Аннотация: Перевод второго романа про Пенрика и Дездемону из Шалионского цикла, он же мир пяти богов. Ни на что не претендую, просто самой хотелось прочитать.
Инглис оперся на палку, чтобы подняться во весь рост, хотя его правая нога, сильно пострадавшая от утреннего спуска с горы, грозила подогнуться от боли. Светловолосый человек перед ним почему-то казался призраком.
- Уходи, - попытался Инглис.
- Хорошая попытка, человек-волк, - незваный гость просто наклонил голову. - Но немного мимо. И разве "Дай мне свою лошадь" не было бы более уместным?
Как он узнал?.. И затем, как бы сильно ни были повреждены его способности, Инглис узнал в этом парне то, кем он являлся. Пятеро богов, или вернее было ругнуться, Зубы Бастарда, он был не один. Плотность его духа была ошеломляющей.
- Колдун. - Инглис был сбит с толку надеждой и страхом. И болью, и душевной болью, и усталостью, и его долгим, тщетным бегством. - Храм или тайная магия? - И, да помогут им всем пять богов, всадник или оседланный? Несомненно, любой столь могущественный демон должен господствовать над человеком? Мог бы Инглис убедить его...
- Боюсь, Храм и только Храм. Вы удивлены не больше, чем я, - он бросил взгляд в сторону Арроу, который переместился и встал по правую руку Инглиса. - Как к вам попала одна из собак Скуоллы?
- Она нашла меня. На горе. Когда я заблудился, пытаясь найти кратчайший путь к Карпагамской дороге. Она не перестает следовать за мной. - Но погоди-ка, как он узнал о Скуолле?
- Ага, - губы блондина изогнулись в улыбке... смятения? - Как вы думаете, это она привела вас сюда?
- Я.. не знаю. - В самом деле? Он взглянул вниз на большую собаку, своего спутника в течение многих дней. Инглис предположил, что привлек животное, потому что он был шаманом, и оно каким-то образом перепутало его со своим предыдущим хозяином. Создателем. - Я пришел в поисках... - Он уже почти не знал, что искал.
- Как я понимаю, вы пришли в поисках служителя Гэллина. Почему?
- Пожилая женщина на летнем пастбище сказала мне, что он знал Скуоллу. Я подумал, что он может знать... что-то.
- Вы знали, что Скуолла погиб под обвалом два месяца назад?
- Мне тоже так сказали.
- И она сказала вам, что он был шаманом?
- Нет. Я.. догадался об этом. По собаке.
- Хм, - волшебник, казалось, пришел к какому-то решению. - Там снаружи ждет старший следователь, который проехал весь путь от Истхома в погоне за вами. Вы сдаетесь? Больше никаких шаманских трюков, никакого бегства?
Что бы мог сделать этот человек, если бы Инглис отказался?
- Я никуда не побегу, - поморщился Инглис. - Я повредил ногу на горе.
- Да, я вижу. В горах так бывает, - волшебник оглядел его с головы до ног.
- Они в Истхоме ищут меня как убийцу? - Инглис повис на посохе, чувствуя себя больным.
- Следователь Освил - очень дотошный человек. Я уверен, он сказал бы, что ищет вас как подозреваемого в убийстве. Никто не собирается вешать вас на месте, знаете ли, без всех этих судебных церемоний, которые так любит его Орден. Для начала, все должно быть официально. Не говоря уже о том, что могут возникнуть некоторые чреватые богословские осложнения. Он добавил: - Я думаю, вам лучше пока отдать мне свой нож.
- НЕТ!
- В нем призрак Толлина кин Боарфорда, да? Так что Освил был прав, - продолжил он с неизменным странным весельем. - Позже я хотел бы узнать, как вам это удалось. С профессиональной точки зрения. Обеих из них, если подумать.
- Я не собираюсь использовать его, чтобы кого-то зарезать, - голос Инглиса был хриплым. - Снова.
- Да, но мои спутники этого не знают. Как только все уладится, я, возможно, даже смогу вернуть его вам обратно. До сих пор вы говорили правду, не так ли? Вы прошли такой долгий путь, - его голос стал мягким, убедительным. Ощутимым. - Зачем?
- Я искал шамана.
- Вы сами шаман.
- Уже нет, - Инглис горько рассмеялся.
Блондин оглядел его с ног до головы. Или посмотрел сквозь него?
- Безусловно, да.
- Я пытался. Я не могу. Не могу войти в транс, - его голос, повысившись, упал. - Я думаю, что это наказание. Может быть, от богов.
Колдун поднял брови.
- Так почему бы не обратиться со своей проблемой к вашему шаманскому начальству при дворе в Истхоме? Они были намного ближе.
- Я убил Толлина, - сказал Инглис сквозь зубы. - Я не мог вернуться туда и столкнуться со... всеми.
Волшебник бросил быстрый взгляд через плечо. Да, за дверью маячили еще какие-то люди. Других выходов нет. В ловушке. Как?
