Солнце опускалось в море, превращаясь в бесформенный красный блин. Каверны на нем были тенью далеких облаков - да, они были тенью далеких облаков - а вовсе не проеденными в алом свете дырами искажения. Я не собирался по примеру Миля заламывать руки и кричать, что мы все умрем.
Мы все, конечно же, умрем. Но в нашем приличном обществе об этом принято молчать.
- Наклоните голову влево, - посоветовал Нэттэйдж.
Маг в сером вышел из-за спинки кресла и приставил к моему виску механический агрегат, угрожающе похожий на дрель. Механизм зажужжал, покалывая кожу, на мгновение прижался вплотную, обжигая; я коснулся отпечатавшейся магической печати и признал:
- Это выглядело страшнее, чем оказалось.
- Подождите, пока приживется, - Нэттэйдж предупредительно перехватил мою руку, и повернулся к свету, показывая точно такой же рисунок, что у меня. - Татуировка заменит обычную печать связи. Я сам не великий маг и предпочитаю пользоваться любыми средствами.
Я вернул понимающую улыбку. Если в противовес Шеннейру Нэттэйдж решил демонстрировать максимальную заботу и поддержку, то у него получалось правильно расставить акценты.
- Татуировки - практика Ньен?
- В Аринди не доверяют любым модификациям тела, - высший недоуменно развел руками. - Хотя ума не приложу, чем они опаснее зелий. А артефакты, как мы знаем, ненадежны. Тот же переговорный браслет - его можно потерять, сломать, его могут забрать...
Участие, что плескалось в его глазах, было настолько искренне, насколько возможно было изобразить. Обмануть эмпата в истинном отношении непросто, но Нэттэйдж заслужил свой утешительный приз за старания.
Нэттэйдж был мил, вежлив и дружелюбен всегда. Для того чтобы нарушить идиллию мне было достаточно сделать что-то ему наперекор - но к чему портить то, что приносит выгоду нам обоим?
- Мне могут повредить через эту печать?
Отрицать он не стал:
- Могут. А еще вам могут снести голову боевым проклятием. Или расплавить браслет прямо у вас на руке, а это крайне больно, уверяю вас. Или отрубить руку... - Нэттэйдж оперся о спинку кресла, с сожалением глядя на меня: - Я бы не выпускал вас с Побережья вовсе, светлый магистр - внешний мир крайне опасен. Но церемониал требует, чтобы вы посетили северный регион в ответ. Тем более, моим магам необходимо осмотреть границу.
- А я буду отвлекать Шеннейра?
Высший покачал головой, словно досадуя на мою прямолинейность, но согласился:
- Темный магистр Шеннейр - крайне увлекающаяся натура. Его притягивают разные... экстраординарные вещи. И он нетерпелив. Он требует, чтобы вы явились к границам немедленно. Но официальные встречи так не проводятся, светлый магистр. Бывший магистр не может приказать нынешнему признанному советом магистру гильдии бросить все и мчаться на другой край страны по его слову. Это протокольный вопрос.
Вот и пошли подковерные интриги, основанные на размежевании магов. Но раз я стою на виду у всей темной гильдии, то я должен отвечать общим чаяниям. Мое положение и так неустойчиво; с шаткой табуретки удобно вешаться, а не проводить революции. Тем более, я не настолько соскучился по Шеннейру, чтобы видеть его так скоро. На деле мне вовсе не хотелось покидать Побережье, за прошедшее время превратившееся в подобие дома; хотя, возможно, мне просто подливали что-нибудь подходящее настроению.
Я задумчиво провел по краю кофейной чашки и кивнул:
- Мой подчиненный, Матиас, болен. Я не могу брать его в дорогу в таком состоянии и не могу оставить.
Страх за близких - это слабость, но оправданная слабость, которую мне позволят. Светлые пекутся за своих, и я поступаю как светлый.
- Тем более, темный магистр некоторым... опосредованным образом виновен в произошедшем, - Нэттэйдж смотрел на меня чуть ли не с гордостью; тот образ, который из меня получалось вылепить, его устраивал. - Печальный, очень печальный несчастный случай.
- У бедной заарнской зверюшки сильно болит глазик, - Миль вошел в комнату без приглашения, забрав у меня из рук чашку, сделал глоток и брезгливо вылил содержимое на пол. - Светлый магистр собирается сидеть у его кровати, поправлять подушки и петь колыбельные, и ему некогда возиться со всякими темными. Кстати, Кэрэа Рейни, вы не забываете пить универсальный антидот, что я вам дал?
