Егер Ольга Александровна : другие произведения.

За морем, за океаном

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Говорят, за морем житье не худо... Именно это и предстоит проверить нашим приключенцам. Они смело шествуют по чужому государству, сопровождая принцессу домой, попутно влипая в неприятности, а иногда и сами их создают... Чем обернется возвращение домой? Какие тайны будут вскрыты? Выдержит ли дружба испытание: дорогой, непогодой и любовью? + Несколько глав


   За морем, за океаном...
   Глава 1. С корабля да в полымя
   Солнце отражалось бликами на морской глади. Плывущий по волнам, слегка потрепанный бурями, штормами и не только ими, фрегат сопровождали веселые дельфины, играющие неподалеку в догонялки. Хотя старпом убежденно ворчал, что эти рыбины смеются над их суденышком, дескать, такого страшилища в жизни не видывали. И, как-то совершенно по-детски, показывал дельфинам язык.
   Матросы пиратского фрегата "Бурелом" еще несколько узлов назад сняли черный флаг и надежно спрятали, чтобы в гавани никакая проверка не смогла определить принадлежность экипажа к пиратской братии.
   - Лево руля! Так держать!
   Привычные команды, четкий отлаженный механизм их выполнения, занятые своими делами матросы - на первый взгляд все кажется таким обычным и привычным... Если не считать того факта, что приказы отдает женщина. Более того -- ведьма. Еще и воинственно размахивает при том саблей. Она стоит на капитанском мостике, и громко выкрикивает инструкции, которые старпом передает дальше (хочет он того или нет). Боялся ли он сабли? Нет! Холодное лезвие ничто по сравнению с горячим нравом дамы! Ни капли не тревожился ее переменчивого настроения и вредного характера только один человек...
   - Раскомандовалась! - ворчал он. Сэт сидел на полу рядом с настоящим капитаном, и был готов первым поднять бунт против матриархата на судне. Однако пока бунтовщикам удалось добиться маленького и скромного путча -- то есть переворот пока находился в стадии медленно текущей, как ром из горла бутылки, разработки. Хотя ром они пили достаточно быстро и в больших количествах: об борта то и дело ударялись пустые бутылки.
   - Пусть повеселится. - Миролюбиво махнул рукой известный в морях пират Рейгор Красный, только вот был он сегодня слегка зеленоватым, да и ленивым.
   - До сих пор отойти не можешь от того осьминога? - понимающе вздохнул Сэт, спрашивая у кэпа. Тот сделался еще бледнее, еще зеленее, и только что не бежал переваливаться через борт, страдая внезапно проявившейся морской болезнью. Накатившую тошноту он заглушил еще одним стаканом рома, выпитым в один глоток. Жаль, что воспоминания об огромном скользком, сером монстре, призванном ведьмой из морских глубин, и чуть не потопившем корабль с экипажем, никакой алкоголь уничтожить не мог. Она еще тогда ехидно приговаривала: "А этому в глаз зарядить сможешь???". Он не смог, зато Сэт справился. Хоть и не планировал становиться легендарным укротителем морских гадов. Мужчина скривился от одного только воспоминания и тоже потянулся к алкоголю. Однако спиртное лишь усиливало память о пережитом кошмаре.
   - Как только выйдем на берег, дня три буду безвылазно сидеть в борделе. Или неделю! Только я, женщины, и никаких морепродуктов! - уточнил Рейгор. - А потом сядем с ребятами на нашу пташку и около бережка, потихоньку, поплывем к Бухте забвения... Забудемся на год...
   - Хороший план! - оценил собутыльник, которому вид исполинского морского чудовища тоже потрепал нервишки.
   - Пол оборота влево! - отдала очередной приказ Аэли. - Пошевеливайтесь, морские крысы!
   Матросы замерли, испугавшись, что слова колдуньи имеют магический контекст, но к превеликой радости она выражалась фигурально, просто пародируя капитана. Подчиненные вышли из ступора и вновь приступили к обязанностям. А довольная барышня обернулась к мужчинам позади себя за одобрением. Те, конечно, кивнули, мол, так и надо! Хотя... что еще они могли ответить?
   - Эй! Преврати меня в человека! Я тоже хочу покомандовать! - царапалась по кожаному сапогу крыса, мнившая себя настоящей заколдованной принцессой.
   - Иди, своей братией командуй! - дернула ногой ведьма, отпихивая настырное животное.
   - А некем командовать! Твой ручной питон всех сожрал. - Косилась в сторону змеи, свернувшейся клубком на шелковой подушке Хавронья. Удивительно, но этот гад ползучий стал немного больше в размерах, не жаловался на отсутствие аппетита, однако явно заразился болезнью слишком высокого мнения о себе. Выражалось это в том, что ему было совершенно наплевать на окружающих. Только ведьму он чтил вниманием, откликаясь на первый же зов, аки преданный пес. Даже знал команду "Фу!". Впрочем, "Фас!" он понимал гораздо быстрее - еще до того, как команду произнесут. К примеру, Сэт радовался, что "гадючка" оказалась не ядовитой.
   - Земля! - так радостно закричал вахтенный, что чуть не упал с мачты. Столько счастья и надежды в его голосе моряки слышали лишь, когда "Бурелом" сбился с курса после ужасного шквала и около месяца не мог отыскать путь к суше, а потом волей случая фрегат пристал к затерянному островку, богатому продовольствиями и даже парочкой закопанных кладов. Сейчас все радовались примерно так же, как тогда. И, пожалуй, больше, чем вскрытому старому сундуку с побрякушками. Они готовы были вплавь добираться до портового Синебрега, и не важно, что там, примерно в таком же трепетном ожидании, их могли встречать городские стражи, готовые заключить морских преступников в крепкие объятия и стальные цепи. Пожалуй, моряки даже попросились бы пару деньков отдохнуть от штормов, качки и монстров в сырых, спокойных тюрьмах, где кормят отличной баландой и нет жутких баб, которым слово не скажи -- устроят бурю в стакане.
   - А ну-ка, позволь мне заступить на службу! - поднялся на ноги Рейгор, положил руку на плечо ведьмы и мягко потребовал вернуть саблю, широко и ласково улыбаясь девушке. Аэли (она же Аленушка для одной части экипажа, и она же стервь треклятая - для другой), не сразу пожелала отдавать понравившуюся игрушку. Посомневалась с минуту, хотя признала, что главенство на корабле должен держать капитан. Ведь к чему ей корабль?
   - Прошу! - и она отдала оружие.
   - Умница! - похвалил ее Сэт.
   Рейгор выставил саблю перед собой, и матросы, застывшие в ожидании приказа, смотрели на него, как на бога, шамана, или на генерала (в крайнем случае), готовые... а уже, собственно говоря, ко всему! После недели с ведьмой на борту их ничем нельзя было удивить, даже говорящими мышами.
   Кэп подмигнул матросам, улыбнулся и спрятал саблю в ножны на поясе, посчитав, что она в данный момент ни к чему.
   - Вперед, ребята! Нас ждет неделя славного отдыха и ласки прекрасных женщин!
   Атмосфера заметно разрядилась, матросы даже запели весьма стройно и слаженно. Наверное, пение помогало им в работе.
   Впрочем, женщины, упомянутые капитаном, им уже не так нравились... А вот пиво, квас, ром, жареная утка -- оставались на первом месте в списке удовольствий.
   Под завораживающее пение и размеренный ритм, Сэт решил увести колдунью в трюм, направив пока смирную девицу к лесенке.
   - А нам предстоит собрать свои тряпки и готовиться на выход! Мы итак загостились у капитана! - волок за собой Аэли он, и, спустившись с лестницы, окликнул еще одного товарища, суетившегося на палубе. - Хома? Ты с нами?
   Молодой, немного несуразный в виду своего высокого роста, но крепкий парнишка отставил бочку, которую нес из трюма. В этом загорелом парне уже нельзя было узнать прежнего наивного создания, взращенного в высшем свете на умных книгах и монастырских харчах. Он давно не носил рыцарских одежд, растерял свою наивность, даже в глазах теперь плескались искры здравого разума и полной уверенности. С некоторых пор, заглянув в лицо настоящей опасности, этот человек приучился рассчитывать только на свои силы, верить правде сердца, а не слов, и полагаться исключительно на проверенных бедами друзей. Пираты научили его работать в команде, готовить, драться до последний капли крови (но не своей), искать путь по звездам и доверять внутреннему гласу, проверяя его советы умом. Ну и еще кое-чему, что пригодится в спорах. В общем, появился у молодого человека новый аргумент...
   Ко всему прочему, Иохим внезапно стал Хомой Верующим -- славным малым, на которого можно положиться в любой передряге (слишком уж нервные и восприимчивые пираты несколько раз просили подготовить их души ко встрече с богами, когда сталкивались с чудовищами морскими и понимали, что одолеть их не в человеческих силах). В общем, учитывая перечисленное, Сэт как-то сомневался, захочет ли сей достойный человечек продолжать начатое путешествие вместе с ним, ведьмой и принцессой. Казалось, будто парень прекрасно прижился и у морских волков, став частью стаи. Те, кстати, сразу принялись уговаривать: "Оставайся! Нам нужны такие! Будем вместе бороздить моря!". Однако на счет последнего сомневались. Половина коллектива уж давно мысленно попрощалась с морем и пришла к выводу, что проще грабить на суше...
   - Это вы еще не знаете, какие твари в лесах живут... - Проворчал Сэт, заставив некоторых матросов позеленеть.
   Иохим стер пот со лба платком, снятым с головы, глубоко вдохнул солоноватый воздух, и... отказался от любезного предложения войти в пиратскую семью.
   - Надо закончить начатое. И бог покажет, куда мне идти дальше. - Сказал он.
   Вот так в последний месяц осени на землю Багрии, в портовом городе Синебреге сошли трое путников... Ну, а двоих животных эти путники понесли с собой. Хотя одну вредную крысу одной не менее "доброй" ведьме очень хотелось забыть на корабле!
  
   - Эх, таки правду говорят: женщина на корабле -- к беде! - сплюнул себе под ноги Мортан-сказитель, уже составивший репертуар для местных таверн и постоялых дворов.
   Капитан устало выдохнул, но почувствовал какое-то облегчение.
   - Все, друг мой, больше никаких баб -- чисто мужская компания! - заверил товарища Рейгор, положив руку ему на плечо, и помахал, оглянувшемуся на прощание Хоме.
   - Мужская? - скривившись, оценил конечность кэпа на своем плече Мортан.
   Рейгор тоже скептически оценил собственные действие, слова. Руку убрал.
   - В кабак? - уточнил он, и старпом радостно закивал. А через пару часов по таверне "Смородинка" разносились, принятые на "ура!" истории о коварных сиренах, кровожадных осьминогах, ведьмах, которых замуровывай в бочку или нет -- толку никакого...
   - Так вы б ее на корм рыбам! - хохотнул какой-то шибко умный человек, явно не имевший дела с настоящими ведьмами.
   - Рыбы такое не еде! - покачал головой. - Пробовали. Она бочку в щепки, веревку порвала, и со дна поднимается, пальчиком грозит, грит, будете теперь рыбой давиться, чтобы в рот не бросили...
   Сказочник посмотрел на жаренные крылышки и тяжело вздохнул. Проклятье не распространялось исключительно на спиртное. И дальше Мортан поведал благодарным слушателям об отважном мореходе Хоме, который усмирил бурю молитвами... Правда не уточнил, что молил он всю ту же ведьму, дабы уговорить ее простить грешных пиратов за попытку поиграть в инквизицию...
  
   Кружка ароматного, пахнущего травами, хмеля, земля, которая не пытается сбежать испод твоих ног, устойчивая, вполне удобная лавка и крыша над головой располагали к расслаблению и душевным разговорам. По крайней мере, моряков, уставших от монотонного плеска волн, однотипных пейзажей и совершенно не меняющихся лиц (которые можно было поправить исключительно собственными силами, поставив пару примечательных синяков) до боли знакомых товарищей. Сэт тоже отдыхал душой, с интересом рассматривая посетителей небольшого постоялого двора, многообразие физиономий, совершенно незнакомых, не могло не радовать глаз. Постоялый двор был самым обычным, в меру дешевым: постройка из дикого камня и крепких деревянных балок, черепичная крыша. В зале стояло так много столов, что яблоку упасть не где. И то ли заведение оказалось самым популярным в портовом городишке, то ли сезон поставок был в самом разгаре, но людей набилось в харчевне на первом этаже прилично!
   Разносчицы, очень аппетитные девицы, привычно лавировали меж гостей, поставляя на столы приятно пахнущие блюда. Сэт дружелюбно подмигнул симпатичной чернавке, пожирая ее взглядом. Она же пожелала приятного отдыха, не без намека на отдых иного рода, и ушла. Принесенное пойло пахло травами и ягодами, не слишком туманило рассудок, зато прогоняло воспоминания о море. Хома, так же сделав пару глотков, расплылся в блаженной улыбке.
   - Мне вот интересно, почему ты решил ехать дальше? Тоже испугался того осьминога, как Рейгор? - спросил Сэт напарника по дальней дороге.
   Иохим подавился хмелем. И если он собирался строить из себя храбреца, то момент был упущен на веки.
   - Знаешь, мой учитель говорил, что ступив однажды на дорогу, ее нужно пройти до конца... хотя бы из любопытства, чтобы посмотреть, что тебя ждет в итоге! - вытираясь, ответил парень, в последнее время слишком уж часто сыпавший премудростями направо и налево.
   - Из любопытства значит. - Протянул мужчина.
   - Кроме того, мне было жаль ее. Принцессу. - Хоть его никто и не просил, рыцарь решил поведать правду от и до. - Я представил, каково было бы мне, если бы какая-нибудь сволочь околдовала и превратила в нечто мелкое и беспомощное...
   - Я бы нашел место, где живет эта скотина. И если б не смог убить, то сдох бы в его колодце и отравил бы ему жизнь! - выдал Сэт, рассмотрев возможную ситуацию с высоты своей колокольни.
   Его слова заставили молодого человека мало того, что вообразить жуткую картинку с колодцем и трупом, так еще и повторно пустить фонтан хмеля изо рта, забрызгав весь стол напитком.
   - А ты почему поехал? - конечно, у Иохима были некоторые соображения по этому поводу, только уж больно хотелось узнать истинные мотивы простого крестьянина.
   - Никакого любопытства... - не пролил и лучика света на потемки собственной души собеседник, решив уйти от разговора. Но блеснуло в его глазах нечто едва уловимое и устрашающее, и так не вписывающееся в привычный образ мужика из простого народа!... Невольно рыцарь напрягся и подумал, что если причина столь дальнего путешествия человек (да даже коль и нечисть), то не видать ей покоя и лучше уж из колодца не пить! Кто знает, на что способен крестьянский сын, прошедший через войну и ни капли не боящийся нечисти...
  
   На втором этаже того же постоялого двора красота творила чудеса! Красоту звали Аэли, а чудо происходило под ее чутким контролем. Невоспитанная наглая, дурно попахивающая крыса, постепенно превращалась в женщину... К сожалению три характерных черты остались при ней, даже после возвращения в человеческий облик: нахальство, хамство и аромат корабельного грызуна.
   - Как же хорошо размять ноги! - радовалась принцесса.
   - В ванну! - приказала ведьма, морща нос, и ткнула указывающим перстом в сторону наполненной бадьи, исходящей обволакивающим, теплым паром. Хавронья впервые не спорила, поскольку от самой себя ей настолько тошно раньше не было.
   - Оцени, насколько я сегодня добрая и не говори потом, что у меня нет ни стыда, ни совести, ни сердца! Сейчас пойду и потрачу немного денег, чтобы купить тебе достойный наряд! - удивила Аэли.
   - Тогда я с тобой! - тут же попыталась вылезти из ванны принцесса. - А то достойный наряд, судя по твоей ехидной морде, может оказаться двумя сшитыми половыми тряпками.
   - Какого ты плохого обо мне мнения! Все. Ничего тебе покупать не буду! Сиди тут. Парься. И никуда из комнаты не выходи! - сказала она, предусмотрительно прихватив все вещи без исключения. Так что, если принцессе и захотелось бы выбраться на людей посмотреть, то пришлось бы и себя показать.
  
   Спустившись на первый этаж, Аэли быстро отличила своих мужчин, выделив их из толпы незнакомых. Хоть бы потому, что они разительно отличались от окружающих: Сэт, несмотря на частично пиратское одеяние (сапоги он уперто носил свои -- деревенские), да и рубаху не менял (хорошо хоть стирал самолично), имел слишком уж простоватый вид: как наивный дельфин-переросток среди плотоядных акул, впрочем сумевший бы их разметать одним взмахом плавника-кулака при желании.
   "Наш дельфин крупнее будет!" - с какой-то гордостью подумала ведьма.
   Иохим, наоборот, мог бы и сойти за местного, если б не светлые кудри. Местные мужчины, все как один, темноволосы, темнобровы, ну или рыжие. Причем блондинов или русых, явно намеренно переправляли через море в царство князя Шестисветого, чтоб не портить свой генофонд, зато подгадить его соседу. С женщинами - та же беда. При чем, судя по одобрительным похлопываниям по выпирающим частям разносчиц, завсегдатаи предпочитали именно рыжух. Пышные рыжухи заискивающе хихикали, совсем не натурально прикидываясь оскорбленными, и шли себе дальше, расставляя с подносов хмель и "ЯЯ" (местный напиток из ягод и ядреного спирта приносил свободу от бед, душевных мук, ну и денег заодно).
   - Ничего не меняется! - проворчала ведьма, добравшись до стола своих компаньонов. - Хома, следи, чтоб из нашей комнаты никто не выходил, и никто в нее не входил! И сам не заглядывай... коль отгрести чем-нибудь тяжелым не хочешь!
   - Что я маленький? Приказов не понимаю? - обиделся вышколенный пиратами рыцарь, твердо запомнивший, что приказы капитана не обсуждаются. А когда он опомнился, мол не на судне уже, да и ведьму главной никто не выбирал, было поздно. Она вместе с Сэтом ушла по каким-то своим колдовским делам.
   Дела же были вполне просты: ворваться в небольшой магазинчик к портному и честно купить у него достойные поездки наряды. "Маскировку!" - правильно рассудил Сэт.
   - У меня есть дивный наряд для вас, мадам, - заискивающе улыбался ей портной, как только увидел плотный кошель в руках, с виду неказистой, клиентки. Но перестал тянуть улыбку, стоило ему перевести взгляд на хмурую физиономию несколько квадратного бугая, следующего за покупательницей. Этот лениво осматривался и трогал грязными пальцами ткани, отчего у хозяина случился нервный тик, однако ему сие не помешало представить даме лучшее (и самое дорогое) платье. Покупательница скривилась, окончательно испортив настроение продавцу.
   - Спасибо. Нам надобно три мужских черных, походных плаща, два женских, а также... - Перечислив все, она сразу получила женские одежды для верховой езды и приступила к примерке, спрятавшись за расписной ширмой. Через несколько незначительных минут, проведенных Сэтом в раздумьях над причудами судьбы, и доведением до белого каления портного, методом ощупывания всего, что только есть в продаже, Аэли явилась из-за ширмы в строгом, неброского цвета охотничьем костюме: черном кафтане, слегка широких штанах оттенка спелой вишни, такого же цвета камзоле под самое горло с расшитыми черной нитью застежками. Расторопный портной, неведомо когда сговорившийся с сапожником, предоставил ей выбор обуви. Ведьма остановилась на высоких тонкой работы сапожках. Раз уж меняла весь гардероб, так еще и сумку сменила на новенькую, кожаную, которая была тот час предложена змею, как средство передвижения, и немилосердно им отвергнута. Ползучий гад предпочел и дальше притворяться частью одеяния и быстро забрался ведьме на шею...
   - Были б ножки, свесил бы... - прокомментировал Сэт, подумав, что окончательно добить портного можно было бы демонстрацией нового модного и шипящего шарфа. Однако хозяин лавки увлеченно спорил с подмастерьем и потому знакомство с "последним визгом моды" упустил. А ведьма подумала-подумала и таки запихнула змея в сумку, предварительно что-то ему наобещав в качестве моральной компенсации.
   - Ну, прям только шляпы с перьями не достает, и будешь вылитая королева Крагдебура на ее последней охоте, в Торском лесу. - Отчего только мужику вдруг вспомнилась картина, увиденная когда-то в шатре одного из военачальников, он и сам не знал. По его мнению, баба была простой (в деревне и то краше!), а перьев - много... Даже появлялись сомнения, что под перьями охотничьего костюма у той королевы были хоть какие-то одеяния.
   - Во-первых, я не она... - недовольно заломила бровь Аэли, вспомнив о событиях пятилетней давности, после которых небольшое королевство Крагдебур навсегда исчезло с лица материка, не особо долго и просуществовав на карте. Мужчины, желавшие заполучить первую красавицу на свете, поторопились забыть о поражениях на любовном фронте, и растащили по кусочку ее королевство, присоединив к своим владениям. Только слава от прекрасной Марлии из Крагдебура и осталась в веках, ну и мода носить шляпы с перьями.
   Аэли повернулась к зеркалу, выбрала себе коричневую треуголку и подумала, что если б не меняла цвет глаз на карий, то одежда смотрелась бы отлично! А так -- из зеркала на нее смотрела вполне обычная для здешних мест девица, даром, что не рыжая. Зато меньше будет привлекать внимания.
   - Во-вторых, была Марлия страшной и неуверенной теткой. В-третьих, я зельями для привлечения мужского интереса не злоупотребляю. Так что меня на нашей охоте застрелить не должны... По крайней мере, под предлогом ревности...
   - Так что же, ее только из-за зелий красивой считали? - хмыкнул мужик, поправив выбившийся черный бант на шее девицы.
   - Нет такого понятия -- красивая или нет. - Ударила его по рукам она. - У каждого свои стандарты. Для одного красота заключается в нелепых формах, для другого в тонких. Так кто же прав?
   - Ну, для меня, ты красивая, к примеру... - резал правду-матку Сэт, как-то не подумав, что и сам смутится от собственных слов.
   Показалось, что деревянный браслет на руке Аэли раскалился, будто не вырезан из древесины, а из металла кован. Дернула рукой, сбросив с себя путы ощущений, заодно сунув Сэту вещи.
   - Иди, примерь! - приказала ему повелительным тоном, сразу войдя в образ светской дамы при паже.
   - Негоже, чтобы женщина мужчину одевала. - Бормотал Сэт, повертев в руках кипу каких-то темных тряпок, пахнущих лавандой.
   - А ты сейчас не мужчина, а мой слуга. Так что делай, что велено!
   Ему бы возмутиться, да только хватило ума смекнуть к чему подобные речи. Портной вроде и не слушал их болтовню, да прислушивался наверняка, ухмыляясь в тонкие усишки. В общем, ушел Сэт за ширму без скандала. А вернулся писанным красавцем, наподобие тех, которые служат в шпионском приказе. По крайней мере, больше наивным простаком он не выглядел. Зато, та самая слегка отпугивающая искра, замеченная Иохимом, ныне выставлялась на показ и полностью сливалась с образом в целом.
   - Опасный, смелый и сильный. - Обошла вокруг него Аэли, осматривая как сел наряд.
   - И пахну, как баба! - довершил собственный образ Сэт, приподняв левую руку и понюхав себя.
   - Пара замечаний, и будешь катиться до самой столицы бабой! - закатила глазки от недовольства ведьма. Еще разок осмотрела творение собственных денег, и, кажется, результат ее удовлетворил. Аэли ухмыльнулась, погладив по рукаву мужчину, адресовав эту ласку то ли самому Сэту, то ли его одеянию. - Прям, как вторая кожа... - сощурилась, и уже без тени улыбки, заглянув прямо в глаза мужчине, продолжила, - или лицо! Тебе идет!
   - Не знаю, - ворчал Сэт, косясь на свое отражение. - Мне и мое старое "лицо" очень нравилось. - Таким он себе не внушал восторга. Больно уж напоминал прошлого вояку в дни отчаянных сражений и постоянного кровопролития: глаза дикого зверя, не улыбка - оскал. Смотришь и боишься, как бы сам на себя не напал, да по башке не огрел здоровенными кулаками. Скривившись, Сэт отвернулся от зеркала, очень вовремя подставив голову для широкополой шляпы. Нахлобучив сей изыск на мужчину, ведьма еще шире заулыбалась.
   - Ну, теперь я -- хоть куда! - не слишком восторженно проговорил Сэт, скосив глаза на свисающий чуть ли не к носу край полей. - Кстати, куда ты меня так вырядила-то?
   - На рынок, дорогой мой! На рынок! - расплатившись, Аэли потащила его в ряды торговцев, где безудержно спорили покупатели с продавцами, кричали зазывалы и лаяли псы.
   - Нарядила, чтобы продать в три дорога? - не отставал Сэт, стараясь не сталкиваться с зеваками меж торговых рядов, и диву давался, как маленькая, низенькая ведьма быстро движется к цели. Что правда, саму цель он еще не разглядел.
   - Да! Догадостный, ты мой! - хихикала Аэли.
   - Догадливый. - Поправил ее мужчина.
   - Нет! Именно догадостный! - упрямилась она в выборе слова. Однако, как бы Сэт не озирался по сторонам, да только рынки рабов в Багрии -- дело уж совсем минувших веков. Так что шел он за своей хозяйкой, с интересом осматриваясь, и все гадал, куда и кому его продадут. А заприметив весьма аппетитную даму в достаточно богатой карете, невольно ухмыльнулся сальной улыбочкой. И, видимо, выбор одеяния сработал, так как дама не менее многообещающе улыбнулась Сэту.
   Ведьма остановилась. Проследила за жаркими взглядами, и решила действовать.
   - Милейшая, вам мужичонка не нужен? - не успел Сэт остановить, развернувшую носки сапог ведьму к карете, как она уже направилась туда и завелась торговаться, вовсю расписывая прелести покупки такого мужика, как Сэт. "Товару" в такой ситуации оставалось только краснеть.
   Богатая дама обольстительно и немного снисходительно улыбнулась продавщице.
   - А что умеет делать ваш мужичонка? - спросила она мягким, бархатным голоском, от которого Сэту захотелось отдаться в ее пользование за чисто символическую плату - завтрак, обед и ужин каждый день.
   - Руки -- во! - описывала ведьма, нахваливая. - Работящий! Выносливый! Никакой работы не боится!
   - Ну, работников у меня полно. - Уклончиво ответила дама.
   - А чего ж вам тогда не хватает? - заинтересовалась ведьма, и подставила ушко, чтобы услышать тайный ответ. Сэт побагровел до кончиков ушей, когда обе женщины посмотрели на него из-под опущенных ресниц и захохотали. - Дама интересуется, по чем нынче...
   Да только Сэт мигом прекратил сие безобразие, согнулся пополам, бросился ведьме под ноги, перекинул ее себе на плечо, как мешок, и вместе с прочей поклажей поволок поскорее подальше от покупательницы, слыша вслед лишь заливистый звонкий смех. Аэли похрюкивала вниз головой, только и успевала ловить свою шляпу. Прежде чем отпустить ее на землю, он еще и хорошенько приложил с размаху ладонью по попе колдуньи, чтоб не повадно более было.
   - Эй! - рассердилась ведьма.
   - Если ты еще раз посмеешь меня так позорить... - прорычал мужчина, впервые выведенный из себя. Аэли даже подалась вперед, чтобы рассмотреть это его выражение лица и запомнить.
   - Знаешь, что странно? - проговорила она ни капли не испуганная вспышкой гнева мужчины. - Впрочем...
   Она резво ушла не только от ссоры, но и от Сэта, свернув в какой-то проулок. Чтобы ее не потерять мужчине пришлось поторопиться, а заодно сбросить с себя груз негодования, признав, что ругаться с ведьмой ему вовсе не хотелось.
   "Или она специально меня вывела?" - нахмурился он, отыскав в толпе Аэли. Она уже пристроилась около лотка с корзинами, торгуясь и споря с продавцом - высоким, тощим мужчиной в красной хламиде, подпоясанной голубым поясом из парчи.
   - Эта не красивая! Эта квадратная! А мне надобно на ремешке! И удобная...
   - Сама в нее упаковываться будешь, чтобы проверить насколько она удобна? - поинтересовался Сэт, как раз подоспев к осматриванию очередной круглой корзины.
   - Пара слов и я втрамбую тебя туда... По частям! - пригрозила, как всегда, с ласковой улыбкой Аэли. И как всегда, Сэт и не подумал испугаться. Только усмехнулся в ответ. Корзину она выбирала долго и нудно, пока не нашла именно ту, которую так хотела: с крышечкой и затейливым узором из цветных прутьев, с крючками по бокам для ремня.
   - Сюда даже подушечка поместится. - Не могла нарадоваться приобретению ведьма, вышагивая обратно к постоялому двору, открывала и закрывала коробок, дергала за ремешок. Сэт чеканил шаг позади, будучи хмурым, и нагруженным покупками -- ну вылитый осел. Сравнение, подброшенное собственным вторым Я, не понравилось и даже оскорбило. Совет некогда данный Иохиму - "Не позволяй бабам садиться себе на шею!" - сейчас, будто в насмешку звучал в его голове, и почему-то заливисто хохотал. Хохотал тем самым красивым смехом несостоявшейся покупательницы. Захотелось бросить все вот так посреди дороги, может быть в лужу, и методом поучительного скандала все-таки объяснить ведьме, что он мужик - не тяговая лошадь, не раб, не наложник... А еще отлупить ведьму ремнем от корзины по кругленькому заду. Приостановившись на пару мгновений, мужчина напомнил, опять таки, самому себе, что вокруг толпа народа, а народ сей не такой расположенный к колдовству, как в уже ставшей родной Ладовии, и в особенности, в Путанищах.
   - Как-то ты изменилась... - заговорил он, сверля спину колдуньи недовольным взглядом. Подумал уточнить изменения: "Голос командный выработала!". И еще порекомендовать: "Приглуши-ка его, девица, пока терпение мое еще имеется!". Только его перебили:
   - Так и ты не тот, что прежде. - Аэли так же замерла, и посмотрела на мужчину строго, пронизывая насквозь. В ее нарочно спрятанных чарами черных глазах не было и намека на обычные ехидство и легкомыслие. Напротив, холодный взгляд никак не вязался с искрящейся на лице улыбкой. - Но нам ли судить друг друга?
   Когда она отвернулась, то как и прежде стала приплясывать от довольства, мурлыча под нос песенку. А Сэт вдруг понял -- она знает все-все о нем, даже то, что он хотел оставить в тайне до самого конца путешествия...
  
