Аннотация: Занял в первой группе 10 место из 22 в Трэш-конкурсе.
Иллюстрация принимала участие на конкурсе живописи 2
За окном стояла полуденная июльская жара, в комнате было приятно прохладно. С минуты на минуту должен был прийти на обед отец. Эльвира сидела у компьютера разбирала электронную почту, спама как всегда хватало. Бегло читая первые строчки рекламы, она удаляла её. Эльвира была ярой противницей всякой рекламы, и ей даже удалось опубликовать в центральных газетах несколько статей на эту тему. Она размещала их также на своих страницах в соцсетях. Тем самым Эльвира нажила себе недругов со стороны рекламодателей. Она получала от них электронные письма, в которых они угрожали подать на неё в суд за клевету и материальный ущерб. Из-за её статей спрос на их товар упал. Но дальше писем дело пока не доходило. Впрочем, Эльвира не боялась суда, она в своих статьях писала правду.
Наконец пришёл отец, но не один. С ним был незнакомый мужчина лет тридцати, тридцати пяти, чрезмерно плотного телосложения, с редкими коротко стриженными светлыми волосами. Глаза у него были маленькие заплывшие, нос крупный, губы толстые. Одет он был в дорогой костюм.
- Моя дочь, Эльвира, - представил её отец гостю. - А это...
- Саньков Виталий Викторович, - опередил его гость, взял её руку поднёс к губам, поцеловал.
Эльвира растерялась от такой галантности гостя, а потом он взглянул на неё так, что внутри у неё все похолодело. Лицо у него при этом изменилось в нечто ужасное, трудно подающееся описанию. Длилось это всего секунду, лицо гостя стало прежним, но взгляд не подобрел. Её рука все ещё оставалась в его. Эльвира с силой выдернула руку, а он в оправдание сказал:
- Простите, сударыня, залюбовался вашими глазами, они чудо как хороши, словно васильки в поле.
Глаза у неё были большие, темно-синие красивые, гость не лукавил, но все выходило так, будто ничего странное не произошло, и изменений в его лице не было, а ей все померещилось. И отец вёл себя так, будто ничего не видел. "Может он и не видел, гость же стоял к нему спиной", отметила для себя Эльвира.
- Ну, что дочка будешь нас кормить? - весело произнёс отец.
За обедом гость ел много и с аппетитом. От удовольствия он даже урчал, как это делают коты, когда чем-то довольны. Эльвира подавала гостью еду, стараясь не смотреть ему в лицо, она боялась снова увидеть его изменённое лицо. Она с удовольствием бы сейчас бросила все и сбежала подальше от неприятного гостя, но в доме другой хозяйки не было, чтобы заменить её. Мама умерла год назад. Эльвира жила с отцом, своей семьи у неё ещё не было. За столом Саньков всего несколькими фразами перебросился с отцом, из которых Эльвира поняла, что он имеет какое-то отношение к работе отца. У отца было агентство по недвижимости.
После обеда отец с гостем закрылся в кабинете, Эльвира, вымыв посуду, решила заняться любимым делом - вязанием. Она работала в детском садике воспитательницей, сейчас была в отпуске и ей хотелось побыстрее связать себе кофточку, пока у неё есть свободное время. Когда отец и гость вошли в комнату, Эльвира сидела в кресле увлечённая вязанием, работа у неё спорилась, рисунок выходил красивый, она даже забыла о произошедшем в прихожей. Появление гостя заставило её снова содрогнуться, потому что он прямым шагом направился к ней. Ожидать от этого, что-то хорошего не стоило, она это отлично понимала.
- Вы не желаете изучать английский язык? - спросил Саньков и посмотрел на неё так, словно говоря: "У нас есть секрет, не так ли?"
Гость, достав из внутреннего кармана пиджака цветную брошюрку, на которой было красными буквами написано "Центр Американского Английского Языка", протянул её Эльвире. Сердце у неё забилось в предчувствие нехорошего, однако брошюрку она взяла. Но ознакомиться с её содержанием, Эльвира не смогла. Красные буквы на её обложке поплыли у неё перед глазами, слились в единое пятно, потом из него вырисовались новые слова.
- "Убей его и ты спасёшь мир от рекламы!" - прочитала она вслух.
Гость ухмыльнулся и спросил, будто ничего не расслышал:
- Что вы сказали?
