Магистр Юджис ещё накануне связался с управлением городской стражи и попросил оказать содействие в расследовании, так что Айриэ наутро ожидал почётный эскорт из капитана и троих стражников, проводивших её до места преступления. Этим делом занималась стража, но Орден традиционно контролировал расследование всех так называемых ʺпреступлений с магическим следомʺ и убийств, совершённых нечистью. Как правило, городская стража охотно сотрудничала с Орденом, ибо, во-первых, могущественным магам просто так не откажешь. Им даже король не мог запретить вмешиваться в ход расследования, поскольку драконьи маги королю не подчинялись. А во-вторых, от орденцев была реальная польза, они часто помогали разобраться в самых запутанных преступлениях, где обычный маг просто не смог бы ничего разглядеть - не тот уровень силы. Причём помощь эту Орден оказывал в виде ʺмаленькой дружеской услугиʺ, не претендуя на награды (достававшиеся тем же стражникам) и единственно желая установить истину и покарать виновных в преступлении. Так что между городской стражей и Драконьим Орденом, за редкими исключениями, было полное взаимопонимание.
Отправившись осматривать тот подвал, драконна убедилась, что подкоп - а точнее, два коротких хода - сделали кхайгаши. Примитивная, но очень действенная ʺземлянаяʺ магия тварей помогла прорыть достаточно широкий ход, чтобы по нему можно было протащить человека - скажем, чем-то одурманенного или оглушённого. Первый ход начинался в узком переулке позади дома, нырял под ограду и выходил в сад. По саду явно кто-то прошёлся не один раз, безжалостно ломая декоративные кустарники и вытаптывая цветы. На одном из кустов Айриэ обнаружила несколько зацепившихся за сухие ветки сизовато-серых жёстких волосков. Второй подкоп шёл от стены дома в подвал. Мага пытали там - видимо, чтобы выяснить, где находится амулет в виде чёрного куба, а потом убили.
Дом располагался на тихой зелёной улице, где жили состоятельные люди. Это была территория Нижнего города, но дом торговца вплотную примыкал к холму, на котором располагался Верхний город. Позади дома, отделённое от него переулком, находилось дилианское посольство, огороженное высокой каменной стеной. Само здание посольства стояло на вершине холма, а вниз по пологому склону до самого подножия тянулся сад, разбитый на широких террасах и уступах. Сверху легко могли высмотреть, что дом у подножия холма пуст и необитаем, поэтому использовали подвал как укромное место - зачем далеко ходить.
Если рассуждать теоретически, кхайгаши вполне могли прийти с территории посольства. Например, их выпустили через едва приметную дверцу в стене, которая как раз выходила в переулок. Выпустил тот, кто их призвал из Нижних миров. Это низшие демоны, их призыв не требует особых знаний и умений, а ритуалы могли сохраниться в древних книгах. В конце концов, пример Орминда это доказывает.
Хозяин кхайгашей мог присутствовать в том подвале и лично допрашивать Бунджира, а мог и, скажем, уютно устроиться в любимом кресле в гостиной. И смотреть глазами сизого волколака, а также управлять его действиями - если с тварью был заключён соответствующий договор на крови.
В общем-то, не было ничего удивительного в том, если Бунджира убил кто-то из дилианцев. В конце концов, судя по всему, амулет покойный маг раздобыл именно в Дилиании, а поняв, что вещь опасна, постарался спрятать её в надёжном месте. Степень грозящей опасности Бунджир явно недооценил. Хотелось бы Айриэ знать, что это за вещь и где маг её откопал...
В посольство, безусловно, следовало наведаться, тем более что сейчас в Сигмале находился младший брат короля Шингара принц Мэйгин, с которым драконна была знакома. Принц хорошо относился к Ордену, в отличие от его непримиримого брата, но был вынужден старательно это скрывать. Шингару ничего не стоило отправить родного брата в заключение, если бы король заподозрил того в столь кардинальном расхождении с его собственными - а значит, единственно правильными - политическими взглядами. Таким образом, Мэйгин не мог открыто посетить резиденцию Ордена в Сигмале, но зато можно было организовать тайную встречу с магистром Юджисом.
Что касается самой Айриэннис, то она намеревалась послать принцу ʺписьмоносцаʺ и посетить посольство, прикрывшись удобной иллюзией. Самым простым, пожалуй, будет принять облик дорогой куртизанки. У местных куртизанок имелось что-то вроде гильдии, куда клиенты могли обратиться, если им требовалась любовница, спутница на вечер, шпионка, либо всё сразу.
Договориться с главой ʺгильдииʺ, в прошлом знаменитой куртизанкой - ʺвеликолепной Лейонтинойʺ. Та умеет молчать за соответствующее вознаграждение, а уж при виде перстня с драконом и вовсе сразу же позабудет, что к ней обращалась некая магесса с не совсем обычной просьбой. Потом принц пошлёт слугу с экипажем в так называемый ʺЦветник жизниʺ (а это славное заведение почиталось классом повыше обычного борделя), и развлекать Мэйгина отправится разряженная красотка. Соглядатаев короля, приставленных следить за его братом, визит весёлой дамочки никоим образом не удивит - скорее уж, насторожит излишнее целомудрие принца.
Прямо сейчас же стоило, пожалуй, наведаться к жене убитого мага. Возможно, та что-то слышала от мужа об амулете или хотя бы о том, как Бунджир его нашёл. Женщину, разумеется, уже допрашивали, но ведь городской страже ничего не было известно об амулете. Так что вряд ли они задавали правильные вопросы.
Семейство убитого мага проживало в старом, но крепком, недавно подремонтированном доме. Квартал был приличный, дома - солидные, добротные, с ухоженными садами и цветниками. Как сообщил сопровождавший Айриэ капитан стражи, тут, как правило, селились богатые торговцы, ювелиры и маги.
Супруга Бунджира оказалась невысокой, худой и немногословной женщиной с ввалившимися щеками и очень усталым грустным взглядом. Возможно, смерть мужа притушила в ней желание жить, лишила былого огонька молодости и задора.
