Джоча Артемий Балагурович : другие произведения.

Звездный ключ

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    История написана по мотивам вселенной Звездный Путь и под впечатлением посвященных ей книг, фильмов и сериалов, а также богатого бэкграунда, созданного под эту вселенную.

   ЗВЕЗДНЫЙ КЛЮЧ.
  
   ЧАСТЬ 1. НА КРАЮ ВСЕЛЕННОЙ.
  
   Планета походила на серо-бурую морщенную тыкву, подрумяненную с одного края неярким светом тусклого солнца. "Асгард", звездолет крейсерского класса, завис над ночной стороной планеты - лучи красного карлика еще не коснулись его белоснежной обшивки, и на темном фоне бортов огоньки иллюминаторов светились во мраке и холоде безвоздушного пространства особенной теплотой. За этими хрупкими по космическим меркам стенами теплилась жизнь. Слабые создания - люди, дерзнули покинуть свою колыбель на этой жалкой скорлупке, гордо величаемой звездолетом, самонадеянно полагая, что они являются безраздельными владыками необъятного космоса, и в самые неподходящие для людей моменты мироздание взяло себе за правило напоминать этим выскочкам об их реальном месте во вселенной.
   Окраинные секторы были мало изучены - вовсе не по причине отсутствия ресурсов или возможностей послать исследовательские корабли. Каменный мусор, захудалые планетные системы, умирающие при свете гаснущих солнц, и дурная слава прибежища пиратов не привлекали Звездный Флот в эту часть галактики. В лучшем случае космическую пустыню пронизывал, не задерживаясь, транспортный звездолет, спеша по зову долга в отдаленную колонию. Конечная точка путешествия "Асгарда" находилась далеко от этого места. Вулканское правительство попросило командование Звездного Флота доставить необычных пассажиров кратчайшим курсом на другой край сектора, и когда путешествие только начиналось, капитан Воутворт не посмел возражать надменным вулканцам, требовавшим проложить курс через задворки галактики. Тогда ему казалось, что прогулка по неприглядному, заполненному осколками погибших миров космосу будет наименьшим злом по сравнению с немилостью у старшего союзника. Когда внезапно "Асгард" вывалился из подпространственного мешка в этом богом забытом уголке, разом растеряв всю свою прыть, Воутворт впервые пожалел, что был так покладист в отношениях с вулканцами.
  
   Статная фигура капитана Дугласа Воутворта выгодно рисовалась на темном фоне обзорного иллюминатора, звезды серебрились в его поседевших волосах, а слабая дисперсия лучей здешнего светила, проходящих через силовой экран, радугой искрилась по краям его безупречной формы. Позади чмокнула, открываясь, дверь и в каюту капитана кто-то зашел. Воутворт, не оборачиваясь, спросил:
   - Выяснили, в чем дело?
   Главный инженер "Асгарда" Майкл Доусон не удивился вопросу. На анализ причин аварии ему и его людям было дано ровно двадцать четыре часа. Корабельные сутки истекли, и капитан, требовавший от своих подчиненных безупречной пунктуальности, ожидал подробного отчета главного инженера.
   - Сэр, мы обнаружили следы воздействия на контуры двигателя кратковременного, но мощного гипер-импульса. Если быть точным, мы предполагаем, что именно такими характеристиками он должен обладать, чтобы вывести варп-двигатель из рабочего режима.
   Воутворт наконец оторвался от созерцания появляющегося из-за горба планеты краешка красного солнца и повернулся к инженеру:
   - Есть какие-то догадки, что послужило источником импульса и почему нас просто не разнесло на части из-за рассогласования ядра двигателя?
   Доусон замялся, но затем продолжил:
   - Капитан, у нас лишь одни догадки... Возможно, солнце этой системы не обычный красный карлик. Мелланик предположил, что в его недрах периодически рождаются подобные импульсы вследствие постоянного уплотнения вещества. Он называет это явление судорогами сверхновой. Вероятность оказаться в зоне действия такого импульса ничтожно мала - он может возникать раз в тысячу лет, - Доусон потеребил кончик носа, почувствовав себя несколько неуверенно, излагая идеи офицера по науке Мелланика. - Мы оказались в неподходящее время и в неподходящем месте...
   - Значит, вы исключаете возможность искусственного происхождения импульса и его умышленное использование против нашего корабля, - Воутворт смягчился. - Что с двигателем? Сколько времени понадобится, чтобы мы, наконец, смогли выбраться из этого захолустья?
   Доусон был рад, что разговор перешел в привычную для него плоскость:
   - Необходимо продуть инжекторы и заново отъюстировать фазовые контуры двигателя. Потребуется также заменить вышедшие из строя из-за перегрузки блоки стабилизации подачи плазмы. Затем мы попробуем прогнать штатные тесты - на все нам понадобится около двадцати часов...
   Воутворт обречено выслушал приговор главного инженера, а затем кисло заметил:
   - Да, ну и местечко. Пустота и тоскливое ожидание...
   Он хотел спросить что-то еще, но тут прозвучал зуммер внутрикорабельного интеркома и послышался голос старшего офицера Тентуи:
   - Капитан, мы засекли нечто на орбите спутника планеты.
   - Буду на мостике через минуту. - Воутворт заметно оживился: - Оповестите наших вулканских пассажиров. Возможно, им будет интересно скрасить вынужденную задержку на борту нашего корабля.
   - Они уже на мостике, сэр, - проинформировала Тентуи.
   Воутворт удивленно глянул на Доусона. Тот лишь пожал плечами:
   - С чего бы это такая прыть, капитан?
   - Сейчас узнаем, - Воутворт, стараясь не выказывать спешки, покинул каюту.
  
   Войдя в рубку, Воутворт испытал легкое недовольство, так как количество людей, находящихся на мостике в данный момент создавало ощущение дискомфорта и тесноты, несмотря на простор отсека. Возможно, дело было вовсе не в количестве людей, а в том, что это были за люди. По крайней мере, часть из них. Двое вулканцев стояли перед основным обзорным экраном, а Мелланик что-то увлеченно объяснял им. По лицам слушателей невозможно было понять их реакцию, и офицер по науке выглядел в своем рвении несколько комично. Воутворт немного задержался у входа в рубку, наблюдая за пассажирами.
   Ученый Сатау был глубоким стариком даже по меркам вулканцев. Говорят, что вулканцы к старости становятся просто невыносимы, но Сатау, по мнению Воутворта, не вписывался в эту характеристику. Возможно то, что у вулканцев считалось верхом несдержанности, людьми воспринималось как нечто естественное и нормальное. Сатау был немного чудаковат, что послужило за краткое время путешествия причиной множества шуток и незлобивых насмешек со стороны команды "Асгарда". Впрочем, к старику все относились бережно и с теплотой. Чего нельзя было сказать о его спутнице. Советник Т'Рой была высокомерна и холодна. Пепельные волосы обрамляли идеальный овал бледного лица, с красотой черт которого соперничало изящество линий гибкого тела, но самыми необычными, удивительными и даже в чем-то пугающими были ее глаза. Они сияли чистым изумрудным льдом, заставляя мгновенно вскипать в вожделении мужские сердца, и тут же застывать от холода, лишь только надменный прищур сужал зеленый блеск до острых щелочек-кинжалов.
   Старший офицер Нэл Тентуи поприветствовала капитана и поспешила начать подробный доклад о ситуации:
   - Сэр, мы только что завершили первичный анализ. Визуальный контакт плохой, а для структурного анализа еще далековато.
   Воутворт кивнул:
   - Выведите на главный экран изображение объекта при максимальном увеличении и покажите результаты анализа.
   Тентуи пробежала пальцами по сенсорной панели, и занимавшее до сих пор большую часть основного экрана изображение темного космоса сменилось гротескной картинкой: черная и серо-бурая половинки изображения сдавливали нарождающийся алый просверк красного солнца, в центре которого плавала горошина спутника планеты. Там, где красная разделительная полоса была толще всего, на алом фоне темнело маленькое пятнышко. Акцентируя внимание наблюдателей, компьютер охватил пятнышко мерцающей рамкой указателя, и вывел в левой части экрана краткую информационную сводку - копию того, что на данный момент показывал компьютер на консоли старшего офицера.
   - Да, не густо... - Воутворт прищурился, задержавшись взглядом на одной из строчек бланк-сообщения. - Высокая вероятность искусственного происхождения объекта... Корабль? - Воутворт обратился к офицеру связи Джиму Хатоуку.
   - В эфире тишина, сэр. Мы проверили весь радиочастотный диапазон, лазерную и гипер-связь... - Хатоук еще раз сверился с информацией на пульте. - На таком расстоянии сложно сказать.
   Впервые за все время подала голос зеленоглазая вулканка:
   - Думаю, будет очевидным решение подойти к объекту ближе, капитан Воутворт? Почему такая нерешительность?
   Воутворт скрестил руки на груди и медленно, стараясь не выдать своего раздражения, произнес:
   - Я считаю, что нам следует дождаться починки варп-двигателя, советник. Пока корабль не обладает возможностью двигаться в гиперпространстве, я не хочу рисковать, ввязываясь в какие-либо авантюры в пограничных мирах.
   - Осторожность и забота о корабле делают вам честь, капитан. Думаю, для наиболее безопасного развития ситуации нам также следует дождаться еще и прибытия вулканского линейного корабля. Вы ведь не исследовательский корабль, так, капитан?
   Ну вот, подумал про себя Воутворт, ему показалось, или на фоне безупречных черт вулканки мелькнуло подобие издевки. Издевки, предназначенной лично ему. Единственная эмоция, проявление которой, казалось, было естественным для Т'Рой. Кто же она такая на самом деле? Капитан чувствовал во всей этой ситуации какой-то подвох, но, рассуждая логически, не видел никаких причин для того, чтобы не потратить время, используемое в настоящий момент для ремонта корабля, на исследование объекта. Выдержав паузу, он распорядился:
   - Выходите на импульсных двигателях на дистанцию, достаточную для проведения структурного анализа. Стабилизируйте корабль относительно объекта и проведите сканирование.
   Тентуи кивнула и отдала соответствующие распоряжения первому пилоту корабля Натаниэлю Гринову. Люди внутри "Асгарда", пронизанного компенсационными силовыми полями, даже не почувствовали, как громада корабля оставила свое прежнее местоположение в пространстве и стала падать на проплывающий внизу спутник планеты. Сенсоры слежения удерживали объект в поле видимости, и он постепенно стал расти, обрастая деталями. Компьютер принялся выполнять параллельный анализ, сверяясь с банками данных, сличая силуэты всех известных кораблей, пытаясь отыскать аналог или сколько-нибудь похожую структуру. Объект имел вытянутую форму, напоминающую стилет, обращенный острием к луне. "Асгард" занял более высокую орбиту и теперь выходил на точку, находящуюся как раз над рукояткой этого стилета. Видеокамеры корабля уже позволяли различить, что вся поверхность объекта, казавшаяся издалека идеальной, на самом деле состоит из плотно пригнанных друг к другу изъеденных микрометеоритами ржаво-красных плит. Ни иллюминаторов, ни люков, ни антенн или чего-то, похожего на выносные сенсоры или рубку. Суровый монолит, чем-то неуловимо похожий на луну, над которой он завис указующим перстом. Компьютер выдал отрицательный результат, беспомощный найти хоть какой-то аналог.
   Гринов вывел на главный экран параметры орбиты, которую занял "Асгард":
   - Капитан, эта орбита неустойчива для нашего корабля и мы будем вынуждены постоянно стабилизировать положение "Асгарда", чтобы не свалиться на это... - Гринов никак не мог подобрать подходящее слово для странного объекта. На помощь ему пришел пожилой вулканец:
   - Ключ, назовем его ключ...
   Воутворт насторожился:
   - Ключ? Ключ к чему? - капитан испытующе смотрел на Сатау. - Вам что-то известно об этом объекте и этой системе?
   - Капитан, не забывайте, что мы оказались здесь случайно. Впрочем, как и вы... - советник Т'Рой предупреждающим жестом предварила готовые сорваться с уст Воутворта новые вопросы. - Ничего такого, что заслуживало бы внимания в данной ситуации. Что вы намерены предпринять дальше?
   Воутворт разочарованно покачал головой и обратился к Мелланику:
   - Что показывает структурный анализ? Есть данные, из какого материала этот... ключ и что у него внутри?
   - Никаких признаков энергии. Никаких излучений. Показания массы объекта не соответствуют параметрам его орбиты и скорости вращения. Такое впечатление, что это сплошной монолит. Искусственное происхождение объекта бесспорно, но сканеры не могут проникнуть через его поверхность...
   - Можно приблизительно выяснить, каков его возраст?
   - От нескольких сот тысяч до миллиона лет. Более точные данные можно получить, только обладая реальными частичками вещества материала этого объекта. - Мелланик рискнул предложить: - Попробуем подойти поближе и высадить исследовательскую группу?
   Капитан обернулся к вулканцам, ожидая увидеть на их лицах очередную насмешку над его осторожностью. Но нет. Их лица ничего не выражали. Только странный блеск в глазах, устремленных на изображение гигантского стилета на экране рубки. Капитан печенкой чувствовал, что вулканцы что-то знают об этом ключе... Он активировал на центральном пульте консоль корабельного коммуникатора и вызвал офицера по вооружениям Тома Нортона:
   - Мистер Нортон:
   - Да, капитан.
   - Оснастите фотонную торпеду кассетой зондов и подготовьте ее к пуску.
   - Да, сэр...
   Т'Рой оторвалась от созерцания объекта и повернула к капитану лицо:
   - Разумное решение, капитан.
  
   "Асгард" выплюнул из пускового аппарата короткую сигару торпеды, и тот час же на ее конце вспыхнуло маленькое солнце заработавшего двигателя. Миниатюрный снаряд выполнил вираж и стремительно понесся к громаде объекта. Головная часть торпеды была оснащена разделяющейся кассетой мини-зондов. Энергетические ресурсы отдельного зонда не позволяли ему добраться самостоятельно до объекта, и торпеда выполняла роль носителя. Пролетев около двух третей пути, торпеда распустилась маленьким цветком направленного взрыва. Остатки ускорителя полетели к поверхности луны, минуя объект, а облачко из пары десятков зондов по инерции устремилось к цели. Оказавшись в непосредственной близости от объекта, зонды, маневрируя, причалили к его поверхности. Люди на мостике замерли, ожидая первых данных от механических разведчиков. Сейчас "Асгард" больше всего походил на путника, осторожно гладящего непонятное животное и не ведающего, какая реакция последует на эти действия в следующую секунду.
   Напряженное молчание прервал Воутворт:
   - Какая последовательность задана для зондов?
   - Стандартная, капитан, - Мелланик сверился с персонкомом. - Изотопный анализ, поверхностный химический анализ, субатомный анализ без нарушения структуры, анализ микрометеоритных следов и... забор материала по запросу с подтверждением на выполнение операции...
   Как будто подтверждая слова офицера по науке, на пульте связи пискнул сигнал дистанционного управления зондами, и Хатоук повернулся к капитану:
   - Фаза забора материала, капитан.
   Зонды должны были попытаться слегка надсверлить поверхность плит объекта и, заполучив частички его материала, отчалить по направлению к материнскому кораблю. Операция забора вещества была самой агрессивной по сравнению с прочими, и капитан, чувствуя на затылке ожидающие взгляды вулканцев, подтвердил запрос:
   - Пускай начинают...
   Едва команда ушла к микророботам, начало твориться нечто странное. Хатоук внезапно выкрикнул:
   - Двенадцатый и шестой зонды потеряны, восьмой, шестой, третий... - офицер уже не успевал докладывать номера выходящих из строя зондов.
   Т'Рой привлекла внимание Воутворта к экрану:
   - Смотрите...
   Изображение объекта на мгновение слегка исказилось, подернувшись прозрачной рябью, а на его фоне погасло несколько неярких вспышек, отмечая места гибели зондов. Воутворт повернулся к старшему офицеру:
   - Нэл, наше силовое поле?
   - Поле стабильно, сэр. Мы перераспределили дополнительную энергию на нижний сектор... - Договорить Тентуи не успела. Свечение, полившееся с экрана рубки, невольно заставило всех присутствующих прикрыть глаза. Поверхность объекта стала трескаться по линиям стыков плит обшивки и сквозь эти щели, словно сеточка раскаленных кровеносных сосудов, забилось пульсирующее свечение. Рукоятка стилета, обращенная к "Асгарду", распалась на лепестки, и тяжелые плиты, сместившись вниз, раскрыли пылающий нестерпимым светом зрачок. Автоматика видеосенсоров своевременно наложила ряд фильтров, предохраняя сенсоры и глаза людей от излучения, и люди вместо разгоревшегося под брюхом корабля пожара увидели лишь тугой огненный жгут, ударивший в силовое поле звездолета. На мгновение пузырь силовой защиты будто материализовался, проступив янтарным эллипсоидом, и корабль в этот момент стал похож на застывшее внутри доисторическое насекомое.
   Воутворт подспудно был готов к чему-то подобному:
   - Мистер Гринов, уводите нас подальше отсюда... - Воутворту было уже все равно, что подумает о его бегстве Т'Рой. - Объявить тревогу, экипажу занять места по боевому расписанию. Нэл, доложите о параметрах удара... Нэл! - Воутворт повернулся к старшему офицеру, не понимая, почему та медлит с ответом.
   - Сэр, этот импульс... Он имеет необычную структуру. Его мощность недостаточна, чтобы пробить наше силовое поле, но... - Тентуи сверилась с компьютером. - Анализ показывает, что взаимодействие полевых возмущений породило лавинообразный процесс схлопывания нашего защитного поля в зоне проекции луча. Нагрузка на генераторы запредельная. Если в эту зону будет нанесен удар...
   Воутворт все понял, но сделать, увы, ничего не мог. "Асгард" неуклюже начал маневрировать, пытаясь отойти от объекта, а на рукоятке стилета вновь вспыхнул кинжал света. На этот раз колонна разрушительной энергии пронзила червоточину в силовом поле "Асгарада" и врезалась в корпус корабля, моментально испарив внешнюю обшивку и нарушив потоки структурного поля. Прошив огромный корабль насквозь, и прорубив в его теле туннель из оплавленных перекрытий, разрушенных узлов и разгерметизированных отсеков, поток энергии уперся в черноту космоса. А вслед ему устремилось облачко вырванных панелей, кусков брони и осколков, порожденных вторичными взрывами резервуаров плазмы и охладителей. Корабль, как смертельно раненый зверь, застонал всеми своими шпангоутами. Освещение в отсеках мигнуло и на секунду погасло, а затем едва затеплилось тусклым светом аварийных огней. По отсекам, словно набат, разносился сигнал боевой тревоги, а в рубку стали стекаться доклады о повреждениях:
   - Инженерные палубы частично разгерметизированы. Эмиттеры структурного поля повреждены...
   - Часть жилых отсеков изолирована автоматической системой переборок...
   - Повреждены импульсные двигатели... Опасность утечки рабочего вещества...
   - Взрыв челнока в причальном доке. Изолируем прилегающие отсеки. Необходима помощь...
   - Стабилизируйте подачу энергии на ядро двигателя и резервуары антиматерии. Опасность рассогласования магнитной защиты...
   Корабль дернулся, пытаясь уйти в сторону, и гудящий поток энергии разрушительной стеной поглотил еще несколько отсеков.
   Воутворт закричал пилоту:
   - Мистер Гринов, удерживайте корабль на месте любой ценой, иначе нас просто разрежет на части.
   "Асгард" застыл над объектом, пришпиленный иглой луча к черному бархату космоса, словно гигантская бабочка. Поток энергии изливался из рукоятки стилета и, пронизывая "Асгард", простирался далеко в пространство. Точно такой же луч бил из острия стилета вертикально вниз. В том месте, где ослепительная колонна вонзалась в тело луны, кора планетоида взбухала, лопалась, словно яичная скорлупа, и таяла по краям гигантских трещин:
  
   ЧАСТЬ 2. ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ НЕ ТАК УЖ И ПЛОХО...
  
   Узкие улочки транспортного терминала тонули в полумраке, зажатые огромными стальными хранилищами и стенами технических боксов. Тупички этого своеобразного лабиринта упирались в разнообразные офисы, торпредства и забегаловки. Критион был типичным перевалочным форпостом, расположенном на неприветливой одноименной планете. В окраинном секторе это был самый крупный транспортный узел, обеспечивающий топливом и ремонтной базой захолустную космическую линию на краю Федеративного пространства.
   Джек Форджет, капитан грузовоза "Хорек", поеживаясь внутри отороченной мехом куртки, плутал по улочкам Критиона в поисках бара "Наглая Собака". В пространстве Джек ориентировался прекрасно, а в его голове постоянно крутилось сбивчивое описание дороги, вытянутое у одного из местных. Переплетения ходов, навесных мостков и переулков, укрытых обманчивыми тенями, заставили Джека впервые засомневаться в своих способностях.
   Каждый раз, когда Форджет останавливался на очередном перекрестке, на него натыкался следовавший по пятам его спутник - Кисун. Он приглушенно бормотал извинения, но не спешил восстановит дистанцию, предпочитая оставаться рядом с Джеком на едва освещенном пятачке очередного перекрестка. Подозрительные шорохи, вскрики и пьяные возгласы частенько доносились из темных переходов, и Форджет пожалел, что не прихватил оружие, как советовал Тихий. Форджет все больше склонялся к мнению, что следовало прислушаться к другому совету, который прозвучал из уст карго Вудроу. Тот предлагал не пускаться в рискованное путешествие по закоулками форпоста, а дожидаться старпома Дигайзу у шаттла. Возможно, Джек вовсе не стал бы спускаться на планету, если бы не ряд формальностей, требовавших его личного присутствия в офисе транспортного агентства. Дигайза тогда увязалась за Джеком, сославшись на какое-то маленькое дело, и Кисун - пилот "Хорька", доставил их на челноке на поверхность планеты. Дигайза в оговоренное время не появилась возле челнока, и теперь Форджет вынужден был искать ее в одной из здешних забегаловок, руководствуясь скудными сведениями, полученными у местных, последними видевших старпома.
   За очередным поворотом на глаза Джеку попалась мигающая неоном пестрая вывеска. По описанию она была похожа на ту, что они искали, и Форджет уверенно двинулся по направлению к заведению. Сам кабак ютился в обшарпанном контейнере грузового корабля, неизвестно каким образом сверзившегося с орбиты и втиснутого в тупик между огромным наливным терминалом и навигационной башней слежения за пространством. Форджет нехотя вытянул на морозный воздух ладонь из теплого кармана куртки и коснулся сенсорной панели рядом с проемом входа. Тяжелая створка двери беззвучно отошла в сторону. Наружу вырвался осязаемый поток теплого воздуха и приятной волной обдал продрогших людей. Как только они оказались внутри, дверь позади автоматически закрылась и помещение погрузилось в темноту. Глаз мог уловить в противоположном конце своеобразного тамбура, заменяющего вестибюль, только едва мерцающий туман, наполнявший просторный зал. Разноголосица говора посетителей и ток воздуха, насыщенный ядреной смесью запахов, недвусмысленно указывали, куда следовало направляться дальше.
   Бар был полон посетителей. Здесь проводили свое время космические дальнобойщики, подобные самому Форджету, служащие терминала, освободившиеся от работы, или просто путешественники, оказавшиеся в этой космической глуши по каким-то только им ведомым причинам. Все они предпочли живое общение и старомодную трапезу одиночеству и синтетической пище репликаторов на собственных кораблях.
   Дигайза отыскалась сразу. Вокруг того места, где она сидела, скопилось множество зевак, обступивших столик старпома плотной стеной. Дигайза занималась банальным пьянством, да к тому же бравировала своей способностью выдуть безмерное количество спиртного перед этими зеваками, ввязавшись в старую как мир игру. Напротив Дигайзы сидел красный, как вареный рак, толстяк с огромными ручищами. Очередная рюмка горячительного напитка полностью утопала в его пухлом кулаке. Толстяк опрокинул рюмку себе в пасть, ботнул ее донышком об стол и, расплывшись в победной улыбке, уставился поросячьими глазками на Дигайзу. Обступившие место поединка зеваки, затаив дыхание, ожидали ответного хода старпома. Толстяк крякнул, выдавив смешок, и начал крениться вперед, пока без чувств не повалился на стол, опрокинув лбом строй пустых рюмок.
   Дигайза уже было потянула свою руку к очередной рюмке, желая закрепить победу, но тут вмешался Форджет, бесцеремонно отодвинувший рюмку на противоположный край стола. Дигайза повернула к Форджету лицо, и капитан поразился, насколько сильно оно изменилось. Обычно все чешуйки, покрывавшие лицо Дигайзы, были гладкими и имели один цвет, меняя его лишь на шее, превращаясь в эластичную кожу, иссеченную сеточкой мелких морщинок. Чешуйки примыкали друг к другу очень плотно, а жесткие волосы, больше похожие на длинные гибкие иглы, гладко охватывали голову Дигайзы аккуратной шапочкой. Если не заострять внимание на змеиных глазах, Дисан Дигайза, старший помощник капитана Хорька, походила на обычную земную женщину. Сейчас огромное количество спиртного расцветило чешуйки яркими тигриными полосами, заставив их встопорщиться, а жесткие волосы напоминали торчащие в разные стороны колючки дикобраза. Если бы Форджет раньше не заставал Дигайзу в подобном виде, он наверняка не узнал бы своего старпома.
   Из-за спины Форджета к столу бочком протиснулся Кисун и стал умоляюще бормотать что-то на языке Дигайзы. Дигайза сморгнула, прошлась по сухим губам раздвоенным языком, вскочила со своего места, опрокинув стул, и заверещала в ответ быстрой скороговоркой. Старпом была на голову выше всех присутствующих, в том числе и самого Форджета. Она кричала на Кисуна, но смрад из ее рта, выталкиваемый при каждом отрывистом ругательстве, ударял в лицо Форджету. Мало того, что Джек ничерта не понял ни из того, что сказал Кисун, ни из того, что орала в ответ Дигайза, так он еще и вынужден был терпеть этот удушающий запах, вызывающий рвотные позывы. Чаша терпения капитана переполнилась и он взорвался:
   - Молчать... Заткнитесь вы оба! А ты, Кисун, больше при мне не говори на этой тарабарщине. Ляпнул что-нибудь не то, самоучка хренов! - Форджет все больше распалялся, не замечая, как волна тишины распространилась от эпицентра его гнева до самых отдаленных уголков бара. Посетители отрывались от своих занятий, обращая внимание на такой незаурядный дар громогласного владения интерлингом.
   Форджет тем временем, слегка поостыв, продолжил:
   - Старший помощник Дигайза. Захлопните свою смердящую пасть и без промедления следуйте за мной. Надеюсь, вы еще способны передвигаться самостоятельно?
   Дигайза закрыла рот, а чешуйки на ее лице все разом побледнели, что означало крайнюю степень рассвирепения. Форджет резко развернулся к старпому спиной и стал продираться к выходу, полагая, как само собой разумеющееся, что Дигайза последует вслед за ним без промедления. Удивительно, но свирепость Дигайзы враз испарилась, впрочем, как и легкое по меркам ее расы похмелье, и она покорно пошла следом за своим капитаном:
   - Капитан, я...
   - Молчи, Дис, а то будет еще хуже, - зашептал башне Дигайзы низкорослый Кисун. - Разозлится пуще прежнего и бросит тебя прямо здесь...
   Вероятно, эта троица так бы и покинула забегаловку, сопровождаемая смешками и острыми комментариями, если бы за столиком не возмутился соперник Дигайзы. Из алкогольного забытья его, видимо, вывел громкий голос Форджета или, наоборот, внезапно наступившая нехарактерная для этого места тишина. Толстяк заорал в спину уходящим:
   - Куда..., куда пошла, змея колючая... Мы еще не закончили! Садись за стол и продолжим...
   Люди вокруг заржали, кое-кто одобрительно присвистнул, и толпа сомкнулась перед Форджетом, не давая ему прохода. Весь пыл из Джека уже испарился, и он уныло подумал, что самое худшее, что может сейчас произойти - это драка в этом занюханном кабаке, после чего неизвестно чем все кончится. Сил проклинать эту дыру, Дигайзу и все на свете уже не было. Ему стало все безразлично. Форджет развернулся и по раздавшемуся людскому коридору прошел мимо Дигайзы к столику с толстяком и его подпевалами. Встав напротив толстяка, Джек холодно произнес:
   - Ты оскорбил моего старшего помощника...
   Толстяк оценивающе уставился на Джека. Форжет был худощавым человеком совсем не атлетического сложения, и при всем желании его нескладная фигура редко вызывала уважение. На голове в разные стороны торчали короткие непослушные волосы, изобилующие клиньями пепельных прядей. Лицо Форджета никогда не привлекало женщин - он был просто некрасив. Широко расставленные неопределенного цвета глаза по сторонам крупного носа и тонкогубый рот придавали его лицу невнятное выражение, и можно было лишь только удивляться, как из этого материала удавалось лепить хоть какие-то эмоции. Сейчас на лице Форджета определенно была написана обреченность, и если Кисун и Дигайза понимали, что это верный признак фатального разрешения ситуации, то толстяк, похоже, воспринимал Форджета, как надоедливое насекомое, не представляющее хоть сколько-нибудь значимую опасность.
   Несмотря на кажущуюся неуклюжесть, толстяк проворно выпростал длиннющую руку, сомкнул на воротнике куртки Форджета толстые пальцы и, притянув капитана к своему слюнявому рылу, пробухтел:
   - А ты тут причем, сморчок...
   Форджет задохнулся от плотного амбре, исторгаемого из чрева толстяка. Одной рукой Джек оперся на стол, а другой на ощупь ухватил валявшийся рядом массивный табурет, на котором только что сидела Дигайза. Толстяк все еще продолжал корчить самодовольную рожу, не догадываясь о последствиях, а когда седловина табурета вдруг с треском опустилась на его лоб, уже не способен был о чем-либо размышлять. Он разжал пальцы, отпустив Форджета, закатил глаза и без звука рухнул навзничь, повалив при этом двоих стоящих позади него зевак.
   Форджет сплюнул и пробормотал зло:
   - Я еще не закончил говорить...
   Внезапно один из стоящих возле стола секундантов толстяка сдернул со своей шеи широкий плотный шарф и хлестнул Форджета по лицу. Джек отшатнулся, промаргивая задетые грубым ворсом глаза, и инстинктивно выставил перед собой табурет. С тупым звуком в седловину что-то ударилось, и Форджет ощутил, как нападавший пытается это что-то выдернуть. Нож длинной в две ладони прочно засел в материале табурета, и Форджет, крутанув кисть, заставил табурет затанцевать в воздухе, лишая человека оружия. В следующую секунду, вспорхнув по горизонтали, вращаясь и мельтеша ножками, табурет стремительно врезался в изумленную рожу нападавшего. Как оказалось, этот смельчак был не один, и неприметные до сих пор личности полезли на Джека со всех сторон. Табурет в руках Форджета вновь ожил и затанцевал на ладони, словно волчок. Балансируя на одной ножке, он в самые неожиданные моменты врезался нападающим под ребра, парировал удары и отправлял бедолаг в нокаут. Восхищенные мастерством своего капитана, Кисун и Дигайза не успели вмешаться, а все нападавшие уже оказались на грязном полу кабака, держась за ушибленные места.
   Посетители бара как будто только и ждали, когда наконец будет подан этот долгожданный сигнал. Моментально неведомо по какому признаку все присутствующие в баре разбились на противоборствующие стороны. Неясно, кто из них был на стороне Форджета, а кто на стороне толстяка, но все пространство зала заполнилось самозабвенно мутузящими друг друга посетителями. Форджету, Дигайзе и Кисуну ничего не оставалось, как с дракой продираться сквозь эту свалку к выходу.
   Дигайза, словно живой ледокол, взрезала людской кавардак, расчищая путь своим спутникам. Перед самым выходом дорогу ей преградил только что вошедший в зал офицер местной портовой службы безопасности в сопровождении двух солдат. По всей видимости, их вызвали служащие заведения для наведения порядка. Офицер был молод, на нем была новенькая с иголочки утепленная куртка, из под которой проглядывал форменный китель. Выражение лица стража закона, прямо скажем, было растерянным. По всему было видно, что он не ожидал увидеть столь масштабного побоища и в данной ситуации предпочел бы куда большую поддержку, чем два солдата с маломощными станнерами. Форджет хотел было обратиться к офицеру, но Дигайза, опередив его, с разворота залепила стражу порядка кулаком в лицо. Тот ойкнул и безвольной куклой полетел в сторону, увлекая за собой одного из сопровождающих солдат. Второй солдат стал поднимать станнер, но бурный поток дерущихся людей оттер его вглубь заведения. Сверкнула вспышка станнера, раздались крики боли, и паника захлестнула зал, вконец превратив забегаловку в сумасшедший дом. Форджет выскользнул на улицу, а вслед за ним Кисун и Дигайза. Кисун повернул к Дигайзе испуганное лицо и прокричал с досадой:
   - Теперь из-за твоей глупости мы нажили себе врагов среди местной администрации! Зачем ты его ударила, Дис? Во что ты нас впутала?
   - Скорее на площадку к челноку! - Форджет сломя голову кинулся в хитросплетение переулков и проходов. Каждый поворот и тупик этого лабиринта отпечатался в его мозгу, и до челнока они добрались без приключений.
   Кисун, оказавшись в челноке в привычном кресле пилота, повеселел и принялся незлобливо подтрунивать над молчаливой Дигайзой:
   - Ну что, капитан, оставим Дис здесь или как?
   Дигайза торопливо загерметизировала люк челнока, словно и вправду боялась, что Форджет после всего произошедшего оставит ее здесь. Кисун оглянулся и, заметив подавленное выражение на лице старпома, улыбнулся:
   - Сейчас прогрею салон, а то лично я продрог до костей...
   Форджет был не в духе, и его мрачное настроение постепенно передалось пилоту. Кисун замолчал и сосредоточился на запуске систем челнока. Когда они уже оторвались от посадочной площадки и взвились навстречу колючим, словно снежинки, звездам, Форджет тяжко вздохнул:
   - Боюсь, так просто без последствий это для нас не пройдет...
   Дигайза сильнее вдавила голову между плеч и уставилась неподвижным взглядом на некую точку в пространстве перед собой. Форджет, развернувшись в кресле второго пилота, активировал консоль коммуникатора. Через секунду связь с "Хорьком" была установлена и из динамика послышался голос Вудроу:
   - Грузовоз "Хорек" на связи. Капитан, как у вас дела? Дигайза с вами?
   - С нами, с нами... - в динамике послышался облегченный вздох и приглушенный шепот. Видимо, Вудроу сообщал новость стоящему рядом Тихому. Форджет впервые за этот вечер грустно улыбнулся и покосился на Дигайзу, удостоверяясь, что та не заметила эту мимолетную брешь в его строгости. - Мы будем через несколько минут. Готовьте корабль к отбытию.
   Вудроу подтвердил:
   - Да, сэр...
   - До встречи, связь окончена, - Форджет отключил консоль.
  
