Аннотация: Не каждому дано пережить такое. Темный Владыка теперь на стороне Лин. Чем это закончится и что он задумал - вот чем терзает себя наследница павшего Кенинга
Павел Дыма
СЕРДЦЕ МИРА
Часть вторая
Дети войны
Глава 1
Пседория
Вишневый цвет, словно огромная стая белых мотыльков, облепил молодые веточки деревьев. Кругом царила весна, и даже здесь, в северной провинции Пседории Ворбон, ощущалось ее пьянящее дыхание.
По равнине, раскинувшейся под огромным голубым небом, вдоль желтой полосы дороги ехали двое путников.
- Нам нужно закупить продуктов, - лениво произнес мужчина в кожаной жилетке на голом загоревшем торсе.
- Ага. Насколько помню, пирог давно покинул нас, уйдя в лучшие миры, - улыбаясь, заметила зеленоглазая девушка, подставляя лицо солнцу. - Да и овса лошадям надо прикупить.
- Угу, - кивнул мужчина. - По-моему, впереди деревня, там и затоваримся.
- Согласна, только не пугай детей и собак, - добавила его спутница уже серьезно.
Тени редких деревьев мягко скользили по их головам, плечам, спинам, крупам коней.
- Доброго дня, хозяйка, что это за милый и уютный городок? - громким и звучным голосом поинтересовался мужчина, когда лошади подвезли их поближе к первому дому. - Как зовется этот дивный остров достатка и благополучия?
- Да какой же городок, скажете тоже. Это деревня Эльсинхоф! - ответила средних лет симпатичная женщина, которая поливала цветы за ближайшей изгородью, улыбаясь и не забывая внимательно рассматривать приезжих.
И, видимо, оценив количество поклажи, отделку сбруи на лошадях и уверенные нотки в голосе приезжего, хозяйка с уважением в голосе поинтересовалась:
- А вы откуда путь держите, почтенные господа?
- Откуда? - спросил мужчина у девушки.
- Из Мершира, - ответила девушка, улыбнувшись женщине, а потом и мужчине. - Мой брат там участвовал в конных боях, но получил травму, и мы были вынуждены вернуться домой.
После чего девушка незаметно для мужчины пожала плечами, как бы намекая хозяйке, что не стоит удивляться забывчивости брата.
- Ну, ничего, дело житейское, в следующий раз такой крепкий господин обязательно победит! - с жаром произнесла хозяйка, показывая приезжей, что все понимает. - Но вы же, наверное, проголодались? Заезжайте ко мне, я вас обедом угощу.
- Спасибо за гостеприимство, но мы бы хотели еще припасов на дорогу купить. До Кэвина путь неблизкий, - ответила девушка.
- Что же, тогда едьте прямо по улице и направо, там таверна Джошена, он вас и накормит, и все, что надо, продаст, - улыбнулась женщина. - Джошен - мужик сговорчивый, втридорога драть не будет.
- Спасибо за совет, - улыбнулся мужчина и подстегнул своего гнедого.
- Так что мы делали в Мершире, и, кстати, где это? - поинтересовался Варго у Линеи, когда они уже порядочно отъехали от домика симпатичной хозяйки.
- Мершир - это городок, построенный на месте старой военной академии. Местные жители стараются поддерживать воинские традиции предков, воевавших с вами.
- И проигравших.
- К сожалению, - кивнула Лин и продолжила: - Уже полвека там ежегодно проходят соревнования лучших бойцов каждой провинции.
- И значит, я - лучший боец...
- Кэвина, а точнее, Кенинга. Что и на самом деле очень близко к правде, - пожала плечами девушка.
- Новый боец-мститель павшего города... - задумчиво произнес Сын Тьмы, словно пробуя слова на вкус. И, улыбнувшись, добавил: - Мне это нравится.
- А вот, похоже, и таверна, - всадница указала взглядом на невысокое опрятное строение с коновязью.
Пушистые ветки ив вокруг таверны уже покрылись маленькими зелеными листочками и придавали ей невероятно уютный вид.
- Миледи, могу ли я угостить вас обедом? - спросил Варго, спешившись. Он подошел к Лин и предложил ей руку.
- Скажем так, миледи будет очень не против луковой похлебки с бараньими ребрами и печеными грибами, - ответила девушка, улыбаясь, и сама спрыгнула на землю так же ловко, как и посланник Тьмы.
Тот оценивающе цокнул языком и повел лошадей к коновязи.
Гнедой, в отличие от серой кобылки, взбрыкивал и не хотел быть привязанным к какому-то бревну с колышками, пусть даже хорошо сработанному и отполированному.
Трактирщик Джошен оказался обаятельным приветливым толстяком. Он поздоровался с путниками, выслушал заказы, немного поболтал, особо не донимая расспросами, и поспешил на кухню, чтобы через четверть часа Лин смогла по достоинству оценить и луковый суп, и запеченный до румяной корочки картофель с белыми грибами.
Варго расплатился, попросил насыпать лошадям овса и дать свежей травы. Трактирщик, улыбаясь, кивнул, несколько удивился старым золотым империалам и поспешил к лошадям, считая денек весьма удачным.
Пока гости, почти не разговаривая, наслаждались обедом - жидкой и горячей пищи Лин не ела уже несколько дней - Варго с интересом рассматривал других посетителей. Это были пара местных пьянчужек, поправлявших здоровье дешевым пивом явно местного производства, жрец культа земли, с аппетитом уплетающий кашу, купец, скорее всего, прибывший в деревню по делам, и семейная пара знахарей, пополняющие свои запасы трав.
