Аннотация: ...и прочие незначащие мелочи несения порядка и справедливости в массы
...Черный шпиль рассекал небо на две части, нависая над раскинувшимся далеко внизу городом. Море крыш, строгие линии проспектов, зелень парков...
Нет. Все должно быть не так.
Небо - охристо-серое за пыльной пеленой. Вместо домов - груды камней, вместо парков - высохшие скелеты деревьев. И только темная гильдия по-прежнему возвышается над мертвой столицей. Величественная и неизменная. Вечная.
"Незыблемая".
Я прислонился лбом к холодному стеклу, не оборачиваясь на прозвучавший укор. Тени стояли за спиной, и мне не нужно было смотреть, чтобы узнать каждую из них.
Тени ждали.
Тени умели терпеливо ждать.
- Будет много жертв.
"Жертвы - это плата. Кровь уменьшит боль. Кровь принесет покой. Здесь холодно, здесь очень холодно и пусто. Мы тоже не хотели умирать".
- Я ничего не забыл.
Я закрыл глаза, не зная, продолжают ли тени говорить, или слова звучат в моем сознании. Так холодно и пусто. Если твой дом разрушен - так ли сложно начать строить новый? Или страшно потерять и его? Стрела, посланная в цель, не умеет сомневаться. Нас определяет память. Память и прошлое, от которого не сбежать.
"Мы верим, - тени подступили вплотную. Тени не собирались уходить. - Пора возвращаться. Все будет хорошо. Мы никогда тебя не покинем. Мы всегда будем с тобой, наш магистр".
...- Почему он не просыпается, Миль? Вы говорили, что он скоро очнется!
- В течение трех-четырех часов - это не значит "немедленно".
- Как вы можете быть настолько спокойны? Вы хоть представляете, что с нами сделает Шеннейр...
- А вот об этом надо было думать, когда вы его сюда тащили, Вильям.
Громкие голоса ввинчивались в голову, вырывая из сонного забытья. В памяти замелькали отрывистые воспоминания: кровь на камнях, склонившийся надо мной темный магистр, крики, ослепительный свет... Я поморщился и с трудом разлепил глаза. Здравствуй, этот нелучший мир.
Под потолком гудели желтые лампы. Меньше всего помещение походило на больничную палату или роскошные покои гильдии - скорее на технический чулан. Мечущийся по небольшой комнатке Вильям облегченно выдохнул, заставляя гадать, что привело легкомысленного мага в такое состояние. Самочувствие темных меня не волновало, но то, что окружающие после нашего общения все чаще становятся невротиками - факт. Как эмпат, я бы предпочел бы иметь дело с тем, кто испытывает чуть меньше эмоций.
У кровати с пресным лицом и книжкой сидел Миль, в противовес товарищу абсолютно спокойный. Я перевел взгляд на капельницу, тянущуюся к руке, и прошептал классическое:
- Где я?
В комнате не было решеток, потому что не было окон. Когда мы были врагами, все было намного проще, и темные, дежурящие у моей постели, не вносили душевный разлад.
- Вилленсхольм, личное поместье Вильяма, высшего мага ближнего круга, - ядовито продекламировал заклинатель.
- Очень рад вашему визиту, - запоздало добавил Вильям. Он стоял у двери и, кажется, даже дышать старался через раз.
Я оценил голые стены и трубы под потолком и издал задумчивое "гм". То ли ради светлого магистра так расстарались, то ли поместье переживало не самые лучше времена.
Миль со стуком захлопнул книжку и пристально уставился на меня. Верно, сейчас я должен был что-то понять и даже раскаяться, и я с интересом начал смотреть ответ. Темные маги, пытающиеся использовать чисто светлые фишки, искренне умиляли.
- Ваша неадекватная оценка ситуации поразительна, и закономерно возникает вопрос, за какую милость источников с вами рядом оказываюсь я, - наконец на одном дыхании выдал заклинатель, и, не получив реакции, чуть повысил голос: - Вы почему отпустили заарна, скажите мне?
Слова застревали в пересохшем горле, да и мне, по большему счету, нечего было ответить. Выслушивать порицание от врагов было странно, но кроме врагов меня никто не окружал.
- Что вы на меня так смотрите, Рейни? На Шеннейра так смотреть будете. Заарн вас охранял, или делал вид, что охраняет. Пока с вами рядом был нелюдь, то ни один ненормальный не рискнул бы приблизиться. Реакция тварей лучше, чем человеческая.
С такой позиции наш договор с Матиасом я не рассматривал. Но когда ты начинаешь слишком верить в свою неприкосновенность, попытка покушения хорошо приводит в чувство.
- Кто?..
От неловкого движения тело прострелило болью. Миль закатил глаза:
- Героический мститель-одиночка. На девяносто девять процентов идиотов всегда найдется один буйный.
По своему обыкновению, проценты темный маг отсчитывал от населения в общем.
