Работа моих кошмаров
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Что значит быть педагогом? Посвящать себя другим? Дарить свет знания? А если те, кому ты это даришь, предпочитают выкрутить лампочку и оставаться в неведении? Тогда в темноте можно потерять себя... Или наоборот найти - настоящую, полноценную, уверенную в том, какой дорогой стоит идти. А еще темнота незнания, немного упрямства, капелька хитрости могут создать удивительный коктейль событий, чувств и воспоминаний. Остается добавить немного любви - и вот новый напиток. Пригубите его немного.
|
УЧИЛКА
РАБОТА МОИХ КОШМАРОВ
Все персонажи выдуманы бурной фантазией автора и не имеют ничего общего с существующими людьми.
Вместо пролога
Что значит быть педагогом? Посвящать себя другим? Дарить свет знания? А если те, кому ты это даришь, предпочитают выкрутить лампочку и оставаться во тьме неведения?
Тогда в темноте можно потерять себя... Или наоборот найти - настоящую, полноценную уверенность в том, какой дорогой стоит идти. А еще темнота незнания, немного упрямства, капелька хитрости могут создать удивительный коктейль событий, чувств и воспоминаний. Остается добавить немного любви - и вот новый напиток.
Пригубите его немного.
Глава 1. Кошмар улицы Тополиной.
Эта история началась первого сентября - в День знаний. В самый кошмарный день в моей жизни... Почему он стал таковым?
Я шла на свою первую работу, ожидая встречи с будущими подопечными. Я собиралась стать учителем! Если бы я только знала, сколько проблем мне уготовано - я бы повернула обратно! Впрочем, кажется, еще тогда интуиция упорно пыталась донести до меня подозрения о будущем. Я нервничала до дрожи в коленках. Все валилось из рук, в довершение к бедам - я споткнулась на лестнице, торопясь выйти из дома, и едва не подвернула ногу. Все можно было бы списать на волнение. Но я уже проходила практику в школе и она не вызывала у меня сложностей. Сейчас же... Судьба подбросила мне "счастливый билет" (так меня убеждала моя куратор, предложив работу у своей знакомой) - ставка нашлась в школе N 77.
У них (коллектива той школы) наблюдалась ужасная текучка. Я окрестила это заведение "Бермудским треугольником для новичков". За год сменилось примерно пять преподавателей по моему предмету. А что творилось с учителями английского и химии!.. Уж не знаю, в чем причина, но хотелось верить, что в меню столовой нет блюда "Жаркое из педагога". После собеседования у директора, спустилась и лично проверила... Педагогов здесь не подавали. Так что повод для волнений мне самой был непонятен!
При встрече на собеседовании директор ненавязчиво возложила на меня обязанность классного руководителя 10-Б класса. Отказаться я не успела. Я даже не поняла, как это случилось - возложение обязанностей. Отвечала на вопросы, слушала, кивала... Вышла из кабинета, и только потом осознала, что я - классный руководитель. Честно, я даже не представляла, что входило в круг обязанностей этого загадочного существа. Сколько помню собственную классную, в ее обязанности входило терпеть нас, наших родителей и быть в курсе малейших наших проблем. Мне, по малолетству, казалось, что Вера Петровна ничем другим не занимается - с утра и до вечера бдит, как бы мы ни накосячили. А после каждого косяка ложилась на месяц в больницу, нервы подлечить.
Однако, завучи намекнули, что кроме вседенных и всеночных бдений, предстоит заполнение сотен бумаг: личные дела, таблицы успеваемости, таблицы занятости во внеурочке. Оказалось, что классный руководитель должен знать о своих подопечных всё, включая цвет постельного белья!
Моё желание работать после этой новости резко скатилось к нулевой отметке.
Так что первого сентября я шла в школу N 77, предвкушая весь ужас будущей работы...
Уговаривала себя, что новое и неизведанное - это хорошо! Но мантра не помогала...
Во дворе толпились школьники. Малыши засыпали своих первых учительниц вопросами, конфетами и цветами. Взрослые, после долгого расставания, обменивались поцелуями, сплетнями, последними новостями. В саму школу заходили лишь члены ученического самоуправления, занимавшиеся праздничной подготовкой, да преподаватели. Впрочем, было и исключение.
Под очень самокритичной надписью, "Ничего хорошего из тебя не выйдет!", висевшей в туалете, собрались четверо парней.
- Мне кажется, это глупым! - говорил высокий худощавый блондин, пуская клубы дыма. - Ну, как малолетки! Нельзя было придумать что-нибудь посерьезнее?
- Взломать дверь директрисы? - вспомнил прошлогоднюю шутку, открывшую год кошмара для преподавателей, другой парень - накачанный брюнет.
Кажется, тогда вызвали машины с мигалками, описали все имущество директрисы, удивляясь такому большому выбору новейшей техники. И еще больше удивлялись тому факту, что ничего, кроме пульта от телека не было украдено.
- Она камер по всем коридорам натыкала. Кстати, здесь хоть нет? - мгновенно опомнился третий - среднего роста, с большими голубыми глазами, темным каштановыми волосами, отливающими рыжим. Он был весьма симпатичен, чего не скажешь о его характере. Глядя на него, нельзя было и подумать, что этот красивый мальчик редкостный мерзавец. Он метнулся вперед, осмотрел все и убедился, что до такой подлости глава школы пока не дошла.
- Ведут! - выглянув в коридор, предупредил четвертый - тоже брюнет... когда-то был. Ибо в последние годы предпочитал сбривать малейшие намеки на шевелюру. Возможно, по причине большой нелюбви к расческам. Несмотря на строгий дресс-код, этот парень всегда ходил в ярких кроссовках, и неизменно в борцовке под пиджаком.
Через несколько минут после радостного объявления о пополнении компании, в уборной топталось уже семеро человек. Один из парней был новеньким. Конечно, он выглядел затравленным и постоянно оглядывался, понимая, что влип. И даже не подозревал насколько!
- Значит так... - начал один из старших. - Каждый новичок должен пройти посвящение. Вот твое.
И протянул ему маленькую квадратную упаковку в фольге.
