Geni : другие произведения.

Приманка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Трое любителей природы приезжают на тихоокеанский остров и начинают пропадать один за другим, перед исчезновением рассказывая невероятные вещи.


Приманка.

   Эту невероятную и ужасающую историю поведал мне случайный попутчик дешевого второго класса поезда Эдинбург-Лондон. Я тогда был начинающим молодым журналистом из воскресного лондонского журнала, и рыскал повсюду в поисках сенсаций, способных прославить мое имя. Из Шотландии я возвращался после бесплодных попыток увидеть и сфотографировать знаменитую Несси, охота за которой съела практически все мои трехлетние сбережения. Немного побродив по кладбищу Уорристон, настроившему мои мысли на лирический лад, я махнул рукой на неудачу и решил вернуться домой. В глубине души я уже смирился с участью автора мерзких фельетонов на бытовую тему, а иногда, если повезет, то и веселых историй для всей семьи. Однако судьба в очередной раз преподнесла мне неожиданный сюрприз.
   Итак, я сел в поезд и начал пробегать глазами местную полпенсовую газету, с поддельным снисхождением и скрытой завистью оценивая творения моих собратьев по перу. Я был уверен, что мог бы писать не хуже, имей я в распоряжении интересную и свежую тему. Эти мысли снова вернули мое дурное настроение, и я, отшвырнув газету, раздраженно взглянул на нового пассажира, только что вошедшего в купе. Это был пожилой мужчина, при первом же взгляде на которого создавалось впечатление, что в его прошлом было нечто настолько жуткое, что он так и не сумел оправиться. Опущенные плечи, слегка дрожащие руки и особенно темные круги вокруг потухших глаз говорили о хроническом нервном расстройстве. Повесив на крючок поношенные пальто и шляпу, он уселся к окну и какое-то время просто молчал. Я тоже не обращал на него особого внимания, потому что снова принялся терзать себя газетой. По-видимому, я, как многие молодые люди, выражал свои эмоции чересчур явно, потому что попутчик сначала удивленно смотрел на меня, а затем неожиданно спросил:
   - Простите, вы случайно не журналист?
   Несколько удивленный, я ответил:
   - Как вы догадались? И почему это вас интересует?
   - Простите, мне бы не хотелось причинить вам неудобство. Просто я заметил, с каким выражением вы читаете эту газету, и подумал, что вы можете быть одним из авторов статей. В свое время мне пришлось несколько раз давать интервью, поэтому, наверно, я сумел распознать журналиста и в вас.
   - Я не стыжусь своей профессии! - резковато ответил я. Мне начинал надоедать мой спутник, казавшийся обычным скучным служащим, вдруг углядевшим возможность хоть на минуту выбраться из рутины. - Но вы так и не сказали, какое у вас ко мне дело!
   - Ради бога, не сердитесь, - вздохнув, проговорил мужчина. - Возможно, вас не заинтересует то, что мне бы хотелось рассказать, но я должен это сделать. Поверьте, вы меня крайне обяжете, выслушав мою историю. Нет, вы меня не так поняли! - воскликнул он, заметив, что я с раздражением отвернулся. - Я не собираюсь пичкать вас нелепыми слухами про соседей, свою жену или собаку. Дело в том, что... я чувствую, как ужас, преследующий меня на протяжении тридцати лет, постепенно сводит меня в могилу. И я боюсь, что уйду, так и не рассказав миру правду о трагедии, случившейся с моими друзьями. Они потеряли свои жизни, а я... я тоже умер. Я отсидел в тюрьме двадцать пять лет за преступление, которого не совершал, и вышел оттуда, одряхлев морально и физически. И вы, возможно, мой последний шанс все-таки доказать свою невиновность и пролить свет на событие, произошедшее тридцать лет назад.
   Что-то в его молящем взгляде и дрожащем от волнения голоса проникло вглубь моего сердца. Кивнув в знак согласия, и удобнее расположившись на сиденье, я приготовился слушать его исповедь. Мужчина благодарно улыбнулся, сцепил руки на коленях и начал рассказ, глядя сквозь меня, в прошлое, видя лица своих давно погибших друзей и снова говоря с ними...