- Вроде бы, светлые грохнули у него невесту... то есть не сами светлые, а ваша диверсия... Случайная жертва. И ничего лучшего, чем прикончить светлого магистра, он не придумал. И плевать, что со всеми нами будет, если вы умрете, - он зло скривился. - Самый мерзкий тип людей. Сдохни все, зато я в белом. Можно было успеть поймать его душу и привязать к телу для допроса, но один недоумок снес этой сволочи голову. У боевиков рефлексы работают быстрее мозгов.
Я прикусил губу и откинулся на подушки. Уже неважно, задумывал тот парень нападение сам или его подтолкнули. Удивительно то, что он был единственным. И за что, по мнению Шеннейра, я должен любить войну?
- Вильям, больному плохо. Подите уже отсюда.
- Это мне плохо, - пробормотал хозяин Вилленсхольма.
- Так подите отсюда и лечитесь.
Вильям растерянно кивнул и не осмелился ослушаться. Сразу после его ухода в комнату заглянул еще один маг, но на раздраженный жест Миля быстро скрылся. Кажется, во всем, что касается меня, заклинатель приобрел непререкаемый авторитет.
- Охрана, - кисло уведомил он, поднося к моим губам стакан с синей жидкостью. Это было неприятно, но выбирать я не мог.
- Почему я здесь, а не в Лонгарде и не в гильдии? - лекарство убрало боль, взамен подарив шум в голове и все усиливающуюся сонливость.
- Лонгард сейчас что проходной двор. А гильдия... я же говорю, вам сильно повезло, что рядом оказался я.
Миль был талантлив, в чем у меня не имелось сомнений - как и в том, что это не приносило ему ни пользы, ни радости.
- Я вам благодарен, честно. Но, может быть, вы расскажете все по пунктам, чтобы я знал, за что возносить вам хвалу до конца жизни?
- Тьфу. И зачем я со светлым разговариваю? - спросил сам себя мастер проклятий, и сам же понял, что просто больше никто не разговаривает с ним. - Вас травили. Яд в ткани, в воде и пище. Все ваши покои в гильдии буквально пропитаны им, но в таких крошечных дозах, что сложно выявить. Не смертельно, но, накапливаясь в организме, тяжелую длительную болезнь яд бы обеспечил. Вам повезло, что вы так быстро оттуда съехали.
Вот стал бы я там долго задерживаться.
- Бронна? - быстро предположил я, и сам же возразил. - Нет, слишком явно. На нее подумают в первую очередь...
- Рейни, - прервал меня Миль. - Вы же такой чудный повод. Шеннейр сильно обижен на высший совет. А он умеет быть мелочным, наш магистр. Бронна - не Бронна, правда - неправда, какая разница?
Он принялся поправлять иглу от капельницы, и мне стало тоскливо и тошно от этой заботы. Пришлось уставиться в потолок, преодолевая отторжение, и утвердительно произнести:
- Это еще не все.
- К вам привязали небольшое проклятие, - голос заклинателя чуть потеплел. Проклятия были его стихией, но заниматься ими в мирное время было не так просто. - Смешное такое. Экзотическое. На эмоции. Ослабляет хорошие, усиливает негативные, пробуждает плохие воспоминания. Не опасное, но даже самого жизнелюбивого человека доведет до отчаяния.
- Вы его сняли?
Миль изобразил какую-то невнятную гримасу:
- Да оно на вас не подействовало. Так что убить вас не хотели, но лишить сил - вполне. Шеннейр сразу перевернул вверх дном Лонгард, а тут вылез Вильям со своим предложением помощи... - сквозь подступающий сон я почувствовал, как маг поправил подушку и подоткнул одеяло. - Отдыхайте. Завтра будет хуже.
Когда я проснулся в следующий раз, обстановка изменилась мало: Миль все так же сидел у кровати и читал, зато капельницу убрали. Теперь я разглядел, что за серебристые линии ветвились по стенам: комнату густо уляпывали магические печати, и самая крупная простирала лучи прямо над кроватью. В теле ощущалась слабость, и рана под повязкой ныла, но в целом я чувствовал себя достаточно хорошо, чтобы наконец вырваться отсюда.
- Сколько дней осталось до Осеннего праздника? - задал я самый важный вопрос, и заклинатель, не отрываясь от чтения, коротко бросил:
- Пять.
Пять дней?! Я резко сел на кровати и согнулся; по ране словно полоснули острым когтем, и тупая боль почему-то отдавалась в сердце. Одеваться пришлось аккуратно, но мысль об упущенном времени подгоняла сильнее.
- Мне уже можно уйти?
Миль смотрел неодобрительно, но не мешал, поэтому спрашивал я исключительно для проформы. Заклинатель тяжело вздохнул и встал, пряча книгу:
- Я специально не будил до этого момента. Но если швы разойдутся, и вы за углом в крови захлебнетесь, я предупреждал.
