Николай стоял на поляне, крепко сжимая руку Веры, и рассеянно смотрел на палаточный городок. Все-таки не напрасно попросил у заведующего поликлиникой отгул на субботу и присоединился к команде "Красный Октябрь". Неужели туристический слет начался только вчера? Ощущение, что прошла неделя... И хорошо, что они с женой вместе в эти бурные дни.
Милиционеры у судейской палатки периодически смотрели на часы. Глянул и Николай - половина пятого дня. Но вот со стороны лесной дороги послышалось тарахтение двигателя. Вскоре на поляну выехала красная машина с раздвижными лестницами и шлангами. Из кабины выпрыгнули четверо пожарных. Они выгрузили багры, топоры, веревки и сеть и двинулись вслед за милиционерами в лес...
*
А Николай вспомнил, как неуютно чувствовал себя вчера за ужином. Из-за суеты с разбивкой лагеря и подготовкой к первым стартам обедали все в разное время - на бегу, всухомятку. А вот за ужином у костра собралась вся команда. Вокруг пели птицы, журчал ручей. Комары еще не особо докучали. Красота!
Вот только одна паршивая овца, как известно, все стадо портит. Но никуда не денешься. Ленька Булкин хоть и неприятный тип, но лидер команды - кудрявый шатен, рубаха-парень. Николай же только муж спортсменки. Правда, внесен в заявку как врач. Перед полосой препятствий послушал каждого члена команды стетоскопом, измерил давление. У соперников такой роскоши нет - общий медпункт на весь лагерь.
Начали ужин с самого приятного - поздравления Веры с двадцатидвухлетием. Сюрприз преподнес руководитель команды, начальник ткацкого цеха фабрики "Красный Октябрь" Эдикт Егорович Суслонов. Он торжественно вручил очаровательной имениннице незаметно привезенный на слет букет роз и подарок от коллектива - импортные духи "Шанель". Две остальные девушки завидовали Вере и подобострастно восклицали, что Эдикт Егорович может достать что угодно.
Румяный здоровяк лет сорока пяти в ответ довольно улыбался. А Николай вспомнил рассказ Веры, как Егорыч весной позапрошлого года поразил весь цех - приехал на работу на новенькой "Волге". Теперь с ней не расстается. На ней же привез на слет девушек. Мужчины приехали на заводском "зилке" - привезли палатки и остальное снаряжение.
Смущенная Вера горячо всех благодарила. Сказала, что и не чаяла в детстве дожить до такого счастливого времени. Как-никак, родилась в день начала войны. Много ужасов осталось в детской памяти, хоть до области и не дошли захватчики.
Егорыч подмигнул пятидесятилетнему крепышу Алексеичу, тренеру, и предложил слегка нарушить режим. Принес из палатки шампанское и провозгласил, что для спортсменов это витамины. Бутылка водки предназначалась администрации. Сначала выпили за именинницу. Потом Егорыч провозгласил тост за героических советских космонавтов - Валерия Быковского и Валентину Терешкову. Три дня назад их "Восток-5" и "Восток-6" вернулись с орбиты.
С восторгом взахлеб поговорили про освоение космоса. Алексеич же предположил, что Вера через несколько лет сможет стать второй женщиной-космонавтом. Та со смехом замахала руками.
С жаром обсудили сегодняшние командные соревнования. На полосе препятствий "Красный Октябрь" занял третье место. В викторине по истории и краеведению участвовали не только спортсмены. После нее все с особым уважением смотрели на Николая.
- С таким знатоком грех викторину не выиграть, - одобрительно заметил Егорыч. - Верочка, я всегда говорил: повезло тебе с мужем. Завтра на награждении, думаю, еще раз убедимся. Да и в самодеятельности мы в грязь лицом не ударили.
Конкурс закончился незадолго до ужина и, конечно, был посвящен военной песне. Потом несколько фронтовиков поделились воспоминаниями. Егорыч поведал, что служил у командира взвода лейтенанта Тугарева. Николай сразу вспомнил рассказ Веры про визит товарища Тугарева, ныне кандидата в члены Президиума ЦК КПСС, на "Красный Октябрь" осенью 1960 года. Партийный руководитель и Егорыч обнимались тогда при встрече.
Егорыч же из-за серьезного ранения в августе 1941 года был демобилизован. Рассказал, как работал в тылу и с осени 1941 участвовал в строительстве знаменитого Сурского оборонительного рубежа - в нескольких километрах к востоку от места слета. А вот поседевший за годы войны Алексеич о своем богатом опыте службы в военной разведке предпочел промолчать.