   "Хорек" был старым грузовым судном. На центральных линиях корабли такого типа уже давно не использовали. Но на периферийных маршрутах подобный хлам еще встречался. Срок службы грузовоза закончился давно, но благодаря умелым механикам транспортное агентство постоянно продлевало сроки эксплуатации корабля. Сейчас "Хорек" был пристыкован к орбитальному доку, в котором его заправили и снарядили грузовыми модулями. Челнок вошел в тесный причальный док "Хорька" и за ним загерметизировались створки шлюза. Процедура шлюзования завершилась, и люди, выбравшись из челнока, поднялись на жилую палубу и отправились в нос грузовоза - туда, где находилась рубка управления.
   С кормы из технического колодца выбрался Иван Тихий, коротко поприветствовал капитана и ухмыльнулся расстроенной Дигайзе, понуро плетущейся позади. Тихий был как всегда с всклокоченными волосами, нечесаной бородой и в измазанной масляными пятнами спецовке - механик от Бога, он предпочитал постоянно копаться в чем-нибудь, даже если это что-то не требовало никакого вмешательства. Вероятно, "Хорек" только благодаря ему все еще бороздил космос и умудрялся таскать на себе грузы. На этот раз, впрочем, Иван отложил инструментальный бокс и последовал за товарищами, не без оснований предполагая, что сейчас на борту "Хорька" разразится гроза. Тихий обычно единственный мог найти те нужные слова, чтобы остудить не раз вспыхивавший пожар, чего уж греха таить, оправданного гнева капитана. Дигайза констатировала этот факт, как один из верных признаков грядущей бури, и уже смирилась, что на этот раз разговор будет самым серьезным за все время их короткой совместной с Форджетом службы.
   В рубке их ждал карго Алекс Вудроу.
   - Сэр, груз закреплен и мы готовы к отправке.
   - Формальности?
   - Улажены, капитан. В этой дыре со всем этим не так строго, - Вудроу понимал, что настроение у Форджета ни к черту. Всего два рейса нового капитана на "Хорьке", а Дигайза уже успела нажить в его лице непримиримого врага.
   Мрачную сгустившуюся тишину прервал зуммер вызова. Кисун, чувствовавший, что вот-вот начнется нелицеприятный разговор, облегченно выдохнул и поторопился активировать канал связи. В рубку ворвался голос диспетчера дока:
   - Капитану грузовоза "Хорек". На технической палубе вас ожидает капитан Стивенс из планетарной милиции.
   Форджет обвел тяжелым взглядом свою команду, как будто видел ее в последний раз, и пробормотал:
   - Ну вот и власти пожаловали по нашу душу... - и затем в коммуникатор: - Носовой шлюз открыт, мы готовы принять посетителей.
   Форджет покинул рубку и направился по узкому коридору к подъемнику, затем опустился на техническую палубу и пошел к носовому стыковочному узлу корабля, через который "Хорек" соединялся с орбитальным доком. Следом неотступно шел Вудроу.
   Внутренний люк шлюзовой камеры отошел в сторону, и Форджет без труда узнал в одном из двоих стоящих в переходном тамбуре незнакомцев офицера, которого ударила Дигайза. Синяк под глазом красноречиво говорил, куда пришелся удар старпома. Офицер заметил взгляд Форджета и его рука инстинктивно потянулась к синяку. Форджет пригласил посетителей на борт. Незнакомец, которого сопровождал офицер, нес в руках небольшой металлический контейнер. На представителя местных властей этот человек не походил, и приглядевшись к нашивкам на его кителе, Форджет с удивлением опознал высокопоставленного чиновника Федерации.
   - Чем могу служить, господа? - Форджет понимал, что его кажущееся спокойствие шито белыми нитками.
   - Капитан Форджет, я Энглет Торк, советник Археологического департамента Федерации в этом секторе. Капитан Стивенс любезно согласился по моей просьбе разыскать вас на поверхности Критиона. Полагаю, вы уже встречались? - Энглет Торк с иронией глядел на Форджета, и тот был вынужден признаться:
   - К сожалению, в той суматохе мы не поняли друг друга.
   - Это мягко сказано, - Стивенс ухмыльнулся. - Кто она?
   - Мой старший помощник, Дисан Дигайза. Она будет наказана со всей строгостью.
   - Ничего, капитан. Спишем это на недоразумение. Мы всего лишь разыскивали вас по поручению советника. - Торк кивком подтвердил слова офицера.
   В душе Форджет облегченно вздохнул, так как одной проблемой, кажется, стало меньше:
   - Для чего вы меня искали?
   - Мы выяснили, что вам предстоит вояж до Киркаты, и маршрут вашего полета проходит недалеко от системы ЭсДжи-1682. У нас к вам предложение.
   - При всем уважении, господа, но если вы по поводу доставки груза, то вам следует обратиться в транспортное агентство. Наш корабль загружен до предела, - Форджет мельком глянул на Вудроу и тот с готовностью поддакнул капитану. - Боюсь, "Хорек" не сможет взять больше.
   - О нет, капитан. Мы просим вас всего лишь сделать краткую остановку в системе ЭсДжи-1682. Официально все дела будут улажены. На орбите планеты в указанной точке рандеву, координаты которой мы вам сообщим, нужно будет состыковаться с кораблем Звездного Флота "Асгард" и передать его капитану всего лишь вот это, - Энглет Торк вытянул руки, показывая плоский контейнер.
   - Господа, но у нас очень плотный график и...
   Стивенс ухмыльнулся:
   - Визит на Проксиму-6 с грузом меховых изделий и специй также не входит в ваш путевой лист, капитан. Ваш карго, по всей видимости, не счел необходимым ставить агентство в известность об этом маленьком отступлении от маршрута, - офицер примирительным жестом остановил готовые сорваться с уст Форджета слова негодования. - О нет, капитан, не волнуйтесь, эта маленькая тайна останется между нами.
   Джек Форджет с недоверием посмотрел на невозмутимого Энглета Торка, затем перевел взгляд на побледневшего, как полотно, Вудроу и тихо, с нажимом, спросил:
   - То, что он говорит - это правда, Вудроу? Я требую объяснений!
   - Сэр, поверьте, груз прибыл в последний момент, и я решил не заносить его в декларацию. Тоннаж не превышен, и мы все равно собирались на Проксиму...
   - Значит, ты пристыковал контейнер по собственной инициативе в обход официальному перечню транспортного агентства? Ты же знаешь, на что это похоже...
   - Сэр, это не контрабанда! Всего лишь услуга...
   - И давно ты занимаешься этим, Вудроу?
   Молчание карго красноречиво подтвердило самые худшие подозрения Форджета. Сейчас капитана одолевало невероятное разочарование в своем экипаже. Сначала старпом оказалась дебоширом и пьяницей, а теперь вот выясняется, что карго занимается контрабандой. Что ждать от Кисуна и Тихого?
   - Поговорим потом...
   Форджет с мрачным выражением лица повернулся к скучающему Энглету Торку:
   - Что в контейнере?
   - Не волнуйтесь, ничего противозаконного. Материалы археологических исследований, если можно так сказать.
   Джек вымученно улыбнулся:
   - Хорошо, я доставлю этот... груз, господа.
   - Прекрасно, капитан, - Энглет Торк протянул Форджету контейнер и кивнул Стивенсу. - Параметры точки рандеву будут сейчас же переданы в ваш навигационный компьютер. Маленький инцидент с вашим участием... на Критионе улажен, и вы можете отправляться немедленно. Не смею вас больше задерживать.
   Энглед Торк пожал деревянную руку Форджета, сочувственно кивнул Вудроу и, развернувшись, направился к шлюзу. Стивенс лихо козырнул на прощание и пошел следом за советником. Форджет дождался, когда шлюз загерметизировался и направился в рубку. Вудроу поплелся следом. Из бокового коридора появилась Дигайза и вопросительно глянула на Вудроу. Тот скорчил страшное лицо и чиркнул ладонью по горлу, показывая тем самым, что разнос будет еще тот.
   Через полчаса проверка всех систем была завершена, и "Хорек", освободившись от стыковочного узла орбитального дока, плавно отчалил от пристани и стал медленно падать на планету. Падение приостановили импульсы маневровых двигателей, титанические усилия которых вытолкнули грузовоз с орбиты, и "Хорек", преодолевая притяжение планеты, направился к границе звездной системы Критион.
  
   ЧАСТЬ 3. ЛОВЦЫ ЖЕМЧУГА.
  
   Распахнутые приборные панели, пучки проводов, торчащие из вскрытых компьютерных консолей, целые спагетти световодов, свисающие из-под потолочных секций, словно убеждали в том, что рубка "Асгарда" всегда выглядела именно так, а не иначе, когда здесь царили образцовый порядок и тишина.
   Джим Хатоук сидел на полу рубки, привалившись спиной к пульту. Одна из панелей пульта была раскрыта, и оттуда торчал пучок коммуникационных кабелей, часть из которых, свиваясь кольцами, присоединялась к дубль-консоли, лежащей у Хатоука на коленях.
   Офицер по связи удовлетворенно хмыкнул:
   - Сэр, буй достиг расчетной отметки. Фиксируем орбиту?
   Воутворт, внимательно наблюдавший на основном экране рубки за искрой удаляющегося буя, оглянулся на расположившуюся в капитанском кресле Т'Рой. Он невольно почувствовал себя на секунду ее подчиненным и замешкался с ответом. Вулканка, воспользовавшись этой паузой, еще раз высказала свои сомнения:
   - Вы уверены, что эта затея небезопасна?
   - Советник, мы должны использовать любую возможность. Я прекрасно знаю, что транспортные форпосты в этом секторе не располагают быстроходными кораблями, а опорная база Звездного Флота слишком далеко от этих мест. Самые первые корабли, которые смогут отправиться к нам на помощь - это тихоходные грузовики...
   - Кое-кто может оказаться ближе, капитан.
   - Пираты... Да, я думал об этом. Определенный риск, конечно, есть..., - Воутворт ненадолго замолчал, а затем спросил: - Может быть есть какая-то другая причина, по которой вы не хотите привлекать к нам внимание?
   Воутворт ожидал, что скажет Т'Рой. Та молчала. Так и не дождавшись ответа, он кивнул Хатоуку:
   - Джим, фиксируй орбиту и запускай маяк.
  
   Нэл Тентуи смотрела в испуганные глаза техника из инженерной команды. Человек только что выбрался из сервисной шахты. Весь его комбинезон был изодран и перепачкан подтеками масла. Один из рукавов зиял дырой, края которой еще тлели. Человек растерянно оглядывал спасательную команду, не веря, что избежал смерти. Тентуи некогда было с ним церемониться, и она встряхнула его, вцепившись в комбинезон:
   - Кто с тобой был? Там кто-то еще остался? Ну!
   Человек неопределенно замотал головой, и Тентуи поняла, что сейчас не сможет добиться от него внятного ответа. Она обернулась и качнула головой в сторону шахты. Один из стоящих за ее спиной младших офицеров скинул громоздкий ранец жизнеобеспечения, кто-то подал ему фонарь, другой защелкнул на его поясе карабин страховочного линя, и человек, не мешкая, устремился в черный провал шахты. Было слышно, как он чертыхается, елозя по неровностям стыков короба, а в темноте маячит светляк его фонаря. Петли страховочного линя постепенно разматывались, исчезая вслед за спасателем. Внезапно канат натянулся, стравливающий его помощник почувствовал условный рывок и принялся поспешно вытягивать человека обратно, пока в проеме не показались рубчатые подошвы ботинок офицера. Едва вывалившись из трубы, разведчик повернул к Тентуи побледневшее лицо:
   - Боюсь, оно приближается!
   - Что приближается?
   - Сияние!
   Тентуи не нужно было объяснять что к чему. Уже покидая отсек, она связалась с рубкой:
   - Капитан, у нас проблема...
   Она не успела договорить. За спиной что-то сверкнуло, вычерчивая резкие тени людей на стене, волна горячего воздуха обдала их спины иссушающим жаром, а затем настойчивый порыв устремившегося из коридора воздуха попытался увлечь беглецов обратно в глубину отсека. Аварийный свет мигнул, и в проем спасительного выхода скользнула защитная переборка, преграждая людям путь к отступлению...
  
   - Какой отсек? Да, нашел... Держитесь, Нэл! - Воутворт оторвался от коммуникатора, продолжая водить пальцем по светящейся разноцветными огнями схеме "Асгарда". За его спиной с напряженным лицом стоял Доусон.
   - Ну что? - спросил главный инженер.
   - Они блокированы вот здесь, - Воутворт ткнул пальцем в точку схемы, которая почти со всех сторон была охвачена пламенем аварийных сигналов. - Натаниэль, уточните параметры нашей орбиты. Мы все еще смещаемся относительно объекта?
   - Мы продолжаем дрейфовать, капитан. Корабль медленно сходит с орбиты. - Натаниэль Гринов виновато добавил: - Боюсь, нам нечем скомпенсировать этот дрейф...
   Корабль, будто подтверждая слова пилота, протяжно застонал, а по отсекам прошла ощутимая волна деформируемой обшивки, перемаргивающихся панелей освещения и искрящейся проводки. Воутворт и бровью не повел.
   - Можешь рассчитать вектор и динамику относительного смещения? Попробуем спрогнозировать, какие отсеки окажутся на пути луча...
   - Да, сэр... - Как только результаты расчета появились на дисплее, он стал перегонять их непосредственно на компьютеризированную схему корабля. Компьютер послушно перелистал на дисплее палубы "Асгарда", нанося шрамы на его отсеки. Воутворт нахмурился отдавал себе отчет в том, что "Асгард" в скором времени мог просто развалиться на части. На палубе шрам почти достиг отсека, который оказался ловушкой для команды Тентуи.
   - Нэл, оставайтесь на месте! Мы высылаем спасательную команду.
   Доусон укоризненно покачал головой:
   - Вряд ли до них будет так просто добраться, капитан. Нужно пробиться через несущий пилон вот в этом месте... - инженер ткнул на переборку на схеме, которая отделяла блокированный отсек от еще не охваченных аварией отсеков.
   Воутворт переключил коммуникатор на широковещательный режим и по отсекам зазвучал его внешне твердый и уверенный голос:
   - Говорит капитан. Всем внимание. Поисковым группам покинуть зоны разгерметизации и прекратить ремонтные работы. Экипажу освободить буферную зону, состоящую из следующих отсеков... - Воутворт стал перечислять идентификаторы отсеков, которые в ближайшее время наверняка просто перестанут существовать, а затем перечислил еще одну цепочку цифр, инструктируя спасательную группу Нортона.
   Закончив, Воутворт перевел дух и повернулся к вулканцам:
   - Я прошу вас покинуть мостик и направиться к спасательным капсулам. Офицер проводит вас...
   Сатау покорно направился из рубки, а Т'Рой задержалась и посмотрела в глаза Воутворту:
   - А вы сами, капитан?
   - Последую старой земной традиции - покину корабль последним.
   Т'Рой не отпускала глаза Воутворта, пытаясь отыскать в них что-то. Неужели она сомневается, что он так поступит? Наконец, вулканка отвела свои изумрудные глаза, как будто удовлетворившись тем, что отыскала в глубине глаз капитана, скользнула взглядом по схеме расположения отсеков, на мгновение задержавшись на отсеке, где была блокирована группа Тентуи, а затем пошла следом за Сатау и сопровождающим офицером.
  
   Вудроу, закинув тяжелые сапоги на кромку навигационного пульта, вполглаза посматривал на мешанину огоньков, больше полагаясь на звуковую сигнализацию, чем на свою способность выделить среди множества мигающих экранов и световых индикаторов что-либо, требующее внимания. Сейчас была его вахта. Полет на грузовике был нудным, и томительные корабельные сутки были похожи друг на друга. Смена близилась к концу, да и путешествие до ЭсДжи-1682 тоже. Все мысли карго занимал последний разговор с капитаном. Как и обещал, Форджет устроил Дигайзе первостатейный разнос с занесением очередной помарки в ее послужной список и недвусмысленно дал понять старпому, что на корабле она не задержится, если повторится нечто подобное произошедшему на Критионе.
   В итоге Дигайза еще легко отделалась. Чего не скажешь о нем. Форджет вызвал его в свою каюту, и у них состоялся серьезный разговор наедине. Похоже, карьера Вудроу в транспортном флоте, да и вообще в Федеративных структурах подходила к концу. Когда-нибудь это должно было случится. Дигайза предупреждала его. Назначенный новым капитаном Хорька, Форджет оказался белой вороной. Не повезло. Вудроу следовало бы залечь со своими делишками, да и Дигайзе нужно было на время отказаться от своих выходок, пока не станет ясно, что за человек Джек Форджет. Впервые Вудроу задался вопросом - а кем же был раньше их новый капитан? Вряд ли он только что из учебки - возраст не тот, да и чувствуется в нем привычка руководить. Он начал даже нравиться Вудроу. Карго было горько осознавать, что даже Дигайза поумерила свой несносный характер, лишь бы не навлечь еще больший гнев Форджета. Если бы была возможность все поправить...
   Вудроу вздохнул, скинул ноги с пульта, пошевелился, разминая затекшую спину, и уставился на мерцающий огонек на консоли гиперсвязи. Его напарник по вахте - Кисун на данный момент обретался в корабельном камбузе, отправившись туда за пивом и сэндвичами. Вудроу активировал внутрикорабельный коммуникатор, набрал код камбуза и стал ждать, когда пилот ответит на вызов. Прошло секунд десять, и когда Вудроу уже решил перевести коммуникатор в режим громкоговорящей связи, сигнал вызова окрасился в зеленый цвет, а в динамике послышался искаженный пережевыванием голос Кисуна:
   - Да...а-аааа, слушаю... а-ааа...
   - Кисун, консоль гиперсвязи выдала отметку сигнала. Будь добр, тащи свою задницу в рубку и поскорее, а?
   - Вудроу, ты что ли? Так ты еще на борту, контрабандист чертов? Разве кэп тебя еще не выкинул в открытый космос? - Вудроу сморщился от этой подковырки, а Кисун, видимо, очень довольный своей шуткой, поторопился добавить, прежде чем прервал связь: - Бегу!
   Спустя минуту дверь на мостик скользнула в сторону, и в рубку ввалился Кисун, несущий в руках упаковку пивных банок и пакеты с сэндвичами. Игнорируя обиженное выражение лица Вудроу, он с облегчением приземлился в кресло второго пилота, бросил свою ношу на свободную от приборов плоскость пульта и тупо уставился на приборную панель:
   - Что? Где?
   Вудроу поперхнулся от возмущения:
   - Кисун, ты чего? Офонарел? Проверь консоль гиперсвязи!
   Кисун скрипнул креслом, разворачиваясь к нужному пульту:
   - Да, действительно! Подожди-ка... Так...
   Кисун внезапно затих, и Вудроу заподозрил, что напарник вновь издевается над ним. Он подступил к пилоту и навис над его плечом. На дисплее компьютер развернул характеристики принятого сигнала. Едва только Вудроу пробежал глазами по первым строчкам, он испустил взволнованный вздох:
   - Сигнал бедствия!
   - Точно! Недалеко от нас, - Кисун повернул к Вудроу посерьезневшее лицо. - Поднимай кэпа...
  
   Форджет не спал. Да, интересная штука память. Даже хорошие воспоминания иногда могут служить укором дню сегодняшнему. Он почти всегда был капитаном. И сейчас тоже. Вся разница была лишь в том, где. Нет, он не жаловался. Решение было справедливым. Продолжать бороздить космос - чего еще можно желать? Несколько сотен членов экипажа, многопалубный красавец, гордо несущий свое имя среди звезд... В твоих руках мощь, способная своротить горы, да нет, целые планеты! С потерей всего этого трудно смириться. "Хорек" вызывал улыбку и грусть. Даже выходки его экипажа уже не казались Форджету уж столь экстравагантными. Пожалуй, с Вудроу он погорячился...
   От этих мыслей Форджета отвлек вызов коммуникатора. Рановато. Время его смены еще не подошло, а в пустоте пограничья что могло произойти с грузовым тихоходом? Пиратский налет? Тогда бы на корабле ревела тревога, а корпус сотрясали бы залпы орудий неприятеля. Форджет живо представил себе эту картину и на секунду вновь окунулся в воспоминания. Возбужденный голос Кисуна вернул его в реальность:
   - Капитан, это мостик. Мы зафиксировали сигнал бедствия. Источник недалеко от нашего маршрута.
   Что-то тесновато становится в этом захолустье, подумал Форджет, а вслух спросил:
   - Идентификация?
   - Звездолет "Асгард", сэр...
   Джек застыл, перестав натягивать штанины комбинезона.
   - Тот самый? Ты уверен, Кисун? Сверь идентификационный номер...
   - Обижаете, сэр. Тот самый "Асгард", с которым мы должны встретиться в системе ЭсДжи-1682. Вернее, его сигнальный буй...
   Через минуту Форджет уже несся по коридору, оглашая корабль стуком тяжелых ботинок по металлическим ячеистым панелям палубы. На ходу застегивая комбинезон, он влетел в рубку и еще с порога бросил:
   - Что, черт возьми, им здесь понадобилось? Кисун, проверь, нет ли поблизости какой захудалой системы?
   Пилот стал проводить поиск в базе данных, а Форджет заставил Вудроу растолкать Дигайзу и Тихого. Вскоре вся команда "Хорька" собралась на мостике. Форджет отдал приказ выйти из гипердрайва и снизить скорость. Штатная проверка показала, что "Хорек" еще не развалился на части, а все грузовые модули в целости и сохранности.
   Кисун наконец прояснил кое-какие детали:
   - В этом районе только красный карлик. Имеет лишь порядковый номер по звездному реестру. Никаких дополнительных сведений о планетах нет. Более захудалое и малоизвестное место для пикника еще поискать надо!
   Форджет удовлетворенно кивнул:
   - Так или иначе, но нам нужен этот "Асгард"... Хорошо, проложи курс до системы, а там сориентируемся по ситуации...
   - Но... - Кисун спохватился и замолк, понимая, что возражения по поводу выхода из графика перевозок и неприспособленности "Хорька" к спасательным операциям не уместны в данной ситуации.
   Отзываясь на команды пилота, во мраке, окутывающем грузовоз, возникли ослепительные вспышки маневровых двигателей, и в их отсветах проявился угловатый корпус "Хорька", похожий на горбатого ишака, тянущего за собой перегруженную арбу. Грузовоз порыскал тупым носом, будто сомневаясь в правильности вновь избранного пути, затем слегка вздрогнул, словно собираясь с силами, оттолкнулся от пустоты и размазался стремительной искрой на фоне черноты космоса, заставив вакуум заплясать взбаламученными точками звезд...
  
   Сопровождающий их офицер периодически останавливался на поворотах коридора, дожидаясь Сатау. Старик хоть и спешил, но все равно не мог угнаться за энергичным офицером. Свет в очередной раз мигнул и погас. В темноте послышались сдержанные ругательства провожатого: ориентируясь на светлячки сенсоров, он пытался нашарить на стене панель управления межпалубным лифтом. Послышалось шипение, и в темноте появился освещенный квадрат контура лифтовой площадки. Офицер пропустил в лифт Сатау, оглянулся и, щурясь, стал всматриваться в темноту, пытаясь отыскать следовавшую за ними Т'Рой. Вулканка исчезла.
   Как только свет погас, Т'Рой, стараясь не шуметь, стремглав бросилась назад. Мягкая эластичная обувь и легкая накидка не издавали ни единого шороха. Вот и нужное ответвление. Оно самое темное. В голове у Т'Рой возник план корабля. Все верно. Это единственный проход. Выйдет ли у нее то, что она задумала? Вулканка скинула с себя накидку, оставшись в подпоясанной широким кушаком косоворотке и облегающем трико. На секунду застыла, а затем, резко оттолкнувшись руками от краев коридора, побежала в кромешную темноту.
   Дальше поворот. Есть. Легкое касание кончиков пальцев зафиксировало стену. Налево. Здесь тупик. Толчок ногами. В этой зоне повреждены эмиттеры поля. Несогласованность и измененный вектор силы искусственного тяготения. Кувырок, снова толчок ногой, карман невесомости - дополнительное ускорение тела, птицей устремившегося ввысь по лифтовой шахте на следующий уровень. На темной палубе мечутся лучи фонарей. Это спасательная команда Нортона. Они не успеют... Не успеют... Быстрее, быстрее! Перемахнуть через их головы. Дышать становится труднее. Все три сердца, принимая друг у друга эстафету, нагнетают кровь равномерными толчками. Легкие тщательней отбирают кислород из скудной атмосферы. Ей не привыкать к этому. Глаза, оправившись от вспышек фонарей, вновь отмечают несущиеся навстречу стены, извивы коридоров и тупики, перекрытые переборками.
   За спиной неуклюжий топот облаченных в скафандры людей. Нет, так они действительно не успеют. Опять налево. Фальшь-панель воздухообменника. Удар ногой. Визг креплений и хруст пластика. Темное на темном. Придать ускорение телу. Вперед. Ты знаешь - там ничего нет. Инерция гонит гибкое тело по кишке короба. Каждая неровность, клепка, болт или соединительный хомут немилосердно царапают кожу сквозь одежду. Локти нагреваются от скольжения. Пора тормозить. Ладони скрипят по гладкой поверхности. Перевернуться на бок, подтянуть колени и выбить решетку. Есть. Звякая, металлическая решетка вываливается в темноту. Следом она. Не спеши!
   На звук из темной пропасти отсека на дыре в потолке скрещиваются слепящие лучи фонарей. Защитные веки отсекают резь. Покрепче уцепиться за края люка. Рука - изящная и потому кажущаяся слишком слабой, протянута вниз. На их лицах недоумение. Они ее не понимают. Время уходит. Слова, нужны слова:
   - Офицер Тентуи, быстрее...
   На лице Нэл Тентуи мелькает понимание, она подталкивает одного из спасателей, и тот, скинув громоздкий ранец жизнеобеспечения, взбирается на гору челнока, прыгает и цепляется за ладонь вулканки. На его лице удивление. Сила, с которой эта рука затягивает его в потолочное отверстие, для него неожиданна. Секунда, и его ноги скрываются в проеме. Следующий. Так, дальше...
  
