Долгая Галина Альбертовна : другие произведения.

Царица амазонок

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:

    В этом рассказе собраны несколько легенд, связанные с историей города Эфес.
    Рассказ опубликован в узбекском еженедельнике "Леди" 4 марта 2010 г.

  
Царица амазонок
  
   Эфессия стояла на краю обрыва и смотрела на море. Оно было темным и зловещим, волны с силой ударялись о скалы и, недовольно шипя, откатывались назад.
   - Кибле! О, матерь всех амазонок! К тебе взывает их царица! Услышь меня!
   Ветер подхватил призыв амазонки, метнулся к морю и, словно передумав, вихрем развернулся обратно, окатив царицу потоком холодного воздуха.
   Эфессия приняла его порыв за ответ богини.
   - Кибле! Я чувствую опасность, и она идет с моря. Дай мне знак, укажи путь для спасения моего рода!
   Огромная волна поднялась от самого горизонта, вырастая на глазах в стену воды, готовой вот-вот обрушиться на берег, но тот же ветер, потеряв интерес к женщине, рванул навстречу гудящей стихии и ударил так, что стена осела, рассыпалась на мириады брызг и остатки потока едва докатились до скал.
   Царица задумалась. Она по-своему поняла богиню и тяжело вздохнула:
   - Да будет так!
   С этими словами Эфессия подняла руку. Тут же из-за ближайшей скалы к ней выбежала амазонка с двумя скакунами. Женщины легко вскочили на коней и помчались во весь опор в долину.
  
  
   Андрокл, сын правителя Афин, привел своих воинов к той земле, на которую указал Дельфийский оракул. Когда провидец призвал к походу через Эгейское море, чтобы выполнить волю богов, пришедшую к нему, как откровение, Андрокл не скрывал своей радости. Жизнь под постоянным вниманием отца начинала тяготить его, свобода звала и манила в дальние страны.
   Походная жизнь сразу увлекла молодого крепкого юношу. Плавание прошло гладко, хоть море и было неспокойно, но попутный ветер подгонял корабли, надувая паруса силой. Лишь у самого берега воздушный покровитель сменил направление, и гребцы с трудом справились с проходом в бухту. И сейчас Андрокл, стоя на пологом каменистом берегу, с интересом рассматривал прибрежные скалы.
   - Мой господин! - воин подбежал к царевичу и припал на одно колено. - Все готово!
   Андрокл вскочил на коня, и, подняв руку, указал своим воинам путь. Скакуны с нетерпением рванули с места, и отряд устремился вглубь полуострова, оставляя за собой пыльный шлейф.
  
  
   Амазонки уже несколько дней наблюдали за чужеземцами из укрытий, ни единым звуком или движением не выдавая своего присутствия.
   - Госпожа, мужчины устремились в долину, - доложила юная девушка и глубоко вздохнула, восстанавливая дыхание.
   Эфессия кивнула:
   - Хорошо, не препятствовать им, только наблюдать. Проводите их до первого поворота Каистры и возвращайтесь. И, - царица прищурилась, что-то обдумывая, - оставьте там Персифору и Нимфею, думаю, чужеземцы вернутся. И той же дорогой. Пусть воины ждут их возвращения, но не обнаруживают себя. Как только увидят - сразу ко мне!
   Девушка поклонилась и, резво встав, на ходу поправляя колчан со стрелами, тихой ланью побежала обратно.
   Эфессия сняла кожаный шлем - волосы черным водопадом упали на лицо, закрывая грудь. Царица амазонок расслабилась - впервые за пять дней, за те пять дней, что чужеземцы провели на ее земле. Откинув волосы назад, Эфессия провела рукой по шее. Что-то еще тревожило ее. Сердце замирало в груди от какого-то предчувствия или ожидания. Скоро кусты олеандров покроются белыми и розовыми бутонами, а серо-зеленую листву олив украсит нежная кипень ароматных цветов. Наступит время любви; уже сейчас дух Ареса - отца амазонок, витает над селением, будоража кровь девушек, жаждущих ласк.
   При мысли о ласках Эфессия почувствовала, как ее сосок напрягся, груди стало тесно под плотной тканью одежд. "Я всего лишь женщина! - подумала царица. - Если мне так хочется любви, то, что же с моими юными амазонками?!"
   Она сжала кулаки. Как не вовремя появились чужеземцы, как не вовремя!
   - О, Кибле, дай мне силы! - воскликнула Эфессия.
   Не желая более оставаться наедине со своими мыслями, она пошла на поляну, где опытная амазонка обучала девочек стрельбе из лука.
  
