- ... cacodaemon! - взревел Максим. Голос его осип, и поэтому громоподобного завершения, как он хотел, не получилось. Впрочем, Максима это не очень волновало. В ритуалах интонация голоса, конечно, важна; но этот был построен так, что здесь она имела второстепенное значение.
Максим ждал, глядя то на ровное пламя свечей, то на сосредоточенные лица товарищей. Интересно, сколько ещё ждать? Другие демоны приходили быстро; но они не были так сильны, как Он.
Максим и раньше пытался вызвать Его, но Он не появлялся. Вероятно, Ему не было дела до одинокого человечка, пытающегося вызвать Его. У Него, наверняка, других дел по горло.
Но сейчас совсем другая ситуация. Максим и его пятеро товарищей соединили свои усилия для вызова Его. Теперь зов должен быть достаточно сильным, чтобы привлечь Его внимание.
Максиму удалось уговорить своих товарищей поучаствовать в ритуале. Из-за своего неуёмного любопытства и огромной доли скептицизма в сердцах они согласились участвовать в ритуале, желая опровергнуть то, что говорил Максим. Товарищи хотели выставить его дураком. Но какая-то их часть всё же хотела, чтобы существование Дьявола оказалось правдой. Этим и воспользовался Максим. Он владел основами группового гипноза. В условиях, в которых проводился данный ритуал, загипнотизировать товарищей не составило труда. Максим заставил их внутренне раскрыться, отдать свою энергию и искренне поверить в удачный исход ритуала.
План Максима был безупречен, но что-то пошло не так - Дьявол не явился. В мгновение ока весь ритуальный экстаз Максима испарился, зато, появилась паника и никакими средствами он не мог её подавить. Максим оглядел сушилку. Может, он что-то забыл? Кабалистические символы, свечи, ритуальный рисунок на теле - всё это нужно было для создания определённой атмосферы. И эту важную роль они сыграли. Пятеро товарищей также сделали всё, как надо. Максим это чувствовал. И произнесённое им заклинание также было правильным. Он не мог понять, в чём причина неудачи.
Женя открыл глаза. В его взгляде сквозило недоумение и... торжество. Действие гипноза прошло, а Дьявола здесь по-прежнему не было. Максим понял, что вновь потерпел крах. Евгений поднялся на ноги, остальные открыли глаза. Они лишний раз уверились в том, что Дьявола не существует.
Вдруг Максима скрутил безотчётный страх, всепоглощающий страх. Он зародился в душе, очищенной от всех эмоций, так внезапно, что Максим полностью потерял контроль над собой. Он дико закричал. Его глаза наполнились нечеловеческим ужасом. Товарищи окружили его и что-то кричали, но он не слышал их. В следующее мгновение сжимающий ледяными пальцами его сердце страх исчез. Исчез так же неожиданно, как и появился.
Максим грохнулся на колени. Мысли путались. Окружившие Максима пятеро курсантов трясли за его плечи, и что-то спрашивали, но он не понимал их. Краем глаза он заметил, что один из них пытается открыть дверь, но та не поддаётся. Во время ритуала дверь не была заперта.
Непонятно почему, но Максим вдруг отчаянно захотел продолжить ритуал. Он был уверен, что теперь всё получится.
- Приди ко мне, Дьявол! Дай мне силы уничтожить врагов твоих! - закричал Максим, вскакивая на ноги. Он хотел повторить фразу на латыни, но случившееся начисто выбило из головы все правила, которые он знал. Лишь отдельные слова вихрем проносились в голове: "venure - приходить; враг - hostis... Hostis... Враг". Максим уставился на своего командира отделения. Много раз он воспринимал его, как врага. Hostis... Diabolus... Venure!
Максима скрутила дикая боль. Он повалился на пол. Казалось, каждая клетка его тела страдает, неустанно посылая болевые сигналы в мозг. "Награда за призыв меня одна лишь есть. Letum! "
Максим не мог понять, услышал ли он эти слова или они возникли в его сознании, но последнее слово заставило его усомниться в правильности желания вызвать самого Дьявола. От такой боли он должен был потерять сознание, но что-то не давало ему отключиться. Более того, это "что-то" давало ему мыслить до сих пор.
