Всё укрыто вокруг снегами,
В красном зареве облака.
Пусть победа опять за нами,
Но потом всё равно тоска.

В маслянистых глазах всё лживо,
В бездорожии нет пути.
И ты знаешь, мой друг служивый,
Нам от этого не уйти.

Нам всё те же леса надгробья
И всё те же могилы рек,
Те же взгляды, как исподлобья,
Та же тяжесть опухших век.

Нам как прежде канав забвенье
И зверьё принимать людьми,
Матом жутким нам откровенья
И надежда по лбу плетьми.

Сатанеть нам от вшей и зуда,
Спать на нарах и на щите.
И ещё нам пригоршню чуда,
Как копеечку нищете.

Синь бездонная над церквами,
Алым цветом горят снега,
Даже если победа с нами,
То потом всё равно тоска.

Как и раньше, владыкой добрым,
Только пьяный безумный князь
И постелью опять под ребра
Комья мерзлых полей и грязь.

Вновь съедят нас клещи и крысы,
В плач сольются все имена,
И ещё раз нам бросят вызов
Злые черные племена.

И как прежде дышать нам вонью
В разложившихся городах
И опять зажимать ладонью
Ножевые на животах.

Вновь по горло древесной кашей
Нас накормит земля Сибирь
И за то что всё это наше
Нам конвойный как поводырь.

По общагам и коммуналкам
Вновь закружит дым - синий мрак.
И лишь мертвых нам будет жалко,
Ведь живым всем свезло и так.

И как раньше, прикладом в зубы,
Если слишком язык большой,
И как прежде, в бетонных срубах,
Выть тихонько душе с душой.

Загорланит опять босота
По подвалам и по дворам,
И все окна своих высоток
Занавесим, скрывая срам.

И от хмеля деяний славных
Снова скрутит кишки винтом
И всех наших вождей державных
Как всегда проклянём потом.

И как прежде, перед рассветом,
Когда мертвая тишина,
Вспоминая свои победы,
Нам на кухне сидеть без сна.