Сегодня. Решено, всё случится сегодня. Новогодний вечер - самое лучшее время для объяснений. Терпкий запах хвои и пьянящее ощущение приближающегося чуда. Кроме того, можно пригласить на танец, а там уже легко направить беседу в нужное русло. Она наверняка чуть сморщит свой круглый чистый лобик, как делает всегда, сталкиваясь с чем-нибудь необычным. В конце танца встряхнёт густой тёмной чёлкой над удлинёнными зелёными глазами. Из-за своеобразного разреза (наружный край глаза чуть выше, к виску) взгляд её всегда кажется чуть удивлённым, словно всё, встречающееся ей на пути, для неё внове. Прелесть моя!
Сергей чуть задержался у витрины, обрамлённой мерцающей мишурой, как бы присматриваясь к выставленным там итальянским ботинкам, а на самом деле ещё раз оглядел себя, как в зеркале.Ох, хорош, мерзавец! Белочка, хоть и сама чудо как мила, может гордиться, что приворожила такого красавца.
На самом деле её звали Наташей, и прозвище "Белочка" Сергей придумал сам - из-за лба, по-младенчески выдающегося вперёд, ровных, белых, чуть выступающих зубов и неизменной причёски - густого хвоста на макушке. Пленился он ею в начале осени, случайно заметив миловидную невысокую девушку на спортплощадке, где она стояла почему-то одна, рассеянно глядя в сторону и постукивая себя по очаровательно круглой коленке ракеткой от бадмингтона. Коленка-то и бросилась в глаза первой, а затем - ладные загорелые ножки в коротких джинсовых шортах с белёсой бахромой, выгодно оттенявшей приятную смуглость ног. Кажется, на ней ещё были носочки - беленькие, чуть выше щиколотки. Старик Гумберт был прав - носочки, даже воображаемые, способны просто свести с ума.
Сергей к тому времени был в разгаре отношений с пышнотелой Нюрой из рыбного магазина, которая весьма охотно открыла ему мир плотских утех. Ошеломлённый доступностью Нюры вкупе с теплом её пышных мягких грудей, юноша тогда и вообразить не мог, что вскоре всё его воображение займёт скромная девочка в коротеньких носочках. Однако всё на свете приедается достаточно быстро, и вскоре Нюра с расхлябанными телесами и низким хриплым смехом стала казаться ему вульгарной, к тому же от её рук явственно попахивало селёдкой. Свидания в спальне с простынями в цветочек и занавесками в оборочках происходили всё реже, а вот подступиться к Белочке Сергей всё не решался по одной очень простой причине - про Нюру не знала ни одна живая душа, а скрыть роман с Белочкой было бы гораздо труднее. Но, наконец, решено - сегодня он будет танцевать с ней, вдыхать запах её гладко стянутых бархатным бантом волос... но - ничего лишнего. Только, чтобы она поняла, что - что-то будет, и - что ей повезло. Всё остальное - разговоры, прикосновения, об одной мысли о которых кругом идёт голова, поцелуи - сначала в открытую лепестком ладошку, потом всё менее скромные - после. Кстати, где они будут встречаться в этом "после" - вопрос. Вопрос, достойный того, чтобы обдумать его заранее. К ней он ходить не будет. Ни за что. Он не сноб и бывал в бедных домах, но тут другое. Вдруг у неё там окажутся цветастые тряпичные половички и стены, до половины окрашенные масляной краской? Нет-нет, этого Сергей не хочет ни видеть, ни знать. Чувства его к Белочке светлы и легки, и вся обстановка, сопутствующая их отношениям, должна быть такой же. Вот бы к лету растрясти отца и снять небольшой чердачок. Чтобы широкий топчан, и противоположная стена (то есть, крыша) со скосом, и - сумрак, разбиваемый на полосы лучами, проникающими в щели, каждый луч со своей ассамблеей пляшущих пылинок... можно даже и с кем-нибудь на паях снять, только с кем-нибудь надёжным. Отец - свой человек, а вот лишней огласки не хотелось бы, ни к чему.
