перебирая бумаги, лежащие перед ней, но уже через пару секунд отшвыривает ни в чем не повинные листы. - Бред! Все это бред! Балы, обеды!.. Единственное, что имеет сейчас значение, так это вопрос с порталами! И вы все знаете это, но предпочитаете закрывать на все глаза! Скоро все стационарные источники вообще перестанут работать! И вам придется тратить собственные ресурсы каждый раз, когда вы захотите посетить очередной бал или обед, находящийся дальше, чем на расстоянии вытянутой руки от ваших домов! А ведь всего-то и стоит, что отправить делегацию к эльфам! В конце концов, это они должны обеспечивать стабильную работу всей системы!

     И когда Аэлинн произнесла последнее слово, гнетущая тишина повисла в зале собраний. В воздухе витало напряжение, но никто так и не сказал ни слова на эту вынесенную и выставленную, как напоказ, правду.

     И тогда демонесса, словно давая им время свыкнуться со своей прямотой, властно поманила одного из своих мальчишек и что-то шепнула ему на ухо. Демон же только понимающе хмыкнул и юркнул за дверь, но уже через мгновение появился в зале с бокалом темного вина. Девчонка едва пригубила, прикоснувшись губами к холодному стеклу, и призывно поглядела на своего красноволосого телохранителя. А тот не заставил себя ждать, окуная когти в бокал и проводя по ее губам. И оба они словно показывали, что не прочь немного поразвлечься, пока весь совет, затаив дыхание, то ли обдумывает слова Аэлинн, то ли с ужасом следит за разыгрываемым представлением.

     - Это возмутительно, леди Дэйан! - Наконец прозвучал не слишком уверенный голос лорда Мара.

     Но девчонка не дала говорившему ни шанса. Она повелительным жестом отвела руку Тэймира, который в очередной раз обмакнул пальцы в вино, и неспешно поднялась из-за стола.

     - Возмутительно только лишь ваше бездействие, высокие лорды и леди! - Отчеканила она, высокомерно обводя взглядом собравшихся. - А меня сейчас интересуют эльфы! Дом Дэйан в моем лице интересуется, как вы будете решать возникшую проблему! Дайте ответ на мой вопрос, и я тот час же покину ваше сборище, чтобы вы могли и дальше наслаждаться собой и своими пороками! - И демонесса почти швырнула бокал с недопитым вином себе за спину, где синеволосый мальчишка на лету растворил его в воздухе так, словно для него такие выходки были привычным делом. Хотя, возможно, так оно и было на самом деле.

     - Вы, моя девочка, идете против всех уставов и принципов! - Лорд Мара не унимался, наконец, вознамерившись приструнить нахалку. - Вы, имели наглость прервать меня! Но, более того, вы имеете наглость вести себя как!... - И на этих словах он замер, явно силясь подобрать хоть какой-нибудь приличный эквивалент тому, что крутилось у него на языке.

     Но девчонка и не думала отступать, явно получая удовольствие от излучаемого со всех сторон гнева.

     - Ну же, смелее, лорд Мара! - Хищно усмехнулась она. - Договаривайте уже! Не стесняйтесь!

     Но внезапно ее речь прервал холодный и почти отрешенный голос, настолько наполненный властью и силой, что Аэлинн на мгновение опешила.

     - Милостивая леди! Ваше поведение недопустимо! - И на запястье девчонки, уже успевшей схватиться за родовой клинок, легли сильные мужские пальцы.

     Демонесса неспешно подняла глаза, решив, что с лорда Мара достаточно, а заодно и кивая своим мальчишкам, уже готовым ринуться в бой, защищая ее, чтобы они не вмешивались в происходящее. И натолкнулась на презрительный и оценивающий взгляд совершенно невероятных ультрамариновых глаз, почти светившихся на гордом и аристократическом лице демона.

     - Кто вам давал право прикасаться ко мне? - Процедила она сквозь зубы, брезгливым и уверенным движением сбрасывая со своей ладони его руку, чтобы, наконец, обнажить узкий и хищно блеснувший фамильный клинок, с рукоятью тонкой работы, искусно украшенной гербом ее семьи.

     По залу пронесся вздох, ведь никто не смел обнажать оружие в совете. Но, казалось, девчонку это нисколько не заботит, потому что она явно вознамерилась защищать свою честь.

     - Я не представился, леди Аэлинн. - Низкий, с легкой хрипотцой, голос демона завораживал, а от его поразительных глаз невозможно было оторвать взгляд.

     Вот только этот красавец перешел ей дорогу. И Аэлинн, тряхнув головой, отогнала нахлынувшее наваждение.

     - Мне не нужно ваше имя, чтобы научить вас должному обращению с женщинами! - Высокомерно отчеканила она, даже и не подумав останавливаться на полпути.

     - Поверьте, милая леди, я умею обращаться с женщинами! - Цинично усмехнулся он, а затем продолжил. - Но, сдается мне, здесь нужен урок лишь вам! Где это видано, чтобы совет четвертый раз к ряду вздыхал от выходок, которым место за закрытой дверью. - И демон медленно достал и свой клинок, выкованный из черной, словно сама ночь, стали, украшенный гравировкой, что-то там говорящей о чести и долге.

     Аэлинн оценивающе посмотрела на хищно блеснувший в его руках меч, а затем усмехнулась.

     - Я смотрю, любезный лорд не из робкого десятка? - И прищурила глаза. - Но даже ваша непомерно дорогая игрушка вам не поможет! Хотя это и не самая худшая работа, которую я видела! - И резко сделала первый выпад, заставляя противника инстинктивно сделать шаг назад.

     Высокородные леди с криками покинули свои места, прижимаясь к стенам, словно так ища безопасное место, и едва прикасаясь пальцами к спинам закрывавших их мужчин.

     А схватка двоих безумцев все набирала обороты, превращаясь в смертоносный, но от этого не менее прекрасный танец. Потому что по-другому это сложно было назвать. Узкие клинки пели в воздухе и, как искусные любовники, касались холодных тел друг друга, то и дело высекая искры.

     Девчонка улыбалась, явно получая удовольствие от схватки. А вот лицо демона, проводившего выпад за выпадом, оставалось все таким же холодным и сосредоточенным. Он вознамерился получить победу в этой схватке. Вот только призом будет эта поразительная, неистовою бьющаяся с ним почти на равных демонесса. Пусть не сейчас! Пусть для этого понадобится время, но демон не привык отступаться от принятых им же самим решений.

     Девчонка была права. Его клинок - не худшая работа. Вот только она - куда как лучше. Совершенное оружие. Лучшее из когда либо созданных. И она должна была принадлежать ему!

     Дайвин, лорд Арантэ, наконец, нашел ту, что станет достойным противником в схватке его жизни, ведь она не уступит и будет биться до самого конца. Такая живая и такая безупречная! И вряд ли еще кто-то кроме него станет ей достойным спутником.

     Демон чувствовал, как в теле девчонки разливается жидкий огонь. Она отдавалась поединку со всей страстью и силой, на которую только была способна. И, казалось, клинок в ее тонких и уверенных руках стал продолжением ее самой, частью ее души.

     И Дайвин уже неприкрыто наслаждался этой необузданной и дикой хищницей, единственной дочерью Дома Дэйан. И что бы там не говорили, она и только она была лучшим творением своего отца, мастера клинков, а все остальное оружие, созданное этим демоном, было лишь жалкой копией идеала.

     И на мгновение демон окунулся в воспоминание, которое хранил в своем сердце вот уже много лет, ведь он видел леди Аэлинн еще ребенком. Один раз, тогда, когда пришел забирать свой клинок, который теперь умело пел в его руках.

     Лорд Дэйан принял его лично: все же Дайвин занимал слишком высокое положение. Глава дома сам провел ритуал, передавая созданное им оружие в руки гостя, не нарушив церемониал ни на мгновение.

     И тогда, уже стоя на пороге с идеальным клинком в ножнах из дорогой стали, он увидел другой, совершенный. Его дочь. Тогда ей еще не было и десяти лет. И она прошла мимо, одарив его брезгливой улыбкой. Не произнеся слов приветствия. Зеленые кошачьи глаза лишь на мгновение задержались на ножнах. И в этих изумрудных озерах не было страха перед незнакомцем. Только неприкрытое любопытство. А затем малявка гордо вздернула голову и скрылась в одной из комнат. Лорд Дэйан тогда еще долго просил прощения за свое чадо, но он и представить не мог, какое удовольствие доставил гостю, пригласив его в дом и позволив взглянуть на свою девочку. И еще тогда Дайвин решил, что она должна принадлежать ему, как только это станет возможным. А демон умел ждать.

     И вот теперь это чудовище в юбке так мастерски отражает все его выпады и подсечки, что он уже не прочь и передохнуть. Идеальное оружие!

     - Довольно! - Властно говорит он, наконец, явно удивив ее, так и не доведя схватку до конца. - Приношу свои извинения, леди, если мой поступок оскорбил вас.

     И тогда девчонка лишь победно улыбается, открыто глядя ему в лицо.

     Но Дайвин не так прост, как может показаться на первый взгляд, и потому он продолжает говорить.

     - По-моему, все уже убедились в вашей непогрешимости или что там еще!

     И вроде бы мерзкий демон хвалит ее, но от чего же Аэлинн сейчас чувствует себя так, словно он поливает ее отборными помоями? И в ее душе зарождается гнев. Но она все еще стоит, переводя дух и сжимая в руках родовой клинок, узкий и хищный, как и она сама, слушая его холодные и наполненные ядом слова, и уже ненавидит этого наглеца, вздумавшего тягаться с ней.

     - И раз уж вы так безупречны и лучше всех знаете, что нам делать всем вместе взятым, - продолжает враг с ультрамариновыми глазами, презрительно усмехаясь, - то мы можем только склонить головы перед вашей безграничной мудростью, милостивая леди. - И в его голосе словно звучит вызов, который она не может не принять. - Так почему бы вам самой не отравиться в Светлые Цитадели и не решить вопрос с порталами?- Наконец, выносит свой вердикт он, и за его спиной опять слышится дружный вздох. - Докажите же нам всем, что вы стоите своих слов! - И он словно припечатывает все сказанное наглой и клыкастой улыбкой.

     - Пожалуй, я так и сделаю! - Огрызается Аэлинн. - А то, как я погляжу, больше смельчаков не нашлось! - И почти с неприятным щелчком вбрасывает свой клинок в ножны, а затем разворачивается и гордо идет к выходу, так и не добавив больше ни слова.

     И за ее спиной, словно тени, маячат оба мальчишки-телохранителя, хотя Дайвин, глядя ей в спину, шестым чувством понимает, что скорее это их нужно защищать от злобного и страшного чудовища, которое они избрали себе хозяйкой.

     

     Саэрэй

     Дом Таннаар вот уже несколько дней принимал гостей, и только потому теперь за обеденным столом сидело четверо демонов, так резко выделявшихся среди светловолосых и немного отстраненных хозяев одной из эльфийских Цитаделей.

     Обе леди Дэйан - мать и дочь - и сопровождавшие их телохранители явно наслаждались трапезой, отложив обсуждение дел на более удобное время.

     Вот только сегодня Аэлинн, наконец, увидела младшую из дочерей главы Таннаар, о которой они так яростно спорили с ее отцом все это время.

     Видимо, ее умения целителя понадобились кому-то из светлых лордов, и только поэтому она лишь несколько часов назад вернулась домой, но, все же, свято соблюдая приличия (впрочем, как и любой эльф), спустилась вниз к гостям.

     И теперь девчонка молча сидела за столом, лениво ковыряясь вилкой в каком-то замысловатом салате, не переставая следить за демонами внимательным, но не более, взглядом. Хотя вряд ли Аэлинн имела право считать ее девчонкой, ведь Саэрэй из дома Таннаар была старше нее, по крайней мере, на пару сотен лет. И все же светловолосая эльфийка выглядела настолько хрупкой, что, казалось, малейший порыв ветра может переломить ее пополам, и была почти на голову ниже демонессы. Язык просто не поворачивался называть ее по-другому.

     И Аэлинн, не смотря на атмосферу абсолютной чопорности, царившую за столом, вдруг захлестнул приступ безудержного веселья при мысли о том, как легко она могла бы до хруста сжимать почти прозрачные запястья этой девицы с постным лицом, заставляя, наконец, плыть и плавиться ее маски от безудержного крика боли.

     - Леди Саэрэй, а не хотите ли вы прогуляться немного? - Вдруг произнесла она, наплевав на все церемонии.

     За столом повисла оглушающая тишина, но младшая леди Дэйан не была бы собою, если бы свято придерживалась правил. Собственно, плевать она хотела на всякое там показное приличие.

     В отличие от Саэрэй.

     Эльфийка подняла на нее чуть удивленные глаза, но так и не сказала ни слова.

     Зато вот хозяин дома, лорд Таннаар, слегка кашлянул, словно позволяя дочери дать ответ.

     - Не думаю, что это было бы уместно сейчас, - едва прошелестел ее тихий голос.

     И Аэлинн вдруг ощутила, что с удовольствием сжала бы до хруста не только ее ручонки, но и тонкую шейку. Где ж это видано, чтобы ей приходилось так напрягать слух!

     Но темные боги! Дурная девица была нужна им всем позарез! Даже если ее родичи и берегут дочь, словно зеницу ока, не позволяя отдавать свои силы для стабильной работы сети порталов. Но ведь и добираться в трясущихся экипажах по трое суток - не дело!

     И Аэлинн подумала, что решит все сама, как знает. В конце концов, она привыкла добиваться своего всегда и во что бы то ни стало.

     - Отчего же? - Хищно улыбнулась она в предвкушении, а затем повернулась к матери. - Надеюсь, матушка, вы отпустите меня? С моей охраной, разумеется?

     Старшая леди Дэйан чуть не поперхнулась от удивления. Аэлинн на что-то спрашивала дозволения? И какие же пакости грядут на этот раз?

     - Возможно, вам и впрямь следует остаться за столом, Аэлинн? - Вопрошающе ответила она, но, наткнувшись на злобный взгляд дочери, поспешила избавить себя от возможных неприятностей. - Но, если вы устали от общества взрослых, то конечно... Не правда ли, лорд Таннаар? - И полуобернулась к хозяину дома.

     Эльф чуть слышно побарабанил холеными пальцами по столешнице.

     - Пожалуй, нам будет, что обсудить и без наших дочерей, леди Дэйан. В конце концов, молодость полна энергии. Пусть идут.

     Аэлинн, словно только и ждала разрешения, хотя ей было на него глубоко плевать, радостно выскочила из-за стола, заставляя двух демонов-телохранителей проделать то же самое и встать за ее спиной.

     Зато вот Саэрэй явно никуда не торопилась. Она демонстративно отложила изящную вилочку и вытерла чистые пальцы о белоснежную льняную салфетку, чуть брезгливо отложив затем и ее. После этого поднялась и в церемониальном поклоне застыла на некоторое время перед батюшкой.

     Демонесса едва слышно скрипнула зубами от злости. Вот сейчас она очень ясно поняла, за что демоны так недолюбливают эльфятник.

     Но, наконец, ее терпение было вознаграждено, и младшая дочь Таннаар, наконец, последовала за ней.

     Огромный и роскошный парк, разбитый вокруг дома, приятно радовал глаз своими вычурными красотами, и такая тишина разливалась вокруг, что не хотелось нарушать ее никакими разговорами.

     Но что природа, если Аэлинн приняла решение?

     - Отчего вы не хотите заниматься порталами, леди Таннаар? - Спросила она прямо, не желая долго ходить вокруг да около.

     Эльфийка чуть удивленно повернулась к ней.

     - Мне и без этого есть куда прилагать свои силы, леди Дэйан. - Вдруг едва заметно усмехнулась она.

     - Но вы же понимаете, что это абсурд! Одно ваше слово - и все будет, как прежде! И никому не придется тратить время на ненужные и такие долгие поездки! Это же благо для всех! Или вы руководствуетесь только личными интересами?! - Почти шипела Аэлинн, заставляя своих телохранителей изрядно нервничать: хамить в эльфийском доме не следовало никому.

     Но леди Саэрэй опять лишь слегка обозначила улыбку.

     - Но вы ведь тоже руководствуетесь исключительно личными интересами, леди Дэйан. Или я не права? Вам стоит дождаться, пока мой брат вновь сможет заниматься порталами. И потом, какие-то двадцать лет?.. Это ведь не так уж и много...

     - Но я хочу, чтобы все решилось уже сейчас! К чему мне ждать столько?! - Аэлинн была готова разорвать эту надменную куклу на месте.

     Но эльфийка вдруг отвернулась от нее и дальше пошла по вымощенной дорожке, бросив напоследок.

     - Интересно, отчего вы решили, что ваши желания имеют для меня хоть какую-то ценность?

     Демонесса резко сжала пальцы в кулаки и едва заметно дернулась, словно хотела догнать обидчицу и разобраться с ней по-своему.

     Но вдруг на ее плечо легла рука телохранителя. Аэлинн злобно обернулась, наткнувшись на предостерегающий взгляд Тэймира - красноволосого демона - главного в паре, постоянно сопровождавшей дочь дома Дэйан.

     - Я разрешала себя трогать?! - Отчеканила демонесса, собираясь как следует наказать глупого демона прямо здесь и сейчас.

     Но тут с другой стороны к ней подошел второй телохранитель - Лейран, и его длинные лазурные волосы под порывом ветра чуть коснулись руки девчонки.

     - Госпожа, возможно Тэймир прав и вам не следует так резко реагировать. Все же, нас слишком мало, даже если вы сами возьмете в руки клинок.

     И внезапно Аэлинн овладело холодное и расчетливое спокойствие. Она лишь ухмыльнулась при мысли, как эти мальчишки привязаны к ней. Даже зная, чем рискуют, пререкаются со своей хозяйкой, стараясь сохранить ей жизнь. А ведь она уже почти выпила их до дна.

     Слова Лейрана подсказали ей решение, и она, чуть дернув плечом и сбросив пальцы Тэймира, двинулась вслед безмозглой блондинке, посмевшей оскорбить ее.

     - А каковы ваши желания, леди Таннаар? - Спросила демонесса, догоняя свою спутницу.

     Эльфийка опять остановилась и холодно взглянула на гостью.

     - Я не думаю, что вам будет интересно слушать о моих желаниях. И более того, вас это в любом случае не касается. Уж простите за резкость. - И девчонка в упор поглядела на гостью, словно желая уловить даже малейшее изменение в ее лице. - Но, как я понимаю, наша прогулка подошла к концу. Вы ведь получили ответ на свой вопрос, не так ли?

     Но Аэлинн лишь хищно усмехнулась, заставив эльфийку чуть заметно вздрогнуть, ведь здесь не принято было так открыто выражать свои чувства.

     - Мне, безусловно жаль, что я потратила ваше время зря, леди Таннаар. И хотелось бы загладить неловкость. Возможно, вы захотите посмотреть на мои умения во владении мечом? Мы с моими телохранителями могли бы утроить для вас небольшое представление прямо сейчас. - И голос демонессы стал низким и плавным, почти завораживающим.

     В Саэрэй взыграло любопытство. Девушка владеет искусством меча? И выйдет против двоих мужчин? Она осторожно взвесила все за и против и, в конце концов, пришла к выводу, что вреда от такого маленького развлечения не будет. И тогда она едва усмехнулась импульсивной леди Дэйан.

     - Не стану скрывать, вы удивили меня. Что ж, я с удовольствием посмотрю, чего вы стоите, как воин.

     - Тогда мне необходимо переодеться. - Растянула губы в злой улыбке Аэлинн. - Но я оставлю с вами одного из своих телохранителей, чтобы вам не пришлось скучать, пока вы ждете.

     - Вы думаете, я нуждаюсь в обществе демона, леди Дэйан? - Вскинула бровь эльфийка.

     - Считайте, что это моя маленькая просьба, - пожала плечами демонесса.

     - Если вы думаете, что я сбегу, то это не так. - Холодно отрезала младшая из Таннаар. - Я ведь уже пообещала вам. Мое слово выше каких бы то ни было иных желаний. Я никуда не денусь. Но, если вы так настаиваете, что ж... пусть демон идет со мной. - И девушка пошла прочь, даже не обернувшись, чтобы посмотреть, пойдет ли кто-нибудь за ней.

     Аэлинн легко кивнула одному из своих мальчишек, и лазурноволосый Лейран двинулся вслед за уходящей эльфийкой.

     А всего получасом позже демонесса, щеголявшая узкими брюками и удобной рубашкой, отбивала удары обоих своих телохранителей, краем глаза следя за своей жертвой - леди Таннаар.

     Импульсивная Аэлинн всеми силами оберегала свою репутацию взбалмошной и неуправляемой девицы, но на самом деле ее решения всегда были тщательно выверены и отточены, словно хороший нож. Уж в чем, в чем, а в закулисных играх она чувствовала себя, как рыба в воде. Вот и сейчас единственная дочь дома Дэйан решила сперва удостовериться в том, а стоит ли предмет яростной торговли и жарких споров того, чтобы и дальше добиваться своего. Слишком уж желанной казалась добыча. Но возможно, леди Саэрэй не так хороша, как говорит молва? Возможно, ее силы ничего не стоят, а глава Дома просто не хочет признаваться в такой слабости?

     Но демонесса прекрасно понимала, что к высокомерной девице ее и на шаг не подпустят, не говоря уж о каких-то испытаниях!

     И только поэтому сейчас Аэлинн так яростно дралась со своими мальчишками, явно нарываясь на неприятности.

     Она была хорошо обучена, ее отец сам занимался с ней, не смотря на протесты матери. И только потому, что ее готовил непревзойденный воин, девушка намного превосходила умением обоих демонов. По большому счету, ни Тэймир, ни Лейран не имели ни единого шанса на победу. Но только не сегодня!..

     Выпад следовал за выпадом, удар за ударом. И, наконец, Аэлинн увидела, как с надменного лица леди Таннаар исчезает настороженность и ожидание подвоха, и она полностью погружается в созерцание схватки, уже даже не пытаясь скрывать блеск предвкушения во взгляде.

     Демонесса прикрывает глаза... Блок. Удар. Поворот!.. И меч Лейрана с противным хрустом входит в ее плоть.

     Аэлинн падает, и по ее губам течет тонкая алая струйка. Она еще успевает увидеть, как Тэймир отвешивает своему другу увесистую оплеуху, разбивая тому в кровь лицо, и падает перед ней на колени. А потом высокое небо разверзается над ней, и гул мужских голосов сливается в одну тягучую ноту, которая все длится и длится, как вечность, неприятно отдаваясь в ушах.

     А затем Аэлинн слышит тихий и властный голос эльфийской девчонки.

     - Прочь! - Говорит Саэрэй.

     И ее демоны, послушные только ей мальчишки, виновато опуская головы, отступают на шаг, настороженно следя за светлой леди.

     А она опускает тонкие пальцы на тяжелую рукоять меча и резко выдергивает сталь из груди демонессы. И тогда Аэлинн, захлебываясь криком и кровью, выгибается дугой, чтобы только прекратить эту муку, но сильные пальцы эльфийки припечатывают ее назад к земле.

     И тогда чистая и незамутненная сила начинает литься в ее тело, такая восхитительная, такая живая, словно глоток золотого вина, что кружит голову и делает ее легкой, как ветер. И так ее много, что, кажется, это бездна разливается в теле, заставляя ткани регенерировать и щеки наливаться румянцем.

     О, темные боги! Да что стоят ее тусклые мальчишки по сравнению с этим невыносимым, ослепительным сиянием, льющимся через тонкие пальцы Саэрэй.

     И тогда Аэлинн, как в пьяном бреду, поднимает руку, чтобы больше не отпускать эту маленькую эльфийскую глупышку, так неосторожно раскрывшуюся перед ней, и хватает ее за горло, сильнее вдавливая когти в такую светлую и податливую кожу.

     Вот только потом она встречается взглядом с Саэрэй, и сквозь серебристый лед эльфийских глаз проступает такая понимающая усмешка, что Аэлинн начинает проклинать себя за принятое решение, так отчетливо осознавая, что больше не сможет жить без того, что дала ей эта девчонка. Как будто до этого она пила лишь воду, а теперь ей позволили пригубить божественный нектар.

     Губы младшей дочери Таннаар складываются в кривоватую ухмылку, а затем она начинает говорить.

     - Пожалуй, с вас достаточно, Аэлинн.

     И голос ее ровный и гладкий, как лучший шелк. Без единого изъяна. Хотя только светлые боги знают, чего стоит сейчас Саэрэй сдерживаться, чтобы не вцепиться руками и губами в эту дурочку, вздумавшую посмотреть, чего она стоит.

     Эльфийка отрывает похолодевшие пальцы от окровавленных тряпок, в которые превратилась рубашка демонессы, хотя под ними и не скрывается больше зияющая рана, и встает, так и не добавив ни единого слова, а затем поворачивается к ее опешившим мальчишкам.

     - Можете забирать свою госпожу. - Бросает она слова, от которых теперь веет льдом. - И я не думаю, что это, - брезгливо кривит губы Саэрэй, - должно стать известно хоть кому-либо.

     - Они умеют молчать, леди. - Тихо говорит демонесса и медленно, словно еще до конца не веря в то, что почувствовала всего несколько минут назад, поднимается с измятой травы.

     Но младшая дочь дома Таннаар только равнодушно пожимает плечами и идет прочь, будто больше не видит смысла ни в словах, ни в действиях.

     Вот только Аэлинн глядит ей вслед с жадностью, сжимая кулаки от желания обладать этой девчонкой, такой новой, такой заманчивой игрушкой. И думает о том, как будет добиваться своего.

     

     Разделенная ночь

     Аэлинн потянулась и выгнулась словно кошка. В ее покоях было немного душно, но это нисколько ее не тревожило и не доставляло неудобств. Легкий и длинный нежно-голубой пеньюар позволял ее телу дышать свободно.

     Она провалялась в постели почти до полудня, но выходить из комнаты ей абсолютно не хотелось: жаркий день был наполнен скукой и неспешно тек своей чередой.

     И вот теперь демонесса сидела перед зеркалом, удобно устроившись на стуле с высокой спинкой, почти застыв, как изваяние, и позволяя мыслям плавно возникать и опять погружаться в сонную и дурманную тишину. Ей было невыносимо скучно, но и заставлять себя хоть как-то шевелиться Аэлинн вовсе не собиралась.

     - Тэймир! - Лениво позвала она, наконец, одного из своих личных демонов, который вот уже битый час методично расчесывал водопад ее волос частым гребнем. - Что бы такого придумать сегодня? Идти никуда не хочется, но и здесь все такое пресное сегодня.

     Его рука на миг замерла, прикасаясь к шелку волос хозяйки, а затем Тэймир чуть наклонился и едва прикусил ухо своей госпожи, и, добавив в голос чуть хрипотцы, прошептал.

     - Может, мы найдем, чем заняться?

     Но Аэлинн только иронично фыркнула на это предложение, явно показывая, что сегодня она не настроена ни на какие игры.

     Сидящий у ее ног синеволосый юноша ехидно улыбнулся, словно показывая, что, возможно, он придумает, как занять свою госпожу, и легко прикоснулся губами к ее колену, ощущая, как нежна и прохладна кожа девчонки.

     Демонесса перевела взгляд на Лейрана и чуть иронично вздернула бровь.

     - Я бы не отказалась от вина. - Произнесла она, вроде бы ни к кому не обращаясь, и легко поднялась с места.

     Тончайшая ткань полупрозрачного пеньюара послушно отозвалась на это движение и мягко упала до самых ступней, укрывая от раззадоренных демонов ее ноги.

     И в этом легком одеянии, похожем на объятия ветра, Аэлинн опять шагнула к постели, расправив руки и падая спиной на свежие простыни.

     Лейран исчез за дверью, выполняя просьбу демонессы, а вот Тэймир и не собирался останавливаться. Он с хитрой улыбкой навис над девчонкой и шаловливо провел по ее шее прядью своих красных, как огонь, волос.

     Аэлинн улыбнулась, поддаваясь на эту ласку, и, едва поддев когтистыми пальцами подбородок юноши, притянула его к себе. Тэймира не нужно было просить дважды, и он в ту же секунду обвил ее руками, вдыхая ее аромат и едва прикасаясь губами к ее губам. Но она так и не открылась поцелую. И тогда демон еще теснее прижал девчонку к себе, позволяя почувствовать жар своего тела.

     - Развлекаетесь без меня? - Наигранно-обиженно произнес вошедший в комнату Лейран.

     - Ты принес вина? - Не обращая внимания на его мнимое огорчение, но, так и не отрываясь от огненноволосого Тэймира, спрашивает Аэлинн.

     - Госпожа слишком низко ценит меня, если сомневается в моих способностях! - Усмехается Лейран и демонстрирует поднос, на котором кроме бокалов и бутылки вина нашлось место и сочной грозди винограда.

     Демонесса тут же отстраняется от своей игрушки и, накалывая на изящный ноготок виноградинку, отправляет ее в рот.