Собиратели попросили у служанки кипятку, заварили травяной настой, не спеша выпили и ушли. Пьянчужки долго уговаривали трактирщика налить еще по одной, но получили отказ и поплелись к выходу, вздыхая и тихо ворча. Жрец пообедал, но уходить не спешил, просто сидел, жмурился и наслаждался видом из окна. Видимо, торопиться ему сегодня было некуда.
Варго тоже доел, свинина в пряном соусе пришлась ему по вкусу, и он заказал еще. А Лин все сидела, ковыряла грибы и не могла отделаться от ощущения, что все кругом ослепли.
"О, боги, неужели все так просто, - поражалась девушка, - посланник Темного Властелина сидит здесь, в этой таверне, и никто, никто не замечает, что древнее зло проснулось! Исчезли кордоны, никто не следит за приезжими с севера. Да так целую армию можно провести по одному".
Лин не могла понять, почему никто не видит в этом вежливом, сильном и улыбчивом мужчине того, кем он на самом деле был. Даже служитель мудрого Дарни, бога гармонии и покровителя матери-земли, лишь раз или два посмотрел в их сторону и тоже ничего не заметил. Теперь сидит, греется... А там, далеко на севере, очнулся от трехсотлетнего сна Владыка. Правда, сейчас он спит, да и потом, возможно, будет спать, но ведь Варго - носитель его меча и всей злой силы - находится прямо здесь... А окружающие больше заняты собой и своим обедом, чем будущим мира.
"О, великий Митра, что я наделала. Привела этого непредсказуемого убийцу и преданного слугу Владыки сюда, в наш мир, - взмолилась девушка, уже почти раскаиваясь в совершенном. - Но, Пресветлый, я клянусь, что даже ценой собственной жизни уничтожу муадеров и верну посланника Владыки назад, в черный замок. Пусть свершится моя месть, и древнее зло опять уснет на века".
"Возможно, Сын Тьмы наложил на всех заклинание равнодушия к своей персоне, - решила она для себя. - Пусть все идет своим чередом, я же буду следить за ним".
А Варго тем временем ехал впереди, глядя на новый для него мир сытыми и довольными глазами. Чего-чего, а жизнелюбия ему было не занимать.
- Так какие у нас планы? - спросила девушка, глядя на вороного коня посланника.
О том, как однажды утром он появился на месте гнедого, вспоминать ей не хотелось. Но это событие было слишком необычным, чтобы просто выбросить его из головы.
Уже по эту сторону Хабора во время их стоянки в лесу вокруг то и дело подавали голос дикие звери. Волки, рыси, а то и дикие коты, глядя на медленно восходящий Зенаб и его старшую сестру Луну, заводили свои печальные песни где-то вдали. Подходить явно боялись, но время от времени подавали голос, как будто жаловались.
Варго сказал: "Боятся зверушки", и всю ночь проспал как убитый.
Перед второй ночевкой уже ближе к вечеру в сгущающейся тьме медленно появились и приблизились два красных уголька.
- Чьи-то глаза.., - еле промолвила Лин из-за холодного кома в горле.
- Это Акастос, - проворчал Сын Тьмы. - Дух одного из ловчих псов Владыки. Не бойся его, он будет нас сегодня охранять.
- Ага, понятно, - только и ответила девушка.
Сама она еще кое-как смогла заснуть, а вот лошади нет. Присутствие охранника по имени Акастос им пришлось не по душе.
На следующий день захворал гнедой - хрипел, взбрыкивал, дрожал, к вечеру едва ноги переставлял. На него было жалко смотреть.
- Думал, ты ко мне привыкнешь, - невесело глянул на коня Варго. - Но видно, не по силам тебе меня носить. Ладно, что-нибудь придумаем.
А на утро вместо гнедого бил землю копытом и тряс длинной гривой другой жеребец - черный, как смоль, высокий, сильный и очень породистый.
- А где гнедой? - спросила спутница.
Посланник удивленно посмотрел на девушку, и та внезапно вспомнила страшный сон, приснившийся ей этой ночью.
Она была в замке Владыки, Варго стоял в центре зала, там, где Лин привиделись два столба из фиолетового камня, и, глядя в огромное зеркало, звал кого-то. Потом стало видно - коня. Черный жеребец с огненными глазами мчался к Варго из плотных глубин серого клубящегося тумана, грива и хвост развевались, словно буря, вокруг копыт вздымались языки пламени.
Из глубин времени и пространства призвал посланник ужасного коня, точнее его душу. А потом для воплощения адского жеребца в этом мире Варго использовал тело гнедого. Его тоже было видно в огромном зеркале.
Сначала гнедой заржал, вставая на дыбы, потом вдруг зашатался, как пьяный, и упал, долго лежал, а затем медленно-медленно пополз на брюхе, почти по-человечески перебирая ногами. Шерсть его опадала клочьями, вместо нее росла новая, черная как смоль, кости скелета по очереди увеличивались, а конь все полз, пытаясь встать на непослушные ноги. Прошло еще некоторое время, и замершая от ужаса Лин увидела, что полностью изменившийся жеребец встает, отряхивается, призывно ржет и бьет копытом. Все, дух воплотился в тело.
К вороному огненноглазому коню подходит Варго и гладит по изящной морде, потом легко запрыгивает на спину без седла и смеется.
На этом жуткий сон закончился.
- Это гнедой, - напомнил Варго, глядя Линее в глаза, и добавил. - Ты разве не помнишь?
- Только с моей кобылой такого делать не надо, я к ней очень привыкла... - твердо, хоть и негромко, прошептала Лин, опустив глаза.