К очередному вызывающему поступку я отнесся стоически. Миля было не исправить.
- Конечно. Я ценю вашу работу.
Универсальный антидот превращал вкус любой еды в картон, но в темной гильдии даже воздух был ядовит. Она отравляла и разум, и все вокруг.
- Какая предусмотрительная заботливость с вашей стороны, Миль, - Нэттэйдж преспокойно наполнил свою чашку и отсалютовал нам кофейником. Мелкие подозрения главу внутренней службы не пронимали. - Наконец-то вы нашли, к чему ее приложить. Рад за вас.
Печать страдания Миль хранил весь путь до медблока.
- Вашей зверюшке стало хуже. Кто же знал, что в его пустой голове столько лишних железок. А еще вас мечтает видеть и слышать Шеннейр, Лорд Норман и половина Побережья. С кого начнете?
К моему приходу Матиас уже спал, и я сел на край кровати, положив ладонь на бледный лоб. Лишние железки - вероятно, остаток экспериментов, что проводил над заарном Лоэрин, чтобы добиться подчинения. При таких условиях любая травма мозга для Матиаса была достаточно серьезна.
- Затяните его восстановление настолько, насколько сможете.
Миль вскинул на меня изумленный взгляд, и протянул:
- Ваша светлость, светлый магистр, приводит меня во все большее восхищение.
- Благодарю.
Я поступаю правильно.
Мне жаль.
Планировал ли я использовать Матиаса с самого начала? Пожалуй, что нет.
Видел я для него иной путь, уже тогда, когда освобождал от подчиняющей удавки, накинутой Лоэрином? Я испытывал к нему жалость, но вовсе не хотел брать ответственность за еще одно потерянное существо - Матиасу самому требовался проводник, а я был плохим проводником. Я мог привести его только к гибели, а ведь Матиас, в отличие от остальных, не был ни в чем виновен. Но отказаться от шанса было глупо, и я не отказался.
Моя хорошая жертвенная фишка. Я бы мог относиться к нему лучше. Я бы мог лгать ему лучше - но мне просто не хватало циничности давать лишние надежды смертнику.
Заарн то и дело царапал тонкий шрам и щурился на свет, когда большегруз подбрасывало на неровной дороге. Теперь его правый глаз немного отличался по цвету от левого; не думаю, что Шеннейр планировал причинить моему охраннику реальный вред, понадеявшись на знаменитую заарнскую регенерацию, но последствия операции, проведенной Лоэрином, дали осложнения, и восстановить зрение полностью маги так и не смогли.
- Не жалеешь о своем выборе?
Бессмысленная дань совести, а не вопрос. Матиас прекратил тереть шрам и жестко отрезал:
- Я уже признал свою ошибку. И даже если я перестану видеть, я все равно буду чувствовать этот мир лучше, чем вы, человечишки.
Ответить можно было правду, ложь, а еще вопрос можно было не понять.
Сборы в дорогу затянулись. Именно это слово описывало их полностью. А еще я вник, что темный церемониал существует, чтобы делать вещи, которые ты делать не хочешь, мучительно медленно.
Большую часть времени темные решали те самые таинственные протокольные вопросы и разрабатывали маршрут - я должен был посетить северные города, внутренняя служба планировала под прикрытием проинспектировать некоторые важные объекты, и вместе с официальной делегацией ехали фуры с ценным грузом. Гильдия отправляла собратьям реагенты, заклинания и артефакты; сутки назад еще ничего не было готово, потом темные придушили жадность, собрали волю в кулак, дождались, когда Норман пришлет машины, погрузчики и рабочих, и с чистой душой выехали с трехдневным опозданием. Теперь шел второй этап - мы стояли под белым обелиском, рядом с дырой в холме, куда уводил монорельс, и нормановские посланники таскали с платформ на фуры опечатанные контейнеры. Заарны, как им и следовало, работали, охрана на броневиках нарезала круги вокруг холмов, а темные бродили туда-сюда и указывали. Благо, рабочие-нелюди язык не знали, и потому никто никому не мешал. Вихрь враждебно следил за нами издалека.
Столичный регион, сердце Аринди, был покинут полностью. А ведь мы до сих пор могли уничтожить Вихрь - подрубить корни, оставив его без подпитки, высушить. Но Вихрь давал безопасную энергию, и потому ничего ему не сделают.