А до чердачка можно иногда приглашать Белочку и к себе. Но тогда, хочешь-не хочешь, придётся как-то представить её родителям, не удастся же скрыть всё совершенно. Это будет неприятно - объяснения, недоверие, слёзы. Мама подожмёт губы, начнёт жаловаться, что не ожидала от сына подобных глупостей, и что теперь ноет у ней сердце и скачет давление. Конфликт "отцы и дети" в развёрнутом виде. Ну, загнул, Серёга - одёрнул сам себя молодой человек, как частенько делал во время своих бесконечных внутренних монологов - Родители у тебя мировые, и никакими конфликтами в доме и не пахнет. Все эти дрязги случаются в семьях, где дети почему-либо стыдятся своих родителей - их бедности, грубости, неумения жить и хотят жизнь собственную построить как угодно, лишь бы отлично от родительской. У Сергея всё не так. Отец и мать его все прожитые годы уложили в ровненькую кладку, кирпичик к кирпичику, выше и выше, пока не сложился из мелких камешков их прекрасный семейный дворец. Кто, как отец, сумел бы начать свою карьеру при одной власти, а потом развить её до блестящего расцвета уже при совершенно другой, при том ничего не потеряв, а лишь приумножив? На крутом сломе времён, когда летели головы у одних и возносились из грязи в князи другие, отец Сергея прошёл как по канату над пропастью - изящно, гордо, красиво, получив от жизни всё, что она только может дать - власть, деньги, путешествия, комфорт. "Гни мою линию, сынку, и не пропадёшь", - любит повторять отец, и Сергей внимает всегда с верой и восхищением. Он гордится отцом и боится только одного - что не сможет распорядиться своей судьбой так же замечательно, как это сделали родители.
У Белочки тоже, наверное, нет никакого конфликта, но по другой совсем причине. У неё и отца-то никакого нет, только мать, техничка при лицее, который вот-вот заканчивает Сергей. Поскольку такую добросовестную и непьющую техничку, как Людмила Ивановна, на столь мизерную зарплату найти непросто, то в порядке компенсации Белочке тоже позволили учиться в лицее, бесплатно. И - учится. Правда, не блестяще - тройки-четвёрки. А после уроков остаётся каждый день с матерью, помогает той мыть полы, носит вёдра с водой, протирает тряпочкой стенды. И не стесняется ничуть, улыбается, а то просто идёт, никого не замечая. Другая бы со стыда сквозь землю провалилась, а эта - ничего, будто так и надо. Добрая девочка.
Белочка, Белочка... а что же с друзьями - представить Белочку и им? Нет, просто невозможно. Даже если предположить, что никто не проболтается Маре - никак невозможно. Ввести милую девочку, дочь уборщицы, в избранный круг тонких эстетов? Сергей живо представил себе взгляды друзей у себя за спиной, и его передёрнуло. Нет, придётся вести и друзей, и Белочку по параллельным, нигде не пересекающимся путям. Тем более, что от кружка Сергеевых друзей всего один малюсенький шажок до Мары.
О самой Маре Сергей почти никогда направленно не думал, но она постоянно незримо присутствовала на задворках его сознания. Мара - будущая жена. Не сейчас, ни в коем случае - Сергей, насколько сможет, оттянет женитьбу, он хочет свободы. Отец сказал - можно тянуть до начала самостоятельной карьеры, время ещё есть. Только соблюдать приличия, чтобы никто не забыл, что они - наречённые, и чтобы никаких громких скандалов.
Зачем люди вообще женятся? Лиля, приходящая мыть полы, рассказала историю о сыне дальних знакомых: познакомился с девочкой, погулял. Через полгода ему исполнилось восемнадцать, а девочке чуть больше шестнадцати. Парень уже и имя её к тому моменту забыл, а тут нагрянуло всё семейство - мать, дочь и пара дюжих дядьёв. Предъявили живот в два обхвата и ультиматум - либо женись, либо под суд. Женился, бедолага. Теперь боится даже сходить узнать, когда по закону сможет развестись без того, чтобы в тюрьму за совращение малалетки загреметь. Это женитьба по глупости. А то ещё по любви бывает. Тоже не зело умно. Вот что у Сергея к Белочке, как не любовь? И что - жениться? Упаси Боже! Любовь - для удовольствия, а брак - для жизни. Это всё отцовские изречения, но Сергей со всем согласен. С Марой он когда-нибудь будет жить, как живут отец с матерью, а с Белочкой - совсем другое. Сергей опять представил себе смуглую ногу с круглой коленкой, край беленького носочка, который он медленно-медленно скатывает с лодыжки, обнажая нежную кожу ступни, проводит по розовой подошве, доходит до большого пальца, ровного, с прозрачным ногтем... слюна во рту стала вязкой.
Да, то, что у них будет с Марой, называется династический брак. Это когда у двух семей есть и положение, и деньги ( да ещё какие! Ого! ), и союз детей должен всё это благополучие укрепить и умножить. Они с Марой - как бы принцы крови. Новая аристократия. Сейчас много завелось богатых людей, тех, про которых шутят, что они ходят с пальцами врастопырку, и говорят, что, может, их внуки и будут походить на образованных людей. Но это не про Мару. Она и сейчас выглядит как аристократка - высокая, хрупкая, впалые щёки, длинные пальцы. Светская улыбка, под которой не прочтёшь никаких посторонних чувств. Одевается изысканно (в прошлый раз на ней было что-то бледно-розовое с нежно-сиреневыми цветами, лёгкое, воздушное). Сделает дом оригинальным и красивым. Будет знать вкусы и склонности всех сослуживцев, в случае чего подскажет, как с кем обойтись ( женщины, они нутром чуют ). И дети, если уж доведётся... По поводу детей Сергей опять воспользовался отцовским сравнением: люди - что собаки, от породистой пары с известной родословной знаешь, чего ждать. Нет, батяня - определённо гений. На все случаи жизни.
