Аннотация: Молодость, сказка, любовь и вера - творят чудеса с теми, кто стар, глуп, отвергнут и больше не верит в силу мечты.
В свете уличных фонарей вы смогли бы увидеть тоненькую фигурку, пробирающуюся через сквер к одинокой церквушке на горе. Хотя это место трудно было назвать сквером, а свет - светом фонарей. Как ярко светит луна! Большое желтое блюдо в небесах подернуто тонким красным покрывалом. Будто бы ночник прикрыли кусочком красной ортганзы. Чьи-то заботливые руки потушили яркий свет, чтобы не разбудить ребенка. Маленького больного ребенка, который мечется в жару. Деревья таинственно шелестят. Им нравится эта игра. Они любят смотреть за сказкой, выдуманной могучим волшебником. Маленькие кустики белладонны кивают в такт с его шагами. Он настолько могуч и прекрасен, что даже вечно влюбленные нарциссы провожают его фигуру в темноту сумерек. Крошечный ручеек отправит свое русло против течения, лишь бы успеть, лишь бы одним глазком взглянуть на великого мага. Может быть, он даже сумеет полюбоваться своим отражением в бездонных глазах, где сходятся в единый круговорот все звезды мира. И тогда глаза волшебника улыбнутся, и весь мир будет райским садом, пусть даже на несколько мгновений.
У развалин старой церкви стоял мальчик лет четырнадцати. Ветер легкой и теплой рукой гладил его белоснежные кудри. Грустная красавица луна приоткрыла свою фату, чтобы посмотреть в его совершенное личико. Облака расступились в низком поклоне, превращаясь в легкую туманную дымку. А мальчик продолжал стоять в серебренном лунном цвете, вдыхая аромат жасмина и белладонны. Мир казался ему прекрасным таинственном лесом в волшебной стране молодости и добра. Через его глаза пролетали тысячи звезд. Где-то там, в неведомых далях гибли и рождались новые миры. Одни лучше, другие хуже, но они не были похожи на его мир. Мир, который он придумал за эту ночь.
Ночь дарила добро и покой. Она приняла образ венецианского художника, который тщательно вырисовывал ангелов на своде соборов. Темно синий звездный плащ развивался за ее спиной. Ее кисть ходила по холсту, создавая все: багровую луну, золотые звезды, цвет жасмина, изумрудную траву на холме, стебли осоки у пруда, маленький робкий ручеек, красавцев нарциссов, завораживающий куст белладонны. И только мальчик на картине не сможет выйти из-под ее кисти, ведь ночь была придумана им.
Его мир был совершенен. Ничто могло проникнуть через границу. Зло не проникало за грань маленькой реальности. А мальчик продолжал создавать свой мир. Вот ручеек поднялся по склону, забурлил, и капельки воды собрались в фигурки неведомых существ. Они собрались в хоровод и стали водить круги вокруг маленького волшебника. Их образ менялся, из воды появлялись тонкие белые руки, прозрачные лица, тонкие хрупкие ноги и глаза прозрачные и блестящие. Длинные голубые локоны и тонкие шелковые накидки. Так возникли наяды. Они сели у ног волшебника, а он продолжал любоваться своими творениями. Тут своды церкви за его спиной пошатнулись и из руин начали появляться маленькие смуглые человечки в бархатных красных и зеленых камзольчиках. Развалины стали прекрасным дворцом на холме. Высокие башни из аквамарина казались сделанными из воды, а лучи луны потрудились над тем, чтобы проделать аккуратные оконца для бойниц. Дворцовые башни, как маяки освещали маленький мирок. Их свет внушал тепло каждому жителю волшебного сада. Из лучей маяка возникли крошечные феи, которые оделись в лепестки цветов. И полетели танцевать на поляне возле дворца. Мир ожил и озаренный светом луны, наполнился звуками. Пели птицы, шелестел ветер, пели и жители мира. Они водили хоровод вокруг костра на поляне перед дворцом. В языках огня стоял молодой волшебник, и глаза его сияли силой, могуществом и добром. Он знал одну простую вещь: пока он еще не повзрослел, в его мире все будет по прежнему. Пройдут тысячи лет, пока он изменится и изменится все вокруг него, но пока его глаза сияли. В них жила молодость и любовь. В новом мире жила молодость и любовь.