1

Юрий Дрюков

К 175-летию со дня рождения

Царь, побеждающий без войн

"Император не был ни Цезарем, ни Наполеоном.

Но если мир может гордиться не менее великими победами, чем война,

то, бесспорно, что русский император будет пользоваться такою же славой,

какая выпала на долю Цезаря и Наполеона".

Лорд А.Ф. Розбери, премьер-министр Великобритании

"Процарствуй он ещё лет двадцать, история не только России,

но и всего мира сложилась бы иначе и, несомненно, более благополучно".

А.Н. Бенуа

1 марта 1881 г. императором Российской Империи становится Александр III.

Он никогда не будет праздновать день вступления на престол. "Для меня этот день и это событие - никакой не праздник, а - тяжкий крест, который я вынужден нести..."

Подводя итоги 1881 г., Александр III напишет К.П. Победоносцеву: "Ужасный, страшный год приходит к концу, начинается новый, а что ожидает нас впереди? Так отчаянно тяжело бывает по временам, что, если бы я не верил в Бога и в его неограниченную милость, конечно, не оставалось бы ничего другого, как пустить себе пулю в лоб. Но я не малодушен, а главное, верю в Бога и верю, что настанут наконец счастливые дни и для нашей дорогой России..."

На 4 марта было назначено совещание в Совете министров по утверждению предложений Лорис-Меликова о необходимости созвать представителей от земств и городов. Теперь же, из-за убийства Александра II, оно состоится только 8 марта.

Многие были уверены, что заседание станет "одною формальностью", поскольку дело получило уже высочайшее одобрение покойного императора и ныне царствующего государя.

Но в ходе совещания возникли серьёзные разногласия. Большинство, с графом Лорис-Меликовым во главе, стояло за изменение государственного строя, меньшинство, представленное обер-прокурором синода К.П. Победоносцевым, - за сохранение исконного самодержавия.

По предложению императора Лорис-Меликов ознакомил собравшихся с проектом публикации в "Правительственном вестнике". Так как проект был составлен ещё до катастрофы 1 марта, то в нём говорилось и об успехах, достигнутых примирительной политикой последнего времени. Здесь государь резко прервал чтение: "Кажется, мы заблуждались".

Обсуждение проекта началось с выступления графа С.Г. Строганова: "...Мера эта вредна потому, что с принятием её власть перейдёт из рук самодержавного монарха... в руки разных шалопаев, думающих не о пользе общей, а только о своей личной выгоде... Путь этот ведёт прямо к конституции, которой я не желаю ни для вас, ни для России".

Государь: "Я тоже опасаюсь, что это - первый шаг к конституции".

Министр финансов А.А. Абаза и военный министр Д.А. Милютин попытались возразить, говоря о том, что вся Россия просто ждёт этого благодеяния.

И тогда со своей речью выступил Победоносцев, который от волнения был бледен, как полотно: "...в какие минуты мы об этом рассуждаем, когда лежит ещё не погребённым труп нашего Государя... Все чувство наше должно было сосредоточиться в страхе, как бы не убили его, а мы напустили себе в душу столько подлых, низких страхов и стали трепетать общественного мнения, то есть мнения презрительных журналистов и того что скажет Европа?.. В такое ужасное время надобно думать не об учреждении новой говорильни, в которой произносились бы новые растлевающие речи, а о деле. Нужно действовать!"...

Да, нужно было действовать. Ведь уже 10 марта террористы выставили новому императору ультиматум: "Цареубийство в России очень популярно. Из такого положения может быть два выхода: или революция, совершенно неизбежная, которую нельзя отвратить никакими казнями, или - добровольное обращение верховной власти к народу".

Но Александр III уже сделал свой окончательный выбор: "Я никогда не допущу ограничения самодержавной власти, которую нахожу нужной и полезной для России".

25 марта фрейлина Высочайшего двора А.Ф. Тютчева, приглашённая к императрице, встретится и с Александром III.

- Я читал все статьи вашего мужа за последнее время. Скажите ему, что я доволен ими... По правде сказать, его газета единственная, которую можно читать. Что за отвращение вся эта петербургская пресса - именно гнилая интеллигенция...

- Воображаю, какой шум поднимет либеральная пресса по поводу речи моего мужа.

Государь улыбнулся. "Да, мне доложили об этом заседании..."

Тютчева сказала императору о том стыде и горе, которые испытывает всякий русский при мысли о страшном преступлении, ответственность за которое падает на всю страну.

- Нет, страна тут ни при чём; это кучка негодных и фанатичных мятежников, введённых в заблуждение ложными теориями, у которых нет ничего общего с народом. Теперь нужно позаботиться оградить школы, чтобы яд разрушительных теорий, проникнувших в высшие классы, не проник в народные массы. К сожалению, выяснилось, что Желябов, стоявший во главе заговора, - крестьянин и очень способный человек...