- Никто и не собирался, поверь мне, - посланник хмыкнул. - Просто гнедой не справился. Не вынес данной мне темной силы и начал умирать.
- Это как проклятье? - через какое-то время спросила девушка.
- Вроде того. На все, чем я владею, оно в какой-то мере распространяется. Каждая вещь несет отпечаток ее владельца. Но ведь это не всегда плохо. С моим луком, например, какому-то мальчишке будет легче победить.
- Или убить.
- Да, и убить тоже. Вещи каким-то образом помнят нас и проявляют черты наших характеров.
- А я? - спросила Линея, еще не совсем сформулировав пришедший в голову вопрос.
- Подвергаешься ли ты моему влиянию? Да, - кивнул Сын Тьмы. - Но все дело в том, что только ты решаешь, какой хочешь быть. В тебе очень мало того, что есть во мне, поэтому ты вряд ли станешь слугой темного Владыки. Скорее, его вечным врагом.
- Ну, почему же, - заставила себя улыбнуться девушка. - Владыка справедлив по отношению ко мне и, если он выполнит свою часть договора, я выполню свою...
- Да ладно, - усмехнулся Варго, - я говорю о другом. На сторону зла мне тебя не склонить и не заколдовать. И твой медальон тебе ничего не сделает, это я тебе сразу говорю, чтоб не думала. Так что не волнуйся и за Владыку не переживай: если ему не интересен ваш мир, то один твой приход ничего не изменит.
Лин промолчала, сердцем она чувствовала, что посланник не лжет, но умом понимала, что мало может полагаться на его слова, как и на обещание его хозяина.
- А ты тоже вернешься в замок, когда все закончится?
- Нет... - медленно ответил мужчина, словно что-то прикидывая в уме. - Планирую лет сто-двести пожить у вас. Сожгу пару городов, вырежу несколько деревень, может, построю свою Империю, потесню ваших соседей...
В первую секунду сердце Линеи замерло, и лишь потом она заметила шутливые нотки в голосе Варго.
- Что, испугалась? - повернул к ней улыбающееся лицо посланник.
- Ну, и злой же ты... Так людей пугать! Как ты не понимаешь, я боюсь, что выпустила джина из бутылки! - сквозь слезы вспыхнула девушка и сама засмеялась.
- А я тебе повторю - нет и не было никогда никакой бутылки, - поравнялся с ней Сын Тьмы. - Это вы так решили, что, мол, помер Владыка. А он просто ушел - заснул, по-вашему.
- Ох, и почему я тебе не верю? - вздохнула девушка.
- Потому что боишься, - хитро улыбнулся посланник, глядя на голубое весеннее небо над кронами лесных деревьев. - Как только перестанешь бояться, начнешь видеть все таким, каким оно есть на самом деле. Кстати, впереди засада.
"Ой, предостерегал же трактирщик и нас, и купца не ехать через лес", - мелькнуло в голове у путницы.
- Может, еще не поздно...
- Поздно. Из лука застрелят, а верхом по лесу... Не-ет, не хочу, лучше смотри, что сейчас будет, и ничего не бойся, - сказал уже совсем другим голосом Варго, и Лин поняла, что таким собранным, холодным и бесчувственным она видит его впервые.
"Чего бояться, он же один из лучших бойцов Владыки. К тому же, черный маг... - напомнила девушка сама себе, и тут же засомневалась: - Но все-таки он один, и всегда есть риск получить неожиданный удар сзади".
- Эй, господа хорошие, а ну-ка, попридержите лошадок! - раздался из кустов впереди мужской голос.
- Ага, а то мы нечаянно тетиву спустим, - сказал, выходя из зарослей, второй мужчина в темной кожаной рубахе и с коротким арбалетом в руках.
За ним вышли еще двое разбойников, в руках у них были топоры и луки. Сзади появилось то ли трое, то ли четверо лесных братьев.
- Отстегните мешочки и с пояса, и с седла, - продолжил первый разбойник, выходя вперед. - Хотя лучше так оставляйте, очень уж лошадки у вас хорошие, господа, так прямо к нам и просятся.
Варго ухмыльнулся. Лин замерла, пытаясь представить, что будет делать посланник.
- А не много ли ты просишь для себя, лесной брат? Эта лошадь больших денег стоит. Тебе столько и не поднять, - медленно спросил посланник.
- А ты мои деньги не считай! Отдавай коня, а то как подвесим тебя вон на том суку звезды считать, вовек не насчитаешься, - вмиг изменился веселый до этого разбойник. - И меч с пояса сымай. Не то мы тебя стрелой быстро достанем.
- Меч - это да, - кивнул Варго и, сняв меч со спины, закрепил его у седла.
После чего Сын Тьмы спрыгнул на землю, обернулся к Лин, посмотрел на нее секунду-другую и вдруг громко засмеялся.
Один из разбойников, оказавшихся за спиной Варго, дернулся от неожиданности и шагнул вперед, намереваясь ударить посланника по незащищенной голове, спину-то кожанка защищала. Через мгновение в руку Сына Тьмы из ниоткуда прыгнул небольшой двойной топорик на кривой ручке, Варго крутнулся, и рука нападающего упала на песок. Нечеловеческий крик разорвал лесную тишину.
Разбойники всей толпой кинулись на посланника, а он только вертелся среди них, вращая уже двумя топориками, и рубил, не глядя, руки, плечи, шеи, лица, а потом уже исключительно спины убегающих лесных братьев.