   Глава 2. Распределение ролей
   Принцесса успела покрыться мурашками и залить водой пол на метр вокруг бадьи. А так же начала подозревать, что ведьма решила провести колдовской эксперимент, проверяя, как быстро бывшая крыса, а ноне человек, сможет превратиться в жабу от продолжительного сидения в остывшей ванной. Эксперимент почти увенчался успехом: а) Хавронья готова была ловить мух, чтобы хоть чем-то перекусить; б) как жаба, но из присказок, придушила бы кого-нибудь... Жертва явилась в приподнятом настроении, не подозревая, какое безумно коварное и мстительное существо ожидает ее.
   - Держи полотенце! - подбросила его ведьма принцессе, только приподнявшейся из воды, чтобы наброситься на мучительницу. - А как вылезешь, надень-ка вот это...
   При виде оставленного на стуле свертка, мстительный настрой жабы... то есть Хавроньи, пропал. Она вытерлась на сухо, и потянулась к одежде.
   - Чижик! Чижик! - позвала ведьма, распахивая сумку.
   - По-моему, это извращение - назвать змею Чижиком! Что тебе за блажь в тот момент стукнула?
   - Он при мне чижа съел...
   - Зря спросила. - Скривилась Хавронья, косясь на то, как ведьма чуть ли не целует змеюку. - А зовешь теперь так, надеясь, что проглоченный откликнется или, что тебе его обратно выплюнут?
   Ведьма ее игнорировала, бросила подушечку в корзину и аккуратно сгрузила туда привилегированного ползучего, который, в отличие от других, путешествовал с комфортом.
   - Я же просила, купить что-то приличное! Кроме этого тряпья ничего не нашлось? - рассмотрела внимательно вещи принцесса и осталась крайне недовольна, сравнивая их с нарядом подруги. - Себе вон, костюм хороший купила. Не царский, конечно, но до баронессы дотянешь...
   - Если хочешь ехать голяка -- только скажи... И мы сможем заработать на этом зрелище! - обрадовалась Аэли.
   - Вот же предприимчивая зараза! Ты во всем выгоду находишь. Как на престол сяду, сразу тебя главным казначеем сделаю! У нас царство так процветать будет!
   - Да, при голой королеве на троне! Оделась? - Аэли повернулась к ее высочеству, облаченному в простенькое платье с корсетом, передником и темной накидкой невразумительного цвета. Модница потребовала зеркало. - Не советую! Еще верещать начнешь...
   И она начала. Ведьма даже не вникала в то, какими прозвищами ее награждают. Лишь подошла и резким движением срезала толстую длинную рыжую косу почти до плеч. Крики поднялись еще громче. Казалось, теперь этот ор услышат и в соседнем готеле для иностранных гостей, где и комнаты чище, светлее, и платить за них надо больше.
  
   Когда задрожали стены постоялого двора вздрогнул все, и только двое мужчин точно знали, где находится причина землетрясения, но пока не знали, от какой напасти спасать прибывших с ними женщин.
   - Это что, наши так орут? - на всякий случай уточнил Хома, не успев даже завязать новые штаны. Истошные вопли и звук падающих предметов застал его врасплох, как раз в момент облачения в выданные Сэтом обновки.
   - Наши! - сорвался с места напарник по несчастьям, помчавшись в соседнюю комнату, и не предупреждая, ударил дверь ногой, готовый броситься во спасение прекрасных дам, но опешил не сразу разобравшись кого от кого спасать и зачем. Ведь, судя по происходившему в помещении, спасать дам надо было исключительно от дурости.
   Принцесса восседала верхом на ведьме, одной ногой придавив крышку коробка, откуда на свободу ломилась змея. Поверженная ведьма барахталась на мокром полу, пытаясь размахивая рыжей косой и при этом вырвать собственную из цепких ручонок ее высочества.
   - Стесняюсь спросить... - начал Иохим, нафантазировав лишнего. - Что приключилось?
   И ответ его просто доконал:
   - Без чести меня девичьей оставила! - завопила принцесса, пытаясь размазать по полу хохочущую Аэли. Но пока удалось лишь притопить ее в лужице. Хотя и там ведьма продолжала насмехаться... судя по пузырям на поверхности лужи. Мужики тоже прыснули от смеха. Видя такую несправедливость, Хавронья ослабила хватку и была сброшена в соседнюю лужу. Сэт, давясь смешком, помог ведьме подняться на ноги.
   - Ну, без косы то есть. - Размахивая оторванной "честью", объяснила ведьма. - И не стоит так кипятиться! Я тебе ее обратно приращу... Позже... Когда все закончится.
   - И зачем так кричать? Подумаешь коса... - вздохнул Иохим, аккуратно притворяя дверь. - Не рука ведь. Косу и отрастить можно.
   - Я тебе сейчас оторву... - чего именно пообещала лишить рыцаря Хавронья, не стоит уточнять. Главное произведенный от слов эффект -- молодой человек выпучил глаза и раскрыл рот, а самое ценное прикрыл лежавшим на столике тазиком. Потом все же, пробормотал: "Это даже если по врачам бегать не отрастет...", и ретировался за двери.
   - Все, кончай причитать! Шмотки в сумку клади и пошли. - Подталкивала к выходу принцессу Аэли, быстро высушив одежду и подхватывая корзину с возмущенно шипевшим змеем. - Я знаю, что ты хотел меня защитить. Можешь укусить ее потом, когда она спать ляжет!
   И тем самым вызвала у склочной принцессы жуткую бессонницу на ближайшие дня три, пока она не придумала простенький рецепт супа из гадюки коробковой.
   Внизу вся честная компания еще разок хорошенько отобедала, и засобиралась, прощаясь с хозяином готеля.
  
   На портовый городок медленно спускалась ночь, обволакивая теплым алым одеялом, сотканным из заката. Однако местные жители и гости государства не торопились укладываться спать. Сейчас только начиналось самое веселье. Таверны уже наполнились легким пьяным позитивом, грозясь вот-вот перейти на новый этап. Сэт даже немного завидовал рабочим, морякам и торговцам, отдыхающим от работы. Но сейчас стоило сосредоточиться на путешествии. А отдых от всего этого приключения... он когда-нибудь наступит.
   - Куда теперь? - спросил о планах на будущее Сэт.
   - За чертой города есть ферма. Там лошадей разводят. Пройдемся туда и купим. - Коротко отвечала ведьма, игнорируя шум сбоку: принцесса никак не унималась и проклинала завидовавшую ее густой шевелюре заразу.
   - Мне вот, что интересно... - на ходу размышлял Сэт, косясь на ворчливую Хавронью и робко урезонивавшего ее рыцаря. - Ты так уверенно передвигаешься по чужому государству, ты здесь бывала раньше?
   - Не везде. - Коротко ответила ведьма, четко следуя по булыжной кладке дороги, ведущей прочь из городка. - Но знаю, что в лучшую сторону здесь ничто не изменилось.
   Мужчина поверил ей на слово.
  
   Ферма за чертой Синебрега выглядела захудалой: покошенная ограда, затертая вывеска. Около хилого, но двухэтажного бревенчатого дома, стояла сломанная, на трех колесах крытая телега. По двору носились полуголодные дворняги, клянчившие еду у хозяйки, занятой кормлением семейного богатства, ржущего в стойлах. Зато охранялась рухлядь как дворец самодержца. Мужчины с пищалями патрулировали территорию. Как выяснилось все охранники были сыновьями владельца -- Никиты Кожецова. А охраняли от воров, коих развелось много, ну и от происков недоброжелателей, коих развел на свою беду лично Никита Антипович. В данный момент хозяин фермы муштровал вороного жеребца в центре арены, поясняя самому младшему отпрыску, как нужно ухаживать за такими красавцами, как Смолушка.
   - Эй, мужик, продай нам лошадку... - Сразу пристала к нему ведьма, залюбовавшись скакуном.
   - Этот стоит десять серебряных! - сразу выдал Никита Антипович и жадность слегка прихватила ведьму за горло, а Сэта и Иохима заставила временно онеметь, и взбунтоваться.
   - Сколько??? - прошипел змеем Сёма.
   - Коль не потянете, то могу предложить и подешевле. Какую сумму вы готовы потратить на моих крылатых красавцев?
   - Ах, они крылатые! Какая прелесть! То-то я думаю, че ты за них такую цену заламываешь! - обошла Смолушку Аэли, похлопав его по крупу, но крыльев не обнаружила, решила, что они выдаются отдельно, но в комплекте к лошади. - Нам бы бескрылых, по три-пять серебряных за штуку...
   - У меня есть, что вам предложить. - Недобро ухмыльнулся торговец, передал поводья младшему сынишке, а сам повел гостей, показать товар.
   Прохаживаясь вдоль загородок, он называл цену каждой лошадке, и невольно Сэт стал задумываться, то ли в Багрии, а конкретно в Синебреге, живут исключительно богачи (но прячутся), сменяющие лошадей, как перчатки под костюм каждый день, то ли кони волшебные -- один раз потратился и лошадь тебя кормит, обувает, сказки на ночь рассказывает и одеялом укрывает...
   - Маняшка. Два серебряных. Хотя вам, за красивые глаза отдам за один. - Никита Антипович показал покупателям флегматичную старенькую клячу, усиленно жевавшую сено, а вместе с ним и край передника хозяйки, отвлекшейся на лошадь в соседнем стойле.
   - Знаешь, ты была не права, - шепнул Хома. - Здесь не лошадей, здесь людей разводят! На деньги...
   - Не Маняше в обиду, - начал Сэт, - но за нее и пятьдесят медяков негоже просить!
   - Вот я и не прошу! - хмыкнул в усищи коневод. - Дешевле вы все равно ничего не найдете! А за такие деньги можете мешок дворняг купить!
   - Это идея! - обрадовалась невесть чему ведьма, не забыв на прощание оставить угрозу в качестве благодарности. - За то, что жмот ты, ни одна кобыла у тебя не понесет!
   И с этими словами, пританцовывая, ушла гордая, увлекая всю свою компанию прочь с фермы. Никита Антипович лишь зло смотрел ей вслед, а жена запричитала, мол, покупательница-ведьма, и надо бы ее сдать в надлежащие службы.
   - Аэли! С людьми так нельзя! - честил ее Сэт, вновь оказавшись на широком тракте, ведущем к городу. - Тем более здесь, где инквизиция имеет слишком много глаз и ушей!
   - С людьми так и надо! - упорствовала ведьма. - А грозный монстр -- инквизиция -- еще успеет и ослепнуть, и оглохнуть!
   - Вы, че ль, своим кагалом наколдуете болячки? - хихикнула Хавронья, но обращать на ее слова внимание никто не стал, и она продолжила причитать нечто вроде: "Все люди, как люди, и только я, как лохудра по городу брожу в обносках c придурками в свите!". Придурки из свиты, в лице ведьмы, чуть было не выпалили: "Радуйся, что не голяка!". Но вместо нее это, немного перефразировав, выдал рыцарь. И тут же был предупрежден, мол, первым попадет в руки царского палача в том светлом будущем, когда ее высочество станет ее величеством, не забывшим предателей и обидчиков.
   - Значит, мне смысла идти с вами нет! - тут же заключил молодой человек.
   - А тебя вообще никто не звал! - никак не могла успокоиться принцесса.
   - Вы сейчас оба получите подзатыльники! - предупредил склочников Сэт, но так и не остановил ссору, и пришлось прибегнуть к более серьезным угрозам. - Одну повешу на то дерево, второго закину на ту елку! Понятно??? - рыкнул мужчина, и убедившись, что болтовня прекратилась, заговорил с ведьмой. - Куда теперь? Пойдем спрашивать почем лошади у другого коневода?
   - Нет! Ты же слышал -- нам дали прекрасный совет! - загадочно ухмылялась Аэли. Мужчины и не подозревали, чем эта улыбка им грозит.
  
   Не далеко от тракта и достаточно отдаленно от Синебрега, в ночных сумерках слегка поблескивал костер. У костра сидели две фигуры, сохраняя молчание. Лишь шипение змеи, шебуршащей в личной корзине, музыкально оттеняло мерное потрескивание поленьев в огне.
   И вдруг, навевающие сон звуки померкли на фоне, бодрого и даже слегка пугающего перестука деревянных колес, сворачивающих с дороги, к радушному костерку. Почему пугающих? Потому что топота копыт не было. А посему либо повозка катилась сама, выбирая путь, либо двигали ею призраки...
   Свет пролился на красное лицо запряженного вместо кобылы призрака-мужика, и женщины, гревшиеся у огня приподнялись. Мужик осел на землю и перевел дыхание, пожаловавшись на жадных донельзя ведьм... нет! Скорее упыриц!
   - Я, конечно, понимаю, экономия! На сено, овес тратиться не надо, да и на услуги кузнеца. Такая лошадь сама себе пропитание ищет, обувается и дорогу знает! - восхищенно прокомментировала принцесса, мигом вгромоздившись на сидение крытой телеги.
   Сэт, не скупясь на бранные слова, объяснил, что в "лошадок" они играть будут по очереди, а принцесса может выбирать один из двух ориентиров, и щедро предоставил оба... неприличных, непечатных и достаточно смущающих. Красные щеки Хавроньи свидетельствовали о нерешенной дилемме: куда же пойти??? Принцесса прям таки не знала, как разорваться (пойти на..., поскакать в...), потому и осталась сидеть, аки статуя.
   - А Хома где? - Аэли всмотрелась в светлый городской горизонт. - Он собак нашел?
   Над трактом разнесся очень живенький для позднего часа вой, рявканье и тявканье... Ну и мат в придачу.
   Хавронья сразу же догадалась:
   - Нашел! Вон, ведет сюда.
   Рыцарь справился с задачей на "ура!". Только кричал нечто противоположное. Бежал, высоко поднимая ноги, и старался не оглядываться назад. Зато сразу попросился в телегу, куда его могли бы пустить, но запрыгнуть он не успел... Зато успели остальные.
   Разогнавшись от самого Синебрега, Иохим уже не мог остановиться и кругов пять вокруг повозки навернул, улепетывая от собак, так и желавших пропечатать своими слюнявыми пастями то пятку его сапога, то откусить смачный кусок от его зада (хотя по мнению Хавроньи, парня сперва следовало хорошенько откормить, чтоб откусывать что-то).
   - Почему семь? Я же пятерых просила? - спрашивала, пересчитывая с безопасного расстояния, ведьма.
   - Ну уж извини -- они все голодные... - выкрикивал заходя на очередной круг парень.
   - А ты их заманил обещаниями? Предложил себя в качестве ужина? - ехидствовала Хавронья, но увы не разобрала в злобном пыхтении бегуна ни единого словечка. Зато за честь рыцаря вступилась ведьма, пнув принцессу ногой в поясницу. Хавронья с воплем вывалилась и хлопнулась на землю, ведьма аккуратно спустилась из повозки, и рявкнула: "Сидеть!".
   Сели все: собаки, Хома, принцесса и даже огонь пригнулся к земле. Только Сэт оставался стоять в полный рост в повозке -- устал волочь за собой телегу и сил на послушание колдовским приказам не осталось.
   - Люди -- встали! - коротко отдала новый приказ Аэли, расстроив косматых.
   Собаки поскуливали, сгибаясь перед грозной нечистью и признавая ее главенство.
   - Че, их запрягать будем? - потирая ушибленные телеса, допытывалась принцесса. - Так маловато же! Еще бы штук двадцать, глядишь, и с места сдвинулись бы...
   - Ты, ты, ты, ты... - тыча пальчиком в дворняг, ведьма выбирала самых, по ее мнению достойных и выносливых, коими оказались: одна бесхвостая серая, на длинных лапах, псина, длинноухое порождение овчарки и, судя по всему, перепуганного зайца, тощий кобель с черной раскраской вокруг глаз, постоянно гоняющая блох собака. - Ну, и, наверное, ты! - последним под прицелом тонкого пальчика оказалось низкорослое, коротколапое создание, в меру упитанное, и достаточно флегматичное. Эта псина, даже во время погони, плелась позади остальных и тявкала явно просто, чтобы поддержать компанию. Выбранные звери были очерчены кругом. И в тайне молились своим собачьим богам, чтобы не попасть на обед к подозрительным людям. Им вняли!
   В круге поднялась пыль столбом, окутывая зверей. Покружила пару минут, а потом и осела. Один щелчок пальцами -- лошади готовы: топчутся, с непривычки наступая на копыта, крутятся за собственными хвостами, впервые с ними знакомясь, обнюхивают друг друга. Длинноногая недавняя псина, став отменным скакуном, своими копытами чуть не затоптала прежних обидчиков, а кобель в лошадиной подобе опустил морду к своре дворняг и громко заржал, напугав тех до заикающегося воя и луж на земле. Оставшиеся прежними животные, бросились наутек. Новые копытные гордились собственными успехами. Ведьма каждого потрепала по загривку.
   - И почему ты так сразу не сделала? Зачем надо было переться к этому жадному коневоду? - не понимала траты бесценного времени Хавронья, отряхивая запачканную одежду.
   - Она хотела с людьми по-честному. - Предположил Иохим, согнувшись пополам от долгоиграющей пробежки с препятствиями. - Да не вышло.
   - Хочешь их ему подсунуть, а коней нормальных забрать? - спросил Сэт, посчитав, что хитрость и коварство ведьмы не знает границ.
   - Зачем? - удивилась Аэли. - Запрягай! - подкинула очередную работенку успевшему отдышаться Иохиму, взбираясь в повозку с чистой совестью от выполненного долга.
   - Отличная идея! Лошади, повозка. Будем путешествовать с комфортом! - радовалась, раскинувшись на лавке, принцесса. - Только наряд надо сменить мне на царский. Чтоб батя сразу признал.
   - Ага! Смени давай. Тебя сразу все признают: и батя, и слуги, и те, кто не надобно! - хмыкнула Аэли, и ее высочеству пришлось признать правоту подруги. Она сразу стушевалась.
   - Тогда как действовать будем? - Сэт помогал рыцарю с лошадьми, не забывая вмешиваться в разговор девушек.
   - Делаем вид, мол, путешественники мы. Я буду баронессой Еленой Аквильской...
   - Да хоть Каквильской! - из вредности выпалила принцесса, надувшись от обиды.
   - А ты -- моей камергершей! - заявила предводительница путешественников. - Так что двинь зад! И не забывай прислуживаться.
   - Хорошо устроилась: принцесса в камергершах у нее ходит, меня -- простого мужика -- чуть тяговой лошадью не сделала, а рыцаря -- псарьим! - ворчал Сэт.
   - Но-но! - пригрозила ему Аэли. - Если бы ты за ними следил, то вы б деньги не прогуляли, и сейчас сам бы командовал!
   - Я сейчас возьму лозину и отхожу тебя по заднице! - приговаривал Сэт, уже подыскивая средство для воспитательных целей. Но только замахнулся, как коробка, бережно положенная на коленки, зашевелилась и в приоткрытую крышку просунулась морда с раздвоенным языком, тонко намекающая на желание поделиться ядом. Ведьма выставила коробку на вытянутых руках, прямо под нос воспитателю. Змея яростно зашипела, отстаивая честь хозяйки и целостность ее мягких частей тела.
   - Нашла себе защитника. - Прогудел баском Сэт, стукнув лозиной по крышке коробка, и рассмеялся, усаживаясь на козлы. - Ты, видать, по полозу совсем соскучилась, раз так к змее прикипела!
   - Вот еще! - хмыкнула ведьма.
   - Но учти, я тебя еще воспитаю!
   - Трогай, воспитатель! - хохотнула гордая и непокоренная Аэли...
   Ее и потрогали -- Сэт протянул руку назад, ухватил за что попало... Поржал с праведных воплей... до того, как отхватил извлеченной из воздуха метлой по голове. Да так за поводья и дернул, надеясь удрать на лихих лошадках от гнева ведьмы, сидящей за его спиной.
  