  
   - Они, мои друзья, были совсем еще молодой парой, Рик и Эмми, обоим около двадцати трех, сынишке, Питу, четыре. Рик был моим другом еще с колледжа, мы всерьез увлекались биологией и мечтали открыть новые, неизвестные науке виды животных. С Эмми он познакомился на собраниях энтузиастов-защитников природы, она тоже была страстной натуралисткой, поэтому все выходные они проводили в экспедициях. Я старался не навязывать им свое общество, но не смог отказаться от фантастического предложения поехать на один из полинезийских островов. Это была наша общая мечта - побывать в красивейшем и населенном разнообразнейшими видами экзотических животных уголке природы. Разумеется, мы взяли с собой все необходимое - акваланги, надувную лодку, палатки и прочие необходимые для недельного похода вещи. Особенно тщательно мы готовили камеры, ведь могло случиться и так, что мы все-таки откроем невиданное доселе живое существо! Эх, если бы мы только знали тогда, что это наше горячее желание сбудется! Сбудется самым трагическим образом! Но мы были полны радужных надежд и устремлений. Отличная погода, прекрасное океанское побережье с феерическими коралловыми рифами так и манили к себе.
   Мы получили разрешение на недельное пребывание на одном из крохотных безымянных островков, разбросанных вдоль архипелага, как хлебные крошки. В диаметре он составлял не более мили, но нам большего и не требовалось. Формой он походил на полумесяц, в бухте которого был замечательный пляж с лазурной водой, а кокосовые пальмы, растущие практически по всей его территории, снабжали нас свежей едой и питьем. Если вкратце - то мы были в полном восторге. Правда, нас несколько насторожил испуганный вид экипажа яхты, доставившей нас на остров. Капитан, когда мы только нанимали его судно, даже сделал попытку о чем-то предостеречь нас, правда, так и не сказав ничего определенного. Мы решили, что где-то неподалеку произошло нападение акул на человека - в тех местах это довольно редкое явление, поэтому сразу же принимаются меры к отлову хищника. Мы задали вопрос об акулах капитану, но тот лишь пожал плечами. В любом случае, мы не были обеспокоены подобными слухами, так как знали правила поведения в случае встречи с акулой. Эмми, разумеется, заплывать далеко не собиралась, а уж мы с Риком были уверены, что сможем за себя постоять.
   Первые два дня на острове мы провели как в раю. Если бы не надоедливые москиты и песчаные мушки, можно было поверить, что мы и вправду попали на небеса, так резко все отличалось от нашего привычного образа жизни. На третий день произошла первая трагедия, явившаяся началом последующих несчастий. Случилось все так.
   Питер, невероятно подвижный и энергичный мальчуган, норовил залезть в каждый куст, в каждую дыру, и матери приходилось почти постоянно за ним присматривать. Но когда мы, уставшие после заплыва, возвращались на остров, Рику приходилось брать Пита на себя, чтобы дать Эмми отдохнуть и всласть накупаться. Сидя возле костра, вдыхая ароматный запах жарящейся рыбы, мы не заметили, как мальчишка исчез в закатных тенях. Спустя какое-то время Эмми подошла к нам, отряхивая сверкающие в лучах угасающего солнца волосы, и весело смеясь. Но когда она не увидела возле костра своего сына, ее улыбка тут же исчезла. Эмми побежала вглубь острова, выкрикивая его имя. Ее голос срывался от волнения. Мы тоже вскочили и кинулись по берегу в обход - Рик справа, я слева. Уму непостижимо, как на таком маленьком острове можно найти столько потайных мест, чтобы спрятаться! Тогда я был уверен, что мальчуган просто решил подшутить над нами.