Только двоим, ломая кусты и воя на всю округу от пережитого ужаса, удалось скрыться. Варго, все так же по-звериному улыбаясь, разжал ладони, и топоры исчезли. Их место занял большой черный лук с бордовым отливом и длинная стрела с темным оперением.
Закрыв глаза, мужчина натянул тетиву, повернулся в сторону одного из убегающих, наложил стрелу и выстрелил. Низкий гул поплыл вокруг, но росчерка стрелы Лин не заметила - та будто исчезла, едва покинув дугу большого лука.
Крик оборвался.
Потом Варго выстрелил еще раз в сторону последнего разбойника, и в лесу наступила тишина.
Некоторое время путники ехали не разговаривая. Лин приходила в себя, Варго просто молчал и не торопился первым начинать разговор.
- Почему ты смеялся? - наконец подала голос девушка.
Мужчина пожал плечами:
- Это было слишком просто. Слишком очевидно. Разбойники хотели наживы, для этого пошли в лес и стали поджидать путешественников. Затем слишком откровенно наслаждались нашей беспомощностью, слишком громко думали о том, как будут делить добычу... и тебя. В общем, смешно, - закончил Сын Тьмы и замолчал.
- Ты так хорошо слышишь мысли людей? - еще через несколько минут спросила девушка.
- Не слышу, скорее, чувствую их настрой, желания, эмоции, - спокойно ответил посланник.
- Не спрошу как... но, почему ты добил убегающих?
- Чтобы другим людям было спокойнее ездить. Удовлетворена? Или не веришь, что я могу думать о других?
- Если честно, не была к этому готова, - ответила девушка.
- Ну, естественно - раз слуга Владыки, значит изверг.
- А что прикажешь о тебе думать? - не выдержала Лин и закричала: - Ты, с легкостью говорящий о сотне сожженных тобою городов, о прошлом Империи, о древних силах! Причем так, будто неимоверно горд этим! Ты же не человек, не колдун и... вообще, кто ты? Смеешься, сидишь в таверне рядом с ничего не подозревающими людьми. Что ты такое? Откуда ты выполз? И кто знает, не захочешь ли завтра сотворить нечто-то ужасное, призвать целые полчища демонов? - то ли гнев, то ли отчаяние говорило сейчас за девушку. - Откуда я могу знать, что у тебя на уме? Может, Владыку усыпили маги прошлого, а я сейчас разрушила чары и разбудила, тем самым обрекая мир на новые страдания...
- Тогда зачем я еду с тобой искать каких-то дикарей? - спокойно поинтересовался Варго, заглядывая Лин в глаза.
- Вдруг вам нужны добровольцы? Как гнедой.
- Набрали бы в ближайшем селении, обещая пряник. Или золото, - посланник усмехнулся. - Мне кажется, ты считаешь, что любой союз с темными силами всегда больше выгоден им, да?
- Да. И вам никогда нельзя верить.
- Значит, мы не темные, а скучные силы. Тебе легче? Владыка отправил меня с тобой из-за скуки и однообразия своего существования, а не ради выгоды и коварных планов. Веришь?
- Не знаю... Тебя скучным не назовешь, - слегка надувшись, пробормотала Линея и исподлобья посмотрела на Варго.
- Много ты обо мне знаешь, - усмехнулся тот. - Сосредоточься на своих муадерах и не паникуй. Все у нас будет хорошо.
- Хотелось бы верить, - сказала Лин и впервые вздохнула спокойно. - И что значит "у нас"?
Варго засмеялся.
- У тебя и у меня. По отдельности.
Девушка улыбнулась, глубоко вздохнула и, как ни странно, покой и надежда вошли в ее сердце.
"Не буду волноваться, - решила она про себя. - Пседория в опасности, муадеры атакуют, а никто и не шевелится. Так что пусть посланник сокрушит дикарей, а мне-то все равно уже терять нечего. Придется пока что верить этому хитрому Сыну Тьмы, ведь до сих пор не было даже намека на отклонение от обещания, данного Владыкой. Да и Варго, похоже, не зверь. Возможно, все еще обойдется малой кровью. Только дикарской и моей".
Глава 2
Восточная граница
Как прекрасно весной в гаруханской степи. Пронзительно голубое небо смотрит на тебя сверху, ветер шевелит волосы, солнце мягко греет плечи, меленькая зеленая травка-хаяна стелится под ноги, доверчиво считая тебя господином, бурусы-холмы, словно племенные быки, бродят вокруг, иногда вскидывая головы. За ними не уследишь - богатая газами илистая почва под тоненьким пластом рыжей земли постоянно заставляет бурусов двигаться и менять месторасположение.
А сколько целебных трав здесь растет - и не сосчитать! Не зря белобородые старцы, сидя вечером у костра и попыхивая трубкой, часами могут перечислять виды, семейства и отличительные свойства каждого корня, листочка, стебелька и цветка в разные фазы Луны и Зенаба.
И не смотрите на то, что скудной, однообразной и бедной кажется на первый и даже на второй взгляд растительность гаруханской степи. Ищущему да откроется.
Вот, например, аруока - маленькая, вьющаяся, светло-зеленая степная путешественница, очень любит внезапно появляться весной, когда все еще только просыпается, и радовать глаз своими мелкими синими цветочками с нежным кисловатым запахом. Затем проходит неделя - и нет аруоки, не заметишь, не отличишь ее от другой зелени.
Исчезнет из виду аруока, выросшая из слез легендарной красавицы Яолунь, бродившей в прадедовские времена по степи в поисках любимого мужа-охотника Наолунга, потому что любит путешествовать этот вьюнок и летом, и весной, и осенью, видимо, уже не одно столетие пытаясь отыскать Наолунга. Бывает так, что кусочек растоптанного стебля прилепиться к шерсти или копыту коня и, проехав большое расстояние, может прижиться и вырасти совсем в другой местности.