   Лучи нашлемных фонарей мечутся в темном коридоре, вырубая из монолита темноты объемные детали интерьера. Они не успевают: Нортон дернул головой и потянулся к пульту на запястье скафандра, желая отрегулировать чувствительность внешних микрофонов. Грохот бутс одетых в скафандры людей звенит внутри шлема, будто в пустом ведре, заставляя голову раскалываться от боли. А может просто скафандр не справляется с подачей дыхательной смеси в этом бешеном ритме? Что-то выбивается из общего звукового фона. Неужели...
   - Стойте. Слышите?
   Вот снова. Глухой удар, за ним еще один. За переборкой люди? А если там пустота и лишь колышущийся в невесомости контейнер выбивает бессмысленную дробь? Помня о блокированной группе Тентуи, Нортон отдает приказ троим спасателям двигаться дальше, а оставшемуся рядом с ним приказывает вскрыть переборку. Человек отцепляет со спины тяжелый промышленный фазер и, поудобней став на одно колено, зажигает призрачное лезвие. Нортон едва успевает опустить светофильтр, как коридор заливает нестерпимое сияние. Фальшь-панели под воздействием жара моментально отгибаются вдоль среза и, дымясь оплавленными краями, сворачиваются в трубочки, словно сухие листья. Следом сдается ячеистая изоляция, под ней обнажаются энерголинии. Резак скользит по ним. Кабели лопаются, искря разрядами, а спасатель врубается тугим лучом уже в пласт-металл пилона. Резкий свист газа соперничает с ревом усиленного голоса Нортона, предупреждающего тех, кто находится по ту сторону переборки. Давление в смежном отсеке несколько выше, и в коридор настойчивым потоком воздуха выбрасывает застывающие на лету капли металла.
   Тяжелая плита, наконец-то вырезанная по полному периметру, выпадает в темноту. Луч фазера гаснет. В наступившей относительной тишине слышно потрескивание охлаждающегося металла. Из прорубленного лаза вырывается свет фонаря. Затем, загораживая его, в коридор неловко выбирается Нэл Тентуи. Следом ее люди. Измученные, заляпанные грязью, в глазах следы только что спрятанного за облегчением страха. Один, двое, еще... Вроде все. Нет, кто-то выбирается следом. Нортон изумленно смотрит на Т'Рой. Ее крик вторгается в мозг оружейника сквозь ухающие толчки крови:
   - ...убирайтесь из этого сектора. Быстрее!
   Люди несутся по коридору, помогая друг другу. Позади слышится нарастающий свист, затем в спину им бьет жар взрывной волны, помогающей преодолеть последние метры. Огненный пузырь вырывается из прорезанного отверстия, занимает все пространство коридора, поглощая его объем, съеживающейся шелухой сдирая пластик со стен, гонится за людьми. На этот раз они успевают. Как только люди пересекают границу корабельных секторов, позади стремглав падает аварийная переборка. В покинутом коридоре бушует море огня, которое вскоре утихнет от отсутствия кислорода, стремительно покидающего вскрытый отсек.
   У Нортона со лба градом катится пот, заливает щеки, и противными ручейками скапливается на шейном манжете скафандра. Он вызывает мостик:
   - Капитан, это Нортон. Нэл и ее люди с нами. Да... и советник Т'Рой тоже... - Нортон спешно переключает канал, стараясь как можно быстрее вызвать тройку посланных им спасателей. В ответ тишина. Корабль дрожит. Вот его потрясает приглушенный взрыв. Все, что находится за спасительной переборкой, похоже, перестало существовать. Нортон понимает все. Его люди погибли. Надо спешить. Этот сектор вряд ли продержится долго...
  
   Форджет придирчиво следил за действиями своей маленькой команды, с удовлетворением отмечая, что все получается на удивление гладко и слаженно. Ему не терпелось выяснить главное:
   - Где они, Кисун? Ты нашел их?
   - Они на орбите луны. Держим курс к ним?
   - Да, - подтвердил Форджет. - Дигайза, проведите сканирование и попробуйте установить связь.
   - Сэр, они не отвечают... - ответила старпом.
   Тихий, стоя рядом с Дигайзой, анализировал отображаемые на дисплее результаты сканирования "Асгарда":
   - По всему видно, им досталось. Энерговооруженность наверняка упала до критической отметки. Немудрено, что системы связи вышли из строя. Хорошо, что они успели активировать маяк...
   - У них есть шансы продержаться до нашего подхода? - спросил Форджет.
   Тихий задумался, что-то прикидывая в уме, затем с сомнением в голосе ответил:
   - Думаю, они еще продержаться какое-то время, но та штука, похоже, вскрывает им брюхо, словно консервный нож...
   - Мы можем пристыковаться и снять экипаж, - предложила Дигайза.
   Кисун возразил:
   - На маневрирование уйдет слишком много времени...
   На поверхности корабля, нанизанного на колонну света, внезапно появилась вспышка, а затем облако осколков обшивки, выброшенное взрывом, переливчатой дымкой серпантина стало уноситься проч.
   - Плазменный накопитель... - констатировал Тихий. - Худо дело. Нам надо поторопиться.
   Форджет как будто принял про себя какое-то решение.
   - Кисун, задай курс точно под "Асгард" прямиком на луч.
   - Сэр, вы же не хотите... - запаниковал пилот.
   - Выполняй, - жестко отрезал Форджет. - Вудроу, будь готов по моему сигналу отцепить грузовой поезд. Кисун, как только Вудроу отцепит груз, врубай импульсные двигатели и забирай выше "Асгарда".
   У Вудроу отвисла челюсть. Остальные тоже в изумлении уставились на капитана. Карго промямлил:
   - Без торможения? Сэр, вы хотите пожертвовать грузом... Но как же...
   - Надо как-то снять их с этой иглы! Пускай даже ценой потери нашего груза, - Форджет повернулся к механику: - Тихий, беги в кабину управления буксировочной сетью. Надеюсь, ты умеешь обращаться с метеоритными гарпунами?
   Механик широко улыбнулся и поспешил в корму "Хорька", где по лесенке можно было подняться, миновав тесный тамбур, в выступающий над корпусом грузовика прозрачный колпак, под которым располагался пульт управления буксировочными лебедками.
   Форджет по очереди оглядел своих подчиненных. Давно утерянное чувство надежного товарищеского плеча вновь вернулось к нему, наполняя сейчас тесную рубку "Хорька". Именно оно было главным, а не размеры и мощь звездолета или многочисленность команды. Нет, пожалуй, он не слишком много потерял, оказавшись здесь, а, может быть, и приобрел что-то новое...
  
   Все внимание находящихся в рубке "Асгарда" было сосредоточено на корабле, который полчаса назад появился в пределах системы.
   - Корабль очень старой конструкции, - констатировал Хатоук. - Пираты?
   - Не думаю. Скорее всего, обычный грузовик, - возразил Воутворт. - Их курс?
   - На нас, сэр..., - ответил Гринов.
   - Они пройдут точно под нами и... напорются на луч, - уточнил Хатоук.
   - Что!? - Доусон отвлекся от выгоревших внутренностей блока управления связью.
   - Так и будет, если они не сменят курс, - подтвердил Гринов.
   А на экране точка грузовика постепенно увеличивалась. Казалось, этот старый скиталец готов протаранить израненный "Асгард", довершив дело, начатое странным стилетом. Неожиданно от грузовика отделилась часть и стала стремительно забирать вверх, одевшись огнями работающих двигателей. "Хорек" пронесся над куполом крейсера, исчезнув из поля видимости кормовых видеокамер, а цепочка контейнеров, от которых отстыковался грузовоз, медленно нырнула под брюхо "Асгарда".
   "Хорек", оказавшись перед "Асгардом", застыл, слегка поворачиваясь вокруг своей оси и пофыркивая импульсами тормозных двигателей. Затем на его корме мигнула вспышка, и к обшивке раненого звездолета устремились буксировочные якоря, тянущие за собой сверхпрочные тросы. В тот момент, когда семь из десяти якорей твердо укоренились на обшивке "Асгарда", внизу, под диском крейсера, контейнеры медленно вошли в поток энергии, и разрушительный фонтан, бьющий из стилета, будто выключили. Луч, терзавший внутренности "Асгарда", погас, а служившая фоном все последнее время мелкая вибрация и отголоски отдаленного бурления энергии смолкли, и все отсеки крейсера погрузились в непривычную тишину. Оглушенные люди застыли, наблюдая разворачивающуюся под кораблем безмолвную феерию огня.
   Луч вспорол передний контейнер и тот, не выдержав, взорвался кусками обшивки и остатками грузов. Казалось, сейчас луч, разметав этот жалкое препятствие, вновь вонзится в "Асгард", но на мигнувший было пламенеющий глаз надвинулся следующий контейнер, тут же был вспорот и разорван на пылающие куски, но в очереди уже был третий, за ним четвертый... Взрывы расшвыривали целехонькие грузы и те, вращаясь, темными кляксами забрызгали диск тусклого солнца.
   Грубый толчок внезапно сотряс все естество "Асгарда" и вывел наблюдателей на его борту из ступора. Люди падали на пол, обшивка скрипела, фальшь-панели потолков и стен лопались, шпангоуты звездолета стонали, силясь удержать гиганта в целости. "Асгард" нехотя сдвинулся и медленно последовал за своим поводырем, упорно тянущим инертную тушу крейсера прочь с опасной орбиты. Последний контейнер скользнул в адские врата пламени, был немилосердно разорван на куски, и колонна света, в ярости пытаясь настигнуть ускользающую добычу, бессильно вонзилась в пустоту.
   На борту "Хорька" карго Вудроу со смешанным чувством наблюдал за разлетающимися в разные стороны пылающими кусками уничтоженных грузов. Среди них был и его груз. Тот самый. Ну и слава Богу! Может быть, капитан поверит ему на этот раз и оставит на корабле?
   В тесной кабинке Тихий снял вспотевшие ладони с рукояток управления транспортными лебедками и с сожалением простился с незабываемым ощущением, будто он, как в старину китобои, охотился в бушующем океане за морским зверем, и, наконец, его верный гарпун нашел свою цель. Нет, его гарпун не нес смерть, он нес спасение.
  
   ЧАСТЬ 4. АССАСИНЫ ЧЕРНОГО КРУГА.
  
   Археологическая партия была развернута на безымянной песчаной планете. Почему безымянной? Сложно сказать, почему планета не удостоилась собственного имени, а имела лишь безликий идентификационный буквенно-цифровой код, впрочем, как и солнце ЭсДжи-1682, янтарной каплей свисающее с серого в желтых прожилках неба и готовое вот-вот свалиться буквально за ближайший песчаный бархан. Атмосфера планеты была бедна кислородом, и археологи, проводившие раскопки, были вынуждены использовать легкие респираторные маски для обогащения дыхательной смеси. Впрочем, если бы даже атмосфера была пригодна для дыхания, маски и плотное одеяние все равно так или иначе пришлось бы использовать. Не сильный, но постоянный в своей настойчивости ветер норовил забить мелким пыльцеобразным песком глаза, рот, уши, а также любую щелочку в одежде и защитных кожухах механизмов. У человека через некоторое время раздражение распространялось на все тело, а приборы периодически выходили из строя. Песок постоянно заметал прорытые в зыбкой почве археологические шурфы, и их приходилось укрывать защитными тентами.
   Начальник археологической партии показался из под одного такого тента, служившего одновременно укрытием от солнца, и уныло стал следить за закатом янтарного светила. Тени даже от самых невысоких предметов, стоящих на вершинах барханов, гротескно удлиняясь, убегали к горизонту. Неровности ландшафта рассекали тени на части, заставляя тонуть их вытянутые дорожки в черных озерах впадин. Низкое солнце слепило глаза и поначалу человек не заметил серебристую точку, появившуюся в небе рядом с диском светила. Знакомый звук рассекаемого планером воздуха, наконец, привлек внимание человека, и тот, видимо ожидавший чего-то подобного, приложил ладонь козырьком ко лбу и, ориентируясь скорее на звук, стал высматривать его источник. Наконец археолог заметил приближающийся аппарат, постепенно превратившийся в небольшой серебристый челнок.
   Археологическую партию на планету доставил частный грузовоз. Проводя раскопки, они ожидали прибытия профессора Сатау, по инициативе которого и были организованы изыскания. Как значилось в последнем сообщении, принятом через ретрансляционный спутник, старый вулканец должен был прибыть в скором времени на корабле Звездного Флота "Асгард". Появившийся челнок по внешнему виду мог быть челноком с "Асгарда", странным было лишь то, что корабль предварительно не связался с ними с орбиты, как только появился в системе. Впрочем, эти мысли были тут же отодвинуты на задний план, так как руководителю экспедиции предстояло сообщить Сатау не очень обнадеживающие новости. То, что они намеревались отыскать здесь, найти так и не удалось. Чем дольше шли раскопки, тем отчетливей становилось ясно, что место раскопок, а, возможно, планета или даже звездная система для поиска выбраны неверно.
   Челнок, сделав вираж, облетел лагерь по периметру, и человек, наконец, смог разобрать на его борту название материнского корабля и идентификационный номер. Странно, но челнок не принадлежал "Асгарду". На борту значилось имя "Король Артур". Маловероятно, что это просто случайный пришелец, решивший заглянуть в это неприглядное захолустье. Корабли такого класса - большая редкость в этих краях. Вероятно, по какой-то причине для своего путешествия Сатау воспользовался услугами другого корабля. Челнок тем временем завис точно над центром лагеря и стал опускаться на поверхность. Интерференция силовых полей, обеспечивающих плавную посадку челнока, поднимала легкие буруны песка и, взвивая их султанчиками, вылущивала в песчаной площадке неглубокий эллипсообразный кратер. Человек натянул на подбородок глухой ворот походной куртки, поправил дыхательную маску и уверенно двинулся к челноку, намереваясь получить все разъяснения из первых рук.
   Люк челнока раскрылся как раз в тот момент, когда археолог оказался возле корабля. Оттуда вышел высокий светловолосый человек, одетый в стеганую безрукавку поверх серого комбинезона с нашивками звездного капитана. Лицо незнакомца закрывали полупрозрачная маска и большие защитные очки. Его сопровождали два человека в темных защитных комбинезонах и таких же глухих темных масках. На поясе у них было пристегнуто оружие, а все повадки выдавали в них военных, что сразу насторожило археолога. Светловолосый человек поприветствовал археолога взмахом руки. Тот кивнул, отвечая на приветствие. Из под маски незнакомца послышался приглушенный голос:
   - Я командор Риполл. Звездный Флот. Могу я видеть профессора Сатау?
   - Разве он не с вами, сэр? - археолог удивился. - Мы ждем его прибытия со дня на день...
   - Значит, "Асгард" еще не пришел? - на лице Риппола проступило огорчение, которое тот, впрочем, поспешно скомкал и спрятал, пользуясь непроницаемостью маски.
   - "Асгард"? Нет, командор. Я подумал, что Сатау воспользовался вашим кораблем, но если вы говорите...
   Из челнока высунулась женщина, одетая в таком же комбинезон, как и у светловолосого командора. Она сдернула маску и прокричала, вкладывая в голос всю ранее вытянутую из маски порцию воздуха:
   - Командор, с "Артура" передали, что зафиксирован сигнал бедствия. Это "Асгард", сэр...
   В глазах Риппола загорелись хищные огоньки, он развернулся к челноку, не удостоив археолога объяснениями и, кивнув своим сопровождающим, скрылся внутри салона. Археолог запоздало стал кричать:
   - Сэр, а как же мы... Вы должны забрать нас отсюда!
   Но его слова разбились о захлопнувшийся люк челнока. Маленький корабль оторвался от земли, а остолбеневший археолог только сейчас стал понимать, что их оставили на этой безжизненной планете одних без дополнительных запасов пищи и кислорода. Сбросив оцепенение, он стал энергично махать руками, пытаясь привлечь внимание пилота челнока, а в ответ... На мрачнеющем небосводе сверкнула вспышка, словно там зажглась доселе неведомая звезда, и через несколько секунд огненное копье вонзилось в центр лагеря, выжигая палатки, прорытые шурфы, людей, припасы и оборудование. На месте лагеря остался оплавленный кратер, от которого поднимались струи горячего воздуха, в мареве которых колыхался силуэт покидающего атмосферу планеты челнока.
   Ветер-трудяга сначала осторожно кинул пару горстей песка на запекшуюся стеклом поверхность воронки, затем еще чуть-чуть и еще. Так, постепенно неутомимый хозяин пустыни шаг за шагом изгладил с лика песчаной планеты все следы недавнего пребывания на ней людей.
  
   Если ограниченная поверхностью зона транспортного форпоста на Критионе представляла собой своего рода лабиринт, то он не шел ни в какое сравнение с тем лабиринтом, что был упрятан под поверхностью. Словно корнями, форпост вгрызался в скальное основание бесчисленными змеями трубопроводов, технических колодцев, кавернами обслуживающих ангаров, пещерами обширных подземных мастерских, автоматизированных линий сортировки грузов, хранилищ топлива и трещинами дренажных коммуникации. Немудрено, что часть этих хитросплетений спустя какое-то время была заброшена, редко посещалась и постепенно приходила в негодность. Металл ржавел, пластик трескался, механизмы выходили из строя, а освещение и вентиляция функционировали с перебоями. Но как ни странно, здесь кипела своя особая жизнь, не менее оживленная, чем снаружи. Это была оборотная сторона медали - теневой Критион. Никто не мог поручиться, что у звездного пирса в данный момент не пришвартован пиратский корабль, выдающий себя за честного торговца, а его владелец в глубине клоаки Критиона не заключает очередную незаконную сделку. Так было повсюду на окраинных мирах, и местные власти вынуждены были мириться с этим.
   В одном из заброшенных ответвлении, в глухом, не дающим эха металлическом коридоре слышались приглушенные крики и хрип. Сквозь них изредка прорывался внешне спокойный бас. После того, как он замолкал, раздавались глухие удары, вновь порождающие крики и стон.
   В тесной комнате демонтированной энергоподстанции, подпирая изъеденный ржавчиной короб косяка, за экзекуцией наблюдал низенький коренастый человек с огненно рыжей шевелюрой. Именно из-за цвета его волос, да еще из-за глубокого шрама, начинающегося со лба, пересекавшего широкое лицо, и заканчивающегося аж на основании толстой шеи, этого человека прозвали Двуликим Огнеглавом. Большая часть его лица, находящаяся по одну сторону от шрама, кривилась в притворном удивлении при каждом вскрике привязанного к металлическому стулу избиваемого человека, вторая же часть лица была неподвижной, словно шрам навсегда отсек всякое проявление эмоций на этой половине.
   Напарником Двуликого был ничем не примечательный мускулистый громила, вооруженный массивными кулаками, и обладающий не столь редким даром доставлять своим жертвам максимум боли и страданий. Двуликий прервал окриком его очередной замах, подождал, пока человек на стуле прокашляется, соберет из носа в полость рта остатки носового хряща и комки скопившейся крови и выхаркает все это на грязный пол, в очередной раз измазав новыми пятнами свою некогда цивильную тунику.
   - Так вы утверждаете, советник, что ничего не знаете о том, что было в контейнере и где он сейчас? - Двуликий мельком глянул в темный угол комнаты, где неподвижно лежал еще один человек. Его одежда превратилась в лохмотья, заляпанные блевотиной, грязью и кровью так, что в ней теперь было трудно узнать когда-то аккуратный офицерским мундир местной милиции. - А вот мистер Стивенс упомянул, что вы передали контейнер капитану грузовоза "Хорек". А тот должен был доставить его на "Асгард"...
   Двуликий подождал секунду, но ответа не последовало. Он проворно подскочил к согнувшемуся на стуле человеку и, схватив его за грудки, вскинул избитое лицо советника к своему ужасному шраму:
   - Отвечайте, Торк! Что было в контейнере? - Видя, что глаза советника стали закатываться в обмороке, Двуликий отбросил от себя тело, и Энглет Торк повалился на пол вместе со стулом. Огнеглав едва слышно проговорил: - Я и без вас знаю, что там было, советник.
   На поясе Двуликого замигал коммуникатор, деликатно призывая своего владельца обратить на вызов внимание. Тот вытащил коммуникатор из зажима и активировал связь:
   - Да... Что? - некоторое время Двуликий внимательно слушал, затем внезапно заволновался и, прерывая невидимого собеседника, прокричал: - Сигнал с "Асгарда"? Ты в этом уверен? Зарегистрируй свой корабль для спасательной операции и удостоверься, что больше добровольцев не будет! Ты должен получить единоличную привилегию на эту операцию. Делай что хочешь! Встречаемся в пиратской точке...
   На лице Двуликого играла половина улыбки. Он был почти счастлив, если быть точным, ровно на половину. Уже выходя из тесной комнаты, он бросил громиле:
   - Прибери здесь...
  
   Если бы в присутствии звездных капитанов, не покидавших центральные секторы Федеративного пространства, упомянули термин "пиратский флот", то они бы скорее всего недоверчиво фыркнули, представив себе от силы пару устаревших грузовиков в сопровождении легких слабовооруженных кораблей. Но то, что являлось нонсенсом для центральных систем, было опасной реальностью для окраин. Возможно, флот - слишком громко сказано, но с десяток быстроходных кораблей, мобильные орбитальные базы и скрытые в непролазных астероидных полях хорошо оборудованные ремонтные доки, откуда пираты делали свои набеги на транспортные и торговые маршруты, могли претендовать называться полноценным флотом. Не последнюю роль в деятельности пиратов играли нелегальные структуры, пустившие свои корни на транспортных форпостах Федерации. Оттуда поступала информация о маршрутах, грузах, сопровождении и другие полезные сведения, зачастую помогавшие пиратам избежать рейдов Звездного Флота, которые изредка устраивали власти метрополии на окраинах разрастающегося содружества.
   Вот и на этот раз неприметный грузовик, зарегистрированный на Критионе, как корабль, посланный на сигнал о помощи, отойдя от орбитального дока, направился совсем не туда, куда должен был. Сделав короткий гипер-скачок, он присоединился к дрейфующему в темноте флоту Двуликого Огнеглава. Пиратская эскадра впечатляла. Рядом с тяжелой платформой-носителем, на борту которой находилось порядка двух десятков космических истребителей, дрейфовали неповоротливые ресурсные базы и переоборудованные в военные транспорты грузовозы, утыканные десантными шлюпами. Поодаль маневрировали легкие штурмовые корабли, щеголяющие залатанной обшивкой и стершейся раскраской, но вызывающие уважение стволами плазменных орудий и жерлами торпедных аппаратов.
   Над всем этим внушительным флотом блистал флагманский крейсер "Харон". Много ходило историй, как крейсер Звездного Флота достался Двуликому. Одни утверждали, что давным-давно Огнеглав был капитаном этого звездолета на службе Федерации. В одной из жестоких битв, коих было не счесть, его соединение было уничтожено, а его самого и экипаж вместе с кораблем захватили пираты, среди которых он в последствии и утвердился, доказав свое право верховодить ими. История умалчивала, какими мотивами руководствовался Огнеглав, дезертировав из рядов Звездного Флота. Соперники Двуликого высмеивали эту историю, утверждая, что "Харон" достался банде Двуликого по чистой случайности. Крейсер, выйдя из жестокой битвы, просто оказался легкой добычей для стервятников Огнеглава. Рыжеволосый пират взял крейсер на абордаж, вырезал остатки всей его команды и отогнал красавца на один из пиратских миров, вокруг которого крутилась ремонтная орбитальная база. Там крейсер подлатали, уничтожили идентификационные метки, перепрограммировали компьютеры, дооснастили украденным оборудованием взамен вышедшего из строя, а в довершение дали новое имя, навсегда уничтожив настоящее название корабля. Так или иначе, но именно в те времена рыжеволосый пират приобрел прозвище Двуликий. Получил ли он свой шрам во время того памятного сражения с врагами Федерации или настоящий капитан "Харона" дорого отдал свою жизнь, оставив след на лице пирата - никто точно не знал.
   Обычно "Харон" не принимал участия в рядовых налетах. Слишком заметным был этот корабль. Его появление в схватке на стороне пиратов могло подвигнуть Звездный Флот предпринять массированную акцию для поимки корабля-призрака, наверняка числящегося в официальных реестрах, как пропавший или утерянный в сражении. Но сейчас был иной случай. "Харон" во главе пиратского флота ожидал своего хозяина. Как только грузовик пристыковался к крейсеру и Двуликий оказался на его борту, эскадра стала готовиться к рейду. Корабли выстраивались в походную формацию, рассыпавшись по космосу угрожающей стаей стервятников. Наконец звездолеты стартовали к намеченной цели, и напоследок "Харон" послал сигнал, который пересек край федеративного пространства, миновал нейтральную зону и канул в приграничной зоне клингонской империи...
  
   Патруль Звездного Флота, следуя установленному маршруту, пересекал приграничное пространство. Сейчас было время перемирия. Клингоны зализывали раны, как, впрочем, и Федерация. Спорные звездные системы образовали нейтральную зону, разделившую противоборствующие стороны. Скрепя сердце, клингоны вынуждены были оставить эти системы, а земляне и дружественные им расы отгородились от нейтральной зоны цепочкой разбросанных на пограничных мирах военных форпостов, между которыми постоянно курсировали патрульные корабли.
   Экипаж головного патрульного корабля зафиксировал на дальних сканерах отметку сигнала. Это была не такая уж редкость. Нарушение нейтральной зоны случались и раньше. Преимущественно это были корабли третьих рас, не вовлеченных в конфликт, либо робкие попытки недавних соперников наладить какое-то подобие приграничных торговых отношений. Федерация поощряла подобные вещи, а клингоны скрежетали зубами, но закрывали на это глаза, понимая, что время войн когда-нибудь, но должно уйти.
   На это раз, впрочем, командир патруля был удивлен характером сигналов. Нейтральную зону пересекал не один или два корабля, а, по меньшей мере, дюжина - целый флот. Даже краткое время перемирия притупляет боевые рефлексы и чутье. Может быть, поэтому патруль не успел сообщить на базу о массированном вторжении, а возможно просто люди не имели ни единого шанса это сделать, так как внезапно рядом с патрульными кораблями буквально из ничего появилась ромуланская Хищная Птица. Сбросив маскировочные поля, призрак нанес беспощадный удар по кораблям Федерации и вновь исчез.
   Выполнив поставленную задачу, ромуланский корабль присоединился к вторгшейся эскадре. Преодолев нейтральную зону, флот направился не вглубь Федеративного пространства, а к лежащим дальше вдоль пограничья окраинным мирам - звездной свалке, которая никогда и никого особо не интересовала. Ни клингонов, ни Федерацию.
   На борту флагмана "Дра'Твоир" звездный вождь Гор'Шурак принимал рапорт от капитана ромуланского охотника. Черные, с медным отливом жесткие волосы владыки были заплетены на затылке и по бокам головы в три толстые косицы, а также с десяток кос потоньше. Узкий и высокий костистый лоб спускался к переносице и массивными надбровными дугами нависал над ямами глазниц. Из под кустистых бровей желтоватые глаза клингона следили за ромуланами скорее терпеливо, чем надменно. Кожаное одеяние звездного вождя, увитое множеством ремешков и застежек, и усиленное вставками из кости, было не броским. Впрочем, настоящего воина и вождя узнавали не по его одежде. Родовой батлет, прикрепленный к запястью Гор'Шурака, был сколь узнаваем, столь быстр и немилосерден.
   Гор'Шурак развернулся в ложе-кресле по направлению к экрану связи на мостике и слушал преклонившего колено капитана ромуланского охотника:
   - Они не успели вызвать помощь, владыка.
   Гор'Шурак удовлетворенно рыгнул:
   - Отлично! Времени будет достаточно, прежде чем нас обнаружат, - мановением унизанной массивными перстнями ладони Гор'Шурак повелел прервать связь.
   А потом это уже не будет иметь никакого значения, подумал про себя звездный вождь. Если Двуликий, отправивший сообщение, прав, и Хранитель нашел Ключ, а Жезл хранителя на пути к его истинному владельцу, то все остальное просто не имело никакого значения. От раздумий его оторвал ведущий птицу:
   - Владыка, флот человека со шрамом в пределах досягаемости. Мы можем присоединиться к нему...
   Гор'Шурак фыркнул и высокомерно пророкотал, нахмурив кустистые брови:
   - Велика честь для отребья вести за собой корабли клингонов. Придерживайтесь, прежнего курса.
   Ведущий птицу в довольной усмешке показал крепкие острые зубы:
   - Зачем вообще мы связались с этими крысами...
   - Попридержи язык, ведущий... Двуликий Огнеглав равен мне. Над нами только командор Риппол, а над ним лишь Черный Круг...
   Ведущий осекся, непонимающе глядя на Гор'Шурака, поспешно приложил кулак к груди и отдал соответствующие приказы кормчим.
   Флот из дюжины клингонских кораблей скользнул в гиперпространство, оставив после себя развороченные останки патрульных кораблей.
  