Новенький парень внимательно рассмотрел "дар", не сразу сообразив, какое подношение ему всучили. Очень надеялся, что сие не из разряда запрещенных не только в школе, но и в стране веществ. Принюхался, внимательно прочитал надпись на пакетике: "Дрожжи..."
- А сами вы свое "посвящение" проходили? - заинтересовался он.
- Борзой? - тут же нахохлились и приготовились драться его испытатели.
- Давай! Делай, а то до конца этого года тебя даже перевод в другой класс не спасет... - подтолкнули его... И подтолкнули хорошенько. Настолько, что новичок неуклюже взмахнул руками, опасаясь упасть. Равновесие он удержал, а сверток с дрожжами - нет. И тот канул в воде небольшого отверстия в полу... Стоит ли говорить о том, что трубы в здании были очень старыми и постоянно забивались, сколько их не прочищали? То есть весь масштаб грядущей неприятности представить не сложно.
- Хотел ты или нет... - проводил взглядом упаковку брюнет.
- Шурик, посмотри, чтоб в коридоре никого не было! Линяем отсюда - Заметно занервничал лысый спортсмен.
Торжественная линейка. Директриса произносит речь - долгую, скучную, которую совершенно никто не слушает - все болтают, фотографируются, а некоторые вообще курят, хоть не положено и не дозволено. Я наблюдаю за всем, как будто нахожусь в кошмарном сне. Меня мутит, сердце колотится, предвещая беду. Улыбка приклеилась и выглядит, наверное, оскалом либо нервным тиком. Вокруг меня толпа незнакомых подростков, за плечами которых их нового учителя и не различишь. Собственно, когда я пришла, меня именно за новенькую и приняли. Можно представить, сколько уважения получил мой рост в метр пятьдесят с копейками! Мой предполагаемый класс раза в два выше меня и все косятся снизу вверх, явно считая меня не учителем, а очередной новой школьницей. Я тогда много интересного узнала. Например, что обо мне думают мои подопечные. Они строили догадки, когда я подошла. По их мнению, я должна была быть:
- Толстая, старая неврастеничка! С усиками над верхней губой! - заключила одна девочка, с ярко накрашенными красными губами.
- Старая дева! Кто еще может в училки податься?! Только тот у кого нет семьи! - хихикнула вторая, явно не по годам развитая.
- Бывший надзиратель из колонии для несовершеннолетних! Директриса же обещала... - брякнула третья.
- А ты чего молчишь? - они уставились на меня.
- Вообще-то, - проблеяла я. - Она выпускница педагогического колледжа. Самая обычная. То есть...
Подошла отличница - Юля Паровозова, смерила всех взглядом и выдала:
- Вы Мария Васильевна? - сразу догадалась девочка, куда более похожая на преподавателя, чем я. Строго осмотрела меня с ног до головы, хмыкнула и сразу сдала своих одноклассников: - Наши курят за углом магазина. Вам бы с ними поговорить!
Высказав это, Юля просто встала на свое место, повернувшись ко мне спиной. Я готова была провалиться сквозь землю. Но деваться было некуда, и я, напомнив себе, что взрослая и главная, гордо подняла голову.
- Так вот ты какая... - протянули сплетницы и потеряли ко мне интерес.
- Да... Вот такая... - только и смогла сказать я.
К счастью, этот неприятный разговор быстро прервался. Нам дали сигнал к движению и я сделала первый шаг вперед, как-то совсем позабыв о курящих. Впрочем, они присоединились к нам в процессе движения. Я не помню, как мы прошли по квадрату и встали на отведенный для нашего класса участок. Дальше все утонуло в тумане...
- Честь дать первый звонок этого учебного года предоставляется лучшему обучающемуся 11-А класса, Иннокентию Когу, - зычный голос директрисы нарушил хаотичный ход моих мыслей, - и самой очаровательной первокласснице, Светочке Илюшкиной из 1-А.
Полилась музыка. И дальше все должно было развернуться по вековой традиции: худенький, высокий мальчик, больше напоминающий хлипкую раскладную лесенку, сгибаясь под тяжестью счастливого ребенка, несет девочку на плече, а та самозабвенно терзает несчастный колокольчик. Но... на сей раз традиции слегка изменили, а может и попрали самым немыслимым способом: наперерез лучшим ученикам школы вылетела уборщица, явно возомнившая себя ниндзя. Почему именно ниндзя? В сером халате, в тапочках поверх белых носок, на голове соответствующий хвостик-фонтанчик и главное - черная тряпка, закрывающая часть лица. В общем, не иначе, как воин на ответственном задании.
Она размахивала шваброй, как мечом или косой, собираясь пришибить первого, кто попадётся. Обогнала самых лучших учеников школы, в этот момент дающих первый звонок, и помчалась прямиком к моему классу...
Когда она добежала, дети, позади меня прекратили ржать, как лошади, и бросились врассыпную. Так что я осталась единственной жертвой нападения уборщицы-ниндзя. Получила синяк на лбу от древка швабры и запятнанную репутацию на всю оставшуюся школьную жизнь...
- Полный нокаут! - констатировал чей-то ехидный голос из толпы, когда я осела на землю, игнорируя маты, которыми меня поливала сбрендившая уборщица.
Не успели все прийти в себя от потрясения (а я от удара шваброй), как ветер со стороны школы донес такое зловоние... Нескольких первоклашек стошнило, остальные поморщились, но чудом сдержались. Торжественная линейка была сорвана. Так начался мой первый рабочий день в школе N 77.
По объяснимым причинам, первые занятия пришлось перенести на следующий день. А первое сентября было объявлено лишь для санстанции, администрации и большого коллектива уборщиц.
Когда школа проветрилась, и в помещениях можно было находиться без респираторов, возобновились занятия. В коридорах царила рабочая тишина, которую нарушали лишь тяжелые шаги директрисы, марширующей поступью генерала впереди меня. Она обходила свои владения, а я плелась послушно позади, как раб, которого ведут показывать его цепи. Ни на что не претендуя, и стараясь смириться с судьбой руководителя 10-Б, я попробовала взбодриться, убеждая себя, что быть преподом - ничего сложного!
