Аннотация: Чужая слава больно рот дерёт и приведёт на Авгиевы бойни...
Спрос
Я извергался ядом и молвой,
отринутый народом неизбранник,
как без руля бездарный рулевой -
слепой щенок у глупых евронянек.
Они меня тащили на убой,
а я под кайфом огрызался дерзко
а глаз мой карий... или голубой,
теперь бесцветный и отменно мерзкий.
Я исходил слюною... идиот...
и выпадал вампиром с колокольни...
Чужая слава больно рот дерёт
и приведёт на Авгиевы бойни,
где Геркулес немало пошалил,
конюшенный античного нао'са...
Гони коней в квадриге, не гони,
не осушить народов мирных слёзы,
которые я в подлости втянул
за чьи-то барыши и интересы,
привёл свою державу на войну,
не просчитав - "Париж не стоит мессы"!*
Придёт мой час, и спросится с меня,
и шкура упадёт к ногам бесовским.
Не избежать мне адского огня
да будет он хоть польским, хоть литовским.
На шарфике повешусь втихаря
на хлястике британского фасона,
уехав от возмездья за моря,
где третий Карл насилует корону.
* "Париж сто́ит мессы" (фр. Paris vaut bien une messe, также "Париж сто́ит обедни") -- крылатое выражение, приписываемое. Генриху Наваррскому в связи с его решением в 1593 году принять католичество, чтобы стать королём Франции под именем. Генриха IV и основать династию французских Бурбонов. Выражение используется в качестве шутливого оправдания морального компромисса, сделанного в целях личной выгоды.