- Светлый магистр, - один из заарнов стащил капюшон, и я весело махнул рукой:
- Привет, Тхиа. Как служба?
С Тхиа я встречался редко, но слышал, что именно он курировал расселение Полыни. Подозреваю, такое повышение бывшая гончая получил только потому, что после семи лет блуждания по человеческим землям его опыт общения с людьми начал отличаться от нулевого.
- Типичный Нэа с поправкой на погоду, - заарн поморщился и отвернулся. - Так значит, ты все-таки получил свой трон гильдии?
- Ради чего еще мне возвращаться в эту страну?
Спиной я почувствовал всплеск злобы; Матиас смотрел на Тхиа с открытой ненавистью, которая внезапно сменилась на затаенную злорадную ухмылку.
Тхиа пожал плечами:
- Выбраковка.
- Мы будем ждать вас снаружи, светлый магистр, - Эршен обменялся с посланником взглядами и демонстративно прислонился к воротам. Норман требовал, чтобы я являлся к нему в одиночестве, и магам это не нравилось - в основном потому, что содержание переговоров они хотели бы слышать. А еще если я ненароком потеряюсь в темных коридорах, меня уже не найдут.
Я слышал раньше, что от северных гор под Аринди тянется цепь пещер, и Норман, вероятно, обосновался именно в них. Свет в подземельях так и не включили; мы спускались вниз на бесшумном лифте, а потом долго шли в кромешной тьме.
- Что обозначает выбраковка?
- Порченые гены, криво вставшая психоматрица, - Тхиа придерживал меня за локоть и иногда вполголоса советовал, куда свернуть. - Эта линейка гельдов вся оказалась неудачной. Лорды планировали выбрать несколько наименее испорченных экземпляров, но одна особь уничтожила все копии, и пришлось оставить именно его как дублера Маллеа. Избавься, пока не поздно. Лорд Норман предлагает хорошую цену.
- Норман?
Тхиа остановился перед светящейся на полу линией и поднял пустые ладони, показывая, что не хотел ничего плохого:
- По-хорошему советую, Кэрэа.
Зал был настолько велик, что по нему гулял ветер. Светящиеся линии вели к двум креслам и столику между ними. Явное проявление расположения: в прошлый раз меня держали на ногах. Нормана еще не было, и я сел в ближайшее кресло, погрузившись в тишину.
Так хорошо не слышать никого, оставшегося снаружи. Хотелось поверить, что их нет.
Когда я вновь открыл глаза, Норман уже сидел напротив и терпеливо ждал. Я поспешно потер слипающиеся веки и сонно прошептал:
- Простите.
Можно я буду приходить сюда и спать? Я уже не помню, когда в последний раз высыпался.
- В следующий раз я прикажу поставить диван.
Норман был самым потрясающим существом, которое мне когда-либо встречалось.
Внешность заарнского Лорда не казалась пугающей; но он был частью своих подземелий и менее всего выглядел живым. Причину встречи правитель Аринди не обозначил, и для верности я начал с успехов:
- Как мы и договаривались, Норман, я восстановил волновые щиты, и сейчас мы достраиваем убежища. Как только гильдия получит новый замок, маги освободят подземелья. О чем вы хотели поговорить?
- Удивительно видеть человека, который выполняет обещания.
Никак не могу понять - это у него такая ирония, или он серьезно?
- Шеннейр тоже выполняет.
- Темный магистр Шеннейр не нарушает взятые обязательства, - по ледяным щитам прошла крохотная трещинка, и я сочувственно добавил:
- Но так, что лучше бы нарушал?
Перед Норманом я никогда не пытался скрываться - если он того хотел, то мог думать, что видит меня насквозь. Заарн ценил искренность, и в том, что его защитное поле начало поддаваться для сканирования, я видел благой знак.
Из темноты выступила полностью замотанная в ткань фигура в безглазой маске и с поклоном протянула мне поднос с одним бокалом.
- Я доволен вами как союзником, светлый магистр, - Норман легко провел рукой, призывая забрать приношение, и пояснил в ответ на паузу: - Это честь.
Значит, не отвертеться. Я с неохотой забрал бокал и в шутку предположил:
- Надеюсь, это проверялось на людях.
- Разумеется, - серьезно подтвердил он.