На темных я наговаривал зря. Палата оказалась не заперта и вела в точно такой же коридор, похожий на технический тоннель с проводами и трубами под потолком. Стоящие у двери боевые маги вежливо поздоровались и пропустили меня вперед; оставлять их за незащищенной спиной было страшно, и я вчитывался в чужие эмоции с удвоенным усердием. Но, по-моему, боевики считали, что у них отпуск.
- Миль, я вашим способностям доверяю. А Лоэрин и вовсе Шеннейра на ноги за одну ночь поставил.
И это хорошо, что на меня напали в набитом магами волшебном замке, а не посреди глухого леса. Нелогично развивать технику и не развивать при этом медицину.
- А вы себя с темным магистром не сравнивайте. Его даже Ишенга укатать не смог.
Идущие вслед за нами охранники разулыбались. Упоминание своего главы в контексте "неубиваемый мерзавец" им льстило.
Вильям сидел в столовой и чах над переговорным браслетом. Заметив нас, высший тотчас же отодвинул его в сторону и засуетился, накрывая на стол и извиняясь за все сразу. Судя по тому, что вместо еды был бульон, готовили тут только для меня, а остальные жрали то, что дают.
- ... и Норман передает вам приглашение в свой штаб, - самое важное сообщение хозяин Вилленсхольма оставил напоследок, чуть не забыв.
- Внезапно, - я прекратил разглядывать печати на полу, на столе, на стульях и на тарелках, и перешел к печатям на столовых ложках. Устроившиеся напротив охранники подбодрили, что все печати проверенные, безопасные и прочные, наводя на разные грустные мысли.
- А что вы хотели? Вы отобрали у него целый бункер, - Миль, как обычно, не ел, зато отбивал аппетит у остальных. - А наш добрый Лорд магов под землю принципиально не пускает. Не пускал. До вас. Но и бункер у него раньше не отбирали.
Еще бы. Гильдия неровно дышит к подземельям, которые подходят для жизни и сделаны не ими, но непременно для них. А настоящие обитатели подземелий - это преходяще.
- Вильям, мы ведь в замковой долине? - уточнил я, меняя тему. Замковая долина - это такое сакральное место, где все давно делено-поделено. За каждый источник идет жесткая борьба, и далеко не каждый высший маг способен тут поселиться. Но сейчас я не чувствовал никакой магии; наоборот, колдовские печати словно блокировали любое влияние извне. Но я бывал в долине обычно с диверсиями, поэтому ничего кроме взрывов и горящих замков толком не помню.
Темный заметно смутился:
- Это не само поместье, это старые выработки. Настоящий Вилленсхольм внизу, в долине.
Это многое объясняло... да чтоб вас. Ничего это не объясняло.
- Что с ним произошло?
Смятение, вызванное столь быстрым приближением праздника, уже отступило. Раз уж гильдия продержалась столько дней, то подождет еще несколько часов. А вот вопрос, почему именно Вильям так ратовал за мое возвращение, требовал ответа. И другое - у меня был свой интерес в долине замков.
- Я бы мог вам показать... - он неуверенно покосился на Миля и уже тверже произнес: - Наверное, я должен вам показать?
Выход из старых шахт закрывала двойная стальная дверь. Снаружи на первый взгляд защищаться было не от кого: солнце сияло, небо синело, длинное ущелье уходило вдаль. Буковые рощи на склонах холмов оделись в золото, и опавшие листья с шорохом разлетались в стороны, когда катер проносился над дорогой. Боевые маги бодро ехали следом на гибридном раритете из танка и мотокомбайна, Вильям безоблачно улыбался, Миль сидел мрачнее тучи. По-моему, никто еще толком не осознал, сколько всего у нас накрылось вместе с телепортами.
- Как себя ведут? - я кивнул на спутников, и Вильям оптимистично объявил:
- Могло быть и хуже. А снаружи вас еще заарны охраняют. Дальше хоть потоп, но пока вы с Норманом не повидаетесь, он вас тоже будет беречь.
Приятно, когда твоя жизнь настолько не безразлична окружающим.
Заарнов я не увидел, но, возможно, в высокой траве они были. Мелькнул аккуратный поселок с подсолнухами в огородах, жители которого нас стойко проигнорировали, группа рабочих в комбинезонах, идущих по обочине, заградительные щиты и ржавые ворота.
К Вилленсхольму вела старая липовая аллея. Дорожка из гравия петляла между старыми деревьями, становясь все более заросшей, а парк - все более заброшенным. Хозяин поместья с любопытством вертел головой, словно не был здесь долгое время, и я приглядывался к нему, отмечая занимательный факт. Обычно маги не могут удержаться, чтобы не прикоснуться к искре, ощутить силу, которую она дарует, даже если в этом нет нужды. Но с момента нашей встречи Вильям ни разу не использовал дар, и даже его искра казалась тусклой и подернутой пеплом. Он к ней не обращался, в ней не нуждался, и магия ему только мешала. Редко, но такое бывает.