Единственное, что не по нраву аруоке, щедро дарящей осенью свои сочные темно-синие ягодки, настой из которых поможет даже глубокому старцу порадовать жену юношеским пылом и лаской, - так это долго расти на одном месте, особенно возле человеческого жилья. Сколько ни пытались лекари или знахари степных народов приручить вьющуюся аруоку - ничего не выходит, не любит синеглазая путешественница оседлой жизни. Хотя сама иногда может вдруг прорасти возле юрты или глиняной хижины, что в народе считается плохой приметой - не вернется муж или взрослый сын домой, если пролила здесь Яолунь свои слезы. Плакать и ждать придется молодой жене или матери, как плакала красавица из древней легенды.
Но не все, далеко не все жители зеленых морей Гарухана имеют такой непостоянный нрав и овеянное легендами прошлое, как аруока. Вот, например, княжий полох. Высокий, ростом не меньше локтя, стройный упругий стебель с малиновыми пуговками цветов и круглыми листочками старается не покидать обжитых мест. Отвар из собранных в нужное время цветов этого растения помогает лечить многие болезни, особенно затянувшиеся. Компрессы из свежих листьев помогают при нагноениях, дым от высушенных листьев защищает от сглаза и злого колдовства, не зря ведь княжий полох считается символом богатырей, сильных и стойких как в жизни, так и в ратном деле.
Ронка, сизоватая травка, обожающая южные склоны бурусов, полная противоположность полоха. Нежная и заботливая, она помощница матерей и рожениц, к любой ранке или порезу стоит только приложить помятый пучок ронки - и она остановит кровотечение, уменьшит боль и снимет синеву при ушибе. Настойка же из ронки считается очень сильным средством, помогающим при резях в животе, судорогах и травмах головы. Однако, сохрани вас Митра выпить лишние несколько капель настойки - сонливость, тошнота и вялость будут не один час преследовать неосторожного.
...Возможно, все это знал седоватый, но еще крепкий мужчина, слишком круглоглазый и высокий, как для жителя этих мест. Хотя одеянием своим он совсем не выделялся. Его мягкие лахасы из заячьей шкуры, подшитые дубленной воловьей кожей, неторопливо ступали по хаяне, на миг приминая ее и вновь давая распрямиться. Полотняные штаны были обвязаны снизу кожаными лентами, рубаха и жилетка цвета спелой груши-медовки, расшитые желтой тесьмой, выдавали в нем жреца культа земли и почитателя бога Зеона.
Кожаная сума на боку мужчины уже успела наполниться особенно сильными в этот день листьями нурса и цветами аруоки. Их смесь, заправленная диким медом, хорошо помогает при болях в суставах и натруженных мышцах, ею в малых порциях можно лечить и домашнюю скотину.
Что еще искал жрец и целитель в степи, осталось загадкой. Внезапно прислушавшись, он поднял голову, посмотрел вдаль, где нескончаемые бурусы бродили между невысоких зарослей брусничных кустов, и как-то странно развел руками в стороны, как будто раздвигал перед собой нечто невидимое.
- Даряне, - тихо сказал мужчина, свел руки и быстрым шагом направился обратно, туда, где на расстоянии двух нарангов стояли сторожевые вышки пограничной заставы - последние опорные столбы границы между Пседорией и империей Дар, страной не так давно объединившихся степных кочевников.
Молодой солдат-наблюдатель, тихо дремлющий на своей вышке, вдруг без причины дернулся и проснулся. Быстро осмотревшись и с удивлением отметив, что никого рядом нет, он посмотрел вперед.
Первое, что он увидел, - это белое пятнышко человеческой фигуры, бегущей к гарнизону, второе - темную, переливающуюся змейку далеко на востоке.
Солдат присмотрелся, и глаза его округлились.
- Кочевники! - разнеслось вокруг. - Кочевники в пяти нарангах!
Когда через полчаса свежий восточный ветер донес до заставы приглушенный хаяной топот копыт, пседорийский гарнизон был уже в полной готовности.
Первая группа всадников резко повернула влево, на полном ходу выпуская град стрел, - и бой начался.
- Самол! Самол!
- Да, мастер Сирил, я здесь, - из-за кустов желтой хинсы появился невысокий смуглый паренек лет восемнадцати. Не дойдя до мужчины несколько шагов, он замер и приложил обе руки к груди, приветствуя мужчину коротким ритуальным поклоном.
- Тебе нужно срочно отправляться в Кашир.
- Зачем, учитель? - парень был явно удивлен.
- Передашь от меня письмо, - мужчина зашел в небольшой глиняный дом (кругом в поселке хижины, а тут дом!), и Самол, еще раз поклонившись, зашел следом.
- Но кому?
- Любому жрецу в храме земли. Они разберутся... - седовласый сел и начал быстро писать на листе плотной желтоватой бумаги. Почерк его был уверенный, четкий, с небольшим наклоном вправо. Заглавные буквы размашисты, как будто автор подчеркивает важность каждого предложения.
- Возьмешь Князя, он быстрый. И нигде не останавливайся, - сказал мужчина задумчиво, не глядя на паренька, похоже, пытаясь что-то вспомнить. - Да, вот еще, - из небольшого ларца темного дерева появилась пачка исписанных листов. - Это мои наблюдения, отдашь их вместе с письмом.