Напоминание о недавнем конкурсе пришлось кстати. У костра зазвучали песни - теперь не военные. Когда девушки звонко выводили: "Незамужние ткачихи составляют большинство...", "Парней так много холостых, а я люблю женатого...", красноречиво переводили озорные взгляды то на Алексеича, то на Егорыча, то на Николая и подмигивали. Вера шутливо грозила подругам пальцем. Потом грянули все вместе: "Ориентировщики, такая наша жизнь! Ориентировщики, найти и поспешить!"
Еще раз послушать команду "Красного Октября" подтянулись и другие участники турслета. Главный судья подсел к Егорычу. Николай слышал, как гость расспрашивает того о монетах. Егорыч отшучивался. А судья с некоторым разочарованием произнес:
- Странно, что не знаете. Говорили, вы увлекаетесь нумизматикой.
Ленька вдруг громко захохотал, а Егорыч налил судье полный стакан. Ленька опять не промолчал и брякнул, косясь на Егорыча:
- К нам приехал ревизор! Или приедет?
Концерт у костра постепенно прекратился. Гости разошлись. Егорыч потянулся с ними - провожал судью, которому успел налить стакан "на посошок" - уже третий.
Алексеич, тренер и спорторг заводского профкома в одном лице, раздавал указания перед завтрашними стартами. Для начала проверили нагрудные номера.
- Не перепутайте, - предупредил Егорыч. - На картах те же номера указаны. Судьям потом легко и просто бабки подбить. Еще раз напоминаю: ориентирование - гармоничный сплав бега и шахмат. Думать надо!
Алексеич "погонял" всех по условным обозначениям на картах. Придирчиво расспросил каждого, сколько беговых шагов под одну ногу затрачивается на сто метров. Сверялся с записями в блокноте и удовлетворенно кивал.
- Бывает, на карте тропинка обозначена, - пояснял Алексеич. - Но на местности ее в кустах и не разглядеть - заросла. А расчетным путем под правую ногу легко находится. Ошибка - и куча времени потеряна. Тут местность непростая. Слышал, судьи голову поломали, пока трассу прокладывали. Нужно было все топи и заросли крапивы обойти. Говорили, по осени женщина где-то неподалеку в болоте утонула, когда за клюквой ходила. Здесь-то до Суры местность сравнительно ровная, бежать проще. А вот на дальнем Востоке - тайга, скалы, сопки...
Алексеич, захмелев, долго рассказывал, как несладко пришлось на войне с Японией. Но в тайге помогал лимонник. Пожевать лиану или выпить чая из ягод - силы восстанавливались. Но не дай бог, если вдруг теперь с Китаем до войны дело дойдет...
- Вот вам и "Сталин и Мао слушают нас"... - вздохнул вернувшийся к концу рассказа Егорыч и бодро добавил: - Десять уже, отбой. Надеюсь, завтра не витаминами праздновать будете, ребята и девчата! Булькает еще кое-что в рюкзаке.
Николай с Верой после отбоя долго не могли заснуть в своей палатке. За полгода семейной жизни они впервые оказались вместе в такой необычной обстановке - она будоражила. Однако приходилось сдерживаться, чтобы невольно не выдать пик страсти - и не раз...
Свет луны едва освещал молодых через миниатюрное сетчатое оконце. Николай не уставал любоваться дивным обнаженным женским телом и длинными каштановыми волосами. Некстати вспомнил, что эти прелестные формы неоднократно созерцал и наглый Ленька. Николай даже заскрипел зубами. Вера сразу все поняла и мягко сказала:
- От меня же кусок не отвалился. А он за всеми подряд подглядывал. Просто за многих заступиться некому. Но дырку в душевой Ленька заделал. Женсовету обещал, что больше такое не повторится.
- Помню... Но руки до сих пор чешутся.
- Так у него еще с груди синяки не сошли...
- Видел, когда слушал. А он говорил, что не ожидал такой прыти от докторишки. Зауважал - якобы. Руководству так и не докладывали?
- Нет. Чего позориться лишний раз? Обошлись женсоветом.
- Наглый парень. Начальника несколько раз перебил...
- Егорыч сам его разбаловал. Сочувствует сироте.
- Ладно, Вера, и чего дался мне это тип, будь он неладен? Отбой!