- Мне сказали, что кабан вспорол ему живот. Вы ударили его ножом до или после?
- После. Это было... это был удар милосердия. - Инглис содрогнулся при воспоминании о вонзающемся лезвии ножа, о давлении и отдаче в его руке, все это смешалось с его видениями, когда он спустился с уровня символического действия, взволнованный тем, что завершил свое первое посвящение, что создал воина, наделенного свирепым духом. Страдальческое лицо Толлина... - Он кричал. Это было невыносимо. Мне пришлось заткнуть ему рот.
- Он не мог выжить после ран, полученных от кабана?
- Нет. Боги, нет.
- Почему же тогда вы не обратились за помощью?
- Это было... очень запутанно в тот момент. Должно быть, он вонзил свой нож в шею зверя, когда тот ударил его клыками. Я уловил дух кабана и передал его Толлину, прежде чем вернулся в реальность, в свинарник. К крови. - Его волк внутри был дико возбужден кровью, почти неуправляемый. Инглис, как он полагал, мог бы заявить, что в тот момент потерял контроль над своими силами. Он обдумывал эту защиту во время своей долгой поездки на север. Но я этого не сделал. Не совсем.
Это случилось позже.
- Вернулся... вышел из шаманского транса?
- Да.
- Вы хотели привязать его дух к своему ножу?
- Нет! Да... Я не знаю. Я не знаю, как я это сделал. - Ну, Инглис знал, что он сделал. Его учили о знаменосцах, священных воинах Древнего Вилда, которым было поручено уносить с поля битвы души своих павших товарищей, наделенных духами животных. И души тех, кто умирает, но еще не умер. Среди смертельно раненых, должно быть, были родственники, друзья, наставники. Были ли эти удары милосердия, чтобы отделить душу от тела и привязать ее к знамени для этого странного спасения, такими же ужасными для них, как и для него? Скорее, да.
- Это посвящение было идеей Толлина или вашей?
- Его. Он изводил меня неделями. Но ничего этого не произошло бы, если бы я не согласился попробовать обряд. Я хотел проверить свои силы. И... а потом была Толла.
- Его сестра, да? Освил упоминал о ней. Я так понимаю, ваше ухаживание не увенчалось успехом. Так почему бы не использовать свой странный голос непосредственно на ней?
Инглис обиженно посмотрел на него. Арроу зарычал.
- Ах, нет. Я вижу, у вас романтическое сердце, - волшебник притворно отмахнулся. Когда Инглис пристально посмотрел на него, он продолжил: - Кстати, я просвещенный Пенрик из Мартенсбриджа. Храмовый волшебник Ордена Бастарда, в настоящее время служу при дворе принцессы-архижрицы, которая назначила меня к этой Серой Сойке... - он мотнул головой в сторону двери.
Этот юноша был храмовым жрецом? Да, он должен был быть таким, чтобы ему доверили его демоническую ношу. За просвещенным Пенриком Инглис увидел еще одного человека, входящего в зал храма. Еще трое сгрудились позади него, двое были вооружены короткими мечами, а один - кавалерийским арбалетом, а за ними следовал еще один - средних лет, потрепанный, встревоженный.
- Что вас задержало? - все еще не поворачиваясь, спросил Пенрик стоящего позади него человека. Не сводя глаз с Инглиса. Но крепкий охотничий лук Пенрика теперь безучастно болтался в его руке. Он сунул стрелу обратно в колчан.
- Я не хотел перебивать, - сказал тот. - Ваше расследование, похоже, шло хорошо.
Его акцент был чисто истхомским. Под его плащом Инглис разглядел серую ткань и блеск медных пуговиц. Следователь. Трое вооруженных были кем-то вроде храмовых стражников, предположил Инглис, одетых вперемешку в местную теплую одежду и синюю униформу.
Пенрик наконец оглянулся на дверь.
- А вот и служитель Гэллин, пастырь этой долины, - продолжил он, назвав старшего товарища, который уставился на Инглиса в необъяснимом изумлении. - Тот самый человек, которого вы искали. Теперь, когда вы нашли его, что дальше?
- Я хотел найти, какой шаман, в свою очередь, очистил Скуоллу, - Инглис сглотнул. - Узнать, может ли он также освободить Толлина. Очистить его, чтобы он не был отвергнут. Мы оба были дураками, но Толлин этого не заслуживает.
Гэллин шагнул вперед, выглядя ошеломленным:
- Я молился о шамане. И вот вы здесь, прямо здесь!..
Пенрик, наблюдая, как Инглис в замешательстве смотрит в ответ, предупредительно вставил:
- Скуолла не был очищен, потому что другого шамана найти не удалось. Но он еще не отвергнут. Я не уверен, что поддерживает его. Подозреваю, что он, возможно, черпает какую-то духовную пищу из своих собак.
