Перед закатом, пока еще лучезарный Шамаш не покинул мир живых и не обратил сияющий лик к Стране Без Возврата, старый жрец тяжело поднимался по ступеням башни Связи Небес и Земли. Шаг, второй, еще... Жрец остановился. Тяжело вздохнул. Не так круты ступени, как тяжелы думы! Опустив бритую голову на грудь, служитель огня медленно провел пальцами по курчавой, но совершенно седой бороде. Сколько лет... вся жизнь отдана Маргушу: его родине, его храму, его богам! Сколько восходов и закатов наблюдал он на этой башне, поставленной в городе-храме так давно, что никто не помнит имени царя, который повелел сделать это! Время... оно летит, как птица! Вот и его жизнь пролетела. Достоин ли он участи великих жрецов, служивших Богу Солнца и его ипостаси на земле - огню?! Сарош медленно втянул в себя теплый воздух, задержал его, прочувствовав, как вся грудь заполнилась им, словно сосуд водой, и резко выдохнул. Участь! Сколько ни просил он, но так за всю жизнь Великий покровитель Маргуша не раскрыл тайну, не сказал о том, что же записали боги в его Табличке Судьбы. Не достоен узнать истину? Сарош поднял голову и обвел взглядом плоские крыши города. Вон, там его храм - Храм Огня! - храм, в котором священное пламя горит с самого сотворения мира, и пока оно будет полыхать, люди будут помнить о великом боге, дарующем блага для жизни и свет в царстве мертвых. О, да! Прочь сомнения! Он, Сарош, как представитель высшей касты жрецов, не останется в царстве богини Эрешкигаль без еды и воды. Он возьмет с собой в Путь много даров, его слуги воскурят травы, ароматы которых вскружат голову царице подземелья, а жирный кусок жертвенной овцы утолит ее голод. Но... почему же так неспокойно на сердце?.. Сарош перевел взгляд на другую крышу. Почти напротив Храма Огня, у западной стены цитадели, стоит Храм бога Митры. Он есть Справедливость и Правда. Ему все чаще приносят свои молитвы простые люди. И молитвы, и жертвы. Но ведь Митра - это только предвестник Шамаша, его тень на небесном своде, его конас, разделяющий день и ночь, свет и тьму! Может быть, служители Митры знают что-то большее, чем он, служитель Шамаша? Сарош усмехнулся, вспомнив жреца Храма Митры: молодой, гордый, светловолосый. Даже его глаза кажутся прозрачными, и отражение огня тонет в них, как в озере...
Жрец поймал себя на грызущем сердце чувстве зависти. Отмахнулся от него, как от назойливой мухи, и, вмиг воспряв, преодолел оставшиеся до алтаря ступени.
День ушел вместе с солнцем, но Митра не торопился вслед за старым богом. Он широко распахнул руки, и полы его алого плаща охватили пламенем весь горизонт от края до края. Забыв о недавних думах, Сарош с немым восторгом взирал на бескрайнее небо, наблюдая, как все новые оттенки заполняют его. Нежная розовость вобрала в себя пурпур, алый смешался с лиловым, небо вспыхнуло от добежавшего до него света прощальных лучей солнца и начало гаснуть, как огонек выгоревшей лучины. Сарош дождался первой звезды и, поклонившись ей, спустился с Башни.
Как только дневной свет угас, жизнь во дворце замерла. Жрецы уединились в кельях храмов; слуги царя ушли в свои покои; сам царь, отслужив вечернюю службу, проводил остаток вечера с семьей. Только стражи несли дозор на стенах города, охраняя его сокровища от незримого врага. Но несметные богатства Маргуша уже давно стали легендой, передаваемой в древних сказаниях бродячими певцами. И, хотя караваны все еще привычной дорогой приходят в Маргуш и с востока, и с запада, все меньше товаров увозят они из города-храма, все дороже обменивают привозимые. Главное, что влечет людей в Маргуш - это его храмы! В них продолжает гореть божественный огонь, в них воздают почести воде и воздуху, в них чтят землю и священный напиток богов хаому! Не каждый может вспомнить о том, откуда он взялся, этот напиток откровения, но каждый склоняет голову перед сосудом с хаомой и верит в силу ритуала его приготовления. И, как и века тому назад, люди идут в город-храм за благословением богов, ведя с собой жертвенных овец, верблюдов или быков.