Директриса остановилась у последней двери в круговом коридоре на четвертом этаже. Резко дернула ее на себя и вошла в класс, где тут же воцарилась мертвая тишь, наводящая ужас.
Говоря о генерале, я ошиблась - директриса влетела в класс как стервятник на поле брани. Она собиралась рвать живую плоть, клевать и калечить. 10-Б явно запасся рогатками против зловредной птицы, так что особого и тем более благоговейного преклонения перед главой школы совершенно не выказывал. Дети с честными лицами встретили своего палача, даже не моргнув, и ни капли не испугавшись. Пожалуй, они были опаснее моей начальницы.
- Паршивцы! Это вы? - сцедила сквозь зубы директор, ударив ладонями по учительскому столу. Попробовала разыграть детектор лжи. Началась игра в гляделки. Но переморгать тех, кто вот уже десятый год насыщает школьные будни проказами, откровенными подставами, занимается мародерством и просто изводит всех подряд, не имея уважения ни к взрослым, ни к власть имущим - невозможно.
- О чем вы? - встал с задней парты первого ряда у окна светловолосый парнишка. Состроил ангельское личико и такие чистые глазоньки, как у младенца... Только сдавалось мне, что сей младенец уже успел нагадить в штаны! И думаю, в чужие! - Елена Алексеевна, вы опять хотите нас в чем-то обвинить?
Смышленый! Умеет разговаривать со взрослыми на равных! Не моргнул даже. Хоть и понятно, что врет. Никакого страха! - вновь отметила я и попыталась откопать в памяти прочитанные данные из анкет. Кажется, этого звали Сашей. Александр Ботинов. Или нет?.. Надо будет на досуге обязательно заново ознакомиться со всей подноготной этих недорослей, чтобы знать своего врага в лицо, рога и копыта.
- Ботинов! - оправдала мои мысли Елена Алексеевна. - Ты мне в глаза не заглядывай и зубы не заговаривай! Я точно знаю, что никому другому и в голову такая гадость прийти не могла! - рычала директриса. - И это в наш век современных технологий! Когда все дети в планшеты уставились! Только ты - в унитаз!
- Ну... - ехидно протянул парень. - Сами знаете, не пойман - не вор!
- Хоть что-то за десять лет выучил! - всплеснула руками Елена Алексеевна. - Смотри мне, Ботинов, узнаю, что это твоих рук дело - вылетишь!
- Кар-кар... - буркнул мальчишка и сел на свое место, под плохо скрываемые смешки.
Директриса только скрипела зубами, и я боялась, как бы она к моменту выпуска просто не стерла их до десен. Но она не зря занимала свою должность... А может, запасных челюстей у нее было предостаточно! В общем, женщина удержала эмоции в узде, и выдохнув, сказала:
- Значит так, 10-Б, хочу представить вам вашего нового классного руководителя. Если бы вы имели совесть явиться на собрание 29-го августа, то вы бы знали, что ее зовут Мария Васильевна.
- Ха-ха-ха, - заржали в классе. - Прямо как в анекдоте.
Елена Алексеевна игнорировала смех, как и мой ступор, а также попытку забиться в дальний угол класса.
- Она выпускница педагогического колледжа, преподает русский язык и литературу. Вы ее первый класс, так что постарайтесь не испугать ее.
Ну да!.. Судя по этим хищным рожам, они уже размышляли под каким соусом племя людоедов подаст шашлык из классного руководителя директору на стол.
- Держитесь! - уходя, сказала она мне, и я чуть позорно не вцепилась в рукав ее блузы, моля не покидать меня на произвол судьбы. Но когда я раскрыла рот, дверь за женщиной уже закрылась и я осталась одна... с шестнадцатью подростками, которые ненавидели меня просто, потому что я учитель.
Я медленно повернулась. Убедилась, что взгляды приклеились ко мне. Почувствовала себя мухой в прицеле мухобойки. Священная и ужасающая тишина звенела струной. Я даже слышала, как безумно стучит опустившееся едва ли не в пятки сердце, уговаривая: "Беги! Машка, беги!". Но я - человек взрослый. Лет на шесть-семь точно, чем эти недоросли! Убедила себя в собственной силе и правоте: "Не трусь, дура! Синичкины так просто не сдаются!" Мысленно топнула ногой, хлестнула себя по щеке и осмелилась подать голос.
- Будем знакомиться? - попробовала начать урок на позитивной ноте я, и даже изобразила подобие улыбки. - Меня зовут...
- Нокаут! - радостно представил меня голос незнакомого парнишки, распахнувшего дверь.
Все заржали.
- Точно! Это ж ее баба Валя шваброй нокаутировала на линейке! - подхватил кто-то.
- Она еще рухнула на землю и юбка задралась! А там трусы кружевные! - хохотал толстый парень на задней парте. - Трусы в зад!
- Да не в зад! - поправила его какая-то модница с четвертой парты. - Это называется танго!
- А я думал - стринги. - Почесал в затылке ее напарник.
- Сколько тебе раз объяснять разницу между танго и стрингами! - вздыхала та блондинка.
- Ма... Ма... Мария Васильевна! - совсем грустно пролепетала я, понимая, что не могу контролировать шквал дурацких вопросов. Мне показалось, будто я стою у водопада, и он своим шумом поглощает все мои слова.
- Нет! Мы тебя будем называть Нокаут! - выдал рыжий мальчишка, усаживаясь рядом с Сашей Ботиновым на галерке.
"Маша, если тебя ударили, никогда не спускай этого! Понятно? Если ты позволишь ударить себя один раз, значит, дашь официальное разрешение лупить тебя постоянно. Тебе ясно?" - пробудились воспоминания во мне. Это папа-полковник в отставке учил меня правильно дружить с мальчиками... А еще он же по секрету рассказал, куда надо бить, чтобы тебя больше не обижали... ну или, чтобы было минут пять форы для побега. Драться с малолетками, которые выше меня почти все и, которых большинство... Не разумно. Так что я еще разок отхлестала себя по щекам, дабы привести чувства в боевой порядок. Разозлилась хорошенько и поступила, как директриса... Банально угрожала.