И после долгого страстного поцелуя молодые супруги наконец заснули.
*
Утром сильнее всех мандражировал Егорыч.
- Не переживайте вы так, - успокаивал начальника тренер. - В грязь лицом точно не ударим.
- Жалко, Семена здесь нет, - с улыбкой сказала Вера Николаю. - Сколько нашел бы сюжетов для снимков и эскизов!
Николай согласился, что для художественного творчества зятя турслет и впрямь был бы чрезвычайно интересен.
В девять стартовал гвоздь программы - соревнования по спортивному ориентированию. Юноши и девушки убегали на свои трассы через каждую минуту - на шесть и четыре километра - по тропинкам в противоположных концах поляны. Лидеры "Красного Октября" Леонид Булкин и Вера Каратаева стартовали в последней группе.
Едва они исчезли в чаще, Егорыч двинулся к "Волге", обронив на ходу:
- Покатаюсь часок, нервишки успокою.
Николай отправился в лес. Неспешно собирал землянику в кружку. Ягода уже подходила к краям емкости, когда Николай некстати вспомнил рассказ Алексеича про погибшую в прошлом году женщину. Где же те зловредные топи?
И Николай поспешил прочь - на поляну. Теперь уже сам мандражировал - не хуже Егорыча. Стоял неподалеку от главного судьи, от которого еще попахивало перегаром, и косился на протокол. Девушки с "Красного Октября" закрепились на втором и третьем местах. Эти позиции долго не менялись. Но вот вихрем примчалась спортсменка с автозавода - обогнав прежнего лидера почти на минуту. Через пять минут на тропинке показалась Вера. Николай выкрикнул что-то нечленораздельное и замахал жене руками. Из леса выскочил Алексеич и дико закричал:
- Наддай!
Каким-то чудом Вера действительно ускорилась и после финиша чуть не рухнула на траву. Но Николай подхватил ее и подвел к судье. Вера сдала фотокопию карты с нанесенными на нее чернилами пятью номерами контрольных пунктов. На полоске внизу красовались пять отметок компостера - с каждого КП.
В обнимку подошли к стоянке команды. Вера с жадностью выпила два литра холодного чая прямо из котелка. Достала из кармана красивый компас, встроенный в пластмассовую линейку, и поцеловала его.
Вскоре подбежал сияющий Алексеич и обнял Веру. Пожал руку Николаю и Егорычу и радостно воскликнул:
- Одинаковое время! Две победительницы! Ну, Вера, и впрямь удачу приносит твой призовой компас!
Николай широко улыбнулся и вспомнил, что успех в соревнованиях к пятнадцатилетию Победы был для Веры подпорчен травмой на финише. Девушка пришла в поликлинику - и познакомилась с молодым врачом Николаем Каратаевым...
- Ты мой второй приз за тот забег! - постоянно шутила с тех пор Вера.
Алексеич сиял, как начищенный сапог. В командном зачете у девушек получалось безоговорочное первое место. Не так обстояло дело у юношей. Двое участников вошли в десятку. Все теперь зависело от Леньки. Однако с каждой минутой Алексеич все сильнее хмурился: лидер команды безнадежно отстал. Егорыч мерил поляну шагами. Когда прошло полчаса после финиша предпоследнего участника, забеспокоились судьи.
Алексеич расспрашивал спортсменов из других команд. Некоторые видели Булкина на трассе. Последний раз его заметили в районе КП-4 - около часа назад. Медленно протянулись еще полчаса. И тогда главный судья объявил тревогу.
В поисках участвовал весь лагерь. Часа два прочесывали лес в районе трассы, главным образом у КП-4, 5 и 6. Увы, никаких следов пропавшего Леньки не обнаружили.
После обеда из ближайшего райцентра на мотоцикле с коляской приехали два милиционера с собакой. Ищейке дали понюхать Ленькины вещи. Умное животное уверенно двинулось по трассе. Вся команда "Красный Октябрь" сопровождала милицейский наряд в поиске. Увы, после КП-4 собака растерялась и заскулила.
- Следы затоптаны, - хмуро сказал милицейский старшина.
Поиски пришлось остановить. Николай уловил краем уха разговоры милиционеров о Рексе. В прошлом году пса после ранения в перестрелке отправили на пенсию. Тот уже не мог быстро бегать. Но нюх сохранил отменный.