     Тэймир тяжко вздыхает и начинает разливать вино по бокалам, не обращая внимания на торжествующую усмешку своего друга. А затем вся троица удобно устраивается на широкой кровати, наслаждаясь обществом друг друга и вкусом терпкого вина.

     Аэлинн неспешно и почти отрешенно наматывает на палец прядь голубых волос Лейрана, лежащего рядом, а затем тягучую тишину вдребезги разбивает нежданный вопрос.

     - Что вас держит возле меня? - В который уже раз пытается понять для себя демонесса. - Вы вольны и свободны. Так отчего же вы оба позволяете мне творить с вами все, что вздумается? Что вас обоих заставляет быть со мной?

     Лейран вскидывается, будто ему нанесли тяжкую обиду.

     - Неужели это так трудно понять, госпожа? - Со всей серьезностью спрашивает он.

     Но Аэлинн лишь наиграно вскидывает бровь, изображая неподдельное удивление.

     - Мы оба не представляем жизни без тебя! - Сжимает пальцы в кулаки Лейран. - Ты - наш воздух и наше небо! И солнце, и луна, и все до одной звезды! И это нам непонятно, почему ты не подпускаешь нас к себе! Почему не разрешаешь перейти последнюю черту?!

     И тогда Аэлинн медленно поднимается с постели, и на ее губах расцветает немного презрительная и холодная улыбка.

     - И ты тоже так думаешь, Тэймир? - Оборачивается она к красноволосому демону, уже успевшему подхватиться на ноги.

     - Да, моя госпожа. - Тихо отвечает он. - Но вы не позволяете коснуться своей души, сплести наши судьбы! А ведь мы хотим целиком и полностью принадлежать вам!

     - Неужели все те ночи, что мы провели вместе, ничего для вас не значат? - Подхватывает Лейран, и его голос едва ли не дрожит.

     Демонесса почти бесшумно шагает навстречу демону, чьи темные глаза пылают безграничной нежностью лишь к ней одной. И лицо ее так похоже на застывшую маску, что Лейран понемногу отступает, пока его спина не ощущает предательский холод стены.

     Больше деваться некуда.

     И он, замерев, чувствует, как тонкие пальцы Аэлинн скользят под его рубашку, едва прикасаясь к тугим мышцам живота.

     Он задыхался. Задыхался так же, как это было сто раз до этого, когда она была так близко, но в то же время так далеко от него. Ее тело с ним, ее душа - нет. Но Лейран не оставлял надежды покорить холодное сердце демонессы. И каждый раз она своими колкими словами, словно по живому, терзала его сердце.

     Но вот, наконец, ее руки замерли на его литой груди, и она чуть привстала на цыпочки, почти прикасаясь к его губам.

     Глаза демона вспыхнули от безумной догадки, и он попытался притянуть к себе эту взбалмошную и непредсказуемую девчонку. Вот только ее цепкие пальцы так больно впились в его запястья.

     - Повтори свой вопрос! - Почти приказывает ему она, и что-то такое звучит в ее голосе, что Лейран не смеет ослушаться, уже понимая, что, как глупый зверь, опять попадет в расставленную для него ловушку. Но как он может отказать ей?

     - Неужели все те ночи, что мы провели вместе, ничего для вас не значат? - Повторяет он слово в слово, и его голос хриплый и тихий, и полный ожидания.

     И тогда Аэлинн проводит своим горячим языком по его пересохшим губам, тяжело вдыхая воздух и открываясь навстречу.

     Еще чуть-чуть, и демон пленит ее поцелуем, предназначенным не для игры и развлечений, а истинным поцелуем, сплетающим судьбы.

     - Нет! - Разбивает она всего одним словом нежность момента. - Ничего не значат! - А затем отстраняется от Лейрана, резко отвернувшись и до боли хлестнув его по лицу своими распущенными волосами.

     Она отходит и задумчиво смотрит в окно, скрывая за густыми ресницами горечь в глазах. Как она может позволить им обоим разрушить свою судьбу, связав свои пути с ней? Она и так уже почти выпила этих ни в чем не повинных мальчишек, забирая у них силу и жизнь. Так как же теперь она может допустить, чтобы они так безоговорочно верили ей, подчиняясь каждому слову и каждому жесту. Они не должны влюбляться в нее! Только не так! Все, что может позволить себе Аэлинн, - это быть для них лишь госпожой, лишь хозяйкой, отдающей приказы.

     Глубокий вдох, и вот на ее лицо опять возвращается улыбка, и она решает отвлечь обоих демонов от горестных дум.

     - Мальчики, мне все еще скучно, а мы так и не решили, чем сегодня займемся! - Демонесса обернулась к двум юношам, застывшим у стены с таким видом, будто они разгадали все ее уловки. Но Аэлинн не привыкла сдаваться.

     - Итак? - Томно шепнула она, меняя свой голос до неузнаваемости.

     Тэймир тряхнул головой, словно отгоняя наваждение, и сделал шаг ей навстречу.

     - А помните, моя госпожа, тот странный мир, куда мы ходили, когда вам стало скучно в прошлый раз?

     - Это совершенно неинтересно, Тэймир. - Хмыкнула демонесса, надеясь, что ей предложат что-нибудь получше. - Там нечего делать.

     - Но только не в этот раз! - Отозвался, наконец, синеволосый Лейран, который к этому моменту уже успел привести мысли в порядок. - Теперь этот мир полон фанатиков, жаждущих отдавать свою жизненную силу, даже если они и не понимают этого.

     - И с чего бы им там появиться? - Хитро прищурилась девушка.

     - Ну, мы ходили туда несколько раз. - Протянул Тэймир. - Так... Для развлечения, не более. А получилось так, что прикормили этих зверушек, которые теперь полагают, что к ним спускаются темные боги.

     - Да вы негодники, мальчики, - в предвкушении растянула губы в усмешке Аэлинн. - И, по-моему, справедливо будет полагать, что вы оба заслужили наказание. - И с этими словами демонесса, слегка прикусывает ухо Лейрана, а затем подтягивает к себе Тэймира за широкий пояс и шутливо целует его в нос.

     - Там сейчас ночь, госпожа. - Ухмыляется синеволосый демон. - И они все собрались у алтаря, где по их разумению находится место силы. И призывают они своих темных богов. А придем мы...

     - И что же мы будем там делать? - Хрипло спрашивает Аэлинн, уже предвкушая будущие развлечения.

     - Мы будем там пировать! - Широко улыбается Тэймир. - Ведь моя госпожа по-прежнему голодна? - И с этими словами демон изящным жестом убирает непокорные пряди волос себе за спину, открывая шею и молча опускаясь перед ней на колени. А уже через мгновение белоснежные клыки Аэлинн пронзают его кожу, чтобы получить так добровольно отданную силу, заставляя демонессу от удовольствия прикрывать глаза.

     И только потом, одетые в ритуальные одежды, эти трое шагают в открывшуюся воронку портала.

     Огромная поляна посреди леса тонула в свете оранжевой луны и огня, который вырывался из чаш, расставленных среди деревьев. Но как только ноги демонов коснулись мягкой травы, в центре круга запылал большой костер, любовно зажженный руками существ, чьи тела были спрятаны под темными балахонами.

     И Аэлинн, пробуя окружающий мир на вкус, так отчетливо понимала, что ни одна из этих странных, копошащихся у огня зверушек не имеет доступа к силе, хотя все здесь было пропитано ею - безграничной, необузданной и дикой. И даже их тела были наполнены жизнью до краев.

     Демонесса с наслаждением прикоснулась к этому упоительному источнику, и сила ответила ей. Ответила так, как отвечает узник, пробывший сотню лет в одиночестве; так, как отвечает немой, коему был дарован голос. Нет, она даже не отвечала! Она отдавала, она кричала и звала того, кто сможет воспользоваться всем этим трепетно хранимым сокровищем.

     Ритуальные барабаны всколыхнули застывший воздух, выводя бесконечный и размеренный ритм, который, словно биение сердца, как пульсация жизни, заставлял кровь закипать в венах.

     И тогда Аэлинн, поддаваясь этому наваждению, вскинула руки вверх, навстречу полной луне, и страшный гортанный смех заклокотал в ее горле, вырываясь наружу так немыслимо и неудержимо.

     О, да! Она славно попирует в эту ночь!

     И начался танец. Страстный, сводящий с ума, забирающий силы и волю.

     Ритуальные браслеты на ногах Аэлинн ни на минуту не прекращали движения, пока ее босые ступни едва касались утоптанной травы. И их плачущие стоны, их звенящая в этой рассеченной огнем темноте песня так удачно соединялась с неумолчной барабанной дробью.

     Тэймир и Лейран сменяли друг друга, перехватывая руки ненасытной девчонки и вливая в ее тело силу, а затем осмелели и другие, жаждавшие прикоснуться к своим темным богам. Но если демонам ничего не грозило, то эти такие покорные и податливые мужчины и женщины, отдававшиеся магии танца, попросту не знали, что их ждало после этого, ведь Аэлинн к каждому из них протягивала невидимые нити, полноводной рекой испивая их разум и жизнь.

     И все ускорялся темп танца, и все выше и выше чьи-то чужие руки, наполненные силой, подбрасывали ее, заставляя тело почти извиваться от наслаждения.

     Пламя огня и пламя танца с каждой секундой разгоралось все ярче и становилось все горячее.

     И вот тела Аэлинн вновь касаются пылающие руки ее демонов, лаская и даря наслаждение. Волны жара сменяются холодным льдом, так много здесь силы. Но распаленная и опьяненная разлитой вокруг мощью демонесса не желает терять ни капли, требуя все больше и больше.

     И вот уже один за другим падают на вытоптанную поляну те, кто призвал в этот мир и в эту ночь ненасытное чудовище в теле прекрасной девушки. Как тряпичные куклы, лишенные воли, усеивают они все вокруг, а Аэлинн все купается в их душах, в их страданиях и в их бесконечном желании жить. И все продолжается этот страшный танец под огромной и равнодушной луной.

     И демонесса опять протягивает руку, ожидая ответного жеста одного из мальчишек, но в ее нетерпеливо дрожащие пальцы вдруг ложится изящная и белоснежная рука с длинными и изогнутыми серебристыми когтями.

     Аэлинн поднимает глаза и видит перед собой ту, чье имя Саэрэй Кайо Таннаар. И сочная зелень ее блестящих глаз ничем не уступает по мощи холодному серебру эльфийских очей.

     Пьяная от силы, демонесса не задает вопросов и не пытается узнать, как нашла ее младшая из Дома Таннаар, ведь сегодня имеет значение только то, что они могут дать друг другу.

     И тогда эльфийка обнажает в хищной улыбке свои белоснежные клыки и с вызовом глядит на одурманенную происходящим девчонку. И Аэлинн принимает вызов, с силой сжимая пальцами узкую и светлую ладонь гостьи, смешивая свою силу с той бездной, что разливается в теле Саэрэй. И отдает мысленный приказ своим мальчишкам, заставляя их тоже включаться в эту упоительную игру.

     Лейран плавно заходит эльфийской леди за спину и запускает когти в белоснежный водопад ее волос, с улыбкой наблюдая за тем, как она застывает на миг, готовая наказать того, кто посмел прикоснуться к ней, пока Аэлинн не дает понять, что опасности нет. И синеволосый демон легко касается светлой шеи Саэрэй, клыками прочерчивая на ней красноватые дорожки и подталкивая девушку в объятия своей госпожи.

     И эльфийка с улыбкой позволяет этой троице творить все, что им вздумается, пока Аэлинн властно сжимает ее лицо в своих ладонях и слегка касается губами уголка ее губ, чтобы вскоре опять отвернуться, пробуя на вкус поцелуи Тэймира.

     - Эта ночь - наша! - Шепчет демонесса, задыхаясь от витающей в воздухе силы. - Мы здесь одни среди этих испитых до дна тел! И никто никогда не узнает о том, что произойдет. - А затем легко проводит тыльной стороной ладони по шее эльфийки, заставляя ту гортанно и хрипло рассмеяться на эти ее слова.

     И тогда Аэлинн выпускает клыки и до безумия медленно вгоняет их в податливую плоть, пока Саэрэй изгибается в ее руках. И вот уже эти четверо падают в травы, избавляясь от легких одежд, чтобы пить друг друга до дна.

     И до боли сжимая тонкие пальцы эльфийки в своей руке, Аэлинн из Дома Дэйан шепчет во тьму.

     - Эта ночь наша! Одна на четверых!

     

     Дайвин, лорд Арантэ

     Дайвин пришел на очередной совет лишь затем, чтобы снова увидеть эту взбалмошную девчонку - леди Аэлинн из дома Дэйан. Ему прекрасно было известно, чем закончатся все сегодняшние разглагольствования. Все же, как доверенное лицо Владыки, он был обязан знать многие вещи еще до того, как они произошли. Чего уж стоила такая мелочь, как очередное нудное заседание.

     Вот только с тех пор, как леди Аэлинн была допущена в совет и соизволила развлекаться здесь, ведь по-другому это и назвать было нельзя, демону стало куда интересней посещать дом лорда Мара, где, собственно, и собиралась вся правящая верхушка почти еженедельно.

     И Дайвину доставляло особое удовольствие доводить девчонку почти до белого каления, чтобы насладиться ее неприкрытым презрением и гневом. Из всех демонесс только Аэлинн была достойна его внимания и его усилий. Совершенный клинок! Вот только ему не нужна была покорная и тихая жена. Хотя вздумай он хоть полусловом намекнуть леди Дэйан о своих намерениях, явно лишился бы какой-нибудь важной части своего тела.

     На этой мысли Дайвин хищно усмехнулся, заставив уже собиравшихся в большом зале лордов и леди вздрогнуть и отвернуться.

     О, нет! Он не так глуп, как считает милейшая Аэлинн! И, в конце концов, добьется того, чтобы она принадлежала ему. По собственной воле! А пока...

     Но вспоминаемая леди, наконец, появилась в совете, прервав стройный ход мыслей Арантэ.

     Как и всегда, вызывающая, необузданная, с кривой усмешкой на губах. И, конечно же, за ее спиной маячили ее мальчишки, Тэймир и Лейран. Все, как и всегда. Только вот теперь в доме лорда Дэйан жила девушка из Светлых Цитаделей, чему Дайвин не переставал удивляться. Ему всегда немного претили эти надменные и холодные эльфы, замкнутые в себе и всегда поступающие согласно тому, что они понимали, как честь и долг. Вот только их понимание слишком уж отличалось от привычного Дайвину.

     Но на войне, как говорится, все средства хороши, и демон не преминул воспользоваться своим знанием.

     - Леди Дэйан! - Арантэ поднялся со своего места, приветствуя девчонку.

     Но Аэлинн не удосужилась ответить ему, лишь небрежно кивнув головой, словно показывая, что высокородный лорд замечен, а затем плюхнулась на свое место, изящно приподнимая ладонь, куда один из мальчишек тут же вложил бокал с вином.

     И только когда демонесса сделала первый глоток, Дайвин продолжил.

     - А отчего же вы, любезная леди, не привели на совет и свою маленькую эльфийку? - Поинтересовался он, хищно улыбаясь и прекрасно зная, что последует за этими его словами.

     Аэлинн поперхнулась и со стуком опустила ни в чем не повинный бокал на полированную столешницу, расплескивая темные капли.

     А затем в ее глазах стал зарождаться гнев. Точнее, ярость, безудержная и плохо контролируемая.

     Дайвин мысленно поаплодировал себе. С первых же слов - и в точку!

     А вот Аэлинн, сжимая пальцы в кулаки, так отчетливо представляла себе кишки мерзкого демона, намотанные на ее узкий фамильный клинок.

     Дайвин из дома Арантэ бесил ее непомерно. Он был, словно заноза в одном месте, каждый раз вставляя ей палки в колеса. Еще ни один совет не обходился без того, чтобы они не переругались вдрызг. Демон словно получал какое-то садистское удовольствие, переча ее словам и критикуя каждое предложение. И Аэлинн приходилось почти сражаться за каждый свой план или задумку.

     Вот и сегодня все повторялось опять.

     - Отчего бы вам, милостивый лорд, не заняться своими делами? - Рявкнула она, наконец, едва сдерживаясь, чтобы не наброситься на него с кулаками.

     - А я и занимаюсь своими делами, любезная Аэлинн, - изогнул губы в усмешке Дайвин. - В конце концов, Владыке будет интересно узнать, кто гостит у его подданных. Тем более, если это эльфийская леди. - И с удовольствием стал наблюдать, как в глазах девчонки разгорается прямо-таки божественное желание убивать. Убивать его, между прочим.

     - Любопытство никогда до добра не доводило, Арантэ! - Хрипло выдавила из себя Аэлинн, из последних сил стараясь сидеть на месте и не дергаться, а затем почувствовала руку Тэймира на плече. Сила тоненькой струйкой потекла к ней, наполняя тело жизнью и немного усмиряя гнев. Демонесса чуть прикрыла веки, мысленно посылая мальчишке слова благодарности.

     А вот Дайвин с интересом наблюдал за этим небольшим представлением.

     - Отчего же любопытство, милостивая леди? - Мягко и почти примирительно продолжил он. - А может, вы, наконец, решили проблему с порталами? Может, вы вместе со своим батюшкой уговариваете эльфийскую леди поторопиться с решением? И ведь это прямо касается нашего сегодняшнего совета!..

     Но демон был неприятно удивлен, ведь за его словами не последовало никакой реакции. Аэлинн просто отвернулась от него и с какой-то кривоватой ухмылкой уткнулась в руку Тэймира, все еще лежащую на ее плече.

     'Да! Уговариваю!..' - Цинично подумала она, внутреннее смеясь во все горло. - 'Если бы только знал, мужлан напыщенный, как я ее уговариваю!..'

     И Аэлинн погрузилась в воспоминания о минувшей ночи, такой же пьяной и наполненной силой, как и многие до нее. Куда уж глупому демону было знать!

     Вот только Дайвин не собирался сдаваться.

     - А может, мы подадим совету неплохую идею? - Тихо и вкрадчиво, и почти любовно продолжил он, намереваясь идти до конца. - Может, леди Таннаар переедет в мой дом? Возможно, МНЕ удастся сделать то, что до сих пор не получилось у вас? - И в ту же секунду понял, что попал прямо в цель.

     Демонесса открыла глаза и смахнула руку Тэймира с плеча одним движением. И такая смесь чувств отразилась на ее узком лице, что даже Дайвин на мгновение отшатнулся, но затем все же взял себя в руки и опять хищно улыбнулся.

     Аэлинн была великолепна. Ее почти трусило от безудержного гнева, смешанного с безумной ненавистью. О! Как же она хотела вцепиться руками ему в горло или разорвать вмиг удлинившимися когтями это надменное и холодное лицо дурного демона, вздумавшего посягать на то, что принадлежало ей. Хотя девчонка и не могла не признать, что среди всех собравшихся Дайвин внушал ей наименьшее отвращение. Точнее, он был достойным соперником, потому что только он не боялся ни ее бесконечных выходок, ни ее клинка. Это был враг на равных. Вот только сегодня он явно перешел дозволенную черту.

     - Еще хоть раз произнесите это имя, Арантэ! - Холодно и отчетливо резанула она, хотя судороги от нахлынувшей ярости так и норовили сжать горло. - И вы горько пожалеете, что вам в голову вообще пришла такая глупая и бестолковая мысль! И поверьте, я найду, как с вами разобраться! Мое принадлежит только мне!

     Но Дайвин уже знал все, что ему было необходимо.

     - Ну, если вы так настаиваете, - слегка пожал он плечами, хитро ухмыляясь, будто слова девчонки совсем не тронули его. - Не отказывайте себе ни в чем, любезная леди. - И едва встряхнул тонкими длинными пальцами, показывая, что разговор окончен, хотя прекрасно видел, что еще слово - и Аэлинн вцепится ему в лицо, словно дикая кошка.

     - Уж поверьте, не откажу! - Презрительно бросила она и отвернулась.

     Совет начался.

     

     Предложение

     Аэлинн шла по коридору в величайшем раздражении. Точнее даже не шла - она почти бежала, кривя губы в презрительной усмешке, еще не успевшей остыть после ссоры с отцом. И, то и дело вспоминая слова собственного батюшки, демонесса в ярости сжимала пальцы в кулаки и бормотала себе под нос проклятья, которые должны были чуть ли не на месте испепелить всех представителей рода мужского, а в особенности одного не в меру наглого и зарвавшегося демона, посмевшего явиться в их дом с какими-то дикими планами и намереньями. В этот момент лорду Дайвину должно было не просто икаться, он уже должен был в ужасе молить о пощаде всех темных богов, ведь попадись он сейчас на глаза Аэлинн - расправы было бы не миновать!

     Но сначала!.. Сначала ей нужно уладить еще несколько дел. И демонесса резко распахнула тяжелую дверь в покои, которые вот уже несколько лет занимала в их доме Саэрэй.

     Она бурей пролетела по роскошным комнатам, пытаясь отыскать эльфийку, и, наконец, уже просто кипя от негодования (да куда ж подевалась эта девчонка, когда она так нужна!), ворвалась в спальню, чтобы наткнуться на почти идиллическую картину полного умиротворения.

     Саэрэй сидела на вычурной оттоманке возле окна, устремив задумчивый взгляд вдаль, и неспешно, даже не глядя на то, что творят ее руки, перебирала длинные пряди наглого мальчишки-демоненыша, давнего подарка Аэлинн, который с явным удовольствием устроил свою дурную голову на эльфийских коленях. Гаденыш почти постанывал от удовольствия и блаженно жмурился, когда тонкие пальцы Саэрэй невзначай касались его щек.

     Но вот эльфийка обернулась на звук, и на ее лице расцвела мягкая улыбка, едва она увидела свою Аэлинн.

     Девушка столкнула урчащего мальчишку на пол и, даже не оборачиваясь в его сторону, холодно сказала.

     - Брысь!

     Хотя ее глаза, устремленные на демонессу, просто светились теплом.

     Она встала навстречу гостье, но бестолковый раб, мальчик для удовольствий, вцепился в подол ее легкого, почти летящего белого шелкового одеяния, перехваченного лишь широким черным поясом, словно не желая отпускать.

     - Госпожа! - Наиграно и томно зашептал он. - Не уходи!

     Глаза Саэрэй потемнели, но она лишь крепче сжала губы, и Аэлинн, почти забыв свой гнев, с удовольствием ждала продолжения этой игры, которую устроила для нее эльфийка.

     Тонкий шелк скользнул по гладкой коже, оголяя плечо. И тогда хозяйка комнаты обернулась и наотмашь ударила мальчишку по лицу, оставляя глубокие и кровавые борозды от своих когтей.

     - Я сказала - прочь! - Отчеканила она. - И если еще хоть раз ты ослушаешься, то горько пожалеешь об этом, раб!

     Глаза мальчишки, которого сейчас словно с ног до головы окатили презрением, как отборнейшими помоями, налились от слез, и он бросился к выходу, не разбирая дороги, но наткнулся на Аэлинн, которая с усмешкой схватила его за разодранное лицо, чтобы посмотреть, как хороша ее Саэрэй, как филигранны ее отметины на щеках демона. А затем, словно решив, что с мальчишки хватит унижений, брезгливо оттолкнула его от себя, позволяя уйти, и даже не обращая внимания на то, что теперь и ее пальцы обагрены кровью.

     Но пока она развлекалась, эльфийка уселась на низкий пуфик у туалетного столика и принялась искать салфетки, чтобы вытереть пальцы.

     - Ты жестока, Саэрэй. - Усмехнулась Аэлинн, подходя к девчонке почти вплотную и разглядывая ее сосредоточенное лицо, отраженное в зеркале.

     - В рабах я ценю послушание. - Тихо ответила хозяйка комнаты. - Но я не более жестока, чем ты, Аэлинн. А то и менее. И мне куда приятнее проводить время с тобой, чем с этим мальчишкой. Вот только ты постоянно занята. - И Саэрэй, так и не поворачивая головы, почти злобно улыбнулась демонессе, которая тоже отражалась в серебристой глади зеркала.

     - А что, если я тоже буду жестока с тобой. - И Аэлинн, вцепившись рукой в подбородок эльфийки, с силой запрокинула ее голову так, чтобы их глаза, наконец, встретились.

     Саэрэй прикрыла тонкие веки и мягко улыбнулась, позволяя взбалмошной девчонке творить, что ей вздумается.

     - Ты такая и есть, Аэлинн. Не ври хотя бы самой себе. - Прошептала она, спустя несколько мгновений, и немного откинулась назад, прижимаясь к теплому и податливому телу демонессы.

     И тогда Аэлинн наклонилась еще ниже и, принимая игру, хищно улыбнулась.

     - Но где грань, за которой жесткость превращается в боль? И что, если я невзначай переступлю эту черту? - И с силой впилась в губы эльфийки, прокусывая их податливую оболочку.

     По светлой коже Саэрэй потекла алая струйка, и демонесса шумно вдохнула такой заманчивый, такой тяжелый и сладкий аромат.

     - Я не думаю, что вот так ты сможешь причинить мне боль. - Усмехается светловолосая девчонка, и в глазах Аэлинн вспыхивает нежданная радость, потому что она понимает - сегодня Саэрэй делает ей не просто подарок, она вручает ей драгоценный дар, ведь отданная добровольно эльфийская кровь - такое средоточие силы, что почти способна воскрешать.

     И демонесса опять впивается в мягкие губы эльфийки, заставляя багряные капли вытекать тяжело и мучительно медленно.

     И уже потом, наигравшись вдоволь друг другом, они лежат на окровавленных простынях, и разорванные руки и плечи Саэрэй затягиваются на глазах, ведь демонесса и впрямь не хотела нанести ей ни смертельных, ни болезненных ран.

     Аэлинн сыто прикрывает глаза, всей кожей ощущая прохладу и гладкость простыней, и сейчас ей не хочется ни шевелиться, ни говорить.

     Но едва слышный голос эльфийки режет повисшую тишину, словно нож.

     - Так что все-таки случилось Аэлинн? Ведь ты не просто так ворвалась в мои покои сегодня?

     И тогда в легком теле демонессы опять тяжело поднимает голову утишенный было гнев, заставляя с силой сжиматься пальцы и белеть губы.

     - Я убью этого... этого!.. - Почти через силу выдыхает она, не находя подходящих слов, ведь багряная ярость сжимает ей горло.

     - Этого демона? - С улыбкой подсказывает ей Саэрэй.

     - Я убью эту хитрую тварь, и все будет, как прежде! - И Аэлинн лихорадочно подхватывается с постели, словно уже сейчас готова бежать и осуществлять задуманное. Она похожа на разъяренную фурию, и ее темные волосы водопадом разметались по плечам и спине. - Он, видите ли, имел наглость прийти к моему батюшке и просить моей руки! - И голос демонессы превращается в крик. - И более того! Получить согласие! Саэрэй, он продал меня ему, словно какую-то вещь!

     - И кому же милостивый лорд Дэйан имел неосторожность отдать свою дочь? - И эльфийка легко улыбается, зная, что ее Аэлинн не позволит никому владеть собой, словно покорной игрушкой.

     - Саэрэй! Среди них всех нашелся только один глупец, рискнувший делать предложения подобного рода! И ты прекрасно знаешь, что кроме Арантэ вряд ли кто-нибудь даже в наихудшем кошмаре решился бы на такое! - Кричит демонесса, словно так позволяя своему гневу расти и шириться, и биться в стенах, как пойманной птице.

     И тогда улыбка медленно гаснет на лице светловолосой девчонки, и ее глаза превращаются в холодную сталь.

     - Ну, что ж, поздравляю! - Наконец, криво усмехается она. - В конце концов, это должно было когда-нибудь произойти...

     - Саэрэй. Ты что?! - Вскидывается Аэлинн. - Что ты несешь? - И подбегая к той, что стала ей дороже жизни, с силой вонзает когти в ее узкое лицо, заставляя смотреть себе в глаза. - Я никогда! Слышишь?! Никогда и ни на кого не променяю тебя! Никто не встанет между нами! - И голос демонессы становится похож на жалящий огонь.

     - Твой будущий муж не позволит тебе того, на что сквозь пальцы смотрит твой отец, Аэлинн. - Тихо говорит эльфийка, и в глазах ее светится тоска грядущего расставания.

     - Я не собираюсь замуж! А тем более, за Дайвина! - И демонесса с силой отталкивает от себя девчонку. - И если ты вообще могла подумать о таком, что ж... Тогда ты плохо знаешь меня!

     Но Саэрэй лишь молча встает и набрасывает себе на плечи светлый шелк, а затем тихо говорит словно в пустоту.

     - Мне придется уехать на некоторое время, Аэлинн...

     - Нет! - И крик демонессы не дает другим словам Саэрэй падать в тишину. - Даже не смей о таком думать! Я клянусь тебе, все будет в порядке! Я настояла на встрече с ним! В конце концов, если он что-то хочет сказать мне - пусть говорит в лицо, а не прячется за спиной моего отца! Все решится завтра! И ты никуда не поедешь!

