Донец Андрей Владимирович : другие произведения.

Роман с Федей

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 4.66*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Будни иной любви.


   Роман с Федей
  
   Вторая редакция
  
   Часть первая
  
  
  
   21.10.2001.
   Не умею писать от неверных представлений о жизни. Упрощаю сложное, усложняю простое…
   В тель-авивском поезде, на встречу с Федей из Холона. Чушь какая-то. На что жизнь уходит…
   От всего отрешился. От учёбы, от работы, от планов переехать, от надежд и мечтаний. Одно лишь тупое, полуживотное выискивание самца, от которого сам не знаю, чего хочу.
   Жизнь гея: от самца к самцу. Побочно можно выстроить карьеру, разбогатеть, прославиться, но мужик в сознании гея не сдаст первой позиции. Мир пидора вращается вокруг члена.
  
   23.10.2001.
   Федя…
   Совсем ещё ребёнок, милый, угловатый… Наверное, некрасивый… Но как же он мне нравится…
   Однако, хрен тебе, Андрюша. Не будет Феди. Смотрел он на меня кисло. О продолжении не справлялся. Спросил его про четверг - не знаю, говорит.
   Не вдохновил я Феденьку на чувства, а сам в него вляпался. Написал письмо с признанием (а как же, писатель ведь).
   Федя пока не ответил.
   Плачу о том, что не сложилась изначально проигрышная история. Ни с чем не определившийся гей-подросток не решит мне ни единой проблемы, но создаст сотню новых. Вернее, этот-то не создаст, на хер пошлёт. А так, абстрактно: не искать среди юношей. Я в них скоропостижно влюбляюсь, тогда как даже на хуй им не нужен.
   Федя - реванш моих комплексов. Мучают за бесцельно прожитое детство.
   Обречён хотеть русского мальчика Федю из еврейского города Холона. О нём ничего не скажу, не знаю его совсем, и не узнаю. Что, в общем-то, обидно.
   Я его старше на чёрт знает сколько лет, во мне тлеет материнский инстинкт…
   Федя непредсказуем в своих потребностях. А главное, старая проблема, - мне нечего ему предложить. Себя? - Боюсь, это предложение его не заинтересует. Юрт хотя бы веселил его.
   Я переживу Федин отказ. Забуду его, найду ещё 33 подобных Федь (Вась, Вань,…) и с лёгкими изменениями повторю все нынешние переживания. Опять же один останусь, вот что больно.
   В принципе, стоит воспользоваться близостью галоперидола. Меня глючит. Ищу мужа, а какой муж из Феди? Смешно.
   Мне пошло изменило вдохновение. Муть пишу. И думаю муть. Какой Федя? Кто такой? - Не знаю, не слышал. Я, блин, такая растакая, трижды замуж званая, а он пусть сначала аттестат про зрелость получит.
   Надежде, что Федя ответит, осталось два часа. Вернусь с работы, запущу комп и не станет её.
   Никак не решу, чем буду заливать горе. Пива нет, водки тоже. Может какой "коньяк" греческий завалялся. Или всё-таки колесом. Укрепить психическое здоровье…
  
   21.12.2001.
   До слёз довёл. Он предвкушает насморк, чувствует себя, по его же словам, как уличный сортир. По случаю надвигающегося ОРЗ все встречи отменены. В Тель-Авив я завтра не еду.
   Он любит меня как Пушкин - Отечество, странною любовью. Отстранённой. Отстранённой, главным образом от быта. Юноша витает в эмпиреях первой любви, выше которой может быть только насморк.
   Написал ему, что мне больно оттого как легко он отменил встречу. Федя ответил с патетикой, готов, мол, умереть, только бы не причинять боль никому. Ах-ах, срочно занавес, а суфлёра уволить - нет в этом акте таких слов.
   Говорить не с кем. Федина куртуазность оставляет два выхода: пустить слезу умиления, или объясниться с ним простым слогом: надоело. Надоело нянчиться и играть в высокие чувства.
   Хочется любить по-настоящему.
   На свою хандру Федя возложил понятные надежды - в школу не пойти. И если для этого нужно отменить встречу со мной, любимым, что ж, нужно отменить. А то ведь чудно выйдет, в Тель-Авив он может кататься, а как в школу, так насморк.
   Понимаю, сам был ребёнком, так же не любил школы. Только с тех давних пор я вырос. И ищу партнёрских отношений, а не игры в "дочки-матери" на уик-энд.
   Злюсь, тревожусь, плачу - всё впустую. Он будет говорить, что любит, спрашивать, как сделать, чтоб я был счастлив, но в конце всё сделает по- своему, останется дома умирать от насморка. "Между нами мои болезни"…
   Меня гнетёт пустота нашей связи, нету в ней ни страсти, ни чувства острой близости, ни отрешённости. Приятные контакты, обилие громких слов, се ту. Пытаюсь заполнить пустоту обидой.
   Мы из разных поколений, нам не о чем говорить наедине. Часто звоню ему, а сказать нечего. "Что сейчас делаешь?"…
   Но я люблю Феденьку: глупенького, наивного, слабого, неуклюжего, который умеет быть и умным, и злым, и сильным.
   Я и сам в последние дни хандрю, злюсь, переживаю без причины, на Феде вымещаю странные свои печали. Мне бы полечиться самое время, хотя и Феденька хорош, режиссирует мне драмы взросления.
   Вяло ищу вторую работу, с трудом вижу себя санитаркой при неходячих и умирающих, но деньги кончились. Истратился на Феденьке.
   Как и раньше, пишу и думаю тривиальности. Я и прежде не выделялся фантазией, но сейчас жизнь совсем приземлила, мысли о деньгах, об уюте и чтоб не трогали - верх всех мечтаний.
   Писательская амбиция угасла, обо всех своих талантах посредственного мнения. Сагу о любви в сумасшедшем доме так и не написал. Сумасшедший дом для меня теперь слишком прозаичен, он рушит личность, изымает из врачуемой души всё тонкое, человечное…
   Психбольница слишком дикое для любви поприще.
   Трудно полюбить человека в больничной пижаме.
   Забавно, Я не вижу в писательстве труда, так праздное занятие, писание не за деньги воспринимаю как безделье. Хотя сам же всем говорю: нет ничего сложнее, чем писать.
   …
   Взялся готовить лекцию о личностных расстройствах - не готовлю, хоть времени не осталось. Разве что завтра, вместо вояжа в Тель-Авив.
   Ничем не могу заставить себя заняться, даже тем, что нравится.
   О Феденьке думаю всё время.… Боюсь, так будет всё время, он с лёгкость расстаётся на недели, говорит: "а что можно сделать?". Он всерьёз играет в игры с насморком, и вправду думает, что болеет.
   Я, наверное, слишком строго его сужу, без скидок, и любовь ко мне не считаю оправданием. Но я боюсь заполучить любовника на выходные по два раза в месяц. Что было то и будет, а, покамест, было только так.
   Не хочу ему звонить.
   Неприятно делать вид, что всё нормально.
   Нету сил объяснять, чем я недоволен, и не верю, что он поймёт.
   Не знаю чего хочу: от себя, от Феденьки, потерялся в собственных претензиях. Мне больше не помогает лориван.
   Насколько сильно я сосредоточен на плохой стороне дела, насколько старательно не замечаю хорошей.
   Меня любит восемнадцатилетний мальчик, любит настолько сильно, насколько может. И я его люблю, иначе трепал бы себе нервы такими мелочами, Но я не умею радоваться этому, я действительно не умею быть счастливым.
  