Поисковая группа вернулась в лагерь. Старшина привязал своего питомца к дереву и уехал на мотоцикле с коляской. А участковый в судейской палатке приступил к опросу каждого члена команды "Красный Октябрь".
Начал с руководителя. Николай видел, как Егорыч бегал к своей "Волге". Достал из багажника авоську с бутылкой коньяка и коробкой конфет с прилепившимся к ней чеком и понес показывать участковому. "Решил коньяком победу обмыть, - догадался Николай. - Наверное, где-то в ресторанном буфете раздобыл. Воскресенье же! И чек не выбросил, аккуратный мужик".
Алексеич потом вышел из палатки от участкового мрачнее ночи, сплюнул и разразился матерной тирадой.
Настал и черед Николая. Убеленный сединами старший лейтенант сурово поинтересовался:
- Что вы делали в лесу во время финиша спортсменов?
- Землянику собирал.
- Можете показать?
- Нет. Вера, жена, съела.
- А теперь расскажите о вашей драке с Леонидом Булкиным две недели назад.
Николай оторопел. Откуда районный участковый знает о случае в областном центре? Тем более свидетелей не было... Однако скрывать что-либо теперь не имело смысла. Впрочем, и углубляться в детали не стоило. Хмурое неприветливое лицо участкового не располагало к особой откровенности.
Ленька пытался ухаживать за Верой с ее прихода в цех осенью 1959 года - тщетно. Осенью 1960, став после визита товарища Тугарева мастером смены, намекал на хороший заработок игрой в орлянку. Вера как-то показала мастерство в цехе. Набила руку еще в детстве - дед, знатный орлянщик, выучил внучку. Но Вера отказалась от предложения Леньки.
Когда стала женой Николая, Ленька однажды спьяну недвусмысленно намекал: уже не девушка, беречь нечего, а молодой состоятельный любовник будет кстати. Скоро он "москвич" купит, покатает... Об этом разговоре Вера рассказала только вместе с историей о подглядывании в душевой. Неизвестно, когда Ленька просверлил дырку в деревянной кабине в подвале. Но как раз при плескавшейся Вере другие девушки заметили паскудника. Правда, тому удалось сбежать от девичьей расправы.
Зато Николай встретился с Ленькой для серьезного разговора. Наглый парень извиняться не пожелал и полез в драку. Но не учел, что и доктор силен от природы, к тому же знает все болевые точки. Ленька был повержен, унижен и попросил прощения.
Именно эту часть истории Николай рассказал участковому. Тот покачал головой и недобро пробурчал:
- Как пацаны - подрались, помирились. Может, вы увязались за командой с определенными намерениями относительно соперника, товарищ Каратаев? А земляничка - только прикрытие?
- Докажите, - ответил Николай, с трудом сдерживая ярость. - Прошли времена с "черными воронами"...
- Это вам только кажется, молодой человек...
Девушки выходили от участкового покрасневшие и смущенные. Веру милиционер опрашивал последней. Но Николай не успел обсудить с женой разговор с участковым - вернулся старшина на мотоцикле. На заднем сиденье пристроился кряжистый лесник средних лет. В люльке восседал знаменитый Рекс - восточно-европейская овчарка.
Команда "Красный Октябрь" с милицией и лесником вновь отправилась на поиски своего товарища. Поиски начали от КП-4. Немного покружившись, прихрамывающий Рекс все же напал на след и медленно, но уверенно привел людей к КП-5. Пес обнюхал красно-белую треугольную призму из ткани, натянутой на деревянный каркас, и подвешенный снизу компостер. Неспешно двинулся дальше. Однако по пути к КП-6 свернул в сторону - на едва заметный проход в кустарнике.
Через несколько минут кусты поредели. Почва под ногами зачавкала. Кое-где на ней просматривались следы пары ног. Отряд продвинулся еще немного. Кусты вновь сомкнулись. За их живой изгородью начиналось болото с редкими кочками, поросшими кустарником и рогозом.
Лесник нахмурился и покачал головой. А Рекс вышел к узкому проходу между ивами, сел и завыл.
- Ой, смотрите! - воскликнула Вера, указывая на небольшой предмет на водной поверхности в нескольких метрах от собаки.
Там плавал компас, встроенный в офицерскую линейку из фанеры...
- Ленькин, - прошептал Алексеич.
- Лезть в болото нельзя, - строго предупредил лесник. - Если ваш там - ему уже не помочь. Мы с Рексом посторожим, а вы возвращайтесь в лагерь за подмогой.