Вот так, за размышлениями, и до лицея дошёл. У двери уже топчется Толян, Лилин сын, сверкает золотистым чубом из-под шапки (повезло парню с шевелюрой, чисто Есенин) - он однажды Сергею услугу одну услужил, так Сергей решил отплатить ему приглашением на Новогодний вечер. Одного гостя провести с собой можно, пусть посмотрит, где он ещё такой праздник увидит.
Иду к тебе, Белочка, иду к тебе.
2
Если и может быть подходящая для Нового года погода, то это сегодня. Мара провела по заснеженной чугунной ограде варежкой, собирая снег в горку. На варежках вывязано по огромной красной розе. Баба Люба, старенькая нянечка, постаралась. Между прочим, папа привёз чудные кожаные перчатки на беличьем меху, стильные, под шубку, но Мара любит варежки с розами. Красное на чёрном. Контрастно. Наивно. Тепло.
Да, погода подходит для Нового года.Рифма. Новый год - событие. Погода - обстоятельство. Многие ли события удачно сочетаются со своими обстоятельствами? Вот она, Мара, находится в полной гармонии с сапожками, на отворотах которых при ходьбе смешно подпрыгивают кисточки, и с серенькой шубкой - тоже. Или это шубка гармонирует с Марой? Что здесь событие - Мара? Шубка? Ну, в данном случае, конечно, Мара. А вот надень такую шубку на глупую и незначительную Лариску Борисову, и событием будет шубка, а Лариска - обстоятельством при ней, как плечики в магазине. Не так всё просто, если подумать.
Фонарь отбрасывал на снег зеленоватую тень. "Не к этой ли ночи в зелёные лапы уходят поэты?" - вспомнились хорошие стихи из старого альманаха, чудом вытащенного Марой из груды мусора на даче. И дальше - "Куда ты девалась, кому ты досталась, любовь без ответа?" Сердце заныло сладко-сладко, как будто некое существо внутри него постучало в стенки: "Никуда не умчалась, тут я". Тут любовь, тут сердечная. Поэтому и бредёт Мара одна по улицам, опустевшим, замершим в ожидании наиволшебнейшего праздника года. Специально по пути в гости вышла на пару остановок раньше, чтобы пройтись, повозить варежкой по чугунной ограде парка, подумать, желание загадать. Всем известно, что желания, загаданные под Новый год, сбыаются. Не всем известно условие, а оно таково: надо проникнуться этим желанием до самых косточек, чтобы каждая клеточка твоего тела кричала в полночь - "Да, хочу этого! Хочу!" Иначе - ерунда, не сбудется. А чтобы так закричать, для этого надо заранее, спокойно ещё раз спросить себя: "А этого ли ты, милая Мара, действительно в своей судьбе хочешь?" И если да, то потом уже оставшиеся часы думать только о загаданном, до самого боя курантов, а там - от первого удара до последнего - из весьма телесной и осязаемой девушки ты должна превратиться в чистую мольбу - "Господи, прошу, Господи!" К двенадцатому удару желание должно стать столь всепоглощающим, что Мара растопится в нём, вознесётся вся куда-то вверх, а потом внезапно вернётся в себя с волной нахлынувшего счастья, с радостью, вскипающей пузырьками как знак, что свершился договор между душой и небом...
И тогда - визжи от радости в полный голос, пей шампанское, скачи под бешеный рок-н-ролл и размахивай брызжущими бенгальскими огнями - свершилось! Сбудется!
Ради такого стоит пройти две остановки, отрешившись от всего, верно? И пусть собравшаяся компания пока судачит, пробует салаты и выпивает по маленькой - Маре не до них. Ничего она не потеряет и не пропустит.
Ох, как трудно загадать правильное желание! Как старуха из сказки - погорячилась, и всем известно, что потом с ней было. С чего начать?
"Хочу выйти замуж за Сергея!"
Ну и что? Во-первых, тут помощи неба и не нужно, его родители спят и во сне этот брак видят, да и Марины тоже. Всё вообще давно решено на семейных посиделках, полюбовно. И Сергунчик знает, что выгоднее ему партии не найти, а он из тех, кто ощиплет свою птицу удачи до последнего пёрышка, своего не упустит. А во-вторых, именно поэтому суженый знает, что никуда от него Мара не денется, не упорхнёт, и потому нет у него интереса к прекрасной Маре, волнующей Маре, Маре-каких-просто-не-бывает. Хочешь, Марочка, замуж за того, кто тебя не любит, нос воротит, по сторонам смотрит, а у тебя-то сердечко ноет, тебе-то он милее милого. Хочешь плакать и в подушках слёзы хоронить, а?
