***
 
В утробе древнего колодца,
Где в череде несчетных лет
Со мною лишь осколки солнца
Да звезд ночных далекий свет,
Я жду, недвИжим и бесплотен,
Паря в прохладной тишине,
И память сонмами полотен
Ушедший мир являет мне.
Кто я? Как объяснить мне это?
Я и туман, и отблеск лун,
И песня, что была пропета,
Когда мой Марс еще был юн,
И отзвук гулкого молчанья
Колодца темной глубины,
И пыль веков, и ожиданье...
Я жду. Сплетая явь и сны,
Я терпеливо жду и верю,
Как-будто знаю наперед:
Чужим повеет. Скрипнут двери.
Верша живого оборот,
По праху миллионолетий
Чужой проложит борозду,
Чужой посев неся планете.
И мой настанет час, я жду.
 
01
 
Рассвет. Звезда. Раскаты грома.
Я чую гарь, огонь, металл.
Звучит язык, мне незнакомый,
Прервав молчанье дюн и скал.
Свершилось! В двери ожиданья,
Под скрип петли, покрытой ржой,
Поправ века и расстоянья,
Вошел непрошенный Чужой.
Вот флаг зашелестел под ветром,
Вот звук шагов, стучат сердца.
В потоке солнечного света,
Как золотистая пыльца,
Я нежусь, праздный и незримый,
Следя, как блестками слюды
На камне стен неутомимо
Играют отблески воды.
Опять шаги, все ближе, рядом.
Склонились трое надо мной.
Их мой приют, как сладким ядом,
Влечет холодной глубиной,
Изящной кладкой их чарует
Его истершийся гранит,
Но им неведомо, какую
Он тайну жуткую хранит.
 
02
 
Вот сверху склянку опускают.
Во мрак упавший солнца луч
На склянке радугу рождает,
Как луч, пробившись из-за туч,
Рождал ее на сочных травах
В росинках летнего дождя
Под песнопенье птиц в дубравах.
Я жду. Немного погодя
Стекло коснулось водной глади.
Всплеск! Ярких бликов фейерверк!
Натянуты веревки пряди,
Я медленно плыву наверх.
За мной плывут воспоминанья -
Нить без начала и конца.
Все напряженней ожиданье.
Вот верх колодца в изразцах,
Что вылепил гончар когда-то,
Души частицу в них вложив -
В них дым костра и запах мяты,
В них мир, что был когда-то жив,
Был жив и гимн слагал светилу,
Что день дарило с высока
Всему, что время превратило
В пустыню красного песка...
 
03
 
И вдруг как-будто заболела
От напряженья голова.
Кровь наполняет пульсом тело,
Звучат понятные слова,
Звенит струя в прохладе утра -
Вода из склянки как слеза.
Проходит боль, но почему-то
Пока еще туман в глазах,
Как будто в этом теле двое.
Быть может, это от воды?
Нет, это началось со мною,
Когда, предчувствием беды
Чужой восторг первопроходца
И жажду поиска затмив,
Я всплыл из темных недр колодца,
Свой мир с чужим соединив.
И вновь, как дождь, как шум прибоя,
Как бесконечный бег волны,
Вопрос один приходит: Кто я?
Кто я такой? Чьи вижу сны?
И в чем мое предназначенье,
Смысл быть за гранью бытия?
Ответа нет, лишь повторенье,
Как эха отзвуки: Кто Я?
 
04
 
Туман, что был в глазах, растаял,
Мне лучше, четок мысли ход.
Теперь, кто я, я точно знаю -
Я с корабля, второй пилот.
Я молод, у меня есть имя,
Есть тело, руки, пальцы рук -
Я ощущаю их своими,
Я ощущаю мир вокруг!
Как долго я лишен был плоти,
Таясь в стерильной глубине!
О, сколько лет, беззвучной ноте
Внимая в гулкой тишине,
Не чувствуя сердцебиенья
И сладость вдоха позабыв,
Я в вечность складывал мгновенья
Под ожидания мотив.
И вот она - лавина жизни!
Как славно снова ощущать
Все спектры мира в чувства призме
И снова двигаться, дышать,
Упругой кожей, каждой клеткой
Пить солнца раннего тепло
И чувствовать, как брагой крепкой
Оно по жилам потекло...
 
05
 
Я пьян от жизни многоцветья.
О, как приятно делать то,
Чего ты был лишен столетья,
Рядясь в нетленное ничто:
Пить воду жадными глотками,
Напрячь плечо, расправить грудь,
Поднять с земли невзрачный камень
И просто головой кивнуть!
Я в отрешеньи чувства множу,
Как будто чувства сотен тел.
Я пьян... Друзей уже тревожит -
Случилось что-то? Заболел?
-Нет, все нормально! - отвечаю,
С восторгом ощущая, как
Слова мои бесследно тают,
Соскальзывая с языка.
-Очнись, пора идти, дружище!
Но в глубине небытия,
Найдя, опять услады ищет
Он - тот, кем был когда-то я,
Давно умолкнувшие струны
Пытаясь вновь настроить в лад
С мелодией той песни юной,
Пропетой много лет назад...
 
