Аннотация: Для КОР-11. Тема конкурса: "Давно, усталый раб, замыслил я побег".
Каждый шаг давался непосильным трудом, колени подгибались, ноша на плечах грозила раздавить. Пот ел глаза, тек обильными струями, смешивался с кровью из ободранной спины. Грязно выругался, в который раз. Если бы каждое скверное слово превратилось в пулю, проклятая гора под ногами давно бы рассыпалась пылью. Сандалия соскользнула, стиснув зубы удержался, но ценой стала прокушенная губа. Еще немного, конец пути близок, видит вершину, когда осмеливается поднять голову. Простое движение, но опасное, глыба угрожающе раскачивается, но сложно обуздать любопытство, взглянуть, хотя финал давно известен и неизменен. Поднимается, склонив голову, как раб. Вершина. Одна нога пересекла вожделенную черту...
Камень срывается, глыба летит вниз, от грохота гудит земля. Устало смотрит вслед, даже злиться надоело.
Вот так всегда.
Сизиф таки зло выругался, рука откинула черные пряди, взгляд забегал по подземному царству. Как же надоела эта унылая земля. Пыль, грязь, пустые долины, кое-где горит вечный огонь с вечными же визжащими душами. Никто просто так костры не разводит, только для дела. Поэтому чаще холодно, чем жарко, впрочем, он, как любитель физических нагрузок и гимнастики, не замечает. Ну и что, что не по своей воле? Зато в хорошей форме. С вершины виднелись Лета и Стикс, но даже реки не сильно разбавляли безрадостный пейзаж. Хорошо хоть постоянно пополняется контингент, можно оставаться в курсе событий.
Ближе к горизонту высилась мрачная громада дворца Аида, пропускной пункт новоприбывших. Да, работенки невпроворот. Хотя вряд ли Аид с женой заморачиваются - для скучных дел существуют послушные исполнители, ради благосклонного взгляда богов готовые ноги стереть и лоб разбить. Одних надзирателей целая орда, а бюрократов должно быть еще больше. О времена, о нравы! Душ все больше, старые методы учета не годятся. Хотя есть магия, можно в ус не дуть. Тогда вопрос: какого вакха он горбатится? Ах да, вечное наказание же.
Как не ломал голову Сизиф, но задачка не давалась, крепкий орешек. Это вам не молодильные яблоки грызть. Хотя, вроде, не дурак, из таких хитросплетений интриг и ловушек выбирался, что только в мифе описывать. Главная проблема в камне, каждый день, хотя в Аиде время неопределенно, должен подниматься и опускаться, то есть с грохотом скатываться. Следить-то никто из богов уже не следит, только надзиратели разной степени звероподобности и человеколишенности. Кто согласится таскать за него? Изо дня в день, кряхтя и чертыхаясь, сдирая кожу в кровь, и постоянно попадая под этот самый булыжник. Вечно.
То-то же.
Впрочем, если быть до конца честным, у Сизифа имеется преимущество. Выгодное расположение горы, в особенности высота, позволяет окидывать взглядом все подземное царство. А значит, быть самым осведомленным. А кто осведомлен, как известно, тот вооружен. Сизифу с его подходящими хваткими качествами не составило особого труда подмять местных шептунов. А таких, учитывая место пребывания, предостаточно, как карасей в буддийском монастыре, хоть голыми руками бери. Кстати о птичках, поэтому Сизиф в курсе последних событий земного и небесного миров вообще, и развития человеческой расы в частности. Шел в ногу со временем. Глубинная тоска терзала душу, когда глядел на современные чудеса и бесстыдную вседозволенность. Настоящий рай. А кое-кто, не будем показывать пальцем, хотя с горы хорошо видно, при жизни называл его отъявленным негодяем без морали. Что теперь поют?
И все же, как покинуть опостылевшую тюрьму? Где найти глупца, готового занять место узника, или нескольких? Кто бы согласился выполнять одно и то же действие бесконечное число раз? Да еще и гордиться этим, соревноваться...
- О да! Эврика!
Сизиф подпрыгнул от неожиданного озарения, на лице отпечаталась маска восхищения идеей и самим собой. Гениально. Как он сразу не додумался? Геймеры! Они еще и тягаться друг с другом будут, рекорды ставить. На коленях приползут благодарить за такую чудную идею.
- М-муууэ. Кто это тут, м-муу, кричит?
Отвратительный утробный голос заставил Сизифа вздрогнуть, нос скривился от пронзительного мускусного амбре. Стуча копытами подкатил минотавр, рогатая голова нависла над узником, из носа стекала густая сопля, марая бронзовое кольцо.
- А, уважаемый страж. Да я вот возносил хвалу богам за таких чудесных надзирателей, - принялся лизоблюдничать Сизиф. - Мир полон прекрасных мест, вкусной еды, красивых коров, а вы, несчастные, вынуждены корпеть над нами, грешными. Судьба несправедлива, но знайте, что мы очень вам благодарны, все подземное сообщество ваш труд не забудет.
Коровья морда довольно заулыбалась, минотавр даже выпятил мускулистую грудь.
- Вот так бы сразу, мууу. Только ты того, камень-то возьми.