   Глава 3. "Ба! Какие люди!"
   Кого только не встретишь в чужом да темном лесу... И на медведя натолкнуться можно, и со злобным кабанчиком пересечься на одной тропе, и с пьяным грибником (и тут уж неизвестно кто хуже -- грозный кабан или невменяемый мужик!)... Ну и, конечно, случается, ведьму встретишь, а то и, бери выше -- саму принцессу! А может даже...
   - Выходи, чудище лесное!
   Зычный оклик всколыхнул ветви деревьев, распугал немногочисленных птичек, стайкой умчавшихся на поиски местечка поспокойнее. Названное чудище пробиралось из чащи, пыхтя, сопя и ломая кусты толстым задом.
   - Чего орешь! Вот ты, когда по маленькому отлучишься, я тоже на весь лес орать буду! - пригрозило оно, повернувшись к кричавшему передом, к чаще -- задом. И оказалось на самом деле рыжей девицей. Впрочем, повадки выдавали в ней настоящее чудище, жадное, эгоистичное и голодное. Увидев в руках кликавшей ее ведьмы надкушенное яблоко, тут же отобрала и сама принялась хрумтеть спелым плодом.
   - Отлучаться по маленькому мелочно! - выдала ведьма и пошуршав рукой в сумке, извлекла оттуда еще одно яблоко.
   - Мужики не вернулись? А то жрать так охота! - проныла Хавронья и желудок ее своей мурлыкающей песенкой подтвердил, дескать давно ничего не ели. Яблоки -- не в счет!
   "Мужики" и "жрать охота" настолько тяжело вязались меж собой в одном предложении, что ведьма невольно поинтересовалась:
   - Настолько голодна? - и получше присмотрелась к принцессе, не замечав за нею ранее пристрастия к деликатесам из меню людоедов. А та кивнула, выбросив под ноги коням огрызок. Те, обступили брошенное, понюхали, и уставились на ведьму. Есть хотели все! А вот фрукты-овощи не всяк почитал за мясо. Оно и понятно.
   - Но-но! - поймав на себе плотоядные взгляды, пригрозила им Аэли. - Позже отпущу, грызунов себе каких-нибудь поймаете... Ну или в ближайшем селе найдем, чем покормиться.
   Тут раскидистые, пока богатые листвой, заросли пропустили к тропинке мужиков. Аж четверых! Что немного удивило дам. Кони сразу ощетинились и злобно зарычали.
   - Ну, выбор мяса у тебя велик и разнообразен. Кого первого: будешь обгладывать кости того тощего или схрумтишь того жирного? - широким жестом предложила Аэли. Незнакомцы, к слову, держали под прицелом Сэта и Хому, угрожая пальнуть из длиннющих охотничьих ружей, так что мяско было бы с кровью и запашком паленого.
   - И что ж вы с ними справиться не смогли? - уперла руки в бока ведьма, не понимая, такой безалаберности ее товарищей.
   - Их больше. - Коротко ответил рыцарь.
   Сие "больше" вылезло со всех трех сторон, как-то незаметно окружив женщин, повозку и лошадей. Лошади били копытами оземь, скалились и пригибали головы к земле, будто собираясь напасть на бандитов и растерзать их собственными зубами. Даже рычали... Хорошо, хоть не загавкали!
   Такое поведение скотины мужиков слегка озадачило, собственно, удержав пока от необдуманных поступков.
   - Кто таковые? Что делаете на землях барона Милова? - потребовал немедленно отрапортовать эффектно появившийся последним усач в красивой шляпе с перьями.
   - Могли бы и представиться, раз уж перед дамами! - подсказала Хавронья, ведьма на нее цыкнула.
   Усатый предводитель честного люда осмотрел женщин с ног до головы, и судя по одеяниям темноволосой молодой особы определил в ней личность не простую, потому решил, таки последовать совету рыжей простолюдинки.
   - Вячеслав Шушкин. К вашим услугам. - Даже слегка поклонился главный в шайке усач. - Мы служим барону Милову.
   - Славненько, - смерила их взглядом ведьма.
   - А я... - шагнула вперед принцесса.
   - Безмозглая курица! - Сцедила сквозь зубы Аэли, ухватив Хавронью за подол юбки и потянув назад. - Моя камергерша, Ульяна.
   - А вы, сами кто?
   - Баронесса Елена Аквильская... - выпалил на одном дыхании, хорошо запомнивший легенду Хома, и даже выровнялся во весь рост, похвалившись гордой осанкой какого-нибудь придворного глашатая.
   - Те двое мужчин, мои слуги. - Подтвердила ведьма.
   Шушкин недоверчиво сощурился.
   - Могу я посмотреть ваши подорожные?
   - Не можете. Я же говорю, моя камергерша -- безмозглая курица! Она их потеряла.
   "Курица" очень оскорбилась. И даже тихо кудахтала на свою госпожу, может быть, отказываясь нести яйца...
   Усатому придраться больше ни к чему не удалось. Да и вообще, Вячеслав Шушкин правильно рассудил: "Отвезу-ка всех барону, пусть сам с ними разбирается!". Вот так-то и пришлось небольшой компании путешественников совершить первую вынужденную остановку на пути к королевскому дворцу.
  
   Барон Милов, Елисей Савыч, имел крупные владения в городской черте Семихолмовья, что сразу за деревней, полями и не таким уж непролазным леском. Городок обустраивался вокруг непосредственно хозяйского замка, так что около имения располагались в основном жилые помещения прислуги, маленькие магазинчики, кузница и прочие необходимые лавчонки. А вот торговая площадь, наоборот, была удалена подальше от владений барона, так как он терпеть не мог лишнего шума. Однако стоит отметить, что слишком уж большим и красивым городок сей не назовешь.
   - Та же деревня, только дороги каменные... Ну и дома из двух этажей. - Описал свои впечатления об увиденном славный рыцарь, ныне являвшийся прислужником баронессы. Иохим ранее не бывал по ту сторону моря, и представлял себе путешествие по чужой стране несколько более впечатляющим, или сказочным. Во всяком случае, надеялся на нечто по истине великолепное. А пока памятными оказались: погоня от собак, да превращение оных в лошадей. Хотя на то ведь он мог насмотреться и в родном княжестве.
   - Чего ты сияешь, как начищенная монета? - шепотом спросила ведьма ухмыляющуюся и приосанившуюся принцессу.
   - Мои владения! - выпалила та, вскинув подбородок и махнув рукой в неопределенном направлении. - Сейчас приедем к барону. И от него сразу к бате, да с сопровождением!.. Почестями...
   - Если кандалы считать почестями, то можно и барона не дожидаться... - Заметила подруга, искоса поглядывая на дружинников. - Ты б рот на замке держала, и глазами заглядющими меньше стреляла по сторонам!
   - Я?! - поперхнулась зловещими нотками Хавронья, да как расчихалась, что и слова молвить не смогла. Так до самой резиденции бароновой и катилась -- чихая и стеная. Там же на нее напала икота.
  
   Во дворе не слишком гостеприимного поместья, стоило повозке остановиться, как словно из всех щелей, будто тараканы, посыпались на улицу услужливые крепостные, быстро расседлали лошадей, увели в стойла, а непосредственное средство передвижения куда-то укатили. Вот и остались приезжие стоять у самого порога трехэтажного бастиона жадности и самохвальства: дом был выкрашен в слишком уж яркие красные цвета, а по ступеням крыльца, на который поторопился выйти кряжистый, бородатый барон, струились вышитые ковровые дорожки.
   - Зачем марать грязными сапогами такие дорогие, заметь, ручной работы ковры? - не понимал сей роскоши Хома.
   - Ик... ик... ик... - попробовала что-то ответить служанка колдовской госпожи, но непонятно и безуспешно. Впрочем Елена Аквильская понимала ее без лишних слов.
   - Она сказала, что у них тут все богатые! - с сарказмом перевела госпожа.
   - Ну да, просто не все этим кичатся. Особенно, вон те двое, босые под забором, не торопятся хвастать полными кошелями золотых! - хмыкнул Хома, рассчитывая на привычный товарищеский смех сбоку. Только его не последовало. Самый главный сопровождающий баронессы был мрачен и подозрительно тих. Шляпы более не снимал, стараясь едва ли не дотянуть ее поля до самого подбородка.
   За вышагивающим к приезжим бароном внимательно следили три женщины: непосредственно баронесса и ее камергерша, а так же рыжеволосая дама с губками бантиком, выглядывавшая из окна второго этажа с таким недовольством, что Хома ожидал с минуты на минуту грозного вопля "Гони их в шею, Елька!". А Елисей Савыч волком покружил, обошел со всех сторон, представшую перед ним компанию, диво, что не обнюхал да на зуб не попробовал.
   - Изволите принять? - осведомился усач. - Говорят, они баронесса Елена Аквильская...
   - И кто из них? - в насмешку поинтересовался хозяин земель. - Али все вместе?
   - Нет. Только он! - ткнула пальцем в Сэта ведьма. - Не похож разве? На баронессу.
   Как-то под уж слишком внимательным взором барона, обычно стоявший в первых рядах, Сэт занервничал, скрипнул зубами, но прямолинейный, пытливый взгляд выдержал.
   Барон не распознал в нем особу голубых кровей, как и бабу, собственно говоря, и рассмеялся.
   - Изволите шутить! - догадался Елисей Савыч, но почему-то от крупного, высокого мужика в широкополой шляпе не отвернулся.
   - Кого-то вы мне напоминаете! - разговаривая явно с собственной памятью, проронил Елисей Савыч.
   Сэт поднял голову и сам уже вперил колкий взгляд в барона так, словно готовился всадить нож противнику в горло или выбирал навскидку, какой глаз этому мужику не так уж и нужен.
   - Как вас звать?
   - Семеном. - Честно выпалил Сэт, подавив армейское желание выровняться по струнке при громком командном голосе.
   - Вот-вот. Только того, кого я знал когда-то, звали таким странным именем... Сейчас и не припомню как точно... Служил, знаете ли, у меня один при войне с Зарицией на Крагдебурских землях... - Решил поделиться воспоминаниями Елисей с миниатюрной девицей в дорогих одеждах. - Мы тогда объединили усилия с княжеством Шестисветовым. Полки поделили и двинули...
   - Ну да, это когда каждый из соседей себе по кусочку оттяпал? Помню, помню. - Кивала баронесса.
   - Так вот тот парниша у меня под началом служил. Вот крайне не дисциплинированная личность! Если уж отдали приказ -- надо его выполнять. Сказано умри за Родину -- иди и честно сдохни! А он все возвращался... живым... - И так покосился на Сэта, будто и этого прикончил бы...
   - А вы хотели чтоб он мертвым возвращался? - удивленно вскинула бровь та самая Елена Аквильская (и спутать ее было сложно с грубой плотной девицей в чепце и переднике, явно особой рабочего класса), вообразив себе умертвие на передовой, и тут же признала. - Да, вы прекрасный стратег, сударь! Конечно, пользы от такого воина больше: уже убить его не убьешь. Однако ж и своих загрызть может. Тут не только поднять из мертвых надо, надо и умело управлять... - И тут она уставилась с интересом на слегка опешившего собеседника. - Неужто, знаете как?
   - Что как?
   - Ну, поднять, оживить, и в бой послать?
   - Да, инквизиция с вами! - нервно расхохотался барон.
   - Не с нами, а с вами! - уточнила Елена Аквильская под утвердительный "ик" своей камергерши.
   - Упаси, Господь! - выдал мужчина и перекрестился.
   Собеседница заметно разочаровалась таким ответом.
   - Так значит, вы назвались баронессой? - поскорее перешел к делу мужчина и начал краткий почти завуалированный допрос: "Откуда путь держите? И как вас только батюшка да супруг отпустили?", "Не замужем? Мужа сюда выбирать приехали? Ах, нет...", "А как вашего батюшку именовать? Казимиром Валерьяновичем? Из Высокогорья, что в бывшем Крагдебуре был? Не припомню такого", "Ах, так вы титул восстанавливать приехали!", "Где останавливались до селе?", "Какой лопух выдавал подорожные и не сообразил, что такой персоне нужно дополнительное сопровождение?"... Так за расспросами, да ответами, путешественников незаметно провели в гостеприимный дом, где их чуть ли не под белы рученьки встретила стервозная тетка с губками-бантиком, и быстро усадила за стол... Незаметно и гонца отправили, чтобы разузнал все, что только можно о некой баронессе, явившейся в Багрию за подтверждением титула.
  
   Баронесса, судя по достаточно аккуратным движениям, действительно была дамой высшего общества. Отсутствием аппетита не страдала, но всю пищу изрезала на мельчайшие кусочки, как поступали обычно дворяне при королях. Вот только, как ни силился Елисей Савыч, а припомнить никакого Казимира Аквильского из бывшего Крагдербура не мог, как и его дочь. Отсюда делал он вывод, что девица, скорее всего, выдает себя за баронессу. Хотя... С точными выводами хозяин дома решил повременить и обождать донесений своего разведчика. Меж тем, супруга Елисея Савыча настойчиво пыталась расспросить гостью вместо мужа:
   - Какова нынче мода в крайних владениях Багрии? Отстали, небось, от столичной?
   - Возможно, - коротко ответила баронесса, смерив взглядом Зинаиду Павловну так, что та потянулась оправить выбившееся на груди кружево, невольно подумав, что сама давно не бывала у портного. В общем, стало ей стыдно.
   - А какие у вас там красоты? - все же не унималась она, быстро отойдя от стыда. - Мне говорили Аквила очень красива! Всегда, знаете, хотелось там побывать, но увы, дальше столицы нашей никуда не ездила...
   - У вас тоже не дурно, - уклончиво отвечала Елена. - У нас очень красивые женщины! И знаете почему их так ценят мужчины?
   Конечно, Зинаиде Павловне очень захотелось узнать, и она даже рот раскрыла.
   - Они молчат! Они умеют хранить молчание и внимательно слушать! - поведала баронесса, и продолжила лакомиться мяском, не обращая внимания на замершую с раскрытым ртом хозяйку.
   "Уела она тебя, Зинка!" - подумалось барону, с изумлением подсчитавшему, что камергерша их гостьи уплетает уже десятый пирожок, и ее от того не распирает.
   - А что у вас в корзине? Что-то важное? - прицепилась клещом бабенка.
   Баронесса, хоть и хотела бы пожелать ей подавиться собственным языком, была дамой высших кругов, потому снизошла до ответа:
   - Очень важное! Фамильное украшение!
   Камергерша почему-то закашлялась, подавившись куском пирожка с мясом, но нашла в себе силы, с хрипотцой, присущей мужским басам, добавить комментарий:
   - Колье из самоцветов! - и улыбнулась, словно тать на большом тракте. После чего вновь продолжила уничтожать выпечку.
   - Отменный аппетит! - невольно проронил Елисей Савыч, сощурив по-кошачьи глаза. Было что-то в этой дурной девке: может глаза или их выражение, а может голос... - Кажется, вас я где-то встречал! - присматривался к Хавронье барон уже нащупывая ниточку, которая непременно привела бы его к картинке из прошлого: царская младшая дочь "дегустирует" пирожные, приготовленные придворным кондитером... все двадцать штук надкусила и поставила на тарелку, заявив, мол, все они на один вкус. Как же тогда перекосило кондитера! А как хохотал рядом царь!!!
   Девица широко улыбнулась барону... Улыбкой радостной, но... в общем, из серии "В ряду через один зуб". Да такой дурной, гнилой та улыбка была, что Елисей Савыч поторопился отвернуться, потеряв всякий аппетит.
   - Обознался! - заключил он.
   Камергерша обиделась, косясь на свою хозяйку, цветущую от самодовольства. У Зинаиды Павловны, меж тем, глаза засветились от любопытства, и руки невольно потянулись к корзине, стоявшей на скамье. Отчего-то, именно в сей миг Елисей Савыч понял, что гостей из своего дома он не выпустит... По крайней мере, живыми.
   - Спасибо за угощения. Но мы, как вы понимаете, с дороги. Устали очень. Нам бы помыться, и отдохнуть. Утром ведь подниматься рано. - Внезапно поднялась из-за стола Елена Аквильская. - Да и путь нам предстоит долгий... Пора и честь знать...
   В знак того, что честь знать никто не хочет, баронессе тут же наступили на ногу под столом, и одарили той самой гнилой улыбкой...
   - Что же вы хотите намеренно себя истерзать дорогой? Оставайтесь у нас хоть бы до завтра! - настаивал Елисей Савыч.
   - Да! - кивала его супруга.
   - Да! - настаивала камердинерша, отдавливая ногу своего госпоже.
  
   - Мы остаемся? - уточнил Сэт, которого, как и Хому, за стол с господами не пустили, а кормили прямо на кухне.
   Надо отметить, что вся эта пестрая компания собралась в отведенных баронессе Аквильской покоях, обсуждая дальнейшие планы.
   - Они все очень настаивали... - Злобно посмотрела на Хавронью ведьма, намекая на тех самых "они". - У меня теперь нога болит из-за этих стояний!
   - Не причитай! Радуйся!
   - Тому, что ты мне ногу оттоптала?! Не принцесса - корова просто!
   - Что??? - насупилась ее высочество, приготовившись отстаивать честь царского рода.
   - Только бабской драки нам сейчас не хватало! - вздохнул Сэт, оглядываясь на дверь. Даже без особого усилия, можно было услышать, как подосланный соглядатай, топчется по ту сторону комнатенки, подслушивая каждое словечко.
   - И правда, дамы! - вмешался Хома. - Вспомните, что вы дамы!
   - А не склочные торговки на базаре!
   Ведьма приосанилась. Принцесса раздулась от обиды и важности, но продолжать нарастающую склоку не посмела. Она постаралась переключиться на что-то приятное. Например, на возможность принять ванну за такой долгий период путешествия.
   - Все-таки, есть плюсы в том, что мы здесь остановились. Я смыла с себя пыль и пот. Я теперь пахну! - счастливо улыбалась переодетая в чистые вещи принцесса. - Понюхай...
   - Спасибо, совать мне свои руки под нос вовсе не обязательно! - ворчливо отказался Хома, отвернувшись к двери.
   - Да. Ванну мне приготовили. А ты в нее влезла. Вот и пахни теперь... - обиделась немного баронесса Аквильская, и не удержавшись, слегка поколдовала, так что сладкий аромат цветов резко сменился запахами свинарника. И у Хомы сразу перехватило дух. Впрочем, у других так же. Пришлось распахивать окна и высовываться наружу, чтобы глотнуть хоть немного свежего воздуха.
   - Ну, знать, так тому и быть... - тяжело вздохнул Сэт, так и оставшись в комнате, словно не заметив изменений в атмосфере.
   - В смысле, нам - вонять, ей - благоухать? - не поняла его вздыханий Аэли.
   - Сейчас все задохнемся. - Заключил Хома.
   - Я не о том. - Он махнул рукой, чем-то расстроенный мужик. - Забудь. Расходимся.
   - Правильно. Шагайте отдыхать, рано по утру собираемся и по коням! - скомандовала ведьма, зажав нос пальцами правой руки, а левой махнула, повелевая сквознякам выветрить неприятный душок. Мужчины покинули покои дам с радостью, и спустились вниз, где им отвели небольшую коморку для сна.
  
   - Елька, - ласково промурлыкала Зинаида Павловна, прижавшись к боку мужа.
   - Подождешь! - ответил он сразу на два вопроса, которые могла бы задать жена. Однако один, все же, уточнил: - Вот донесение привезут, и колье будет твоим! - пообещал барон Милов, вглядываясь в сгущающиеся сумерки за окном. Стража уже встала на посты, и теперь гости выбраться из поместья без его дозволения не смогли бы.
  
   В крыле прислуги все спали, сморенные усталостью... и немного алкоголем. И только одна неприкаянная душа кралась по коридору в кромешной тьме, совершенно не опасаясь споткнуться. Шла она уверенно, точно зная куда идти.
   - Куда путь держишь? - на заставший врасплох вопрос ответили весьма грубо, да и то после того, как вопрошающего вжали в стену, чуть не размазав по камням.
   - А это ты! - расслабился Сэт, рассмотрев красные сверкающие глаза ведьмы, к горлу которой исключительно автоматически прижал лезвие ножа. Отпустил ее. - В нужник я... - Признался мужчина, продолжив шествие впотьмах.
   - А нож зачем? - не отставала ведьма, следуя за мужиком.
   - От Бабая защищаться. - Сцедил сквозь зубы он.
   - Не поможет! - со знанием ответили ему.
   - Ну, тогда колбасы себе нарежу. - Не расстроился Сэт.
   - Хи-хи... В нужнике? Из Бабая? - уточнил второй голос, заставивший и мужчину, и ведьму обернуться назад.
   - И чего вам всем не спится? - задался риторическим вопросом мужик, спрятав нож за пояс.
   - А я спала. - Честно ответила принцесса. - Но потом увидела, как эта... - кивнула она на Аэли. - Намылилась куда-то. Решила пойти, присмотреть... вдруг добро моих подданных решит разворовывать...
   - Ну да, как же я буду без тебя-то добро твоих подданных разворовывать! Мне же должен кто-то свечу, что ли, подержать! - согласилась ведьма. - Ну, так где тут у них сундуки с золотом?..
   - Все! Хватит! Идите спать! - указал бабам Сэт, ткнув в другую сторону длинного коридора.
   - А ты? - воспротивились они.
   Сэт начал вскипать от злости.
   - На кухню пойду! - со зверским видом рявкнул он.
   - А мы с тобой! - тут же нашлись бабы, впрочем, Сэт еще надеялся, что сможет их где-нибудь потерять по дороге. Однако девицы шли на кухню, словно на нюх, и темнота их ни капли не смущала. И главное, сколько шума производили, споря на ходу, а никого из домашних не разбудили. Впрочем, мужик невольно подумал, что коварные хозяева и их слуги не спят, и внимательно прислушиваются и следят за обнаглевшими в край гостями.
  
   Сэт толкнул тяжелую дубовую дверь, стараясь придержать ее, чтобы не скрипела. Кухня не была большой, но вместительной ее назвать смогли бы. Еще днем Сэт запомнил расположение мебели здесь: большой рабочий стол по центру, печь ближе к двери, разные полки с утварью под стеночками. И как раз на тумбочке, что стояла слева от входа, местные куховарки оставляли свечу и спички, на всякий случай. Видимо, по ночам здесь частенько кто-то проводил дегустации хлеба с салом или колбас.
   - Возьми у двери подсветить. - Подсказал принцессе он. И Хавронья быстро обнаружила свечу и спички.
   - Знаешь, глядя на все это... - шептала в темноте, двигаясь вполне ровно и ни на что не натыкаясь, ведьма. - Самый нормальный из нашей компании - Хома. Вот единственный, спит себе спокойно, и в ус не дует.
   - Единственный нормальный, говоришь? - переспросил мужчина, когда свет свечи пролился на большой стол, под которым сидел некто "единственный" и "нормальный" с куском домашней ветчины.
   - И очень голодный... - вздохнула ведьма.
   - Ночи доброй! - улыбнулся Хома, проглотив откушенный кусок, и предложил поделиться надгрызенной ветчинкой.
   - Раз мы все в сборе... - вздохнул Сэт, принимая угощение.
   - Я поставлю чайник. - Сразу нашлась ведьма, принявшись хозяйничать.
   И полуночники разместились за столом, потягивая из блюдец горячий чай и заедая всем, что только доставали из ящиков. При том совесть их совсем не мучила.
  
