Я не против воровства.В воровстве общепринятом есть размеренность.Некоторое мещанское постоянство.Человек обогащает свой дом за счет безликого государства.Меня угнетает другое:страх быть пойманным.Меня угнетает даже не то,что меня поймают и тогда я потеряю кусок хлеба.Это может произойти однажды.После меня уволят.
Но меня угнетает сам страх,который я буду испытывать ежедневно.Оно будет наполнять все мое существо.Мое творческое начало будет совершенствовать это воровство.Оно будет следить за другими-насколько они делают эффективнее меня.В конце концов уже сейчас люди воруют эффективнее меня.Я уже опоздал.Мне остались лишь жалкие крохи воровства.Они говорят,что я могу еще успеть на пиршество воровства и преуспеть:было бы желание.Я больше боюсь этого,у меня иссякло желание воровать.Меня угнетает близость моей смерти.Мне мало той жизни,которую осталось прожить.Мне жаль вообще жизни,отведенной одному человеку.
Мне хочется навязаться этому организму под названием человечество.Хочется быть его генетической болезнью.Его предрассудком,пороком,скорее не пороком-от порока быстро выздоравливают.Нужно быть его болезнью вроде вредной привычки,но которая оправдывалась бы,скажем,национальным характером. Пусть человечество не захочет излечиться от меня.Я и сам похож на болезнь.Тучный и обрюзгший,желающий вызывать приятные впечатления,а вызывающий плохо скрываемое раздражение и отвращение,имеющий желание постоянно держать себя в узде и сгораемый желанием сокрушать всех подряд.Мои суставы взбунтовались.Они болят и делают меня еще жалким к всеобщему восторгу.
Когда-то я был спортивным и умел одним ударом свалить человека.Я кормлю этой байкой окружающих.Хотя давно уже,скорее,смогу ударить человека, боясь потерять работу.Я давно уже сомневаюсь в силе своего удара,она уже не проверена целый век.Желание укрепить свои кости вызывает бунт организма. Болят суставы,и я становлюсь жалким.
Старые дряхлые мастера,возможно,мудрели к этому возрасту.Потеряв свои потенции,они создавали религию к воинскому искусству,чтоб как-то уверить себя и окружающих в постоянстве своего мастерства.А ведь суть всякого воинского искусства в его историческом рождении,потом мало от него остается.Лишь в его рождении люди,оказывается,могли заплатить свои жизни для испытания технических характеристик боевого искусства.Я не верю в философию искусств.Я думаю молодым стоит иногда побить старцев,чтоб стряхнуть с них спесь,которую обрели те за всю свою жизнь.Вернуть все к первобытному хаосу.Пусть будет все честно,как хотят молодые.Ведь сила старцев в их умении держать себя.Они знают природу вещей в искусстве.Но сказанное это просто и у молодых вызывает досаду.
Им приходится отдаляться от молодых в перспективу и толщиной своих лет маячить где-то вдали.Ведь эти старцы никогда не убили человека.В этой конечной фазе своего искусства они познали то,что потраченные усилия в строго определенном направлении могут дать какой-то результат.Так делали древние,мы ничего не можем изменить.
Но древние были молодыми,они за это платили жизнью.Мы,старцы,за это ничем не платили.Мы,старцы,имеем бальзам,который можем лить малорослым, слабосильным молодым.И вызываем удивление у могучих молодых.Они удивляются,когда вдруг узнают,что искусства охотятся за ними.Это у них вызывает самоуважение или страх.У нас,старцев,эти могучие молодые вызывают лишь желание послать их куда-нибудь под автоматные пули,где их сила мало меняет порядок вещей.Для искусства они остаются лишь мишенью,убить которых считается вершиной искусства.Но кто сейчас убивает.Кому охота голодать.У нас, старцев,больные кости,мы никогда уже не сможем крушить камни и вспарывать животы.Желание тряхнуть стариной вызывает боли в суставах,от которых мы скрючиваемся.
Создавать новую философию?Но что тогда станет с искусством,к которому мы прилипли телом.Оно развалится по швам.Так что мы,старцы,будем сидеть и смотреть просветленными глазами.Стирать гной со слезящихся глаз.И вспоминать древность.Когда, молодые,с легкостью убивали и не боялись это делать во имя искусства.Кстати,здесь скрывалась не любовь к искусству,а ,скорее,борьба за независимость.Грязный некрасивый политический термин.Я не хочу его.Я-старец,от меня должен источаться свет,а не эта грязь.Боевое искусство боится начала далее начала этого искусства.Далее должен стоять священный туман, первобытный хаос.Отсутствие всякой жизни на земле.Этакая протоземля.Но вот появились люди,умеющие убивать голыми руками.Для этого появились люди, которых можно убивать.Они вышли из небытия.До этого они были скопищем теней,желающих материализоваться,чтоб быть убитыми будучи людьми.Их желание жить зародилось одновременно с потребностью умереть.