- Конечно-конечно, уже бегу, - Сизиф попятился с поклонами, все что угодно, лишь бы подальше от зловония.
- И не кричи, муу, спать мешаешь.
- Сию же минуту. Только позвольте спросить, господин.
Минотавр нахмурился, говорить с заключенными запрещали, но пленник выказывал достойное почтение.
- Только, того, быстро, я спешу, муу.
Животный звук действовал на нервы, но Сизиф сдержался.
- Так для этого и надо. Сверяюсь со временем, потому что хочу еще быстрее поднимать его, искупая таким образом вину. Ударный труд, так сказать, - отозвался Сизиф и потряс кулаком, мол, ух, если надо, хоть горы свернем.
- Это хорошо, - надзиратель засмеялся, кольцо в носу раскачалось, разбрызгивая зеленую слизь. Отбросил крышку на золотых наручных часах. - Восемнадцать ноль-ноль.
- Благодарю, уважаемый. До отбоя еще вкатим пару раз, - Сизиф не переставал кивать, прикидываясь полным недоумком, ну, чтобы общаться на одном уровне. - Для меня было честью говорить с вами. Приятных снов.
Довольная морда удалилась, более не тратя время на раба.
Значит, вечер. Успеет. Морфей еще спит после ночной смены, а для дела времени много не понадобится.
Сизиф завертел головой в поисках одного персонажа, часто печального, но полезного. Ага, вот он, склонив голову бредет в поисках ответов.
- Эй, друг Фридрих, - окликнул Сизиф. - Не мог бы помочь, конечно, если тебя не затруднит.
- Здравствуй, - даже в обычном приветствии сквозила флегматичная тайна. - Чем могу быть полезен? Смею надеяться, у тебя появились правильные вопросы?
- Не хочу расстраивать, но мой мотив более прозаичен, прост, как и скала, которую нам не повезло топтать.
- Опять камень? - простонал философ.
- Как ты можешь унывать? - притворно изумился Сизиф. - Вспомни, что ты глаголил о физическом труде, тренировках. Ты должен быть сильным, не ради себя, ради своих идей.
- Да, труд совершенствует, - кивнул Фридрих, взгляд наполнила некая возвышенность. - Как я мог усомниться? Только в бесконечных истязаниях, закалке духа и тела родится новый человек.
- Конечно. Вот я и хочу помочь.
Фридрих встрепенулся, съездил ладонями по щекам, закряхтел, но валун поднял.
Пожелав на прощание удачи, Сизиф помчался в чертоги Морфея. Осторожность, тишина и, конечно же, громкий храп демиурга - залоги успеха. Бог сновидений рьяно охранял владения, но лишь потому, что выходил из себя, когда мешали работе. Если творит сновидения, только на цыпочках, чтоб ни звука лишнего. А не то до следующей луны кошмары мучить будут!
Даже скромный филиал владений Морфея в Аиде поражал воображение. Огромный хрустальный купол, до окраин едва дотягивается глаз. Стены испещрили мириады ячеек, напоминающих фасеточные глаза стрекоз и иных насекомых, каждая отражала сон, подобно зеркалу. Некоторые заполнял белесый туман - человек бодрствует. Но остальные пестрели всеми цветами радуги житейских грез. Далекие миры, полеты под небесами, блеск золота, власть над городами и землями. Самые частые и самые сильные человеческие страсти. Сизиф застыл у одной - какой-то парень развлекался сразу с пятью девами. Недурно. Так, ладно, не отвлекаться.
Сизиф упер кулаки в бока. Надо найти какого-нибудь впечатлительного программиста. Так, здесь все спят, пройдем дальше. Вот, ага, некий Вася Петров. Повезло тебе, парень. Сизиф склонился над вожделенным хрусталиком, губы нашептали бессмертную идею. Вот так просто, главное, чтобы он не забыл по пробуждении. Довольно хмыкнув, Сизиф поспешил удалиться.
Дело за малым - соорудить подходящую конструкцию. Задача вполне решаемая, в мертвом царстве инженеров и механиков хватало, ради драгоценных крупиц информации о верхнем мире с радостью плясали на задних лапах. Массивная конструкция, начиненная гидравликой и рычагами, опутала гору, покрытая шипами конвейерная лента и система платформ поднимали и опускали злополучный булыжник.
В движение приводила коварный план энергия бесчисленных попыток игроков по всему миру. Не столько кинетическая сила ударов по клавишам, сколько азарт, эмоции и накал страстей. Старина Стив подсказал несколько конструктивных решений, как правильно провести и подключить провода, что-то говорил о программном обеспечении, но ревнивец богов не очень понял. Уже сейчас "Тщету Сизифа" прочат в один ряд с такими монстрами игростроя, как Тетрис и Пакман.
Дело шито-крыто, все хвосты заметены. Вечность имеет одно неоспоримое преимущество: рано или поздно о тебе забывают. Даже боги, а недоумки стражи годятся только в качестве мебели. С ними до безобразия просто - делай, что хочешь, только на глаза не попадайся. Нет заключенного - нет проблемы.