Сарош в задумчивости прошел через внутренний двор, разделяющий башню и дворец. У входа в царские покои загорелся свет, и в его тусклом мерцании зловещими тенями показались два стража, закрывающих проход копьями. Язычки пламени от подвешенных над дверьми светильниками отражались от начищенных до блеска наконечников копей и нагрудных пластин. Жрецу почудился зеленый свет глаз из-под косматых грив, словно не два воина, а два льва охраняли святая святых Маргуша - священные покои Верховного жреца.
"Боги еще с нами!" - возрадовался Сарош и, гордо ступая, прошел мимо верных стражей, не заходя во дворец.
По пути в Храм Огня его верный служитель думал о царе. Молод еще! Упивается властью, не заботясь о будущем страны! Не хочет слушать жрецов. Да и царица под стать ему: заносчива, горда. Детей отдала на воспитание не жрецам - слугам! Пусть знатным, а как научат не тому, что надо?! Царю надлежит служить богам во имя благоденствия своего народа и в детях воспитывать ответственность!
Раздражение снова охватило старого жреца. Снова усмешка служителя Митры резанула по сердцу. Они его уже и богом Солнца величают! И царь поддается на коварные уловки, слушает, что шепчет жрец Рапаш, принимает от него дары, предназначенные богам. Нет страха! Забыли уже, как они сильны!
Сарош сжал кулаки. Оказавшись у Дома Спящих Богов, он остановился. Боги давно спят! И он сделал все, чтобы их сон никто не тревожил: под его бдительным взглядом замуровали каждую камеру, заложили кирпичами. Но священный огонь, как и века тому назад, горел у алтаря, не угасая никогда. Он, жрец Храма Огня, следил за этим! Кроме него только во власти Верховного жреца осталось право войти в святая святых этого святилища. Но пока он не воспользовался им ни разу за все свое правление. Зачем ему откровения древних богов, когда миром правит Митра?! А ведь в былые времена...
Сарош было окунулся в воспоминания, как тихий голос отвлек его:
- Господин...
От стены храма отделилась тонкая фигурка девушки. Длинная рубаха закрывала ее до пят, а бритая голова идеально-овальной формы поблескивала в свете фонарей.
- Даяна, - узнал жрицу Сарош, - что ты здесь делаешь, девочка?
Сарош с нежностью относился к этой жрице. Она выросла на его глазах, он научил ее служить Огню и своему покровителю Шамашу. Но усердие девочки, так радовавшее жреца сначала, переросло в безумство, когда только огонь, только его нещадная сила воодушевляли несчастную, и за любую провинность, будь то рассыпанная горсть священной золы или грязный след на белоснежном полу святилища, она готова была перегрызть горло провинившемуся слуге. В такие моменты глаза Даяны пылали гневом, с ее уст слетали слова проклятий.
- Господин мой, - голос Даяны, вкрадчивый и пугающий одновременно, насторожил жреца, - там, на площади, я слышала... я слышала много слов... у-у-у... - Даяна тихонько завыла и села у ног своего покровителя.
- Успокойся, моя хорошая, успокойся, - Сарош положил руку на ее гладкую головку и почувствовал влагу, - люди много говорят, не стоит так переживать...
Даяна резко подняла голову. В ее расширенных глазах плескался испуг. Но за ним жрец разглядел нечто, что привело его в ужас. И это не безумство, не страх, рождаемый от непонимания людей, живущих в своем мире, это решимость!
Он сжал ее лицо обеими руками так, что губы девушки выпятились, став еще более пухлыми, чем были, и, склонившись над ней, крикнул:
- Что ты задумала, Даяна?
- Даяна знает, что надо делать, Даяна знает!
