Аннотация: Как Егорыч и Улисс вдругорядь Москву покоряли, да сами пленены были. Окончание.
ЗДРАВСТВУЙТЕ, Я ПРИЕХАЛА ИЗ КИЕВА
А с утра завертелось! В 11.30 все, кроме Оли, которой не хватило места в собственном автомобиле, прибыли на Киевкий вокзал встречать Эллану. Но когда такое было, чтобы эта девчонка чего-нибудь не учудила? Вот и на этот раз не обошлось без приключений. Выяснилось, что мы приехали зря, потому что - подозреваю: не без ее участия - поезд опоздал на 40 минут. Решили, воспользовавшись паузой, осмотреть стеклянный мост через Москву-реку. Ну, хоть какую-то достопримечательность Алена должна была посетить в столице! Короче, загулялись...
Это не метро - это мост такой с эскалатором.
На этот раз на вокзал опоздали мы: пришли к перрону на 5 минут позже поезда. Однако Эллане этого хватило, чтобы исчезнуть. Егорыч ворвавшись в вагон, кричал во всю глотку: "Эллана, выходи! Граница позади!" Но ответило ему только эхо с характерным украинским акцентом... Проводники смотрели на Егорыча не одобрительно, но сочувственно. В отличие от белорусской проводницы, видимо уже обвыклись с российскими ценами на газ и зла на москалей не таили. Однако и салом не угостили. Что было делать? Неужели она перепутала станции и сошла на каком-нибудь забытым Богом и людьми полустанке? Неужели мы никогда ее больше уже не увидим? - рассуждал сам с собой Егорыч, все еще надеясь на чудо. И тут увидал Эллана, которая стояла возле входа в вагон и терпеливо ждала, как и положено женщине.
Она, оказывается, никуда не исчезала. Просто из-за миниатюрной комплекции совершенно растворилась в толпе. Но ладно я, который забыл очки для расстояния 2-7,5 метров, как же она пропустила такую выдающуюся личность как Егорыч? А очень просто: в тот момент, когда мы с Мишей подбежали к вагону, Эллана смотрела в другую сторону... на запад. Это было ее большой ошибкой, впрочем, типичной для многих жителей ближнего зарубежья... Смотреть нужно в таких случаях в сторону Москвы, вернее входа на перрон, за которым начинается Москва.
Тут подоспела и вся честная компания. И свершилось то, что должно было свершиться и к чему шло уже как минимум два года. В реале встретились две замечательные женщины, талантливые поэтессы Алена и Эллана. И всего полчаса оставалось до завершения моей замечательной задумки - перезнакомить между собой трех самых милых моему сердцу литдевчонок.
Увы, не я, а Оленька, заметила это замечательное совпадение имен: Ал, Ол, Эл. Я бы добавил еще и Ел... Елечка Есликова. Жительница Петербурга. Однако встреча в четырехстороннем формате им еще предстоит, и потому не будем забегать вперед. Скажу только, что Ел в те дни была с нами. Мысленно. В разгар застолья от нее на мой мобильник пришла семеска с поздравлениями и сожалениями по поводу несостоявшейся встречи. И еще одна близкая подруга Алена и моя, естественно, Дина Лукоянова, не смогла быть на встрече. Хотя она-то и уж точно ее муж имели для этого все основания. Андрей автор обложки намечавшейся к презентации книги "Общая тетрадь". Но маленькие дети - большие заботы. Кстати, друзья, если кто-то задумался над изданием книги, и ищет художника для оформления - настоятельно рекомендую. Думаю, составители сборника меня поддержат в моем мнении. Андрей Лукоянов - замечательный художник.