- Настоятельно рекомендую, оставить свои шуточки и обращаться ко мне как подобает - по имени-отчеству! - я старалась держаться, не впадать в приступ бессильной ярости (то есть не вопить, не топать ногами и не биться головой об пол, ни в кого не швырять тряпками или мелками).
- А то что? - пытался взять меня "на слабо" брюнет с пятой парты у окна.
- Иначе до выпускного кто-то вылетит из этой школы. - Припомнила я угрозы директрисы. Только звучали они вовсе не так устрашающе, как из ее уст.
- Смотрите, чтобы это не были вы! - обладателя злорадного голоска мне обнаружить не удалось. Отголоски сказанного смешались с взорвавшим класс хохотом и имитацией вороньего карканья. Я ударила кулачками по столу, остановив этот бунт веселья и смерив всех презрительным взглядом (чтоб знали, кого бояться), медленно опустилась на стул...
Тут подо мной что-то издало чавкающий звук, и я поняла, что угрозы канули в небытие. Меня просто съедят с потрохами!
Белоснежная юбка стала медленно впитывать влагу, полагаю, приобретая при том какой-нибудь убойный цвет: красный, возможно синий или зеленый. И очень надеюсь, что не какой-нибудь бурый...
Класс опять ржал, а я... Я совладала с кипящими эмоциями, бурлящего во мне мирового зла и попробовала провести урок, несмотря ни на что и ни разу не поднявшись со стула.
- Освежим вашу память и проверим, насколько хорошо вы усвоили материал прошлого года. К доске пойдет... Ботинов, раз уж ты сегодня такой популярный и разговорчивый. Вот тебе отрывок, перепиши и проанализируй!
Только Александр собрался подняться, как тот самый вредный рыжий, придержал его, надавив на плечо.
- А что, мисс Нокаут, сами подняться и встать к доске не можете? У Ботинка нога болит. Любимая мозоль лопнула. - Выдал тот.
- Да-да, и подошва отвалилась, а еще требуется срочная помощь сапожника. - Скривилась я, заметив, что и мои колкости пришлись некоторым в этом классе по вкусу. Человек пять, во всяком случае смеялось. - Если ты за друга отвечаешь, то и к доске иди! Кстати, как твоя фамилия?
- Колесник! - выдал он, и сразу стало понятно, что Колесник (в данный момент краснеющий и чуть ли не втирающий от волнения собственные очки в переносицу) сидит на первой парте по центру.
- Подобная ложь - признак трусости! - выдала я. - Значит, я тоже дам тебе прозвище. Будешь Трусарди... Производная от "трус" или "трусы". Выбирай. Но мне кажутся обидными оба варианта. К доске идешь, Трусарди?
Снова гогот. Причем бывшие дружки уже указывали пальцами в сторону рыжего паршивца, и повторяли придуманную мной кличку: "Трусарди! Гы-гы!"
Мальчишка рассвирепел и ударил кулаком в стол.
- О! - радостно взвыл класс, предчувствуя настоящее веселье. И все обернулись к рыжему, ожидая его действий. Я очень сомневалась, что он бросится на меня с кулакам... Но, признаюсь, поджилки почему-то здравому разуму не верили и тряслись.
Трусарди краснел, злился, сцепил зубы, и сверлил меня взглядом, готовясь ответить на вызов.
- Следи за словами, Нокаут. - Шипел, как дворняга в ярости, пацан.
- А ты следи за собой, Трусарди! Еще раз спрашиваю, к доске идешь? - удерживать голос ровным не получалось, я откровенно срывалась на провокации. - Нет? Тогда поздравляю с первой двойкой! - и я открыла журнал.
Тихий зловредный смешок напомнил мне, что я таки не знаю его фамилию.
- Ничего! - прошипела я. - Запомним, запишем и отомстим!
Я открыла еще более зловещий инструмент учителя - черный блокнотик. Сделала заметку: "Трус сидит на последней парте... Двойка ему! Пожизненная!"... Прочитала. И поняла, как глупо то, что я делаю. А главное, ведь так "по-взрослому"!
В общем, звонка я не дожидалась и ушла на пять минут раньше, порадовав подростков капитуляцией и попыткой прикрыть огромное красное пятно на заднице классным журналом.
- Ненавижу! - бормотала я в учительской, пользуясь тем, что в комнате кроме меня никого не было.
- Ого! Вот она! Классная руководительница 10-Б! - раздался позади меня мужской басок, явно обращавшийся к моей пятой точке. Оглянулась через плечо. Действительно, мужик внимательно рассматривал пятно на моей юбке. Даже ногтем попытался поскрести.
- Хорошая краска! Потратились... - резюмировал он, оценив старания моих подопечных. - Ценят!
- А вы, простите, химик? Или трудовик? - попыталась распознать в нем принадлежность к одному из школьных профилей я. При всем пыталась отогнать мысли о нервном срыве и проглотить вертевшиеся на языке исконно русские словечки экспрессивного характера, входящие разве что в словарь ненормативной лексики.
- Я - географ. - Гордо ответили мне и протянули здоровенную ладонь, ярко пахнущую табаком. - Сан Саныч.
- Мария Васильевна! - познакомилась с ним.
- Сочувствую. - Пожалел меня географ. - Может чайку?
Он явно хотел добавить: "За знакомство". И налить собирался именно за оное, то есть добавив в кружку если не ликер, то водку. Но его опередили.
- С успокоительным! - присоединилась к нам еще одна, несущая бремя учителя, молодая девушка, чуть старше меня. - Тамара! Химия. У меня 8-А.
- Повезло. Твои младше. - Выдохнула я.
- Не сказала бы. Но по сравнению с твоими... - Скорбный вздох и сожалеющий взгляд. - У моих сейчас гормоны в самом разгаре. Тебе надо бы найти во что переодеться...