   Глава 4. Личина
   Ветчина, сыр, немного вина, и горячий чай истреблялись немилосердно - будто были они самым настоящим злом, а голодающие - борцами добра - великого и жутко голодного.
   - А вот ответь мне, - спросила ведьма у Сэта, не останавливаясь в поздней трапезе. - Как ты смерти то избегал при таком воеводе?
   - Не просто. Послал он наш сводный отряд на передовую. Ну, чисто мясо для стрелков. - Нехотя принялся за рассказ мужик, как раз собираясь положить себе на хлеб кусок ветчинки. - А что может солдат, когда офицер шлет его на верную гибель? Отступить мы не имели права. Когда битва начинается, первыми в борьбу вступают лучники и, противники, вельможи и прочие, огораживаются от стрел пешими воинами. Именно в нас летят стрелы.
   - И как же вы выжили?
   - Выжили не все... - Вздохнул тяжело мужчина. - Я стоял с краю. Рядом здоровенный дуб рос. И пока наш командующий следил, чтобы не разбежались смертники, стоявшие по центру, я взял да и вывернул этот дуб. Так что, когда стрелы летели - мы спрятались. Потом, шли в бой, я себе корягу покрупнее вырвал, и уже никакие копья и стрелы врагов не спасли. Наши шли за мной и подчищали. Так мы и смогли спастись первый раз. Хуже стало, когда появился порох. От него и за корой толком не спрячешься.
   - И как же ты против пороха? - отвлекся от еды Иохим.
   - Приходилось прятаться за камнями. Потом, бывало, придавишь врага, пищаль отберешь, и вот тут уже все от тебя в разные стороны разбегаются...
   - Ну да, ты с пищалем страшен! - хохотали бабы, представив, как от мужика со зверской рожей все бегут сломя головы, а он по привычке продолжает всех этим пищалем по темечку тюкать, как дубиной.
   Сэт и сам хихикнул, припомнив прошлое.
   - А потом эта падла... - "ласково" назвал хозяина дома рассказчик. - Вообще охамел. Сначала унижал. Пусть наши правители и водили дружбу, чтобы отвоевать себе кордоны и вытеснить с территории Крагдебура других, для багровых военачальников мы были не людьми, даже не пешками, скорее собаками или грязью... Каждый день нас втаптывали в дерьмо. Ему нравилось смотреть, как мы деремся за еду, подыхаем от болячек, от полученных ран. Не все разделяли его мнение. Были и нормальные армейцы. Те с трудом переносили вид изуверства и втихаря жертвовали своими пайками. Только таких сочувствующих было три на двадцать человек. И тех наказывали. А нас эта сволочь отправлял нас в самую мясорубку, не высылая подкрепления. Либо посылал в такую западню, из которой не выберешься. Несколько раз попадали в плен. Терпели все, что с нами делали. Жгли ноги, протыкали всякими железяками, душили, топили... - Горько было вспоминать и дышать, будто снова испытывая те ужасы. - Мы всякий раз выбирались. Благо смекалки хватало... Только подворачивался удачный момент...
   Из пыточной Сэт тогда смог выбраться не столько благодаря хваленой смекалке, сколько усилию воли и природной силе: его до того довели, что он бы и зубами себе путь на волю прогрыз... а грызть пришлось всех, кто только попадался на пути - палачей, охранников. Дрался всем, что только под руками было: собственными оковами, отобранным оружием, чужим шлемом... За ним шли его друзья и соратники, которым точно так же хотелось жить - вот и весь стимул выбраться на волю. Только вот с каждым разом товарищей за Сэтовым плечом становилось все меньше. И, однажды, он не успел толком оглянуться, как понял, что позади осталось всего-то пятнадцать человек. А возвращаться пока некуда - только в лагерь, где их поджидал гадский генерал. Как тут не озвереешь?
   - Пока мы там гибли, он сидел в своем шатре, пил вино и жрал. Ты представь: стоишь посреди поля, где твои друзья исходят кровью, где всякие сволочи крамсают их чем попало, ты сам по горло в кровяке (местами в своей собственной), чудом остаешься в уме, возвращаешься в лагерь, а этот... сидит за столом и жрет, баб тискает, ржет! Я в харю ему плюнул, набил пару рож из охраны, а этого мордой в еду ткнул. Сказал: "Захлебнись, тварь! Чтоб ты в крови нашей утонул!"... Ну и еще много чего наговорил. Этот барахтался. Руками махал. Меня никто не останавливал. Эт потом я понял почему - все таращились. Вроде как солидарны были. Генерал наш смекнул, что дело пахнет бунтом...
   - И что дальше? - расспрашивала ведьма.
   - Он сказал, что мы просто пушечное мясо... И рассмеялся. Тут все и очухались. Подхватили нас под руки, и в оковы.
   - То есть, ты из одних оков в другие? Из плена у чужих, в плен к своим? - не столько спрашивал, сколько констатировал Иохим, которому история напрочь отбила желание лакомиться едой.
   - Как раз пушки привезли испытывать. - Уже не мог остановиться рассказчик. - Он нашу пехоту, уцелевшую в передрягах, выстроил в ряд и зарядил пушку. Убежишь - расстреляют. Останешься - так или иначе погибнешь. В общем, погибли почти все. Я стоял в центре, как зачинщик бунта. На меня основной удар и пришелся. Так что когда поймал грудью ядро, то уже не знал, что с остальными приключилось. Меня отнесло далеко и придавило, вкопав в землю. Чувствовал, как ломаются ребра и все под ними. Но как-то выжил. Чудом, не иначе. Дня через два, когда лагерь уже сместился на приличное расстояние от прошлой стоянки, я с натугой, да все ж вылез из-под ядра. Полежал немного на земле, посмотрел в чистое небо, и понял, что с меня достаточно войны. Поднялся и пошел, куда глаза глядят...
   - И глазья твои привели тебя в Ладовию, в наше княжество. - Подытожила ведьма. - Где ты пил без продыху.
   - Извини! У меня, как-то, ни в одном кармане зелья для забытия не завалялось. Да и карманов не было! - возмутился Сэт.
   Можно было бы развить тему на счет пользы алкоголя и выигрыша его перед зельями, но! Сверху раздался дикий бабий крик, сотрясший все поместье, и заставивший слуг вывалиться из постелей. По тональности вопля Хавронья сделала вполне логичное умозаключение:
   - Кажись, кто-то примерил, твое фамильное ожерелье! - обратилась она к ведьме.
   А в следующую секунду в кухню ворвались крепкие парни из охраны барона Милова, ну и сам барон. Алебарды и копья сию минуту уставились в четверку страдающую бессонницей и нападением ночного жора.
   - Ну, что самозванцы?! Позвольте препроводить вас в темницу! - ехидно выдал хозяин и на том любезности кончились.
  
   Сэт, Иохим и Хавронья оказались в холодной. И если с мужчинами говорили на языке кулаков, изрядно вымотав гостей, то принцессу оставили в антисанитарных условиях до дальнейших приказаний свыше, где она... уснула на сене.
   А вот с ведьмой любезный барон Милов решил провести личную беседу.
   - Кто такова на самом деле? - допытывался он, бродя кругами около сидящей на табуреточке девицы.
   - Не устал ли ты, господин? - зевая, поинтересовалась у него пойманная авантюристка. - Присел бы ты. А то голова от тебя кругом идет!
   - Кто ты?! - вскрикнул громоподобно Милов.
   - Я - это я! - Вздохнула, скучая, девица. Но потом рассказала сказку о шпионах царя Митрофана, подосланных для инспекции окраин. Возможно потому, что ведьма слегка перестаралась, повысив Хавронью, некогда названную камердинершей, до главного и беспощадного палача...
   "Такая одним видом косым убьет на повал!" - подумал невольно Милов. Но отчего-то не верил в глупые россказни.
   - Тогда ж откуда у вас, шпионов, в компании беглый смертник, дезертир и враг нашего государства?
   - А мы его перевоспитываем! - нашлась Аэли.
   - А документы где? - спросил Милов.
   - А потеряла. - Ответили ему. Разговор заходил в тупик.
   - А не верю!
   - Ну, тогда съела. - Пожала плечами ведьма, зевнув. Она мечтала о мягкой подушке, и уже подумывала, а не прекратить ли этот фарс и не показать ли свою вредную натуру во всей красе. - Могу предъявить... Но чуть позже...
   И мерзко улыбнулась, окончательно взбесив мужчину.
   - Шутки шутишь? - рассердился собеседник.
   - Нет. Пляски пляшу. - Огрызнулась Аэли, изобразив движения ложечника. Страж, крупный парниша, гыгыкнул. Ему явно понравилось представление. Ведьма невольно перевела на него взгляд. Только играющий мускулами детина, подпирающий двери спиной, ни капельки ее не впечатлил. А сальные ухмылочки, намекающие на физическую расправу, она вообще воспринимала исключительно, как признак явного тупоумия.
   - Кто ты??? - в который раз повторил поднадоевший вопрос Милов.
   - А ты? - наткнулся на встречный вопрос он.
   - Я?... - немного растерялся барон, и в голове прозвучало мамкиным голосом: "ИдиЁт!". Сразу захотелось стать в угол и долго просить прощения за украденный сыр... точнее, за то, что украл мало, еще и попался.
   - Сложный вопрос? Хочешь я на него отвечу? Ты... Дебил! - сразу припечатала лже-баронесса, совершенно солидарная с мнением его маменьки. - И вот почему...
   Но прежде, чем она смогла аргументировать собственное высказывание, схлопотала звучную пощечину, от которой закружился весь мир, а ведьма чуть не упала на пол.
   - Кто?
   - Ну... Сейчас узнаешь! - рассердилась ведьма. Щека так и горела от удара. А глаза ее горели сильнее. Да таким красным огнем, что охранник схватился за пищаль, судорожно заряжая его.
   Девица медленно поднялась на ноги.
   - Что-то я засиделась у тебя в гостях... Елисей Савыч! - сцедила сквозь стиснутые зубы пленница.
   - Ты это что... - не веря красноокому видению, пробормотал Милов, пока не определившись: бояться ему или бросаться в атаку. И все же решил, что перед ним баба, которую следовало бы поставить на место. Странная баба... И злая...
   Милов достал из-за пояса хлыст, а его бравый страж наставил дуло оружия на девицу. Она же... Вырвала хлыст у барона и сунула его в дуло, слегка обескуражив мужчин.
   - Чтоб палить по чем зря не смел! - пояснила неординарная пленница и как свистнула...
   А дальше: задрожали и стены, и пол, и крыша. Пищаль все же выстрелил. Да так и не ранил никого. Хотя стражник пострадал. Впрочем, ему крепко досталось тяжелой дубовой дверью, накрепко впечатавшей его в пол. Еще и лошадь какая-то сверху придавила.
   - Грозна твоя стража... да сплющена. - Прокомментировала пленница. - А ты молодец! - похвалила кобылу, раздувающую от негодования ноздри. Зверь оскалил ровные ряды зубов на барона, заржал, и попробовал пройти вперед. Но в тюрьме было слишком тесно. Барону пришлось втиснуться в противоположную стену.
   - Но-но! - пригрозила пленница скакуну, не позволяя проходить в помещение. - Фу! Сказано тебе!
   Конь прижал уши и послушно попятился назад, благоразумно решив не отгрызать мужчине лишних (вроде головы) частей тела.
   А ведьма...
   - Стража! - взывал Елисей Савыч.
   - Не кричи! Люди устали, спать хотят... - уговаривала молчать красноглазая девка.
   - Чего тебе надо, ведьма? - собрав всю гордость, и не падая духом, спросил барон тихим-тихим голосом.
   - Признал. А то все: "Кто ты? Что ты?". - Всплеснула руками она. - А я уж думала, что барон - это болезнь какая. Сколько вы мне ни попадаетесь, все какие-то странные... с отклонениями. Душа у тебя черная! Все как полагается... Я знаю, кто с удовольствием ее оценит.
   Щелкнула пальцами и оп - в полумраке пыль вздыбилась над полом, столбом поднялась, а из нее шагнул черный человек. И почему-то сразу бросился обниматься-целоваться к Елене Аквильской (ну или кем она там себя считала).
   - Стоять! - рявкнула та, не одобрив лобызаний. - Я тебя по делу звала! Вон, господин нехороший, тебя дожидается!
   - Я думал, соскучилась... - ворчал человек.
   - Ну да... Соскучилась, соскучилась... - Направилась она к коням. - Разберешься тут, догонишь нас, пообщаемся. И да - пусть этот поживет еще немного... Но плохо... и без денег! Ах да! Нам бы еще остаться незамеченными!
   - А вы бы не следили... - огрызнулся человек.
   - Сделаешь?
   - Постараюсь. - Повел плечом, не сводя глаз со своей жертвы призванный.
   Так и не поблагодарив его, девица вышла из своей камеры и крикнула лошадям:
   - Ко мне!
   Стены вновь затряслись, по камням цокали копыта. А проклятая ведьма по дороге расспрашивала ужасных тварей.
   - Это что? Что я спрашиваю? Перья? Ты что в курятник забралась? Вас, что не кормили? Ах, кормили морковкой и овсом? Вот же сволочи! Сейчас мы поищем, чем бы вам полакомиться... Или кем...
  
   Сэт торчал в холодной... Правда холод чувствовал только Иохим. Чувствовал его за двоих - себя и напарника по несчастьям - цокал зубами, трясся, и пускал изо рта пар. Хотя, с другой стороны, холод вполне утолял боль в теле после побоев. Освежал и не позволял мозгам вскипать.
   - Я уже ног не чувствую! - пожаловался парень. Впрочем, не на все части тела холод оказывал равно благотворное влияние.
   - Ничего! - успокаивал его Сэт. - Сейчас разберемся! Не из таких передряг выбирался!
   - Ты да! - кивал друг. - А я... признаться, боюсь быть повешенным.
   - А ты не бойся!.. - успокаивал его Сэт. - Он нас не повесит...
   Иохим по наивности души и порадовался.
   - Повешенье он считает глупой тратой времени. Он нас палачу отдаст.
   - Я не хочу к палачу! - определился Иохим.
   - А кто хочет?! Думаешь, мне интересно с еще одним дружбу заводить? Мне и этих охранников хватило!
   Действительно, после тесного "дружеского" братания со стражей оба мужчины были прилично избиты: синяки не только на лицах, но и на теле, возможно сломанные кости, рассеченные губы и брови, опухшие глаза.
   - Сейчас я как порву цепи! - пообещал силач Сёма, и его товарищ с восхищением ждал сего чуда.
   Сэт затряс цепями... которыми был укутан, будто в кокон. Поднатужился. Плечи расправил. Цепи натянулись... И хоть бы одна, зараза, лопнула!
   - Сейчас... - пообещал оптимист в цепях, явно пытаясь раздуться в размерах.
   - Продолжай! Хочу посмотреть, как ты превратишься в бабочку и упорхнешь отсюда! - пролепетал женский голосок от двери.
   - Красавица наша! - обрадовался ей Сэт, и на радостях и впрямь порвал цепи. Они так и свалились с него разом, как лохмотья.
   - Силен! - оценил Иохим. И его цепи товарищ порвал - всего-то руками.
   - Сомневался? - хмыкнул силач, и поинтересовался уже у собственной спасительницы. - А что выход свободен?
   - Пришлось повозиться...- вздохнула ведьма, отпирая ключом замок.
   - Лучше сказать - повозить! - Иохим заметил лежащего на полу в сторонке стража, с отпечатком копыта на заднице, стоило только выйти к лестнице и подняться на поверхность. Там, собственно, было весьма оживленно, несмотря на поздний (или лучше сказать уже достаточно ранний) час.
   Два коня гоняли по двору нескольких бравых служителей покоя, доводя тех до бабской истерики, ибо вопили они голосисто, и все искали уединенное место где-нибудь на крыше нужника, сарая или на верхушке деревьев, где их не достанут жаждущие человечинки лошади.
   - Я рад тебя видеть! - улыбнулся ведьме посиневшими и опухшими губами Сэт, вдохнув побольше свежего воздуха.
   - Ах, это радость на твоем лице! - озадачено присматривалась к нему Аэли, хмурясь все время. - Да, помяли тебя... - Скривилась спасительница, рассмотрев его пусть и в слабом, но свете.
   - До свадьбы заживет! - выпалил мужик, как всегда, не уточнив до чьей конкретно.
   - Я так понимаю, никакой конфиденциальности не вышло? Мы отправляемся в бега? - прислушался к шумихе в доме рыцарь.
   - Мудрено-то не говори! Не все понимают! - упрекнула ведьма. - Конфиденциальность будет! Но позже. А сейчас запрягаем лошадей и деру!
   Сказано - сделано. Беглецы быстро отыскали свою повозку, запрягли своих хищных лошадей (что правда, пришлось за ними погоняться), каждой скормив при том по куску сала, а мясо и колбаску пообещали позже выдать. На дворе только-только день занимался.
   - А принцесса где? - оглядывался Иохим. Было уж слишком тихо. И ни одного стражника не наблюдалось, что весьма странно.
   Сэт тоже осматривался. Его взгляд (одного уцелевшего глаза) так и тянулся ко входу в поместье...
   - М... - сердито замычала ведьма в ответ.
   - Бегу-бегу! - отозвалась пропажа, несшая впереди себя миниатюрный сундучок. Быстро закинула его в повозку и запихнула под сидения.
   - Это ты на королевских правах подати собрала или так - гостинчик? - поинтересовалась Аэли.
   - А это подарок мне от любезной Зинаиды Павловны... - улыбалась Хавронья.
   - Она его по своей воле "подарила" или вы, ваше высочество, его силой подарили себе? - уточнил Хома.
   - Ты сейчас получишь! - пригрозила принцесса.
   - Надеюсь, получу я что-то холодное и мягкое! - размечтался рыцарь, а в итоге отхватил кулаком по затылку.
   - Я сейчас... - Сэт никак не мог усидеть на месте, и вместо того, чтобы ударить поводьями по крупам лошадей, сорвался с сидения возничего и бросился в парадную.
   - Чего это он?
   - Может, забыл чего. - Предположила Хавронья.
   - А-ну, садись, Хома на его место и будь готов. - Приказала Аэли.
   Только Хома ухватился за поводья, как и Сэт вернулся, на ходу пряча нож в кожаные ножны на поясе.
   - Ну, и этот гостинчик себе оттяпал. - Прокомментировала ведьма.
   - Поехали! - крикнул мужик, свистнул, и кони помчались, снося даже деревянные ворота, проносясь по улице лихими молниями, скорее покидая город и сворачивая на тракт.
  
   До рассвета осталось не так много времени. Но зло работало сегодня внеурочно и не обращало внимания на приближение яркого солнца.
   Славная дружина барона Милова собралась в конюшне. Собрались и те, кого знатно погоняли бесовы лощади.
   Выстроилась приличная очередь, в которой топтались, скучая и ничегошеньки не понимая, не только воины, но и рядовые слуги. Все бурно обсуждали странности вечера: сначала помешательство хозяйки, принявшей драгоценности за гадов пресмыкающихся (причем до того испуганная Зинаида Павловна твердила, мол, все золото в их домашней казне превратилось в жаб да змей... впрочем, благодаря расторопному казначею, ее галлюцинации были вполне оправданы), потом арест внезапных гостей и, наконец, кони, проскакавшие по всему дому... сожравшие закусь псаря Игната и вылакавшие слегка подкисшее молоко, заготовленное для пирожков.
   - И че только в мире делается??? - охала повариха, всплеснула руками и прижала к лицу.
   - Гляди! - толкнула ее вторая баба, кутаясь в теплый платок. - Еличу деньгу какую дали. Эй! Елич, че это ты такой радостный? За что награда?
   Тот, кого окликнули, подошел к сплетницам.
   - Хозяин выдал. - Поведал мужик.
   - А за что? Сколько помню его, щедрый он только на тумаки. - Подключились к разговору и другие, стоявшие в очереди.
   - Дойдете до конца, узнаете. А вам скажу так: хотите заработать - соглашайтесь, денежку берите и рот на замок!
   - О чем молчать надо за такую сумму??? - пересчитал деньги в его руке друг с подворья.
   - Клянись не поминать и не вспоминать о том, что произошло сегодняшним днем. Дав сей обет ты раз и навсегда вычеркиваешь этот день из памяти своей, из жизни своей и не обмолвишься о том никому под страхом смертной казни! - Как-то совсем заупокойно, будто голосом уж из того мира, говорил Милов. Бледный и мрачный. Хотя такое его состояние списывали на нежелание выдавать деньги, кои ему приходилось отсчитывать под надзором весьма внушающего трепет и страх черноволосого мужика.
   - Я не согласен вычеркнуть из памяти такой день, хозяин. - Выпалил внезапно Козьма, означив чуть ли не середину очереди. Он подсчитал монеты и прикинул, что за два серебряника забывать о том, как тискал хозяйскую дочь - глупо. Да и вообще не ему выкинуть из помыслов, что он только за сегодня дважды отличился: победа на любовном фронте, еще и вознаграждение за то!
   - Я тебя... - вспылил Милов, но незнакомец нахмурился, и в следующую секунду в руку Козьмы полетело еще два серебряника. - Ставь крестик вот тут!
   Парню протянули бумагу, и ткнули пальцем туда, где стоило поставить знак.
   - Раз мы все забудем, то скажите Феофании, что девкой она осталась!..
   Барон покраснел от натуги, схватился за батог на поясе и хотел до смерти отходить им наглую сволочь, но темный человек покачал головой.
   Некоторые, после хитрого Козьмы тоже стали загибать цену, и Милов, едва ли не воя и плача, отдавал деньги. Остальные кусали локти в сторонке из-за своей несообразительности.
   Когда последний человек поставил подпись на бумаге темноволосый мужчина вышел вперед. Осмотрел развернутый список с подписями и довольно ухмыльнулся. Тот час бумага в его руках полыхнула пламенем и сгорела дотла.
   - Еще увидимся! - сказал на прощание этот человек и испарился почти так же, как и рукопись... Только кучка пепла и осталась на полу.
   - Что же это получается??? - охнула старая нянюшка.
   - Расходитесь! - прокричал Милов. - А ты, Козьма, останься!
   - Так мы ж про день забыли, барин! - попробовал увильнуть парень.
   - Ну, так день то еще и не кончился... - Ответил ему хозяин постукивая батогом по ладони...
  
  
   Лишь ближе к ночи компания незадачливых путешественников сделала остановку. Им вновь пришлось разводить костер у дороги, чуть вдали от полей и останавливаться на постой под звездным небом, укладываясь спать на сырой земле.
   - Хорошо, хоть едой затарились! - радовалась принцесса, греясь у костра, доедая копченую куриную ножку.
   - Больно? - спрашивала Аэли, перематывая раны и зачищая ссадины Сэта, колдовством снимая опухоли на лице.
   - Нет. - Улыбался он.
   - А теперь? - затянула чуть сильнее повязку ведьма.
   - Неа...
   - Ну, я прям не знаю... - Со всей дури потянула за концы тряпочки она и завязала здоровенный узел. Однако подлый мужик стерпел.
   - Силенок не хватает? Это потому что ты кашу не кушаешь. - Заключил он, щелкнув ведьму по носу.
   - Это потому что кашу съела наша принцесса. - Вздохнул полуголодный Иохим, оттого и печальный.
   - Если бы попросил, я бы оставила. - Заверила Хавронья. - На вот, курочку скушай, а я посмотрю, что у нас тут в сундучке...
   Она повернула ключик в замочной скважине, и ларчик легко открылся... А из него, как на пружине, выскочил змей.
   - Аааа! - запрыгнула на руки рыцарю принцесса, лишив того позднего ужина. Иохим с грустью проводил взглядом копченую ножку, упавшую на землю... И с ненавистью уставился на глупую курицу у себя на коленях.
   - Да брось ее. - Подкинула идею ведьма. И парень сгрузил даму со своих колен без капли учтивости - просто уронив.
   - А я волновалась, что ты нас не догонишь! - сюсюкала с вернувшейся к ней змеей Аэли, усаживая обратно в специальную корзину.
   - Что он там делал? - недовольная допытывалась принцесса.
   - Что значит что? Ты же сама его драгоценным колье обозвала. А где должны содержаться драгоценности? Правильно. В ларце!
   - Почему в моем???
   - Ну, кажется, он тебя лучше знает. Вот и спрятался там, где его совершенно точно не забудут! - нахваливала своего сообразительного любимчика Аэли.
   - Фу! Он здесь шкуру свою оставил... - подобралась к ларчику Хавронья, проводя досмотр честно украденных богатств.
   - Тебя спросонья увидишь, можно и копыта отбросить, а не только шкуру! - выпалила ведьма, подбросив мужчинам пищу для смеха. Но те старательно скрыли ухмылки, чтобы не разозлить ее высочество.
   - Может отдохнем сегодня без женских боев? - уныло спросил Иохим. В ответ на его молитвы Тьма послала демона.
   - Ночи доброй! - влился в их коллектив прямо из теней ночных Карн.
   - Привет! - махнула ему рукой ведьма, увлекшись нежным общением со змеей и склоками с принцессой.
   - Это тебе мы обязаны отсутствием охраны во дворе? - догадался Сэт, поблагодарив демона. Но тот лишь внимательно следил за ведьмой, и в итоге поймал ее за локоть.
   - Скажи мне что-нибудь! - потребовал он, вглядываясь в ее лицо, выискивая в нем признаки каких-то ожидаемых чувств.
   - Кусабра-другабла! - выдала она, хотя могла и нечто совсем неприличное сказать. Впрочем...
   - И что это значит?
   - Не знаю. Ты сам попросил "что-нибудь". Вот я и сказала, что первое в голову пришло.
   - Какая дрянь у тебя в голове! - заметила Хавронья.
   - Я думал, ты соскучилась... - протянул разочарованный Карн.
   - Соскучилась! - обрадовала ведьма. - Как Василиса?
   - Отлично! - стиснул зубы от досады демон. - Ты только по козе соскучилась?
   - А еще надо по кому? - она обвела компанию взглядом, но, казалось бы, все были на месте. - А! - догадалась Аэли, вселив небольшую надежду крылатому воздыхателю. - Как деревня? Стоит еще? А ушлый старикашка - староста этот?
   Карн скрипел зубами.
   - Знаешь, иногда мне жаль тебя! - с горечью ухмыльнулся Сэт, наблюдая за ними.
   - Да? - злобно сощурился демон, а потом не позволив ведьме выбраться, и игнорируя змея, поцеловал Аэли. - Теперь тоже жаль?
   - О! Теперь мне тебя жаль вдвойне! - присвистнул мужик, заметив, с каким зверским видом ведьма протянула руку и из воздуха достала свою метлу.
   Змей взлетел вверх, резко потеряв должность драгоценного дара, и рухнул вместе с корзиной.
   - Давно по рогам не получал??? - уточнила оскорбленная барышня, перехватив черенок двумя руками. Несправедливость в отношении нетронутых рогов она собиралась исправить сию же минуту.
   - Беги! - улюлюкали и посмеивались мужчины, следя, как гроза демонического мира, впрочем, не теряя достоинства и гордости, уносит копыта прочь, а метла, словно топор палача, свистит в воздухе, рассекая пространство... но так и не попадает по цели. Однако, судя по сдавленному мату, донесшемуся из неосвещенных зарослей, которые были выбраны демоном в качестве укрытия, ведьма-палач настигла приговоренного к вавке в голове... и отлупила древком по башке.
   - Эм... а что с метлой? - изумились спутники, встретив встрепанную колдунью, волочившую за собой жалкое подобие метлы. Ее деревянный черенок обвис веревкой.
   В ответ Аэли грубо выругалась, пригрозив кулаком удаляющемуся на фоне звезд крылатому силуэту. И остаток вечера всеми известными средствами пыталась снять проклятье с предмета.
  