     - Аэлинн, у меня ведь тоже есть семья, - тихо говорит эльфийка, заставляя взбалмошную девчонку на мгновение замереть, чтобы разобрать ее едва слышные слова. - И мне необходимо вернуться домой. У меня ведь есть обязанности и обязательства... Это не имеет отношения к твоей свадьбе.

     - Не будет никакой свадьбы! - Бормочет Аэлинн и отворачивается, чтобы скрыть, как она гневается на свою Саэрэй.

     Сегодня темные боги решили всласть пошутить над ними обоими - столько всего свалилось.

     И тогда эльфийка молча подходит к ней и обхватывает руками ее напряженное тело, словно хоть так желая продлить их время.

     - Это не навсегда, Аэлинн. Просто так сложились обстоятельства. - Шепчет она, зарываясь лицом в ее длинные темные волосы.

     - И когда ты едешь? - Холодно спрашивает Аэлинн, хотя ее сердце разрывается от ярости и тоски.

     - Всему свое время. - Говорит Саэрэй и в ее голосе звучит мягкая улыбка. - Но не ранее, чем ты решишь для себя, что же теперь тебе делать. В любом случае, я смогу почувствовать это, ведь мы связаны с тобой куда как крепче, чем может показаться на первый взгляд. - А затем лишь крепче прижимается к ней. - Аэлинн, оставайся сегодня у меня. Ночь только началась. А мне так хочется побыть с тобой. Я не буду мешать тебе, если ты захочешь просто поспать. В конце концов, завтра тебе понадобятся силы. Просто не уходи сегодня... - И голос эльфийки полон печали.

     И тогда Аэлинн неожиданно даже для себя молча кивает в знак согласия, и так и не говоря ни слова, высвобождается из легких объятий и поудобнее устраивается на широкой кровати. А затем и сама не замечает, как погружается в мягкий сон без сновидений, ведь сегодня она получила так много силы.

     И только Саэрэй не спится в эту ночь, потому что она молча разглядывает свою Аэлинн, стараясь запомнить каждую черточку, ведь теперь они не увидятся очень долго. Даже если девчонка и не хочет признаваться в этом. Но ведь Саэрэй видела, какими глазами иногда демонесса смотрит на своего врага, и сама не зная о том, что он уже сумел завоевать ее сердце.

     И слишком уж хороша эльфийка в играх между домами, чтобы не понимать, что лорд Дайвин достаточно влиятелен, чтобы приказать ей уйти. И он ни за что не потерпит рядом со своей будущей женой никого. И Саэрэй не намерена дожидаться, пока демон вышвырнет ее, словно ненужную игрушку. Она уйдет сама. А Аэлинн потом все поймет. И светловолосая леди нежно гладит рассыпавшиеся по подушкам волосы демонессы, запоминая, как нежен этот шелк, пока ночь догорает за окном.

     

     Реши все для себя!

     Аэлинн судорожно сжимала поводья в тонких пальцах. Затянутая в строгое церемониальное платье, она в очередной раз поерзала в женском седле, пытаясь устроиться удобнее. О! Как же она его ненавидела! Но выбранный наряд не позволял ей сделать выбор в пользу привычного мужского. Вот только сегодня нельзя было по-другому. Сегодня даже одежда будет иметь значение, когда она покажет этому наглецу, лорду Арантэ, что он возомнил о себе слишком многое! Всего лишь один из многих, кто пытался добиться ее расположения... Хотя демонесса не могла не признать, что Дайвин бесил ее больше их всех вместе взятых.

     И вот она ехала на встречу с ним, обдумывая, как поступить и какие выбрать слова. Длинный плащ, не столько призванный уберечь хозяйку от непогоды, но представлявший собой неотъемлемую часть официального платья, укрывал даже круп коня, спускаясь почти до самой земли тяжелыми складками. Длинные черные волосы, небрежно перехваченные на затылке алой лентой, свободно падали на плечи.

     Аэлинн в раздумье покусывала губы, уже выстраивая мысленный диалог с этим безумцем, лордом Арантэ, и ничего не замечая вокруг. Он имел наглость назначить встречу! И кому?! Ей! Той, кого в ужасе сторонились все, у кого в головах была хоть капля разума!

     Но вдруг что-то привлекло ее внимание. Демонесса остановила коня и с удивлением увидела, что стоит посреди огромной зеленой поляны, залитой солнечным светом, и травы стелятся волнами от поднимающегося ветра, который с каждой секундой становился все сильней. И вот уже в беспорядке развевается на этом ветру и грива коня, и одежда Аэлинн, и ее волосы.

     Девушка хищно усмехнулась, и ее изумрудные глаза блеснули силой. Она не покорится ему ни за что на свете! И ни за что на свете не станет ему тихой и молчаливой женой!

     И все его уловки не дадут ему ни малейшего преимущества в этой битве-игре! Даже этот безумный ветер!.. Даже ее отец, давший свое согласие Арантэ, не поговорив с дочерью!..

     И внезапно Аэлинн ощутила, как ненависть поднимает в ней голову, чтобы сквозь ее изумрудные глаза глядеть на этот мир. Она яростно пришпорила коня, не обращая внимания ни на сумасшедший ветер, ни на палящее солнце, и отдалась на волю воспоминаний, чтобы разжечь в себе благодатную ярость, которая позволит противостоять ЕМУ! Хотя она и не могла не признать, что противостоять лорду Арантэ не так-то и просто, хотя бы потому, что каждый раз, когда этот мужчина оказывался рядом, демонесса теряла контроль над своими поступками и словами, делая абсолютно непредсказуемы вещи. Сколько раз она напоминала себе, что надо держать себя в руках и не поддаваться на его явные провокации! Но, темные боги! Как же тяжело было каждый раз сдержать данное себе слово!

     И, казалось, Дайвин делал все, чтобы разбудить ее гнев. Он вечно лез в ее дела, вечно шел наперекор ее планам! Создавалось впечатление, что они вдвоем разыгрывают немыслимую и опасную партию под названием 'кто переманит совет на свою сторону'. И Аэлинн не могла не признать, что лорд Арантэ - достойный соперник.

     Но вчера, нежась среди шелковых простыней и перебирая светлые пряди эльфийки, она пообещала Саэрэй, что ближе, чем она, у нее не будет никого. Никто не встанет у них на пути, кем бы он ни был! Тем более, если это возомнивший о себе невесть что демон!

     И Аэлинн только яростнее сжимает поводья, ощущая, как ветер рвет ее волосы, словно черный стяг.

     Но вот вдали, наконец, показался он, и демонесса на мгновение, но не более, прикрыла глаза, стараясь, как и при каждой встрече с ним, придти в себя. Но сегодня Дайвин, лорд Арантэ, был просто невообразим.

     Он застыл в отдалении, как живое воплощение власти, материализовавшееся в теле демона.

     И даже его вороной жеребец, черный, будто сама ночь, был под стать своему хозяину, облаченному в белое.

     И эти светлые церемониальные одежды, служившие показателем статуса и намерений, и надевавшиеся лишь в очень и очень особых случаях, так невообразимо шли ему!

     Высокий ворот-стойка и узкие рукава, расписанные изящной серебряной вязью, и камзол, сидевший на нем, как влитой, подчеркивая все совершенство его тела! И Аэлинн лишь плотнее сжала губы, глядя на его вдетую в правое ухо длинную каплевидную серьгу с ультрамариновым камнем под цвет его глаз, и узкий меч в дорогих ножнах. Все, как и до́лжно. Вот только его иссиня-черные волосы, волной спадавшие ему на плечи и спину, казалось, неподвластны ветру, трепавшему длинные пряди демонессы.

     Дайвин с холодным лицом смотрел на приближавшуюся девушку, хотя в его душе бушевал настоящий ураган. Он прекрасно знал, что шанса, кроме этой сегодняшней встречи, у него больше не будет. Но девочка должна решить все сама, сама для себя. Это она должна закончить игру. И только от ее решения будет зависеть их судьба.

     Ему не было страшно или больно, но до дрожи в руках не хотелось потерять ту, которую он еще не успел заполучить.

     И демон, ожидая под палящим солнцем свою судьбу, окунулся в реку воспоминаний.

     Сначала эта их первая стычка в совете, когда она так бесстыдно пришла туда со своими мальчишками в таком откровенном и вызывающем наряде. Их игра началась тогда!

     И только ради этой взбалмошной и горящей, как огонь, демонессы Дайвин позволил себе нарушить правила, которых всегда неукоснительно придерживался, и достал свой клинок в совете, чтобы не выглядеть в ее глазах слабаком, как и все остальные. Он прекрасно видел, как она упивалась боем, и как ее глаза были полны наслаждения от того, что происходило тогда: от ужаса, застывшего на лицах собравшихся там, от того, как он не поддается ей, кружась с ней в танце-бое. А он не мог отпустить ее, заставить себя остановиться, ведь другого шанса сблизиться с ней, заставить ее думать о нем, у демона не было.

     Потом был бал у Владыки, когда Аэлинн притащила туда свою эльфийскую девчонку и так бесстыдно и на глазах у всех пила ее, наслаждаясь добровольно отдаваемой силой. И еще эти телохранители, таскавшиеся за ней повсюду, словно мальчики для удовольствий. Но, темные боги, с какой страстью она касалась своими черными когтями их узких лиц! О, как он желал ее тогда, до безумия, до черноты в глазах! И как он, наплевав на все, подошел к ней, словно для того, чтобы поздороваться, и она протянула ему свою руку, даже не разрывая объятий со своим синеволосым демоненышем. И ведь Аэлинн прекрасно знала, что это взбесит его почище любого оскорбления, но он принял игру, касаясь ее запястья обжигающим поцелуем, дополненным капелькой силы. Дайвин видел, как тогда в ее глазах вспыхнул внезапный интерес, но, чтобы позлить девчонку, лишь цинично усмехнулся и оставил ее одну.

     А затем так бесконечно долго он подбирался к ней все ближе и ближе. И все эти их непрерывные стычки, и перепалки, и схватки на узких клинках, и ... ее губы, когда он украл у нее поцелуй в очередном столкновении. Тогда он прижал девчонку к стене, проведя удачный выпад, которого она совсем не ожидала. И никого не было вокруг. И тогда Дайвин не смог отказать себе в удовольствии, втягивая в себя ее дурманящий и терпкий аромат и впиваясь в ее алые губы, прокусывая нежную кожу. Вот только вместо гнева его захлестнуло страстью. Ее страстью! Аэлинн отдавалась поцелую, как и бою, без остатка, запуская ему в спину свои острые когти и совершенно забыв о своем клинке, так небрежно упавшем к ее ногам. И демон нетерпеливо дернул шпильку, державшую темный водопад ее волос. Вот только девчонка внезапно отстранилась и холодно и цинично усмехнулась, совсем без страха глядя ему в глаза. А потом легко освободилась от его рук и, подняв с пола свой меч, бросила ему в лицо единственное слово: 'Глупец!', а после этого молча ушла.

     И только потом он понял, что проиграл в той схватке, ведь до него столькие пытались соблазнить и покорить восхитительную дочь лорда Дэйан, что она подумала о нем, как об одном из многих.

     Вот только Дайвину не хотелось быть ее любовником, ее очередной победой. Ему хотелось стать для нее всем: ее жизнью, ее воздухом! Но только не еще одной из ее игрушек.

     Но последней каплей стала встреча, о которой Аэлинн не могла и не должна была знать.

     Дайвин прибыл тогда, чтобы встретиться с ее отцом. Но его визит был внезапным, и хозяина не оказалось дома, а леди Дэйан, предложив ему подождать мужа, оставила его в роскошной гостиной одного, ссылаясь на занятость. Но вдруг его внимание привлек мелодичный и совершенно восхитительный звук, доносившийся из сада, куда вели высокие витражные двери, приоткрытые так, чтобы теплый ветер проникал внутрь. И демон не смог сдержать свое любопытство, с каждым следующим шагом понимая, что слышит тягучую и завораживающую эльфийскую песню, наполненную магией и силой, впрочем, как и все их песни.

     Дайвин сделал еще несколько шагов, и за деревьями показался небольшой пруд.

     Аэлинн абсолютно одна сидела у воды, прикрыв глаза от яркого солнца, и неспешно плела сложный мотив. И ее голос, нежный и изящный, разливался вокруг, как сладкий мед, заставляя сердце пропускать удары.

     Как же она была тогда непохожа на ту презрительную и гордую демонессу, которую он привык видеть. В тонком и легком домашнем платье, с длинными волосами, свободно рассыпавшимися по ее спине, и с таким лицом, что Дайвин понял - до этого он видел лишь носимые ею маски, предназначенные для чужаков.

     И только теперь он глядел на нее настоящую, наслаждавшуюся своим пением, и легко улыбавшуюся теплому летнему дню, такую беззащитную и хрупкую.

     И тогда демон окончательно понял, что ни за что не отдаст это сокровище никому другому, потому что эта женщина была идеальна. Идеальна для него и никого другого!

     Он тихо и очень осторожно, чтобы не выдать себя, ушел тогда.

     И вот теперь его Аэлинн приближается к нему, и лицо ее спрятано за очередной презрительной и гневливой маской.

     Что ж! Девочка должна все решить сама! Ему не нужна сломленная и безоговорочно слушающая его слова жена. И он достойно примет ее выбор. Каким бы он ни был.

     И Дайвин, лорд Арантэ, опускает все щиты, чтобы она видела его таким, каков он есть, чтобы она сама поняла, чего же она хочет от этой их игры. И вот он стоит перед ней, расчетливый и холодный, знающий цену себе и своему времени, но готовый на все без остатка ради нее одной.

     Аэлинн во все глаза смотрит на своего противника, который неожиданно даже для нее самой, полностью открывается перед ней. Высокородный демон, хищник, закованный в восхитительное тело. Хладнокровный убийца, искусный любовник и мужчина, которого она желает душой и телом.

     И тогда демонесса испытывает безотчетный приступ страха, ведь этого не может быть! Как же так?! Как ее ненависть так незаметно даже для нее самой переросла в нечто иное?!

     Вот только демон оставался неподвижен, всем своим видом показывая, что не сделает больше ни шагу навстречу.

     Это был конец их противостояния, и Аэлинн понимала, что сейчас одним своим жестом, одним словом может навсегда избавиться и от его преследований, и от его нападок, и от него самого. Или навсегда обрести то, чего у нее никогда не было и вряд ли уже будет без него.

     Девушка напряженно замерла, сжимая тонкие пальцы в кулаки и наклонив голову, чтобы он не видел, как тяжело ей дается этот выбор.

     Что она скажет своей Саэрэй? Что была слишком слаба? Но внезапно она будто наяву слышит голос своей лэйтэ, нареченной сестры, с которой она разделила свои дни: 'Всему свое время, Аэлинн!' Неужели леди из Светлых Цитаделей оказалась мудрее нее?

     И тогда Аэлинн из Дома Дэйан поднимает свои зеленые глаза и в упор глядит на своего врага, который давно перестал им быть. Что ж! Выбор сделан! И если ей суждено покориться мужчине, то пусть это будет Дайвин, лорд Арантэ, потому что она, наконец, поняла, что этот своенравный и властный демон даст ей свободы больше, чем кто бы то ни было, и будет ценить ее до конца своих дней, как самое большое сокровище.

     И вдруг безумный ветер стихает, как и буря в ее душе, и Аэлинн идет к нему, к этому гордому мужчине, который позволил ей самой принять решение за них обоих. Его лицо холодное и отрешенное, но теперь она знает, что это всего лишь маска, и для нее одной он будет совсем не таким.

     И признавая свое поражение в этой игре, девчонка, будто воин, опускается перед ним на колени, протягивая свой узкий и совершенный фамильный клинок, чтобы ощутить его теплые ладони на своих сжатых пальцах, когда он поднимает свою леди и молча смотрит ей в глаза. И они оба знают, что это первый и последний раз она склонила голову перед ним.

     

     Сплетающие души

     Аэлинн открыла глаза. В комнате было темно. Легким щелчком пальцев она заставила светильники на противоположной стене вспыхнуть приглушенным светом. Тени тут же заплясали по стенам ее покоев. Она втянула воздух. Горько-сладкий аромат наполнял все пространство вокруг нее. Девушка повернула голову. Рядом с ней на расстоянии всего лишь вытянутой руки лежал ее... МУЖ. Холодное лицо, не выражавшее совершенно ни одной эмоции и будто застывшее в этом колеблющемся ночном полумраке. Казалось, он не спал, он был мертв. Четко очерченные высокие скулы, плотно сжатые узкие губы, туго заплетенная коса. И все то же церемониальное одеяние, в котором он приехал в их дом. Демон удосужился снять лишь камзол.

     Дайвин, лорд Арантэ, вытянулся на не расправленной половине широкой кровати, сам пожелав так. И даже сейчас, погруженный в сон, он словно всем своим видом показывал, что пребывание здесь - всего лишь временный и незначительный эпизод его долгой жизни, что сейчас он находится тут лишь ради исключения.

     И Аэлинн знала, что уже следующую ночь, как и все остальные, что последуют за ней, она проведет в его доме.

     Девушка почувствовала себя неуютно. Немного поерзала, пытаясь устроиться удобней, но тут же замерла, опять уставившись на лежавшего рядом демона. Сначала она даже не заметила, что его правая рука протянута к ней. И она все это время лежала у него практически на плече. Аэлинн привстала на локтях.

     Но Дайвин даже не пошевелился от этого ее движения. Лишь распростертая только что кисть с острыми черными когтями сжалась в кулак. Демонесса осторожно склонилась над ним, рассматривая его холодное и совершенное лицо, а затем осторожно, едва прикасаясь, провела изогнутым когтем по его щеке, замерев у губ - бледных, узких, идеальной формы.

     И она не может оторвать от них глаз, вспоминая, как несколькими часами ранее эти губы дарили ей нечто большее, чем даже ласки любовника.

     Но вот он лежит здесь, тот, кто стал спутником ее души и сердца, словно живое подтверждение тому, что все случившееся - не сон.

     Демон спал, и теперь сияние его ультрамариновых глаз не обжигало ни холодом, ни властью, но даже сейчас Аэлинн понадобилось набраться смелости, чтобы взглянуть на сомкнутые веки спящего в ее постели мужчины. Еще вчера он был чужой. А сегодня - тот, с кем она сплела свою судьбу и чья сила не перестает ласкать ее даже сейчас. Демонесса на мгновение позволила себе погрузиться в собственные ощущения. О, как отчетливо она различала его такую колкую, такую совершенную тьму, которая окутывала ее огненную душу. И если бы не это, то впору было бы решить, что спящий рядом мужчина совершенно холоден к ней. Но сейчас нельзя было верить глазам.

     Аэлинн едва улыбнулась сама себе и продолжила свое исследование, больше похожее на узнавание, пока тот, кто ему подвергся, не проснулся. Если он вообще конечно спит, а не позволяет ей так думать...

     Темные ресницы бросают тень на щеки, а возле уголков глаз залегли неглубокие, едва заметные морщинки, что говорило о немалом возрасте спящего рядом с ней. Дайвин, скорее всего, был почти ровесником ее отца. Так почему же он до сих пор не был женат?..

     Но вдруг внимание девушки привлекла пульсирующая жилка на шее демона. Она осторожно протянула руку, но так и не коснулась его гладкой кожи. Опасен! О, как же он опасен! Весь, целиком и полностью!

     Этот мужчина вызывал в ней какой-то безотчетный страх. И хотя Аэлинн прекрасно знала, что лорд Дайвин не позволит себе и пальцем прикоснуться к ней, даже голоса на нее не повысит, она все равно боялась его. Боялась животным, древним страхом, словно это в ней говорили инстинкты. Такой властный, такой хищный...

     И если бы Аэлинн не помнила вчерашнего вечера, то решила бы, что стала лишь частью его коллекции; не более, чем одной из его побед. Вот только сейчас она ощущала его тепло внутри себя.

     Девушка медленно, едва дыша, чтобы не разбудить нежданного гостя ее покоев, соскользнула с кровати. И только сейчас заметила, что тоже не была раздета. Нижнее платье все так же небрежно было наброшено на плечи, почти соскальзывая ей на руки.

     Она огляделась вокруг, наконец, заметив блеснувшие в полумраке их узкие и совершенные клинки, теперь лежащие рядом. Меч Дайвина, сделанный на заказ, покоился в изумительной красоты ножнах. Аэлинн притронулась к простой, без излишеств, но от этого не менее безупречной рукояти, и пред ее глазами всплыла картина. Она видела это оружие! Еще в детстве! Она вспомнила красноокого дракона, обвивавшего гарду. Рукоять была так же холодна, как и хозяин меча. Вот только руку демонессы не жгло и не кололо. Меч принял ее прикосновение и, словно дикий зверь, с легким недоверием позволял к себе притрагиваться незнакомому ранее существу. Аэлинн чувствовала, как этот наделенный душой клинок изучал ее, ему было любопытно. И тогда она мысленно обратилась к нему со словами благодарности за то, что позволил ей эту маленькую вольность. О! Она умела обращаться с оружием!

     Затем, накинув легкий халат цвета спелого персика, демонесса вынула оставшиеся шпильки с волос, и черный водопад коснулся пола, усланного мягкими шкурами. Девушка подошла к туалетному столику и взглянула на свое отражение. Ее глаза на мгновение вспыхнули ультрамариновым сиянием. Аэлинн тихо улыбнулась, глядя в зеркало. Это его душа наводит порядки, сплетаясь с ее душой. И хотя потом все вернется на круги своя, сейчас все по-другому. Она на мгновение прикрыла веки, ощущая, как его сила изучает ее тело, и каждая его часть с блаженством пропускает сквозь себя то, что теперь стало частью ее самой.

     И Аэлинн, теперь уже леди Арантэ, взяла расческу, мягко коснувшись своих длинных волос, а затем, методично перебирая пряди, словно в легкий транс погрузилась в воспоминания.

     Она подчинилась ему, и Дайвин принял ее. Такой, какова она есть.

     Тогда, на залитой солнцем поляне, демон, не проронив ни слова, помог ей сесть на своего коня. И всю дорогу до дома отца молчала и она. Но не потому, что не хотела с ним говорить, а оттого, что впервые в жизни она не знала, как начать разговор.

     Его рука властно покоилась на ее талии. Казалось, пальцы демона лишь слегка касаются ее тела. Но Аэлинн знала, что он не позволит ей даже потерять равновесие. Она спиной ощущала присутствие хищника, сидящего позади нее. Расчетливого, хитрого, опасного. И как отчетливо она понимала теперь, что все это было ловушкой, ловушкой для нее одной!

     Но как же приятно было осознавать, что партия была разыграна, как должно! Так безупречно и изящно, что оставалось только поражаться тому, с каким мастерством Дайвин, лорд Арантэ, действовал, спланировав все так, что она ни на секунду не почувствовала себя сломленной или принуждаемой, делая последний и самый важный выбор в их жизни сама.

     И когда они, наконец, добрались до родового поместья Аэлинн, демонесса уже почти сумела придти в себя от всего, что случилось с ней сегодня. Вот только для обитателей дома все происходящее стало настоящим безумием. Тяжелая тишина, пропитанная немыслимым и неконтролируемым удивлением, повисла в воздухе, когда лорд и леди Дэйан увидели, как Дайвин выверенным движением спрыгнул на землю, а затем, безбоязненно прикасаясь к их дочери, помог спешиться и ей, молчавшей и сосредоточенной. Вот только когда в руках демона оказался клинок, принадлежавший Аэлинн, девушка вздрогнула. Но Дайвин лишь с улыбкой вернул ей холодную сталь.

     И только когда демонесса, все так же, не говоря ни слова, вложила свои пальцы в его когтистую ладонь, хозяину и хозяйке дома все стало понятно.

     Лорд и леди Дэйан лишь молча поклонились избраннику своей дочери.

     А она, не обращая на это внимания, с удивлением думала о том, что впервые позволила Дайвину такой интимный и доверительный жест. Его пальцы лишь сильнее сжали ее кисть, но, все же, не причиняя боли. Он просто определил свое положение, свою власть над ней, и то, что она теперь принадлежит ему одному.

     - Вы должны собрать нужные и дорогие вашему сердцу вещи, моя леди. Обо всем остальном можете не тревожиться. - Сказал Арантэ, когда они вошли в ее покои. И его голос был холодным и отрешенным, заставляя Аэлинн поежиться.

     Демонесса легко отстранилась от него, уже жалея, что приняла такое скоротечное решение. Да как она вообще могла вот так, ничего не взвесив, принять его предложение?! И теперь она попалась в ловушку, из которой вырваться будет безумно сложно. Если такое возможно вообще!

     Но ее лицо оставалось все таким же отчужденным, когда она, отвернувшись от Дайвина, подошла к своему туалетному столику, лихорадочно раздумывая, что же теперь она скажет своей Саэрэй?

     Почему ее лэйтэ не идет к ней? Ведь эльфийка всегда так хорошо чувствовала ее настроение! И сейчас Аэлинн, как никогда, желала, чтобы распахнулись двери, и к ней в покои вошла леди Таннаар. Пусть придет, пусть заставит этого властного лорда выйти! А в том, что он уйдет, подчиняясь приличиям и неписаным правилам, демонесса даже не сомневалась. Вот только Саэрэй не было, а на столе лежал белоснежный конверт.

     И уже предчувствуя неладное, Аэлинн поддела ни в чем не повинную бумагу, разрывая ее острым когтем, чтобы обнаружить письмо. И с каждой прочитанной строчкой этой изящной эльфийской вязи мир уплывал из-под ног демонессы.

     Она медленно опустилась на мягкий пуф, склонив голову, и от шелеста ее юбок, демон, молча смотревший в окно, обернулся.

     А затем подошел и, зная, что он в своем праве, осторожно вынул почти скомканный клочок из ее сжатых пальцев, глядя на то, как лицо его жены исказилось от боли.

     Дайвин едва пробежал глазами послание, ему не потребовалось на это столько времени, как Аэлинн, ведь демону не нужно было клясть и любить эльфийку, читая каждое слово. Он принял это письмо с холодной отрешенностью. Все верно! Так и до́лжно быть! И этот поступок Саэрэй был единственно правильным в его глазах, ведь эльфийская девчонка никак не входила в его планы и стала бы лишней, будто помеха между ними двумя.

     Демон взглянул на свою жену.

     - Что-то не так? - Холодно и колко спросил он, прекрасно зная, что гордость не позволит ей показать своих чувств.

     Аэлинн хотелось кричать во все горло, оскалив белоснежные клыки, выпустить когти и полоснуть по безупречному лицу этого надменного демона. Все! Все, тьма побери, не так! Не так она представляла этот день, еще совсем недавно нежась в объятиях своей лэйтэ. Не так она хотела проститься с эльфийкой, которая обещала лишь ненадолго покинуть ее! И замуж она вообще не собиралась, как и любить этого мужчину, которому она так безоговорочно покорилась!

     Но с ее губ не сорвалось и вздоха, лишь глаза на мгновение блеснули, тут же прикрытые опущенными веками, потому что теперь Аэлинн понимала, что уже не сможет жить без Дайвина, без его холодного и отстраненного взгляда, без этих сильных рук.

     Он подошел почти вплотную и стоя позади нее, так и не поднявшейся ему навстречу, легко коснулся ее плеч, вдавливая когти в ее тонкую кожу все глубже и оставляя кровавые отметины. Но, милосердные боги! Как же приятна была эта легкая боль, смешанная с силой, его силой!

     Рука Дайвина скользнула к подбородку девчонки, заставляя ее запрокинуть голову и утонуть в ультрамарине его холодных глаз.

     И в этот момент Аэлинн так безудержно захотелось убежать от всего этого, но демон одним резким движением поднял ее на ноги, а затем всем телом, как и когда-то во время их танца с мечами, прижал спиной к стене. Он вдохнул аромат ее губ, а затем осторожно прикоснулся к ним. Демонесса вздрогнула от неожиданности, ведь его губы были такими теплыми и нежными. И тогда она открылась ему навстречу, ощущая, как этот ни к чему не обязывающий поцелуй перерастает в нечто большее.

     Дайвин запустил свои сильные пальцы в ее волосы, заставляя ее выгибаться навстречу. Как же давно он продумал все до мелочей! И тысячи раз этот момент грезился ему во снах. Она станет его женой здесь и сейчас! И пока Аэлинн еще боится его, пока этот страх приглушает в ней бдительность, он сплетет ее душу со своей, отдавая ей все то, что хранил для нее единственной. Для девушки, которая была словно совершенный клинок, и которая сейчас извивается в его руках. И она будет принадлежать лишь ему одному!

     Губы прижаты к губам. Его клыки аккуратно надрезают нежную кожу девушки, и Дайвин смешивает ее кровь со своей, снимая все до последнего щиты и полностью открываясь перед ней, словно давая понять, что так и будет теперь между ними. И чувствует, как сила Аэлинн сплетается с его силой в этом древнем, как сама ночь, поцелуе, когда двое соединяют свои жизни в одну.