Если бы не антидот, я не смог бы выпить и глотка этой гадости. Но антидот вообще помогал на разных приемах, где гостей традиционно пытались кормить. Норман раньше не пытался и, вероятно, просто дошел в своем справочнике людских обычаев до соответствующего пункта. К сожалению, заарн следил за мной слишком пристально, чтобы получилось вылить жидкость без обид.
- Для меня важно, чтобы в Аринди сохранялись спокойствие и порядок, - размеренно произнес он. - А для этого необходимо, чтобы магистры действовали вместе. Мы союзники, и вражда недопустима. Я слышал то, что случилось. Темный магистр Шеннейр вам угрожал?
Свет, да почему Лорд Норман нормальнее нас всех?
- Спасибо за беспокойство. Все в порядке, Норман. Правда.
Это звучало, как ложь. Как и должно было прозвучать.
- Вы делаете важное дело, Тсо Кэрэа Рейни. Я надеюсь на наше долгое сотрудничество.
Я с трудом скрыл дрожь в пальцах. Вот оно. Момент истины близок.
- Я могу рассчитывать... На вашу поддержку?
Главное - не сказать защиту или, упаси свет, покровительство. Тогда меня переведут в категорию ценных подчиненных, а этого бы совсем не хотелось.
- Можете, - сказал он.
Сюда его призвал темный магистр. А потом бросил умирать в чужом человеческом мире. Норман не предложил мне открытый союз против Шеннейра, но, пожалуй, он прекрасно понимал, что вдвоем в Аринди они не уживутся. А ведь инцидент с блокиратором принес мне сплошную пользу, позволив узнать расстановку сил.
Я с трудом допил зелье и спросил, отвлекаясь от скользкой темы удачных решений:
- Есть ли надежда, что после разрушения моста Заарней откажется нападать на нас? Что он выберет более легкую добычу?
Не слишком разумно открывать врата в страну, которая может напасть в ответ.
- Нет, - безжалостно отозвался Норман. - У Нэа уже нет энергии, чтобы пробить путь в другой мир. Даже перенаправить врата с вашего старого материка на этот потребовало колоссальных затрат. Они откроют врата туда же, куда открывали.
- И те три или четыре года, что у нас есть...
- Меньше. Нэа нечего терять.
Невеселый исход. Бой на территории Аринди станет для страны катастрофой, и Лорд Ирвин встретит нас с распростертыми объятиями, если мы вновь осмелимся сунуться в Заарней. Пока этот вопрос заводил меня в тупик.
- Два месяца назад, передо мной, вы говорили, что ваша цель - вернуть светлых, - негромко произнес Норман. - Но к чему вы стремитесь на самом деле, светлый магистр? Какое будущее хотите увидеть?
Будущее? Он желает услышать правду? Я могу сказать. Она ничего не поменяет.
- Мир без войны. Процветающая страна, которая не торгует смертью. Единая гильдия. Там, где светлые и темные существуют вместе на равных условиях и без ненависти. Не организации, рвущие друг друга за власть, а центр знаний, где каждый человек может изучать то, что захочет... Но, - я рассмеялся. - Я понимаю, что это невозможно. Время.
- Время, - Норман посмотрел куда-то вбок и встал. - Ваши спутники волнуются. Мне жаль, что наша встреча закончилась так быстро.
Мне тоже. Текущие вопросы мы обычно решали по прямой связи, и в подземелья я приезжал отдыхать. Я уже сделал несколько шагов по светящейся линии, когда Норман снова заговорил:
- Отдайте мне заарна. Не сейчас - но когда у вас появятся другие светлые маги, отдайте его мне.
Наша песня хороша - начинай сначала. А ведь было так хорошо.
- Зачем? - вымученно поинтересовался я.
- А вы бы просили отдать вам светлых магов, если бы они находились у меня в услужении? Я - Лорд. Он должен принадлежать мне.
Вероятно, с точки зрения Нормана, он говорил полностью логичные и интуитивно понятные вещи. Но реакция Тхиа ясно показывала, что в обществе заарнов Матиаса не принимают. Чем призыватель так ценен, что Лорд настойчиво выдирает его у меня из рук? Неразумно соглашаться, пока я не узнаю причину.
- Это будет обмен, - даже голос Нормана немного смягчился. - Я отдам вам что-то, что попросите. Или кого-то.
Тяжело. Я бы обменял Матиаса на Тхиа не глядя. Пусть у Тхиа нет таких способностей, уверен, работать с ним будет гораздо легче. Но время упущено, и поступить так будет подло по отношению к ним обоим.