   Глав 5. Спасение горящих - дело рук поджигающих...
   Долго ли, коротко ли держали путешественники путь по тракту, да остановил их голод. Голод лютый, зверский... Да, собственно, и не им самим ведомый. А коням их...
   Если люди еще могли немного потерпеть, то животные отказывались придерживаться жесткой диеты.
   - Тпру, сказала!!! - вопила принцесса, упираясь ноженьками в землю. Она старательно тянула на себя повод, и пыталась прогнать глупое самоощущение плуга. К сожалению, не получалось. Возможно потому, что она вспахала ногами сотки три земли, и позади тянулись уж две достаточно глубокие борозды, что хоть картошку в них сажай.
   Подлая коняка ничего не хотела слышать ни о каких "Тпру!", она вела охоту на лису, и остановить ее мог только...
   - Стоять, зараза!
   Сэт! Крепкий мужчина возник прямо перед лошадью, широко расставил руки и ухватил животное за узду, когда то от испуга остановилось, сев на круп и заржав явно от радости встречи. Принцесса совсем скоро догнала скакуна, устало сев рядышком, задыхаясь.
   - Я из-за этой сволочи сапожки стоптала! - пожаловалась она, грязная, истрепанная, едва переведя дыхание. Сапоги ее... Их вообще сложно было назвать обувью - подошвы и носок в сем странном изделии не имелось.
   - Голод - не тетка. - Пожал плечами Сэт, поглаживая лошадку по морде. - Ты б еще пару деньков на пустом тракте поголодала и тоже за лисицами бегала. Кстати, ведьма вернулась?
   - Охотится все еще. А ты поймал чего? Хвастайся!
   Бывалый охотник показал мешок с прыгучим ужином, которому больше всех обрадовалась именно лошадь.
   - У, морда! - пнула зверюгу Хавронья. - Ничего не получишь! Травку иди, щипай!
   - На травке долго не протянешь. Ничего, тут на всех хватит. Вставай, будем вертаться. - Помог принцессе мужик, и они вместе с упирающейся кобылой в поводу двинулись к стоянке, где их поджидал флегматичный рыцарь, смиренно наблюдающий за редким упорством серого коня, прыгающего на двух задних копытах у тонкой березины, на ветки которой забралась перепуганная белка. И ее можно было понять - не каждый день тебя пытается съесть лошадь!
   Остальной зверинец, призванный на роль тяговой силы, чесал копытами за ухом, гоняя выдуманных блох, что-то вынюхивал, обследуя стоянку, ну и метил каждый куст. Ну и заключающий штрих картины - рыцарь печального облика.
   - Просто картина маслом! - оценила всю постановку Хавронья.
   - Масла у нас нет. - Вывалилась из кустов вся в сырых яйцах, грязи и траве ведьма. - Хоть ягод насобирала. Может чего и удастся приготовить.
   - И то "хлеб". - Пожал плечами Сэт. - А готовить то кто будет?
   И все переглянулись. Включая лошадей. Но те могли выступить с предложением не готовить вовсе, а накопленное скормить в сыром виде бедным, несчастным животным! Только говорить они не могли.
   - Я займусь, - сдался рыцарь, не участвовавший в погоне за мелкой дичью. - Вы хоть в порядок себя приведите.
   И пока потрепанные товарищи отправились к ручью, лошади обступили Иохима, развлекая его стандартными собачьими трюками: "глаза печальные-печальные, голодные-голодные", "подам лапу за вкусное вознаграждение", "танцы на задних лапах", "жалобный скулеж" и т.д.
   - Кто бы видел это со стороны! - ужаснулся Сэт, оглянувшись назад... и явно накаркал...
  
   Речушка в глубине лесной полосы, окружавшей тракт, была небольшой... Она вообще не могла похвастаться достойными размерами - ванная, и та, казалась вполне шире и глубже. Но на безводье и безмылье путешественникам и такой природный водоем показался вполне уместным для купания.
   - Мужчины налево! - скомандовал Сэт, и сам же выполнил приказ, немедля свернув за реденький куст камыша.
   - Конечно. Природа мужская... - Вздыхала Хавронья. - Все налево, да налево... Надо бы вас от такой привычки отучить!
   - Как? - невольно заинтересовалась ведьма, войдя в воду, скинула с себя половину вещей и принялась выполаскивать одежду в речушке. Попутно думала о том, как и из чего сделать ароматные притирания, ибо аромат дороги, пота, лошадей и собак не приносил никакого эстетического удовольствия. По крайней мере, ей самой и людям. А вот комарам очень даже нравилось!
   - Когда я стану... - начала фантазировать принцесса.
   - Царицей, то сразу отменишь лево, как направление? - предположила подруга. - И так у нас будет две правых руки и две правых ноги.
   - Зато всегда можно будет вставать с правильной ноги! - достаточно оптимистично отнесся к будущему новому государственному указу мужик. - Никто не скажет: "Встал не с той ноги"... Нога всегда будет та, что надо!
   - Ну да! Всегда правая! И сапоги всегда правые... Но неудобные! Просто нация колек. - Оценила представившуюся перспективу Аэли. - Так и быть... ради такого "светлого" будущего надо постараться посадить тебя на трон! Да в Багрии будет очень весело с твоим возвращением!
   Ее высочество была задета за живое... за вечно живое - уязвимую гордость. Ну и платьем тоже - но задел его камыш, и нахально тянул на себя, так что с ним пришлось бороться.
   - Я вам еще всем покажу! - тихо ворчала девица, грозя и камышу, и зловредным попутчикам.
   - Две правых ноги? Не надо! Не показывай нам такое уродство! - вдвоем потешались над ней те.
   Хавронья еще что-то проворчала - непечатного содержания.
   А ее товарищи, долго и неустанно рассуждая о теме правых и левых конечностей, облачились в не досохшие вещи, да и, гонимые мечтой о вкусном ужине, направились к стоянке. Принцессе оставалось только поспевать за ними.
   - Отдай башмаки поносить! - потребовала она у Аэли.
   - Да ни за что! Свои надо было беречь, и не выделываться: "Коняшка, коняшка, бери след! Фас!". Кто тебе теперь виноват???
   Сэт хихикнул. Только принцесса могла додуматься тренировать коня на роль ищейки.
   - Я хотела...
   - Да знаем мы... - успокоил ее Сэт, положив руку на плечо, и весело подмигнул.
   - Устала... - вздохнула протяжно она. - Я устала от этого походного режима. Сервису хочу! - пожаловалась Хавронья, избрав Сэта в качестве жилетки, попробовала ткнуться носом ему в плечо, запятнать соплями и слезами рубаху... только промахнулась...
   Сэт вовремя отвернулся.
   - Поконючь еще! - Посоветовала ведьма.
   И внезапно остановилась, словно вкопанная.
   На стоянке едой и не пахло. Зато попахивало кражей. В особо крупных масштабах: ни еды, ни лошадей, ни телеги... ни Иохима.
   - Отлично! - сцедила ведьма, постепенно приходя в бешенство. Голод оказывал отвратительное влияние на ее и без того не ангельский характер.
   - Мы стоянкой не ошиблись? - задумалась принцесса, повертевшись вокруг оси. - Где еда???
   - Лучше бы поинтересовалась отсутствием Хомы! - зарычал Сэт.
   - И где эта бестолочь??? Отошел в кустики? - тут же предположила Хавронья, заглядываясь на ближайший кустарник.
   - Ну да... с конями, повозкой... - хмыкнул мужчина, явно на что-то намекая.
   - И с толпой из двух десятков человек в качестве сопровождения! - подытожила ведьма, заметив вереницу следов. Пахло чем-то до боли знакомым.
   - И зачем ему такая толпа? Он что, еще кого-то позвал на ужин? - не понимала принцесса, заглядывая то в один густой кустарник, то во второй. В итоге столкнулась лицом к лицу с ведьмой.
   - Ты вот скажи, ты башкой точно не ударялась, когда за конем весь путь бороздила?
   Немного поразмыслив... И припомнив удара два ветками по физиономии, Хавронья постепенно начала осознавать один существенный факт!
   - Дурой меня обозвать хочешь? - скрежетала зубами она.
   - Идиотка! - выругалась Аэли. - Нас обокрали!
   Сэт прошелся на полусогнутых ногах по стоянке, определяя направление, в котором исчез друг. И нашел.
   - Гляди, - подозвал он Аэли. Но принцесса так же решила поучаствовать в играх следопытов.
   - Они украли наш ужин?! - ткнула в отпечатки ног Хавронья и не замедлила с решением всех проблем сразу. - Казнить сволочей!
   - Непременно! - отчеканил мужик. - Вот только догоним...
   - Дня через полтора. - Навскидку прикинула ведьма, учтя отсутствие транспорта и сломанную метлу.
   - Иохима освободим...
   - Если он еще будет жив...
   - И вот тогда...
   - Каюк им! Мой змей! - скрипнула зубами ведьма, сообразив, что кроме всего прочего коварные похитители умыкнули и ее любимца. - Они пожалеют о том, что украли его.
   - На этот счет... - хмыкнула принцесса. - Думаю, они итак пожалели.
   Аэли зыркнула на нее злыми красными глазами.
   - Хотела сервису?! Будет тебе!
   Она принялась за колдовство...
   - Cиленки-то побереги! - остановил ее Сэт - слух уловил мерный стук копыт, доносящийся от дороги вперемешку со звоном бубенцов. Ну и оттенялось все это милозвучие мужским храпом. - Доберемся и без колдовства.
  
   Его доставили в деревню с почетным эскортном из десяти человек, везли на телеге, и даже под белы рученьки помогли сойти на землю... Правда, уронили, потом случайно пнули, оттоптали руку, явно оступившись. В общем, всячески проявляли местное гостеприимство...
   Однако весь спектр радостной встречи с аборигенами у Иохима сводился к одному слову... к очень не хорошему.
   Красоты и главные достопримечательности городка не позволяла рассмотреть весьма экстравагантная "шляпа", предоставленная попутчиками - старый мешок, пропахший прелым зерном, сыростью и взрастивший третье поколение моли. Парни из эскорта утверждали, что это последний писк моды. Хома мысленно поправил, что писк был предсмертным и очень тихим.
   - Добро пожаловать! - весело пропел ехидный голос сбоку, а потом рыцарь впился в землю коленями и чуть не вспахал носом небольшой участок, с подачи щедро, душевного извозчика. Подача произвелась ногой в зону чуть ниже поясницы, так что теперь у Хомы болело на два участка тела больше, чем ожидалось.
   - Что ж ты неуклюжий такой! Пойдем, дорогой! - подхватил кто-то с другой стороны, и потащил прямо, не обращая внимания, на то, как отчаянно спотыкается человек в мешке. - Сейчас определим тебя на постой. У нас тут все условия: холодная яма два на два метра, подушка из сена... Но если замерзнешь, не боись! Быстро отогреем!.. Завтра на костре...
   Иохим отчаянно подавился кляпом, ставшим поперек горла. Попытался тяжело вздохнуть и, безропотно принял удар в живот (ибо роптать было можно исключительно в мыслях)...
   - Вот, приляг! - втолкнули Иохима в темницу, и, наконец, соизволили снять мешок. Кляп, увы не достали, мотивировав тем, что путник, наверняка, голоден и может кормиться в свое удовольствие: "Чтоб ты подавился!" - примерно так прозвучало учтивое пожелание из уст слишком уж веселого светловолосого детины, чем-то напоминающего Сэта.
   "Эх, его бы сюда!!! И никакой темницы не осталось бы!" - с тоской подумал Иохим.
   - До утра полежи, колдун! А завтра ты приглашен на праздник! - подмигнул блондин и захлопнул тяжеленную железную дверь.
   "Что одним праздник, другим - похороны" - всплыла в голове рыцаря старинная поговорка, и упертая вера оптимиста в лучшее, нарисовала картину спасения пленника товарищами:
   Сэт вынесет тяжелую дверь ударом кулака;
   А ведьма - разнесет на щепки стены его тюрьмы...
   "Верните нашего человека!" - закричит она.
   "Воры! На королевского слугу покусились!" - непременно вставила бы свои пять медяков принцесса.
   Еще Сэт... Наверняка, он бы поинтересовался у "воров" не хотят ли они в глаз! А то и пузо!
   Они бы и не хотели. Но разве Сэта такое волновало, хоть когда бы то ни было?
   Иохим усмехнулся и стал ждать друзей, предвкушая свое чудесное избавление от тюремных пут...
  
   Однако пока на помощь торопился (в меру своих физических возможностей) только один спаситель.
   Не привлекая внимания у грабителей, уже успевших отвязать лошадей, и приступивших к досмотру скудного багажа, он покинул свое укрытие, и... Пополз к темнице...
   Отыскал камеру, в которой содержали недавно задержанного.
   И в сотый раз проклял весь белый свет за то, что он - всего лишь змей! И все, что может сделать в этой ситуации - перекусать честное население Приболотья...
   Змей решил начать с начальника стражи!..
  
   Час за часом, прошла ночь. И вот уже светало: запели ранние пташки - петухи. До боли в желудке запахло выпечкой - пекарь поднялся с постели и сразу же взялся за работу. На дворе с песнями да шутками собирались дети...
   Пели они жизнерадостными голосами:
   "Торопись, не робей!
   Будем жарить мы чертей!
   Магу пятки подожжем,
   Мир от нечисти спасем!"
   И все несли вязанки хвороста к кострищу.
   "Избавители, блин!" - подумал тот самый маг, которому собирались жечь пятки. И подтянул ноги под себя, не желая с ними расставаться.
   - Кто ж так с нечистью борется! - досадовал глупости местного населения Иохим. - Я б вас научил, как правильно... Но не буду!
   Вид из маленького тюремного окошка на огромное серое сооружение во дворе портил все! Как фингалы на строгом худощавом лице Иохима портили его красоту. Последний краткий разговор с охранниками был весьма познавательным: к примеру, Хома выяснил, где у него печень, что она может очень болеть, а еще, что его обвиняют в колдовстве и категорически не хотят предоставлять шанса оправдаться. Ну и какая-то тварь искусала всю ночную стражу, и мужики теперь самогон не только внутрь принимают, но и переводят бесценный продукт на примочки, попутно обвиняя во всем подлого колдуна!
   Призрачные надежды на спасение таяли, не оставляя следа.
   Хома отвернулся от крошечного окошка, сердитый на весь мир. Неужели его грандиозное приключение должно кончится таким глупейшим образом: поборник добра и справедливости, охотник на нечисть погибнет смертью колдуна - на костре, у позорного столба!?
   "Нечисть... Сегодня они тебе улыбаются, завтра травят зельями, послезавтра - приносят тебя в жертву... Или забывают в чужой темнице... - с обидой думалось Иохиму. - Сам виноват! Кому только доверился?! Избавились от меня, и рады".
   С такими горькими мыслями, осознавая, что помощи ждать больше не от кого, Хома, обратился к единственному, кто смог бы оказать ему помощь - Единому!
   Не откладывая на завтра то, что завтра сделать не получится по причине перехода в иной мир, рыцарь вознес свою последнюю мольбу...
   Чтобы охранников резко сморил медвежий недуг.
   Чтобы затворы железной двери поржавели и сломались.
   Ну и, чтобы дурацкая ситуация оказалась просто кошмарным сном, а сам Иохим проснулся... да хоть бы и в родной келье при монастыре.
   Единый внял мольбам смертного... Правда не всем.
   - Ищи эту тварюку! - размахивал над полом факелом стражник Савий. Нагнулся пониже, чтобы пламя осветило каждый уголок под столом в сторожевой.
   - А змеюка та большая? - крепко сжимал в руках рогатину недавно поступивший на службу Колянда.
   - Да я таких раньше не видывал. Вот, как пить дать - из преисподней он ее вызвал! Из самых недр сволочь вылезла! Говорят, вчера уже пятеро сапоги отбросили!
   - Пятеро? Так пятерых-то и покусали. Я их сегодня в харчевне видел - живыми... - но Колянда запнулся, припомнив, в каком именно состоянии мужики пребывали, и решил исправиться. - Почти. Еще пара бутылей - и точно будут трупарями!
   И заржал в голос с собственной шутки, не отыскав понимания у старшего.
   - Ищи давай!
   - Не могу. Я змей боюсь. Может вы сами ее? - замотал головой Колянда.
   "Я б вас всех!.." - думал змей, вися на перекладине под потолком, но его, увы уже воротило от людей. За несколько часов он попробовал на вкус пятерых немытых мужланов и два грязных сапога. А пользы никакой не принес. Более того - позволил себя обнаружить. Еще и два единственных клыка нестерпимо болели и зудели.
  
  
   Скрипя колесами, и передвигаясь медленно и тяжело со своей ношей, повозка с тканями, едой, лекарствами и тремя путниками въехала в небольшую деревеньку с живописным названием Приболотье. Табличка, свидетельствующая о том, что компаньонов доставили именно сюда, была немного покошена, обожжена огнем, измазана чем-то нехорошим и болталась на двух ржавых гвоздях. В общем, приветливое местечко - сразу видно.
   - Они его точно в эту глухомань привезли? - скривилась Хавронья, все еще мечтающая о сервисе достойном персон королевских кровей.
   - Точно! - уверенно ответила Аэли, ничуть не радуясь скорой встрече с другом. Отвратительный запах, который она учуяла еще на стоянке, здесь только усилился. Настолько, что хотелось закрыть пальцами нос.
   - Торопитесь! Торопитесь! Не пропустите праздник огня и света! - кричал зазывала, стоявший на бочонке посреди улицы.
   - Ура! Мы попали на праздник! - обрадовалась принцесса, сходу попробовав подсчитать дни, когда должны состояться основные календарные традиционные мероприятия. Однако ничего такого припомнить не смогла. Либо просто ошиблась в подсчетах. А может и вообще считать разучилась... По-крайней мере, именно так ей бы сказал Иохим, которого рядом не было.
   Ведьма растолкала задремавшего на телеге Сэта. Тот лениво потянулся и потер глаза, сел, осматриваясь. Да только глаз ни за что не цеплялся - убого деревенька выглядела.
   - На месте, господа! Тпру! - прикрикнул на лошадей купец.
   - Уж спасибо, любезный! - поблагодарил его путник, и мужчины обменялись рукопожатиями. Сэт на удивление быстро заводил не просто новые знакомства, но и полезную дружбу.
   - "Жаренная курица" - единственный постоялый двор. Можете сразу туда отправиться. Ваш друг, может быть, там.
   - Слушай, Ивасей, а что за праздник-то у вас? - спросила Хавронья до того, как телега двинулась к месту разгрузки.
   - Дык, Костерная неделя. Ведьм жечь будут и шашлыки... - Пожал плечами купец, щелкнув поводьями, и лошади опять зацокали копытами.
   - Надеюсь, шашлыки будут не из того, что останется на костре инквизиции! - вздохнул Сэт.
   - А мне вот интересно, как часто они устраивают себе такие праздники и где они столько ведьм берут! - всерьез заинтересовалась вопросом Аэли.
   - А че ж ведьм на свете мало? - хмыкнула принцесса.
   - Вообще-то, едва с десяток наберется на страну. А тут... вдумайся - неделю они ведьм жгут! Неделю!
   - А может они одну... - упорствовала Хавронья.
   - Ну да: сначала пытают, потом жгут пятки, на второй день - коленки... - Кивала Аэли, отобрав у зазывалы листок со списком мероприятий на неделю, в котором значилось:
   "...День третий. Общему вниманию предлагается потешные пытки Агаты - дочери кузнеца.
   Пометка: стометровый проход по раскаленным углям с дальнейшим раскаянием и сожжением.
   Далее: кукольное представление, музыкальное выступление ансамбля "Ведьмины пляски".
   Аэли скривилась, но читать продолжила из чистого любопытства.
   "День шестой. Увлекательная игра "Найди шестую ведьму", а также благотворительная раздача вина и хлеба всем, кто оказал помощь в поисках. Особый приз - упитанный поросенок!".
   - Я же говорю: они ведьм тут в каждом втором могут отыскать. Одна не так посмотрела, вторая не там прошла, третьей просто позавидовали... - возмущалась, скомкав лист, она.
   - Эй! - наконец, включился в диалог с приезжими зазывала. - Чего творите, изверги? Вы кто такие???
   - Изверги! Сам же сказал. Мы на праздник приехали. - Сэт заслонил собой ведьму, теряющую человеческий вид, ибо еще пара минут промедления и в меню на празднике появился бы пунктик о шашлыке из его друзей или из организаторов праздника (это уж как повезет).
   - Вы только послушайте! Новая пометка, от руки написали: "День четвертый. Повешенье и сожжение (если сильно попросят, то и четвертуем) колдуна и заклинателя животных. Того самого злодея, который морил наш скот и насылал болезни на коров на протяжении года!".
   - И много животных полегло? - спросил Сэт.
   - Может две. - Не припомнил грандиозного мора местный житель.
   - Понятно. - Вздохнул заезжий, не сильно обрадовавшись, что мор обошелся всего двумя коровами. - А где у вас тут ведьм содержат? - спросил, наверное, чтоб сделать ведьмам выговор за некачественную работу.
   - Вон тама... - зазывала ткнул пальцем в страшное серенькое двухэтажное здание, неумело сложенное из крупных камней. И пока все отвлеклись на осмотр местной достопримечательности, вырвал свой листок из рук наглой девицы.
   - Спасибо, мил человек! - улыбнулся ему приезжий, увлекая подруг к несуразному строению. - Нам туда!
   - С такими праздниками тебе не с кого налоги собирать будет! - с примесью горечи усмехнулся мужик, подмигнув ее высочеству.
   - Отменю все эти глупости! - пообещала Хавронья.
   - Я раньше отменю глупцов, которые эти глупости придумали! - ускорила темп ведьма, торопясь устроить грандиозную расправу.
  
  
   Глава 11. Лжецу любая роль к лицу.
   В полумрачной, без единого окошка комнатке, больше смахивающей на узкую кладовую, в которой вместился стол да пара стульев, еще с ночи вели допрос пойманного колдуна. Колдун, известный некоторым, как Иохим, устало подпирал кулаком щеку, вперил взгляд в тщедушного мужика, потрясавшего перед его носом святым знаком. Уж вполне ведомо на что рассчитывал этот странный человек - запугать пойманную нечисть... Предполагаемая нечисть ухватила знамение, чмокнула деревянное плетение и снова преспокойно село, любуясь замешательством своего инквизитора.
   - А это, все равно, ничего не доказывает!!! - упирался мужчина.
   - Господи! - взмолился Иохим. - Ну как еще то доказать??? Я в монастыре рос! Меня на службу отрядили...
   - Знамо на какую службу: людЯм вредить... - уверенно кивал напарник инквизитора.
   - Девок портить! - кивал еще один дружинник.
   - Никого я не портил и никому не вредил. - Искренне возмущался Хома, но тут память его сделала некий поворот, подкинув постыдную мыслишку. - Хотя... мог. - И снова замотал головой. - Но нет! Я честный человек!
   - А лошадей кто зачаровал??? Ась, человек ты наш честный??? - сощурился, придирчиво изучая пленника, инквизитор.
   - Не я! - твердо заявил о своей невиновности пленник.
   - Кто ж тогда??? - допытывался дознователь, и словно в ответ двери распахнулись, пропустив зверского вида даму с крепышом-подручным... Который в свою очередь внес в камеру дружинника, стоявшего на страже. Внес и поставил в уголок, чтобы не мешал.
   - Это что такое? - подскочил, как ужаленный, инквизитор.
   - Я - не "Что"! А "Кто"! - стиснув зубы, поведала наглая девица, и хотела щелкнуть пальцами, однако подручный быстро эти пальчики перехватил и сжал в своем здоровенном кулаке.
   - И Кто??? - наблюдая за этим жестом, поинтересовался инквизитор.
   - На ушко скажу! - ухмыльнулась она.
   - Ой, не советую! - покачал головой Хома. - Откусит!
   - А ты бы помолчал! - прикрикнула на него незваная дамочка.
   - Так, знакомы вы! - догадался дружинник. - И вы - бесовское отродье? - с какой-то весьма подозрительной надеждой спросил страж.
   - Ну, в какой-то степени, - не стала отрицать девушка, окончательно добив инквизитора своей честностью.
   - Мы... эм... - перехватил инициативу Сэт, понятия, что сейчас на трех заключенных станет больше. Доверительно положил руку на плечо главного дознавателя, отвел в сторонку... к соседней стене. И вот там поведал по секрету: - Мы с вами вроде как коллеги. Только это большой секрет. Ц-ссс! То есть у нас тайная миссия. Вот как вас зовут?
   - Фелонтий. - Ошарашено хлопал ресницами инквизитор, но пока слабо верил чудаку.
   - Так вот, брат Фелонтий, понимаете, мы служили нечисти... в свое время, - Не позволив дознавателю слишком уж обрадоваться, Сэт продолжал говорить. - Но потом пришел по наши души святой рыцарь Иохим (кстати, это вы его сейчас допрашиваете). Так вот он нас из той клоаки вытянул на свет божий, пред очи Единого поставил, к отцу Мирославу привел. А тот дал задание...
   - Какое? - заинтересовался Фелонтий.
   - Секретное! - воздел палец к потолку Сэт, чтоб придать лжи пущего эффекту, и открыл завесу тайны. - Вам, как лицу, к храму Единого приближенному, поведаю: мы, внедряемся в колдовские секты и изнутри узнаем имена, места встреч и т.д. Докладываем отцу Мирославу, а тот высылает инквизиторов. Хотя, чаще всего, наш Хома сам со всеми разбирается. Вот видели коней демонических?
   Фелонтий, как слушатель благодарный, лапшой на ушах не избалованный, кивнул.
   - На последнем задании он демонов из девочки, крошечной такой (лет пяти) изгонял. Да в лошадок псов тех адских переместил. Пусть добру послужат. Мы на них покатаемся, не все ж им жизнь людям честным портить, правильно? А там, приедем на родину, сдадим лошадок инквизиции, и пусть допросы проводят по всей строгости!
   Фелонтию оставалось только аплодировать искусной лжи. Однако...
   - А документы... - снова заговорил в нем пронырливый правдолюб.
   - Какие документы, друг мой?! - вздохнул Сэт, и посмотрел на собеседника, как на маленького, глупого школяра-семенариста. - А конспирация?
   - Конспи... - поднатужился Фелонтий, но произнести не смог заковыристое словцо.
   - Конспирация! - повторил Сэт. - А если бы ведьмы да колдуны, распознали нас по бумажкам, утверждающим наши личности шпиёнов, что было бы?
   - Ну да. Ну да. - Еще немного покивал головой инквизитор, постепенно сдавая позиции.
   - Не верите? И правильно. Я тоже людям не верю, без проверки. А хотите мы вам тут такие показательные казни устроим, что все Приболотье о том еще легенды слагать будет?!
   Позади, ведьма, которой только что предложили роль главного инквизитора на вечернем праздничном костре, раскрыла рот, представив, как подносит факел к ногам собственных побратимов... Хотя, пару-тройку коллег она бы и впрямь тесно познакомила с огнем.
   - Сделаем все по-модному, как у нас в княжестве! Так сказать, поделимся опытом! - Обещал внезапно воскресший в мужике лжец.
   Неожиданный поворот событий слегка обескуражил дознавателя. Да куда уж там - он просто обалдел. Раскрыл рот, воздух похватал и выдохнул свое: "А давайте!".
   Ведьме оставалось спросить: "Какого рожна???".
  
