Человек отличается от собаки тем, что может укусить самым неожиданным способом. Даже если Чарльз Дарвин этого не говорил, то, несомненно, эта мысль хороша и без ссылки на него, как на авторитетный источник.
Не углубляясь в дальнейшие размышления на тему эволюции, опишем героя данной истории, произошедшей в нашем цехе. Звали его Александр Свиновских. Он являлся одним из заместителей начальника цеха. Первой деталью его тела, на которую люди обычно обращали внимание, был живот. Точнее пузо. Именно так некоторые его и называли. Не такое уж оно было и большое, но почему-то на него первым делом падал взгляд простого непредвзятого наблюдателя. Может потому что Свиновских считал живот своим достоинством и выпячивал напоказ (не обязательно голым, но пупок часто виднелся). Второй деталью являлось его лицо. Это лицо словно вырезали из военных фотографий про фашистов. Такое надменное лицо начальника концлагеря, который смотрит на людей, как на очередную партию дров для печки. Вальяжность и надменность присутствовали в каждом его движении и пропадали только в те минуты, когда начинал бушевать начальник цеха Громов. Тогда его лицо становилось, как у обычного человека - живым и заинтересованным. И то, по сравнению с другими начальниками, он словно обладал неким иммунитетом против буйного темперамента Громова и никуда не прятался, когда тот начинал метать гром и молнии, и каски.
В его наплевательском отношении к людям можно было подозревать скрытую агрессию. Мол, дай мне только повод, и я растопчу тебя, как букашку. Но агрессии как таковой не было. Он даже часто смеялся, но смеялся над теми, кому было плохо. Что еще сказать про Свиновских? Под стать своей фамилии он обладал маленькими круглыми поросячьими глазками. В общем-то, ничего больше описывать в нем не хочется. Так ... рыло свиное, а не человек!
Другим героем того случая стала уборщица Мария Кувалдина. Ей было под пятьдесят. Как говорят, на вкус и цвет товарищей нет, но если судить объективно, то красотой внешней она не обладала уже давно, если когда-нибудь вообще обладала (это, конечно, жестокое предположение). Во всяком случае, конкурс красоты навряд ли бы выиграла. Даже среди своих ровесниц. И даже среди полных ровесниц - а она была полновата.
Говорят, у нее было два высших образования, но от умственных перегрузок поехала крыша. Естественно, люди много чего говорят, и не всему стоит верить, но доля правды в слухах бывает. По крайней мере, насчет того, что с головой у нее не все в порядке верилось легче. Однажды Пинтюхин видел как в конце смены, когда поток людей пошел из раздевалок АБК (административно-бытового корпуса) домой, ей вздумалось помыть лестницу перед выходом. И она без устали ругалась со всеми, кто там проходил.
Еще в ней заметили особенность здороваться с начальством. В самом факте приветствия ничего предосудительного, конечно, нет. Наоборот - это этическая норма между знакомыми людьми, и тот урод - кто приветствием не пользуется. Но особенность Кувалдиной была в том, что она старалась здороваться только именно с начальством. Любым. От начальника цеха до простого мастера. Работяг она особо-то не приветствовала, а вот административный персонал - это обязательно. Она знала всех руководителей цеха и не пропускала случая поздороваться с каждым. Может у нее и вправду было два высших образования и, не смотря на то, что мыла полы, она считала себя равной им?
Так вот, однажды она мыла полы в галерее между цехом и АБК. Работа продвигалась как обычно - квадрат за квадратом пол становился влажнее и чище. Тут в галерею со стороны помытой части зашел Свиновских. Как всегда медленно, вальяжно, пузом выдаваясь вперед всего тела. Глаза его смотрели куда-то далеко, словно не видя нескольких человек, которые находились в это время в галерее. Так же он будто бы не заметил, что пол только что помыт и шлепал прямо по влажной поверхности своими грязными туфлями, не стараясь пройти как-нибудь по краю, как это обычно делают люди, уважающие чужой труд.
Дальше произошло то, что даже не приснится в кошмаре ни одному свиновских на Земле. Когда он проходил мимо Кувалдиной воздух в галерее зазвенел от громкого голоса этой женщины.
- Трахать - трахаешь, а здороваться - не здороваешься!
Свиновских встал как вкопанный и в эту самую секунду заметил в помещении не только уборщицу, но и других людей, среди которых был и Пинтюхин.
- Ты что это болтаешь, дура!
- Я тебе сейчас покажу что болтаю! Сейчас шваброй как огрею! - разъяренная женщина потирала кулаки. Надо сказать, что в комплекции она не уступала Свиновских.
Начальник понял, что ничего достойного в этой ситуации ей ответить не сможет, и необыкновенно быстро ушел из галереи.
В последующие дни смеялись все - только одному Свиновских было плохо. В своем кругу мастера неустанно каждый раз в разных вариантах задавали ему один и тот же вопрос:
- Как же ты так сумел? Ее в голодный год никто за булку хлеба не согласится!
А он каждый раз отвечал:
- Мужики, да врет она все, швабра дранная! Никогда даже не думал про нее с этой стороны!
Но нравилась людям эта веселуха, и долго еще народ глумился над Свиновских. Начальник пытался добиться увольнения уборщицы, но Громов не пошел у него на поводу. Может тоже не упустил случая поиздеваться над своим замом.
Кстати, Свиновских немного изменился после этого случая. Будто бы взбодрился, стал более приветливым, более внимательным к окружающим.