АЛ, ОЛ, ЭЛ, ОФИЦЕРСКОЕ СОБРАНИЕ И НЕКОТОРЫЕ ШТАТСКИЕ
Но дальше, дальше! Мы вновь за столом. Пьем чай в ожидании Анатолия и Николая. Девчонки уже совершенно перезнакомились и щебечут своим кружком, к великому моему огорчению, совершенно не обращая внимания на Егорыча. Что называется, познакомил на свою голову. Кстати, забегался и пропала замечательная идея снимка. Намечалось сфотографироваться вместе: то ли мне в их объятиях, то ли им в моих. Впрочем, все они, кроме Алены, которая умеет как-то ненавязчиво увернуться, были мной переобняты и перецелованы по отдельности. И не только они. Через три часа горячо обнимался я с Таней Половинкиной, нежно с Юлей Карасевой, трепетно с Наташей Ковбой и только коварная Ольга Леонидовна Чернорицкая уклонилась. Видимо у нее было такое время - уклоняться от егорычевых объятий! Но, думаю, потом, вспоминая эту упущенную возможность прикоснуться к великому, она ни раз еще взгрустнет о той своей неосмотрительности.
Просто прекрасные девчонки.
Те же прекрасные дечонки, но с политическим подтекстом.После того как они подружились, союз Беларуси, России и Украины разорвать будет невозможно. Я то их знаю! В зеркале - Улисс.
А потом ударил громче обычного под привычным к боевому металлу дверной звонок и проницательный Егорыч сразу понял - сейчас ему намнут бока. И точно. Обниматься с боевыми офицерами совсем не то, что с нежными и уступчивыми дамами.
С Толей Рублевым мы уже встречались. Я порадовался, что, несмотря на недавний недуг, он выглядит свежо и бодро, а вот Колю Ашурова увидел я в тот день впервые. Кто не знает - это офицеры. Притом в званиях солидных. Анатолий генерал, танкист. Николай - капитан второго ранга, моряк-пограничник. Оба, беря пример с Егорыча, ходят в отставниках. Оля вновь пригласила всех за стол, как будто мы из-за него выходили, и этой теплой, душевной компанией мы просидели за ним до самого отъезда на встречу с Майкой. Я, как и обещал, в солидарность с Анатолием, которому предстояло рулить, пил только сок и потому был на презентации совершенно трезв. Должен подчеркнуть это, чтобы не возникло подозрений, будто Егорыч так остро реагировал на все происходящее на сцене по причине кипения разума, возмущенного алкогольными парами.
Толя со стаканом сока сказал замечательный тост, охватив в нем все. Вот уж достойный продолжатель доброй традиции, заложенной накануне очаровательной Светланой Сергеевной. Он тонко, без тени лести, польстил хозяйке, изящным словесным вывертом отметил замечательные качества дам и даже намекнул, не меняя интонации на ироническую о неких достоинстах присутствовавших за столом представителей сильного пола, которые, поверив ему, тут же начали в себе эти качества искать, а Егорыч даже нашел. Потом Улисс и Ашуров пели, Егорыч всех поучал, девчонки блистали собой, Миша молчал и улыбался своей замечательной улыбкой, а Анатолий, не глядя на часы, направлял мероприятие.
Коля Ашуров и Толя Рублев.
И вот пробил час "Ч". Посадка в грузовой люк, десантирование из подъезда, фотографирование у стены и - по машинам. Двумя экипажами несемся к ЦДЛ, не притормаживая возле достопримечательностей и даже места дорожной аварии - нас ждет событие более интересное: впереди волнующая встреча с еще одной жемчужиной самиздата - Майкой. Правда, тогда мы и не предполагали даже, сколько с этим будет связано волнений.
ПОЧЕМУ ЕГОРЫЧ ВСТРЕТИЛСЯ С МАЙКОЙ НЕ У ЭЙФЕЛЕВОЙ БАШНИ
Итак, свершилось: встреча Егорыча с Майкой состоялась. И года на три ранее, чем было намечено. Напомню для тех, кто забыл: первоначально планировалась она у Эйфелевой Башни году так в 2010. Но судьба оказалась к нам благосклонна. Поводом, а может быть, даже и предлогом, стала презентация книги "Общая тетрадь", в которую вошли стихи 60-ти авторов, эмигрантов из СССР и России, проживающих ныне в Северной Америке. Среди них три (всего три!) стихотворения нашей замечательной Майки. Почему только три, когда у нее множество прекрасных стихов, способных украсить любой сборник? Этот вопрос остался пока неотвеченным... Но я докопаюсь. Одно из предположений, что ее стихи не самые талантливые. Представляете, какого качества другие стихи, если Майкины так небогато представлены. Я просто жажду иметь эту книгу, с условием, что это не будет стоить мне ни пфеннига, или какие там сейчас в Америке мелкие деньги?