*
Пожарных из райцентра вызвал участковый - по рации. Когда отряд со всем снаряжением покинул поляну, Николай с Верой отправились в палатку.
- А вдруг он просто бросил компас в болото, а сам сейчас смеется над нами? - несмело предположила Вера.
- И к чему такая идиотская шутка? - пробурчал Николай.
- Никогда не угадаешь, что Леньке в буйную голову взбредет. В последнее время с Егорычем не раз цапались. Дерзил.
- Видел. Думаешь, решил повредничать? Вера, спортсмен-то он хороший. А мастер? Не производит впечатления...
- Ты прав, Коля. Я бы такого мастера никогда не назначила. Наверное, пожалел Леньку Егорыч. В войну сиротой парень остался. В детдоме воспитывался. Егорыч его из плохой компании вытянул. В общежитии поселил.
*
Тело Леньки принесли на носилках через полтора часа. Через болотную грязь едва просматривался номер 33 на груди. Команде "Красный Октябрь" пришлось исполнить тягостную обязанность - опознать погибшего для протокола.
Егорыча и Николая пригласили понятыми на осмотр и изъятие вещей несчастного. Ничего особенного - походный скарб, спички, сигареты. Никакой записки не оказалось - так что слабую версию о самоубийстве подтвердить было нечем. В кармане рюкзака лежали несколько затертых газет за ноябрь и декабрь 1960 года. В каждой карандашом было обведено объявление: "Коллекционер приобретет или обменяет мелкие монеты в любом количестве. Можно с копилками. Леонид".
*
Вечером в своей новенькой однокомнатной квартире Николай задумчиво сказал Вере:
- Тебе не кажется, что слишком часто нумизматика на турслете упоминалась? И к тебе Ленька с орлянкой приставал.
- Коля, я вспомнила. Бабушка рассказывала года два назад. Она семечками на улице торговала. Подошел парень и вежливо предложил за всю мелочевку бумажные деньги. Она и рада была.
- Вера, а ты видела карикатуру в "Крокодиле" за 1961 год? Там женщина копейку поднимала. В следующем номере рассуждали, про жадность: мол, копейка была ничто, а после реформы коробка спичек или стакан газировки.
- Не помню, - рассеянно ответила Вера. - У меня участковый из головы не идет - до того противный! Наверное, раньше на "черном вороне" служил. Намекал, что мы с тобой на пару могли с Ленькой расправиться. Козел! Откуда только он про вашу стычку узнал?
- Мир не без добрых людей. Но ты же видела - у болота никаких признаков волочения или борьбы. Только Ленькины следы. На покойном нет повреждений. Разве что в морге обмоют, что-то обнаружат. Но вряд ли. Видно, что сам Ленька в болото забрел. Почему - это другой вопрос. Голову напекло. Заплутал.
*
На следующий день коллеги расспрашивали Николая о гибели участника турслета - вести успели долететь до поликлиники. Николай отвечал кратко и неохотно.
После работы съездил к родителям. Обратился с просьбой:
- Мама, с тетей Нюрой как увидишься, спроси у нее про базар. Она ж там часто торгует. Возможно, приключилось нечто необычное в позапрошлом году...
Дома Вера поведала мужу новость:
- А Ленька покойный не зря языком трепал. Сегодня ревизия приехала на завод. Наш цех проверяли, бухгалтерию.
- И что?
- Не знаю. Еще два дня работать будут. Но Егорыч совершенно спокоен, посвистывает. А главбух в воскресенье в Болгарию по путевке улетел.
- А что, у Егорыча были основания для беспокойства?
- Да намекали некоторые...
- Что именно?
- Ой, Коля, ты уже как тот участковый. Оно тебе надо?
- Может, и не надо. Но у меня все должно быть разложено по полочкам...
- Я заметила, - засмеялась Вера.
- Если б не Ленька... Как-то все в клубок переплелось. Вера, ты прислушайся, что там злые языки без костей болтают. Скорее всего - дым без огня. Но вдруг? И попроси у Алексеича чистую карту той местности и свою - если можно. Нужны для семейного альбома.
- Ну, конечно, у тебя же все по полочкам!
*
Через несколько дней Николай навестил родителей. В очередной раз выслушал пространные рассуждения - не без укоризны, - что у Веры до сих пор нет признаков грядущего пополнения семейства. Николай отшутился: дескать, доктор все распланировал научно.