Поместье действительно переживало, а скорее доживало времена печальные и тревожные. Когда-то роскошное большое здание теперь напоминало древнюю развалюху, вросшую в землю. Листья с деревьев опали, слипшись в ржавые комки, земля высохла и растрескалась, и все это великолепие покрывал тонкий белесый налет. Я старался ни к чему не прикасаться, отмечая, что даже небо над домом поменяло цвет: из чисто-голубого до фиолетового. Дыхание искажения ощущалось всей кожей.
- Ну и гадюшник, - честно выдал один из охранников, и я с ним согласился:
- Вилленсхольм прокляли? Кто?
За войну я видел и не такое, но встретить порченую землю в мирное время, в замковой долине - оч-чень странно. Вряд ли поместье Вильяма атаковали заарны, чтобы здесь так фонила их магия.
Высший маг неопределенно повертел рукой:
- Нет проклятия. Я сразу вызвал Миля, когда началось... все это. Разрушения, болезни, несчастные случаи...
- Предохранители на источник поставлены? - продолжил допытываться охранник. - Утечек в накопителе нет? Все контуры замкнуты?
И откуда же он взялся, такой умный? Вроде бы я видел этого человека вместе с Эршеном еще в Хоре, и уже не оставалось вопросов, за что он попал в ссылку.
- Ничего общего, - ледяным тоном перебил Миль, меряя незваного советчика высокомерным взглядом. - Берите пример со светленького - он не лезет с советами туда, где ничего не смыслит.
Темные темным меня ставят в пример. Дожил.
- Так то ж светлые. Им не нужно, - недобро хохотнул второй охранник. - А мы как зачищать полигоны, так вас устраиваем.
Напряжение между заклинателем и боевыми магами свербело в ушах сотней безмолвных обвинений и раздражения друг другом. Но то, что боевики вновь осмеливались высказывать подобное вслух, было серьезным признаком.
- Товарищи, не надо спорить, - Вильям спихнул с порога мумифицированый трупик птички и отомкнул амбарный рунический замок. - Мой источник... немного взбесился.
От такого определения маги выпали в осадок и цапаться действительно перестали. То, что имел место какой-то конфликт, сам Вильям даже не подозревал.
Порча глубоко въелась в разум Вилленсхольма, отравив, растворив в болезненных видениях, оставив от волшебного замка ветхую оболочку. Но подвальные перекрытия, мощные и крепкие, еще держались. Винтовая лестница вела на уровень примерно минус второй, и печати ажурной сетью покрывали все поверхности. Они не столько блокировали магию, сколько распределяли ее в пространстве, не позволяя сконцентрироваться и стать по-настоящему опасной. Ювелирная работа.
Еще проще было выжечь источник начисто и заключить место в бетонный саркофаг, но какой же маг на это согласится? Это все равно, что отрубить себе больную руку, когда есть надежда, что можно ее вылечить. Или голову. Отношение к источникам такое, индивидуальное.
Ничего особенного в ритуальном зале не было - точнее, тут ничего не было, кроме широких каменных плит и дрожащего воздуха над ними. Восприятие сбивалось, утверждая, что там пляшет черное пламя - неровное, подернутое серым пеплом и пронизанное бледными нитями. Я осторожно потянулся к нему, пытаясь найти отклик, и огонь успокоился, плавно вытянувшись к потолку. Так, еще ближе... но темный источник яростно полыхнул, как дикий зверь бросаясь на прутья клетки, и Вильям разочарованно отвернулся, теряя к происходящему интерес.
Он же не ждал, что я сумею вылечить источник? Меня начинает восхищать огромное количество людей вокруг, до сих пор верящих в чудо. Зато Миль с боевиками продолжали шипеть друг на друга, занимаясь не мечтами, а полезным самоутверждением. Влезать было даже как-то неловко, но задерживаться здесь мне не хотелось совсем:
- Я ценю, что вы посвящаете меня в тонкости своих взаимоотношений, но объясните уже, в чем дело?
- Заражение, - Миль ухитрился заткнуть оппонентов первым. Похоже, подобные стычки были для магов не в новинку, и вынужденное сосуществование они разнообразили как могли.
Я коротко вздохнул:
- Чем?
Мне было не слишком приятно вести беседы с темными. Но, с другой стороны, вряд ли темным было просто вести беседы со мной.
- Нет сомнений, что темная магия сильнее светлой, - нараспев повторил заклинатель, и на сей раз никто не стал с ним спорить. - До светлого источника не дозовешься, а темный пни посильнее - и заработает. Но темный источник силен потому, что для нашего мира он враждебен. Мы, скажем прямо, отхапали у Заарнея часть силы и привили на своей почве. И Лорды на нас до сих пор сильно злы.
- Они вымирают без нее, - тихо уточнил я.
Миль зачерпнул темное пламя, не без злорадства наблюдая, как оно кусает пальцы, не в состоянии причинить вред. Пожалуй, с такими заклятыми кольцами можно было совать руки даже в кислоту:
- Медленно вымирают, я так скажу. Которую сотню лет, и вымереть не могут. Да, было бы неплохо пристыковать к нам Заарней и его завоевать, но что-то не склеивается... стоп, Рейни, вы светлый, вам это не должно быть интересно. Не надо на меня так смотреть.