   Адмирал Элиас, командующий опорной базой Звездного Флота около пограничной зоны получил сразу же два тревожных рапорта. В первом сообщалось, что на границе с нейтральной зоной потерян патруль, а второй информировал, что тяжелый крейсер класса Акира "Король Артур" в сопровождении двух эсминцев "Локи" и "Баньши" покинул зону дислокации флота и исчез в неизвестном направлении. Соответствующего рапорта от командора Риполла, командующего соединением, во главе которого стоял "Король Артур", не поступило. На фоне этих событий информация о сигнале, пришедшем с терпящего бедствие "Асгарда", едва не осталась незамеченной.
   Элиас собрал свой штаб, заставив подчиненных произвести детальный анализ всех фактов, необычных происшествий, прямо или косвенно хоть как-то связанных с вышеозначенными событиями. Треугольник событий недвусмысленно указывал на окраинный сектор. Одну из вершин этого треугольника как раз задавало местоположение аварийного буя "Асгарда". Если бы адмирал знал, что именно эта точка и является центром событий, то послал бы туда весь имеющийся в его распоряжении флот. Но эскадры уходили к звездным системам, которые, по мнению командования сектора, нуждались в прикрытии в случае вторжения массированных сил противника. Часть сил флота была направлена в зону, где был потерян патруль, а отдельное соединение кораблей было брошено по следу "Короля Артура", и лишь один линейный корабль в сопровождении космического госпиталя был послан на сигнал "Асгарда".
   А в это время на запорошенные снегом улочки Критиона из технического люка выбрался человек в изодранной окровавленной одежде. За собой он с трудом вытянул на поверхность безвольное тело человека, находящегося еще в худшем состоянии, чем он сам. Не обращая внимания на холод, советник Энглет Торк повалился на жесткую снежную крупку, и тяжело выдохнул в морозный воздух густую струю пара. Человек рядом с ним едва заметно пошевелился, и Энглет Торк, глазами отыскав в свете фонарей вход в какой-то офис, закричал. Крик вышел слишком слабым. Да и мало ли в темных улочках Критиона раздается таких криков о помощи. Как правило никто не спешит на подобный зов. Обычное дело для сумрачного Критиона.
   Кряхтя, Торк встал на четвереньки, закинул себе на шею руку человека, и попробовал встать, поднимая за собой тяжелое тело. Это ему удалось. Из носа вновь пошла кровь. Советник лишь мотнул головой, заставляя кровь быстрее стечь, и медленно поволок своего товарища к двери офиса. Человек застонал и Торк ободряюще зашептал:
   - Ничего, Стивенс, все уже позади:
   Оказавшись возле двери офиса, Торк, не мудрствуя лукаво, что есть силы двинул локтем в сенсор управления запирающим механизмом двери. В устройстве что-то пискнуло. Сигнал о попытке взлома ушел на пульт дежурного, и спустя минуту переулки Критиона уже оглашали сирены милицейских ховеров. Торк через силу улыбнулся, морщась от боли в разбитых губах, перед его затуманивающимся взором промелькнули зеленые глаза, и он провалился в забытье.
  
   ЧАСТЬ 5. ВРАТА.
  
   Вот уже в течении нескольких часов "Асгард" не сотрясали остаточные взрывы, не слышались скрежет несущих шпангоутов и стон обшивки, приноравливающейся к искореженному остову. К основному причальному шлюзу крейсера присосался, словно рыба-прилипала к акуле, грузовоз "Хорек". Сейчас, когда весь его внушительный груз был безвозвратно потерян, он выглядел жалко и неуклюже на фоне израненного красавца. Луч, все также вырывающийся из рукоятки огромного стилета, с безопасного расстояния представлялся уже не таким пугающим и даже в чем-то прекрасным. Впрочем, экипажи обоих кораблей сейчас были заняты вовсе не созерцанием этого смертоносного чуда.
   Технические команды, в авральном порядке покинувшие разрушенные отсеки, сейчас осторожно возвращались назад. Им, наконец, представилась возможность оценить причиненный ущерб и взвесить шансы "Асгарда" на выживание. В том месте, где раньше бушевала ослепительная колонна энергии, теперь зияла сквозная обожженная рана, обнажившая перекрытия палуб, сплавленные внутренние конструкции и разрушенные механизмы. Технические скутеры, похожие на желтобрюхих пчел, сновали в этом гигантском проломе, высаживая ремонтников на остывшие края искореженных отсеков. Работая в громоздких скафандрах, инженеры укрепляли переборки и блокировали поврежденные энерголинии.
   Вся координация работы ремонтных групп осуществлялась главным инженером "Асгарда" Майклом Доусоном с мостика крейсера. Центральный экран рубки был заполнен мозаикой сменяющих друг друга картинок разрушений, транслируемых с переносных видеокамер. Доусон успевал одновременно уделять внимание мониторам и разрывающемуся от докладов многоканальному коммуникатору. Изредка он переключался на компьютерную схему корабля, фиксируя ввод в строй отремонтированной цепи или успешную герметизацию очередного отсека.
   Частенько в эфир прорывался грубоватый голос, разбавленный непонятными, но явно острыми словечками, о значении которых можно было только догадываться. Механик "Хорька" Иван Тихий просто не смог усидеть внутри корабля, когда перед ним открывалась такая редкая возможность покопаться в потрохах величественного крейсера. Как-то само собой получилось, что под его начало попала группа инженеров "Асгарда", и теперь они вместе копошились в прожженном тоннеле, посверкивая в темноте дугами плазменной сварки.
   Капитан Дуглас Воутворт пригласил капитана "Хорька" Джека Форджета в научную лабораторию на борту "Асгарда", так как распотрошенная рубка была целиком отдана Доусону и его группе. Все время, пока они добирались до лаборатории, Воутворт наблюдал за капитаном грузовика, но как ни старался, не мог уловить на его лице и тени восхищения масштабами и сложностью крейсера. Для Воутворта это было маленькой загадкой. Иногда ему казалось, что не он ведет Форджета, а сам Форджет уверенно ведет его самого, как будто наизусть знает компоновку отсеков крейсера.
   Створки дверей лаборатории раскрылись навстречу подходящим капитанам и, войдя внутрь, Воутворт предложил Форджету расположиться в одном из кресел возле большого лабораторного стола. Капитан грузовоза сел за стол и положил на его поверхность плоский металлический контейнер. Воутворт не стал расспрашивать Форджета, что там, предполагая, что тот расскажет все сам, если понадобится. Форджет заметил заинтересованный взгляд Воутворта и пояснил:
   - Этот контейнер предназначен для вас, сэр.
   Он легонечко коснулся кончиками пальцев краев контейнера и, развернув его, пододвинул к Воутворту. Воутворт стал осматривать контейнер, надеясь отыскать специальную маркировку или любые другие признаки, дававшие хоть какой-то намек на то, от кого контейнер прибыл и что содержит внутри. Металлическая поверхность была совершено девственной. Воутворт положил руки на замки на торце контейнера, те легонько щелкнули под его пальцами, и крышка плавно приподнялась. Форджет не мог увидеть со своего места, что находится внутри, так как открытая крышка закрывала обзор, но по выражению лица Воутворта определил, что для капитана "Асгарда" это такая же загадка, как и для него самого. Воутворт, сдавшись, повернул контейнер замками к Форджету и сказал:
   - Это может показаться смешным, но мне ничего неизвестно о чем-либо подобном. Даже не имею представления, что это... Откуда он у вас и кто просил передать его мне?
   Теперь пришла очередь Форджета недоуменно уставиться на Воутворта. Он перевел взгляд на содержимое контейнера и стал рассматривать то, ради чего "Хорек" потерял весь свой груз. Контейнер до краев был заполнен пластиковой крошкой, предохранявшей его содержимое от сотрясений и соприкосновения со стенками. В центре лежало нечто, напоминающее разрубленный на куски и завязанный в немыслимый узел пучок армированных металлом кабелей, какой при желании можно подобрать на любой свалке. Форджет оторвался от созерцания странного предмета и перевел взгляд на Воутворта:
   - Чертовщина какая-то... Некто Энглет Торк, советник при археологическом департаменте, настоятельно... - при этом слове Форджет слегка поморщился, припомнив обстоятельства разговора, - ...просил доставить этот контейнер в систему ЭсДжи-1682 и передать его лично вам. Ошибки быть не может.
   Воутворт кивнул, соглашаясь:
   - Действительно, мы направлялись к ЭсДжи-1682 и, если бы не авария и последующая катастрофа, мы были бы уже там. Имя Энглета Торка мне не известно. Вы говорите, он назвался советником археологического департамента? - Форджет кивком подтвердил сказанное, а Воутворт, казалось, о чем-то догадываясь, произнес: - Кажется, я знаю, кто нам сможет все объяснить...
  
   Войдя в лабораторию, Сатау с порога наткнулся взглядом на раскрытый контейнер и его содержимое. Капитан Воутворт хотел было представить вулканца Форджету, но Сатау, будто не замечая присутствующих в отсеке людей, быстрым шагом, вздымая полы длинной туники, прошел к столу и склонился над странным предметом. Слова застыли на губах Воутворта, когда он посмотрел на лицо вулканца - оно внезапно окрасилось в зеленые тона, глаза потемнели, а заострившиеся черты стали совершенно неподвижными, будто высеченные из камня. Мочки ушей сделались темно-серыми, а острые верхушки наоборот, побледнели настолько, что цветом слились с седыми волосами.
   Вулканец вытянул руку и, сдвинув с кисти край свободного рукава туники, прикоснулся тонкими узловатыми пальцами к поверхности металлического клубка. Осторожно повторяя движением пальцев изгибы чешуйчатой насечки, он раздвинул упаковочную крошку и попробовал вытащить предмет, но тот оказался на удивление тяжел для своих размеров.
   - Вам знакома эта вещь, профессор? - спросил Воутворт.
   Сатау будто очнулся от сна и, спохватившись, скрыл промелькнувшее на его лице волнение:
   - Да, капитан. Эта вещь предназначена мне.
   Сатау оторвал взгляд от контейнера, и Воутворт закончил запоздалое представление:
   - Это капитан грузовоза "Хорек" Джек Форджет. Он доставил контейнер на борт "Асгарда".
   - Да, конечно, благодарю вас, капитан, - рассеянно пробормотал Сатау, пожимая широкую ладонь Форджета. - Насколько я понимаю, вы выполнили просьбу советника Энглета Торка?
   Форджет, наконец-то успокоившись, облегченно вздохнул:
   - Именно он и попросил доставить контейнер на борт "Асгарда", сэр.
   - Что это? - поинтересовался Воутворт.
   Вновь вернувшийся к пристальному изучению предмета, Сатау замер. Повисла долгая пауза. Воутворт в нетерпении встал с кресла и вплотную подошел к вулканцу:
   - Что все это значит, Сатау? Я чувствую, что все последние события как-то связаны между собой. Я жду объяснений! Что вы искали на ЭсДжи-1682? Вы ведь знаете что-то и об артефакте, который располосовал "Асгард" до такой степени, что мы теперь не можем самостоятельно добраться до ближайшей базы, - Воутворт все больше взвинчивал свой тон. - Теперь этот контейнер... Почему его адресовали не вам лично, а мне?
   Форджет с интересом наблюдал за лицом вулканца, ожидая, как тот отреагирует на эту тираду. Ученый оставался спокоен. Хотя нет. Что-то было в изломе бровей вулканца, в блеске глаз, в легких изгибах кончиков рта: мука, скорбь или тоска? Впрочем, впечатление тут же исчезло, как только Сатау тихим голосом произнес:
   - Пригласите, пожалуйста, советника Т'Рой, капитан.
   Воутворт поморщился, понимая, что его эмоциональный выпад не достиг цели, а из надменной вулканки он и вовсе не сможет ничего вытянуть. Он подошел к настенному коммуникатору и связался с импровизированным лазаретом, где Т'Рой помогала главному медику "Асгарда" Энрике Асенте оказывать медицинскую помощь пострадавшим во время аварии.
   Через минуту сгустившееся в лаборатории тягостное молчание нарушил шепот раскрывающихся створок входа, и в отсек вошла Т'Рой. Форджет слышал, что на борту крейсера путешествует вулканка, но никак не ожидал, что она будет столь прекрасна. Впрочем, как только зеленые глаза окатили его ледяной стужей, он слегка поежился и поспешил стереть восхищение со своего лица. Теперь ему стало понятно, почему Воутворт неохотно выполнил просьбу Сатау.
   Так же, как и Сатау, вошедшая вулканка, едва устремив взгляд на предмет, лежащий в контейнере, спросила, игнорируя Форджета и Воутворта:
   - Это он?
   Старик вулканец оттолкнулся руками от столешницы, на которую опирался до сих пор, повернулся к женщине лицом, склонил перед ней голову, и с почтением в голосе промолвил:
   - Да, госпожа!
   Т'Рой, по-прежнему не замечая капитанов, странно спросила:
   - Они...?
   - Поймут и помогут, госпожа... - все также мягко ответствовал старик.
   Воутворт не выдержал и взорвался:
   - Что, черт возьми, здесь происходит!?
   Будто отвечая на его вопрос, в лабораторию по громкой связи ворвался голос старшего офицера "Асгарда" Нэл Тентуи:
   - Капитан, наши пассивные сенсоры засекли появление на границах системы трех групп кораблей. Одна из них - это корабли Звездного Флота, сэр! - Тентуи не скрывала радости. - Пилот с "Хорька" попробовал связаться с ними, но они не отвечают... Другая группа - клингонский клин. Заняли боевое построение! - в голосе старшего офицера послышались нотки тревоги. - Третья группа не поддается идентификации...
   Внезапно коммуникационную линию забила статика помех, а корпус "Асгарда" содрогнулся от глухого удара. По отсекам вновь завыла тревога, которая совсем еще недавно терзала слух людей, а прорвавшийся сквозь помехи голос Тенути донес:
   - Корабль Звездного Флота "Король Артур" атаковал нас, сэр!
   - Слишком быстро... - прошептала вулканка, внимательно вслушивавшаяся в голос старшего офицера.
   Никто даже не успел отреагировать на сообщение Тентуи и странные слова Т'Рой, как лицо вулканки внезапно исказилось в какой-то немыслимой гримасе, и она, не размахиваясь, резким движением опустила сжатую в кулак кисть правой руки прямиком в стальной клубок. Форджет ожидал, что женщина разобьет руку об этот предмет в кровь, но каково же было его удивление, когда узел чешуйчатых обрезков раскрылся, как цветочный бутон, и рука вошла внутрь, словно в заранее подготовленную перчатку. Чешуйки гибкими пластинами сомкнулись на запястье, глаза женщины внезапно засияли внутренним светом, ее тело надломилось, и она, чтобы не упасть, судорожно оперлась свободной рукой в стол. Воутворт бросился было ей на помощь, но натолкнулся на Сатау, который удержал капитана с поразительной для старика силой. Впрочем, Форджет, на пути у которого никто не стоял, беспрепятственно протянул к вулканке руку и, едва сомкнув на ее предплечье ладонь, почувствовал, как заряд неведомой энергии пронизывает его тело, звоном отдаваясь в черепе и искрами вырываясь из глаз. Не успевший опомниться капитан обнаружил себя отброшенным к стене лаборатории.
   Тем временем из клубка, охватывающего руку женщины, с визгом вырвались гибкие, армированные стальными чешуйками, подвижные отростки и, как вьюны, стали оплетать запястье руки, постепенно двоясь, троясь, превращаясь в своего рода фрактальную паутину, тончайшие нити которой уже невозможно было различить на фоне бледной кожи. Самая утолщенная ветвь, похожая на хлыст, устремилась дальше по предплечью, вспарывая рукав рубашки, появилась на шее, изогнулась и, упершись в основание головы, взорвалась корневищем блестящих отростков, которые стали охватывать голову призрачной дымкой, постоянно расщепляясь и утончаясь. Прошла всего секунда и вся эта ажурная сеть вдруг сжалась и как будто впиталась в кожу и волосы женщины, не оставив после себя ни следа. Только ладонь и пальцы правой руки остались оправленными в тонкую чешуйчатую перчатку, отливающую металлом и плавно переходящую в плоть запястья.
   Т'Рой рывком оторвала руку от дна опустевшего контейнера, и с металлических пальцев, легонько порхая в воздухе, слетели частички упаковочного пластика. Лицо вулканки разгладилось, а зеленые глаза затерялись во впадинах неожиданно темных глазниц. Приходя в себя, женщина едва слышно прошептала, обращаясь к ошарашенному Воутворту:
   - Если вам дорога жизнь ваших людей, эвакуируйте экипаж "Асгарда" на грузовик. Немедленно!
   Очередной залп заставил содрогнуться крейсер, и все поняли, что, возможно, это последний раз, когда щиты полностью отразили энергию фазеров атакующих...
  
   Для малочисленного даже по меркам грузового флота экипажа "Хорька" отсеки грузовоза были слишком просторными, а избыток кают иногда навевал чувство запустения и заброшенности, как в каком-то средневековом замке доиндустриальной эпохи. С началом объявленной капитаном "Асгарда" эвакуации у карго Вудроу неожиданно резко прибавилось работы. На его плечи легла задача, как наиболее оптимально распределить по отсекам оказавшегося вдруг неимоверно маленьким грузовика ту лавину людей, которая хлынула через переходный шлюз.
   В мгновение ока исход экипажа крейсера, сопровождаемый перманентным глухим сотрясением связки кораблей, стал похож на какое-то сумасшедшее бегство. Носилки с ранеными, хмурые военные и испуганные гражданские усилили впечатление покидающего осажденный город населения. Не было лишь детских криков и толкучки, замешанной на панике. Но страх в глазах многих людей говорил сам за себя. Постепенно отсеки грузовоза заполнялись. Для раненных приходилось высвобождать удвоенное пространство. Становилось тесно, а люди все шли и шли. Пришлось задействовать все технические закутки и инженерные палубы, которые ранее посещал только Тихий и где зачастую нельзя было встать в полный рост. Персональные каюты, включая капитанскую, были заняты в первую очередь.
   В какой-то момент корабли потряс оглушительный отзвук особенно мощного взрыва. Конструкции переходного тамбура заскрипели, и вот уже в отсеках самого "Хорька" зарделись аварийные сигналы и надрывно завыл сигнал тревоги. Скрип не прекратился, а стал усиливаться. По грузовозу прошла волна вибрации, а последние приходящие с "Асгарда" люди - оружейники Нортона и старшие офицеры, принесли известие, что крейсер потерял все свои силовые поля и теперь беззащитен перед огнем врага.
   Одними из последних на борт переполненного грузовоза ступили капитан Воутворт, старший офицер Нэл Тентуи и Т'Рой. Ведомые Форджетом, они направились в рубку "Хорька". Как только вулканка оказалась на мостике, она обратилась напрямую к пилоту грузовоза Кисуну:
   - Отстыковывайтесь от крейсера и под прикрытием его корпуса держите курс прямиком на луч...
   Кисун, насмотревшийся на ужасные раны, проделанные лучом в корпусе "Асгарда", воззрился на вулканку, как на сумасшедшую, затем перевел растерянный взгляд на Форджета, а главный пилот "Асгарда" Натаниэль Гринов, оказавшийся вместе с офицерами крейсера в тесной рубке грузовоза, тихо пробормотал:
   - Не приведи Господь нам вновь оказаться в этом пекле...
   Т'Рой отрезала:
   - Доверьтесь мне! Капитан Форджет, прикажите вашему пилоту следовать на луч...
   Форджет кивнул и Кисун подчинился. Вулканка отыскала взглядом среди офицеров "Асгарда" Джима Хатоука:
   - Мистер Хатоук, настройте характеристики противометеоритного поля корабля по следующим параметрам...
   Хатоук занял кресло перед пультом управления защитой и стал настраивать силовые поля "Хорька" согласно продиктованным Т'Рой цифрам. Впрочем, вскоре он прервал свое занятие и беспомощно развел руками:
   - Данный интерфейс не позволяет задать приведенные вами граничные характеристики. Необходимо провести настройку в обход компьютера или...
   К пульту стал проталкиваться Тихий, наверняка знающий, как обойти технические ограничения, но Т'Рой опередила его и поступила самым неожиданным образом. Она подступила к компьютерной консоли, на секунду занесла над пультом оправленную в металл пятерню, а затем резко вонзила пальцы в интерфейс. Вопреки ожиданиям аппаратура не заискрила и не вышла из строя. Контрольный дисплей очистился, а затем по нему с огромной скоростью побежали колонки цифр. У людей, находящихся на борту грузовоза, внезапно неприятно заломило зубы, а в ушах послышался монотонный звон, постепенно перешедший в ультразвуковой диапазон. Все это в сочетании с начавшейся болтанкой и тяжелыми ударами в корпус превратило забитые людьми отсеки грузовоза в палаты сумасшедшего дома. Кисун, направляющий "Хорек" прямиком на мерцающую колонну света, отчетливо представил себе разверстые врата Ада, в которые вела их зеленоглазая дьяволица...
  
   Командор Риппол наблюдал, как раскромсанный корпус "Асгарда", увенчанный короной ослепительных взрывов, расползается на куски. Объятые пламенем, отсеченные гондолы двигателей, медленно вращаясь, сходили с орбиты. Вот одна из них взорвалась, и пожар вспышки огненным шквалом накатил на правый борт крейсера. Диск основного корпуса вздулся пузырями взломанной брони, и ее куски, сметаемые ударной волной, веером стали разлетаться в разные стороны, обнажая несущие конструкции. Инженерный корпус лопнул облаком осколков, разрушительная волна распространилась по соединительному пилону, и диск жилых палуб стал медленно покидать эпицентр взрыва, будто отсеченный маячащим на заднем плане клинком ослепительного луча артефакта.
   Казалось, эта часть истерзанного корабля избежит неминуемой аннигиляции, но более маневренные "Локи" и "Баньши" выпустили серию торпед, и их разрывы разломили незащищенный силовыми полями корпус надвое. Налетевшая стая пиратских штурмовиков продолжила терзать эти жалкие остатки былого величия, пока все пространство, которое ранее занимал "Асгард", не превратилось в облако пожираемых пламенем осколков.
   В рубке "Короля Артура" прозвучал вызов, и офицер связи с готовностью вывел на основной экран мостика контактный видеоряд. Изображение показало интерьер рубки клингонского корабля. На переднем плане восседал звездный вождь Гор'Шурак.
   - Ашшаура, зону огня покидает грузовоз. Она на нем, я это чувствую!
   Риппол в ярости сжал кулаки:
   - Уничтожьте его немедленно... Не дайте ему достигнуть врат!
   Гор'Шурак прижал кулак к груди:
   - Будет исполнено, ашшаура!
   Рипполу на неповоротливом крейсере оставалось лишь наблюдать, как грузовоз, до сего момента скрытый хаосом гибели "Асгарда", чудом избегая разлетающихся осколков, выскользнул из адского котла и понесся прямиком на сверкающий луч энергии. Вот верткие истребители пиратов настигли ускользающую добычу, и неказистый корпус грузовоза пророс одуванчиками разрывов. Луч фазерной батареи "Локи" лизнул борт беглеца, и один из импульсных двигателей грузовоза взорвался, заставляя корабль войти в головокружительную бочку. Пламя охватило борт звездолета, и тот пылающим метеором напоролся на луч.
   Риполл ожидал, что поток энергии разорвет на части дерзкий кораблик, но тот не пролетел через луч, а застыл в его створе, как будто попал в силки. Пламя вокруг звездолета мгновенно потухло, обнажив опаленный корпус, а все еще существующее вокруг грузовоза защитное поле проявилось переливчатым, похожим на мыльный, пузырем. Стая торпед, пущенная по курсу пойманного корабля, соприкоснулась с поверхностью пузыря и просто исчезла. Радиус материализовавшегося поля внезапно скачком увеличился вдвое и лопнул ослепительной вспышкой, уничтожив неосторожно приблизившийся пиратский истребитель. Объект, испускающий луч, треснул по всей своей длине и стал распадаться на отдельные части. Тяжелые плиты, составлявшие его поверхность, стали медленно расходиться в стороны гигантским кольцом. Луч расширился, будто расталкивая их в стороны, и, целиком поглотив грузовоз, осыпался блестящим дождем в образовавшееся кольцо, вспыхнул тугим ливнем и понесся к луне, над поверхностью которой разыгрывалась вся эта феерия. Нижняя часть объекта, ранее составлявшая длинное острие, сверзилась вниз и волна возмущений, начавшись в месте столкновения гигантских частей наконечника с поверхностью спутника, породила кольцо впечатляющего цунами, который стал сдирать кору с планетоида, словно кожуру с апельсина. Каменные пласты трескались, отрывались огромными кусками и густым метеорным полем расползались вокруг луны. В следующее мгновение остатки артефакта взорвались и стремительно распространяющаяся волна раскаленных газов, оплавленных камней и плазмы заставила поспешно улепетывать из зоны катаклизма корабли атакующих...
  
   ЧАСТЬ 6. ХРАНИТЕЛЬ ДОМА ШАМБАЛЛА.
  
   Зыбкие видения или сны... Память, воспринимаемая, как своя, но почерпнутая лишь со слов других. Из старых записей, преданий и легенд. Нечто, отложившееся, как собственный опыт. Когда живешь этим, дышишь, начинаешь думать, что все это происходило с тобой. История оживает, вымысел становится реальностью, а истина видится в ином свете...
  