Эльвира побледнела, она почувствовала, как на лбу выступили капельки пота. Зажмурившись и открыв глаза, она снова посмотрела на название рекламной книжечки. На ней было написано "Центр Американского Английского Языка".
- Извините, мне надо выйти. Я потом посмотрю книжечку, - сказала она, положив брошюрку на стол.
Время обеда закончилось и гость с отцом ушли, Эльвира вздохнула с облегчением, брошюрку она тут же отнесла на мусорку, но избавиться от навязчивой мысли - убей его! она не могла. Эти слова господствовали у неё в голове, подавляя остальные мысли. Но полностью принять их за свои, Эльвира не могла, она ведь не убийца. Ей любое насилие было противоестественно. От такой кутерьмы в мыслях у неё разболелась голова, казалось, что вот-вот она расколется на части.
Эльвира прилегла на диван, когда закрыла глаза, отчётливо увидела лицо Санькова. Она открыла глаза, но лицо не исчезло, оно висело в воздухе. Видение длилось недолго, и разошлось как туман. Дальше день шёл как обычно, ничего странного не происходило. Эльвира сходила за продуктами в магазин, приготовила ужин, немного посидела в интернете. Она планировала начать писать ещё одну статью о вреде рекламы, но творческий порыв исчез, мысли путались. Статья не получалась, Эльвира решила отложить её на завтра, браться за вязание кофточки ей не хотелось. День прошёл непродуктивно, в этом она винила гостя, он сбил её с привычно ритма жизни, заставил думать то, что ей несвойственно. Вечером отец о госте ничего не говорил, впрочем, Эльвира о нем его не расспрашивала. Ей было жутко вспоминать о нем.
Когда Эльвира легла спать, лицо Санькова снова всплыло перед глазами, оно стало меняться. Но увидеть полное изменение она не успела, потому что мгновенно погрузилась в глубокий сон. Спала она крепко без сновидений, а утром у неё опять разболелась голова. Унять боль смогла только болеутоляющая таблетка.
За завтраком Эльвира немного расспросила отца о вчерашнем госте и узнала, что он владелец крупного рекламного агентства. Но хуже всего было то, что отец сообщил ей о своём агентстве - оно скоро будет принадлежать Санькову. Это был удар по её борьбе с рекламой.
- Он сделает из твоего агентства ещё одно рекламное агентство, - с ужасом произнесла Эльвира.
- Знаю, дочка, что ты борешься с рекламой, но моё агентство в последнее время не приносит доходов, мне нечем платить сотрудникам зарплату. Ничего не поделаешь. Ну, мне пора.
Отец ушёл. Эльвира занялась домашними делами, спустя некоторое временя в дверь кто-то позвонил. Пришёл вчерашний гость, принёс для отца какую-то папку. Папку Эльвира забрала, но Саньков уходить не спешил. Он стоял в дверном проходе, дальше порога Эльвира его не пустила. Потом шагнул ей навстречу и оказался так близко, что она почувствовала его горячее дыхание.
- Что вам нужно? - жёстко спросила она, отступив от гостя.
"Ты думаешь, я тебе все покажу и рассказу", - зазвучал у неё в голове чей-то писклявый голос, отдавая мелкой дробью в висках. - "Хочешь?"
- Нет! - прокричала Эльвира, сдавливая ладонями виски, но голос не унимался. "Другой господин Саньков очень хочет пообщаться с тобой. Он тебе все расскажет. Нас много, мы истинные хозяева жизни".
- Кто вы? - испуганно прошептала Эльвира и тут же почила ответ от голоса в голове: "Рекламные агенты".
Саньков же, приветливо улыбаясь, произнёс:
- Я вчера у вас был. Вы не помните?
Лицо его начало менять форму, но не так быстро как вчера. Эльвира видела, как его глаза превратились в большие раскалённые угли. Нос расплющился, голова вытянулась. Волосы выросли до плеч, сбились в грязные пряди и повисли сосульками. Улыбка стала зловещей. При вдохе и выдохе ноздри слипались и разлипались. Глухой рык вырвался из его рта. Эльвира, закричав от страха, со всех ног бросилась к себе в комнату. Она подперла дверь стулом, подтащила кресло, стол. Устроив баррикаду, ждала, что гость будет ломиться в дверь. Эльвира даже сняла тапок с ноги и держала его в руке, на случай если дверь с преградой не выдержит, то она им поколотит гостя. Но за дверью было тихо, никто в неё не ломился. Эльвира, подождав ещё немного, вышла из укрытия, Санькова в прихожей не было, дверь была закрыта, папка лежала на столе. Вечером у неё поднялась температура.