  
   Прошло немало времени с тех пор, как Андрокл, оставив корабли в тихой бухте под присмотром десятка воинов, устремился вглубь Анатолийского полуострова в поисках земли, где ему предстояло заложить новый город. Чем дальше от моря уходил он, тем пустынней становились земли. Все реже попадались местные племена, все трудней было найти воду и корм для лошадей. Воины роптали. И Андрокл решил повернуть назад.
   "Где же те знаки, что ты обещал мне, оракул? - с горечью думал царевич. - Как мне найти то место, где я должен построить город?"
  
  
   День подходил к концу, солнце уже отдало весь свой жар, и теперь его свет лился мягко, проникая косыми лучами в самые затаенные уголки. Царица амазонок, как всегда в конце дня, стояла на берегу моря и, купаясь в закатных лучах, провожала день с благодарственной молитвой Кибле. Уединение царицы прервала Нимфея:
   - Госпожа, чужеземцы возвращаются, еще до восхода луны они дойдут до берега.
   Эфессия резко обернулась.
   - Они пройдут мимо наших хижин?
   - Не волнуйся, госпожа, они пройдут стороной и не обнаружат нас. Но девочек увели к дальним холмам, все амазонки в боевых доспехах, и все ждут тебя.
   Царица облегченно вздохнула. Она воспитала хороших амазонок - они знали, что надо делать!
   - Идем, - коротко ответила Эфессия, со злостью окинув взглядом корабли чужеземцев, что мягко покачиваясь на волнах, стояли в бухте, ожидая своих воинов.
   Две женщины, чьи стройные фигуры выглядели в последних лучах солнца, словно ожившие статуи богинь, стремительно и легко, как дикие кошки, побежали к своему племени.
  
  
   Огни костров осветили устье Каистры. Андрокл решил устроить ночлег рядом с рекой: отсюда был слышен говор моря. Посыльные к кораблям уже вернулись с хорошими вестями. Завтра, если будет угодно богам, они смогут отплыть на родину - в прекрасный город Афины. Но Андрокл сидел у костра чернее ночи. Он не выполнил наказ отца, не заложил новый город и все потому, что боги отвернулись от него. Раздражение царевича усугубляли тучи насекомых, роем кружившиеся вокруг людей. От их болезненных укусов спасал лишь дым костра, но и от него было мало приятного - дым лез в глаза, щипал их, вызывая слезы.
   Воины готовили ужин, и уже вкусно пахло жареной рыбой. С корабля принесли немного хлеба, вина, откуда-то достали свежих овощей. Так что ужин обещал быть царским.
   Андрокл смотрел на завораживающие переливами цвета языки пламени и вспоминал свой неудавшийся поход. Внезапно резкая боль пронзила его шею - один из кровососов вонзил жало прямо под ухом. Анрокл резко взмахнул рукой и опрокинул блюдо с рыбой. Костер, потревоженный неосторожным движением, взорвался мириадами искр, устремившихся в ночное небо. Часть их попала на кустарник неподалеку - сухие ветки вспыхнули яркими бабочками, которые, объединившись, запылали единым пламенем. Через мгновенье из-за куста, превратившегося в гигантский алый цветок, с испуганным хрюканьем выбежал кабан. Он заметался среди людей и в мгновение ока скрылся в гуще зарослей.
   Все произошло так быстро, что никто из воинов не успел понять, что же случилось. Андрокл, онемев от неожиданности, стоял у потухающего костра. Когда же воины с мечами наготове, подбежали к своему предводителю, он, к их величайшему изумлению, поднял две руки и издал такой радостный крик, словно только что одержал победу над коварным врагом.
   - Вот оно - место для нового города! - воскликнул царевич. - Сбылось пророчество оракула! Хвала богам! Я нашел то место, где сошлись вместе три символа - огонь, рыба и дикий кабан!
   Воины из всего этого только и поняли, что пути назад у них уже нет. Теперь здесь, в этих болотистых местах реки Каистра, недалеко от тихой бухты Эгейского моря будет их дом.
   Андрокл выполнил волю богов и быть здесь отныне великому городу.
  