     И это настолько личное, такое, что не может принадлежать простым любовникам, что демонесса почти умирает в его руках. Этот поцелуй не предназначен ни для простых ласк, ни для игр, касающихся только тела. Он соединяет души и силу. Это поцелуй-обряд, поцелуй-ритуал, разрушающий их обоих и сплетающий нечто новое. И они оба упиваются им, зная, что кроме друг друга больше не будет никого, кто встал бы между ними.

     Дайвин осторожно высвобождает Аэлинн из верхнего платья, чувствуя ее дрожь и наполняя ее сладострастной истомой.

     - Будь моей женой. Будь моей жизнью, будь моей судьбой, будь той, что останется рядом и после смерти, той, что оставит след во мне, пока мир не рассыплется в прах! - И его голос заставляет ее погибать, ведь Дайвин принадлежит ей здесь и сейчас. Навсегда.

     И когда она тихо шепчет слова согласия, демон утопает в ее глазах, полных желания и любви. Наконец, он получил это чудо, и его девочка, его безупречный клинок, его совершенство останется с ним до конца!

     

     Жена демона

     Аэлинн гордо и властно входила в тронный зал в Доме Владыки. Ее темно-вишневое платье облегало изящную фигуру, будто вторая кожа, но от бедра юбка становилась пышнее и мягко переходила в длинный шлейф. Высокий стоячий воротник, украшенный, словно изящной паутиной, золотым шитьем, подчеркивал тонкость ее шеи. Густые черные волосы демонессы удерживал золотой гребень, больше напоминающий диадему. Глаза подведены черным, а губы соперничают цветом с ее роскошным платьем. И ее ладонь, увенчанная длинными золотыми когтями, покоится на руке мужа, идущего рядом с ней. Узкие черные брюки и такая же темно-вишневая, как и ее наряд, рубашка демона словно дают понять окружающим, что они теперь - одно целое. И эта ритуальная серьга-капля, что покачивается в его правом ухе в такт шагам, заставляет многих опускать глаза, понимая, что все слухи и сплетни насчет них обоих далеко не являются чьей-то глупой шуткой. И теперь ни за что нельзя показать этому властному и могущественному демону, что они не восприняли его намерения и поступки всерьез.

     Дайвин презрительно смотрит сквозь толпу. Губы искривлены в надменной усмешке. Ровные, выверенные движения. Он всегда продумывал каждый свой шаг, каждый поступок до мелочей. И единственным безрассудным желанием в его жизни стало желание обладать Аэлинн. Но, в конце концов, демон добился своего. И эта гордая и страстная демонесса, опасная, как сама первозданная тьма, теперь принадлежит ему.

     Он с самого начала понял, что завоевать ее будет не так-то просто, если вообще возможно, и по капле, по чуть-чуть растил из ее ненависти любовь. И это чувство, возникшее, будто над пропастью, из проигрышей и побед, было тем слаще и желанней.

     Но, возможно, Дайвин и сам не заметил, что с ним случилось то же самое?

     Он никогда не выбирал пресных женщин. О, нет! Ему всегда были нужны лишь безупречные красавицы, своевольные и дикие. В его постель попадали лишь такие. Но раз за разом происходило одно и то же, когда они, сломленные его волей, покорялись ему полностью и без остатка, следуя за его словами и действиями и становясь безумно скучными и невыносимо банальными. Ни одна не возвращалась к нему дважды. И ни одна не получила его взамен.

     Вот только не Аэлинн!

     Эта бестия уже не один год портила нервы не только высокому совету, но и самому Владыке. Но управы на девчонку было не найти. Хитрая и изворотливая демонесса обладала, к тому же, острым умом, позволявшим ей творить такие вещи, что становилось просто страшно. Да еще и эти ее телохранители, всегда бывшие начеку!

     И когда Дайвин впервые заметил ее, то решил, что она должна принадлежать ему, намереваясь, к тому же, немного поиграть. Но высокомерная леди легко отделывалась от всех его намеков и приглашений. Она даже не обращала на него внимания, раз за разом превращая его искусную любовную игру в дешевый спектакль. И каждый раз ее звонкий смех резал ему уши, а сияние зеленых глаз заставляло желать большего. Он стал одержим ею, вот только она оставалась холодна.

     И демон не мог долгое время признаться даже самому себе в том, что его жизнь теряет смысл всякий раз, когда эта девушка ускользает из его рук. Он и сам не заметил, как полюбил эту своенравную леди, которой нужна была только власть и ничего более.

     И вот теперь она идет под руку с ним, и на ее тонком изящном пальце красуется перстень, украшенный драконом с рубиновыми глазами - знаком его семьи. Она стала частью его самого, той, с кем он разделит и жизнь, и посмертие.

     - Мой Владыка! - Холодный, властный голос Дайвина, говорящего с древним демоном почти на равных. Он слегка наклоняет голову, скорее отдавая дань приличиям, и его взгляд не наполнен заискиванием, как у многих, ведь лорд Арантэ лишь бесстрастно взирает на собеседника. И в этом весь он.

     И его леди под стать ему. Аэлинн лишь приседает в неглубоком реверансе, иронично изгибая губы. Она скорее забавляется, изображая покорность. Но только придраться не к чему: вот поклон, вот положенная улыбка.

     И Владыка лишь сдержанно кивает им обоим, уже понимая, что эти двое, объединившись вместе, могут доставить массу неприятностей. А ведь в том, что это так, уже, кажется, никто и не сомневается, и демон с трудом заставляет себя расслабиться, отвечая на приветствие.

     - Арантэ, я вижу, после стольких лет одиночества вы решили, наконец, остепениться? - Почти небрежно произносит он. Игра началась.

     - Как видите, Владыка, - отвечает стоящий перед ним демон, показывая, что попросту не видит смысла в обсуждении столь очевидных вещей.

     И тогда Владыка обращается к девчонке, которая не один год была, словно заноза в одном месте.

     - Леди Аэлинн, признаюсь, ваш поступок стал для всех полной неожиданностью. Буду откровенен, никто вообще не ожидал...

     Но ее наглая клыкастая усмешка, так открыто и безбоязненно демонстрирующая враждебность, заставляет его понимающе ухмыльнуться, обрывая свои слова.

     Владыка слишком ценит преданность своих подданных, чтобы неосторожным словом нажить себе врага. Тем более такого.

     И хотя демон не раз думал о том, как хороша была бы умная и расчетливая Аэлинн из Дома Дэйан в роли его фаворитки, он не станет отбирать добычу у Дайвина, доброе расположение которого он умел ценить.

     - Что ж, - говорит хозяин дома, наконец. - Я рад, что кто-то, в конце концов, сумел добиться от этой леди покорности. - И искренне наслаждается своей злой шуткой, оцененной по достоинству несколькими раздавшимися позади смешками.

     И демон не замечает, как Дайвин осторожно накрывает пальцы девчонки своей ладонью, словно так показывая, что сумеет отстоять ее честь.

     И Аэлинн позволяет мужу решать за них обоих, ведь как иногда приятно знать, что за твоей спиной стоит такой сильный игрок, как он.

     - Мой Владыка! - Говорит Дайвин, и его голос отдает ледяными и колкими зимними ветрами. - Разве я хоть что-то говорил о подчинении? И кому, как не вам, знать, что мне никогда не нужна была бездумная и покорная жена! Вот только такой до этого дня не нашлось. Как оказалось, наши лорды воспитывают слишком слабых дочерей! Моя жена вольна делать, что ей вздумается. И я буду уважать каждое из принятых ею решений, потому что у нее хватит и власти, и умений, чтобы доказать это кому бы то ни было!

     И от этих его слов многие опускают глаза, понимая, что никто так и не смог приручить чудовище по имени Аэлинн.

     А уж когда за спиной девчонки возникают ее телохранители, даже Владыка растерянно смотрит на стоящих перед ним супругов, понимая, что слишком недооценил их обоих.

     Но не в его правилах сдаваться так легко.

     - Что ж. - Ровно говорит он, наконец. - Мы рады поздравить вас с выбором, достойным вашего положения.

     И тогда Дайвин позволяет себе улыбнуться, если можно так назвать, едва обозначенную на лице циничную усмешку.

     - Благодарю вас, Владыка! - Склоняется он в церемониальном поклоне.

     А вот Аэлинн не утруждает себя реверансом, гордо вздергивая подбородок.

     Сегодня они заявили о себе.

     

     Подарок

     Дайвин не сказал своей жене, куда отправляется. Собственно, в последнее время говорить с ней стало попросту невозможно, да и от ее неприкрытой ярости слишком сложно стало спасаться. Безудержный гнев и доходящая почти до грани жестокость сменялись неделями тяжелейшей апатии, а затем снова черной злостью и ненавистью. Он слишком поздно осознал, почему родители так опекали Аэлинн и так много ей позволяли: за все свои таланты демонесса расплачивалась слишком страшно. Чтобы жить, ей требовалась сила, чистая и незамутненная. И с каждым годом становилось только хуже. Вот почему лорд Дэйан позволил дочери привести эльфийку в дом. Странно было другое: что двигало высокородной леди, когда она добровольно согласилась отдавать свою жизнь демонессе?

     Дайвин видел прощальное письмо Саэрэй, и не мог не признать, что леди Таннаар либо слишком мудра, либо слишком расчетлива. Собственно, чего еще можно ожидать от любого эльфа?

     Он бы, не задумываясь, вышвырнул ее сам, когда Аэлинн приняла его предложение, а теперь вынужден ехать в Светлую Цитадель с последней надеждой. И если леди откажет ему, он вскоре лишится той, без которой не мог ни жить, ни дышать.

     Лицо Дайвина перекосилось от нахлынувшей вдруг ярости. Он, могущественный и влиятельный лорд, зависит теперь от прихотей какой-то девчонки! Да еще и этот трясущийся экипаж! Ведь Дом Таннаар так и не разрешил младшей дочери заниматься порталами!

     Но, в конце концов, его мучения окончились, и вот уже несколько дней демон гостил в Светлой Цитадели. Эльфы никогда не любили спешку. К тому же глава Дома отсутствовал, а затевать неприятный разговор насчет нужной ему девицы Дайвин и не подумал бы ни с кем другим. Слишком уж высоко было его положение. И все вокруг это знали.

     Но, наконец, его терпение было вознаграждено, и лорд Таннаар возвратился из своей поездки.

     Эльф холодно взирал на демона, словно в доспехи закованного в церемониальные одежды, и понимал, что лорд Арантэ не явился бы к нему просто так, без слишком серьезной причины. Точнее, причина должна была быть настолько глобальной, что правая рука Владыки отправился в Светлые Цитадели лично.

     Они оба были слишком сильными игроками, чтобы не понимать этого, и теперь Таннаар нетерпеливо дожидался, пока собеседник соберется с мыслями, хотя на его лице не дрогнул ни один мускул.

     - Я приехал к вам с предложением, лорд Таннаар, - наконец, начал Дайвин. - И желаю пригласить вашу дочь, леди Саэрэй, погостить в моем доме. - И с удовольствием стал смотреть, как точеная эльфийская бровь поползла вверх. Все же, он сумел удивить своего противника по игре.

     - И для этого вы отправились сюда лично, высокородный лорд? - Немного насмешливо спросил Таннаар. - Мне с трудом верится, что ваше положение позволяет вам тратить время на подобные глупости.

     Дайвин растянул губы в злой усмешке. Что ж, ничего другого и не следовало ожидать. Он медленно встал и подошел к высокому окну, отвернувшись от собеседника, чтобы этот все понимающий, тьма его побери, эльф, не видел его лица.

     - Я отправился лично, любезный лорд Таннаар. - Сказал демон, наконец. - Потому что такова моя прихоть и мое желание. И поскольку касается это только меня и моей жены, я не мог послать никого другого. Слишком уж деликатный этот разговор.

     - Хм... - Послышалось за его спиной. - Все же, леди Аэлинн. Мне казалось, что она слишком ... своенравна, чтобы с ней совладал кто-либо. Видимо, вы вообще единственный мужчина, который может с ней справиться.

     - Это стало ... довольно сложно в последнее время. - Горько усмехнулся Дайвин, но так и не добавил больше ни слова.

     - И чего же вы хотите от моей дочери? - Эльф подошел и встал рядом с ним, тоже уставившись на колышущиеся деревья за тонким стеклом.

     - Но вы ведь все понимаете! - Вдруг злобно выдохнул демон, оборачиваясь, и глядя на точеный профиль главы Дома.

     - И вы считаете, что я позволю подобное? - Усмехнулся Таннаар.

     - Я буду вашим должником. - Губы Дайвина искривились так, словно он проглотил горькую пилюлю. Но сейчас он был готов пообещать этому холодному засранцу все, что угодно, лишь бы он отпустил девчонку с ним.

     - Вы и впрямь готовы на такое, любезный лорд? - Эльф обернулся, уже понимая, что выиграл эту маленькую партию. - Вам ли не знать, чем могут обернуться долги подобного рода?

     - У меня нет выхода. - Сжал губы Дайвин. - И вы это прекрасно понимаете. Но я не намерен просить вас больше, чем один раз. Я не буду унижаться перед вами. В конце концов, всему есть предел!

     - Прошу извинить меня. - Эльф на мгновение прикрыл глаза. - Мое поведение в данном случае не было оправданным.

     И Дайвин вдруг почувствовал несказанное облегчение, даже не смотря на то, что слишком много пообещал этому циничному и холодному лорду.

     - Но согласитесь, - продолжал Таннаар. - Я ведь не просто оказываю вам любезность. Ведь мы оба знаем, ради чего вы пришли. И, пожалуй, я принимаю ваше предложение. Очень уж заманчиво иметь в должниках демона, имеющего столь высокое положение. Но вы должны гарантировать безопасность моей дочери. Она слишком ценна. И не только для моего Дома.

     - Ее безопасность будет гарантирована, уверяю вас. - Кивнул Дайвин, медленно разжимая сведенные от напряжения пальцы.

     А затем склонился перед эльфом в церемониальном поклоне.

     И вот теперь он трясется в дурацком экипаже и созерцает отрешенное лицо леди Саэрэй, сидящей напротив.

     Она так и не сказала ему ни слова, ни пока ее отец сообщал о своем решении, ни теперь, предпочитая молчание болтовне. И демон не мог понять, то ли она так хитра, то ли боится его до такой степени, что не может открыть и рта. И он решил прояснить для себя кое-что.

     - Леди Саэрэй, я хочу предупредить вас, что не потерплю в своем доме открытого и откровенного нарушения приличий. - И голос Дайвина был похож на лед. - И вы должны это четко понимать. Моя жена...

     Но девчонка не дала ему договорить. Она вдруг медленно, почти завораживающе повернула к нему лицо, наконец, перестав пялиться в окно, и тогда демон понял, что перед ним далеко не маленькая глупышка, и уж совсем не разбалованная младшая дочь. Ее глаза были похожи на застывшую сталь, и губы кривились в циничной усмешке. Игрок на равных, та, кто не будет произносить лишних слов и пустых угроз.

     - Ваша жена в невыгодном положении, любезный лорд Дайвин. - И слова эльфийки сочились ядом. - Скольких она уже выпила?

     - Я убью вас прямо сейчас! - Скрипнул зубами Давин, сильнее сжимая руки в кулаки, чтобы не вцепиться в горло этой хитрой засранке.

     - Вы гарантировали мою безопасность, любезный лорд. - Лишь пожала плечами Саэрэй. - Вряд ли вы станете душить меня прямо здесь. - И девушка так откровенно посмотрела на его стиснутые пальцы, что Дайвин вдруг усмехнулся от облегчения - с умным врагом всегда интересней играть.

     - Пожалуй, ваши слова правдивы, леди. - И он сделал рукой неопределенный жест, призванный обозначать все, что угодно. Пусть понимает, как хочет. - Но все же, я предупредил вас.

     Но леди Таннаар и не собиралась проявлять показную любезность.

     - Это вы пришли в мой Дом просителем, любезный лорд. - И теперь ее голос был похож на оточенный клинок. - И я делаю вам большое одолжение, согласившись на эту поездку. Кто из нас должен быть благодарен?

     Дайвин отвернулся и уставился в окно. В конечном итоге, она была права, а он никогда не любил распыляться попусту.

     - И если вы столь низкого мнения обо мне, допуская мысль о том, что я не знаю ничего о подобающем поведении, то мне жаль вас. - Отчеканила девчонка и тоже уставилась на проносящиеся за окном пейзажи.

     - Прошу прощения, леди. - Наконец, сказал Дайвин. В конце концов, он умел признавать свою неправоту, когда это было необходимо. - Но, надеюсь, мы поняли друг друга.

     - Мы поняли друг друга. - Едва слышно прошелестело в ответ.

     - Позвольте задать вам еще один вопрос. - Сказал демон, вдруг сообразив, что она не будет с ним больше разговаривать.

     - Вы в своем праве, - пожала плечами она.

     - Почему вы согласились ехать? Я ведь пообещал свою лояльность только вашему отцу, не вам?

     Эльфийка обернулась к нему и усмехнулась.

     - Как важно понять своего врага, не так ли, лорд Дайвин?

     - Мне просто любопытно, - ровно сказал он, хотя девчонка била без промаха.

     - Я ведь не спрашиваю, отчего вы сделали Аэлинн предложение, когда другие шарахались от нее, как от прокаженной? - Чуть приподняла бровь она. - В конце концов, у меня тоже могут быть слабости.

     Демон только хмыкнул.

     - Тогда я должен поблагодарить всех темных богов за ваши слабости, леди Саэрэй.

     Но девушка так и не произнесла больше ни слова, ясно показав ему, что не желает поддерживать этот разговор.

     А вскоре вышколенная прислуга завершила их мучения, открывая двери в дом лорда Арантэ.

     Аэлинн с утра была не в духе. Муж куда-то запропастился, не сказав ни слова. А она, в конце концов, волнуется! Пятый день ни единого известия! Служанки эти бестолковые! Вечно все путают! И где их только растят таких безмозглых?! Да еще Тэймир и Лейран спотыкаются на каждом шагу - не тренировки, а сущее наказание!

     И вот теперь демонесса с перекошенным от гнева лицом неслась вниз по лестнице, намереваясь устроить им всем хорошую трепку. Широкие ступени вели прямо в роскошный холл, вот уже и дверь кто-то услужливо распахивает... И вдруг Аэлинн замирает на мгновение, и сердце ее пропускает удар.

     - Саэрэй! - И она устремляется вниз, чтобы броситься на шею дурной эльфийке, вздумавшей покинуть ее так надолго.

     А затем вслед за младшей дочерью Таннаар в дверь входит ее муж, и Аэлинн замирает на месте, не в силах сделать больше ни шага, ведь она знает, что Дайвин не просто не одобрит такое, он не позволит Саэрэй даже остаться здесь надолго. И тогда демонесса с такой тоской в глазах смотрит на ту, что больше не может принадлежать ей, что теплая улыбка на лице эльфийки тает, словно лед, превращаясь в кривую усмешку.

     - Я привез тебе подарок, Аэлинн, - слышится голос Дайвина за спиной, и Саэрэй готова убить его за эти слова. Вот только перед ней стоит ее лэйтэ. А для Аэлинн этот демон - сама жизнь, хотя леди из Светлых Цитаделей прекрасно знает, что нужно сделать, чтобы он корчился в муках у ее ног, ведь не зря же она считается очень и очень сильным целителем. А где исцеление - там рядом и грань!

     Но от его слов слезы выступают на глазах демонессы, ведь она знает, чем жертвует сейчас ее муж, идя против своих убеждений и правил только потому, что не может смотреть на ее боль.

     - Спасибо, Дайвин, - шепчет она, а затем бросается на шею Саэрэй, так крепко сжимая ее в объятиях, что, кажется, девчонка должна задохнуться; и уже не видит, как демон с понимающей улыбкой на губах молча оставляет их обоих, зная, что здесь сейчас не место и не время для него.

     Он получит свое позже. Лишь бы Аэлинн, его Аэлинн стала такой, как и прежде.

     

     И рождается свет из тьмы

     Его пригласил погостить Дайвин, троюродный брат, старший и по годам, и по положению. Приглашение было внезапным и не сулило ничего хорошего, потому что поминаемый недобрыми словами родственничек и пальцем бы не шелохнул, не будь на то какой-нибудь глобальной причины, далеко выходящей за рамки разумения большинства демонов. Правда, потом оказывалось, что в результате очередной многоходовой игры он каждый раз оставался в выигрыше. Да еще и каком!

     Риаллисс недолюбливал брата. Да, собственно, сложно было найти хоть кого-то, кто любил бы Дайвина. Кроме, пожалуй, его жены. Но то был отдельный разговор. И вот теперь гость уже который день маялся по огромному поместью и не мог взять в толк, зачем же его сюда позвали и чем это обернется в итоге конкретно для него. Вся ситуация в целом несколько нервировала, заставляя демона вести себя чуть более агрессивно, чем обычно.

     Впрочем, нужно было сдерживать свои порывы. Все же, как-никак официально это были празднования в честь дня летнего равноденствия. Куча благородных родственников и гостей, расшаркивания, ядовитые улыбочки и злобные взгляды: все в лучших традициях.

     И Дайвин со своей женой, леди Аэлинн. Вот уж кого следовало опасаться больше всех! И если брат был хитер и непредсказуем, то хозяйку дома вообще все старались обходить стороной и десятой дорогой. Жестокая и злобная, демонесса с детства ни в чем не знала отказа, и потому творила, что хотела, не взирая ни на статус, ни на возраст соперников и соперниц, ни на их желания. И в силу того, что дочь дома Дэйан была, ко всему прочему, умна и расчетлива, ей многое, если не все, удавалось. Поговаривали, что даже собственный отец не мог держать ее в узде, а единственным демоном, которому эта 'милая' леди хоть как-то, но подчинялась, был его брат. Дайвин.

     Хотя Риаллисс с трудом представлял, что нужно было делать, чтобы управлять этим безумным и злобным чудовищем, жадным до власти и бесконечных развлечений.

     Но, как только демон вспомнил о развлечениях, его тут же чуть не скрутил приступ одуряющей головной боли от внезапно нахлынувшего раздражения.

     Прошла всего неделя, а он уже по горло был сыт всеми этими, с позволения сказать, увеселениями. Чего вон только одна эльфийская девчонка стоила!

     А вот на этой мысли Риаллисс скривился так, будто проглотил страшную кислятину. Саэрэй Кайо Таннаар: только так и никак иначе! Поди их разбери этих эльфов с их понятиями о приличиях. Но за всю свою долгую жизнь демон одно усвоил твердо: ни под каким предлогом не давать хоть кому-нибудь из эльфятника даже намека на фривольность, потому что если слово, взгляд или действие будут расценены, как оскорбление, проблем не оберешься. Поди докажи потом, что это у тебя чувство юмора такое, а не жажда обидеть их светлое лордство!

     Но, тем не менее, леди Аэлинн еще на заре своей юности притащила в свой дом эту девчонку, которую защищала яростней, чем даже себя. И ходили слухи, что дружба-то далеко выходит за рамки милых женских разговоров и улыбок.

     Риаллисс даже предположить не мог, как девицу вообще отпустили из Светлых Цитаделей, но факт оставался фактом.

     Саэрэй Кайо Таннаар жила теперь вместе с леди Аэлинн в доме брата и пользовалась тут определенной властью. По правде говоря, ее тоже боялись, потому что эта парочка, Аэлинн и Саэрэй, была тем еще подарком. Когда эти двое собирались вместе, чтобы реализовать свою очередную кошмарную задумку, творился настоящий хаос. Даже по меркам демонов. А уж если девицам казалось, что честь хоть одной из них попрана, беды было не миновать.

     И никто ничего не говорил. Вроде бы все это было в порядке вещей: тащить в дом эльфийку и творить с ней безумие за безумием. Но против леди Аэлинн вряд ли кто-то пошел бы. А Дайвина, видимо, все устраивало.

     Но, как говорится, нечего почем зря вспоминать всяких разных!

     Вот шел бы себе Риаллисс к брату спокойно, наслаждаясь солнечным утром. Так нет же! Подавай ему мысли обо всяких там! И вот эти 'всякие там' и поспешили явиться во плоти.

     Навстречу демону по залитому светом коридору шла Саэрэй Кайо Таннаар собственной персоной. Бледная, почти белая кожа, глаза цвета светлой стали, многослойные длинные одежды и целый водопад распущенных и почти серебристых волос, стелящихся по полу за спиной. Тонкая когтистая рука чуть небрежно сжимает роскошный веер. И непроницаемая холодная маска вместо лица.

     Риаллисс замедлил шаги, а затем и вовсе остановился. Все же, изображать церемониальный поклон на бегу было не совсем удобно. А мелкая засранка другого и не потерпела бы. Демон был на голову выше девчонки и уж куда как крупнее. Только вот презрения в ней хватило бы на них обоих!

     И когда уже Риаллисс изогнулся в три погибели и пробормотал нечто похожее на приветствие, надо ж было ему поперхнуться! Он с трудом вдохнул в себя воздух, и на миг в его глазах блеснула вся та ненависть, которую он испытывал сейчас к этой малявке.

     Девчонка остановилась в опасной близости от гостя дома и удивленно вскинула тонкую бровь, больше никак не выразив своих эмоций.

     - Надеюсь, милорд сражен моей красотой, а не давится проклятьями? - Почти на грани слышимости произнесла она ровным и ледяным голосом.

     - Простите, леди! - Едва выдавил из себя Риаллисс, который сейчас мечтал только об одном: чтобы она убралась с глаз долой и дала ему возможность спокойно отдышаться.

     - Ваши извинения приняты, милорд. Но впредь я бы не советовала вам так явно выражать свои эмоции. Несчастные случаи бывают... - Протянула она и, ядовито ухмыльнувшись, спокойно отправилась дальше, оставив за спиной пунцового от ярости демона.

     А вот Риаллисс готов был бежать следом, чтобы схватиться пальцами за ее тонкую белую шею и душить до тех пор, пока из мерзавки не выйдет вся дурь.

     - Несчастные случаи! - Процедил он едва слышно. - Да! Бывают!

     Но затем почти насильно заставил себя успокоиться, ведь вся его злость может привести только к одному исходу. А уж потерять расположение леди Аэлинн никому не хотелось! Потому что это грозило не просто неприятностями. Это грозило изощренной, непредсказуемой и весьма болезненной местью. А вот этого Риаллисс уж никак не желал. Но все же дал себе зарок, что при первой возможности как следует проучит глупышку. И с этими мыслями отправился по своим делам.

     Но в этот момент демон и не подозревал, чем обернутся его желания.

     

     ***

     Леди Аэлинн ждала Саэрэй в своей роскошной спальне и методично расчесывала длинные темные пряди, словно погрузившись в легкий транс. Но, наконец, тяжелая дверь отворилась, и ее лэйтэ вошла внутрь.

     - Красоту наводишь? - Хмыкнула она, глядя на хозяйку комнаты, изумленно оторвавшуюся от своего занятия. - Вот сидишь ты тут, Аэлинн, - продолжала эльфийка. - А у вас по коридорам мужик бродит ничейный!

     - Это который же у нас ничейный? - Легко рассмеялась Аэлинн, зная, что ничейных мужиков в доме не было и быть не могло.

     - Это который весьма впечатлительный лорд Риаллисс! - И Саэрэй легко присела на краешек кровати, осторожно погладив острыми когтями Аэлинн по щеке.

     - И чем же он так впечатлился, моя леди? - Хищно ухмыльнулась демонесса, уже предвкушая грядущее удовольствие.

     - Моей красотой? - Полувопросительно вздохнула Саэрэй, глядя в бездонные изумрудные глаза той, что стала для нее всей жизнью. - Или невысказанными ругательствами в мой адрес... Кто их разберет, этих демонов!..

     Аэлинн хрипло рассмеялась, легко отводя эльфийке за спину светлый водопад волос и едва царапая ей шею кончиками чуть удлинившихся когтей.

     - Противный лорд Риаллисс! - Почти прошептала она. - Надо бы его наказать, как следует, чтобы он разобрался в своих чувствах.

     И Саэрэй едва заметно вздрогнула от того, что теплый воздух щекотал ей кожу. Но Аэлинн хватило и этого. И с довольным урчанием, словно большая кошка, она впилась в тонкую шею девчонки, вонзая острые клыки все глубже.

     Саэрэй выгнуло дугой от нахлынувшего наслаждения и, почти теряя над собой контроль, она глухо и протяжно застонала, умудряясь все же ответить демонессе.

     - Пусть живет! Он так старался, Аэлинн... Он так старался!.. - И новый стон-вздох оборвал ее слова.

     - Ну, если ты так хочешь! - Хрипло смеется демонесса и опять впивается в податливую и такую хрупкую шею эльфийской девчонки, чувствуя, как ее тело захлестывает от силы, которую так щедро отдает Саэрэй. И новый стон наслаждения рвет это светлое утро на куски.

     А чуть позже обе молча лежат в шелках простыней и собственных одежд, и только их длинные волосы служат хоть каким-то укрытием.