Женщина привела их в довольно уютную гостиную, отделанную в белых и светло-лиловых тонах. Только вот кружевных салфеточек и безделушечек, на вкус Айриэ, было многовато. С другой стороны, не ей же здесь жить. Если хозяевам нравится, это их право. Женщина вежливо предложила магессе и капитану чай, но они предпочли отказаться и приступить к расспросам. Точнее, разговор вела Айриэннис, капитан скромно молчал, не вмешиваясь. Солдаты же, с разрешения командира, отправились на кухню в сопровождении кухарки.
Чувствовалось, что визиты стражи и бесконечные вопросы ей надоели, но из вежливости она не возражала и покорно повторяла ответы, кажется, почти не задумываясь об их смысле. Да, она любила мужа и скорбит о нём. Нет, она не знает, что произошло в тот день. Муж получил ʺписьмоносцаʺ и ушёл, сказав, что вернётся к ужину. Да, Бунджир недавно был в Дилиании, удачно поохотился на тварей и добыл ценные трофеи. Да, им пока есть на что жить, муж оставил небольшое наследство. К тому же старший сын унаследовал отцовский дар и сейчас учится в магической академии, через несколько лет начнёт хорошо зарабатывать.
- Брайя, ваш супруг когда-нибудь упоминал об амулете в виде блестящего чёрного куба? - спросила драконна, внимательно вглядываясь в лицо женщины.
Та чуть нахмурилась, припоминая, и, по крайней мере, проявила хоть какой-то интерес взамен усталого безразличия.
- Н-нет, кажется, - чуть запинаясь, ответила вдова. - Хотя... постойте, мэора, Бунджир говорил, когда приехал домой в этот раз, что, кажется, нашёл какой-то диковинный накопитель. Ну, знаете, который магию запасает. Может, это оно?
- А ещё что он говорил?
- Да понимаете, мэора магесса, Бунджир устал уже по лесам за тварями гоняться. Охота - дело прибыльное, конечно, а у нас трое детей, да и ссуду за дом едва-едва выплатили. Но муж хотел жить с нами, а не отсутствовать по несколько месяцев подряд. А тут возвращается он домой радостный, да вдобавок так рано, обычно-то он до поздней осени за тварями охотился, а то и зимой уезжал. И говорит мне, что скоро, мол, он будет иметь хорошие доходы здесь, в Сигмале, и не придётся надолго уезжать. Надо только переждать какое-то время, а потом он в Дилианию съездит напоследок, заберёт одну оставленную вещицу, вот тогда заживём.
Женщина тихо всхлипнула, прижав ко рту маленькую ладошку с тонкими, будто иссохшими пальцами, и часто заморгала.
Накопитель?.. Странно, чем может быть ценен обычный накопитель, что из-за него нужно было убивать, да ещё таким способом?.. Непонятное что-то. К тому же Айриэ никогда не доводилось слышать о накопителях, выглядящих как чёрный куб, да ещё и порой светящихся багровым светом. Хотя каких только амулетов на свете не бывает, может, и такие где-то водятся. Или это вещь из некого старинного клада, кто же теперь знает. В сущности, не так важно, где его Бунджир взял. Гораздо интереснее было бы узнать, кто взялся убивать, чтобы завладеть амулетом. Ну или вернуть свою собственность, если это маг позаимствовал чужое.
- Брайя, возможно, вы помните ещё что-то?
- Да нет, я... не очень-то разбираюсь в этих магических делах, - тихонько шмыгнув носом, ответила жена убитого мага.
- Но всё-таки, подумайте хорошенько, брайя, - настаивала драконна.
И тут вдруг от дверей позади послышался чуть огрубевший, ломающийся подростковый голосок:
- Не трогайте мать! Она ничего не знает.
Обернувшись, драконна с лёгкой насмешкой осмотрела пухлого, щекастого мальчишку лет пятнадцати, не старше. Он смотрел задиристо и неосознанно сжимал кулаки, будто хоть сейчас готов был кинуться на защиту матери. На шее парня болтался медальон на посеребрённой цепочке - знак эстисской Магической Академии.
- Я так понимаю, вы, юный брай, мой будущий коллега?
- Д-да, мэора... Здравствуйте! - запоздало добавил он, сипло кашлянув. Его толстоватые щёки медленно покрывались румянцем.
- Спешу вас заверить, что никто и не думал причинять вред вашей драгоценной матушке, - заметила Айриэ, уже не давая себе труда скрывать насмешку в голосе.
- Простите... - неохотно выдавил из себя парнишка, повинуясь укоряющему взгляду матери. - Просто... нам слишком много задают вопросов. Одно и то же, сколько раз уже, а убийц отца так и не нашли. И вряд ли когда найдут...
- Между прочим, юный брай, если вы хотите найти виновника преступления, на вопросы отвечать всё-таки необходимо. Даже если вам кажется, что они бессмысленные или повторяются, - наставительно изрекла Айриэ. - Истина порой лежит на поверхности, но выясняется благодаря таким вот надоедливым повторяющимся вопросам.
- Я знаю, мэора, только я пока не видел даже краешка этой самой истины, - с неожиданной, почти взрослой горечью ответил подросток.
- Возможно, вы, юный брай, что-то слышали от отца о найденном накопителе?
- Накопителе? - с удивлением переспросил сын мага, и Айриэ поняла, что он не слышал всего разговора. Признаться, она подумала было, что парнишка подслушивал с самого начала. - Вы о том, который отец раздобыл в Дилиании? Но какое отношение это имеет к делу?
- Вот и выясним, имеет ли. Итак?
- Да я, в общем, ничего не знаю, - пожал он плечами. - Отец только сказал, что скоро сможет зарабатывать в Сигмале больше, чем охотой на тварей. Понимаете, мэора, отец был сильным и опытным магом, но его личный резерв... Он был очень маленьким, у меня сейчас и то больше, а как маг я до отцовского уровня не скоро дорасту...
Он тяжело вздохнул и отбросил со лба мешавшую чёлку. Поискал, куда сесть, но в итоге встал позади материнского кресла и положил ей руку на плечо, словно демонстрировал свою готовность оберегать мать от всего мира и надоевших представителей стражи заодно.
- Ничего особенного, бывает, что у сильного мага - маленький резерв. Досадно, но проблема легко решается накопителями.
