Надели белые балахоны, привязали нигера к баобабу.
Дело было ночью, все держали факелы.
Обвинитель начал читать речь:
Ты обвиняешься в покушении на чистоту слоновьей белой расы и приговариваешься к ношению на коромысле в бадьях обогащенного урана в ночи сияющего как зеленый неон, вплоть до исчерпания запаса платочков для вытирания пота со лба в сундуке твоей черной бабушки.
Суд намерен исполнить твое последнее желание.
Черный слон:
Хочу сесть на мексиканский кактус пейот, содержащий мескалин и, летая всю ночь вместе с баобабом над Африкой, как Тарас Бульба, прикованный к пылающему дубу над Запорожской Сечью, и сочинить рэп с единственным цензурным словом: куклуксклановцы.