   Иллариан, ловец снов дома Шамбалла возвращался в родовой замок. Его путь пролегал через узкое ущелье, давным-давно, много тысячелетий назад стискивавшее в своих объятиях полноводную реку. Сейчас это всего лишь шрам на лике планеты пепла. Мягкие сапоги размеренно вздымали султанчики пыли, и легкий ветерок моментально сносил облачка прочь, оставляя на иссеченной бороздками коже частички серой пыли. Сапоги, изначально темно-зеленого цвета, сейчас сливались с серым шерстяным плащом. Капюшон плаща был откинут за спину, и Иллариан подставлял свое разгоряченное недавним полуденным солнцем лицо прохладному ветру. Он знал, что промелькнувший краткий миг ясного неба скоро вновь скроют набрякшие слоистые тучи, а ветер, сейчас ласковый и добрый, ниже по ущелью превратится в злобную завывающую бестию.
   Небо тяжелело, и полы плаща все чаще путались в ногах, мешая идти. Иллариан прибавил шаг, уже смирившись, что придется поискать убежище на ночь в ущелье. Другой бы на его месте побоялся входить в эту безжизненную, спекшуюся от первобытного жара и изломанную чудовищными землетрясениями каменистую страну, но это была родная земля Иллариана. Род Шамбалла издревле владел этими землями, и он знал ущелье, как линии, пересекавшие его собственную ладонь.
   Темнота сгущалась, погружая дно ущелья во мрак, и только вершины стен еще были освещены бледным светом, но и они стали таять и пропадать в облаках пыли, взбаламученных катящимся по каменистой равнине ветром. Вскоре равнинные разбойники добрались и сюда, сбрасывая потоки пыли вниз, гоня своим неудержимым напором невесомые частички вулканической породы, мелкие кумушки и веточки растений, которые так и жили, путешествуя с одного места к другому. Уже через несколько минут Иллариан не мог разглядеть что-либо и в паре шагов перед собой, а свою светловолосую голову ему пришлось спрятать под плотный капюшон и рукой держать его края перед носом и ртом. Дышать через плотную материю было сложно, но это было все же лучше, чем глотать пыль и бороться с напором ветра, отбирающим у легких воздух. Верх глубокого капюшона теперь прилепился ко лбу и Иллариан опустил голову вниз, тем самым, защищая глаза от сора. Полы плаща уже не путались в ногах, а подобием крыльев хлопали за спиной, открыв ветру ножны короткого клинка, закрепленные двумя ремнями на бедре.
   Чутье и поразительная пространственная память подсказали Иллариану, что место, в котором он рассчитывал укрыться, близко. На краткий миг он поднял голову и выпрямился, чуть было не опрокинувшись под напором ветра. Ему вновь пришлось навалиться грудью на неистовый напор воздуха, почти паря над землей, но ориентир он все же успел рассмотреть. Несколько шагов в сторону, и спасительный уступ скалы моментально отсек таран ветра. Иллариан ожидал этого, но все же несколько неловко столкнулся со скалой, все еще инстинктивно сопротивляясь силе стихии. Кровь, изгнанная из бедер и лица беспрестанным давлением воздуха, стала стремительно возвращаться, и Иллариан почувствовал жар от ее циркуляции.
   Пройдя вдоль уступа еще немного, он нащупал края трещины. На ощупь стал подниматься по осыпи вверх, стараясь не соскользнуть по постоянно смещающемуся мягкому сыпучему потоку. Капюшон он откинул назад, но вскоре пожалел об этом, так как порывы бессильно воющего где-то над головой ветра забрасывали его сверху довольно крупными камешками, так и норовившими попасть в шею и закатиться за ворот плаща. Наконец, хруст пемзы и удары камешков стали рождать слабое эхо, и Иллариан понял, что наверху сомкнулся высокий свод расселины, образуя просторную пещеру, расширяющуюся в глубину и прекрасно защищенную от стихии. Осталось только найти вязанку хвороста, которую предусмотрительно оставляли егеря, и развести костер. Потом разогреть утоляющий жажду отвар, развернуть вяленое мясо, подкрепиться и, завернувшись в накидку, заснуть до рассвета. Приятные мысли о тепле и пище полностью захватили Иллариана. Впрочем, отсветы трепещущего света за поворотом пещеры и гулкие голоса моментально вывели его из благостного состояния. Кто-то другой, найдя убежище в пещере, воспользовался вязанкой хвороста. Что же, прежде чем Иллариан решит составить компанию путешественникам, он, по возможности не выдавая своего присутствия, постарается выяснить, кто они такие.
   Стараясь не шуметь, осторожно ступая на самые большие камни, которые с легкостью можно было разглядеть в отсветах огня, Иллариан подобрался к повороту пещеры, напряженно вслушиваясь в голоса.
   - Это не она... - с сомнением произнес низкий мужской голос.
   - Не она!? - раздраженно ответил второй. - Не может быть... Мы проследили за ней от самого перехода!
   - Ашшаура, мы могли ошибиться, - первый голос отдалился, видимо его обладатель к кому-то обратился в глубине пещеры: - Ты была с Хранителем? Где он сейчас?
   В ответ послышался невнятный всхлип, затем кто-то завозился в глубине пещеры, разбрасывая в стороны камешки. Послышался вскрик первого мужчины и его ругательства:
   - Кусается, стерва!
   Иллариану наконец удалось заглянуть вглубь пещеры. В центре просторного зала, которым оканчивался проход, весело потрескивал маленький бездымный костерок. Возле него, на большом куске отколовшейся скалы сидел, уперев локти в колени, немолодой человек. На нем были облегающие черные штаны, такая же куртка и запыленные черные сапожки по щиколотку. Он был совершенно лыс, и острые кончики ушей, смешно оттопыренные в стороны, делали, в общем-то, суровое выражение его лица несколько комичным. Только темные глаза, в которых отражались язычки пламени костра, не располагали к веселью. Они расставляли все на свои места и, наверняка, не раз ловили вспыхнувшую было неосторожную улыбку собеседника в смертельный капкан.
   Иллариан перевел взгляд к дальней стене и увидел там второго мужчину, который потирал свою ладонь и, склонившись, рассматривал какую-то кучу тряпья у самой стены. Этот был коренаст и одет в странные доспехи, крупными чешуйками закрывавшие все его тело, начиная от члененных башмаков и широких запястных металлических наручей, и заканчивая широкой металлической же горловиной. Лица Иллариан не видел, а темные волосы незнакомца, стянутые на затылке ремешком, длинным хвостом спадали на покрытую броней спину. Мужчина присел на корточки, дернул кучу тряпья и тут же опасливо отдернув незащищенную металлом ладонь. Приглядевшись, Иллариан различил измазанное грязью женское лицо и очертания неясной фигуры, скрытой лохмотьями изодранной одежды.
   - Кажется, я знаю, где Хранитель... Думала обвести нас вокруг пальца! - медленно и как-то зловеще проговорил мужчина у костра.
   Женщина у стены беспокойно заерзала, а говоривший, будто получив тем самым подтверждение своей догадке, холодно бросил напарнику:
   - А теперь прикончи ее и Хранителя!
   Иллариан вздрогнул, когда в ответ на последние слова мужчина в броне с лязгом извлек короткий клинок из поясных ножен, ловко ухватил за волосы пытающуюся отползти женщину и, не обращая внимания на ее жалкое сопротивление, замахнулся для удара.
   Иллариан просто не мог безучастно наблюдать за происходящим. Потянувшись за своим клинком, он слегка сместил свое тело, и предательски раскрошившийся под ступней камень отчетливо хрустнул в гулком пространстве пещеры. Эффект внезапности был потерян. Когда Иллариан с мечом в правой руке и плащом, намотанным на запястье левой, появился в зале, оба мужчины уже приготовились встретить незваного гостя. Первый, сидевший у костра, проворно выхватил пару коротких кинжалов и отступил за костер, следя за Илларианом. Второй, прикрываясь телом женщины, перехватил ее горло рукой и заставил ее тело выгнуться так, что Иллариан без труда различил под складками ее одежды огромный живот. Женщина была беременна. Вглядевшись в лицо закованного в броню мужчины, Иллариан с удивлением понял, что тот не принадлежит ни к одной известной ему расе. Лицо незнакомца было широким и морщинистым, вместо изящных островерхих ушей торчали какие-то куцые обрубки, а весь лоб занимал оттиск черного круга.
   - Отпустите ее! - угрожающе проговорил Иллариан, медленно продвигаясь вокруг костра.
   Лысый лишь скривил лицо и бросил своему товарищу:
   - Прирежь ее немедленно! - а сам, пригнувшись и выставив ножи, бросился на Иллариана.
   Все, что произошло дальше, длилось лишь несколько секунду. Иллариан отскочил в сторону и маховым движением захлестнул полой плаща лезвия ножей в руках нападавшего. Те, пропоров шерсть, запутались в складках материи. Руки лысого повело, он потерял равновесие и по инерции полетел в костер. С доспехами человека, удерживающего женщину, в этот момент произошло нечто необычное. Кольцо металлического воротника на его шее с лязгом выдавило еще один стальной сегмент, который закрыл шею, тот в свою очередь породил следующий, закрывший подбородок и часть затылка, а мужчина, не дожидаясь конца этой странной метаморфозы, отвел короткий меч для удара, нацелившись в бок дергающейся женщине. Иллариану ничего не оставалось, как прибегнуть к отчаянной мере. Он метнул свой клинок, осознавая, что может промахнуться и убить женщину, но удача была на его стороне. Клинок вспыхнул в пещере бликами отраженного пламени костра и погрузился в щель не успевшего закрыться забрала. Пробив голову мужчины насквозь, он отчетливо цокнул о внутреннюю металлическую поверхность шлема. Человек повалился навзничь, увлекая за собой пленницу.
   В костре, разбрасывая искры и крича от ожогов, завозился лысый, пытаясь встать. Он все еще сжимал один кинжал и попытался достать им Иллариана. Тот вытянул правую руку, и нападавшему вдруг показалось, что на него бросился разъяренный зверь, обнаживший клыки. Иллюзия была столь реальна, что человек отшатнулся. Боль от ожогов и ярость вновь бросили его вперед, но было уже поздно. Пасть животного раскрылась еще шире и из ее влажной глубины к горлу человека метнулась сложенная в щепоть ладонь. Казалось, не достигнув его, она уже уносилась прочь, забирая с собой что-то скользкое и источающее влагу. Мужчина поднял руку, наткнулся пальцами на разорванную глотку и, хрипя, повалился на землю.
   Костер почти затух, и только отдельные язычки пламени трепыхались на разбросанных по полу головешках. Иллариан прошел вглубь пещеры и склонился над женщиной. Отогнув начавшую стынуть руку мужчины, он высвободил пленницу, и наткнулся в сумраке на блеск ее глаз.
   - Ты в порядке? Можешь встать?
   В глазах женщины - мука от терзающих ее болей. Иллариан внезапно понял, что происходит. Женщина подтвердила его догадку:
   - Помоги мне, господин! Время пришло...
   Позднее, оказавшись в родном замке, окруженный озабоченными слугами и домашними, он лишь смутно помнил, что случилось с ним потом в пещере. Он помнил, что оттаскивал тело мертвеца от костра. Помнил, как заново разжигал пламя, как рвал полосы материи из своей рубашки, как собирал остатки воды из своей фляги и из фляг мертвых мужчин. Помнил последний ужасный крик женщины, огласивший своды пещеры и оборвавшийся так внезапно, но подхваченный задорным криком родившегося ребенка. Помнил, как в тот момент рука женщины разжалась и о камни звякнула треугольная пластинка, вся заляпанная кровью и испещренная непонятными письменами. Дальше провал, скрытый потрясением души. Потом - его рука, укладывающая последний камень на вершину могилы, и шевелящийся, сопящий сверток плаща на плоском камне рядом. Потом тепло маленького тельца у груди и трудная дорога в темноте - подальше от страшного места...
   Это была девочка. Здоровая и жизнерадостная. Не ведающая печальной судьбы своей матери. Но необычная. Она была полным альбиносом, и едва раскрывающиеся глазки поймали его душу зеленой глубиной, не давая оторваться, заставляя погружаться все глубже и глубже в этот изумрудный омут, а в голове вновь послышался шепот женщины, прозвучавший перед самой ее смертью:
   - Защити Хранителя, отыщи Жезл Власти и оживи Ключ...
  
   Вереница колышущихся голов перед ним и позади него. Длинная цепочка людей, бредущих друг за другом по серой безжизненной равнине. Острые вулканические камни вспарывают обувь, давно немытые тела разъедает мелкая кварцевая пыль, замешанная на их собственном поте. Заходящее светило не греет и даже не дает тени, будто считает их людьми второго сорта, не достойных иметь собственную тень. Они изгои. Паранормы, телепаты, океаны чувств и несдержанных эмоций - все те, кого преследуют в это смутное время. Их путь лежал к Шамбалла - последнему оплоту старого мира, каким бы он ни был: жестоким, кровавым, но все же живым и брызжущим неподдельными чувствами. Серость преследовала их по пятам. Серые лица, серые эмоции...
   Магван был одним из них. Изнуренные переходом беглецы перед ним и позади него. Их боль, страдания, видения, кошмары - пущенные из пращей разгоряченных сознаний, камнями ударяли в его мозг. Он переживает все это, но отринуть не может. Он чувствует все - это его дар и его проклятье...
   Впереди показались облачка пыли и послышалось урчание механизмов. Юркая бронированная черепаха, поравнявшись с головой колонны, останавливается, слегка раскачиваясь на траках. По сторонам останавливаются запыленные боевые машины, ощетинившиеся пушками. С бортов на землю спрыгивают военные в защитных доспехах, сжимающие в руках оружие. Люк головной машины откидывается, и из него появляется гибкая фигура. На человеке глазастый защитный шлем. Облегающая броня не скрывает изящества фигуры и выпуклостей груди. Воин снимает шлем, и догадка Магвана подтверждается. Это женщина. Короткие пепельные волосы рассыпаются по ее высокому лбу, а пронзительные зеленые глаза с прищуром осматривают колону оборванцев. Вот ее взгляд натыкается на него, безошибочно выхватывая среди остальных. В сознании шепот:
   - Ты поможешь мне...
   Магван мотает головой, отгоняя наваждение, а воительница уже беседует со старшим их группы. Все они постепенно подходят к боевым машинам, блокирующим проход, и до Магвана доносится часть беседы:
   - Я Т'Центира из дома Шамбалла. Вы вступили на земли моего дома...
   - Госпожа, мы ищем защиты у твоего благородного дома... - запинаясь, ответствовал старший, преклонив колено. - Разреши нам укрыться за стенами замка Шамбалла...
   В глубине бронированной машины послышались отзвуки радиопереговоров. Т'Центира, не удостоив ответом согбенного старца, склонилась над люком, прислушиваясь к радиопередаче. Лицо ее нахмурилось. Она скинула ноги в люк и приготовилась скрыться внутри машины. На секунду застыла. Еще раз отыскала Магвана взглядом и, будто приняв какое-то решение, прокричала старшему:
   - Хорошо... Я дам вам две машины сопровождения. Дорога не близкая. Те, кто не может идти самостоятельно, пускай разместятся на броне. А мы попробуем задержать преследователей.
   Старец стал бормотать слова благодарности, но Т'Центира уже скрылась в чреве машины. Двигатель взревел, обдав старика запахом топлива, и машина рванулась с места. Солдаты, разминавшие ноги, стали заскакивать на свои машины, и те устремились вслед за машиной командира. Колона людей двинулась следом за двумя оставленными при ней машинами, которые были вынуждены приноравливаться к медленно бредущим уставшим людям. Солдаты помогали устраиваться на бронированных бортах тем, кто уже не мог шагать самостоятельно. Магван обернулся, следя за облаками пыли, скрывшими уносящийся навстречу их преследователям отряд Т'Центира.
   Что-то было еще над этими пыльными султанами. Магван напрягся и застыл, ломая размеренный строй людей. Они тоже стали оборачиваться и, раскрыв рты, глазели на реющий в атмосфере черный круг, охвативший пламенеющее светило...
  
   История цивилизации, события, произошедшие в глубине веков и витиеватой дорожкой фактов, домыслов и легенд приведшие людей к современному порядку вещей всегда интересовали Сатау. Он посвятил всю свою жизнь истории и археологии. Среди коллег он пользовался заслуженным авторитетом, что не мешало им считать его несколько эксцентричным, так как исследования Сатау граничили с нарушением многих негласных табу.
   Сейчас его путь лежал в отдаленную провинцию, земли Шамбалла, отделенные от центров цивилизации безжизненными равнинами. Именно там он надеялся отыскать потомков тех, кто представлял собой старый народ - последователей старых религий, воззрений и взглядов на жизнь. Решиться на это путешествие было нелегко. Обитель отверженных была непопулярным местом. Ее окружал заговор молчания, и многие отговаривали Сатау от ее посещения - они предупреждали, что эта встреча будет фатальна для целостности и равновесия образа.
   Легкий флаер плавно парил в потоках поднимающегося от серой равнины теплого воздуха, а внизу тянулся шрам ущелья, некогда служивший ложем древней реки и вившийся путеводной нитью к цели путешествия. Как только ущелье стало изглаживаться, поглощенное вздыбленными над равниной скалами, среди каменных столбов изломанных землетрясениями пиков показались черные стены Шамбалла. Сатау оживился, с интересом разглядывая легендарный замок. Воочию он видел его впервые...
   Ученого встретила хозяйка дома Шамбалла леди Т'Эон. Она показала ему его комнату в огромном замковом крыле, откуда открывался вид с высоких склонов на расстилающуюся до самого горизонта серую равнину. Сатау изложил женщине цель своего приезда, опасаясь натолкнуться на возражения, закрытость и замкнутость, но к нему отнеслись благосклонно. Вскоре за вечерней трапезой Сатау познакомился и с остальными обитателями этой закрытой общины.
   Сначала открытое проявление эмоций, свободно высказанные мысли и простое обращение вызвали некоторое неприятие у ученого. Но он был готов к этому. Ведь эти люди не признавали Великого Учения. Бесполезно ожидать от них привычных реакций. Сатау слушал, старался отвечать на их вопросы, не нарушая образа, но и не оскорбляя своих собеседников явным проявлением превосходства. Как оказалось, это решение было не только мудрым, но истинным во всех смыслах.
   Постепенно общение с обитателями замка стало меньше раздражать Сатау. Иногда и на его неподвижном лице вдруг мелькала тень улыбки, искорки во взгляде или испарина на лбу в ходе частых споров. Однажды, отлучившись из обители и оказавшись в привычном для него мире, Сатау внезапно осознал, что беседы с его коллегами учеными не доставляют ему былой радости. Научные семинары, лекции, доклады, прения и вся прочая суета стали ассоциироваться у него с одним единственным словом - серость. Его потянуло назад. В Шамбалла. Он с нетерпением ждал отъезда. Коллеги не понимали его, они морщились от его иногда прорывающихся наружу эмоций, но Сатау не обращал на них внимание. Словно птица, вкусившая свободу полета, он торопился избавиться от стягивающих его пут цивилизации логики и вновь окунуться в живой, трепещущий мир настоящего живого общения...
   В Шамбалла его ждали, как старого члена семьи. Теперь все двери замка были открыты для него. Часто он засиживался ночами в богатой библиотеке замка, погружаясь в чтение старых свитков, огромных книг, инфокристаллов прошлых столетий, таящих в себе неразгаданные тайны, легенды этих мест и объяснение человеческой души, свободной от серых оков сдержанности.
   Однажды, в очередной раз не заметив бега времени, Сатау зачитался очень древним текстом, описывающим историю династии Шамбалла. В нем ряд летописцев, передававших друг другу на протяжении нескольких веков эстафету жизнеописания дома, упоминали историю, восходящую своими корнями в глубокую древность - посчитай к самым истокам дома. Там говорилось, что в роде Шамбалла периодически через одно или два поколения, неизменно рождался необычный ребенок. Он нес печать всегда одних и тех же черт. Это была девочка-альбинос с пронзительными зелеными глазами. В такие периоды дому Шамбалла сопутствовали либо великий взлет или, напротив, сокрушительное падение, граничащее с забвением. Все началось с девочки, которая появилась в доме Шамбалла неизвестно откуда. Ловец снов Иллариан однажды принес ее в замок и объявил своей дочерью. Иллариан никому и никогда не рассказывал доподлинную историю появления ребенка. Он дал девочке имя Т'Рой, и с того момента, как она появилась в доме, был одержим странными поисками. Он подолгу отсутствовал дома, исколесил всю округу, побывал во многих странах. В тексте говорилось, что Иллариан искал некие Жезл Власти и Ключ - атрибуты Хранителя, позволявшие открыть Врата.
   Захваченный этой историей, Сатау перерыл горы старинных книг и рукописей. В одном из дневников он наткнулся на зарисовки странного треугольника, испещренного письменами и диаграммами. Сопроводительные слова по авторству дневника принадлежали тогдашней главе дома Шамбалла леди Т'Центира, которая продолжила дело своего древнего предка. На схемах, картах, в дневниках - всюду Сатау наталкивался на частички этой необычной истории поисков, надежд, разочарований... Схемы и письмена на треугольной пластине иногда, казалось, расшифровывались правильно, и указывали на определенные места на планете. Но найти так ничего и не удалось.
   Поглощенный исследованием, Сатау не заметил, как в библиотеке появился кто-то еще. Он почувствовал на шее теплоту неровного дыхания и обернулся. За спиной в полушаге стояла маленькая девочка. Ее пепельные волосы были коротко подстрижены, а из-под пушистых ресниц за Сатау наблюдали пронзительные зеленые глаза. Ребенок из легенды стоял перед ним, и Сатау, пораженный этим, застыл с раскрытым ртом, не в силах что-либо вымолвить.
   Голос ребенка полился веселым колокольчиком, будничным звучанием развеивая странное наваждение и возвращая Сатау с небес на землю:
   - Вы тоже ищите Ключ? Интересно, правда?!
   Девочка улыбнулась, хитро следя за ученым. Сатау почувствовал себя сродни вору, забравшемуся туда, куда его не приглашали. Он кашлянул, давая себе лишнюю секунду паузы, и спокойно спросил:
   - Как тебя зовут?
   - Т'Рой, - девочка подошла к столу, заглянула на высокую столешницу и просительно посмотрела на Сатау. Тот подхватил девчушку и усадил ее на край стола. Она заинтересованно пробежала взглядом по разложенным на столе звездным атласам и продолжила:
   - Меня назвали в честь моей пра-пра... - девочка покрутила пальцем несколько раз, давая понять глубину степени родства, - прабабушки....
   Дверь в библиотеку приоткрылась и появилась хозяйка дома Т'Эон.
   - Ох, извините, уважаемый Сатау. Она вам не помешала? - Сатау улыбнулся и покачал головой, а хозяйка подхватила девочку на руки и понесла из библиотеки, приговаривая на ходу: - Т'Рой, почему ты не спишь? Что за привычка разгуливать по замку по ночам...
   Их голоса затихли, а Сатау призадумался, почему он раньше не встречал девочку в замке. Ответ крылся все в тех же записях. Злой рок преследовал помеченных отпрысков семейства. Несчастный случай, нападение разбойников, подосланный убийца или превратности истории, как это случилось с Т'Центира. Она погибла, сдерживая армии логистиков в эпоху Великого Пробуждения.
   Еще несколько дней Сатау провел за исследованиями в библиотеке. Делая записи и пометки в личном дневнике, он все больше убеждался, что его предшественники, будь то сам Иллариан или один из беглецов, укрывавшихся в замке, Магван, искали совсем не там. В эпоху космических путешествий и более совершенных технологий перед Сатау открывались несравненно большие возможности наконец-то разгадать эту таинственную головоломку. И продолжить поиски вскоре представилась хорошая возможность.
   Сатау слабо интересовался звездными культурами, но однажды познакомился с представителем одной из дружественных рас на крупном межпланетарном археологическом симпозиуме. Этот человек был землянином. Он сразу понравился Сатау хотя бы лишь тем, что земляне по природе своей свободно выражали эмоции, чувства, и Сатау сразу нашел с ними общий язык. Нового знакомого звали Энглет Торк. Они подружились и поддерживали частые контакты. Однажды Торк посетил Шамбалла, и Сатау познакомил его со своим увлечением. Землянин заразился энтузиазмом ученого и предложил свою помощь. Там же Торк познакомился с повзрослевшей Т'Рой.
   Настоящие поиски Ключа еще только начинались, так же как начиналась карьера Т'Рой в Звездном Флоте. Девушка была так очарована рассказами Торка о космических путешествиях, что ее жизненный выбор, вопреки мнению родственников, был очевиден. Сатау поддерживал ее во всем и незримо следил за ее карьерой. Он опасался за нее. Но как будто злой рок, преследовавший ее предков, испарился. Т'Рой успешно продвигалась по службе, в то время как сам Сатау и его друг землянин все ближе и ближе подбирались к разгадке местоположения упомянутых в легенде артефактов.
   Когда казалось, что записи на треугольнике расшифрованы верно, Торк предложил организовать археологические экспедиции в предполагаемые места нахождения артефактов. Часть раскопок под руководством самого Торка велась в астероидном поле системы Критион, являвшейся одним из элементов расшифрованной схемы, а другая экспедиция была отправлена на песчаную планету в системе ЭсДжи-1682, на которую указывал другой элемент схемы.
   Сатау приготовился пожинать плоды своих исследований и, как ему казалось, для успеха предприятия не хватало одного ключевого элемента всей головоломки - самого Хранителя. Сатау связался с Т'Рой и договорился с командованием Звездного Флота Федерации Объединенных Планет о предоставлении ему и советнику Т'Рой корабля для путешествия на ЭсДжи-1682. Туда же должно было прибыть то, что отыщет в системе Критион Энглет Торк. Так Т'Рой и Сатау оказались на борту "Асгарда", а экипаж "Хорька" вынужден был выступить в роли посыльных...
  
   Что сейчас? Темнота... Нашел ли он то, что так долго искали до него на протяжении многих поколений? Как будто да... Но что будет дальше? Пока только темнота и неизвестность.
  
   ЧАСТЬ 7. ОСАЖДЕННАЯ КРЕПОСТЬ.
  
   Они все стоят здесь. Призрачные фигуры в абсолютной тьме и безвременье. Не близко, но и не очень далеко. Господь идет среди них. Изредка останавливается, будто вглядываясь меняющимся лицом без черт. Замирает напротив него. Выбрал? Нет, идет дальше, к следующему. Удаляется. Растворяется в темноте, а следом исчезает гибкая изящная фигура. На него снисходит успокоение, потревоженное отголосками ревности: Он всего лишь простой смертный, а она... Она хранитель этого места...
   Неясно, сколько времени прошло - исчезающий миг или целая бесконечность, с того момента, как его сознание потухло вслед за распавшимся на частицы рассеянной энергии телом, вслед за оплывающей золотыми ручьями рубкой и теряющими очертания фигурами стоявших рядом людей. До сего момента, когда он всплыл в этом абсолютно темном пространстве без глубины, объема, ощущений, лишь с мыслью - я есть, но где? Может быть, просто надо открыть глаза? Глаза? У него есть глаза... Нет, все равно темнота... Значит его глаза - это всего лишь иллюзия...
   Краешек сознания отмечает слабый отсвет. Он разгорается, но не раскрывает деталей. Может быть, Он все же вернулся за ним? Возникло ощущение течения времени. Внезапно свет затопил все вокруг, и абсолютно черное превратилось в нестерпимо белое. На ярком фоне проступили темные пятна, стали сливаться друг с другом чернильными лужицами, формируя черты странного лица. Нет, не Его лица... Это лицо покрывали мелкие чешуйки, контрастно очерченные паутинками теней, губы покрывали скорее роговые складки, нежели мягкая кожа, а в темных глазницах желтым светом горели змеиные глаза. Губы раскрылись, показался раздвоенный язык, и дьявол к его ужасу заговорил:
   - Кисун, ты как? С тобой все в порядке?
   Лицо нахмурилось и, отвернувшись, сказало куда-то в сторону:
   - Он в шоке. Ничего, сейчас оклемается. Да не свети ты ему в лицо! У него выражение, как будто он очнулся в преисподней.
   Яркий кинжал света погас и полыхнул туманным конусом в сторону, осветив часть окружающей обстановки: края пультов, почему-то наклоненную плоскость стальной переборки, контрастно вычерченный темный силуэт пред ним, сидящий на корточках. Ощущение пространства вернулось к нему вместе с другими утерянными чувствами. Запах сгоревшей изоляции, разогретого пластика и пота достигли обоняния. Чувствование собственного тела обернулось набором совсем неприятных ощущений: неуклюже подогнутая нога, острый край, врезавшийся в бок, затекшая спина, шум в голове.
   Кисун зашевелился. Старпом Дигайза подхватила его под мышки, помогая встать. Кисун посмотрел мимо нее и заметил в мечущихся по рубке лучах фонарей отдраенный проход в коридор и силуэты людей. Дигайза оценила состояние пилота, удовлетворенно хмыкнула и направилась к выходу. Кисун, все еще слабо соображая, попробовал шагнуть следом, это ему удалось, и он поплелся на ощупь за удаляющейся женщиной по странно наклоненному полу.
   Все вокруг было погружено в темноту. Ни одного огонька живого прибора или осветительной панели. Лишь лучи фонарей, в неровном свете которых люди пытаются привести в чувство тех, кто еще находится в забытьи. Иногда из глубины погруженных во мрак отсеков слышались слабые вздохи, бессвязное бормотание, изредка вскрики пробуждающихся от кошмара людей и успокаивающие слова тех, кто уже прошел этой дорогой.
   Дигайза спустилась по аварийной лесенке на инженерную палубу и направилась в нос корабля. Кисун старался не отставать. Ему с трудом удавалось удерживать равновесие на наклоненной палубе, но Дигайза, как будто зная, что пилот следует за ней, передвигалась медленно, но, возможно, на то были и иные причины.
   По коридору нижней палубы повеяло слабым током прохладного воздуха, который изгнал тяжелые запахи, наполнявшие отсеки корабля. Впереди показался хорошо освещенный автономным прожектором пятачок. Возле открытого тамбура основного шлюза "Хорька" стояла группа людей. Среди них Кисун узнал капитана Форджета и капитана "Асгарда" Воутворта. Подошедшая к ним Дигайза проинформировала капитанов:
   - Их нет на корабле... По крайней мере, на жилой палубе.
   Из темноты в круг света выступил Иван Тихий и также отрицательно покачал головой. Форджет развел руками:
   - Значит, их точно нет на грузовозе. Основной шлюз открыт, а все остальные, кроме них, находятся на борту в том или ином состоянии. Логично предположить, что они выбрались наружу...
   - Куда наружу? - Воутворт неопределенно махнул рукой в темный проем переходной камеры. - Как вы думаете, что там и где мы вообще находимся?
   Форджет скрылся в тамбуре и через секунду из глубины переходной камеры послышался его голос:
   - Думаю, нам следует осмотреться. Возможно, Сатау и Т'Рой где-то рядом.
   Воутворт кивнул, соглашаясь.
  
   На самом деле снаружи было вовсе не так темно, как казалось изнутри корабля, а прохладный воздух был удивительно свеж и шевелил волосы дуновением слабого ветерка. Выбравшихся из грузовоза людей поразили масштабы того места, где они оказались. Огромные пространства перекрывали ажурные арки, непонятные конструкции вздымались гигантскими колоннами ввысь, а монолитная платформа, на краю которой покоился "Хорек", парила над бездонной пропастью, глубины которой терялись в голубоватой светящейся дымке.
   Грузовоз застрял между двумя огромными колоннами, слегка накренившись на бок. Впрочем, шлюзовой узел оказался незаблокированным, и люди без труда смогли выбраться на довольно обширную площадку между краем платформы и корпусом звездолета. В одну сторону от площадки уходил узкий мостик, перекинутый через пропасть и исчезающий своим противоположным концом в светящейся дымке. С другой стороны площадка, огибая борт грузовоза, оканчивалась входом в темный туннель. Таким образом, оказывалось, что с того места, где покоился звездолет, имелось два выхода, ведущих неизвестно куда. Одна группа под руководством капитана Воутворта отправилась по мостику, а Форджет возглавил вторую, направившуюся в туннель.
   Кисун бодро шагал в хвосте маленького поискового отряда. Оставшийся на борту "Хорька" Тихий вместе с главным инженером "Асгарда" Майклом Доусоном и его подчиненными обследовал корпус грузовоза и пытался оживить узлы корабля. Вудроу под началом старшего офицера "Асгарда" Нэл Тентуи помогал развернуть на площадке возле корабля небольшой лагерь и устраивать в нем еще не пришедших в себя людей. Кисун оказался не у дел и присоединился к группе Форджета, в которую помимо него и самого капитана входили Дисан Дигайза, оружейник с крейсера Питер Нортон и двое младших офицеров с "Асгарда".
   Впрочем, путешествие группы Форджета окончилось на удивление быстро. Буквально через несколько десятков метров туннель уперся в небольшую скругленную нишу. Капитан разочаровано проворчал:
   - Тупик...
   Лучи фонарей заметались по стенам, ища по невнимательности пропущенный проход. Кисун шагнул вглубь ниши и прикоснулся к идеально пригнанным стальным плитам кончиками пальцев. Он силился понять, что же это такое? Мало что из увиденного им ранее могло сравниться с этим. От этих мыслей пилота отвлекла слабая дрожь стен под пальцами. Он замер и приложил ладонь целиком к гладкой поверхности. Нет, ничего: Сдвинул ладонь в сторону. Вот опять! На грани восприятия послышалось слабое "ух", как будто далекий-далекий молот ударил в гигантскую наковальню за много миль отсюда, породив титаническую волну сотрясения, докатившуюся до этого места слабыми отголосками. Кисун уже решил было сообщить об этом явлении товарищам, но тут почувствовал под кожей какую-то неровность. Этот участок стены в глубине ниши был полностью затемнен, и Кисун не мог разглядеть, что находится под ладонью.
   Он стал поднимать фонарь, чтобы рассмотреть стену в этом месте, но внезапно, будто откликаясь на его желание, вокруг ладони загорелись огоньки. Свет разгорался все ярче, просвечивая сквозь ладонь, освещая стены, пол, потолок, и пилот увидел, что стоит на странном зеркальном диске. Свечение достигло своего пика и вдруг в сознании появилось странное ощущение, как будто Кисун превратился в великана. Коридор съеживался, превращаясь в червоточину, одну из прочих подобных, пронизывающих сложную структуру, состоящую из множества пустот, уровней, террас и шахт. Различные ее части то отдалялись, то приближались, словно нематериальный дух Кисуна парил внутри этого лабиринта, не ведая преград. Паника захлестнула пилота, и он отшатнулся от стены, отрывая ладонь. Споткнулся и повалился на пол:
   - Черт, что же это такое...
   Но ему никто не ответил. Свет потух, но вокруг по-прежнему было непривычно светло. Кисун оглянулся и обнаружил, что уже не находится в тупичке коридора, а сопровождавшие его товарищи бесследно исчезли...
  