   Внезапно я услышал дикий крик Эмми. Я кинулся в ее сторону, и, когда я уже видел ее, стоящую на краю небольшого обрыва, она вдруг бросилась в воду. Я подбежал к пальмам, возле которых она только что находилась, и почти сразу же ко мне присоединился Рик. Мы переглянулись и уже собрались прыгнуть вслед за ней, как вдруг увидели ее фигуру, поднимающуюся к поверхности, с трудом загребающую одной рукой. Рик тут же бросился к жене, но вдруг отшатнулся и закрыл лицо руками. Я с тревогой вглядывался в белеющую в темной воде фигуру, стараясь понять, что случилось. Нащупав ногами дно, женщина, пошатываясь, встала, и тогда я увидел, почему ей было так тяжело плыть. Левой рукой она крепко прижимала к груди своего утонувшего сына.
   Эмми, даже не взглянув на мужа, с трудом поднялась на берег и побрела туда, где еще курился дымок костра. Когда она проходила мимо меня, я взглянул на ее сына, и меня передернула дрожь. На его лице застыло молящее выражение, в широко раскрытых глазах плескалась морская вода, но в тот момент я готов был поклясться, что это были его слезы. Судорожно сжатые кулачки были прижаты к груди, а ноги скрючены судорогой.
   Не знаю, что чувствовал тогда Рик, но меня самого словно с размаху ударили ведром по голове. В ушах стоял звон, перед глазами плыли темные круги, ноги подкашивались. Ужасно было видеть этого с детства знакомого маленького человечка, совсем недавно такого жизнерадостного и бодрого, а теперь застывшего и холодного, и знать, что в этом есть доля твоей вины... Однако оставались еще два дорогих мне человека, которым теперь нужна была моя помощь. Я поспешил к товарищу, который все еще стоял по колено в воде, содрогаясь от рыданий, обнял его за плечи и повел обратно. Он не сопротивлялся, я вообще не думаю, что он что-либо осознавал в тот момент.
   Доведя его до тлеющего костра и усадив на землю, я огляделся и увидел Эмми возле палаток. Она сидела, уложив сына на руки, словно баюкая его. Подойдя к ним, и стараясь не смотреть во все еще распахнутые глаза Пита, я позвал ее:
   - Эмми. Ты меня слышишь? Эмми!
   Она вздрогнула, подняла на меня полные слез глаза и сказала:
   - Он поймал его. Запутал. Ты помнишь, какие у нас занавеси? Длинные бахромчатые ленты, колышущиеся перед входом. У него такие же. Он позвал Питера, а тот подумал, что это наша комната. И пошел к нему. Он ведь не знал, что Он хочет его обидеть, правда?
   - Эмми, ты должна взять себя в руки. Ты должна объяснить мне все по порядку. Скажи мне, что случилось! Как Пит вообще мог утонуть?! Он ведь умел держаться на воде!
   - Я же говорю тебе, Он позвал его. Поманил. И Питер поверил. О, Он глубоко утащил его! Но не настолько глубоко, чтобы я не смогла до него доплыть...
   Она снова впала в транс, и сколько бы я ни кричал, сколько бы ни тряс ее, она больше не обращала на меня никакого внимания. Лишь произнесла еще одну фразу:
   - Если я пойду к нему с Питом снова, может, Он спрячет его за занавесками? Питу было бы очень приятно... он так любил за ними прятаться...
   Я окончательно уверился, что несчастная женщина повредилась рассудком. Неизвестно, что ей могло примерещиться в глубине, куда уже не проникали косые лучи солнца, скорее всего, там был просто камень, покрытый водорослями, в которых мальчик и запутался. В любом случае, мне нужно было сделать все необходимое, чтобы не допустить ухудшения ситуации.
   Я залез в палатку и вытащил из рюкзака рацию. Через некоторое время мне удалось связаться с капитаном нашей яхты и разъяснить ему ситуацию. Он сильно разволновался и сказал, что, как только вернется из своего нынешнего рейса, сразу же направится к нам. Он особенно просил, чтобы мы больше не подходили к воде. Я положил рацию обратно и задумался. Честно говоря, меня и самого уже начинал пробирать жутковатый озноб. И хотя Пит утонул, а не был съеден акулой, все равно мне казалось, что его смерть - не просто трагический несчастный случай.