- Если Матиас добровольно решит перейти к вам, я не стану препятствовать. Прошу вас больше не касаться этой темы.
Норман не пошевелился, но разом потяжелевшая темнота говорила, что Лорд недоволен.
- Вы знаете срок жизни гельдов? - спросил он вновь заледеневшим тоном, и ответил сам: - Гельд должен открыть врата и провести прорыв. Большую прочность в него не закладывают. Гельды - существа с малым сроком годности. Не привязывайтесь, Тсо Кэрэа, люди живут гораздо дольше, чем заарны.
Фигура в плаще бесшумно выступила сбоку и поклонилась, протягивая мне поднос со стоящим на нем фиалом, и Норман кратко добавил:
- Это эликсир. Позволит гельду протянуть до того, как вы решитесь.
И световая дорожка, ведущая к нему, выключилась, погружая заарна во мрак.
Наверх я поднялся гораздо быстрее, чем спускался, и быстро бросил Эршену и Матиасу, проходя мимо:
- Идемте отсюда.
- Вы долго, - заметил Эршенгаль.
- Я спал.
Боевой маг приподнял брови и вернул на лицо равнодушную маску. Вероятно, ответ его устроил.
- Подарок от Лорда Номмейни, - я перебросил Матиасу фиал и внимательно пригляделся. Рассыпаться в пыль прямо сейчас он не собирался. - Часть отправь на анализ. Не хочу, чтобы тебя так же случайно отравили.
Заарн жадно перехватил посылку и быстро спрятал в одежде, пристально глянув на меня, и после короткого колебания сказал:
- То, с кем ты разговаривал - это не Лорд. Это его внешняя форма. Его настоящая форма там, глубоко под землей. Поэтому он не может уходить далеко от убежища.
А вот это уже любопытно. Я не знал.
- На что он по-настоящему похож? Если убить внешнюю форму, Лорд не пострадает?
- Вырастит новую, - Матиас обернулся и наклонился ко мне, прошептав: - Но я могу определить, где он прячется, магистр.
И отстранился с той же странной ухмылкой, больше не сказав ни слова.
Ночь подступала.
Первой остановкой был назначен Лонгард - как союзный светлый замок, подлежащий инспекции, и просто самое приличное место на карантинной территории. После Осеннего праздника Лоэрин покидал свой дом всего один раз, чтобы прилететь в Вихрь на новеньком серебристом антиграве. После запрета порталов летательные аппараты из блажи богатеньких эксцентриков превратились во всеобщую мечту, и никаких иных причин, кроме желания вызвать у бывших товарищей зависть, у Лоэрина не было. При исключении из гильдии темные наговорили ему много мотивирующих вещей вроде "ты бездарность" и "сдохнешь в канаве", и артефактор старательно доказывал, как они ошиблись.
- Я назову его глайдер, - довольно сказал он, погладив серебряную машину по корпусу. - Потому что он гладкий, что значительно повышает аэродинамические свойства.
Темные скрипели зубами и завидовали. По-моему, Лоэрин искренне напрашивался на то, чтобы у него отобрали все финтифлюшки, а замок разнесли по камешку.
Лонгард вырос раза в два и сиял на километры вокруг, гордо возвышаясь над фоне черных холмов, черных оврагов и черного неба. Лоэрин уже начал подсоединять к нему присланные светлые накопители, и дуги защитного поля в нескольких местах вились веретеном. Но подключение прошло не полностью, и я с удивлением заметил, что разрушенные два месяца назад башни так и остались брошенными.
Ворота открылись без происшествий; к гостям Лоэрин не вышел, но темные оттого не страдали, быстро разбежавшись по внутреннему двору и коридорам, которым хозяин предупредительно придал знакомый по Шэн облик. И вот тут можно было начинать бить тревогу. Лонгард без вырвиглазных цветов бешеного зефира был совсем не Лонгард.
Лоэрин обретался на кухне - подозреваю, только потому, что кухня была самым обжитым помещением в замке - и хандрил. Он не уговаривал пожертвовать мозг на опыты, не заваливал новыми идеями, и даже не заметил, когда я встал напротив.
- Мне срочно необходимо пройти обследование.
Впервые вижу, как человек оживает от одной фразы.