Сарош не успел опомниться, как девушка ухватила его за запястья и свела руки к губам. Она порывисто целовала ладони жреца, быстро, скороговоркой шепча при этом:
- Разбуди богов, разбуди, не время спать, не время!..
Сарош опустился на колени, с силой отнял руки и обнял девушку, трепещущую, как овца перед закланием. Крепко прижимая к себе, он прошептал ей на ухо:
- Успокойся, девочка моя, все хорошо, все будет хорошо. Богов нельзя будить. Они так давно пребывают в небесных чертогах, что не помнят о людях. Разбудив, мы навлечем на себя их гнев, и тогда все пострадают! Пойми, Даяна - все!
Жрица вырвалась из объятий и ринулась к храму. Она прижалась к стене всем телом. Пальцы ее рук беспорядочно скользили по гладкой поверхности, словно ища опоры. Голова жрицы мелко дрожала. Вот безумная, скользя по стене, опустилась на землю. Сарош видел, как она шарила по пыльной глине и, найдя то, что искала, замерла. Потом порывисто встала, сжимая в руке нечто большое... Жрец потянул руки к своей воспитаннице, безмолвно прося пощады. Его язык отяжелел, и только мычание срывалось со старческих губ.
- Ты такой же, как они, ты забыл наших богов, ты почитаешь огонь, но не Шамаша, ты каждый день поднимаешься на Башню и возносишь молитвы к Митре - его жалкой тени! Ты недостоин и глотка воды в Стране Без Возврата!
С этими словами безумная кинулась к жрецу и занесла над ним руку с ритуальным топориком, обух которого был сделан в виде головы петуха.
"Мой топор..." - это была последняя мысль старого жреца перед тем как клюв бронзового петуха вонзился в его череп.
- У-у-у...
Стон с подвыванием огласил пустой двор. На стене цитадели засуетились воины. Безумная склонилась над жрецом. Ее бегающий взгляд заметался по его голове, переходя на топор. Даяна удивлено поводила головой, то отворачиваясь и кося глазами, то наклоняясь еще ниже, словно принюхиваясь.
На ближайшей башне вспыхнули факелы. Их свет выхватил тонкую струйку крови на темечке жреца. Она вытекала из-под вонзенного топора и крупными каплями падала на оголенное плечо. Даяна подставила палец. Кап. Кап. Палец стал похож на обугленный кусок палки. Девушка поднесла его к глазам. Рассматривая, она потирала ставшую вязкой кровь между пальцами и выла себе под нос, всхлипывая, словно ощущая боль.
- Жертвенная кровь! Она такая же, как у тебя, Сарош ... у-у-у... я принесла жертву богам!! Богатую жертву нашим богам! - Даяна распахнула руки, закинула голову и закричала: - О-о-о! Великий Ану, услышь свою дочь!..
Со стены у Дома Спящих Богов увидели двух людей.
- Смотрите! Там кто-то есть!
Молитва жрицы оборвалась на полуслове. Сжавшись, девушка зыркала вокруг себя, вертя головой, как ящерица. Увидев воинов с факелами, она, быстро перебирая ногами и руками, отползла к стене. Оглянулась, как затравленный зверь, и ее взгляд выхватил из темноты голову жреца, из которой торчал топорик. Вскочив, Даяна подбежала к уже мертвому Сарошу, выдернула топор и юркнула к дверям храма. Они оказались запертыми, но это не остановило одержимую. Она замахнулась и одним сильным ударом сбила запор. Дверь ухнула в ответ и приоткрылась. Даяна влетела внутрь, закрыв деревянные створки за собой, и, затихнув, прислушалась. Снаружи приближались мужские голоса. Впереди в пустом храме не было никого. Крепче сжав древко топора, девушка пошла на огонь, горевший перед алтарем. Потревоженный порывом ветра, он играл с тенями, которые расползались по белоснежному полу и стенам серыми змеями.
Отец мой, знающий всю премудрость,
Усмири недостойных своим святым заклятьем.
Спеши изо всех сил на колеснице бурь.
Обрати поправших законы твои в бегство!
- возвышая голос, жрица призывала Великого бога.