   Я вернулся к костру и уселся рядом с Риком. Он уже перестал плакать, и сидел, тупо уставившись в почерневшие угли. Лишь иногда его плечи еще вздрагивали, но было видно, что он старается взять себя в руки. Я тяжело вдохнул.
   - Послушай, Ричард. Я знаю, каково тебе сейчас. Но разве твое бездействие улучшит ситуацию? Ты нужен своей жене. Иди к ней. Обними ее. Скажи, что ты хочешь разделить с ней горе. Ты обязан это сделать, иначе она может просто не выдержать удара. Ты понимаешь меня, Рик?!
   Он вздрогнул и посмотрел на меня. Медленно кивнул.
   - Это моя вина. Она оставила его мне. А я не уследил. Это я убил его, да?
   - Нет! Ты всего лишь немного отвлекся! И я не думаю, что Пит мог просто свалиться с обрыва и утонуть. Вы ведь приучали его к воде с детства, он бы попытался выплыть! Знаешь, что? Я думаю, мы завтра днем должны хорошенько осмотреть это место. С той стороны острова мы еще не ныряли, а там, как мне показалось, довольно глубокая заводь. Возможно, там растут длинные водоросли, в которых Пит мог запутаться... В любом случае, это не твоя вина! И если ты уже ничем не можешь помочь Питу, то своей жене ты еще помочь можешь! Иди же!
   Рик послушался. Поднявшись на ноги, он медленно подошел к жене и попытался обнять ее, но она вдруг обернулась, вскинула на него дикие глаза, замахнулась правой рукой, левой все еще крепко сжимая сына, и попыталась ударить мужа. Из ее рта выплеснулся поток ругани и проклятий. Случилось самое худшее. Я подбежал к ним, но Рик уже выглядел так, словно ему воткнули нож в сердце. Отпихнув мою руку, он отвернулся и побрел во тьму, почти полностью поглотившую все вокруг. Я в растерянности глядел на раскачивающееся белое пятно - Эмми с сыном, и чувствовал, что сам скоро сойду с ума. Я заполз в свою палатку, вытащил флягу с виски и напился до беспамятства.
  
   Проснувшись утром с жуткой головной болью, я сначала не мог вспомнить, что произошло накануне. Связные воспоминания обрывались на образе Эмми, выходящей из океана и весело смеющейся. Но когда я сделал из фляги несколько глотков, я все припомнил с такой четкостью, что мне тут же захотелось снова напиться до потери сознания. Пошатываясь, я выбрался из палатки. Ни Эмми, ни Пита не оказалось на том месте, где я видел их в последний раз. Рика тоже нигде не было видно. Я вернулся в палатку, вытащил бинокль и длинный охотничий нож, повесил на плечо моток веревки. Время от времени выкрикивая имена своих друзей, я начал прочесывать остров. Выйдя из зарослей к тому роковому обрыву, я заметил мужскую фигуру, стоящую на коленях возле пальм. Подойдя ближе, я убедился, что это Рик, но насколько он был не похож на себя! Еще вчера это был энергичный, полный здоровья и счастья молодой мужчина. Сейчас передо мной скорчился надломленный, несчастный человек с потухшим взглядом и прорезавшимися морщинами на лбу. Я потряс его за плечо. Он медленно повернул голову и посмотрел мне в лицо, словно с трудом узнавая. Затем вытянул руку и указал пальцем в воду, туда, откуда вчера вышла его жена.
   - Смотри! - его голос дрожал, будто натянутая струна. - Они там! Эмми и Пит! Я их видел! Они теперь живут там! Почему они не хотят больше жить со мной, а? Почему они предпочли эту ужасную мокрую воду?! Почему? - его голос становился все глуше, пока, наконец, не захлебнулся рыданиями. Я понял, что на его помощь в обследовании залива рассчитывать не приходится, поэтому привязал веревку к одной из пальм и спустился вниз.