Некогда чистый белый халат покрывали пятна от реагентов, ожоги на пальцах прикрывали пластыри, и выглядел артефактор крайне рассеянно. Я сделал мысленную заметку выяснить, не дотянулся ли Шеннейр до него с угрозами - но когда Лоэрин повел меня вниз по винтовой лестнице, то говорил уже более оживленно. Даже слишком.
- Моя большая благодарность за тот экспериментальный материал, что вы прислали. Но вот скажите, светлый магистр, прежде чем стать трупами, они ведь были живыми?
- Кхм, - я запнулся на ступеньке. - Вероятно?
- Так почему бы не отдать их мне сразу?
Исследователь смотрел с такой искренней надеждой, что ответить было в радость:
- Обойдетесь.
- Но исследования не могут быть верными при недостатке материала! Ко мне попадали только обычные люди и светлые... то есть я не хочу сказать, что светлые были плохим материалом... Но для полной выборки темные мне необходимы. А еще заарны. Вам ведь не жалко темных и заарнов? Исследования души...
- Наука доказала, Лоэрин, что души нет.
Поиск души, жизни после смерти и прочей некромантии был вписан в историю темной гильдии траурной краской. Когда ни один дух мертвых не явился на зов и ни один труп не поднялся только потому, что он труп, темные страшно разочаровались и со злости объявили, что за гранью ничего нет. Пустота и распад. Светлые еще веселились и спрашивали, на что те надеялись.
- Лично я эти выкладки не видел и на темных не проверял, - обиделся артефактор и смел с верстака все, что там валялось, достав шлем с датчиками. - Может, только у светлых нет.
- Лоэрин, а вас никогда не смущало, насколько ваши методы аморальны? Запрещены?
- Я служу науке, а наука вне морали. Светлые говорили о запретах, и где они сейчас? Прогресс не остановить, - маг толкнул меня в кресло, после окрика с сожалением оставив держатели для рук и ног в покое. - Да, Кэрэа, а что у вас стряслось?
Я поправил датчики на руках, оттягивая неприятный момент, собрался с духом и признался:
- Я... я сумел переместить темных без нейросети.
Лоэрин подождал еще немного и разочарованно спросил:
- И все?
- Но я светлый!
- А ваш дар перемещения не знает, что вы светлый. Вот когда вы усилием воли пробьете врата в Заарней, вот тогда, тогда будет проблема...
Назойливый писк приборов бил по ушам. Я оборвал чужое бормотание и отчеканил:
- Вы не понимаете, Лоэрин. Я не могу создать эмпатическую связь с такой мерзостью, как темные. Это какое-то извращение.
- Мерзость? - нейтрал высунулся из-за приборов, и с интересом уточнил: - Темная магия причиняет вам боль?
- Она... Да, именно.
- Раньше боль была сильнее, чем сейчас?
А ведь так. Раньше я едва переносил присутствие рядом хотя бы одного темного - а теперь уже два месяца живу в окружении сплошных темных магов, и хотя это нисколечко не весело, но вполне терпимо.
- ...Да.
- У вас искусственно инициированный светлый синдром, - тоном, которым обычно сообщают диагнозы, объявил он. - Как и у всех светлых, что ко мне попадали. И вы выздоравливаете.
Я потянул провода, ведущие к вискам, мечтая оторвать начисто. Я ждал встречи долгое время, мысленно проигрывая предстоящий разговор, думал, как признаться так, чтобы это не звучало слишком дико, и меня просто не приняли всерьез.
- То, что со мной происходит, это ненормально, Лоэрин!
- "Любой светлый будет прежде всего поддерживать другого светлого", - артефактор соскочил со своего места и обошел меня по кругу, говоря все быстрее и быстрее: - Светлый синдром - ловушка для эмпатов. Затраты на создание связи с другим эмпатом всегда меньше, чем с не-эмпатом. Чем больше светлые общаются со светлыми, тем сложнее им общаться с кем-то иным. А если общение светлых замкнется на самих себя, то их эмпатические поля сольются, слипнутся в одно, в сравнении с которым все внешнее окажется чуждо... враждебно. Кэрэа, это же идеальное оправдание для войны!
- При чем тут...
- Нет, слушайте! Чтобы светлые начали убивать, врага нужно обезличить, лишить всего человеческого, уничтожить любую симпатию и жалость, разорвать все связи. А если враг вызывает физическое отторжение... идеально. Ваши правители намеренно пошли на изоляцию светлой гильдии. Переезд светлой гильдии из Шэн был не поражением, а первым шагом к войне. Светлые всех обманули, а темные радовались, что вся Шэн досталась им!