Набросив на плечи лучшую тогу, Сизиф взял курс на полный красок и возможностей мир живых. Приходилось красться, как тать, что заставляло сердце скрипеть в негодовании. Вырвался непроизвольный вздох, когда в памяти всплыли времена царствования. Тогда он ходил с гордо поднятой головой, одно появление заставляло слуг и рабов складываться в три погибели. Как бы там ни было, почти у цели. Харон давно утратил монополию на переправу по реке забвения, пройдя по тайным бродам, вскоре беглец ступил на вожделенную землю.
Лас-Вегас - край удовольствий, сладострастных утех и чарующих зрелищ. Ах, кругом голова. Азартные игры, распутные женщины, отменная выпивка, золото и драгоценности. За любую небылицу толпы простаков с радостью расстанутся с денежками. Деньги. Современный народец придумал монетную систему буквально созданную проворачивать аферы. Для человека, хорошо, не совсем человека, с доступом в любую живую голову, будь-то банкир, клерк или президент, она становилась настоящим рогом изобилия. Перед выходом Сизиф хорошо подготовился и теперь довольно потирал руки.
Неон освещал радостный оскал, километры рекламы и заведений под ней притягивали внимание. Грудь жадно упивалась, может, не самым свежим воздухом, но с затхлостью подземелья не сравнить. Сизиф перекидывался шутками с торговцами, перемигивался с дамами. Все хорошо, но тогу надо сменить - смотрится странно, хотя приемлемо. Вообще много разного сброда, фрики, как их называют. Тут даже гекатонхейр затешется, никто внимания не обратит. Ага, вот магазин с ковбоем на входе.
Беглец удовлетворенно провел рукой по шелку костюма, с иголочки. Шляпа покрыла черные локоны, солнцезащитные очки примостились в нагрудный карман. Намного лучше мешковатого рванья. Когда-то царская одежа блестела позолотой, но за тысячи лет, сами понимаете, что стало с тканью.
Подняв голову, глаза наткнулись на откровенное, хоть и схематичное, изображение женщины. Лампочки зажигались и гасли, заставляя диву раздвигать ноги. Стриптиз бар?
- Мне это нравится!
Поправив галстук, Сизиф бодрым шагом отправился в зев борделя...
- Что?!! Да как вы смеете, забыли кто я!
Аид в гневе швырнул стол, кувшины и тарелки разлетелись по полу, древесина треснула. Плохие вести к обеду - не самая лучшая приправа. Подчиненные в страхе тряслись, как ветви лавра в ураган. Капитан стражи, кентавр с пращей, не смел поднять голову. Небожители из подчинения царя подземья пытались хоть как-то успокоить, но тот лишь отмахивался.
Аид задумчиво уставился в окно. Всегда находятся глупцы тешащиеся надеждами побега. Редко кому удается и всегда это болезненный удар по самолюбию. Небеса ему в свидетели, старается соответствовать всем критериям справедливого правителя. Хочешь в Елисейские поля? Пожалуйста, раскайся и искупи вину. Но нет, лучше дырку на поверхность просверлить. Некоторым так тяжело расстаться с прошлым.
Аид отбросил неуместные размышления.
- Найти, живо!
Ароматы спиртного и феромонов приманили Гермеса. Смутный сигнал вел по переулкам, коридорам, словно выслеживал мистического зверя. Похоже, сейчас зверь насытился после охоты и развалился в своей пещере. Несомненно, искомый дом. Разобравшись парой щелчков с охраной пентхауса, предстал перед Сизифом. Тот возлежал в кресле, парочка девушек, что вполне сойдут за нимф, охали и смеялись над его рассказом.
Вестник богов откашлялся. Сбежавший брюнет вжался в кресло, глаза округлились, впрочем, быстро взял себя в руки.
- А, друг Гермес, - вкрадчиво произнес человек. - Заходи, гостем будешь. Виски?.. Может, девочек? Выбирай любую.
- Нет, Сизиф, я пришел не за этим, - строго отозвался посетитель.
- Ты его знаешь? - спросила пышногрудая красавица. - А он симпатичный.
- Вроде того, - пробурчал беглец. - Оставьте нас.
Дверь тихо затворилась, теперь собеседники могли, не отвлекаясь, буравить друг друга взглядом. Сизиф запахнул халат, пальцы выбивали дробь. Гермес же оставался абсолютно спокойным, ни одну эмоцию не прочитать на невозмутимом лице, истинный дипломат.
- Быстро же вы пропажу обнаружили, - осклабился Сизиф. - А быстрейший из богов, небесный гонец, явился первым.
Бессмертный оценивал соперника, пытаясь уловить долю сарказма в словах. Не выкинет ли какого-нибудь коня? А может под подушкой прячет Магнум?
- Ты должен немедленно вернуться и предстать перед Аидом. Лучше его не злить, Сизиф. Он и так вне себя, земля ходуном ходит, уже случилось несколько землетрясений. Невинные погибают по твоей вине. Опять. Сдавайся по-хорошему и обещаю, что скажу в твою сторону защитное слово.
- Ха, ты говоришь мне о гневе Аида? - раздраженно бросил беглец. - Может, и тебя обуревает ярость? Видимо, ты не понимаешь, как обстоят дела.
- Как же? - насторожился Гермес.