С ней общаться было приятнее: табаком дешевых сигарет от нее не разило, а пахло духами, выглядела она привлекательно и, не пыталась меня облапать. Она быстро приготовила чай, щедро налив в мою и в свою кружки успокоительной настойки. После пары глотков мне стало намного легче. А когда мне нашли сменную одежду - мир приобрел еще пару оттенков помимо черного и белого... Пока вновь не пришлось идти в тот ужасный кабинет на четвертом этаже.
Звонок на урок прозвучал, а новая училка явно боялась после первого тесного знакомства появляться в классе без каски, бронежилета и автомата. Наверное, потому и пропустила первые пятнадцать минут, потратив их на поиски защиты. По крайней мере, так рассуждали ученики 10-Б.
В классной комнате не шумели только ленивые и те, кто вчера вечером тусил на дискотеке в "Гараже". Последняя категория ребят блаженно спала, ткнувшись лбом в парту.
- Денчик? - Ирка Малиновская - эффектная девица, блондинка, следящая за модой и каждым ее писком (если судить по юбке, которая постоянно укорачивалась), прилипла к рыжему. - У меня нет настроения, сидеть на последнем уроке.
- Ну, постой! - ехидно предложил тот.
- Не будь язвой. Я не училка. - Оскорбилась она и вновь надула губки. - Нельзя ли его сорвать?
Парень хмыкнул. Все знали, что Денис Ялый может решить любой вопрос, и совершенно любую задачу... кроме химической и геометрической (на оба предмета способности парня не распространялась).
- По любому! - констатировал его друг Сашка, стоявший у окна. - Она нарвалась! Только пришла и сразу решила качать права. Мы ведь не спустим ей это с рук?
Ботинок уставился на товарища.
- Что делать будем? - Вовка Серафимов все ожидал плана действий.
- Включим полный игнор. Пусть почувствует себя рыбкой в банке.
- Килькой, что ли? - уточнил Саня.
- Спасибо, не закусываю! - даже не поднимая головы, влез в разговор, дремавший поблизости Кеша.
Я яростно стучала журналом по столу - с тем же успехом можно было постучать собственным лбом об стену! Перекричать, даже пересвистать этих ненормальных было невозможно! А я испробовала всё. Мой излюбленный приём - ногтями об доску - возымел эффект ровно на три секунды, да и то на меня саму. Дети же перестали орать, посмотрели на меня с презрением, и снова отвернулись, пожелав сломать не только ногти, но и пальцы.
Что мне оставалось делать?
Я откатилась от доски на стуле (благо лично притащила из учительской, такое компьютерное кресло на колёсиках) и тоже отвернулась от них. Посмотрела в окно. Несмотря на осень, погода по-прежнему оставалась по-летнему теплой и славной. Да и вид на городской пейзаж мог бы меня успокоить, внушить умиротворение. Однако... этот шум!
"Съешь конфетку!" - предложила я самой себе, чтобы отвлечься...
Так за один урок ушел почти весь мой запас сладкого, который я всегда держала при себе, в сумке.
Зато я немного изучила этот зверинец. Здесь, можно сказать, роли распределялись по старинке:
--
компания крутых ребят и модных девиц - первых совершенно нельзя было урезонить и заставить что-то делать, вторые болтали только о парнях, шмотках, маникюре. Количество: 7 человек;
--
середнячок - не отличники, не крутые и не модные, а такие себе представители серой массы, слушающие учителя (но, почему-то, не меня), предпочитающие списывать домашку, а не делать её. Количество: 4 человека;
--
ботаны - принципиальные, воспринимающие всё и всех в штыки (включая меня), постоянно конфликтующие даже за место за партой. 3 штуки;
--
изгои - этих было всего двое, причём девочка слегка отсталая в развитии оказалась любимицей садистов из категории крутяка, ну и парень - новенький, который пока и сам не определился, к чьей компании присоединиться.
Спросите, как они издевались над ней? Парни, пользуясь тем, что вполне вписываются в образ ее идеалов, обступали и задавали глупые вопросы. А она улыбалась не менее глупейшей улыбкой в ответ...
- Настя, у тебя парень есть? А вы с ним целовались? Целовались да? Краснеешь! Значит было. Значит, ты не дево...
- В чужую личную жизнь лезут только те, у кого собственной нет, Илов! - вмешалась я и пожалела.
Во-первых, эти маленькие сволочи переключились на меня. Во-вторых, Настя была весьма недовольна тем, что все внимание парней ускользнуло.
- Судя по вашему белью, - кольнул Ботинов. - У вас личная жизнь в разгаре. Сколько у вас мужиков?
Всё! Я прикусила язык. А они - нет. И дальше развивалась унизительная тема трусов, в процессе которых Ирка Малиновская рисовала на доске танго, стринги и "бабулины панталоны", разъясняя парням отличительные черты тех и других. Мне хотелось выть... Но вместо этого пришлось объясняться перед следующим преподавателем, вкратце повествуя о том, почему вместо мытой доски она видит пошлости...
- Бестолочи! С ними же невозможно работать!
- Успокойся! Ты привыкнешь! - уговаривала меня Томка, когда мы ближе часам к пяти собирались выдвигаться к дому после очередного моего боевого крещения 10-Б классом. В остальных классах занятия у меня прошли спокойно и мирно. За исключением истерического смеха учеников, которые, пожалуй, впервые видели преподавателя в пиджаке, блузе, и спортивных широких штанах с лампасами. Да, смотрелось забавно, понимать, что взрослую тетку наказали бестолочи из 10-го класса - тоже... Если ты не та самая тетка!
Впрочем, выбора мне особого не предоставили: либо моя испорченная юбка, либо штаны физрука... В любом случае моему имиджу был конец!
- Тома, я никогда не привыкну! Я уволюсь еще до конца первой четверти. - Предчувствовала я.
- И кем пойдешь работать? Точно не учителем. Знаешь, какую тебе сопроводительную накатает Алексеевна?! Никуда не примут. Крепись, Маш, а? - уговаривала и заодно шантажировала новая подруга. - К тому же, пока ты здесь, мне веселее.
- Угу... - только и смогла выдавить я. - Всем веселее. У вас же теперь новый клоун за минимальную плату!
Мне срочно нужно было придумать план по выживанию в агрессивной среде учеников.