     Аэлинн нащупывает рукой на прикроватном столике большой персик и, подцепляя его когтями, отдает своей любимой Саэрэй, нежно и немного хитро поглядывая на эльфийку.

     - Ешь, а то будешь потом ходить с синяками под глазами! - Почти приказывает она.

     - Ну и что? - Лениво отвечает девчонка, - даже и не думая поднимать тонкие веки. - В первый раз что ли? Потом найду что-нибудь посущественней, чем твой персик...

     - Потом нас не устраивает! Нам ваша красота нужна сейчас! - Немного раздраженно отвечает Аэлинн и чуть отворачивается, глядя в никуда, будто в этот миг пустота разливается перед ней.

     - Кому это вам? - Все же распахивает глаза Саэрэй и неспешно поднимается на локте, пытаясь заглянуть в глаза демонессы.

     - Ну, я бы сказала, что мне и Дайвину, - едва слышно отвечает хозяйка комнаты, - но это будет ложью, потому что все это задумал мой муж.

     - И что же задумал любезный лорд Дайвин? - Почти равнодушно интересуется эльфийка, хотя в этот момент в ней самой начинает разливаться холодная пустота, ведь против могущественного хозяина дома на самом деле не пойдет ни она, ни Аэлинн.

     - Он хочет выдать тебя замуж! - Совсем отворачивается демонесса, чтобы не глядеть в лицо той, которую любит всем сердцем.

     - Дай-ка я угадаю! - Встает Саэрэй и начинает неспешно одеваться. - Уж не лорд ли Риаллисс будет потенциальным и единственным кандидатом?

     - Хм! - Слышится из-под водопада темных волос. - Риаллисс. Потенциальным и единственным. Да уж... Саэрэй, я не смогла отговорить Дайвина. Он требует, чтобы хоть внешне приличия были соблюдены...

     - А он не думал о том, что Светлые Цитадели могут не согласиться с таким решением? Все же, я ему не подданная! - Злобно говорит эльфийка.

     - Тогда тебе придется вернуться домой. И мы больше не увидимся, - шепчет Аэлинн, а затем поднимает голову и взгляд ее полон злобы. - Ну, что тебе стоит, а, Саэрэй?! Всего лишь мужик! Что тебе стоит?! Очаруй его! Обольсти, в конце концов! И занимайся своими делами!

     Но эльфийка делает единственный шаг, разделяющий теперь их с демонессой, и резко подцепляет когтями ее узкое лицо, не позволяя отвести глаз.

     - А что, если все пойдет не так, Аэлинн? - Злобно цедит она. - Что если в моем сердце проснется любовь к нему?!

     - Но я ведь тоже люблю Дайвина! - Едва слышно шепчет в ответ демонесса. - И тебя...

     - А если он окажется не таким уж и милым, как на первый взгляд? И запрет меня в своем доме? Что ты сделаешь тогда, Аэлинн?

     - Тогда... - Уже уверено смотрит на эльфийку хозяйка комнаты. - Тогда я сделаю так, что ему придется согласиться с моей волей! - И ее слова, будто каленая сталь, разрывают тишину. - И я добьюсь своего, во что бы то ни стало, Саэрэй! Я добьюсь, ты же знаешь!

     Но девчонка уже отворачивается и потуже затягивает широкий пояс на своих узких бедрах. Так и не сказав больше ни слова.

     - Саэрэй! - Властно бросает Аэлинн ей в спину. - Ты не дала мне ответ!

     - А должна? - Тихо спрашивает эльфийка, и в этот момент ей больше всего на свете хочется броситься назад, в теплые объятья той, кого она любит всем сердцем, но она не делает ни единого шага.

     - Я так хочу! - Резко отвечает Аэлинн. - Я так хочу, Саэрэй!

     - Я должна немного подумать, - спокойно говорит девчонка, так и не повернувшись лицом к демонессе. - Хоть это ты позволишь мне, Аэлинн?

     - Ты должна дать ответ сегодня вечером. Иначе Дайвин объявит всем на празднике, что ты возвращаешься в Светлые Цитадели.

     И тогда Саэрэй оборачивается к темноволосой девушке, хищно улыбаясь, и глаза ее становятся, словно сталь.

     - Вы ведь уже все продумали, да, Аэлинн? Не зря же он уже неделю бродит по вашему дому! Могла и заранее предупредить! В конце концов, это моя жизнь!

     - Но тогда бы ты отказалась! Или я не права?! - И демонесса почти кричит, чтобы заглушить собственный страх: а вдруг Саэрэй и впрямь решит уйти опять?

     - Да, я бы отказалась! - Продолжает холодно улыбаться эльфийка. - Только вот ты все равно не позволила бы сделать этого. Слишком уж ты хороша в этих играх! Но и я не пойду под венец, как жертвенная овечка, в таком случае! Пусть уж хоть в этом все будет по-моему!

     - И что ты собираешься делать? - Вскидывает резко очерченную темную бровь демонесса.

     - Я покажу ему, отчего так прячут эльфийских дев от негодных демонов! - Теперь уже цинично улыбается девчонка и, легко наклоняясь, целует хозяйку комнаты в чуть припухшие губы, отчего по телу демонессы продолжает разливаться немыслимая сила.

     - Нет! - Почти отталкивает ее Аэлинн, но в последний миг впивается отросшими когтями в ее узкие плечи и чуть встряхивает, словно желая хоть так изменить решение светловолосой бестии. - Саэрэй! Не делай этого!

     - Это моя жизнь, Аэлинн! - Только и вздыхает девчонка. - Я уже и так пошла за тобой. И ты знаешь, чем мне это грозит. И если я выйду замуж за демона, то пусть хотя бы он станет для меня надежной опорой в мире, где я остаюсь одна. Я привяжу его к себе узами, что крепче эльфийского клинка, чтобы он защищал меня до последнего вздоха. И заметь, я не говорю, что отвернусь от тебя, Аэлинн. Как мне жить без тебя? Это было бы слишком больно, наши судьбы так переплелись, что непонятно уже, где одна, где вторая. Невозможно разорвать свою душу пополам. - И эльфийка встает, словно сказала уже все слова, что предназначались темноволосой и печальной демонессе. - Встретимся вечером, на празднике. Скажешь обо всем своему мужу, когда я отправлюсь спать.

     - Зачем все так, Саэрэй? - Вздыхает за ее спиной хозяйка комнаты.

     - Затем, что ты не мужик, Аэлинн. Иначе мы жили бы в мире! - Гортанно смеется светловолосая плутовка и захлопывает за собой тяжелую дверь, чтобы опять в коридоре столкнуться нос к носу с демоном по имени Риаллисс.

     Он возвращался к себе после разговора с братом. Ничего не значащего, и, как на его взгляд, бессмысленного разговора ни о чем. А потому сложившая ситуация с каждым днем волновала его все больше. Благо, осталось чуть меньше недели, и праздники закончатся! Вот тогда и можно отправляться домой, если до этого времени не произойдет ничего из ряда вон.

     И, как назло, едва он подумал об этом, как тяжелая створка очередной двери с силой качнулась наружу, заставив его резко отскочить в сторону.

     И опять Риаллисс уставился в стальные глаза Саэрэй Кайо Таннаар. Вот только теперь ее гладкие светлые волосы больше походили на воронье гнездо. Растрепанные и спутанные пряди тяжело ложились на плечи, губы припухли, а на изгрызенную шею девчонки он вообще старался не смотреть, отчетливо понимая, что малявка отнюдь не в игре на виолончели упражнялась только что.

     И как только он подумал об этом, его щеки начала заливать краска. А уж когда его ноздрей коснулся тонкий цветочный аромат, демон едва подавил в себе порыв самому броситься к ней и впиться в ее такую беззащитную и едва прикрытую тканью плоть.

     Риаллисс с силой сжал кулаки так, что когти врезались в ладони. Боль заставляла хоть как-то, но отвлекаться.

     Но вот девчонка поглядела на него чуть брезгливо, и едва заметно искривила губы, словно показывая ему, что он для нее - всего лишь очередная букашка, не более того.

     И демон опять захотел собственноручно придушить мерзавку, окончательно переставая понимать, что же с ним происходит.

     - А где же мой поклон, любезный лорд? - Ядовито процедила Саэрэй Кайо Таннаар, подходя к нему еще на шаг ближе.

     - Я что, обязан гнуть спину каждый раз, как вы появляетесь на горизонте? - Вдруг рявкнул демон, неожиданно даже для самого себя, и тут же пожалел о сказанных словах.

     - Это свидетельствовало бы о вашем хорошем воспитании, любезный лорд! - Чуть наклонила голову она, будто птица, исследующая свою законную добычу. - Но, как я погляжу, вы не приверженец традиций!

     - Вы что, совсем меня не боитесь? - Выдавил он сквозь зубы, в этот момент клятвенно обещая себе самому как минимум две недели жестоких наказаний, ведь сегодня его язык, по-видимому, жил отдельной и непредсказуемой жизнью.

     - А следует? - Иронично хмыкнула она и, отвернувшись, пошла по длинному коридору прочь.

     - Следует! - Злобно выдохнул Риаллисс ей в спину, но девчонка так не обернулась.

     

     ***

     Праздник шел своим чередом. И выпито уже было немало, и танцев сыграно великое множество. Гости лорда Дайвина веселились вовсю.

     Вот только Риаллисс следил лишь за одной из них: мелкой эльфийской девчонкой, которая вдруг возомнила себе, что может безнаказанно доводить любого до белого каления. Демон твердо решил, что сегодня покажет этой крошке ее место, чтобы впредь она проявляла больше уважения к тем, кто хотя бы был крупнее нее в пару раз. И Риаллисс в предвкушении потер руки.

     Но вот, наконец, Саэрэй Кайо Таннаар, сидевшая рядом с леди Аэлинн, встала, явно собираясь уходить. И демон незаметно выскользнул в темный коридор, намереваясь подстеречь ее по дороге.

     Глупышка неспешно шла в свои покои, и ее праздничные одежды чуть слышно шелестели во тьме. И тогда, убедившись, что вокруг нет никого, кто пришел бы ей на помощь, Риаллисс едва заметной тенью выступил из мрака и, схватив эльфийку за шелковые отвороты роскошной верхней туники, втащил ее в какую-то дверь.

     Малявка только и успела, что пискнуть, и тогда демон зажал ей рот ладонью, всем весом своего тела вжимая Саэрэй в холодную стену.

     Эльфийка затравлено повернула голову к едва приоткрытой двери, но Риаллисс, заметив ее взгляд, захлопнул тяжелую створку, даже не глядя в ту сторону, и повернул ключ. А затем вдохнул одуряющий аромат летних цветов, исходивший от ее тела, чуть светившегося в полумраке комнаты. И от этого он словно сошел с ума, впиваясь поцелуем ей в губы, а затем, найдя и острое ухо, едва покусывая его и чувствуя, как страсть вдруг разгорается в нем с немыслимой силой. Демон краем глаза взглянул на девчонку, словно пытаясь найти ответ, что ему делать дальше.

     Казалось, глупышка и не думает сопротивляться, словно выжидая, что же он сделает теперь, и тогда злость опять овладела им, ведь он хотел основательно испугать эту надменную и такую холодную леди, хоть чем-то вывести ее из равновесия, а она и не думает звать на помощь. И тогда Риаллисс впился ей в шею, вгоняя клыки в податливую плоть, так, чтобы оставить свой след, такие же отметины, как тогда, утром, когда он случайно встретил ее по пути к себе. И его яростные укусы перемежались с едва ощутимыми поцелуями, пока ее легкое тело не выгнулось дугой в его руках, а ее когти не вонзились ему в плечи.

     Вот только глупый демон не учел одного: охотником был не он. И когда сила хлынула в него чистым и незамутненным потоком, он чуть не отшвырнул девчонку от себя от ужаса. Но как же восхитительно было то, что она отдавала ему. И он словно потерял голову, погружаясь, как в омут, в ее такие легкие и страшные объятья.

     А потом он все прижимал Саэрэй к себе, тяжело дышащую и дрожащую, не в силах отпустить теперь ни на минуту это восхитительное создание.

     Риаллисс на мгновение огляделся и обнаружил, что они заняли чью-то спальню. Демон осторожно подхватил девчонку на руки и по-хозяйски занял широкое ложе, по-прежнему прижимая ее к себе.

     Он не ожидал, что его охота обернется вот так, что глупая эльфийка снимет перед ним все щиты, чтобы он мог читать ее, будто открытую книгу; что она даст ему столько, что теперь уже он в смущении старается не глядеть ей в лицо, не зная, что и делать дальше.

     Он легко прикоснулся пальцами к ее светлым волосам, на ощупь напоминающим шелк, и задумчиво отпустил прядь, позволив той легко скользнуть по ладони.

     И тогда Саэрэй Кайо Таннаар заговорила.

     - Разве вы не боитесь гнева леди Аэлинн, Риаллисс? Вы ведь знаете, что она сделает с вами за такое. - И ее голос был ровным и холодным, словно между ними теперь не стояло все то, что она позволила ему увидеть.

     - Я смогу себя защитить, леди. - Отвечает ей демон хрипло и глухо.

     - А меня? - Чуть усмехается она. - Или вы думаете, меня ждет меньшее наказание за проступок?

     - Я... - Шепчет он ей в макушку. - Я... - И замолкает, не найдя больше слов. Да и что он может предложить ей взамен, ведь он всего лишь младший родственник, принадлежащий к знатному дому.

     И между ними обоими повисают тьма и молчание.

     - Завтра лорд Дайвин предложит вам жениться на мне. - Чуть слышно говорит она, отстраняясь от демона и небрежно отталкивая его руки, и набрасывает себе на плечи тонкий шелк своей верхней туники. - Женитесь на эльфийской девчонке, а, лорд Риаллисс? - И в ее голосе звучит неприкрытая насмешка.

     И тогда демон думает о том, что грань между нежностью к этой женщине и яростной злобой к ней слишком тонка.

     - Женюсь! - Словно проклятие выплевывает он одно единственное слово, чтобы она поняла: он не так плох, как она думает о нем.

     И вот наглая девчонка встает и церемонно кланяется ему.

     - Спокойной ночи, лорд Риаллисс. Завтра у нас обоих будет тяжелый день. - И выходит в ночь, бесстыдно прикрытая только резной верхней туникой и своими дивными волосами, не оставляя ему шанса ни на оправдание, ни на объяснение.

     И демон подхватывает острыми когтями ее легкое нижнее платье и, прижимая к лицу светлую ткань, резко вдыхает пьянящий аромат летних цветов.

     

     ***

     Прошло несколько лет, и теперь у Риаллисса был свой роскошный, пусть и менее богатый, чем у его брата, дом, и жена, и почет, и уважение. И сила, которую давала ему Саэрэй.

     Вот только она так и не прекратила навещать леди Аэлинн.

     И сегодня он опять застал ее у самой двери, но так и не попытался остановить, только молча проводив взглядом ее тонкую фигурку.

     Демон слишком хорошо помнил слова, которые жена сказала ему в их первую брачную ночь.

     - Вы не станете на моем пути, Риаллисс. Я буду делать то, что пожелаю. И вам это так же хорошо известно, как и мне. Я не разорву своих отношений с леди Аэлинн. В остальном же обещаю не марать ваше имя. За это я буду платить силой столько, сколько вы пожелаете. Но я не потерплю ни единого упрека в свою сторону. Надеюсь, мы поняли друг друга.

     И Риаллисс молчал, понимая, что если скажет хоть слово, то его светлая девочка просто развернется и уйдет в ночь, натянув на свое живое лицо холодную и бесстрастную маску.

     Вот и сегодня все повторялось вновь.

     И демон, отдав необходимые распоряжения слугам, со вздохом отправился в спальню, чтобы хотя бы попытаться заснуть тяжелым и не дающим облегчения сном. Он предпочитал не думать о том, куда Сарэрй ходила и что делала там, это было слишком болезненно, ведь теперь он знал, чем ей приходится расплачиваться за каждую такую ночь: его жена не просто отдавала силу, она по капле выжигала себя.

     Но дело было даже не в этом, потому что теперь Риаллисс боялся за Саэрэй, которая вместе с Аэлинн с головой бросалась во все политические игры и интриги, казавшиеся им обоим приемлемыми. И пусть она возвысила его дом, но он не находил себе места каждый раз, когда она вот так уходила от него.

     Вот только Саэрэй не хотела от него слышать ни единого слова против. И сегодняшний день не стал исключением.

     А, кроме того, ей так хотелось увидеть Аэлинн, ведь она и впрямь любила ее всем сердцем, где нашлось место и темноволосому демону. Но Саэрэй ни за что не призналась бы ему в этом. Даже под страхом смерти. Пусть думает, что она относится к нему с уважением, пусть поступает, как знает, это его выбор и его решение; но она ни за что не откроется ему в своей слабости.

     Вот такие мысли бродили сегодня в голове эльфийки, пока она улыбалась своей Аэлинн.

     - Я тут кое-что придумала, - хищно улыбнулась демонесса, методично ощипывая спелую виноградную гроздь и хитро поглядывая на свою лэйтэ, а затем наклонилась к самому ее уху и тихо зашептала такие опасные и злые слова.

     Саэрэй на мгновение отстранилась и внимательно поглядела на Аэлинн.

     - Но ты же понимаешь, чем это нам грозит в случае провала? - Тихо спросила она и осторожно пропустила сквозь тонкие пальцы темную прядь ее длинных волос.

     - Отчего же не понимать? - Продолжала насмешливо кривить губы демонесса. - Но ведь мы можем и выиграть... Вот только потребуются твои умения. Без этого никак, Саэрэй.

     - Но ты же не хочешь сказать, что пошла бы на такое без меня, если бы смогла все сделать сама? - Вдруг растягивает губы в злобной ухмылке эльфийка.

     - Не хочу! - Под стать ей отвечает Аэлинн. - Без тебя так скучно. - И мягко прикасается пальцами к ее щекам и губам, заставляя Саэрэй легко вздрогнуть от мысли о предстоящих удовольствиях.

     - И все же... - Протягивает эльфийка, едва ощутимо целуя когтистую ладонь. - Если все обернется прахом?.. Ты ведь останешься одна, без Дайвина... Как ты будешь жить тогда, Аэлинн?

     И демонесса молчит, словно взвешивая каждое предстоящее слово в своей голове, а затем все же поднимает свои глубокие изумрудные глаза.

     - Но ведь и ты тогда не увидишь Риалисса! - И вцепляется пальцами в узкое лицо Саэрэй, чтобы она не смогла отвернуться от нее. - Или я неправильно понимаю? Ты ведь тогда не просто так согласилась выйти за него, да, Саэрэй? Ты ведь тоже ничего не делаешь просто потому, что этого хочет кто-то другой! - И с силой разжимает ладонь, наблюдая, как под светлой кожей проступают тонкие красноватые полосы.

     Но эльфийка больше не отводит глаз. А затем грустно улыбается своей любимой.

     - Не делаю. - Просто соглашается она. - Но, Аэлинн, я уже слишком долго прожила среди вас, чтобы вот так просто вернуться в Светлые Цитадели. И когда-то это должно было случиться. Риаллисс - не худший вариант. И я рада, что в этом наши планы совпали. И да, ты права, если уж мы с тобой проиграем, то, как и всегда, останемся на равных. Я точно так же не смогу жить без него, как ты без Дайвина. - И уже потом наклоняет голову, чтобы изумленные глаза демонессы не ранили так больно.

     - А он знает? - Тихо шепчет Аэлинн и прижимает эльфийку к себе, словно стараясь укрыть от всех невзгод.

     - А ему знать незачем, Аэлинн, - так же едва слышно отвечает ей глупая девчонка. - Он и так слишком многим жертвует за то, что живет со мной, ты же знаешь. Пусть все остается, как есть. И хватит уже этих пустых разговоров. Сегодня такая теплая ночь... - А затем легко целует свою лэйтэ в краешек губ, словно хоть так желая сотворить между ними молчание и тьму.

     И уже под утро, опустошенная и усталая, Саэрэй возвращается домой, оставив демонессу спать крепким сном, и тихо бредет по едва освещенным коридорам, касаясь пальцами стен.

     Она голодна, как первозданная ночь, жадная до кровавых жертв, и шумно раздувает высокие крылья носа, чтобы уловить восхитительный запах оставленной для нее еды.

     Саэрэй улыбается сквозь мрак: это Риаллисс сегодня позаботился о ней. Впрочем, как и всегда...

     Но теперь уже мыслям нет места, потому что на большом овальном столе стоит так много плошек, источающих одуряющий аромат.

     Эльфийка вонзает белые зубы в сочную ножку и, чуть прикрыв веки от удовольствия, хватается за следующий кусок, но затем вздрагивает от тихого шороха и поднимает глаза, так и не выпустив законную добычу из рук.

     Риалисс молча сидит прямо перед ней за столом. Такой теплый и домашний в этих длинных шелках цвета тьмы, и одуряющий водопад его волос, стекая по столешнице, падает прямо на пол. Он нежно и немного жалостливо смотрит на свою жену, положив лицо на сложенные ладони, и вдруг тихо спрашивает ее.

     - Ну, что, много сегодня забрала твоя госпожа? - И такая горечь звенит в его словах, что Саэрэй становится не по себе.

     - Она не госпожа мне, Риаллисс! - Немного резко отвечает эльфийка, словно боится, что сейчас от его взгляда слезы хлынут из глаз, а ведь демон ни за что не должен догадаться... Ни за что на свете!

     И тогда ее муж встает и молча вытирает ее длинные и тонкие пальцы, а затем подхватывает на руки свою почти невесомую Саэрэй и, прижимая к себе, как последний и самый драгоценный дар, шагает во тьму. Он простил бы ей все, до самого конца, ведь в его сердце теперь живет любовь.

     

     Да пребудет власть со мной!

     Аэлинн говорила и говорила, отсчитывая шаги по своим роскошным покоям, но словно не замечая ни этого движения, ни развевающихся за спиной легких одежд.

     - Я хочу власти, Саэрэй! Как ничего другого! Это как жажда, которая иссушает меня изнутри! Выжигает дотла! Пусть они все преклонятся передо мной! Чтобы только моя воля и сила имели значение! И того, что есть, мне мало, Саэрэй! До безумия! До сумасшествия! Я хочу еще! - И демонесса сжимает тонкие пальцы в кулаки, будто хоть так хочет удержать ускользающие мгновения.

     - Это неразумно, Аэлинн. - Спокойно замечает Саэрэй, устроившись на вычурной оттоманке среди мягких подушек и с интересом наблюдая, как ее лэйтэ раздувает тонкие ноздри от нахлынувших эмоций. - Это ни к чему. Ты и так можешь творить, что хочешь. Ты в своем праве. Так чего тебе еще надо?

     - Ты не понимаешь! - Останавливается всего на миг жена лорда Арантэ. - Нет! Ну, как ты не можешь понять?! - Удивляется вдруг она. - Ты же видишь, мы достигли вершины, дальше которой уже сложно куда-то шагнуть! Они все боятся нас! Все эти расфуфыренные лорды, изгвазданные в своих слабостях, как в грязи! Совет делает то, что мы нашептываем в уши этим старцам! Их всех так легко держать в узде!

     - Пьянит, не правда ли? - Чуть иронично усмехается эльфийка. - Но ты никогда не думала о том, что за все приходится платить?

     - Если нам удастся то, что мы задумали, платить не придется вообще! - Режет, как по живому, Аэлинн. - Пусть платят слабаки! Кто нас тронет?! Мой муж - правая рука Владыки! Да и мы с тобой занимаем не последнее место!

     - И ты серьезно полагаешь, что Владыка так легко воспримет покушение на свою собственность? - Продолжает возражать Саэрэй. - Или ты думаешь, что когда все раскроется, нас хоть что-нибудь сможет спасти?..

     - ОН спасет нас! Наша игрушка! Киани! - Уже почти кричит Аэлинн. - И Владыка не сможет возразить своему любимому и единственному сыну, когда тот сядет на трон! Вот только Киани уже будет принадлежать нам! Безоговорочно и полностью! И делать то, что скажем ему мы! Я не прыгну выше головы Дайвина! Но я не хочу, чтобы последнее слово всегда оставалось за Владыкой, Саэрэй! Это Я хочу быть последней истиной и последней чертой!..

     - За последней чертой, Аэлинн, ждет лишь пустота! - Тихо, но властно перебивает ее светловолосая дочь дома Таннаар. - Что ты будешь делать, когда стремиться будет не к чему? Это сведет тебя с ума вернее, чем любое из придуманных ими наказаний.

     - Этого я не знаю! - Со злобой в голосе отвечает демонесса. - Но вот он - рубеж! И я хочу перешагнуть эту черту! Иначе я и впрямь сойду с ума! Я хочу власти, Саэрэй! И тебе ли не знать, почему! Ты ведь такая же, как и я! И точно так же упиваешься властью, даже если и стараешься не показывать этого! - И Аэлинн в возбуждении сжимает и разжимает пальцы.

     И тогда Саэрэй смотрит на свою лэйтэ, уже предчувствуя, чем обернется для них эта ночь, полная таких опасных слов, и жалеет, что когда-то давно, будто прошла уже тысяча лет, прикоснулась к раненой Аэлинн, потому что так велел ей долг. И вот сейчас она тянет ее за собой в пропасть, из которой не выбраться ни за что на свете, хотя с самого начала леди из Светлых Цитаделей видела всю партию разыгранной до конца. Всю эту многоходовую, тьма ее побери, изысканную игру, вершиной которой и станет лорд Киани.

     Вот только теперь Саэрэй меньше всего хочется, чтобы ее Аэлинн вообще прикасалась к этой грязи. Что угодно! Только не так!

     - Это не нужно тебе, Аэлинн, - тихо говорит она, спустя несколько мгновений, но больше не добавляет ни слова.

     - Тогда я сделаю это сама, Саэрэй! - Чеканит слова хозяйка дома. - Ты же знаешь! - И лицо ее перекошено от нахлынувшего гнева - неужели ее лэйтэ не понимает, как ей нужно это право - быть воплощенной силой?

     Но Саэрэй не намерена так просто отступать. И если можно еще что-то изменить, то это до́лжно сделать сейчас.

     Она молча встает и подходит к разъяренной демонессе, тонкими пальцами обхватывая ее горящее лицо и нажимая на нужные точки в четко выверенном и размеренном порядке, отрешившись и от ее сверкающих гневом глаз, и от своего бьющегося, как пойманная птица, сердца.

     Леди Арантэ тихо вскрикивает и не без помощи эльфийки оседает на так удачно подвернувшийся стул.

     Она глядит прямо перед собой широко раскрытыми глазами, и щеки ее бледны, как первый зимний снег.

     - Что ты сделала со мной, Саэрэй? - С трудом шепчут ее губы, которые тоже теряют краску, чуть-чуть наливаясь синевой.

     Но эльфийка отворачивается и возвращается к своим подушкам, удобно устраиваясь будто для того, чтобы ожидать так долго, пока ночь не поглотит это мир.

     - Это очень древняя методика самоконтроля, Аэлинн, - едва слышно произносит она в пустоту, прекрасно зная, что ее слова достигнут сознания демонессы как последняя и непреложная правда. - И я бы не советовала тебе говорить сейчас. Ты сама почувствуешь, когда слова станут важны. Это словно транс без транса, когда все грани реальности становятся резкими и четкими. Без эмоций, без личных переживаний. Все лишнее отпадает, оставляя только саму суть, не прикрытую ничем. Такую, какова она есть. Истину, безоговорочную и единственную. И поверь мне, это довольно тяжело в конечном итоге, потому что так часто мы укрываем ее даже от самих себя, защищаясь выгодой, необходимостью, честью. Да, мало ли, чем еще! Но в действительности верное решение всегда только одно. И либо ты принимаешь его таким, каково оно есть на самом деле, без прикрас и сладкой фальши, либо ты осознаешь, насколько слаб твой дух, если тебе приходится прятаться за ширмами из отговорок и лукавства. - Саэрэй замолкает на мгновение, а затем, будто решившись, продолжает опять. - И Аэлинн, не думаю, что об этом можно рассказывать кому бы то ни было. Даже Дайвину. У меня могут быть большие неприятности. Но поверь, сейчас это единственное, что я могу сделать для тебя. Иначе я бы жалела до конца своих дней. А теперь оставайся наедине с собой, моя Аэлинн, и реши, так ли нужна тебе эта власть, когда все остальное превращается в пепел...

     И под размеренный ритм слов светловолосой леди демонесса глядит в себя, словно в бездну, и тьма разверзается перед ней, как большой и голодный зверь. И падает она в этот мрак и в эту пустоту, будто в черные воды, погружаясь все глубже... А затем делает вдох. И задыхается от открывающейся правды.

     И когда уже кажется, что воздуха больше нет, и легкие горят, как в огне, острый приступ кашля заставляет Аэлинн согнуться почти пополам. А затем сквозь подступившую к глазам пелену из слез она видит свою Саэрэй, все так же отрешенно сидящую на вычурной оттоманке с холодным лицом. И это заставляет ее возвращаться к реальности, и выплывать, и понемногу приходить в себя.