   22.12.2001.
   Два месяца с Феденькой. Сегодня не сержусь на него больше ни капли. Такой он у меня хиленький, главное ведь, чтоб любил, остальное исправимо.
   Счастье это, когда есть такой Феденька.
   Зима, холод собачий, ветер как в мороз пробирает. Деревья пожелтели кое-где. Почти Европа, скучаю по ней. Обрыд мне юг чужих держав.
   Уехать бы с Феденькой в средние широты, обзавестись избушкой в Альпах, а по выходным ездить в окрестные мегаполисы, гулять с тамошними педерастами.
   А тут один лишь Тель-Авив. Городишко затхлый, но милый по-своему. Средоточение геев и прочих неформалов предаёт ему шарм эдакой нездешности. Не то, чтобы в Пардес Хане или Хайфе не сношаются в задницу, просто в Тель-Авиве это делают регулярней и с большим вкусом. Прочий Израиль определил Тель-Авиву роль тёмной комнаты, почти каждый может найти там приятное ему занятие. Но если натуралу не проблема утешиться по месту жительства, то геям нет удачи на Родине. Голубые подростки со всей страны спешат в Тель-Авив, обнаружить на какой-нибудь дискотеке мужчину своей мечты или просто пососать член в Саду Независимости.
   Феденька не такой. Возможно, влияние Петербурга - имперская столица развратна сокрыто. Неменьшие страсти не выставляют напоказ, их реализуют приватно, в закрытых помещениях. Поэтому неискушённым легко поверить в русскую нравственность. Русские не говорят о сексе, они им занимаются. Часто и со многими. Главное, соблюсти бон мин, а организм крепкий, привычный к перверсивным упражнениям . Юный нравами, Феденька стесняется рассуждать об интимном. При этом, проворен в постели, сказать для него во сто крат сложнее, чем сделать. Русская черта.
   У русских даже язык не приспособлен для постельных откровений, либо пошло прозвучит, либо не к месту возвышенно. Иврит попроще. На нём, что о минете попросить, что чаю принести - эмоциональный окрас фразы одинаковый.
   Другой пример. Израильтяне терпимо относятся к отправлению естественных нужд. Они в жизни не постесняются попроситься в туалет, иной же русский предпочтёт обоссаться.
   Так и в сексе, для израильтян это обыденное занятие, а русские пытаются сохранить привкус запретного плода, потому что он сладкий. И о запретном не говорят вслух, его принято стесняться.
   Ко всему, языческая сакрализация гениталий у славян. Евреям запрещено произносить имя Бога, у русских нельзя назвать член своим именем. Стыдятся даже мочеиспускания.
   Не верю в ценность своих размышлений, тем более, в их оригинальность. Но так, плезиру ради, отчего не позволить себе глупый экзерсис…
   У меня есть Феденька, редкий шанс оставить полуживотный розыск самца и отвлечь остаток сил на милые глупости. Грех его не использовать.
   Да, Феденька переезжает, в дом на соседней улице. Будет у меня теперь граф Орлов с имением в три этажа.
  
   25.12.20001.
   Заболел, ломает, горло болит… Ещё пара симптомов и мой хладный труп украсит Колонный зал Дома Союзов. А завтра на службу…
   Вчера читал им про расстройства личности. Сказали: хорошо, мол, умею, всем понравилось.
   А врачей тушевался.
   Всю ночь снился Вова, во сне склонял к сожительству. Будто меня нужно долго склонять.
   Сновидение в который раз идеализировало Вовочку. Он был мил и обходителен, даже внешне выглядел иначе, нежнее, что ли. В жизни ведь мужлан, и на вид, и в манерах. Его попытки хабалить смотрятся, по меньшей мере, забавно.
   Феденька успешно хворает. В школу не ходит. Говорю ему, раз так, приезжай в четверг. Задумывается, вычисляет, как ему со школой выгодней, - "посмотрим, как выйдет". То, что я держал у него за инфантильность, оказалось характером. Пытается сойти за ребёнка, это стратегия. Ответственности никакой и гораздо больше путей воздействия.
   Пусть. Хоть и раздражает.
   Может я злюсь на Федю, потому что он позволил себе жизнь, о которой я только мечтаю. Заперся в комнате и фантазирует свой мир. Но у меня на это годы были, я не воспользовался. Теперь взял на себя роль мудрого эраста, должен учить Федю тому, чего сам пока не знаю, и зарабатывать деньги. Не до фантазий.
   Суечусь. Заостряюсь на мелочах, прогнозирую всевозможные неудачи. Федины недостатки драматизирую. Иначе - порчу нервы и лишаю себя удовольствия. Нет, чтобы расслабиться.
   Писать без запятых и прилагательных. Возможно ли мне?
   Трушу писать прозу. За всю жизнь сподобился на рассказишко. И что, напечатали. В двух журналах. Не "Ньюйоркер", но всё же.
  