   Идущий впереди Джим Хатоук в очередной раз остановился:
   - Чувствуете толчки, сэр?
   Воутворт и сам уже ощущал вибрацию мостика под ногами, но предпочел умолчать об этом. Он обернулся, вглядываясь в светящуюся дымку, поглотившую край платформы, с которой они вышли. Другой конец мостика упирался в точно такое же ничто, и ощущать себя повисшим в пространстве над бездонной пропастью на узкой полоске металла было жутковато.
   - Может, вернемся, капитан? - спросил Мелланик.
   - Пройдем еще немного, и если не покажется конец мостика, повернем назад, - вынужден был согласиться Воутворт.
   Но их опасения были напрасны. Через несколько шагов впереди сначала появились бледные точки голубых огоньков, а затем из тумана выступил край дисковидного образования, которое, закругляясь, исчезало в сумраке справа и слева от примыкающего мостика.
   Диск оказался на самом деле плоским кольцом, немногим более широким, чем приведший их сюда мостик. Это кольцо охватывало по экватору сложную ажурную сферу, состоящую из пересекающихся тонких металлических трубок, светящихся гирлянд и армированных кабелей, свисающих над головами людей подобно лианам странного металлического леса. Узенькие гладкие дорожки, отходя от внутреннего края кольца, проникали внутрь сферы, сходясь к ее центру и выводя на круглую площадку, на которой сконцентрировался свет всех огоньков этой причудливой, захватывающей и странным образом прекрасной механистической обители.
   В облаке света кто-то стоял. Воутворт вышел вперед перед своими застывшими в нерешительности спутниками и стал осторожно продвигаться к центру по одной из дорожек. На середине пути он окрикнул стоящего на площадке человека:
   - Сатау?
   Вулканец не поворачивался и не отвечал. Он стоял неподвижно, подняв голову и что-то рассматривая в колоне нисходящего на него сияния. Воутворт подошел к нему вплотную и тронул за плечо:
   - Сатау... Что вы здесь делаете? Где советник Т'Рой?
   Сатау, продолжая смотреть вверх, пробормотал, ни к кому специально не обращаясь:
   - Она там... Ей нужна помощь...
   Воувторт и подошедшие сзади остальные члены группы невольно задрали головы, пытаясь рассмотреть в ярком свете то, что владело вниманием вулканца. Там, под самым ажурным куполом, больше всего напоминающим своды причудливого храма, висела непонятная фигура. Люди щурились, силясь разглядеть детали. Фигура, казалось, парила в пространстве, походя на гротескное распятие, но, конечно, это было не совсем так. Она находилась в центре необычной паутины, сотканной из отливающих металлом тонких нитей. Голову скрывал странный пластинчатый шлем, а правая рука, закованная вместе с частью груди в подобие латных доспехов, шевелилась, указующим перстом водя по строчкам невидимой книги. Периодически фигура изгибалась, как от боли, будто бы существовала некая связь между ней и теперь отчетливо ощущавшимися в этом месте толчками.
   - Это же Т'Рой! - вырвалось у Хатоука.
   - Что здесь происходит? Вы сказали, ей нужна помощь... В чем? Как ей помочь, Сатау? - спросил потрясенный Воутворт.
   Сатау наконец повернулся к Воутворту и как-то обречено проговорил:
   - Я не знаю, капитан...
  
   Кисун унял панику, успокоился и огляделся. Он находился в просторном овальном зале. Вогнутый потолок излучал слабый свет, равномерно освещая пространство зала. По периметру с одной стороны шел ряд ниш - точно таких же, как и та, внутри которой оказался Кисун. В каждой нише был зеркальный диск на полу и нечто, похожее на сенсорный пульт на стене на уровне груди. По второй половине периметра шел ряд странных металлических устройств. Они скорее напоминали какие-то спортивные тренажеры, нежели мебель или пульты в их человеческом понимании.
   Любопытство победило страх, и Кисун, поддавшись мимолетному порыву, подошел к крайнему устройству и попробовал устроиться на нем. Удобно сидеть не получалось, а вот лечь животом вниз оказалось в самый раз. Ноги коленями и лодыжками легли как раз в углубления по боками псевдоложа, подбородок оказался ровнехонько в специальном углублении на конце. Пилоту показалось, или ложе под ним слегка шевельнулось, чуть-чуть сместив наползающие друг на друга панели, но вдруг все выпуклости его мышц и суставов плотнее легли в соответствующие ямочки, как будто ложе было спроектировано специально под него.
   Кисун облизнул высохшие губы и осторожно положил ладони на пару торчащих с краю выступов. Почувствовав себя уверенней, он сжал эти приятно холодящие кожу рукоятки, и на секунду представил себя пилотом неизвестного доселе летательного аппарата...
   В ту же секунду рукоятки под его стиснутыми ладонями завибрировали, а бока ложа, жужжа, отслоились гибкими пластинчатыми крыльями. Кисун не успел даже осмыслить происходящее, как они закрыли его ноги, словно вторая кожа, прыснули чешуйками на тело, удивительно точно повторяя его изгибы и, в то же время, стесняя движения и не позволяя покинуть ложе. Навершия рукояток распустились лепестками и исторгли пучки тонких металлических жгутов. Они оплели его ладони, сформировав нечто, похожее на грубые перчатки, корнями проросли дальше, обвивая запястья, и ринулись к плечам, соединяясь там с охватывающей остальное тело оболочкой. Подбородок Кисуна внезапно провалился в разверзшуюся под ним пустоту, и голову пилота скрыло подобие шлема, образованное выгнутыми щитками.
   Что-то плотно прижалось к его лицу. Кисун ощутил на коже, в глазах и, наконец, внутри черепа необычное покалывание, затем вдруг перестал ощущать свое тело и канул в темный омут сенсорной пустоты. Отсутствие ощущений длилось недолго. Перед глазами всплыл длинный туннель. Огоньки по его краям стремительно двигались навстречу, убегая за пределы видимости. Туннель заканчивался черным тупиком, который со все возрастающей скоростью несся навстречу. Кисун хотел зажмуриться в преддверии неминуемого столкновения и...
   Туннель пропал, его края унеслись назад, а вокруг раскинулась бархатная чернота. Кисун стал вглядываться в нее, не понимая, что это. Но вот мигнул один огонек, второй. Целая россыпь заблистала колючими иголочками света... Да ведь это же звезды! Космос... Перед ним бескрайний космос во всей своей глубине и красоте. Он попытался охватить взглядом захватывающую панораму, и, подчиняясь велению его душевного порыва, картина сместилась в сторону. Чувство углового ускорения, ощущение свободного, ничем не стесненного полета показались пилоту знакомыми. Он робко сформировал желание нырнуть вниз, и его естество послушно откликнулось на это веление.
   Нарастающее чувство восторга от такого парения, полета, возможного только во снах, целиком захватило пилота. Он упивался этой свободой. Он закладывал немыслимые виражи, крутил бочку, выписывал петли, любуясь полотном забрызганного огнями звезд космоса. В сознание влилась неведомо откуда взявшаяся информация о его точной скорости, ускорении, параметрах очередного маневра. Некоторые звезды вдруг вспыхнули ярче прочих, и Кисун с удивлением осознал, что невидимый напарник указывает ему навигационные точки, увязывая его местоположение в глобальном пространстве.
   Кисун попробовал взглянуть вниз, не изменяя вектора полета, и в ответ появилось странное ощущение зрения во все стороны. Под ним расстилалась испещренная шрамами и кратерами лунная поверхность. В некоторых местах ее пересекали гигантские трещины, зияющие мрачными разломами, чуть дальше кора вовсе была содрана до самых глубинных пластов, и Кисун обнаружил целое поле парящих в пространстве каменных осколков. Пилот возжелал оказаться ближе, и это желание понесло его в гущу каменного поля.
   Картина, открывшаяся перед ним, поражала. Под толстой шкурой луны, грубо сорванной и перемолотой в каменное крошево, поблескивали в лучах красного карлика фрагменты обширных металлических поверхностей, кое-где выдающихся причудливыми полусферическими куполами и островерхими башенками. Во многих местах они были пробиты и оплавлены. То там, то здесь вспыхивали яркие вспышки, выбрасывающие в пространство раскаленные осколки, чертящие огненные следы. Откуда-то сверху протянулся ослепительно яркий луч, и очередной шар взрыва поглотил блиставший среди камней стальной купол. Металл лопнул. Взрыв вскрыл его, как яичную скорлупу, открывая уходящие вглубь планетоида знакомые ажурные колонны циклопических конструкций, основания которых терялись в бледном светящемся тумане. Кисун понял, что это не сон, а его полет - реальность.
   Значит те судороги, которые он ощутил в туннеле... Внезапно на него накатило чувство опасности. Он взвился свечой вверх и увидел их. Целый флот, с такого расстояния выглядевший безобидной мошкарой, парил над луной, посылая в нее разрушительные лучи и торпеды, вгрызаясь в ее чрево все глубже и глубже. А среди них тот самый корабль, что нанес удар по "Асгарду", в некотором отдалении бомбардировал планетоид лучами фазерных батарей.
   Теперь он знал, что его товарищи спаслись, оказавшись каким-то непостижимым образом в глубине планетоида. Но охотники не успокоились, пытаясь достать их и там. Пилота охватила ярость, он сам не осознавал, как это первобытное чувство бросило его навстречу атакующим кораблям. Как-то само собой выходило, что он закладывал умопомрачительные виражи, продираясь среди крутящихся вокруг каменных осколков, проносился мимо снующих рядом вертких истребителей и десантных шлюпов, спускающихся к поверхности луны. Он видел перед собой врага. Этот белый, изящный силуэт тяжелого крейсера: Ему захотелось раскрыть ладонь, протянуть напряженные пальцы к этому надменному франту, сбить с него спесь, сжать его, раздавить...
   Корабль, к которому он стремился, вспыхнул призрачным ореолом, на его фоне появились точки предполагаемой уязвимости, а вокруг обрисовался полупрозрачный пузырь визуализированного силового поля, информируя пилота о напряженности в любой его точке. Нематериальная ниточка ярости протянулась к кораблю, и неожиданно для самого Кисуна вдоль этой незримой линии вспыхнула целая трасса маленьких ослепительных солнц. Они стремительно унеслись в пространство, мгновенно превратившись в едва различимые точки, но тут же проявили себя, столкнувшись с защитой крейсера и на мгновение заставив силовые поля засверкать концентрическими всполохами, расходящимися по поверхности невидимой сферы.
   Титан среагировал на атаку моментально. Кисун еще не мог увидеть грозящую ему опасность, но его незримый напарник уже пометил стаю торпед, метнувшихся со стороны крейсера. Их траектории, характеристики допустимой маневренности, поражающие радиусы, а также возможные траектории противоторпедных маневров - все это обрушилось на сознание пилота лавиной непривычной информации. Он растерялся, а когда попытался взять себя в руки, было уже поздно. Все поле зрения затопило бурление близкого взрыва. Кисун истошно закричал в ожидании нестерпимого жара, рвущего в пепел его кожу и... оказался на стальном полу, выблевывая на него содержимое своего желудка. Неяркий свет все также равнодушно освещал безмолвный овальный зал. Кисун, морщась от кислого запаха собственной блевотины, тяжело дыша, встал на четвереньки и обернулся. Его трясло...
   Ложе стояло на своем прежнем месте, скрыв все те штуки, который еще несколько мгновений назад образовывали герметичный кокон вокруг пилота. Только сейчас Кисун в полной мере осознал, что он цел и невредим. Пилот встал на подгибающиеся ноги и побрел в одну из ниш. По правде сказать, он уже и не помнил, из которой из них он зашел в зал. Встав на зеркальный диск, он протянул руку к сенсорной панели и, как и в первый раз, под ладонью разгорелся свет. Сознание вновь стало расширяться, вызывая тошноту, слишком сильно напоминая недавний опыт боя в космосе. Кисун сосредоточился, пытаясь представить себе тот самый коридор, по которому он шел вместе с Форджетом, площадку с "Хорьком", пойманным в тиски колонн... Сознание, пронизывая перекрытия, пилоны, уровни, оказалось в знакомом месте. Кисун облегченно вздохнул и отнял ладонь от панели.
  
   Люди из группы Форджета сантиметр за сантиметром освещали лучами фонарей стены тупика, пытаясь отыскать хоть какой-то намек на стыки скрытой двери, за которой мог исчезнуть Кисун. Исчезновение пилота навевало на Форджета тревожные мысли. Плохое начало, когда с первых же минут пребывания в незнакомом месте начинают пропадать люди.
   Внезапно один из людей, исследовавших нечто, напоминающее сенсорную панель на стенке тупика, удивленно вскрикнул и отскочил вглубь коридора. Попытался вступить в нишу вновь, но его будто не пускала туда невидимая стена. Пространство ниши засеребрилось призрачным светом, образуя светящуюся колбу, совпадающую своим основанием с зеркальным кругом на полу. Внутри колбы появились суматошно мельтешащие золотые пылинки, они постепенно сгущались, выписывая неясный силуэт, взвихрились и исчезли, расступившись по сторонам темной фигуры. Серебристый свет погас и к изумленным людям из ниши ступил Кисун собственной персоной. Он поморщился от бьющего в глаза луча фонаря и неуверенно прикрыл лицо ладонью. Затянувшуюся немую сцену нарушил Форджет:
   - Кисун, где ты был, черт бы тебя побрал!
   - Нас атакуют, сэр! - было первое, что в ответ прохрипел пилот.
   - Кого это нас? Кто атакует? Где? - Форджет и все остальные непонимающе глядели на пилота.
   - Те корабли, что уничтожили "Асгард". Они там, над поверхностью, расстреливают сверху луну... - Кисун отдышался и продолжил: - Мы внутри луны, сэр... Вернее, я даже сомневаюсь, настоящая ли это луна. Это нечто искусственно созданное. "Хорек" оказался здесь, внутри... Но те, снаружи, кромсают ее, хотят выковырнуть нас... Слышите?
   Пилот приложил ладонь к стене, предлагая им проделать то же самое. Форждет последовал его примеру и почувствовал едва ощутимые дрожь и толчки. Он кивнул, все еще не понимая, о чем толкует пилот, а Кисун заговорщически продолжил:
   - Кажется, я знаю, как им помешать, сэр!
  
   8. СТРАЖ.
  
   Десантный шлюп отделился от транспорта и стал падать на перевернутую чашу луны. По мере того, как корабль-носитель отдалялся, расстояние постепенно скрадывало грубую фактуру его запачканных ржавыми подтеками бортов. Вскоре брюхо транспорта целиком уместилось в обзорном иллюминаторе десантного отсека, силуэт корабля потемнел и он канул в небытие на фоне черного космоса. По правому борту шлюп обогнал истребитель прикрытия, породив свечением своих двигателей радужный спектр на стекле иллюминатора. Шлюп колыхнулся, и фиксаторы ощутимо врезались в тела людей сквозь эластичные оболочки скафандров. Дальше будет еще хуже. Десантные шлюпы, постоянно маневрируя, продирались к поверхности луны сквозь плавающее в пространстве каменное крошево, а сопровождавшие их истребители старались уберечь шлюпы от дрейфующих осколков и возможного противодействия защитных систем цитадели. Болтанка усилилась, и десантникам было уже не до зрелища, вид на которое открывался через обзорные иллюминаторы. Звено десантных шлюпов спускалось в зияющее нутро крепости через пробитую в ее панцире изрядную брешь, а по краям зоны проникновения зависший над луной флот продолжал утюжить ее поверхность, стараясь вывести из строя возможно скрывавшиеся там защитные системы.
   Звездный вождь Гор'Шурак лично возглавил десант и теперь вместе с штурмовыми отрядами находился в тесном десантном отсеке одного из шлюпов. В состав десанта входило преданное лично Гор'Шураку подразделение клингонских воинов, а также отчаянные головорезы Двуликого Огнеглава, которых пират отрядил на взятие цитадели. Всего около двухсот человек - все прекрасно экипированные и вооруженные.
   Очередной резкий маневр встряхнул десантный отсек, и у Гор'Шурака потемнело в глазах. Шлюп завертелся юлой, но через минуту спуск стабилизировался, и сквозь застилающую глаза пелену звездный вождь увидел, как остатки столкнувшегося с астероидом десантного шлюпа, шедшего параллельным курсом, разлетаются в стороны, оставляя за собой облачка искрящихся блестящим серпантином кусочков размочаленной обшивки. Внутренний коммуникатор в скафандре Гор'Шурака ожил, и пилот шлюпа проинформировал:
   - Входим в разлом... Приготовьтесь к выбросу...
   За кормой шлюпа погасли огни двигателей уходящих от поверхности луны истребителей сопровождения, а темнота космоса сменилась призрачным сиянием, окружившим шлюп со всех сторон. Стало понятно, что сейчас пилот шлюпа старается как можно глубже пробраться внутрь цитадели, осторожно лавируя среди разрушенных конструкций и выискивая подходящее место для высадки. Невесомость сменилась слабой силой тяжести, и легкое замешательство вестибулярного аппарата совпало по времени с появлением за иллюминаторами отсветов натужно изрыгающих пламя подвижных бортовых двигателей. Шлюп недвижно завис в пространстве, похожий на огромного толстого шмеля, пытающегося приземлиться на причудливый цветок стальной платформы, торчащей из стены пропасти. Посадочные башмаки шлюпа коснулись поверхности, и короткий, но мощный толчок колыхнул корпус корабля. Салон осветился красным сигнальными огнями, а внутренний коммуникатор вновь ожил, донося несколько нервный голос пилота:
   - Мы на месте... Выбирайтесь...
   Кормовые люки с чмоканьем раскрылись, и десантники, облаченные в боевые скафандры, стали быстро сбегать наружу по выдвинувшемуся снизу пандусу. Первые, оказавшись на тесной площадке, занимали позиции возле кормы транспорта, прикрывая высадку остальных. Гор'Шурак выбрался последним и по внутренней связи дал пилоту шлюпа отмашку на взлет. Транспорт втянул язык пандуса, клацнул створками кормового люка и, полыхнув огнем двигателей, стал тяжело подниматься вверх. Вслед за ним отчаливали другие шлюпы и уходили назад в открытый космос, оставляя на поверхности платформы высаженные десантные группы.
   Гор'Шурак понимал, что обратной дороги у них нет. Либо они возьмут цитадель под свой контроль, либо Риппол отдаст приказ вывести ее из строя всеми доступными ему силами сконцентрированного возле луны флота. Отбросив эти мрачные мысли, звездный вождь отдал приказ командирам десантных отрядов начать поиск путей дальнейшего проникновения вглубь цитадели. Гор'Шурак заранее проинструктировал их, что им следует искать. Наверняка, вскрытые орбитальными ударами отсеки блокированы автоматикой, но, возможно, остался незаблокированный вход во внутреннюю транспортную сеть. Гор'Шурак очень надеялся на подобную маленькую лазейку, которой могли воспользоваться штурмующие.
   Один из командиров из числа головорезов Двуликого вышел на командную частоту и доложил о находке, очень схожей по описанию с тем, что они искали. Гор'Шураку стало немного неприятно от того, что эту новость принес пират-землянин, а не клингонский воин. Найденная ниша и вправду оказалась порталом внутренней транспортной сети. Десантники посторонились, пропуская Гор'Шурака. Клингон протянул руку к панели управления, и сенс-поле проникло через оболочку скафандра. Портал был активен, и в сознании Гор'Шурака стала разрастаться объемная схема цитадели. Он не блуждал в ней бесцельно. Он знал, куда им следовало направляться и какой дорогой. Не прерывая контакта, Гор'Шурак наметил координаты переброски, отдал приказ автомату стабилизировать маршрут и отнял ладонь от сенсора. В сознании мелькнуло подозрение, что все выходит уж слишком гладко, но иного пути проникнуть в сердце цитадели он не видел. Если их ждет ловушка, то они были к ней готовы.
   Нет, по ту сторону не ждали охранные автоматы или заградительные отряды. Впрочем, спокойствие могло быть обманчивым. Гор'Шурак считал с сенсоров шлема показатели окружающей атмосферы и отдал приказ компьютеру скафандра свернуть и убрать шлем. Следом за своим командиром через портал стали прибывать десантники. Кивнув командиру одного из отрядов следовать за собой, Гор'Шурак отдал оставшимся приказ ждать окончания переброски, а сам двинулся вглубь коридора.
   Коридор, по которому они шли, как будто походил на тот, что должен был вывести их к намеченной цели, но когда он уперся в глухую переборку, Гор'Шурак понял, что каким-то невероятным образом Хранитель, проанализировав их биометрические данные в момент переброски, сумел перенаправить точку выброса в другое место. Его опасения подтвердились, когда на связь вышел один из командиров, оставленных у транспортного портала:
   - Владыка, переброска прервалась...
   Гор'Шурак заторопился назад. Он уже и так понимал, что они оказались в ловушке, а прикосновение к сенсору транспортного входа подтвердило, что линия переброски безжизненна. Заблокированная Хранителем транспортная ветвь разделила отряд надвое. Теперь следовало надеяться на опыт оставшихся на той стороне командиров, а им, оказавшимся в ловушке по эту сторону, придется самостоятельно выбираться из тупика. Подчиненные смотрели на своего командира, не выражая и тени страха. Они были опытными воинами. Одних закалили пиратские набеги, других - пограничные стычки с землянами. Даже с половиной отряда Гор'Шурак мог рассчитывать на успех операции. Ситуация с блокированием была предусмотрена, и звездный вождь отдал приказ:
   - Расчехлите тяжелое вооружение. Попробуем вскрыть переборку в конце коридора.
   Часть десантников несли за спиной объемистые контейнеры. По команде они стали скидывать их на пол, извлекать из них части оборудования и оперативно монтировать в единое целое. Вскоре в переборку, перегораживающую коридор, упиралось тупое рыло мощного излучателя.
   Десантники взламывали препятствия на своем пути, выжигали стальные леса, продирались сквозь заслоны. Последняя препона рассыпалась каплями расплавленного металла, и вымазанные маслом, в закопченных скафандрах, измятых доспехах, с раскаленным оружием в руках, десантники выбрались на уступ, торчащий из стены разверзшейся перед ними доселе невиданной пропасти. Это была центральная шахта цитадели. Слабый ток прохладного воздуха поднимался из ее глубин, охлаждая разгоряченные лица землян и клингонов. Их путь лежал туда, куда был устремлен взгляд Гор'Шурака - в то место, где находилась сфера контроля, спрятавшая внутри себя Хранителя.
   Путь вниз казался опасным, но Гор'Шурак сделал первый шаг, навис над пропастью и сорвался вниз. Носки его башмаков потеряли связь с краем платформы, и звездный вождь, подхваченный энергией десантного ранца, плавно опустился на сплетение кронштейнов чуть ниже уступа. Затем, обернувшись и жестом призвав отряд следовать за собой, он вновь толчком отправился в головокружительный прыжок - еще ниже, на следующий уступ, затем дальше - на переплетение труб и так все ближе и ближе к тонкому мостику, показавшемуся из голубоватой дымки. За ним по проторенному маршруту спускались десантные отряды, рассекая дымку жалами фонарей.
   Подошвы ботинок Гор'Шурака коснулись металла мостика. Пригнувшись, клингон замер, заставляя автоматику боевого скафандра настороженно сканировать непроглядную светящуюся дымку. Позади него выстраивались штурмовые отряды. Часть из них приземлилась далеко правее и левее на других мостиках. Казалось, никакого сопротивления не будет. Гор'Шурак связался с командирами отрядов и отдал приказ двигаться к центру:
  
   Память и сила возвращаются медленно... То, о существовании чего она не подозревала внутри себя еще несколько мгновений назад, сейчас разливалось новым знанием, заставляя понимать, что скорлупа, внутри которой она провела все эти века, носитель, дорога из сотен реинкарнаций - лишь прибежище и укрытие для безграничной, не имеющей цены памяти. Памяти Хранителя. Как только она оказалась в центре трепещущей паутины - нервного центра цитадели, лавина ощущений смела ее слабый разум, подавила личность, смяла, раздавила одну за другой наслоения ее многочисленных предков. Они падали ниц, лопались, казалось, обнажая пустоту, суля уничтожение личности, но это был не конец, а лишь прелюдия к рождению Хранителя. С каждой обнажившейся частичкой ее истиной сущности она обретала власть над цитаделью. Кладезь давно позабытых навыков раскрылся перед ней, а на дне - целостное понимание Цели и путей ее достижения.
   Ее преобразившееся естество раскинулось чувственными нитями от края до края цитадели. Она ширилась, понимая, ощущая, чувствуя все эти бесконечные пространства-легкие, толщу брони-кожи, гигантские механизмы-органы, кровеносную сеть транспортной сети, и, наконец, сердце - Врата. Именно их необходимо оживить, напитать энергией и завершить предначертанное. Это Цель. Сможет ли он одна добиться этого в одиночку?
   - Не пробуй! Делай... - пришел ответ на вопрошающую мысль.
   - Повреждения... Повреждения... - забились в ее сознании крики погруженных в тело цитадели датчиков.
   - Ликвидировать: Ликвидировать... - эхом вернулся ответ.
   - Как? - она искала ответ, но безуспешно.
   - Есть ответ... Корабль. Там, на краю. Нет, он не случайно там: - подсказал неведомый собеседник.
   - Но это корабль людей! - в ней проснулась вулканка.
   - Люди... Помогут ли они тебе... - в сознании сомнение. Ее?
   - Да... Они обещали... Сатау обещал... - она не сомневается.
   - Сатау... Кто он? - перед мысленным взором череда лиц. Иллариан, Магван, Сатау и многие другие.
   - Один из тех, кто защищал, и помогал все это время. Страж: - она знает, он последний.
   Частицы воздуха соединяются в цепочки, те в более сложные структуры, сохраняющие целостность лишь благодаря кружеву наведенных полей. Нечто эфемерное, нематериальное - образ, построенный из светящегося тумана. Тело, руки, ноги, покровы одежды, голова, лицо, губы - все прозрачно и зыбко. И, наконец, - глаза. Видят.... Человека...
   - Врага?
   - Друга:
   Тихий, скорчившись под наклоненным бортом "Хорька", пытался закрепить временную проводку, перемкнувшую цепи в разбитом двигателе. Вряд ли, конечно, после такой трепки грузовоз сможет самостоятельно выйти в космос, но хотя бы послужит источником дармовой энергии в этом стерильном царстве погруженных в дымку гигантских арок, мостов и башен. Также нелишними будут пищевой репликатор, средства жизнеобеспечения и личной гигиены.
   Тихий, как обычно, занимаясь своим любимым делом, мурлыкал под нос незатейливый мотивчик, изредка поддерживая связь с инженерами Доусона, которые возились внутри грузовоза. От неудобной позы затекла спина, и когда Тихий попытался сменить позу, фонарик, зажатый у механика под мышкой, выскользнул, ударился о край стальной балки, и погас, закатившись куда-то под части снятых панелей. Тихий чертыхнулся и по внутренней связи тут же отозвался Доусон:
   - Что там у тебя, Иван...
   - Фонарик упал, мать его... - забубнил Тихий, пытаясь рукой нашарить упавший фонарь.
   Глаза силились хоть что-то рассмотреть в тусклом свечении, лившемся снаружи. Когда механик вовсе отчаялся отыскать злосчастный фонарик, из-за спины вдруг пробился мягкий голубоватый свет, проникнувший в те места, которые ранее скрывали тени. Рука механика сразу же наткнулась на ручку фонаря, валявшегося, как это обычно бывает, в самом неожиданном месте. Тихий, кряхтя, развернулся, желая узнать, кто же посодействовал ему с освещением, да так и застыл в немыслимо изогнутой позе с медленно отъезжающей вниз челюстью.
   Позади над полом парила полупрозрачная светящаяся фигура. Она зыбким силуэтом колыхалась в пространстве, заставляя изгибаться и ломаться просвечивающий сквозь нее интерьер. Тихий сразу узнал в ней Т'Рой. Вулканка, игнорируя механика, пристально рассматривала разобранные узлы звездолета. Тихий пошевелился, пытаясь выбраться, и женщина перевела на него свой блистающий взгляд. Именно блистающий. В глазах не было зрачков - между век светились цельные миндалины голубоватого света. Губы вулканки зашевелились, и в мозгу Тихого послышался шепот:
   - Покиньте корабль... Все... Скорее...
   Тихий, не на шутку перепугавшись, судорожно дернулся и, запнувшись за оплавленный край обшивки, вывалился из сдерживавших его тисков раскрытых механизмов прямо на призрак вулканки. Образ лопнул облачком искр, пропуская механика сквозь себя, и Тихий растянулся на гладких плитах пола. Он захотел было подняться, но вновь увиденное заставило его поспешно пригнуть голову и прикрыть ее руками. Откуда-то сверху из призрачной дымки вынырнула пара члененных металлическими сегментами гибких змей, и едва не задев лежащего человека, устремилась к звездолету. Концы чудо-механизмов ощетинились массой блестящих выростов, напоминающих сложные жвала насекомых или странные наконечники многофункциональных бурильных установок. Тихий из под локтя наблюдал, как они зачарованными кобрами застыли напротив зияющих внутренностей звездолета, затем, будто стряхнув оцепенение, яростно кинулись в оплавленную дыру, одуванчиками распушив свои многочисленные жвала, сверла и фрезы. До слуха механика донеслись визг и скрежет, а пол стали засыпать снопы искр.
   Тихий, не дожидаясь, чем все это закончится, вскочил на ноги и побежал к лагерю, огибая борт "Хорька". Оказавшись на площадке перед шлюзом звездолета, он стал свидетелем еще более необычного действа. Люди, отойдя на приличное расстояние от грузовоза, столпились чуть ли не на самом краю платформы. Оставшаяся за старшую Нэл Тентуи энергично махала группе бегущих от грузовоза техников, по всей видимости только что покинувших отсеки звездолета. Между людьми и кораблем в метре над поверхностью платформы парил уже знакомый Тихому призрак вулканки. Она странными движениями поводила руками, и на каждый подобный взмах, словно тот был неким тайным приказом, отзывались необычные механические обитатели этого места, стремящиеся к туше звездолета. Они врубались в его борта, расчищая себе путь фрезами, или жадно вползали в разверстый люк главного шлюза, скрипя металлической чешуей в коридорах. В довершении всего платформа под ногами людей завибрировала, неповрежденный до этого момента борт звездолета бесшумно треснул и разлетелся фонтаном осколков. Из открывшейся дыры ударил клин света, сфокусировался в тугой шнур и, гудя, протянулся под углом куда-то в глубину пропасти, простиравшейся за краем платформы.
   Словно удовлетворившись этим необычным светопреставлением, Т'Рой повернулась к людям, и ее призрачный силуэт расплылся зыбким облаком, в центре которого остались светиться только искры глаз. Затем и они, поблекнув, исчезли, а в головах остолбеневших людей пронесся ветер слов:
   - Не приближайтесь... не приближайтесь... Опасно... опасно...
  