- Да, мэора, у отца всегда было несколько: хороший, ёмкий браслет и несколько колец попроще. Только установка защитных чар быстро съедала всю энергию из накопителей. У отца было несколько замечательных разработок, он ставил очень сильную защиту, - явно гордясь, сказал парнишка. - Но зарабатывать этим он пока не мог, потому что резерв быстро кончался. То есть по мелочи, разумеется, мог - дом какого-нибудь среднего торговца зачаровать, обережным кругом лагерную стоянку обнести - это сколько угодно. Но отец хотел работать серьёзно, понимаете?
Айриэ кивнула. Что же тут непонятного? Мага с небольшим резервом знатные и богатые клиенты обходили стороной, не желая верить, что счастье не в величине запаса магии, а в личных знаниях и умениях. Бунджир, что вполне естественно, устал гоняться за нечистью и хотел обзавестись солидной клиентурой именно здесь, в Сигмале. Действительно, высококлассные защитные чары стоят дорого, но чтобы создать себе репутацию, магу необходимо уметь пускать пыль в глаза потенциальным клиентам, иначе те пригласят другого специалиста.
- И ваш отец где-то раздобыл нужный накопитель, насколько я понимаю? - поторопила она вопросом студента магической академии.
- Да, мэора. Он не упомянул, где и как, пообещал потом... Но сказал зато, что накопитель очень мощный, просто невиданной ёмкости. Отец собирался вернуться за ним в Дилианию через какое-то время.
- А почему сразу не привёз, не знаете?
Парнишка помотал головой, отчего чёлка опять упала ему на лоб, а кончики волос прикрыли глаза:
- Нет, мэора, отец не говорил. Только добавил, что сразу никак не получится, надо подождать... Больше я ничего не знаю!
- Ну что ж, в таком случае, позвольте откланяться. - Драконна выбралась из уютных объятий мягкого кресла и вежливо наклонила голову, прощаясь: - Благодарю, что ответили на мои вопросы, брайя, юный брай. Вы мне очень помогли.
Сказав так, чтобы не разочаровывать семью покойного Бунджира, Айриэ с сопровождающими удалилась. На самом деле ничего особо ценного узнать не удалось. Неизвестно где, неизвестно у кого покойный маг раздобыл мощный накопитель магии, стоивший ему жизни. Никакой конкретики. Жаль, что отец не сообщил сыну подробностей. Правда, не исключено, что в этом случае подростка уже не было бы в живых, так что оно и к лучшему, наверное.
- Кстати, капитан, вы не знаете, накопители при Бунджире были? - поинтересовалась Айриэ у своего сопровождающего.
- Нет, мэора, ничего: ни колец, ни браслетов.
- А письмо, которое он получил?
- Не было, мэора, - ответил капитан, отрицательно качнув головой. - Ни в доме, ни при нём. Там только одежда окровавленная и осталась... точнее, её обрывки. Их тщательно осмотрели, я присутствовал.
- Ясно, спасибо.
Жаль. Может быть, если бы уцелело письмо, Айриэ удалось почувствовать магический след, а так эта ниточка оборвалась, никуда не приведя. Значит, надо искать новые следы в дилианском посольстве.
Не нравилось ей это мутное дело. Чутьё подсказывало, что с ним нужно разобраться, и желательно поскорее. Чёрная магия - не для этого мира. Хватает и того, что вторжение монстров сильно поколебало хрупкое Равновесие. Впрочем, присутствие дракона это компенсировало. Айриэ усмехнулась про себя: выходит, не так уж плохо, что она застряла здесь на целый век.
Вечером к дилианскому посольству подкатил экипаж, из которого, опёршись на руку слуги, величественно выплыла фигуристая женщина в тёмно-рубиновом платье с низким квадратным вырезом. Она, в сущности, ничем, кроме чересчур открытого платья, не отличалась от знатной дамы, хотя именно эта маленькая деталь - пусть и слегка замаскированная полупрозрачной сверкающей пелериной на тон темнее платья - говорила о многом. Согласно нынешней моде, столь открытые платья аристократка никогда бы себе не позволила, это почиталось моветоном и могло быть уместно лишь в одежде куртизанок, каковой нынешняя гостья посольства, похоже, и являлась. Да и драгоценности, украшавшие женщину, были чуть слишком крупными и даже, пожалуй, аляповатыми, чтобы рубины на шее и в ушах могли считаться подлинными. Вот для искусной и вполне доступной подделки - в самый раз. Почти знатная дама - холёная, красивая, но гораздо более снисходительная к маленьким мужским слабостям, нежели придворная красавица благородных кровей. Провести ночь с такой женщиной и веселее, и приятнее, и, что греха таить, намного дешевле, чем с аристократкой. С последними хорошо, если удастся отделаться дорогими, не поддельными, драгоценностями от лучших ювелиров, а то ведь и в брачные сети могут поймать, что для иных кавалеров совершенно нежелательно.
Впрочем, его высочеству Мэйгину женитьба уже не грозила, супругой он обзавёлся давно, и этот союз был политически выгодным, помогшим королю заручиться поддержкой восточных провинций Дилиании. Супругу, холодную и сдержанную, принц не любил, зато обожал весёлых, беззаботных красавиц, равно даря своё внимание придворным дамам и очаровательным куртизанкам. Впрочем, особой разницы между ними и не имелось, вопрос, как уже упоминалось, был в цене благосклонности. От наивных, бескорыстных девушек и женщин Мэйгин, по его собственному признанию, старался держаться подальше: сильные страсти и серьёзные чувства ему были совершенно ни к чему. Принц был человеком благоразумным. И слишком политиком, чтобы Айриэ верила в эту маску дамского угодника. Впрочем, находясь рядом с таким подозрительным и не слишком добрым человеком, как король Шингар, поневоле озаботишься защитной маскировкой, хотя бы из чувства самосохранения.
Мэйгина король Эстиссы принимал как почётного гостя и поселил в королевском дворце, выделив принцу и его свите целое отдельное крыло. Однако никто не мог помешать Мэйгину в любое время посещать дилианское посольство, тем более если Мэйгин желал развлечься. Куртизанку в королевский дворец не пригласишь, зато в посольстве провести вечерок с дамой полусвета вполне уместно. Айриэ была почти уверена, что широко известная любовь принца к, скажем так, не совсем знатным дамам - не более чем удобнейшее прикрытие для встреч с нужными людьми. Ведь на вечерах, устраиваемых Мэйгином в своём городском, ʺхолостяцкомʺ (где супруга никогда не показывалась) особняке присутствовали не только куртизанки, но и их покровители. А среди последних встречались не только беззаботные придворные, пришедшие весело скоротать вечерок, но и люди гораздо более серьёзные.