- Разве не знаешь, что боги давно зареклись вмешиваться в дела смертных? Я здесь и ни ты, ни Аид, ни Артемида с Персефоной не властны больше над моей судьбой. Царство богов и людей на века разделены. Ваш удел только наблюдать.
- И чей же это наказ?
- Спрашиваешь чей, так это не секрет. Так решил Зевс. И если его слово что-то значит для тебя, трижды подумаешь, прежде чем совершить глупость.
Гермес потер подбородок, складки на лбу так глубоко сморщились, что почти показались вершки тяжелый мыслей. Сизиф верно заметил, они очень давно не трогали смертных, позволив самим плыть по течениям времен. Конечно, люди барахтались подобно неразумным детям в шторм, но в этом весь эксперимент. Остался ли Сизиф в их власти? Хотя одно то, что нога Гермеса ступила на землю Америки, уже ставило его голову под угрозу. Конечно, если главный ловкач подземного царства прав.
- Но это приказ Аида. Разве я могу ослушаться?
Сизиф почуял неуверенность в голосе. Гермес у него в кармане.
- И кто же для тебя страшнее: Аид, что в ссылку под землю вот уже тысячи лет сослан, или сам Зевс, отец богов и вседержатель?
- Наверное, ты прав, Сизиф, - сдержанно ответил Гермес. - Мне ничего не остается, только удалиться и разобраться в этом деле со всем тщанием. Но заклинаю тебя оставаться здесь, в этом городе и в этом доме. Жди решения богов.
Гермес исчез, как и явился. Без стука, без приветствий, одним мгновением, как вспышка молнии.
- Забудьте о нем, мы вряд ли его увидим, - Сизиф глотнул из бокала. - Лучше скажите, где нам лучше отдохнуть, какой-нибудь лазурный берег, пляж золотой.
- Крит сразу отпадает, - поспешно сказал Сизиф. - Канары? Что-то мне в этом названии нагоняет хандру. А вот Мальдивы... Почему нет? Надевайте купальники, едем сейчас же!
Восторженные дурочки радостно захлопали и упорхнули собирать тряпки.
Чемодан, такси, самолет, гавайская рубаха, пляж. Солнце и бирюзовые воды, никаких серых пустынь.
Сжимая в одной руке кокос с Пина Коладой, другой Сизиф усердно тер лоб, для улучшения кровоснабжения в черепе. Нужно все хорошенько обмозговать под тропическим солнцем. Его нашли, чего и следовало ожидать от всезнающих богов. Но ничего, и на старуху найдется проруха, а на бога... криптонит? Сила человека - в многочисленности, да и прогресс на месте не стоял. Время созывать знамена, собирать банду.
Сизифу пришелся по душе экватор, в памяти невольно всплыл родной Коринф. Вспомнил, как заложил первый кирпичик, свой дворец, богатства, власть. Пора вернуть господство и преумножить армию! Будь проклято подземное царство и постыдное наказание. Он ни за что не вернется, пусть хоть все головы Лернейской гидры тащат за ноги. Когда небожители явятся, он даст отпор!
Черный спрут хитросплетений, махинаций и лжи поселился в высоком небоскребе. Стеклянная громада возвышалась над улицами, невидимыми нитями связывая жителей, дергая, когда нужно. Здание принадлежало Сизифу, как и половина города. Он занял самый высокий этаж, наверное, хочет поравняться с Олимпом.
Теневой, криминальный, мир словно выковали для него. Легко погрузиться во мрак, и приятно. Оружие, наркотики, алкоголь - было так легко подмять горячих головорезов и их бизнес под свою пяту. Как умелый кукольник Сизиф направлял менее смышленых подопечных на строительство будущей империи. Империи его величия.
- Послушай сюда! - закричал Сизиф в трубку. - Если завтра не будет товара, я скормлю твои внутренности трехглавому псу. Понял!
На обратной стороне провода залепетали извинения. Не утруждаясь выслушиванием, главный махинатор Аида воткнул телефон в зарядку. На губах зазмеилась ухмылка, лакированные туфли громыхнули по столу из красного дерева, ладони подперли затылок. Приятно чувствовать власть. Все это, обвел офис рукой, - мое! Сначала город, потом страна, потом весь континент. С ним сами боги будут считаться!
Она неспешно выплыла из стены, даже флегматично, на вкус Сизифа. Мрачна, чернее тучи, и печальна, как одинокая цапля. Струящиеся одежды словно сотканы из самой ночи. Скольких погубила, скольких обездолила... Танатос. Вымолить у нее на смертном одре хотя бы минуту, чтобы попрощаться с любимыми, - большая удача. Черные губы никогда не шепчут слова надежды.
- Дорогая Танатос, сколько лет, сколько зим! - радушно воскликнул хозяин. - Заходи, будь как дома. Чай, кофе, бренди?
Внутри собственной крепости чувствовал уверенность, не струхнул, как с Гермесом.
- И ты здравствуй, Сизиф, - неспешно произнесла владычица смерти и замерла на кресле, словно кол проглотила. - Человеческие напитки себе можешь оставить. Не праздность меня привела сюда. Ты нарушил бег времен давным-давно установленный, порядок жизни и смерти попрал. В который раз. Но теперь не избежать судьбы, больше никаких трюков, не попадусь я.