Я многих из собравшихся у дверей ЦДВ знаю. Как со старыми друзьями здоровался с Хельгой Лу, Марлен Мэй, Иришкой, Ириной Котляр, Евгением Меркуловым, Антонием Денискиным. Впервые в мои объятия попали Таня Половинкина, Юля Карасева и Наташа Ковба. Покончив с обниманиями, стали размышлять над исконным российским вопросом - что делать дальше?
Вот они мы.Коля Ашуров, Майка, Юля Карасева, Эллана и чуть чуть Толи Рублева.
До начала презентации оставался еще целый час. Хотелось общаться, и потому мы разместились в одном из соседних кафе. Ну, когда, когда же на Самиздате появится свой Рагно?! Добродушный, мечтательный поэт-кулинар, содержатель кафешки где-нибудь на Твербуле, который в обмен на благосклонность сиишных авторов готов предоставить им приют, бесплатное угощение в виде пирожных и закрыть глаза на принесенную с собой выпивку?! Пока же, как выяснилось чуть позже, корчмари литераторов у нас не жалуют...
Два десятка разгоряченных встречей самодеятельных литераторов с трудом впихнули себя в тесный зальчик второго этажа кафешки. Пьем шампанское, которым нас угощает Майка, а привезенный нами с Улиссом сорокаградусный "Тютчев" из-за отсутствия закуски не пользуется успехом. Вот и Майка, которая так жаждала с ним познакомиться и все спрашивала в комментариях, связанных с подготовкой встречи: "А кто этот Тютчев, неужели тот самый?", - совершенно про него запамятовала. Когда я прошептал ей, желая напомнить о выпивке покрепче шаманского: "Один очень хороший поэт жаждет припасть к твоим губами!", воскликнула, поддавшись темпераменту: "Так где же он?!" - и раскинула руки для объятий, отыскивая глазами еще не лобызованного ею автора. "Это Тютчев", - сообщил я, приоткрыв пакет, где скрывал от глаз официантов свой небольшой ликеро-водочный арсенал. В глазах у нее мелькнуло разочарование. Впрочем, ушли они с великим поэтом вместе.
Но это было позже. Пока же никто не собирается расходиться, хотя служители кафе посматривали на скудную сервировку наших столов неодобрительно. Но нам на это было плевать. Еще бы! Хорошо сидим.
А действительно, ведь хорошо сидим.Улисс, Алена, Антоний, Эллана и
Майка в приподнятом настроении, она говорит о том, что совсем не ожидала увидеть столько сиишного народу, что рада всем нам, рассказывает о сборнике, о предстоящей презентации, и тут мы с грустью узнаем, что в ЦДЛ она выступать не будет, и что Улиссу петь там не придется. Говорить там станут о других поэтах, видимо за океаном более именитых, но нам совершенно незнакомых. Это досадное недоразумение решаем исправить тут же. Мы с Улиссом от себя лично вручаем Майке приз за очарование и талант - бутылочку бальзама "Дебрянск", - а от лица нашей российско-белорусско-украинской тусовки поллитра "Тютчева". Не того, что уже пошел в народ и частично выплеснулся в бокалы, а непочатого, нетронутого, незамутненного. Анатолий Рублев произносит яркий тост, напоминающий более вступительное слово презентации, а за ним и многие другие, прикрываясь для приличия бокалами, признаются Майке в самых добрых чувствах! Две бутылки игристого напитка кажутся бездонными, поскольку из них выплескивается соразмерно тому, что выплескивается из наших сердец. Улисс в особом ударе: он поет Майкины песни, аккомпанируя себе на гитаре. Сказать, что он поет хорошо - ничего не сказать. Он поет классно! И потому, когда появляется служительница кафе, все решают, что она, сраженная его талантом, идет делать ему предложение шансоньетствовать в их заведении на выгодных условиях. Однако та с недовольной миной прерывает выступление, сообщив, что пение мешает отдыхать другим посетителям. Мы не стали уточнять, кого там разбудил Улисс, и даем ей возможность спокойно уйти. Тем более, что к тому времени нами уже все спето и выпито. Пора на презентацию. Но лучше бы Егорыч туда не ходил! Так потом сказала Майка. А я считаю иначе.
ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ
Не верьте официальным версиям. Они дипломатичны и обтекаемы. Во избежание международных скандалов. Впрочем, средство не стопроцентное...
Мы сидели тесной компанией в кафе ЦДЛ, и употребляли, что кому налилось. Наш Тютчев, начавший круг почета в армянском кафе, выглядел совсем опустошенным. Егорыч теперь пил наравне с Улиссом, поскольку с Толей Рублевым, который вернулся на презентацию, он тепло распрощался несколько минут назад, а, значит, все обязательства свои выполнил и время действия сухого закона для него закончилось. Было тихо, уютно. Говорили о своем, сиишном. Довыясняли отношения. Очаровательнейшая Светлана Филатова смотрела на Егорыча строгим непрощающим взглядом. И было, было за что! И тогда он, чтобы смягчить ее сердце, открыл ей страшную тайну. Которую она до сих пор, мнится мне, не смогла до конца осознать. До этого ту же тайну открыл он Иришке, чем сразил ее почти наповал. Но время летит быстро. Пришло время прощаться...
И понеслось... Миша с Олей повезли нас к поездам. Белорусский вокзал. Все организовано и своевременно. Алена в поезде. Напутствия, теплые слова. Снова автомобиль. Киевский вокзал. Несколько минут до отправления, но Элланы, конечно, возле вагона нет. И это нормально. Было бы тревожней, если бы она пришла сразу после объявления посадки. Вот и она! Напутствия, теплые слова. Киевский вокзал через час. Мы с Улиссом стоим на перроне. Холодный, пронзительный ветер, но на душе тепло и грустно. Москва, мы твои пленники, совершенно не помышляем о побеге! Что делают российские мужики, когда настроение умеренно грустно-радостное? Короче, лирическое? Правильно, берут бутылку. Тютчева в Москве не оказалось. Мы взяли поллитру московской, сели в первый попавшийся поезд - все поезда, отправляющиеся с Киевского вокзала (запомните это москвичи!) идут через Брянск, и завели беседу...
Проезжая мимо олемишиного дома, помахали ему рукой. Но семесить не стали. Ребята спали, утомленные нашим набегом. Мысленно сказали им спасибо за гостеприимство и доброту. И выпили за них по первой. Потом выпили за Алену. Потом... Ну, в общем, никого не обидели. У нас еще была бутылочка свойского вина, и мы отдали ее проводникам. Мы не жадные.
Друзья мои, москвичи, если будете проездом в Брянске... А то приезжайте спецом! Мы знаем, как встретить! А вам-то и делов: подходите к Киевскому вокзалу, садитесь в брянский поезд, а проводнику скажите: "Мы от Егорыча!" И он тут же принесет вам горячего чаю. Они добро помнят.
![[]](/img/e/egorych/00093/moskwa10.jpg)
![[]](/img/e/egorych/00093/moskwa12.jpg)
![[]](/img/e/egorych/00093/moskwa14.jpg)
![[]](/img/e/egorych/00093/moskwa15.jpg)
Коля Ашуров и Толя Рублев.
![[]](/img/e/egorych/00093/31.jpg)
![[]](/img/e/egorych/00093/1.jpg)