Глава 2. Узница комнаты Иф...
За неделю на мне испробовали всё: от зеркальца на ботинке, чтобы удостовериться в наличие на мне нижнего белья (я стала неизменно приходить в штанах), до банальных кнопок на сидении (от этого ничто не спасало). Скажу только, что доставалось не одной мне. 10-Б явно ненавидел учительницу физики. Ибо присутствуя у нее на уроке, они ухитрились выманить ее из класса, запереть дверь в кабинет и сломать ручку... Кто получил по голове в итоге этого безобразия? Классный руководитель 10-Б! То есть я. Сначала выслушала от Марины Петровны - преподавателя физики, которая, к слову, была в таком эмоциональном порыве, что едва сдерживалась, чтоб не напасть на меня и не повыдергивать волосы. А потом я выслушала от Елены Алексеевны о том, что я не умею работать. Сказал бы только хоть кто, как именно работать с такими детьми!
Не посчастливилось и учителю иностранных языков. Она, конечно, была твердо уверена, что в английском языке не существует матерных слов. Ибо язык весьма скуден. Однако... на уроке у 10-Б Денис Ялый (он же тот самый Трусарди) продемонстрировал знание предмета, ухитрившись составить предложения таким образом, что красную от стыда Наталью Валериевну ещё долго не могли привести в чувства в учительской.
"Вот и не знаю, девочки, пять поставить за смекалку и сообразительность или два за хамство! - говорила позже она, жалуясь не столько мне, сколько всем нашим коллегам разом. - Подумала, и поставила обе оценки: пятерку за мышление, двойку - за поведение. Так что, Маша, зови в гости родителей. А так как они не придут - сама сходи в гости! И передай огромный HALLO! От меня"
Не точили зуб на 10-Б только физрук и учитель НВП... Хотя... Когда Илов ухитрился сломать деревянный автомат, банально уронив его на пол, даже у самого терпеливого Александра Палыча сдали нервы. Но, к чести Илова, эта бездарь была отличником по трудовому обучению, и прекрасно владела навыками выпиливания. Так что к концу недели Палыч снова улыбался... и тихонько подсовывал Илову трухлявые деревянные автоматы, в надежде, что, сломав и эти, Сережа обновит тренировочное оружие.
К концу третьей недели в учительской я обзавелась личным гардеробом в виде спортивного костюма, висящего среди строгих пиджаков и легких плащей в общем шкафу. Спустилась с каблуков на плоскую подошву удобных полу-классических кед. И, постепенно, отличить меня от физрука стало возможно только по половому признаку.
- Эй, Марь Васильевна! Физкульт привет! - приветствовали меня звери из 10-Б.
- Да, да! Идущая на литературу приветствует тебя, Илов! - хмыкнула я, стараясь по возможности флегматичнее реагировать на их выходки. А эти поганцы тут же включили на планшетах мелодию из "Гладиатора", и выстроились вдоль стены, как императоры, указывая большими пальцами кулаков к полу, что означало - мне конец!
Эх! Мне бы не помешал Рассел Кроу, стоящий на защите моих прав и чести, ну и литературы тоже.
Уроки проходили вполне предсказуемо: я читала вслух учебник... впрочем, ни капельки не мешая им - занимающимся своими, важными подростковыми делами: одни играли на планшетах, другие делали маникюр, третьи - спали. Кончилось тем, что я стала приносить с собой более интересную книгу... Но после того, как меня за столь увлекательным чтивом застукала директор, я просто пялилась в окно, когда эти варвары устраивали подобие Армагеддона в классе. После уроков приходилось еще и мыть за ними кабинет. А они очень старались меня унизить, и максимально изгадить классную комнату. Однажды мне пришлось снимать с плафона презерватив, наполненный мыльной водой. Радовало, что им не пришло в голову повесить использованный по назначению. Сосчитать количество жвачек, приклеенных к партам, под столешницы, на сидения стульев, подоконники, доску и пол - просто невозможно. К уборке я всегда приступала в надежных резиновых перчатках и использовала средства, моментально убирающие неприятный запах, ибо одной из подлостей этих детей был классический подвох с пропитанной мочой губкой для вытирания доски или наличием той самой жёлтой жидкости в ведре. Жаловаться кому-то на всё происходящее было бессмысленно. Елена Алексеевна сказала лишь: "Если вы не можете внушить детям уважение, то педагогом вам не быть!". То есть мягко намекнула: или приструни их и работай, или увольняйся и уходи из профессии!
Впрочем, на собраниях учителей меня еще как-то жалели: директор обходила мою персону вниманием, коллеги с жалостью смотрели в мою сторону и, могу даже не спорить - делали ставки на то, сколько я продержусь в зверинце на четвертом этаже.
- Итак, я надеюсь, все ваши родители придут на собрание в пять часов! - вздохнула я.
- Надейтесь! - хмыкнули с задней парты, достаточно громко, чтобы я услышала.
Я не стала тратить нервы и силы, просто предупредила, выдала приглашения для родителей и, как только за детьми закрылись двери, принялась начищать кабинет. Потом сорок минут репетировала вступительную речь на собрании, представляла, как буду отвечать на самые каверзные вопросы взрослых... И...
Как и предполагалось, никто не пришел... Даже ко мне на помощь...
Изнервничавшись, я почувствовала острую нужду спуститься на второй этаж в персональную комнатку для учителей.
В школе, наконец, было идеально тихо в виду отсутствия людей. Наверное, во всём здании остались только я и сторож.
Так вот, щёлкнув выключатель, я быстро проскочила в уборную, потом в кабинку, и присела на сидение... И сосредоточилась на связи с окружающим миром. Мир ответил подозрительным щелчком замка...
Не веря собственным ушам, и прервав процесс единения, я нажала на слив и поправив одежду, в робкой надежде подошла к двери. Дёрнула. Толкнула. Ещё несколько раз подёргала за ручку...
Не показалось! Меня заперли.
- Эй! Кто-нибудь! - не особо громко позвала... в первый раз. А уже через час, звала громко с чувством, но безрезультатно.
