Для Эдди это был обычный день, ничего не предвещало беды. Он, как обычно, встал рано утром в своей квартире, с таким же нежеланием идти на работу и таким же желанием ещё пять минут полежать в тёплой постели, пока за окном идёт утренний осенний дождь. Умный будильник, выучив поведение Эдди, зная, что тот не встанет после первого звонка, через каждые тридцать секунд звонил вновь, наращивая громкость и бегая по комнате, чтобы хозяин не мог его выключить, не встав с кровати и не открыв глаза. После успешной церемонии пробуждения Эдди устроил себе неспешный завтрак, если вообще можно назвать завтраком пару сгоревших тостов и чашку кофе. Потом он по привычке посмотрел на часы: 'О нет, только не сегодня... Неужели я так долго ел?' - произнёс он вслух, после чего стал быстро бегать по всей квартире в поисках чистых носков и прочей одежды. Хоть Эдди и сказал, что опаздывать нельзя именно сегодня, ему не хотелось опаздывать на работу каждый день только лишь по одной причине, ведь утро и вечер - единственное время дня, когда он может поговорить с ней, а пропустив шанс поговорить с ней утром, он уменьшал время общения с ней вдвое. Выскочив за дверь и заперев её, он понял, что не почистил зубы, но времени на это уже не было. 'Куплю жвачку,' - подумал он и побежал вниз по лестнице. В этот раз на привычном повороте он свернул в другую сторону и пошёл не на автобусную остановку, а решил через подворотни зайти в магазин, всё равно успеет по графику на следующий автобус. Когда день уже точно стал необычным и казалось, что все летит в пропасть, хиленького Эдди ожидал ещё один сюрприз. Повернув в безлюдный переулок, он выскочил на агрессивно настроенную группу парней, которые ехидно посмеивались над чем-то. Кровь ударила в виски, а коленки стали немного подрагивать, Эдди всегда боялся попасть в такую ситуацию, в своей жизни он никогда не дрался, а значит, не имел и малейшего шанса побороть трёх хулиганов сразу, поэтому он попытался не проявлять никаких признаков страха и продолжал идти с такой же скоростью. Но, как оказалось, это был именно тот случай, когда он попал в самое неудачное место, в самый неудачный момент, этим парням было без разницы, кто он и сколько денег у него в кармане, у них просто чесались кулаки, и после нескольких фраз, которые могли быть адресованы кому угодно, он оказался на мокрой земле, в ушах у него был звон, а перед глазами все покраснело. Он беспомощно лежал на земле и, сгруппировавшись, терпел удары один за другим, ощущая, как хрустят его кости. Скорее всего, он не мог в таком состоянии ни о чем думать, но если бы он и думал о чем-нибудь, то уж точно он бы не смог и представить себе, что он попал в эту ситуацию по чистой случайности, только потому, что ещё неуклюжий Джонатан щупальцами задел несколько кнопок на большом, незнакомом ему, кубическом стеклянном предмете с разноцветным шаром внутри, который стоял на столе его отца, и перевёл часы Эдди на пятнадцать минут вперёд.
'Папа! Папа! А что это такое?' - спросил кроха Джонатан, указав на этот странный предмет. 'Что?.. - мистер Саймон поправил свои очки, отвернувшись от экрана, чтобы посмотреть, куда указывает его сын - А, это Человечник, видишь, внутри планета, мы тоже живём на планете, только эта очень-очень маленькая, и живут там человеки'. Из соседней комнаты донёсся голос: 'Саймон, ну вы где? Джонатану скоро в школу!' 'Уже идём!' - ответил Саймон и, схватив кроху за щупальца, вышел в столовую. И даже если бы Саймон заметил, как маленький Джонни случайно нарушил ход событий в Человечнике, он бы не стал ничего менять, ведь так он только лишь усугубил бы масштаб нарушения естественного хода событий, к тому же это был всего один из тысячи красных огоньков на панели событий, многие из семи с половиной миллиардов человеков умоляли Саймона о чем-то, желания одних противоречили просьбам других, а некоторые из человеков были настолько безумны, что готовы были приносить друг друга в жертву ради исполнения своих желаний, поэтому Саймон уже давно просто наблюдает за своим маленьким Человечником, стоящим на столе, и время от времени подкидывает туда корма, чтобы все человеки не умерли от голода.