  
   Амазонки наблюдали за чужаками, не смыкая глаз. Утром, как только серый рассвет разбавил густую темень ночи, их лагерь ожил, хотя шум и песни не прекращались там всю ночь.
   "Мужчины! - с ненавистью думала Эфессия. - Чужеземцы! Если бы не воля Кибле, я бы уже уничтожила их!"
   - Госпожа, что нам делать дальше? - спросила одна из амазонок.
   - Ждать, - ответила царица, - ждать, когда они уберутся отсюда на своих кораблях.
   День сменил утро, наступил полдень, но чужеземцы и не думали покидать владений Эфессии. Они лишь перебрались поближе к морю и, вместо того, чтобы загружаться в корабли, стали доставлять с них на берег многочисленные грузы.
   Эфессия терялась в догадках: "Что они делают? Что им здесь нужно?"
   Амазонки сменяли друг друга на наблюдательных постах, ни на мгновенье не ослабляя внимание. Их лица были серьезны. Они мало говорили, но крепко сжимали рукоять боевого топорика, скользя взглядом по непрошенным гостям. Решимости воительницам было не занимать.
   К вечеру Эфессия поняла, что чужеземцы не собираются уплывать. Напротив, по всему было видно, что они остаются. Эфессия решила напасть на них ночью.
   "Опытные воины, - думала она, - нелегко будет с ними справиться".
   Оставив Персифору наблюдать за лагерем чужеземцев, Эфессия с остальными воительницами удалилась на безопасное расстояние и приказала амазонкам спать до рассвета. Сама она улеглась за большим камнем, под полупрозрачной кроной дикой оливы.
   Сон Эфессии был тревожным. Чуткость воина и осторожность женщины не позволяли ей расслабиться. Уснула царица лишь на мгновенье, как ей показалось, и в это мгновенье к ней пришла богиня Кибле.
   Многогрудая богиня, легко ступая по земле, подошла к царице амазонок и, присев рядом, наклонилась к ней и поцеловала. Теплый запах молока, исходящий от Кибле, напомнил детство. Эфессия открыла глаза.
   - Богиня, ты пришла!
   Кибле прислонила палец к губам.
   - Слушай, Эфессия, слушай внимательно. Ты - царица амазонок, последняя царица!
   Мягкая ладошка богини прикрыла рот женщины, остановив крик удивления.
   - Слушай, Эфессия, слушай!
   Эфессия кивнула. В прекрасных глазах застыла мольба, но царица молчала и слушала.
   - Ты сбережешь амазонок, лишь поступившись своей гордостью. Воины чужеземцев сильнее вас, и только согласившись на условия их предводителя, ты спасешь себя и своих девочек. Не будет племени амазонок, но будут амазонки! Помни об этом, дитя мое! Пройдет время и в твоем чреве зародится девочка. Ты наречешь ее моим именем и вместе вы станете служить мне в храме Артемиды - новом храме богини чужеземцев.
   - Но, Кибле!
   Богиня улыбнулась, покачав головой.
   - Не противься воле богов! Не кляни свою судьбу! Я лишь меняю имя! А ты - свою жизнь!
   Эфессия вскочила на ноги. Тут же присела, осторожно выглядывая из-за камня. Небо посветлело, вот-вот рассветет. Сон царицы растаял, образ богини растворился в прозрачном воздухе. Амазонки спали, сжимая рукояти топориков.
   В отдалении, среди кустов послышался шум. Эфессия издала крик совы. Все амазонки проснулись, но лежали, не шевелясь. Тот, кто пробирался к ним, остановился. Послышался ответный крик чайки и из-за куста появился сначала шлем амазонки, а потом сама воительница.
   Эфессия облегченно вздохнула - она узнала Персифору.
   Не теряя времени, амазонки пробрались к эвкалиптовой роще, за которой паслись их лошади. Там же ожидали сигнала к бою остальные воительницы. С первыми лучами солнца отряд амазонок стоял на высоком берегу, сверху наблюдая за просыпающимся лагерем мужчин.
  