На входе её ожидали два безупречно вежливых мага и быстро проверили ʺкуртизанкуʺ на наличие амулетов, могущих нанести вред драгоценному здоровью принца, но ничего не обнаружили, разумеется, кроме слабенькой бытовой магии, помогающей поддерживать великолепное состояние кожи и волос красавицы.
Айриэ всё так же величественно плыла по особняку, милостиво и самую чуточку заинтересованно поглядывая на встречных мужчин и с нарочитым безразличием - на женщин. Чёрные кудри красавицы, перевитые золотыми цепочками, шелковистым надушенным покровом падали на безупречно ровную спину, бёдра чуть покачивались при ходьбе, а полупрозрачная пелерина почти соскользнула с плеч, заставляя мужчин сбиваться с шага и заглядываться на восхитительные прелести, открываемые низким вырезом. Драконна мимоходом лениво подумала, что, пожалуй, у той девочки, чей облик она приняла на сегодняшний вечер, после отъезда принца прибавится покровителей-дилианцев.
Айриэ уже ждали и сразу провели к принцу. Войдя, она присела в глубоком реверансе. Получилось чуть скованно и не так безупречно, как у человеческих аристократок, натренированных с детства. Драконне подобные упражнения были, мягко говоря, непривычны, но это и к лучшему: она не выбивалась из роли, от простолюдинки не ожидали грации и изящества благородной дамы.
- Встаньте, моя милая, и дайте-ка вас рассмотреть. - Голос принца был вкрадчивым, обволакивающим и прямо-таки завораживающим. - Вы ослепительно хороши. Как вас зовут?
- Уэлла, ваше высочество.
Голос куртизанки был тоже красивым, богатым на модуляции, сочным и бархатистым. Айриэ стоило некоторых усилий скопировать его, когда она творила свою иллюзию прямо в ʺЦветнике жизниʺ, имея перед глазами оригинал. Но дело того стоило, этот мурлыкающий, томный голос прекрасно дополнял образ. Драконна бросила на принца зазывный взгляд из-под длинных стрельчатых ресниц и нарочито скромно потупилась. Судя по взглядам присутствующих в комнате мужчин, зрелище им весьма понравилось. Мэйгину, кажется, и притворяться не пришлось, он явно был впечатлён.
- Уэлла... прелестное имя, - галантно, хотя и совсем не оригинально сказал принц и взял куртизанку за руку, поднося к губам её тонкие пальчики.
Мэйгин верен себе. Говорили, он со всеми своими любовницами обращался так, что они чувствовали себя королевами - неважно, была перед ним знатная дама или простолюдинка. Впрочем, и с крестьяночками на сене его высочество не кувыркался даже в ранней юности - не тот уровень. Мэйгину нравилась некоторая доля изысканности в дамах, которых он приглашал в свою постель.
Мэйгин ласково заворковал и увлёк куртизанку к столу, усадив рядом с собой. Принц знал толк в хорошей кухне и поесть любил, что заметно отражалось на его фигуре. Впрочем, пухленькое брюшко Мэйгина ничуть не портило, скрадываемое костюмами от умелого портного, а круглое добродушное лицо и свежий румянец на щеках невольно заставляли поверить в его полную безобидность и даже некоторую наивность. Недруги Мэйгина, обманутые этой безобидной внешностью, не раз жалели, что связались с этим румяным полненьким жизнелюбом, внутри которого скрывался стальной стержень.
Ужин шёл своим чередом. Принц одаривал свою даму комплиментами, ʺУэллаʺ исправно кушала рекомендуемые кавалером деликатесы, намеренно допуская некоторые лёгкие погрешности против этикета, но в целом действуя столовыми приборами не без изящества. Менестрель, совсем юный золотоволосый мальчик, томно перебирал струны своей лютни, наигрывая что-то лёгкое и романтическое. За столом разговор вёлся ни о чём, четверо других сотрапезников, из числа приближённых Мэйгина, обсуждали последние придворные новости и предвкушали предстоящий бал-маскарад, что король Эстиссы устраивал в честь высокого гостя. Ужин закончился достаточно быстро, деликатные и понятливые приближённые поспешили оставить принца наедине с его гостьей, а вскоре Мэйгин выслал из комнаты менестреля и слуг.
- Моя милая, вот мы наконец и одни, - всё так же ласково проворковал принц, но взгляд его на мгновение совершенно изменился, став жёстким и сосредоточенным. - Мой маг заранее установил на эти комнаты ʺполог тишиныʺ, так что можем шалить совершенно свободно.
Он вопросительно обвёл глазами комнату, прося магессу проверить, но она уже действовала, не дожидаясь просьбы.
- Всё в порядке, Мэйгин, ʺпологʺ на месте, - подтвердила Айриэ, тоже оставив поднадоевшие ей ужимки Уэллы и свободно откидываясь на спинку дивана.
- Нидайра, это действительно вы? - с лёгким смешком пожелал удостовериться принц. - Ваша маскировка безупречна. Я бы никогда не сумел вас узнать, не предупреди вы заранее.
- Магия, всего лишь магия, ваше высочество, - чуть развела руками драконна, улыбнувшись.
- Восхитительно! - заверил брат дилианского короля, посматривая на её декольте чуть затуманившимся взором. - Вам необычайно идёт это платье!
- Благодарю вас, Мэйгин. Правда, я в брюках и рубашке. Платье - иллюзия, как и всё остальное, - с некоторой ехидцей поведала Айриэ, потому что принц явно собрался приударить уже за ʺНидайройʺ. А ей не хотелось терять время на эти человеческие глупости.
- Не может быть!..
На лице Мэйгина читалось почти мальчишеское разочарование, так что Айриэ не выдержала и рассмеялась, хотя и прекрасно понимала, что это, скорее всего, просто игра. Мэйгин умел выглядеть комичным, не переходя тонкую грань, за которой начиналось балаганное шутовство.
