Говорят, даже миндальные деревья в саду были красными от крови, пролившейся в тот день. Не щадили никого - даже детей. Скалы на побережье помнят тот день, и море помнит. И люди. Враги прорвались у главных ворот, воины Артексов сражались за каждый клочок земли, сражались из последних сил, но этих сил не хватало. Все, кто мог держать оружие в руках, взяли его. Даже женщины, даже дети. И все погибли, ибо враги не щадили никого. Говорят, даже миндальные деревья в саду были красными от крови, пролившейся в тот день.
(Из хроники Западного Побережья)
Мягкий свет начинающегося весеннего дня разбудил Дира. Он сонно моргнул и сел на узком покрытом мехами ложе. И тут же вспомнил - он не в замке, и здесь нет ни отца, ни наставника Ларса. Нет постоянных изматывающих тренировок и еще более изматывающих разговоров с отцом. Он на охоте, которую устроил с единственной целью - выбраться из замка.
Дир накинул рубаху и вышел во двор. Над землей стоял легкий туман, скрадывавший очертания деревьев у реки. Дир сбежал по тропинке к воде. Над рекой туман был еще гуще. Противоположный берег исчез в его белых облаках. Дир умылся. По-весеннему холодная вода обожгла щеки, но зато окончательно отогнала сон. Из темной воды на Дира смотрел молодой парень с серыми глазами и твердой линией подбородка. Светлые волосы были взъерошены после сна. Дир хлопнул по отражению рукой и встал.
В дом возвращаться не хотелось. Дир уселся на бревно. Первые лучи солнца потихоньку разгоняли туман над рекой. Свежий ветерок принес запах распускающейся зелени, Дир вдохнул его полной грудью. Так, наверное, пахнет свобода. Но ему достанется только несколько дней этой свободы, или, по крайней мере, ее подобия, ведь за ним всё равно присматривают. Гурса, правда, сейчас сладко спит, но его присутствие тяготило Дира. Ощущение скованности не покидало ни на минуту.
Но Гурса спит, а Дир не спит, следовательно... Дир даже улыбнулся от мысли, которая пришла ему в голову. Осторожно, чтоб не поднять лишний шум, он пробрался в конюшню и вывел своего коня. Поглаживая животное, Дир быстро вскочил на него и двинул по еле заметной тропке в лес.
Отъехав подальше, Дир спрыгнул с коня и смог, наконец, насладится своей свободой. Пусть на несколько часов, но свободой.
Весенний лес открыл ему свои объятья. Нежная зелень берез перекликалась с темно-зелеными соснами, только дубы не спешили распускаться, словно боялись возвращения зимних холодов. Косые лучи утреннего солнца, заставляли росу вспыхивать драгоценными камнями. Лес звенел от пения птиц и жужжания насекомых. И над всем этим буйством жизни летала золотистая пыльца цветущей сосны.
Дир совсем ошалел от этой ЖИЗНИ, жизни во всех ее воплощениях. Он готов был обнимать деревья, сейчас он мог все, абсолютно все. Это счастье ничто не могло омрачить. Выйдя на поросшую травой полянку, Дир пустил коня, а сам улегся прямо на чуть согретую землю и стал смотреть в небо. Там в небе летели редкие не заслонявшие солнца облака.
Провалявшись так довольно долго, он решил возвращаться. Хорошо бы было остаться тут подольше, но молодой организм требовал завтрака, а Дир, увлеченный своим бегством, забыл захватить поесть.
Вскочив и отряхнувшись, он подозвал коня и замер, увидев ее. Она была такой, как рассказывали воины в замке. Небольшая с ослепительными перьями всех оттенков синего цвета - РАЙНА, синяя птица. Птица расправила лилово-черный хвост, показала небесно-голубое горлышко и повернулась, словно хотела показать себя. Затем повернула голову, и поглядела на Дира золотистым глазом.
Юноша смотрел на птицу, не отрываясь. Первый раз он видел знаменитую птицу райнакинов - племени, жившем высоко в горах на севере. Говорили, что райна и райнакин так связаны между собой, что смерть одного ведет к смерти другого, боль одного это боль другого. Правда это или нет, Дир не знал, но знал точно, синяя птица не летает без райнакина, следовательно, где-то рядом...
-Мир тебе! - раздалось позади Дира.
Дир повернулся и увидел молодого мужчину, стоящего у сосны. Руки незнакомца были сложены в приветственном жесте.
Длинные темные волосы были заплетены в косы, переплетенные на затылке сложным узлом. Узкое лицо, тонкий нос с горбинкой, тонкие губы и золотисто-карие, как у райны глаза. От виска вниз по щеке шел кривой узкий шрам. На незнакомце была кожаная куртка с уплотнениями на плечах и запястьях. Из-за плеча торчала рукоять меча. Подозрения Дира, что это и есть райнакин, оправдались - с резким криком райна сорвалась с ветки и спланировала на плечо незнакомцу.
-Меня зовут Сойл, - представился незнакомец.
-Рад приветствовать тебя, Сойл, воин райнакинов, - ответил Дир, - Меня зовут Дир из Даялина.
-Рад приветствовать тебя, Дир из Даялина.
На этом приветствия были закончены и Дир пригласил нового знакомого к себе в охотничий домик, ему очень хотелось поближе познакомиться с райнакином и узнать побольше о таинственной синей птице. Коня у Сойла не было, поэтому они пошли пешком. Райна не сидела на плече, а летала над спутниками, изредка издавая резкие крики.
Дир узнал, что Сойл спустился с гор, желая поглядеть на южные страны и возможно заработать, нанявшись к кому-нибудь, что в прошлое лето он был на севере у морских лордов, видел Календру и тинг и даже плавал на ладье к Ледяным островам. Сойл рассказывал о своих приключениях, и Дир замирал от желания и самому попасть в них.
Наконец они свернули на тропинку, ведущую к домику. На полпути навстречу вылетел Гурса, лицо его было бледное и сердитое. Он хотел что-то сказать Диру, но, увидев райнакина, промолчал, только поклонился и сказал.
-Доброе утро, мой лорд! Завтрак давно ждет тебя!
-Отлично! - ответил Дир, но про себя отметил, что Гурса почтителен на людях, а наедине с Диром часто пользуется правом старшего.
От его взора также не ускользнуло, как напрягся его новый знакомый при слове "лорд", однако Дир был слишком рад, чтобы задумываться над этим.
-Прошу прощения, что не смог выразить своего почтения тебе лорд Дир из Даялина, но ты не предупредил о своем высоком положении, - с поклоном произнес Сойл.
-Не стоит, - ответил Дир, - Лорд Даялина - мой отец, а я лишь наследник.
Сойл улыбнулся, и Дир предложил ему и Гурсе разделить с ним завтрак.