   26.12.2001.
   Требую от Феди априорной жертвенности, готовности в любой момент бросить всё ради недолгой встречи со мной. Злюсь, когда не бросает.
   Неожиданно равнодушен к сюжету наших отношений, красивый ли, захватывающий. С Вовой иначе всё было, следил, чтобы контакты не выходили за рамки заурядного триллера. Хотелось соучаствовать в красивой истории. И мне удалось.
   Не по Кузмину, тот "не покоя жаждал, а любви". С Федей и любви и покоя жажду одинаково. Федя не приспособлен для сумасбродства.
   Да и я, чувствую, исчерпал лимит приключений.
   Феденька максималист, как и все юноши. В своих СМС часто тревожит глагол "умереть". Дескать готов ради тебя ет сеттера. А пропо о жертвенности…
   В юности умирать обидно, в зрелости - страшно. Не так, скажите? …
   Теряю вкус к романтизму, лирика раздражает. Уценил мечту о яркой любви…
   Продаётся мечта, бывшая в употреблении, ни разу не реализованная. По случаю, недорого.
   Феденька проснулся, сообщил об этом, как и прошено было. О здоровье не спросил. Забыл или не интересно ему?... Нет, просто не до этого. Он весь в своих прожектах, влюблённости. А я лезу с бытом, опошляю приятные ощущения.
   Томлюсь простудой. Состояние не страшное, но мерзкое. Там давит, там ломит, там свербит. Впрочем, там свербит всегда…
   Скоро на службу. Не хочется.
  
   27.12.2001.
   Грустная судьба у гея, но он не знает другой судьбы.
   Федина мама догадалась. "Лучше б ты не родился", - сказала ему. Обо мне тоже спросила: "Андрей гомик?". .. Фи, что за пошлые дефиниции, "гомик". Понимаю, "педэраст", да мало ли слов. Прячется за уменьшительно - уничижительным определением, пробует занизить масштаб происшествия. Горе ведь какое, опидарасили отпрыска (ср. - "мой сын гей" - горе куда большее)
   Котёнок в унынии, боится, отлучат от материнской любви. Такое действительно страшно. А я не знаю, что ему сказать.
   Хочу только, чтоб быстрее приехал.
   Не знаю, как оно теперь повернётся, не знаю, что будет. Захочет ли маман со мной бороться (соперничать?) или воспримет как неизбежное зло: Не струсит ли Феденька, не откажется ли от меня и этим вернет мамино расположение?
   Вроде не должен, хотя Бог его знает…
   У Саши похожие коллизии с Лёней, там сестра козни им строит. Но сестра глупа. Федина мама и умнее, и опытней. Впрочем, не её боюсь, а всей ситуации. И, в отличие от Феденьки, даже не пытаюсь думать о будущем.
  
   21.02.2002.
   Маня умерла. Неожиданно. Не вовремя. С Федей к врачу должны были идти. А пришлось ехать в Беэр-Шеву на похороны.
   В тот же день меня попросили с работы. Дескать, я слишком хилый, чтоб буйных усмирять, а это главное в нашей профессии. Не мужик я, от этого потерял работу. Пал жертвой гендерных несоответствий.
  
   22.02.2002.
   Четыре месяца с Федей. Утро, пятый час. Он спит тут под боком тихонько. Счастливый я…
   Проверялся на СПИД. Здоровый, вроде. А результата ждать было страшно. Неделю трясся и обещал Боженьке с незнакомыми мужчинами не знакомиться…
  
   26.02.2001.
   Заметил у Феди падучую (в лёгком варианте). В душе порадовался самостоятельному диагнозу. Понимаю радость сокурсницы, диагностировавшей мужу двустороннее воспаление лёгких. Медики - странный народ. А ЭЭГ у Феди нормальная, поди докажи теперь свои диагнозы…
   На душе муторно. Запланировал в Тель-Авив поехать, с ним погулять, спрашиваю, когда освободишься. Сакраментальный ответ: "не знаю". Клеит коробки и складывает в них книги. "Это может занять мало времени, а может и много" Сюр какой-то, "Федя в зазеркалье".
   Абсолютно все силы, моральные, физические, уходят на сомнения. Он иждивенец - говорит его мама, мои родители советуют не торопиться с серьёзными планам - "посадишь себе нашею и сам же не выдержишь".
   Федя не понимает, что создал себе имидж милого, очаровательного бремени, которое приятно некоторое время понести. Боюсь только, что некоторое время заканчивается.
   Глупо повторять, что для семейной жизни нужен надёжный человек, на которого можно положиться хоть в чём-нибудь. На Федю положиться негде.
   Не то, чтоб он был отовсюду плох. Действительно милый, интересный мальчик, с которым может быть хорошо в отдельно взятый момент. Но в семье он ребёнок, не супруг. А я уже "никогда не стану матерью. Я уже слишком стар".
   Федя отводит всё претензии логичным образом, мол, кто знает, что оно будет, зачем об этом столько думать и, тем более, расстраиваться.
   Но проблема не в будущем, в настоящем. Федя и вправду иждивенец. Живёт в своё удовольствие за чужой счёт. Если я рядом, ему в голову не придёт заплатить за себя в автобусе. И не жалко мне пяти этих шекелей. Проблема в том, что он не делает ничего, его полностью содержат (мама и любовник) и он воспринимает ситуацию, как саму собой разумеющуюся… Он не понимает, что в наших с ним отношениях его не самостоятельность, помноженная на капризность и непредсказуемую вялость - одно из самых тонких мест. Там вполне может порваться.
   Люблю я его. Иначе эта история давно бы закончилась. И мне тяжело. Я действительно не выдерживаю двоих. Уже не выдерживаю…
  
