Здесь ключевое слово 'японские', то есть представители совсем иной цивилизации, нежели чем местные обитатели. Свои родные и работяги, и управленцы так и не смогли своими силами и своим разумом вырастить руки из нужного места, а как только прилетели инопланетяне, так у них всё быстро получилось. Правда, заморские гости выращивали руки и прочищали мозги не себе, а местному населению.

Мораль из этой истории простая. Чтобы что-нибудь сдвинуть в неэффективной социальной системе, на управляющих должностях нужны хотя бы варяги, если не хотите получить представителей ещё более чуждой культуры. Родные косорукие работяги и их такие же начальники когда-нибудь доиграются.

Другими словами, оживить нежизнеспособную организацию могут только те, кто не связан личными отношениями и культурными традициями с прежним руководством и персоналом. Уже несколько раз в этих заметках повторялась простая мысль о том, что без сильных и болезненных пинков со стороны профессиональные военные никогда сами не реформируют армию, а онкологи никогда не научатся лечить рак.

На Руси решение по методам возможно очень простое. Основная проблема социализма - в военной направленности всех возможных дел и в появлении огромного количества служивых, не пригодных ни к какой созидательной деятельности. Поэтому для продуктивного развития надо убрать из управления государством и производством всех действующих и бывших военных и прочих служивых, которые воспроизводят советские армейские порядки всюду, где появляются, и набрать на их место народ с хорошим образованием, то есть не учившийся ни на гуманитарных или медицинских факультетах, ни на факультетах экономики и менеджмента, ни на факультетах родных прикладных технологий, и никогда и нигде не служивший ни в армии, ни в правоохранителях, ни в советской и послесоветской промышленности, чтобы некому было воспроизводить порядки, сложившиеся не только за годы советской и послесоветской власти, но и со времён первых Романовых. Только кто этот метод воплощать будет...

И я о том же. Подробности в ответе 338.

Единственная область высшего образования, в которой можно ещё на что-то надеяться - ИТ с математикой и близкие направления. Ну, ещё, возможно, в области музыки и балета... В остальных профессиональных областях, кроме оружейной, пора честно признать своё место на уровне стран третьего мира. А в гуманитарных науках - так и вовсе в лучшем случае четвёртого...

Не деградирует, а распадается на несколько групп носителей субкультурных традиций или, если угодно, общественных классов, которые общаются только функционально при деловой необходимости и практически никогда не общаются не по делам - (1) ИТшники, (2) прочие технические умельцы, в основном инженеры и иногда врачи, (3) менеджеры, бухгалтеры и прочий 'офисный планктон', (4) служивые, школьные учителя и их семьи, (5) гуманитарии, журналисты и деятели искусства, (6) пролетарии, и наверное, ещё кто-то, этот список очевидно неполный. Участников каждой из этих субкультур очень напрягает и раздражает необходимость общаться с не своей компанией, в большинстве случаев даже романы крутят и семьи создают, не выходя за границы своих социальных миров. Поэтому в следующих поколениях это расслоение, которое иногда называют 'цифровая стратификация', будет только усиливаться, и тем для межклассового общения будет всё меньше. То есть на одной и той же географической территории складываются несколько городов, жители которых не хотят без необходимости общаться с жителями других городов, в смысле географии расположенных на том же месте. Когда не было Интернета, поневоле приходилось поддерживать контакты с ближайшими соседями, кто бы они ни были. В наше время лично знать соседей совсем не обязательно, и можно прожить и без выстраивания общественных связей по признаку географической близости. Со стороны это может казаться деградацией, тогда как на самом деле происходит минимизация ненужного общения, в том числе ненужных знаний. И коль скоро власть заговорила про 'духовные скрепы', это значит, что там осознали проблему распада связей общества на слабо связанные общими интересами группы с разным менталитетом, но пока не придумали, что с этим делать и как управлять такой системой изолированных ячеек. И ничего хорошего не придумают, потому что на придумывание решений поставлены служивые, которые в принципе не могут понять причины складывающейся ситуации.

А у меня рядом совсем другой пример. Мой достаточно хороший знакомый рождён в весьма пролетарском городке, мать у него в те времена была дворничиха, активно употреблявшая разное зелье, а отца он не только не знает, но даже и вычислить не может. Можете себе представить обстановку, в которой он вырос. Сейчас он доктор наук, причём настоящий профессор. Спросил я у него однажды, как у него это получилось, так он ответил, что с перепугу. Он очень не хотел превратиться в такую же пьянь, какую видел с малых лет, и искал такую область жизни, где пить не принято и где можно разговаривать на нормальном языке. Попробовал поиграть в комсомол, превращающийся в новорусский бизнес, увидел там таких же персонажей, что и в каморке его матушки, только в костюмчиках и при галстуках, и понял, что для непьющих там нет перспектив, поработал с военными, увидел там пьянь в погонах, попробовал профессионально рисовать, увидел, что трезвые художники встречаются редко, попробовал рисовать иконы, посмотрел на святых отцов и увидел, какие они там святые, и вот таким перебором нашёл место, где казённый спирт может стоять годами и к этому спирту никто без нужды не прикоснётся. И ещё ему очень понравилось принятое в науке правило обсуждать результаты, а не личность, то есть даже если он делал что-то не так, то начинался разбор ошибок, в котором его поправляли, но не орали на него, не обвиняли в том, к чему он непричастен, и не называли разными непонятными словами. Точно так же сменил несколько жён, пока не нашёл ту, от которой все слова поступают только по делу, которая органически терпеть не может русские народные традиции с застольем, пьянками, песнями и драками и у которой в доме всякие крепкие жидкости могут неподвижно стоять годами. Потом он вытащил, насколько смог, матушку из хронического алкоголизма, поставив ультиматум 'Если хочешь видеть внука, то забудь дорогу в родной город' и очевидное второе условие. Значит, можно выбраться даже при таких начальных условиях, были бы мозги и желание.

У этих будущих руководителей очень быстро начнутся проблемы с теми, кем они попробуют руководить.

А техническое образование изначально настраивает мозги на простое правило 'Машина должна работать, а если машина не работает, то она никому не нужна'. Следствием такой настройки менталитета и оказываются фильтры, отсекающие всякие глупости и пустые слова. Поэтому известно много случаев, когда народ с естественнонаучным, математическим или техническим образованием оказывался успешным в самых разных профессиях, в том числе в гуманитарных и художественных делах. В обратную сторону движение практически не наблюдается.

Основная задача исторической науки - из множества разрозненных свидетельских показаний, документальных подтверждений и вещественных доказательств собрать целостную и непротиворечивую реконструкцию. То есть задачи почти те же, что и у экспертной части криминалистики, только масштабы иные.

Политические сказки, вроде историй про великую Римскую империю или татаро-монгольское иго на Руси, по критерию научности вообще обсуждению не подлежат, политические сказки советского времени тем более. Хотя бы потому, что не выдерживают проверки вопросами о технической осуществимости. Но, несмотря на это, эти сказки попали в школьную программу и превратились в факты сознания и общественного мнения.

А вообще-то бывают факты и явления как объективные, так и субъективные. Воспоминания или переживания субъективны, но всё же это события и факты. И в науке известны разные методы, позволяющие из фактов сознания и памяти строить реконструкции реальных событий, конечно, понятно, что не точно, с провалами и искажениями, но для обоснования гипотез о реконструкциях иногда бывает достаточно.