- И запомни, - теперь мужчина поднял голову и посмотрел в глаза юноше. - Ни за что не возвращайся в селение. Что бы ни случилось. Пусть хоть гром и молнии тут беснуются. Отдай бумаги, выжди два дня, пока не станет понятно, чем завершился набег, и лишь тогда думай, что предпринять.
- Но как же брат, мать...
- О них позаботится стража... Самол, - жрец смотрит серьезно на парня. - Обещай мне как ученик учителю, что ты выполнишь мою волю.
В лице юноши проступает что-то совершенно недетское.
- Хорошо, учитель Сирил. Но... - сведенные скулы сделали лицо паренька старше. - Могу ли я остаться? Помочь вам? Молю...
- Нет, Самол. Сегодня ты уедешь, а я останусь. Такова моя воля, - мужчина, видимо, понимал чувства своего ученика, поэтому положил руку тому на плечо. - Когда-нибудь ты поймешь, почему я так поступаю, а теперь иди.
Самол медленно поклонился, на миг замер перед учителем со сложенными на груди руками, и быстро ушел.
- Важно, чтобы ты доехал, - тихо сказал мужчина. - И, мальчишка, не вздумай винить себя за то, что не был рядом с учителем в тяжелую годину. Ты помог тем, что уехал...
Седоватый улыбнулся, глядя вслед ученику, а потом, глубоко вдохнув и с наслаждением выдохнув, бодро добавил:
- Кто же мог подумать, что это случится здесь и сейчас. А ведь сколько ждали...
Что ни говори, а не зря так гордится своими сынами земля провинции Гарухан. Умелые воины, сильные, стойкие. Не раз и не два казалось, будто дрогнет застава, не выстоит перед превосходящими силами кочевников и падет. Но нет, только даряне забросят на стены веревки с крючьями, только покинут седла, чтобы взобраться по ним, как снова заблестят на солнце шлемы и кольчуги, и град стрел и арбалетных болтов врежется в толпу нападающих.
Не захватить сегодня кочевникам крепость, да и в селении пусто - успели его жители под защиту державных стражей перебраться. Только и остается кривоногим, что хижины обыскивать и ругаться от досады - пусто в хижинах, кроме хозяйской утвари да одежды убогой, нет ничего. Вот разве что в доме местного жреца порыться, да кто ж туда сунется, разве что полный дурак или громом ударенный. Ведь не к добру это, проклянет волшебник вора. Зрения лишит или порчу наведет. Путали кочевники жрецов пседорийских со своими шаманами, но из-за этого только вреда меньше было.
Вот и сейчас, когда огонь уже то тут, то там стал лениво ползти по крышам домов и стенам хижин, дом жреца Сирила, оставался нетронутым. И если бы кто-то из меднолицых кочевников присмотрелся повнимательнее, то мог бы заметить, что в темноте за окнами нет-нет да и мелькнет человеческое лицо. Неужели остался жрец в доме, неужто поленился спрятаться в крепости? Или, может, караулит кого-то, выжидает, ищет?
А в это время на противоположном конце поселка появился мужчина. Он, как и жрец, был выше кочевников, но худощав, темноволос, неподвижные черные глаза на сухом, жестком лице смотрели безразлично, будто не он сейчас один-одинешенек приближался к группе вовсю орудующих степняков. Прошла секунда-другая, и ближайший из воинов с удивлением указал своему напарнику на незнакомца. Тот достал лук, одним быстрым движением положил на выгнутую дугу стрелу с сизым оперением, оттянул тетиву. Короткий свист - и выпущенное жало внезапно застыло в руке незнакомца. Он поймал его на лету!
Стрелок вскрикнул, привлекая внимание остальных. Те прекратили обыскивать хижины и с криками и подвываниями устремились к мужчине. Топот, взмахи оружием, пламя пожарища с треском мечется по сторонам, а незнакомец неторопливо шел навстречу кочевникам. Ножны под плащом медленно отдавали прямой обоюдоострый клинок.
Первый из всадников резко нагнулся вправо - он, сын степей, скачущий так, будто слился с конем воедино, - круговым взмахом рубит шею незнакомца, но тот, словно танцор, легко уходит влево, проводя лезвием по крупу скачущего мимо коня, и животное с диким ржанием выгибается, взбрыкивает, а промахнувшийся дарянин, кувыркаясь, вылетает из седла подстреленной птицей.
Второй всадник не успевает перебросить саблю в левую руку, его незнакомец коротко тычет мечом в бок - словно на вертел насадил и выдернул. Кочевник вывалился из седла, запутался в стременах, тело его тянется по земле, оставляя за собой бордовую полосу.
Третий и четвертый наездники сбились, натянули поводья, заставляя лошадей идти боком, и через минуту уже более десятка степняков кружили вокруг странного незнакомца. Тот вращался вокруг своей оси, практически не отбивая ударов сабель, а лишь скользя между ними и нанося молниеносные выпады в ответ. Колющие и режущие, прямые и косые удары попадали в людей и в коней, как будто для незнакомца не было разницы - в животное или человека он попал, по одежде, лицу или плечу зацепил, главное, достать, проколоть и рассечь, а потом мимоходом добить осевшего наземь и двигаться дальше.
Страшная сеча продолжалась, и мало кто из всадников мог держаться в седле. Те, кто упал или был сброшен лошадью, если могли, вскакивали и со звериным упорством снова бросались на этого, словно заговоренного, незнакомца. Пешие, кто с саблей и небольшим круглым щитом в руках, кто стреляя из лука, а кто орудуя кривым ножом, пытались дотянуться до темноволосого, но тот лишь кружился, уходя от атак, колол, выгибался, нещадно нанося удары в ответ, и все новые даряне оседали на землю, зажимая раны, сплевывая кровь и роняя на пыльную землю тяжелые темно-красные капли.