   Приезжих шпионов определили на постоялый двор, лошадей определили в стойла там же, а Иохима отпустили, напоили, очень извинялись. На радостях Хома даже часа три-четыре, будучи не совсем трезвым, но очень счастливым, рассказывал народу о своих подвигах рыцаря-охотника. Конечно, приукрашивая многие подробности. Внимали ему в харчевне с огромным любопытством.
   - Либо ему поставят завтра памятник... - расценивала способности сказителя Аэли. - Либо к утру вернут на костер... потому как проболтается.
   - Да. Надо бы его баиньки уложить, - согласился Сёма, спокойно и несколько равнодушно потягивая из деревянной кружки пиво.
   - Вот знаешь, когда ты говоришь, как сегодня с дознавателем, можно заслушаться просто! - сделала комплимент ведьма Сэту, внимательно всматриваясь в, казалось бы знакомое и привычное лицо мужчины. - Но в другой раз посмотришь на тебя - ну простой сельский мужик, и двух слов связать не можешь...
   Сэт растянул на физиономии глупейшую ухмылку.
   - Я этим штучкам на войне научился. У шпиёна нашего. Он говорил: "Шпиён - профессия балаганная", и "Для каждого слушателя своя личина нужна". Вот и поднатаскал меня немного.
   - Ну да. Ты сам-то не запутался, где личина, а где ты? А то ведь мы уже, признаться, потерялись! - влезла с замечанием Хавронья, приятно потягиваясь после плотного и сытного ужина.
   - Чего тут теряться. Вот - вы, вот он я! - ухмыльнулся мужик, пригубив жутко разбавленного кваса.
   - Поразительно! - сощурилась Аэли, осматривая совершенно подурневшее, глупое лицо Сэта. - Ну, чисто дурак дураком!
   - А что тут поразительного? - не понимала Хавронья.
   - Ты мне не веришь??? - грозный вопль перекрыл все шумы в "Жаренной курице" разом. - Да я ведьм... да я... Да каждый день боюсь... то есть борюсь! Подтверди! - и порядком захмелевший сказитель Хома ткнул пальцем в единственную ведьму в этом захолустье. Да та обладала очень быстрой реакцией, и сразу с места пересела на другое... И не важно, что оно было занято и пришлось усесться на колени Сэту. Тот весьма удивился. А еще больше удивилась Хавронья, когда оказалась в центре всеобщего внимания, как истинная ведьма, с которой ежедневно и еженощно борется отважный Хома!
   - Боится. Боится... - подтвердила Хавронья, а потом так ненавязчиво поинтересовалась у подруги, отставив пойло и еду в сторонку. - Я не поняла... Это сейчас кто-то на драку нарывается? - засучила рукава принцесса.
   Ведьма часто закивала, совершенно поддерживая оскорбленную девицу. И даже согласилась оказать поддержку в виде тумаков, выписанных одному алкашу.
   - Все. Допился. - Вздохнул Сэт, оборачиваясь к любознательной толпе. - Он про говорящую крысу, которая в бабу превращалась, уже рассказывал? - Поинтересовался он. Мужики и бабы закивали. - Значит, ему уже пора спать. Это у нас обычно сказка завершающая...
   Мужики заржали в голос. На что Иохим обиделся.
   - И ты, Сёма! - выдохнул он алкогольные пары прямо в лицо другу, когда тот, сгрузив ведьму на лавку, подошел и ловким движением перекинул на плечо долговязое, худое тело Хомы. - А я думал, ты - друг...
   - Друг. - Соглашался с ним Сэт. - И сейчас я отнесу тебя отдыхать.
   С этим сказитель Иохим спорить не стал. Более того - уснул непосредственно в процессе перенесения его мощей к маленькой, не по его росту сделанной, кровати на втором этаже.
   - И что мы завтра делать будем? - глядя на спящего рыцаря неважного облика, задалась вопросом Аэли. - Ты такого наобещал этим людишкам, что теперь и не знаю, как выпутываться будешь!
   - Чего это я один должен выпутываться? Мы все в этом погрязли. - Хмыкнул мужик, устраиваясь удобнее на соседней кровати. Только устроиться получилось сидя, прижавшись спиной к стене, так как остальную часть постели отняла принцесса, по привычке, скрутившись калачиком на краю. Поразмыслив, а точнее понадеявшись, что его не прибьют в гневе, мужик пересел на постель к ведьме. - Лучше давай выспимся, а завтра что-то придумаем на свежую голову.
   - Вообще-то мы могли втихаря удрать отсюда, пока все спят. -Озвучила вполне логичный для нечисти план.
   - Вот она - нечистая сила! Зачем обманывать хороших людей? - Возмутился Сэт, зевая. - Зачем обманывать так грубо. Давай сделаем это красиво... Но завтра.
   И он устроился более удобно, воспользовавшись тем, что Аэли задумалась над его словами, став размышлять, как это - красиво обманывать? Когда она опомнилась, то было поздно - кровать почти полностью занял Сэт.
  
  
   Глава 12. Изгнание нечистых и немытых
   Утро наступило без предупреждения... Наступило на Сэта увесистой ножкой и прямо на пузо.
   - Мать твою! - выругался мужчина, и "утро" громко приземлилось на пол, устроив землетрясение в пределах небольшой комнаты на постоялом дворе.
   - А вот не надо трогать мою мать! - возмутилась распластавшаяся в метре от кровати принцесса и пнула ногой Сэта. У него итак спина, поясница... да, впрочем, все у него болело и затекло. А тут еще и эти пинки. Так что мужик расщедрился на "комплименты" ее высочеству. И только потом, когда все слова иссякли, а друзья проснулись, понял, что ночь проспал на полу... Не один. Доблестный рыцарь, да и принцесса, разделили его участь. Зато все отведенные кровати стояли у окна, составленные в одно широкое ложе. А на нем, поперек, разлеглась ведьма. Она приоткрыла один глаз, заметив, как вокруг столпились с помятыми, совсем недружелюбными физиономиями товарищи.
   - Как спалось? - спросил Сэт.
   - Отлично! - честно призналась колдунья, под скрежет зубов Хавроньи.
   - Ну ты и... - сцедил мужик.
   - Ведьма? - уточнила Аэли. - Вот это новость!
   Тук-тук-тук - громко и навязчиво кто-то требовал внимания, ломясь в двери. Потерзав немного слух, пришлец подал голос:
   - Господа инквизиторы, пора! Пора готовиться к изгнанию!
   - Да я, считаю, мы прям вот сейчас и начнем... - засучила рукава принцесса.
   - Только посмей! - предупредила ее ведьма, гордо поднимаясь с постелей. - Крысой до конца жизни будешь. Короткой жизни!
   Хавронья покраснела. Щеки ее надулись. Того глядишь - лопнет, как пузырик.
   - Да идем уже! - выкрикнул Сэт.
   - Только из себя выгоним змия зеленого! - потирал виски Хома, и отправился обратно в зал харчевни - набираться здоровья из кружки хмельного.
  
   Сэт вышел на крыльцо. Сладко зевнул и потянулся, разминая спину. А потом чуть не подавился, и долго не мог откашляться, когда увидел весь честной народ, от мала до велика, собравшийся вокруг (о, диво!) лошади, упирающейся передними копытами в ствол дерева, и клацающей зубами, в надежде откусить, повисшему на ветке коту хвост.
   - Нечего тут смотреть. Лошадка играется. - Растолкал всех Сэт, подхватил под удила обнаглевшую скотину и повел обратно к стойлу, по дороге, щелкая лошадь по носу и приговаривая: - Ты, тварь-то, не забывай, что лошадью прыгаешь, а не шавкой подзаборной хлебушка клянчишь!
   Щелкнув зверюгу по носу, крепко привязал строптивое создание. Мужик пересчитал поголовье скота, и не обнаружил еще одной лошадки.
   - Эй, малый, - окликнул он ребенка, игравшего неподалеку. - А еще одну кобылку не видел? Куда делась?
   - Э, дядь, так она кость за нужником закапывает... - хохотнул малец.
   - Просто замечательно! - ворчал Сэт, отправляясь за очередной беглянкой, и пока всех собрал, пока отчитал... Малышня собралась у сарая, да посмеивалась. Где ж оно видано, чтоб коням приказы отдавали: "Сидеть!", "Лежать!". Но вот ведь диво - кони слушались!
  
   - Не хотите ли провести дознание? - лебезил Фелонтий, к утру переварив полученную за прошлый день информацию, и вновь разуверившийся в правдивости приезжих. Теперь он вознамерился устроить проверку. Приказал помощникам своим в оба глядеть. Да вот и пригласил гостей дорогих туда, где следить за ними лучше получится - в тюрьму.
   Щупленькая, маленькая девица грозного нрава, сузила хитрые глаза и, поразмыслив, выдала: "А почему бы и нет! Глядишь, чему у вас научимся, а чему и сами научить сможем!". И вся компания отправилась в темницу. Лишь Хома шел да ворчал: "Был я там. Ничего там интересного нет!". И ошибся. В его камере может и не было ничего любопытного, а вот в другой каморке нашлось - девица фигуристая и зареванная.
   - Ты - ведьма! - громко сказал Иохим, войдя к ней, оглянулся по сторонам, заметив, что товарищи инквизиторы далее прошли, и совсем тихо добавил, подобравшись ближе. - Не бойся меня. Давно ли сидишь тут?
   - Ужо три дня как. - Разревелась пленница.
   - Я тут всего один просидел, но мне хватило. - Признался Хома и, пользуясь тем, что никто за ними не следит, присел рядом на солому. - Меня тоже обвиняли в колдовстве. Но потом пришли друзья... Хотя я думал, что вовсе обо мне забыли... За тобой есть кому прийти?
   - Нет. Нет никого. Батька помер. Мать еще на прошлой неделе сожгли. - Разревелась пуще девица.
   - Да не плач ты. Звать тебя как? Меня вот Хомой. - И он ласково ей улыбнулся. Его лицо, улыбка и голос вызывали в девушке доверие. Она в миг перестала реветь.
  
  
   В царстве князя Шестисветого во всю буйствовала зима. Холодила, завывала метелями, морозом щипала да снегами укрывала. Маленький домик в лесу, что неподалеку от деревеньки со странным названием Путанища, совсем занесло снегом. Да все ж в окошке теплился огонек. Заглянувший в этот домик случайный путник, наверняка, испугался, да и побежал бы обратно на мороз, не рискнув попроситься на ночлег. Ведь в печи горел огонь для козы... Для козы и ее рогатого товарища.
   - Вот, что за несправедливость-то? - задавался вопросом демон...
   Хотя нет. Вопросы он все задавал козе. А та с видом бородатого мудреца, чинно жевала сено, и все посматривала на собеседника.
   - Я по ней скучаю. Я ей помогаю. Не ценит! Бежит от меня с людьми за море-океян!
   Он сделал несколько глотков козьего молока, свежего, сегодня нацеженного, будто вина пригубил. Скривился.
   - Приключения у них там, понимаешь! Заговоры. А мне что? Коза! Вот сиди, да присматривай! - дернул плечом демон.
   - Беее! - ответила ему собеседница, поведав какую-то мудрость.
   - И я думаю, что обалдела она совсем! Ты ж и сама прекрасно жить можешь.
   Коза Василиса головой трухнула.
   - Ладно. Давай так. Я с одним договорюсь, будет приходить доить тебя. А сам слетаю, проверю, чего она там чудит!
   - Меее! - прозвучало ему в ответ.
   - Да я быстренько! - заверил демон...
  
   Фелонтий был крайне раздосадован. Пока распознать врут ли гости не удалось. Они всерьез взялись за дознание. Над заключенным бились второй час, а он уперто не признавал вину, еще и грозил всем жуткой расправой.
   - Признавайся, дед, колдун ли ты?! - вопрошала маленькая дознавательница, которую именовали Еленой Аквильской. Маленькая, да хитрая, строгая такая. Сразу было понятно, что это она всех из честной компании в кулаке держит.
   - Я тебя счас как пакой по баске оглею! - отвечал обвиненный, и размахнулся. - Мать твою пеле... И челез... И на кось... И молдой в...
   Половину слов пылкой речи было сложно разобрать из-за отсутствия у деда зубов. Но фантазия была у него как у опытного полководца. Впрочем и фантазия девицы не подкачала, и вообразив себе все перечисленное, малость оскорбилась. Елена Аквильская разозлилась. И Семен заметил, что нет-нет, а вспыхнут глаза красным - и пиши, пропала конспирация.
   - Проклинает! Видите! - воздел палец к потолку Фелонтий, пока не приметив изменений в облике девичьем.
   Дознавательница ступила на пару шагов ближе к заключенному... да отхватила палицей по голове, что аж звездочки перед очами закружились.
   - Дед, ну в самом деле! - пискнула она, потирая темечко.
   - Да шла ты... - и он вновь разразился пылкой речью, заплевывая всех слюнями, посылая то туда, то сюда... Так что сложно было понять куда конкретно надо идти.
   - Все. С этим бесполезно! - махнула рукой девица, признавая свое поражение и утираясь от брызг краем мантии Фелонтия.
   - Давай, я попробую! - Засучил рукава Сема. - А вы идите-ка...
   - В жо!.. - подсказал дед и мерзко захихикал.
   - Сейчас я ему... - развернулась на пятках дознавательница. Но Сема повернул ее за плечи в другую сторону, направляя к двери, мол, шагай куда послали.
   - Идите. Я сам тут со всем разберусь!
   И закрыл дверь темницы, выставив всех, и стражей в том числе.
   - А он сам-то осилит? - Оглянулся Фелонтий на маленькое окошко в дубовой дверке. - Дед Ефросий - колдун знатный. Проклинает всех, что плюется - метко. Кому слабость вот наколдовал по мужской части, кому чирей на срамные места, а кому и вовсе предрек вечную дорогу до нужника. У нас там целая очередь выстраивалась! Пока вот не заперли.
   - А нечего было у этого деда еду принимать да квас! Вот никто бы и не выстраивался до нужника! - отмахнулась Елена Аквильская.
   Спутница ее зевнула. И решила заесть сонное настроение яблоком. Видать, силы экономила для демонов да колдунов посильнее. Фелонтий же с госпожой Аквильской прошли коридор и подкрались к очередной темнице, чтоб, значит, не спугнуть изгоняющее мероприятие. В каморке содержалась опасная по словам Фелонтия преступница - ведьма-соблазнительница. Инквизитор говаривал, что она пыталась зачаровать стражников, и даже на его честь покушалась, причем особо жестоко! Правда, в чем это самое "жестоко" заключалось не уточнил.
   Дознавательница как-то загадочно посмотрела на инквизитора, и не менее странно хихикнула. Впрочем, подруга ее приостановилась рядом.
   - Да на што тут покушаться-то??? - выдала та девка, осмотрев щуплого мужчину со всех сторон. Ущипнула, чтобы проверить. - Кожа и кости. И плешь!
   - Ну, знаете ли, на вкус и цвет... - Противопоставил оскорбленный Фелонтий.
   Елена Аквильская толкнула дверь и замерла.
   - Это что он делает? - озадачился Фелонтий, склонив голову на бок.
   - Не видите - злого духа изгоняет. - Объяснила дознавательница, глядя, как двое на соломе самозабвенно целуются.
   - Я бы сказал, что он его высасывает из нее... - Нахмурившись проронил мужчина.
   - Это новые практики. Но уже хорошо проверенные. - Со знанием дела ответствовала коллега.
   - Вот тварь! - видимо, заметив какие-то неправильные действия своего напарника, выругалась плотная дама за плечом Фелонтия. Схватила в коридоре затвор, которым двери запирали, и, вломившись в маленькое пространство темницы, наверное, чтобы спасти товарища. Она замахнулась, чтобы огреть святого рыцаря по темечку. Но тот вовремя подскочил. Хотя в следующую минуту получил таки по голове.
   - А она... - собрался задать следующий вопрос Фелонтий.
   - А она выгоняет нечистого из нашего коллеги, чтобы он вдруг не стал одержимым. - Прокомментировала Елена Аквильская. - Способ варварский и грубый, но вполне действенный.
   Рыцарь распластался на сене, раскинув руки и лишившись сознания. Дознавательница пощелкала пальцами перед лицом павшего. Реакции никакой не дождалась.
   - Ну вот видите - очищен. Причем полностью. Я бы даже сказала, что до утра!
   Cбоку раздался девичий крик и... удар.
   - Довольна? Всех очистила? - смерила Елена Аквильская девицу взглядом недовольным. А та как-то, сощурившись, и палицы своей чудесной не роняя, повернулась, да на инквизитора местного посмотрела.
   - А вы уверены, что в вас никакого духу злого нету? - поинтересовалась дознавательница.
   - Нету! - попятился мужчина, осенив себя знамением.
   - А вот чую... чую надо и вас разок очистить! - наступала Хавронья.
   Но тут слабый голосок подала пленница. Видать ее голова была куда крепче рыцарской. Глазья разлепила и уставилась на даму хитрого виду. Та смотрит на нее, да и спрашивает:
   - Как себя чувствуешь?
   - Н... нормально. - Проронила девка.
   - Звать тебя как?
   Девушка замерла. Покумекала малехо. Но видать еще и до удара шустрой, смекалистой была. Да и выпалила:
   - Не помню...
   - А этого человека знаешь? - дознавательница указала на инквизитора.
   - Папа! - радостно пискнула девушка.
   - Иди в мир, дочь наша! - осенил ее священным знамением Фелонтий и уступил выход. Недавняя пленница заторопилась на свободу.
   - Так. С этой разобрались... - встала Елена Аквильская.
   - Но все же... - Начал Фелонтий. - Хотелось бы показательно...
   - Будет! Все будет! - пообещала гостья, и вернулись они к Семену и деду Ефросию. А там, видать, самое интересное только начиналось.
   Дед Ефросий сидел под стеночкой, глаза прикрыв. Да на палицу свою опирался. Был он подозрительно тих.
   Семен стоял у двери, и, заприметив инквизитора, первым в двери вошедшего, признал свою неспособность в изгнании нечистивого духа.
   - Стал молитвы над ним читать. - Говорил Сема, отводя Елену Аквильскую подальше к стеночке. - А он весь в себя ушел. Вы бы попробовали, а то я, признаться, уже совсем исчерпался...
   И уступил место Фелонтию. Тот плечики расправил, грудь выпятил, пальцами знак охранный скрутил, да и шагнул навстречу опасности.
   - Смотри! Сейчас веселье начнется. Не все ж тебе чудить! - шепотком выдал Семен, склонившись к девице.
   Фелонтий читал молитву. Сначала тихо, а потом вошел во вкус, да и распевать стал. Да так паршиво, протяжно и некрасиво, что деда Ефросия перекосило. Он глаза открыл, сделавшись серьезным и злым, а потом сказал:
   - Будешь ты теперь из наших! - и как харкнул, собравшись хорошенько, да прямо в физию инквизитору. Тот подавился на вдохе, и обижено уставился на Семена.
   - Ой, ой! - испугано проронил тот, за голову хватаясь.
   А дед (и откуда только силушка взялась!) как рванет к двери. Ведьму толкнул и, прихрамывая, поторопился прочь, на ходу всех оплевывая.
   - Все! Он вам свои колдовские силы отдал! Теперь за вами демоны ходить будут! - выдал Сема.
   И тут как раз, после резкого хлопка, да из пыли поднявшейся, предстал пред Фелонтием человек темный - сразу видно, что демон. Дознаватели заезжие замерли в испуге (наверное). На демона глядят, аж глазья пучат.
   - Вот оно! Явился! - протянула Елена Аквильская.
   - И что ж теперича? - испугано попятился, да в стеночку уперся Фелонтий.
   - Очиститься надо. - Вздохнул Сэт.
   - Сейчас! - обрадовалась Хавронья. - Ужо бегу! - и с порога приложила инквизитора по голове палицей...
  
   Глава 13. Вот это метода!
   Очнулся Фелонтий ближе к ночи, когда уже пол селенья было проклято, а демон появлялся то тут, то там, пугая людей, которых дед Ефросий "пометил". А заезжие шпиёны инквизиторские носились по улочкам и лупили всех бревном по голове. Оттого приличная часть жителей валялась в отключке. Те же, кто не валялся, чинно стояли в очереди и ждали "очищения" от святой девы Хавроньи. А она и рада была - кого по темечку приласкает, кому по ноге заедет. Только детвора да иные бабы не получила сильных ударов.
   - Ну как? Показательно? - сплевывая лузгу от тыквенных семок, поинтересовалась Елена Аквильская. Сидела она на лавке у стен темницы, да следила за проведением очистительных работ. Фелонтий слабо пока держался на ногах, от того и присел на лавку рядышком. - Дед ваш не простым колдуном оказался. Но не бойтесь! Его уже обезвредили. Как раз, когда он к вашему старосте сунулся. Хоме пришлось на нем свои методы модные испытать...
   Фелонтий покосился на девицу, и только представил, как рыцарь с поцелуями пристает к деду, а тот его по башке палкой лупит.
   - Наша миссия тут окончена. Так что по утру мы дальше поедем. - Подоспел к ним Семен, понимая, что по-хорошему надобно ехать прямо сейчас, пока сельчане еще не одумались и не поняли, как их знатно надули.
   Да только не сложилось.
   В деревеньку через главные ворота въехала карета. Остановилась аккуратно напротив темницы. Спустился с козел служка, да и дверку открыл, ручку подставил, чтобы помочь знатной какой-то персоне спуститься на землю. А следом за каретой целая компания конников подъехала. Все как один вооружены и хмуры. Зыркают на окружающих с недовольством. Вот-вот готовы пальбу открыть по ком ни попадя.
   Из кареты, промеж тем, вышел мужчина в рясе длинной красной, амулетами обвешанный. Бородатый. Но лысый. Да серьезный чрезмерно. Брови кустистые нахмурил. Взгляд злобный в заезжих шпиёнов вперил, будто насквозь видел всю их суть, кто они такие есть и кем притворяются.
   - Отец Карив, хорошо-то как, что приехали! - обрадовался ему как родному Фелонтий, и отчего-то сквознула у него мысль, что вот сейчас-то страшный заговор против населения деревни раскроется. - А у нас тут вот гости заграничные. Говорят, тоже инквизиторские. Демонов и нечисть повально изгоняют!
   - Да? - смерил взглядом их новый инквизитор. - Тогда поговорить надо бы с коллегами! - сквозь зубы стиснутые бросил Карив, да и взгляд свой ледяной, пронизывающий на девке той хитрой остановил.
   "Ну вот и конец веселью... и нам!" - подумалось Семену, было решившему заступить подругу, закрыв собой от Карива. Да только тот ей на тюрьму указал и вперед себя пропустил, стражей у входа поставил, да дверь притворил... И стали они говорить... Да не выходили из темницы пока звезды на небе не появились!
  