   Сатау закончил свой рассказ и выжидающе смотрел на Воутворта. Тот надолго задумался, переваривая услышанное. История дома Шамбалла и самой Т'Рой проясняла не так уж и много. Цель столь странных поисков, которые по воле случая свели их всех в этом необычном месте, до конца так и не была ясна. Они отыскали Врата и привели Хранителя, но что должно произойти дальше?
   - Значит, уважаемый Сатау, вам неизвестна конечная цель Хранителя? - спросил Воутворт.
   - Нет... - устало ответил Сатау. - Мне даже неизвестно истинное предназначение Врат.
   - Интересно, куда же ведут эти врата... - задумчиво пробормотал Воутворт.
   - Это известно только самому Хранителю и ее врагам, - ответил Сатау.
   - Враги... Но ведь это были корабли Звездного флота! Тут какая-то ошибка... - с сомнением заговорил капитан "Асгарда".
   - Вы все еще не доверяете нам, - Сатау погрустнел. - Они уничтожили ваш корабль. Мы все погибли бы вместе с ним, если бы не Хранитель... Какие еще доказательства вам нужны, капитан!
   Воутворт вновь замолчал, а затем, что-то решив про себя, кивнул:
   - Хорошо, я верю вам, Сатау...
   Капитан вновь устремил взгляд вверх, разглядывая висящую под куполом фигуру спеленатой в металлический кокон вулканки. Внезапно уже ставшие привычными ее странные движения прекратились, и люди почувствовали, что происходит нечто необычное. Огни, заливавшие внутренность сферы, стали разгораться ярче, сливаясь в сплошное ослепительной полотно. Ощутимые волны свечения стали подниматься снизу и сходиться в вершине купола, срываясь всполохами на фигуру женщины, обливая ее причудливые доспехи жидким огнем и рассеиваясь по серебряным нитям паутины. Сатау, не смыкая век, смотрел на это чудо, а Воутворт, прикрыв рукой глаза, спросил:
   - Что происходит?
   - Не знаю...
   - Сатау, нам надо возвращаться.
   - Я останусь здесь, капитан...
   - Как пожелаете.
   Воутворт, не выдержав гипнотизирующего воздействия волн света, выскочил на внешнее кольцо и только там, проморгав глаза, заметил, что окружающий воздух против обычного пронизан странным золотистым свечением. Немного пройдя по мостику, который привел их в это место, капитан заставил себя приблизиться к краю и заглянуть в пропасть. Там внизу, точно под ажурной сферой сходились шесть тугих огненных жгутов, образуя пылающий сгусток, поразительно похожий на маленькое солнце. Одна из светящихся колон, гудя, шла недалеко от мостика, на котором стоял Воутворт, и внезапно заволновавшись, капитан оторвался от созерцания захватывающего зрелища. Тревога в нем нарастала. Он поспешил к платформе со звездолетом. Одновременно с тем, как край платформы показался из дымки, светящийся жгут вынырнул над уровнем мостика и уперся во что-то над платформой. Воутворт уже догадывался, во что он уперся. Капитан "Асгарда" и сопровождавшие его люди сломя голову побежали к платформе.
   Сатау остался один внутри ослепительно белой сферы. Он закрыл глаза, но пылающий образ Хранителя, пробиваясь сквозь веки, отчетливо сиял перед его взором. Он смотрит на нее. Непонимающе. Она может обрушить на него истину - выдержит ли он ее? Возможно... Она знает его лучше других. Он один из многих ее проводников. Может ли она ему доверять? Иного выхода нет... Призрачные губы шевелятся, и в сознание Сатау вливается просьба, мольба, зов... Опасность... опасность... Они стремятся помешать, они уже близко... Они проникли внутрь и сметают на своем пути все преграды. Попросить помощи... Защиты... У кого?
   - У Стража...
   - Кто это?
   - Сатау...
   - Ты слаб...
   - Дай мне силу...
   - Ты погибнешь...
   - Погибнут все, если не пытаться...
   - Хорошо...
   Свет внутри сферы потух, и Сатау, открыв глаза, увидел, что ее внутренняя поверхность превратилась в сплошное изогнутое зеркало. Мириады отражений, вложенных друг в друга, простирались во все стороны, куда бы не упал взгляд вулканца. Он не мог уловить, кто там в зеркалах. Его ли одинокая фигура? Вот происходит какое-то возмущение и отраженный силуэт облачается в серебристые доспехи, искрящиеся трещинами энергии. Взгляд в сторону пытается уследить за ускользающим многоголосым отражением движения - блики зализанного шлема на голове фигуры скрыли седовласую голову. Плечи как будто раздались, укрытые массивными наплечниками, способными вынести - это только сейчас заметно, орудийную турель, сложенную неразбуженной мощью за широкой спиной. Сатау поднес ладони к глазам, и облаченная в броню фигура сотнями повторенных движений заставляет плясать бесконечную вселенную отраженных миров - сквозь оснащенное сенсорами зрение он видит не свои пальцы - чешую латных перчаток, готовых стиснуть острый клинок, покоящийся в ножнах на бедре. Он чувствует врага. Он видит его даже сквозь окружающую его сферу.
   Отряды Гор'Шурака близко. Они видят платформу и сферу Хранителя. Но что там за фигура преграждает им путь. Неужели... Страж! Он одинок, но он один стоит сотни людей. Память о другой схватке, произошедшей очень давно и не в этом мире, заставила вскипеть кровь в жилах клингона. Он издал боевой клич и устремился вперед, ведя своих верных воинов на штурм последнего оплота цитадели.
  
   ЧАСТЬ 9. ПОВОРОТ КЛЮЧА.
  
   Планета обнимала луну своей огромной тенью. Вырванная в теле спутника рана источала во тьму бледное сияние, делая планетоид похожим на странный слегка надрезанный плод с голубоватой светящейся сердцевиной. На периферии вспыхивали искорки двигатели истребителей, снующих по периметру зоны проникновения. После неожиданной атаки одинокого даггера - маленького защитного корабля, которыми была оснащена цитадель, командор Риппол рассредоточил над поверхностью спутника мобильные эскадрильи, которые занялись обнаружением пусковой шахты. Но до сих пор доклады командиров поисковых групп сводились к одному: ничего не обнаружено и нет никаких признаков активности.
   Старший офицер оторвался от своего пульта и по собственной инициативе перевел данные объемной электронной карты на центральный экран мостика "Короля Артура", сопроводив ее суммарным заключением докладов поисковых групп:
   - Исследованы восточный и южный сектора, сэр. Никаких следов пусковой шахты. Возможно, она находилась недалеко от зоны проникновения и уже уничтожена нашим огнем?
   - Нет, нужно продолжать поиски... - возразил Риппол.
   Офицер состроил кислую мину и протянул палец к кнопке, чтобы вернуть на экран рубки масштабный вид на израненную цитадель, который до этого созерцал Риппол. В это время связист, прижимая наушник мобильного коммуникатора, вслушивался в только что поступившие рапорты.
   - Сэр, с "Баньши" докладывают, что вокруг луны отмечены необычные полевые возмущения. Их характеристики в точности соответствуют тем, что вы и предсказывали.
   - Вызовите капитана эсминца, - Риппол, до этого удобно развалившийся в командирском кресле, подобрался. Он прекрасно понимал, что означают только что полученный рапорт.
   На экране появилось вытянутое лицо капитана "Баньши". Эсминец нес сложное астрофизическое оборудование, способное фиксировать в широких диапазонах возмущения полей различного происхождения. Сейчас Риппол потребовал у капитана летающей лаборатории полного отчета о процессах, происходящих в звездной системе. Тот добавил к уже известной информации:
   - Командор, мы отметили скачкообразное затухание хромосферы солнца. Периодичность падения энергии излучения коррелируется с динамикой полевых возмущений вокруг луны. В течении ближайших часов солнце может вовсе угаснуть! Похоже, это невиданный доселе процесс лавинообразного схлопывания светила в черную дыру.
   - Продолжайте отслеживать обстановку и докладывайте каждые пятнадцать минут, - Риппол прикрыл веки, давая понять капитану эсминца, что связь окончена. Капитан "Баньши" приложил кулак к груди, и его изображение на основном экране рубки свернулось в точку. Риппол тут же потребовал у офицера связи:
   - Установите контакт с "Хароном"...
   Через секунду офицер доложил:
   - "Харон" на связи, сэр!
   Одного взгляда на Риппола Двуликому хватило, чтобы понять, о чем пойдет речь.
   - Значит, уже началось. Гор'Шурак не успел... - невесело проговорил пират.
   - Выходит так, - подтвердил его догадку Риппол. - Она начала цикл. Приборы "Баньши" зафиксировали признаки первой фазы накопления энергии.
   - Возможно, Гор'Шурак еще успеет!?
   - Маловероятно. Единственное, что мы может сделать в этой ситуации - уничтожить цитадель.
   - А как же Возвращение, ашшаура? Мы провели тысячи лет в этих мирах только ради того, чтобы наконец-то вернуться. И вот теперь Врата перед нами... Гор'Шурак пошел на риск, движимый лишь желанием...
   - О каком Возвращении ты говоришь. Возвращении куда? Прошло слишком много времени. О нас уже давно забыли...
   - А может быть, оставить все как есть, командор? Позволим ей довести начатое до конца?
   - Ты и так дал им такой шанс, ашшаура. Я прекрасно осведомлен, что ты отпустил Торка... - лицо Риппола исказилось гневом, и Двуликий опустил глаза. - Да, ты пренебрег приказом и оставил его в живых. В любой момент сюда нагрянет флот Федерации. Не понимаю, откуда в тебе это добросердечие, - черты лица Риппола смягчились. - Так или иначе, но ты уравновесил шансы. Сейчас мы должны следовать своему долгу. Отдай приказ тягачам отбуксировать баржи с зарядами к зоне проникновения и обеспечь их прикрытие.
   - А как же Гор'Шурак и его люди?
   - Он знал, на что идет, и понимал, что если ему не удастся захватить цитадель, мы будем вынуждены уничтожить ее. А теперь выполняй приказ, ашшаура!
   Неподалеку от луны зашевелились огромные угловатые массы. Их не освещал ни один огонек, так как на них не было людей, которым мог бы понадобится свет. Только смертоносная начинка в отсеках и гулкие пустые коридоры. Огромные космические баржи не могли передвигаться самостоятельно. Гиперпространственные тягачи прокладывали им путь меж звезд и выводили на орбиты планет. Такая баржа могла нести на себе население маленькой планеты - целую колонию, отправившуюся на поиски нового дома, или послужить межзвездным ремонтным доком, способным принять самые большие корабли во всей обитаемой галактике. Но сейчас колоссы несли смертоносный груз. Карлики-тягачи тыкались в них рылами стыковочных узлов, и не верилось, что малыши смогут сдвинув громадины с места, отбуксировать их к луне, а затем направить вместе с разрушительной начинкой в разлом планетоида.
  
   Недвижные фигуры людей темнели сплошным силуэтом на фоне мерцающего остова "Хорька". Остатки деталей, до сего момента еще напоминавших, что перед людьми был именно земной корабль, теперь уже почти исчезли, поглощенные механическим клубком. Звездолет стал частью циклопического окружения, одним из его элементов, странной деталью, которой только и не хватало в данном конкретном месте. Об истинной природе новообразования напоминал лишь кусочек нетронутой обшивки, с которой сквозь переплетение стальных зарослей на людей жалобным оком смотрела эмблема транспортного агентства в окружении идентификационного номера грузовоза и букв его имени.
   Люди молчали. Чем для них был этот корабль? Несомненно, многие надеялись, что покалеченный звездолет удастся отремонтировать, хотя сведущие в таких делах инженеры точно знали, что "Хорьку" больше не выйти в космос. Теперь же и эта гипотетическая толика надежды стала окончательно несбывной.
   Многие из экипажа "Асгарда" искренне жалели корабль. Может быть потому, что в тесных отсеках грузовоза они ощутили себя на острие ножа, заглянули в глаза собственной смерти и вдруг, чудом избегнув неминуемой гибели, испытали ни с чем не сравнимое чувство вновь дарованного им шанса на жизнь. Шанса, данного этим маленьким корабликом и его отважным экипажем. Теперь они считали себя с экипажем "Хорька" одной командой. Как будто и не повстречались всего лишь сутки назад.
   Вдруг среди стоящих людей наметилось какое-то движение. Прямо между ними в воздухе завихрились голубоватые всполохи, у стоящих ближе всех к странному явлению от статики зашевелились волосы, а искорки разрядов проскочили между кончиками пальцев. В воздухе запахло озоном. Люди раздались, и на освободившейся площадке из ничего появился знакомый образ Т'Рой. Люди заметили, что губы вулканки беззвучно шевелятся, но никто не мог понять, что она пытается сказать.
   Вперед выступил Воутворт. Он вытянул руку, пытаясь коснуться безмолвствующего призрака. Т'Рой протянула навстречу свою полупрозрачную ладонь, и когда их пальцы встретились, руку капитана охватила взбалмошная игра внезапно возникших светлячков, похожих на играющие в луче света пылинки или стайку морских флюоресцирующих микроорганизмов. Сначала Воутворт услышал в своей голове шепот, а потом стал различать отдельные слова, те складывались в фразы, и капитан с удивлением отметил, что именно их и произносят призрачные губы вулканки.
   - Мне нужна ваша помощь... помощь... пом...
   - Что происходит? Объясни...
   - Я спасаю свой мир, человек... Свой мир... А ты? Ты...
   - Свой мир? Где он, Т'Рой? Куда ведут Врата?
   - Нет времени объяснять... Помоги мне... Флот на орбите... Он угрожает Вратам... Он уничтожит их...
   Внезапно вокруг Воутворта все исчезло: внутренности цитадели, стоящие рядом люди и сама Т'Рой. Капитан оказался висящим в пустоте космоса. Его ноги попирали солнце. Он шагнул, и гигантский шаг принес его к планете, вокруг которой вращалась луна. Он увидел огромный разлом в теле спутника и светляки зависшего на орбите флота. А в отдалении... Гигантские туши транспортных барж, подталкиваемые тягачами, заметить которые можно было только по факелам их импульсных двигателей. Что-то зловещее было в этих черных, без единого огонька баржах. Они двигались медленно, но неумолимо, а вокруг роились истребители, вспыхивающих на фоне черных силуэтов огнями маневровых двигателей. Воутворт понесся на одну из барж, ее мрачный борт распался на детали оснастки, расступился стыком броневых плит и капитан, миновав внешнюю оболочку, заметался по лабиринту пустых коридоров, заглядывая в отсеки, каждый из которых был заполнен цилиндрическими контейнерами. В голове вновь послышался как будто издалека шепот Т'Рой:
   - Да... да... в них сосредоточена мощь, способная уничтожить Врата. Скоро они окажутся в нужном месте и тогда... Мы все исчезнем, и, возможно, они сами... Они еще не понимают этого, но...
   - Зачем они делают это?
   - Это их долг... Также, как мой долг - спасти свой мир... Я прошу... Помешай им...
   - Как?
   - Мне нужен экипаж для защиты... Вы можете им стать, если согласитесь помочь... - голос замолчал, а потом очень слабо послышался вновь. - Ты согласен...? Согласен...?
   - Да!
   Воутворт скорее почувствовал, чем услышал эхо облегчения, и обнаружил себя сидящим на коленях перед обступившими его людьми. Одежда липла к телу от обильного пота, волосы, избавившись от статики, влажными прядями прилипли ко лбу. Капитан Форджет и Нэл Тентуи бросились к капитану, поднимая его с колен. Только сейчас Воутворт почувствовал, что ослаб настолько, словно и вправду шагал через космические пространства пешком. Он отыскал взглядом пилота "Хорька" и спросил его:
   - Сколько было устройств управления в найденном вами зале?
   - Около пятидесяти, капитан, - с готовностью ответил Кисун.
   - Она попросила помочь.. Я согласился... - и Воутворт посвятил минуту на рассказ того, что услышал от вулканки.
   Форджет понял, о чем идет речь:
   - Из экипажа "Хорька" - я, Дигайза и Кисун имеем летную практику.
   Воутворт благодарно кивнул и обратился к своим офицерам:
   - Мистер Гринов, соберите младших пилотов, а также пилотов челноков. А вы, Нэл, дополнительно подберите среди экипажа тех, кто, возможно, не состоит в пилотском корпусе "Асгарда", но имеет летный опыт.
   Спустя некоторое время отряд новоиспеченных защитников цитадели двинулся к коридору, где находился транспортный портал. В конце коридора, освещая затемненную нишу транспортного портала, их ждала светящаяся фигура Т'Рой. Форджет уже догадывался, что им не придется блуждать внутри крепости, отыскивая обнаруженный Кисуном зал управления. Переброска пилотов в операционный зал прошла четко и без заминки.
   Зал с момента пребывания в нем Кисуна неузнаваемо преобразился. До того глухие вогнутые стены, пол и потолок сейчас будто вовсе исчезли. Ниши транспортных порталов и устройства управления даггерами, казалось, висели в открытом космосе. Стены зала превратились в гигантский экран, на который компьютер цитадели проецировал окружающий космос, отмечая условными обозначениями ключевые созвездия глобальной привязки, метеоритные поля и, наконец, местоположение кораблей врага.
   Призрак Т'Рой появился в центре зала. Вулканка взмахом руки заставила засветиться гроздь огоньков на одном из секторов экрана и увеличившийся фрагмент изображения показал караван огромных барж. Из динамиков, которыми, по всей видимости, был оборудован зал, впервые за все время их нахождения внутри луны донесся живой голос вулканки:
   - Это ваша цель. В вашем распоряжении четыре звена истребителей, - Т'Рой повела рукой на длинный ряд кресел и площадки у их оснований окрасились алым светом, - и два звена торпедоносцев: - Под вторым, более коротким рядом зажглись синие ареалы. - Не пытайтесь уничтожить баржи полностью. Выводите из строя буксиры, - на изображениях барж вспыхнули огоньки, помечая места, где пристыковались тягачи.
   Распределившись по звеньям, люди оперативно занимали ложа, и автоматика укрывала их тела в металлические коконы. Сознание переносилось в подземные ангары, вливаясь в виртуальное пространство, созданное боевым компьютером, и корабли стартовали. Пилоты, физически находясь внутри цитадели, уже ощущали себя несущимися навстречу космосу. Каким-то образом, без слов и даже мыслей, все их побуждения, маневры передавались между ними, помогая действовать, как единое слаженное целое. Настоящий пчелиный рой, вылетевший на необъятное клеверное поле космоса: каждый понимал свою задачу, безошибочно находил цель и бросал свой кораблик, казалось, свое собственное тело и разум, в атаку.
   Форджет, возглавивший одно из звеньев, с удивлением почувствовал, что может ощущать своих ведомых. Он точно знал их местоположение в пространстве относительно себя, он видел каким-то необычным зрением, где находятся их цели и где расположился основной флот противника. Космос сиял не только звездами, а светящейся разметкой, при помощи которой компьютер-штурман старался помочь пилоту даггера сориентироваться в тактической ситуации. Странно, но Форджет без труда понимал смысл, заложенный в этих условных обозначениях.
  
   Связист, не скрывая радости, доложил Рипполу:
   - Командор, крыло клингонских истребителей обнаружило шахту. Северный сектор, тридцать градусов...
   Часть изображения на экране рубки увеличилась и маркер боевого компьютера пометил точку на шкуре луны, где была обнаружена шахта. Она находилась на порядочном отдалении от зависшей группировки, да к тому же пряталась в глубокой расселине. Неразличимая с такого расстояния клингонская Хищная Птица, устремившаяся к находке, была помечена условным графическим значком. Покинув строй осады, она в сопровождении истребителей прикрытия занимала позицию над пусковой шахтой.
   В данный момент командир клингонского корабля наверняка готовился накачать пусковую шахту мегаджоулями энергии. Сквозь графические маркеры пробилась вспышка, и Риппол удовлетворенно хмыкнул, представляя себе, как в подземных ангарах разрушительная волна выжигает так и не пущенные в ход эскадрильи замерших даггеров. Погрузившись в столь сладостные мысли, он не заметил, как связист беспокойно заерзал на своем месте, повернул к командору побледневшее лицо и выпалил:
   - Сэр, группа атакована. Около двух звеньев даггеров...
   Невольно из уст Риппола вырвалось проклятие:
   - Значит, она все же нашла экипаж!
   Искры вспышек на таком расстоянии и сухая графически размеченная схема сражения не раскрывали в полной мере того, что происходило сейчас над северным сектором луны. В тот момент, когда Хищная Птица занимала позицию над обнаруженной шахтой, в глубине расселины внезапно показалось с десяток блеклых огоньков. Наметанный глаз пилотов истребителей мгновенно определил в них отсветы двигателей небольших кораблей, поднимающихся из глубины обнаруженной шахты. О том же вопили и сенсоры неповоротливой Хищной Птицы. Клингоны приготовились к атаке неприятеля.
   Пять юрких кораблей, больше всего похожих на гладкие зернышки чечевицы, опираясь кормой на голубоватые огни строенных двигателей, пронеслись сквозь строй истребителей прикрытия, мимо линейного корабля и, вырвавшись на просторы космоса, заложили атакующий вираж. Истребители устремились к ним, спеша пресечь атаку. Странно, но атакующие не открывали огонь, они юркой стайкой вились вокруг Хищной Птицы, пытаясь увести от нее истребители прикрытия. Верткие даггеры крутили бочки, выписывали петли, кидались из стороны в сторону, и у охотников закралось сомнение, а люди ли управляют этими маленькими кораблями? При подобных маневрах неизбежно возникали огромные перегрузки, которые не смогло бы выдержать ни одно живое существо без специальной аппаратуры компенсационных полей, вряд ли поместившейся в столь миниатюрных корпусах. Через несколько минут истребители клингонов были целиком заняты преследованием пятерки маневренных даггеров, а когда из глубины расселины показалось десять более крупных кораблей, было уже слишком поздно заключать Хищную Питицу в оборонительную сеть прикрытия. Звено не столь маневренных, как даггеры, торпедоносцев выпустило стаю смертоносных торпед и разошлось на фланги причудливым цветком. Спустя мгновение в пылающий цветок превратилась сама Хищная Птица.
   Еще одна пятерка даггеров появилась вслед за торпедоносцами и присоединилась к первым пяти. Вместе они накинулись на звено клингонских истребителей.
   Старший офицер на мостике "Короля Артура" упавшим голосом доложил:
   - Сэр, они взяли курс на баржи...
   Последующие события не оставляли времени на догадки и предположения по поводу миссии десанта. Рубку "Короля Артура" поглотила горячка боя. Сообщения сыпались, как из рога изобилия. Экран пестрел мозаикой докладывающих обстановку и ждущих распоряжений капитанов. Флот выстраивался в оборонительную структуру, эшелонируя свои ряды, вовне ощерившись орудиями и пусковыми установками линейных кораблей, и скрыв в центре практически беззащитные десантные платформы и военные грузовозы. В темноте космоса на подступах к медленно плывущим баржам развернулась отчаянная драка. На место выбитых из строя истребителей защитников из глубины оборонительного построения с орбитальных платформ стартовали все новые и новые звенья истребителей. А на место уничтоженных даггеров со стороны луны приходили свежие звенья, словно их источник был неисчерпаем.
   Одна из барж внезапно сломала строй и, медленно дрейфуя, стала покидать линию каравана. Один из тягачей оторвался от нее, разбрасывая вдоль ее борта куски искореженных креплений стыковочного узла. На борту корабля сейчас был ад. Резервуары плазмы, подорванные торпедной атакой, выбросили тягач, словно старинные реактивные двигатели, в неуправляемый полет и он, слегка вращаясь вокруг своей оси, вдруг вспыхнул по всей длинне корпуса множеством огненных трещинок, а по его палубам понеслась волна огня, заглядывая в каждый отсек, каюту, не упуская ни единой щелочки, выжигая все, что может гореть и, наконец, достигнув ядра двигателя, спровоцировала закономерный финал. В созвездии огней космического сражения вспыхнула сверхновая, затмившая собой холодные звезды и всполохи битвы.
   В самый разгар боя связист "Короля Артура" получил информацию, слишком важную, что даже прервал все контакты, сыпавшиеся на данный момент в рубку:
   - Командор, на краю системы из гиперпространства вышли корабли. Идентификация показывает, что это космический госпиталь и корабль сопровождения Звездного Флота. Они затребовали связь, сэр!
   - Быстро же они нашли нас, - прорычал Риппол и с размаху ударил кулаком по ручке командирского кресла так, что все в рубке вздрогнули. - Уничтожить их!
   "Харон" и два корабля сопровождения отделились от группировки и направились к пришельцам. Они еще не достигли цели, как по краям пары явившихся кораблей пространство колыхнулось, и в системе материализовался целый флот. Мозаику боевых докладов и тактическую схему сражения на экране сменило морщинистое лицо, которое было прекрасно знакомо всем присутствующим в рубке "Короля Артура". Адмирала Элиас, командующий опорной базой Звездного Флота в этом секторе космоса, пророкотал:
   - Командор Риппол, что здесь у вас происходит!?
  