   22.03.2002.
   К Феде выхожу на той же остановке, что и к Вове. Забавно, все дороги ведут в Бат Ям. Совпадения? Судьба? Участь?.. Рим мне нравится больше. Пусть, заочно.
   Пару недель назад встретил Вову на переходе у автовокзала в Тель-Авиве (где с ним первый раз встретился). Попытался его не заметить, не хотел знакомить с Федей. Тщетно. Вовочка подозвал, поздоровался. Был весел и хамоват. Как обычно.
   Слава Богу, Вове быстро загорелся зелёный.
   …Федя невнятно отозвался о Вове. Вроде как не понравился. Я тоже был не в восторге, ни от встречи, ни от Вовы.
   …У Феди в Холоне. Месячины знакомства. Пять месяцев. Был бы беременным, живот бы уже обозначился. Пока что живот растёт от пива.
   Экзамен совсем скоро. Готовлюсь мало и плохо. Психую.
   Ношусь с идеей вернуться в журналистику. Записываю тему вероятных статей. Наконец-то славы хочу больше, чем денег. И практики, вдобавок.
   Мне кажется, только писательство отвлечёт от сомнений.
   Устал от всего. Хочу сдать экзамен и зажить по-новому. Мечте о "новом" уже больше года. Я неторопливо живу.
   Сумасшедший дом в центре всех сюжетов. Даже статейных. Думаю, как источник материала и вдохновения я исчерпал его. Осталось переписать увиденное.
   Утро. Пятый час. Феденька копошится у компьютера. Сна нет. Одна только усталость…
  
   26.03.2002.
   Тихий ужас. Я хуею, дорогая редакция…
   К чёрту приличия, - я прочитал Федину переписку периода нашего знакомства. Хотел узнать, как и из чего складывалось его отношение ко мне. Сопоставить переживания.. Узнал... Сопоставил…
   Адресатов двое: наш общий знакомый Витя из Кармиэля и московский мальчик по имени Стас. С Витей лёгкие откровения. Но вот со Стасом… Порноиндустрия отдыхает. Впервые на голубых экранах. Ничей альков не знал таких страстей - порнографический роман в письмах. Достоевский от гомоэротики раскроет тайны вашей похоти…
   Не взирая не невероятную пошлость, корреспонденции у Феди получились живые. Мешающая в обычном письме любовь к подробностям здесь как раз выручила его. Детальное описание каждой фантазии понукает читателя к онанизму - главной цели такого письма.
   Виртуальный секс по переписке с московским мальчиком не есть нечто из ряда вон выходящее. Всякий юноша подвержен идеям соития и, "за неимением гербовой, пишет на простой". Не зная, куда приложить отроческую страсть, Федя отсылает свои сексуальные пожелания по первому же адресу, в Москву.
   Всё, казалось бы, понятно и объяснимо, но меня Федины эпистолы повергли в ужас. Причин тому несколько.
   Среди них есть незначительные - пошлый, шаблонный слог: "член", "яйца", "сосать". Во времена кризиса в русской словесности огорчатся такому мелочно. Но есть и причины поважнее.
   Я ошибся в Феде. Обманулся. Держал его за юношу тонкой душевной конструкции, боялся напугать чем-то, старательно оберегал от грубого и вульгарного. Нарочно не водил по "голубым" местам. А Федя приходил после наших встреч и отписывал Стасу о своей фантазии, чтоб тот отымел его на парковой скамье.
   Мы встречались уже больше недели, а Федя продолжал слать письма Стасу, под каждым подписывая "Целую". И неизвестно, сколько бы ещё продолжал, не прерви тот Стас переписки.
   Безвкусие и безыскусность во всех письмах, мечтах, фантазиях. Жизнепредставление почерпано из порнофильмов. Из всех описанных чувств только похоть выглядит убедительно, остальные эмоции поверхностны. Даже когда начал писать о любви ко мне это выглядело больше как щенячья радость оттого, что погладили, нежели как серьёзное чувство. Мечте о фелляции Федя уделил страницы три подробного изложения. Обо мне же пара абзацев и, в основном, междометиями.
   Зато, какое определение дал мне Федя в письмах нашему Вите: "…опытный гей с морем друзей и любовников". А в море, главное не купаться в шторм и не заплывать за буйки…
   Дальше - больше. "Я бы не сказал, что Андрей сразил меня своим внешним видом, нет", конец цитаты. Всё, развод и девичья фамилия. Остального можно было просто не читать… Глупей всего обижаться на такую фразу, но она задела больнее всех. Я не рубль, чтоб всем нравиться. Однако куда фасовать последующие Федины комплементы? Или он, со временем прозрел?
   .
   Наверное, я испугался. Испугался, что этой истории вполне могло бы и не быть. Поведи я себя обычным образом, стушуйся…
  
   30.03.2002.
   Рассказал обо всём Феде… После этого в ужасе побывал он. Что ж, я это - я.
  