   - Чего стоишь, что в воду опущенный? - подоспели друзья, когда Сэт уже в раздумья ударился - лбом дверь выносить ли... и чьим лбом именно. Своим не хотелось. А стражи ребятами казались крепкими...
   - Приехал тут один... - шепотом зловещим пожаловался мужик рыцарю. - Отец Карив какой-то. Прихватил, значит, барышню нашу для разговора... И сдается мне сейчас правда всплывать начнет. А притопить ее не получится.
   - Вызволять будем? - уточнил Иохим, тоже к двери примеряясь.
   Но тут все вокруг озарили вопли да крики - это местные самостоятельно уже отыскали жертву для костра. И вели ее к распаленному на площади огоньку.
   - В огонь ее! В огонь! - выкрикивали на разные голоса.
   Сэт, Хавронья и Хома озадачились - какую очередную девицу ведьмой обозвали и теперь немедля казнить хотят? Но девки сами кричали и шли бодренько. Чтобы во всем разобраться, Сэт дорогу толпе этой преградил.
   - Стоять! - перекричал людей он. - Кого жечь уже удумали? Да без ведома инквизиции! Что за самосуд?
   - Так вота... - протянули ему на обозрение мешок с малость замученной и до боли знакомой змеей.
   - Так... - выдохнул Сэт. - Змею мне!
   - Изгонять будете? - заинтересовался Фелонтий.
   - Никого изгонять не надо. Это один из наших. Просто его на прошлом задании в змея превратили. А так - Андрюхой звали. Нормальный мужик был! - пояснил Сэт.
   - А чего ж он наших стражников всех искусал? - потребовал ответа мужик какой-то.
   - А у вас характер бы не испортился, если бы вас в такое превратили? - задала ответный вопрос Хавронья.
   И поразмыслив, люди согласились, что приключилось с человеком горе, а они лишь на нем играют. Помиловали змея, Сэту отдали. Тот его осторожно так взял, и оглянулся, не придумав, куда положить. Вот так и стоял, сжимая змея в кулаке, будто веревку какую... Змей же был слишком уставшим, чтобы укусить или обидеться.
   Фелонтий, косо поглядывая на мужика, бросил неосторожно:
   - Погодь, погодь! И тебя, и всех вас на чистую воду сейчас выведут.
   - Слушай, - задумалась Хавронья, похлопывая дрыном по ладошке. - Может еще разок его очистить? Ну, для пущей уверенности?
   - А, пожалуй! - согласился чисто из мстительности мужик.
   И только Хавронья хорошенько размахнулась, как двери темницы распахнулись. Вышла из них ведьма, а следом за нею - отец Карив. Подошли чинно так к компании, разговор затеяли.
   - Ну что, други мои, - обратился отец Карив. - Славно поработали. Спасибо вам! Езжайте далее, никто вас останавливать не будет. Да бумаги, смотрите в этот раз не теряйте. А коль скоро с отцом Мирославом повстречаетесь, то поклон ему от меня до земли передайте. Скажите, что будет час, приеду, навестить.
   Ведьма ему поклонилась.
   - Он что этого Мирослава и впрямь знает? - шепнул Семен.
   - Молчи, и дуем отседава, пока все в хорошем настроении! - так же шепотом ответила ему ведьма, все кланяясь да улыбаясь.
   Тут и коней подвели, и даже телегу, снедью загруженную. Прощались с инквизиторами ласково, счастья желали, удач всяких. А только за ворота деревни выехали, как Семен погнал волшебных коняшек по дороге!
  
   Уже под самым звездным небом, телега с шпиенами инквизиторскими остановилась на постой в поле. Только Семен все оглядывался, прислушивался, опасаясь, что вот-вот да и появится погоня. Со стороны дороги было подозрительно тихо. Даже обида взяла мужика.
   - Никто по наши души не явится! - успокаивала его ведьма.
   - Ибо спасать уже нечего! - припечатал Иохим.
   - Как, однако, безнадежно звучит... - хихикнула принцесса.
   - Зато в этом есть своего рода определенность... - О чем-то о своем, видимо, думал сегодня Иохим. И его задумчивость портила настроение Хавронье. Посмотрела она на него изучающим взглядом, да чтоб найти ответы, надо было вопросы задавать. А вряд ли у рыцаря было настроение разговоры по душам вести. Вот и отвернулись, каждый в свою сторону.
   - Дык, как ты ему голову задурила? - допытывался Сэт, подсев поближе к ведьме.
   Та пересадила змею в коробок и погладила, сюсюкая о том, как "испужалася" за пропажу! Пропажа счастливая, что все обернулось на круги своя, свернулась клубком на подушечке и впала в спячку.
   - А ничего я не дурила. - Пожала плечами Аэли. - Из наших он. Колдун.
   И припомнил Сэт, как подглядывал за шабашем. Вот только что-то не смог воскресить в памяти, видал ли он раньше лицо отца Карива... ну или плешь его.
   "Наверное, он из тех, кто в капюшонах стоял!" - подумалось мужику.
   У друзей же, малость опешивших от такой новости, рты непроизвольно открылись.
   - То есть, подсадной инквизитор этот? - уточнил Хома.
   - Так вот о чем вы на шабаше-то сговаривались! - стукнула себя по лбу Хавронья. - Теперь понятно, какую месть вы удумали!
   - А нечего нечисть донимать! Нам до людей и дела то не было, пока они сами к нам не сунулись со своими правилами! - дернула плечиком ведьма. - Хоть с людьми весело. Вот сегодня знатно повеселились...
   И вспомнила, как принцесса провела над инквизитором ритуал изгнания мозгов из черепной коробки.
   - А что? И правда, знатная шутка вышла. - Кивал Хома. - Спасли несколько душ. Одурачили, полселения избили... Я, наверное, совсем с ума сошел, но мне это начинает казаться забавным...
   - Еще чуть-чуть и до нечисти дорастешь! - похвалил Сэт, которому к людям возвращаться в привычную жизнь казалось не менее тоскливым занятием.
   - А била-то, вон, принцесса наша! Красиво так, будто всю жизнь тренировалась! И не скажешь, что дочька царева, скорее уж палача! - кольнула Аэли, да настроение у Хавроньи не то было, чтоб до драк снизойти. Она устраивалась на плаще, чтобы хорошенько вздремнуть. Но собой была горда.
   - Да... Тебе, мать, на следующем шабаше за такой переполох просто обязаны памятник поставить! - расхохоталась принцесса, укладывая голову на сумку со снедью.
   - Веселье весельем, а я уж было подумал, что этот инквизитор тебя не выпустит из темницы... - вздохнул Сэт.
   Аэли усмехнулась, глядя ему в глаза. И видела в них правду, что и впрямь волновался, тревожился и даже выручать собирался. Только Семен сразу взгляд отвел, подбросил хвороста в огонь, не заметив, как ведьма нахмурилась.
   - Так куда дальше-то двинемся? - тихо заговорил Сема, чтобы не тревожить сон... а скорее храп, разнесшийся по округе.
   - А дальше лесами пойдем. Не хочу больше среди людей бродить. У них тут нездоровая любовь к нечисти. - Говорила ведьма, устраиваясь на земле у костра. - К тому же, если мне еще хоть раз попадется какой-нибудь барон - вот слово даю, в жабу превращу! Ну, невозможный народец! Что у нас, что тут! Интересно, они с рождения такие противные или это с титулом приобретается?
   - Да. Не везло нам что-то с баронами... - согласился Сэт.
   - Кстати! Мне тут отец Карив поведал, что барон Милов на тот свет отошел...
   Сэт хмыкнул довольно, а остальные на него странно так, с прищуром уставились, будто подозревали в чем.
   - А ведь ты последний в коляску садился! Возвращался за чем-то... Неужто порешил на последок? - сразу проснулась принцесса.
   - Да. И ведь вернулся с ножом... - подал голос Хома.
   Сэт, не раздумывая достал из телеги перевязь с кинжалом, да и бросил под ноги рыцарю.
   - Проверь. Крови на нем нет! - нахмурился мужик. - Я его не убивал...
   - Но хотел! - вместо него продолжила ведьма.
   Сэт посмотрел на нее сурово, да отпираться не стал.
   - Хотел. - Не отрицал он. - И есть за что. Видят боги! Я хотел отомстить. И думал о том долго... Планы строил. Но не стал. Подумал, что эта падла сама сдохнет. Тем более, над ним во всю демон твой веселился.
   - Еще в списке мсти твоей есть кто? - заинтересовалась Аэли.
   - Есть. - Вновь резал правду-матку Сэт. - Ты хочешь узнать о нем? Тебя в списке нет...
   И подмигнул.
   - Мститель, чтоб тебя! - хмыкнула Аэли, и стукнула его ладошкой по лбу. - Спать давайте. Завтра вернемся на наш путь... А то сбились мы.
   - Вот зачем ты поехал сюда! - осенило Хому. Сэт вперил в него взгляд, что свирепый бык. - Эм... Доброй ночи! - отвернулся рыцарь. Быстро умостился около принцессы и попробовал уснуть.
   - А если б ты его убил, то я бы пришел по твою черную душу... - вышел из тени демон, когда все компаньоны за исключением Сэта спали, а огонь убаюкивал их своим мерным треском.
   - Так припозднился ты. Я многих убил... А ты вот все не появлялся... - Хмыкнул мужик. - И отчего вы охочи до темных душ? Соревнование ведете? Кто больше насобирает? - заинтересовался Сэт, глядя, как ночной гость присаживается напротив спящей ведьмы. Карн с невысказанной тоской и лаской осмотрел ее лицо, неощутимо коснулся темных волос и алых губ. Горестно и тяжко вздохнул. Потом выпрямился, вновь сделавшись холоднокровным, прошел к мужику и присел рядом.
   "Ну точно сердце в нем появилось!" - подумал человек, припомнив дурацкие упреки ведьмы и то, с какой регулярностью демон сватался к ней.
   - Нет. Из таких душ рождаются отличные демоны. А если эти души еще и воинами были... жестокими, сильными... то ценятся они вдвойне! - ответил на вопрос Карн.
   - То есть ты армию собираешь! - понял Сэт. - Ну, на мою душу можешь не рассчитывать. Меня от войн уже воротит. Я свое отмучил.
   - Как знать... - донеслось рядом, и демон всмотрелся в человека черными глазами.
   Мужчины смолкли. Звезды над их головами светили ярко и призрачно. Ветерок совсем утих и притаился. Только огонь пережевывал хворост, жадно похрустывая сухими ветками. До утра было далече...
   - Может, шахматы? - спросил Сэт, отвернувшись.
   - На душу? - спросил демон.
   - Далась тебе моя душа! Давай на... А вот на... - мужик скользнул взглядом по спящей рядом девице. - На поцелуй ведьмы!
   Карн тоже посмотрел на нее. И согласился...
   Хотя... Независимо от результата партии оба мужчины в итоге получили ведьминого пендаля! Но случилось то немного позже. А пока у них было предостаточно времени вдоволь навоеваться, выстраивая деревянных воинов на клетчатой доске.
  
   Глава 14. Немного о поцелуях
   Лес был красив и светел. Деревья казались украшенными изумрудами - листва на солнце играла такими яркими красками, что приходилось жмуриться. То здесь, то там перекликивались птицы. Где-то неподалеку дятел колотил клювом по дереву, а в траве слышалось шуршание ежей и прочей мелкой живности.
   Повозка неспешно двигалась через всю эту красоту, поскрипывая колесами. Иногда останавливалась... когда лошадям приспичивало почесаться. Звери усаживались прямо посреди дороги, и пытались достать задним копытом до уха.
   - Чего такая мрачная? - обратил внимание на ведьму Сэт.
   Она лежала в телеге, подложив под голову сумку, и поглаживала змею, высунувшуюся из корзинки.
   - Слишком уж часто мы с дороги сворачиваем... - протянула она. - И стоит только свернуть, как неприятности на нас сыплются, что помои.
   - Разве это удивительно? - вмешался в разговор рыцарь, даже повернулся назад, чтобы с козел можно было увидеть мыслительницу. - Я думал, что у нечисти это вполне закономерно. Куда ни пойди - везде веселье.
   - Ну да... Тебя чуть на костре не сожгли. Тебе весело было? - напомнила ему Аэли.
   Пришлось Хоме согласиться, что юмора в этом мало.
   - А ведь нас, как минимум, дважды убить хотели! - попробовал подсчитать Сэт.
   - Конечно, не целенаправленно. Не именно нас. Этим хоть бы кого... - вздохнула ведьма, усевшись в телеге. - Не нравятся мне такие события. Будто ниточка скручивается в веретене...
   Сказав последнее, вдруг выпрямилась, будто о чем-то вспомнила. Глаза ее красным полыхнули, и погасли, как только рядом раздалось:
   - Жрать охота... - задумчиво протянула принцесса, до того спавшая сладко и повернулась к ведьме. - Сгоняй, что ли, на охоту...
   - Я те, что?.. - возмутилась та, и перефразировала. - Я те кто? Прислуга? Тебе надо, ты и охоться.
   - А ты типа есть не хочешь.
   - Дамы! - остановил их Сэт. - Я пойду на охоту...
   И чтобы больше не слышать препирательств быстро отправился в чащу, прихватив с собой трофейный кинжал. Шел, шел... Двигался тихо. Прислушивался, присматривался. И резко остановился...
   - Что? Невмоготу с бабами? - спросил он, повернувшись к своему преследователю.
   - Да, признаться, достали! - выдохнул рыцарь. - Ты это... - как-то нервно пряча взгляд, отваживался спросить Иохим. - Правда, много народу убил?
   - Подслушивал? - сразу догадался Сэт. На лице его прибавилось морщин. Он перевел взгляд на кинжал, зажатый в кулаке. Подкинул клинок в воздух, ловко поймал и признался. - Да. Но было то давно. И, признаться, хотелось бы забыть. Вот только не дают...
   И покосился на Хому. Рыцарь вздрогнул. Быстро постарался сменить тему, уже пожалев, что выдал себя.
   - Ну ладно, устроим чисто мужские развлечения? Ты - налево, а я - направо. Как увидишь дичь, гони на меня! - последнее Сэт крикнул, уже скрываясь в зарослях.
   Спустя всего пару часов мужчины вышли на крошечную полянку, где уже был разложен костер, довольные, не с пустыми руками.
   - Эй, девчата! Глядите, что мы вам принесли! - воскликнул Сэт, потрясая молоденьким кабанчиком, которого держал за задние копыта. Его напарник по охоте гордо выставил вперед связку зайцев. Правда, по достоинству такие трофеи смогли оценить лишь лошади, сразу обступившие мужчин.
   - Прелесть, - скривилась Хавронья. - А разделать, а освежевать???
   - Это женская часть работы! - всучил ей тушки Хома, и гордо прошествовал к костру. С грозным видом присел на расстеленный плед, и принялся точить нож, ворча что-то неразборчивое, но явно обидное.
   - Дай сюда! - отобрала у него оружие принцесса и удалилась за кусты, где с весьма оригинальными восклицаниями принялась свежевать дичь. Ведьме подумалось, что от такого позора зайцы должны были сами сбросить шкуру...
   - А ты что скажешь? - щелкал по носам наглых животных Сэт.
   - Очень удачно поохотились! Молодцы! - похвалила ведьма, потянувшись к кабанчику. Но получила по руке так же, как и лошади по носам.
   - Я сам разделаю... - сказал мужчина. - Но с тебя причитается!
   - Хорошо, - пожала плечами Аэли, вернувшись к костру, и уже через какое-то время присматривала за поджаривающимся на самодельном вертеле мясом. Только вот подозрительно часто ловила она на себе загадочно счастливый взгляд Сэта. - Если не прекратишь пялиться, без глаза останешься!
   - А я не пялюсь! - возразил мужчина. - Я любуюсь!
   Змея, категоричная во всем, зашипела.
   - Видишь, даже змея считает. Что любоваться нечем! - перевела сии звуки принцесса.
   - Отчего же... - потупив очи долу, противопоставил рыцарь, и на его голову неотвратимо опустился увесистый кулачок ее высочества. Иохим выругался, и отсел малость подальше от шальной бабы.
   - Да не серчай ты... - примирительно ухмыльнулся мужик, принимаясь за полировку какой-то длинной палицы. - Просто смирись с тем, что красива. Вот и все.
   И взгляд отвел, чтобы больше не смущать колдунью. Но ей от того легче не стало.
   Доделав, наконец, палку, Сэт протянул его ведьме.
   - Вот! Это тебе! - улыбался он.
   - И чего это? - не поняла Аэли, покрутив палицу в руках. - Кол осиновый для упырей, удлиненный? Или просто дрын? Нет. Это вещь полезная, конечно. Но на кой он мне сдался?
   - Метелку от помела дай, пожалуйста! - попросил мужик, и очень быстро заменил старое древко новым.
   Ведьма принюхалась.
   - Хм... Даже дерево правильно выбрал! - удивилась она, и вот теперь-то действительно порадовалась подарку. И только Сэт приладил палицу к метелке, как ведьма оседлала свою метлу и закружила над поляной. Спустилась чуть ниже, зависнув в воздухе рядом с мужиком. - Спасибо тебе!
   - Ну... Простым спасибо ты не отделаешься! - хитро ухмыльнулся он.
   Аэли сузила глаза.
   - И чего же ты хочешь??? - прошипела она, прям таки, как змей ее.
   - А всего-то... поцелуй. Можно в щеку! - выдал Сэт.
   - Можно и пяткой в нос. Ему все за честь будет! - подсказал явившийся демон, сунув руку к горячему ужину путешественников. - Вот. Это тебе. Знаю, ты любишь такое.
   И протянул ведьме виноградную гроздь.
   - Хм... и тоже благодарность потребуешь? - задумалась ведьма.
   - Что ты! - отмахнулся Карн. - Просто решил сделать приятность...
   - Ну да. Демоны за просто так ничего не делают! - хмыкнула принцесса.
   И ведьма внимательнее присмотрелась к дарителю. Так внимательно, что у него едва ли не случился приступ паники. Он нервно заерзал на бревне, на которое уже успел сесть, собираясь трапезничать со всеми.
   - Говори! - потребовала ведьма, наворачивая вокруг него круги.
   - Просто так... - повторил демон.
   - Говори!
   - Ну, я пойду, пожалуй, отлучусь... - подскочил внезапно мужик, и явно чувствуя за собой какую-то вину, вознамерился скрыться в кустах.
   - Ха! Так небось опять поспорили на что-то! И небось на твой поцелуй сахарной! - заржала во весь голос принцесса, отчего оба мужика внезапно замерли, побледнели. Посмотрели на нее так злобно, будто собирались приготовить на ужин еще одно блюдо - принцессин язык.
   - Простолюдинка! - выпалил демон.
   - Чего? - подскочила высочество.
   - С демонами лучше не ссориться! - попридержал ее рыцарь.
   - Да я не буду ссориться... Всего-то рога пообломаю.
   Аэли ловко соскочила с метлы на землю и перехватила новое древко, хорошенько размахиваясь.
   - Ну так чего стоим? - грозно спросила она у мужчин. - Чего ждем? Подходите... Я всех поцелую. Чего оробели?
   - Нет, знаешь ли. Такие поцелуи лечить приходится... - отказался Сэт.
   Демон мигом оказался на ногах и засеменил к кустам. Ведьма чуть не огрела его помелом по спине.
   - Эй-эй! Ты не особо-то размахивай! Я ж его только сделал! - пятясь в темноту, предупредил мастер, но все равно постарался укрыться в наступивших сумерках до того, как воинственная ведьма набросится и на него. Впрочем...
   - Ай! - доносились крики из полумрака вечернего и гущи лесной.
   - Первый поцелуй! - констатировал Хома, спокойно поедая готовых запеченных на углях зайцев.
   - Мать твою! Да что ж ты творишь, женщина? - раздались крик и ругань.
   Бац! - донеслось в ответ.
   - Второй поцелуй. - Подсчитывал рыцарь.
   - Кажется, сейчас их зацелуют на всю оставшуюся жизнь вперед. - Хихикнула принцесса и посмотрела на Иохима. Парень вдруг поднялся с твердой решимостью выгулять лошадей... А то мало ли, чего вздумается даме...
   Получив свои порции тумаков, то есть поцелуев, и побегав по окрестностям, все уселись трапезничать. Да и то, демону все по рукам били, приговаривая, дескать, кто не охотился, тот не ест. Тогда Карн исчез и вернулся вновь уже с полным подносом жаренного вкуснейшего мяса с гарниром. И в одиночку принялся уплетать эту красоту. Свидетели данного бесчинства лишь слюной давились. Впрочем, для ведьмы сделали исключение и поделились вкусностями.
   А поутру их ждал долгий путь через Ржаной лес да Серые пустоши, ибо ведьма заявила, что никак иначе они к славному Красенграду не доберутся.
  
   Этот лес отличался от прошлого. Хотя границы между ними проведено не было. Здесь иначе пели птицы... А лучше сказать, что их голоса были пугливыми и тихими. Зато деревья были на редкость большими. Даже простые лопухи вдоль дороги, доставали коням чуть ли не до груди. И страшно отчего-то делалось, хоть и солнце светило ярко, пробираясь сквозь кроны, и обещая защищать путников своим светом. Сэту не верилось в его обещания. Чутье подсказывало, что очередная беда поджидает чуть ли не за каждым деревом.
   - И почему я так не люблю твою страну? - кривилась ведьма, все озираясь по сторонам, будто боялась, что из кустов вот-вот да и выпрыгнет какая-нибудь мерзость. Но потом успокоилась, и Сэт вместе с ней. Ибо раз ведьма не нервничает, значит и ему не стоит.
   - Может потому, что ты не патриот? - хмыкнула Хавронья.
   - А может потому, что у вас тут все устроено по-дурацки??? - предположила ведьма и принцесса бы возмутилась.
   - А напомни-ка мне, с чего они завели этот разговор? - стараясь тише говорить, поинтересовался Сэт у рыцаря.
   - Вообще-то с дырявых носков. - Вздохнул Хома. - Но потом все как-то запуталось и вот...
   - Вот когда я стану править... - громогласно заявила ее высочество.
   - Говоря о дурацком устройстве... - тут же перебила ее Аэли. - А кто тебе даст править??? Даже, если ты снова станешь принцессой, то править будет только твой муж. А батя постарается отыскать тебе какого-нибудь старого хрыча, спящего на мешках с золотом... Уж поверь, будет он жадным и с тобой не поделится. Будешь молча под окошком вздыхать...
   Ее высочество многозначительным взглядом уставилась на задумавшегося рыцаря, мол, есть ей кого предложить в женихи: ни старого, ни хромого... но, к сожалению, не богатого. Хотя...
   - Я не слишком знатного рода! - сразу открестился Хома, до того, как ее высочество решила поинтересоваться.
   - А целовал тогда зачем? - выпалила, заскрежетав зубами, принцесса, и Иохим в мгновенье стал пунцовым от стыда.
   - А че, теперь целуют только при наличии статуса и золотого запаса? - хмыкнул Сэт.
   - Чего ж ты с него не потребовала бумагу со сведениями о родовом дереве? - расхохоталась ведьма.
   - Какая бумага? Мне трое суток понадобилось, чтоб на поцелуй его уговорить!.. - брякнула Хавронья, покраснела и пожелала провалиться под повозку.
   - Да ты еще и ломался! - разразился громовым смехом Сэт. - Все, брат, попался ты. Придется жениться!
   - Я целовал не девушку, - возмутился рыцарь. - А крысу! Значит, никому ничем не обязан! - разобиделся он. А Хавронья вошла в раж и так с досады дернула за поводья, что повозка резко остановилась, чуть не сбросив седоков, как норовистая лошадка наездника.
   Принцесса выскочила, как ужаленная и побежала, ругаясь, в чащу...
   - Ну вот, сейчас разрыдается... - Вздохнул Сэт.
   - Скорее загрызет кого-нибудь. - Предположила ведьма, забираясь на метлу. - Вы тут пока подождите, а как жертва кричать начнет -- идите спасать ее от принцессы.
   - А ты куда? - спохватился с вопросами Сэт. Ржаной лес не внушал ему доверия.
   - На разведку! - коротко ответила Аэли, взмыв в небо. - Что-то мне покоя не дает. А вы это... как препадочную вернете, так с дороги не сворачивайте и не останавливайтесь нигде! Я сама вас найду.
   - Пойду, поищу ее. - Тяжело вздохнул рыцарь, понимая, что кроме него больше никто усмирять пылающую гневом девицу не отправится. Спустился на тропинку и медленно побрел в гущу лесную, дав принцессе немного времени "выпустить пар".
   - Вот и славно... Значит, всем чегой-то не по душе. А мне тут сидеть в одиночку...
   Сэт вздохнул... Осмотрелся. Ржаной лес был тих и красив... до жути! И от этой жути мурашки по коже побежали. Словно где-то в тенечке под искристо-зеленой кроной притаилась Смерть, и ждет. Вот отдохнет немного и как выйдет...
   Лошади странно заржали. Поднялись на дыбы, будто учуяли что-то и дернулись, потянув повозку. Сэт потянул поводья, и очень вовремя приструнил норовистых кобылок, ведь на дорогу из-за дерева вышла бабулечка-грибница, с лукошком в руках...
   - Куда ж ты...
   "Прешь!"- хотел было сказать мужик, да с детства был приучен чтить старость седую. Потому выбрал слова более изысканные.
   - Что ж ты, бабушка, по сторонам не смотришь?
   - Дык, не смотрю... Нечем.- Ответила старушка, опираясь на палицу. Но к счастью, пояснила: - Зрение совсем плохое стало.
   - Как же ты, матушка, домой-то доберешься с таким зрением?
   "Неужто на нюх?!" - мелькнула колкая мысль в голове Сэта.
   - А вот жду, когда молодец добрый до дому меня проводит.
   Сэт намек понял. Немного покумекал, припомнив ведьмины слова, мол, не сворачивать с дороги. Да уважение к взрослым было привито у него с раннего детства. Вот и решил, что на дело доброе можно потратить немного времени, и пренебречь предупреждением.
   - Дождалась ты бабушка. - Добродетель подхватил бабулю и усадил к себе в повозку. - Показывай путь.
   А дорога была не далекой - домик бабкин стоял в лесу, чуть поодаль от какого-то селения.
   - Тут ты, что ль, живешь, матушка? А сын, али невестки где? Кто встретит-то тебя? - задумался Сэт, оглядываясь на старушку. Только ничего не увидел. На мир резко спустилась ночь и проглотила Сёму...
  