     Она, шатаясь, встает и делает шаг навстречу своей лэйтэ, а затем, как перед последним рубежом, падает перед ней на колени, зарываясь пылающим лицом в светлый шелк ее платья. И чувствует, как тонкие пальцы эльфийки едва ощутимо зарываются ей в волосы, словно этой почти будничной лаской она старается привести ее в чувство.

     - И часто ты такое делаешь? - Хрипло говорит Аэлинн, наконец, так и не поднимая головы.

     - Только когда это необходимо. - Слышится ровный голос младшей из Таннаар. - Не более.

     - Это отвратительно! - Выдыхает демонесса, взглянувшая в лицо бездне и теперь пытающаяся за такими простыми и привычными словами скрыть свое смятение.

     - Это всего лишь истина, Аэлинн. - Продолжает неспешно перебирать ее волосы Саэрэй. - Такая, какой она есть. Не более. Так скажи мне теперь, нужна ли тебе эта власть?

     И демонесса молчит, собираясь с силами, потому что сейчас она знает наверняка: нет ничего, кроме власти. Она сама - власть! Ее средоточие, ее руки и голос. Ее плоть и кровь. И если это отнять у нее, то не станет тогда Аэлинн из дома Дэйан, супруги лорда Арантэ. Пусть даже за это и придется заплатить непомерную цену. Она все готова отдать! До самого конца!

     - Но ты ведь знала ответ заранее, Саэрэй! - Шепчут губы демонессы. - Ты ведь знала все наперед!..

     - Моя бедная Аэлинн! - Едва слышно произносит тогда эльфийка и легко прижимает темноволосую хозяйку дома к себе.

     И так сидят они в молчании, пока солнце не уходит за горизонт, и мягкая тьма не разливается в комнатах.

     - Я сделаю это сама, Аэлинн. - Говорит, наконец, леди из Светлых Цитаделей. - Я не позволю тебе даже прикоснуться к этому. Такова моя воля, и не тебе менять мои решения. Ты получишь то, чего хочешь. Но будет так, как я скажу. Я сама нанесу ему руны, и сама вдохну в них жизнь. Вот и все.

     - Мы разделим нашу судьбу пополам! - Отвечает демонесса, поднимая голову и вцепляясь руками в лицо своей лэйтэ. - Слышишь, Саэрэй?!

     - Каждый получит только то, что ему причитается, Аэлинн. - Горько усмехается эльфийка. - Тебе ли не знать об этом сейчас?.. Но своего слова я не изменю. И раз уж мы все решили для себя, то нам нужно подготовиться и продумать каждый шаг до мелочей.

     И только летящая ночь за окном видит их обоих, спорящих до хрипоты в роскошных покоях, пока новый день не разгорается вновь.

     А затем Аэлинн стоит у высокого окна, уже предвкушая будущее. И на ее узкое и злое лицо так мягко ложатся первые золотые солнечные лучи.

     - Да пребудет власть со мной! - Словно в забытьи шепчет она, ощущая, как ее пальцы сплетаются со светлой и когтистой ладонью Саэрэй.

     

     Соблазнение

     Аэлинн надменно смотрела на свое отражение в зеркале. И гордо улыбалась, наслаждаясь собой, ведь ей оставался один, всего один шаг к победе.

     На ее плечи, словно в успокаивающем жесте, легли сильные руки Тэймира. И тогда она посмотрела в большие открытые глаза демона, который уже так долго являлся ее тенью. Он знал о ней практически все, был ее доверенным лицом наравне с Лейраном.

     И вспомнив о синеволосом демоне, Аэлинн перевела взгляд туда, где он сидел рядом с Саэрэй, расположившейся на мягком и низком пуфе. Ее лэйтэ что-то тихо втолковывала мальчишке, но хозяйка комнаты знала, что душа эльфийки неспокойна, ведь сколько раз Саэрэй пыталась отговорить ее от того, что они задумали сделать сегодня.

     Глубокий вздох. Осталось совсем чуть-чуть, так мало.

     - Тэймир, пообещай мне, что выполнишь мою просьбу. - Аэлинн, наконец, обратилась к телохранителю, который с обожанием смотрел на нее.

     - Все что угодно, моя леди. - Демон коснулся губами запястья девушки в жесте, полном подчинения и благоговения.

     - Будем же откровенны. Предусмотреть надо все. И если сегодняшний план провалится, в чем я, конечно, очень и очень сомневаюсь, пообещай, что вы с Лейраном покинете меня в ту же минуту. Я не могу и не хочу тянуть вас за собой на дно.

     - Но, моя госпожа!..

     Вот только Аэлинн не дала Тэймиру договорить. Изящный пальчик коснулся его губ, запрещая ему не соглашаться с ней.

     - Вы на самом деле мне очень дороги. Спасибо вам обоим за то, что отдаете мне свои жизни. Но я не могу принять больше. Мне не нужно жертв. - И голос демонессы едва слышно дрожит. Она еще ни разу не говорила так откровенно ни с одним из них.

     А затем она отстраняется от красноволосого демона, понимая, что игра вот-вот начнется. И ее лицо превращается в застывшую и чуть-чуть презрительную маску.

     В дверь постучали.

     И тогда Саэрэй грациозно поднялась, чтобы занять место рядом с темноволосой леди.

     Аэлинн до боли сжала кисть эльфийки. Нет, она не боялась того, что должно было произойти, скорее старалась уверить свою лэйтэ, что все будет идти лишь по плану. Но Саэрэй только мягко улыбнулась в ответ, стараясь скрыть свое беспокойство.

     Вот только боялась она не за себя, и уж никак не за двух мальчишек, втянутых в игру совершенно случайно. И, конечно же, не за принца Киани, который стоял сейчас за дверью.

     Ее сердце сжималось от дурного предчувствия из-за этой взбалмошной и сумасбродной девчонки, которая сейчас стояла рядом с ней. И Саэрэй, как никто, понимала, что в случае провала Аэлинн может потерять все.

     И это касалось не только той власти, которую обрела демонесса, и не той мощи, которой обладала она от рождения. Это касалось даже того, с кем она сплела свои пути. Демона, который единственный смог оставить след в ее сердце, кого она безоговорочно слушалась и без которого не видела своего будущего.

     Саэрэй, как перед прыжком в пропасть, еще раз взглянула в зеленые глаза Аэлинн, где сейчас плескалась лишь жажда власти, смешанная с предвкушением скорой победы.

     Отчасти, она сама была виновата в этом, потакая своей лэйтэ во всех ее задумках и помогая осуществлять ее безумные планы. А теперь...

     Вот только был ли у леди из Дома Таннаар выбор на самом деле?

     Но Лейран уже открывал тяжелую дверь, склоняясь в приветственном поклоне, когда в комнату вошел их гость - наследный принц Киани в сопровождении двух фавориток, совсем юных и настолько глупых, что покорно согласились приехать в загородный особняк семьи Арантэ.

     Но вот и второй демон склонился пред наследником, рассыпая по плечам водопад огненных волос. И только две леди, светлая и темная, гордо стояли, едва заметно улыбаясь и изучающее глядя на тех, кто теперь пришел к ним.

     - Я боюсь, что девушкам придется покинуть нас. - Ровным тоном сказала, наконец, Аэлинн и, сделав пару шагов вперед, растянула губы в хищном оскале.

     Девчонки затравленно пискнули и юркнули принцу за спину, в ужасе глядя на двух леди, которые были хозяйками здесь. Против этой парочки никто не рискнул бы пойти в здравом уме, и если одна из них говорила, что им здесь не место - стоило начинать беспокоиться.

     - Разве такого приветствия я заслужил? - Принимая игру, внешне мягко спросил принц, но в его голосе проскользнули нотки удивления и раздражения, смешанного с обидой.

     И тогда красноволосый Тэймир, мягко отстраняя пришедших с наследником девушек, обошел принца со спины и помог ему снять тяжелый плащ. И только освободив плечи Киани от верхней одежды, он нагнулся к нему и почти прошептал на ухо.

     - Девочки будут нам только мешать, мой лорд. - И словно закрепляя свои слова, демон провел ладонью вдоль позвоночника гостя. Принц выгнулся и хищно улыбнулся.

     Но он даже не успел обернуться к своим малышкам, чтобы отдать приказ, когда за их спинами очутилась светлая леди, запуская в их роскошные волосы свои тонкие, изящные пальцы, увенчанные острыми и длинными металлическими наконечниками, не позволяя им ни дернуться, ни отступить.

     - Брысь! - Властно сказала она и разжала ладони, удовлетворенно наблюдая, как девушки дернулись от ужаса, а затем исчезли за тяжелой дверью, так и не проронив ни звука.

     - Теперь мы одни, леди. Вы этого хотели? - Обратился Киани к демонессе и ее лэйтэ, но ответа так и не последовало.

     И тогда принц осмотрелся, замечая и широкую круглую постель, и белоснежные шелковые простыни, и фрукты, стоявшие на вычурном низком столике, и бутылки с дорогим вином. Он сглотнул, предвкушая грядущие развлечения, вызвав лишь понимающие улыбки на губах двух девушек.

     Игра началась.

     - Вина, ваше высочество? - Протягивая бокал и садясь на край кровати, приманила наследника Аэлинн.

     - Только, если оно будет из ваших уст. - Сладкий и хриплый голос Киани призывал подчиниться ему.

     Демонесса мысленно поежилась. Нет, принц был красив, даже слишком, но его красота не шла ни в какое сравнение с холодным величием ее мужа, с силой и мощью ее телохранителей. Однако невинный поцелуй ничего не изменит. Тем более что сегодня Киани навеки станет принадлежать только им, и будет покорный только их воле и слову.

     Леди Арантэ сделала глоток из широкого бокала, позволяя губам впитать аромат вина, а затем, перевернувшись на спину, поманила к себе принца. Но не успел он сделать и шага, как синеволосый демон накрыл алые губы демонессы своими и забрал то, что полагалось другому. И Аэлинн благодарно обвила шею Лейрана руками.

     - Каков наглец! - Вспылил наследник, но тонкие пальцы эльфийки тут же отвлекли его от первого разочарования.

     Она мягко обошла его и принялась методично массировать плечи юноши, в то время как красноволосый демон уже расстегивал камзол гостя. И как только тяжелая ткань коснулась пола, устланного мягким ковром, вслед за этим последовала и нижняя рубашка принца. Наследник резко обернулся и заключил в объятия эльфийскую леди, намереваясь получить от сегодняшней ночи все.

     И тогда Аэлинн, не желая смотреть на то, как его руки прикасаются к ее лэйтэ, мягко отстранила Лейрана и в повелительном жесте протянула ладонь к ним обоим.

     - Она моя! - И ее голос отдавал властью и льдом.

     Наследник, не ожидавший такой открытой и наглой непокорности, на мгновение опешил, и эльфийка, не преминув воспользоваться этим, едва слышно отступила от него, чтобы пойти на зов своей Аэлинн.

     Саэрэй, призывно оглянувшись на застывшего принца, подошла к широкому ложу и коснулась коленями пола, заставляя светлые и легкие одежды воздушным облаком ложиться к ее ногам. А затем заглянула в такую глубокую изумрудную пропасть глаз демонессы, словно призывая скрывать ее и свою ненависть, и свою безудержную жажду власти, плескавшуюся там. Ее девочка так близко сейчас, и в то же время так далеко. И Саэрэй знает, что она уже не будет принадлежать ей до остатка, до конца.

     Бледные губы эльфийки накрывают ладонь демонессы поцелуем. Миг, а затем ее легкое тело поднимают уверенные руки Тэймира, который уже успел избавиться и от своей рубашки. Она прижимается к его теплой груди и смотрит ему в глаза, вынуждая демона улыбаться ей так, словно он - ее лучший друг, который знает ее уже много и много дней.

     Сейчас они все разыгрывают хорошо поставленный спектакль, и ни один из них не вправе допустить ни малейшей ошибки!

     - Мы всегда будем рядом, госпожа. - Едва слышно говорит огненноволосый демон и опускает свою драгоценную ношу на белый шелк рядом с Аэлинн, шею которой до боли терзает Лейран.

     Ему не нужно было произносить этого в слух, ведь Саэрэй получше него самого знала это, как и то, что завтра наступит новый день. Но так же отчетливо она понимала, что в случае провала они совершенно ничем не помогут своей госпоже.

     - Мальчики, вы оставили нашего гостя одного! - Шепчет она, избавляясь от дурных и только мешающих сейчас мыслей.

     - Простите нас, госпожа! - Наконец, оторвавшись от демонессы, отвечает на это синеволосый Лейран и мягко ступает навстречу к наследнику, который уже не знает, то ли ему гневаться теперь, то ли отдаться этим четверым, вкушая их, как изысканные и неведомые яства.

     - Доверьтесь мне, господин! Я не причиню вам неудобства или боли. И никто ни о чем не узнает! - Голос Лейрана становится все бархатнее и слаще, пока демон перемежает свои слова с легкими поцелуями, едва касаясь уголка губ Киани, впиваясь когтями в его тренированное тело.

     А затем синеволосый демон легко отстраняется и тянет наследника за собой, заставляя упасть на широкое ложе. И, не давая ему опомниться, перекатывается так, что теперь принц оказывается снизу, пытаясь занять более выгодное положение, но Лейран лишь сильнее прижимает его к кровати.

     И тогда Саэрэй легко пробегается по загорелому лицу Киани своими стальными когтями, заставляя его взглянуть в свои серые глаза, отливающие серебром, и почти погружая демона в легкий транс.

     А затем Тэймир помогает обеим леди снять верхние платья, оставив их лишь в полупрозрачных нижних.

     Девушки переглянулись и едва кивнули друг другу.

     - У нас еще есть время, моя лэйтэ. - Шепчет Саэрэй.

     - О, да. - Улыбается демонесса, и, притягивая к себе эльфийку, дарит ей поцелуй.

     И только тогда они вдвоем склоняются над принцем и мучительно медленно выводят когтями узоры на его груди, оставляя кровавые дорожки.

     Запах крови туманит их разум, заставляя демонессу слизывать тяжелые багряные капли, пока Лейран терзает шею Киани, а эльфийка поит вином Тэймира, впиваясь затем в его губы.

     Вот только когда руки наследника тянутся к легкому телу Саэрэй, их перехватывают уверенные пальцы красноволосого демона. Он сжимает кисти принца до боли, а потом прокусывает вену ему на запястье.

     И светлая леди мысленно благодарит демона. И он, и Лейран были лучшим приобретением ее лэйтэ. Те, что понимали без слов, те, что читали мысли, что ограждали даже ее от ненужных прикосновений.

     А синеволосый демон продолжает выплетать рисунок на плече Аэлинн, не переставая шептать слов любви и нежности. И на несколько минут обе девушки, растворяясь в этих ласках, забывают о существовании кого-либо вокруг.

     Они прикасаются друг к другу, и дарят нежность двум демонам, испивающим до дна их тела.

     И Киани, одурманенный этим зрелищем, погружается в океан своих воспоминаний и грез, уже ничего не слыша вокруг.

     Но внезапно лица Аэлинн касаются холодные пальцы эльфийки.

     - Девочка моя, пора. - Говорит Саэрэй, и тогда демонесса впервые склоняется перед наследником, чтобы, прокусив губу, напоить его своей кровью, в которой блуждают магия и тьма, чтобы он еще глубже погрузился в транс, не замечая того, что они будут делать с ним.

     И видит Киани то, что было с ним так давно.

     Светлый зал полон гостей. Но среди всего этого разнообразия одежд, ароматов и лиц наследник замечает лишь сидящих у огромного окна на оттоманке двух леди, за спинами которых стоят вышколенные демоны, одетые, как воины. Но так ли это? Вот один из них подносит вино светловолосой эльфийке, а демонесса, блеснув глазами, накручивает на свой тонкий пальчик синюю прядь его волос. И он, повинуясь ее воле, склоняется, чтобы она могла шептать ему на ухо слова, не предназначенные никому более. И вот уже спустя несколько минут, вся четверка, удобно устроившись на белом полотне, наслаждается солнцем в саду Владыки, отца Киани, совершенно не стесняясь ни любопытных глаз, ни завистливых вздохов.

     Аэлинн, жена Арантэ, ведет себя вызывающе, играя с эльфийкой и двумя мужчинами у всех на виду. И, что самое удивительное, светлая леди не отказывает ей, потакая ее капризам!

     И вот демон узнает, что эта девчонка из Светлых Цитаделей, давно уже сплела свою судьбу с чистокровным демоном. И это становится последней каплей, разжигающей любопытство Киани лучше, чем даже все их игры. И он начинает охоту за этими четырьмя, еще не зная, что добычей в этой забаве является он сам.

     Очередной прием в честь Владыки становится началом в их совместной игре. Наследник просто не смог устоять, когда леди Аэлинн, бросив призывный взгляд в его сторону, запустила тонкие пальцы под нижнюю рубаху своего телохранителя, губы которого тут же припечатал поцелуем второй демон. Демонесса рассмеялась и, протянув руку светловолосой леди, высвободилась из его объятий.

     Наследник не верил своим глазам, так бесстыдно и откровенно ему демонстрировали все это.

     Он, наконец, осмелился подойти ближе, когда четверка, стоя у окна, о чем-то мило беседовала, даря друг другу многозначительные взгляды и прикосновения.

     - Леди! - Наследник первый произнес слова приветствия, потому что эти четверо просто не обращали на него никакого внимания, занятые лишь собой.

     И только тогда юноши склонились в приветственном поклоне, как и положено при встрече с членом правящей семьи. Эльфийка даже не дернулась. Сделала вид, что он - пустое место. Но для нее он и впрямь был никто! А леди Арантэ небрежно протянула руку. Вот только рука была затянута в перчатку!

     Киани оторопел от такой наглости и уже решил было, что сейчас достойно накажет эту зарвавшуюся демонессу.

     - Ах, приношу извинения! - С издевкой ухмыльнулась она, ничуть не пугаясь его потемневших глаз, а затем протянула пальцы огненноволосому демону.

     Он снимал с нее перчатку целую вечность, медленно и чувственно. Будто и не перчатка то была вовсе, а дорогое вечернее платье его любовницы. В горле принца пересохло. И когда, наконец, рука Аэлинн освободилась от ткани, Тэймир первым поцеловал ее кисть, не собираясь даже отпускать.

     Хитрая улыбка вновь тронула губы леди Арантэ. Она осторожно освободила свою руку и вновь протянула ее принцу.

     - Так? - И ее голос был глубоким и низким.

     Он отреагировал совершенно машинально и, целуя запястье девчонки, уже представлял, как будет раздевать ее на широком ложе. Кожа была нежной, словно шелк, но чужой аромат, аромат мужчины, заставил его поморщиться.

     - Вам и так не нравится? - Опять усмехнулась демонесса и повернула лицо к эльфийке. - Саэрэй, может ему по вкусу придется твоя ручка?

     - Я думаю, что дело тут в другом. - И ровный голос эльфийской леди так резко контрастировал с хитростью в голосе Аэлинн. - Наследнику не по вкусу аромат губ Тэймира.

     - Хм, странно, мне он всегда нравился! - И леди Арантэ притянула к себе телохранителя, чтобы бесстыдно пробежаться языком по его губам. - Мне нравится. - Подытожила она, а затем добавила еще чуточку бесстыдства своим словам. - Но ваши губы, Саэрэй, мне милее вдвойне.

     Наследник потерял дар речи. Он стоял, открыв рот, даже не подозревая о том, что представление еще не окончено.

     - А тебе, тебе его губы нравятся, Лейран? - Обратилась она ко второму демону.

     И синеволосый юноша в притворном возмущении прикрыл глаза, а когда вновь посмотрел на Киани, то многозначительно произнес.

     - О да! Их аромат восхитителен. Но еще более восхитительно играть с ним, прокусывая их до крови!

     Киани оторопел. Он в жизни не видел и не слышал такого. Так открыто и без стеснения говорить о том, что принято лишь за хорошо закрытой дверью! И они абсолютно не боялись его. Этой четверке не были писаны правила.

     И вот с этой судьбоносной встречи и началась их странная дружба.

     Ему не доверяли, по крайней мере, он так думал. Ничего такого, вот только ни демоны, ни их спутницы ни разу не прикоснулись к нему, хотя друг другу дарили то, в чем было ему отказано. И это еще больше разжигало в наследнике желание обладать ими. И хотя позже ему стало перепадать хоть что-то, Киани и этого было мало, ведь он так хотел леди Арантэ, хотел попробовать на вкус светлую леди и жаждал почувствовать аромат тел демонов, которые всегда были рядом.

     И вот теперь он, наконец, лежит среди них, опьяненный ласками.

     И тогда демон решает, что леди Аэлинн должна подчиниться ему полностью и безоговорочно. И для этого он знает только один путь. Единственный. Сила еще только начала просыпаться в нем, и в день своего совершеннолетия он обретет такую мощь, которая позволит ему добиваться чего угодно от самых строптивых и непокорных. Но уже и сейчас Киани кое-что может, ведь отец почти с самого рождения обучал и наставлял его. И тогда наследник с властной улыбкой на губах усилием воли заставляет свою кровь наполняться магией, подвластной ему одному, а затем, хищно усмехаясь, рвет клыками кожу на своих губах и впивается в губы демонессы жарким поцелуем, наполняя ее своей кровью и волей.

     - Нет! - Слышит Аэлинн холодный голос своей лэйтэ, а затем падает в багряную пустоту, наполненную ужасом до краев.

     И вдруг ее тело перестает подчиняться ей, ведь теперь вместо крови по ее венам разливается нечто невообразимо кошмарное, холодное и липкое, как паутина.

     Ее разум сопротивляется этому древнему злу, и девушка отчаянно захлебывается криком, уже понимая, что из ее горла не раздается ни звука.

     И мир словно расплывается вокруг нее, становится изменчивым и густым, как сумерки.

     И когда руки Киани прикасаются к ней, ее тело будто начинает жить отдельной жизнью, послушное его воле, отчего становится еще страшнее и гаже.

     Саэрэй хмурит тонкие брови, но больше ничего не говорит, потому что теперь слова стали неважны, ведь сейчас значение имеет только то, что сделает она. Ее лэйтэ теперь куда как в большей опасности, но сейчас малейшая ошибка может стоить Аэлинн и разума, и самой жизни.

     Но вдруг Тэймир подхватывается на ноги, понимая, что с его госпожой что-то не так. Губы демонессы изгибаются в улыбке, вот только ее глаза, внезапно ставшие пронзительно голубыми, как и глаза наследника, полны такого ужаса, что он не может оставаться на месте.

     Эльфийка молча оглядывается на вскинувшихся мальчишек, и делает рукой повелительный жест, заставляющий обоих почти застыть без движения, а затем на мгновение прикрывает глаза, думая о своем долге.

     И тогда на свет появляется соблазнительная и страстная среброволосая красавица. Ее губы улыбаются и манят, и распростертые руки зовут к себе.

     И Киани, никогда до этого не видевший подобного зрелища, поддается на эти чары, готовый попробовать нечто новое и нечто запретное.

     Он почти оставляет демонессу в покое и протягивает пальцы навстречу этому сияющему чуду, слыша лишь ее бархатный голос.

     - Не так, мой господин!

     А затем тонкая рука эльфийки, оказавшаяся неожиданно сильной, переворачивает демона на живот, и прохладные пальцы девчонки почти с нежностью откидывают его волосы, оголяя гладкую кожу спины.

     - Я покажу вам нечто необычное, мой лорд! - Мягко ложится волнами ее чарующий голос. - И вряд ли вы когда-нибудь еще испытаете что-то подобное!

     И вдруг демон ощущает, как в него начинает вливаться сила. И так хорошо ему от этого, что все словно звенит внутри.

     Он лениво поворачивает голову в сторону леди Аэлинн и гладит пальцами ее податливое и прекрасное лицо, уже понимая, что прикосновения эльфийки куда как более важны для него теперь, чем эта девчонка с такими же синими глазами, как и у него. Руки Саэрэй гуляют по его спине, и с каждым ее прикосновением Киани словно погружается в расплавленный и светящийся океан мощи, в котором теряются и звуки, и слова, и действия.

     Тэймир во все глаза смотрит на то, как когти светлой леди вычерчивают на спине наследника замысловатый рисунок. И каждая линия начинает будто светиться изнутри лазурными переливами, складываясь в немыслимый по своей красоте узор. Совершенный, нереальный, зовущий!

     А затем демон вскидывает голову, как осторожный зверь, почуявший присутствие чужаков.

     Саэрэй на мгновение отрывается от своего занятия и бросает внимательный взгляд на двух мальчишек, принадлежащих ее лэйтэ, а теперь застывших у широкого ложа, на котором она творит то, за чем пришла.

     - Идите прочь! - Говорит она, уже отворачиваясь от них, чтобы вернуться к прерванному занятию. - Быстро!

     - Мы не оставим Аэлинн! - С вызовом бросает Тэймир.

     - Ни за что! - Добавляет Лейран.

     - Неужели вы думаете, - льется тихий голос леди Таннаар, - что поможете ей своими голыми задницами, когда нас всех здесь найдут? А уж в этом можете не сомневаться! - Но эльфийка даже не поворачивается к ним, и движения ее рук не останавливаются ни на секунду. - Уходите оба! И никогда не сомневайтесь в словах тех, кто знает и может побольше вашего! Потому что если вы не сделаете этого, я не смогу помочь вашей госпоже! - Говорит она. - И Аэлинн навсегда потеряет разум! - И слова Саэрэй холодны, как лед, бархатный и тягучий, если лед может быть таким. - Марш отсюда! - Добавляет она, и от ее слов хочется медленных и завораживающих поцелуев. - В дом Арантэ! И ни единого слова! Вас здесь никогда не было!

     - Мы никуда не пойдем, - шепчет Тэймир, который едва в состоянии противиться той силе, которую Саэрэй вкладывает в свои слова, силе, разлитой в этой комнате, словно дурман.

     - Я спасаю ваши дурные головы! - Чеканит тогда эльфийка так, что хочется развернуться и убежать немедленно, но оба демона лишь усилием воли заставляют себя стоять на месте, ведь их госпожа сейчас нуждается в помощи, как никогда. - Вы мешаете мне, мальчики! Не заставляйте меня приказывать вам! Потому что если вы сейчас же не уйдете, то ваша хозяйка окажется куда как в большей опасности, чем вы можете себе представить! С ней все будет хорошо! Уж можете мне поверить! Слово чести! - Говорит она.

     И тогда Тэймир и Лейран спешно и молча собирают свои вещи, понимая, что такие слова на ветер не бросают. Тем более эльфы, для которых честь и долг превыше всего. А затем бегут к двери.

     - Тайный ход! - Летит им в спину, словно проклятие, приказ Саэрэй.

     И едва за спинами глупых демонов падает на свое место тяжелый гобелен, скрывающий другой выход из комнаты, дверь в покои распахивается со страшным стуком, почти выбитая чьими-то сильными руками.

     На пороге стоит Владыка демонов в окружении воинов и доверенных лиц и с ужасом и отвращением взирает на то, что открывается его глазам.

     Посреди широкого ложа на светлых простынях лежит его единственный сын, впиваясь пальцами в лицо леди Арантэ, глаза которой стали отражением глаз Киани. И демон понимает, что сила, дремавшая в теле наследника все эти годы, наконец, проснулась. Вот только над ним склонилась эльфийка, укрытая роскошным шелком своих серебристых волос.

     И под ее руками и пальцами спина мальчишки наливается лазурными рунами полного подчинения, расписанная уже почти вся, хотя для абсолютного совершенства узору не хватает лишь пары линий.

     - Нет! - В ужасе кричит Владыка и, бросившись вперед, отталкивает узкие ладони Саэрэй, ощущая, как под ее кожей струится немыслимая мощь.

     И в ту же секунду осознает, что сыну помочь уже нельзя. Слишком поздно он пришел. И теперь на этих белоснежных простынях лежит не его Киани, а исковерканная, искалеченная марионетка, обреченная вечно блуждать в коридорах своих видений и грез.

     И тогда демон вцепляется в горло эльфийки, чтобы взять жизнь за жизнь, совсем переставая себя контролировать.

     Вот только под идеально гладкой кожей ее лица тоже проступают руны, но на этот раз налитые чернотой. Изящная вязь, что сильнее любого приказа заставляет его разжать пальцы.

     - Пусть все выйдут! - Холодно и едва слышно говорит эльфийка.

     И Владыка, словно завороженный, властно говорит тем, кто стоит позади него: 'Прочь!', наблюдая, как тонкие переплетения на ее лице тают прямо у него на глазах. Но он уже увидел достаточно.

     - Противоядие для леди Аэлинн из Дома Арантэ! - Говорит Саэрэй Кайо Таннаар и в повелевающем жесте протягивает руку.

     И демон не смеет ослушаться ее, потому что знает: все раскрылось теперь. Он вкладывает в ее ладонь филигранный флакончик, щедро украшенный драгоценными камнями, и эльфийка, не говоря ни слова, заставляет свою лэйтэ выпить все до дна, погружая ее в спасительный сон.