Поинтересовался, виделась ли мама с тетей Нюрой - да. Та рассказала, как на рынок года полтора назад не раз наведывался кучерявый молодой человек. Менял бумажные деньги на мелочь. Говорил, для коллекции.
- Тогда еще "сталинские портянки" ходили.
Домой Николай вернулся поздновато, и Вера посетовала:
- Коля, какой-то ты озабоченный стал в последнее время. В облаках витаешь, бродишь по вечерам. Никак не пойму, что хочешь выяснить.
- Вера, ты свою трассу с блеском прошла, - вздохнул Николай. - А я по своей бреду, можно сказать, без карты. И мои КП в тумане. Но я их должен найти!
- Опять ты что-то раскладываешь по полочкам, а мне голову морочишь... Ладно. Насчет Леньки. Некоторые девчонки удивлялись, что он не раз датчик на аппарате намотки ткани регулировал. Спрашивали Егорыча. Тот сказал, так и надо. Прибор неустойчиво работает.
- Что за датчик?
- Длину рулона определяет.
- Значит, правильно, раз Егорыч сказал. Все довольны.
- Кроме Алексеича. Слышали, как он однажды с Ленькой ругался. Грозился на цеховое комсомольское бюро направить.
- За что?
- Не расслышали толком. Ленька смеялся. Алексеича по плечу хлопал.
- А что Алексеич говорит насчет фотографий карты?
- Послезавтра в городской спорткомитет поедет. Звонил туда. Запасные есть. А мою отэрят для протокола и отдадут.
- Удобный момент вспомнить про Леньку. Вера, попробуй расспросить - но не в лоб, а издалека.
*
На следующий день в поликлинике Николай внимательно изучил журнал и разыскал запись о пациенте, которого принимал три месяца назад. Позвонил тому на рабочий телефон. Доцент кафедры приборостроения чрезвычайно удивился. Но встретиться не отказался, тем более технологический институт располагался не очень далеко от поликлиники.
Встретились в кафе на берегу Волги в обеденный перерыв. Выслушав Николая, доцент изумился еще больше:
- Не ожидал, что врачей интересуют подобные вопросы! Что ж, вы предполагаете правильно. Датчик можно настроить как на заниженные, так и на завышенные показатели. Вы что, напали на след вредительства?
- Я только проверяю догадки. Спасибо вам огромное!
Вечером Вера принесла фотографии и диплом за победу в соревновании. Но Николай не стал вклеивать их в альбом.
- К Семену схожу. Нужно кое-что добавить. А диплом он в красивую рамку вставит. Вера, получилось потолковать с Алексеичем насчет ссоры с Ленькой?
- Да. Алексеич сказал, покойному теперь все равно. Однажды застукал он Леньку за кражей. Хотел тот несколько мотков пряжи вынести. В подробности Алексеич не вдавался. Ленька все на место вернул. Обещал больше не красть. И Алексеич промолчал. Представляю, как ему трудно было. Он же такой принципиальный! Член заводского парткома. Между прочим, сказал, участковый и его стращал. Мол, военный разведчик запросто мог бы Леньку пристукнуть. Потом бы выскочил из леса и закричал: "Наддай!"
- Не там искал участковый. А я, кажется, теперь выбрался из тумана и вижу свой КП.
*
Николай сидел перед заместителем районного прокурора и спокойно рассказывал:
- Я прекрасно понимаю, что влез не в свое дело. Поступил опрометчиво и по-дилетантски. Но мне хотелось сдвинуть процесс с мертвой точки. Сегодня я отправил письмо... одному лицу. Адрес на конверте тоже печатал на машинке секретаря. Прошу ознакомиться - это копия, как видите.
Собеседник внимательно прочитал послание: "Уважаемый товарищ! К Вам обращается эксперт-криминалист. Мной проведено исследование карты местности, обнаруженной в кармане утонувшего 23 июня Леонида Булкина. Очевидно, Вы полагали, что вода бесследно смоет чернила. Однако современные методы позволяют поэтапно восстановить написанное. Установлено, что цифра 6 на карте стерта и нанесена в другой точке - месте гибели потерпевшего. По записям в протоколе опроса свидетеля проведено сравнение почерка. Установлено, что фальшивая отметка нанесена Вами. Обстоятельства подмены карты установит следствие. Но оно не начнется, если на нашу встречу Вы принесете пять тысяч рублей новыми. Время и место: ..."