   Глава 15. Приглашение на обед...
   В Ржаном лесу был укромный уголок, где ни один человек не топтал траву своими грязными ногами. А трава здесь росла сочная и мягкая. Цветы благоухали. И птицы... Они не просто пели. Могли и заговорить, если бы сыскали интересного собеседника.
   И в дивном том местечке на неведомой опушке стоял самый обычный домишко. Вроде бы и непримечательный. Да, все равно, особый! Вроде бы из сруба - что ж в том такого? Да только бревнышки из самых первых деревьев, что на земле появились прежде человека. И пусть корней у них нет, а только дышат они по сей день, чуют мир, и каждый глас его.
   У того дома на лавке подле входа сидит слепой старец... Каждый день божий выходит, присаживается, затевает занятие себе какое (игрушку-зверушку выстругать, али корзину какую сплести, куколку сшить), и думу гадает... Дума та тяжкая и чаще неудовольствие приносит. Но никто ж акромя деда гадать ее не может. Вот он сегодня, уперся руками мозолистыми в лавку, и уставился взглядом своим блеклым в зелень на том конце опушки, призадумался... Впрочем... может и прикимарил немного на солнышке тепленьком... А тут с небес ясных, что гром, свалилась ведьма окаянная и как помелом огрела...
   Да дед, хоть слепым был, а реакцией мог похвастаться скорой. Вскочил на ноги, посох выставил, от удара заслоняясь. Усмехнулся.
   - И тебе здравствуй, дитятко мое шебутное! - и легким движением отбросил ее помело в сторону.
   - Привет! Родитель, непутевый! - отозвалась ведьма, проводив метлу взглядом. - В гости звал?
   - А чего ж не повидаться? - выпрямился он во весь свой недюжинный рост, вмиг возвысившись над щуплой колдуньей метра эдак на полтора. - Обниматься будем?
   И словно была сказана волшебная фраза, с крыши дома спикировала крылатая псина. Оказавшись на земле, она тут же встала на задние лапы, а передние поставила на плечи ведьме. После чего смачно лизнула лицо гостьи.
   - Сказано было "обниматься", а не слюнявить! - скривилась девица, но пса потрепала за ушком. - Остальные родственнички где?
   - Где ж им быть - по домам сидят. - Пожал плечами добродушный дед. - А ты гостей совсем растеряла? Одни в лесу бродят, других на ужин, чую, позвали... Печь ужо топят...
   - Твою ж растудыть! - выругалась ведьма, подхватила метлу, взмыла в небо, услышав: "Ты до заката-то поспей! А то ж пироги остынут!"
  
   У Сэта все в глазах двоилось. Голова напоминала огромный храмовый колокол, в который неистово бьется не малых размеров дятел. Руки и ноги, наоборот, плетьми показались - ни поднять, ни пошевелить. Точно веревки болтаются. Несмотря на крайне печальное состояние, Сёма точно знал, что находится он более не в лесу, а в доме каком-то. И хорошо в том одно - печь растоплена, тепло. А у печи хлопочет матушка - старая женщина, в светлой рубахе, в сарафане, кожухе, да в платке теплом, расписном. Приметив, что гость ее очнулся, она поторопилась к нему. И давай, протирать ему руки и лицо влажным платочком беленьким. Только очень уж пахучим, отчего у мужика в носу засвербело, и дыхание сперло.
   - Пришел в себя, родимый! - радовалась она. - А то повернулась я, а ты почти уж из повозки-то сверзился... Захорошело, сыночек? Приболел, наверное? Небось долго по весям нашим колесил-то! Устал. Измотался. Ну, это ничего. Я тебя вылечу. Сейчас вот травками оботрем. На вот пожуй малехо! - приказала бабулечка и сунула в рот безвольному гостю листья какие-то. Да пучок целый. И коренья. Распробовав, Сэт определил на вкус хрен... Поперхнулся от горечи. В глазах сразу прояснилось. Да только сил, чтоб хоть до стакана с водой на столе дотянуться, как не было, так и не появилось.
   - И что же ты меня, матушка, сама сюда принесла? - откашлявшись, спросил Сэт.
   - А то... Я тебя, как подосиновик, взяла и понесла... - скрипуче рассмеялась старушка, продолжая обтирать листьями хрена своего пациента. Хорошенько принюхалась, поелозив носом по его запястью. Посчитала ядреный аромат слабым. И еще чесноком мужика обтерла, и какой-то жидкостью с мелкой зеленью, вроде петрушки и укропа.
   - Это... Это соус, что ль? - заподозрил пациент.
   - Зато здоровее будешь! - невозмутимо ответила местная целительница. - И вот это съешь-ка! - и чтобы меньше болтал, мужчина проглотил еще что-то из специй. Скривился. Глаза на лоб полезли от остроты "лекарства". Горло жгло. Слезы потекли.
   - Зато болеть не будешь... Никогда! - выдала старушка.
   Сёма опустил голову и только сейчас он заприметил, что гол совсем.
   - Бабуль...А...одежа где? - едва ли смог выговорить он.
   - А че? Морозит? Дык, это поправимо! - заявила старушка. - Надобно к печи поближе...
   Тут бабушка и продемонстрировала, как его болезного домой к себе принесла. За руку схватила, себе на спину забросила и медленно, уверенно к печи донесла. Прямо перед очагом посадила, чуть ли не в самую печь задом. Но все равно как-то неумело его усадила, ибо попал Сёма своим задним магнитом неприятностей в какую-то тарелку. Причем уже достаточно разогретую и большую, что поднос.
   - Так я, матушка, спекусь совсем! - возмутился Сэт, но его потуги отодвинуться, больше напоминали поползновения червяка.
   - Так нам того и надо...- улыбнулась острыми маленькими зубками старуха. И вид у нее был крайне голодный и счастливый... - Зато температура пройдет.
   - Эй! А что у тебя, матушка, с зубами? - совсем невпопад спросил немощный мужчина, подметив, что рядом с ним стоит горшок, а в том горшке кости. Да уж слишком странные. Вроде не телячьи...
   Старуха смутилась. Рассердилась. Взгляд отвела.
   - Старость не радость! - выдала бабулечка. - И, вообще, такие вопросы женщинам задавать некрасиво!
   И за нож взялась... Явно от обиды.
   И пошла так уверено к пациенту, будто мясник на скотобойне...
   - Зачем это тебе, бабушка? - малость испугался Сэт.
   - Видела, ты ногу левую где-то повредил... Шрамы там страшные... Залечить я их не могу. Потому, давай-ка отрежем... Чтоб вид не портили...
   Сэту даже такая исполосованная шрамами нога была дорога как память и средство передвижения, потому он попытался удрать: пару раз дернулся, чуть не рухнул лицом вниз, невольно вскрикнул. Да только предпринять ничего в защиту собственных конечностей не смог. Решил вдоволь накричать... Авось и люди бы добрые откликнулись... И откликнулись. Нелюди, правда. И не очень добрые.
   Распахнулись хлипкие дверки в избе, брякнувшись о стену. Пропустили на порог взлохмаченную, ведьму с помелом наперевес.
   - Ножичек брось! - приказала она старухе.
   - А ты метелку! - сощурилась та.
   - А ты - ножик! - не успокаивалась Аэли, пройдя вперед.
   - Метелку! - потребовала старая.
   - Хорошо... - Согласилась ведьма. И как бросила... Метелку. Да прямо бабке в лицо. Та ножик обронила, взвизгнула. А потом еще и по спине знатно отхватила уже черпаком. Согнулась старуха пополам... И разогнуться не смогла. Так и замерла посреди хаты, за поясницу схватившись, да вереща на все лады.
   - Вот же ж молодежь пошла! Ни стыда, ни совести! Стариков не уважают...
   - Обижают! - кивала, размахивая черпаком, ведьма. - Всяких заблудившихся олухов, которым ясно сказано было "С тропинки не съезжать!", поджарить не дают... А чего ты так на меня глазенками-то вылупился? Про людожёров никогда не слышал? Правда, мы их объедалами называли... Потому как, что ни сожрут, все им мало. Вот и объедают всех... Даже человечинкой не брезгуют... - и опомнившись, только сейчас обратила внимание на... - О! А че это ты голый?
   - Одежда вкус портит! - кряхтела бабка, попробовала укусить девку за ногу, да вновь черпаком отхватила. Потому запричитала: - А ну-ка, вправь мне спину, змея подколодная!
   - Не поняла! - возмутилась такой наглостью молоденькая ведьма и еще разок треснула черпаком людоедку. - Ты моего мужика сожрать пыталась, а я тебе еще и помогать должна?!
   - А на нем не написано, что он твойный! - заскулила бабка.
   - А ты уж со всех сторон рассмотрела, извращенка старая! - продолжала гонять ее Аэли. - Думаешь, печати нет, значит ничейный?
   - Все. Все! - устала от подобного отношения старушка. - Забирай. И идите... Хоть на все четыре стороны.
   - Ага! Разбежались! - выпалила из чистого упрямства ведьма, уселась за стол и ноги на него закинула. - Мы тут у тебя поселимся!
   Сэт хотел было вставить словечко, дескать, "Спасибо, это дому, пойдем к другому... пока ноги целы!". Да у ведьмы были свои планы.
   - Зачем вы мне сдались? - округлила подслеповатые глаза старуха.
   - За тобой присматривать будем. Тебе лет сто? Может более? Скоро зубы посыплются, кто за тобой присматривать будет, матушка? - последнее слова она произнесла елейным голоском и многозначительно похлопала по ладошке черпаком. - А зубки у тебя посыплются...
   Бабка рот рукой прикрыла. И уже не знала, за что хвататься: за больную спину, али челюсти прикрывать от нападок коварной резвой девчонки, решившей сыграть в зубодеров.
   - Забирай своего мужика и вали! - не своим голосом заверещала хозяйка дома. Оставалось только ногой топнуть и пальцем на дверь указать.
   - А куда я, извините, с вашего позволения, свалю с голым мужиком, который еще и ножками шевелить не может? - наглела с каждой минутой ведьма, и Сэт диву давался, наблюдая за сим фарсом.
   Пришлось старой немочной женщине доставать из-за припечка комок его вещей и под чутким контролем со стороны, рядить мужика обратно в его одежду. А действие зелья Аэли и сама сняла - подзатыльник лечебный дала, чтоб мужик запамятовал, как добро направо и налево незнакомым старушкам делать, и, как говорится, что рукой сняло!
   - Иш, благородный выискался! - приговаривала она, покидая дом людоедки. Принюхалась. - Надо было заставить ее тебя помыть... Да ладно. Думаю, ради нас уже и баньку растопили.
   К счастью, здоровья старушичего не хватило на то, чтобы разобраться с повозкой. Стояла она, как миленькая, у самого порога. Кони переглядывались, видимо, не подозревая даже о том, что творилось в доме. Но к мужику все сразу потянулись... И расчихались от запаха.
   - Какой вывод нужно сделать? - вскарабкалась на сидение ведьма, и сразу полезла за своим ненаглядным змеем. Но корзинка также была нетронутой. Змей, судя по зевку, проспал все самое интересное. А может, нарочно проигнорировал приключения Сэта, в надежде таки избавиться от мужика.
   - Что пожилые женщины могут быть коварными... - Делал выводы Сэт.
   - А еще?
   - Что я "твой мужик"! - расплылся в глупейшей улыбке он. - Звучит забавно...
   - Посмотрим, что ты запоешь, когда я на тебе печать поставлю!.. Каленым железом... - пошутила ведьма, и словно генеральша, ткнула в направлении, куда стоило ехать.
   - Слушаюсь, моя госпожа! - весело, довольный собственным спасением, повиновался извозчик.
  
   А тем временем, в чаще лесной, сквозь заросли пробирались двое потерянных путников.
   - Значит, что с нами может случиться??? - ворчал рыцарь, стиснув зубы, чтобы не цокали от холода. Был он грязен и зол, и весь искусан. Физиономия так и распухала от тесного знакомства с дикими осами. - Конечно! Что с нами может случиться?! - кривлялся он. - Осинник и топи - вот, что с нами может случиться!
   - Кто ж знал, что так получится... - шлепала комьями грязи следом за ним Хавронья уже спокойная и даже довольная, если не считать последних неприятностей.
   - Слушай, ты, правда, принцесса? - спросил Иохим, резко остановившийся. И всмотрелся в ее глупое, опухшее лицо, на котором один глаз уже в вареник превратился - огромный, заплывший.
   - А кто я, по-твоему? - огрызнулась Хавронья, и уж лучше б не спрашивала! Она предоставила парню такой выбор эпитетов, что он даже не сразу нашелся какой выбрать, чтоб пообиднее звучал!
   - А ты... Ты - бесчувственный чурбан! Вот, кто ты! - выпалила она, глядя ему в глаза.
   - Значит, я ее пожалел. Расколдовал. В лес за этой идиоткой поперся, чтобы успокоить...
   - Еще раз расколдовал, - мечтательно заулыбалась принцесса, вспомнив последние события до осинника и топей. Хотя в топях случилось еще одно счастливое событие для принцессы, и улыбка ее расцвела еще краше.
   - Ну да... - хмыкнул рыцарь, не отрицая, что пошел на любые методы, лишь бы успокоить истеричную принцессу, ни с того, ни с сего ударившуюся в слезы. - А что ж ты к этому бесчувственному чурбану с поцелуями лезешь?
   Хавронья побагровела. Ее спасли только слои подсохшей грязи на лице, которые не позволяли проступить багрянцу на щеках. Стыд охватил такой!
   - Потому что люблю, идиота! И не надо из меня распутницу делать! - опустив очи, робко произнесла она.
   - Если тебя послушать, твое величество, то любить меня не за что! Чурбан, без чувств, рукожоп (как ты мне недавно в топях-то кричала!)... Что еще там в перечне было: бестолочь, нищий дрыщ?
   - Но-но! Стоит ли плохое вспоминать? - постаралась замять тот случай принцесса. - Я ведь на эмоциях все это сказала, со страху. Думала, ты меня не вытащишь из топи...
   - Стоит! Ибо по всему выходит, что личность я низших слоев недостойная! Куда мне до ленивой, толстой, наглой, хамоватой принцессы, которая врет на каждом шагу. Хотя замашки у тебя царские - жадность в крови, наверное, с титулом передается. Как ты править будешь, если, конечно, вообще на престол сядешь? Трон, небось, лопнет! Я вот подданным и твоему мужу не завидую. Ты ж ни черта не смыслишь ни в политике, ни в экономике. Ты хоть догадываешься о том, откуда деньги в казну поступают, какие налоги в царстве собираются, кто, чем занимается, что твоим подданным-то надо, простому рабочему народу?
   Его настолько поглотила собственная ярость, что высказывая все накипевшее, Иохим прошагал добрый десяток метров. И только потом, уловив паузу, принцесса остановила его.
   - Знаю! - сказала она, впервые перестав походить на деревенскую дурочку. Зато превратилась в очень грязную серьезную девицу, готовую глазья выцарапать. - Знаю, что тебе сейчас надо!
   А надобна была, по мнению принцессы Харовньи, рыцарю пощечина. Да звонкая, гулкая, чтоб мозги на место встали от удара. Хома едва язык не прикусил. Ему даже стыдно сделалось за речи свои.
   Но дальше принцесса уже уверенно и гордо шла вперед, назад не оборачиваясь... и пути не разбирая.
   Впрочем, то ведь и не страшно. А хорошо. Ибо какую бы дорогу эти несчастные ни выбрали, а привела она их на зачарованную опушку, к маленькому домику. И встречал их старец седой да слепой.
   - Припозднились вы, гости дорогие. Извольте в баньку сходить, да перед ужином искупаться. - Поприветствовал их хозяин, на посох опираясь.
   Тут из дверей выплыла знакомая фигура в чистой рубахе, с полотенцем на плече, волосы мокрые ероша, да приговаривая: "Хороша у тебя банька, дед Родомир!".
   - А то! - кивал старец.
   - Опа! - выдала принцесса. - Вы здесь. А нас искать и не собирались? В баньке паритесь?
   - Мы знали, что вы не потеряетесь! - хмыкнула ведьма, собираясь посетить чудодейственную баню следующей. - Торопись давай. А то за стол садиться пора!
   И она бросила еще одно полотенце подруге.
  
   Теплый, славный ветерок, мягко касался кожи. Пусть и наступила ночь, да только небо оставалось светлым, благодаря мириадам звезд. И почему-то казалось, что волшебная опушка стоит на горке, потому и находится под самым небосводом, что стоит протянуть руку и можно будет сорвать звездочку, словно яблочко с дерева. От всей здешней красоты в груди сладко щемило и хотелось улыбнуться несмотря на тяготы дня. Сэт и улыбался, сидя на лавке у дома. Смотрел, как крылатый пес, семаргл, довольно выплясывает вокруг ведьмы и таскает ей ветки из леса. А та укладывает их шалашиком. Никак они с дедом Родомиром собирались развести костер. Шабаш, что ль, устраивают...
   - Знаешь ли ты, старик, что твои дети творят? - вела разговор Аэли, пытаясь отобрать у зверюги палицу. А пес с рыком тянул на себя. Кони завистливо наблюдали за этим препирательством. Им бы тоже хотелось поиграть. Впрочем, немного подумав, ведьма обратила их вновь в собак. Семаргл оживился. Завилял хвостом и принялся бегать по округе с огромной палкой в зубах, предлагая другим ее отобрать. Те, наивные бросились во след... Свора весело носилась по опушке, играя в чехарду... Но хитрый крылатый пес испортил все веселье, оскорбив гостей... Взлетел на крышу, удобно умастился там, и принялся демонстративно грызть палицу всем на зависть... Недавние кони заскулили и уставились на ведьму, мол, повлияй на этого хама, либо прирасти и нам крылья. Но коварная Аэли лишь усмехнулась.
   - Пользуясь именем твоим, - продолжала она, - инквизицию создали и других твоих детей убивают! Причем, толком не разбираясь виновны, али нет!
   Старик пожал плечами.
   - Дети, что с них взять? Они ведь не наследуют характер своих родителей. Они сами его в себе воспитывают на протяжении жизни. Кто-то становится человеком хорошим, а кто-то - нет.
   - Ну, тогда ты же не обидишься, если одни твои капризные дети, надают по задницам другим? - сощурилась ведьма.
   - А от моего ответа что-то зависит? - хмыкнул старик. - Ты же знаешь. Теперь я просто наблюдаю.
   - Ну да, ну да! - не поверила Аэли. - А те деревянные игрушки ведь новые! Те, что на полочке стоят!
   - Это еще ничего не значит! - опроверг ее поклеп он.
   - Ага... - и припомнив его собственные слова, брошенные однажды ей, выпалила, кривляясь. - Просто сейчас не их время...
   Дедуля лишь усмехнулся хитро в бороденку свою седую.
   Ведьма сделала шаг назад. А старик выпрямился в свой немалый рост, руки над шалашиком из веток развел, и полыхнуло пламя столбом, едва ли не до самого неба.
   Сэт чуть с лавки не упал.
   - Вот! - во двор вышел рыцарь, чистенький, здоровый после чудодейственной баньки. Его не так давно отправили за змеем. Хома и принес его в корзинке. Протянул ведьме. А та показала хозяину.
   - И кто у нас тут? - так же заинтересованно, с какой-то странной лаской пробасил старик. Изъял из корзины змею, которой явно такое внимание не нравилось. - Сейчас хорошенько тебя мы рассмотрим...
   А потом, со словами "Ай, зараза какая!", дед Родомир швырнул змеюку в пламя. На миг у Сэта и Хомы сердце оборвалось. Они перевели взгляд на ведьму... На весьма довольную и улыбающуюся ведьму...
   - Она так над ним тряслась только ради этого? Чтоб в жертву кому-то принести? - раззявив рот, выдал собственные мысли Хома, присоединившись к Сэту. Хотя, в голове мужика роились те же вопросы.
   - Ну и ладно, - опустил плечи Сёма. - Одной змеюкой меньше...
   Родомир же, снова сгорбившись, на палицу опираясь, подошел к лавке и присел меж гостями. На его лице так же сверкала улыбка. А к ведьме, зачарованно глядящей на огонь, подбежал семаргл с тряпкой в зубах.
   - Спасибо, дружок! - поблагодарила его Аэли.
   Пламя стало пускать искры в разные стороны, будто шутиху в него бросили. Потом совсем затрещало, пыхнуло, раздулось. И вот в самом сердце костра появился темный силуэт. Он сделал шаг вперед...
   На зеленую траву опустилась нога мужчины, окутанного огнем. Он вышел из костра. Был он гол, темноволос и красив. Широк в плечах, как Сэт. Но худоват. Длинноволос, как демон Карн. И цветом волос тоже на него похож. Черты лица изящные, ровные. И глаза... Темные, серые, колючие...
   - Еще одного демона, что ли, вызвали? - не понял Сёма. - Да на фига нам столько?
   - Ну, здравствуй, друг любезный! - бросилась к нему ведьма, и укрыла той самой тканью заготовленной.
   Ткань потушила огонь на плечах человека. Новоприбывший мягко улыбнулся ведьме не только губами, но и глазами. Руку ее у себя на груди придержал, да пальчики поцеловал.
   - О как! - фыркнул Сэт. - И на этого штамп ставить придется!.. Каленым железом...
   - Ты это о чем? - заинтересовался Хома.
   А старик Родомир лишь посмеивался. Ему, колдуну, все было ведомо.
   Парочка от костра отошла к друзьям поближе. Тут демон новый поклонился.
   - До земли кланяюсь тебе, отец! - сказал он старику, и ног его коснулся. Потом с остальными решил пообщаться. - И вам, здравствовать желаю. Вы мне братья почти.
   - Мы? И чего столько доверия? - удивился Сэт.
   - Так мы, инквизиторы, все помеж собой братья... По вере. - Усмехнулся хитро человек из огня. - Все друг друга из беды выручаем...
   Что-то в нем было определенно знакомо. И Сёма хорошенько присмотрелся.
   - Демон ты? - уточнил мужик.
   - Нет. Человек. Не признаешь меня? - все шире растягивал на физиономии улыбку новоприбывший. - Ты ведь имя мне даже дал. Правда... Падлой кусачей, иногда, называл. Но один раз угадал с именем.
   - C кусачим, что ли? - сощурился Сэт. - Или с падлой?
   - Андреем назвал... - ни капли не оскорбился его недоверием человек.
   Хома догадался быстрее. И, пораженный собственной смышленостью, подскочил. Обошел кругом нового знакомца, и еще разок в лицо заглянул.
   - Змей? - проронил он, дернул друга за рукав, поясняя. - Ты его, когда в деревне у толпы отобрал, сказал, что он заколдованный, и что Андреем его звать! И, что характер у него скверный...
   - Угадал! - кивал мужчина, и руку ведьмину придержал к своему локтю.
   - Да вижу уж... И про характер, и про имя... Правда, Падлой тебя звать пока буду... По старой привычке... - скривился Сэт, к ведьме поворачиваясь. - А ты, похоже, знала! Потому, у тебя в походной сумке до сих пор один мужской костюм лежит, который мы в порту купили!
   Ведьма кивнула.
   - Не знаю, что делал бы, не встреть я тебя, хозяйка! - пристально глядел на нее Андрей. - Я до сего момента считал, что все ведьмы - зло! И их уничтожить надо... Но тебя в обиду никому не дам!
   И снова руки ей поцеловал.
   - Ой, смотри, опять в баню бежать придется. Заслюнявит же! - хмыкнул Сёма, выдернув ее руки из лап Падлы.
   - Ну... Вопрос Добра и Зла - тема не для одной беседы. А для целой жизни, дети мои! - поднялся с лавки дед Родомир. - Идемте-ка лучше отдохнем. Заодно и послушаем, какой такой ведьме наш добрый молодец не угодил.
   По лицу Андрея было видно, что вспоминать о прошлом ему не особо хотелось. Однако ж обязан поведать своим спасителям всю правду. Вот и стал мужчина сказывать историю свою...
  

Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"