Аннотация: "Сон же из сонма своих сыновей вызывает Морфея, был он искусник, горазд подражать человечьим обличьям". Овидий "Метаморфозы".
Проделки Морфея
Вот Морфей полетел, на крыльях рея бесшумных,
Сквозь темноту, и спустя недолгое время явился...
Овидий "Метаморфозы"
Бежать! Бежать! Быстро!.. Волосы парусом за плечами, ветер ошалелый в лицо, ноги не слушаются, а сзади прямо в ухо зловещий шепот: "Попалась, попалась...". Оглянулась резко и - глаза в глаза с преследователем. Взгляд дикий, но глаза... такие знакомые. От ужаса ноги одеревенели, дыхание сбилось, сил нет, как хочется воздуха! Руки к шее - разорвать цепи, а то не цепи, то чужие руки крепкой хваткой сжимают горло, а в бешеных глазах злодея восторг дикий и - о, боже! - узнала! Это... муж... муж!
- А-а-а... - Люся глухо закричала и отчаянно замахала руками, попадая то на стену, то по голове тихонько посапывающего рядом мужа.
Получив хлесткий удар по лицу, он тоже заорал и замахал руками, отбиваясь. Оба проснулись одновременно. Люся отползла в угол и припала спиной к прохладной стене. Муж свалился на пол. Люся прижала ладони к груди. Сердце того гляди выпрыгнет. Часто дыша, Люся ощупала свою шею. Убедившись, что все нормально - ни цепей, ни рук, ни боли никакой нет - подалась вперед, всматриваясь за кровать.
Серые тени вперемежку с тусклыми языками света от уличных фонарей расчертили комнату зловещими полосами. В этом колышущемся океане густого летнего воздуха над кроватью поднялась взлохмаченная голова Романа.
- Люська... ты чего?
Люся перевела дух. Все в порядке. То был сон. Вот он, Роман. Глаз, правда не видно, но голос нормальный: ни нотки того зловещего шепота.
- Я ничего, Ром, сон приснился, будто ты меня душишь.
- Чего?..
Люсю разобрал смех. С ней так всегда бывает. Когда что случается, нервы сдают, и она смеется. Кто не знает такой ее особенности, обижаются. Но Ромка знал.
- Смешно, да? Мужа поколотила, с кровати сбросила, смешно...
- Ладно уж, не ври, - Люся дрожащее выдохнула и силой воли подавила новый приступ смеха, - залазь назад, не обижу, - сказала миролюбиво и снова в смех, пряча его в скомканной простыне.
Не время для веселья - глухая ночь! Еще разбудишь соседей. У всех окна открыты настежь - жара.
Ромка вполз назад, раскинул руки, Люся примостилась к нему на плечо и шепчет, хихикая:
- Представь, чувствую, кто-то душит, смотрю, а это ты!
- Ну да, - буркнул Рома, - а ты и давай сразу руками махаться!
- А что мне, ждать, когда задушишь? - Люся наигранно возмутилась, приподнявшись на локте. Хотела снова вернуться на плечо, но муж взмолился:
- Отодвинься, жарко...
Люся хмыкнула, повернулась на бок, свернулась клубочком, упершись лбом в стену, и закрыла глаза.
Неусыпные цикады за окном выводили привычную мелодию, и под их стрекот Люся быстро уснула. Разбудил ее нарастающий по громкости гул. Рома сжал зубы так, что они скрипели, и через них из его горла выползал какой-то зловещий стон, да такой пугающий, что Люся, вскочив на колени, изо всех сил начала тормошить мужа. Это помогло. Роман открыл рот и заорал во всю полноту легких. Люся обеими руками закрыла ему рот, представляя уже, как утром на нее будут смотреть соседи. А Ромка, все еще пребывая во сне, старался сбросить с себя душащие оковы, вертел головой и пихался руками.
- Рома, Рома! Проснись!
- А-а-а! - орал Рома, но из-под Люськиных ладоней вместо крика выползали прерывистые стоны.
- Рома! - низким голосом взывала Люся, стараясь как можно скорее разбудить его.
От ее шипения сон Романа прервался. Но страх от увиденного еще не отпустил. Роман со всей силы отпихнул жену от себя и вскочил. Люся шлепнулась о стену спиной. Голова, следуя за телом, ударилась на мгновение позже. Рома, стоя на кровати с сжатыми кулаками, удивленно озирался вокруг.
- Ты с ума сошел?! Я же голову себе разбила, у меня теперь точно сотрясение...
Роман растерялся.
- Люсь, да это кошмар приснился, будто ты за мной с дубиной гоняешься и все норовишь по голове попасть.