Муж Тютчевой, И.С. Аксаков, один из лидеров славянофильского движения и издатель газеты "Русь", на заседании Славянского комитета 22 марта "выступил против неразумных и преступных поползновений и стремлений лже-либерализма, который хочет толкнуть Россию на ложный путь конституционных реформ, чуждых её национальному гению и истинным нуждам страны". И это в то время, когда "писатели, студенты, доктора, адвокаты, банкиры, купцы и даже крупные государственные деятели играли в либерализм и мечтали об установлении республиканского строя". Раздавались даже голоса с просьбами о помиловании цареубийц.

Ссылаясь на Евангелие: "А Я говорю вам: любите врагов ваших", к императору обратится Лев Толстой и будет просить его "стараться душить зло добром и только добром".

Победоносцев в ужасе напишет Александру III: "... Люди так развратились в мыслях, что иные считают возможным избавление осуждённых преступников от смертной казни..."

Ответ императора: "Будьте спокойны... все шестеро будут повешены, за это я ручаюсь"...

В конце апреля царская семья переселится из Петербурга в более безопасную Гатчину.

- Я не боялся турецких пуль и вот должен прятаться от революционного подполья в своей стране.

Да вот только сейчас в его стране существовала реальная опасность в течение одного года потерять сразу двух государей ...

29 апреля будет обнародован Манифест "О незыблемости самодержавия": "...Глас Божий повелевает Нам стать бодро на дело Правления, в уповании на Божий Промысел, с верою в силу и истину Самодержавной власти, которую Мы призваны утверждать и охранять для блага народного от всяких на неё поползновений"...

В правительство будут назначены новые люди, благодаря деятельности которых укрепятся финансы империи, начнётся промышленный подъём и произойдёт усиление армии и флота.

Министром финансов станет Н.Х. Бунге, один из самых авторитетных экономистов страны. Потом его сменит профессор И.А. Вышнеградский. Военным министром будет назначен генерал-адъютант П.С. Ванновский, который во время русско-турецкой войны 1877-1878 гг. был начальником штаба Рущукского отряда, находившегося под командованием наследника. Управляющим Морским министерством назначается вице-адмирал И.А. Шестаков, за беспощадную критику деятельности морского министерства высланный Александром II за границу. Министром внутренних дел и шефом жандармов - граф Д.А. Толстой, поборник "сильной" власти.

Внешней политикой император займётся сам, но для смягчения его излишне резких выражений изысканным стилем дипломатических нот на пост министра иностранных дел будет назначен Н.К. Гирс - послушный и исполнительный чиновник, знающий нескольких языков и обладающий колоссальным опытом. И ни один "международный властитель дум и сердец", ни один "кумир европейских столиц" не сможет смутить его в точном исполнении приказаний императора.

Французы, англичане, немцы и австрийцы привыкли делать Россию орудием для достижения своих целей, поэтому у Александра III не было дружеских чувств к Европе. Основой его политики становится стремление "поставить Россию в такое международное положение, которое позволило бы ей <...> направить все силы на возрождение и внутреннее успокоение"...

15 мая 1883 г. в Москве состоится коронация Александра III и Марии Фёдоровны.

Незадолго до этого торжества император в качестве национального флага вместо черно-оранжево-белого, введённого Александром II, утвердит бело-сине-красный триколор, предложенный ещё Петром I для русского торгового флота...

Любимой одеждой царя была русская поддёвка с широкими штанами и высокими сапогами. Хотя, ещё цесаревичем, бывая в гостях у родственников в Дании, он позволял себе надеть элегантный костюм, в котором выглядел просто великолепно.

Бережливость императора доходила до крайности. Он носил одежду до тех пор, пока она не изнашивалась так, что приходилось чинить и латать её. А потому он и "каждую копейку русского народа, русского государства берег, как самый лучший хозяин не мог её беречь".

К его восшествию на престол императорская фамилия насчитывала уже 39 человек.

Царь принимает решение: великокняжеские отпрыски, у которых ни отец, ни дед по прямой линии не царствовали, переставали получать при рождении титул великих князей и лишались получаемого ежегодно от рождения до смерти пособия и ряда других привилегий.

Этот закон вызовет бурю возмущения августейшей родни, однако открыто выступить против железной воли Александра III никто из великих князей не решился.

Было сокращено количество помпезных торжественных церемоний, уменьшен придворный штат, а балы, которые давали в Петербурге регулярно, император сократил до четырёх в год.

Александр III постарается сделать всё, чтобы княгиня Юрьевская как можно скорее покинула страну. Она поселится с детьми в Ницце, но будет неоднократно посещать Россию. В один из приездов княгиня заявит императору с императрицей, что как только её дочери подрастут и станут выезжать в свет, она вернётся в Петербург и станет давать балы. В ответ государь произнесёт всего одну фразу, но такую, которая подействует на мечтания княгини, как ушат холодной воды: "На Вашем месте вместо того чтобы давать балы, я бы заперся в монастыре"...