  
   Андрокл вышел из шатра и, потянувшись во весь рост, улыбнулся. Передовой отряд во главе с Птихием уже должен был обосноваться у подножия горы, в сторону которой убежал кабан. Постепенно туда подтянутся все его люди, перетаскивая грузы с корабля. Потом начнется строительство, потом... Взгляд царевича остановился на вершине скалистого берега, ярко освещенного утренним солнцем. Весь берег от края и до края был заполнен всадниками. И лишь приглядевшись, Андрокл с изумлением увидел, что это были всадницы. Ветер дул с моря, и волосы амазонок развевались по плечам, прикрытые сверху кожаными шлемами. Короткие юбочки едва прикрывали бедра, плотно прижатые к крупам коней. В лучах солнца блестели маленькие боевые топорики, прикрепленные у пояса, а в руках амазонки держали натянутые луки. Андрокл только успел отпрыгнуть в небольшое углубление возле шатра, как каскад стрел вспорол лагерь, вызвав общий крик боли и изумления едва проснувшихся воинов. Но то были воины, видавшие виды. Они быстро сообразили, что надо делать, и к тому моменту, когда амазонки неслись галопом вниз, устрашая всех живых воинственными криками, люди Андрокла уже успели вооружиться.
   Амазонки проскакали через лагерь, не сбавляя хода. Сменив луки на топорики, они ловко махали ими, поражая противника. Но и чужеземцы смогли нанести не один точный удар. Девушки падали замертво, лишь удивленно вскрикнув. И в этом крике была вся их горечь, все их сожаление по так быстро пробежавшей жизни.
   Эфессия смело вела своих соплеменниц в битву. Она мчалась впереди, поражая воображение врага своей статью и отвагой. Андрокл не мог не заметить горящих глаз Первой амазонки, ее плотно сжатые губы и точеный абрис лица.
   Когда отряд воительниц скрылся за рощей с другой стороны бухты, воины Андрокла собрали все оружие и, заняв оборону, приготовились к следующей атаке.
  
  
   Эфессия всматривалась в лица амазонок. Возбуждение стремительного боя румянцем горело на их щеках. Крепкие руки не выпускали топориков, у многих - окрашенных кровью чужеземцев. Но среди фыркающих от быстрого бега скакунах, ошалело кивая мордами, метались те, которые потеряли своих всадниц. Сердце Эфессии сжалось от боли. Она вспомнила свой сон, и глаза Кибле, с укором смотрящие на нее, возникли перед ее взором. Персифора заметила перемену в лице своей царицы и быстро подъехала к ней вплотную, придержала за талию и, чуть отъехав в сторону, спешилась, осторожно стягивая царицу вниз.
   - Эфессия, что с тобой? - тихо спросила амазонка.
   По щекам предводительницы текли слезы. Никто никогда не видел ее такой.
   - Мы обречены, Персифора! Эта война уже проиграна нами - сколько девушек осталось там, во вражеском лагере! Мертвые, они не могут постоять за себя, а я не смогла защитить их!
   - Приди в себя, царица, - тихо шептала Персифора, - что ты говоришь? И раньше бывало такое, но мы все равно побеждали. Это только начало...
   - Нет, это - конец!
   Эфессия встала. Решительность снова вернулась к ней. Она обратилась к воительницам:
   - Волею Кибле, я - Эфессия, ваша царица, призываю вас сложить оружие перед мужчинами и принять их как мужей, навеки отказавшись от своей свободы!
   Амазонки молчали. Они не могли поверить, что слышат это от своей царицы.
  
  
   Воины Андрокла рассматривали мертвых девушек. Совсем юные, они лежали на земле, обратив застывшие глаза к небу.
   - Это амазонки, племя воительниц. Когда-то они оставили свои семьи и ушли навсегда, решив жить свободно, - рассказывал один из воинов.
   - А хороши собой, жаль только мертвые! - сокрушался другой.
   - Там еще живых полно, пойди - поймай! - отвечал ему третий.
   - Смотрите! У этой нет левой груди, отрезана, вот - шрам. И у этой, да они все одногрудые! - удивлялся четвертый.
   - Я же говорю, это - воительницы! - вставил старый воин, - им отрезают левую грудь, чтобы она не мешала стрельбе из лука.
   Сам Андрокл с напряжением всматривался вдаль. Он понимал, что это только разведка боем, что воительницы вернутся.
   - Приготовьтесь к бою, - приказал он, - и оттащите тела в сторону, нечего пялиться, женщин не видели!
   Воины - кто молча, кто тихо ропща, - повиновались.
   Когда на тех же скалах вновь появились всадницы, отряд Андрокла был готов к бою. Воины встали в несколько линий и подняли щиты над головой, ожидая падение стрел, но амазонки не стреляли. Они продолжали стоять, не предпринимая никаких действий. Это озадачило Андрокла. Он напряженно всматривался вдаль.
  