   26.04.2002.
   В Холоне, у Феди, убиваю время. Настроение изговнилось, думал написать статью, так даже не решил - о чём.
   Оценок за экзамен нет, утомился надеждами. Скорей бы стать медсестрой...
   Хочу съездить в Беэр-Шеву, справиться о второй степени, возьмут ли меня туда.
   Вот вам амбивалентность - тянет к наукам, которых не люблю. А всё из тщеславия.
   Хочу выглядеть учёным, обвесить стенку дипломами. Дескать, мыть жопы меня учили
   в трёх университетах.
   Необразованный и неграмотный, я комплексую на фоне чужой эрудиции. Всё хочу
   защититься дипломами. Книжки умные читаю, которые с трудом мне понятны, а,
   порой, и неинтересны совсем.
   Свою книжку сочинять боюсь. Мечта о письме приятна, но само писание - труд ce tu.
   Любого труда избегаю.
   Погода плохая, весь день голова болит.
   Это возраст, наверное, но ничего не способно увлечь. Невелика амплитуда чувств,
   самое сильное из которых - раздражение.
   Досуг разнообразят сомнения: выйдет ли с Федей. С беспрецедентной лёгкостью не
   думаю о будущем. Сомневаюсь, но всерьёз не задумываюсь, будь, что будет.
   Странный период.
   Годы культивировал идею переезда   в Тель-Авив. Уже здесь, в Тель-Авиве
   принялся за идею эмиграции. Куда - не знаю, в Канаду, наверное.
   Вместо планов - хаотичные пожелания. Сдать экзамен, найти работу, переехать,
   зажить отдельно, поступить в университет...  Мама говорит, оно не сочетается:
   работа с учёбой и "жить отдельно". Но, главное из желаний - хуем груши
   околачивать, не сочетается вообще ни с чем.
   Оксана Забужко в "Полевых исследованиях украинского секса" засматривается на
   израильских солдат: красивые, мужики, нам (им) бы таких... А когда таких под
   боком целая армия тоскуешь по субтильному славянскому юноше. Каким и обзавёлся.
   Привлекает неизбитость. Украина - женская страна. Мужская её половина не
   уродилась, ни характером, ни конституцией. Немудрено, что на их фоне крепкие
   израильтяне понравились киевлянке Забужко.
   Чего греха таить, я понимаю Оксану. Смуглые мальчики с хорошей фигурой приятны
   и мне. Но на деле никогда не мечтал о них, разве что, фантазировал. Как для
   гея, большой недостаток - в них ни капли изящества.
   27.04.2002. Творческая импотенция и творческое же бесплодие. При первой хочешь, а не можешь, при втором - можешь, а нечем. Стерилен делом и помыслом. Ни о чём не думается, творческие планы не мучают.
   Журналистика рассчитана на большую активность, куда-то бежать, что-то
   узнавать... Зачем плодить суету? Всё давно плохо,  лишний раз прочитать об этом в газете - кому от этого легче? А писать и вовсе тоска. Сидоров наебал Петрова,
   Петров - Иванова, а всех троих - кулинар Розенцвейг, он продал им несвежей
   икры, от которой Иванов, Петров и Сидоров дрищут третьи сутки. Не дадим наебать нас дважды!
   Скучно, господа...
  
   28.04.2002.
   Погряз в мещанстве, оброс барахлом. Поход в магазин  - любимое
   (единственное) отвлечение. Растратил все деньги на дребедень.
   Гейское качество - любовь к вещам.
   Сегодня думающему человеку невозможно без транквилизаторов. Все мало-мальски
   мыслящие натуры  теперь учтены у психиатра. Лечат невроз и депрессию. Трудно
   осознать действительность и сохранить здоровые нервы.
   Модно быть пессимистом, пессимизм - признак зрелости. Осложнение пессимизма -
   депрессия тоже модна.  Элитарна. Нынче она профессиональная болезнь людей
   публичного искусства, им по статусу полагается время от времени переживать
   упадок настроения.
   В литературе - того хуже. Если произведение не отвечает диагностическим
   критериям шизофрении, его шансы на успех минимальны. Вменяемость автора - ему
   же творческий приговор. Современная русская литература пишется либо по обкурке,
   либо в состоянии острого психоза (порой, на почве той же обкурки).
   Популярны у русских писателей психопатии, фобии и синдром навязчивых состояний.
   Они не считают  это болезнью, просто характер у героя сложный, детство тяжёлое,
   игрушки деревянные. Эстетствующий психопат - герой нашего времени.
   Разбазариваю время. Съездил в Тель-Авив, думал отоварить пасхальные талоны. И,
   при всей любви к вещам, не нашёл что купить. Зато в туалете Дизенгоф-центра
   видел Эдика. Он стоял у входа и якобы ждал друга, параллельно выбирая,
   какого...
  
   29.04.2002.
   Извёлся ожиданием, экзамен приветов не шлёт... Аффект от этого
   лабильный. Утомляю им окружающих. Феде, традиционно, больше всех досталось.
   Страшно подумать, что именно сейчас всё и решается, быть мне медсестрой со
   средним достатком, или не быть, прозябать в санитарках. Не хочется об этом
   думать...
   Настрою грандиозных планов, потом их же пугаюсь. Уже не уверен, поеду ли в
   Беэр-Шеву и хочу ли второй степени сейчас.
   Снова ездил гулять, на сей раз, на центральный автовокзал. Видел немало
   миловидных юношей. Один из них, русский парнишка, выточен и скроен точно по
   заказу моего эроса. Мой эрос прослезился ему вслед.
   Поздно мне на юношей засматриваться...
   С другой стороны, запустил себя и внешне, и внутренне. Удовлетворился малым,
   свёл жизнь к каким-то мелкособственническим потребностям: пожрать, поспать,
   потрахаться, шмотку купить...  О смысле жизни не думаю.
   Живу тусклой перспективой, радует только будущее. Беспочвенный оптимизм.
   Интересно, как пишут книги?..
   Раньше писал только о любви.  Сегодня о ней ни слова. Признак того, что
   наконец-то узнал предмет. И понял, мечтая о любви, дожил в подростковых
   иллюзиях до 26 лет. Неразделённая, надуманная любовь сильнее и проще
   взаимной... На неё не наслаивается пресловутый быт. Вову любил отрешённей Феди.
   Завтра, точней уже давно как сегодня, третья попытка потратить много денег,
   договорился с Сашей встретиться и заняться этим вплотную.   Боже, как мне всё
   надоело, кто бы знал...
  