Пара оставшихся в седле конников кивнули друг другу и с противоположных концов улочки одновременно помчались на мужчину. Тот спокойно пробил насквозь пешего кочевника в чешуйчатой броне и рывком вынул меч.
Лошади, вытягивая шеи, неслись навстречу друг другу, с угрожающей скоростью приближаясь, а незнакомец стоял, просто стоял. И вдруг рванулся навстречу одному из скачущих, высоко подпрыгнул и срубил узкоглазую голову. Плащ, словно крылья черной птицы, хлопнул по воздуху, обезглавленное тело кочевника отклонилось назад и выпало из седла, голова коснулась земли с глухим стуком и покатилась, а незнакомец ловко приземлился, припав на одно колено, касаясь земли левой рукой. В правой руке он держал меч. Когда до столкновения со вторым всадником оставалось несколько мгновений, мужчина что-то произнес, его лицо впервые перестало быть неподвижным, и дарянин внезапно вскрикнул, выронил саблю и схватился руками за глаза. Мужчина лишь приподнял меч, отводя его в сторону, и чиркнул кочевника по горлу. Несчастный упал и, хрипя, попытался остановить кровь, хлещущую сквозь пальцы.
Казалось, сражение, или, точнее, бойня, закончено: многие степняки были убиты, те, кто еще был жив, не мог даже встать... Но тут из-за хижины за спиной незнакомца бесшумно высунулся узкоглазый воин, раненный одним из первых, и выстрелил из лука. Стрела мелькнула в воздухе и ударила мужчину в спину. Тот оглянулся, увидел стрелка и нахмурился, потом левой рукой потянулся и выдернул стрелу. Та, как оказалось, застряла неглубоко, потому что, к глубокому удивлению кочевника, не смогла пробить обычную кожаную стеганку под плащом незнакомца.
Кочевник выстрелил еще раз и еще, но мужчина уже шел к нему, отмахиваясь от стрел, словно от мошек. Когда расстояние сократилось до нескольких ярдов, дарянин попытался выхватить саблю, но воин в плаще мгновенно подскочил к нему и схватил левой рукой за горло. Выкатив глаза, степняк прекратил возню с саблей и попытался обеими руками сорвать захват, но тщетно - мужчина стоял, как скала, и его пальцы были подобны железу.
Что-то негромко приговаривая, незнакомец поднял меч и начал медленно и неотвратимо вонзать его сверху вниз в грудь кочевника, тот закричал, точнее, попытался закричать, но лишь хрип вырвался из его сжатого горла. Мужчина продолжал говорить, и голос его менялся - жестокая радость звучала в нем. Со стороны казалось, что даже воздух вокруг, повинуясь жестокой воле, начал свиваться в кокон.
Закончив с обмякшим врагом, незнакомец подошел к другому, еще шевелящемуся, схватил за чешуйчатые доспехи, приподнял, заглянул в глаза и поднял вверх клинок, намереваясь повторить сделанное, когда властный окрик остановил его:
- Прекратить! - седовласый крепкий мужчина появился на другом конце улицы. Длинное одеяние, расшитое темно-желтыми символами делало мужчину выше, посох из красного дерева, неизвестного в Гарухане, говорил о том, что его обладатель - жрец культа земли Сирил - был не простым служителем Зеона, а мастером четырех стихий.
- Жрец-ц-ц, - с неприятным сипением в голосе произнес незнакомец и отпустил раненого.
Пройдя по направлению к магу несколько шагов, воин остановился и, слегка склонив голову набок, посмотрел изучающе.
- Назови свое имя, школу и статус! - произнес жрец, и в голосе звучала сила и спокойная уверенность.
Незнакомец улыбнулся:
- Ты этого никогда не узнаеш-шь.
Это было последнее, что незнакомец сказал магу.
Луч страшной силы всколыхнул и раздвинул воздух по направлению к жрецу, но тот, видимо, был готов и отразил злую силу в сторону. Земля в этом месте всколыхнулась, и на ее поверхности заклубился болотный туман.
Сирил произнес короткую фразу, и насыщенно-розовая энергия прямо из земли поднялась по его ногам, окружая волшебника плотным коконом.
Незнакомец в кожаном плаще обнажил зубы, по-волчьи оскалившись, вытянул клинок и с нечеловеческой скоростью бросился вперед. Поток силы, словно лавина, встретил его, приподнял и отбросил в сторону - пролетев десять ярдов, мужчина пробил спиной стену глиняного дома и ввалился внутрь. Тем временем сила земли вновь наполнила кокон вокруг мага.
Оглушительно прозвучавший взрыв разнес хижину на куски - незнакомец стоял в середине того, что осталось от домика, и плащ его развевался, словно под напором ветра. Быстро проговаривая заклинание, боец прыгнул вперед, и с его рук сорвались сотня шипастых шаров, большинство из которых кокон жреца принял на себя и растворил, остальные заряды с шипением опалили землю вокруг.
Маг снова ответил стеной силы, но воин, видимо, оценил мощь седовласого пседорийца, поэтому мгновенно выставил перед собой меч. Кончик клинка раскалился докрасна, но мужчина устоял на ногах.
Стена ударила вновь, но там, где только что стоял злобный боец, никого не было, он исчез, появляясь в пяти ярдах слева, и темная молния ударила жреца сбоку. Кокон не смог целиком остановить ее, и седой маг покачнулся, но ответил резким вихрем, отбросившим нападающего далеко назад. Когда тот мгновенно вскочил, десять темных стрел из его пальцев вспороли воздух, и хотя жрец выставил перед собой огненно-красную стену, одна из стрел успела прошить его левую руку.