  
   Сердце в груди Эфессии бешено колотилось. Нелегко далось царице амазонок это решение. Разум бунтовал - свобода, завоеванная не одним поколением воительниц, была самым ценным из того, что у них было! Не в силах больше бездействовать, Эфессия рванула поводья коня, и, ударив его в бока, сорвалась с места. Персифора еле сдержалась, чтобы не поскакать за царицей. Но она не могла нарушить приказ и вместе с другими амазонками осталась ждать, с тревогой наблюдая за удаляющейся фигурой царственной всадницы.
   Андрокл понял намерение всадницы, остановившейся неподалеку от его лагеря. Он вскочил на коня и с достоинством мужчины, но все же осторожно, не выпуская из поля зрения амазонок на скале, легкой рысью направил своего скакуна к воительнице.
   Эфессия разглядывала приближающегося чужестранца. Крепкие доспехи (в отличие от ее, кожаных одежд) защищали мускулистое тело, о котором она могла судить по открытым рукам и ногам всадника. Коренастый, ростом он был ниже самой Эфессии, да и лицо его не казалось красивым, лишь каштановые кудри да такая же борода украшали его. Когда чужеземец приблизился к ней на расстояние прыжка лошади, царица увидела его глаза - колкий взгляд буквально рыскал по ее телу, и, остановившись на лице, впился в ее глаза. Эфессия выдержала взгляд и, плотно сжав губы, смотрела прямо в лицо воина.
   Андрокл первым прервал этот молчаливый поединок - широким жестом он приложил сжатую в кулак правую руку к груди и чуть склонил голову. Эфессия оценила этот жест и грациозно кивнула в ответ. Но на большее она не решилась. Ее сердце разрывалось от мысли об унижении перед мужчиной. Единственное, что она сделала - это легонько толкнув коня, заставила его пройти два шага вперед. Животные соприкоснулись мордами и, чувствуя настроение хозяев, тут же отпрянули, фыркая и раздувая ноздри. Анрокл развернул коня. Встав сбоку от всадницы, он вплотную приблизился к ней и положил свою руку на ее. Царица тяжело вздохнула, но руку не отняла. Она повернулась к предводителю чужеземцев и подарила ему взгляд, полный признательности и тревоги. В ответ царевич лишь крепче сжал ее руку.
  
  
   Одинокая женская фигура словно парила над морским простором в лучах заходящего солнца, едва касаясь края скалы. Ветер играл ее длинным плащом, поднимая его полы, распахивая их так, что они казались крыльями огромной птицы. Эфессия дышала полной грудью, наслаждаясь призрачной свободой, подаренной ей кратким мгновением вечера. Царица вынула заколку, сдерживающую прическу, и ее волосы, подхваченные ветром, затрепетали черным шлейфом.
   Сзади раздался цокот копыт. Несколько всадников остановились чуть поодаль от обрыва. Один из них спешился и подошел к царице. Обернувшись, она наблюдала за ним сквозь вуаль волос, наброшенную ветром на лицо.
   - Ты как всегда здесь, любимая! - Андрокл обнял жену и, нежно освободив ее лицо от непослушных прядей, поцеловал. - Я решил, как назову наш город.
   Эфессия подняла брови, нарочито удивляясь:
   - И как же?
   - Эфес! - громко крикнул Андрокл, обращаясь к невидимым слушателям, скрывающимся за горизонтом. - В честь тебя, желанная! - добавил он тише, повернувшись к жене.
   - Да будет так! - ответила царица.
   Крики чаек вторили ей, и улыбающиеся глаза Кибле-Артемиды на мгновение появились перед ее взором. Эфессия улыбнулась в ответ. Дитя в ее чреве отозвалось первым движением, подарив матери несказанную радость.
   Солнце закатилось, окрасив на прощанье и море, и небо в розовый цвет - цвет надежд, радости и женственности. Царственная пара, сияющая в последних лучах светила как боги, оставила берег моря и направилась в город, стены которого только поднимались ввысь, обещая стать великим творением талантливых зодчих.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"