Люся мелко задрожала от хохота. Она упала на подушку и смеялась в нее, изредка приподнимаясь, чтобы глотнуть воздуха. Отсмеявшись, Люся села. В затылке пульсировала боль. Роман сел рядом, миролюбиво положил руку на колено.
- Что делать будем?
Он повернулся к жене. Люся тяжело вздохнула.
- Не знаю, но спать больше нельзя. Что если нам одновременно приснится, что я убиваю тебя, а ты меня?.. Что люди подумают?..
- Ну, да, так и подумают, что мы с тобой во сне видели, то есть, как мы с тобой во сне друг друга поубивать хотели... тьфу. Не, кому расскажи, точно решат, что ненормальные.
- Угу! Пойдем чайку попьем, что ли?
Пронзительный свисток чайника разорвал ночную тишину. Люся и Роман от страха оцепенели и сидели за столом, не шевелясь и уставившись в глаза друг другу. А чайник свистел, как никогда! Он даже не свистел, а дико трезвонил, так, будто в его носик вставили, по крайней мере, звонок трамвая.
Первой опомнилась Люся. Не вставая с места, она повернула ручку горелки, и чайник медленно сдулся, но тут же снова взорвался трелью. Роман показал на дверь.
- Это там, кажется...
Супруги вместе вскочили и помчались к входной двери. Открыв ее, они изумились не меньше. Перед ними стоял полицейский. В его глазах сверкал тот самый зловещий огонь, который Люся видела во сне в глазах своего мужа.
Полицейский представился и строго спросил:
- Так, граждане, что у вас происходит? Почему не спим, мешаем соседям?
Люся и Рома наперебой попытались объяснить молодому лейтенанту, что им обоим приснился страшный сон, в котором они покушались на жизнь друг друга. То ли от недосыпания, то ли еще от чего, но полицейский никак не мог понять, что произошло на самом деле, и решил, что супруги по непонятной ему пока причине хотели на самом деле убить друг друга. Он вызвал наряд и забрал несостоявшихся убийц в участок, развел там по разным комнатам и заставил писать объяснительные. Потом закрыл каждого отдельно и вернулся в свой кабинет.
- Так, почитаем, - откинувшись на спинку стула, лейтенант взял первый листок, и, зевнув во весь рот, принялся читать:
- Та-а-ак, я, такая-то такая-то, увидела во сне, что мой муж Роман меня душит... угу, во сне, значит, ага.. А! Вот: "Он с силой оттолкнул меня, я ударилась головой"... Ну да, похоже, сильно ударилась, аж соседи услышали!
Несмотря на мужественное противостояние сну, зевота так разобрала полицейского, что он, быстро пробежав взглядом вторую объяснительную, решил, что до утра ничего с этими горе-супругами не случится, а он еще успеет поспать до приезда начальника. Только голова лейтенанта коснулась сложенных на столе рук, сон сразу же взял служителя порядка в плен.
За окном вздохнула первая птаха, за ней другая. Свет просочился сквозь решетки на окнах участка. Легковушка прошаркала по мостовой. Люся и Роман спокойно спали на казенных кроватях, и вдруг тишину участка разорвал устрашающий вой. Лейтенант, глухо мыча, вскочил со стула и давай махать руками, словно на него внезапно напал осиный рой. Без разбора отбиваясь от невидимого врага, он замахнулся и треснул кулаком по спинке стула. Она крякнула, и верхняя перекладина повисла двумя сломанными досточками.
Лейтенант проснулся от боли. Он обхватил ударенную руку другой и, озираясь по сторонам, пригрозил:
- Я вас обоих, ... я вам такое устро... - его пламенная речь оборвалась на полуслове.
С удивлением смотря на сломанный стул, он мучительно вспоминал события прошедшей ночи. Выезд по звонку испуганной женщины, сообщившей, что у соседей всю ночь стоит душераздирающий крик. Те соседи, которых он арестовал и запер в камерах. Объяснительные...
- Сон?..
Лейтенант бросился в коридор. Рука привычно потянулась к кобуре пистолета, но зависла на полпути. Заглянув в камеры, участковый увидел, что его арестованные мирно посапывают каждый на своей койке.
- Не может быть... я же видел, все как наяву...
Два человека в домашних тапочках и пижамах гонялись за ним, явно намереваясь убить. Он отбивался от преступников, применяя технику недавно освоенного им карате.
Лейтенант потер ушибленное ребро ладони, усмехнулся, постоял немного в раздумье и разбудил арестантов.
- Эй вы, вставайте, вы свободны! - и подумал про себя: "Бывает же такое..."
Примечание:
Морфей - бог сновидений, принимает облик любого человека