Я кричала, стучала в двери... Чуть не выломала двери и успокоилась. Так что я присела у окошка, с тоской рассматривая дома по ту сторону дороги. Безумно хотелось оказаться в родной квартире, на диване перед телевизором, с горячим бутербродом в руках...
Желудок предательски заурчал. Ему мои мечты показались на диво сладкими. Скорее, имеющими привкус колбаски, майонеза и помидора.
Я едва не прослезилась, представив желанный бутерброд и расстояние до него...
Вот так, питаясь мечтами, я просидела в уборной едва ли не до ночи. Пока не случилось долгожданное чудо!
Примерно в 20:30 наш сторож, дядя Сеня, отсел от планшета, прервал просмотр матча и решил устроить обход. И вот тут-то удивился, что на четвертом этаже открыт кабинет и лежат вещи учителя, а в уборной мало того что свет горит, так еще и дверь заперта. Открыл. Посмотрел на меня - печальную, бледную, жалкую - постарался не ржать громко и не злорадствовать. А когда вспомнил, чьим классным руководителем являюсь - пожалел.
- Досталось тебе, Марь Васильевна? - скорее констатировал он, сообразив, почему я оказалась заперта. - Ну, пойдем, я тебя чаем напою и домой отправлю.
Cкажем так... Чай мне уже не помогал. Меня уже и валериана не спасала.
На следующий день, мне было стыдно передвигаться по школе. А в классе я ловила на себе эти мерзкие взгляды. Они все знали, что приключилось, когда и кто посодействовал моему "приключению" или лучше сказать "заключению". Но молчали и хитро ухмылялись, втайне прозвав меня "Узницей Азкабана"... Я же мысленно делала поправку, что я - узница комнаты "Иф". Ведь помнится мне, узник одноименного замка был более удачен, чем ребята в истории о Гарри Поттере. Далее последовал современный детский терроризм. Знаете, как выглядит кошмар любого современного учителя? Это когда ты стоишь у доски, распинаешься, из кожи вон лезешь, душу наизнанку выворачиваешь, чтобы заинтересовать, мотивировать к получению знаний. А они просто ржут, как гиены. Смотрят на тебя, как на клоуна. Ты делаешь замечание. Тогда они достают телефоны и наводят на тебя камеры. И сколько бы ты ни просила убрать их, грозилась отправить к директору, отобрать дневник, написать замечание, вызвать родителей... Бес толку! Их ничто не пугает.
Признаю, я в один момент сглупила. Раскричалась. Не скупилась на не слишком приличные словечки. Как только замолчала я - дар речи прорезался у юных видеооператоров. Настала моя очередь выслушать в свой адрес столько ненормативной лексики, сколько не слышала, даже проходя мимо стройки! Печатных из всего этого было всего три слова, да и то: в, на и согнуть... Можно представить, в каком состоянии я отправилась домой.
Подумалось, что эти паршивцы обязательно доложат о моих словах не только директору, но и родителям (а если они записали всю мою речь на телефоны!..). Те, отреагируют, пересказав историю в кулуарах соответствующих органов и всё... Мне кранты! А если всё это окажется в Сети... У нас ведь теперь как? Учитель виноват во всём. Я быстро разочаровалась в выбранной профессии и готовилась к собственным похоронам...
Когда я выходила из школы, бестолочи со зверским видом сидели на перилах, скалились, как шакалы... Курящие шакалы.
Я нервно хихикнула и подумала, что до дома живой не дойду...
Двинулась вперёд. Но спиной чувствовала их взгляды, слышала пошлые обсуждения моего нижнего белья и вообще внешнего вида. Они нарочно преследовали меня.
Я ускорила шаг. Они смеялись громче.
Я чуть ли не бежала домой. Успокоилась только, когда дошла до своего двора, а там меня встретили соседи.
Шакалы прошли стороной.
Я выдохнула...
Утром правда на подъезде обнаружила угрожающую матами надпись. Поревела, выпила успокоительного и пошла на работу...
- Новичок, а ты шаришь! - довольно похлопал по плечу парня Илов.
Весь перерыв в этот раз он потратил не на поход в столовую, а посещение класса информатики. Под предлогом внести коррективы в подготовленный проект, парням разрешили занять один из компьютеров и воспользоваться интернетом. Ваня сейчас завершал создание новой странички в популярной социальной сети. Страничка регистрировалась от лица их классного руководителя.
- Если б она в таком виде к нам на уроки ходила, я бы её слушал очень внимательно! - облизывался Илов, рассматривая фотографии обнаженных девиц с лицом своего классного руководителя.
- Вот вы где! - компанию застал врасплох Игорь Чернов. - Я вас ищу, а вы...
На мгновение он замер, подвинул Ваню от экрана, и, взяв мышь в руку, прокрутил содержимое уже опубликованной страницы.
- Знатно! - оценил он. - Но лучше удали!
- С чего вдруг? Я на неё вчера полвечера потратил и сегодня два часа! Фотки от натуральных не отличишь! - не понимал Иван. - Вы ж все так стараетесь от неё избавиться! А после такого её точно попрут...
- Попрут... - согласился Игорь. - Но пока достаточно и того, что мы вчера выложили. А за такое и посадить могут по статье...
- Тяга к знаниям - это прекрасно! Но мы там в карты резаться собирались, - Одёрнув за плечо Чернова, Ден тоже решил посмотреть в экран, и через секунду, скрипнув зубами, потребовал от парней. - Удаляйте!!! У всего должны быть свои границы!
- Не собираюсь! - оскорбился творец в лице Вани Смирнова и получил в лицо. После чего вся компания оказалась в кабинете директора, а страница всё же была удалена.
Конечно, эпизод моего нервного истощения оказался в социальных сетях. Более 1000 просмотров. В итоге...
Я - в кабинете директора, вся в слезах. Просмотров - четыре (по количеству уставившихся на меня пар глаз).
Напротив сидели тёти и дядя из министерства, сверлили меня злыми взглядами. Елена Алексеевна кричала долго и много.
- Объясните нам, Мария Васильевна, что это такое? - мне сунули планшет с записью моего учительского падения.