А ведь Шеннейр говорил примерно о том же. Но я всегда считал, что светлые покинули башню потому, что темная магия стала для них невыносимой, а не темная магия стала невыносимой потому, что светлые покинули Шэн.
- То есть чтобы светлые не воевали с темными, нужно заставлять светлых общаться с темными?
- Заметьте, не я это сказал, - мгновенно пошел на попятный Лоэрин. - В любом случае, для вашей эмпатической сети рядом нет никого, кроме темных. Это нормальный процесс. Все будет хорошо, у светлых профессиональная социальная мимикрия. Вы будете маскироваться под темных лучше, чем сами темные...
- Я не хочу этого.
Тени стояли прямо за ним, и я ощущал их четко как никогда. Вот это со мной происходит? Я распадаюсь, теряю свою суть, смешиваюсь с окружением, как краска в стакане с водой? Это было ясно с самого начала, но получить подтверждение из чужих уст было страшно.
- Это в вас говорит болезнь, - Лоэрин оперся о подлокотники, уставившись на меня горящими глазами: - Вы первый светлый, который преодолел светлый сидром. Остальные почему-то предпочитали смерть... А может, я все-таки возьму у вас пробу костного мозга? Это почти не больно!
Да я бы тоже предпочел смерть. Просто у меня нет выбора.
- То есть мой дар перемещений будет усиливаться?
- Особый дар всегда усиливается, если его использовать, - разом потух артефактор. - Как вы с ним справляетесь?
- Я? Справляюсь? - я саркастично ткнул пальцем в ошейник, и Лоэрин тяжело вздохнул:
- Повезло.
Немой вопрос он оставил без ответа, а потом снова вздохнул и встал, поманив меня за собой.
Двери на секретные уровни Лонгарда Лоэрин делал из любви к искусству. По крайней мере, дверей было много, и все они были разные.
- Я могу сделать любой артефакт, но это просто ремесленный навык, - сказал нейтрал, ожидая, пока закончится сканирование. - Но самые лучшие я создаю, когда приходит вдохновение. И я это не контролирую. Как будто мной управляет чужая рука... вы представляете, каково это - когда из твоей жизни выпадают часы, дни, и вы не знаете, что сотворили и почему?
Круглая железная дверь наконец откатилась в сторону. Пол небольшого зала густо усеивали осколки, а посередине стояла конструкция, напоминающая стеклянную спираль.
- Сюда я отношу артефакты, предназначение которых не смог определить, - Лоэрин с иронией обвел зал рукой. - В последнее время у меня просто прилив вдохновения. Я практически не помню последний месяц. У вас дар гельда, дар открывать межмировые врата, светлый магистр, я создаю артефакты. Мы оба с Островов, наши дары - дары Заарнея. И знаете, что я тут подумал... что если я должен построить дверь, а вы - ее открыть?
И все же, чтобы дотянуть до драматичности Миля, нейтралу недоставало мрачности и надрыва. Я обошел спираль по кругу, вспоминая пустынный чужой мир и циклопический межмировой мост, и успокоил:
- Заарнские врата я видел своими глазами, и это совсем на них не похоже. И при всех ваших талантах, Лоэрин Дэлла Гефаро, я сомневаюсь, что вы сумеете построить пространственный мост быстрее, чем несколько сотен лучших заарнских специалистов.
Мысль, что он хуже каких-то заарнских специалистов и Лордов с тысячелетним опытом, Лоэрина ранее не посещала. Кажется, ему даже хотелось поспорить.
- А вдруг...
- Если это вас так беспокоит, я обращусь к Норману.
- Нормана не надо, - испуганно отказался он. - Норман меня уничтожит.
Да он и меня уничтожит, если будет хотя бы шанс на то, что я представляю собой угрозу.
- ...и Норман поставит вокруг вашего замка пространственные барьеры, потому что вы боитесь заарнских тварей, что строем бродят мимо вашего замка. Не поднимайте панику раньше времени, Гефаро. Возможно, это всего лишь следующая ступень вашего дара.
С провалами в памяти и лунатизмом. Но Лоэрин занимался тем, что препарировал мозг, и здесь он был большим специалистом, чем я.
- Что-то оно все равно мне не нравится, - признался маг и взял у стены кувалду, привычным жестом опустив ее на стеклянный артефакт.