1 марта 1887 г., через шесть лет после убийства Александра II, на Невском проспекте задержат группу из шести человек, у троих из которых окажутся метательные снаряды, предназначенные для покушения на императора. Александр III будет внимательно следить за ходом судебного процесса. Он ознакомится и с "Программой террористической фракции партии "Народная воля"", сочинённой Александром Ульяновым. "Против места, где говорилось, что "революционеры - лучшие люди России", напишет: "Действительно, это все перлы России". С признанием террориста, что "мы надеемся действовать заодно с либералами", Александр III согласится: "К сожалению, это уже давно и без того так", - и увенчает программу своей знаменитой резолюцией: "Эта записка даже не сумасшедшего, а чистого идиота"..."

В работе Александр III не щадил ни себя, ни своих министров. Его рабочий день начинался в 8 часов утра, в час дня император завтракал, а потом занимался делами в своём кабинете. Перед обедом, который начинался в 8 часов, он проводил несколько часов с семьёй, а после обеда вновь отправлялся в кабинет, где работал до двух-трёх часов ночи.

"Быть на словах государственным мужем и спасителем Отечества - вещь не трудная; быть же таковым на деле или по крайней мере честно и твёрдо исполнять в этом смысле долг свой - нелегко... Есть господа, которые думают, что они одни русские, и никто более. Уж не воображают ли они, что я немец или чухонец? Легко им с их балаганным патриотизмом, когда они не за что не отвечают. Я не дам в обиду Россию".

Александр III жаждал мира. "Я рад, что был на войне и видел сам все ужасы, связанные с войной и после этого, я думаю, что всякий человек с сердцем не может желать войны, а всякий правитель, которому Богом вверен народ, должен принимать все меры для того, чтобы избежать ужасов войны".

В Рущукском отряде наследника был убит его двоюродный брат, 28-летний князь, генерал-майор С.М. Лейхтенбергский.

"... В 8 ч вечера после обеда мы перенесли тело бедного Серёжи из его домика в здешнюю булгарскую церковь... Несли его на носилках для раненых, и эти носилки уже были, как видно, много раз в употреблении, потому что они покрыты были кровью. Несли я, Сергей и все наши..."

Он видел явное казнокрадство.

"... Интендантская часть отвратительная, и ничего не делается, чтобы поправить её. Воровство и мошенничество страшное, и казну обкрадывают в огромных размерах..."

Кроме того, в течение всей турецкой кампании у цесаревича часто возникали разногласия с главнокомандующим великим князем Николаем Николаевичем и его штабом.

Серия статей о русско-турецкой войне, появившихся с подачи Николая Николаевича в журнале "Nouvelle Revue" в 1878 г., с отражением неприязненных отношений дяди и племянников не на шутку возмутила Александра.

"Если бы Николай Николаевич не был просто глуп, я бы прямо назвал бы его подлецом, потому что все эти статьи ничто иное, как явная ложь и великая подлость!"

Император стремился к миру и всеми силами старался сглаживать все противоречия, как внутри государства, так и вне его. Всегда готовый принять вызов он, однако, при каждом удобном случай давал понять, что интересуется только тем, что касается благосостояния 120 миллионов населения России. "Только открытое нападение на Россию заставило бы Александра III участвовать в войнах".

"Его гигантская фигура, представлявшая какого-то неповоротливого гиганта, с крайне добродушной физиономией и бесконечно добрыми глазами, внушала Европе, с одной стороны, как будто бы страх, а с другой - недоумение: что это такое? Все боялись, что если вдруг этот гигант да гаркнет".

Весной 1885 г. произойдёт серьёзный инцидент на русско-афганской границе. Под влиянием Англии афганцы попытаются занять спорную территорию у реки Кушка. Но их "выгнали и как следует проучили". Военный министр отправит генералу А.В. Комарову телеграмму: "Государь Император, по прочтении ваших донесений, изволил убедиться, что вы распоряжались правильно, разумно и энергично... Спешу сообщить вам заслуженную и лестную оценку государем ваших распоряжений". Комаров будет награждён золотым оружием.

На депеше русского посла из Лондона Александр III сделает категоричную надпись: "Нечего больше с ними переговаривать!", а в ответ на угрожающую ноту из Англии отдаст приказ о мобилизации Балтийского флота, хотя британский военный флот в несколько раз превышал силы российского... Но прошло две недели. Лондон примолк, а затем предложил образовать комиссию для рассмотрения русско-афганского инцидента... После этого английский министр внутренних дел Бенджамин Дизраэли назовёт Россию "огромным, чудовищным, страшным медведем, который нависает над Афганистаном, Индией. И нашими интересами в мире".

Окончание следует