- Нервный срыв... - коротко ответила я, всхлипывая, приготовившись еще разок сорваться в полнейшую истерику. - Они меня вывели...
- О каком нервном срыве можно говорить, если вы не проработали и года? Вы уверены, что не заплатили психиатру, когда проходили обследование? В карте указано, что вы пригодны к работе. А судя по этой записи - нет!
Со мной действительно все было плохо: я ревела и не могла остановиться. Я даже ночами в последнее время плакала. Утром обнаружила у себя не только седые волосы на голове, но и седую ресницу.
- Но! - остановил директрису дяденька. - Не стоит так. Видите, девушке нужно успокоиться. Мария Васильевна, как давно вы работаете?
- С сентября! - выла я.
- То есть опыт работы у вас минимальный. Вы еще не адаптировались. - Говорил мужчина, после того, как все женщины в кабинете распяли меня и растоптали (в переносном смысле, конечно). Протянул мне платок, и подождал, пока я его полностью испачкаю косметикой, слезами и соплями. Обратно не потребовал.
- Она еще совсем новичок. - Подала голос директриса, начиная давить на жалость. - Ей пока все тяжело дается. Сами понимаете, чтобы привыкнуть к детям, к ведению уроков и бумаг, нужно время. Думаю, через годик Мария Васильевна будет отличным специалистом!
Я раскрыла рот. Сначала думала, что меня просто уволят. Но ситуация внезапно развернулась в противоположную сторону. Не верилось, однако за мою оплошность мне просто светило еще несколько лет учительского ада.
- Да. Пишите объяснительную. А вы - заявку на курсы в школу молодого учителя. - Подытожил дяденька из министерства, обращаясь к директору. - Поговорите с детьми и их родителями. Эту историю с роликом в сети надо замять. Пусть удалят это позорище. Мария Васильевна, надеюсь, отныне вы будете более внимательно относиться к собственному имиджу и статусу. Помните, вы - педагог. Вы не имеете права на ошибку!
Он поднялся, оканчивая разговор, и намекая, что пора бы и честь знать. Женщины, которые пришли с ним, тоже встали.
- Удачного дня! - попрощался дяденька и покинул кабинет. Тетки ушли, и я осталась с директрисой тет-а-тет.
Елена Алексеевна выдохнула.
- Маша, Маша! - покачала головой она. - Ты что не знаешь, как заткнуть этих малолеток?
Я еще разок утерла нос платком.
- На этот раз ты легко отделалась. Но если ты меня еще раз подставишь!.. - пригрозила директор и тут же нашла выход из положения. - Пойдешь на курсы, многому научишься. Кстати, Смирнов Ваня переводится в другой класс. Мы этот вопрос без тебя решили. Они опять драку устроили, на этот раз в информатике. Чуть не расколотили технику! Ты с ними в таком состоянии вряд ли что-то сделаешь, так что... Бери пример с Алины Валерьевны. Вон от одного ее взгляда дети не только по этажу бегать перестают, выстраиваются под стеночкой и стараются не дышать, пока она мимо не пройдет. А какая у нее дисциплина на уроке!!!
Алину Валерьевну боялись все. Математичка могла смело носить звание "медузы-горгоны" нашего учебного заведения. Когда она вела урок на четвертом этаже, то, несмотря на закрытую дверь, ее голос четко разносился по третьему и второму этажу! И даже четко раздавался в коридорах первого этажа. Так что математику знали все, даже технички и уборщицы, сторожа. Даже, если и не хотели...
Ходили слухи, что она могла швырнуть блокнотом в непослушного ребенка на уроке. А еще - что она не промахивается. Так ли это - никто проверить не рискнул.
Мы в шутку называли ее "Мастер Йода" и завистливо стремились достичь ее уровня учительского "дзен".
Как-то Тома хвасталась Алине Валерьевне: "Сегодня иду по коридору, а навстречу - пятиклашка. Летит. Увидел меня - и все медленнее, медленнее. Около меня уже шел спокойно. Я достигла новой ступени, Алина! Меня начинают бояться!". Алина Валерьевна со странной улыбкой на лице, типа "Расти, дуреха! Меня уже давно боятся!", погладила ее по голове, и сказала: "Еще пара лет, и из тебя выйдет приличный учитель!". Мне до этой женщины было очень далеко! Моего крика никто не боялся, внешнего вида - тем более.
О чем я? Ах да. Пережитый стресс в тот день окончился моим скорым оформлением на курсы. И после работы мне приходилось бегать на собственные занятия. Так что, лучше бы меня уволили! Напряжение увеличилось вдвое. Я не просто боялась идти на работу, я не хотела туда идти даже под страхом смертной казни!
Не хотела... но шла. Пока мой организм окончательно не сдался на растерзание стрессу, и я не оформилась на постой... то есть на больничный в поликлинике. Десять дней поправляла здоровье и нервную систему. Помнится, врач (женщина строгая), заполняя мою карту, и даже не подняв на меня глаза во время очередного осмотра, наскоро прослушав легкие и поинтересовавшись жалобами, спросила: "Кем работаете?"
- Учителем... - проблеяла я, чуть не срываясь в слезы.
Дама в нежно розовом халате перестала чиркать ручкой, внимательно уставилась на меня. Оценила степень моего стрессового состояния.
- Так... Еще попьете вот это... - снова сосредоточилась врач, принимаясь выписывать мне рецепт. И выдала список из 10 пунктов, восемь из которых относились к средствам, призванным восстановить мою потрепанную нервную систему.
Глава 3. Война - дело серьезное...
Утром, встав раненько, я занялась йогой, медитациями. Покрутившись перед зеркалом, спросила себя со всей серьезностью: "Кто я? Тварь дрожащая или учитель классный?" Решила, что хватит с меня страхов. Скоро начну шарахаться от каждого звука, каждого шороха, каждого ребенка... Вон даже к подругам, у которых дети есть, ходить перестала.
Собрав волю в кулак, накрасив губы красной помадой, я решила, что сегодня объявлю войну недорослям из 10-Б.
Решительная и уверенная пришла в школу. Поднялась на четвертый этаж и бросила тяжелую сумку на стол...