Letum. Смерть.
- Смерть! - завизжал Максим, извиваясь от боли.
Он извивался ещё секунду и вдруг затих. А потом встал на ноги. Что-то в нём изменилось; в неверном свете свечей было не понятно, что именно.
Женя шагнул к Максиму и заглянул ему в глаза... Он увидел в них лишь бездонную тьму; белков не было видно, лишь только всеобъемлющая чернота... Евгений отшатнулся. Его лицо перекосил ужас, в глазах светилось безумие. Ни один смертный не способен заглянуть в глаза Дьявола и не потерять рассудок.
Максим сделал неуловимо-быстрый шаг вперёд, оказавшись при этом лицом к лицу с заместителем командира взвода.
- Ты говорил, что не боишься меня. Хвастался, что справишься со мной. Давай. У тебя есть такая возможность.
Голос Дьявола был потрясающ. Бесконечно сильный, внушающий ужас и любовь одновременно. Это был то самый низкий бас, то самый высокий тенор, пронзительное сопрано, мягкий баритон и чистейшее контральто. От него бросало в дрожь и становилось жарко, в то время, как внутри всё холодело. Замкомвзвод посмотрел на Максима, стараясь при этом не заглядывать ему в глаза. Страха он не чувствовал, равно как и желания драться с Дьяволом. Но голос обладал такой повелительной силой, что сопротивляться - не было мочи.
Замкомвзвод ударил Максима по лицу со всей силой, на которую был способен. Ощущение было такое, словно он врезал по камню. Максим даже не шелохнулся, а в руке командира что-то влажно хрустнуло. От острой боли старший сержант вскрикнул и отступил назад. Максим подался вперёд и протянул руку к замкомвзводу. Тот попробовал отскочить, но Дьявол оказался неуловимо быстр. Он приложил руку к груди старшего сержанта. Тот закричал от боли. Неприятно запахло палёной плотью. Максим отнял руку от груди человека. Он перестал испытывать боль, а на его груди остался ожог в форме ладони. Трое товарищей Максима жались к стенке, со страхом взирая на происходящее и надеясь, что их не заметят. Надежды их не сбылись. Дьявол обратил на них свой взор в то время, как заклеймённый замкомвзвод пятился от него. Дьявол остановил свой взгляд на командире отделения.
- Hostis!
Волосы сержанта стали расти с невероятной скоростью. Они лезли во все места: в уши, в нос, извиваясь, залезли в трусы... Чёлка раздвинула сжатые челюсти и полезла в рот, толчками продвигаясь всё глубже. Сержанта скрутили рвотные позывы. Он хотел закричать, но напрягшиеся от тошноты мышцы, не дали ему сделать этого. Волосы всё же пропускали воздух и не давали задохнуться сержанту. Как он желал, чтоб смерть настигла его скорее! Но смерть не спешила, давая ему вкусить всю палитру боли.
Пара прядей волос устремилась к глазам, и через секунду два карих глаза весело запрыгали по полу. Сергей от страха ещё плотнее вжался в стену и вдруг почувствовал, как прилипает к ней, как тёплый бетон проникает в его плоть, заполняет его тело. Прежде, чем курсант успел закричать, его лёгкие окаменели; крик так и умер, не родившись. Сергей начал задыхаться. В глазах потемнело. Он приготовился к смерти, решив что вот-вот задохнётся. Но смерть не приходила. Он задыхался, мучался, но продолжал жить, не имея возможности пошевелиться или отвести взгляд от происходящего в сушилке.
Илью, в ужасе забившегося в угол, сбила с ног невероятная боль. Всё его тело ломало и крутило. В некоторых местах кости прорвали кожу и вылезли наружу. Нос начисто исчез с лица, один глаз вытек, а кожа покрылась рубцами и язвами. Его тело изменилось до неузнаваемости. Илья теперь мало чем напоминал человека. Он представлял собой оживший ночной кошмар. Этот уродец повалился на пол и глотал воздух широко открытым ртом. Он хотел кричать, но изменившееся тело не слушалось, раздавалось лишь жуткое мычание.