Мне - нет. Но то, что Миль считает пустой фантазией, темный магистр Шеннейр воспримет как руководство к действию. И переубедить его сможет разве что пуля в лоб.
- Заарней бесперспективен, - отмахнулся Вильям, прекратив с самоуглубленным видом колупать стену. - Зачем нам их проблемы? Радиация, опять же...
- То есть Заарней сохранил связь с темной магией, и теперь может влиять на наши источники? - я сжал начавшую раскалываться голову, пытаясь собрать мысли воедино. Общаться с людьми, которые говорили каждый о своем и слышали только самих себя, было тем еще испытанием.
- А вы как думали - зачем наш драгоценный магистр устроил ритуал призыва в главном источнике гильдии? Нет, не сохранил. Но эти сотни лет заарнские колдуны не бездельничали. Это мое мнение, - подчеркнул Миль таким тоном, словно не сомневался в его истинности.
Я убрал руки и хмуро сделал вывод:
- Каждый темный источник - потенциальные врата.
- А светлых у нас не осталось, - заклинатель стряхнул призрачное пламя с ладоней. - И что теперь, без магии сидеть?
Обратно мы ехали медленней и по другой дороге. Вряд ли магов мучили тревожные мысли - они уже привыкли и к отравленному источнику, который, несмотря на порчу, все же давал энергию для единственного накопителя, и к вечной угрозе. Здесь давно ко всему привыкли. Если захотеть, то можно научиться закрывать глаза на многие вещи.
Я тоже хорошо это умел.
Ущелье вилось дальше, глубоко прорезая землю, и на соседнем склоне показался дальний замок - почти настоящий, с высокой стеной, дозорными башнями и развевающимися флагами. Отсюда он казался крошечным.
- Мы с Райаном соседи, - беззаботно пояснил Вильям.
А если сказать точнее, эта часть долины - земля Райана, а Вильям живет с краю. Жаль, что в свое время мы сюда не добрались. Райан не казался... особо значимой целью. Из тех, за кем шла настоящая охота, выжили только двое: Шеннейр был удачлив, Миль предугадывал опасность наперед.
А Райан сумел развернуться потом.
- У него все в порядке?
- Десять накопителей в фундаменте, Тсо Рейни, если вы в курсе, что это значит, - презрительно процедил Миль. - Перетащил к себе из замков светлых. Он может открывать портал в Заарней, и ничего ему не будет. Элементарнейшие щиты, немеряно силы, и ни капли мастерства.
Впрочем, зависть, звучащая в его голосе, была вполне объяснима.
Замок приближался, как будто вырастая из земли, угрюмым колоссом нависая над дорогой. От него тянулись длинные тени - холодные и сырые, и я чувствовал, как за внешней каменной оболочкой гудит магия, закручиваясь в вихри. Для того чтобы наполнить десять накопителей, нужно огромное количество энергии. Источник Райана даже вполовину не был столь силен.
- Вы потому настаивали на моем возвращении?
Вильям шутливо поднял руки:
- Светлый магистр, ваши высшие материи для меня недоступны. Я знаю, что меня считают выскочкой, купившим себе место, и, Тьма в свидетели, так и есть. Но я бываю на советах, и я вижу, что в каждой ситуации, которая требует действий, раз за разом гильдия предпочитает не делать ничего. Я не говорю, что они поступают неправильно... или во вред... но мне непонятен такой подход.
Случайно попав в высший круг, Вильям избрал простой способ выживания - прикинулся полным идиотом. Хотя все равно оставался вопрос, почему высшие его терпели. И с чего он взял, что Алин должен править? Он же не магистр.
- Вильям, а как вам все еще позволяют оставаться в долине?
- А Вильям у нас общается с заарнами, - ехидно сообщил Миль. - У него дипломатическая неприкосновенность. Хотя интересно, почему при таком раскладе к Норману вечно должен обращаться я...
Вильям недоуменно пожал плечами. Первое правило темной гильдии он уже постиг: было бы дело, а тот, на кого его перевалят, всегда найдется.
- Я вам плачу.
Миль скривился. Напоминание о подчиненном положении не приносило ему удовольствия, и остаток пути прошел в недовольном молчании. В таком же молчании катер остановился в ангаре, и темные последовали дальше, отчетливо не собираясь сегодня никуда лететь.
- Простите за беспокойство, но когда мы выезжаем в Шэн?
Закономерный вопрос им не понравился.
- Но вы еще недостаточно... - Вильям обернулся к спутнику в поисках поддержки, - восстановились?
- Что случилось? - маги вновь переглянулись, и я повторил с нарастающей тревогой: - Почему я не могу вернуться в гильдию?
Хозяин шахт, заводов и проклятого Вилленсхольма рассеянно растрепал волосы, словно не зная, как донести печальную новость, и брякнул как есть:
- Там Шеннейр с катушек слетел.