Драконна позволила своей личине слегка ʺпоплытьʺ, открывая привычный Мэйгину облик Нидайры. ʺЧувствую себя этаким многослойным кочаном капусты. Определённо, надо избавляться от большей части моих масокʺ, - мрачновато сказала себе Айриэ, но на лице её сохранялось приветливое выражение. В конце концов, Мэйгин не виноват, что он человек. Возможно, когда-нибудь, если они сойдутся поближе и подружатся, она познакомит его с бескрылой ипостасью Айриэннис. Пока же... принц - слишком политик, да вдобавок сильно зависит от прихотей своего брата. А короля Шингара сложно назвать разумным правителем, уж слишком часто тот шёл на поводу у собственной подозрительности и карал всех без разбора, правых и виноватых. Разбирался - после.
- Ах, Нидайра!.. - укоряюще вздохнул Мэйгин. - Поверьте человеку, искренне любящему женщин: это платье делало вас особенной, неповторимой, потрясающей! Я ранен в самое сердце, такое разочарование!..
- Мой дорогой принц, если вам так понравились этот облик и платье, вы всегда можете пообщаться с оригиналом.
- Вы хотите сказать, у этой иллюзии существует реальный прототип? - оживился Мэйгин. Глаза его загорелись охотничьим азартом.
- Ну конечно! Не могла же я допустить подобную небрежность. Если вам будет угодно, обратитесь в ʺЦветник жизниʺ и попросите снова прислать Уэллу. Вы получите то, что желаете. Кстати, девочка вам подыграет, если что, и подтвердит, что в прошлый раз вы были просто великолепны.
Судя по огоньку, мелькнувшему в глазах Мэйгина, за девочкой он непременно пошлёт. Надо же, видимо, Уэлла очень даже в его вкусе. Маскировка маскировкой, а женщин принц, похоже, любил и ценил, хотя и не слишком обольщался на их счёт. Ну и на здоровье, пусть развлекается.
- Нидайра, вы не представляете, как я сожалею, что нам приходится прибегать к подобным уловкам, чтобы просто встретиться. Но мой брат, увы, питает поистине необъяснимую неприязнь к вашему Ордену.
В сущности, неприязнь короля Шингара вполне объяснима. Он был слишком подозрителен, ревниво относился к унаследованной им короне и крайне болезненно - к тому, что он почитал угрозой собственной власти. Мэйгин, по его собственному признанию, был на подозрении с колыбели. Впрочем, ему достаточно рано хватило ума понять, как лучше вести себя с братом, чтобы не потерять свободу, а то и жизнь.
Круглое лицо Мэйгина выражало огорчение - кажется, не наигранное. Он принялся расхаживать взад-вперёд, безжалостно топча сапогами пушистый бежевый ворс дорогого ʺпустынногоʺ ковра.
- Я люблю моего брата, несмотря ни на что, - твёрдо заявил Мэйгин. - Шингар - хороший человек и сильный правитель. Но эта его подозрительность и упорное нежелание позволить Ордену защищать наших людей... Нидайра, простые маги плохо справляются. Мы попали в крайне сложное положение. Север страны опустел, казна истощается, королевство обезлюдело, экономика подорвана. Нам даже сборщиков налогов приходится отправлять с сильным отрядом, а привозят они крохи. У наших подданных нет денег, нет уверенности в будущем... Они боятся за свои жизни, и у них имеются все основания для этого! Я знаю, что Драконий Орден сумел бы помочь, позволь вам Шингар действовать свободно. Но он упорно верит, что вы - угроза его власти. Богини Лунные, что я только ни делал, чтобы убедить его переменить точку зрения!.. В итоге меня чуть не записали в заговорщики и не сослали в отдалённую крепость, - криво улыбнулся принц и наконец опустился в кресло, крепко сжимая подлокотники. - В Эстиссу я приехал просить у короля Вэндора денег взаймы. Иначе нам не на что будет покупать хлеб и начнётся голод, последние подданные разбегутся или перемрут. Тогда, боюсь, нас приберёт к рукам Сайгара, они давно зарятся на наши земли.
Мэйгин верно описал положение дел. В Дилиании сейчас жилось несладко, люди действительно боялись. Кто мог, перебирался в соседние королевства, но Юнгирод мало кого принимал, а Эстисса, как уже говорилось, отправила беженцев назад, не взирая на их нежелание покидать безопасную сытую страну. Некоторым искусным мастеровым позволяли остаться, но лишь единицам, чтобы не обострять отношений с Шингаром и не нарваться на обвинение в сманивании талантливых людей и подрыве экономики Дилиании. Было бы что подрывать...
- Нидайра... то, что я сейчас скажу, может стоить мне жизни, узнай Шингар хоть слово из нашей беседы. Но я знаю, что вашему благородству можно доверять. Я имел удовольствие встречаться с Великим Магистром Гидиаром - тайно, разумеется, иначе брат уже покарал бы меня за измену. Иногда я думаю, не безумен ли Шингар... - вздохнул Мэйгин и продолжил: - Но простите, Нидайра, я немного отвлёкся. Так вот, мэор Гидиар ясно дал мне понять, что ваши полномочия столь широки, что, сколь ни невероятно это звучит, вы можете распоряжаться от имени главы Ордена. Я прошу вас сказать, правильно ли я понимаю, что Великий Магистр - фигура в некотором роде бутафорская? Пожалуйста, не сочтите это за оскорбление!
Поспешное добавление последней фразы и мягкая, почти виноватая улыбка принца не требовались - Айриэ, разумеется, ничуть не обиделась. Мэйгин был умён и сумел сделать верные выводы из брошенных ему намёков. Интересно, почему Гидиар решил уйти в тень? У Мэйгина имеется любопытное предложение, но Гидиар не хочет брать на себя ответственность за принятие спорного решения? Разумно, особенно с учётом того, что драконна сама не раз предлагала в спорных случаях обращаться к ней за помощью без церемоний. В конце концов, она - единственный представитель своей расы в Акротосе, вдобавок взяла на себя обязанности по присмотру за миром вообще и Драконьим Орденом в частности.
Что ж, надо послушать, что Мэйгин намеревается сказать ей. Поэтому она сказала:
- Отчасти вы правы, Мэйгин, хотя Гидиар - действительно глава нашего Ордена. У него имеется реальная власть и все полномочия для решения большинства дел. Однако существуют вопросы, решать которые единолично Гидиар не должен. Для этой цели имеется, скажем так, совет сильнейших драконьих магов - нечто вроде Магического Купола, которому подчиняются обычные маги.