Обладатель плаща позволил себе улыбнуться, когда Сирил внезапно словно вырос вдвое и пучок светло-голубых молний сорвался с его посоха, целиком окутав врага в черном плаще. Тот секунду держался, затем упал на землю и закрутился волчком, молнии ударили снова и, не переставая, потекли из посоха. Незнакомец выл, дергаясь в судорогах, его плащ загорелся, однако, сам Сирил закачался из стороны в сторону, словно испытывал чудовищное напряжение.
Все еще воя, незнакомец поднялся и резко упал на колени, вонзив в землю свой меч. Маг вскрикнул - из его левой ступни резко вырос кончик меча - но, тем не менее, собравшись с силами, ударил посохом по земле... И незнакомец с гортанным вскриком провалился в землю по колена.
- Айоран... - зашептал жрец, читая вслух заклинание, и воздух вокруг него заклубился, отливая синим, красным, коричневым и голубым, вокруг незнакомца же проявилась из ниоткуда хрустальная пирамида. Боец закричал, размахивая мечом, но тот, как солнечный зайчик, отражался от прозрачных граней.
- ...рон дан шаэ... - продолжал шептать маг, и незнакомец, уменьшаясь, заметался внутри пирамиды, не в силах выбраться наружу.
Вскинув руку для заключительного паса, жрец вдруг замер, воздух вокруг него перестал сгущаться, а пирамида вокруг его врага замерла. Черная шипастая змея, войдя в спину жреца, пробила грудную клетку и высунула свою уродливую голову наружу. Затем воин в плаще обошел мага кругом и выдернул свой странный извивающийся жезл из пронзенного тела. Мастер Сирил упал на землю, и хотя кровь толчками лилась из ужасной раны, он нашел в себе силы приподнять голову. Незнакомец, глядя на него, саркастически улыбнулся, с его плеч свисал абсолютно целый плащ.
- Если тебе и высшая магия нипочем, тогда это конец... - с хрипением произнес жрец, тело его дернулось, голова упала. Мужчина еще раз улыбнулся, подошел к жрецу, присел и поднял меч над его шеей, но тело умирающего вдруг взорвалось цветными бликами, на миг ослепившими незнакомца в черном плаще с воротником из леопардовой шкуры.
Глава 3
Встреча
- Как тебе спалось? - спросил Варго, когда Лин открыла глаза и посмотрела на него со своей походной кровати - ровного ряда лапника и подстилки сверху.
- Хорошо, даже здорово, - ответила девушка, потирая глаза. - И сейчас у меня такое замечательное настроение, что даже ты человеком кажешься.
- А я и есть человек, почти... Можно сказать так - древний, но хорошо сохранившийся обычный человек! - посланник улыбнулся, глядя, как наследница павшего Кенинга встает и потягивается.
- Пойду к ручью, умоюсь.
- Ага... Может, поплаваем, как вчера? Или не хочешь? - мечтательно поинтересовался Сын Тьмы.
Лин глянула на свою рубашку, сохнущую возле костра.
- Нет, потом переодеться не во что будет, у меня только куртка осталась, - быстро сказала она, несколько смутившись, поэтому быстро взяла полотенце и пошла к ручью.
"И что на меня вчера нашло? Зачем полезла купаться? - думала она, любуясь красивой, словно темное стекло, водой, лениво скользящей вдоль кустов, зарослей осоки, влажных, переливающихся, наподобие змеиной кожи, стволов дерева жанг, известного своей прочностью и большим весом. - С этим демоном-полукровкой, пакостным посланником Владыки, нужно все время быть начеку. Вдруг это он так сделал, что мне захотелось во что бы то ни стало здесь искупаться? Хотя я на него не в обиде. Такая легкость и сила появились в теле, будто я всю неделю только то и делала, что купалась, загорала и отсыпалась в нашем доме на озере Янсен, - тут девушка улыбнулась, вспоминая прошлое лето, когда они с братом и отцом на месяц переехали в летнюю резиденцию. - Как она там, наша усадьба? Может, осталась нетронутой, незамеченной? Хотя не буду о ней думать, у меня впереди встреча с третью муадерской орды, так что о мелочах придется забыть".
И Лин, умывшись, пошла обратно на поляну, где хитрый полудемон Варго уже разводил костер, намереваясь просто, бесхитростно и по-человечески приготовить на завтрак кролика, появившегося утром возле костра со следами собачьих клыков на шее.
Похоже, вчерашнее купание посланник уже позабыл.
- Ух ты, как красиво! - воскликнула девушка, когда увидела лесную реку впервые.
- Да, здорово, - согласился Варго, осматривая не столько реку, сколько поляну и заросли рядом с берегами.
- Интересно, а вода очень холодная?
- А какой ты хочешь, чтобы она была? - вопросом на вопрос ответил Варго, глядя, как Лин направляется к реке.
- Не холодной и не горячей, такой, чтобы освежиться и не замерзнуть, - пожав плечами произнесла та, опуская ладошку в воду. - Ой, она такая... такая нежная и не холодная.
- Может, там горячие источники на дне? - тоже вроде бы удивился Сын Тьмы.
- Не похоже... - задумчиво посмотрела на водную гладь девушка, не вынимая руки. - Как здорово было бы искупаться.
- Ну, так чего ты ждешь? - посланник спрыгнул на землю и принялся освобождать вороного от седла и мешков с припасами.