|
|
||
Бессонница
- Эх, и чего ты нервничаешь? - тихо прошипела Аня сама себе. - Можно подумать, что тебе с этим барбосом встречаться!
Конечно, встречаться надо было не ей, а Надюшке. Сама Аня этого Виктора Петровича никогда в жизни не увидит, но все равно заснуть она не могла.
Главное, непонятно зачем ему с ней встречаться, - думала она, нервно расхаживая по комнате. - Просто позвонил, сказал, где его искать, и повесил трубку. И почему У Сантьяго?..
Виктор Петрович позвонил Наде на работу два дня назад и назначил встречу в шикарном ресторане У Сантьяго. Причем принадлежал этот ресторан его заклятому врагу, и Ане было неясно, что это он там позабыл. Сперва еще у нее была призрачная надежда, что это знает Надя, но вскоре и она рассеялась.
Вообще этот Виктор Петрович был какой-то странный тип. Появился в городе года два назад и к настоящему моменту успел подмять под себя одну из двух крупных группировок городского масштаба. Надя же в данный момент была рядовым сотрудником уголовного розыска и, насколько это было известно Ане, ни одной из этих группировок не занималась. Зато она занималась пьяной поножовщиной в одной из квартир восточного округа, но это дело Виктора Петровича никак заинтересовать не могло.
Ане надоело мерить шагами довольно тесную комнату и она перебралась на балкон. Холодный октябрьский воздух быстро остудил ее закипающий разум и она стала рассуждать логически:
В данной ситуации возможны два варианта: или его звонок связан с делом, которое она расследует, или она пересеклась с ним самостоятельно где-то в другом месте.
Вторую версию по некоторому размышлению пришлось отмести, как негодную: Надя все время сидела дома или на работе, выбираясь время от времени по магазинам да в библиотеку, а в гостях последний раз была года полтора назад. Нет, этот вариант не подходит. Остается только работа.
По работе Надя занималась самым обычным делом о драке по пьяной лавочке с применением холодного оружия. Интереса к этому делу Виктор Петрович по идее проявлять не мог, так как принадлежал к совершенно другому классу общества и никак не мог быть знаком с убитыми.
Может быть, он знает убийцу? - в отчаянии подумала Аня. - Например, его хороший друг зарезал этих пьянчуг, а он теперь хочет отмазать его от тюрьмы. Нет, стоп! Куда это меня занесло? Да у любого его друга денег столько, что он сам себя сколько хочешь отмажет, а потом еще и прокурора засадит. А кто тогда? Сына у него нет, даже внебрачного. Любовница?..
Тут девушка поняла, что у нее начинается белая горячка, и вернулась в квартиру. Оранжевый полумрак комнаты ей успел изрядно надоесть, так что она сразу пошла на кухню. Включила чайник, уселась за стол и стала размышлять.
Нет, конечно, с любовницей это я загнула... А может они торговали наркотиками?
Минут через пять Аня поймала себя на том, что пялится на пачку сигарет, лежащую на столе, а в голове у нее только марихуана и героин. Девушка резко встала, выкинула пачку в мусорное ведро и отправилась обратно в комнату, читая себе нравоучения о вреде курения и пользе железной воли.
Придя в комнату, она первым делом выудила из-за шкафа огромный кусок ватмана, достала фломастеры и, после двух часов каторжной работы на листе красовалась подробнейшая схема группировки Виктора Петровича. Теперь куда-то сюда следовало поместить Надю. Некоторое время девушка отрешенным взглядом рассматривала аккуратную схему и от нечего делать принялась украшать ее цветочным орнаментом. Вышло любо-дорого смотреть. Жаль, показать никому нельзя...
Аня вздохнула и с укоризной посмотрела на телефон. У нее было очень сильное желание позвонить Наде, а лучше всего самому Виктору Петровичу, и у них самих узнать, что же, черт возьми, происходит.
Девушка тяжко вздохнула и стала бродить по квартире. После полутора часов брожения, четырех чашек кофе, трех таблеток анальгина и одной сигареты, выкуренной напоследок, она пришла к выводу, что Владимир Петрович никак не мог быть связан с Надей по работе.
Наверное, она что-то такое в библиотеке увидела, - сказала она себе, зевнула и улеглась, наконец, спать с полной уверенностью, что писать детективы - самая неблагодарная работа на свете. Особенно, когда герои вытворяют, что хотят.
30.03.00
|