   Он слишком слаб: руки-плети не способны поднять тяжелый клинок, а ноги едва выносят вес его собственного тела. Им движет лишь воля и преданность. Достаточно ли этого, чтобы встретить врага? Нет, если бы... Если бы не ожившая сталь, чутко ловящая повеления его мозга и охватывающая хрупкую сердцевину - его слабое тело, сильным и гибким экзоскелетом. Всевидящий шлем зеркалом вбирает в себя окружающее, умещает в плотный поток информации и, минуя органы чувств, направляет в зрительную и слуховую зоны мозга Сатау. Его тело, уподобившись странному нерву, понуждает стальную оболочку к движению. Подошвы тяжелых ступней печатают пол, казалось, сотрясая всю цитадель. Он несется навстречу врагам. Вот первые из них...
   Трое десантников, каждый, опустившись на колено, плечом к плечу перегородили узкий мостик. Они бесстрастно наблюдают, как на них надвигается с огромной скоростью стальная фигура. Приклады штурмовых фазеров плотно легли к плечам, ладони привычно охватили ложа, глаза отыскали громоздкую цель поверх толстых кожухов стволов, и пальцы плавно нажали на спусковые кнопки. Ураганный огонь скрестился на наступающей фигуре. Иной противник был бы испепелен в мгновение ока, но Страж даже не замедлил своего неумолимого движения, одевшись короной отскакивающих от его брони зарядов. Десантники, стоявшие позади первых трех, подчиняясь приказу Гор'Шурака, задействовали силовые ранцы и стали взвиваться в воздух, отпрыгивая вправо и влево, стараясь приземлиться на соседних, сходящихся к площадке мостиках и позади Стража.
   Сатау взметнул перед собой руки, и облаченные в броню длани, подчиняясь его желанию защититься от огненных жал, встретили лучи полированными плоскостями запястий, отражая огненные стрелы, заставляя их ломаться, рассеиваться и бессильными обломками исчезать в золотой дымке. Сатау закусил губу до крови, уже понимая, что слишком опрометчиво ринулся на врага. Десантники, что уже находились в воздухе, вот-вот готовы были оказаться у него за спиной и по бокам, а затем беспрепятственно ворваться в обитель Хранителя. Эти мысли пробудили нечто, до сих пор дремавшее за его спиной. Что-то тяжелое и живое зашевелилось, причудливой горгульей вцепилось в его плечо, усевшись на нем, как на каком-то насесте, и хищно повело мордой-стволом. Автоматическая пушка, слепая (но кому нужные ее глаза - за нее видит он, Страж), коротко харкнула, и пробитое в нескольких местах тело десантника справа, безжизненно повиснув в лямках силового ранца, плавно опустилось в бездну. С тихим жужжанием куцый ствол поднялся почти вертикально, тут же орудие выпустило серию зарядов, и спустя мгновение сзади тяжело упало обезглавленное тело смельчака, попытавшегося перепрыгнуть через Стража.
   Десантники слева оказались в мертвой зоне орудия. Теперь очередь Стража показать мастерство полета. Сатау только взглядом мог дотянуться до соседнего мостика, не веря, что сможет перемахнуть пропасть. Но для Стража не было почти ничего невозможного. Нет, он не воспарил на столбах реактивного огня или силовых полях. Все оказалось намного проще. Мощные ноги сократились и выстрелили бронированную фигуру ввысь. Вращаясь в головокружительном сальто, Сатау видел, как десантники, замерев на мостике и раскрыв рты от изумления, глазеют на это чудо. Он приземлился прямо перед ними. Ноги подогнулись, амортизируя удар, спина выгнулась, топорща на загривке стальную чешую, а руки уперлись кулаками в поверхность мостика, стабилизируя положение тела. Пушка, жужжа, сползла на спину, готовясь испепелить врага. Десантники опомнились и открыли огонь. Зажимы щелкнули, и сплавленный кусок металла, в который превратилось орудие, упал, дымясь на пол. Сожалеть некогда. Пресечь атаку здесь и назад - там враги подняли голову, готовясь ворваться в обитель.
   Десантники отчаянно посылали лучи в надвигающуюся на них фигуру. Вот заряды пробили наплечник, прорезали глубокую борозду в бедре. Колосс, не дойдя полутора метров до людей, как будто споткнулся, и приободренные этим десантники двинулись вперед, в упор расстреливая Стража. Они ошиблись, и за эту ошибку заплатили самой дорогой ценой. Зеркальный клинок, укрытый до сего момента запястьем Стража, внезапно очертил параллельно поверхности пола полупрозрачный веер, и последнее в своей жизни, что увидели десантники - это подошвы вновь взвившегося в прыжке Стража. На мостик упали срезанные куски стволов, части оружия, которые все еще сжимали пальцы отсеченных рук и, наконец, располосованные тела в лохмотьях вспоротых скафандров.
   Гор'Шурак уже вступил внутрь сферы Хранителя. Десантники, занявшие оборонительные позиции у входа в обитель и прикрывающие командира со спины, обреченно смотрели, как Страж, ощутимо сотрясая мостик, приближается к ним. Нервы десантников не выдержали, и силовые ранцы унесли их с пути стальной фигуры. Гор'Шурак обернулся, без страха встречая Стража.
   Клингон осклабился, пригнулся и резко выбросил в стороны руки. Чудесным образом в правой ладони у него оказался батлет. Гор'Шурак крутанул его, заставив слиться в тусклый смерч, и отвел руку с оружием за спину, пряча от глаз соперника смертоносное жало. Сатау бросился на противника, и клинок в его руке понес на своем кончике невысказанное желание. Меч Стража казался блеском чистой молнии в темном смерче вращающегося батлета, окутавшего тело клингона. Ни искр, ни лязга сталкивающихся клинков. Только легкий шелест огибающих и отклоняющих друг друга лезвий. Клинок Стража вяз в черном омуте вездесущего батлета клингона, теряясь в лабиринтах защитных финтов и гоняясь за ускользающей целью. Вдруг тьма рассеялась, рассеченная блистательным выпадом, а за ней... Пустота! Сатау развернулся. Тьма позади, а в ней - алая черта, стремительно приближающаяся к глазам. Клинок, слишком поздно выставленный на защиту, разлетелся сверкающими осколками в стороны. Что-то горячее проникло в тело Сатау, с легкостью взрезав стальные доспехи Стража. Сатау дернулся от адской боли, и судорога непроизвольного сумасшествия противоречивых сигналов перекрутила металлическое тело. Страж упал на колени, попробовал встать, но клингон, стоящий над ним, уперся ногой ему в плечо и опрокинул навзничь, на спину. Склонился над ним, держа перед забралом шлема раскаленное острие батлета, и торжествующе прорычал:
   - Покажи свое лицо, Страж. Посмотри в лицо своей смерти собственными глазами!
   Шлем Стража с легким шелестом собрался пластинчатым воротником, открывая голову Сатау. Гор'Шурак расхохотался:
   - Вулканец! Последний Страж Хранителя - гордый вулканец! Не признающий насилия, и тем не менее ввязавшийся в самую кровавую схватку во всей вселенной. Что-же: Я оставлю тебя в живых, и ты полюбуешься, как я прерву затянувшуюся линию Хра...
   На губах вулканца играла странная улыбка. Гор'Шурак осекся, заметив в глазах Сатау странное отражение - неясный силуэт за его собственной спиной.
   - Ты опоздал, ашшаура... - прозвучали слова, произнесенные на неизвестном Сатау языке.
   Гор'Шурак обернулся, прекрасно понимая язык, и увидел перед собой знакомые черты. Не человеческие, не черты землянина или вулканца. Хранитель не принадлежал ни к одной расе этой вселенной, впрочем, как и сам Гор'Шурак был клингоном только с биологической точки зрения. И он знал, что Хранитель не лжет, и покорно внимал его словам. А тот продолжил:
   - Врата готовы открыться, ашшаура, и ни тебе, ни твоему повелителю уже не помешать этому. Начатый цикл завершится. Прикоснись ко мне, и ты убедишься в этом сам.
   Призрак протянул клингону ладонь, и завороженный Гор'Шурак протянул в ответ свою. Пальцы в латной перчатке, не встретив сопротивления, прошли сквозь прозрачную ладонь Хранителя, и в голове воина разверзлась пустота, наполненная сонмом сверкающих звезд. Одна из них приближалась. Красный карлик заполнил собой все обозримое пространство, затем пронесся мимо, исчезнув за спиной. Из темноты показалась планета, вокруг которой вращалась истерзанная луна. Возле нее кипело сражение. Чуть поодаль перемигивался огоньками подступающий к планете вновь прибывший флот. Вдруг все это поплыло, исказилось, и солнце вдруг погасло - исчез тот жалкий свет, который оно дарило своей единственной планете.
   Гор'Шурак обернулся, как путник, шагающий по степной дороге и сожалеющий, что лучи только что зашедшего за горизонт солнца теперь не греют спину, забрав с собой длинные тени - единственных спутников путешественника, а впереди только тьма. Но тьма длилась недолго. Черный диск погасшего солнца, зияющий непроглядной дырой в звездной мантии космоса, вдруг вспыхнул ослепительным горнилом. На месте красного карлика воспылал ослепительно белый диск. Гор'Шурак узнал это солнце. Подавленный энергией вспыхнувшего светила, он отвернулся, ища ослепшим взглядом планету. Он уже знал, что увидит там. На месте морщенной, затянутой аммиачной атмосферой неприглядной планетки голубыми океанами и красно-зелеными материками, проглядывающими сквозь перину кисейно-белых облаков, красовалась невесть откуда взявшаяся планета-жемчужина. Во всей этой преобразившейся картине прежней осталась лишь луна. Гор'Шурак знал, так же как и Хранитель, и Риппол, и Двуликий Огнеглав, что верный спутник занял свое законное место на орбите явленной этой вселенной цветущей планеты, купающейся в лучах вновь воспылавшего солнца.
  
   ЧАСТЬ 10. ПОЛНОЛУНИЕ НА ПЛАНЕТЕ ЭОЛ.
  
   Космический корабль, появившийся однажды на окраине звездной системы Эол, выглядел так, словно не летел в вакууме космоса, а расталкивал своим тупым носом завалы из щебня или продирался сквозь толщи абразивного песка. Обшивку корабля покрывали глубокие шрамы, сходящиеся зигзагами к плешам обожженных участков, окаймленных коркой застывшего, но некогда кипевшего металла. Да и появился корабль не совсем так, как обычно прибывают звездные путники в систему Эол. Он вывалился из гиперпространства за орбитой одной из безжизненных планет, находящихся на окраине системы, будто двигатели корабля, не дождавшись конца путешествия, сдались и, выдохшись, отключились. Довольно долго корабль в одиночестве пробивался вглубь системы, прежде чем на него наткнулся исследовательский зонд эолов.
   Система Эол находилась на окраине галактики, и эолы - жители единственной пригодной для разумной жизни планеты Эол, развивали свою цивилизацию несколько обособленно от нарождающегося галактического содружества. Впрочем, эолы не чурались контактов с иными расами. Но экономические связи, торговля, военные альянсы - все то, что обычно служит основой тесных взаимоотношений даже самых непохожих друг на друга рас, здесь не прижились. Эолы были начисто лишены инстинкта собственничества. История цивилизации эолов никому доподлинно не была известна, но венцом ее творения были сегодняшние эолы, которые не видели смысла в торговле, так как жили самодостаточной уравновешенной жизнью. Они не были аскетами, они ценили искусство и развлечения, у них не бытовали многочисленные табу, которые заставляли ли бы их ограничивать себя в чем-либо. Эолы с интересом исследовали новые миры, знакомились с новыми расами, культурами, но никогда не завязывали меновой торговли, никогда не строили своих колоний на других мирах, не проводили экспансионистских переселений и не развязывали войн. Эолы жили в мире со всеми, занимались наукой и не претендовали на лидирующие роли. Некоторые древние расы, зная нечто об эолах, уважали их, другие считали их если не безобидными детьми, то уж точно неисправимыми простаками. Эол находился на задворках бурлящей жизнью и страстями галактики в тиши окраинных миров и потому появление корабля из иного мира хоть и было не в новинку, но все же являлось заметным событием в жизни Эола. Этот же корабль принес вести, которые, наверное, впервые за многие тысячелетия всколыхнули Эол и пробудили его от спокойного полусонного существования.
   Корабль был беглецом, дезертиром с поля боя, в которое превратилась значительная часть обитаемой галактики. Неведомо из каких далей, зародившись на диких окраинах, в центральные секторы галактики вторгся враг. Несметные эскадры звездолетов, не столь совершенных, как корабли других цивилизаций, но столь многочисленные, что своей численностью, как стая саранчи, захлестнули центральные миры. Поначалу кажущееся техническое и научное превосходство подвергшихся нападению рас давало им иллюзию скорой победы над врагом, но Орда Черного Круга, как называли себя захватчики, с каждой новой завоеванной планетой с поразительной быстротой перенимала новые технологии, расползаясь раковой опухолью по галактике. Некоторые высокомерные цивилизации, внимая вестям, докатившимся до них с мест передовых сражений, надеялись, что война обойдет их стороной - ведь галактика велика и враг доберется до них в лучшем случае через тысячелетия. Как они ошибались. Когда штурмовые соединения кораблей Черного Круга оказывались на границах их звездных систем, а соседи, до этого просившие о помощи, разгромлены и порабощены, уже было поздно собирать флот для защиты.
   В конце концов, нескольким мирам удалось собрать свои разрозненные флоты в мощный кулак и противопоставить его силам захватчиков. Про Эол забыли. Никто никогда не видел у них боевых кораблей, их систему не защищали космические крепости, их планета была лишена даже самой элементарной орбитальной системы прикрытия - что с них взять в военном плане? Когда же сводный флот цивилизаций, столкнувшись с Ордой, потерпел сокрушительное поражение, оказалось, что свободным, не подверженным угрозе немедленного вторжения остался лишь мир эолов. Избегнувший уничтожения кораблик был первой ласточкой, предваряющей вскоре устремившийся в систему Эол поток беженцев. Преодолевая пустынные окраины, через огромные межзвездные расстояния, сюда прибывали целые народы, эвакуированные с осажденных планет. Они искали убежища в системе эолов. Почему так? Почему даже умудренные опытом и знаниями древние народы, отбросив свое высокомерие, стремились сюда?
   Надежды беглецов найти спасение в системе эолов были не лишены оснований. Поговаривали, что эолы научились путешествовать по параллельным мирам. Многие народы считали это межзвездной байкой, другие, посерьезней, все же с большой долей скепсиса относились к этому, старые же расы просто знали. Возможно, это были никакие и не параллельные миры, а изнанка вселенной, другой ее самый отдаленный край, но, тем не менее, эолы сумели проникнуть туда. Путешественники не просто попадали в новые миры, видели новые культуры, знакомились с иными цивилизациями, они непосредственно ассимилировались в ту расу, исследовать которую намеревались. Технология матрицирования сознания позволяла как бы скользить сквозь несколько поколений ассимилированного в тот или иной народ сознания исследователя, давая возможность наблюдать процессы развития истории народов или отслеживать взаимоотношения культур на протяжении очень длительных сроков. Именно это поглотило эолов целиком, и они, погрузившись в исследования, отгородились от остальной галактики. Но вот сейчас враг оказался на пороге и их мира, а их звездная система наполнилась миллиардами существ, ищущих спасения и питающих слабую надежду на чудо.
   Эолы не отказали беженцам. Они никогда не были высокомерны. Не от мира сего, им не было чуждо сострадание, только вот незадача - они не обладали военной мощью, способной остановит врага. Они углубились в исследования своего наследия. Враг приближался, а решения все не было. И как это обычно бывает, ответ на их вопросы был дан на стыке давно позабытого старого и вновь нарожденного нового.
   Прошли тысячелетия, с тех пор, как цивилизация эолов жила буйной жизнью, воевала и строила боевые флоты. Но те времена ушли в глубокое прошлое, научив эолов жить так, как они это делали сейчас. На орбите планеты Эол вращался спутник - небольшая луна, изрытая кратерами и взлохмаченная невысокими горными цепями. Ее называли Рой. Внутри луны в наследие нынешним поколениям от бурного прошлого осталась огромная цитадель, об истинном предназначении которой большинство эолов уже и не помнило. Даже ученые, которые в настоящее время использовали цитадель, как врата в иные миры, не до конца понимали ее функции. Возможно, когда-то она могла погасить или зажечь звезду, столкнуть с орбиты планету или превратить в пыль неприятельский флот - такова была ее мощь, но сейчас ее неисчерпаемые энергетические ресурсы ученые использовали для своих экспериментов. Сочетание безмерной мощи цитадели с технологией переброски в параллельные миры позволяла теоретически осуществить сумасшедшую идею - перенести всю систему Эол целиком в параллельный мир и таким образом сбежать от врагов, оставив навсегда родную вселенную. Но это была теория. А на практике...
   Работы закипели. Посланцы различных миров кто как мог помогали эолам. Остатки звездных флотов, сконцентрировавшись на подступах к системе, установили заслоны на пути врага, пытаясь замедлить его продвижение, а в это время цитадель превратилась в разбуженный улей, вокруг которого сновали тучи пчел-кораблей. Луна, как еж, ощетинилась вытянутыми иглами масс-перебросчиков, плавающих вокруг нее и способных транспортировать вглубь цитадели огромные узлы, которые собирались в невесомости на орбите Эола. Целые корабли, входя в створ похожих на стилеты масс-перебросчиков, переносились вместе со своим грузом внутрь луны, разгружались и покидали ее чрево тем же путем, каким попали внутрь.
   Но война есть война. Среди бесчисленного количества беженцев неизбежно затеряется тот, кто послан врагом. Когда казалось, что Орда уже не сможет помешать народам, укрывшимся в системе Эол, покинуть эту вселенную, к одному из масс-перебросчиков, неотличимый от прочих, приблизился неприметный грузовой корабль, прошел стандартную проверку и канул в глубине цитадели. Если Черный Круг не мог быстро сомкнуть на непокорной системе свою разрушительную длань, он посылал вперед тонкое острие своего отравленного кинжала - диверсантов. Их называли Ассасинами Черного Круга - это были самые преданные и опытные воины Орды.
  
   Важнейшим компонентом всей технологи переноса в параллельный мир являлся, как ни крути, человек. Вернее, его мозг. При всем совершенстве технологий, позволивших создать мощнейшие компьютеры и титанические механизмы, исключительность человеческого мозга, непостижимое человеческое самосознание оставались непревзойденными. Только мозг Хранителя, - человека, контролирующего процесс перехода, мог справиться с лавиной информации, которую необходимо было обработать. Мириады миров параллельной вселенной, сонм звезд и планет вокруг них, - все это просеивалось подсознанием Хранителя, помогая точно выбрать место переброски и осуществить сам переход. Не каждый эол мог быть Хранителем. Люди, имеющие необходимые способности, были редкостью. Их берегли и пестовали, их потомки с большей долей вероятности могли становиться наследниками дела своих родителей. Но масштабы предстоящей задачи ставили много вопросов. Сможет ли Хранитель контролировать столь масштабный переход? Враг был у ворот системы и последние звездные корабли прибывали в Эол, чтобы приготовиться к переходу, а по пятам их преследовала Орда. Иного пути, как проверить теорию на практике, не было.
   Хранитель Олин Гар не был стар и умудрен опытом. Не эти качества играли решающую роль. Только его способности, мощь которых он доказал в множестве успешных экспедиций. Он мог проводить самые многочисленные группы по ту строну Врат. И его потенциал, похоже, не был до конца исчерпан. Сейчас Олин Гар готовился занять свое место в управляющем центре цитадели. Облачаясь в эластичный костюм Хранителя, он нервничал, хотя внешне сохранял спокойствие. Причиной тому была вовсе не бравада перед суетящимися вокруг техниками и инженерами. Рядом стояла его жена и взволнованно следила за мужем. Олин не хотел лишний раз давать ей повод волноваться еще больше, так как Наойя была на последнем месяце беременности.
   Тюльпан кокона управления распростался вокруг затянутой в облегающий комбинезон фигуры Олина и прежде чем сомкнулся вокруг него, мужчина отстранил тянущиеся к нему кибер-сенсоры. Было такое чувство, что он видит жену в последний раз. Какая чушь! Все будет хорошо, но тревожное чувство не оставляло Хранителя. Лица инженеров тоже были хмурыми, и сгустившееся уныние стало давить на Олина. Захотелось что-то сказать жене, приободрить ее.
   - Это моя самая большая экспедиция! Я попаду в исторические хроники эолов, - попытался разрядить уныние Олин.
   Наойя слабо улыбнулась и привычно опустила глаза на купол обтянутого одеждой живота. От Олина не ускользнул этот заботливый взгляд, и он поспешил продолжить:
   - Наойя, все будет хорошо... Мы справимся! А теперь... Мне пора. В цитадели должны остаться только техперсонал и... я, - Олин замолчал, не зная, как еще приободрить жену и предложил: - Давай дадим ей имя. Она еще не родилась, но мы можем придумать имя сейчас, и я буду называть ее по имени в своих мыслях.
   - Давай, - лицо молодой женщины осветилось. В замкнутом пространстве сферы управления взошло солнышко, и лица ученых, до того пресные, разгладились, а на их губах заиграли неловкие улыбки. Олин раскрыл было рот, чтобы высказать свое предложение, как внезапно где-то в глубине цитадели что-то тяжело ухнуло и сфера управления качнулась, колыхая отростками механо-сенсоров. Перед встревоженными людьми, электролизуя воздух, проявился интерфейс-образ руководителя операции:
   - Орда оказалась намного ближе, чем мы предполагали! Они вторглись в систему, - призрачный силуэт пошел помехами, сопровождаемыми натужным гулом, покатившимся по всей цитадели. - Врата атакованы. Пока это только передовые силы врага. Надеюсь, защитный флот справиться с ними. Переход нужно начинать немедленно, - руководитель строго посмотрел на Наойю и буркнул: - Посторонних срочно эвакуировать. Все...
   Техники, подстегнутые приказом, начали пеленать Олина в кокон, подключая к его костюму дополнительные датчики и коммуникационные линии. Двое охранников из службы безопасности осторожно принудили Наойю шагнуть к выходу из сферы. Она обернулась, выкрикнув в последний раз:
   - А как же имя... - но ее слова были обращены к закованной с ног до головы в сталь фигуре, повисшей под куполом сферы управления. Охранники мягко дали понять, что следует поторопиться, и вместе с ними женщина спешно стала пересекать парящий над бездной центральной шахты мостик, направляясь к одному из транспортных порталов, чтобы затем через один из внутренних космопортов покинуть цитадель и добраться до Эола.
   Где-то на середине мостика из светящейся дымки прямо перед ними, перегораживая дорогу, показались неясные тени. Они надвигались стремительно. Охранники, сопровождавшие Наойю, заподозрили неладное и потянулись к оружию, загораживая своими спинами женщину. Тени превратились в силуэты, приобрели глубину и объем, оказавшись облаченными в черные доспехи людьми. Это были диверсанты Черного Круга. Приборы их костюмов обнаружили спешащих навстречу эолов, и оружие в руках диверсантов было уже наготове. Пространство между противниками наполнилось вспышками выстрелов. Один их охранников схватился за плечо, его оружие, преодолев силовое ограждение мостика, соскользнуло вниз и исчезло в глубине шахты. Оказавшись на полу мостика, он отнял окровавленную руку от разодранного выстрелом плеча, выдернул с пояса портативный коммуникатор и закричал в него:
   - Проникновение в центральную шахту, повторяю, проникновение в центральную шахту... - несколько зарядов врезались в тело эола, отрывая руку с коммуникатором и превращая сердце в горстку пепла прямо внутри грудной клетки. Оставшийся охранник оттолкнул Наойю:
   - Беги, беги назад...
   Сам охранник припал на одно колено и стал ожесточенно посылать заряд за зарядом из перегревающегося оружия в наступающих диверсантов.
   Наойя, не оглядываясь, побежала назад к сфере. Что-то еще раз ухнуло позади. Мостик под ней скакнул, уходя из-под ног, а затем с силой ударил ее в подошвы. Женщина упала, защищая кольцом из рук живот, больно ударилась головой, вскочила и увидела, что вход в сферу находится совсем рядом. Оказавшись внутри, она обомлела от ужаса. Трупы обслуживающего персонала валялись тут и там. Один из остававшихся охранников пытался в последний момент облачиться в доспехи Стража, но не успел, так и застыв безжизненной стальной статуей у одного из входов в сферу. Ручейки дымящейся крови стекали из-под негерметично сидящего шлема. За ним, сжимая окровавленный меч, стоял ашшаура диверсантов Шурак-сан. Освобождая себе проход, он с силой толкнул фигуру Стража, и та с грохотом упала на стальной пол. Воин шагнул было к женщине, но тут все пространство сферы залило ослепительное сияние. Враг в изумлении застыл на месте, закрыв ослепленные глаза. Наойя зажмурилась, но жгущий образ Хранителя пробивался сквозь смеженные веки. Его фигура корчилась в конвульсиях, и Наойя чувствовала, что он страдает, но не могла ничем ему помочь. Процесс перехода начался.
   Но что-то шло не так. Внизу одна из огненных струн, питавших сердце цитадели, лопнула, и мир вокруг закрутился в странном танце. Один из генераторов был уничтожен диверсантами, и от недостатка энергии и разбалансировки ядра процесс перехода превратился в неуправляемый слалом на стыке двух вселенных. Тошнота подступила к горлу Наойи, и она обессилено сползла на пол по вогнутой стене, стремясь удержать разум на ускользающем краешке реальности. Словно спеша ей на помощь, в сознании женщины послышался шепот Олина:
   - Мы не сможем сбежать, не сможем... Только цитадель и те, кто внутри нее, окажутся по ту сторону... Я не знаю, кто из нас куда попадет... Но ты... Ты должна спасти нашу дочь. Она Хранитель... Она узнает, как вернуться назад... Я же знаю, где окажется сама цитадель... Держи...
   Наойя распахнула через силу глаза и увидела, что оправленная в сталь ладонь Олина раскрылась, и на ее поверхности алые лучи стали вычерчивать мелкий рисунок, затем участок ладони вокруг нарисованных символов вскипел расплавленными швами и, дымясь, вывалился треугольным кусочком металла на пол перед женщиной. Она протянула к нему руку, и нестерпимый жар ожег кожу, когда она сжала его пальцами, но женщина не выпустила его, терпя боль. Отвела взгляд от воспылавшей с новой силой фигуры мужа и встретилась глазами с сбросившим шлем диверсантом. Она поняла по его глазам, что он тоже слышал. Диверсант выхватил из зажимов доспеха клинок, его губы изломала дьявольская улыбка, он встал и занес клинок над ней, а в следующее мгновение все исчезло. Переход произошел. Не так, как было запланировано. Сама цитадель и все те, кто в ней находился, были вырваны из вселенной Эола и выброшены неизвестно куда. Людей, техников, механизмы, масс-перебросчики, попавшие под воздействие поля цитадели, разметало по параллельной вселенной во времени и пространстве. Хранитель сделал все, что смог. В его памяти было множество обитаемых миров, и он постарался сохранить жизни всем, не различая в тот момент, кто враг, а кто друг, разбросав их по разным мирам, по разным цивилизациям, наделив способностью ассимилироваться и скользить в поколениях. Люди затерялись в новой галактике. А цитадель... Она оказалась на орбите неприметной планетки, вращающейся вокруг старого красного карлика на задворках галактики в параллельной вселенной. Один из масс-перебросчиков уцелел и теперь на долгие тысячелетия повис над луной указующим перстом, став единственным маяком для ищущих и ключом к сокрытым внутри цитадели тайнам.
   Наойя оказалась на пустынной планете. Планете пепла. Любимый мир ее мужа. Она знала этот мир и его обитателей. Она попала в самое сердце урагана, который бушевал на этой суровой планете. Возможно, сама стихия тоже была отголоском ее появления в этом мире. Впереди ее и всех остальных, кто оказался в момент перехода в цитадели, ждала трудная дорога сквозь века и поколения. Все они будут переживать в своих потомках частички себя, все новые и новые реинкарнации их изначальных личностей, гонимые бесконечной тягой поисков. Цивилизации, в которые они попали, находились на докосмической ступеньке развития, но когда-нибудь они выйдут на просторы галактики, и Ассасины Черного Круга устремятся на поиски Хранителя, а Хранитель наконец-то сможет отыскать Врата и завершить неоконченное Олином дело. А в их родной вселенной луна Рой исчезла из мира Эола, а вместе с ней и последняя надежда на спасение от гнета Орды.
  
   Над Элом на долгие тысячелетия сгустилась тьма варварства и рабства. Со времени исчезновения луны минуло несколько тысяч лет. Некогда великая Орда, осев на захваченных планетах, деградировала, постепенно превратив захваченную галактику в лоскутное одеяло феодальных империй, раздираемых междоусобицами. Некоторые цивилизации исчезли, другие, наоборот, возвысились. Эол же опустился в пучину невежества. Древние знания оказались позабытыми, и эолы были отброшены к началу начал. Великие города развалинами покрывали планету. Население влачило жалкое существование под пятой остатков некогда величайшей империи. Эолы забыли путешествия в параллельные миры, технологии, медицину. Науку заменила религия, туманная в своих постулатах и помогавшая захватчикам держать деградировавшую нацию в узде. Там, где раньше планету охватывала орбита спутника, сейчас стальной уздой простиралось гигантское искусственное кольцо - символ рабства планеты, покоренной воинами Черного Круга.
   Народ, потерявший все и забывший все свои достижения, в своем фольклоре, изустно передаваемых легендах и преданиях продолжал хранить слабую надежду на избавление. То, что раньше было реальными технологиями, механизмами и те, кто когда-то были реальными людьми, превратились, преломившись в призме невежества, в тайную веру эолов в Хранителя и Врата. Как бы не толковали избавление различные пророки, неизменным было одно неоспоримое знамение - когда над Эолом вновь взойдет полная луна, это будет означать конец рабству, кольцо вокруг планеты распадется, и Эол будет избавлен от захватчиков.
   Эолы ждали, прячась в тайных катакомбах, скрывая свою веру от захватчиков. А на орбите вожди Орды не придавали значения этим полусказочным бредням, давным-давно позабыв историю Эола и предаваясь своему излюбленному занятию - войнам, дележу власти и интригам.
   И вот однажды монах тайного культа, лишенный ногтей и глаз за свою неумеренную тягу к знаниям, спасенный из стен тюрьмы своими собратьями, ценившими его за трезвый ум и особое толкование легенды, выбрался из своего убежища на всхолмье в глуши непролазного леса черветичных пихт. Он подставил свое лицо солнцу, спеша погреться в его лучах, пока тень от широкого кольца не набежала на светило. Монах долгие годы пытался вникнуть в старинные записи, служившие для других лишь культовыми предметами, но для него исполненные тайного смысла, таящие скрытые и давно позабытые знания. Уже который раз он вел расчет в уме движения звездных тел по тем записям, которые начитали ему его соратники, и по тем, которые он сам смог познать, когда еще был зряч. Он точно мог предсказать, когда тень кольца закроет солнце, рассчитав свое собственное местоположение на склоне холма и попросив усадить себя на нужную сторону света и в заданный час. Послушники выполнили его просьбу неукоснительно. Каково же было его удивление и разочарование в книгах древних, когда лучи солнца, тепло которых монах ощущал на своей кожи, померкли раньше предполагаемого срока. Монах почувствовал стремительный порыв холодного ветра, мгновенно иссушившего капли влаги, выступившие на его лице под жаркими лучами. Он не обратил внимания на возбужденные крики своих последователей, гадая, где же он допустил ошибку - может быть, на светило всего лишь набежало облако или...
   На орбите Эола многоголосое и пестрое население, наполнявшее бесчисленные залы и палубы орбитального кольца, охватила паника. Солнце, мгновение назад рассыпавшее своими лучами блики на суровых конструкциях крепости, вдруг... погасло. Вот оно было, а через секунду черный протуберанец пожрал его светлый диск раковой опухолью чернильной тьмы. Все погрузилось в непроглядную тьму. Только иголочки звезд, обрамляя зияющую дыру на месте солнца, насмешливо поглядывали на замершую крепость. А по невидимой во мраке поверхности планеты Эол пошла странная рябь. Реки, цветущие континенты и моря исчезали, украденные неведомым вором под покровом опустившейся ночи из-под самого носа растерянных хозяев. Гравитационное поле Эола внезапно исказилось и искусственное кольцо вокруг планеты треснуло в нескольких местах, не выдержав нагрузки. Части конструкций, обшивки, целые сектора причальных доков и выносных гондол осыпались с кольца, расползаясь мусорным облаком в стороны. Волна гравитации всколыхнула корабли, наполнявшие систему и, сбившиеся в пугливые стайки, они уподобились древним беспомощным парусникам, застигнутым девятибалльным штормом. Звездолеты сталкивались и взрывались, порождая единственные яркие источники кратковременного света, освещавшие агонию разваливающегося на куски материального знака Орды, а черный шар на месте солнца, никем не видимый, стремительно сжимался.
   На поверхности Эола один из послушников, трепеща, склонился к уху слепого монаха, чтобы сказать слово...
   Ашшауры на гибнущем кольце припоминали легенды...
   И слово было произнесено, а финал легенды последней мыслью запечатлелся в сознании воинов Орды. Всего лишь миг... Для одних спасение, а для других уничтожение... В тот самый момент, когда черная точка бывшего солнца взорвалась огненным ураганом сверхновой, за мгновение до уничтожения в свете вспышки проявилась изборожденная тектоническими морщинами поверхность неизвестной планеты, потонувшая в ядовитой атмосфере. Поглощая подмененную планету и остатки кольца, огненный ураган уничтожающим прибоем понесся к окраинам системы Эол.
   На планете Эол, оказавшейся в иной вселенной вслед за своим солнцем, слуха монаха достигло слово. Долгожданное слово спасения... Полнолуние... Тысячи эолов на ночной стороне планеты, задрав головы, взирали на это легендарное знамение. Над планетой Эол, как некогда тысячи лет назад взошла полная луна, отражая лучи умиротворенного солнца и знаменуя этим начало новой эпохи.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"