- Понимаю... - задумчиво пробормотал Мэйгин и вдруг остро взглянул на драконну: - Тогда, получается, что вы - представитель этого... особого совета? Я прав, Нидайра?
- Да, - подтвердила Айриэ, не особенно погрешив против истины. Её персону можно рассматривать и так. Тем более, в её родном Драконниаре действительно существует нечто вроде совета наблюдателей, помогающих разрешать особо спорные вопросы и отвечающих на просьбу о помощи, полученную от обитателей мира. В своё время Айриэ потому и прибыла в Юнгирод, что люди, состоящие в Ордене, поступили весьма разумно и попросили помощи драконов в деле с чёрным магом.
Чуть улыбнувшись, принц сознался:
- Вот как... А знаете, мне ведь всегда казалось, что вы, мэора, намного сильнее, чем позволяете видеть другим. Вы держитесь чересчур уверенно, так что внимательному человеку становится ясно, что у вас имеются для этого все основания. Нидайра, в вас имеется особая внутренняя сила, вы держитесь просто, но... по-королевски. Поверьте, мне есть с чем сравнивать! - заверил он, когда Айриэ со смешком принялась разубеждать его.
- Ну хорошо, если вам так будет угодно, принц, - перестала спорить драконна и таинственно понизила голос: - Я обладаю некоторыми особыми способностями... древние заклинания, сохранившиеся с прежних времён книги... вы понимаете?
Мэйгин подтвердил, что понимает и восхищён до глубины души. В его светло-серых глазах вновь горел азарт, на сей раз по причине прикосновения к старинным тайнам, как признался принц. Они ещё немного поговорили о древних временах, а потом Мэйгин как-то очень плавно, но решительно вернулся к тому вопросу, который, похоже, волновал его сейчас больше всего..
- Нидайра, Великий Магистр предупредил, что я смогу встретить вас здесь, в Сигмале, и изложить вам мои... соображения по поводу будущего моей страны. Поверьте, я не ищу личной выгоды, я просто был рождён сыном и братом короля, а это налагает определённую ответственность. Я не могу и не хочу равнодушно смотреть, как гибнет моё королевство - гибнет потому, что мой несчастный брат, кажется, теряет если не рассудок, то уж чувство меры точно. Богини мои Лунные, я просто не знаю, как сказать это, но... - Принц снова вскочил и быстро зашагал по ковру, упорно глядя в пол. Потом резко остановился, рубанул ладонью воздух - как невидимым мечом, будто отсекая все сомнения - и продолжил: - Нидайра, если Драконий Орден поддержит меня, я поддержу его - во всём.
Мэйгин теперь смотрел ей в глаза - внимательно, настойчиво, хмуро. Он неосознанно теребил свой шёлковый шейный платок, стремясь ослабить узел, и шумно дышал. Пальцы его чуть подрагивали, со щёк сошёл жизнерадостный румянец, а лоб пересекли глубокие морщины.
- Что вы имеете в виду, принц?
Если драконна правильно поняла, Мэйгин пытается предложить возвести его на дилианский трон. Любопытно...
- Нидайра, я глубоко сожалею, что вынужден говорить это, но... мой брат Шингар не должен далее носить корону. Он забыл, что быть королём - это нести ответственность за своих подданных, а не подозревать их в желании узурпировать власть. - Мэйгин издал горький смешок, его круглое лицо ещё сильнее сморщилось, но беспомощным и жалким он при этом не выглядел. - Смешно, но я никогда раньше и не мыслил занять место брата, меня устраивало моё собственное положение. Однако теперь, похоже, подозрения Шингара получат основание... Я не хочу этого, видят богини, я уже долгое время пытаюсь убедить брата действовать разумнее, но он не слышит ни меня, ни своих советников. Он слушает только собственную подозрительность... которая зашла слишком далеко. Я буду вынужден отстранить брата от власти, но ни в коем случае не желаю кровопролития. Я никогда не подниму руку на брата, и если всё пройдёт удачно, Шингара отправят в какой-нибудь тихий, удалённый от столицы замок, где он будет мирно и спокойно проводить свои дни. Нидайра, я прошу вас о помощи - вас и этот ваш таинственный совет сильнейших магов. Если нужно, я готов предстать перед ним и сказать то же, что говорю сейчас вам. Я должен действовать, во что бы то ни стало! И готов предоставить Ордену полную свободу на территории Дилиании. И вообще сделаю всё, что вы попросите, только назовите цену своей помощи.
Мэйгин говорил красиво, правильно и даже, пожалуй, искренне. То есть, разумеется, это могло быть и великолепной игрой человека, не один год варившегося в придворном политическом котле, но с равной вероятностью принц действительно так думал. Замечательно, Драконьему Ордену в очередной раз предложили поучаствовать в перевороте. Не в первый и далеко не в последний. Вот только не затем Орден существует, чтобы участвовать в человеческих политических играх. Бывало, конечно, что скверных правителей тихо и незаметно устраняли, но это лишь в крайнем случае. Драконам нельзя делать подлости, а Ордену, носящему их имя - ещё менее. Мир раскачается, Равновесие нарушится, всем будет хуже. Не стоит оно того.
Мэйгин, в общем-то, неплохо придумал, понимая, что драконьи маги обладают немалыми возможностями. Грязную работу сделают за него, смуты в стране не будет. Особенно если короля убьют, ведь живой Шингар - вечная угроза шаткой власти Мэйгина, уж этого он не может не понимать. Впрочем, весьма возможно, что Мэйгин обманывает сам себя и тешит иллюзиями совесть, не желая иметь на руках кровь брата, и лишь потом признает необходимость - горькую, разумеется! - устранения Шингара. Неважно, в сущности. В любом случае Мэйгин не получит корону таким способом, потому что нынешний король - законный правитель. Не самый лучший и не самый разумный, но он пока что не представляет угрозы Акротосу, так что Орден не станет участвовать в смене власти.