Миновав алтарь и темные коридоры, ведущие в святая святых Храма, Даяна охнула, оказавшись в просторной комнате, по всему периметру которой у самого пола зловеще выступали полукруглыми сводами "спальни" богов. В полутьме девушке казалось, что ряд почивален бесконечен. Они таяли во тьме, уходя вдаль все более темными холмиками. Жрица раскинула руки и закружилась посередине зала. Из ее горла вырвался несвязный крик. Радости безумной не хватало простора. Она кричала, брызгаясь слюной; шипела змеей; верещала птицей и вдруг, замерев на мгновение, сжала топор обеими руками и бросилась к ближайшей "спальне".
Удары топора о кирпичную кладку вместе с неразборчивыми криками эхом выкатились из храма. Воины, к тому времени подбежавшие к неподвижному жрецу, в испуге отпрянули от него.
- Боги проснулись...
- Надо позвать Верховного жреца!..
- Помилуй меня, - дрожащим голосом воззвал один из воинов к Шамашу, - рассей тьму, озари мир светом своим...
Пока звали царя, пока он решался войти в покои давно не почитаемых им богов, Даяна одну за другой рушила замурованные камеры.
Но вот свет лег на пол, усыпанный битым кирпичом и кусками замазки, вот шепот молитв журчащей струей ворвался в безумство единого потока, все более разбавляя его и утихомиривая. Даяна замерла с поднятыми руками. Топор завис над усыпальницей Эа. Бог Всех Вод остался непотревоженным в своем сне, в отличие от Энлиля - Бога Воздуха И Ветров, приносящего засуху и несчастья. Даяна опустила топорик, с которым почивший Сарош совершал ритуальный танец во имя Шамаша, и мышкой юркнула в одну из разрушенных камер. Она доползла до самого ее конца и затихла, сжавшись в комок. Тихая радость отразилась блаженной улыбкой на лице безумной. Боги, ее боги разбужены! Теперь никто - даже сам Верховный жрец! - не в силах усыпить их вновь. Теперь их великие предки вернулись, и горе тому, кто попадется на их пути!
- Даяна хорошая, Даяна позвала богов, они любят Даяну, - шептала девушка, похихикивая в кулачок.
Не обнаружив в храме никого из людей, но увидев следы разрушения, воины, сопровождавшие Верховного жреца, попятились к выходу. Царь не препятствовал им. Лицо главного жреца Храма Огня возникло перед его озадаченным взором и словно наяву раздались слова предупреждения о недовольстве древних богов. Брови царя сомкнулись. В прищуре глаз появилась решимость.
- Огня сюда! Разжечь все очаги в храмах! Петь хвалу богам до самого восхода солнца! - приказал он.
Опустившись на колени, Верховный жрец развел руки в стороны и упал ничком. Его лоб опустился к холодному и пыльному полу. Закрыв глаза, царь воспел гимн Шамашу. Сердце преисполнилось надежды, но ручеек страха размывал ее как весенние воды Мургаба глинистые берега его русла. И все же царь молился до восхода, то воздевая глаза и руки к небу, то снова опускаясь к земле, вспоминая всех богов и моля их о пощаде.
Даяна мирно уснула в пыльной келье, слушая восхваления ее любимым богам. Во сне она видела Сароша. Он смотрел на нее со спокойствием мертвеца, лишь неопределенно покачивая лысой головой, на которой зловеще чернела запекшаяся струйка крови.
Шамаш - бог солнца шумеро-аккадского пантеона богов
Страна Без Возврата - мир мертвых (шум-акк)
Эрешкигаль - богиня царства мертвых (шум-акк)
Конас - плащ
Верховный жрец и царь - одно лицо
Ану - верховный бог шумеро-аккадского пантеона богов
![Храм Спящих Богов с В.И. Сарианиди [с сайта margiana.su]](/img/d/dolgaja_g_a/margush2-002/ilkgl1hramskelxjami1.jpg)
![Топорик [из книги В.И.Сарианиди]](/img/d/dolgaja_g_a/margush2-002/toporik.jpg)