- Он не слетел, он всегда таким был, - скучно возразил Миль, прислоняясь к стене. - Просто вон, для светленького притворялся. Рейни, вы спрашивали, почему вас отправили в Вилленсхольм? Чтобы не стенали над душой, когда он начнет резать тех, кто его предал.
- Казни? - похолодев, уточнил я. - Но Шеннейр не хотел...
Он говорил мне сам, что магистр не имеет права следовать своим желаниям. Но, и я не мог этого отрицать, публичные кровавые убийства - именно то, на что этот человек был способен.
Мастер проклятий драматично возвел руки к потолку:
- Великая Тьма, убереги меня от подробностей! А вы думали, что мы все помиримся, возьмемся за руки и будем делать общее дело? Он этого не хотел, он об этом мечтал все дни, что провел в тюрьме, и тут у него появился повод!
- Казни, - обескураженно подтвердил Вильям, привычно не реагируя на вспышку эмоций. - Когда вас ранили, Шеннейр был в ярости. Он и так нестабилен, а теперь вовсе... Похоже, ваше присутствие его сдерживало...
Пресветлый источник, стоило мне выйти из игры на пять дней, все полетело кувырком. Страх был полезен, но темных нельзя было загонять в угол. Загнанные в угол люди способны на многое, а нам нельзя ввязываться в войну, в которой нет гарантии выиграть.
- Я должен немедленно возвращаться.
Миль покачал головой и открыл книгу, показывая, что в разговоре он больше не участвует.
- Я вам не запрещаю, но... - его наниматель ненавязчиво перегородил мне дорогу. - Тсо Кэрэа, будьте благоразумны.
- Какого... - я провел ладонью по лицу, стирая лишние эмоции, и спокойно продолжил: - Как я отсюда проведу Осенний праздник?
- Вы не сумеете его провести, - маска легкомысленного мага трескалась, открывая вторую, холодную и расчетливую. - Вы слишком слабы.
- Есть варианты? Другие светлые?
- Аринди обречена, - Вильям признал это без лишних эмоций, как уже сложившийся факт, и положил ладони мне на плечи, с жаром убеждая: - Вам не нужно никуда ехать. Оставьте гильдию Шеннейру, темное темным, магию магам. Пусть сами расплачиваются за свои ошибки. Норман гарантировал мне и моим людям место в его убежище. Выиграют те, кто переживут прорыв, Тсо Кэрэа Рейни.
- Выживут единицы.
- Вот видите, как хорошо мы друг друга понимаем, - подхватил он. - Эти единицы будут творить мир. И на развалинах нам как никогда понадобятся светлые.
Злость затмевала разум, мешая контролировать себя. На Шеннейра, который ломал мой замечательный, давно расписанный план. На этого жалкого человечка, который посмел встать у меня на пути. На всех, кто мешал мне достичь то, ради чего я еще жил.
- Вы препятствуете светлому магистру?
В его глазах на мгновение мелькнул страх; высший попятился, и немного неестественно рассмеялся:
- Признайте сами, вы не Ишенга. Вы просто вчерашний ученик, на которого свалилось слишком многое. В том нет вашей вины. Это не ваша война.
Эмоции звенели вокруг, и я впервые подумал, что это, должно быть, прекрасное ощущение - чувствовать чужую боль.
- Хорошо, - я смирился с его правотой, и повернулся к своим охранникам: - Вам не приказывали удерживать меня в Вилленсхольме?
- Абсолютно нет, - осклабился первый, и его товарищ с преувеличенной заботой добавил:
- Вас здесь держат, светлый магистр?
- И вы можете спросить у Шеннейра, будет ли он рад меня видеть?
- Без проблем, - первый поднял переговорный браслет повыше, демонстрируя его собравшимся. - Темный магистр Шеннейр ждет вас с нетерпением.
Боевые маги с готовностью перехватили возможность отыграться за то, что все это время их принимали за безгласное приложение к оружию.
- Вильям, - я вновь повернулся к хозяину поместья, внимательно глядя ему в глаза: - Я очень устал. Пожалуйста, не мешайте мне делать то, что я должен сделать.
Кажется, он вполне живо представил, что будет, если зло и мрак по имени Шеннейр заявится сюда самолично. И безумца не остановят сомнительные статусы и привилегии. Но миг колебаний прошел быстро, и Вильям упрямо свел брови, не собираясь отступать. Охранники не шевельнулись, но я сумел уловить, как внешняя расслабленность переходит в готовность к драке.
Неизбежную стычку боевых магов прервал демонстративный зевок:
- Вильям, да не встревайте вы между светлым и его сверхценной идеей. Он же к высшему благу по трупам пойдет. Пусть едет и сам поглядит, что за монстра выпустил на свободу.
- Вы и меня считаете чудовищем, - напомнил я, и Миль равнодушно пожал плечами:
- Вы и есть чудовище. Но пока совсем маленькое.
Сравнение немного покоробило, и я не мог сказать, в какой именно части.