06
 
В дрожащем мареве ракета
Вдали сверкает серебром.
Под нами Красная планета,
Мы у колодца лишь вдвоем -
Друзья ушли. От жерла в метре
Я, в упоении, стою,
Ловлю лицом порывы ветра,
Как-будто молодость свою,
Как будто сумрак послесмертья
Хочу с себя навеки смыть,
Чтоб в новой жизни круговерти
Опять надеяться, любить,
Встречать закаты и рассветы,
Лелеять каждую звезду
И больше не искать ответа,
Кто я такой, чего я жду...
Вдыхаю терпкий дух полудня,
Смакуя каждый новый вдох!
Как звуки нот слагает лютня,
Из бытия малейших крох
Творит аккорд переживаний
Моя чужая ипостась
И в бездну счастья и страданий
Меня бросает, не спросясь.
 
07
 
Но тянет стужей из колодца,
Со дна, где мертвая вода.
И вот уже поземкой вьется
У ног та самая беда,
Неся предчувствие которой
Я слился с тем, кто я сейчас.
И страстный шепот: - Скоро, скоро
Настанет предписанья час!
Ярмом судьбы неволя душу
И опуская с высоты,
Он все настойчивее глушит
Во мне мелодию мечты,
Он указует, он внушает:
-Не ты! Не надо! Не твое!
Надежду в саван пеленает
И нити пут для песни вьет...
Трезвеет ум, бледнеют чувства.
Я другу что-то говорю,
А в сердце холодно и пусто.
Не встретить новую зарю
В саду теней в глухую полночь,
Где замки строятся из лжи,
И где, чужим дыханьем полнясь,
Ты сердцем чувствуешь чужим.
 
08
 
Пора! Моя улыбка счастья
Сошла, уже ухмылка зла
Кривит мне губы. Я во власти
Программы, что во мне ждала.
Ее команд движИмый рядом,
Я к другу тихо подхожу -
Он в бездну устремился взглядом,
Лишь шаг, чтоб перейти межу,
Ту, за которой вечный холод
И кровь, истекшая из жил.
Мне жаль, он полон сил и молод,
Как тот, кем я когда-то был.
И медлю я, и жду чего-то.
Так неистлевший уголек
Ждет и надеется, что кто-то
Раздует жар, что он сберег,
И день вернет, который прожит.
Но нет, уже идет отсчет,
И время вспять идти не может,
И путь мне не пересечет
Ни птиц, весну несущих, стая,
Ни осень, полная тоски.
Пора! И я слегка касаюсь
Горячей дружеской руки.
 
09
 
Мир растворился в черном цвете,
Черно внутри, сдавило грудь.
Мне плохо, я иду к ракете,
С трудом одолевая путь.
Чужая плоть, как клетка, душит,
Я рвусь из этой тесноты.
И снова шепот рвет мне душу,
Срываясь в крик - Не ты! Не ты!
Меня с сочувствием встречают:
-Не болен ли? И где другой?
Я ничего не отвечаю,
Бессильно лишь машу рукой
Туда, где в вечном недвиженьи
Уже застыл один из них...
Знобит. Я вижу превращенье
Друзей в непрошенных Чужих -
Встревоженных, двуличных, гадких,
Чужих во всем до тошноты.
Меня трясет, как в лихорадке,
И снова кто-то в крик: - Не ты!
Он молит, он исходит стоном,
Стремясь из чуждой плоти прочь.
И смерть спешит, хрустальным звоном
Живому возвещая ночь.
 
10
 
Я вновь ничто. Я пар. Я дымка.
Я вздох печали ни о ком.
Неуловимым невидимкой
Я поднимаюсь над песком,
Парю над распростертым телом.
-Он умер! - кто-то говорит.
Как у черты, отбитой мелом,
Команда в ужасе стоит
Вокруг того, кто в одночасье
Мне дал чужой, но жизни миг,
Соединивший все - и счастье,
И боль, и отвращенья крик.
И вот он мертв, и запах тлена
Уже ползет в темницы душ
Незванных странников вселенной,
Как в щель ползет холодный уж.
Он отравляет их украдкой,
Как яд, подсыпанный в вино,
Он - рок, он - страшная догадка,
Что все уже предрешено.
Испуг, смятение на лицах,
И зла нахлынувшего тень
Неотвратимостью ложится
На светлый марсианский день.
 
11
 
Вот снова головокруженье.
Опять чужая плоть, сейчас
Я капитан. Все ждут решенья.
Шесть пар с немым вопросом глаз,
Шесть жизней, я за них в ответе.
Мысль бьется птицей о стекло.
Я чувствую, как по планете,
Сужая круг, крадется зло,
И скоро этот круг замкнется.
Нет, это чувствует Чужой.
Наш сплав возник, чтоб расколоться,
Единство разделив межой
На Жизнь и Смерть - суть мирозданья:
Вот он, вот я, но мы в одном,
Мы - двуединое сознанье,
Но неживому не дано
С живым срастись единым телом,
Сплетясь в единый сердца стук,
И черное не станет белым,
Не станет тишиною звук.
Как тьма и свет, как лед и пламя,
Мы начинаем оборот,
Скрестив мечи - святую память
И песни дерзновенный взлет.
 