   Стоя по колено в прозрачной голубой воде я пристально вглядывался в небольшую расселину, открывающуюся почти прямо под обрывом. Она не была очень глубокой. По крайней мере, я отчетливо видел камни и песок на ее дне. Края расселины облепили моллюски, отчего она походила на большую терку. Мелкие рыбешки скользили над песком, но нигде не было видно поросших длинными водорослями камней и вообще чего-либо похожего на "занавеси".
   Решив проверить все как можно тщательнее, я обвязал веревку вокруг пояса, вынул из ножен нож и нырнул. Акваланг я решил не брать, так как далеко заплывать, честно говоря, мне было страшно. Я лишь хотел осмотреть ту область, где, предположительно, мог утонуть Питер, а уж он заплыть далеко от берега никак не мог. Периодически всплывая и снова ныряя в расселину, я осмотрел ее довольно хорошо. Песок еще не успел занести ее целиком, поэтому возле берега был довольно пологий, но короткий спуск, а затем шла собственно расселина - до шестнадцати футов в глубину, около двадцати в ширину, длиной около тридцати. Затем она плавно переходила в песчаное дно на глубине около пятидесяти футов, но так глубоко без акваланга я нырять не мог. Мне хватило осмотра и ближайшего к берегу участка, чтобы убедиться, что там не было не только Пита и Эмми, но также ничего, в чем они могли бы запутаться или задержаться. Течение не ощущалось настолько сильным, чтобы вытащить их из расселины и унести в океан. Что же тогда произошло здесь?! Я не мог ничего понять и от этого еще больше нервничал.
   Выбравшись на берег, я снова подошел к Рику.
   - Дружище, возьми же себя в руки, наконец! Я еще не весь остров осмотрел, вполне возможно, что Эмми сейчас сидит где-нибудь в зарослях и страдает. Ты должен помочь мне найти ее, давай же, вставай!
   Я попытался поднять его за руку, но он оттолкнул меня и пробормотал:
   - Ты ничего не понимаешь, Колин. Я их видел! Они были здесь! Я пришел сюда утром. И увидел их там, в воде. Они были почти у поверхности. Он был справа от нее, а ее рука шевелилась, словно она пыталась его обнять. И их глаза... они смотрели прямо на меня! А я сидел здесь и не мог даже пошевелиться, даже крикнуть. Я сидел и смотрел на них. А они смотрели на меня. А потом, когда ты начал ходить по острову и кричать, они ушли. Уплыли туда, прочь. Они так странно плыли... словно летели ногами вперед, и волосы Эмми развевались, будто на ветру...
   Его голос становился все тише, он еще продолжал что-то шептать, но я не мог разобрать слов, хотя наклонился к самому его уху. Выругавшись с досады, я снова отправился на поиски Эмми. Я ее не нашел. Никаких следов ни ее, ни Пита. Где бы они ни находились, на этом острове их больше не было.
   Рик все продолжал сидеть на том же месте, и когда я вечером позвал его ужинать, он даже не обернулся. Я решил в эту ночь не спать, а покараулить его. Мало ли что могло прийти ему в голову от отчаяния! Перед ужином я снова связался с капитаном и попросил его бросить все дела и идти к нам на полной скорости. Почувствовав, что я всерьез обеспокоен, он пообещал сделать все возможное и прибыть к нам на следующий же день. От этого мне заметно полегчало, и я, прихватив с собой кофейник, направился к обрыву. Рика там не было.
   Я растерянно огляделся, позвал его несколько раз, затем подошел к краю. Сумерки уже сгустились, но луна ярко светила, и мне без фонаря был отлично виден истоптанный песок на берегу. Но сколько я ни пытался разобраться в том, куда же все-таки направился мой друг, все равно ничего не мог определить. Вытерев со лба пот, я потянулся к кофейнику, и мой взгляд упал на заводь под обрывом. Дул легкий вечерний бриз, по воде шли небольшие волны, а из воды, окруженное колышущимися, словно живые, волосами, на меня глядело лицо Рика. Я замер, кофейник выскользнул из моей руки, упал, и кофе пролилось в песок. Но я этого даже не заметил. Я смотрел на его лицо, медленно поднимающееся ко мне из темной глубины расселины, широко раскрытыми глазами глядя прямо на меня. Его губы были полуоткрыты, и, благодаря колебаниям воды, казалось, что он пытается что-то сказать. Дикий страх охватил меня, настолько сильный, что я словно окаменел. Голос застрял у меня в горле, я чувствовал, как шевелятся волосы на голове. Сердце колотилось так, словно хотело вырваться из грудной клетки. Лицо Рика гипнотизировало меня, и я не мог найти в себе сил, чтобы отвести взгляд.