- Шеннейр нормален, - твердо сказал я, отгоняя сомнения. - Я светлый, и я не ошибаюсь в этом.
- А я темный, и я вижу все плохое, что ждет впереди. Вы уже ошиблись, - Миль со стуком захлопнул книгу и повернулся к нам спиной: - Рейни, я на вас нагляделся на жизнь вперед. Как вы мне надоели. Вы, все, я ко всем обращаюсь, дорогие гости. Убирайтесь уже.
Башню Шэн и замковую долину соединяла старая скоростная трасса, уже местами заросшая и потрескавшаяся. Сейчас высшие предпочитали путешествовать через личные порталы - маги и зашевелились только тогда, когда система мгновенного перемещения рухнула. Двигатель прогресса в Аринди - исключительно лень. Если в гильдии отключатся лифты, то мне и вовсе луну с неба пообещают. Там этажей под сотню.
- Я стараюсь поддерживать дорогу в порядке, - Вильям то и дело бросал на меня настороженные взгляды. Словно возможность оказаться в одной лодке со светлым магистром уже не казалась ему такой привлекательной. - Не слишком доверяю телепортам...
- Сложно верить телепортам после того, как поговоришь о них с Милем.
- Вы не верите Милю?
- Для него мир непроглядно черен и переполнен ужасами. Я не говорю, что он неправ, но это лишь одна сторона.
Заклинатель пожелал нам проваливать и гордо остался в поместье. Он жил среди чудовищ, и мне оставалось только ему посочувствовать. Не каждый так сумеет.
Деревья по сторонам дороги превратились в размазанные полосы. Ярость свернулась в тугой узел, перехватывая горло, и приходилось дышать медленно и размеренно. Я ведь был уверен, что Шеннейр полностью вменяем. Мог ли он сорваться? Или притворялся с самого начала? Резня в гильдии - это последнее, что мне нужно. Я не мог так ошибиться, настолько ошибиться...
Развалины промелькнули в один миг, и я очнулся только тогда, когда увидел черные ступени, поднимающиеся к угрюмой башне. У входа дежурили боевые маги, которые скорее не выпускали тех, кто внутри, чем охраняли гильдию от вторжения. Вильяма и сопровождающих вежливо оттерли в сторону - хотя высший и не думал протестовать - и с готовностью расступились передо мной:
- Вы как раз вовремя, - радостно поприветствовал один из дежурных. - Магистр будет рад. Он надеялся, что вы найдете время посетить хотя бы одну казнь.
Страх, пропитывающий башню, горчил на языке. Я не запоминал путь: магов казнили тут же, на нижних уровнях, ближе к источнику, и это было единственное место в Шэн, которое я знал досконально. После принятия титула магистра подобные места стали сплошь близки и знакомы. Гильдия затаилась, как затравленный зверь, и только на лицах встреченных боевых магов горело мрачное торжество. Кажется, власть поменялась даже без сопротивления.
- Наконец предатели получат по заслугам, - проводник остановился у зала казней, явно предлагая разделить с ним момент триумфа, и распахнул двери.
Было бы замечательно с грохотом ворваться внутрь и сразу воздать правым и виноватым чем потяжелее, но створки открылись бесшумно. А потом я затормозил сам, не справившись с воспоминаниями - все слишком похоже... слишком. И медленно пошел вперед, чувствуя, как накопленные эмоции волной катятся по рядам собравшихся:
- Шеннейр. Вижу, вы нашли занятие себе по душе.
О, меня заметили. На меня смотрели. Ко мне оборачивались, и среди темного клубка чувств появилось одно новое: надежда. Потому что вламываться на чисто темный междусобойчик и устраивать там тарарам было для светлых магистров вполне в порядке вещей.
Зрительные места амфитеатром спускались к небольшой арене. Казнь была в полном разгаре: большой механизм, напоминающий саркофаг, уже запустил иглы в пленника, высасывая магию. Сначала - магию. Темный источник с готовностью поглотит жертву целиком. Незнакомый заклинатель не двигался: как я знал, иглы втыкались и в нервные узлы, не давая приговоренному навредить себе. Но он был все еще жив, и часы вновь начали отсчет времени, плавно и неторопливо набирая ход.
- Вы имеете что-то против, светлый магистр? - лениво спросил Шеннейр. Он сидел на прежнем месте, на возвышении, и за его спиной стояли двое: какой-то хилый высший без кровинки на лице, едва держащийся на ногах, и как всегда невозмутимая Гвендолин. На ступенях я не без удивления заметил Матиаса, жадно ловящего каждую деталь, но темный магистр демонстрировал скорее пресыщенность и скуку.
- Мне следует напомнить, что казни не должны проводиться без подробного расследования? Сейчас каждый маг на счету.
Я считал шаги, и путь казался бесконечным. Сколько раз я был там, на возвышении, рядом с Шеннейром, и мечтал задушить его цепью от оков. Или чтобы хоть кто-нибудь ворвался в зал и остановил происходящее... Разумеется, такие вещи слишком сказочны, чтобы случиться.