Звук, который издал Инглис, едва ли можно было назвать смехом.
- Тогда ваши молитвы, должно быть, были услышаны Бастардом, служитель Гэллин. Привести шамана, который не может заниматься своим ремеслом!..
Жрец-волшебник поджал губы, словно всерьез обдумывая эту насмешку.
- Может и так. Он - бог убийц и отверженных, среди прочих Его даров. - И добавил себе под нос: - И мерзкий юмор. И грубые песни.
- Я никого не могу очистить. Слишком запятнал себя своим преступлением?..
- Очевидно, не в вашем нынешнем состоянии ума, - сказал колдун. Его тон стал легким, дружелюбным. Понял ли он что-нибудь из этого? - Я думаю...
Все в зале храма, казалось, затаили дыхание.
- Мы все должны пойти поужинать. И хорошенько выспаться ночью. Да.
Освил и гвардейцы уставились на Пенрика в изумленном неверии, как будто он только что предложил им всем отрастить крылья и улететь в Карпагамо или что-то столь же странное.
- Это звучит очень разумно, - легкая дрожь в голосе служителя Гэллина подорвала это одобрение. - Солнце уже скрылось за горами.
- Разве вы не собираетесь заколдовать его? - спросил главный гвардеец Пенрика, осторожно кивая на Инглиса. Инглис не мог сказать, хотел ли он это увидеть или оказаться подальше от этого.
- Я не думаю, что мне это нужно. Правда? - Пенрик, улыбаясь, протянул Инглису руку ладонью вверх. Ожидая, когда он отдаст свой нож, что было бы настоящей капитуляцией. - Кстати, как вы удерживаете Толлина от исчезновения?
Вместо ответа Инглис молча поднял обе руки, позволив рукавам задраться.
- О, - тихо сказал Пенрик.
- Кровь сохраняет жизнь даже после того, как она покидает тело, - сказал Инглис, его голос невольно перешел в интонации его учителей. Его собственное отчаяние добавило: - На некоторое время.
- М-м, да, теперь понятно, почему ваши дартаканские предки боялись лесной магии, - пробормотал Пенрик. - Написано, что древние шаманы производили некоторые очень странные эффекты с кровью. Совсем другое дело, если использовать чужую кровь, а не свою собственную, я полагаю. Говоря теологически. - Его улыбка была непоколебимой.
У Инглиса больше не было сил. Дрожащими пальцами он вытащил сыромятные ремешки, крепящие ножны к поясу, и протянул нож через стол. Пенрик коснулся лба, губ, пупка, паха и провел пальцами по сердцу, Дочь-Бастард-Мать-Отец-Сын, завершая благословение полностью, прежде чем принять его. Может, он и был колдуном, обладающим устрашающими способностями, но в этот момент явно взял верх жрец со шнуром на плече. Он не держал нож как оружие. Он держал его как таинство.
Он видел.
Освободившись от своей смертельной ноши, Инглис почувствовал головокружение чуть не до потери сознания. Он упал на колени, зарывшись лицом в густой мех на шее Арроу, задыхаясь от слез. Собака заскулила и попыталась лизнуть его.
- Блад, глупое животное! Вернись сюда сейчас же! - крикнул снаружи храма женский голос.
В храмовый зал ворвалась собака медного цвета с грязными лапами. Инглис чуть не упал, когда Арроу отскочил от него. На мгновение он собрался с духом, чтобы разнимать собачью драку, но животные обменялись приветствиями счастливо тявкая, скуля и обнюхивая друг друга. Похоже, старые друзья.
И еще один выживший после камнепада? Рыжий пес был густ от плотности духа, хотя и не так сильно, как Арроу. На полпути к тому, чтобы стать Великим Зверем; обреченный быть принесенным в жертву в конце своей жизни в нового щенка, чтобы продолжать наращивать свои силы. Инглис задавался вопросом, позаботился бы Скуолла, чтобы его жизнь была долгой и счастливой по собачьим меркам. Добродушие обоих зверей говорило об этом.
Затем обе собаки обратили свое внимание на Инглиса, кружа вокруг него, обнюхивая, облизывая и чуть не сбивая его с ног снова. Он едва не рассмеялся, отбиваясь от Блада, который пытался попробовать его лицо на вкус.
В зал вбежала женщина и остановилась рядом с Гэллином. Средних лет, измученная заботами, явно его помощница.
- Он вырвался, когда я открыла дверь, - сказала она, тяжело дыша.
Просвещенный Пенрик, с интересом наблюдавший за игрой, когда Блад ласкался к Инглису, потер губы и пробормотал:
- Это темное дело - самое странное из всех, над которыми я когда-либо работал. И мне придется сообщить обо всем этом, когда я вернусь домой, вы понимаете? - Освил просто выглядел раздраженным.
- Тогда вам лучше молиться о красноречии, - голубые глаза просвещенного Пенрика прищурились, когда он усмехнулся.