Зам прокурора внимательно рассмотрел фотокопию карты с пометками. Поинтересовался:
- Сами изготовили? По вашей версии, ответим фальшивкой на фальшивку?
- Минус на минус дает плюс, - невозмутимо ответил Николай, хотя сердце его бешено колотилось, а на лбу выступила испарина. - Я, извините, прокукарекал, а там хоть не рассветай. Дело ваше - игнорировать мое послание или действовать. У вас своя наука. Можете послать оперативника под видом лже-эксперта, устроить засаду, наконец, назначить экспертизу Ленькиной карты. Я читал, методы Буринского творят чудеса при восстановлении стертых текстов.
- Нда, подкинули вы задачку... Давайте договоримся: больше никакой самодеятельности. А теперь подробно расскажите, как пришли к своим выводам, что думаете о мотиве злоумышленника...
*
Узнав, откуда пришел муж, Вера оторопела.
- Коля, как же так могло случиться?
- Он специально подпоил судью и проводил того до палатки. Быстро стер КП-6 на карте номер 33 и нанес в другом месте. Местность знал со времен войны. Теперь только освежил в памяти. Специально уехал за коньяком, чтобы чеком подтвердить свое алиби в случае чего. Рассчитывал, что чернила на карте в воде бесследно растворятся. Никому и в голову не придет, что Леньку кто-то нарочно направил в болото.
- Но зачем, Коля?
- Помощник Егорыча в темных делах, похоже, утратил чувство меры. Ты же помнишь, что постановление Совета Министров о денежной реформе опубликовали в мае 1960 года. Сообщили, что все деньги обменяют на новые в соотношении один к десяти. Но первого января 1961 года постановление дополнили: монеты в одну, две и три копейки временно оставили в обращении по номинальной стоимости. Думаю, Егорыч узнал этот секрет заранее - от фронтового приятеля, товарища Тугарева. И через Леньку начал активно собирать мелочь всеми возможными способами. Может, и сам что-то менял в магазинах и сберкассах. А с орлянкой твоей решили не связываться - все равно много не выиграешь. Представь, как в начале года Егорыч заявился в сберкассу со своими монетами. Наверное, в разные, да не раз... Старая сотня медью и в "хрущевских фантиках" стала сотней, тысячей по-старому. Таким хитрым маневром Егорыч увеличил свой неправедный капитал в десять раз. Сразу купил "Волгу". С озадаченным Ленькой расплатился дополнительно должностью мастера. Привлек того к своим махинациям с метражом ткани путем регулировки датчика. Излишки тайком вывозил - скорее всего, в "Волге" есть тайник - и где-то на черном рынке толкал. Видимо, Ленька еще со времен денежной реформы считал свою долю слишком малой. Про "москвич" он и врать мог. Или же жаба вконец задушила. Очевидно, грозился сдать Егорыча, если тот не увеличит долю. Даже на турслете язвил насчет ревизии. А у Егорыча и главбух в доле, все шито-крыто. Наверняка через товарища Тугарева для главбуха вовремя путевку в Болгарию выбил - по фронтовой дружбе... Но вот терпение Егорыча лопнуло. Услышал про топи, и созрел в его голове злодейский план. Еще и судья удачно подошел - меньше хлопот с подменой карты. А потом участковому рассказал про ссоры Леньки с Алексеичем и со мной. Помощник же шефу все докладывал.
- Ужас! - воскликнула Вера. - Кошмар! И как ты только до этого додумался? А если бы судья заметил ошибку в карте?
- Просто заменил бы. Егорыч потом изобрел бы что-то другое.
- А если бы Ленька все же выбрался?
- Трудно было бы. Смело пробирался, думал, на кочке КП-6 замаскировано. Наверное, останься жив, сказал бы Егорыч, что это было последнее предупреждение. В следующий раз не выкарабкается... Кстати, Семен мне помог. Срисовал судейские цифры с твоей карты. Почерк Егорыча я ему принес на твоей благодарности от руководства цеха. Вера, все мы идем по жизни извилистыми трассами. Егорыча она привела от заслуженного фронтовика в жулики и убийцы. Ленька на своей трассе так запутался, что с жизнью расстался. Не те КП им встретились. Да минует меня и тебя чаша сия!
*
Через два дня Вера примчалась домой с ошеломляющей новостью: Эдикт Егорович Суслонов арестован, а на фабрику приехала команда сотрудников ОБХСС...