Дьявол вновь повернулся к замкомвзводу. Старший сержант, в это время, пытался открыть дверь сушилки, но не преуспел в этом начинании. Дверь была не более податливой, чем стена. Максим в мгновение ока оказался возле него. Не говоря ни слова, Дьявол ударил сержанта в плечо.
Удар был настолько быстр и силен, что плечо парня буквально разорвало, словно в него попал снаряд. Брызнула алая кровь, в стороны полетели ошметки мяса и кусочки костей. Рука повисла на остатках мышц и кожи.
Следующий удар максим нанес старшему сержанту в челюсть. Сухожилия и мышцы лица не выдержали такой нагрузки и лопнули. Челюсть замкомвзвода шлепнулась о стену и упала на корчащегося в муках Илью. Изувеченный сержант завизжал от боли, обрызгав Максима кровью, и рухнул на пол в забытьи.
Снаружи кто-то упорно ломился в сушилку. Теперь в дверь били чем-то тяжелым, но та даже не шелохнулась.
- Есть лишь одна награда потревожившему меня. - Безучастным тоном произнес Максим.
Дьявол воздел руки к потолку, и на кончиках его пальцев заплясали язычки пламени. Огонь распространялся с ужасающей скоростью и почти мгновенно поглотил его руки. В следующую секунду пламя объяло курсанта полностью.
Загорелся и бетонный пол и потолок. Заполыхали батареи. Огонь с непостижимой жадностью поглощал все вокруг, не делая разницы между бетоном, металлом или же горячей водой, хлынувшей из прогоревших труб.
В это мгновение к Максиму вернулось сознание. Огонь радостно слизывал его плоть, стремясь добраться до костей. Внезапно вернувшиеся чувства заставили Макс дико заорать от и броситься бежать не разбирая дороги, лишь бы избавиться от боли. Дверь сушилки сама открылась перед бегущим курсантом, откинув столпившихся возле нее людей. Максим выскочил в коридор и помчался к выходу из казармы. Те курсанты, которые не успели убраться с его дороги, в свою очередь, тоже загорелись и заметались от боли, поджигая своих товарищей. В тех местах, куда наступал Максим, загорался пол. Казарма мгновенно наполнилась едким дымом, запахом горящей плоти и стенаниями курсантов.
Дверь казармы так же услужливо отворилась, пропуская горящего Макса на лестницу. На первой же ступеньке он оступился и этаким огненным шаром покатился вниз. За один пролет лестницы он успел набрать неестественно большую скорость и, поэтому, пробив точно снаряд окно, полетел вниз по широкой дуге. Даже стальная рама окна не смогла остановить бедного курсанта.
Есть лишь одна награда за излишнее любопытство и самоуверенность. Смерть.
Letum.
- Mors!.. - истошный крик Максима оборвался, когда его тело шлепнулось на грязный асфальт казарменного комплекса.
Осколки стекла на мгновение замерли в воздухе, так и не долетев до земли. А потом со скоростью пули понеслись обратно. Они летели настолько быстро, что сначала пролетели предназначенное им место и врезались в высыпавших на лестницу курсантов. Изрезав их, стеклышки метнулись назад и мгновенно сложились в целые окна, а раскуроченная рама выпрямилась. Через мгновение окно было таким, словно ничего и не произошло.
И тут же налетел порыв ледяного ветра. Он ворвался в казарму, захлопнув за собой дверь, промчался по коридору, гася пламя и сбивая курсантов с ног. Кто-то, падая, сломал себе руку, кто-то ударился виском об угол. А ветер с воем влетел в сушилку и в мгновение ока загасил бушующее там пламя.
Только в этот момент перестало кричать тело без челюсти и с развороченным плечом и выжженной на груди ладонью. Изуродованного Илью огонь даже не коснулся. Сергею жаркое пламя не причинило никакого видимого вреда.
Через несколько часов скончались еще с десяток курсантов, кто имел неосторожность вдохнуть дым от горящего бетона и металла.
Этой ночью на курсе была лишь одна хозяйка - Смерть.