Сизиф молча слушал и согласно кивал. Если бы она и говорила чуточку быстрее.
- Ты права, уважаемая богиня, - человек склонил голову, на лице проступила скорбь. - Я вижу, что не скрыться от рока, как бы ни хотелось. Позволь хотя бы собрать вещи. А заодно поговори с одной упертой душой. Мне кажется, за такие слова самое место в подземном царстве. Он утверждает, что смерти нет.
- Ха, каков глупец, - голос Танатос поднялся на одну нотку. - Что ж, веди его сюда, а потом вы двое судьбу встретите. Цепи теней свяжут вас, никто не выберется боле...
Сизиф поспешно закрыл дверь. Пойти с ней? Не в этот раз - у него тоже имеется козырь в рукаве. Лифт опустился на пару этажей, вывеска гласила: "Лабораторный отдел". Головорезы головорезами, но главный двигатель прогресса - голова. А они нужны чтобы непослушные головы снимать, как серпы.
- Томас Адольфович, подойдите, пожалуйста, - попросил Сизиф.
Коренастый толстячок в очках поднялся из-за стола. За неказистой внешностью скрывался недюжинный интеллект. Ученый, академик, философ, эзотерик, экстрасенс и Мнемозина лишь ведает кто еще.
- Да, мой господин, чем могу быть полезен?
- О, дорогой друг, сердце разрывается от горя, - Сизиф схватился за тот самый орган. - Дело в моей племяннице, боюсь, чего бы дурного не случилось.
- В чем же дело? - охнул мужичок.
- Она из тех, как их, готы, - перешел на шепот махинатор. - Ходит в черных нарядах, с депрессией не расстается, со смертью носится, как с кормилицей. Мол, мы все умрем, есть только смерть. Или, страшно говорить, сама себя смертью называет. Как бы до суицида не дошло.
Адольфович покачал головой:
- Сделаю, что смогу, господин. Чем больше людей узнает, что смерть есть миф, тем лучше. Ведите.
- Спасибо, доктор, я знал, что на вас можно положиться, - не скрывая веселья, произнес Сизиф.
Танатос сидела на том же кресле, вряд ли сдвинулась хоть на йоту.
- Ну, оставлю вас. Чемоданы соберу.
- За тобой слежу я, Сизиф. Хитрить и не думай, - напомнила богиня.
- И в мыслях не было. Я скоро.
Танатос прохладно взглянула на адепта, тот лишь покачал головой. Тяжелый случай.
- Ты тоже смерти жаждешь? - зловеще вопросила подземная царица.
- Смерти? Ее ведь нет. Как можно желать чего-то несуществующего? - искренне удивился Томас.
- Хоть сейчас могу показать тебе все прелести ее. Конец неизбежный отрицают лишь глупцы.
- Не надо ничего показывать, и никуда идти, - раздраженно отмахнулся академик и сел рядышком. - Лучше я здесь все объясню. Сначала давайте обратимся к истории человечества. Начиная с древних египтян, продолжая мифологией греков, скандинавов, славян, индусов, - везде отрицается сама смерть, существует лишь переход из одного состояния в другое. Еще древние Веды говорили о нашей бессмертной и неуничтожимой сущности, то есть душе, духе, атме, искре божьей, называйте, как хотите, суть не изменится. Современная наука подхватила эти идеи и развила их. Давайте посмотрим...
В глазах Танатос появился интерес, она даже наклонилась к говорящему, что стало первым движением на кресле и доказательством, что она не статуя.
Тем временем Сизиф томился ожиданием в баре. Все-таки решалась его судьба. Вдруг, профессору, то есть адепту, не удастся заболтать клиентку? Можно попробовать сбежать, или пальнуть из гранатомета. Нет, слишком грубые ходы, не годится такое поведение с небожителями. Лишь тонкий обман, только хитрость и смекалка.
Сколько Сизиф ни крепился, но ни заламывание рук, ни выпивка, ни ежесекундное поглядывание на часы не помогало. Терпение вышло, как сгорает фитиль. Сизиф бросился к вожделенной двери кабинета, резко затормозил, и легонько толкнул, словно вор на задании, когда внезапно вернулись хозяева.
- ...благодаря этому опыту становится понятно, что изначальным потенциалом самостоятельной жизни, организующим ядром для развития, обладает каждая клетка, - тараторил Томас Адольфович. - И даже жизнь и не жизнь, она же гота, не является концом, а лишь иным состоянием материи. Физическое тело переходит в энергетическое, а оно, в свою очередь, в эфирное. Изменение магнитных потенциалов очень легко проверить, его регистрируют приборы. А с фактами спорить бессмысленно. Итак, идем дальше...
Брр, страшный человек. От греха подальше Сизиф затворил комнату.
Коньяк смешивался с кофе, послушный девичьей руке, рука покоилась на Сизифе, точнее вся секретарша, его же руки заняты округлыми органами тела. Адепт вошел без стука, лицо так и лоснилось от удовольствия.
- Неужели? - изумленно спросил Сизиф.