     - Пусть ее заберут отсюда и приведут в подобающий вид, пока мы будем с вами говорить.

     И вскоре в комнате остаются только трое: распластанный на кровати наследник, теперь уже лишенный всех своих прав, Владыка демонов и хрупкая эльфийская девчонка, которая оказалась совсем не тем, чем была на первый взгляд.

     Она небрежно укрывает плечи легким шелком верней туники и подходит к высокому окну, раздумывая, как начать разговор.

     И Владыка идет за ней, не в силах смотреть на то, во что превратился его сын, плод его долгих трудов и усилий. Все разрушено в один миг.

     - Что с ним будет? - Обреченно спрашивает он, зная, что не имеет никаких прав даже на этот вопрос.

     Но внезапно Саэрэй Кайо Таннаар отвечает ему.

     - Лорд Киани отправится в изгнание. Вот и все. Больше мы не должны услышать о нем. - И эльфийка поворачивает к демону холодное и властное лицо. - Леди Аэлинн из Дома Арантэ не будет ущемлена в своих правах. Вы ни слова не скажете никому обо мне и о том, что я есть на самом деле. Таковы наши условия.

     - Мой сын... - Опять начинает Владыка, но леди Таннаар не дает ему договорить.

     - Ваш сын - чудовище, созданное вами, чтобы подчинять своей воле безоговорочно и полностью. И вы знаете это так же хорошо, как и мы. Вы долго к этому шли и хорошо скрывали свои планы. На что вы надеялись? Что сможете использовать лорда Киани для собственных целей, лишая воли тех, кто, так или иначе, стоял бы на вашем пути? - Говорит она, и ее голос похож на острый нож. - Но неужели вы думали, что нам не станет известно обо всем? Власть пьянит, не правда ли, Эриан?

     И от собственного имени, произнесенного этим страшным голосом, Владыку пробирает дрожь. Но светлая леди еще не закончила с ним.

     - Но за все нужно платить. И вы заплатите жизнью лорда Киани, который не мог и не должен был вообще появиться на свет. Будет проведен таэнэри - ритуал извлечения души. Вот только ваш наследник не вернется назад, в это тело.

     И тогда Владыку охватывает безудержный гнев, заставляя говорить необдуманные слова.

     - Тогда я не смогу отпустить и вас, леди! Не смотря на всю вашу власть! И леди Арантэ тоже получит по заслугам! Слишком уж многие видели вас сегодня! В этой комнате и с моим сыном!

     Саэрэй Кайо Таннаар молчит, обдумывая его слова, а затем поворачивает к демону свое застывшее лицо, искривленное страшной усмешкой.

     - Вы политик до мозга костей. Даже сейчас. Не так ли, Эриан? - И ее глаза полны презрения. - Но не кажется ли вам, что я могу забрать вашу власть одним своим словом? Вы, конечно, правы, сегодня было слишком много лишних глаз. Но в этом виноваты вы один. Как, впрочем, и во всем остальном, что произошло сегодня. Я поставлю вас перед выбором. На одной чаше весов - ваш сын, которого вы можете оставить рядом с собой, и до конца своих дней наблюдать за тем, во что он превратился, лишившись и своей воли, и разума. На другой - ваша власть, ваше положение и сила, к которой вы стремились все эти годы. Выбирайте сына и отправляйтесь в изгнание вместе с ним, раздумывая о том, чем обернется дело всей вашей жизни. Выбирайте власть - и прощайтесь с лордом Киани, которого вы уже никогда не увидите. Вот только леди Арантэ и я не можем и не должны пострадать, насколько это возможно.

     И Саэрэй замолкает, давая демону время подумать над ее словами.

     А затем он начинает говорить.

     - И леди Арантэ, и вы также отправитесь в изгнание. Как и мой сын. - И когда демон продолжает говорить, на губах эльфийки возникает торжествующая усмешка. - Я не могу поступить с вами иначе, если вы оставляете мне развязанными руки. Вот только если мой сын никогда уже не вернется, то для вас обоих это будет не так. Вы опять обретете свои прежние тела.

     - Мудрое решение, Эриан. - Отвечает на это Саэрэй. - Вы получили урок, и впредь не будете действовать опрометчиво. Нового Владыку пришлось бы приручать очень долго. Вот только объясняться с мужем леди Арантэ вы будете сами. На этом все. А теперь оставьте меня. У вас еще много дел.

     И Владыка демонов, молча сжав губы, кланяется той, против силы которой не может пойти, а затем покидает комнату, даже не оглянувшись на то, что еще сегодня было его сыном.

     

     Тайный совет

     Как же немного им осталось! Совсем мало до конца. Пока их легкие тела не застынут, словно в безвременье, до окончания ритуала.

     И сегодня Саэрэй в последний раз шла к своей Аэлинн, чтобы попрощаться. Сегодня не будет ни расцарапанных плеч, ни искусанных губ. Будет только молчание и грусть от того, что теперь все будет иначе. Теперь их сделают безвольными куклами без памяти, без имен, без опьяняющей власти, которая до этого развязывала им руки.

     И леди из Светлых Цитаделей с отрешенным взглядом шла по коридорам дома Арантэ, ощущая, как от малейшего колебания воздуха легкие шелка, в которые было закутано ее тело, трепещут и колышутся за спиной. И светлые волосы водопадом стекали по плечам.

     Вот только навстречу ей с перекошенным лицом несся мальчишка, Лейран, явно чем-то испуганный и ошарашенный.

     - Госпожа! - Почти на бегу поклонился он, запыхавшийся, спешащий.

     Но Саэрэй успела схватить его тонкими пальцами за лицо, и ее длинные и твердые когти впились в привычную к такому обращению кожу демона.

     - Что случилось, Лейран? - Тихо спросила она, понимая, что просто так он не стал бы бежать по этим коридорам.

     - Я... Мне нужен Тэймир! - Пробормотал демон, отводя глаза.

     - И отчего мне кажется, что тебе нужно совсем другое? - Вскинула точеную бровь эльфийка. - Ты не думай, мой милый, - едва слышно и угрожающе продолжила она, - что у меня не хватит возможностей добиться ответа. Я пока еще при полной силе, Лейран! - И ее последние слова прозвучали так, что демон вздрогнул. - Я задам вопрос еще один раз. Что случилось?

     - Собирается совет... - Пробормотал телохранитель Аэлинн.

     - Что?! - Выдохнула Саэрэй, но так и не выпустила лица мальчишки из своих цепких пальцев, зажимая болевые точки и не давая ему пошевелиться.

     И вдруг в ее голове словно сложились кусочки мозаики, подсказывая верное и единственно возможное решение.

     - А ну-ка, пойдем со мной! - Выдохнула эльфийка, и почти насильно, вцепившись пальцами в тунику Лейрана, потащила его за собой по коридорам, тоже переходя на бег.

     Они оба ворвались в покои Аэлинн, словно вихрь, и Саэрэй Кайо толкнула мальчишку с такой силой, что тот упал на пол, едва не разбив себе лицо в кровь, да так и замер там, боясь даже пошевелиться: тьма знает, что на уме у этой безумной, которой предстояло пройти ритуал!

     Вот только хозяйка комнаты сидела на кровати с отстраненным взглядом, равнодушно перебирая в руках шелк домашнего платья. И демонесса не то, что не посчитала нужным пошевелиться, но даже никак не прокомментировала это нахальное вторжение, хотя обычно она была совсем не такой.

     - Скажи ей! - Выдохнула Саэрэй, четко осознавая, что остается так мало времени, и им обоим с Аэлинн следует торопиться.

     - Собирается совет, моя госпожа! - Выдохнул Лейран, низко склонив голову, ведь он знал, как быстра на расправу жена лорда Дайвина.

     Но демон к своему удивлению не услышал даже и шороха.

     - Поднимайся, Аэлинн! - Твердо сказала эльфийка. - У нас еще есть незаконченные дела.

     - Я никуда не пойду, - сухо и безэмоционально пробормотала хозяйка комнаты.

     Сейчас ей хотелось только одного - чтобы ее, наконец, оставили в покое. Вот только сегодня они с Саэрэй будто поменялись местами, и, всегда такая спокойная, дочь дома Таннаар словно была сама не своя.

     - Говорю тебе, вставай, Аэлинн! Нам нужно торопиться! - И девушка потянула свою лейтэ за руку, пытаясь хоть как-то расшевелить ее.

     - Саэрэй! Прекрати! - Выдохнула демонесса. - Теперь уже ничего не исправить! И мне плевать на эту кучку старикашек... Мы уже и так наказаны! Ты же не думаешь, что ритуал удастся отменить только потому, что мы придем на это никому не нужное сборище?.. Честно говоря, мне все равно, что бы они там не затевали. Нас это уже касаться не будет. Жаль только, что я тогда не послушала твоего совета и втянула тебя во все это!.. - И слова Аэлинн стали едва слышны.

     Саэрэй нахмурила тонкие брови. И сжала кулаки. А затем обернулась к распростертому на полу Лейрану, который так и не посмел пошевелиться.

     - Прочь! - Рявкнула она внезапно. - Пошел вон! Выметайся отсюда! - И чуть ли не насильно вытолкала ошарашенного демона за дверь, плотно захлопнув ее и поворачивая ключ.

     А затем она подошла к демонессе и, встав перед ней на колени, вцепилась руками в ее лицо, заставляя смотреть себе в глаза.

     - Послушай меня, Аэлинн! Прошу тебя! Ты же должна понять!..

     И демонесса осторожно положила свои ладони поверх тонких холодных пальцев эльфийки, словно так показывая, что выслушает ее на этот раз, но только потому, что сегодня с Саэрэй творилось что-то безумное.

     - Ты ведь знаешь, что все уже кончено!.. - Прошептала Аэлинн, не отводя взгляда.

     - Молчи и слушай меня! - Твердо сказала эльфийка. - Ты же осознаешь, для чего они собирают этот совет! Старые глупцы буду делить власть, потому что мы так помогли им! Убрали с дороги принца! И ни один из них не ожидает, что мы придем туда во всей нашей силе! Ни один из этих недальновидных и бестолковых демонов! А мы с тобой еще при полном праве, Аэлинн. И кому, как не тебе, это понимать! - Продолжала говорить Саэрэй, и слова ее так страшно разрывали тишину. - Но ты ведь знаешь, что когда ритуал будет закончен, мы обе вернемся сюда! И что тогда ждет нас обеих, если мы промолчим сейчас?! Но сегодня мы выторгуем себе такое будущее, как нужно нам! И клянусь тебе - ни один из них не посмеет сказать слова против! Поверь мне, Аэлинн, будет так! Поднимайся! И найди нам два церемониальных платья! Потому что сейчас будет иметь значение каждая деталь! У тебя есть прекрасный шанс высказать этим алчным до рангов и денег старцам все, что ты думаешь о них! Что они сделают тебе?! Ты и так послезавтра покинешь этот мир! Вот только теперь у нас появился хоть крошечный, но шанс! И мы не упустим его ни за что на свете! Вставай, Аэлинн!

     И внезапно демонессой овладела безудержная и безумная злость, которой так щедро делилась с ней Саэрэй. А и правда, что может им сделать кучка ничтожеств, вздумавших предполагать, что они нынче и закон, и мощь?!

     Она оттолкнула руки эльфийки и молча встала с кровати, чтобы достать церемониальные одежды для них обоих. И, так и не проронив ни слова, швырнула светлое полотно в лицо своей лейтэ.

     Но Саэрэй лишь криво усмехнулась и принялась разворачивать многослойную ткань.

     И вот уже обе они, облаченные в наглухо закрытые белые узкие платья, от шеи до пят тяжело затканные сложным рисунком, подтверждавшим их право и статус, идут по коридору в доме лорда Мара, пылая яростью и вдыхая гнев друг друга. Их красиво очерченные ноздри трепещут, и плотно сжимаются губы, и высокие косы, будто у воинов, больно хлещут по спинам. И обе они, Аэлинн и Саэрэй, сейчас превратились не в двух лейтэ, они похожи на само воплощенное могущество, словно разделенное в двух телах.

     Их шаги тверды и намерения ясны, и редкие слуги шарахаются от них, как от мерзких чудовищ, порожденных самой тьмой.

     Но вот и заветные двери, и застывшие в ужасе прислужники не смеют пошевелить и пальцем.

     И тогда Аэлинн вскидывает когтистую руку и со всей силы молча бьет по лицу одного из нерадивых лакеев, в клочья разрывая щеку. Она никогда не ценила нерасторопных.

     И под перепуганный вой изуродованного демона двери залы для собраний раскрываются перед ними, и обе они делают шаг вперед. И так от них веет презрением и властью, что все собравшиеся внутри мужчины забывают о том, что сейчас с легкостью могут прогнать этих двух.

     - Решили посекретничать, господа? - Словно проклятие выплевывает Аэлинн и решительно занимает свое еще пустующее место.

     И вслед за ней садится и молчащая Саэрэй.

     - Да как вы обе смеете?!. - Наконец, начинающий осознавать, что происходит, вскакивает лорд Мара, но Аэлинн прерывает его.

     - Я задала вопрос! - Чеканит демонесса слова. - И не надо тут изображать из себя оскорбленную невинность, любезный! У меня еще хватает и силы и возможностей, чтобы закрыть вам рот!

     И тогда в совете поднимается такой гам, что уже никто не слышит, как один из молодых демонов тихо жалуется своему умудренному годами соседу.

     - Меня удивляет даже не то, что обе они как-то узнали о сегодняшнем совете. Мне непонятно другое: насколько же наглыми надо быть, чтобы посметь явиться сюда после того, что они сделали!

     И получает брезгливую и презрительную отповедь.

     - Я бы на вашем месте, милорд, вообще не раскрывал рта, потому что по сравнению с ними вы - тряпка, о которую каждый может вытереть ноги. Если бы с вами случилось такое, я больше, чем уверен, вы бы завывали у себя в опочивальне от ужаса и отчаяния! А обе леди не просто нашли в себе силы придти, они еще и требуют своего! И я с удовольствием посмотрю, чем обернется вся их затея, потому что нечасто можно увидеть такое!

     Но шум в совете растет, и уже отдельные слова тонут среди гневных выкриков и взаимных проклятий, которыми щедро посыпают друг друга мужчины, так и не смея ничего сделать ни с демонессой, ни с эльфийкой.

     И тогда Саэрэй поднимается с места, и, перекрикивая царящий в комнате гам, отчетливо говорит, обращаясь к главе собрания.

     - Заткните им рты, лорд Мара!

     И пораженные ее неслыханной наглостью демоны (еще бы, эльфийка, хоть и допущенная сюда, чего-то требует в таком тоне!), постепенно умолкают, во все глаза глядя на безумную девку.

     - Да по какому праву?!. - Начинает, было, лорд Мара, но Саэрэй не дает ему договорить.

     - Вы! - Яростно выдыхает она, сдерживаясь из последних сил. - Вы еще смеете спрашивать?! Но вы ведь прекрасно знаете, что я такое! - А затем просто молча садится на место, не обращая ни малейшего внимания ни на удивленный взгляд Аэлинн, ни на ошарашенные лица остальных демонов.

     Вот только лорд Мара поджимает губы, но так и не дает отпор светлой леди.

     И тогда Аэлинн, понимая, что эту схватку они каким-то чудом, но выиграли, начинает говорить.

     - Вы думаете, мы не знаем, для чего вы притянули сюда свои ленивые задницы?! Вздумали власть делить?! Загребли жар нашими руками, и радуетесь, что лорд Киани вышел из игры?! Конечно! Теперь можно и решать, кто же будет опорой Владыке! Вот только вы просчитались, господа! Рано праздновать начали! Мы еще здесь!

     - Вам все равно не избежать наказания, леди, - говорит лорд Мара и отводит глаза.

     - И вы думаете, что это остановит нас, любезный?! - Презрительно кривит губы демонесса. - Мы обе вернемся! И поверьте, это будет худший день в вашей жизни! Неужели вы, кучка неудачников, вздумали полагать, что так просто можете избавиться от нас?! И вместо того, чтобы всячески выказывать свою лояльность и преданность, вы затеваете заговор! Да вы еще более безумны, чем я предполагала! Или вы думаете, что вас защитит Владыка?! Но тогда мне жаль вас всех!

     - И чего вы хотите? - Спрашивает лорд Мара, отчетливо понимая, что леди Арантэ по всем пунктам права. Но даже не ее слова останавливают старого демона от резких слов, а пронизывающий, но от того не менее страшный взгляд молчащей эльфийки, ведь он знает, в чем его вина.

     - Одно место и одно время. Для нас обоих. Там, куда мы уйдем, мы должны быть вместе. - Тихо чеканит слова Саэрэй с холодным и почти отрешенным выражением на лице. - Пусть ритуал будет проведен именно так. За телами присмотрят и без этого. Но мне нужно знать, что будет так, как я сказала.

     - Это зависит только от Владыки, моя леди. Его сын пострадал. - И Мара опять отводит глаза.

     - Это зависит от вас, милорд, - говорит леди Таннаар, и ее негромкий голос, как удар клинка, разрывает ошарашенную и всеобщую тишину. - По крайней мере, вы имеете силу для того, чтобы сделать так, - поправляет себя она, понимая, что внезапно сказала лишнее. - И это свяжет вас сильнее, чем все клятвы, которые вы могли бы дать. - И обводит глазами собрание. - Вас всех, милорды. Потому что тогда ни один из вас не сможет воспользоваться преимуществом этого знания. Мы бы могли потребовать этого лично у лорда Мара, но, поверьте, мы поступаем умнее. И вскоре вы сможете оценить все грани такого хода. Вот только вряд ли они покажутся вам выгодными. - И эльфийка вдруг криво улыбается, понимая, что они с Аэлинн уже добились своего.

     - Вы получите, что хотите, - цедит лорд Мара. - А теперь убирайтесь!

     - На вашем месте, я бы не была столь категорична! - Вдруг взрывается Аэлинн, ярость которой достигла предела. - И поверьте, если вы думаете, что все кончено, то вы ошибаетесь! - Уже почти кричит она. - Потому что это станет известно моему мужу, которого вы тоже отчего-то забыли позвать!

     - Лорд Арантэ все знает, миледи. - Злобно отвечает Мара. - Вот только он не счел нужным придти, ведь он пытается устранить последствия вашего поступка!

     И тогда демонесса вскакивает с места, готовая собственными руками душить этого дряхлого наглеца, вздумавшего говорить с ней так, но на ее плеча едва касаются легкие пальцы Саэрэй.

     - Вот только вы не учли одного, любезный лорд! - Просто говорит она демону. - Арантэ ведь может узнать о ВАС. И изменить решение. И поверьте, не в вашу пользу. Но мы получили ответ, и больше в вас не нуждаемся. А вы можете продолжать делить несуществующие почести. - И, криво усмехаясь, отворачивается и идет к выходу, уводя Аэлинн за собой.

     Но как только они оказываются за тяжелой дверью, демонесса, больше не обремененная необходимостью сдерживать себя, разворачивает свою дурную лейтэ к себе и орет ей прямо в лицо.

     - Что за секреты, Саэрэй?! Чего я не знаю?! И с чего ты решила, что можешь позволить себе подобные выходки?!

     - Успокойся, Аэлинн! Здесь не место и не время выяснять это!

     - Я сама буду решать, где будет это место! - Почти с ненавистью выдыхает она.

     - Не сейчас, Аэлинн, - тихо говорит эльфийка, стараясь унять гнев стоящей перед ней леди, но только делает хуже.

     И тогда демонесса с рычанием отталкивает ее от себя, не в силах обуздать свою ярость.

     - Тьма тебя побери, Саэрэй! Тьма тебя побери! - И развернувшись, идет прочь, злобно сжимая кулаки.

     Дайвин, лорд Арантэ, узнавший о том, что на этот раз сотворила его жена, быстро, почти переходя на бег, идет по широкому коридору в доме лорда Мара, чтобы не дать Аэлинн натворить еще больших глупостей.

     И внезапно натыкается взглядом на безумную дочь дома Таннаар, которая с силой прижимает его жену к стене, вцепившись ей ладонями в лицо.

     - Что бы ты не думала, Аэлинн, - гневно выдыхает она, - я никогда и ни за что не предам тебя! Кому, как не тебе, это знать!

     - Пойди прочь, Саэрэй! - Едва отбивается ошарашенная демонесса, которая все еще гневается на свою лейтэ. - Теперь это не имеет никакого значения!

     - Все имеет значение, Аэлинн! - Резко говорит эльфийка. - И клянусь тебе, даже там я не оставлю тебя одну! Я найду тебя, чего бы мне это не стоило, Аэлинн! Я найду тебя! Всеми богами клянусь! - И Саэрэй впивается в губы демонессы злым поцелуем, на этот раз не отдавая ничего, но забирая и гнев, и ярость жены Арантэ, а затем молча разжимает руки и уходит, даже не глядя ни на застывшего Дайвина, ни на Аэлинн, едва удерживая холодную маску на своем лице, хотя сейчас ей хочется в бессильной злобе разбивать кулаки о холодный камень стен.

     И как бы демон не относился к этой безумной эльфийке, виноватой в том, что случилось с Аэлинн, он так и не говорит ей ничего вслед, потому что перед ним стоит та, что стала ему дороже жизни, и глаза ее полны слез.

     Дайвин молча обнимает свою жену, понимая, что у нее уже не осталось ни сил, ни желаний, а затем подхватывает ее на руки, прижимая к себе, как последнее сокровище. Им обоим сейчас не нужны слова, они и так чувствуют друг друга. И демон идет, раздираемый ненавистью и болью из-за этих двух женщин, ощущая лишь тепло легкого тела Аэлинн, которую бы не отпустил ни за что на свете.

     

     Ритуал

     Лорд Дайвин задумчиво вертел в руках письмо - официальное уведомление со всеми печатями и защитами, отправленное из Дома Таннаар. Всего несколько строк, напоминание о том, что пришла пора платить по счетам. И демон знал, что не сможет отвертеться или как-то изменить то, что грядет, ведь он был должником расчетливого эльфа, которому теперь обязан был вернуть дочь. Точнее, ее тело, вместилище души, ведь после того, как Саэрэй пройдет ритуал, сложно будет называть пустой сосуд чем-либо, кроме этого. Собственно, ему было бы все равно, что случится с этой тварью, из-за которой его жену, его Аэлинн теперь подвергнут мучительному и почти позорному наказанию. Но эльфийка была связана с его родичем, и не просто связана - они сплели свои пути, что было уже даже больше чем браком, потому что такое решение нельзя было ни отменить, ни преступить. Это было слишком серьезно даже для него. И Риаллисс мог не только не согласиться с решением Дайвина, но игнорировать его напрочь, имея полное и неоспоримое право на это.

     И вот тогда глава Таннаар получит возможность поступить, как знает, с тем, кто нарушил слово. А это грозило куда как большими неприятностями, чем разговор с разъяренным и невменяемым братом. А в том, что Риаллисс будет и разъяренным, и невменяемым Дайвин даже не сомневался. Если бы ему приказали отдать тело Аэлинн, он бы убивал не задумываясь.

     - Тьма! - Просипел демон. - Тьма всемогущая и все ее порождения! - Смял ни в чем не повинную бумажку и швырнул плотно утрамбованный шарик в стену.

     Встал. Налил вина в две чаши. Вернулся обратно за стол. А затем уронил голову на руки.

     Столько всего навалилось!

     Члены совета зачем-то попытались объяснить ему, что если он не пожертвует Аэлинн, последствия будут ужасными.

     - Но вы же должны понимать, лорд Дайвин, что ваше положение не дает вам права поступить по-другому! - Словно наяву опять слышит он голос одного из старых демонов, пришедших, чтобы уговаривать его. - Конечно, у вас хватит сил и возможностей, чтобы поступить, как вам вздумается. Но то, что обе леди сделали с наследником, очень пошатнуло ваше положение. Подумайте сами: Владыка лишается самого дорогого, что у него есть - собственного ребенка. И если в вашем случае все еще не совсем потеряно, ведь, в конце концов, ваша жена вернется к вам, то лорд Киани отправляется в вечное изгнание. Покажите Владыке, что и вы пожертвуете тем, что дорого для вас! Отдайте Аэлинн! Пусть он увидит, что вы и в горе лояльны к нему и не от вас зависело то, что произошло! Пусть Владыка знает, что вы пойдете на все ради него! Лорд Дайвин, вы очень сильный игрок, и если сейчас вы тем или иным способом измените расклад сил, отдалившись от дел, все, что мы строили годами, рухнет, как карточный домик.

     - Вы думаете, я этого не понимаю? - Холодно и резко говорит Дайвин. - Но от этого легче не становится ни ей, ни мне! И не нужно меня уговаривать! Я и так буду поступать, как должно! - И его голос срывается на крик.

     И тогда старый демон опускает глаза, понимая, что этот мужчина умнее и опаснее их всех вместе взятых. И он и впрямь пожертвует всем, если будет уверен, что, в конце концов, останется при своем.

     - Убирайтесь прочь, любезный! - Выдыхает Дайвин, сдерживаясь из последних сил.

     И гость торопливо покидает кабинет, оставляя его хозяина исходить бессильным гневом.

     А потом приносят это письмо...

     Сколько еще несчастий свалится на него теперь?..

     В дверь тихо стучат. И демон уже знает, кто пришел к нему теперь.

     - Входи, Риаллисс, - Дайвин поднимает голову, и лицо его превращается в застывшую маску.

     Его брат плотно прикрывает за собой тяжелую створку и молча и устало смотрит ему прямо в глаза, так и не находя слов.

     - Присаживайся, - кивает Дайвин. - Разговор будет долгим. - И когда брат, наконец, занимает кресло напротив, продолжает. - По решению совета Аэлинн и Саэрэй пройдут таэнэри - ритуал извлечения души.

     - Нет! - Шепчет Риаллисс, и его лицо белеет, как снег. - Милосердные боги, нет!..

     - Обе - с правом возвращения. Наследник - нет. - Режет по живому хозяин кабинета.

     - Сколько им отпущено? - Вскидывает глаза, полные надежды Риаллисс.

     - Достаточно. - Словно проклятие, отрывисто произносит демон. - Но для тебя еще не все. - И с такой силой сжимает ножку чаши с вином, что белеют костяшки пальцев. - Ритуал для твоей жены будет проводить эльфийская сторона.

     - Дайвин!..

     Но брат не дает ему договорить.

     - Риаллисс! Здесь этого не сделает никто! Ты ведь лучше меня знаешь, что из себя представляет твоя леди! Как ты думаешь, отчего ее второе имя Кайо?! - И слова Дайвина полны горечи и гнева. - Ты осушишь бездну?! Они лучше знают, что делать в таких случаях! И это уже вопрос внешней политики!

     И Риаллис опускает голову, понимая, что ему нечем бить эту карту.

     - Но и это еще не все. - Слышится голос брата. - Ее тело останется в Светлой Цитадели, у ее родителей...

     - Нет! - С неизмеримой злостью чеканит Риаллисс, и его глаза темнеют от нахлынувшей ярости. - Мы сплели пути! И она останется со мной, Дайвин, хочется вам всем этого или нет! Против таких уз даже они не имеют власти!

     - Ты отдашь ее сам, - тихо и холодно говорит брат. - Я кое-что задолжал любезному лорду Таннаару.

     - Я не собираюсь расплачиваться за твои долги! - Орет демон, и его кулак тяжело бьет по массивной столешнице.

     И тогда Дайвин в ярости поднимается из-за стола и перестает контролировать себя полностью.

     - Так может ты расплатишься за то, что твоя белобрысая дрянь сделала с Аэлинн?! - И от его крика звенят в рамах стекла. - Заткнись и делай, что говорят! Или ты думаешь, у меня не хватит власти, чтобы прямо приказать тебе?! Так у меня достанет и сил и способностей для этого! - И видя, что брат не собирается отступаться, с кривым лицом припечатывает. - Молчать! - А затем швыряет в стену тяжелую чашу с вином, и от силы удара тяжелый металл сминается, словно бумага, и алые капли текут прямо на роскошный ковер.

     А затем оба сидят в обрушившейся на них тишине, и Риаллисс думает о том, что это впервые вот так прямо Дайвин указал ему, каково его место.

     Но брат лишь склоняет голову и запускает руки в рассыпавшиеся волосы.

     - Тьма вас побери, Риаллисс! - Тихо говорит он, словно вся ненависть вышла из него с криком. - Тьма вас побери!.. Или ты думаешь, что мне легче расставаться с Аэлинн? Я ведь в таком же положении, как и ты, если не в худшем... Это же не тебе идти к Владыке с оправданиями и утешениями...

     И тогда, наконец, Риаллисс тоже шепчет слова в тишину.

     - Прости меня, брат...

     - Иди домой, Риаллисс. Я не знаю, сколько времени вам обоим еще отпущено. Попрощайся с ней. Я сам отвезу леди Саэрэй к отцу. Не следует тебе смотреть на это. Разберись с делами, обезопась себя и свой дом, ведь тебе нужно будет дождаться ее возвращения. Я помогу, насколько это будет в моих силах, хоть мне и хочется задушить твою жену собственноручно. Но то, что между вами, мне не изменить. Да спасут нас милосердные боги...

