|
Оригинал
"Да сгинет день, в который рожден я,
и ночь, что сказала: "зачат муж"!
День тот -- да будет он тьма,
Бог с высот да не взыщет его,
да не сияет ему свет!
Смертная тень да емлет его,
да обложит его мгла,
затмение да ужаснет!
Ночь та -- да обладает ею мрак,
Да не причтется она к дням годовым,
в месячный круг да не войдет!
Ночь та -- да будет неплодна она,
да не звучит в ней веселья клик!
Да проклянут ее клянущие день,
те, что храбры Левиафана ярить!
Да тмятся звезды утра ее,
пусть ждет лучей, но они не придут,
пусть не узрит зениц зари, --
за то, что не затворила родимых недр,
не сокрыла горя от глаз моих!
Зачем не умер я при исходе из чрева
и не сгинул, выйдя из недр?
Зачем колени держали меня,
к чему питали меня сосцы?
Как недоноску, не жить бы мне,
как младенцам, что не зрели свет!
Тогда лежал бы я, дремля,
спал бы и был в покое,
среди царей и советных вельмож,
что зиждут себе строенья гробниц,
среди князей, у которых злато,
полнящих серебром домы свои.
Там кончается ярость злых,
там отдыхает, кто утомлен;
узники в кругу своем не знают тревог,
не слышат голоса палача;
малый и великий там равны,
пред господином волен раб.
На что Он дает страдальцу свет
и жизнь тому, кто душой удручен,
кто хочет смерти, и нет ее,
кто рад бы добыть ее, как клад,
до восторга бы возликовал
и восхитился, обретя гроб, --
мужу, чей путь скрыт,
кому поставил преграду Бог?
Вместо хлеба моего мне вздохи мои,
и льются, как воды, стоны мои,
ведь чего я ужасался, постигло меня,
и чего я боялся, приходит ко мне.
Нет мне затишья, и нет мне покоя,
и нет мне мира,
но пришла смута!"
|
Переложение
Да сгинет день, в который я рожден,
И ночь, сказавшая тогда, что зачат муж.
День этот будет мраком окружен,
Но Бог с высот не взыщет с этих душ.
Хотя ему не воссияет свет,
И пусть его объемлет смерти тень,
И мгла покроет солнечный рассвет,
Затмением ужасен будет день.
И числиться не будет день в году,
И в месячный не попадет он круг.
Для новой жизни ночь сулит беду,
И никогда смех не раздастся вдруг.
Проклясть ужасно этот день пора,
Раз будет разъярен Левиафан.
И снова звезды гаснут до утра,
Заря исчезнет в недрах дальних стран
За то, что не укрыла недр родных,
Не скрыла горя след от глаз моих.
Зачем не умер я, из чрева выходя,
Раз сгинула прекрасная заря?
Зачем я удержать смог дрожь колен,
И яд не пил я молоку взамен.
Как недоноску мне б не надо жить,
Меня могли бы в землю положить
Среди царей великих и вельмож,
Где серебром покрыты стены лож,
Где золотом украшен свод гробниц,
И я б лежал, упав смиренно ниц.
Туда не достигает ярость злых,
Там утомленный сладко спит, затих,
Там узники не знают гнет тревог,
И плач там не пускают на порог.
Там малый и великий - все равны,
Раб с господином быть там не должны,
Там Он дает во тьме страдальцу свет,
Там жизнь светла, и там печали нет.
Кто хочет смерти, смерти не найдет,
Гроб обретя, ликует и поет.
Тому, чей путь от смертного сокрыт
Преграду Бога встретить предстоит.
Там вместо хлеба мне приходит вздох,
Там горький стон водой пролиться смог.
Я ужас ждал, и он меня постиг,
Чего боялся, все приходит вмиг.
Нет ни покоя, ни затишья мне,
И вместо мира все, как в смутном сне.
|