- Да-да, вы все правильно поняли, - отозвался Томас. - Можете не беспокоиться о психическом здоровье племянницы. Хотя, должен признать, она оказалась крепким орешком. А ее познания в загробных представлениях древних греков вызывают восхищение.
Горячо и искренне поблагодарив доктора чеком на круглую сумму, Сизиф ринулся наверх. Сначала Танатос даже не отреагировала на его активную жестикуляцию прямо перед носом.
- Смерти нет, смерти нет... - бормотала она. - О, Сизиф, привет.
Она улыбнулась. Богиня смерти... улыбнулась. Холодок прошелся по спине Сизифа. Да уж, опасного человека он пригрел на груди, такое сотворить с бессмертной, так повлиять.
Богиня недоуменно обвела комнату взором, но продолжала улыбаться, как юная харита.
- Где я? Кажется, я что-то хотела, только вот что?
- Ты собиралась вернуться на Олимп, Танатос, - тут же нашелся хитрец. - Тебя там очень ждут, поспеши.
- Точно, - согласилась она и резко поднялась.
- Передавай привет Беллерофонту.
Неясно, услышала ли пожелание, потому что наполовину скрылась в стене, из которой и пришла в мир людей. Но еще долго в ушах Сизифа звучало эхо: "Смерти нет, смерти нет..."
Небольшой остров Тихого океана поражал красотой, послушные замыслам ландшафтных дизайнеров дикие просторы превратились в радующие глаз парки и рощи. Среди зелени расположилась огромная усадьба с ионическими колоннами, статуями и террасами. Но красота обманывала неискушенного зрителя, множество укреплений, орудийных расчетов затаились над землей, как хищные птицы, чернели зевы бункеров, а холмы испещрила сеть тоннелей. Под сенью кипарисов закаленные наемники застыли в позах охотников.
Цитадель принадлежала не кому иному, как главному обманщику среди смертных, чьих проделок иной раз опасались сами боги. Сизиф возлежал на позолоченном троне, даже софе, из мореного дуба, средний палец бегал по планшету, меняя ракурсы камер наблюдения.
После бегства из Аида становится параноиком. Воинственные богини мерещатся на каждом углу, засыпает с ощущением, что земля вот-вот расколется и поглотит сонного и беспомощного в мрачные глубины. Удивлял факт, что его еще не отыскали. Быть может, боги не так уж всеведущи? Нет, множество героев сложили головы в самоуверенности, он должен проявить осторожность.
Сизиф вздохнул и поднял голову. Тронный зал поражал размерами и вычурностью. Багряный ковер и белый мрамор пола и колонн дополняли друг друга, вода журчала в круглом фонтане со статуей в центре. Золотая скульптура во весь рост его любимого. Копия увенчана лавром, сжимает скипетр. Превосходно.
Человек в черном костюме отвлек от созерцания. Капитан охраны подошел к возвышенности трона, неуверенно мялся. Сизиф нехотя поднялся из полулежащей позы, одна из подушек перекочевала под поясницу.
- Какие-то проблемы? - осведомился хозяин.
- Да, то есть, нет, - сбивчиво ответил наемник, глаза беспокойно бегали, что случилось в первый раз. - Дон Сизиф, кое-кто хочет вас видеть.
- Что?! Здесь? - Сизиф вскочил, разметав подушки.
- Я... это, она была убедительна, - мямлил охранник.
- Какого ты распускаешь нюни, это не в твоем стиле.
- Знаю. Но...
- Ладно, отставить, - Сизиф вернул самообладание. - Наверное, гипноз. Если это одна из них, то любой смертный бессилен. Приведи ее.
Но дополнительного приглашения не требовалось. Не выдержав и лишней минуты, разъяренная богиня выбила двустворчатые двери. Сизиф поморщился - он отдал уйму денег. Но все-таки, чтобы лишь взглянуть на ослепительную посетительницу, можно отдать все сокровища мира.
Афина Паллада. Золотой шлем превратился в изящный обруч, сдерживающий буйную гриву, вместо золотых доспехов строгий костюм, туфли на низких каблуках, наверняка, чтобы легче за ним гнаться. Брюки обтягивают стройные ноги, Сизиф невольно залюбовался. Почетный эскорт составляли шестеро воинов, кольчуги блестели под кожаными плащами, там же висели мечи.
Сизиф сделал едва заметный жест пальцами, но капитан все понял и удалился.
- Дорогая богиня, рад приветствовать в своих скромных покоях, - человек глубоко поклонился.
- Оставь льстивые речи, Сизиф, - резко заговорила Афина. - Если ты хотел спрятаться за жалкими баррикадами, то ничего не вышло. А твою стражу так же легко обмануть, как и младенца леденцом на палочке.
Несмотря на то, что он возвышался благодаря постаменту, сердце колотилось, чувствовал себя жертвой, хоть и не показывал.
- Такой уж мы род, в случае опасности роем глубокие норы, чтобы забиться подальше от опасности, - Сизиф неопределенно пожал плечами. - Но почему тогда вы так медлили с моей поимкой?
- Ты смеешь оспаривать решения богов? - вскинулась Паллада.