- Это не ваша гильдия, Тсо Кэрэа Рейни, - властно напомнил собеседник.
- И не ваша тоже, - я вскинул руку, отдавая неслышный приказ Шэн, и между нами рухнул прозрачный барьер. Боевики, стоящие у арены, дернулись вперед, но вспыхнувшие под ногами синие круги не дали сдвинуться с места.
- Как это знакомо - и опять светлые лезут туда, куда не просят! - темный магистр преодолел преграду легко, кривясь в издевательской усмешке. Переход от спокойствия к гневу был почти мгновенен, но взрывной характер Шеннейра был известен далеко за пределами гильдии. - Знакомо и предсказуемо. Что, решили защищать темненьких? Я еще даю вам шанс отступить. Отойдите в сторону, Тсо Кэрэа Рейни, ради собственного блага...
Я отрицательно покачал головой, ожидая его приближения, и мельком отметил, как освобожденного мага поспешно уволакивают с арены, как заклинатели колеблются, готовые сражаться. Довольно интересное ощущение - находиться в поворотной точке. Бунт мог бы начаться отсюда: хаотичный, кровавый и достаточно бесполезный.
- Оставьте нас, - мягко попросил я, вкладывая в слова все способности к внушению.
- Все вон, - синхронно рявкнул Шеннейр, и боевые маги неохотно проследовали за остальными.
Линии, окольцовывающие зал, замкнулись, и двери исчезли, исполняя дуэльные правила. Теперь никто не мог проникнуть сюда извне - и отзвуки магического сражения не выйдут за пределы стен. Магическое сражение в первую очередь опасно для тех, кто на него смотрит. Те, кто сражаются, обычно лучше знают, на что идут.
- Вы очень вовремя, светлый магистр. Как я и думал, не смогли остаться в стороне, - темная волна поднялась над головой, грозя раздавить, сломить, смять. И обрушилась вниз, окружая меня широким выжженным кругом. Шеннейр небрежно затушил огни, довольно жмурясь, и расхохотался: - И мерзкое чудище выпустило жертву, устрашившись праведного гнева... Простите, Кэрэа. Я уже боялся, что все впустую.
- Они считают, что мы тут друг друга убиваем, - темный магистр насмешливо кивнул в сторону дверей. - Признаю, ваше появление было эффектным. Пусть даже... неблагоразумным. При любых других условиях вам бы это так легко не сошло.
В любых других - но не в этом. Я обвел взглядом пустые ряды, затертые пятна крови на плитах, механизм для казней, покрытые багровой коркой иглы, и терпеливо спросил:
- Что вы делаете?
Для эмпата нет проблемы отличить искреннее намерение убивать от притворного. Что не отменяет факта, что притворство сбивает с толку. Я умел заглядывать за маски, и то, что видел там, вряд ли нравилось больше.
- Избавляю Аринди от тех, кто ей мешает, - темный маг как ни в чем не бывало подошел к небольшой дверце, прячущейся за местами наблюдателей, и поманил меня за собой: - Я думал над нашим разговором, и признаю, что был неправ. Я ценю свою жизнь достаточно высоко, чтобы отказывать вам в такой небольшой просьбе. В конце концов, каждый имеет право на месть...
Я окончательно перестал понимать, что происходит, слепо идя следом. Шеннейр толкнул очередную дверь и посторонился, пропуская меня вперед:
- Кажется, вы просили головы тех, кто проводил казни светлых? Я немного добавил от себя. Эти люди давно меня бесили. Но, надеюсь, вы не будете против.
Здесь пахло кровью и немного - гнилью, потому что печати мороза на стенах мешали разложению. Головы тоже были здесь - лежали на полу аккуратной горкой, повернув ко мне обескровленные лица и пустые, покрытые инеем глаза.
- Ну же, Кэрэа, теперь вы довольны? В определенном роде вы говорили верно - светлому магистру незачем воевать. И нет необходимости убивать. Вокруг уже достаточно людей, которые сделают это за вас, - Шеннейр по-прежнему дружелюбно улыбался, и это было гораздо страшнее. И он был прав. Разве не к этому я стремился? Разве не для этого я вытащил его из тюрьмы? Мне нужен был палач, нужен был тот, кто стал бы делать за меня грязную работу. Оружие.
- Зачем... зачем все это?
- Я же кровавый монстр, который разрушает только для своего удовольствия, - обескураженно развел руками темный магистр. - Мнение сложившееся и порой лестное. Мне с этим ничего не поделать, да я и не собираюсь. А вы будете благородным спасителем и защитником. Должен же хоть кто-то им быть.
- Шеннейр, это не развлечение.
- Не будьте столь серьезны! У вас получится. Я буду вам подыгрывать. Соглашайтесь, Кэрэа, это будет весело.
Безумие пылало в его глазах, искажало черты, превращая лицо в гротескную маску.
- Каждому защитнику нужен свой монстр. Вы же хотите стать светлым магистром? И, клянусь, вы им станете.