12
 
Я чувствую Чужого волю,
А он - мой смертоносный яд.
Мы, как враги на бранном поле,
И нет уже пути назад.
Не славы для, и не для чести
Мы принимаем бой, кружась -
То порознь, то снова вместе,
В одну сливаясь ипостась.
И вот опять все тот же шепот,
Как желчь проклятья на устах.
Он переходит в хищный клекот
И из смирительных рубах
Вновь обретенной чуждой плоти
Стремится вырваться опять...
Мне душно, как в подземном гроте.
Я на коленях. Вот поднять
Меня хотят. Но не подняться,
Не держат ноги, меркнет свет.
- Всем на корабль! Возвращаться!
Я достаю свой пистолет.
Нет, это он, не я, нас двое,
Мы вместе падаем в песок.
Миры сошлись на поле боя,
И кто-то давит на курок.
 
13
 
Как ярко светит солнце! Выстрел.
Все стихло, расступилась твердь.
Я в бездну падаю со свистом,
Туда, где бал справляет смерть,
Где нет ни счастья, ни страданий,
Ни тела тленного оков,
Лишь вьется нить воспоминаний,
Плетя полотна вечных снов.
О, как прекрасен миг паденья!
Тревогу бренной суеты
Сменяет сладость ощущенья
Холодной, чистой пустоты,
Сознанье легкой дымкой тает
И жизнь стремительной рекой
Свою обитель покидает,
Блаженный завещав покой...
Прождав века, тысячелетья,
Приятно снова ощутить,
Что жизнь была лишь тесной клетью,
Что смерть лишь может одарить
Блаженством сумрачной нирваны
На ложе бесконечных грез,
Взамен забрав и боль, и раны,
И соль невыплаканных слез.
 
14
 
Но смерть своим очарованьем
Не может долго восхищать.
Затишья миг - и шквал сознанья
В пучину дня несет опять.
Я вижу тело капитана:
В руке дымится пистолет
И по виску из страшной раны
Пролег в песок кровавый след.
О, черт! Зачем? Команда в шоке,
Абсурд, отчаянье и страх,
Сливаясь в дьявольском потоке,
Челну спасенья прочат крах.
Поток кружИт водоворотом,
Как бесконечный страшный сон.
И мнится, будто стонет кто-то,
Кусая губы. Этот стон
Все громче, он внутри, снаружи,
Он души, мысли и сердца
Уже сковал предсмертной стужей,
И нет отчаянью конца,
Иссякли силы у надежды,
И вот уже спешит гонец
Доставить вечные одежды,
И острый серп готовит жнец.
 
15
 
Жизнь низведя до операнда,
Программный код вершит итог.
Прошла последняя команда,
И нет уже иных дорог,
Ни перепутий, ни сомнений,
Ни бога тысячи имен,
Лишь зов ушедших поколений
Из темной глубины времен.
Мне жаль Чужих, они как дети,
Которых бросили одних.
Но им не место на планете.
Я подхожу, смотрю на них,
Беру за руки, локти, плечи,
И говорю, что жизнь - обман,
Что только вечный сон излечит
От жизнью нанесенных ран.
Теперь я в них, мы плоть от плоти
Неразделимое одно,
Мы отсвет тьмы, мы ночь на взлете,
Мы солнца черное пятно,
Мы безвозвратное движенье
Туда, где свет кончает путь,
И где иное измеренье
Ждет, чтобы двери распахнуть.
 
16
 
Печаль и скорбь на наших лицах,
Сознанье замыкает круг.
Пора! Но раненою птицей
Опять внутри забилась вдруг,
Стремясь последней волей к свету
Через застлавший солнце дым,
Та песня, что была пропета
Под небом Марса молодым.
Она звенит и в небо рвется!
Но нет, ей не дано взлететь.
Назад! Назад! На дно колодца,
Где, не воскреснув, умереть,
Растаять в призрачном тумане
Мечтой, летящей в никуда...
Колодец ждет, колодец мАнит.
Он близко, рядом. Вот вода
Уже рисует отраженье
Шести над ней склоненных лиц.
Озноб и головокруженье,
Из бездны взгляд пустых глазниц,
Строкой в заброшенной тетради
Осиротевшие следы...
И мы летим навстречу глади
Во тьме мерцающей воды.
 
***
 
В утробе древнего колодца
Где в череде несчетных лет
Со мною лишь осколки солнца,
Да звезд ночных далекий свет,
Я жду, недвИжим и бесплотен,
Паря в прохладной тишине,
И память сонмами полотен
Ушедший мир являет мне.
Кто я? Я сам того не знаю.
Я просто жду, следя за тем,
Как серебрится блесток стая
На камне обветшалых стен,
Как солнца луч, остыв, уходит,
И возвращается опять,
И в этом вечном хороводе
Мне ничего не поменять.
Ночь опустилась на планету,
Погасли блики над водой.
Вот в небе новая ракета
Зажглась падучею звездой.
Я жду. И вновь забьется птицей
Аккорд давно умолкших струн,
Чтоб не взлететь и раствориться
В холодном отраженьи лун.