     И демон молча выходит в коридор, понимая, что не сможет сказать Саэрэй то, что узнал сегодня. Он бредет к выходу, не замечая ни смены декораций, ни теплого ветра, подхватывающего листву, словно это тело больше не принадлежит ему.

     Да и как с ней говорить, ведь после злосчастного совета, куда они, не взирая на все свои поступки, все же посмели явиться, эльфийка закрылась в своих покоях, отказываясь не только выходить, но и объяснять ему что-либо.

     - Саэрэй! Открывай эту дверь, тьма б ее побрала! - И Риаллисс упорно бил по мореному дубу до тех пор, пока не свез кулаки в кровь.

     - Оставь меня, - только и слышался ее тихий голос в ответ.

     - Ты обязана мне все объяснить! - Орал он, с яростью уставившись в молчаливую створку. - Да, в конце концов!

     - Уходи, Риаллисс, - и опять едва слышно. - Не мешай мне спасать нас обоих! Тебе не нужен ни этот разговор, ни его последствия.

     - Саэрэй, прошу тебя, открой дверь! - Шепчет он, уже понимая, что так и не получит ответа, и прислоняется горячим лбом к равнодушному дереву.

     А потом его позвал к себе Дайвин. И вот он идет от брата, понимая, что если бы узнал все раньше, если бы Саэрэй открыла тогда дверь, он бы совершил не одну глупость.

     'Не мешай мне спасать нас обоих!' - И ее тихий голос словно наяву звучит у него в голове.

     

     ***

     Саэрэй знала, что муж ушел. Он вряд ли сможет понять ее, а тем более простить, когда откроется вся правда. Но они сплели пути, и от этого ему никуда не деться.

     Сегодня был ее последний день здесь. Она знала это так же точно, как то, что солнце садится на западе.

     Дом Таннаар уже начал ритуал. Не так просто было вышвырнуть ее из тела. Но теперь они обязаны закончить обряд, хочет отец этого или нет. Он ведь и сам понимал, на какой риск идет. Вот только вряд ли его обрадует известие о Риаллиссе. Но это все мелочи. Все потом.

     А сейчас Саэрэй так безудержно захотелось ощутить, что она еще жива, что все вокруг еще принадлежит ей! И сил сидеть в запертой комнате больше не осталось.

     Она не любила лошадей, но сегодня, сейчас, потребность мчаться навстречу ветру, так, чтобы слезы застилали глаза, стала просто невыносимой. Хорошо, что Риаллисс не увидит ее такой - слабой и растерянной. Хорошо...

     Эльфийка натянула на изящные пальцы легкие перчатки и подхватила тонкий хлыст, а затем вышла наружу.

     Прислуга шарахалась от нее так, словно она была чудовищем еще более жутким, чем порождение их кошмаров. Но Саэрэй было плевать на них всех. Теперь все равно...

     Она уже ступила на сочную траву, когда за спиной услышала злорадный голос, источавший яд.

     - Хорошо, что скоро господин избавится от нее!

     Саэрэй медленно обернулась, понимая, что в этот раз не сможет сдержаться и сейчас случится что-то непоправимое, если говоривший не вымолит у нее хоть какое-нибудь прощение.

     - Еще раз! - Отчеканила она, уставившись на здорового демона, затянутого в цвета Риаллисса и посмевшего нагло ухмыляться ей.

     - Да хоть двадцать! - Растянул губы в злой усмешке тот. - Слава темным богам, ты не имеешь здесь больше ни силы, ни прав!

     И тогда Саэрэй захлестывает черная и всепоглощающая ярость. Безродный глупец, не имеющий представления ни о действиях, ни о их последствиях, смел хамить ей! Тупой демон, только и способный, что выпивать в кабаках, мусоля слова о том, чтобы он делал, будь в его руках власть. Не понимающий, что это она будет платить теперь за будущее спокойствие таких тварей, как он.

     Саэрэй сделала всего один шаг вперед, прямо навстречу не успевшему ничего понять мужчине. Выверенное движение пальцев, легко прикоснуться к шее, груди и животу, и вот он падает к ее ногам, вопя от боли, словно безумный.

     И тогда госпожа из дома Таннаар поднимает свой хлыст и со свистом опускает ему на спину. И еще раз. И еще. Она бьет без устали, не контролируя силу, пока демон у ее ног не превращается в кровавое и хрипящее месиво. И никто из тех, кто пришел вместе с ним, не смеет не то, что помочь виноватому, но даже и глаз поднять на эту дикую расправу.

     И только размеренные, четкие слова эльфийки, полные презрения и отвращения, вместе с падающим хлыстом разрывают тишину.

     - Ты - ничтожество! Никчемный раб! И ты не имеешь ни малейшего представления абсолютно ни о чем! Но я научу тебя послушанию и покорности, чтобы в следующий раз ты хорошенько подумал прежде, чем вообще открывать свой рот!

     Но тут чьи-то сильные руки обхватывают ее за плечи, удерживая мокрый от крови хлыст на полпути.

     - Саэрэй! Хватит! Остановись! - И Риаллисс крепко прижимает ее к себе, зарываясь лицом в светлые волосы своей жены.

     Она тяжело дышит в его руках, постепенно приходя в себя, и от его слов слезы наворачиваются ей на глаза.

     - Все будет хорошо, слышишь, Саэрэй! Все будет хорошо! Это ведь не навсегда! - Шепчет Риаллисс ей в макушку, тихонько укачивая ее, как маленького ребенка. - Ты ведь вернешься ко мне! Потому что без тебя я не смогу жить! Ты для меня все - моя судьба, моя тишина, моя ночь! Мне плевать на них всех и на все их слова, мне плевать, что ты сделала или что сделаешь. Я не откажусь от тебя ни за что на свете! Слышишь, Саэрэй?!

     Но она не успевает ответить ему ничего. Ритуал, наконец, завершен, и ее безвольное и пустое тело тяжело оседает на его руки.

     - Нет!.. - Еще не верит демон в то, что все завершилось. - Нет! Только не сейчас! Милосердные боги, только не так! - А затем на мгновение прикрывает глаза. Сейчас не время жалеть. Сейчас минуты бегут слишком быстро.

     И Риаллисс поднимает тяжелый взгляд на собравшихся посмотреть представление слуг и горничных.

     - Что встали?! - С презрением бросает он, а затем добавляет уже жестче. - Быстро! Ритуальное платье и накопители силы! Марш!

     И подхватывая свою Саэрэй на руки, идет в дом, чтобы самому облачать ее в тяжелые одежды и надевать на тонкие пальцы массивные перстни.

     Как и сказал Дайвин, он сам отдаст ее в Светлые Цитадели. У него и впрямь нет выхода. Но так он хотя бы будет знать, что никто больше не прикоснется к его Саэрэй, пока она не вернется вновь, пока она не вернется к нему.

     

     Сохраняющие жизнь

     Дайвин, лорд Арантэ, отправился в Светлые Цитадели с телом девчонки, которая стала причиной всех его несчастий.

     Тяжелое черное ритуальное платье, массивные перстни, сохраняющие силу, драгоценные камни, выравнивающие энерго-потоки и почти полностью укрывавшие ее шею. И холодное лицо, застывшее, как изваяние.

     Демон смотрел на Саэрэй Кайо Таннаар и думал о своей ненависти к ней. Это она отобрала у него жену, и теперь его Аэлинн придется отбывать наказание в мире, куда ни одно разумное существо по своей воле ни за что бы не захотело попасть.

     Что двигало проклятой эльфийкой, когда она вместе с его женой выписывала на спине наследника руны подчинения, вливая свою силу до тех пор, пока мальчишка не сошел с ума?! И пусть они не довели начатое до конца, но теперь лорд Киани никогда не сможет взойти на трон, и отправлен туда, откуда возвращения нет.

     Дайвин бессильно и гневно сжал кулаки. Удивительно, что им обоим позволено будет вернуться назад. И хотя бы это знание спасало его от того, чтобы не натворить глупостей с необратимыми последствиями. Но это не уменьшало его гнева и ненависти к светловолосой кукле, запаянной, словно в доспехи, в ритуальные одежды.

     Демон не мог не признать, что на этот раз победа осталась за ней. Она была опасным и сильным игроком, достойным уважения. Но в результате пришлось платить по счетам и Аэлинн. Он лишь крепче сжал почти бескровные губы, раздумывая о том, что скажет ее отцу, но Дайвин и представить не мог, чем обернется для него этот разговор.

     Лорд Таннаар встретил его со всеми подобающими почестями, зато вот его жена готова была своими руками душить демона, и лорд Арантэ был потрясен до глубины души, чуть ли не в первый раз увидев эльфа, настолько потерявшего контроль над своими чувствами.

     - Вы должны простить мою жену, Дайвин, - сказал Таннаар, когда они, наконец, остались одни и смогли поговорить. - Она, безусловно, не должна была так себя вести, но эти ритуальные одежды стали последней каплей. Теперь это нельзя снять с леди Саэрэй без последствий, накопители уже активированы, и она, глядя на нашу дочь, каждый раз будет думать о том, что ее ребенку пришлось жить среди демонов, и о той цене, которую Саэрэй пришлось за это заплатить.

     - Вы издеваетесь, Таннаар? - Процедил Дайвин. - По-моему, ваша дочь была вполне довольна своей жизнью среди демонов. И это она виновата в том, что произошло!

     Эльф вскинул на гостя потемневшие глаза.

     - Почему вы облачили ее сами? Вы ведь знали, что для нее ритуал будет проводить наша сторона. Какое вы имели право нарушать договоренность? - Только и сказал он, наконец.

     - Это сделал ее муж, и он имел на это полное право. Те, кто сплетает пути... - Но Дайвину не дали продолжить.

     - Что?! - Выдохнул Таннаар и вцепился в столешницу так, что побелели костяшки пальцев. - Что вы сказали, лорд Арантэ?

     И тогда пришла очередь удивляться демону.

     - Вы что, не знали? - Тихо произнес он, понимая, что последствия могут быть непредсказуемыми, и уже начиная просчитывать ходы в этой опасной игре. - Но как такое можно скрыть от семьи? Вы же в любом случае должны были почувствовать?..

     Лорд Таннаар прикрыл потяжелевшие веки, словно отгораживаясь от всего мира и от этого демона, говорившего страшные вещи. И Дайвин не смел потревожить эту гнетущую и напряженную тишину. Но когда эльф вновь взглянул на своего гостя, лицо его было похоже на камень.

     - Нам с вами надо поговорить, лорд Арантэ. - Ровно произнес он, хотя в этот момент в его душе бушевал настоящий ураган.

     - Но мы ведь и так с вами беседуем, - и на Дайвин криво усмехнулся, уже не понимая, что происходит.

     - То, что я вам скажу, не должно выйти за пределы этой комнаты. - Отчеканил Таннаар. - У меня нет другого выхода, потому что теперь вы становитесь для меня не врагом, вы становитесь последней надеждой для всего моего дома. Кроме того, все, что касается лично вас, было предрешено задолго до этого дня. Вот только я не думал, что этот день наступит сегодня. Впрочем, теперь другого пути у нас с вами нет. Поклянитесь, что сохраните все в тайне!

     И вот тогда пришел черед Дайвина удивляться, да так, что у него едва не отвисла челюсть. И почти не соображая, что он делает, демон принес требуемую клятву.

     - Вы знаете, чем занимается Дом Таннаар, любезный лорд? - Сказал тогда эльф. - Я задаю вам этот вопрос не потому, что хочу убедиться в вашей осведомленности и узнать, насколько хорошо ваши люди добывают информацию. Я спрашиваю потому, что мне придется многое вам объяснить, чтобы вы поняли, насколько серьезно то, что произошло.

     - Кроме внешней политики и порталов? - Спросил демон.

     - Кроме этого, - кивнул эльф.

     - Ну, кое о чем я догадываюсь... - Протянул Дайвин, понимая, что разговор переходит из разряда любезностей и взаимных расшаркиваний в какие-то совсем не те области. Для разворачивания полноценной игры у него сейчас не было ни сил, ни желания, но, судя по тому, что он слышал, эльф и не подумает отступиться.

     - Будем говорить прямо, - глухо сказал Таннаар. - Мы - хранители равновесия. С согласия обеих заинтересованных сторон.

     - Милосердные боги! - Прошептал Дайвин и вдруг осознал, что его жена была втянута не просто в политическое противостояние. Потому что хранители - это уже было настолько серьезно, что он вряд ли имел достаточно власти, чтобы хоть как-то повлиять на дальнейшие события.

     И сейчас демон был благодарен хозяину дома, что тот не торопится ни рассказывать дальше, ни требовать от него какой-то реакции. Таннаар давал ему время подумать, и подумать основательно.

     - Весь дом? - Спросил, наконец, демон, надеясь, что лейтэ его жены не понимала, что делает, что все действия Саэрэй были просто отражением поступков ее отца.

     - Весь дом. - Отрезал Таннаар холодно, а затем продолжил. - Вот поэтому моя дочь так сильна. И у нее есть и возможности, и власть скрывать свои действия от кого бы то ни было. Даже от своей семьи. Тем более тогда, когда она исполняет свой долг.

     - Я... - Начало было потрясенный Дайвин, но его собеседник не дал ему договорить.

     - Не перебивайте меня. Мне и так сложно об этом говорить. Я расскажу все, как есть. - И эльф немного помолчал, словно собираясь с мыслями. - Вы ведь знаете, что равновесие сил имеет определяющее значение для существования всего нашего мира. - Сказал он, наконец. - Никакого перевеса. Для этого существуют хранители, слово которых - закон, последний и неоспоримый, потому что их решениями движут не личные устремления или чувства, и уж никак не собственные желания, а нечто большее, чем даже политическая расстановка сил. И поверьте, Дайвин, последнее, чего я хотел, это чтобы пострадал кто-либо. Но ваш Владыка заигрался. И если вы не догадываетесь о том, чем должен был сделаться его наследник, то он очень хорошо вел свою игру. Лорд Киани стал венцом сложной и кропотливой работы, которая заняла не одно столетие. Жены ваших правителей отбирались очень тщательно: необходимые магические способности, правильно обозначенное время, да и много чего еще - и на свет появляется чудовище. Мальчик был бы мил только до полного совершеннолетия, когда дар раскрывается во всю мощь. Я не буду говорить вам лишнего. Поверьте, сейчас вам это знать ни к чему. Скажу только, что ваш Владыка прекрасно знал обо всем. Вот поэтому обеим девочкам и разрешили вернуться назад. Наказание служит лишь прикрытием для того, чтобы не раскрылся его позор. Вы ведь знаете, что в таком случае вашего Владыку ждет изгнание. Можете представить, что последует за этим. Но он прекрасно усвоил урок, ведь у него, в конце концов, отобрали сына.

     - А у меня - Аэлинн... - Пробормотал ошарашенный Дайвин. Такого не ожидал даже он.

     - Я должен извиниться перед вами за это. Но так уж сложились обстоятельства. Просто леди Дэйан приехала в наш дом. На ее месте мог быть любой демон. Вот почему мы так легко отпустили нашу дочь из Светлых Цитаделей.

     - Но вы ведь не могли не знать, что для нее в любом случае все кончится плохо! - Отчеканил Дайвин, в котором вдруг начал подниматься безудержный гнев от осознания того, что его жена стала всего лишь разменной монетой в интригах куда как более сложных, чем все ее поступки.

     - Вы думаете, МНЕ легко было принести в жертву собственного ребенка?! - И голос эльфа стал похож на лед. - Не надо считать, что только ваша семья пострадала! Но если вас это утешит, то скажу вам, что если сначала для Саэрэй все это было лишь исполнением долга, то затем она и впрямь привязалась к вашей жене! И все оказалось под угрозой, когда она стала отговаривать леди Аэлинн от того, что задумала дочь лорда Дэйан! И мы оба знаем, что ваша жена - далеко не милое и покорное создание. Она бы сделала это с Саэрэй или без нее! Радуйтесь, что спину наследнику расписала не Аэлинн! Моя дочь защищала ее, как могла! - И эльф опять прикрыл глаза, стараясь утишить ту бурю эмоций, которая завладела его сознанием, заставляя говорить злые и необдуманные слова. - Простите. - Тихо сказал он, наконец.

     - Это в корне меняет ситуацию. - Пробормотал Дайвин, начинавший осознавать истинные масштабы происходящего.

     - Не думайте, что я просто так забрал ее сюда. Вы же понимаете, что ждало бы Сарэй, останься она у вас. Всеобщее презрение, гнев. Поразмыслите сами, вы же умный и расчетливый мужчина, но даже вами завладели эмоции.

     И демон не мог не признать, что лорд Таннаар в какой-то степени прав.

     - Мы должны были обеспечить защиту Саэрэй в случае, если она все же останется жива... - Продолжил эльф, но Дайвин не дал ему договорить.

     - Как можно послать собственного ребенка на смерть? - Прошептал он, ужасаясь тому, как легко сидевший перед ним мужчина говорил о страшных вещах.

     - Это мой долг, лорд Арантэ. И если я не буду делать, что должно, то в этом будет мало чести. От моих поступков зависят слишком многие. И я могу только пожелать, чтобы вам никогда не пришлось по собственной воле и с полным осознанием последствий лишать жизни тех, кто вам дорог.

     Дайвин вскинул на хозяина дома больные глаза. Слишком много свалилось на него в этот день. И тогда эльф продолжил.

     - Она должна была стать женой достаточно влиятельного лорда, который смог бы защитить Саэрэй от последствий ее поступков и против которого не пошли бы ни горячие головы сразу, ни холодные по здравому раздумью.

     - И кто он? - Прошептал Дайвин, понимая, что Риаллисс вдруг оказался в страшной опасности.

     - Брат Повелителя, глава Дома Эльтан. - Ровно сказал эльф, не отводя глаз.

     - Милосердная тьма! - Выдохнул демон.

     Но Таннаар только криво усмехнулся.

     - С кем она сплела пути, Дайвин?

     - Его зовут Риаллисс, и он мой родственник. - И лорд Арантэ вдруг осознал, что чуть ли не сам вручил Саэрэй Кайо этого демона, и теперь с последствиями этого решения придется разбираться ему.

     - Что ж... - Протянул Таннаар. - Давайте подумаем. Мы не позволим ему появляться здесь до тех пор, пока ритуал не будет завершен. Даже не смотря на то, что он имеет на это полное и неоспоримое право. И потом, вы же должны четко понимать, что моей дочери придется вернуться к демонам, в конце концов. Поэтому для нас это последняя возможность попрощаться с Саэрэй, и я не отберу ее у своей жены.

     - Риаллисс не согласится с этим. - Ровно сказал Дайвин. - И скажу вам откровенно, мне стоило больших усилий заставить его отдать вам леди Саэрэй.

     - Вы думаете, я не найду на него управы? - Вкрадчиво поинтересовался эльф. - Даже не смотря на то, что он теперь связан с моим Домом? - И в этот момент демон вздрогнул, понимая, что если Танаар пожертвовал собственным ребенком, то жизнь Риаллисса для него - ничто.

     Но тем временем хозяин дома продолжал.

     - Моя дочь своим решением нарушила выверенный и просчитанный ход событий. И с ней у меня будет отдельный разговор. Но то, что сделано, уже не изменить. - А затем встал и подошел к высокому окну, явно не желая демонстрировать гостю свое лицо. - Она связала свою жизнь с демоном. И была замешана в скандале с вашим наследником. Вы же должны понимать, как это все выглядит со стороны. И поскольку у нее теперь не будет должной защиты, то Саэрэй ждет полное отречение. И с этим я ничего не смогу поделать. Внешние приличия должны быть соблюдены. Вне зависимости от моих желаний. Единственным домом для нее станет дом ее мужа. Если он согласится принять ее после всего. - И отрывистые слова эльфа лучше всего другого говорили Дайвину о том, что его собеседник и сам растерян и не знает, что делать теперь.

     - Риаллисс не откажется от вашей дочери. - Глухо пробормотал он, стараясь хоть как-то смягчить ситуацию.

     - Обеспечьте ей защиту, - сказал Таннаар, будто не услышав демона. - У вас хватит на это и сил и возможностей. Ваш Владыка не будет против. Он знает правду лучше, чем кто бы то ни было. Я буду у вас в долгу, Арантэ.

     И Дайвин не стал поддевать эльфа, напоминая о том, что и сам был его должником до этого дня.

     - Я сделаю все, что в моих силах. - Ровно сказал он. - И даже сверх этого.

     - У вас будет достаточно сил для этого. - Вдруг обернулся к нему эльф. - Потому что теперь мы переходим с вами к самому главному.

     И Дайвин непонимающе посмотрел на хозяина дома, а когда тот стал говорить опять, чуть не лишился дара речи от его слов.

     - Вы станете одним из тех, кто хранит равновесие, лорд Арантэ. - Отчеканил эльф и изучающее взглянул ему в глаза.

     Сказать, что демон был ошарашен - не сказать ничего. Он молча взирал на стоящего перед ним мужчину, обдумывая свои дальнейшие слова и поступки, ведь сейчас от этого зависело слишком многое.

     - Кто еще хранитель с нашей стороны? - Выдавил он, наконец.

     И тогда Таннаар усмехнулся презрительно и жестко.

     - Вы - хранитель с вашей стороны. От таких предложений не отказываются. Мы давно наблюдали за вами. В вас слишком много чести, чтобы руководствоваться минутными и личными желаниями. А лорд Мара, который допустил подобное, вскоре обретет посмертие.

     И Дайвин неожиданно вздрогнул, понимая, что конечная ставка в этой игре - вечность.

     - Можете просить любой помощи. - Ответил Таннаар. - Мой дом никогда не откажет вам. - А затем поклонился своему гостю, выражая признательность, и добавил. - И поверьте, мне жаль вашу жену ничуть не меньше, чем свою дочь, Арантэ. Мне жаль, что все случилось так. Надеюсь, наши общие усилия никогда не приведут к такому.

     И на это демон лишь сухо кивнул, заставляя глаза эльфа зажечься уважением к этому мужчине, который даже сейчас находил в себе силы держаться достойно.

     - С вами приятно иметь дело, Арантэ, - сказал Таннаар, наконец. - И спасибо вам, что привезли Саэрэй.

     - Я поступил, как должно. Не более того. - Ответил Дайвин. - Но я должен поблагодарить вас за откровенность. Вряд ли я смог бы смотреть без ненависти на вашу дочь без этого. - И получил в ответ еще один церемонный поклон от того, кого должен был считать своим врагом, нежданно обретая союзника.

     

     Прощание

     Много боли... Она укутывает тело колючим пледом. Ощущение одиночества не покидает. Тени медленно сгущаются вокруг Аэлинн, и ее душа стонет от предчувствия того, что должно произойти. И от этого слезы горячей рекой бегут по ее щекам. Демонесса пытается вздохнуть, но крик, ее собственный крик, обрывает входящий в легкие воздух.

     И с каждой минутой она слабеет, чувствуя, как вся та магия, что жила в ней с самого рождения, покидает ее тело. И лишь его глаза, глаза ее мужа, всегда такие холодные и надменные, сегодня едва прячут тоску. Тоску и любовь к ней. Последние минуты, считанные секунды она проведет в его объятиях. И Аэлинн знает, что Дайвин сам проводит ее туда, где она обречена на одиночество, скитание и жизнь с вечным ощущением тоски по нему, по дому, по себе самой.

     Его тонкие аристократические пальцы скользят по ее холодной щеке, но демонесса даже не моргает, желая насладиться своим мужем до конца, запомнить каждую морщинку у этих мудрых глаз. Навсегда оставить у себя в душе след его губ, которые так часто касались ее рук и шеи. И она знает, что ему безумно тяжело, возможно, тяжелее даже, чем ей.

     Как только ритуал будет пройден, она забудет его. О, как же хорошо она осознает это сейчас! Вот только он... Он - нет. Он будет помнить, будет видеть, станет страдать, наказывая себя за то, что не смог удержать свою девочку рядом с собой, за то, что не нашел в себе сил наказать за проступки, запретить самовольничать. Он слишком любит свою Аэлинн. И она видит, как в его глазах отражаются ее слезы.

     Он улыбается и молчит, нежно перебирая темные локоны, пока ее голова покоится на его коленях, и большего счастья им обоим не нужно. Его волосы шелковой волной спадают на лицо демонессы, и она, молча протягивая руку, поддевает непослушную прядку когтем.

     Дайвин перехватывает пальцы своей жены, и его ладонь горяча. Он с силой сжимает ее кисть, но она ощущаешь лишь его боль. Ее муж в последний раз открыт перед ней.

     И Аэлинн медленно пробегает по сплетениям его души, едва оставляя невесомый след. Его глаза наполняются тоской. Губы шепчут сокровенные слова, слова клятвы, слова, выжигающие душу, и демонесса растворяется в них. Не это ли доказательство его чувств? Вот так просто покоиться на его коленях и упиваться им до конца. До самого конца. Ощущать тепло его тела, чувствовать, как от тяжелого дыхания вздымается сильная грудь мужа. Она не понимала, не ценила, и теперь, теряя самое дорогое, кусает губы в кровь. Время вспять не вернуть...

     Его губы превратились в тонкую линию. Глаза блеснули в полумраке. И тогда она, набравшись смелости, легко улыбается ему, давая понять, что не боится. Но боги! Как же ей страшно, как же больно! Но Аэлинн ни за что не покажет ему своей слабости, и, опуская веки, проводит рукой по его горячей щеке... Оставить в памяти это прикосновение. Заставить свою душу запечатать эти чувства и эту тоску в сердце.

     Его рука застывает в миллиметре от черного камня на груди жены. Время пришло. Но Аэлинн не станет бояться. Не сейчас, ведь ей нужно запомнить его. Заставить себя сохранить его образ, его прикосновения, его глаза, руки, водопад волос...

     В горле застыл стон. Тьма. Ритуал пройден. Он сам его провел. Медленно поднимаясь, Дайвин смотрит на бледное лицо той, что только что была с ним. Эта комната, комната, где она была его женой, его небом, его вселенной, будет дожидаться возвращения хозяйки. А вместилище ее души мирно ждать, пока непокорная вернется.

     

     Слезы эльфийки

     Боль тонким лезвием полоснула по нервам, отозвавшись невыносимой судорогой в теле. Он хватал ртом воздух, повторяя одно лишь имя. Рана распустилась алым цветком, но лечить ее он не пытался. Пусть будет очередной шрам, шрам, напоминающий о ней одной. О той, что так трепетно несла свою любовь к нему, скрывая и пряча ее, не желая ранить своего демона, который понял все слишком поздно.

     И теперь Риаллисс точно знал, что примет еще тысячу таких ран, только чтобы они напоминали о ней и позволяли хоть как-то приходить в ее сны. Он вытерпит все, только бы она не была там одна. Он выдержит эту непосильную ношу, даже если ее семья и не открывает перед ним двери своего дома, не позволяя даже увидеть ее застывшее в потоках сохраняющей силы тело. Вот только магия крови сильнее даже, чем их запреты, ведь они с Саэрэй сплели свои пути. И когда в его теле собиралось достаточно мощи, он безжалостно полосовал сам себя, заставляя темную и густую кровь вытекать полноводной рекой и шепча заклинания.

     На губах выступила соль. Она обжигает и терзает кожу, но он это вынесет. Кто, как не он? Ее тоска осадком упадет на дно его сердца. Пускай... Он не позволит ей одной терпеть эту боль...

     Прикрывает глаза, нашептывая слова нежности в пустоту. Риаллисс знает, что их с Саэрэй судьбы связаны. Он хотя бы в эти моменты чувствует ее, значит, и она может ощущать его поддержку. Она не слышит, но возможно так его белокурой девочке станет легче. Она сильная, она выдержит. Осталось не так уж много. И он окунется в водопад ее белоснежных волос, с нежностью погружая в них свои пальцы. Ощутит запах ее перламутровой кожи. Вновь почувствует, как ее когти легко прикоснутся к его щеке. И вновь она спрячет серебряные озера своих глаз от него, стараясь не подавать виду, стараясь не показывать ему, что живет лишь им одним, что дышит его любовью и боится сделать ему больно. А он прижмет ее хрупкое тело к себе и никогда, никогда больше не отпустит, бросая к ее ногам свою жизнь и душу.

     А где-то в миллионах и миллиардах звезд от него, за тысячу миров роняет горячие слезы его Саэрэй. И день за днем солнце выжигает на теле земли уродливые ожоги, чтобы сменяться небом, проливающим холодные капли дождя. А она будет молчать, укрываясь за этим молчанием, как за стеной, озлобившись на всех. Одна среди чуждых ей людей. Поднимет глаза ввысь с тоскою по тому, кто далеко; по тому, кого почти не помнит, но знает, чувствует, что он рядом.

     И Риаллисс режет свои руки вновь и вновь, пока слезы эльфийки где-то далеко катятся по ее белоснежным щекам.