Сизиф попятился, физически ощущая волны гнева, под коленку неудачно подвернулся трон, чуть не упал. Чтобы скрыть смущение, быстро заговорил:
- Никакие силы не заставят меня вернуться в эту опостылевшее узилище и снова видеть лишь бледные лица! Я хочу наслаждаться жизнью, купаться в самом ее соку, как здесь, на земле. Вы бросили меня на тысячи лет и забыли, как ненужный хлам. Знаю, не в ваших правилах пересматривать собственные решения, но это разве справедливо? Как можно винить меня в том, что я хочу лишь свободы?
Черты Афины смягчились, но голос оставался твердым, как гранит:
- Ты сам на страдания обрек себя. Не раз мы из добродушия предупреждали, заклинали одуматься. Но что в ответ? Лишь спесь и насмешка. Твой главный грех, Сизиф, - гордость. Думаешь, что можешь тягаться с богами, и с тех пор ничего не изменилось. Наоборот, твое безумие лишь усилилось. Вот и сейчас возвышаешься надо мной, забыв, что не место красит. Такие, как ты, не делают чести роду человеческому.
Сизиф склонил голову и опустился вниз, послушный справедливым упрекам.
- Послушай, Афина, не выдавай меня богам, и я стану тебе отличным союзником! - горячо произнес хитрец. - Подумай, какое преимущество приобретешь в моем лице. Ведь сейчас боги не властны над миром смертных, но я стану твоим послушным рычагом, двигающим Мидгард. Ты будешь единственной в своем роде.
Афина лишь рассмеялась, гневный взор приковал Сизифа к полу.
- Глупый Сизиф. Твои пташки в Аиде не в силах нашептать и толики истинной картины. Мы не вмешиваемся сугубо по своим причинам. Ничто не мешает нарушить положение дел. Ничто не мешает мне стереть какой-нибудь город в порошок или наоборот вознести до блестящей славы Древнего Рима. Не позорься, если в тебе остались хотя бы крохи уважения к себе. Одумайся, иди со мной без сопротивления, тогда, возможно, еще отыщется надежда.
Сизиф обреченно отшатнулся.
- Нет, пожалуйста... я не хочу...
Протягивая руки, будто пытаясь отгородиться от неизбежности, новоиспеченный дон рухнул на престол.
- Ты жалок. Вот к чему приводит человеческая гордость, - торжественно заявила Афина.
- Посмотрим, чья возьмет в этот раз, - бросил Сизиф и ударил по подлокотнику.
Ответом на недоумение Афины стал разверзнувшийся под ногами мрамор, провал уходил в пустоту. Но к ожиданию всех небожительница даже не шелохнулась, а зависла в свободном парении.
- Ловушка с шипами, как баналь...
Тяжелая стальная сеть рухнула с потолка, мгновенно унеся жертву.
- Убить их! - закричал Сизиф и бросился за трон.
Наемники, успевшие к этому моменту взять зал в плотное кольцо, открыли огонь. Треск автоматического оружия сопровождал Сизифа в бегстве по коридору. Взорвалось несколько гранат, раздавалась ругань людей и боевые кличи суровых воинов. С потолка размеренно сыпалась штукатурка, словно в доме забилось сердце, и железобетонные оковы едва сдерживали пульсирующую в жилах кровь.
Особенно сильный толчок сбил с ног, Сизиф вскочил, подгоняемый страхом и близостью цели. На площадке среди обстриженного кустарника показался вертолет, прикрывали два расчета тяжелых пулеметов. Дверца открыта, пилот готов дать деру. Наемники отчаянно замахали хозяину.
Несколько шагов...
Дверь позади слетела с петель, словно картонка. Пока что богиня поступала таким бескомпромиссным образом со всеми проходами на вилле.
- Одумайся, презренный!
Афина неспешной походкой направилась к вертолету. В каждом движении сквозило такое величие, что присутствующие лишились дара речи. Свита сократилась наполовину, оставшиеся безмолвные солдаты блестели от пролитой крови, вероятно, не собственной.
Сизиф застыл в полуобороте, одна рука легла на борт.
- Я не вернусь туда, - срывающимся голосом произнес он.
- Хочешь ты того или нет, - отрезала Афина.
- Никогда!
Из мешка цвета хаки показалось огромное дуло. Едва гранатомет лег в ладонь, как телескопическая трубка исторгла ракету. Дымный след уперся в грудь Афины и расцвел огненной зарей. Взрывная волна склонила траву, лопасти вертолета изогнулись, люди прыгнули за мешки с песком. Телохранители в плащах бросились было наперерез, но гений военных технологий оказался быстрее. Оглушенные, отлетели в стороны, могли лишь вглядываться в чадное облако, как и очумевшие наемники.
Дым рассеялся.
- Поднять руку... на богиню... - Афина задыхалась от гнева. - Святотатство. Ты. - Она указала перстом на Сизифа, - Ты обречен.
- Огонь, огонь! - завопил ополоумевший от страха дон.
Тяжелые пулеметы разразились смертоносным стаккато. Пули рикошетили, вгрызаясь в щебень, задняя стена здания превратилась в труху. Уцелевшие воины разлетелись брызгами из крови и звеньев цепи, но Афину атака лишь слегка замедлила. Прикрывшись рукой, неумолимо наступала, и горе любому врагу!