   30.04.2002.
   Взял ссуду, которую буду платить теперь три года...
   Никакая полезная деятельность не прельщает, жизнь как бы приостановилась и не
   сдвинется, пока не пришлют результат экзамена.
   У Феди - не дома, чуждаюсь его родственников. О плане пожить здесь стараюсь не
   думать, но на другие планы пошло нет денег.
   Годы идут, а проблемы всё те же: говорю и думаю банальности, не могу отличить
   главного от побочного, верного от неправильного, святого от грешного... Я
   застрял на каком-то этапе и не двигаюсь дальше, не развиваюсь. Фиксация, как по
   Фрейду, оральная, анальная.
   Меня лень тормозит.
   Забыться в художестве, отложить к чёрту искания, заглушить водкой комплексы.
   Или без водки. Отвлечься от чужого мнения... сколько же денег на это нужно.
   Высока себестоимость свободы.
   Маленький и слабый человек во мне мечтает вернуться в родной дурдом медбратом
   со степенью и с высоты нового статуса оплевать всех тех, кто плевал на меня
   полтора года. Но вернись туда хоть врачом, слабый человек останется слабым,
   придушенным комплексами. Не хватит духа противостоять им, а плевать в них,
   вроде, и незачем.
   Меня редко, кто воспринимает всерьёз, кроме близких. Держат за мальчика,
   неспособного ужиться с действительностью. И только близкие знают, что не умея
   ужиться, я перестраиваю  действительность под себя. Хотя может быть, это
   самомнение (см. пассаж про слабого человека).
   Читаю Гениса, про метафизику и парадигмы. Общий смысл улавливаю интуитивно и
   вряд ли смогу его пересказать. Я не почерпну из этой книги ничего, ровным
   счётом. Генис мудрено излагает. Но идеи, в массе, забавные.
   Пишу ради писания, занятие сколь пустое, столь и весёлое. Не томлюсь при этом
   амбицией, нет ни сюжета, ни средств, ни цели, никто никого не оправдывает. Можно
   писать плохо, что, в общем-то, и делаю.
   День. Почитал Карива. Дима считает его неглупым, но недолюбливает. Пишет Карив
   несложно, складно. С заштрихованной претензией. Поначалу позавидовал, а потом
   перечитал себя - нечему завидовать, такая же херня.
   Плюс Аркана - лёгкость изложения. Не смешно, но юморно. Опять же, неглупо.
   А мне школы не хватает.
   (Не будем забывать, что школы я так и не закончил и образование у меня высшее,
   но без среднего. Да и высшее - одно только название. Бакалавр медсестринского
   дела...)
   Как бы то ни было, стёбная проза Карива не снискала известности. Кроме как на
   Машкове, нигде её не встречал. А слава Аркана не вышла за пределы узкого круга
   Тель-Авивских псевдоинтеллектуалов.
   Интересно узнать, где моя слава, где днюет, с кем ночует? Отчего так нелюдима?
   Видел ли её кто? Объявить её, что ли,  в розыск: очевидцам - вознаграждение,
   постер с автографом.
   Вечер. Нервы барахлят.  Любая мелочь раздражает.  Всё мешает, как плохому
   танцору. Раньше формулировал к Феде претензии, сейчас этого не делаю. Он не
   виноват. Просто надоело.
   Была мечта. Пусть глупая, детская, но большая. Казалось, исполнится она и
   жизнь, пускай ненадолго, станет феерией. Ждал взрыва, просто острых ощущений. И
   вот, нате, мечта, якобы, исполнена, плюс-минус, как заказывали.- Ни взрыва, ни
   ощущений, вместо карнавала - детский утренник.
   Образ жизни свёлся к заточению в комнате (уже не своей), где нужно убить время.
   Бессмысленные поездки хоть куда-нибудь - протест организма, не принявшего
   отшельничества на опушке Холона. Протест, сколь отчаянный, столь и глупый, им
   ничего не добьюсь, а одному гулять в Тель-Авиве  грустно.
   Раньше я жил своей прихотью, теперь - Фединой.  Раздражаюсь по мелочам не
   потому, что мелочи не милы мне - неприятна вся ситуация. Я могу встать и уйти -
   изменить всё иначе, я пока не могу. Забавней всего,  - Федя обвинил меня в том,
   что я не даю  жить, как ему хочется (грубо говоря).
   Трудна жизнь вдвоём, и не важно, с Федей ли, или Васей. Но в этой, конкретной
   ситуации, я потерял контроль над происходящим. И это пугает. Пример - переезд
   к Феде. Ему так проще всего, при таком раскладе всё остаётся как есть (для
   него). Я же в душе не полагаюсь, ни на Федю, ни на его семью. История с Борей
   чем-то похожа, тогда всё закончилось очень плохо и для меня, и для наших с
   Борей отношений. С тех пор мне расхотелось от кого-то зависеть.
   Федя уверен, что всё уже решено. Возможно, он прав...
   Сам я не готов принять окончательного решения. В этом плане, хорошо, что не
   пришёл ответ. Впрочем, он может придти даже завтра...
   Когда я злюсь, я играю в обиженного. Глупая, детская роль. На обиженных воду
   возят, и, как я убедился, не только воду.
  