Будет лучше, если Шингар умрёт своей смертью, к тому же он протянет не более пяти лет. Об этом пока почти никто не знает, но король Дилиании неизлечимо болен. Возможно, орденские целители могли бы помочь, особенно эльфы, но для этого Шингар должен желать исцеления и хорошо относиться к целителю. А он успел рассориться не только с драконьими магами, но и с немногочисленными эльфами, изредка появляющимися в столице его королевства. Так что он сам постелил себе ложе, а уж если его что-то не устраивает, пусть меняет собственный нрав.
Скорее всего, Мэйгин будет лучшим правителем, чем его брат, но это покажет время. А сейчас... если принц поведёт себя правильно, он получит помощь, о которой просил. Помощь его королевству, потому что нищая и разорённая страна - потенциальный источник проблем для всех остальных. Зачем доводить до крайности и потом судорожно пытаться заткнуть огромные дыры в плотине обстоятельств, если можно прямо сейчас обойтись малыми силами...
- Мэйгин, я понимаю ваши мотивы и нисколько не осуждаю вас, но Орден не участвует в переворотах. И не устраняет законных правителей - по крайней мере, пока они не делают гнусностей и не угрожают безопасности остальных королевств Аэданира.
- То есть вы отказываете нам, мэора? - Его полное круглое лицо нахмурилось, глаза чуть потемнели, а холёные отполированные ногти явно впились в ладони, хорошо если не до крови - вон как кулаки сжал. - Прошу прощения за настойчивость, но вы сейчас говорите от имени вашего особого совета сильнейших магов или от своего собственного?
- И от того, и от другого. Но вы не дослушали, Мэйгин. Дилиания обязательно получит помощь - от Эстиссы, Юнгирода, Картивии и Фиарштада, по меньшей мере. Помощь на приемлемых условиях, и возврата долгов от вас потребуют тогда, когда вы сможете их отдать. Драконий Орден об этом позаботится, обещаю. Вам помогут восстановить экономику. Север страны - кладезь всяческих богатств, одни редчайшие лекарственные растения в Болотном краю чего стоят, а ещё пушнина, рыба и прочее. Я там бывала, знаю. Этими землями в последние годы управляли просто безобразно, но если устроить всё разумно, в гномьем духе, то очень скоро оттуда в казну потечёт золотой ручеёк. За Заградой сейчас почти безопасно, ручаюсь, нужно пустить слухи о том, что твари перебиты, и пообещать освобождение от налогов тем, кто решит туда вернуться. А также, возможно, бесплатно выделить землю или хотя бы за чисто символическую плату. В общем, гномы дадут золото и своих мастеров, человеческие королевства - людей, продовольствие, инструменты. Детали обговорим позже. Работы будет много, но если вам действительно небезразлична судьба Дилиании, то труды вас не напугают, Мэйгин.
Принц внимательно слушал, вначале хмурясь, потом его лицо начало постепенно светлеть, а напряжённые плечи расслабились.
- То, что вы говорите - просто замечательно, Нидайра, но как к этому отнесётся мой брат? Гномов он тоже недолюбливает, и это ещё мягко говоря. А они уже отказались дать Шингару золото, наотрез.
- Ох, Мэйгин а есть ли кто-то, с кем ваш брат ещё не успел поссориться? - вздохнула драконна. - Впрочем, это неважно. Официально деньги в долг вам ссудят Юнгирод и Эстисса, но на самом деле - гномы. Ордену они не откажут, мы попросим за вас. Если лично вы согласитесь взяться за возрождение ваших северных земель, то, думаю, и ваш брат возражать не станет. Полагаю, ему понравится мысль отослать вас подальше, а если к тому же вы станете приносить ему золото, вам будет позволено делать что заблагорассудится, лишь бы деньги исправно шли.
- Я - на север? - Мэйгин выглядел потрясённым. - Но... Нидайра, я ведь привык к столичной жизни, ну какой из меня правитель разорённых земель, сами посудите!
- Так ведь, кроме вас, некому, Мэйгин. - Айриэ намеренно добавила в голос немного строгости и внушительности. - Ваши люди ждут помощи.
Он напряжённо думал. Молчал, хмурился, рассматривал свои щегольские сапоги и легонько покусывал губы, что-то решая для себя. Айриэ не мешала и не торопила. Ей было любопытно, к чему он в итоге придёт.
Наконец принц решительно вскинул голову и сказал:
- Я согласен, Нидайра. Вы правы, разумеется, это мой долг и обязанность, раз уж мой брат не может позаботиться о своих подданных. Я - его наследник, в конце концов. Шингар бесплоден, вы знаете? Правда, он так с этим и не смирился и надеется обзавестись сыном... Я был бы рад, если бы это случилось, потому что тогда болезнь брата отступит, я верю. Ну а я поеду на север и постараюсь исправить то, что возможно.
Он показался драконне искренним, разве что самую чуточку пафосным. Хотя он, должно быть, привык так изъясняться, положение обязывает. Но Айриэ допускала, что это вполне может быть искусной политической игрой. Он предложил устроить переворот, ему отказали, но изрядно подсластили пилюлю. Как умный и опытный политик, он сделал хорошую мину при плохой игре и дал понять, что корона - не главное, спасти королевство важнее. Либо же Мэйгин действительно любит брата (за что его любить, драконна решительно не понимала, но это же не её брат). Айриэ признавала, что раскусить этого человека ей не по зубам. Если он лгал, то делал это виртуозно, как всякий любитель политических игр.
Как бы то ни было, Мэйгин в этой ситуации повёл себя совершенно правильно. Он прошёл испытание, значит, Орден будет оказывать ему поддержку.
Они немного обсудили детали, потом драконна заговорила о том деле, ради которого она здесь и оказалась. Поколебавшись, она решила рассказать Мэйгину почти всё. В конце концов, он точно не маг и вряд ли может быть замешан в убийстве. Зато вполне может знать, кто из его соотечественников обладает магическими способностями, пусть самыми слабыми. Официально при посольстве имелось два мага, и их непременно следовало проверить, но главное - тех, кто приехал вместе с принцем.
Мэйгин явно заинтересовался и встревожился её рассказом, пояснив:
- Я обеспокоен, Нидайра. Если ваши выводы верны, получается, у нас в посольстве - чёрный маг?..
- Более того, Мэйгин, это кто-то из вашей свиты. Это наиболее вероятно.