Эльвира проболела, почти месяц. Жизнь постепенно входила в свой ритм, она вышла на работу и целый день возилась с ребятнёй. Санькова она больше не видела, знала только то, что он уже хозяин агентства отца. Отец искал себе новую работу.
Как-то раз Эльвира проходила мимо бывшего агентства отца. Когда она поравнялась с входом в здание, дверь внезапно открылась, на пороге появился Саньков. Эльвира успела спрятаться за дверь, но он все равно заметил её. Саньков стоял перед ней и улыбался, в голове у неё зазвучало: "Нас много. Вы не представляете, сколько нас здесь. И вы все будете делать то, что мы рекламируем. Покупать рекламную продукцию, обучаться в рекламируемых центрах..."
- Никогда этому не бывать, - чётко произнесла она и ушла.
Ночью Эльвира пробралась тайком в кабинет отца, вытащила из сейфа его наградной пистолет, полученный за выполнение какого-то задания. Отец не очень любил распространяться на эту тему, когда-то он служил в ФСБ, сейчас он полковник в отставке. В сейфе кроме пистолета хранились деньги на хозяйские расходы, Эльвира часто брала их оттуда, поэтому код его знала. К началу рабочего дня она уже была возле агентства Санькова и дожидалась его, спрятавшись за угол здания. Пистолет у неё был в сумочке, она её крепко прижимала к себе. Когда подкатила БМВ, и он из неё вышел, Эльвира, вытащив пистолет из сумочки, твёрдым шагом направилась к Санькову из своего укрытия.
Остановившись примерно в двадцати шагах от Санькова, Эльвира направила на него дуло пистолета. Стрелять она немного умела, отец её учил, но ей не понравилось, сейчас была уверена, что когда взведёт курок и нажмёт на спусковой крючок, рука у неё не дрогнет. Трудно стрелять в человека, она бы никогда не смогла сделать этого, но Саньков был монстр и он это опять доказывал ей, его лицо начало трансформироваться. Эльвира взвела курок, но её кто-то схватил за руку и резко дёрнул. Пистолет полетел на асфальт, её схватили под руки телохранители Санкова, потащили её в здание агентства по приказу хозяина. Эльвира кричала:
- Он монстр. Монстр...
Потом приехала полиция, забрала её.
В суде Эльвира пыталась доказать, что рекламные агенты враги индивидуализма, что они монстры и, что сама реклама заставляет человека становиться рабом чужих желаний, принимая их за свои. Её отправили в психиатрическую больницу, лечили всеми новейшими средствами.
Саньков пришёл к Эльвире в больницу, принёс ей килограмм апельсинов. Ему разрешили погулять с больной по больничному парку. Эльвира не хотела идти с ним, но дежурный врач её заставил, сказав, что прогулка пойдёт ей на пользу.
Они прогуливались по аллее, уже наступила осень, Эльвира куталась в тёплый больничный халат от холодного пронизывающего насквозь ветра, под ногами шуршала листва. За всеми событиями, произошедшими с ней, она не заметила, что лето сменила осень. Сейчас Эльвира была восхищена такими изменениями в природе. За время болезни она бывала на улице не часто и из-за плохого самочувствия ничего не замечала. Теперь ей было лучше, нервная система пришла в норму, она больше не слышала голоса в голове, в Санькове не видела монстра. Эльвира очень опасалась, что когда встретится с ним, его лицо снова начнёт трансформироваться. Но он был рядом и ничего страшного не происходило
- Зачем вы пришли? - спросила она, когда они сели на скамейку под развесистым дубом. Пышная зелёная его листва побурела и поредела, сквозь неё на скамейку попадало солнце, ласково обогревая сидящих. - Я вас хотела убить и вы теперь должны меня ненавидеть за это.
- Вы ни в чем не виноваты, это болезнь, я вам только сочувствую и желаю скорого выздоровления.
В голове Эльвиры опять зазвучал писклявый голос; "Так будет со всеми, кто борется с рекламой!". Она, схватившись за голову, закричала:
- Оставьте меня в покое!
Что было потом, Эльвира плохо понимала, она кричала, билась в истерике. Саньков позвал санитаров, и они её отнесли в палату.
Лечение Эльвиры продлилось ещё полгода, затем отец увёз её в деревню. Рекламное агентство Санькова процветает до сих пор и приносит ему немалый доход.