   1.05.2002.
   Первомай. Наш первый май. Наверное, мой любимый месяц. В мае многое
   для меня происходило, часто - неприятное. Тем ни менее, любимый, в мае я
   заканчивал учиться
   Характер у меня сволочной, бабий. Склочный характер. Федя отлучил от алькова и
   я на него обозлился. Тут же всё припомнил. А зачем? Сложней всего быть
   терпимым.
   Больше всего в Тель-Авиве люблю панораму. Наглядно показывает, что любовь
   сильнее на расстоянии.
   Хотел бы съездить с Федей в Киев. Воссоединить две главные любви...
   Угораздило меня там родиться...
   Время побежало.... Вроде, вчера только к Феде приехал, а уже пора обратно, на
   работу. Не представляю, как можно работать каждый день, да ещё и в сумасшедшем
   доме. Безделье хлопотно. Его сложно охранять от внешних посягательств. Зато
   труд нисколько не облагораживает. Он старит, портит нервы и окончательно
   подрывает веру в отдельно взятое человечество. От труда один  прок - зарплата,
   да и тот небольшой.
  
   10.05.2002.
   Теперь я медсестра. Правда, уволенная в запас. Боюсь только, бывшая больница нагадит с трудоустройством. Вчера работу нашёл, в приёмном покое, но возьмут лишь при терпимой характеристике из Тиры. Где взять такую, они так спешили меня уволить…
   Пока же сижу в Холоне, без особых занятий. Мог бы в отместку статью про дурдом написать, но и то лень.
   Я так боялся этого периода, боялся, что обостряться все проблемы, придётся лихорадочно искать жильё, работу. На деле всё находится как бы само: освобождается комната рядом с Фединой, а на работу, думаю, возьмут в "Вольфсон". Всё происходит без моего участия, вернее, без моих усилий. Меня ведут. Знать бы - куда…
   Почему-то сложно пишется в последнее время. Мысль застревает на второй фразе. Раньше за день писал на газетную полосу, сейчас такое нереально. Может, навык потерялся. Можгой мозгой ослаб, но результат один - нет результата.
   Вчера у Саши скучно погуляли. Мы все устали от беспутной жизни, о чём и разговаривали. Но поди разберись, кто она, небеспутная жизнь.
   Высвобождается комната в Федином доме, которую мне посватали. Оттуда весь Тель-Авив обозревается, как и мечтал. Не уверен, вдохновит ли меня пасторальный вид на писание, но оправданий безделью станет меньше.
   Странно, меня всю жизнь тянет в непригодные для меня места. Попросился в приёмный покой, где с моей нерасторопностью трудно будет работать. В посудной лавке приняли слона на службу…
   Одиночество никогда не шло мне на пользу. Взыскую его, но распорядиться не умею - или просто бездельничаю, или тварю глупости. Сейчас редкий случай, когда пишу (Феди нет, у него тоже редкий момент - он учится).
   Боюсь ходить по пидовьим местам, с Федей ли, без него - не важно. Боюсь вернуться в атмосферу всеобщего поиска (поебона, любови вечной на земле, лёгкой связи на уик-энд). Боюсь, повлияет на меня атмосфера, пробудит ностальгию по поиску, сопряжённому с мечтой о лучшей доле (принце с лошадью). Подспудно хочется даже не красоты - новизны. Животное пожелание с большой разрушительной силой. Заблуждение, что у соседа хуй слаще.
  
   12.05.2002.
   Нашёл с десять тем для статей - не пишу. Коплю гражданское мужество. Вдохновение подослал сайт Битуах Леуми. Не только деньгами снабжает меня это учреждение.
   Отдыхаю. Наверное, можно было найти себе полезное занятие, применить к чему-нибудь. Работы, напомню, я ещё не нашёл. Но не хочется.
   А хочется, не знаю чего.
  
   13.05.2002.
   Звонил домой. Злятся, что я ухожу, и попросили денег. С одной стороны, приятно быть кассой взаимопомощи, с другой стороны - накладно. Меня некому финансировать.
   Предвкушаю дивиденды от ухода из Тиры, глупое занятие. В результате я же им и должен буду.
   Не с теми намереньями я приходил в сумасшедший дом, не лечить мне надо было, а лечиться. Круглые сутки на взводе. Себе и другим кровь порчу. Несовершенство бытия каждый раз ранит меня с новой силой. Иммунитет к жизни не вырабатывается. Не умею приспособиться к Феде.
   Зато транквилизаторы приятно на меня влияют. Сортируют эмоции, притупляют недовольство, унимают пессимизм. С ними радужней перспектива, трагический жанр уступает полигон жанру трагикомедии.
   Федя говорит, что мои интересы узки и малочисленны. Сводятся к работе, тяжбе с писательством, нему (Феде) и футбольному клубу "Динамо" (Киев). Неинтересны мои интересы. И интересуюсь ими пассивно, ничего меня не зажигает. Прав он. Охладел я к сущему, а духовным и не увлекался.
  
   14.05.2002.
   Как ожидалось, охладел к поискам службы, томлюсь мыслью об утренней поездке в "Ихилов". Неохота рано вставать, переться в Тель-Авив и производить там впечатление, дескать, работник я охуительный, примите, Христа ради медсестрой в приёмный покой.
   Игорь Григорьевич Зябликов в Питере терпел евреев по незлобивости. В тылу противника он чувствует себя неуютно и едва скрывает раздражения: "система поливки "еврейская", включается, когда хочет, а когда не хочет - не включается". Беспорядок изобрели евреи.
   Статейных сюжетов скопилось недюжинно, использовал бы все - давно б прославился. Звонила Ира из почты, продолжает оборонять Кирьят Ата от арабов. Подкинула телефон гражданина, который теперь с арабами соседствует. Надо бы встретиться с ним и написать, как плохо жить с арабами. Хотя с евреями, согласен с Зябликовым, жить ещё хуже.
   Феноменально не люблю этот город. Прибежище лишённых.
  