   Я закусил губы до крови, и резкая боль стряхнула с меня оцепенение. Я вскочил на ноги и схватился рукой за ствол пальмы, чтобы, не дай Бог, не упасть вниз! Прижав кулак к глазам, я начал шептать успокаивающие и подбадривающие слова, и мало-помалу животный страх отпустил меня, и я смог еще раз, теперь уже пристальнее, взглянуть в жуткую черную воду.
   Лицо Рика было практически у поверхности, всего в паре дюймов. Когда проходила волна, его нос даже показывался над водой, блестя в лунном свете. Я, как завороженный, глядел на него, когда меня пронзила ясная мысль, почему-то раньше не приходившая в голову. Я видел его лицо, я видел его голову. Но где было все остальное?! Я перевел взгляд на его шею и увидел, что она обмотана чем-то вроде водоросли ламинарии, темно-зеленого цвета. Ленты водорослей спускались ниже, переплетались и извивались, опутывая то, что когда-то было телом Рика. Пораженный странными колебаниями этих водорослей, похоже, не имеющими связи с течением, я пристально вгляделся в темноту, откуда они появлялись. И вот тут я испытал такой ужас, от которого до сих пор не смог и вряд ли когда-нибудь смогу оправиться.
   Из глубины расселины, медленно поворачиваясь то вправо, то влево, пытаясь сфокусироваться на моей фигуре, на меня жадно глядели два огромных глаза! Разнесенные по обе стороны громадной, поросшей балянусами и актиниями уродливой головы, эти глаза следили за мной, как хищник следит за ничего не подозревающей жертвой. Все, что было ниже, терялось во тьме, но даже в этой тьме я смог разглядеть широченный рот, усеянный тускло белеющими клиновидными острыми зубами. Чудовище то открывало, то закрывало пасть, прогоняя через жабры теплую прибрежную воду. Лицо Рика все еще смотрело на меня с вершины ужасающей связки похожих на водоросли мышечных отростков твари, когда я с криком бросился бежать от кошмарного зрелища, и не остановился до тех пор, пока не влетел в свою палатку и не схватил спасительную флягу...
  
   Когда на следующий день матросы нашли меня мертвецки пьяного, я помню, что пытался им что-то сказать, но они, разумеется, не стали слушать. Меня доставили в Папеэте, поместили сначала в больницу, а потом, когда выяснилась пропажа троих человек, и в тюрьму. После того, как я пришел в себя от пережитого потрясения, я дал несколько интервью местным газетам и показания полиции, но никто из них, похоже, мне не поверил. Меня отправили назад в Англию, где судили за убийство Рика, его жены и сына. По совету адвоката я заявлял о нападении акул, но, учтя мои первоначальные показания, а также то, что гидрокостюмы Рика и Эмми остались нетронутыми, суд пришел к выводу, что подвергнуться нападению акул они не могли. Стало быть, их прирезал я в пьяном угаре, а тела скинул в воду. Адвокат хлопотал о признании меня невменяемым, но суд все же приговорил меня к тюремному заключению.
   И вот пять лет назад я вышел на свободу, у меня нет ни семьи, ни друзей. Я живу один в старом доме, доставшемся от родителей, и слышу за спиной возгласы "А, это тот, который видел морское чудище?" Но я был бы благодарен, если бы в меня плевали и бросали камнями, только бы это помогло мне избавиться от образов, которые я вижу почти каждую ночь. А вижу я все одно и то же - сияющий в лунном свете песчаный берег, темную неподвижную воду и белое лицо моего мертвого друга, насаженное, как приманка, на волокнистую удочку прямо над огромной разверстой пастью.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"