- Проклятье... - чуть осипшим голосом проговорил он, передёрнув плечами. - Вы правы, наверное. Я, конечно, не могу сказать, что готов безоговорочно поручиться за всех своих людей, но маг, управляющий нечистью - право, это уже слишком. Как мы могли его проглядеть?..
- Не удивляйтесь, даже я не смогу его вычислить, пока он не начнёт колдовать, - пожала плечами Айриэ. Ну или пока она не примет свой крылатый облик. Драконьи глаза зорче...
- Нидайра, я готов сделать всё, чтобы помочь вам разобраться в этом деле. Но... прошу прощения, вы действительно уверены, что это кто-то из дилианцев?
- Пока что я ни в чём не уверена, Мэйгин. Это - наиболее вероятная версия, только и всего. Но проверить ваших людей я должна. Не хватало бы снова проглядеть чёрного мага. Вы знаете, что случилось пять лет назад в Юнгироде?
- Кто же этого не знает? - невесело усмехнулся принц. - Шума история Файханасов наделала много. Я знаю, ваш Орден принимал непосредственное участие в том деле. Вы предполагаете, что история повторяется?
- Возможно, Мэйгин. Скоро я буду знать точно, а пока просто буду искать следы.
- Так чем я могу вам помочь, Нидайра?
- Завтра я - в ином облике, разумеется - приду сюда с представителями городской стражи, занимающимися этим делом. Просто дайте указание вашим людям, чтобы нам не чинили препятствий и по возможности без утайки отвечали на наши вопросы. Вам лично присутствовать не обязательно, да и, насколько я знаю, вас ждут во дворце, - чуть улыбнулась драконна.
- Да, завтра мы планировали начать договариваться с королём Вэндором, - подтвердил принц.
- Его предупредят, всё будет так, как я вам обещала. И золото, и помощь.
Мэйгин медленно покачал головой, словно с трудом заставляя себя поверить.
- Это поразительно, мэора... - задумчиво сказал он, глубоко вздохнув. - Вы обладаете такой властью... страшно представить. Прошу прощения за дерзкий вопрос, но... она не способна затуманить вам разум? В смысле, не только лично вам, но вашему Ордену в целом?... Ведь это такое искушение... для многих, по крайней мере.
Он остро, внимательно впился взглядом в Айриэ, ожидая ответа.
- Не для нас, Мэйгин, - негромко ответила драконна. - Власть нам не нужна.
- Но почему? Мне просто любопытно, - пояснил он, распахивая глаза чуть шире, отчего его взгляд казался наивнее обычного. - Я знавал многих, кто за десятую долю вашей власти готов пролить реки крови.
- Видите ли, Мэйгин, вечная борьба за крохи власти над другими - это привилегия людей и орков. Ещё серпентесов, кажется, но их я знаю плоховато, разве что по книгам. Всем прочим расам не свойственна эта тяга к власти ради власти. Ни эльфам, ни гномам, ни... ушедшим драконам этого не нужно. Взамен у них имеется мудрость - истинная мудрость старших рас. Ни высокомерия, ни зависти, ни жажды власти в них нет и быть не может. Это только люди с орками постоянно чувствуют себя в чём-то ущербными, что ли, вот и не могут жить спокойно, да ещё вдобавок приписывают другим свои собственные недостатки. Одни эти дикие байки о высокомерии эльфов чего стоят! Ну как, скажите мне, как мудрое существо могло бы испытывать подобные глупенькие чувства?.. Они и не испытывают. Брезгливость к чужой подлости и зависти - это да, сколько угодно, но нечего их путать с высокомерной снисходительностью. Ну да ладно, свои недостатки в любом случае имеются у каждой расы, равно как и свои достоинства. Те же люди обладают массой замечательных качеств, так что моё ворчание не стоит принимать близко к сердцу.
- Нидайра, вы говорите так, будто сама к людям не принадлежите, - с любопытством отметил принц.
- Мэйгин, драконьи маги - это уже нечто большее, чем простые люди. Мы иначе и... чётче, что ли, видим мир, лучше понимаем его, обладаем большим могуществом и несём гораздо большую ответственность. Так что драконьих магов назвать людьми в полной мере уже, пожалуй, нельзя.
Драконна не лгала относительно её собратьев по Ордену, просто ради маскировки ей пришлось говорить вроде бы и о себе тоже. Действительно, драконьих магов уже сложно считать обычными людьми. И им в самом деле не нужна власть ради власти, только как средство хранить этот мир. Как шутил Саэдран, при посвящении в члены Ордена людям делалась прививка от жажды власти. Речь шла не о простых членах Ордена, вроде воинов или мастеров, над которыми ритуалов не проводили, а о тех, кто имел допуск к высшим тайнам. Шутки шутками, но в Орден отбирались люди определённого склада, и, пожалуй, драконьи ритуалы на самом деле навсегда избавляли их от остатков этой малопонятной и малопривлекательной человеческой страсти играть чужими жизнями и судьбами. Кто не избавлялся, погибал во время посвящения, не выдержав обжигающей честности драконьей магии. К счастью, такие ошибки случались крайне редко, однако же случались. Драконы ведь тоже не безупречны, хоть и видят немножко больше прочих...
- Понимаю, - протянул Мэйгин. - Благодарю вас, Нидайра, теперь буду знать. Возвращаясь к вашей просьбе, я, разумеется, отдам распоряжение оказывать вам всяческое содействие и отвечать на любые вопросы. Однако я искренне надеюсь, что вы ничего подозрительного не отыщете - потому, что искать нечего. Уж простите меня за подобные речи.
- Ну что вы, Мэйгин, я прекрасно понимаю ваши чувства, вам незачем извиняться, - любезно ответила драконна. - Но если виновник здесь, я его отыщу, рано или поздно.
Поговорив ещё немного, собеседники решили расстаться. Но перед этим Айриэ добавила в облик Уэллы несколько правдоподобных деталей: припухшие губы, раскрасневшиеся щёчки, измятое платье и растрепавшаяся причёска. Мэйгину посоветовала не хмуриться столь озабоченно и постараться выглядеть довольным. А то кто же поверит, что он только что был с роскошной и явно желанной женщиной, если принц смотрит исподлобья и морщится, будто у него зубы прихватило.
Вскоре ʺУэллаʺ удалилась столь же величественно, как и появилась.