   30.05.2002.
   Ценят не талант, а усердие. У меня, боюсь, ни того, ни другого. Сегодня ездил на телевидение. Скучно посмотрели на меня, обещали перезвонить через полгода.
   Устал чрезвычайно, таблетки не справляются с нервозностью. Всё не так, как представлял, жизнь по-прежнему похожа на болото. Сменили трясину.
   А всё потому, что жить не умею.
   Разуверился в любви. После Феди понял тех, кто в неё не верит. Её и вправду изобрели жадные дяди, которые не хотят платить…
   Империя чувств распалась на удельные княжества мелких эмоций. Как теперь писать про любовь и писать ли?
   Моей статьи нет в "Новостях", Добина в редакции не застал. Фееричного возвращения в журналистику не произошло. Повсюду ничего не выходит…
  
   04.05.2002.
   Сделал фотографии, посмотрел на себя - неужели это правда? Похоже, перед тем, как сняться, я пил несколько лет.
   В инете нашёл воспоминания о бабушке. Читать их было странно, но приятно. О нас с мамой тоже вспомнили. Маму назвали толстой, некрасивой и неудачницей, папу - санитаром, за которого маму выдали от безысходности. Факты, пусть неточные, зато наблюдения любопытны - неужели мы и вправду неудачники? В довершение - обожаемый внук пошёл по стопам своего отца… Потомственный санитар из сумасшедшего дома…
  
   06.06.2002.
   Пишу неплохо, но глупости.
   Поехать, что ли в Иерусалим, на парад тамошней гордости? Одному неприятно, даже боязно. С другой стороны, чем дома сидеть…
   Отгородился усталостью от ответственности, от надобности что-то делать, предпринимать. Дескать, устал, и оставьте меня. А, по правде говоря, у меня достаточно времени, чтобы писать, читать, думать, планировать. Нужно свезти сюда вещи, компьютер. Поставить его в другой комнате, подальше от Интернета, и сочинить повесть о ненастоящем человеке.
   Был у врача, тот узнал, где я работаю, и сочувственно выписал нужную справку. Мол, здоров я достаточно, чтоб справиться с болезнью других. Сам я в этом не уверен.
   Сейчас думаю навести марафет, прокраситься - приобрести должный вид на случай поездки в Иерусалим. Ряженые педики в Святом Городе - зрелище дивное, обидно его пропускать.
   Хочу сам покраситься, только боюсь, будет у моих волос тот же цвет, что и у усов Воробьянинова, - "радикально чёрный". Господи, чем я занимаюсь…
  
   07.06.2002.
   Съездил в Иерусалим. Мило, довольно-таки. Честно сказать, думал, что будет хуже. Во-первых, народу было много, несколько тысяч. Во-вторых, правоверные иудеи отказались воевать с педерастами и никто толком не мешал. Красочно, весело, хотя, как для гей-парада, довольно скромно и выдержано. Голые мужчины не позировали. А вот политики было много - "группа в полосатых купальниках" с плакатами "Лесбиянки поддерживают палестинский народ". Думаю, палестинский народ это оценит.
   Вчерашняя покраска обошлась, теперь я частично золотистый и это молодит. Выщипал брови, побрился, где мог. Пытаюсь вычесть из возраста худшие годы жизни. Их у меня всё больше, с каждым годом…
   Оделся подобающе случаю. Маечка с вырезом пленила столицу. Зрители реагировали неадекватно. Араб из шуарменной поиздевался: "эйзе бжажим (какие груди)"…
   Вообще, чувствовал себя инопланетянином, на меня везде странно глядели, а на пешеходном переходе вырез чуть было не спровоцировал аварию. Водитель засмотрелся…
  
   08.06.2002.
   Следует "обналичить" вчерашний поход, - написать про парад статью. Многие это уже сделали, но "Новости недели", под стать мне, неспешны. У меня есть временной зазор…
   Праздно скитаюсь по Интернету, смотрю неинтересные мне сайты… Так, лишь бы не делать ничего. А дел ведь, с гулькин нос - бумажки заполнить, вещи собрать… Завтра в больничку сутра поеду, отвезти им документацию.
   Жара нестерпимая, сорок градусов. Спасает кондиционер. Думал вечером пройтись куда - в жару лень. Лучше дома, на печи (кондиционере), бока охлаждать.
   Хочу затормозить мгновенье, чтоб не нужно было лихорадочно готовить себя к новой работе. Укатить бы на природу, в Европу. Насосаться впечатлений. А оттуда и в дурдом можно, отдохнувшим.
   Писал про парад… Устал больше, чем от поездки в Иерусалим и так и не дописал.
  
   14.06.2002.
   Покупка в кредит - пренебрежение будущим. Засорил его долгами.
   Вышла моя статья, даже не перечитал её - бред и бездарщина. Со статьёй о параде всё хуже, меня опередили. Вчера же на разворот цветастый материал поместили про шествие пидовок. Мораль той статьи - пока мы жертв террора хоронили, вы тут (пидарасы) с флагами и шарами шастали. Стыдитесь…
   Фамилия футболиста - Мацион…
  
   19.06.2002.
   Ездили с Федей сдавать экзамен в университет. Федя, по случаю, повзрослел, с умным видом размышлял о прогрессиях, которых потом не решил. И вообще, он неплохо (уместно) смотрелся на фоне вуза. Через несколько часов, правда, он раскладывал на диване игрушки и собирал пазлы. Пусть, лишь бы экзамен сдал.
   Гомосексуалисты пуще других авторов, склонны к многословию. Читаю Бушуева, две трети книги это пространные размышления о Боге и судьбах Родины, разбавленные нарциссизмом и страстью до отроческих телес. Оставшаяся треть - реализация страстей…
   Лишённый вкуса и стиля, Бушуев межует грешное с праведным, опускаясь до патетики порнографических рассказов (хотя иначе сложно описать секс, можно его просто не описывать, как Ильянен).
   К Богу геи тоже неравнодушны (и это после того, что он с ними сделал). Хит-новость дня: на выходные Саша едет в Иерусалим, окреститься. Крёстным отцом станет Игорь, Эдик, скорей всего, будет крёстной матерью.
   Жаль, я пропущу эту картину: трое педерастов у алтаря.
  
  
  
  
   1
  
  
  
  
Оценка: 4.66*4  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"