Значит, другой вариант. Хочу, чтобы Сергей меня любил! Ох, как трудно... Бог может всё, но вряд ли он ради Мары совершит несбыточное. Сергей никого не любит, уж Мара-то знает. Холодное у него сердечко, не напрасно вздыхает его маман, и напрасно рдеют щёки у тех красоток, что ловят на себе его длинные жадные взгляды. Может, он любит хотя бы себя. А может, и этого нет. Поди, знай. Бедная Мара!
Она слизнула с варежки холодный снег, пахнущий чугуном и небом. Да, она любит Сергея. Знает его с детства, понимает, как брата, и- любит, со всеми его червоточинами. А как же иначе, иначе - разве любовь? И замуж за него выйдет. А вот будет ли счастлива?
Эх, уехать бы куда-нибудь далеко. От сытой жизни, устроенной и надолго вперёд спланированной предками. От Сергея. От своей любви. От себя. Познакомиться с простым парнем - будет на руках носить. Да нет, Мара, о чём ты? На это не хватит духа. Так что думай, голуба.
Ну, вот и дошла. Объятия, поцелуи в щёчку - "Ах, Марочка, так поздно, а как же одна?" Придётся играть. "Вообще-то, опоздавшим гостям положено штрафную. Порядков, дорогие, не знаете. Нет, только шампанское". А потом к ёлке - любимая с детства привычка разглядывать игрушки на ёлке. Ой, какая прелесть - простой зелёный шарик с нежной серебристой снежинкой! И в нём - Мара, смешная, голова-груша... Скорее бы полночь...
Друзья, бокалы поднимайте!
Губы сжаты, глаза в одну точку.
"Господи. Сделай так, чтобы он после всего всегда возвращался только ко мне. Чтобы только там, где я, был его дом. И дай мне сил прощать его всегда".
3
Наташа стояла у стеночки и разглядывала носки чёрных лаковых туфель, взятых напрокат у Вики, соседки. Вика продаёт на базаре барахло, за которым ездит в Турцию её тётка, и всевозможных шмоток у неё навалом, только она их всё равно не носит - когда? С утра до вечера сидит со своими тюками на рынке, лицо обветренное, руки красные, как клешни у рака. А под Новый год и вовсе свалилась - почки у неё больные, разве можно столько времени ей на морозе? И как родне не жаль Вику? Факт - не жаль, сказали - дни перед праздником самые дорогие во всём году, болит-не болит, терпи и продавай. Лежит теперь опухшая, с температурой, и никакие туфли ей не нужны.
А Наташе без лаковых туфель сегодня никак - уж настолько они в этой школе друг перед другом выделываются, она, конечно, и в туфлях среди этих богатеньких буратинок смотрится Золушкой, но в сапогах стареньких просто не пустили бы. Она вообще идти не хотела, да мама уговорила - сходи хоть на часок, а потом уж дома посидим. Зря мама вообще с этим лицеем связалась, куда лучше учиться в обычной школе, и подруги были бы, и никто бы не смотрел сквозь неё, словно она не живой человек, а так, мутное стекло, мешающее наблюдать окружающее пространство.
В десятой школе, за квартал от дома, учится Толик. Наташа помнит его ещё с пионерского лагеря, где они оказались в одном отряде два года назад. Но она тогда маленькая была, конечно, он на неё и внимания не обратил. Они и сейчас иногда сталкиваются в булочной, или на катке, но как к нему подступишься - не подойдёшь же, "Здрасьте. Я - Наташа". Светлый мальчик, светлый, золотой. Никого красивее в жизни не видела. В десятой школе девчонок полно, наверняка не одна уже на него глаз положила.
Глаза бесцельно обводили роскошно убранный зал, собирающихся старшеклассников в немыслимой красоты туалетах. Лицей устраивал самый настоящий бал по высшему классу. Внезапно сердце ухнуло вниз, оставив щекочущую пустоту выше диафрагмы, а потом горячая волна залила лицо, уши, и бешено застучало в груди. Толик! Что делает он здесь? Каким чудом занесло его сюда, сегодня? Боже, Боже, только бы он остался, только бы не ушёл, я приглашу его на танец, на первый же, и скажу, что перепутала - думала, белый. Неужели бывают чудеса на свете? Толик, миленький, сердце моё? А что это делает рядом ним этот противный ( у, выпятил губу ) пижон Сергей Зайцев из выпускного класса?