Четверка змей выросла из-за спины богини, клыки молниеносно впились в Сизифа, не пошевелить ни рукой, ни ногой. Она приближалась с такой неотвратимостью, словно небесный свод, внезапно брошенный Атлантом. Встретив кулак Афины, грудная клетка человека затрещала, что тот арбуз. Сизиф врезался в корпус вертолета, теперь захрустел позвоночник, проделав три оборота в воздухе, рухнул в газон с другой стороны. Тьма беспамятства не заставила ждать, набросив на голову непроницаемый саван...
Под боком нечто холодное и твердое, а не шелковые простыни, на каких привык возлежать на вилле. От ледяного сквозняка кожа покрылась пупырышками. Сизиф попробовал встать, колени подгибались, ужасно ныла поясница и дышать нелегко. Опять, что ли, напился в хламину?
- Кто открыл окно? - язык повиновался с трудом.
- Встань, презренный! И взгляни в лицо тем, кого посмел оскорбить.
От громогласного голоса с примесью сдерживаемого гнева Сизиф пригнулся, кисти затряслись, язык прирос к небу. Боль воспоминаний ударила сильнее тарана. Он узнал голос, его вообще трудно забыть, и стало совсем гадко. Лучше бы заставили лизать раскаленную кочергу, чем сделать простое движение - взглянуть назад.
Собрав остатки высокомерия, обернулся.
Так много богов! Блики факелов выхватывали точеные профили, поблескивали драгоценные украшения и атрибуты власти. Неужели, собрались ради него? Какая честь. Возглавлял небожителей сам Зевс, его голос. Под кустистыми бровями бурлят молнии, сжимает трезубец, разящий без промаха. Сизифу не на что рассчитывать, тем более на таком расстоянии. Позади узнал Афину и Гефеста с Аидом. Танатос пришла в себя, сверлила убийственным взглядом. Жаль, с улыбкой на устах она больше нравилась. Кроме них почтили присутствием еще с дюжину богов. Арес провел по горлу пальцем в недвусмысленном жесте. Вкупе с безумным взглядом подействовало так, словно кинжал впился под ребра.
Человек бросился к стопам громовержца.
- Всеотец, прости меня, я был глуп! - по щекам Сизифа струились слезы. - Я готов катить камень, накажи меня еще страшнее, как Тантала, только прости. Я готов искупать вину тысячи лет.
Зевс даже не удостоил несчастного взглядом.
- Поздно, Сизиф. Пришло время пожинать плоды собственной гордости, - ответил он ровно, но категорично.
- Нет, отец, прошу...
- Зря от смерти отказался ты! - торжествующе воскликнула богиня смерти. - Теперь тебе участь уготована страшнее в разы!
Страшнее? Пронизывающий ветер, медные стены пещеры и беспросветный мрак. Демиурги явились отнюдь не ради встречи с ним, а чтобы лицезреть редкое действо. Сизиф понял, и ужас исказил черты.
- Нееет!
- Отворите Тартар, - приказал Зевс.
Арес и Аполлон налегли на створки высотой с титана, медь нехотя поддалась. Ночь по сравнению с открывшейся чернотой показалась благодатным пламенем свечи. Утробные стоны из самых глубин земли заставляли дыхание, кровь и саму мысль застыть в отчаянии.
- Нет, вы не можете, это слишком жестоко даже для вас, - Сизиф лепетал, пока тащили в царство древнего ужаса.
Створки захлопнулись. Трезубец стукнул пол, и новая печать навеки отрезала Тартар от остального мира.
Оказавшись в темноте, Сизиф забился в припадке, кричал, стенал и хулил богов, колотил врата, царапал ногтями, лишившись многих из них. Но кровь и слезы равнодушны металлу.
Немного послушав приглушенные стенания, Зевс направил свиту прочь из гиблого места.
Сизиф сидел, обняв колени. Жалость к себе смешивалась с негодованием. Только сейчас заметил, что совершенно наг.
Внезапно впереди вспыхнул синий огонек. Сначала свет ослепил, но когда глаза привыкли, Сизиф проклял их. Под огоньком вырисовалась оскаленная тремя рядами зубов пасть, пустые глазницы на человеческом теле изучающе смотрели. Затем показались и другие титаны, словно вылезшие из сказаний: многорукие, многоглазые, слепленные из глины, гранита или покрытые шерстью и чешуей. Одни напоминали людей, другие вовсе ни на что не походили. Исчадия хаоса. Вместе с титанами пришла и ужасная вонь.
- Ну, вы и уроды, - не удержался Сизиф.
Раздалось то ли булькающее рычание, то ли просто говорило несварение желудка. Лишь с трудом в грязном рокоте Сизиф распознал смех.
- Чего вы смеетесь? Не знаете кто я? Перед вами главный плут среди людей. Самой смерти не раз давал от ворот поворот. Склонитесь предо мной, и я помогу вам покинуть это место... Ну, вы животные, я к вам обращаюсь.
- Может, мы и животные, уроды, - рык напоминал скрежет жерновов на мельнице. - Зато ты ничего.
Снова смех-урчание прокатился по пещере. Синий огонек потух.
Безмолвный Тартар, как ненасытный зверь, поглотил вопль Сизифа.